Словообразовательная категория имён существительных со значением единичности в современном русском литературном языке

Настоящая диссертация посвящена исследованию словообразовательной категории имён существительных со значением единичности в современном русском литературном языке. Изучается состав, организация, структурно-семантические, стилистические и когнитивные особенности указанной словообразовательной категории.

Актуальность избранной темы определяется следующими факторами. Во-первых, словообразовательная категория как одна из комплексных единиц словообразования изучена не в полном объёменедостаточно глубоко исследованы как теоретические аспекты данного вопроса, так и набор словообразовательных категорий в русском литературном языке. Существуют следующие работы по данной проблеме: докторская диссертация В. М. Грязновой, посвящённая изучению словообразовательной категории наименований лиц в русском литературном языке XIX — XX вв., кандидатские диссертации её учеников: Т. Г. Борисовой, посвящённая изучению словообразовательной категории вещественных имён существительных с мутационным словообразовательным значением в современном русском языке, О. Я. Ивановой, посвящённая анализу лингвокультурной специфики словообразовательной категории локативности (на материале русского и английского языков), H.A. Толстовой, посвящённая изучению словообразовательной категории наименований орудий труда в современном русском литературном языке.

Во-вторых, словообразовательная категория имён существительных со значением единичности в современном языкознании не подвергалась всестороннему изучению. Недостаточно изучены словообразовательные, лексико-семантические, когнитивные и стилистические особенности сингулятивов в современном русском литературном языке. Существует незначительное количество работ, посвящённых именам существительным со значением единичности. Кандидатская диссертация В. Н. Мусатова «Деривация и употребление сингулятивов в современном русском языке» (Мусатов, 1978), построена на сопоставлении словообразования и функционирования изучаемых лексем в литературном языке и говорах. В данной диссертации представлены самые общие структурные характеристики изучаемых лексем. Статьи В. И. Нейштадта (Нейштадт, 1953) и В. И. Максимова (Максимов, 1973), посвященные данной проблематике, не охватывают всё многообразие имён существительных со значением единичности (описываются только сингулятивы с суффиксомии (а)). Кроме того, наряду с описанием фактов литературного языка большое внимание авторы уделяют диалектным образованиям русских говоров. Статья Ю. С. Азарх (Азарх, 1973) посвящена изучению имён существительных со значением единичности с диахронической точки зрения. Основное внимание автор концентрирует на субстантивах с суффиксамигш (а), -инк (а) иинин (а), которые, по мнению Ю. С. Азарх, являются наиболее регулярными образованиями. В статьях P.C. Манучаряна, в отличие от трудов, указанных выше, рассматриваются в основном явления литературного языка. Одна из работ посвящена описанию структурно-семантических и стилистических особенностей небольшой группы сингулятивов с предметным значением (Манучарян, 1965). В другой статье автор рассматривает личные имена существительные наин в системе современного русского языка и признаёт, что такие образования могут считаться сингулятивами только с исторической точки зрения (Манучарян, 1968).

Таким образом, из сказанного выше следует, что в современной отечественной лингвистике не существует единого мнения об объёме и статусе словообразовательной категории имён существительных со значением единичности. Очевидно поэтому комплексного изучения всего материала не проводилось. Недостаточное внимание уделялось изучению словообразовательных параметров единичных имён существительных. Характеристика словообразовательных признаков изучаемой группы субстантивов чаще всего сводилась к описанию словообразовательных моделей, по которым образованы лексемы, в частности к описанию морфонологических явлений, характерных для данных моделей. Кроме того, имена существительные со значением единичности рассматриваются большинством отечественных учёных с лексико-грамматической точки зрения и позиционируются ими в системе языка в качестве лексико-грамматического разряда субстантивов. В общем виде описываются стилистические особенности сингулятивов. Мало изучены как внутрикатегориальные, так и внешнекатегориальные связи имён существительных со значением единичности.

Научная новизна диссертационной работы определяется тем, что в работе, во-первых, представлен анализ фактического языкового материала, в таком объёме ранее не вовлекавшегося в орбиту лингвистического исследованияво-вторых, произведена классификация и квалификация этого материала в соответствии с его структурно-семантическими, стилистическими и когнитивными признакамив-третьих, выявлен и описан состав, строение, набор словообразовательных моделей, внутрикатегориальные и межкатегориальные связи словообразовательной категории имён существительных со значением единичности в современном русском литературном языке.

Целью данного исследования является описание структурной организации, семантических и когнитивных свойств словообразовательной категории имён существительных со значением единичности как одной из комплексных единиц словообразования.

Эта цель предполагает решение ряда задач:

1) выявить и описать состав и строение словообразовательной категории имён существительных со значением единичности как комплексной единицы словообразования;

2) выявить общие и специфические структурные и семантические характеристики частных словообразовательных подкатегорий, входящих в состав изучаемой словообразовательной категории;

3) выделить словообразовательные модели, составляющие исследуемую категорию субстантивов и её подкатегорииисследовать вопрос о продуктивности выявленных словообразовательных моделей;

4) охарактеризовать лексемы, составляющие словообразовательную категорию имён существительных со значением единичности, с точки зрения их лексической и словообразовательной семантики на основе использования компонентного анализа;

5) разграничить и описать лексическую и словообразовательную фразеологичность в значении имён существительных со значением единичности;

6) выявить и описать направленность и характер внешнекатегориальных связей изучаемой словообразовательной категории.

Объектом исследования являются мотивированные имена существительные со значением единичности, обозначающие предметы в широком смысле этого слова, в современном русском литературном языке XX — начала XXI вв.

Предметом исследования являются семантические, структурные и стилистические и когнитивные характеристики имён существительных со значением единичности, рассматриваемых в рамках такой комплексной единицы словообразования, как словообразовательная категория.

Материалом для нашего исследования послужили мотивированные суффиксальные имена существительные со значением единичности, выбранные из словарей и текстов XX — начала XXI вв., в редких случаях — из текстов XIX в.

Произведена полная выборка изучаемой категории субстантивов из следующих словарей:

1). Словарь современного русского литературного языка. АН СССР. Ин-т русского языка. М. — Л., 1948 — 1965. Т. 1−17.

2). Словарь русского языка. В 4 т./ Гл. ред. А. П. Евгеньева. 2-е изд., испр. и доп. АН СССР. Ин-т русского языка. М., 1981;1984. Т. 1−4.

3). Толковый словарь русского языка / Под ред. С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой. М., 1994.

4). Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2000. Т. 1−2.

Кроме того, с целью уточнения семантики некоторых лексем и выявления тенденций пополнения состава изучаемой категории субстантивов были привлечены «Толковый словарь живого великорусского языка» В. И. Даля (в 4 т., 2000) и «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (в 4 т., 1947;1948).

Помимо указанной лексикографической выборки, изучению подверглись сингулятивы, незарегистрированные ни одним из вышеупомянутых лексикографических изданий. Это неологизмы, взятые из текстов публицистической и художественной литературы, а также лексемы, зафиксированные нами в устной речи носителей современного русского языка, употребляемые в бытовых ситуациях и обладающие стилистической окраской разговорности.

Общий объём выборки составил 2020 единиц, со словником — 271 единицу.

Наибольшее количество сингулятивов зафиксировано в «Новом словаре русского языка» Т. Ф. Ефремовой (далее НСРЯ) — 172 единицы. Далее по убывающей: в БАС — 170 единиц, в MAC — 148 единиц, в словаре С. И. Ожегова, S.

Н.Ю. Шведовой -100 единиц. Не упомянуто словарями 31 лексема, что составляет 11% от общего количества собранных нами субстантивов со значением единичности.

Методы исследования. В качестве основного метода исследования нами применён синхронно-описательный метод, проявляющийся в изучении, инвентаризации и классификации фактического материала, извлечённого из толковых словарей, текстов публицистической и художественной литературы, а также из бытовых ситуаций городского общения. В работе применялись также следующие традиционные лингвистические методы: метод компонентного анализа, взятый в словообразовательном аспекте, метод статистической обработки данных, сравнительный метод.

Теоретическую основу исследования составили лексико-семантические концепции Ю. Д. Апресяна, JI.A. Новикова, Д. Н. Шмелёва, Л. П. Катлинской и других, работы по вопросам словообразования В. В. Виноградова, М. Докулила, Е. А. Земской, Г. О. Винокура, И. С. Улуханова, В. И. Максимова, А. Н. Тихонова, P.C. Манучаряна, Ю. С. Азарх, В. М. Грязновой, З. М. Волоцкой, исследования по когнитивной лингвистике Е. С. Кубряковой, Дж. Лакоффа, В. А. Масловой.

Теоретическая значимость работы заключается в разработке типологии сингулятивов в словообразовательном аспекте, а также в выявлении и описании специфических структурных, семантических, когнитивных и функциональных характеристик словообразовательной категории имён существительных со значением единичности. Исследование даёт возможность уточнить статус сингулятивов в современной отечественной лингвистике. Положения и выводы, сформулированные в работе, позволяют расширить теоретическую базу для дальнейшего изучения такой комплексной единицы словообразования, как словообразовательная категория.

Практическая значимость работы. Данные, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть использованы при составлении учебных пособий по словообразованию, в процессе вузовского преподавания курса «Современный русский язык», при организации спецкурса и спецсеминара по проблемам словообразования, в работе с аспирантами и студентами-дипломниками, а также в процессе проведения курсов по повышению квалификации учителей средних школ.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Словообразовательная категория имён существительных со значением единичности является актуальной в сознании современного носителя русского языка, в изучаемой категории выражается менталитет русского народа, амбивалентность понимания числа.

2. С исторической точки зрения словообразовательная категория единичности с предметным значением является вторичным образованием по отношению к личным именам существительным со значением «единичного лица». В то же время разряд сингулятивов со значением лица для современного человека является неактуальным.

3. Словообразовательная категория со значением единичности в современном русском языке формируется двумя словообразовательными подкатегориями: 1) словообразовательной подкатегорией имён существительных, обладающих семантическим компонентом «единичное"', 2) словообразовательной подкатегорией имён существительных, обладающих семантическим компонентом «частное». Исходной, прототипической словообразовательной категорией является подкатегория со значением «единичное», с которой по принципу фамильного сходства связана подкатегория со значением «частное».

4. Для изучаемой словообразовательной категории характерно совмещение свойств континуальности и дискретности по отношению к формально-семантической структуре членов категории. В результате исследования в словообразовательной категории сингулятивов обнаружены различные виды континуальности, которая находит отражение: 1) в синкретизме, проявляющемся в совмещении значения единичности и значений квалификации предмета по размеру и субъективной оценки в семантике мотивированных имён существительных, которые репрезентируют данную категорию субстантивов- 2) в невозможности чётко дифференцировать определённую группу лексем, входящих в изучаемую словообразовательную категорию, по типу словообразовательного значения (модификационное УБ мутационное) вследствие того, что семантика части сингулятивов носит переходный, диффузный характер- 3) в наличии переходных явлений в оппозициях «единичное» — «частное» и «множество» — «целое» на материале изучаемых субстантивов.

Апробация работы.

Основные положения диссертации были изложены на 46, 47, 49 и 50 научно-методических конференциях преподавателей и студентов «Университетская наука — региону» (Ставрополь, 2001 — 2002, 2004, 2005), региональной научно-практической конференции «Русский язык и региональная языковая культура: история и современность» (Ставрополь,.

2002), третьей Международной конференции «Культура русской речи» (Армавир, 2003), краевой научной Internet-конференции студентов, молодых учёных и специалистов «Молодёжь и наука III тысячелетия» (Ставрополь,.

2003), Всероссийской научно-практической конференции «Русский язык и активные процессы в современной речи» (Ставрополь, 2003) и 2-й Международной научно-практической конференции «Фундаментальные и прикладные исследования в системе образования» (Тамбов, 2004). По теме исследования имеется 9 публикаций.

Диссертация состоит из введения, трёх глав и заключения.

ВЫВОДЫ.

1. СПК имён существительных, обладающих гипосемой «частное», является малочисленной (18 лексем, что составляет 6% от общего количества сингулятивов). Тем не менее, СПК со значением «частное» формируется тремя лексико-семантическими группами: ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое», ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных», ЛСГ «Одна часть какого-либо количества».

2. Анализ организации, взаиморасположения и видов устойчивых связей отдельных лексико-семантических групп в составе СПК со значением «частное» выявил, что данная СПК построена по принципу центр периферия. Структура СПК имён существительных, обладающих гипосемой «частное», анализировалась по следующим критериям: 1) по количеству лексем, формирующих каждую ЛСГ- 2) по количеству СМ, которыми реализуется каждая ЛСГ- 3) по продуктивности — непродуктивности СМ, которыми реализуется каждая ЛСГ- 4) по общеупотребительностиограниченности сингулятивов, формирующих каждую ЛСГ- 5) по наличию и уровню активных связей с другими ЛСГ. В целом структурную организацию СПК имён существительных, обладающих гипосемой «частное» можно представить следующим образом.

По количеству лексем в центре СПК со значением «частное» можно расположить ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое» (8 лексем или 44% от числа лексем, составляющих данную СПК). Немного удалена от центра ЛСГ «Одна часть какого-либо количества». Она представлена 6 лексемами, что составляет около 34% от общего количества сингулятивов СПК со значением «частное». На периферии находится ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных», представленная только 4 лексемами, что составляет около 23% от числа лексем, составляющих СПК со значением «частное».

По количеству словообразовательных моделей, которыми реализуется каждая ЛСГ, центральное место занимает ЛСГ «Одна часть какого-либо количества», так как она реализуется тремя СМ. ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое» и ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных» расположены на периферии, так как реализуются только одной СМ.

По продуктивности — непродуктивности словообразовательных моделей ЛСГ «Одна часть какого-либо количества» занимает центральное положение, так как одна из словообразовательных моделей, репрезентирующих данную группу, является продуктивной, хотя и в малой степени. Словообразовательные модели, объективирующие ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных» и ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое», являются непродуктивными, следовательно, указанные группы занимают положение на периферии.

По общеупотребительности — ограниченности сингулятивов, формирующих каждую группу, в центр может быть помещена ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое"', ЛСГ «Одна часть какого-либо количества» и ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных» равноудалены от центра к периферии.

По наличию и уровню активных связей с другими ЛСГ центральное место занимает ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое». На периферии находятся ЛСГ «Одна часть какого-либо количества» и ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных».

Таким образом, по совокупности признаков в СПК со значением «частное» в центре находится лексико-семантическая группа «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое 1}елое». Лексико-семантические группы «Одна часть какого-либо количества» и «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных» удалены от центра и находятся ближе к периферии. Данная СПК структурирована радиально: кроме центральной ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое», имеются нецентральные расширения, которые не являются типичными примерами центральной лексико-семантической группы изучаемой подкатегории, а представляют её варианты. Возможности для расширения определяются центральной моделью, а именно: мотивация расширения СПК со значением «частное» обеспечивается трансформацией словообразовательной структуры мотивированных лексем центральной части (как формантной части значения, так и мотивирующей части значения). Словообразовательная структура «отдельная часть единого целого» (формантная часть значения) — «единое целое» (мотивирующая часть значения) трансформируется в иные: а) «отдельная часть места» — «место» и б) «отдельная часть количества» -«количество» за счёт изменений денотативного и сигнификативного характера, которые отражают основные физические признаки объектов степень выделимости, оформленности, структурированность) и функциональную составляющую имён (артефакт — биофакт). Полученные данные о строении СПК со значением «частное» не согласуются с традиционным взглядом на классическую теорию, определяющую категории в терминах общих признаков её членов, а подтверждают правоту учёных, предлагающих когнитивистский подход к категории (Дж. Лакофф, 2004).

3. СПК со значением «частное» реализуется двумя деривационными «классами субстантивов: 1) деривационным классом отсубстантивов, в котором лексикализуются: а) ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое» и б) ЛСГ «Отдельная часть места из ряда, подобных"',.

2) деривационным классом отчислительных, в котором лексикализуется ЛСГ «Одна часть какого-либо количества».

В целом образование лексем, входящих в состав СПК со значением «частное», происходит по пяти словообразовательным моделям, которые в основном являются непродуктивными. Наиболее активным словообразовательным средством категоризации СПК со значением «частное» является модель 8±ин (а) с частным словообразовательным значением «одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое»: по данной словообразовательной модели образовано 8 лексем, что составляет 44% от общего количества лексем, составляющих описываемую СПК.

4. Для словообразовательных моделей, по которым образованы лексемы СПК со значением «частное», характерны следующие морфонологические явления:

1) парные твердые согласные фонемы на морфемном шве перед формантамиин (а), -инк (а) чередуются с мягкими: обрешетникобрешетина, палисадник — палисадина, штакетник — штакетина, болотоболотина;

2) заднеязычные согласные фонемы на морфемном шве чередуются с передненёбными: буерак — буерачина, мох — мшина. В единичных образованиях наблюдается нетипичное чередование 0 // <в'> на стыке морфем: четыре — четв-ертина, четв-ертинка.

3) другим способом преодоления определённых морфонологических препятствий в словообразовании на морфемном шве после твёрдых фонем является интерфикс {-ое-, в редких случаяхерт-): мост — мостовина, мостки — мостовина бугор — бугровина, четыре — четв-ерт-ина и четв-ерт-инка.

4) чередование гласных фонем внутри корневого морфа: <о> // <э> обрешётка — обрешетина, решётка — решетина', 0 II <о> сто — сотка', <о> // 0 бугор — бугровина, мохмшина;

5) отсечение финалейник и —к основы мотивирующего слова: обрешётка — обрешетина, палисадник — палисадина, подрешетник — подрешетина, решетник — решетина, штакетник — штакетина, мостки — мостовина, решётка — решетина.

По нашим наблюдениям, все сингулятивы, составляющие СПК со значением «частное», являются словами акцентного типа А. В 50% случаев лексемы рассматриваемой СПК мотивированы словами акцентной кривой, А и сохраняют ударение на том же слоге основы: палисс/дник — палисад дина, решетник — решетина, штакетник — штакетина, болото — боло тина, буерс/к — буерачина. Другие 50% сингулятивов, обладающих гипосемой «частное», мотивированы лексемами иных акцентных типов. В таких случаях ударение отмечается на суффиксальном слоге: мост, моете/, мосты — мостовина-мосткгI, мостковмостовг (на, мох, мха, мхи — мшина, бугор, бугра, бугры — бугровг/на, девять, десяти1 — десятина. Только в одной лексеме сто, ста — сотка ударение отмечается на корневом морфе.

5. В ходе анализа лексикографического материала в СПК со значением «частное» нами выявлены парадигматические семантические отношения, в которые вступают изучаемые мотивированные лексемы: наличие парадигматических отношений между элементами некоторого множества и есть то, что делает это множество системой, а не простым набором объектов. В нашем материале выявляются следующие общие типы семантических корреляций: 1) словообразовательная синонимия (в нашем случае экспрессивно-стилистическая), например, четвертина (MAC — прост.) — четвертинка (MAC, НСРЯ — разг.) «четвёртая часть какого-либо предмета, товара" — 2) лексическая синонимия (квазисинонимия), например, штакетина «одна планка из деревянного забора, ограды, штакетника» и палисадина «жердь, планка палисадника, сквозного забора».

6. По данным таких лексикографических источников как БАС, MAC, НСРЯ незначительная часть лексем описываемой СПК сопровождается пометой «разговорное» (штакетина, сотка, четвертинка) — 17% от общего количества лексем, обладающих гипосемой «частное». Следует отметить, что лексемы с пометой «разговорное» принадлежат к разговорной лексике, которая употребляется в непринуждённой, живой речи, и не выходят за рамки норм литературного языка. Помета «просторечное» сопровождает 11% лексем, обладающих гипосемой «частное»: болотина, четвертина. Такое же количество лексем зарегистрировано в словарях с пометами «специальное» (подрешетина, решетина) и «устаревшее» (мшина, пятина). Лексемы, сопровождаемые пометой «просторечное», находятся на периферии литературного языка. Пометы «устаревшее» и «специальное» указывают на ограниченное употребление таких слов.

7. В ходе компонентного анализа в СК имён существительных со значением единичности выявлено 6 наименований (немногим более 2% от общего количества изучаемых лексем), входящих в состав ЛСГ «Одна часть какого-либо количества», и характеризующихся фразеологичностыо семантики. Явление словообразовательной фразеологичности характерно для семантики всех лексем ЛСГ «Одна часть какого-либо количества». Явление лексической фразеологичности обнаруживается в ходе анализа семантики только некоторых лексем данной ЛСГ: десятина «налог в размере одной десятой части дохода, взимавшийся с населения на содержание церкви и духовенства», сотка «одна сотая часть какой-либо единицы, меры».

8. В литературе вопроса отмечается, что имена существительные со значением единичности являются лексемами с модификационным словообразовательным значением. Действительно, большинству лексем, входящих в состав СК со значением единичности, свойственно модификационное словообразовательное значение (253 лексемы, что составляет 94% от общего числа лексем изучаемой СК). К ним относятся все слова, входящие в состав СПК имён существительных, обладающих гипосемой «единичное».

Мутационное словообразовательное значение отмечается у незначительного количества лексем (около 2% от общего количества лексем изучаемой СК). Данные субстантивы составляют ЛСГ «Одна часть какого-либо количества», которая входит в состав СПК со значением «частное».

Лексемам, входящим в ЛСГ «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое» и ЛСГ «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных», свойственно модификационное словообразовательное значение (4% от количества лексем, составляющих всю СК). В то же время модификационный характер СЗ в данных лексемах проявляется недостаточно отчётливо. По своей семантике указанные сингулятивы находятся на периферии модификационного словообразования и сближаются с лексемами с мутационным словообразовательным значением.

9. В СК имён существительных со значением единичности в ходе исследования обнаружены внутрикатегориальные разноуровневые связи: а) связи между частными ЛСГ, составляющими СПК сингулятивов, обладающих гипосемой «единичное"', б) связи между СПК имён существительных, обладающих гипосемой «единичное» и СПК имён существительных, обладающих гипосемой «частное». Такое взаимодействие различных группировок сингулятивов осуществляется на уровне многозначности изучаемых лексем, разные ЛСВ которых относятся к разным ЛСГ внутри СПК со значением «единичное» или даже разным СПК внутри всей СК единичности в целом. Наиболее многочисленные связи обнаруживаются между ЛСГ «Единич}1ый предмет» и ЛСГ «Единичный кусок, материала, вещества» СПК со значением «единичное». Связи между ЛСГ «Единичная частица» и ЛСГ «Единичный предмет», ЛСГ «Единичная частица» и ЛСГ «Единичный кусок материала, вещества» СПК со значением «единичное», а также между СПК имён существительных, обладающих гипосемой «единичное», и СПК имён существительных, обладающих гипосемой «частное» в целом проявляются в единичных случаях. Связей между частными ЛСГ, входящими в СПК имён существительных, обладающих гипосемой «частное», в ходе исследования не обнаружено.

10. Межкатегориальные связи СК со значением единичности и СК со значением «размера» и СК со значением «субъективной оценки» находят отражение в явлении синкретизма имён существительных со значением единичности. В словообразовательной семантике ряда мотивированных имён существительных со значением единичности явление синкретизма обнаруживается в совмещении в семантической структуре лексем двух ЛСВ: а) одного со значением единичностиб) второго со значением квалификации предмета по размеру и/или субъективной оценки (соломинка, земляничка, рыбина).

Анализ фактического материала показал, что изучаемые лексемы, совмещая в своей семантической структуре значения единичности и квалификации предмета по размеру, вместе с последним значением «приобретают» и значение субъективной оценки обозначаемого предмета. Текстовое окружение слова далеко не во всех случаях позволяет разграничить разные ЛСВ одного и того же слова. Кроме того, компоненты значений изучаемых лексем могут выражаться в различных текстах и раздельно, и совместно.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Язык представляет собой материально-идеальное образование, являющееся посредником между миром вещей, находящимся вне человека, и миром идей, отражающимся в человеческом сознании. Человеческое мышление имеет уникальную способность дискретизировать континуальные по своей природе объекты реального или виртуального мира, что естественным образом фиксируется в языке с помощью определённых понятийных, знаковых форм.

В мире реальности количественный показатель неразрывно связан с качественными характеристиками объектов, что отражается нашим сознанием и фиксируется в языке. Поэтому, даже достигнув вершин количественной абстракции, разум человека не освободился от качественно-предметного фактора в языковом представлении взаимосвязи между единичностью и множественностью. В современном языкознании отмечается, что грамматическая категория числа, призванная в своём базовом значении задавать количественную характеристику объектов («один» -единственное число, «более одного» — множественное число), оказывается не в состоянии полностью удовлетворить потребности субъекта в номинации количественного показателя. Отечественные лингвисты отмечают, что в русском языке постоянно происходит процесс «деграмматикализации» числового противопоставления, имеющий тенденцию усиливаться (Плунгян, 2000). Так, форма единственного числа может употребляться для обозначения и одного предмета, и целого ряда однородных предметов. В то же время форма множественного числа может служить для номинации как совокупности вещей окружающего мира, так и одной отдельной реалии.

В повседневном общении, связанном с бытом, жизнедеятельностью носителей языка, нередко возникает необходимость подчёркнуто выделить одну единицу вещества или предмета из множества подобных. Как сказано выше, форма единственного числа не всегда способна выражать значение единичности: в подобных случаях требуется уточнение количества, обозначающего один предмет. С этой целью могут использоваться либо числительные (одна рыба, одно зерно бус), либо производные образования со значением единичности (рыбина, бусина). Тенденция к экономии языковых средств обуславливает приоритетное использование мотивированных суффиксальных имён существительных, в которых посредством словообразовательных формантов передаётся значение единичности. Ряд отечественных лексикологов и словообразователей отмечает, что сингулятивные образования в далёком прошлом были известны и другим славянским языкам (болгарскому, польскому и др.), но там они не получили такого развития, как в русском.

Изучаемая категория субстантивов имеет глубокие корни, является очень древней. Ещё античными философами такими, как Аристотель, Платон, была отмечена закономерная и неразрывная связь между общим и единичным, целым и частью.

Основное (прототипическое) значение «единичное» восходит к языческим представлениям о строении мироздания, Вселенной. Число «один» в мифологической традиции символизирует первичную целостность, Бога, а также свет или солнце, источник жизни. Символично, что у северных народов имя Бога — (Удин. Вместе с тем «единица» символизирует также вертикально стоящего человека, мужское начало, знак человеческого «я» и одиночество. Например, существует русская пословица «Один в поле не воин», в которой один — одинок и слаб. Таким образом, континуум «единичное» составляют две взаимосвязанные противоположности: с одной стороны — это сильное, Божественное начало (макрокосм), с другой — слабое, одинокое человеческое существо (микрокосм). В философском понимании микрокосм (человек) есть некое подобие, отражение макрокосма (Бога, Вселенной), которое не тождественно ему абсолютно. Иначе говоря, единичность, поскольку она противопоставлена множественности, выступает как такая часть целого, которая одновременно и подобна ему, и имеет некоторые отличия. В словообразовании подобные отношения находят отражение в процессе образования сингулятивов в языке в оппозиции «мотивирующее слово — мотивированное слово», при этом сильная позиция лексикализуется наименованиями совокупностей, слабая — наименованиями имён существительных со значением единичности.

С исторической точки зрения значение единичности возникло изначально по отношению к лицу и отражало, в отличие от обычного отношения единицы к множественности, восприятие коллектива как первичного понятия (сильного), а индивидуума по отношению к нему как вторичного (слабого).

Сингулятивы с предметным значением в широком смысле этого слова возникли позже в связи с освоением человеком окружающей среды. Первоначально у носителей языка возникла потребность в назывании отдельных биофактов, каким-либо образом применяемых человеком в быту, в повседневной жизни. Так, подавляющее большинство существительных со значением единичности, встречающихся в древнерусской письменности (до XV в.), относится к тематической группе названий растений, их частей (веток, прутьев, щепок), стеблей травянистых растений, плодов.

Названия артефактов с единичным значением появляются позднее, уже в старорусском языке (XVI — XVII вв.), что указывает на стремление человека на данном этапе развития общества не только освоить окружающий мир, но и переделать, обустроить его в соответствии со своими нуждами. Основную массу сингулятивов в этот период составляют наименования строительных материалов (различного рода брёвен, досок, заготовок из дерева для строительства и т. п.), слова с предметно-сингулятивным значением, называющие отрезок, кусок, небольшое количество материала, вещества, указанных производящей основой, наименования отдельных частей предметов.

В настоящее время категория единичных существительных со значением «лица» является неактуальной. Кроме того, вследствие различного рода экстралингвистических причин, сам круг слов со значением «отдельного лица» сузился. С другой стороны, категория сингулятивов с предметным значением в современном русском языке охватывает сравнительно большую группу лексем, которая продолжает активно пополняться новыми членами. Это связано с тем, что познание человеком окружающей действительности продолжается. Поскольку факты первичной природы по большей части уже освоены и названы, приоритетным направлением в деятельности нашего современника является создание и называние фактов вторичной природы (артефактов). Следовательно, категория предметных сингулятивов для русского человека по-прежнему остаётся актуальной.

Всовременном русском языке производные суффиксальные субстантивы, в которых с помощью специфических словообразовательных формантов (в основномин (а), -инк (а), -к (а) и некоторых других) передаётся значение одиночного предмета, формируют словообразовательную категорию имён существительных со значением единичности. Выделить имена существительные с сингулятивным значением из категории конкретных субстантивов и объединить в словообразовательную категорию имён существительных со значением единичности позволило наличие в изучаемых словах классемы (или гиперонима) «единичность».

Словообразовательная категория единичности имеет свою структуру, основанную на гиперо-гипонимических отношениях, являющихся одними из самых распространённых парадигматических связей слов, на основе которых структурируется словарный запас языка. В ходе нашего исследования в словообразовательной семантике изучаемых лексем были выделены гипосемы: 1) гипосема «единичное», которая понимается как один, единственный, отдельный предмет в широком смысле этого слова, выделенный из множества, совокупности однородных предметов- 2) гипосема «частное», которая понимается как отдельная часть чего-либо, которая представляет собой деталь единого целого, состоящего из ряда подобных частей, деталей.

В зависимости от реализации того или иного семантического компонента «единичное» или «частное» единичные имена существительные были разделены на две словообразовательные подкатегории:

1. Словообразовательную подкатегорию имён существительных, обладающих гипосемой «единичное».

2. Словообразовательную подкатегорию имён существительных, обладающих гипосемой «частное».

Таким образом, в континууме «единичное» обнаруживается оппозиция «единичное» — «частное», обусловленная другой, мотивирующей оппозицией «множество» — «целое». Сущность последней, на наш взгляд, состоит в следующем. Простое множество представляет собой совокупность однородных объектов, которые можно перемещать в пространстве в различных направлениях независимо друг от друга, менять их взаиморасположение. При этом данное множество не претерпевает качественно-количественных изменений и остаётся той же самой совокупностью. Напротив, между частями органичного целого существуют не простые функциональные отношения, а более сложная система разнокачественных связей. Иными словами, части целого, состоящего из ряда подобных частей, невозможно перемещать по отношению друг к другу и в пространстве, не нарушив при этом целостность, а также другие качественные характеристики первоначального объединения.

Исходя из вышесказанного, «единичное» мыслится нами как относительно самодостаточный, самостоятельный предмет, выделяемый из однородной совокупности по каким-либо определённым признакам, важным для говорящего в данной речевой ситуации. Следует обратить внимание на то, что изъятие одного элемента не влияет на качественные параметры всего множества. В то же время «частное» в нашем понимании представляется в качестве отдельной детали членимого целого, которая сама по себе не является функционально тождественной исходному целому. Кроме того, изъятие хотя бы одной части из единого целого влечёт за собой качественное преобразование последнего. В перспективе мы предполагаем дальнейшее, более детальное изучение взаимосвязи бинарных сопоставлений «множество» — «целое» и, соответственно, «единичное» — «частное».

Исходным, прототипическим значением в словообразовательной категории сингулятивов является словообразовательное значение «единичное». Оно репрезентируется подавляющим большинством лексем. Данный факт, по нашему мнению, свидетельствует о более упрощённой процедуре вычленения отдельного элемента из простого множества в сравнении с аналитическим процессом по детализированию составного целого. Сингулятивы, обладающие гипосемой «частное», связаны с «единичными» субстантивами и входят в состав изучаемой категории по принципу «фамильного сходства» (Л. Витгенштейн).

Мотивация расширения СК (от СПК со значением «единичное» к СПК со значением «частное») обеспечивается метонимией, прилагаемой к словообразовательной структуре изучаемых сингулятивов: от структуры «единичная частица (предмет, кусок)» — «однородная масса (совокупность однородных предметов, вещество, материал)» к смежной (по формантной части значения) структуре «отдельная часть единого целого (места, количества)» — «целое, состоящее из частей». В целом СК со значением единичности обнаруживает сложное устройство с прототипическими эффектами: в ней есть структурированный радиально центр и есть структурированная радиально периферия, связанные между собой на основе метонимического расширения, приложенного к областям физического и социального опыта человека.

Между словообразовательной подкатегорией имён существительных, обладающих гипосемой «единичное», и словообразовательной подкатегорией имён существительных, обладающих гипосемой «частное», осуществляются немногочисленные связи. Такое взаимодействие выражается на уровне семантической структуры многозначного слова, разные лексико-семантические варианты которого относятся к разным словообразовательным подкатегориям.

По своей природе, структуре и функциям язык представляет собой особый феномен, в котором органично совмещены два противоположных и неразрывных свойства — дискретность и континуальность. Оба названных свойства буквально пронизывают изучаемую категорию на разных структурных уровнях и в различных направлениях. Дискретность (способность речевой цепи по определённым правилам делиться на языковые единицы различного содержания) проявляется как в структурном аспекте, так и в семантической сущности собственно словообразовательного значения «единичность». Под континуальностью в лингвистике понимают отсутствие чётких и однозначных границ, наличие постепенных переходов от одного языкового элемента к другому. В результате исследования в словообразовательной категории сингулятивов обнаружены различные виды континуальности:

1. В словообразовательной семантике мотивированных имён существительных со значением единичности континуальность выражается в синкретизме, который проявляется в совмещении значения единичности и значений квалификации предмета по размеру и субъективной оценки в семантической структуре мотивированных имён существительных типа соломинка, крапинка, паутинка, рыбина. Причём компоненты значений изучаемых лексем могут быть представлены в различных текстах как раздельно, так и совместно.

2. Свойство континуальности проявляется в том, что семантика лексем, входящих в состав лексико-семантической группы «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое» и лексико-семантической группы «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных», носит переходный, диффузный характер. Это затрудняет чётко и жёстко дифференцировать словообразовательные значения всех имён существительных со значением единичности на модификационные и мутационные в чистом виде. Лексемам, входящим в лексико-семантическую группу «Одна часть из ряда подобных, составляющих единое целое» и лексико-семантическую группу «Отдельная часть места, выделенная из ряда подобных» свойственно модификационное словообразовательное значение, которое проявляется недостаточно отчётливо и тяготеет к мутации. Таким образом, по своей семантике указанные сингулятивы находятся на периферии модификационного словообразования и сближаются с лексемами с мутационным словообразовательным значением.

3. В оппозициях «единичное» — «частное» и «множество» — «целое» также обнаруживается ряд переходных явлений. Так, в семантической структуре лексем, формирующих лексико-семантическую подгруппу «Одна из одинаковых частей парных предметов», в ходе компонентного анализа выявлено наличие гипосемы «единичное». В соответствии с этим, указанная лексико-семантическая подгруппа входит в состав словообразовательной подкатегории со значением «единичное». В то же время семантика мотивирующих лексем данной лексико-семантической подгруппы не отвечает принципам сопоставления «единичное — множество», так как обозначает целое, состоящее из пары идентичных частей. В этой своей особенности лексико-семантическая подгруппа со значением «Одна из одинаковых частей парных предметов» сближается с лексемами, обладающими гипосемой «частное».

В целом наше исследование показывает, что словообразовательная категория имён существительных со значением единичности является актуальной для современного носителя русского языка. В ней отражается ментальность русского народа. С одной стороны, в семантике лексем, составляющих словообразовательную категорию со значением единичности, выражается стремление подчёркнуто дискретизировать объекты окружающей действительности, что для самого говорящего представляется важным. Вместе с тем, изучаемой категории характерно свойство континуальности, проявляющееся в различных видах, и допускающее переходные, диффузные явления в единицах языка.

СПИСОК СЛОВАРЕЙ И ИХ УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ.

1. БАС — Словарь современного русского литературного языка. АН СССР. Ин-т русского языка. М. — Л., 1948 — 1965. Т. 1 — 17.

2. ЛЭС-Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. 2-е изд., доп. М., 2002. .

3. MAC — Словарь русского языка. В 4 т. / Гл. ред. А. П. Евгеньева. 2-ое изд., испр. и доп. АН СССР Ин-т русского языка. М., 1981 — 1984.

4. НСРЯ — Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2000. Т. 1−2.

5. Ожегов — Толковый словарь русского языка / Под ред. С. И. Ожегова, НЛО. Шведовой. М., 1994.

6. ФЭС — Философский энциклопедический словарь / Гл. ред. Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. М., 1983.

7. Даль — В. И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. М., 2000.

8. Ушаков — Толковый словарь русского языка / Под ред. Д. Н. Ушакова. В 4 т. М., 1947 — 1948.