Освоение территории Верхнего Поочья в древнерусский период

Современные представления о Верхнем Поочье в древнерусский период ограничены, в основном, знаниями о материальной культуре местного населения, большей частью построенными на археологических исследованиях двух укрепленных поселений (Спас — Городок и Серенск) и ряда курганных могильников (Лебедка. Доброе, Вороново, Бочарове и др.).

Основной вклад в решение многих вопросов по истории Верхнего Поочья внесла археология. В письменных источниках не содержится сведений, позволяющих всесторонне охарактеризовать как сельские, так и городские поселения на пограничье Черниговского, Смоленского и Владимиро-Суздальского княжеств. Если о таких древнерусских городах, как Чернигов, Смоленск, Владимир и некоторых других в письменных источниках, начиная с X в. появляются многочисленные данные об их иерархии и внутренней топографии то «малые» города и сельские поселения остались за пределами интересов летописцев. Верхнее Поочье в этом отношении также не является исключением. Из 430-ти известных по археологическим данным поселений, только 13 упоминаются в письменных источниках в связи с различными событиями, происходившими на этой территории в XII-XII! вв.: Домпгош. Мценск, Спать, Кромы, Дедославль, Серенск, Воротынск, Девяго$ 0кБешщы, Козельск, Лобынск, Брын, Мосалъск. Остается проблематичной достоверность первого упоминания Новосиля и Тарусы. Из них к достоверно не городским можно ошести лишь один пункт (Беницы), Многие вопросы, связанные с их историей, освещены еще не достаточно полно, а некоторые и поныне остаются «белыми пятнами» .

Изучение истории освоения верхней Оки древнерусским населением имеет большое значение для решения проблемы формирования крупного региона, входившего в состав трех древнерусских княжеств, а в последствии ставшего неотъемлемой частью той территории, вокруг которой происходило формирование единого Русского государства с центром в Москве.

Главной целью данного исследования является создание целостной картины истории освоения и заселения территории Верхнего Поочъя r древнерусское время. В то же время, работа является обобщением наших знаний о древнерусских памятниках верхней Оки r целом и своеобразным «Сводом» всех известных на 1996 г. древнерусских памятников, являющимся основой для дальнейшего разностороннего изучения истории этого края. Главными задачами, которые решаются в соответствии с поставленной целью являются: 1) рассмотрение топографии и хронологии поселений- 2) разработка типологии поселений и определение их функционального назначения- 3) определение основных этапов формирования и развития древнерусских поселений. Одной из общих задач в исследовании древнерусских поселений является «обоснованное выделение по данным археологии историко-географических и социальных типов сельских поселений, всестороннее исследование основ их экономики и быта», [Археология СССР, 1985. С.25].

Хронологический период, определенный для исследования — вторая половина LX-XITT вв. — время становления и развития единого Древнерусского государства, а также начало периода феодальной раздробленности. Для того, чтобы наиболее полно показать процесс древнерусского освоения территории бассейна верхней Оки, в работе использованы археологические и письменные данные о памятниках более позднего времени — XIV—XV вв.

Многие вопросы, затронутые в данном исследовании были поставлены в работе Т. Н. Никольской «Земля вятичей» (М, 1981), но в виду отсутствия достаточного количества материалов, остались открытыми. К настоящему времени многое изменилось. Выросла источниковая база, позволяющая не только ввести в научный оборот новые материалы, но и пересмотреть отношение к ранее сложившимся взглядам. Многое из тою, что было представлено Т. Н. Никольской в начале 1980;х гг. подтверждается в результате исследований последних лет, а соответственно дополняется и уточняется.

Научная новизна данного исследования заключается в том, что здесь представлена в дополненном и расширенном виде, ранее предложенная Т. Н. Никольской классификация древнерусских поселений [Никольская T R, 1981] на территории летописной «Земли вятичей», куда входит и верхнеокский бассейн. На основании вещевого материала — монет, украшений, отдельных предметов вооружения и быта разработана хронология поселений. В научный оборот вводятся новые материалы из раскопок последних 20-ти лет. Процесс освоения верхней Оки славянским, а затем древнерусским населением представлен в своем развитии на протяжении с второй половины IX в. до XIII в. включительно.

Апробация результатов исследования представлена в докладах и сообщениях на заседании Отдела славяно-русской и средневековой археологии Института археологии РАН, на научных конференциях и краеведческих чтениях в Санкт-Петербурге, Калуге, Боровске, Тарусе, Обнинске, Кирове, Брянск^. Муроме, на VI Конгрессе славянской археологии в Новгороде [например, ПрошкинО.Л., 1996. С.45−46- 1999. С.81−88 и др.].

Археологические исследования^ проводившиеся на верхней Оке в последние 20 лет, значительно увеличив источниковую базу, позволяют решить ряд поставленных в диссертации задач.

Рассматриваемый в данной работе регион находится в центральной части Русской равнины и включает западную часть бассейна р. Оки от ее истока в Орловской до впадения в нее р. Нары в Московской областях. Данный участок ныне существующего течения р. Оки на основании геолого-географических данных принято считать верхней частью бассейна этой реки. Геолого-геоморфологическое обоснование этому дал М С Швецов, разделив верхнее течение р. Оки на четыре участка, где завершающим является серпуховско-каширский участок [Швецов М С. 1932, С 12−19] В дальнейшем, данное положение было закреплено в работах других исследователей по геологии, геоморфологии и гидрографии Русской равнины [например, Очерки., 1953. С.87- Ушко К А., 1959. €, 217−220: Краткая географическая энциклопедия, 1962 С Л 48], Г П Смопгожая ограничила участок верхнего течения р, Оки устьями рр, Угра (по левому берегу) и У па (по правому берегу) [Смолицкая Г П., 1976. С.8]. В данной работе представляется вполне целесообразным включить в регион исследования часть бассейна р. Оки, расположенную ниже устья р Угры — до р. Нары В историческом отношении изучаемая территория к началу ХШ в. практически полностью входила в состав Черниговской земли и обладала рядом особенностей (см. ниже) Ее северная часть (бассейны рр Угры и Протвы) являлась пограничной территорией с другими княжествами,.

В административном плане занимает территорию большей части Орловской, Тульской и Калужской областей, а также северо-восток Брянской (бассейн верхнего течения р, Рессета), восток Смоленской (бассейн верхнего течения р. Угра) и юго-запад Московской (бассейн верхнего течения р. Протва и бассейн р. Нара) областей. (Рис 1).

Главная водная артерия — р. Ока вбирает здесь более 300-т притоков. Из притоков первого ряда наиболее крупными являются pp. Зуша, Уда, Жиздра,.

Угра, Протва, Все они имеют широкие, хорошо разработанные долины и две-три надпойменные террасы. Большое влияние на общий облик речных долин оказывает литологический состав отложений, которые они прорезают. До г. Серпухова р. Ока отличается узкой и глубокой долиной, особенно в местах распространения плотных пород (известняки, доломиты и другие, например на участке Калужско-Алексинского каньона), перемежающейся с широкими пойменными участками, где река и ее притоки прорезают рыхлые отложения. В поймах имеются многочисленные озера-старины, Ниже отрезка Серпухов — Кашира начинается низменная местность, переходящая в Мещерскую низменность.

Наибольшее число известных древнерусских памятников сосредоточено, как в бассейнах притоков первого ряда р. Оки, так и по отрогам коренного берега самой реки (о количестве поселений в бассейнах притоков р. Оки см. Приложение 1. Таблица «Распределение количества поселений по рекам Верхнеокского бассейна»). (Рис. 2).

Значительная часть древнерусских поселений находится в бассейне р Упы — 115 из 430-ти. Второе место по числу известных памятников занимает р. Ока — 70 поселений, основное число которых сгруппировано на трех участках реки — от устья р. Цон до устья р. Зуша, от устья р. Нугръ до устья р. Угра и наконец, от устья р. Мышега до устья р. Нара, Значительное число поселений известно и в бассейнах р. Угры (59 памятников) и р. Протвы (37 памятников). Шестьдесят шесть поселений располагаются на. мелких притоках р. Оки первого ряда (pp. Таруса, Крома и др.), не более чем по одному-четыре памятника на каждом. В первую очередь это объясняется степенью археологической изученности бассейнов этих рек. Например, при достаточно хорошей изученности среднего течения р. Упы, где проводятся почти ежегодные исследования, полностью отсутствуют данные о древнерусских памятниках бассейнов таких рек, как Рыбница (правый приток р. Ока), Вытебеть (правый приток р. Жиздра, левый приток р. Ока) и других, где проводились лишь самые незначительные работы С другой стороны, р. Ока и ее наиболее крупные притоки являлись основными торгово-транспортными путями этого региона и имели большое хозяйственное значение в развитии основных занятий местного населения (заливные луга, широкие плодородные поймы и т. п.). Важную роль в этом плане играл и почвенный покров. Наибольшее число древнерусских памятников концентрируется в районах с наиболее плодородными почвамисветло-серыми и серыми лесными, выщелоченными и оподзоленными черноземами.

Природные условия верхнеокского бассейна разнообразны. По его территории проходит граница зоны широколиственно-хвойных и широколиственных лесов и луговых степей лесостепной зоны. Большую же часть занимают смешанные леса. Характер рельефа и почвообразующих пород обусловлен в основном четвертичной историей Русской равнины.

Особенность террилщтм еерхнеожжиго бассейна заключается в резком изменении почвенного покрова от севера и северо-запада региона в направлении к югу и юго-востоку — от дерново-подзолистых и подзолистых почв до выщелоченных и оподзоленных черноземов.

В северной и северо-западной частях региона (большая часть тульского и калужского течения р. Оки, а также бассейны pp. Протвы, Жиздры и У гры) преобладают дерново-подзолистые почвы с растительным покровом из смешанных лесов. Как правило, эти почвы бедны гумусом (не более 3-х %), имеют довольно слагай дерновый. слой (не более 15-ти см). Их плодородность добивается только путем интенсивного удобрения Почвообразующими породами здесь являются, в основном, моренные суглинки. Значительная часть бассейна р. Жиздры, а именно, ее правобережные притоки — pp. Рессета и Вытебеть, находится в зоне подзолистых почв, где преобладает хвойная растительность и моховой покров. Дерновый процесс здесь слабо выражен. Дерново-подзолистые и подзолистые почвы в естественном состоянии мало плодородны, часто заболачиваются [Мильков Ф.Н., 196L С.69−71- Калужская область Атлас.

1QQ9 г m.

1 «4 J im* * V^ vi JJ.

Значительная часть территории правобережья Оки от устья р. Упы и до устья р. Протвы, а также левобережные притоки Оки в Орловской области находятся в зоне преобладания серых, светло-серых и темно-серых лесных почв. Известны они и севернее, например на Мещовском ополье и других местах. Такие почвы формируются под лиственными лесами и содержат больше гумуса, чем дерново-подзолистые — до 8-ми %. Темно-серые лесные почвы по своим свойствам близки черноземам, легко окультуриваются, более плодородны, чем подзолистые и чаще используются под пашни, особенно если лежат на покровных суглинках [Мильков ФИ. 1961 С.71−72- География Орловской области, 1967. С.28- Атлас почв СССР, 1974. С.72- Калужская область. Атлас. 1992. С.13].

Юг и юго-восток Тульской области с верховьями правобережных протоков Оки и большую часть правобережного бассейна Орловского течения реки, занимают выщелоченные и оподзоленные черноземы. Сформировались под степной растительностью, в основном, на лессовидных суглинках. Более плодородны, чем предыдущие типы почв [Мильков Ф.Н., 1961. С.72−73- География Орловской области, 1967. С.28- Федотов В. И., Васильев В. М., 1979. С.73]. И наконец, последний тип почв на территории верхней Оки обладающий наибольшей плодородностью — пойменные, или аллювиальные почвы. Пойменные почвы годится как для обработки (например, почвы притеррасных пойм), так и для пастбищ и угодий [Атлас почв СССР, 1974. С.58−60]. Пойменные луговые почвы имеют мощный гумусовый горизонт (до 0,5 м) с 6−8-процентным и большим содержанием гумуса. Им близки пойменные дерновые — суходольных лугов с гумусовым горизонтом до 30 см и более и с 4−6-процентным содержанием гумуса [География Калужской области. С. 46, рис. 7 и др.].

Наибольшее число памятников расположено в районах с наиболее плодородными почвами — 340 из 561-го. В зонах распространения светлосерых и серых лесных почв, менее плодородных^ чем черноземы, известно почти в два раза больше поселений — 54 городища (черноземы — 32), 163 селища (черноземы — 56). Большинство известных кладов (15 из 18-ти) также происходят из лесных районов, расположенных за пределами черноземов. (Распределение древнерусских памятников по почвенным территориям см. Приложение 2. Таблица «Распределение количества поселений, курганных могильников и кладов по почвенным территориям Верхнего Поочья»). (Рис.

3).

Вероятно, южные и юго-восточные открытые лесостепные районы с черноземами могли чаще подвергаться нападениям кочевников. Не исключено, что значительное число поселений, в первую очередь селищ, находившихся в зонах черноземов, могло быть уничтожено в результате хозяйственного освоения этих территорий в XX вв В целом картирование древнерусских поселений по почвенным территориям, явно показывает их скопления в районах с наиболее плодородными почвами (например, Мещовское ополье), что является косвенным свидетельством земледельческого уклада этих поселений. Большинство известных кладов также происходит с территорий с плодородными почвами (рис. 3), что подтверждает мнение В. В. Кропоткина о большей встречаемости кладов «в районах сосредоточения оседлого земледельческого населения» [Кропоткин В В., 1968. С.73].

Основное число древнерусских поселений находится на берегах рек, имеющих широкие пойменные участки, т. е. в зонах распространения пойменных почв. Наличие широких пойм характерно, в первую очередь, для таких крупных рек, как Ока, Угра, Жгодра, Протва, У па, Зуша и других. Ярко выраженный характер заселения припойменных участков рек наблюдается в северо-западной части региона в зоне малоплодородных дерново-подзолистых почв (например, р. Протва в своем верхнем и среднем течении) Расположение памятников скоплениями (гнездами) наблюдается чаще в тех местах, где имеются не только широкие поймы рек (пойменные луга), но и соприкасающиеся с ними участки светлосерых, серых и темно-серых лесных почв в северной и северо-западной частях региона^ черноземов — в южной и юго-восточной частях (Рис 3).

Густая речная сеть, обширные пойменные луга, перемежающиеся лесными массивами, участки с плодородными почвами благоприятствовали заселению людьми этого региона с глубокой древности.

В период, предшествующий древнерусскому времени, а именно в I тысячелетии н. э., наибольшую часть территории Верхнего Поочья занимало население, оставившее памятники мощинской культуры (Рис 4), Ареал известных поселений и курганных могильников этой культуры охватывает большую часть верхнего течения р. Оки от ее истоков на юге и почти до устья р. Протвы на севере. Наибольшая их концентрация наблюдается в бассейнах pp. Угры и Жиздры с прилегающим участком р. Оки. Для мощинской культуры были характерны, как укрепленные поселениягородища (Лужки (Пашково) Знаменка Большая Чернь и др. У так и не укрепленные — селища (Воротынцево 1, 3, Ломовец, Красное 2, 3, 4 и др.). Последние численно преобладают На ряде городищ изучались оборонительные укрепления того времени. Исследованные жилища представлены наземными и углубленными постройками с очагами [Фролов И.К., 1979]. Погребальными памятниками являются курганы, содержащие остатки трупосожжений с погребальным инвентарем (лепные урны, бронзовые окские фибулы и т. п.) (Шаньково, Почеяож, Кажакк, и др.) [Массалитина ГА., 1994. С.135−141!

Мощинская культура сформировалась в процессе взаимодействия позднезарубинецких племен с местным верхнеокским населением (верхнеокская культура I тысячелетия до н. з. — начала I тысячелетия и з.). Накопленный к настоящему времени материал не позволяет согласиться с мнением П. 1 Х. Третьякова о генетической преемственности раннее павянекою населения конца Т тысячелетия н. э, с населением, оставившим мощинские памятники на верхней Оке в первой половине Т тысячелетия и з. [Третьяков П.Н., 1982. С 7].

В северной части верхнеокского бассейна, начиная с течения р Протвы, известны поселения, оставленные населением дьяковской культуры, ее позднего этапа в начале — третьей четверти I тысячелетия и з [Кренке НА, 1988. С, 44−48- Смирнов К. А., 1994. С.85−97]. (Рис. 4). Основная территория распространения памятников дьяковской культуры включает центральную часть Волго-Окского бассейна. В поз дне дьяковский период основными типами поселений остаются городища и селища. Городища выделяются сложной фортификацией, состоящей из системы двух-трех валов и рвов. Ярким примером таких укрепленных поселений являются городища Маламахово 1 и Нужное. Исследованные на городище Маламахово 1 остатки жилищ представляют собой прямоугольные в плане наземные постройки каркаено-столбовой конструкции с очагами внутри [Прошкин О.Л., 1988;Отчет и др.]. Погребальные памятники позднего этапа. дьяковской культуры известны за пределами рассматриваемой территории — на городищах Березняки и у Саввино-Сторожевского монастыря, а также в Вологодской области. По мнению исследователей — это наземные погребальные сооружения (домик, сруб), куда помещались в урнах или без урн остатки трупосожжений [Смирнов К. А., 1990. С.51−61- 1994. С.95]. О преемственности культуры славянского населения и позднедьяковской культуры на этой территории археологических данных нет.

Подавляющее большинство известных древнерусских поселений Г> ОЗтйСЗСТ на ранее заселенных местах Однако выделить поселения, где жизнь продолжалась бы непрерывно с раннего железного века до периода Древней Руси включительно, на имеющемся археологическом материале пока не представляется возможным. Приходится также констатировать и слабую изученность такого периода в истории края, как вторая половина 1 тысячелетия н. э., а особенно, третья четверть тысячелетия — время, непосредственно предшествовавшее проникновению в Верхнее Поочье элементов роменской культуры и культуры славян верхнего Дона Мнение исследователей о том, что их основными носителями в IX—X вв. были только вятичи недостаточно обосновано [Седов В В., 1973. С. 10−16- Никольская Т. Н., 1981. С, 12−41], Первое письменное датированное упоминание о вятичах относится к 859 г. [ПСРЛ., Т. L Лавретъевекая летопись. Стб.19], последнее — к 1197 г. [ПСРЛ., ТЛ. Лаврешъевская летопись. Стб.413]. Появление специфического набора собственно вятических, племенных украшений прослеживается по данным раскопок тюгребальных памятников только с XI в. [Равдина Т.В., 1975. С.127]. Границы вятического ареала определены исследователями на основе распространения их племенных украшений — от левобережных притоков верхнего Подесенья на западе до р. Прони (правый приток р. Оки) на востоке и от верховьев Москвы-реки на севере до окско-донского водораздела на юге [например, Седов В. В., 1982. С. 143, с. 145, карта 21].

В течение всего древнерусского периода изучаемая территория обладала рядом особенностей в этническом и историко-политическом отношениях.

Этнический состав населения этой территории не был однородным и до прихода сюда славянского населения (Рис 5) На смену автохтонному — балтскому на большей части региона и финно-балтскому в северной его части (бассейн р. Протва) населению, ранее оставившему памятники мощинской и дьяковской культур, в конце I тысячелетия н э, здесь появляется население, облик материальной культуры которого схож с роменской культурой северян. Согласно летописи, северяне населяли бассейны pp. Десны, Сейма и Суды [ПСРЛ 1962. T. L Ст.6]. По мнению А. В. Григорьева, элементы роменской культуры на верхней Оке появляются не ранее IX в. А их носителями была «население, родственное северянам по облику материальной культуры» [Григорьев А.В., 2000. С. 177].

Основным населением Верхнего Поочья с второй половины IX в. летописи называют вятичей. Материалы раскопок курганов и поселений дают полное основание говорить о том, что вятичи действительно населяли большую часть территории верхнеокского бассейна [Никольская Т. Н, 1981. С.97−119]. В западной и северо-западной его части, в бассейне верхнего и среднего течения р. Угра, наряду с вятичами жили кривичи Кривичи являлись крупнейшим восточнославянским племенным союзом, занимавшим обширные пространства бассейнов р Великая и Псковского озера, рр Ловать и Мета, а также территорий полоцко-витебского Подвинья и смоленского Поднепровья [Седов В. В, 1982 С 160, карта 25].

В бассейне р. Протвы летописи помещают, вероятно, инородное племя «голядь». Оно упоминается, дважды Под 1056 г. в Ипатьевской летописи сказано: «Победи Изяславъ Голядь» [ПСРЛ, Т.2. Ипатьевская летопись. Стб.151]. Затем там же под 1147 г. Святослав во время похода на Смоленск «взя люди Голядь верх Поротве» [ПСРЛ., Т.2. Ипатьевская летопись. Стб.339). Еще русский историк С М. Соловьев относил голядь к балтскому населению, жившему в Галиндии [Соловьев С.М., 1959. С. 119−120]. Крупный знаток калужской старины В. М. Каипсаров, основываясь на данных топонимии, также предполагал, что голядь — «литовский народен» [Капткаров В., 1903. С, 7−8], ПИКуттщер отождествлял голядь с га типами жившими в Восточной Прибалтике рСушнер П И. (Кнышев), 1991 С 56]. По мнению В. Т. Пашуто, упоминание о голяди в 1056 г. связано с походом Изяслава Яроелавича в Галтадкю, который привел на Русь пленных (?) галиидов [Пашуто В.Т., 1959. С. 11, с. 14]. В названии племени «Goldas» (голды), упоминаемого Иорданом в Тетике" (VI в.)7 видит летописную голядь В. В. Седов [Седов В В., 1982. С.44]. Много различных точек зрения высказывалось в отношении этнической принадлежности этого племени. Отнесение его к балтам в настоящее время не вызывает серьезных возражений. Однако выделить балтский этнос в бассейне р. Протвы для XI—XII вв. на археологическом материале еще не удалось.

В истор ико-по] 1 итическом отношении территория Верхнего Поочья до второй половины XI в. находилась в определенной степени зависимости от Киева и киевских князей. Первое летописное упоминание об участии вятичей в политической жизни Киевской Руси относится к 907 г., когда они принимали участие в походе Олега на Царьград [ПСРЛ, Т 1. Лаврентьевская летопись. Стб.29]. В 964 г. Святослав «.налезе вятичи» во время своего похода на Волту и обложил их данью [ПСРЛ., Т 1. Лаврентьевская летопись. Стб.65]. Подобные действия киевские князья совершали по отношению к вятичам не один раз [ПСРЛ, Т.1 Лаврентьевская летопись. Стб.65, стб.81−82]. В 988 f. князь Владимир «нача ставити городы» вокруг Киева, которые населял «мужи лучегаии» из разных племен, в том числе «и от вятичь» [ПСРЛ., Т.1. Лаврентьевская летопись. Стб 121]. Однако, Киевское государство не смогло поставить вятичей в полную политическую зависимость. Свидетельство этому — хорошо известное исследователям Поучение Владимира Мономаха, который ходил по наказу отца к Ростову сквозе Вятиче". «А въ Вятичи ходихом по две зиме, на Ходоту и на сна его» [ПСРЛ., Т.1. Лаврентьевская летопись Стб, 247−248] Как доказывал еще С. М. Соловьев, данное событие могло иметь место в 1068 г [Соловьев С.М., 1959. С.277−278]. Среди современных историков эта дата обоснована В. А. Кучкиным [Кучкин В.А., 1969. С.66−67]. Вероятно, что до второй половины XI в. между вятичами и Киевом были чисто даннические отношения, временами прерывавшиеся. Сообщения летописей косвенно говорят об отсутствии хорошо развитой погостской системы на этой территории в X—XI вв., что могло быть связано также и со сложными географическими условиями (непроходимые леса и болота), не позволявшими княжеским наместникам держать ее под постоянным контролем. Это отчасти подтверждается и археологическими данными В настоящее время на верхней Оке не известно ни одного поселения Х-Х1 вв., претендующего на роль погоста или княжеской крепости — опорных пунктов княжеской власти по сбору дани с местного населенью. По убедительному мнению ряда исследователей, окончательное «покорение» вятичей произошло именно во второй половине XT в. в связи с походами Владимира Мономаха и появлением там наместников [например, Горский А. А., 1988. С. 125 и др.].

Не ранее, чем в конце XI — начале XII вв значительная часть Верхнего Поочья оказалась в составе черниговских владений, перешедших в 1097 г. к сыновьям Святослава Ярославича — князьям Давыду, Олегу и Ярославу Границы самостоятельного Черниговского княжества оформились к середине XII в. [Зайцев А.К., 1975а. С.76−78]. В 1142 г. впервые упоминаемая волость «Вятичи» уже принадлежала черниговскому князю Всеволоду Олъговичу [ПСРЛ., Т.2. Ипатьевская летопись Стб. 310−311]. Судя по сообщениям летописей, черниговские князья владели большей частью «Вятичей» вплоть до середины ХШ в, [Зайцев А. К, 1975а. С 111 417].

Т.Н. Никольская рассматривает «Землю вятичей» как определенную территорию — бассейн верхнего и среднего течения р. Ока (включая Рязань?!), верховья р. Дон и левобережные притоки верховьев р. Десна, «где в древности расселился один из самых значительных восточнославянских племенных союзов, принадлежавший вятичам» [Никольская Т.Н., 1981. С 9, рис 2, рис. 22, рис.42]. Другими словами — это территория, где известны вятические погребения и находки их племенных украшений на поселениях. По убедительному мнению АЛСЗайцева, «Земля вятичей» или «Вятичи» летописей — одна из волостей Черниговского княжества. Северные границы «Вятичей» совпадали с северным рубежом черниговского княжества, проходившим по pp. Протва и Угра. К востоку от летописного пункта Дедославль и на север от него к р. Оке граничили с Рязанскими землями, а на юге — с другой черниговской волостью — «Лесной землей». Граница между черниговскими волостями «Вятичи» и «Лесная земля» приблизительно шла по линии Ободвь — Брянск — Карачев — Мценск. «Лесная земля» отождествляется АК. Зайцевым с Карачевской волостью. Волость «Вятичи» занимала южную и юго-западную части племенной вятической территории [Зайцев А.К., 1975а. С.98−103- 19 756. С.25]. (Рис. 6). Таким образом, во второй половине XII в изучаемая территория входила в состав двух крупных черниговских волостей — «Вятичи» и «Лесная земля». По убедительному мнению, А КЗайцева, территории волостей «Вятичи» и «Лесная земля» не совпадали с реальными племенными границами вятичей, территория расселения которых была намного шире [Зайцев, А К 1975а. С.99−103]. Кроме того, в ХП-ХШ вв. здесь сходились рубежи еще двух древнерусских княжеств: Смоленского и Владимиро-Суздаяьского Границу со Смоленским княжеством А. Н. Насонов проводил по р. Угре и далее до среднего течения р. Протвы (между Беницами Уставной грамоты 1136 г. и летописным Лобынском), где начиналась территория Владимир (c)

Суздальского княжества — примерно от устья р. Протвы до устья Москвы-реки [Насонов АН, 1951 С.65−66] (Доследующие исследования во многом подтвердили историческую карту А. Н. Насонова [Зайцев A. JC, 19 756- Алексеев Л.В.7 1976; Кучкин ВА.7 1984; Юшко А. А., 1987]. (Рис. 6).

Заключение

.

Результаты археологического изучения древнерусских поселений Верхнего Поочья позволяют в целом представить историю освоения этой территории с IX по XIII вв., увидеть динамику развития самих поселений, определить их функциональное назначение для каждого из выделенных периодов.

Первый этап освоения (вторая половина IX — первая половина XI вв.) характеризуется началом процесса заселения славянским населением Верхнего Поочья из районов Подесенья, Верхнего Подонья и Верхнего Поднепровья. Вероятно, что самые ранние поселения возникли еще в IX в. В первой половине XI в. выходят из употребления лепная посуда и некоторые типы украшений, предметов быта и вооружения, характерных для памятников роменской культуры. Начинают широко распространяться предметы т. н. «общедревнерусского типа». По мнению исследователей, роменская культура в пределах ее основного ареала прекращает свое существование во второй четверти XI в. [Григорьев А.В., Сарачев И. Г., 1999. С.349]. Вероятно, что в это же время исчезают элементы этой культуры и на верхней Оке.

К XI в. происходит формирование первых гнезд поселений и выделение районов с наибольшей концентрацией памятников этого времени. Район верхней Оки заселяется еще неравномерно. В первую очередь заселяются территории с наиболее плодородными почвами и развитой гидрологической сетью — лесостепная часть региона и ополья внутри лесной зоны, а также участки рек с широкими поймами.

В результате анализа археологических материалов, можно предполагать о наличии на территории Верхнего Поочья во второй половине IX — первой половине XI вв. городищ — общинно-родовых центров, селищ — посадов городищ, селищ — отдельных сельских поселений.

Хозяйственная деятельность на поселениях этого периода представлена многочисленными находками, свидетельствующими о занятии подсечным и пашенным земледелием, животноводством. С уверенностью можно сказать о развитии таких промыслов, как рыболовство и охота. В числе ремесел на поселениях были железообработка и гончарство, а также обработка дерева, кожи, ткачество. Начинает развиваться и внешнеторговый обмен, как с соседними, так и с отдаленными территориями. Найденные на поселениях дирхемы, серебряностеклянные многочастные пронизки, темностекля11ные глазчатые и мозаичные бусы, раковины каури и другие предметы, по убедительному мнению ряда исследователей поступали сюда с Востока, Кавказа, Средиземноморья и степной полосы Восточной Европы [Янин В.Л., 1956; Фехнср М. В., 1959. С. 152, с.158−168- Львова З. А., 1973. С. 86 и др.]. О накоплении богатств и начале социального расслоения в обществе свидетельствуют монетно-вещевые клады. Схожа и внутренняя планировка поселений этого периода, представляющая собой кучевую застройку (Суируты, городище, Лебедка, селище). Известны случаи соединения в едином комплексе жилых и производственных сооружений (Уткино, селище 3). Многочисленные находки земледельческих орудий — яркий факт зависимости поселений, как открытых, так и укрепленных от сельского хозяйства, которое и являлось основой их жизнедеятельности.

Летописями подтверждается присутствие на верхней Оке со второй половины IX в. славянского населения, а именно, вятичей, а также наличия у них родового строя. Археологически это подтверждается остатками коллективных погребений в ранневятических курганах, совершавшихся по обряду кремации умерших.

Второй этап освоения (вторая половина XL — Xlil вв.) характеризуется дальнейшим развитием процесса заселения древнерусским населением всей территории Верхнего Поочья. С XII в. увеличивается число поселенческих комплексов, состоящих, в отличие от раннего периода из большего количества синхронных по времени памятников — одного-двух городищ, одного-трех, а иногда и более примыкающих к ним селищ-посадов и связанных с ними курганных могильников. Происходит укрупнение возникших до этого гнезд поселений и формирование новых. Число выделяемых гнезд поселений XII—XIII вв. намного превышает число гнезд IX—XI вв. Осваиваются не только берега Оки и притоков первог о ряда, но и бассейны притоков второго и третьего рядов. Начинается хозяйственное освоение водоразделов. Предпочтение по-прежнему отдается территориям с наиболее плодородными почвами.

По функциональному назначению в числе поселений выделяются: 1) городища — «малые» города, 2) городища — феодальные усадьбы-замки, 3) городища — административно-хозяйственные центры и крепости, 4) селищапосады городищ, 5) селища — одиночные сельские поселения.

Можно предполагать, что некоторые городища и крупные по размерам селища со следами торгово-ремесленной деятельности, находящиеся в гнездах поселений могли выполнять функции центров сельских общин. В целом же, выделить характерные признаки таких поселений на верхней Оке пока невозможно ввиду отсутствия данных. Единственным, пока еще слабо выраженным археологическим признаком выделения самих сельских территориальных общин на верхней Оке могут быть выделенные в основных районах концентрации памятников гнезда поселений.

Присутствие в числе укрепленных поселений феодальных замков предполагает и наличие вотчинного землевладения. С другой стороны, к понятию «феодального замка» на верхней Оке, следует пока относится осторожно. Не исключено и то, что укрепленные поселения с археологическими признаками «феодальных замков», определенными в результате исследований городищ на Смоленщине и других районах Руси, на верхней Оке могут быть остатками родоплеменных центров. Возможно, что именно они и упоминаются под 1196 г. как многочисленные «В тьскы городы». О существовании племенных традиций у вятичей в XII в. свидетельствуют известия письменных источников. Косвенным археологическим признаком этого является факт сохранения у вятичей характерного набора племенных украшений вплоть до середины XIII в.

И наконец, следует сказать еще об одной группе поселений, возникших на городищах раннего железного века, население которых вероятно не использовало древних оборонительных сооружений. В гаком случае они могли быть слабо укрепленными или неукрепленными совсем.

В Верхнем Поочье в второй половине XI — XIII вв., также как и на других древнерусских территориях ведущими отраслями сельского хозяйства были земледелие и животноводство. Значительную роль играли добывающие и производящие промыслы, переработка сельскохозяйственной продукции, домашние ремесла. Центрами торговли и ремесла становятся в второй половине XII в. крупные укрепленные открытые поселения со следами торгово-ремесленной и иной деятельности, а также поселения городского характера и крупные административно-хозяйственные центры. На поселениях XII-XU1 вв. обнаружены предметы, свидетельствующие о широких торговых связях Верхнего Поочья с другими районами Руси и более отдаленными территориями. Это шиферные пряслица, стеклянные филигранные браслеты, изделия из янтаря и многое другое.

Появление во второй половине XI в. индивидуальных погребений по обряду ингумации умерших является косвенным свидетельством начала процесса распада родовых отношений у местного населения и проникновения сюда официальной государственной религии — христианства. Вероятно, что основную роль в данном процессе сыграли походы Владимира Мономаха во второй половине XI в., что повлекло за собой постепенное освоение этой территории государством. Данный процесс может быть отражен на появлении большого числа укрепленных поселений на рубеже Х1-ХП вв. К этому7 же времени относится появление у вятичей племенных украшений.

Наиболее интенсивное освоение территории Верхнего Поочья и бурное развитие поселенческой системы в XII в. было непосредственно связано с подчинением этой территории различным княжествам. Появляются летописные известия о населенных пунктах, большая часть которых входила в состав Черниговской волости «Вятичи». Летописи косвенно свидетельствуют и о наличии на верхней Оке в X11-XIII вв. княжеских владений и их наместников. Наиболее заселенной и освоенной частью Верхнего Поочья являлась волость «Вятичи», где сосредоточено наибольшее число известных древнерусских памятников — около 390. В пределах волости находилось семь летописных пунктов, один из которых являлся «малым городом» (Серенск). Примерно 80 памятников Верхнею Поочья укладываются в пределы другой черниговской волости «Лесная земля», где также имеется ряд летописных пунктов — не менее пяти. Аналогичное число памятников (не менее 80-ти) попадает и на территорию Смоленского княжества, располагаясь в верховьях pp. Угры и иротвы. В письменных источниках упоминается только один населенный пункт — древнерусское село Беницы. Не исключено, что часть памятников, расположенных на северо-востоке региона, а именно на р. Наре и в районе г. Серпухова на р. Оке территориально входили в состав Ростово-Суз дальской земли.

В заключение следует сказать, что собранные в процессе исследований материалы, подтверждают достаточно высокий социально-экономический уровень развития поселений Верхнего Поочья, которого они достигли к ХШ в. Если на территории юга, юго-запада и юго-востока Руси процесс дальнейшего развития был временно прерван монголо-татарским нашествием, что отражено в письменных источниках и археологических материалах (например, прекращают свое существование многочисленные крепости и феодальные замки и т. д.), то на верхней Оке этого не прослеживается. В XIV в. продолжали свое существование не менее 200-т поселений древнерусского времени. Кроме того, в это время возникает еще столько же поселений. Продолжается жизнь на подавляющем большинстве городищ, в том числе и летописных пунктах XII-X1H вв. Большая часть летописных пунктов XII в. уже в конце XIV в. находится в «Списке русских городов дальних и ближних». Их формирование в городские центры в XIV—XV вв. подтверждается многочисленным археологическим материалом. Именно к X1V-XV вв. относится образование посадов вокруг таких городищ. С XiV-XV в. на верхней Оке возникает такой тип поселения, как слобода. Первые слободы возникали вокруг городских пунктов. Кроме того, в XIV в. в летописях появляются упоминания о новых поселениях — Любугске, Боровске, Серпейске и многих других. Археологические исследования на ряде из них доказали их городской статус для этого времени. В XIXI—XIV вв. продолжается дальнейшее освоение т ерритории Верхнего Поочья, что было связано в большей степени с началом создания централизованного Русского государства и постепенным вовлечением этой обширной территории в сферу политического и экономического влияния нового центра Руси — Москвы.