История развития полиции и жандармерии на Северном Кавказе во второй половине XIX — начале XX вв.: На материалах Ставрополья и Кубани

Актуальность темы

исследования. Современный интерес к опыту охраны общественного порядка на южной периферии Российской империи вызван многочисленными и самыми разнообразными причинами.

В пореформенной Российской империи сложилась громоздкая система правоохранительных органов, т. е. государственных органов, основной задачей которых являлась охрана законности, борьба с преступностью и иными правонарушениями. Важнейшей частью этой системы была полиция. Еще в дореформенный период была выделена политическая полицияжандармерия. На Северном Кавказе задачи охраны общественного порядка стояли также перед гражданской и военной (в т.ч. казачьей) администрацией, судебными органами. Чрезвычайно характерной для Предкавказья структурой, имевшей полицейские и конвойные функции, являлась милиция. Следует заметить, что эта довольно сложная, неоднократно дублировавшая себя система органов охраны общественного порядка на Северном Кавказе, конечно же, не была совершенной. Уязвимость системы органов полиции и жандармерии стала еще более заметной в эпоху революционных потрясений начала XX в.

Ситуация в регионе всегда осложнялась поликонфессиональностью здешнего населения и чрезвычайной живучестью старинных этносоциальных отношений. Динамика правосознания, как в горской, так и в славяноевропейской составляющих северокавказского населения не могла успеть за великими реформами. Вхождение России в эпоху империализма привело к усилению старых и появлению новых проблем на ее южной окраине. Многие из этих проблем существуют и в наши дни.

К сожалению, начиная с 90-х гг. XX в. криминогенная ситуация в России характеризуется устойчивой тенденцией к ухудшению. Очевидно, что данное обстоятельство вызвано проводимыми в стране реформами в политической, социальной и экономической сферах. Государство не смогло своевременно предусмотреть возможные негативные последствия данного процесса и принять упреждающие меры для сдерживания роста преступности, хотя бы по самым вероятным ее направлениям: в сфере экономической деятельности, общественной безопасности и безопасности человека. Данное обстоятельство привело к снижению эффективности работы всей правоохранительной системы, и в частности органов, осуществляющих предварительное следствие. Только в 2000 г. из 2 млн. 952 тыс. преступлений, зарегистрированных в целом по России, осталось нераскрытым каждое четвертое преступление. Негативная тенденция, к сожалению, сохраняется: по-прежнему преобладают тяжкие и особо тяжкие преступления (58,8%), из которых значительную часть составляют убийства.

Ситуация была усугублена быстрым ростом за последние 10−15 лет числа организованных преступных формирований. Раздел сфер влияния в криминальных структурах, опасные тенденции в состоянии и динамике преступлений против жизни и здоровья граждан, собственности, общественной безопасности, а также проведение специальных операций по ликвидации бандформирований и террористических групп на Северном Кавказе приводят к многочисленным человеческим жертвам.

Происходящие в нашем обществе кардинальные реформы не всегда приводят к желаемым результатам. Особенно отчётливо это видно в условиях непрекращающихся попыток дестабилизации общественно-политической ситуации в стране и децентрализации административной власти в многонациональном северокавказском регионе. Одним из ярких тому подтверждений является попытка создания независимой Чеченской республики Ичкерия с системой правоохранительных органов, действовавших на основе не российского законодательства, а на шариате и нормах обычного права.

Тем не менее, определенные и порой довольно решительные шаги по пути реформирования правоохранительной системы как в России в целом, так и на Северном Кавказе в частности сегодня все же предпринимаются (борьба с «оборотнями в погонах» и т. д.).

Таким образом, изучение исторического опыта полиции, жандармерии, казачьих и других образований с похожими функциями второй половины XIX и начала XX в. (в т.ч. и негативного опыта) могло бы, на наш взгляд, оказать влияние на осуществление курса сегодняшнего реформирования системы органов охраны общественного порядка в Южном федеральном округе. Возможно, следовало бы учесть некоторые давно известные, но забытые подходы к решению насущных проблем реформирования и эффективного функционирования правоохранительной системы.

Цель и задачи исследования

Цель работы — выявить общие закономерности и специфические особенности исторического развития российской системы охраны общественного порядка на Северном Кавказе. Исходя из этого, автор диссертации ставит следующие задачи:

1. Проанализировать динамику правосознания горского населения в период окончательного вхождения региона в состав Российской империи.

2. Показать условия функционирования полицейских и жандармских учреждений на Северном Кавказе в период реформ 60−70-х гг. XIX в.

3. Охарактеризовать деятельность полиции и жандармерии Северного Кавказа в 1881—1906 гг.

4. Исследовать изменения в системе охраны правопорядка в 1907;1917 гг.

Историография проблемы. Общегосударственные проблемы истории российской системы охраны общественного порядка, ее эволюция и проблемы реформирования оставили заметный след в досоветской общероссийской историографии [I].

Особое внимание было уделено т.н. полицейскому праву и его сравнительно-историческому осмыслению исходя из европейского и отечественного опыта [2].

Пореформенная история полицейских структур и жандармерии на Северном Кавказе теснейшим образом связана с развитием других региональных правоохранительных органов — военной и гражданской администрации, судов и т. д. Поэтому часть работ, имеющих отношение к теме настоящего исследования, только затрагивают различные вопросы работы полиции и жандармерии.

В ряде работ досоветского периода рассматриваются общие вопросы, связанные с деятельностью полиции и жандармерии как в Российской империи во второй половине XIX, так и в начале XX в. [3].

Изучались в этот период и частные вопросы работы правоохранительных органов. Так, работа А. И. Свирского посвящена проблемам отечественных тюрем, а также нравственного состояния российского общества [4]. Известны обобщающие труды по истории развития в России пожарного дела [5]. «Книга русской скорби» сообщает о многочисленных людских потерях в деле охраны общественного порядка [6].

Вопросы работы региональной полиции и жандармерии также отражены в досоветской историографии в виде книг и статей. Например, в работе А. С. Собриевского повествуется о многочисленных проблемах охраны правопорядка на рынках Екатеринодара [7].

В работе Г. И. Филипсона, в целом посвященной Кавказской войне, рассмотрена проблема участия военных формирований из горцев в охране общественного порядка в крае [8].

Историком Н. Ф. Грабовским был опубликован «Очерк суда и уголовных преступлений в Кабардинском округе» [9]. Н. Ф. Грабовским приводится большое количество примеров, показывающих, как местные традиции и обычное право постепенно приспосабливались к деятельности судебных учреждений.

Инспекторские проверки начала XX века позволили подготовить работы, подводящие итоги реформирования и контрреформирования местных правоохранительных учреждений [10]. Эти аналитические исследования о состоянии судопроизводства в горских областях свидетельствуют о царившей здесь «судебной анархии, неопределённости границ между дозволенным и воспрещённым» [11].

Обычное право горских народов Кавказа также довольно интенсивно изучалось, но преимущественно в историко-этнографическом аспекте. В монографии известного кавказоведа М. М. Ковалевского, напротив, дана правовая характеристика и оценка российского вклада в региональную административную систему. Автор критикует политику постепенного вовлечения местного населения в общероссийское правовое поле и сохранение в ряде случаев норм обычного права [12].

В книге А. Х. Цаликова анализируются проблемы политики российской администрации по отношению к неславянскому населению Кавказа [13].

В исследовании Ф. А. Щербины рассмотрены некоторые из традиций казачьего населения Кубанской области, связанные с охраной общественного порядка [14]. Элементы этих традиций были отчасти характерны и для Ставропольской губернии и для Терской области.

В работах С. Эсадзе рассмотрена специфика управления кавказской окраиной империи в середине XIX — начале XX вв. Особое внимание уделяется военно-народной системе, а также влиянию исламского фактора. Исследование осуществлено преимущественно на материалах Закавказья и Дагестана [15].

Исследование реформ и пореформенной эволюции правоохранительной системы Северного Кавказа продолжалось и в советский период. Например, в книге Н. П. Ерошкина предпринята попытка дать общую оценку пореформенному состоянию полиции и жандармерии на Кавказе [16]. В монографии Б. В. Виленского рассмотрены особенности реформ правоохранительных органов в Центральной России и на Кавказе [17].

С.С. Остроумов характеризует преступность и ее причины в Российской империи. Типичным для работ данного периода является явная диспропорция между подчеркиванием разного рода проблем и негативных явлений и умалчиванием многих позитивных явлений в деятельности отечественных органов охраны общественного порядка [18].

В коллективном труде «История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. — 1917 г.)», в самых общих чертах и односторонне рассматриваются вопросы истории региональных органов охраны общественного порядка [19].

Даже источниковедческие работы в советское время были значительно идеологизированы [20]. Огромное значение придавалось истории революционного и рабочего движения в России и на ее окраинах, в частности на Северном Кавказе [21].

Общей и характерной особенностью названных работ советского периода является крайне негативное отношение и к полиции и к жандармерии как к наиболее активным защитникам самодержавия.

Значительный шаг вперёд в изучении развития истории системы охраны общественного порядка Северного Кавказа был сделан в перестроечный и постсоветский периоды [22].

В работах В. М. Забелина рассматривается деятельность различных российских политических партий на Ставрополье и Кубани, а также конкретнов Благодарненском уезде Ставропольской губернии в период революции 1905;1907 гг. [23]. Проявления активности радикально настроенных партийных групп часто влияли на работу региональной полиции, и особенно жандармерии.

Существенный интерес представляет монография Ж. А. Калмыкова. Автор считает, что роль исламского фактора в создании и функционировании дореволюционной правоохранительной системы в Кабарде и Балкарии была негативной [24].

Особого внимания заслуживает книга по истории органов внутренних дел Кубани (1793−1917 гг.). Это исследование написано в основном по материалам Государственного архива Краснодарского края и региональной прессы. В книге детально рассмотрена многогранная деятельность местной полиции, жандармерии и других правоохранительных органов. Описаны многочисленные факты позитивной работы региональных органов охраны общественного порядка (предотвращение и расследование краж, убийств и т. д.) [25].

Отдельное исследование было посвящено истории органов охраны общественного порядка на территории современной Кабардино-Балкарии. Кратко характеризуется и досоветский этап их функционирования [26].

Работа А. К. Киселева посвящена истории и предыстории ставропольской милиции, «славным и интереснейшим периодам истории правоохранительных органов Ставрополья». Автор книги, не претендуя на научность изложения, стремился «пополнить копилку исторических знаний простых граждан края» [27].

Истории правоохранительных органов Северного Кавказа посвящен ряд недавних диссертационных исследований. Прежде всего, анализировалась работа административной системы, а деятельность полиции и жандармерии изучена в гораздо меньшей степени [28]. Некоторые авторы (например, ПЛ. Магаяева) однобоко негативно оценивают работу многих региональных российских органов охраны общественного порядка. Напротив, в диссертации И. В. Зозули достаточно взвешенно исследован комплекс проблем, связанных с развитием административно-судебной системы на Северном Кавказе. Определена специфика проведения преобразований, раскрыты особенности изменения местной правоохранительной системы в условиях контрреформ 80−90-х гг. XIX в., проанализирован количественный состав судебных органов Северного Кавказа и их эффективность в борьбе с преступностью в регионе. В работе не рассматриваются детально вопросы функционирования горских словесных судов, станичных, аульных и других местных органов правосудия [29].

Работа Г. Н. Малаховой посвящена истории становления и развития российского государственного управления на Северном Кавказе. Автор сумела выявить региональную специфику в деятельности административных структур. Однако работе полиции и жандармерии здесь можно было уделить больше внимания [30].

В исследовании А. Н. Кубатко рассмотрены основные этапы становления, развития российской административно-судебной системы на Северном Кавказе и основные факторы, повлиявшие на ее своеобразие. Особого внимания заслуживает анализ упомянутым автором влияния религиозных и других (прежде всего военных) факторов на формирование правосознания у северокавказских народов во второй половине XIX в. [31].

Важным направлением исторического кавказоведения остается изучение особенностей этносоциальных отношений и изменение правосознания многочисленных горских народов Северного Кавказа [32], а также влияние религии на эту динамику религии [33].

Работа А. Кузнецова посвящена истории российских наград, в т. ч. и наград служащих различных органов охраны правопорядка на Северном Кавказе середины XIX — начала XX в. Это издание имеет характер энциклопедии и справочника-определителя [34].

Совсем недавно увидела свет коллективная работа, об истории российского государственного управления на Северном Кавказе XVIII—XIX вв. Однако, как и в большинстве других обобщающих работ по этой теме, деятельность полиции и жандармерии здесь детально не рассматривается [35].

Кроме книг и брошюр, диссертантом учитывались сведения из периодической печати — заметки и статьи о каждодневной работе полиции, помещенные в газетах и журналах: столичных («Вестник полиции" — «Пожарное дело" — «Листок войны»), региональных («Северный Кавказ», «Кубанские областные ведомости» и «Кубанская жизнь" — «Черноморское побережье" — «Вестник Владикавказской железной дороги»).

В современной нам прессе («Ставропольская правда», «Ставропольские губернские ведомости») также можно найти ценные сведения о работе полиции и жандармерии [36].

К сожалению, тема исследования не позволила диссертанту более.

I I и подробно остановиться в историографическом обзоре на всех аспектах деятельности в регионе полицейских органов и жандармерии.

В итоге историографического обзора исследуемой темы можно сделать вывод, что многие проблемы истории региональных органов охраны общественного порядка недостаточно освещены исследователями. Избранная нами тема не нашла исчерпывающего отражения в отечественной историографии. Комплексное сугубо научное исследование на названную тему до нас написано не было. Однако нашими предшественниками был накоплен определенный объем фактического материала и предложены некоторые теоретические концепции по ряду аспектов темы настоящей диссертации.

Источниковая база диссертации. В качестве документальной основы для написания диссертации послужили материалы, хранящиеся в фондах центральных и региональных архивов:

Государственного архива Российской Федерации:

Ф. 102 — Департамент полиции МВД;

Российского государственного военно-исторического архива:

Ф.400 — Главный штаб Военного министерства;

Российского государственного исторического архива:

Ф. 1268 — Кавказский комитет;

Ф. 1276 — Совет министров;

Ф. 1405 — Министерство юстиции;

Государственного архива Краснодарского края:

Ф. 396 — Войсковой штаб Кубанского казачьего войска;

Ф. 418 — Управление атамана Темрюкского отдела;

Ф. 454 — Канцелярия начальника Кубанской области;

Ф. 468 — Канцелярия черноморского губернатора;

Ф. 583. — Кубанское областное жандармское управление;

Ф. 585 — Екатеринодарское отделение жандармско-полицейского управления Владикавказской железной дороги;

Ф.721 и 723 — Приставы Темрюкского уезда;

Ф. 774 — Канцелярия помощника начальника Кубанской области по управлению горцами;

Ф. 799 — Коллекция документальных материалов по истории Кубанских народов, собранная профессором Слотоковым;

Государственного архива Ставропольского края:

Ф. 101 — Канцелярия ставропольского губернатора;

Ф. 188 — Ставропольское городское полицейское управление;

Ф. 398 — Ставропольский окружной суд;

Ф. 1008 — Помощник начальника Терского областного жандармского управления в городе Ставрополе;

Центрального государственного архива республики Северная Осетия — Алания:

Ф. 15 — Военная канцелярия командующего войсками Терской области;

Ф. 30 — Владикавказское окружное полицейское управление;

Ф. 55 — Походный штаб командующего войсками Терской области.

Учтены также многочисленные ранее опубликованные источники. Среди последних, прежде всего, следует выделить многотомное издание, документально характеризующее деятельность российских военных и гражданских властей на Кавказе (в основном в дореформенный период): Акты, собранные Кавказской археографической комиссией. — Тифлис, 18 061 904. Т. 1−12.

Использованы изданные в столице сборники законов — Полное собрание законов Российской империи и Свод законов Российской империи, а также другие публикации законодательных актов, касающихся деятельности региональных органов охраны общественного порядка:

Алфавитный указатель действующих узаконений для руководства чинов полиции по всем предметам полицейского ведения. — СПб, 1900;

Законодательные акты, касающиеся Северного Кавказа и, в частности,.

Терской области. — Владикавказ, 1914;

Положение о сельских (аульных) обществах горского населения Кубанской области. — Екатеринодар, 1889;

Положение о сельских (аульных) обществах, их общественном управлении и повинностях государственных и общественных в горском населении Терской области. — Владикавказ, 1871;

Кроме того, задействованы сведения из Сборников правительственных распоряжений по казачьим войскам.

В диссертации использованы материалы из публикаций по адатному праву северокавказских народов:

Леонтович Ф. И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. — Тифлис, 1869.

Привлекалась отчетная документация региональной администрации различных уровней:

Всеподданнейшая записка по управлению Кавказским краем графа И.И. Воронцова-Дашкова. — Тифлис, 1907;

Всеподданнейший отчет главнокомандующего Кавказской администрации по военно-народному управлению за 1863−1866 гг. — СПб., 1870;

Отчет главнокомандующего Кавказской армией по военно-народному управлению за 1863−1869 годы. — СПб., 1870.

А также Отчеты начальников Кубанской области за разные годы и другие отчетные документы (Отчет Черноморского губернатора, Журнал Екатеринодарской городской думы и т. п.).

Использованы различные опубликованные инструкции, руководства и циркуляры, касающиеся деятельности полиции:

Инструкция городовым Ставропольской городской полиции. -Ставрополь, 1908;

Инструкция чинам сыскных отделений. 9 августа 1910 г. — СПб., 1910;

Инструкция, составленная Кубанским областным правлением в руководство станичным и хуторским обществам Кубанского казачьего войска и должностным в сих обществах лицам. — Екатеринодар, 1901;

Обязанности жандармской железнодорожной полиции. — СПб., 1912;

Руководство для изучения обязанностей нижних чинов городской полиции. — Екатеринодар. 1909;

Сборник циркуляров, изданных по Главному тюремному управлению в 1879- 1910 гг.-СПб. 1911.

В работе использованы статистические данные:

Сборник статистических сведений Министерства юстиции за 19 001 914 гг.- СПб.-Пг., 1901;1916;

Сборники статистических сведений Министерства юстиции за 18 921 899 гг.-СПб, 1894−1900.

Кроме того, использованы сведения из периодически издававшегося в столице Статистического ежегодника России, а также материалы из справочных изданий:

Настольный полицейский словарь. — Одесса, 1904;

Терские и Кубанские календари последней трети XIX — начала XX в. -Владикавказ и Екатеринодар.

В советский и современный период были изданы сборники документов, часть которых относится к избранной нами теме:

Гарданов Б. А. Материалы по обычному праву кабардинцев (первая половина XIX в.). — Нальчик, 1956;

Российское законодательство. — М., 1987. — Т 5;

История Владикавказа (1781−1990 гг.) — Владикавказ, 1991;

Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев в XV—XIX вв. Сборник. — Майкоп, 1997.

К наиболее ценным можно отнести издание «Наш край. Документы и материалы. 1777−1917 гг.», вышедшее в Ставрополе в 1977 году. Здесь оказались собранными интереснейшие документы по истории досоветского периода не только Ставрополья, но и Кубанской и Терской областей.

Объект исследования — история органов охраны общественного порядка — прежде всего полиции и жандармерии на Северном Кавказе в середине XIX в. — начале XX в. в их развитии.

Предметом исследования являются предпосылки и этапы эволюции, устройство и особенности работы полиции и жандармерии, а также некоторых других органов охраны правопорядка на Северном Кавказе во второй половине XIX — начале XX вв.

Методологическая основа исследования. Теоретический фундамент исследования составляют методологические научные положения отечественной исторической науки, в т. ч. и региональной ее составляющей. Важнейшим является принцип системного анализа, применяемый при изучении межцивилизационных связей и интерпретации на данной теоретической основе конкретно-исторического материала. Использованы также принципы научности и историзма [37].

Основополагающими методами настоящего исследования являются сравнительно-исторический и диалектический метод познания социально-правовых явлений. Автор опирается также на системно-структурный, ретроспективный, сравнительно-правовой, функциональный, логический, статистический и другие методы, позволившие глубже понять ход интересующих нас исторических событий.

Территориальные рамки исследования. Специфика работы российской полиции и других тесно с ней связанных правоохранительных органов на Северном Кавказе позволяет выделить этот регион для отдельного изучения. Диссертация территориально охватывает основную часть Предкавказья, т. е. бывшие Кубанскую область и Ставропольскую губернию. В современном политико-административном делении этоСтавропольский и Краснодарский края, Карачаево-Черкесская республика и республика Адыгея. Кроме того, автор учитывал связи Предкавказья со столицей и сопредельными территориями — Северо-Восточным Кавказом (Терской, Дагестанской областями) и Закавказьем.

Хронологические рамки исследования охватывают период, начиная с реформирования региональной правоохранительной системы на Северном Кавказе в конце 50-х — 60-х гг. XIX в. в связи с завершением и окончанием Кавказской войны. Финальным рубежом является февраль 1917 года — время революции, ликвидировавшей самодержавие. В ряде случаев вполне логичным и необходимым может быть выход за указанные хронологические рамки с целью установления связей с предшествующими и последующими историческими событиями и эпохами.

Научная новизна исследования состоит в том, что в диссертации на основании обширной источниковой базы (включающей в себя недавно полученные и введенные в научный оборот материалы из центральных и региональных архивов) определены основные черты исторического развития органов охраны общественного порядка (прежде всего полиции и жандармерии) на Северном Кавказе на протяжении второй половины XIXначала XX в. Показана специфика работы российской системы охраны общественного порядка на местном и региональном периферийных уровнях, включавшей в себя, наряду с общеимперскими (полиция и жандармерия), целый ряд других органов (постоянная милиция, нижние звенья администрации и т. п.). Кроме того, намечены перспективы дальнейшего исследования в данной области, предприняты попытки новой интерпретации отдельных спорных моментов во взаимоотношениях горского и казачьего населения того времени.

Практическая значимость работы. Материалы диссертации могут найти применение при создании обобщающих исследований по истории Северного Кавказа, при чтении лекций и разработке спецкурсов в вузах и средних специальных учебных заведениях по истории становления российской системы органов охраны общественного порядка на Северном Кавказе и по военно-патриотическому воспитанию молодежи. Диссертация будет использована также для дальнейшей научной работы.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета. Основные положения диссертации изложены в 3 опубликованных работах, апробированы в выступлениях на региональных и межвузовских конференциях: «Дни науки» и «История и современность российской государственности в регионе Кавказских Минеральных Вод» в Пятигорском государственном технологическом университете (Пятигорск, 2003). Тезисы докладов и статьи опубликованы в следующих научных сборниках: «Научные труды Пятигорского государственного технологического университета» (Пятигорск, 2003) — «Актуальные проблемы истории Северного Кавказа» (Пятигорск, 2004), «История и культура народов Северного Кавказа» (Пятигорск, 2005).

Структура диссертации определена целью и задачами исследования. Она состоит из введения, двух глав, включающих четыре параграфа, заключения и библиографического списка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

1. Формирование правосознания у кавказских народов к середине XIX столетия происходило в сложных исторических условиях. Влияние на местных жителей мировых религий с развитыми правовыми традициями оказалось незначительным. Напротив, существовавшие здесь разнородные местные традиции и правила — адаты оказались устойчивыми.

Регион Северного Кавказа получил более или менее устойчивую судебно-административную структуру гораздо позднее завершения Кавказской войны. Здесь были применены наработки в управлении горцами испытанные в закавказских губерниях и в Дагестане. Например, конные сотни постоянной горской милиции были весьма эффективной структурой охраны общественного порядка. Кроме того, их можно было использовать в качестве резерва в случае начала военных действий. Для этого были созданы Дагестанский конно-иррегулярный полк и постоянные милиции (Дагестанская, Терская и Кубанская).

Правоохранительная система в горских районах Северного Кавказа, по сути своей бывшая военно-народной, трансформируясь на протяжении многих десятилетий, в основном справлялась со своими задачами. Привлечение самих горцев к охране общественного порядка сочеталось с постепенной заменой обычного права (адата) и религиозного (шариата) на гражданское право, принятое в империи и отражавшее более высокий уровень социальной организации. В итоге сформированная система поощрений и наказаний была направлена на введение в горских обществах общероссийских правовых ценностей, понятий и норм.

2. Проведение реформ правоохранительных органов на Северном Кавказе носило особый характер при его общем относительно прогрессивном значении. Среди многих специфических региональных черт можно назвать факт выполнения разнообразнейших полицейских функций казаками и в казачьих станицах и далеко за их пределами.

Казаки выполняли многие правоохранительные функции, часто не имея специальных знаний и подготовки. Что нередко приводило к стихийным самосудам и мало объяснимой жестокости, возникавшим в станицах.

Крайне несовершенным оставалось управление российскими тюрьмами. Только в 1879 г. была проведена соответствующая реформа. ' * Региональные тюремные учреждения были подчинены Главному тюремному управлению Министерства внутренних дел. Это управление должно было способствовать единообразию практики наказаний на всей территории огромной империи. Административное управление тюрьмами на среднем уровне принадлежало губернским, областным и городским властям.

Российские тюрьмы по санитарно-гигиеническим условиям содержания заключенных далеко не соответствовали самым необходимым требованиям. Ветхость стен, сырость, затхлость воздуха, антисанитарияхарактерные признаки многих тюрем того времени. Выделяемые на содержание тюрем средства, были явно недостаточными. Однако правительство продолжало откровенно экономить расходы на содержание заключенных.

3. Рубеж XX и XIX столетий не принес существенных изменений в деятельность региональной полиции и жандармерии. Характерной чертой относительного экономического благополучия населения было создание и активная деятельность торговой полиции. Заметный рост населения, сопровождался ростом товарооборота. Коренным образом на это повлияло строительство новых железнодорожных магистралей. Процесс изживания патриархальной замкнутости в наиболее крупных населенных пунктах, сопровождался расширением сферы деятельности органов охраны * общественного порядка. Стали более разнообразными и обычными виды преступлений, связанных с торговлей. В важное направление деятельности полиции выделилась борьба с торговцами-перекупщиками. Штаты городской и особенно торговой полиции оказались несравнимо малы.

В последней четверти XIX века в России заметно усилилась социальная напряженность. Эти события затронули и Северный Кавказ. Однако в целом в казачьих областях, населенных преимущественно казаками и горцами, революционная пропаганда не получила широкого распространения. То же можно сказать и о Ставропольской губернии, где преобладало крестьянское население.

В 1905;1907 гг. распространению революционных идей способствовали не только находившиеся в крае политические ссыльные, но и приезжие студенты столичных и других учебных заведений. Пришлые на заработки рабочие активно участвовали в забастовках, стачках и в деятельности революционных кружков.

При заметном росте недовольства политикой правительства в 19 051 907 гг. серьезного противостояния народа и власти на Северном Кавказе не наблюдалось. Однако отдельные и отнюдь нередкие выступления крестьян и местного немногочисленного пролетариата в регионе были. Например, забастовка рабочих Владикавказской железной дороги, которая на месяц парализовала движение поездов.

Итак, на рубеже XIX—XX вв. южная окраина Российской империи оставалась относительно спокойной. Наличие здесь трех казачьих войск оказалось достаточной гарантией социальной стабильности, а консерватизм основной массы местного населения способствовал сохранению в регионе относительного общественного спокойствия.

4. Деятельность органов охраны общественного порядка в период между первой и второй революциями стала гораздо более многопрофильной. Борьба полиции и жандармерии с активистами-революционерами отнимала силы и далеко не всегда была успешной. Радикально настроенные группировки (особенно социалисты-революционеры) представляли собой постоянную опасность общественному спокойствию.

В период спада первой русской революции и в годы столыпинской реформы региональные партийные организации социал-демократов и эсеров были разгромлены или скрылись в подполье. В это время наибольшую общественную опасность представляла собой активная деятельность местных анархистов и эсеров-максималистов. Под вывеской анархизма находились не только революционеры, но и откровенные мародеры, прикрывавшиеся революционными лозунгами и совершавшие грабежи и вымогательства. Похожей деятельностью иногда занимались и другие левые партии. В 1907* 1908 гг. «экспроприации» приняли массовый характер. Однако местная полиция и жандармерия благодаря грамотным и своевременным действиям смогли успешно бороться со всплеском анархистских выступлений.

И все же закалка и рост сплоченности революционных сил в России сочетались с растущим бессилием властей. Полиция и жандармерия все более и более становилась похожей на зрителя, а не на активного участника событий. Обстановка в городах и сельских населенных пунктах в любой момент могла выйти из-под контроля администрации. Организованные антиправительственные выступления сочетались с увеличением случаев стихийного народного протеста, направленного против самодержавия. ' Ф На рост уголовной преступности вынуждена была реагировать и.

Государственная дума, подтвердившая необходимость создания сыскных отделений на всей территории империи. В июле 1908 г. был издан соответствующий закон. Для производства розыска по делам общеуголовного характера в городах и уездах в составе полицейских управлений были сформированы специализированные отделения.

Тенденция к дестабилизации экономики и особенно общественной жизни заметно возросла в годы мировой войны и потребовала от полиции и жандармерии региона особой бдительности и напряженной работы. Февральская революция окончательно дезорганизовала общественно* политические устои общества и сделала чрезвычайно затруднительной борьбу с нарушителями правопорядка.