Контроль над ядерными вооружениями как фактор обеспечения национальной и международной безопасности

Проблема контроля над ядерными вооружениями ввиду ее особой важности для обеспечения национальной безопасности государств, международной безопасности и стратегической стабильности находится в центре внимания государственных деятелей и политиков, научного, экспертного и журналистского сообществ.

Как справедливо отмечает авторитетный американский специалист, бывший председатель Совета директоров американской Ассоциации по контролю над вооружениями Дж. Стайнбрунер, «контроль над вооружениями составляет необходимый компонент общего международного права и как таковой представляет собой жизненно важный интерес для всех стран мира. Большинство этих стран считают, что их безопасность гораздо больше зависит от юридического регулирования, чем от собственных военных возможностей, и, как можно предсказать, будут с упорством отстаивать важнейшие нормы международных ограничений, от которых зависит их безопасность"1.

Контроль над ядерными вооружениями является ключевой составляющей общей проблематики контроля над вооружениями и разоружения. Эта тема имеет наибольшую важность для обеспечения национальной безопасности государств, глобальной безопасности и стратегической стабильности.

В то же время широкий диапазон мнений, высказываемых по проблеме контроля над ядерными вооружениями, порой диаметрально противоположных, свидетельствует о ее сложности и неоднозначности, обуславливает необходимость продолжения глубоких системных исследований в этой специфической и многогранной военно-политической,.

Steinbruner J.D. Can Arms Control Be Revived? // Arms Control Today. 2005. March (Vol. 35, No. 2). P.45. экономической, научно-технической и правовой сфере жизни современного общества.

Даже сам термин «контроль над вооружениями», хотя он и применяется уже более полувека в качестве одной из важнейших военно-политических категорий, как это ни парадоксально, до сих пор не имеет единого определения.

Термин «контроль над вооружениями» («arms control») впервые появился в американских официальных документах и научной литературе еще в 1950;х гг. Ему придавался, прежде всего, военно-технический характер. Под «контролем над вооружениями» понималось «ограничение численности, типов вооружений или вооруженных сил, их развертывания и размещения, а также использования"2. Считалось также, что контроль над вооружениями включает и меры, направленные на уменьшение опасности развязывания случайной войны или угрозы внезапного нападения. Сокращение и ликвидация вооружений или вооруженных сил попадали в иное понятие — «разоружение"3.

В последующих западных определениях терминов единства не было и, судя по всему, нет до сих пор. Различные трактовки содержатся в десятках источников.

В Советском Союзе термин «контроль над вооружениями» длительное время, по существу, вообще игнорировался и даже подвергался критике. Считалось, что контроль над вооружениями «по-американски» призван не прекратить гонку вооружений, а лишь узаконить ее в выгодных для Соединенных Штатов параметрах. В противовес этому в Советском Союзе использовались термины «ограничение и сокращение вооружений» и «разоружение"4. В прошлом длительное время, а нередко и сейчас термин.

2 Семейко Л. С. Контроль над вооружениями каждый понимает по-своему: придется искать современные подходы к решению проблем военной безопасности // Независимое военное обозрение. 2005. 2 декабря.

3 Там же.

4 Там же. контроль над вооружениями" применяется для обозначения согласованных государствами правил и методов проверки выполнения договоров об ограничении и сокращении вооружений. Тем не менее постепенно термин «контроль над вооружениями» вошел и в отечественный лексикон, стал широко применяться в правительственных документах, научных публикациях, средствами массовой информации.

В данной диссертации под контролем над вооружениями будет пониматься комплекс мер, направленных на прекращение наращивания вооружений, их ограничение, сокращение, ликвидацию, а также на предотвращение распространения вооружений на основе международных договоренностей. Этот комплекс мер включает в себя два крупных блока: первый — ограничение и сокращение вооружений (разоружение), в том числе контрольный механизм и транспарентность, второй — предотвращение распространения оружия (нераспространение)5.

Идея контроля над вооружениями имеет многовековую историю. Некоторые авторы считают, что она была озвучена еще в ветхозаветной Книге пророка Исайи «и перекуют мечи свои на орала, и копья свои — на серпы"6.

Одной из самых ранних письменно зафиксированных международных инициатив по контролю над вооружениями является постановление Латеранского собора 1139 г., запрещающее использовать арбалеты в армиях христианских государств. Это запрещение оказало лишь кратковременное и ограниченное воздействие, однако оно положило начало истории.

5 В некоторых работах «контроль над вооружениями» рассматривается как синоним термина «ограничение вооружений», означающего «один из ключевых принципов и направлений современной мировой политики, который заключается в ограничении ядерных вооружений определенным лимитом» (Обухов A.A. Ограничение ядерных вооружений // Ядерное нераспространение: краткая энциклопедия / И. А. Ахтамзян [и др.]- гл.ред. A.B.Хлопков. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) — ПИР-Центр, 2009. С.218).

6 International arms control: issues and agreements / Ed. by C.B.Blacker, G.Duffy. 2nd ed. Stanford: Stanford University Press, 1984. P.l. межгосударственных попыток регулировать и предотвращать приобретение, развертывание, распространение и использование средств войны7.

Однако практическая и систематическая реализация идей разоружения началась, по сути, лишь во второй половине XX в8. Это было обусловлено появлением нового класса вооружений, имеющих беспрецедентное по разрушительной мощи и глобальное по пространственному охвату значение для международной безопасности — ядерного оружия, средств его доставки на межконтинентальную дальность, стратегических систем противоракетной обороны, потенциальных военно-космических систем.

Данная диссертация посвящена политическим аспектам контроля именно ядерных вооружений, а также тесно связанным с ними проблемам противоракетной обороны, перспективам размещения в космосе оружия любого рода (ядерное оружие в космосе запрещено), взаимовлиянию нераспространения ядерного оружия и процесса ядерного разоружения9.

Актуальность исследования. В рассматриваемых в диссертации областях контроля над ядерными вооружениями накоплен значительный практический опыт и создана соответствующая международно-правовая база. Однако в последние годы международно-политический процесс контроля над ядерными вооружениями сталкивается с проблемами, обострение которых способно привести к деформации и даже распаду действующей системы контроля над вооружениями.

Негативные тенденции отчетливо проявились с конца 1990;х гг. в области ограничения стратегических наступательных вооружений.

7 Solis G.D. The law of armed conflict: international humanitarian law in war. New York: Cambridge University Press, 2010. P.5.

8 Ряд многосторонних соглашений об ограничении вооружений был заключен в период между первой и второй мировыми войнами: о запрещении применения химического оружия, ограничении военно-морских флотов. Однако они были обособленными мерами, а в некоторых случаях нарушались отдельными государствами или не оказали ожидаемого эффекта.

9 В исследовании отдельно не рассматриваются проблемы контроля над другими видами оружия массового уничтожения: химическим и биологическим, как и ограничение обычных вооружений. Все они представляют собой крупные специальные темы проблематики контроля над вооружениями.

Не вступил в силу Договор между Россией и США о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений 1993 г. (Договор СНВ-2), поскольку американская сторона отказалась от ратификации Нью-Йоркского протокола к нему (1997 г.). Не начались переговоры по Договору СНВ-3, которые были увязаны со вступлением в силу Договора СНВ-2, хотя в России и США велась соответствующая работа по подготовке и обмену проектами договора. Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов 2002 г. (Договор о СЕЛ) не стал действующим механизмом ядерного разоружения, так как не предусматривал необратимости сокращений СНВ и мер контроля. Характерным для высказываний представителей американской администрации Дж. Буша стал тезис о том, что детальные переговоры по ограничению СНВ «не соответствует реалиям времени и новому характеру взаимоотношений России и США», что «механизм переговоров устарел», а для ограничения СНВ достаточно лишь политических, а не юридических обязательств10.

Тем не менее после смены администрации в Вашингтоне в 2008 г. Россия и США подписали в 2010 г. новое соглашение — Договор о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ-2010), обеспечившее преемственность линии на дальнейшие юридически обязывающие сокращения стратегических ядерных вооружений. Этот шаг позитивно сказался на стратегической стабильности и международной безопасности. Однако диалог в других сферах контроля над вооружениями, напрямую связанных с ядерным разоружением, характеризуется рядом проблем, подчас весьма серьезных.

10 См., например, заявления П. Десаттер, зам. Государственного секретаря США по вопросам проверки, соблюдения и реализации соглашений по контролю над вооружениями в 2002;2009 гг.: Giacomo С. U.S. to let START nuclear treaty expire [Electronic resource] [2009] // Reuters [Official website], URL: http://www.reuters.com/article/2007/05/22/us-usa-russia-start-idUSN2242996020070522 (accessed: 22.07.2012).

Во-первых, в 2002 г. США в одностороннем порядке вышли из Договора об ограничении систем противоракетной обороны 1972 г. (Договора по ПРО), который на протяжении трех десятилетий являлся одним из фундаментальных соглашений для всей системы контроля над вооружениями. После выхода из Договора по ПРО Вашингтон приступил к созданию глобальной системы противоракетной обороны, в том числе ее европейского сегмента. До настоящего времени попытки российской стороны убедить США не нарушать стратегическую стабильность путем создания системы ПРО, угрожающей российским силам ядерного сдерживания, не увенчались успехом.

Во-вторых, вызывает озабоченность ситуация, складывающаяся вокруг ракет средней и меньшей дальности. Ракеты этих классов были уничтожены двумя ведущими ядерными державами — СССР и США — в соответствии с Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД), заключенным в 1987 г. и выполненным еще в 1991 г. Несмотря на российские усилия, пока не удалось придать этому Договору глобальный характер. Все большее число государств разрабатывают и принимают такие ракеты на вооружение.

В-третьих, вне международно-правовой сферы контроля остается нестратегическое ядерное оружие. Этот класс вооружений сокращался в 1990;е гг. в крупных масштабах, но не на основе юридически обязывающих договоров, а лишь путем параллельных добровольных инициатив двух ведущих ядерных держав. В настоящее время начало переговоров по нестратегическому ядерному оружию блокируется рядом серьезных политических и технических проблем.

В-четвертых, вне международных переговоров по ограничению ядерных, в том числе стратегических, вооружений остаются другие государства. Между тем в соответствии с требованиями Статьи VI Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 г. (ДНЯО) все страны обязуются в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки ядерных вооружений в ближайшем будущем и ядерному разоружению"11. По мнению авторитетных российских авторов, на следующем этапе ядерного разоружения непременно «потребуются ограничения и меры доверия применительно к третьим ядерным странам"12.

В-пятых, длительное время находится в тупике ситуация на Конференции по разоружению в Женеве, в рамках которой заблокированы переговоры по Договору о запрещении производства расщепляющихся.

13 материалов для ядерного оружия (ДЗПРМ) и Договору о предотвращении размещения оружия в космосе (ДПРОК)14.

В-шестых, так и не вступил в силу подписанный в 1996 г. Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), поскольку он не был ратифицирован рядом стран, включая США и Китай.

В-седьмых, торможение разоруженческого диалога оказывает негативное влияние на режим нераспространения ядерного оружия.

Проведение ядерных испытаний в Индии и Пакистане в 1998 г. нанесло серьезный удар по международной системе ядерного нераспространения и поставило вопрос о ядерном статусе этих государств. Вне ДНЯ О остается Израиль со своей военной ядерной программой. В 2003 г. вышла из ДНЯО и в 2006;2009 гг. провела ядерные испытания КНДР. Сохраняются серьезные озабоченности относительно ядерной программы Ирана. Другие страны также начинают рассматривать возможность приобретения военного ядерного статуса как гарантии своей безопасности и повышения.

11 Договор о нераспространении ядерного оружия (открыт для подписания 1 июля 1968 г., вступил в силу 5 марта 1970 г.) [Электронный ресурс] // Организация Объединенных Наций [Офиц. сайт]. URL: http://www.un.org/ru/documents /declconv/conventions/npt.shtml (дата обращения: 22.07.2012).

12 Примаков Е. М., Иванов И. С., Велихов Е. П., Моисеев М. А. От ядерного сдерживания к общей безопасности // Известия. 2010. 15 октября.

13 Fissile Material Cut-off Treaty (FMCT) (draft for discussion prepared by the International panel on fissile materials, February 5, 2009) [Electronic resource] // International panel on fissile materials [Official website], URL: http://fissilematerials.org/library/fmct-ipfmfeb2009draft.pdf (accessed: 26.07.2012).

14 Проект Договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве, применения силы или угрозы силой в отношении космических объектов [Электронный ресурс] // Постоянное Представительство Российской Федерации при Отделении ООН и других международных организациях в Женеве [Офиц. сайт]. URL: http://www.geneva.mid.ru/disarm/23rus.html (дата обращения: 26.07.2012). международного политического статуса. В настоящее время, по данным МАГАТЭ, около 30 стран обладают потенциалом создания ядерного оружия15.

Исторически сложившиеся во второй половине XX века и существующие ныне механизмы ядерного разоружения и нераспространения оказались не приспособлены для эффективного реагирования на новые вызовы международной безопасности, включая возможную «смычку» ядерного оружия или необходимых для его производства ядерных материалов и терроризма. Растущими темпами идет распространение критических технологий, которые могут быть использованы для создания ядерного оружия16. Модель и механизмы контроля над вооружениями, рожденные в период биполярного мира, выстроенного вокруг глобальной военно-политической конфронтации США и СССР и их союзов, все больше «пробуксовывают» в современных условиях полицентричного мира, охваченного противоречивыми процессами глобализации и открывшего выход в мировую политику новым государственным и транснациональным субъектам.

С учетом изложенного сегодня все чаще и все громче высказываются сомнения в жизнеспособности существующих международно-правовых механизмов контроля над ядерными вооружениями. Ряд стран, понимая всю опасность складывающейся ситуации, предпринимают шаги по созданию условий для продолжения процесса ядерного разоружения. Речь идет, в первую очередь, об усилиях по укреплению режима нераспространения, созданию дополнительной «страховочной сетки» из различного рода договоренностей и инициатив. Тем не менее остановить негативные тенденции в области нераспространения пока не удается.

15 Q&A: ElBaradei. Feeling the nuclear heat // The Washington Post. 2005. 30 January.

16 Подробно о вызовах ядерному нераспространению см.: Соков Н. Н.

Введение

в ядерное нераспространение // Ядерное нераспространение: в 2 т. / И. А. Ахтамзян [и др.]- под общ. ред. В. А. Орлова. М.: ПИР-Центр, 2002. Т.1. С.23−24.

Наблюдаемые деструктивные моменты в сфере контроля над ядерными вооружениями могут весьма отрицательно сказаться на безопасности России, региональной и глобальной безопасности в целом.

Опыт переговоров по ядерным вооружениям, в том числе по выработке ДСНВ-2010, подталкивает к мысли о необходимости изменения парадигмы будущих договоренностей в этой сфере. Вряд ли старые подходы «холодной войны», некоторые из которых сохранились даже в новом Договоре о СНВ, могут быть положены в основу дальнейших переговоров. Состояние международной безопасности быстро и существенно меняется в худшую сторону под влиянием новых вызовов и угроз.

Именно поэтому востребован поиск новых подходов к будущим соглашениям в области ядерных вооружений, которые, несомненно, будут охватывать и другие аспекты и проблемы стратегической стабильности. Этим обусловлена необходимость выработки дополнительных, а где это потребуется — новых концепций и теоретико-методологических установок внешнеполитической деятельности России в области контроля над ядерными вооружениями.

Таким образом, значимость научно обоснованных рекомендаций в области контроля над ядерными вооружениями в настоящее время существенно возрастает. Такие рекомендации должны разрабатываться на основе глубокого изучения исторического опыта создания и эволюции международно-правовой системы контроля над ядерными вооружениями, анализа ее современного состояния и прогноза перспектив ее развития и совершенствования.

Таковы основные обстоятельства и предпосылки, поднимающие тему исследования на уровень актуальной научной проблемы отечественной политической науки.

Степень научной разработанности темы. В российских и зарубежных исследованиях по проблематике контроля над ядерными вооружениями содержится достаточно обстоятельный анализ как отдельных аспектов контроля над вооружениями, так и проблем повышения безопасности и укрепления стратегической стабильности в целом.

С этой точки зрения необходимо отметить исследования, осуществленные в ряде российских институтов и центров, таких как Институт мировой экономики и международных отношений РАН, Институт США и Канады РАН, Российский институт стратегических исследований, Центр по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии МФТИ, Институт стратегической стабильности Росатома, ПИР-Центр, Совет по внешней и оборонной политике, Московский центр Карнеги и др.

В число авторов этих научных исследований вошли ведущие российские политологи и эксперты по контролю над вооружениями, безопасности и международным отношениям: В. П. Абаренков, В. И. Анненков, Г. А. Арбатов, А. Г. Арбатов, Ю. Н. Балуевский, В. Г. Барановский, В. И. Батюк, В. С. Белоус, А. Д. Богатуров, В. Ф. Давыдов, В. З. Дворкин, А. С. Дьяков, В. В. Евсеев, В. И. Есин, Т. А. Закаурцева, П. С. Золотарев, Л. Г. Ивашов, Т. Т. Кадышев, А. Н. Калядин, С. А. Караганов, Г. В. Кисунько, А. А. Кокошин, В. С. Колтунов, Л. А. Кононов, С. В. Кортунов, В. А. Кременюк, Г. К. Леднев,.

B.Н.Литовкин, В. Н. Михайлов, Е. В. Мясников, Е. В. Новиков, М. Н. Носов,.

C.К.Ознобищев, Г. А. Осипов, В. А. Орлов, В. Ф. Петровский, А. А. Пикаев, П. Л. Подвиг, С. М. Рогов, А. Г. Савельев, Л. С. Семейко, Н. Н. Соков, Р. М. Тимербаев, А. В. Торкунов, Д. В. Тренин, А. И. Уткин, Ю. Е. Федоров, А. В. Фененко, А. В. Хлопков, Г. С. Хозин, А. А. Храмчихин, Г. К. Хромов, Т. А. Шаклеина, В. Е. Ярынич и др.

Полезными для анализа исследуемых в диссертации проблем были работы по вопросам теории, практики и истории международных отношений, внешней политики государств и мировой политики, в том числе с акцентом на роль и место теории международных отношений как составной части политической науки. В этом контексте будет справедливо отметить труды.

Т.А.Алексеевой, В. А. Ачкасова, Д. Г. Балуева, И. Н. Барыгина, Г. А. Белова, А. Д. Богатурова, К. П. Боришполец, С. М. Виноградовой, К. С. Гаджиева, А. А. Дегтярева, М. В. Жеребцова, И. В. Ильина, В. Л. Иноземцева, Н. Н. Иноземцева, Н. А. Косолапова, О. А. Колобова, А. С. Маныкина, Е. Ю. Мелешкиной, М. Н. Петрова, Я. А. Пляйса, Э. А. Позднякова, Б. Л. Прозорова, Р. Светлова, Л. В. Сморгунова, А. В. Торкунова, М. А. Хрусталева, Е. Б. Шестопал, Ю. В. Шишкова и многих других российских политологов.

Отечественные академические и другие периодические издания по рассматриваемой тематике включают такие журналы, как «Международная жизнь», «Международные процессы», «Мировая экономика и международные отношения», «Россия в глобальной политике», «США и Канада: экономика, политика, культура», «Индекс безопасности», «Ядерное распространение», «Ядерный контроль», электронный журнал «Россия и Америка в XXI веке».

При подготовке диссертации были обобщены научные труды, статьи в периодической печати, выступления западных политиков, историков, политологов. Среди них: Дж. Байден, Дж. Банн, З. Бжезинский, Б. Блэр, Л. Брукс, Дж. Голдблат, Дж. Голджиер, Дж. Гудби, Р. Геттемюллер, Г. Киссинджер, Р. Макнамара, М. Леви, Б. Ло, М. Макфол, М. О'Ханлон, У. Перри, У. Поттер, А. Ротфельд, Дж. Стайнбрунер, С. Тэлбот, Т. Шеллинг, Й. Энтони и др.

Разработке различных аспектов темы диссертационной работы существенно способствовали публикации в зарубежных журналах «Bulletin of the Atomic Scientists», «Foreign Affairs», «International Security», «Foreign Policy», «The Nonproliferation Review», «Proliferation Papers», а также в периодических изданиях МАГАТЭ и Института ООН по исследованию проблем разоружения (ЮНИДИР).

Отмечая безусловную ценность ранее проведенных исследований, необходимо признать, что ещё далеко не удовлетворена потребность в разработке актуальных теоретических и методологических вопросов обеспечения политики Российской Федерации в области контроля над ядерными вооружениями в современных условиях. Особенно остро в отечественной политической науке ощущается необходимость развития представления о механизме политико-правового обеспечения контроля над ядерными вооружениями в условиях полицентричного и глобализирующегося мира, нарастания новых вызовов и угроз международной безопасности в XXI веке, а также национальной безопасности Российской Федерации.

Указанные обстоятельства диктуют необходимость всестороннего, комплексного по своему характеру и концептуального по содержанию исследования проблем, относящихся к внешнеполитической деятельности Российской Федерации в области контроля над ядерными вооружениями. Все это обусловило выбор темы диссертации, предопределило объект, предмет, цель и задачи исследования.

Объектом диссертационного исследования является политика государств в области контроля над ядерными вооружениями и системами противоракетной обороны, ограничения военно-космической деятельности, укрепления режима ядерного нераспространения.

Предмет исследования составляют состояние и перспективы политики Российской Федерации в области контроля над ядерными вооружениями и системами противоракетной обороны, ограничения военно-космической деятельности, укрепления режима ядерного нераспространения, а также влияние ПРО, военно-космической деятельности и ядерного распространения на перспективы сокращения ядерных вооружений.

Научная проблема. В диссертации на основе анализа и обобщения накопленного в СССР и России многолетнего теоретического и практического опыта ядерного сдерживания и обеспечения стратегической стабильности решена научная проблема создания теоретических и прикладных основ системы контроля над ядерными вооружениями, противоракетной обороной, военно-космической деятельностью и ядерным распространением с целью обеспечения безопасности и внешнеполитической деятельности Российской Федерации в этих сферах в меняющихся условиях начала XXI века.

Постановка научной проблемы позволила определить цель и задачи диссертационного исследования.

Цель диссертационного исследования заключается в разработке теоретико-методологических основ формирования стратегии внешнеполитической деятельности России в сфере контроля над ядерными вооружениями в современном мире.

Для достижения этой цели были поставлены и решаются следующие задачи исследования:

• проанализировать модель стратегического сдерживания периода «холодной войны», дать оценку ее применимости в новых условиях международной обстановки, разработать предложения по формированию новой модели стратегического сдерживания;

• оценить роль ядерного сдерживания в современной политике ведущих ядерных держав;

• рассмотреть под углом зрения национальной безопасности России исторический опыт формирования, современное состояние и перспективы международно-правовой системы контроля над ядерными вооружениями;

• ретроспективно проанализировать процесс становления международной политики в области контроля над ядерными вооружениями в контексте международной безопасности;

• исследовать причины ослабления международного режима контроля над ядерными вооружениями;

• рассмотреть современную политику ведущих государств мира в области контроля над ядерными вооружениями;

• проанализировать эволюцию и обосновать приоритеты, перспективы политики России в области контроля над ядерными вооружениями на современном этапе;

• разработать практические рекомендации для международных переговоров по контролю над ядерными вооружениями, системами ПРО, военно-космической деятельностью и по нераспространению ядерного оружия.

Научная гипотеза исследования заключается в предположении наличия в современном мире фундаментальных трудностей и новых проблем в системе контроля над ядерными вооружениями. Впервые в истории эти проблемы лежат не только непосредственно в сфере ядерных вооружений, но и в области тесно связанных с ними вопросов ПРО, военно-космической деятельности и ядерного нераспространения. Без нахождения решений по вопросам ПРО, военно-космической деятельности, ядерного нераспространения невозможно ожидать прогресса в области контроля над ядерными вооружениями в обозримом будущем. В этой связи представляется, что адекватное политико-правовое обеспечение внешнеполитической деятельности Российской Федерации в области контроля над ядерными вооружениями является необходимым и неотъемлемым фактором обеспечения российской и международной безопасности в современном мире.

Хронологические рамки исследования охватывают период с середины 1940;х гг. до начала 2010 гг., что позволяет проследить динамику международной политики в сфере контроля над ядерными вооружениями с момента ее становления вплоть до настоящего времени, дать ее периодизацию, характеристику и оценку ее основных этапов, сделать прогноз ее развития на краткосрочную и среднесрочную перспективы.

Теоретико-методологическую основу исследования составили системный и системно-исторический подходы к изучению мировой политики.

1 7 и международных отношений. Системный подход позволил сочетать различные методы политологического анализа, включая сравнительный и проблемно-хронологический подходы. Заложенный в основу системно-исторического подхода принцип историзма позволил активно использовать в исследовании ретроспективный метод. Он применялся прежде всего для выявления причинно-следственных связей в эволюции системы контроля над ядерными вооружениями.

Компаративный метод позволил сравнить подходы различных государств к проблемам контроля над ядерными вооружениями на разных хронологических этапах. Это дало возможность выявить особенности динамики развития международной системы контроля над ядерными вооружениями. Сопоставление политической практики с заявленными в официальных документах приоритетами России и США в области контроля над ядерными вооружениями дало возможность определить как постоянные интересы этих стран в данной области, так и временные изменения политического целеполагания, продиктованные различными внутренними и внешними факторами.

Применение ретроспективного и сравнительного методов в совокупности дает возможность сопоставить используемые государствами организационно-политические механизмы контроля над ядерными вооружениями, что, в свою очередь, позволяет проследить эволюцию внешнеполитического курса государств в данной области.

17 Об общеметодологических принципах системного подхода см.: Блауберг И. В., Юдин Э. Г. Становление и сущность системного подхода. М.: Наука, 1974; Моисеев H.H. Расставание с простотой. М.: АГГРАФ, 1998 и др. О применении системного подхода в изучении мировой политики и международных отношениях см.: Система, структура и процесс развития современных международных отношений / Отв.ред. В. И. Гантман. М.: Наука, 1984; Поздняков Э. А. Системный подход и международные отношения. М.: Наука, 1976; Богатуров А. Д., Косолапов H.A., Хрусталев М. А. Очерки теории и политического анализа международных отношений. М.: НОФМО, 2002; Хрусталев М. А. Анализ международных ситуаций и политическая экспертиза. Очерки теории и методологии. М.: НОФМО, 2008.

Источниковая база исследования. Основными источниками, привлеченными к работе над диссертацией, являются официальные документы, связанные с деятельностью государства. Это акты государственного законодательства России и других ядерных держав, позволяющие определить роль ядерной политики и, в частности, контроля над ядерными вооружениями в обеспечении национальной безопасности (доктрины национальной безопасности, военные доктрины, концепции внешней политики, образующие основу внешней и оборонной политики страны) — парламентские документы (документы обеих палат Федерального Собрания РФ, материалы слушаний в Конгрессе США, правительственные отчеты и т. д.), официальные дипломатические документы, прежде всего, советско/российско-американские договоры и соглашения в области контроля над ядерными вооружениями, а также противоракетной обороны. В исследовании используется комплекс документов органов государственного управления ведущих ядерных держав (различных министерств и ведомств), анализ которых позволяет проследить приоритеты и динамику государственной политики в области контроля над ядерными вооружениями.

Значительную группу источников составляют выступления, интервью и публикации политических лидеров и представителей государственных ведомств России — президентов В. В. Путина, Д. А. Медведева, Б. Н. Ельцина, министров иностранных дел Е. М. Примакова, И. С. Иванова, С. В. Лаврова, дипломатов А. Н. Бородавкина, В. В. Лощинина, С. А. Рябкова и др., а также глав и представителей других государств, например, президентов США Дж. Буша, Б. Обамы, министров обороны США У. Перри, Д. Рамсфельда и Р. Гейтса, государственных секретарей К. Райс, Х. Клинтон, заместителя государственного секретаря США Р. Геттемюллер и др.

Необходимостью определения международно-правовой среды политики СССР/России в области контроля над ядерными вооружениями обуславливается обращение к документам и материалам международных организаций. Главным образом, это официальные документы ООН (договоры, конвенции, резолюции, соглашения и т. д.), НАТО, МАГАТЭ.

В диссертации использованы материалы о контроле над ядерными вооружениями российских информационных агентств и прессы (например, РИА «Новости», ИТАР-ТАСС, ИНТЕРФАКС, «Известия», «Коммерсантъ», «Российская газета»). Отдельную группу образуют периодические издания, специализирующиеся на темах, рассматриваемых в диссертации, прежде всего «Военно-промышленный курьер» и «Независимое военное обозрение». В работе также использовались публикации зарубежных печатных и электронных СМИ с целью анализа дискуссий в западных странах относительно ядерного оружия и контроля над ним.

Полезными источниками для исследования стали публикации и выступления сотрудников Академии военных наук РФ, Военной академии РВСН имени Петра Великого, 4 ЦНИИ Минобороны России, Дипломатической академии МИД России, Московского государственного института международных отношений (Университета) МИД России и иных научных и образовательных учреждений России и других стран.

В качестве дополнительных источников информации привлечены материалы, полученные в ходе работы автора исследования в Министерстве иностранных дел и Министерстве обороны России, результаты анализа бесед с высокопоставленными сотрудниками внешнеполитических и оборонных ведомств ряда зарубежных стран и России.

При подготовке диссертации широко использовались информационные интернет-ресурсы, в частности, ресурсы официальных сайтов Организации Объединенных Наций (www.un.org), Президента Российской Федерации (www.kremlin.ru), Правительства Российской Федерации www.government.ru), Совета Безопасности Российской Федерации (www.scrf.gov.ru), Министерства иностранных дел Российской Федерации (www.mid.ru), Министерства обороны Российской Федерации (www.mil.ru),.

Президента США (www.whitehouse.gov), Государственного департамента США (www.state.gov), Министерства обороны США (www.defense.gov) и др.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

• диссертация является новым комплексным исследованием современного состояния и перспектив политики России в области контроля над ядерными вооружениями в условиях трансформации вызовов и угроз международной безопасности и стратегической стабильности в начале XXI века;

• предложена и теоретически обоснована авторская концепция политико-правового обеспечения контроля над ядерными вооружениями в интересах обеспечения российской национальной и международной безопасности в новых условиях;

• на основе ретроспективного рассмотрения процесса становления международной политики в области контроля над ядерными вооружениями выработаны авторские предложения относительно перспектив развития международно-правовой системы контроля над ядерными вооружениями, а также связанных с ними проблем ПРО, военно-космической деятельности и ядерного нераспространения;

• обосновано влияние политико-правового обеспечения внешнеполитической деятельности России в сфере контроля над вооружениями на динамику развития ситуации в области национальной безопасности России и международной безопасности;

• на основе анализа современных тенденций и перспектив в области контроля над ядерными вооружениями, системами ПРО, военно-космической деятельностью, а также ядерного нераспространения выявлена и систематизирована растущая взаимозависимость военно-технического развития в указанных областях и договорно-правового разрешения нынешних противоречий при определении дальнейших путей контроля над ядерными вооружениями;

• на основе системного анализа автором предложено концептуальное видение перспективного развития внешнеполитической деятельности России в области контроля над ядерными вооружениями, согласно которому предусматривается перенос акцентов от традиционной политики поддержания контроля над ядерными вооружениями со стороны России и США в сторону вовлечения в процесс контроля не только всех ядерных стран, но и неядерных государств;

• обосновывана необходимость выделения междисциплинарного направления науки — международной политики контроля над ядерными вооружениями, обозначены ее контуры и сформулированы объект и предмет. Глубокая взаимосвязь теоретической и прикладной составляющих является особенностью этого направления.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. После «холодной войны» произошли глубокие изменения в международной политике, в отношениях между ядерными державами, в первую очередь между Россией и США. Однако концепция ядерного сдерживания осталась прежней. В то же время появление новых вызовов и угроз подталкивает ядерные страны к поиску новой модели сдерживания, к новым формулам обеспечения международной безопасности.

2. Турбулентность процессов в мировой политике, обострение противоречий глобального и регионального характера ставят конкретные задачи перед международным сообществом по дальнейшим энергичным действиям в области контроля над ядерными вооружениями как ключевой составляющей многогранного процесса контроля над всеми вооружениями. Главное — проблемы контроля над ядерными вооружениями все больше переплетаются с вопросами противоракетной обороны, военно-космической деятельности и нераспространения ядерного оружия, а также другими вопросами.

3. Принцип равенства и неделимой безопасности, несмотря на критическое отношение к нему со стороны США и их ближайших союзников, всегда оставался важнейшим принципом переговоров по СНВ. В условиях формирования новых межгосударственных отношений в период после «холодной войны» значение принципа равной безопасности возрастает и любые договоренности в области контроля над вооружениями возможны лишь при четком соблюдении этого принципа.

4. Советско/российско-американские соглашения по контролю над ядерными вооружениями всегда были и остаются основным фактором, определяющим состояние и перспективы международной безопасности. Успехи на советско/российско-американском треке не только предотвращали всеобщую ядерную катастрофу, но и создавали основу для прогресса в других сферах контроля над вооружениями. Кроме того, с учетом радикальных сокращений ядерных вооружений двух ядерных держав на повестку дня в качестве очередного шага в области ядерного разоружения выходит задача вовлечения в многосторонний переговорный процесс и других официальных членов ядерного клуба — Великобритании, Франции и Китая.

5. По мере движения по пути ядерного разоружения все острее становится проблема взаимозависимости стратегических наступательных вооружений и стратегических оборонительных вооружений. От того, как решится вопрос о ПРО в российско-американском диалоге, будут определяться перспективы дальнейшего сокращения СНВ и прогресс на других разоруженческих направлениях.

6. Идея использования космического пространства в целях обеспечения обороноспособности государства стала объектом исследований уже в первые десятилетия космической эры. Появление оружия в космосе, в том числе для решения противоракетных задач, может нарушить стратегический баланс между Россией и США и привести к новой гонке вооружений. Реализация предложений России и других стран по предотвращению гонки вооружений в космосе, а также разработка новых инициатив в этой области укрепят международную безопасность и станут дополнительным стимулом для дальнейших шагов по ядерному разоружению.

7. В последние годы режим ядерного нераспространения испытывает давление со стороны новых вызовов и угроз. Без адекватных ответов мирового сообщества на эти вызовы и угрозы, а также поиска решений застарелых проблем (еще времен создания ДНЯО) будет достаточно трудно сформировать предпосылки для дальнейших шагов в области ядерного разоружения. Вопрос о том, что является более высоким приоритетомразоружение или нераспространение — пока остается открытым, но очевидно, что между ними есть глубокая, диалектическая взаимосвязь и одно невозможно без другого.

Теоретическая значимость исследования заключается в разработке целостной концепции политико-правового обеспечения контроля над ядерными вооружениями в интересах обеспечения национальной и международной безопасности.

Анализ состояния и развития политико-правового обеспечения контроля над ядерными вооружениями позволил выявить имеющиеся недостатки в указанной сфере, определить систему политического регулирования деятельности органов государственной власти Российской Федерации в данной области, обосновать задачи, принципы и основные направления развития правовой базы контроля над вооружениями в современных условиях.

В исследовании обосновываются пути разрешения противоречия между императивом обеспечения действенного контроля над ядерными вооружениями и ограниченностью возможностей современной политики ведущих государств и международно-правовой практики в указанной сфере. Это противоречие может быть ослаблено или снято посредством внедрения разработанной автором концепции политико-правового обеспечения контроля над ядерными вооружениями в интересах национальной и международной безопасности.

Решение поставленной в диссертации научной проблемы имеет существенное значение для обеспечения стратегической стабильности в мире, укрепления безопасности и повышения обороноспособности Российской Федерации.

Практическая значимость исследования определяется внедрением результатов настоящей диссертации в процесс выработки решений по оптимизации политики Российской Федерации в сфере контроля над ядерными вооружениями и укрепления национальной безопасности Российской Федерации. Эти результаты используются и для формирования российской политики в рассматриваемой области на среднесрочную перспективу — до 2020 г. Сделанные в работе выводы учитываются в практической работе государственных учреждений (Администрации Президента РФ, Правительства РФ, включая МИД РФ и Минобороны РФ, Совета Безопасности РФ, соответствующих комитетов Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания РФ).

Полученные результаты исследования могут быть использованы при подготовке учебных курсов по вопросам разоружения и безопасности, равно как и предоставить дополнительную информацию и выводы для широкого круга исследователей и экспертов в данной области.

Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена 6 июля 2012 г. на расширенном заседании Центра международной безопасности ИМЭМО РАН и рекомендована к защите с учетом высказанных замечаний.

Основные положения и выводы диссертации также были апробированы и активно обсуждались в рамках участия автора в различных международных форумах, российских и зарубежных семинарах и конференциях, в том числе в Первом комитете Генеральной Ассамблеи ООН (Нью-Йорк, 2004;2010 гг.), на обзорных конференциях по рассмотрению действия ДНЯО (Нью-Йорк, 2000 г., 2005 г., 2010 г.) и подготовительных комитетах этих конференций (Нью-Йорк, 2000;2010 гг.), пленарных заседаниях рабочих органов Совета Россия-НАТО (Брюссель, 2004;2010 гг.), Режима контроля за ракетной технологией (2004;2010 гг.), Конференции по разоружению (Женева, 20 042 011 гг.), Группы ядерных поставщиков (2000;2010 гг.), Форума ОБСЕ по сотрудничеству в области безопасности (Вена, 2004;2010 гг.), рабочих встречах по линии «Группы восьми» (2004;2010 гг.), III Конференции по рассмотрению действия ДОВСЕ (Вена, 2006 г.), Международной конференции «Фактор противоракетной обороны в формировании нового пространства безопасности» (Москва, 2012 г.), Международной летней школы по проблемам глобальной безопасности в 2008;2012 гг., научно-практических конференций ИМЭМО РАН в 2010;2012 гг. и ИСКР АН в 2012 г., международных семинарах Российского совета по международным делам в 2012 г., ПИР-Центра в 2005;2012 гг., ЮНИДИР в 2000;2010 гг.

По теме диссертации более тридцати научных работ общим объемом свыше 30 печатных листов, в том числе одна индивидуальная авторская монография объемом 13,5 п.л. и 13 статей в ведущих рецензируемых научных журналах из перечня ВАК Минобрнауки России.

Соответствие содержания диссертации паспорту научной специальности. Диссертация полностью соответствует формуле паспорта научной специальности 23.00.04 «Политические проблемы международных отношений, глобального и регионального развития» — исследование сущности, содержания и направленности процессов международных отношений, основных сфер деятельности субъектов и объектов мировой политики глобального и регионального масштаба, отдельных государств и их союзов. Объектами исследований в рамках данной специальности выступают международные отношения, проблемы глобального и регионального развития.

Полученные соискателем результаты исследования соответствуют следующим пунктам паспорта специальности 23.00.04:

1. Международные отношения: сущность, история становления, основные сферы, динамика развития. Сущность и содержание внешнеполитической деятельности субъектов международных отношений. Внешнеполитические доктрины и внешнеполитическая стратегия субъектов международных отношений.

4. Международная сфера как пространство реализации и защиты национальных интересов. Проблема гармонизации национальных интересов в международном сообществе в меняющемся мире. Поиск «баланса интересов» в мировом сообществе.

6. Возможные модели будущего мирового порядка. Тенденции становления нового мирового порядка. Совершенствование деятельности ООН. Роль ООН и системы ее организаций в сохранении международной стабильности. Устойчиво-безопасное развитие современного мира. Миропорядок в постиндустриальную, информационную эпоху. Анализ, моделирование и прогнозирование в сфере международных отношений. Значение и роль синергетического фактора в мировой политике.

7. Глобальные и региональные организации: цели, характер и формы их деятельности. Внешняя политика отдельных государств и их блоковых организаций различной направленности. Международная деятельность неправительственных организаций и финансово-экономических структур.

8. Внешнеполитическая деятельность субъектов международных отношений в области национальной, региональной и глобальной безопасности. Субъекты международных отношений. Проблемы национальной безопасности в международных отношениях. Системы региональной и глобальной безопасности.

9. Роль факторов силы и насилия в мировой политике. Современные военно-политические концепции и стратегии. Роль силы в международных отношениях. Военная сила в международных отношениях. Разоружение и контроль над вооружениями. Разоружение как глобальная проблема. Политические и социально-экономические детерминанты политики разоружения. Основные этапы и исторический опыт политики государств в области разоружения. Борьба за сокращение и запрещение оружия массового поражения — центральное направление международной политики современных государств. Сокращение обычных вооружений, глобальный и региональный аспект.

10. Международные конфликты, пути и способы их разрешения. Сущность, содержание и типология международных конфликтов. Условия возникновения, формы проявления и роль международных конфликтов. Стратегия и методы урегулирования международных конфликтов. Пути и средства преодоления кризисов в современном мире. Миротворческая деятельность государств и их организаций. Международное сотрудничество в области противодействия международному терроризму и идеологическому экстремизму. Международный терроризм как социально-политическое явление. Проблемы разработки нормативно-правовой базы борьбы с международным терроризмом. Гуманитарные проблемы международных отношений. Новые информационные технологии и международные отношения.

11. Внешнеполитическая деятельность государств, международных организаций, общественных и политических движений и других субъектов мировой политики.

13. Российская Федерация в системе международных отношений. Внешняя политика и дипломатия России. Россия и СНГ. Россия и США. Россия и Китай. Россия и Индия. Россия и «Большая Европа»: проблемы новых взаимоотношений. Центральная и Южная Азия во внешней политике России. Россия и АТР: содержание и перспективы сотрудничества. Россия и Япония. Россия и Ближний Восток. Латинская Америка, Африка и другие регионы мира во внешней политике России. Основные этапы становления российской дипломатии.

14. Теоретическое обоснование роли и места Российской Федерации в системе международных отношений, ее внешнеполитических интересов, принципов и направлений внешнеполитической стратегии России.

15. Выработка форм и методов внешнеполитической деятельности Российской Федерации по реализации национально-государственных интересов.

16. Обеспечение национальной и международной безопасности РФ, решение проблем ее социально-экономического и культурного развития с помощью средств внешней политики и дипломатии.

Структура диссертации. Диссертация состоит из списка сокращений, введения, пяти глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

Основные выводы диссертации сводятся к следующему:

1. Сравнительный анализ политики ядерных держав и роли ядерного сдерживания в их концепциях безопасности показывает, что ядерное сдерживание остается и будет на долгие годы одной из главных опор военной безопасности России и других ядерных государств. Альтернативы для этих стран в контексте национальной безопасности не существует. В этой связи преждевременными представляются предложения о безотлагательном отказе от ядерного сдерживания и объявлении ядерного оружия «вне закона».

Новые вызовы и угрозы, среди которых наибольшую опасность представляет смычка терроризма с ОМУ, а также материалами, которые можно использовать для его создания, требуют поиска новых подходов к обеспечению безопасности. Если официальные ядерные державы (по положениям ДНЯО), а также другие государства, обладающие военно-ядерным потенциалом, осознают последствия ответного ядерного удара, то террористические группировки, стремящиеся к обладанию ядерным оружием, могут планировать свои акции вопреки здравому смыслу.

Из проведенного исследования вытекает, что в долгосрочной перспективе необходима выработка концепций безопасности, которые надежно защищали бы все страны, включая ядерные, от новых вызовов и угроз. Эти концепции призваны сохранить возможности реализации стратегии сдерживания (в идеальном варианте без опоры на ядерное оружие) через способность нанесения заданного ущерба субъектам новых угроз безопасности в ответных или превентивных действиях.

Чем достовернее угроза применения ядерного оружия в целях сдерживания, тем меньше вероятность того, что оно будет применено. Противник будет вынужден отказаться от планируемых действий под давлением страха перед неприемлемой для него угрозой. Ядерное оружие должно быть таковым, а процедуры его использования настолько отработаны в ходе учений и тренировок, чтобы у потенциального противника не возникло и тени сомнения в достоверности угрозы.

Процесс модификации концепции сдерживания, движения к «минимальному ядерному сдерживанию», а затем и к миру без ядерного сдерживания напрямую зависит от успехов на пути ядерного разоружения и укрепления режима нераспространения ОМУ и средств его доставки. Динамика этого процесса будет в решающей степени определяться тем, как быстро будет перестраиваться система международных отношений от взаимных угроз, недоверия и соперничества к практической реализации принципа неделимой безопасности для всех.

Пока же, как представляется, новый российско-американский Договор о СНВ отражает минимально возможный уровень сдерживания между двумя ядерными державами. Если бы ДСНВ-2010 нарушал стратегический баланс, создавал угрозы военной безопасности сторон, то это соглашение просто не было бы подписано.

Сегодня с учетом всех проблем стратегической стабильности трудно определить, когда произойдет радикальное сокращение ядерных арсеналов всех ядерных держав. Но для выработки новой безопасной модели стратегических отношений будет, видимо, мало и такого рода сокращений. Стабильности на неядерной основе можно будет добиться после коренной переработки военных доктрин и изменения в них роли минимальных ядерных сил.

Вектор развития международных отношений на основе принципа неделимой безопасности предполагает сотрудничество стран в решении глобальных проблем, не относящихся к ядерному оружию: изменение климата, защита окружающей среды, демографические трудности, дефицит энергоресурсов и продовольствия и проч. В этом свете переход к новым концепциям обеспечения международной безопасности является не только самоцелью, но и средством создания благоприятных условий для решения других глобальных задач, стоящих перед человечеством в XXI в.

2. Создание механизмов контроля над ядерными вооружениями прошло трудный путь от пропагандистских идей 1940;1950;х гг. до эффективных инициатив и договоренностей по ограничению ядерных вооружений в 1960;1970;е гг., а затем к началу практических сокращений ракетно-ядерных вооружений в 1980;1990;е гг. и в настоящее время. Благодаря достигнутым соглашениям серьезно укрепилась стратегическая стабильность, и качественно изменились отношения между СССР/Россией и США.

3. Особое место среди этих соглашений занимает ДСНВ-2010. Этот Договор подводит черту под прежними соглашениями, определяет перспективы сокращений СНВ и верификационного механизма, позволяет проводить модернизацию российских стратегических сил в определенных политическим руководством страны параметрах. Новое соглашение освободило Россию от некоторых прежних обременительных и асимметричных обязательств в части мер контроля со стороны США.

Несмотря на то, что предметом нового Договора не были стратегические оборонительные вооружения, в этом документе в юридически обязывающей форме удалось закрепить взаимосвязь СНВ и ПРО, подтвердив необходимость учета этого фактора при дальнейших переговорах по ядерному разоружению.

Важно, что в этом Договоре зафиксированы устраивающие Россию предельные уровни СНВ по боезарядам и носителям, благодаря чему сэкономлены значительные средства в ходе мер разоружения, поскольку реализация положений Договора Россией будет определяться естественной динамикой вывода из боевого состава российских СНВ устаревших систем и ввода новых. Очевидно, что Договор более осязаемо скажется на численности и составе американских СНВ.

4. Есть веские основания предполагать, что ДСНВ-2010 стал последним соглашением, основанным на модели 40-летней истории ограничения и сокращения стратегических наступательных вооружений. Перспективы дальнейших сокращений СНВ зависят не только от ситуации непосредственно в области СНВ, но и от взаимоприемлемых решений по смежным ключевым вопросам безопасности. Многие из них были определены еще в ходе переговоров по новому Договору, однако решить их или определить пути решения тогда было невозможно, т.к. они не являлись предметом переговоров.

Очевидно, что отныне безопасность России и международная безопасность в целом не будут определяться исключительно соотношением стратегических ядерных вооружений России и США. Возрастающее значение будет приобретать ряд других факторов — планы развития глобальной ПРО США, ситуация в области КРМБ большой дальности и других дальнобойных высокоточных систем в неядерном оснащении, ядерные средства союзников США по НАТО и других третьих ядерных государств, перспективы вывода нестратегического ядерного оружия США из Европы, соотношение сил общего назначения, наличие многочисленных американских военных баз с развивающейся военной инфраструктурой вблизи территории России, реализация идей вывода оружия в космос.

Если решения этих проблем не будут найдены, дальнейшее договорное сокращение СНВ окажется невыгодным для России, т.к. в современных условиях ядерное оружие является главным аргументом российского государства в деле обеспечения своей национальной безопасности.

5. В последние годы серьезным вызовом международной системе безопасности стало распространение ракет средней и меньшей дальности. Обладание потенциалом таких ракет рассматривается рядом стран, в том числе находящихся на границах с Россией, в качестве серьезного аргумента в решении сложных региональных проблем. По сути, первые этапы реализации американских планов по ПРО как раз направлены на отражение потенциальных атак ракетами средней и меньшей дальности со стороны некоторых стран.

В области контроля над этим классом ракет наблюдается нарастание противоречий и неопределенности. Не исключено, что если в ближайшие годы российская идея о придании Договору о РСМД глобального характера не получит широкого признания, это может обострить проблему сохранения этого соглашения.

США поддерживают эту российскую инициативу, однако прорывом на пути ее реализации должно стать начало переговоров, которые согласуют условия и принципы коллективных договоренностей в данной сфере. При этом уже очевиден ряд узловых аспектов этой проблемы: временный характер будущего соглашения, как и этапы его реализациигарантии безопасности государствам-участникам будущих договоренностей, меры поощрения стран, отказавшихся от таких ракет и т. д. В то же время очевидно то, что создать международное агентство по ракетам наподобие МАГАТЭ невозможно. Лишь практические переговоры, в ходе которых можно найти компромиссы, подскажут пути оптимальных решений.

6. Российско-американские переговоры по ядерному разоружению не затронули обширный класс нестратегических ядерных систем. Как представляется, проблему охвата НСЯО возможным юридически обязывающим соглашением в ближайшее время решить крайне сложно.

Этому препятствуют серьезные политические разногласия, технические проблемы, возможные последствия для эффективности ядерного сдерживания в результате предлагаемых на Западе договоренностей по нсяо.

Анализ доводов представителей западных стран, в первую очередь США, в отношении надежности (а точнее отсутствия таковой) хранения НСЯО показал, что никаких проблем в этой области не существует. Даже во времена распада СССР это оружие было под надлежащим контролем, и нет ни одного факта, который свидетельствовал бы об обратном.

Принципиально важно, что российское НСЯО размещено только на территории России и не представляет угрозы США, которые, напротив, имеют запасы такого оружия в Европе в непосредственной близости от российских границ. Вот почему для начала диалога между Россией и США необходимо вывести американское НСЯО из Европы.

Существует ряд серьезных технических проблем, решение которых требует значительных усилий: поиск точных определений сокращаемых вооружений, разработка механизмов проверки, согласование процедур ликвидации, обмена информацией.

Сдерживающая роль НСЯО для военной политики России намного больше, чем для США. Главный момент в этом контексте — существующий дисбаланс между обычными вооруженными силами стран НАТО и России, который компенсируется российским НСЯО. Разумеется, есть и другие факторы, влияющие на ситуацию в области стратегической и региональной стабильности.

В случае начала консультаций по НСЯО, причем в формате ядерной «пятерки», а не в рамках российско-американского диалога, ближайшими задачами могли бы стать:

• согласование понятийно-категориального аппарата;

• выработка механизма учета взаимного влияния различных видов вооружений, в том числе неядерных, на стратегическую стабильность;

• согласование обязательств по возвращению в пределы национальных территорий ядерных держав всего ядерного оружия и запрету на его размещение за пределами национальной территории;

• отказ от проведения тренировок (учений), связанных с подготовкой и применением ядерного оружия вооруженными силами государств, не обладающих такими вооружениями;

• обсуждение будущего НСЯО в комплексе с принятием конкретных мер по ограничению других видов вооружений, в том числе неядерных.

7. Результаты последних российско-американских переговоров по СНВ, глубина противоречий по ПРО, появление новых проблем международной безопасности ставят перед всеми ядерными странами необходимость перехода к многосторонним переговорам по ядерному разоружению.

Как представляется, на начальных этапах развития такого многостороннего переговорного процесса речь может идти, например, об обязательствах других членов «ядерного клуба» не наращивать ядерные вооружения. Это — очевидный минимум, поскольку в рамках обязательств по ДНЯО и выполнения решений обзорных конференций по рассмотрению действия Договора эти страны должны сокращать свои ядерные вооружения. Одной из целей вовлечения всех ядерных держав в переговоры могло бы явиться согласование совместных мер транспарентности на первом этапе, а в дальнейшем — и выработка мер контроля.

В долгосрочной перспективе режим контроля над ядерными вооружениями должен распространяться не только на «ядерную пятерку», но и на другие государства, обладающие ядерными оружейными потенциалами. На завершающем этапе ядерного разоружения можно говорить о подключении и неядерных стран к этому процессу, что полностью отвечает духу и букве ДНЯО.

8. Американские планы в области ПРО являются главным раздражителем в российско-американских военно-политических отношениях и представляют угрозу стратегической стабильности. Проведенное исследование показало, что решение США выйти из Договора по ПРО было крупнейшей ошибкой, поставившей под угрозу систему стратегической стабильности.

После слома Договора по ПРО Россия предпринимала неоднократные попытки юридически закрепить новые ограничения на системы ПРО. Однако эти попытки результатов не принесли, США заявляли о неприемлемости любых мер, ограничивающих их деятельность по созданию ПРО. Проведенное исследование дает основание для вывода о том, что в ближайшей перспективе вряд ли возможно подписание нового соглашения по ограничению ПРО, аналогичного или близкого по смыслу и содержанию Договору по ПРО.

Новый американский проект европейского сегмента ПРО внешне выглядит менее агрессивным по сравнению с прежними американскими планами в контексте возможного влияния на российские СНВ, по крайней мере, его первые этапы. Однако этот проект не исключает развертывания в Европе архитектуры ПРО, угрожающей российскому потенциалу ядерного сдерживания. Существующие планы дальнейшей модернизации перехватчика БМ-З позволяют обрести ему способность поражать боеголовки МБР и БРПЛ. При этом наибольшую опасность представляет развертывание морских средств ПРО в критических для перехвата российских БРПЛ районах на Балтике и в северных морях.

9. По многократным заявлениям представителей американской администрации, ПРО США не направлена против России и не представляет угрозу российским СНВ ввиду своих ограниченных возможностей, так как создается «лишь для защиты от одиночных ракетных ударов стран-изгоев». Однако дать международно-правовые гарантии такой «ненаправленности» США отказываются. Это, как представляется, подтверждает обоснованность российских озабоченностей относительно того, что в перспективе американская ПРО может подорвать российский потенциал ядерного сдерживания.

10. Анализ диалога с американской стороной по проблеме сотрудничества в противоракетной сфере показывает, что он имел определенную позитивную динамику. Однако к ощутимым результатам не привел по причине неготовности США идти на равноправное взаимодействие, а также усиленного продвижения Соединенными Штатами программы развертывания глобальной системы ПРО, в перспективе создающей угрозу силам ядерного сдерживания России.

11. Анализ ситуации позволяет предположить, что США будут продолжать поиск выхода из нынешнего сложного положения в диалоге по вопросам стратегической стабильности. Нельзя исключать, что может быть сделана попытка объединить все существующие проблемы в одном документе с обозначением вариантов движения по каждой из них. Речь идет о сотрудничестве по ПРО, начале диалога по НСЯО и неразвернутым ядерным боезарядам. Вряд ли Соединенные Штаты согласятся на добавление сюда проблематики военно-космической деятельности с перспективой выхода на запрет размещения в космосе оружия любого рода. Для ослабления российских озабоченностей по ПРО может быть предложена «калька» решения проблемы в рамках ДСНВ-2010 о взаимозависимости СНВ и стратегических оборонительных вооружений: фиксация в преамбуле документа пассажа о ненаправленности американской ПРО против российских сил ядерного сдерживания.

Такое «пакетное» американское предложение (или подобное) вряд ли будет приемлемо для России, поскольку российская позиция строится на тезисе о целесообразности не параллельного, а последовательного решения всех проблем: сначала вопросы стратегической стабильности, оставшиеся после ДСНВ-2010, а потом дискуссии о будущих сокращениях СНВ. Как представляется, российской стороне первоначально необходимо урегулирование ситуации в области ПРО, нужны достоверные гарантии от ослабления потенциала сил ядерного сдерживания страны в случае реализации американских противоракетных планов.

12. Вопросы использования космического пространства в военных целях являются одними из ключевых в контексте обеспечения стратегической стабильности и международной безопасности. Предмет главной озабоченности мирового сообщества — реальная возможность размещения оружия в космосе, которая представляет существенную угрозу международной безопасности и может привести к гонке вооружений в космическом пространстве.

Проведенный анализ показывает, что современная международно-правовая база регулирует лишь отдельные аспекты использования космического пространства в военных целях, и ее явно недостаточно для предотвращения появления в космосе оружия. Развертывание ударных космических систем, противоракетных систем космического базирования, противоспутниковых систем, систем радиоэлектронного и оптико-электронного подавления может нанести серьезный удар не только по нынешней системе контроля над ядерными вооружениями, но и всей архитектуре контроля над вооружениями.

В этих условиях перед мировым сообществом стоит актуальная задача — не допустить превращения космоса в сферу вооруженного противоборства. Очевидно, что предотвращение появления оружия в космосе — более эффективный путь, чем поиск в ходе переговоров возможностей ограничения, сокращения и ликвидации уже созданного и развернутого космического оружия.

13. Главной проблемой в усилении правового поля военной космической деятельности остается противоречие между СССР/Россией и.

США. Американская сторона продолжает отрицательно относиться к инициативам СССР/России по выработке всеобъемлющего режима по предотвращению размещения оружия в космосе.

В настоящее время важнейшей из инициатив в области неразмещения оружия в космосе является российско-китайский проект полномасштабного Договора по ПРОК. Основные обязательства по этому проекту сводятся к следующему:

• не выводить на орбиту вокруг Земли любые объекты с любыми видами оружия, не устанавливать оружие на небесных телах и не размещать оружие в космическом пространстве каким-либо иным образом;

• не прибегать к применению силы или угрозе силой в отношении космических объектов.

Эти положения могут стать основой минимального знаменателя усилий международного сообщества для конкретных шагов по предотвращению гонки вооружений в космосе. Разумеется, в проекте не учитываются все моменты для такого рода документов. Проект Договора, например, только выиграл бы, если бы предусматривал сильный верификационный механизм. Однако очевидно, что в этом случае ДПРОК не собрал бы столь внушительную международную поддержку. В такого рода вопросах важно двигаться предельно осторожно, от простого к сложному.

14. Неотъемлемой частью ДПРОК являются меры транспарентности и укрепления доверия в космической деятельности, среди которых актуальными могли бы быть:

• обмен информацией об основных направлениях политики государств в области космической деятельности;

• обмен информацией по основным программам исследования и использования космического пространства;

• обмен информацией об орбитальных параметрах космических объектов;

• ознакомительные мероприятия, в том числе визиты специалистов на объекты космической инфраструктуры, приглашение на запуски космических аппаратов, показы ракетно-космической техники;

• предоставление уведомлений о планируемом запуске космического аппарата, маневрах аппарата с возможным опасным сближением с аппаратами других государств, начале спуска неуправляемых космических объектов с орбиты и прогнозируемых районах падения, возвращении управляемого космического аппарата с орбиты в плотные слои атмосферы, возвращении космического аппарата с ядерным источником энергии на борту при опасности утечки радиоактивных материалов;

• консультации в связи с вопросами, вызывающими озабоченности;

• тематические семинары по различным вопросам исследования и использования космического пространства на двусторонней или многосторонней основе с участием ученых, дипломатов, военных и технических специалистов.

Принятие таких мер способствовало бы снижению опасности неправильного понимания действий сторон в космосе и обеспечению предсказуемости стратегической ситуации в космическом пространстве.

Несмотря на сложности по продвижению инициатив по ПРОК и МТДК, как представляется, необходимо продолжить линию на вовлечение максимального количества стран в дискуссии по данной теме. Основой для такой работы могла бы служить позиция ЕС по кодексу поведения в космосе, тем более что ряд европейских предложений совпадает с российскими. Было бы полезно развивать диалог с такими активными в данной сфере странами, как Канада, Франция, Австралия, опираясь на их нынешние и прежние инициативы (Международный корпус инспекторов, Международное агентство по мониторингу за искусственными спутниками Земли, «Мирный спутник» и др.).

15. Международно-правовой режим нераспространения ядерного оружия представляет собой совокупность международных договоренностей и организаций, а также внутреннего законодательства стран, целью которых является предотвращение приобретения ядерного статуса государствами, которые его не имели к 1968 г., когда был заключен ДНЯО.

Проведенный анализ показывает, что существующие механизмы нераспространения ядерного оружия недостаточно эффективны, а значит, необходимы дополнительные меры по повышению их действенности. При этом принципиально важно, что современные вызовы в сфере ядерного нераспространения могут и должны разрешаться на основе созданного и функционирующего режима ядерного нераспространения.

Любые попытки «вскрыть» ДНЯО, дополнить его новыми статьями приведут к катастрофическим последствиям для режима ядерного нераспространения. При всем критическом отношении к ДНЯО со стороны ряда неядерных государств вносить в него изменения нецелесообразно. Вместо этого нужно идти по другому пути, продолжая создавать вокруг ДНЯО соглашения, договоренности, инициативы по реагированию на новые вызовы и угрозы в области ядерного нераспространения.

16. Исходя из анализа основных проблем режима ядерного нераспространения, к актуальным задачам его укрепления следует отнести:

• достижение универсальности ДНЯО как неотложной и приоритетной задачи;

• укрепление системы гарантий МАГАТЭ, заключение государствами-участниками ДНЯО соглашений о гарантиях, универсализация Дополнительного протокола к таким соглашениям;

• дальнейшее повышение эффективности мер контроля и процедур соблюдения ДНЯО для обеспечения полного выполнения неядерными государствами своих обязательств;

• постановку ядерного расщепляющегося материала, переключаемого ядерными государствами с военного использования на цели мирной ядерной деятельности, под гарантии МАГАТЭ в рамках добровольных соглашений о гарантиях, заключаемых с ядерными государствами;

• скорейшее вступление в силу ДВЗЯИ;

• разблокирование ситуации на Конференции по разоружению, начало и скорейшее завершение переговоров относительно Договора о ЗПРМ для целей ядерного оружия;

• введение в действие в полном объеме имеющихся соглашений по созданию ЗСЯО, поощрение создания новых ЗСЯО и зон без любых других видов ОМУ, особенно в регионах повышенной напряженности — в первую очередь на Ближнем Востоке;

• предоставление государствам-участникам ДНЯО, не обладающим ядерным оружием, гарантий против применения или угрозы применения ядерного оружия со стороны ядерных государств в виде юридически обязывающего инструмента;

• дополнительные энергичные усилия по осуществлению положений ДНЯО во всех его аспектах в целях предотвращения распространения ядерного оружия без ущерба для использования ядерной энергии в мирных целях государствами-участниками Договора;

• обеспечение осуществления неотъемлемого права всех участников ДНЯО развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях без дискриминации, но при строгом соблюдении соглашений и договоренностей в области ядерного нераспространения;

• совершенствование контрольных списков ядерного экспорта, повышение транспарентности в деятельности ГЯП и Комитета Цангера в целях расширения диалога и сотрудничества между ядерными экспортерами и импортерами;

• усиление юридических норм механизма нераспространения;

• поступательное продвижение в области ядерного разоружения;

• усиление мер противодействия незаконному обороту ядерных материалов.

17. Проведенный анализ современных проблем международно-правового режима ядерного нераспространения показал, что без адекватных ответов международного сообщества на новые вызовы в области нераспространения и поиска решений застарелых проблем (еще времен создания ДНЯО) будет достаточно трудно сформировать предпосылки для дальнейших шагов в области ядерного разоружения.

Однако в любом случае в целях создания благоприятных условий для дальнейшего сокращения стратегических вооружений необходимо серьезно работать по конкретным задачам в контексте укрепления режима ядерного нераспространения. Ядерные государства, включая Россию, не могут ориентироваться в своей политике по сокращению и уничтожению ядерного оружия исключительно на США и/или другие ядерные державы. Если режим ядерного нераспространения будет слаб, если будет обостряться опасность расширения ядерного клуба, то ядерные страны не смогут не учитывать эти обстоятельства при определении дальнейших шагов в области ядерного разоружения.

Таким образом, напрашивается очевидный вывод: чем сильнее режим ядерного нераспространения, тем радикальнее могут быть шаги в области ядерного разоружения. Надо признать, что этот тезис оспаривают многие неядерные страны, которые считают, что режим ДНЯО является неравноправным, поскольку делит мир на страны, имеющие право на ядерное оружие, и государства, которым в таком праве отказано. Поэтому они исходят из посылки, что ядерное разоружение должно осуществляться при любых обстоятельствах и отказываются от дополнительных обязательств в области нераспространения.

Разрешение данного противоречия было удачно найдено на Обзорной конференции ДНЯО 2000 г., в итоговых документах которой подчеркивается, что ядерное разоружение должно осуществляться путем, способствующим упрочнению международной стабильности, и на основе принципа ненанесения ущерба безопасности для всех.

Необходимо предпринять максимальные усилия для сохранения этого компромисса, который будет позитивно влиять на создание дополнительных условий для дальнейшего ядерного разоружения с перспективой создания мира, свободного от ядерного оружия.

18. Военно-политическая ситуация, в условиях которой формировалась международно-правовая система контроля над ядерными вооружениями, сегодня претерпела значительные изменения.

Новые угрозы и вызовы в сфере международной безопасности, неурегулированность региональных конфликтов, проявившаяся в последние годы тенденция роста фактора силы в мировых отношениях, острые проблемы в области нераспространения ОМУ и средств его доставки, рост дефицита предсказуемости в области международной безопасности — все это оказало неблагоприятное воздействие на динамику контроля над ядерными вооружениями.

Вместе с тем несомненно, что в условиях наступивших перемен система контроля над ядерными вооружениями продолжает играть ключевую роль в укреплении международной безопасности. В течение многих десятилетий она являлась и останется в будущем существенной составляющей международно-правового поля.

Система контроля над ядерными вооружениями в последние годы переживает сложную эволюцию. Понятно, что такая система и не может быть застывшей. Она трансформируется сообразно складывающейся стратегической обстановке, меняющемуся балансу сил, исчезновению прежних и появлению новых центров военной силы, созданию новых систем вооружений. Поэтому контроль над ядерными вооружениями будет и дальше востребован — пока существуют ядерные вооружения и идет совершенствование военных технологий.

Согласованные действия международного сообщества в поисках путей дальнейшего продвижения в сфере контроля над ядерными вооружениями останутся императивом на обозримое будущее. Но при этом периодически будет возникать потребность в выработке наиболее адекватных рамок, методов и масштабов такого контроля для новой мировой обстановки.

Современные военно-политические реалии требуют основательной перестройки системы контроля над ядерными вооружениями. Но ее целесообразно осуществлять на фундаменте уже существующей международно-правовой базы. Сохранение и укрепление «классической» системы контроля над ядерными вооружениями могли бы создать наиболее благоприятный климат для расширения круга разоруженческих вопросов и участников этого процесса.

Осознание исключительной важности режима международного контроля над ядерными вооружениями определяет твердую позицию России с момента конституирования ее в качестве независимого государства в пользу его поддержки. Основополагающие документы, определяющие внешнюю политику и политику безопасности Российской Федерации, рассматривают контроль над ядерными вооружениями в качестве одного из приоритетных направлений обеспечения национальной безопасности.

19. В современных условиях необходимы совместные действия государств по укреплению режима контроля над ядерными вооружениями, недопущению расшатывания международно-правовой разоруженческой базы, обеспечению преемственности процесса сокращения вооружений, прежде всего ядерных, предотвращению возникновения «правового вакуума» и новых сфер гонки вооружений. Такую работу надо вести на всех уровнях, в том числе на международных форумах, в первую очередь в ООН и на Конференции по разоружению.

Дальнейшие успехи в области ядерного разоружения и нераспространения, несомненно, будут очень сильно зависеть от степени благоприятствия общей политической обстановки в международных отношениях. Для обеспечения такой обстановки потребуется коллективная политическая воля государств, основанная на внедрении в международную практику атмосферы доверия, открытости и предсказуемости.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В диссертационной работе сформулированы обобщающие выводы, имеющие значение для дальнейшего развития международно-правовой системы контроля над ядерными вооружениями. Кроме того, сделаны практические рекомендации для определения политики в области ядерного сдерживания, ядерного разоружения, решения проблем ПРО, военно-космической деятельности и ядерного нераспространения.