Влияние городской среды на процесс социализации подрастающего поколения губернских и областных центров Восточной Сибири во второй половине XIX века

Актуальность исследования проблемы социализации подрастающего поколения, обусловлена значимостью молодого поколения в жизни народа и общества, его потенциальными возможностями, позитивным или негативным влиянием на развитие страны. Прав немецкий богослов Толу к, который утверждал, что «мир управляется из детской. отсюда он строится и разрушается. Из детской прокладываются не только пути спасения, но и погибели».1 Актуальность обусловлена и перспективами развития российского общества, сложностью переходных процессов, происходящих в настоящее время. Современные исследователи считают, что сегодня семья в России деградирует, и связанно это, в первую очередь, с глобальным кризисом семьи и невыполнением ею основных функций по рождению и полноценной социализации подрастающего поколения. Поэтому исследование процесса социализации прошлых поколений можно рассматривать как прекрасную возможность обратиться к социальному опыту.

Актуальность рассмотрения форм и методов воспитания, механизма влияния государственных и общественных институтов на процесс социализации в условиях традиционного и модернизирующегося общества, позволяет увидеть, что в новых условиях городской среды проявило свою несостоятельность, а что выдержало проверку временем и пригодилось будущему поколению и современной семье, при том, что она, сохраняя важную роль, сама, в свою очередь, менялась под воздействием процессов урбанизации и модернизации.

Принципы и традиции воспитания в дореволюционном городе сегодня в некоторой степени являются утраченными. Поскольку многое неразрывно связано с бытом ушедшей эпохи, определенные утраты можно считать естественными и неизбежными, но есть утраты, которых могло бы и не быть, поэтому в последнее время делаются активные попытки вернуть забытые традиции.

Сегодня уже никто не спорит с тем утверждением, что родившийся ребёнок уже является социальным существом. Его приняли руки врача акушера или повивальной бабки, но приняли так, как это рекомендует делать к данному времени социальный опытнад ним склоняется лицо матери, говорящей на определенном языке и ухаживающей за ним так, как это принято на данный момент в данной культуреему дают имя, являющееся своего рода социальным значком, позволяющим отличить его от других младенцев. Иными словами, его изначально окружает взрослый, многообразный, сложно структурированный социальный мир. Мир того общества, полноправным членом которого ему только предстоит стать, но без которого он уже не может существовать и которое уже относится к нему как к своему потенциальному будущему.

Выбранная нами тема находится на стыке нескольких научных дисциплин: истории, социологии, педагогики и на пересечении трех весьма актуальных и перспективных направлений современной историографии: 1.

Изучение социальной истории. 2. Изучение проблем сибирского города, актуальность изучения которого связана с необходимостью осмысления процесса урбанизации в России в целом и Сибири в частности. 3. Изучение образа жизни отдельных социальных и профессиональных групп.

Процесс социализации осуществляется наиболее интенсивно в детстве и юности, именно в этот период происходит становление личности, осуществляется первичная социализация молодого человека и воспитание индивида наиболее эффективно.

Объектом исследования является подрастающее поколение губернских и областных центров Восточной Сибири, в состав которого дети и подростки входят с момента рождения и по достижению брачного возраста, составлявшего по указу 1830 года для женщин 16, для мужчин 18 лет. Но, судя по данным Б. Н. Миронова, во второй половине XIX века реальный возраст был выше и достигал 21,4 и 24,2 лет в среднем.2 Таким образом, не вступление в брак, а именно достижение брачного возраста является началом завершающего периода социализации.

Предметом исследования является влияние городской среды на процесс социализации детей и подростков из различных слоев населения губернских и областных центров Восточной Сибири в условиях начавшихся процессов модернизации и урбанизации. Городская среда — среда существования, формируемая городом. При этом город — это особая территориально-социальная форма организации общественного производства, где осуществляется не только производство вещей, но и «производство» самих людей, их образа жизни. Качество «производства» человека во многом, если не во всем, зависит от состояния социально-культурной среды, которое определяется различными факторами. Процесс усложнения городской среды приводит к изменению «качеств» самого человека.3.

В данном исследовании Социализация определяется как процесс усвоения и активного воспроизводства индивидом социокультурного опыта (социокультурных норм, ценностей, образования, поведения, ролей установок, обычаев, культурных традиций, коллективных представлений, верований и т. д.). Это так же и результат целенаправленного формирования личности посредством воспитания, формального обучения и стихийного воздействия жизненных обстоятельств.4.

Социализирующее поведение включает в себя образование — формирование и развитие интеллектуальных качеств личности, трансляцию индивидуальных и коллективных знаний о природе, обществе и человекеа так же воспитание — развитие волевой и эмоциональной сторон личности, передачу и перенимание норм поведения. Важной сферой социализации является так же регулирующее воздействие общества на отклоняющееся (девиантное) поведение, нередко встречающееся в молодом возрасте.5.

Проблему развития ребенка и подростка удобнее рассматривать через призму более широкой категории — образа жизни, исходя из следующего определения этого феномена: «Образ жизни — это способ или характер всей жизнедеятельности данной личности, социальной группы или всего общества, детерминированный их собственной природой, общественно-экономическими и естественно-географическими условиями их жизни».6 Поскольку образ жизни трактуется как способ жизнедеятельности людей, в основу структуры закладываются важнейшие сферы жизнедеятельности, они известны — это труд, быт, общественная, культурно-образовательная деятельность.

Территориальные рамки исследования ограничиваются губернскими и областными центрами Восточной Сибири городами Иркутск, Красноярск, Чита, Якутск. Все они являлись крупными не только культурными, но и административными центрами, что обуславливало специфику сословно-профессионального состава населения, условия развития культурной среды, разнообразие проявлений общественной инициативы, т. е. тех факторов, которые влияли на процесс социализации подрастающего поколения указанных городов.

Хронологические рамки исследования включают период от начала 60-х годов до конца XIX века. Это традиционный период в историографии, связанный с началом перехода от традиционного к модернизированному обществу в России. Сибирь так же вступила в капиталистический период своего развития — период бурного демографического роста, урбанизации, значительных социально-экономических перемен в жизни региона. Это приводило к изменению образа жизни и условий социализации подрастающего поколения, хотя и не в такой степени как в последующий период. С началом XX в. демографическая ситуация, культурная среда и формы общественной жизни стали изменяться более активно, что требует самостоятельного изучения.

Указанная тема не являлась еще предметом монографического исследования, хотя по ее отдельным аспектам имеется многочисленная литература.

Тема исследования обусловила использование в работе комплекса полидисциплинарной литературы. Характеристика многих сторон жизни позволяет увидеть условия, в которых ребенок рождался, рос и развивался, показать все многообразие этих условий возможно только привлекая исследования историков, социологов, педагогов, врачей, этнографов, экономистов и даже архитекторов.

Так как сам термин — «социализация» появился только в 30-е годы XX века, дооктябрьский период историографии вопроса можно назвать временем накопления фактического материала о различных сферах городской жизни, с которой, так или иначе, были связаны дети. Существуют работы, авторы которых ставили иные исследовательские задачи, но содержащие выводы очень полезные для наших изысканий. В зависимости от проблематики поднятых вопросов можно выделить несколько групп дореволюционных работ.

Прежде всего, это — демографическая литература, часть которой составляют работы медико-демографического профиля, написанные врачами. В 80-х годах были опубликованы работы доктора Экка, касающиеся смертности населения в России, 7 и послужившие заметным толчком для последующих трудов в том же направлении. Иркутский врач П. И. Федоров, изучая вопросы рождаемости и детской смертности в Иркутске за период 1880—1899 годов, в своей работе очень подробно рассмотрел не только указанные вопросы, но и сопутствующие данные о распределении рождений и смертей городского детского населения по месяцам и годам, причины и результаты демографических процессов, в которых участвовали дети.8 Доктор МЯ. Писарев, так же изучал проблему смертности городского населения Иркутска по приходам.9 Подобные исследования важны в плане характеристики здоровья детей и темпов пополнения контингента социализирующегося населения. Доктор С .А.Штерн в работе «Советы матерям о физическом воспитании детей» касался широчайшего круга вопросов детского воспитания, уделяя большое внимание состоянию санитарно-гигиенических, физических и нравственных условий развития ребенка.10 Доктор Б. И. Левин, исследуя меры борьбы с сифилисом в губернском городе Иркутске, затрагивал проблему проституции в городах, в частности анализировал участие девушек-подростков в этом роде деятельности, и распространение венерических заболеваний не только у взрослого, но и молодого поколения, затрагивая, таким образом, и проблему городских условий. Б. И. Левин искал причины и рассматривал различные меры борьбы с заболеваниями, главным образом, отстаивая мнение о необходимости защиты именно подрастающего поколения.11 Конечно, эти исследования отражают ситуацию только в одном губернском городе — столице Восточной Сибири, но вряд ли причины и условия были существенно различны по другим городам Сибири.

Под редакцией В. Аленцина и А. Сырнева вышло исследование медико-демографического профиля о слепых в России12 в период 80-х годов XIX века. Для нас эта работа полезна тем, что она привлекла внимание исследователей к проблеме людей с физическими недостатками, показала методы выявления информации об этой категории населения из переписей. И самое главноеосветила проблемы адаптации этой категории детей в дальнейшей жизни. Дети с физическими недостатками имелись в областных и губернских центрах Восточной Сибири. Метод В. Аленцина и А. Сырнева помог проанализировать данные о таких детях по переписи 1897 года.

Физическому здоровью детей уделяли внимание не только врачи, но и педагоги. Исследование В. Ник-ва в журнале «Семья и школа» была посвящено проблеме гигиены детского возраста. Оно затрагивала вопросы правильного содержания и ухода за детьми в период младенчества, и не только показывало существующие примеры содержания детей, но и содержало рекомендации, причем для разных социальных категорий населения.13 Физическое развитие детей — это была одна из главных тем в педагогической литературе. Об идеях физического развития писал П. Ф. Каптерев.14 Все больше статей о физическом развитии и здоровье детей подкреплялись медицинскими рекомендациями.15 Имелось несколько исследований Е. А. Покровского о детских играх, о создании в городах специальных площадок для них, о воспитание игрой и др. В то время игру можно было рассматривать как спорт, но уже появляются и отдельные книги о физических упражнениях, зарядке.16 Это были очень прогрессивные для того времени исследования, они помогают оценить отношение педагогики XIX века к проблеме физического воспитания. О некоторых исследователях XIX века необходимо сказать отдельно, в частности, труды П. Ф. Каптерева разноплановы и многогранны. Он был одним из первых, кто обоснованно полагал, что необычайно важно обратить внимание на возбуждение в детях любви и симпатии к природе. Он попытался дать очерк влияния на эстетическое развитие детей окружающей среды. Кроме того, еще в 1876 г. он критически осветил состояние русской детской литературы и отметил крупные недостатки произведений с точки зрения этико-эстетического развития и воспитания. Ученый доказывал, что эстетическому развитию естественно сопутствует этическое, а так же поддерживал идеи о необходимом развитии способностей детей. Работы видных педагогов и докторов в определенной мере можно назвать и историографическим источником, потому что наряду с исследованием ситуации, работы содержали пособие, которым должны были пользоваться и пользовались воспитатели и родители того периода.

Многие авторы-медики и педагоги отмечали большие проблемы в развитии детей, в большинстве своем они высказывали негативные оценки о медико-саниатрных условиях сибирских городов, неспособности официальной сети медицинского обслуживания справиться с существующими проблемами, отмечалось ухудшение не только общего, но и психического развития детей второй половины XIX века. В частности, это отмечала хроника «Вестника Воспитания» рассказывая об участившихся случаях самоубийства среди учащихся, именно в городской среде.17.

Большое число дореволюционных исследований было посвящено системе народного образования в городах. Заметки об открытии новых учебных заведений, сборники и статьи, посвященные юбилейным датам гимназий и институтов, касались внутренней жизни школ и гимназий, учебных программ, школьных нагрузок и т. п. В работах о постановке учебного дела в отдельных городах, обычно приводятся статистические данные об открытии школ, социальном составе учащихся и деятельности учебных заведений. В историографии второй половины XIX века начинают появляться заметки о женском образовании, учебных заведениях для девочек. Из дореволюционных исследований по истории просвещения в Сибири нужно отметить работы И. В. Щеглова, Н. Н. Бакая и А. Оносовского, в которых авторы рассматривают историю создания и деятельности отдельных учебных заведений в городах.

IЯ.

Иркутске, Красноярске Чите и Якутске. Для нас наиболее важными считаются данные о количестве в городах школ и учеников, а так же выводы о состоянии учебного процесса, о появлении общественной инициативы в распространении просвещения и помощи той категории детей, которая не могла по тем или иным причинам посещать школу. Необходимо признать, что значительная часть дореволюционной литературы акцентировала свое внимание в основном на успехах и достижениях администрации в распространении образования, о проблемах, трудностях и недостатках говорилось меньше. Другим недостатком этих работ можно назвать отсутствие достаточного полного фактического материала, что не позволяет увидеть динамику распространения просвещения, зато отчетливо видна отсталость развития сибирских городов по сравнению с Европейской Россией, что свидетельствует об отличительных условиях городской среды сибирских центров.

Изучением традиционных форм культуры и быта в городах занимались исследователи — этнографы. К работам этой группы можно отнести статью С. Х. Бейлина, который сделал подборку пословиц и поговорок сибирских евреев, характеризующих культуру и быт этой важной категории сибирского населения, причем он не только собрал, но и истолковал их, чтобы они стали ясны даже человеку не знакомому с иудаистской культурой. Среди пословиц есть и касающиеся проблем воспитания и развития молодого поколения.19.

Проблеме евреев, как категории населения, их месту в культурной и общественной жизни городов, а так же взаимоотношению еврейского и русского населения было посвящено несколько исследований.20 Работы данного плана интересны нам характеристикой положения детей евреев, их прав на получение образования, службы в армии. Так же в работах затрагивался так называемый «еврейский вопрос» как фактор, создающий специфические условия для социализации детей этой категории населения.

Еврейский вопрос" тесно связан с другой важной темой историографии начального периода модернизации, — это проблема влияния религии на воспитание детей и подростков. Уже в дореволюционный период были сделаны выводы о снижении влияния религии на городскую молодежь, исследователи пытались найти причины этого, но выход из данной ситуации виделся пока слабо.21.

Из исследований, посвященных общественной жизни городов (театральной жизни, городским праздникам, чтениям, гуляниям и т. п.) можно вычленить работы по проблемам детского досуга. Надо сказать, что проблема детского отдыха начала волновать исследователей уже во второй половине XIX века, при этом признавалось отсутствие пригодных форм развлечений для детей, тогда как имеющиеся не преследовали воспитательных целей, что считалось очень важным. Несмотря на недостаток работ по этому вопросу, в дореволюционный период произошло накопление информации об этой сфере жизни горожан, которая позже была успешно использована советскими исследователями.

Исследовались проблемы развития детей: музыкальное образование, рисование, значение труда в жизни ребенка.23 Вопрос об отношении детей к физическому труду затрагивался известным педагогом К. Д. Ушинским, чья статья «Труд в его физическом и воспитательном значении» и многие другие его работы9 позволяют увидеть принципы, на которые ориентировались родители и воспитатели в процессе социализации. Различные педагогические сочинения мы относим к категории исследований по той причине, что кроме характеристики образцов, авторы старались исследовать и текущую ситуацию.

Ребенок — это часть семьи, а проблемам городской семьи было посвящено огромное количество работ правоведов, историков, этнографов, философов рубежа XIX — XX вв. Надо признать, что круг литературы, имеющей отношение к истории семьи в России, настолько огромен, что для ее анализа необходимо отдельное монографическое исследование, что в значительной л j степени было сделано Ю. М. Гончаровым.

Дореволюционные исследования о Сибири в целом25 и по истории отдельных областных и губернских городов дают картину той среды, в которой дети рождались и воспитывались. Одновременно, такие работы содержат сведения о медицинской, образовательной, культурно-развлекательной и других сторонах жизни сибирского города второй половины XIX века.

Подводя итог анализу дореволюционного этапа историографии, можно констатировать, что, несмотря на отсутствие термина «социализация», это явление было осознанно, были рассмотрены некоторые аспекты, составляющие содержание процесса социализации и характеризующие степень развития городской среды — это рождение и смертность детского городского населения, физическое развитие подрастающего поколения, уровень развития системы просвещения, и ее доступность для тех или иных групп населения. Так же рассматривалась роль семьи и окружающей детей обстановки, которая, по мнению исследователей, бесспорно, влияла и на формирование физических свойств ребенка, и его нравственных качеств.

По некоторым вопросам были сделаны выводы, не потерявшие научной ценности и сегодня, что соответственно учтено в нашем исследовании. Недостатком существующих исследований можно назвать зачастую их общероссийский характер, без упоминания Сибири, что ограничивало возможность использования имеющихся выводов в нашем исследовании.

Историография советского периода, характеризуется, с одной стороны, систематизацией и осмыслением ранее достигнутого. С другой стороны, начался поиск нового подхода к исследованию и анализу исторических событий. Анализируя этот период, необходимо указать, что имеющиеся исследования в рамках данного этапа значительно удобнее рассматривать по проблемному, а не по хронологическому принципу.

На наш взгляд, в советской историографии больше всего разрабатывалась проблема просвещения. Из общероссийских исследований, содержащих и некоторый материал по Восточной Сибири можно назвать «Очерки по истории средней школы в России второй половины XIX — начала XX вв.» Ш. И. Ганелина. Чуть позже свет увидели «Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР», это наиболее полное исследование на тот период. Коллективная монография стала возможна благодаря длительному накоплению материалов, она содержит разделы о развитие школьной системы в Сибири во второй половине XIX века, о развитии педагогической мысли и выдающихся педагогах рассматриваемого периода. Непосредственно развитию школьного дела в Сибири XVII — начала XX вв. посвящено исследование 26.

Н.С.Юрцовского. Автор провел систематизацию части статистических данных о развитии начальных и средних школ Сибири, в том числе и в интересующих нас губернских и областных центрах.

Истории просвещение в Восточной Сибири в целом была посвящена монография А. Г. Панчукова, 27 развитию школ в Енисейской губернии книга Д. Г. Жолудева, школе и развитию педагогической мысли в Якутии.

9 ft обобщающий труд В. Ф. Афанасьева. Более специализированные работы рассматривают педагогическую деятельность ссыльных, 29 в частности, справедливо оценивается тот вклад, который ссыльные преподаватели внесли в развитие просвещения в нашем регионе.

В работах по социально-экономическим проблемам II половины XIX века внимание исследователей было привлечено к внутрисибирской миграции, как специфическим каналам изменения численности и культурного облика городского населения. Для нас большую важность имеют вопросы демографического развития городов и такого аспекта как городские условия для рождения и воспроизводства городского населения Сибири. Из общероссийских работ по этой проблематике можно назвать исследования.

1А.

A.Г.Вишневского М. С. Тольца, заявлявшие о становлении нового типа рождаемости и брачности в России, в рассматриваемый нами период.

Глубокое историко-географическое исследование по истории формирования и развития сети городов Восточной Сибири было предпринято.

B.В.Воробьевым. 1 Автор представил общую картину динамики, и естественного движения населения, дал анализ сословного состава и занятости населения. Для нашей темы ценно то, что большее внимание уделяется специфике именно городского населения. Выводы автора о сочетании высокой рождаемости, высокой смертности и неустойчивом естественном приросте подтверждают данные дореволюционной историографии. Это исследование важно так же и в том плане, что оно активизировало городоведческое направление в историографии и открыло путь более специализированным исследованиям.

Определенным этапом стали обобщающие работы по истории отдельных областных и губернских городов.32 Исследования по истории Иркутска и Якутска хоть и не затрагивают тему социализации подрастающего поколения, но касаются многих сопутствующих проблем: образования, просвещения, медицинского обслуживания в городах, роли церкви в городской жизни, открытии в городах библиотек, театров, выставок, проведении концертов, и т. п., что характеризует ту городскую среду, в которой подрастающее поколение рождалось и развивалось.

В советской историографии был ряд публикаций, посвященных социальным аномалиям — девиантному поведению в среде сибирской молодежи. Часть из этих работ была подготовлена на сибирском материале, что составило важный вклад в историографию. Из сибирских авторов следует особенно отметить Г. Маннса, журналиста Г. Вяткина и статистка А.Локтина.33.

Эти исследования посвящены главным образом не периоду нашего исследования, но в их публикациях содержатся интересные наблюдения и важные обобщения по проблемам социальных аномалий в Сибири. По мере формирования тоталитарного режима возможность ученых по разработке темы социальных болезней значительно сократились, а снова активно исследователи принялись за рассмотрения это стороны общественной жизни только в современной историографии.

Актуальными остаются исследования посвященные семье и браку.34 Статья группы авторов «Семья и брак в условиях промышленного капитализма», в частности, затрагивала вопросы детского труда и последствия отсутствия нормативных актов, регулирующих правовое положение рабочих-подростков. Так же статья освещала трудности в выполнении естественного назначения семьи в условиях капитализма, 35 но недостатком этого небольшого исследования можно считать то, что написано оно даже не на общероссийском материале, а на мировом опыте семейных отношений в условиях капитализма, что применительно к семье сибирской должно приниматься с оговорками. Тема же сибирской городской семьи в советской историографии еще не стала предметом исследования, что подтверждается историографическим обзором Ю. М. Гончарова. Исследования семьи, на этом этапе и в общероссийском масштабе очень важны для нашей темы, потому что именно семья являлась основной ячейкой развития детей, ее первичным агентом социализации.

В советской историографии заметные сдвиги произошли в изучении вопросов социально-демографического развития и сословно-классовой структуры городов капиталистической России.36 Под редакцией О. Н. Вилкова, издавались сборники по истории сибирского города, и различным аспектам его функционирования: экономика, управление и культура сибирских городов.37.

Из социально-экономических исследований широкого территориального плана назовем работу Г. П. Башарина по социально-экономическому развитию.

•j о.

Якутии, он тему исследования не ограничивает областным центром, а рассматривает целый регион.

В историографии советского периода был поднят вопрос о классификации городского населения при этнографическом изучении города, 39 эта классификация стала хорошей базой для более глубокого изучения городской социальной культуры в современный период историографии, потому что в советский период отдельные социальные группы, классы и страты изучались слабо.

Социально-медицинский аспект социализации предшествует всем остальным, но исследований по этой проблематике в советской историографии было совсем не много. Из сочинений историков медицины хочется выделить исследование А. И. Малоземовой, рассматривающее формирование сети санитарного и медицинского обслуживания в городах Иркутской области.40 Проделанная автором работа, важна для нашей темы при характеристике состояния медицинского обслуживания и возможностей получения качественной помощи молодым поколением. Исследовательница подробно рассмотрела функционирование первой на территории Восточной Сибири детской больницы. Но недостатком исследования является чрезмерное сгущение темных красок в характеристике дореволюционной системы здравоохранения в Сибири. Необходимо признать, что исследования этого периода историографии грешили стремлением противопоставить успехи советской и дореволюционной медицины, но фактический материал о времени открытия больниц в городах, бесплатных лечебниц и социальном составе посещающих эти заведения для нашей работы ценен.

Менее затрагивался в историографии вопрос религиозного воспитания, для данного периода историографии характерно освещение этой проблемы с атеистических позиций.41 Исследований этой проблемы по Восточной Сибири нет. Так как аспект религиозного воспитания и роль церкви в процессе социализации подрастающего поколения дореволюционного периода были очень важны, нам пришлось основываться на общероссийском материале. Но в рамках этой проблемы исследователи больше интересовались сельским, а не городским населением.42.

В историографии начинается изучение отдельных отраслей культуры. В работах Л. Лифшица, П.Г.Маляревского43 речь шла об истории открытия, развития и функционирования театров в Иркутске и Красноярске. Театр при отсутствии разнообразных сфер развлечений мог стать немаловажным воспитателем в развитии подрастающего поколения, поэтому в исследованиях нам интересна любая информация о представлениях для детей, поскольку по пьесам для детей можно узнать о воспитательном значении театра в губернском городе.

В монографии И. Ю. Харкеевич «Музыкальная кулыура Иркутска [XVIII-XX вв.]», 44 рассматриваются различные формы музыкальной жизни горожан. Музыка была важным элементом домашнего воспитания в некоторых городских семьях, для нас небезынтересно было узнать возможность доступа к музыке остальных категорий населения, пути и варианты музыкального развития горожан.

Вторая половина XIX века был периодом открытия и развития музеев в областных и губернских центрах Восточной Сибири, и по замечаниям современников воспитанники учебных заведений были постоянными посетителями музейных выставок. В советской историографии имеются исследования П. П. Хороших «Музей Восточно-Сибирского отдела Государственного Русского географического общества», работы А. Д. Фатьянова о выставках и некоторые статьи о развитии музейного дела в Красноярске, 45 но не было исследований, содержащих более подробный фактический материал о посещаемости музеев детьми и подростками, с описанием тех выставок, которые они смотрели, их пристрастия и оценки.

Еще одним направлением было изучение библиотечного дела в Сибири. Из работ общесибирского плана большой интерес представляет статья А. И. Куприянова, 46 который сделал отличный анализ круга чтения детей и юношества в городах Сибири. Несмотря на то, что рассматривался им период первой половины XIX века, мы согласны со многими выводами автора, особенно о том, что выявление круга чтения детей и юношей, характера их читательских запросов помогает исследователям понять — какие идеалы общество стремилось привить детям, на каких примерах оно хотело воспитывать подрастающее поколение. Таким образом, уже в историографии советского периода было выдвинуто мнение, что рассматривать ребенка-читателя по классовому признаку нельзя, ибо к какому бы классу или прослойке не принадлежали его родители, сам он еще свободен от социальных рамок.

Появляются и специальные работы по библиотечному делу в губернских городах. Ф. МЛолшцук в своем исследовании, основанном на массовом статистическом материале, затрагивает важные для нашей темы вопросы детского чтения, пополнения детского фонда городской публичной библиотекой, характер читательских запросов этой категории пользователей библиотекой.47.

Для историографии советского периода достижением можно назвать то, что, несмотря на преобладание марксисткой идеологии, произошло преодоление стереотипа, что история бытовых сторон жизни общества — нечто второстепенное. Исследование М. Г. Рабиновича посвящено именно материальной культуре горожан, 48 для нас интересны выводы автора о зависимости между социальным положением, уровнем материального обеспечения жизни горожан и уровнем культуры населения, но опять же автор делает выводы относительно периода феодализма, не исследуя условия капиталистического города. В век всеобщей урбанизации ведущая роль городов в жизни любого народа очевидна. И не только потому, что растет процент городского населения, и в промышленно развитых странах горожан намного больше, чем крестьян, но и потому что бесспорным стало огромное влияние, которое город оказывает на все решительно стороны жизни народов, считает М. Г. Рабинович, который в своей работе49 освещает жизнь русского города IX — XIX вв. Он рассматривает не только проблему происхождения городов, но и общественную жизнь горожан, их занятия, обычаи, обряды и традиции в семье и домашнем быте горожан. Еще раньше появилась интересная работа М. Г. Рабиновича по исследованию этнографии русского феодального города.50 Очерки хоть и решили некоторые поставленные задачи, и осветили многие интересующие нас аспекты жизни и функционирования детей в условиях города: воспитание в семьях различных городских сословий, роль общества в воспитательном процессе, но эта работа не дала толчка к появлению подобного исследования относительно периода капитализма.

Следующая группа исследований освещает культурную жизнь в целом. Из авторов этой группы можно выделить О. Р. Будину, М. Н. Шмелеву, А. Ф. Некрылову и других, 51 которые занимались таким сложным культурным и социально-бытовым явлением как городские праздники и городские увеселения. Авторов можно отнести к категории общероссийских исследователей, практически не затрагивающих города Восточной Сибири, но эти работы показывают одну из сторон культурной жизни дореволюционного города, участником которой были дети и подростки.

Исследователь М. О. Косвен поднимает проблему крестных родителей ребенка, 52 тема этнографически очень важная, потому что в дореволюционной историографии эта проблема не поднималась, по причине своей обыденности, она была понятна современникам и поэтому не требовала на тот период отдельного исследования. Эта тема важна и социологически, ведь влияние крестных родителей, как агентов социализации очень велико. Усилия части этнологов и представителей смежных наук в этот период историографии консолидируется вокруг программы «этнографии детства», основателем и руководителем которой являлся И. С. Кон, последовательно проводящий в жизнь принцип междисциплинарного изучения детства, юности и родительства.53.

Этнографическая литература по Сибири традиционно сохраняла интерес к крестьянству, а вопросы по этнографии городов не затрагивались. Одним из инициаторов комплексного изучения проблем истории и современного состояния народной педагогики явился Г. С. Виноградов.54 Эти исследования интересны нам для изучения последствий процесса урбанизации, миграции и переселения крестьян в города, которые везли из деревни традиционную культуру и растворяли её в городе, создавая специфическую городскую среду. Появляются работы, основанные на ранее собранном материале и рассматривающие узкие проблемы детского фольклорного материала, как например, «Образцы восточнославянской волшебной сказки».55 Изучение детского фольклора помогает в объяснении особенностей детского миропонимания, детских представлений об окружающем их мире.

Обобщающий характер имела «История Сибири», в третьем томе которой были подведены итоги социально-экономического и демографического развития Сибири и влияния ссылки на развитие региона во второй половине XIX — начале XX.56 В обобщающих работах по Сибири красной нитью проходит вывод о многообразии типов школ, но крайне недостаточном уровне развития школьной сети, недостатке подготовленных учителей, следствием чего явился недостаточный уровень грамотности населения Сибири.

В отдельную тематическую группу следует выделить исследования авторов, раскрывающих сущность процесса социализации личности. Лидером на наш взгляд тут является И. С. Кон, много сделавший для продвижения этой теории в нашей историографии. Ему принадлежит масса исследований по этой и сопутствующей проблематике.5 Благодаря И. С. Кону и другим ученым (А.В.Мудрик, В. СВыготский, А. Н. Леонтьев и др.)58 определились некоторые вопросы в решении проблемы социализации, были определены понятияданы характеристики институтам и факторам социализациирассмотрены этапы этого процессавлияние семьи, коллектива в этом процесс.59 В науке были обозначены критерии и показатели, которые и сегодня не считаются устаревшими.

Из особенностей этого периода историографии можно назвать то, что в период советского государства историческая наука вслед за официальной пропагандой воспевала советскую систему воспитания и развития детейбудущих строителей коммунизма, поэтому система воспитания дореволюционной России считалась неправильной, непрактичной, высмеивались такие «несерьезные» аспекты воспитания как детские балы, обучение этикету. Внимание исследователей часто акцентировалось на таких негативных моментах школьного и гимназического образования, как телесные наказания, обучение «мертвым языкам», преподавание Закона Божьего и т. п.

Но, несмотря на определенное внимание исследователей к социально-культурной жизни сибирских городов, необходимо признать, что специальных исторических исследований, которые бы освещали непосредственно нашу тему, в советский период написано не было.

Новая историографическая ситуация возникла в нашей стране с 90-х годов. Активное освоение российскими историками новых подходов к изучению истории нашей страны способствовало более объемному её рассмотрению, включению в поле исследования все новых пластов и аспектов социальной действительности.

Усиливается внимание к проблемам демографии.60 Хочется выделить статью М. Клупт о демографической истории России. Очень полезными дня нас являются теоретические выводы автора о том, что решающее влияние на эволюцию рождаемости и смертности оказывают такие явления как индустриализация, урбанизация, формирование гражданского общества, изменение социально статуса женщины и др.61 Другие исследователи занимались рассмотрением демографического поведения отдельных социальных групп и категорий населения.62 Для нас важна любая характеристика особенностей демографического поведения представителей того или иного городского сословия.

При отсутствии специальных исследований по проблеме социализации городского населения приходилось обращаться к работам, затрагивающим темы, смежные с социализацией, например, история городской семьи. Необходимо признать, что тема городской семьи XIX в, важного агента социализации детей, до сих пор в отечественной историографии остается мало затронутой, не только на сибирском материале, но и по России в целом. Обобщающее академическое издание «Русские» отметило малую изученность городской семьи этого периода.63 Существует немного работ, специально посвященных данной проблематике. В частности, в первом томе академического издания «Население России в XX веке. Исторические очерки» содержится глава «Городская семья в конце XIX — начале XX века», написанная Н. А. Араловец, в которой, на основе опубликованных источников рубежа веков, приводится вариант характеристики городского населения по половому, возрастному составу, брачности, рождаемости и семейному составу. Все эти аспекты связанны не только с проблемой воспроизводства, но и социализации новых членов общества — юных горожан. Б. Н. Миронов в своей работе по социальной истории65 также рассматривал городскую семью в зависимости от социальной принадлежности и анализировал ее функции в воспитании подрастающих поколений.

Семья продолжает оставаться объектом всестороннего изучения историков, социологов, педагогов, изучается её историчное развитие в России в рассматриваемый период. Для характеристики сибирского региона многое в этом направлении было сделано Ю. М. Гончаровым.66 Рассматривая множественность функций городской семьи, он затронул и вопрос социализации подрастающего поколения, но, поскольку цели у исследователя были другие, он глубоко не касался этого аспекта семейной жизни.

В семейном быту, в закрепленном обычаем порядке передается из поколения в поколение социальная наследственность, поэтому многочисленные статьи, 67 затрагивающие проблему семьи интересны при рассмотрении процесса социализации подрастающего поколения.

Если в советской историографии была произведена классификация городского населения дореволюционного периода, то теперь исследователи обратили внимание на отдельные проблемы различных социальных страт российского общества, и достигли в изучении той или иной социальной группы заметных успехов. Особенно интересны исследования, содержащие материал по сибирскому городу. В первую очередь хочется отметить исследования Ю. М. Гончарова по купеческой семье, он же занимался и образом жизни мещанского сословия.68 В работах этого автора, наряду с освещением образа жизни данного сословия, освещается воспитание и включение подрастающих поколений в существующую на данный период социальную систему (на материалах Западной Сибири). Изучение образа жизни того или иного сословия, социальной группы становится очень распространенными темами для диссертационных исследований.69.

Рассматривая образ жизни интеллигенции, чиновничества губернских и областных центров Восточной Сибири, Забайкальского купечества, гильдейского купечества Енисейской губернии, авторы, так или иначе, затрагивают демографические аспекты, особенности образа жизни различных социальных групп.

В современный период появляются работы о старообрядцах, но написаны они были на общероссийском материале, для Восточной Сибири эта проблематика пока не стала очень актуальной.70 Выводы, сделанные авторами исследований, не удалось использовать нам в полной мере, потому что в составе городского население областных и губернских центров Восточной Сибири количество старообрядческих семей не было так велико, поэтому как-то влиять на общегородскую обстановку они не могли.

Исследователи обратились к мало рассматриваемой в советской историографии теме еврейского населения Восточной Сибири. Выходили как сборники, посвященные проблемам еврейского населения в дореволюционной Сибири, так и отдельные исследования. КХМ. Гончаров, Л. В. Кальмина, В. Ю Рабинович и др. изучают различные стороны жизни еврейского населения Сибири. Отдельно изучается просвещение, трудности, с которыми сталкивались еврейские дети при получении образования и стремление родителей к религиозному (иудейскому) образованию своих детей. Темами современных исследований становятся в первую очередь повседневная.

71 практика общения и взаимодействия власти и еврейской общины.

Другой работой, которая была для нас важна методологически, является исследование В. А. Зверева, хоть он и рассматривает процесс воспроизводства сельского населения, 7 многие его подходы и методы были очень полезны для рассмотрения социализирующего поведения уже городского сибирского населения.

Все исследования проблем социальной структуры города представляют большой интерес для нашей темы, потому что анализ особенностей воспроизводства и жизнедеятельности различных городских сословий очень важен для характеристики различий в методах, темпах и путях социализации различных категорий городского населения.

В современной историографии можно так же выделить отдельный пласт исследований — это история системы образования. Из работ общероссийского масштаба назовем только исследование Н. В. Флита «Школа в России в конце XIX — начале XX века. Государственные, частные гимназии, прогимназии, домашнее образование, экстернат». Эта работа систематизирует материалы для характеристики структуры системы образования, существовавшей в дореволюционной России.

Из обобщающих исследований по нашему региону можно отметить работу А. Шилова в двух частях о средней школе Восточной Сибири, 73 основанную на большом фактическом материале. Работа, кроме истории создания и функционирования многих учебных заведений исследуемых нами городов, содержит большой библиографический список, собранный автором по теме средней школы в Восточной Сибири.

Из более специализированных исследований в рамках проблемы образования и просвещения, заслуживает внимания работа Е. В. Ким, в которой рассмотрена проблема т.н. общественной педагогики, когда общество в лице общественных организаций и отдельных деятелей просвещения оказывало воздействие на систему образования путем развития педагогики как науки, распространения педагогической литературы, открытия новых и поддержания уже существующих учебных заведений. Большой интерес для нас представляет исследование В. Н. Миронова, посвященное кадетским образовательным учреждениям. Автор рассматривает формы и методы обучения в военных учебных заведениях, но значение этого исследования уменьшается для нас по причине небольшого числа военных учебных заведений в областных и губернских городах Восточной Сибири.74.

Появились исследования о деятельности и функционировании различных учебных заведений, гимназий, военных, женских училищ, Девичьего института. В работах освещаются особенности функционирования различных типов городских учебных заведений, показана многообразная жизнь учащейся части горожан и освещено содержание учебного процесса в этих школах, училищах и гимназиях.

Вновь возникший интерес исследователей к истории церкви в целом, и к некоторым аспектам ее деятельности вызвал публикацию ряда работ. Из общероссийских исследований наибольший интерес для нас представляют статьи, в которых рассматриваются проблемы взаимоотношения подростков и церкви, отношения подростков к религии.76 В литературе подтверждалось распространение так называемого процесса секуляризации во второй половине XIX века, в начальный период модернизации России общество уже сталкивалось с подобным отношением молодежи. Причем в современной историографии научным интересом пользуется не только православие, но и другие религии. Например, в контексте сегодняшних мировых событий ислам привлекает внимание ученых.77.

В общероссийских исследованиях, затрагивающих и сибирский материал, изучалось функционирование школ и училищ духовного ведомства: церковноприходских школ, епархиальных училищ, которые находились в руках православной церкви. Для нас очень важны выводы тех исследователей, которые рассматривают церковь и религию как воспитателя, т.н. агента социализации, потому что в изучаемый нами период масштабы и степень влияния религии на повседневную жизни людей были большими. Среди авторов, работающих по этой теме можно назвать Г. В. Гусева, В. В. Форсову, Л. А. Попова, А.Суперанскую.78.

Исследователи, занимающиеся историей церкви в Сибири, 79 интересовались конкретными аспектами роли православной церкви в период второй половины XIX века, например, созданием и деятельностью церковноприходских школ.80 Но оценка современной историографии не строится исключительно на недостатках и слабых сторонах этого вида образования, сегодня уже признается и заслуга церковной школы в просвещении определенной категории детей. Так же поднимаются вопросы воспитания и образования детей самого православного духовенства и сирот этого сословия.

Не оставляют исследователи и проблем культурной среды сибирских городов, развития театров, любительских спектаклей, причин возникновения музеев, проведения художественных выставок в городах и других аспектов культурной жизни.81 Но специально проблем детского отдыха и работы культурных заведений с детьми статьи не затрагивали, поэтому эти работы важны своей характеристикой уровня культурного развития городов.

Из крупных исследований современного периода о культурно-просветительских организациях, горожанах-читателях выделим «Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока».82 Монография содержит статистику посещений библиотек, читален и народных чтений в городах, а так же статистику читательских интересов, данные о времени открытий городских библиотек, читальных залов и т. п.

Исследователи И. Н. Арзамасцева и С. А. Николаева написали учебное пособие для педагогов о детской литературе, в частности затронули период развития детской литературы второй половины XIX века.83 Творчество для детей стало восприниматься большинством писателей как почетное и ответственное дело, но для нас эти данные не представляют большого значения, потому что из всего, что писалось в этот период для детей, до сибирских библиотек доходило ограниченное количество, а значит, редко могло попасть в руки к ребенку читателю.

Наибольший же интерес, для нашего исследования представляют работы, касающиеся специальных детских библиотек, детского чтения и формирования читательского интереса у детей в сибирском городе.84 Статьи, основанные на материале губернских городов, показывают специфику развития библиотечного дела и развитие детской читательской аудитории.

Общественный быт и городская жизнь стали предметом исследования современных авторов. Появляются работы по сибирскому региону, исследователь Н. И. Гаврилова занимается общественным бытом городов Иркутской губернии.85 Рассматривая образ жизни горожан, Гаврилова обращает внимание и на такую сферу их жизни как воспитание детей. Наиболее важно рассмотрение вариантов общественного досуга детей и подростков, а также важны выводы автора о падении религиозности юношества в сибирском городе второй половины XIX века.

Другим элементом общественного быта и важным этапом в процессе социализации молодежи является процедура выбора спутника жизни. Первенство в исследовании этой проблемы принадлежит Г. В. Жирновой и ее работе «Брак и свадьба русских горожан в прошлом и настоящем». Были и другие статьи на эту тему, 86 но при их использовании необходимо учитывать, что написаны они так же на материалах общероссийского характера.

Существуют исследования, использующие ранее собранный материал и рассматривающие узкие проблемы фольклорного материала: особенности сибирской сказки, детских песен, сказки о коте, петухе и лисе в региональной традиции и др.87 Так же исследователи обращают свое внимание на педагогическую культуру, отраженную в пословицах и поговорках. Пословицы, как сильное средство традиционного воспитания, изучается не только филологами, этнографами, но и педагогами.88.

Важным фактором помощи незащищенным слоям и группам населения, в том числе, таким как детям-сиротам, становились благотворительные организации, которые принимали меры по оказанию поддержки, в частности еще не трудоспособной категории городского населения — детям и подросткам. История возникновения и функционирования этих заведений в городах стала предметом особого исследования. Исследователи нового периода историографии привели статистику распространения и деятельности этих организаций. Н.П.Мешалкин89 рассмотрел эту проблему в контексте проблемы меценатства и благотворительности сибирских купцов-предпринимателей (II половина XIXначало XX века). Диссертационное исследование Т. А. Катциной посвящено общественному призрению в Енисейской губернии.90 Наличие хорошего фактического материала не избавляет эту работу от недостатков: подробно не освещены методы работы с детьми, пути их попадания в заведения подобного рода, их образ жизни в качестве воспитанников подобных заведений, а так же трудности, с какими в будущем сталкивались эти дети.

На современном этапе появляются и работы посвященные генерал-губернаторам Сибири, 91 исследования эти, рассказывая об их государственной службе, не обходят вниманием их личную, духовную жизнь, в частности, образ жизни генерал губернаторов, семейные отношения и т. п. Авторы так же освещают проблему культурного развития сибирского региона.

Рассматривая процесс социализации в условиях города, нельзя не упомянуть и исследования городоведческого плана. Эти работы, благодаря множеству аспектов для рассмотрения, показывают разнообразные стороны городской среды, а, значит, те условия, в которых происходил процесс социализации подрастающего поколения, но непосредственно наша тема еще не стала объектом внимания исследователей этого направления.

Необходимо сказать и о появлении новых обобщающих трудов по истории исследуемых нами городов: В. Немерова «Чита. История, памятные места, судьбы" — «Красноярск в дореволюционном прошлом (XVII — XIX века)» группы красноярских историков, «Иркутск в панораме веков"93 В работах не только содержится социально-экономическая история отдельных городов, большое внимание уделяется развитию культурной среды (школ, театров, музеев, библиотек), т. е. опять же — это характеристика определенных условий развития детей и подростков. Подобные работы обычно характеризуются многообразием сюжетов по общественной жизни городов, но, к сожалению, непосредственно нашей темы социализации детей эти работы не затронули.

Процесс трансформации общества, как показывает опыт, очень часто сопровождается трудностями, когда не только отдельные люди, но и целые социальные группы не могут приспособиться к развивающемуся в стране капитализму с его порой очень жесткими условиями. Если в дореволюционной историографии и на начальном этапе советской историографии исследователи не часто обращались к этой проблеме, то в современный период было много сделано для теоретического развития теории девиации.94 Теперь, благодаря исследованиям Л. С. Алексеевой, М. П. Стуровой, В. И. Силенкова и др., 95 мы имеем возможность более конструктивно рассматривать эту проблему на материале XIX века.

В статье Л. И. Беляевой на общероссийском материале рассматривается зарождение и развитие отечественной школы перевоспитания неблагополучных детей, рассказывается о том, как общество старалось решать проблему девиантного поведения детей и подростков. Благодаря этому исследованию и работе Е. Г. Слуцкого о беспризорности, 96 можно узнать историю возникновения идеи и первые попытки организации воспитательных заведений для подобной категории детей. Это исследование также основано на общероссийском материале, поэтому рассматривать специфику перевоспитания проблемных детей в сибирском городе нам приходилось с помощью различных сибирских источников.

Специфика темы обязывает нас к привлечению и литературы социологического плана: о негативных факторах воспитания ребенка в неполной семье, о роли бабушек при воспитании внуков, социальных аспектах аборта для молодых девушек, такой форме девиантного поведения как самоубийство, проблеме алкоголизации в среде подростков и др. Эти социологические исследования современных проблем интересны нам в качестве теоретической базы и для выявления различных аспектов изучения процесса социализации.97 Значительный пласт современной историографии социологического плана представляет проблема изучения непосредственно процесса социализации. Исследователи Е. П. Белинская и Т. Г. Стефаненко рассматривают этническую социализацию подростка, А. В. Мудрик в своем исследовании «Социальная педагогика» рассматривает процесс социального воспитания человека. Поскольку социальное воспитание лишь составная часть процесса социализации, постольку социальная педагогика в контексте социализации его и изучает: в статье В. Давыдовой показана роль игры в социализацииЛ.Ю.Гордин пишет о воспитании и социализации, 98.

99 затрагивались и другие аспекты этого процесса.

Активно стали издаваться и исследования зарубежных авторов, 100 работы эти отличаются от отечественных тем, что на западе эта проблематика имеет более глубокую историю исследования, поэтому работы являются полезными для многих социологов, занимающихся проблемой социализации личности.

Из множества работ по психологии нам были интересны лишь те, что могли объяснить некоторые особенности детской психологии в различных ситуациях. Это исследования о кризисе 5-летнего возраста у детей, исследование И. К. Фридмана о контакте родителей с детьми, о зависимости между личностными особенностями и уровнем социализации подростков и других аспектах детской психологии.101 Работы эти посвящены современности и очень полезны были их теоретические подходы к тем или иным проблемам, сюжетам.

Таким образом, в современной историографии создана большей частью теоретическая основа постановки темы социализации личности в прошлом. Благодаря множеству поставленных проблем мы смогли определить для себя различные грани и направления исследования. Отмеченная специализация различных направлений изучения сибирского города и городских сословий поднимает вопрос необходимости комплексного изучения проблемы воспитания, развития и образования городского ребенка в сибирском городе периода капитализма. Состояние изученности темы таково, что некоторые теоретические аспекты актуализированы, а набор разрозненных фактов помогает не только расширить круг изучаемых вопросов воспитания, образования, развития, но, может быть, решить современные социально-культурные задачи.

Несмотря на многочисленность приведенных нами исследований, надо признать, что они затрагивали отдельные аспекты нашей темы. Часть исследований имеет общероссийский характер, хотя имеются и сибирские региональные работы. Наиболее полезным для нас может служить сборник статей «Семья в ракурсе социальных знаний».102 Статьи, включенные в сборник: М. В. Шиловского «Воздействие семьи сибирской городской интеллигенции на процесс первичной социализации подрастающего поколения"-103 Н. А. Араловец «Семейные отношения городских жителей России в контексте повседневности" — Л. В. Кальминой «Еврейская семья в Восточной Сибири" — М. В. Брянцева «Идеалы нравственного воспитания в купеческой среде" — и др. поднимают вопросы очень близкие к теме нашего исследования. Мы постарались продолжить начатую ими работу, выделить свой объект и предмет исследования и более глубоко проследить специфику социализации городских детей и подростков в рамках областного, губернского города в период развития капитализма с учетом специфики именно Восточной Сибири.

Целью исследования явилось стремление показать процесс и специфику социализации подрастающего поколения в условиях культурной среды и общественного быта губернских и областных центров Восточной Сибири в период начавшейся урбанизации и модернизации во второй половине XIX века.

Достижение этой цели подразумевает решение нескольких взаимосвязанных задач:

— Охарактеризовать условия воспроизводства и физического сохранения подрастающего поколения как части городского населения;

— Выявить условия, этапы и принципы социализации детей и подростков, а также механизм трансляции интеллектуального и нравственного опыта в городской семье;

— Показать роль различных элементов культурной среды (церкви, школы, библиотеки, музея, театра) в процессе социализации той части подрастающего поколения городов, которая с ними соприкасалась;

— Определить вклад городского общества в процесс социализации, как через производственную, так и через социально-культурную сферу городской жизни;

— Проанализировать формы и методы общественного регулирования девиантного поведения детей и подростков в условиях города;

— Выявить общие закономерности и особенности социализации в губернских и областных центрах Восточной Сибири.

Задачи исследования потребовали привлечения широкого круга источников. Источниковая база исследования включает в себя комплекс разнообразных по характеру материалов, как опубликованных, введенных в научный оборот, так и находящихся в архивах.

Первая группа источников — это статистические данные о численности и структуре городского населения. Первое место здесь по праву принадлежит материалам Всеобщей переписи населения России 1897 г. Для нашей темы первостепенны данные о возрастном составе населения, поскольку именно группа детей и подростков является объектом нашего исследования. Параллельно мы привлекаем данные о половом разделении, вероисповедании, уровне грамотности, как подрастающего поколения, так и взрослого населения.

Перепись так же учитывала число не только обучающихся горожан, но и обучавшихся в начальных, средних и высших учебных заведениях, что позволяет вычислить долю горожан, которые в процессе социализации прошли через школы того или иного типа в 60−70-х гт. XIX века.

Из характеристики семейного состояния населения мы можем узнать о численности в городах семей с одним родителем, т. е. неполных семьях. Сводные данные о количестве горожан с физическими недостатками (по возрастам), дает представление о такой категории населения как дети-инвалиды.

Другой разновидностью опубликованных статистических источников являются материалы «Памятных книжек» Иркутской, Енисейской губерний и Забайкальской, Якутской областей. Здесь по сходной методике собраны статистические данные о численности всего населения в городе, числе родившихся и умерших за год детей, вычислены темпы прироста и убыли населения в течение второй половины XIX века. В «Памятных книжках» также имелась важная для нас информация о численности медицинского персонала в городах, важнейших медицинских пунктах, если они имелись, адреса и имена городских акушерок. Важна для нас и информация об учебных заведения, о количестве обучающихся там воспитанников, с разделением по полу. Но, как отмечал В. А. Зверев, достоверности официальной статистики, по которой все должно было выглядеть благополучно и создавать иллюзию роста и развития, необходимо доверять с соответствующими оговорками.104.

В фондах губернских статистических комитетов имелись обзоры и статистические сведения о городском населении, которые мы тоже старались использовать при заполнении пробела в опубликованных источниках (ГАИО, Ф.50- ГАКК, Ф.31-Енисейский губернский статистический комитет).

Из статистики Врачебного отделения медицинского ведомства (ГАИО, Ф.32. 1895−1900ггГАКК, Ф.612, 1865−1897гг.) интерес для нас представляют данные о количестве принятых акушерками младенцев. Ведомости о числе принятых в городе младенцев за некоторые годы дают информацию о рождении первого ребенка у женщин разного социального положения. Фонд также содержит сведения о повивальных бабках городов и состоянии медицинского обслуживания.

Статистика Министерства народного просвещения отражена «Памятными книжками управления гражданскими учебными заведениями Восточной Сибири» и «Памятными книжками Восточно-Сибирского учебного округа».105 Эти сборники содержат информацию о времени открытия и количестве в городах учебных заведений разных типов и данные о количестве в них учеников с разделением по полу. Сборники выходили в конце века (1899−1900 гг.), и содержали перечень школ в областных и губернских центрах на конец XIX века, но иногда отмечалась точная дата основания и открытия учебного заведения.

Некоторые статистические обзоры, наряду с другими данными по содержанию города, содержатся в фондах городских дум (ГАКК, Ф.173-Красноярская городская дума, Ф.161- Красноярская городская управа.).

Законодательные источники изучения темы представлены актами (законами, указами, положениями и уставами). Нормативные акты российского правительства имеют определенное значение для раскрытия темы, поскольку распространяли свое действие и на Сибирь. Они наиболее полно представлены в «Полном собрании законов Российской империи». Дополнением этих законов явились указы, опубликованные в Сводах законов и специальных изданиях.

По теме нашего исследования, в первую очередь, необходимы были законы, регламентирующие брачно-семейные отношения, которые содержались в томе X Свода законов Российской империи — «Своде законов гражданских», а точнее, в первой книге Свода, озаглавленной «О правах и обязанностях семейственных». Книга первая содержала такой раздел как: «О союзе родителей и детей и союзе родственном». Также были использованы Свод законов о состоянии (T.IX), Свод уставов ученых учреждений и учебных заведений, Устав о ссыльных, Циркуляры о евреях.106 При таком обилии законодательной базы выпускались и специальные подборки законов и указов. Среди тех, что привлекались в работе над нашим исследованием, можно назвать «Законы о детях», 107 «Законы о евреях», 108 Свод уставов об учебных учреждениях109 и др. Эти нормативные акты и сборники помогают определить, в каких правовых рамках шел процесс социализации детей и подростков.

Делопроизводственные источники — это наиболее многочисленная категория материалов, очень разнородная по содержанию, степени информативности, полноте, достоверности и социальной направленности. В первую очередь, это делопроизводство светской и церковной администрации.

Значительное место среди источников заняла делопроизводственная документация Главного инспектора училищ Восточной Сибири (ГАИО, Ф.63.) — Директора народных училищ (ГАИО, Ф.193.) — Дирекции народных училищ (ГАКК, Ф.З.) — а также различных учебных заведений: Иркутской 2-ой женской гимназии 1880−1899гг. (ГАИО, Ф.125) — Иркутской женской гимназии И. С. Хаминова 1875−1908гг. (ГАИО, Ф.124) — Иркутского Горного училища.

1893−1902 гг. (ГАИО, Ф.213) — Иркутского промышленного училища 18 651 901гг. (ГАИО, Ф.211) — Иркутской частной женской гимназии В. В. Некрасовой.

1894−1902гг. (ГАИО, Ф.66) — Девичьего института Восточной Сибири 1840−1919 гг. (ГАИО, Ф. 64) — Красноярской мужской гимназии 1868−1900 гг. (ГАКК, Ф.348) — Красноярской 1-ой женской гимназии 1870−1900 гг. (ГАКК, Ф.265) — Красноярского 2-х классного училища Т. И. Щегловой 1877−1900гг. (ГАКК, Ф.435).

В фонде Государственного Архива Иркутской Области имелись дубликаты дел некоторых учебных заведений города Читы: городских училищ, мужской гимназии, ремесленного училища (ГАИО, Ф.63, дд. З, 15,20,21, 22, 27, 41, 54 и др.).

Архивные фонды этих заведений содержат отчеты, протоколы заседаний педсоветов, утвержденные программы по отдельным предметам, списки книг для училищных библиотек и тому подобные материалы, которые помогают характеризовать содержание образования и условия внутренней жизни учебных заведений, такие как режим дня, внеучебные занятия, ученическая форма, межколлективные отношения. Имеются в отчетах и материалы с характеристиками учеников.

Важное значение имеют отчеты учебных заведений, сиропитательных приютов, детских садов, которые печатались на страницах местных периодических изданий, выходили отдельными брошюрами или дошли до нашего времени в виде архивных документов. Следует выделить отчеты о состоянии учебных заведений, которые выпускались ежегодно и содержали в себе статистические данные о количестве учеников, по полу, возрасту, социальному происхождению и вероисповеданиям, сведения о прибывших, выбывших учениках и т. п. информацию. Отчеты о деятельности Иркутского «Детского сада» ежегодно печатались на страницах местных периодических изданиях, чаще всего газеты «Сибирь».110.

Фонды некоторых учебных заведений (ГАИО, Ф.211 промышленного училищаФ.213 горного училища) содержат классные журналы, ведомости успеваемости и поведения, которые характеризуют уровень овладения воспитанниками учебных программ и норм для ребенка школьного возраста.

Делопроизводственная документация Врачебного ведомства (ГАИО, Ф.32 Врачебное отделениеГАКК, Ф.612 Енисейская губернская врачебная управа) содержит отчеты о санитарном состоянии Иркутска и Красноярска, о распространении проституции, отчеты по оспопрививанию в городских церквях и т. п. Материалы по этой сфере социализации также важны, потому что характеризуют физическое состояние социализирующихся и условия для здорового образа жизни.

Делопроизводство церковной администрации было связанно с рассмотрением документации, различных прошений, исходящих от горожан. Эти документы иногда содержали описания обстоятельств различных дел по тому или иному вопросу, которые отражают среду и условия развития подрастающего поколения, например, прошения вдов священнослужителей о материальной помощи с описание семьи и потомства, прошения на разрешения ранних браков, подписки иноверцев, вступивших в брак с православными о воспитании детей в православной вере, о браках людей разных сословных положений, дела о мерах наказания для людей, совершивших растление детей и др.

Из неопубликованных полностью источников этой группы, можно назвать метрические книги, которые находились в фондах духовного ведомства. После пожаров, которые были стихийными бедствиями для городов и уничтожали не только дома, но и архивы, метрические документы исчезали целыми томами. Иркутяне просили, «пока у людей свежа память, возобновлять метрические записи, в противном случае, это грозило увеличением числа детей не признанных законнорожденными. Позже отсутствие метрических записей могло отозваться при поступлении детей в учебное заведение или при отбывании ими воинской повинности».111 Так как население городов было неоднородным, то и записи были не равноценны. В частности, иркутские евреи жаловались на то, что у них «не ведется метрических книг, что ставит многих из них, особенно беднейших жителей, в затруднительное положение при браках или поступлении на воинскую службу. Не мешало бы избрать здесь по примеру Томска, раввина, или обязать еврейского старосту — вести метрические справки», 112 просили они администрацию.

Эти источники, о которых просили горожане, являются очень важными для нас сегодня, потому что дают нам представление о числе населения, т. е. о количестве детей и подростков, которые вступали в процесс социализации. Но охарактеризовать детность городского населения по всем четырем городам, опираясь исключительно на метрические книги, очень сложная задача, тем более что подобная работа требует специального исследования.

Большой интерес представляют клировые ведомости. Этот вид источника хранится в фондах духовных консисторий (ГАИО, Ф.50- ГАКК, Ф. 560, 559, 568, 212, 252, 567, 206). Наряду с другими данными, в них фиксировалась информация о семейном положении служителей церкви: фамилия, имя, отчество, возраст, образование священника, данные о его жене (возраст, образование), количестве детей в семье по годам рождения, их имена, грамотность, учебное заведение, в котором они обучались или обучаются. Составлялись эти ведомости благочинными и порой, кроме фактических данных, содержали оценку нравственных качеств детей и подростков. Все эти данные очень полезны при характеристике такой категории городского населения как дети лиц духовного звания. Так как составляться клировые ведомости были должны ежегодно, то нами использовались ведомости с интервалом в 10 лет, чтобы проследить динамику по десятилетиям: 60-е, 70-е, 80-е, 90-е годы и 1900 г.

В местных архивах отложились и документы некоторых учреждений культуры и просветительских обществ, например о деятельности Иркутской городской Публичной Библиотеки (ГАИО, Ф. 446), фонд которой содержит отчеты и ведомости о подписчиках, состоянии библиотеки, о выдаче литературы и сведения о посетителях, подписчиках и их читательских интересах по сословиям. Фонд Общества распространения народного образования и народных развлечений в Иркутской губернии 1894−1901 гг. (ГАИО, Ф.197) содержит сведения о Троицкой площадке, детских играх, прогулках, экскурсиях и различных празднествах. Некоторые материалы о городском театре, цирках и книжной торговле можно найти в фонде Иркутского полицмейстера (ГАИО, Ф. 91).

О фонде иркутского городского полицейского управления (ГАИО, Ф.91) необходимо сказать подробнее. Он важен для характеристики девиантного поведения, поскольку дает материал о детской преступности, о проституции и количестве домов терпимости в городах, о нищенствующих подростках, подкинутых младенцах, самоубийствах и различных городских происшествиях участниками которых были дети и подростки.

Важный вид источника — этнографические материалы. Хотя описаний городского быта меньше, чем сельского, но все же имеются описания, составленные с целью изучения культуры и быта сибиряков. Описания публиковались в периодических изданиях, на страницах массовой периодической печати. Часть материала печаталась в журнале «Сибирский архив», обычно это также были материалы, касающиеся городского быта и образа жизни горожан." 3 Из этнографических описаний, содержащих в себе материал по Восточной Сибири можно так же выделить очерк о Якутской области, который затрагивает и впечатления о пребывании в Якутске в изучаемый нами период, в частности некоторые замечания об якутских детях и подростках.114.

К этнографическим материалам относятся так же заговоры, бытовавшие на территории Сибири, 115 которые вместе с переселенцами приходили из Европейской России и в таком виде, порой не изменяясь десятилетиями, оставались в пользовании народа. Эти описания обрядов интересны нам, поскольку часто применялись в лечении детей.

Из неопубликованных материалов этого вида, в первую очередь, хочется выделить «Описания о мещанах г. Красноярска в 50−70-х годах XIX», записанные по рассказам Е. А. Красноженовой, и хранящиеся в Красноярском краеведческом музее.116 М. В. Красноженовой, записавшей этот рассказ своей матери, принадлежит масса других этнографических описаний, большей частью по крестьянскому быту. Но есть у нее сказки, которые она собирала в самом городе Красноярске, а также проводила опросы на предмет знания пословиц и поговорок среди воспитанниц красноярской гимназии и т. п.117.

В современный период переиздаются сборники пословиц и поговорок, загадок и различных жанров фольклора. Но обычно эти сборники являются исследованиями лишь по своей обработке, вступительному слову авторов как, например, «Пословицы русского народа» В. Даля, исследователи собирают материал, проводят подборку, если необходимо растолковывают, выделяют разделы, посвященные семье, детям, воспитанию и обучению подрастающего.

1 | о поколения, вообще же, эти работы являются источниками.

Этнографические и фольклорные материалы сами по себе являются специфическим источником по истории духовной культуры детей и подростков. Детские сказки, рассказы, поговорки и пословицы, загадки, как опубликованные, так и находящиеся в рукописном виде, позволяют судить о формах распространения и нравственных нормах традиционной культуры и новационных изменениях, которые несли с собой капитализм и урбанизация. Эти источники уже использовались фольклористами, но мы попытались использовать их в другом аспекте.

Важным источником исследования явилась периодическая печать. Это газеты «Иркутские Губернские Ведомости» (1857−1866 гг.) — первая частная газета Восточной Сибири «Амур» (1860−1861 гг.) — газеты, имеющие большое значение и очень хорошо отражающие сибирскую жизнь — «Сибирь» (1875−1887гт.) — «Восточное Обозрение» (1882−1901 гг.) — «Енисей» (1894−1901гт.). Эти издания были одним из источников, позволяющим судить о появлении библиотек, открытии учебных заведений, распространении народных чтений, о работе в городах театров, музеев, выставок и большого количества другой информации.

В газетах имелись специальные рубрики «Городская хроника», «Сибирские вести», «Корреспонденция», «Криминальная хроника». Криминальная хроника даёт сведения о детской преступности и девиантном поведении юных горожан. За отдельные годы были использованы некоторые номера газеты «Врач», «Сибирская жизнь». Интерес для нашей темы представляют и некоторые проблемные статьи, которые становились темой того или иного номера. Иногда обширная корреспонденция перерастала в тематические очерки, шла и оживленная полемика, в частности по вопросам образования, воспитания, постановке медицинского учебного дела в городах, а так же санитарного состояния городов.

В периодической печати публиковалось много фельетонов из сибирской жизни о свадьбах, свахах, банях, детях и других темах, характеризующих городской быт. Конечно, подобные источники нельзя назвать абсолютно объективными, но их использование в научных работах как вспомогательного материала должно приветствоваться.119.

Множество сведений о формах деятельности церкви и функционировании учебных заведений ее ведомства содержится в «Епархиальных Ведомостях», которые издавались в Иркутской епархии — с 1863 г., в Енисейской — с 1884 г., а в Забайкальской, которая отделилась от Иркутской в 1894 г. — лишь с 1900 г. Анализ газетных публикаций показывает постепенное повышение интереса общественности к проблемам просвещения, воспитания и развития подрастающего поколения горожан.

Общероссийские журналы «Вестник воспитания», «Семья и школа», «Родник», которые посвящались проблемам воспитания, читались в Сибири. Статьи затрагивали массу вопросов семейного и школьного воспитания, с которыми сталкивались и педагоги сибирской школы: проблема физического наказания, введение гимнастики в школах, особенности преподавания некоторых школьных предметов, рисования, пения и т. д. При обсуждении семейного воспитания журналы освещали проблемы семейного чтения, домашнего образования и т. п.

Анализ периодической печати того периода позволяет судить о том, насколько современники интересовались вопросами детства и уделяли им внимание.

Значительный пласт дореволюционной источниковой базы составляет краеведческая литература. Это летописи по истории Сибири, содержащиеся в памятных книжках, отдельные летописи городов. Из наиболее значимых работ можно назвать «Иркутскую летопись 1857 — 1880 гг.» Н. С. Романова и её продолжение, составленное им же — «Летопись города Иркутска за 1881−1901»,.

Иркутская летопись 1661−1940 гг.", составленная Ю. П. Колмаковым, а также «Летопись якутского края» В. Л. Приклонского. «Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири 1032−1882» составленный И. В. Щегловым под редакцией В. И. Вагина, не ограничен одним городом, или губернией, в нем есть важные даты исторических событий всех областных и губернских городов Восточной Сибири. Для нас наибольшую ценность представляют даты открытий в городах библиотек, школ, музеев театров и других городских общественных заведений. Иногда в ежегодных областных обзорах, как приложение содержались небольшие летописи — важных дат, касающиеся истории города.120.

Заслуга этого источника в той насыщенности фактическим материалом, мелкими и разрозненными, но характерными подробностями городского быта и отдельных событий городской жизни, каких, пожалуй, нет ни в одной другой группе дореволюционной литературы.

Специфическим источником можно назвать каталоги книг городских публичных библиотек, в том числе находящихся в Иркутской публичной библиотеке, особенно отделы детской литературы, а также педагогической, дидактической и методической литературы. Чтобы не издавать обширные.

1 1 каталоги ежегодно, библиотеками выпускались «Дополнения к каталогу.» Каталоги дают информацию о наличии книг на определенный год существования библиотеки, доступности тех или иных книг детскому читателю, а также помогают проанализировать, на каких книгах и идеалах, примерах и героях общество старалось воспитывать подрастающее поколение.

Очень познавательны для нашей темы так называемые «Сборники хороших манер».122 Они предназначались не столько для взрослых, сколько для молодежи. Так как для некоторых сословий этикет представлялся одним из главных моментов воспитания, эти сборники дают нам преставление о требованиях, которые предъявлялись к воспитанным людям в конце XIX века. Эти своеобразные самоучители хороших манер дают портрет «идеального человека», к которому некоторые воспитатели и родители стремились приблизить своего ребенка посредством воспитания. Так как в Сибири слой дворян — основных носителей светского этикета был не так велик, большая часть родителей не придавали этому аспекту воспитания такого значения.

Одним из источников, использовавшихся в работе, были художественные произведения, написанные сибиряками. Роман М. В. Зашскина «Магистр» отражает реальную жизнь учебного заведения. Сам Михаил Васильевич, как сын священника, 4 года был воспитанником иркутского духовного училища и поэтому прекрасно знал внутреннюю жизнь этого учебного заведения, о чем и рассказал в своем романе.

Источником информации о сибирском городе середины XIX века может служить роман И. В. Омулевского «Шаг за шагом». В частности, в романе достоверно и обстоятельно изображается город Иркутск середины века, переименованный по сюжету в губернский город Ушаковск.

Для характеристики детского чтения и воспитательной роли книг, нами рассматривался ряд детских изданий и книг для чтения. При выборе мы старались проанализировать те книги, которые находились и в Иркутской публичной библиотеке и были в некоторых училищных библиотеках, в частности «Русская Азбука для детей». Сост. В.Водовозов. Спб., 1873. «Образцовые сказки русских писателей». Собрал для детей В. П. Авенариус. М., 1892, и другие.

Особый вклад в исследование поставленных проблем внесли воспоминания очевидцев и участников исторического процесса. Они в большей степени, чем другие источники, отражают индивидуальные особенности современников рассматриваемого периода.

Все использованные в исследовании мемуары можно условно разделить на три группы: это воспоминания людей, детство, отрочество и юность которых пришлись на изучаемый нами период, и которые в это время проживали в областных и губернских городах Восточной Сибиривоспоминания людей, которые сами являлись воспитателями в изучаемый период, а так же воспоминания людей, которые становились свидетелями некоторых особенностей городской жизни и процесса воспитания того же периода.

К источникам первой группы мы относим воспоминания М. И. Пальмина о его пребывании в духовном училище города Красноярска, этот источник показывает нам один из возможных путей социализации детей духовенства, которые по большей части попадали в училища духовного ведомства. Он также характеризует постановку учебного дела в этих типах школ в городе.123.

Другой аналогичный источник — воспоминания Т. Глазковой, воспитанницы Девичьего института в городе Иркутске, посвящены описанию жизни воспитанниц, их учебе, взаимоотношениям с учителями и между девочками, досуге и т. п.124.

Воспоминания И. В. Кулаева — это уже отражение взгляда ребенка другой социальной группы, выходца из купеческой среды. В своих воспоминаниях он рассказывает о домашнем воспитании, выборе учебного заведения и прерванном получении образования. Кулаев описывает случай, распространенный во многих купеческих семьях, когда получение образования прерывается началом трудовой деятельности, чаще всего в семейной лавке.

Воспоминания известного публициста и общественного деятеля С. С. Шашкова интересны тем, что родители его были из разных социальных групп: мать — из рода богатых купцов, отец же — из духовного звания, преподавал церковное пение в учебных заведениях города. Таким образом, создаются специфические условия для развития. С. С. Шашков так же рассказывает о многих детских впечатлениях, ценных для нашего исследования.126 Он рассказывает не только о своем детстве, но и о той среде, которая окружала его и, как он сам отмечал, влияла на него. Шашков также вспоминал о семьях духовенства, которые жили по соседству и воспитании в этих семьях.

Биография А. А. Игнатьева — это уже воспоминания сына чиновника, Генерал-губернатора Восточной Сибири, отражающие процесс его воспитания и социализации в других условиях.127 Лишь небольшую часть своего детства он провел в столице Восточной Сибири, что и отразилось в его мемуарах. Игнатьев, как сын обеспеченного чиновника, получал домашнее воспитание, и он рассказывает о его основных формах и содержании, в частности, о том, что их с братом — детей генерал-губернатора, несмотря на множество педагогов, воспитателей, вместе с обучением нескольким иностранным языкам, с детства ребят так же приучали к ручному труду. Отец, будучи очень занятым человеком, лично контролировал воспитание детей. Игнатьев рассказывает также и о детских развлечениях этого периода: катках, прогулках, экскурсиях.

Очень интересны «Записки», написанные Л. И. Тамм.128 Хотя родилась Лидия Ивановна лишь в начале XX века, но мы используем ее воспоминания в нашей работе на том основании, что с раннего детства Лидия воспитывалась бабушкой, и своими многочисленными тетками, которые получили воспитание и образование как раз в изучаемый нами период. Таким образом, этот же образец воспитания они желали воплотить в своей единственной племяннице.

Для нашей темы были особенно ценны воспоминания именно детей, а не людей вспоминающих о своем детстве. В фонде Девичьего института Восточной Сибири есть Дневник воспитанниц об их институтской жизни, но так как он не являлся сугубо личным документом воспитанниц и постоянно проверялся классными дамами или другими взрослыми воспитателями, в дневнике отсутствуют какие-либо личностные оценки событий, тайные мысли или детские переживания. Источник носит характер официального отчета о прожитом дне девушек и не представляет особой ценности для нашего исследования.

Из воспоминаний воспитателей этого периода можно указать уже названные воспоминания Е. А. Красноженовой о мещанах.129 Спецификой этого источника является то, что записан он со слов участницы события, но сомневаться в достоверности написанного нет оснований, потому что записывались они дочерью, опытным собирателем фольклора, и поэтому кроме непосредственно воспоминаний источник содержит и образцы городского детского фольклора 50−70-х годов XIX века, что очень ценно для нашей темы.

Записки В. П. Быковой, 130 родственницы начальницы Иркутского Девичьего института, которая была допущена в институт и преподавала там. Общаясь с девушками, и даже под держивая с ними отношения после их выхода из института, она не могла не влиять на детей. В своей книге она рассказывает о периоде, проведенном ей в Иркутске. Есть в источнике информация об институтской жизни и детях, о том, как сложилась жизнь некоторых из них.

Николай Егорович Черных тоже в изучаемый нами период был в роли воспитателя, но он, ведя рассказ от времени своего детства, постепенно рассказывает и о месте и роли детей в его жизни. Свои воспоминания он так и назвал «Моя родословная и события в жизни (Из хроники иркутской патриархальной семьи)».131.

Воспоминания людей, которые просто являлись очевидцами и свидетелями особенностей городской жизни: «Записки иркутского жителя» Ивана Калашникова, «Сороковые года в Иркутске» Всеволода Вагина, «Записки и замечания о Сибири» Е. Авдеевой — Полевой. В. И. Вагинувидному сибирскому историку, общественному деятелю принадлежит и Дневник 1823−1900, частично опубликованный в журнале «Сибирь».133 Особая тематика дневника, затрагивающая и культурную жизнь Сибири, сделала его полезным для нашего исследования.

Александр Корнилов, прожив с 1894 года в Иркутске 7 лет, оставил воспоминания больше касающиеся служебных дел, но они интересны нам в контексте его участия в общественных делах города, развития народного образования, его участия в создании общества попечения о народном образовании.134.

Необходимо упомянуть «Дневники, письма и воспоминания» ПА. Кропоткина, который путешествовал по Сибири в 60-х годах, был в Иркутске, Чите, делал записи об увиденных интересных обычаях Сибири, библиотеках, общественной жизни и т. п.135 Другой путешественник Константин Ренгартен, проезжавший через столицу Восточной Сибири в конце века, оставил свои впечатления о губернском городе, которые стали источником по общественной жизни города, его театрах, библиотеках, чтения и т. п.136.

Учитывая возможности источников, мы характеризуем процесс социализации, не забывая о сословной дифференциации общества уже на уровне подрастающего поколения, стараясь показать одновременно все многообразие путей в зависимости от того, были ли это дети генерал-губернатора Восточной Сибири или простых ремесленников.

Степень достоверности некоторых источников: отчетов о заседаниях педагогических советов, осмотрах учебных заведений и состоянии библиотек и других заведений, определялась осведомленностью лиц, которыми они составлялись. Так же эти источники подтверждаются источниками другого рода, например периодической печатью того же периода. Что касается источников мемуарного жанра, то мы не должны забывать, что воспоминания и иные описания не лишены и субъективных оценок, однако тем и ценен эпистолярный жанр исторического источника, что раскрывает историю в человеке. В совокупности все охарактеризованные источники интересны для нас, потому что рисуют картину городской жизни и позволяют рассматривать такую сферу этой жизни как социализация подрастающего поколения второй половины XIX века.

Поставленные задачи исследования и характер используемых источников потребовали определенной методологии и сочетания различных методов исследования. В исследовании предпринята попытка достоверно и объективно, с современных позиций отказа от различных идеологических установок и догм, истолковать основные пути, методы, результаты и проблемы процесса социализации подрастающего поколения.

Нами учтены исходные принципы отечественной исторической науки — историзм и объективизм, согласно которым историческое явление рассматривается на основе всей совокупности фактов в соответствии с конкретной обстановкой, выявляются предпосылки его возникновения, основные этапы, тенденции, внутренняя логика и закономерности развития. Эти методы предполагают взаимообусловленность описываемых событий, зависимость их от экономического и политического развития.

В работе был использован статистический метод исследования, результатом которого стали таблицы, дающие представления о динамике роста численности такой категории населения как дети и подростки, их образовательном уровне и т. д.

Использовался так же метод реверсионного предсказания или ретросказания, возможности которого были раскрыты Б. Н. Мироновым при анализе данных о грамотности населения по возрастным группам (по переписи 1897 г.)137 Суть метода в вероятностной научно-обоснованной оценке ретроспективы от настоящего к прошлому или от менее далекого к более далекому прошлому.

Так же применялся метод контент-анализа, предложенный Б. Н. Мироновым, 138 — для анализа беллетристики и периодических изданий. Отношение к детям — это один из моментов диагностики морального климата в обществе, по анализу встречающихся групп слов он позволяет выявить характерные признаки, черты детей, их место в обществе и семье и общественное отношение к ним старшего поколения, что дает нам возможность получить полнокровный портрет. Работы Б. Н. Миронова, касающиеся методов исследования, заимствованных из других научных дисциплин, предоставили ценный материал для методической базы диссертационного исследования.139.

В работе так же задействованы и другие общенаучные методы: выборочный, типизации, методы социологии. Для исследования аспектов досуговой жизни был использован историко-антропологический подход, центральной идеей которого является изучение человека, его непосредственной среды обитания, ментальности, фиксирования его поступков, поведения, т. е. повседневной жизни. По мере своих возможностей, автор добивался живого и содержательного изложения большого потока событий и факторов периода второй половины XIX века.

Научная новизна во многом определяется не только слабой изученностью вопроса, но и комплексным характером исследования. Автор одновременно ввел в научный оборот различные источники по нескольким дисциплинам, что позволило конкретизировать и по-новому охарактеризовать отдельные стороны исследуемой проблемы.

Практическая ценность диссертационного исследования состоит в том, что приведенные в нем материалы, наблюдения и обобщения могут быть использованы в процессе преподавания истории сибирского города, а так же при подготовке обобщающих трудов по социальной истории региона.

Разработанная тематика может найти применение в преподавании курса региональной сибирской истории с 1861 года до начала XX века.

Материалы диссертации могут представлять интерес, быть использованы и в современной практической деятельности органов управления и общественных организаций, которые, проводя политику преодоления негативных социальных явлений, и анализируя условия развития и воспитания подрастающего поколения, имеют желание обратиться к историческому опыту.

Апробация работы. Основные положения диссертации были обсуждены на заседании кафедры Истории России исторического факультета ИГУ. О результатах исследования диссертант докладывал в ходе работы нескольких научно-практических конференций. Теоретические разработки, воплощенные в диссертации, отражены в печатных работах автора.1 0.

Заключение

.

Социализация — это лишь один из эпизодов и периодов в жизни людей, но она представляет интерес как важная часть всей жизни городского населения. Опыт нашего исследования, результаты которого представлены в диссертации, показал, что намеченный предмет изучения может активизировать изучение различных сторон образа жизни людей — отдельных личностей, малых и больших социальных групп, общества в целом. От умения усвоить и достойно распорядиться наследием прошлого во многом зависит решение современных социальных проблем.

Изучение социализирующей активности городского населения, может рассматриваться как один из способов формирования, накопления и использования культурного потенциала, тем более, что жизнь горожан областных и губернских центров в отличие от уездных городов и деревни, была многогранной. Но в тоже время периферийное положение изучаемого региона, удаленность от столиц обусловили его относительную отсталость.

Дети, подрастающее поколение являлись важной частью городского населения. Основной внутренне заложенной целью детства в целом, и каждого ребенка в частности, является взросление, реализация взрослости. Но эта же цель — взросление детей, или обеспечение взросления, выступает главной целью для взрослого мира.

Существовала тесная взаимосвязь между объективными условиями, в которых протекала жизнь горожан и самим образом жизни, и, значит, процессом социализации. Условия, различные факторы жизни определяли основные параметры его существования.

Процесс социализации был поэтапным и основывался на массе педагогических принципов. Качества, которые родители хотели воспитать в детях: почитание Бога и царя, трудолюбие, уважение к старшим, и др., нельзя считать индивидуальным планом, в большей степени программа педагогического воспитания была ориентирована на социальный заказ, социальные потребности определенного общества.

В области социализирующего поведения горожан Восточной Сибири в изучаемый период, можно было наблюдать появление институционализированного фактора, т. е. заботу о воспитании и развитии ребёнка семья начинает делить со многими институтами — агентами социализации. Различные элементы культурной городской среды (церковь, школа, библиотеки, музеи, театры) играли значительную роль в процессе социализации той части подрастающего поколения городов, которая с ними соприкасалась, причем происходившие процессы вели к тому, что значение одних институтов (как, например, церковь) понижалось, влияние других (библиотеки, музеи) увеличивалось. Но, учитывая, что семья воспитывала определенные качества, установки школы, библиотеки, театра и музея дополняли друг друга, хотя и вносили некоторые коррективы в ценностные ориентации традиционного общества, но не противоречили им.

Несомненно, было и соотношение влияния культурной среды и общественного влияния, особенностью чего можно назвать более развитое положение губернских центров, по сравнению с областными. Это выражалось и в наибольшем общественном влиянии и в более развитой системе просвещения в этих городах и т. п.

Процесс характеризовался определенными условиями, именно в городах появляются первые признаки модернизации — переход от традиционного к современному типу образа жизни. Требования жизни вызвали рост потребности в просвещении и получении детьми образования, которое является важной частью социализации нового человека. Неудивительно, что первыми в новую модель отношений втягивалась именно молодежь, которая, несмотря на столкновение с консервативно настроенной частью общества, быстрее принимала общественные перемены.

Кроме положительного, существовал и негативный опыт процесса социализации. Противоречия традиционной системы и модернизации проявились в развитии антисоциальных форм девиантного поведения молодежи и подростков, пьянства, хулиганства, нередко перераставшие в криминальное поведение. Профилактика и регулирование антисоциального поведения было в руках не только семьи и общественности, но и в руках административно-судебных органов. Хотя лучшая профилактика девиантного поведения — это условия, при которых правовые нормы предупреждения включались в сознание подростка, становились частью его убеждений, опыта. Этого можно достичь только путем долгого целенаправленного воспитательного воздействия, требующего немалого срока, за который должно вырасти целое поколение.

В условиях гораздо более динамичного развития общества устаревало содержание некоторых семейных, педагогических и других норм. Можно констатировать, что в городе традиционный тип образа жизни во многом поддерживался благодаря миграции крестьян из деревни, которых в город влек процесс урбанизации. Хотя сохранялись и традиционные черты социализации — слабая расчлененность процессов образования, воспитания, профилактики девиантного поведения. Некоторые элементы традиционной системы в условиях капиталистической эпохи уже не могли доказать своей жизнеспособности, поэтому они трансформировались.

Говоря об особенностях процесса социализации детей и подростков этого региона, необходимо указать, что, несмотря на то, что мы выделяем все четыре рассматриваемых города в одну группу — административных центров, можно выделить и внутрирегиональные особенности этих городов.

Несмотря на то, что все четыре города входили в территориальные границы Восточной Сибири, в климатическом отношении они были не равны, Чита и особенно Якутск отличались суровым климатом, когда зима продолжалась до 7 месяцев, лето было короткое, но теплое. Самая низкая температура зимой доходила до —64 градусов, летом жара достигала иногда +38 градусов по Цельсию, разность меду ними составляет 102 градуса, что не встречается нигде на земном шаре, это свидетельствует о резко континентальности якутского климата. Это дает повод указать на отличительные социально — медицинские условия социализации детей и подростков в этих городах, и наличие здесь таких факторов, как распространенность простудных заболеваний детей, приспосабливаемость людей к резким перепадам температур, выбор определенных форм жизнедеятельности и т. д.

Уровень их развития был разным, что обуславливало различия в образах жизни горожан, а, значит, и путей воспитания. Губернские центры были более населены, постоянный приток из Европейской России приводил в губернские центры не только людей, но и передовые взгляды, идеи, в частности в вопросах развития, воспитания и обучения детей. В областных городах число приезжих росло не так быстро. Соответственно, Иркутск и Красноярск имели более развитию инфраструктуру и, соответственно, культурно-досуговая жизнь города была разнообразней. Областные центры, по сравнению с губернскими, были менее развиты.

Для областных городов, в свою очередь, был характерен значительный процент инородческого населения в общей массе горожан. Их наличие заставляет искать пути сближения, в частности, население Якутска более дружелюбно, чем те же иркутяне относилось к инородцам, даже учило их язык, подобные внутрисоциальные отношения могли служить хорошим примером для детей и подростков, развивая их коммуникативные способности.

С другой стороны, в губернских городах Иркутске и Красноярске было более заметно наличие ссыльного элемента, который, как отмечали современники, являлся негативным моментом именно для воспитания подрастающего поколения, потому что это создавало особенно криминогенную обстановку в городах, и, соответственно, неблагоприятные условия для развития и воспитания детей и подростков.

Горожане с их постоянным притоком нового населения, с появлением железной дороги быстрее знакомились и принимали инновационный тип образа жизни. Но, несмотря на ростки новой педагогии, которые стали появляться во второй половине XIX века — это идеи о развитии человечности в ребёнке, отказ от телесных и других унижающих наказаний, признание прав детской личности, гуманное и внимательное отношение к ребенку, — процесс демократизации внутрисемейных отношений и гуманизации воспитания шел ещё очень медленно.

Формирование городов Восточной Сибири происходило под воздействием социально-экономических и политических условий, присущих периоду капитализма, и культурная жизнь городов развивалась в русле общероссийских, общесибирских процессов, не исключая при этом региональной специфики. Но некоторые отличия есть не что иное, как следствие культурной отсталости Сибири. Причем, вполне вероятно, особенности при более детальном рассмотрении можно найти и сравнивая специфику социализации подрастающего поколения в Восточной и Западной.

Сибири. Последняя, находясь в отличие от столиц не так далеко, все равно была более развита, более прогрессивные по своему уровню административные и культурные центры Западной Сибири имели, таким образом, относительно более цивилизованные городские условия и развитую культурную среду для формирования и социализации подрастающего поколения.

Отношение взрослого сообщества к детству отличается, прежде всего, стабильностью, это отношение как к особому состоянию, как к явлению, находящемуся вне взрослой сферы жизни. Таким образом, одним из главных моментов социализации является взаимодействие детей и взрослых, не просто отношения, а именно взаимодействие. Вклад городского общества в процесс социализации так же неоспорим. Через производственную и через социально-культурную сферу городской жизни, общественность влияла на этот процесс, стремилась его контролировать и даже корректировать.

Что действительно оставалось стабильным в процессе социализации городского ребенка, — это огромная и относительно устойчивая роль первичной социализации в городской семье, и, несмотря на расширение круга агентов и институтов социализации в городах, семья продолжала закладывать основу для становления подростка, в её рамках он быстрее и полнее осваивал социальные и семейные нормы, прежде чем он попадал под влияние «вторичной социализации», которая происходила в школе, группе сверстников и других социальных институтах. Воспитание подрастающего поколения оставалось одной из главных функций семьи. Межличностные отношения в семье, стереотипы поведения родителей формировали личность ребёнка. Начиная с раннего детства, ребенок твердо, хотя и бессознательно, перенимал от родителей язык и веру, нормы поведения, образ мышления, социальные установки. Система ценностей, усвоенная в детстве, во многом, определяла его дальнейшую жизнь. То есть, в процессе социализации роль семьи, а в ней родителей, была огромной. Разумеется, отношения в семье не были автономными, они испытывали, в свою очередь, влияние всего общества, и характер этих отношений накладывал на отношения в семье свой сильный отпечаток, особенно тогда, когда все другие агенты социализации — церковь, государство, институты образования действовали не против семьи, а вместе с ней, в одном направлении.

Говоря об отсутствии идеальной картины в процессе социализации подрастающего поколения в областных и губернских центрах Восточной Сибири, необходимо признать, что участие общественности большей частью, лишь декларировалось, но по различным объективным и субъективным причинам не переходило в реальность, из-за чего и социализация иногда шла не провозглашенным путем, а с отклонениями, не создавая, таким образом, преграду негативным факторам.

В любом случае, включение детей в общественную жизнь своего города имело большое значение, и ребёнок был вынужден подчиняться единым и достаточно жестким правилам поведения, которым, кроме родителей, сознательно и неосознанно его учили все понемногу: бабушки, сестры, братья, учителя, воспитатели, священники, знакомые. Но эта, казалось бы, беспорядочность различных влияний на ребенка нейтрализовалась, во-первых, принадлежностью всех «воспитателей» к одному и тому же общественному окружению, придерживающемуся одной культурной традиции. А во-вторых, относительной патриархальностью быта, тяготеющего к воспроизводству в каждом следующем поколении прежней, опробованной системы просвещения. Все это осуществлялось при участии общества, которое впоследствии и должно было принять этот «продукт социализации». Пройдет не так много времени, и этот процесс снова повторится, и будет продолжаться до тех пор, пока одно поколение будет сменять другое.