Социальное развитие села в 1950-е годы: На материалах Саратовской, Пензенской и Ульяновской областей

Какими бы крупномасштабными не были мероприятия по развитию сельскохозяйственного производства, они становятся недостаточно эффективными, если слабо способствуют разрешению социальных проблем. Справедливость сказанного не раз доказывалась исторической практикой. Взяв любую аграрную реформу послевоенного периода (второй половины 1950;х, середины 1960;х или конца 1980;х годов), легко убедиться в том, что по целому ряду своих показателей они оставались нереализованными. Их потенциал чаще исчерпывался промежуточными результатами, тогда как конечные (перевод отрасли на интенсивные основы, стабильный рост производительности, повышение качества труда и т. п.) оставались по сути недосягаемыми. И в этом имелась своя закономерность. Как только угасали социальные ориентиры, а вместе с ними надежды людей на улучшение условий жизненной среды, в реформаторском процессе отключался самый необходимый фактор — человеческий.

Данный фактор не могли возместить ни постоянно возраставшие капитальные инвестиции в агропромышленную сферу, ни увеличивавшиеся поставки материально-технических средств, ни всевозможные организационно-управленческие перестройки. Не помогали идеологические методы трудовой активизации людей. Чем дальше общество отдалялось от военных лет, тем сложнее становилось призывать людей мириться с недостатками в социальной сфере, оправдывать последние трудностями послевоенного времени. Тем более с каждым периодом в жизнь входили все новые поколения молодых людей, материальные и духовные ценности которых формировались уже в иных условиях.

Необходимость анализа диктуется с точки зрения текущей практики. С учетом прошлого опыта с его позитивными и негативными уроками, выросших жизненных требований людей, определение социальных ориентиров в контексте современной модернизации деревни объективно становится одной из актуальных проблем. При этом заинтересованную позицию должны занимать все стороны — властные органы, общественность, сельское население. Административным структурам все активнее приходится сотрудничать с производственными коллективами, простыми гражданами в решении социальных вопросов, совместными усилиями искать оптимальные решения. Здесь важно опереться на накопленное, обобщить достигнутое во взаимоотношениях властей и общества в решении социальных вопросов.

Рассматриваемая тема представляет научный интерес не только в содержательном плане, но и по своей традиционной неразрешенности. В течение всей советской аграрной истории этот участок являлся наименее развитым, хотя партийно-государственные власти постоянно декларировали о его важности. В результате в наследство российской деревне постсоветского времени досталась запущенная социальная сфера Отсутствие развитой культурно-бытовой инфраструктуры, системы медицинской помощи, необходимых жилищных площадей, а в целом невысокое качество жизненной среды, одинаково сдерживают производство как современных крупных коллективных, так и индивидуальных крестьянских (фермерских) хозяйств. Поэтому стало исключительно актуальным выявить и познать истоки всего этого.

Актуальность исследования обусловливается' многоплановостью самой темы. Она заставляет обращать внимание не только на те или иные проблемы социальной инфраструктуры, но и на многое из того, что выходит за ее рамки. Для полноты анализа представляется целесообразным рассмотреть вопросы сельской демографии, трудовой занятости населения, выяснить степень удовлетворенности людей условиями быта и труда, установить круг компенсирующих факторов, способных определенным образом возмещать недостаток социального комфорта на селе. Следовательно, затрагиваемая тема достаточно многофакторная, чтобы стать предметом специального исследования.

Необходимость анализа обусловливается состоянием отечественной историографии. При том условии, что появилось довольно много научной продукции по аграрной проблематике, в то же время фундаментальных трудов, посвященных социальным аспектам, пока недостаточно. Сами по себе эти аспекты чаще рассматривались в контексте анализа других комплексных проблем. Они являлись составляющими в разработках по вопросам аграрной политики, присутствовали в научных трудах по кадровой проблематике и т. д. Если же в историографии появлялись работы, специально посвященные проблемам социального развития села, то значительная часть из них, за небольшим исключением, носила ангажированный смысл. Авторы «обосновывали» неустанную заботу партии о жизненном благополучии селян, восхваляли частные успехи и, напротив, замалчивали недостатки системного характера. Ясно, что нужны новые подходы и акценты в изучении социальных проблем российского села.

Одним исследованием всех проблем не рассмотреть, для полномасштабного анализа понадобятся изыскания многих ученых и даже научных коллективов. Только в совокупности усилий можно с максимальной полнотой рассмотреть социальные проблемы, села на разных этапах его истории. При этом важно избежать односторонних оценок историографических фактов. Развивая те или иные мысли, необходимо учитывать результаты предыдущих научных изысканий, творчески их перерабатывает в духе требований текущего времени. Здесь нельзя забывать того конкретно-исторического контекста, в рамках которого протекало само историческое явление, с одной стороны, и происходило его научное познание, с другой.

Следовательно, диссертационное исследование актуально во многих отношениях. В научном плане оно восполняет пробел в историографии, построенное с учетом ставшими доступными малоизвестных источников позволяет по-новому взглянуть на казалось бы давно раскрытые процессы. В практическом плане исследование вооружает современную практику опытом социального развития села со всеми плюсами и минусами, способствует выработке современных подходов на этом направлении жизни деревни.

Объектом изучения избрана политика советского государства по социальному развитию села в 1950;е годы. Носителями этой политики являлись различные государственные и общественные институты, они своими конкретными действиями воплощали эту политику, придавая ей конкретные очертания. Поэтому предметом внимания выступали самые различные стороны практической деятельности партийных и государственных органов, средств массовой информации, а также сельскохозяйственных предприятий. Анализировались материально-технические, экономические, кадровые, организационные факторы развития социальной сферы села.

На основании вышеизложенного определялись цели и задачи диссертационного сочинения. Цель настоящей работы заключается в исследовании процесса становления и развития социальной сферы поволжской деревни послевоенного времени. В соответствии с поставленной целью диссертантом были определены следующие основные задачи:

— рассмотреть содержание социальной политики государства на селе, определить особенности ее осуществления в условиях первых этапов послевоенного времени;

— изучить реально сложившееся к началу 1950;х годов состояние социальной сферы поволжского села и на этой основе определить ключевые направления ее развития;

— проанализировать практические меры государственных, сельскохозяйственных органов по развитию и совершенствованию материально-технической базы социальной инфраструктуры поволжской деревни;

— исследовать кадровый корпус учреждений социального назначения, установить его количественные и качественные характеристики, рассмотреть природу миграции людей и меры по ее сдерживанию;

— на основе изученного опыта 1950;х годов и выявленных уроков дать некоторые рекомендации для современности.

Каждая из указанных задач по своему содержанию комплексная, сотнями нитей связана с сопредельными сферами познания, поэтому в процессе их разрешения перед исследователем объективно возникает множество других частных задач, которые изначально не предусматривались, но значение которых столь же важно. Известный немецкий ученый Карл Ясперс писал: «Наше знание никогда не охватывает целое как таковое, но мы всегда находимся в нем. Всякая деятельность приводит к непреднамеренным и непредвиденным следствиям» Л.

Выявленная степень разработанности темы, сформулированная цель и поставленные задачи дают основание говорить о новизне исследования. Это одна из немногих в постсоветский период работа, посвященная изучению проблем социального развития села в послевоенное время. Поставленные в центр внимания вопросы относятся к тем, которым партийные и государственные власти традиционно уделяли незначительное внимание, но вместе с тем постоянно декларировали их как первоочередные. Отсюда важно понять природу такого двойного стандарта, раскрыть последствия. Близко к сказанному примыкает и другое положение: именно по качеству жизненной среды, выступающей-в роли ключевого условия воспроизводства рабочей силы, можно объективно судить о месте и роли человеческого фактора в социально-экономическом развитии деревни.

Новизна и в том, что в процессе исследования темы затрагивается малоизученная проблема социальной * справедливости. И хотя о ней в последнее десятилетие достаточно пишут, тем не менее гуманитарная наука еще далека от серьезных подступов к этой проблеме. Пока же накопленный объем информации в этом отношении позволяет с полным основанием говорить о классе российского крестьянства как о «второстепенном классе», никогда не располагавшим по сравнению с другими социальными группами общества равным доступом к материальным благам, культурным и духовным ценностям. Состояние социальной сферы является тому убедительным доказательством.

Отмечая данное положение, вместе с тем подчеркнем, что для российского крестьянства понятие социальной справедливости не ограничивается лишь правом на равных пользоваться социально-бытовым комплексом, исторически к этому понятию привязывалось решение главного вопроса— земельного. Причем решение по этому вопросу всегда в крестьянской среде воспринималось наиболее обостренно. Поэтому представляется необходимым посмотреть и с этих позиций на проблему обустроенности деревни.

Хронологическими рамками исследования определены 1950;е годы. Это время, насыщенное крупными событиями (сменой не только политического руководства страны, но и государственного курса, попыткой совмещения тоталитарного режима с элементами демократии, экономическими экспериментами), по-прежнему вызывает повышенный интерес среди ученых-историков. Что же касается нашей темы, то важно подчеркнуть, что провозглашенная в сентябре 1953 года аграрная реформа несла в себе и социальные ориентиры, была предложена довольно широкая программа переустройства российской деревни. Пожалуй, впервые наметилась тенденция к тому, чтобы рассматривать социальные факторы в качестве эффективных средств повышения аграрного производства. Все это придает особенность избранному историческому периоду и требует своего научного осмысления.

Период интересен также с психологической точки зрения. Российское крестьянство, приученное жить в чрезвычайных условиях, пережившее военное лихолетье и восстановившее разрушенное хозяйство, вступило в 1950;е годы с надеждой на лучшую жизнь. В силу вступали иные оценки и стимулы труда, стали повышаться требования к качеству повседневной жизни. Этот социально-психологический момент весьма точно подметила Е. Ю. Зубкова: «Чем дальше отодвигалась война, тем отчетливее в сознании современников зрело понимание того, что вместе с ней должны уйти в прошлое вызванные экстремальной военной обстановкой бытовые лишения и напряженность труда. Вопрос ставился жестко: „Закончилась война, тяготы войны мы все пережили и прекрасно знаем: наступил период мирного строительства. Сколько можно спать на козлах“. Так обыденное сознание, по существу, зафиксировало один из рубежных моментов в развитии советского общества, особенность которого состояла в потребности поворота к социальным программам» 4.

Наконец, период 1950;х годов нельзя охарактеризовать однозначно. Запущенная аграрная реформа придавала дополнительный импульс сельскому хозяйству, но в то же время ее проведение не отличалось последовательностью. Принималось немало половинчатых решений, в силу которых многие полезные начинания не доводились до конца. Отсюда несомненен научный интерес как к позитивным тенденциям и причинам их затухания, так и к тем предпосылкам, что вызревали и подготавливали почву для очередного реформаторского всплеска середины 1960;х годов.

Регионом исследования избраны области Поволжья — Саратовская, Пензенская и Ульяновская. Это крупный сельскохозяйственный район, устойчиво дававший государству разнообразную продукцию. Во всех трех областях в середине 1950;х годов насчитывалось 106 сельский районов, 33 поселка, 8 городов районного подчинения с населением 2680 тыс. человек 5. Значительная доля из них была трудоспособной и связана была с сельскохозяйственным производством. Лишь в совхозах Саратовской области на тот период числилось свыше 70 тыс. работников самых разных профессий и квалификаций 6.

Врегионе сложился достаточно крупный агропроизводственный комплекс. Ко второйполовине 1950;х годов здесь функционировало 1977 колхозов, 351 машинно-тракторных станций (МТС), а также 213 совхозов. В их распоряжении находилось 6098 тыс. гектаров посевных площадей. Это внушительный земельный клин, который при разумном обращении способен во многом разрешить продовольственную проблему страны. Например, удельный вес всего Поволжья в Российской Федерации по о производству зерна в 1950 году составлял 12% и в 1955;м — 12,6%. Рассматриваемые области самым непосредственным образом были связаны с осуществлением государственной программы освоения целинных и залежных земель, активно участвовали в реализации переселенческой политики. Все это придавало специфику региону, формировало его демографическое, социально-экономическое своеобразие, и вполне закономерно требовало научного осмысления.

Избранные области всегда являлись крупным научным центром, кузницей подготовки кадров для сельского хозяйства. Все это обеспечивалось широко разветвленной сетью научно-исследовательских учреждений, а также системой высших и средних сельскохозяйственных учебных заведений. Местные ученые-аграрии и специалисты успешно работали над выведением перспективных сортов зерновых культур, разрабатывали новые технологии возделывания земли, вошедшие потом в сельскохозяйственную практику других регионов страны.

Исследование опирается на свою методологию 9. Определяя содержание последней, диссертант исходил из двух, на его взгляд, принципиальных положений: во-первых, научные подходы, принципы и методы познания не могут быть универсальными, своеобразной стандартной отмычкой для всякого труда, они обусловливаются авторской концепцией, спецификой изучаемой темыво-вторых, можно считать оправданным тот методологический инструментарий, который не уводит, а приближает к пониманию сущности предмета внимания.

Анализ диссертационной темы строился на основе цивилизационного и формационного подходов, с применением принципов историзма и объективности. Из методов научного анализа использовались такие, как сравнительно-исторический, проблемно-хронологический, структурно-функциональный и статистический (количественный). При том условии, что каждый: элемент методологии в работе имел свое предназначение, вместе с тем использовались они комплексно. Только таким путем можно раскрыть до конца «внутреннюю сущность явлений и процессов исторического развития» |0.

Многоплановое содержание темы исследования, поставленные цели и задачи потребовали привлечения широкого круга источников. При этом диссертант с одинаковой степенью ответственности относился к каждому виду источников, не подразделяя их на: второстепенные и главные. Основными критериями отбора считались историческая достоверность, насколько содержательно тот или иной источник способствовал познанию изучаемой темы.

Для начала подчеркнем, что обращение к источникам столь отдаленного периода имело свои положительные стороны: в архивных фондах отложились документы практически по всем интересующим диссертанта проблемам. По истечении срока давности с основной массы источников был снят официальный гриф секретности, поэтому в распоряжении исследователя находился разнообразный справочно-подготовительный материал, раскрывающий «анатомию» решения того или иного вопроса.

Значительная часть необходимого материала черпалась из фондов центральных и местных архивов. В частности, в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) извлекались источники, раскрывавшие состояние социальной сферы села как на уровне республики, так и на уровне регионов, в том числе Поволжского. Особое внимание придавалось документам фонда 616, относящимся к республиканскому сельскохозяйственному ведомству. В процессе их изучения раскрывался характер государственной социальной политики на селе, место и роль, которые отводились официальными органами проблемам такого рода. Была извлечена полезная информация относительно раскладки капитальных вложений на производственные и непроизводственные нужды сельского хозяйства, по материально-технической базе социальной сферы российского села, по ее кадровой обеспеченности. При этом появлялась возможность анализировать явления в различных сопоставленияхобщегосударственного характера и регионального, между отдельно взятымирегионами и областями.

Столь же важное значение придавалось изучению документов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Оценивая извлекавшиеся, источники приблизительно в том же ключе, что и вышеназванные, вместе с тем стоит указать на одну существенную разницу. Если фондовые материалы ГАРФа несли в себе в основном социально-экономическое содержание и ориентировали более всего на сугубо хозяйственные проблемы села, то в документах РГАСПИ (в том числе касавшихся экономических вопросов) сильно заявляла о себе политическая составляющая. Она подчеркивала монопольное право коммунистической партии в разработке стратегии и тактики социального развития села, демонстрировала хозяйственно-распорядительную функцию партийных комитетов всех уровней.

Признавая несомненную ценность документов центральных архивов, тем не менее диссертационное сочинение в основе своей опиралось на источники местного происхождения. Извлекались они из областных Центров документации новейшей истории (в Пензенской области — отдел фондов общественно-политических организаций Государственного архива), из фондов областных Государственных архивов. Содержательные источники были извлечены из Центра документации новейшей истории Саратовской области (ЦДНИСарО — фонды 77, 594, 4254), Центра документации новейшей истории Ульяновской области (ЦДНИУО — фонды 8, 41, 1507), а также из Отдела фондов общественно-политических организаций Государственного архива Пензенской области (ОФОПО ГАПО — фонд 148). Кроме того, поисковая работа велась в Государственном архиве Саратовской области (ГАСарО — фонд Р-2163), в Государственном архиве Ульяновской области (ГАУО — фонды Р-3024, Р-3038), в Государственном архиве Пензенской области (ГАПО — фонды Р-921, Р-1913).

Из затрагиваемых проблем, пожалуй, нет таких, по которым не находился бы материал в местных архивных фондах. Но если на уровне центральных архивов можно говорить о наличии специфики документации, то применительно к местным архивам эта специфика теряется. И хотя в центрах документации находится главным образом информация о деятельности общественно-политических организаций, в то же время достаточно много извлекалось источников сугубо хозяйственного содержания. И это закономерно. Различные партийные собрания — конференции, пленумы, секретариаты, заседания бюро — по большей части рассматривали социально-экономические вопросы. На них же утверждались многочисленные планы, задания по развитию народнохозяйственного комплекса региона.- Все это объясняет то обстоятельство, что нередко источник одного и того же содержания можно было извлечь и в центре документации, и в областном государственном архиве.

Значительную помощь в выявлении источников оказывали фондовые описи архивов, а в центрах документации — перечни вопросов заседания секретариата и партийного бюро. В отдельных архивах (например, в ЦДНИУО) хорошо поставлена каталожная система. Все это вместе взятое ориентировало в содержании документов, способствовало поиску нужной информации в оптимальном режиме. Извлеченные источники изучались как, фронтальным методом (стенограммы конференций, совещаний), так и выборочным (протоколы пленумов, заседаний секретариата и бюро).

Важное значение диссертант придавал справочно-подготовительным материалам. Они позволяли видеть «историю» вопроса, а не только в его окончательной стадии, раскрывали механизм административного подхода, вплотную знакомили с проявлением таких негативных явлений, как бюрократизм, волокита, ведомственная разобщенность и т. п. С помощью такого рода источников лучше виделись резервы решения социальных проблем, неиспользованные возможности.

Особое место в источниковой базе занимали документы, извлеченные из фондов первичных сельскохозяйственных предприятий. Они вооружали знанием конкретной ситуации, рисовали реальную картину положения дел в социальной сфере отдельно взятых местностей. Трудно представить более убедительную аргументацию, когда анализ строится методом сопоставления намечавшихся программ и фактически достигнутого.

В одну группу источников можно свести сборники партийно-государственных постановлений, статистические сборники, ежегодники, справочные издания и информационные бюллетени. С помощью одних источников познавалось содержание социальной политики на селе, основные точки приложения сил и средств, способы ее осуществления. Полезные сведения извлекались по вопросам жилищного строительства, по развитию комплекса культурно-бытового назначения, системы социального обеспечения и т. д. Недостатка в официальных решениях, судя по источникам, не было.

Вместе с тем в целях того, чтобы получить полную и объективную картину, приходилось обращаться к сборникам статистического плана. Как правило, почерпнутые из них сведенияраскрывали предмет внимания: с количественной стороны, динамические ряды давали возможность судить о масштабах проделанного. Вместе с: тем на основании таких источников можно было говорить и о качественных изменениях в состоянии предмета исследования. Группируя показатели по системным блокам за достаточно продолжительный исторический отрезок времени можно видеть, как на отдельных этапах менялись качественные характеристики. Особенно наглядно это проявлялось при изучении таких проблем, как уровень технической базы, состояние кадрового корпуса социальной сферы деревни.

В связи с этим трудно не согласиться с высказыванием известного ученого-историка, академика И. Д. Ковальченко по поводу того, что качественная сущность любого явления со всей определенностью раскрывается лишь тогда, когда до конца раскрывается его количественная сторона.

Свое место среди источников занимала периодическая печать. С полным основанием его можно считать универсальным, значащим для любого исторического исследования, поскольку сам по себе источник многофункционален. С одной стороны, газетно-журнальные публикации обогащают научный труд конкретным фактическим материалом, а с другой — сами способны ставить в повестку дня актуальные проблемы современности. Именно печать персонифицирует исследование, напоминает о давно известной истине: «историю вершат живые люди, сам человек выступает центральной фигурой, вокруг которой происходят исторические события» 12.

В поисках необходимой информации просматривались сплошным методом подшивки центральных и местных газет. Во многих случаях полученные факты приходилось перепроверять по другим источникам, чтобы убедиться в их достоверности. Как правило, это было связано с экономическими выкладками, хозяйственными показателями, которые печатались на страницах газет и журналов.

Вместе с тем нельзя было не считаться и с другим. Периодическая, печать изучаемого периода, как впрочем во все советские времена, находилась под неусыпным контролем партийных и государственных органов, а если принять во внимание условия сталинского режима, действовавшего не только в период его нахождения у власти, но и в последующие годы, то легко представить силу тогдашней цензуры. В выступлениях печати по сути отсутствовали критические материалы, какие-либо серьезные аналитические выкладки по результатам социальноэкономического развития страны. Страницы газет заполнялись комплиментарными материалами, многочисленными рапортами соревнующихся и пр. Поэтому только на базе газетно-журнальных публикаций проводить критический анализ было затруднительно. По этой причине данный вид источников использовался, как правило, в сочетании с другими.

Полагаем необходимым указать на источники мемуарного характера. Такого плана литература появилась давно, но стала широко включаться в научный оборот лишь в последние десять-пятнадцать лет. Ценность этих источников заключается в том, что они передают информацию, не зафиксированную никакими архивными фондамивыводят познание на узколокальный уровень прошлой исторической действительности. Но при этом принципиально подчеркнуть, что собранные по крупицам воспоминания отдельно взятых лиц способны воссоздать историю значительного события, не только местного значения. В этом отношении огромное значение как источник сыграла коллективная монография «Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах» 13. Из воспоминаний живых участников событий 1950;х годов были почерпнуты знания по социально-экономическим событиям, имевшим место в ряде сел Саратовской области.

В то же время в процессе использования данного вида источников необходимо делать скидки на возможность субъективной оценки прошлого, к тому же большинство носителей подобной информации являются людьми преклонного возраста. Поэтому как и в других случаях, здесь также приходилось полученную информацию перепроверять по другим источникам.:

Таким образом, источниковая база диссертационного исследования достаточно разнообразная. Она не только формировала для диссертанта широкое информационное поле, но и позволяла аргументировано рассматривать тот или иной аспект научной темы, на доказательной основе делать обобщающие выводы и заключения. Извлеченные источники способствовали более широкому видению затрагиваемых проблем.

Проделанная автором работа имеет научное и практическое значение. В научном отношении она восполняет пробел в исторических знаниях по проблемам социального развития села, а разработанный методологический инструментарий исследования определенным образом обогатит познавательную практику. Свое значение для теоретических изысканий имеют выявленные источники, часть из которых в научный борот вводится впервые. Расширяется в целом источниковедческая база для исторических исследований по аграрной и социальной проблематике. Сделанные автором по ходу анализа выводы и рекомендации могут оказаться востребованными при разработке современных программ социального развития села, помогут избежать прошлых недостатков. Кроме того, результаты исследованиямогут быть включены в базу данных такого направления отечественной историографии, как региональная социальная политика на селе.

Материал диссертационного сочинения может быть полезным при подготовке цикла учебных лекций, планов семинарских занятий, специальных учебных курсов, а также методических пособий для студентов высших учебных заведений. Помимо всего, они могут быть использованы в исследовательской работе краеведов.

Диссертационная работа прошла научную апробацию. С докладами и сообщениями соискатель выступал перед учеными кафедры экономической и политической истории России Саратовского государственного социально-экономического университета, на заседаниях теоретического семинара этого же высшего учебного заведения. Ряд положений докладывался на X межрегиональных краеведческих чтениях «Краеведы и краеведение.

Поволжья в контексте общественного развития региона: история и современность" (24−25 апреля 2003 г.). Отдельные разделы диссертации апробировались в ходе выступлений на научной конференции Саратовского государственного социально-экономического университета по итогам научно-исследовательской деятельности в 2001 году (февраль 2002 г.). Кроме того, результаты проведенного исследования нашли свое отражение в научных публикациях.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, пяти разделов и заключения. В конце содержится список использованных источников и литературы, даются приложения.

Заключение

.

Проделанный анализ социального развития поволжского села в 1950;е годы дает основание сделать некоторые обобщающие выводы. В первую очередь следует отметить тот факт, что сам процесс в течение рассматриваемого периода протекал при разных политических и экономических условиях, и это обстоятельство накладывало отпечаток на его содержательную сущность. Уже к середине 1950;х годов прежде разрозненные меры в области социальной сферы стали оформляться в целое направление, являвшееся составной частью единой аграрной политики. Решение социальных проблем постепенно ставилось на системную основу, и в этом заключалось одно из главных отличий данного этапа.

Повысив значение социальных проблем в развитии деревни, партийно-государственные власти вместе с тем сохранили практически неизменными принципы и методы их решения. Как и раньше, основную роль в большом и малом играл аппарат, у него находились все функции и монопольное право на выработку стратегии и тактики действий, применялись традиционные командно-административные подходы, при этом остальные субъекты рассматривались лишь исполнителями. В результате из практики решения социальных вопросов отключались региональный конкретно-исторический контекст, местный опыт и традиции, организаторский потенциал самого население, на удовлетворение интересов которого как раз были рассчитаны все эти меры.

Изученное прошлое убеждает также в том, как важно целенаправленно и последовательно относиться к вопросам социальной сферы. От уровняее состояния прямым образом зависела активность человеческого фактора, степень использования трудовых ресурсов в целом, но в то же время именно в этой сфере решение проблем осуществлялось намного медленнее тех темпов, к которым обязывало время. По сути в течение всех 1950;х годов не была снята острота ситуации ни на одном направлении — жилищном, культурно-просветительном, коммунально-бытовом, в решении вопроса материального благосостояния сельчан. Даже при том, что на этапе хрущевских реформ внимание к социальной сфере усилилось, этот участок сельской действительности продолжал оставаться наиболее узким.

Анализ источников наводит и на другой вывод, близко примыкающий к вышеизложенному, — это о характере инвестирования социальной сферы села. Несомненно, масштабные преобразования второй половины 1950;х годов потребовали увеличения капитальных вложений по всему аграрному комплексу, в том числе его социальной части. И действительно, решениями центральнойвласти с каждым годом объемы финансовых расходов на социальные нужды села возрастали, что само по себе позитивно сказывалось на состоянии деревни. Однако сам по себе этот факт не до конца отражает истинный расклад вещей, ибо для полноты картины следует сопоставить затраты на социальные цели с затратами по другим статьям. Как свидетельствует наше исследование, такое сопоставление далеко не в пользу социальных нужд, материальных средств хронически не хватало на жилищное строительство, на развитие сети образовательных и медицинских учреждений, культурно-просветительную работу и пр.

В последние десять-пятнадцать. лет в научной литературе немало говорят об инвестировании социальной сферы по остаточному принципу, и, как правило, корни этого явления выводят из 1970;х годов. Нам представляется, его истоки заложены значительно глубже, они относятся к концу 1920;х и особенно к 1930;м годам, к эпохе индустриализации и сталинской коллективизации. Остаточный принципинвестирования получил дальнейшее закрепление в военное и послевоенное времяпри этом сама конкретно-историческая действительность выступала для него питательной почвой.

Если во второй половине 1940;х годов ограниченные капитальные вложения в социальную сферу объяснялись важностью восстановления в короткие сроки материальной базы, то в 1950;е все сильнее ощущалась необходимость в изменении инвестиционной политики. К сожалению, этого по большому счету не произошло. Провозглашенная в хрущевское правление аграрнаяреформа в своей реализации опиралась на прежние принципы распределения общегосударственных бюджетных средств, в результате чего не удалось развернуть комплексного строительства деревни. Осваивались земли, на которых создавались совхозы, укрупнялись сельскохозяйственные артели, но при этом мало что менялось в социальной сфере.

Анализ свидетельствует, что далеко не во всем была результативной попытка партийно-государственных властей перенести решение вопросов жилищного, культурно-бытового строительства на плечи хозяйств. Причины постоянного невыполнения последними плановых заданий по возведению школ, объектов здравоохранения, сельских клубов и библиотек, следует искать за пределами колхозно-совхозных коллективов. Посредством регулярно проводившихся государственных займов, через систему обязательных поставок, методом неэквивалентного обмена и неравноправного ценообразования на промышленную и сельскохозяйственную продукцию шел процесс выкачки средств из села. В течение всего рассматриваемого периода, а по сути — вплоть до конца 1980;х годов, деревня вынуждена была отдавать городу не только прибавочный продукт, но нередко и основной. При таком раскладе сельским хозяйствам материальных средств не хватало не то что на социальное обустройство, но на удовлетворение даже самых элементарных потребностей. Все это указывало на пренебрежительное отношение к деревне «как к сфере проживания населения, она резко отставала от города по всем жизненно важным параметрам» Поэтому закономерно эта политика со временем обернулась «большими издержками социального, экономического и нравственного характера» 2.

Можно не сомневаться, что колхозы и совхозы при иных условиях могли бы сделать значительно больше в развитии социальной сферы. Для этого предстояло дать им подлинную производственную самостоятельность, наделить широкими экономическими функциямиустановить партнерский характер в обменных отношениях, сделать органы колхозной демократии действенным инструментом управления. Но для этого предстояло бы кардинальным образом изменить = сущность аграрной политики, и прежде всего касательно базисных механизмов. В тот период такого рода реформа не мыслилась.

Правда, определенные шаги были сделаны в середине 1950;х годов, когда сельские хозяйства начали признаваться первичными субъектами в планировании и получали некоторую свободу в организации производства, в выборе технологии труда. Однако эти нужные сами по себе меры, не-подкрепленные соответствующими переменами на других: участках хозяйственной жизни, не изменили в принципе исполнительной роли колхозов и совхозов в решении социально-экономических задач.

Исследование убеждает и в том, что в перечне важнейших социальных проблем свое место занимала и проблема материального благосостояния сельчан. По степени ее разрешимости можно было судить о состоянии аграрной отрасли, материальных возможностях хозяйств, об отношении партийно-государственного аппарата к сельскому труженику. Проделанный анализ позволяет говорить по крайней мере о двух очевидных моментах: во-первых, декларативные заявления о темпах быстрого роста жизненного уровня и реальное положение дел существенно расходились, дистанция между ними была достаточно большаяво-вторых, существовавшая на практике система материального стимулирования слабо способствовала производительному труду. Построенный в начале 1950;х годов практически на безвозмездной основе, труд в общественном хозяйстве слабо обеспечивал благосостояние людей. Наблюдалась парадоксальная картина: государство, заинтересованное в том, что сельские работники производительно трудились в колхозе, само недостаточно содействовало этому.

И все же, пусть медленно, но система оплаты труда как источник роста жизненного уровня сельского населения развивалась, ее натуральная форма дополнялась денежной, куда сложнее складывалась ситуация вокруг крестьянского подсобного хозяйства. Анализ источников показывает, что с переходом во второй половине 1950 годов к политике сдерживания ЛПХ стала разрушаться базовая конструкция, на которой держался крестьянский двор и без которой он просто существовать не мог. Подрывалась одна из основных статей семейного бюджета, обеспечивавшая селянам материальный достаток и позволявшая решать многие культурно-бытовые проблемы.

Но не только этими негативными последствиями характеризовалась политика сдерживания, не меньшую опасность имели нравственные последствия. По мере административного наступления на личное подсобное хозяйство, с ограничением его экономического поля деятельности все труднее становилось сохранять крестьянские корни и традициивсе больше исчезали здоровые связующие поколения нити. Давно? известно, что в крестьянском дворе «царят семейное разделение труда, взаимопомощь, самоотдача, забота о каждом участнике совместной деятельности» 3, словом все то, без чего ни одно поколение сельчан не может эффективно хозяйствовать на земле. В правильности вышесказанного не раз убеждала последующая аграрная история.

Проделанное исследование дает основание для вывода и о том, что в практике решения социальных проблем слабо использовались научные силы. Лишь в отдельных случаях учитывались те или иные рекомендации ученых, в основной же массе принимавшихся решений научная составляющая по сути отсутствовала. Это делало мероприятия: недостаточно обоснованными, нередко конечные результаты не отвечали конкретно-региональным требованиям. В частности, слабо соблюдался принцип территориального размещения социальных объектов в сельской местности, при скудности финансовых средств не всегда и не везде возводились объекты нужного назначения, недостаточно учитывались факторы демографического характера. Все это имело место в процессе укрупнения колхозов, создания новых хозяйств на освоенных целинных землях.

Таким образом, исследованный опыт социального развития села в 1950;е годы и выявленные исторические уроки сделанные обобщенные выводы позволяют сделать некоторые конкретные рекомендации для современной практики.

1. Любая аграрная реформа, какой бы радикальной и масштабной не была, осуществима лишь при условии комплексного подхода. Меняя одну форму производства на другую, даже перестраивая базовые механизмы, но при этом не соотнося преобразования с социальными факторами, трудно рассчитывать на конечный положительный результатов последнее время на селе появились современные формы хозяйствования (акционерные общества, ассоциации, товарищества), прочно закрепилось фермерство. Однако при этом остались актуальными прежние социальные проблемы. В их разрешении необходимы комплексно-целевые программы развития, каждая из которых должна быть ориентирована на определенную местностьобласть, район, муниципальный округ. В < их осуществлении весомая роль должна принадлежать органам государственной власти, причем эта поддержка должна быть не разовой, а постоянной, рассчитанной на перспективу. Целесообразно проводить льготное кредитование, адресное инвестирование и т. п. Все эти меры необходимы, тем более если учитывать, что аграрная отрасль никогда не была самодостаточной, нынешние сельскохозяйственные предприятия с разной формой собственности одинаково не располагают нужными ресурсами для решения социальных вопросов.

2. Проделанное исследование убеждает и в том, что техническая база социальной сферы далеко не во всем учитывала условия сельской местности, в частности, в ее структуре недостаточно были представлены разъездные средства социально-бытового обслуживания населения. Между тем специфика организации деревенской жизни (большое количество малых, населенных пунктов, отдаленных производственных участков) обязывала развивать эту форму социальных услуг.

Необходимость в этом очевидна и для сегодняшнего дня. Появившиеся на селе многочисленные малые предприятия, крестьянские (фермерские) хозяйства сделали актуальной проблему разъездного обслуживания по широкому кругу услуг. Но при всей своей остроте проблема пока слабо разрешается, она еще не стала объектом внимания со стороны региональных властей. В связи с этим представлялось бы целесообразным в структурах исполнительных органов сельских районов иметь соответствующие службы, отвечавшие бы за состояние дел на этом направлении.

3. Ключевой точкой приложения сил остаются кадры. Изученный опыт 1950;х годов показал, что недостаток квалифицированных работников не компенсировался ни материально-техническими средствами, ни новыми объектами социально-бытового, культурного назначения. Поэтому кадровый фактор был и остается определяющим, задающим вектор в социальном развитии села.

В настоящее время в эту сферу вливаются кадры новой формации, подготовленные трудиться в рыночных условиях. Однако при всем этом основную массу работников составляют люди, пришедшие в нее еще в советское время, сохранившие верность своей профессии, несмотря на трудности переходного периода. Отсюда вытекает актуальнейшая задача — помочь данной категории работников повысить профессиональные знания в духе сегодняшних требований. Для этого представляется необходимым при профильных высших и средних специальных учебных заведениях, по примеру отделений и факультетов повышения квалификации сельскохозяйственных вузов и техникумов, организовать аналогичную переподготовку кадров. Кроме того, на базе крупных районных (сельских) культурных центров, предприятий быта наладить под патронажем местной администрации переобучение кадров, используя такие проверенные формы, как долгосрочные и краткосрочные курсы, семинары, школы.