Дворянская родословная книга Казанской губернии 1785-1917 гг.: Региональные аспекты изучения массового источника

Освоение современной исторической наукой культурноантропологического измерения сопровождается смещением исследовательского интереса от общностей и социальных групп к составляющим их индивидам и возрождением таких жанров как генеалогия, история семьи, историческая биография. Центральной темой исследования становится человек в контексте исторической реальности, в том числе субъективной, сфокусированной в его самосознании. Однако усвоение каждым индивидом «картины мира» происходит через призму системы ценностей той социальной группы, к которой он принадлежит. Эта система ценностей и детерминированные ею поведенческие модели передаются без заметных изменений от одного поколения к другому.1 Подтверждением тому являются упорные генеалогические разыскания современных потомков российского дворянства, возрождение родословных обществ и дворянских собраний в статусе общественных организаций. Потомственное дворянство вновь стремится к консолидации. Исследование этого феномена социального сознания, несомненно являющегося частью дворянской культуры, невозможно без изучения проблемы его формирования и развития, уходящей в глубь веков. Последнее же немыслимо без анализа социальной структуры потомственного дворянства, которое с начала ХУШ в. складывалось практически из всех социальных категорий и групп, а к началу XIX в. оказалось разделенным на самостоятельные общества по губерниям.

Региональная обособленность дворянских обществ не могла не отразить уревич А. Я. Социальная история и историческая наука//Вопросы философии, 1990.-№ 4. — С.34. ся на их составе, социальной структуре и психологии. Это особенно характерно, на наш взгляд, для «инородческих» и окраинных губерний России. К таким губерниям, имеющим свою специфику исторического развития, можно со всем основанием отнести Казанскую губернию.

Погубернская организация дворянских обществ и децентрализованный сословный учет привели к формированию и концентрации основной части источников по истории и генеалогии позднего российского дворянства в провинции. В этой связи, изучение поднятых проблем должно опираться, в первую очередь, на материалы местных дворянских сословных учреждений, 1 как на первоисточники, и только затем уже целесообразно обращение к фондам центральных органов, занимавшихся сословным учетом, поскольку в них откладывались копийные материалы.2.

Документирование сословной принадлежности к дворянству в конце XVIII — начале XX в. представляло собой трехзвенную систему: составление списков дворян уездными предводителями, ведение дворянской родословной книги губернским дворянским депутатским собранием, составление на основе ее данных списка дворян Российской Империи Герольдией.3.

Губернская дворянская родословная книга — центральное звено в этой системе. Именно дворянская родословная книга представляет собой итоговый.

1 Акиныпин А. Н. Материалы по генеалогии дворянских родов в государственных архивах Воронежской области// Известия русского генеалогического общества. — СПб. 1996. — Вып.5. — С.33−36- Антонова И. А. О росте потребности общества в ретроспективной генеалогической информации и ее удовлетворении через архив (на материалах ГАТО) // Известия русского генеалогического общества, — СПб, 1995, — Вып.2 — С.52−54- Быкова Л. А. Родословные книги Тверской губернии 1785−1917 гг. как источник по истории русского провинциального дворянства. Автореф.дис. .канд. ист. наук. 07.00.09. Рос. гуманит ун-т. Ист.арх.ин-т. -М., 1993 — Корелин А. П. Дворянство в пореформенной России 1861−1904 гг. — М.: Наука, 1979; Наумов О. Н. Описание и научное использование архива Московского дворянского собрания в конце XIX — начале XX в. // Отечественные архивы, 1997. — № 2. — С. 16−23.

2 Савелов Л. М. Лекции по русской генеалогии, читанные в Московском археологическом институте: первое и второе полугодие. — М.: Издво «Археографический центр», 1994 — С. 170.

3 Быкова Л. А. Указ. соч. С. 23 документ по учету потомственного дворянства губерний с 1785 по 1917 гг. Это единственный источник, который отражает не только генеалогические связи дворянских родов, но и специфику формирования и развития губернских дворянских обществ. В изучении региональных особенностей дворянской родословной книги как массового делопроизводственного источника, выраженных в социальной структуре и психологии ее коллективного автора — губернского дворянского общества, видится нам основная проблематика настоящего диссертационного исследования.

Эволюция родословной книги от Государева родословца до губернской дворянской родословной книги 1785−1917гг. достаточно хорошо разработана в историографии. Роль и значение родословных книг XVI — XVII вв. как источников по генеалогии дворянства обозначены в обзорах русских родословных источников А. П. Барсуковым, Л. М. Савеловым, С. Б. Веселовским.1 Тщательный источниковедческий анализ родословных книг XVI — XVII вв. с выявлением всего комплекса сохранившихся списков, истории создания различных редакций, источников составления, времени функционирования, проделан М. Е. Бычковой.2 Назначение и функции губернской дворянской родословной книги описаны в фундаментальных трудах по истории российского дворянства С. А. Корфа, Н.П.Павлова-Сильванского, А.В.Романовича-Славатинского, М. Т. Яблочкова.3 Н.П.Павлов-Сильванский подчеркнул зна.

1 Барсуков А. Обзор источников и литературы русского родословия (по поводу книги Н. П. Петрова «История родов русского дворянства»). — СПб., 1887. — С. З, 10- Савелов Л. М. Указ.соч.С.121−129- Веселов-ский С. Б. Труды по источниковедению и истории России периода феодализма. — М.: Наука, 1978. — С.209−212.

2 Бычкова М. Е. Родословные книги XVI — XVII вв. — М.: Наука, 1975.

3 Корф С. А. Дворянство и его сословное управление за столетие 1762−1855 годов. — СПб., 1906; Павлов-Сильванский Н. Государевы служилые люди: Происхождение русского дворянства. — СПб., 1870- Яблочков М. История дворянского сословия в России. — СПб., 1876- Романович-Славатинский А. Дворянство России от начала XYIII в. до отмены крепостного права. — СПб., 1870. чение правовой функции дворянской родословной книги при использовании в качестве доказательства в местнических спорах.1 А. В. РомановичСлаватинский раскрыл сущность деления родословной книги на части.2 С. А. Корф подметил, что само ведение родословных книг давало большую власть предводителям и депутатам над «ищущими» дворянства кандидатами.3 М. Т. Яблочков указал на злоупотребления, допущенные при ведении губернских родословных книг и вскрытые правительственной ревизией дворянских депутатских собраний.4 Законодательные основы составления и ведения губернских дворянских родословных книг, представления документальных доказательств дворянства и процедуры возведения в сословие собраны в объемном всепоглощающем труде Г. Блосфельда5 и в некоторых аспектах затронуты А. О. Гернетом.6 Однако в этих работах дворянские родословные книги рассматривались как средство реализации функций дворянских депутатских собраний, а не в значении исторического источника.

Первые попытки ввести губернские родословные книги 1785−1917 гг. в научный оборот в качестве исторического источника были предприняты в виде публикаций извлеченных из них генеалогических фактов. Полных публикаций губернских дворянских родословных книг с сохранением их текста и формуляра не предпринималось. Объясняется это, как нам кажется, не отсутствием научного интереса к этому источнику, а не совсем достаточной эффективностью введения его таким способом в научный оборот. Губернские.

1 Павлов-Сильванский Н. Указ.соч. — С.87.

2 Романович-Славатинский А. Указ.соч. — С. 43−49.

3 Корф С. А. Указ. соч. — С. 181.

4 Яблочков М. Указ. соч. — С.630.

5 Блосфельд Г. Сборник законов о российском дворянстве. — СПб., 1901.

6 Гернет А. О. Законодательство о приобретении дворянского достоинства в Российской Империи — СПб., 1898. — С.6,10,15. дворянские родословные книги — очень объемный источник, содержащий, помимо генеалогических фактов о каждом записанном роде и индивиде, экстракты документов, служащих доказательством прав на дворянство родоначальников. К тому же, некоторые реквизиты родословной книги имеют пробелы. Вероятно ввиду этих особенностей источника при попытках введения в научный оборот родословных книг и делопроизводственных материалов дворянских депутатских собраний в конце XIX — начале XX вв. выбор был сделан в пользу подготовки генеалогических справочников как менее громоздких и более информативных изданий. Первым таким трудом, основанным на материалах дворянского депутатского собрания, стала «Генеалогия господ дворян, внесенных в родословную книгу Тверской губернии с 1787 по 1869 г. с алфавитным указателем и приложениями», подготовленная столоначальником Тверского дворянского депутатского собрания М. П. Чернявским. В конце XIX — начале XX в. специально созданной из членов Историко-родословного общества Л. М. Савелова, В. И. Чернопятова, Н. В. Мятлева, Н. П. Чулкова и Н. М. Соллогуба комиссией была подготовлена к публикации «родословная книга» дворянства Московской губернии, содержащая извлеченные из множества источников унифицированные генеалогические факты.1 В этот же период почти всеми дворянскими депутатскими собраниями в справочных целях были изданы алфавитные списки внесенных в губернские дворянские родословные книги родов. В 1898 году такой список опубликовало казанское дворянство.2.

1 Наумов О. Н. Описание и научное использование архива Московского дворянского собрания в конце XIX — начале XX вв. // Отечественные архивы, 1997. — № 2. — С.16−23- Московское дворянство: родословная книга дворянства Московской губернии. Под ред. Л. М. Савелова. — М., 1914.

2 Алфавитный список родам потомственных дворян, внесенных в дворянскую родословную книгу Казанской губернии с 1787 по 1895 гг. — Казань, 1898. 100с.

Подробную характеристику делопроизводственных материалов губернских дворянских депутатских собраний, в том числе и родословных книг, дал известный русский генеалог Л. М. Савелов. Он указал на их первостепенное значение для генеалогии позднего российского дворянства, на высокую степень их сохранности в архивах собраний и возможность использования делопроизводственных источников как генеалогических. В то же время Л. М. Савеловым была отмечена недостаточная степень достоверности дворянских родословных книг, вызванная небрежностью дворянских депутатов при их ведении, в результате чего отцы и дети оказывались записанными в разные части.1.

В.М.Кабузан, С. М. Троицкий и А. П. Корелин указали на возможность использования данных губернских родословных книг при изучении численности потомственного дворянства.2.

История развития системы документирования сословной принадлежности к дворянству, учетных форм и документов, служащих доказательствами дворянства, как специальной системы документации, нашла отражение в статье А. В. Елпатьевского.3 Автор определил место родословной книги в данной системе, изучил историю развития ее формуляра, информационные связи, перечислил виды документов, служивших основной для ее составления и документов, производимых на ее основе и юридически удостоверяющих личность дворянина.

1 Савелов JI.M. Указ соч. С. 151.

2 Кабузан В. М., Троицкий С. М. Изменения в численности, удельном весе и размещении дворянства в России в 1782 — 1858 гг. // История СССР, 1971. — № 4. — С. 157- Корелин А. П. Указ. соч. С.34−35.

3 Елпатьевский A.B. Законодательные источники по истории документирования сословной принадлежности в царской России (XVIII — начало XX вв.) // Источниковедение отечественной истории: Сб. статей. -М.: Наука, 1986. — С.34−72.

Первым специальным источниковедческим исследованием поздних дворянских родословных книг 1785−1917 гг. стала диссертация Л. А. Быковой.1 Автором были исследованы вопросы, являющиеся общими при изучении родословных книг любой губернии: причины, цели и условия создания губернской дворянской родословной книги, процесс подготовки законов о ее составлении и ведении и направление развития законодательства по этому вопросу. В работе были также исследованы конкретные обстоятельства создания родословной книги Тверской губернии. Установив, что состав депутатов и чиновников канцелярии собрания был достаточно компетентным, а документы, послужившие основой составления родословной книги, официальными, Л. А. Быкова делает вывод о высокой степени достоверности родословной книги как исторического источника. В работе проанализированы состав и содержание источников составления родословной книги, документационные связи депутатского собрания и Герольдии. В числе рекомендаций, по введению родословных книг и делопроизводственных материалов дворянских собраний в научный оборот автором предложено создание на основе данных родословных книг информационно-поисковых систем по генеалогии и социально-экономическому состоянию дворянства губерний. Однако анализ информационного потенциала дворянской родословной книги как источника по социально-экономической истории дворянства практически остался за пределами исследования. В работе эта проблема лишь обозначена, как и вообще перспективность источниковедческого исследования дворянских родословных.

1 Быкова Л. А. Родословные книги Тверской губернии 1785−1917 гг. как источник по истории русского провинциального дворянства. Дис.. канд. ист. наук. 07.00.02.Рос. гуманит. ун-т. Ист. арх. ин-т. -МД993. книг и введение в научный оборот материалов всех сохранившихся архивов дворянских депутатских собраний.

До сих пор остаются не раскрытыми информационные возможности родословной книги как источника по изучению социальной структуры позднего российского дворянства, отраженная в ней сословная политика по отношению к иностранцам, «инородцам» и «иноверцам». В некоторых аспектах эти вопросы были затронуты в работах, посвященных истории казанского дворянства, которая еще только начинает разрабатываться. Первым таким специальным исследованием стала диссертация Е. В. Липакова.1 Автором изучены формирование, землевладение и виды государственной службы дворян в крае в конце XYI первой половине XYII в. Ценнейшим итогом исследования стал биографический словарь, включающий 1167 очерков. Попытка изучения социального состава служилых казанцев второй половины XYII в. предпринята в диссертации Э. И. Амерхановой.2 Общая приблизительная характеристика состава и численности дворянства Казанской губернии XIXначала XX в. приводится в диссертациях О. АКурсеевой, С. Д. Морозова, Г. А. Третьяковой.3 Хозяйственно-экономическая и культурная жизнь «дворянского гнезда» типичных представителей крупнопоместного казанского дворянства Молоствовых проанализирована в диссертации С. А. Фроловой.4.

Липаков Е. В. Дворянство Казанского края в конце XYI — первой половине XY11 в. Формирование. Состав. Служба. Дис. .канд. ист. наук. 07.00.02. — Казань, 1989.

2 Амерханова Э. И. «Служилый город Казань» во второй половине XYII века. Дис. .канд. ист. наук. 07.00.02,-Казань, 1998.

3 Курсеева O.A. Поместное дворянство Поволжья в конце XIX — начале XX века. Дис. .канд. ист. наук.07.00.02. — Куйбышев, 1984; Морозов С. Д. Социальноклассовый состав населения Поволжья в период империализма. Дис. .канд. ист. наук. 07.00.02. — Казань, 1986; Третьякова Г. А. Поместное дворянство европейской России в 1917 году (на материалах губерний Центрально-Земледельческого района и Поволжья). Автореф. дис. .канд. ист. наук. 07.00.02. — Куйбышев, 1990.

4 Фролова С. А. Казанская ветвь дворянского рода Молоствовых (вторая половина XYIII в. — 1861 г.). Дис. .канд. ист.наук. 07.00.02. — Казань, 1998.

Привлекали внимание историков и вопросы социальной эволюции служилых татар после присоединения Казанского ханства к Русскому централизованному государству. Н. А. Фирсов, Н. П. Загоскин, Г. С. Губайдуллин обозначили эту проблему.1.

Причем, Г. С. Губайдуллин сделал важный вывод об окончательном разложении татарского служилого сословия к середине ХУШ в. и его трансформации в торговый элемент. Изучение этой темы было продолжено С. Х. Алишевым, А. Х. Халиковым, И. А. Гилязовым.2.

Специальному источниковедческому анализу татарских родословных источников, шеджере, посвящены исследования М. А. Усманова и М. И. Ахметзянова.3 Для нашей работы важен вывод М. А. Усманова о неофициальном характере татарских шеджере и влиянии этого фактора на степень их достоверности. Важно также и заключение, к которому пришел М.И. Ахмет-зянов, что с упразднением в начале ХУШ в. былых экономических прав татарских мурз отпала потребность в составлении шеджере, которые служили целям их юридического закрепления.

Тем не менее, вопросы закрепления дворянских прав служилых князей, мурз и татар, реализации «инородцами» и «иноверцами» права выслуги двофирсов Н. Положение инородцев Северо-Восточной России в Московском государстве. — Казань, 1866- Загоскин Н. П. Очерки организации и происхождения служилого сословия в до-петровской Руси. — Казань, 1875- Губайдуллин Г. С. Из прошлого татар: Оттиск из сборника «Материалы по изучению Татарстана». Вып.2 — Казань, 1925.

2 Алишев С. Х. Социальная эволюция служилых татар во второй половине ХУ1 — ХУШ веков //Исследования по истории крестьянства Татарии дооктябрьского периода. — Казань: КФ АН СССР, 1984; Он же. Исторические судьбы народов Среднего Поволжья. ХУ1 — начало XIX в. — М.:Наука, 1990; Хали-ков А.Х. 500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения. — Казань: Изд-во «Казань», 1992; Гиля-зов И. А. Помещики Тевкелевы в ХУШ — начале XIX в. (к вопросу об исторических судьбах татарского феодального класса)//Классы и сословия России в период абсолютизма. — Куйбышев, 1989.

3Усманов М. А. Татарские исторические источники ХУН — ХУШ вв. «Сборник летописей», «Дафтар-и-Чингиз-Наме», «Таварих-и-Булгария», татарские шаджара. — Казань, 1972; Ахметзянов М. Татарские шеджере. — Казань: Тат. кн. изд-во, 1991. рянства, предоставленного Табелью о рангах 1722 г., и дальнейшее развитие законодательства в этом направлении до сих пор не получили должного освещения. Не до конца исследованы и вопросы социальной психологии дворянства по отношению к регистрации в родословной книге, что для выслуживших дворянство чиновников означало, в принципе, решение вопроса о вхождении в сословие.

Попыток специального источниковедческого анализа дворянской родословной книги Казанской губернии 1785 — 1917 гг. не предпринималось.

Целью нашего диссертационного исследования является изучение региональных особенностей дворянской родословной книги Казанской губернии 1785 — 1917 гг. как массового делопроизводственного источника и раскрытие ее информационного потенциала как источника по генеалогии, социальной истории и психологии потомственного дворянства.

Региональные особенности дворянской родословной книги Казанской губернии выражены, прежде всего, в отраженной в ней общей численности и социальной структуре казанского дворянского общества: в соотношении древнего «столбового» и нового служилого дворянства, в территориальном и социальном происхождении, национальном и религиозном составе. В связи с этим предметом особого внимания в диссертации являются вопросы вхождения в состав российского дворянства «иноверцев» и «инородцев». Не последнюю роль, как нам представляется, в формировании состава и численности казанского дворянства сыграла социальная психология дворян, выразившаяся в отношении к вопросу о пополнении сословия.

Реализация поставленной в работе цели осуществлялась через решение задач источниковедческой критики дворянской родословной книги Казанской губернии:

— критика происхождения (изучение истории составления и функционирования, установление степени сохранности);

— реконструкция источника;

— критика содержания (установление степени полноты, репрезентативности, достоверности как источника по генеалогии и социальной истории потомственного дворянства);

— интерпретация данных родословной книги в контексте исторической среды ее бытования и социальной психологии ее коллективного автора — потомственного дворянства Казанской губернии.

Работа основана на последовательном сочетании системно-структурного и социо-культурного подходов в рамках диалектико-материалистической методологии. Объектом исследования является дворянская родословная книга Казанской губернии 1785 — 1917 гг., а предметом — ее информационный потенциал как исторического источника в историко-юридическом, социально-экономическом, социально-психологическом, национальном и религиозно-этическом аспектах.

Хронологические рамки исследования определены временем функционирования дворянской родословной книги в ее активной делопроизводственной стадии — с 1785 по 1917 гг.

Территориальные рамки ограничены административными границами Казанской губернии, хотя данные родословной книги могут быть использованы в исследованиях по истории и генеалогии дворянства еще 47 губерний, из которых, как выяснилось, происходили записанные в дворянскую родословную книгу Казанской губернии потомственные дворяне.

Решение поставленных в исследовании задач было бы невозможно без воссоздания политической, правовой, социально-экономической, социально-психологической среды бытования дворянской родословной книги. В связи с этим в работе был использован широкий круг дополнительной литературы, посвященной проблемам истории, генеалогии, социальной психологии и социального сознания, сословного имиджа и социального этикета потомственного дворянства.1.

Источниковой базой исследования послужили архивные материалы Российского государственного исторического архива (РГИА), Национального архива Республики Татарстан (НА РТ), Отдела рукописей и редких книг Научной библиотеки им. Н. И. Лобачевского Казанского государственного университета (ОРРК НБЛ КГУ) и опубликованные источники.

В качестве основного источника, как объект диссертационного исследования, была использована дворянская родословная книга Казанской губернии 1785−1917 гг., точнее фрагменты ее подлинного экземпляра, сохранившиеся в ОРРК НБЛ КГУ, и копийные экземпляры, находящиеся в фонде Департамента Герольдии Сената (Ф.1314) РГИА и в фондах Казанского дворянского депутатского собрания (Ф.350) и Казанского губернского предводителя дво.

1 Петров П. Н. История родов русского дворянства. — СПб, 1886- Карнович Е. П. Родовые прозвания и титулы в России и слияние иноземцев с русскими. — СПб., 1886- Шепелев Л. Е. Особенности образования новых служилых родов в XYIII — начале XX в.//Генеалогические исследования: Сб.статей. — М., 1993. — С.69−87- Кобрин В. Б. Перспективы развития генеалогических исследований //Там же. — С.23−33- Морякова О. В. Провинциальное чиновничество в России второй четверти XIX века: социальный портрет, быт и нравы // Вестник Моск. ун-та. — Сер.8.История.- М., 1993. — № 6. — С.11−23- Шепелев JI.E. Гражданские мундиры в дореволюционной России в связи с их значением для исторических исследований //Вспомогательные исторические дисциплины. 22. — Л.:Наука, 1991. -С.25−52идр. рянства (Ф.407) НА РТ. Основу исследования составили также неопубликованные делопроизводственные источники фондов НА РТ: Казанского дворянского депутатского собрания (Ф.350), Казанского губернского предводителя дворянства (Ф.407), Художественно-исторического хранилища Казанского дворянства (Ф.897), Казанского университета (Ф.977), Северо-Восточного археологического и этнографического института (Ф.Р-1339), Казанского губернского исполнительного комитета Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Ф.Р-98), Архивного управления при Кабинете Министров ТАССР (Ф.Р-7): указы Департамента Герольдии Сената, протоколы и журналы собраний дворянства, поуездные списки дворян, формулярные списки чиновников, служивших по выборам дворянства, материалы комиссии для обревизования дворянского депутатского собрания (1834−1841), отчеты, переписка.

К исследованию привлекались частично сохранившиеся в фондах ОРРК НБЛ КГУ дворянские родословные дела. При установлении степени сохранности родословных дел в качестве источника была использована архивная опись дел Казанского дворянского депутатского собрания, составленная его архивариусами в конце XIX в.

В работе использовались опубликованные источники: законодательные, статистические, делопроизводственные, мемуарные, сборники документов. Законодательные акты, кодифицированные в Полном собрании законов Российской Империи, были положены в основу изучения вопроса о вхождении в российское дворянство «иноверцев» и «инородцев». Опубликованные материалы центральной и губернской статистики1 привлекались к проведению анализа данных дворянской родословной книги о численности записанных в нее дворянских родов. Публикуемые с 1898 г. делопроизводственные материалы очередных и чрезвычайных собраний казанского дворянства и воспоминания потомственных дворян2 о казанском дворянском обществе XIX — начала XX вв. были использованы при попытках изучения его сословной психологии и коллективного сознания.

В работе над диссертацией были использованы сборники документов: Акты исторические и юридические и древние царские грамоты Казанской и других соседственных губерний. (Казань, 1859), Материалы исторические и юридические района бывшего Приказа Казанского дворца, Т.1. Архив князя В. И. Баюшева. (Казань, 1882) — Сборник материалов по истории Казанского края в ХУП1 в. / Под. ред. Д. А. Корсакова (Казань, 1908) — История Татарии в документах и материалах (Казань, 1937) и др.

Структура диссертации отражает последовательность решения поставленных в исследовании задач и состоит из введения, трех глав, заключения и приложения в виде 14 таблиц и списка использованной литературы.

Заключение

.

Подводя итоги исследования, остановимся на наиболее значимых его результатах.

В работе проделан источниковедческий анализ дворянской родословной книги Казанской губернии 1785−1917 гг. Исследованы история ее составления, функционирования и архивная судьба, установлена степень сохранности. Из шести частей подлинного экземпляра дворянской родословной книги Казанской губернии сохранились только 2-я и 3-я части. Сохранившиеся фрагменты подлинника представляют собой окончательную редакцию дворянской родословной книги, составленную в 1854 г. после ревизии дворянского депутатского собрания и исправленную в 1895 г. во время составления алфавитного списка дворянских родов губернии. 1-я, 4-я, 5-я и 6-я части дворянской родословной книги не сохранились. Отсутствие в сохранившихся фондах дворянских депутатских собраний именно тех частей родословных книг, в которые было записано «древнее благородное» дворянство, наводит на мысль о целенаправленном их уничтожении.

Нами сделана попытка реконструкции дворянской родословной книги Казанской губернии в виде фактографической базы данных (БД) «Потомственное дворянство Казанской губернии 1785−1917гг.» на основе источников ее составления. По своей сути это новый электронный источник, основанный на синтезе информации различных источников.

Данные источниковедческого анализа дворянской родословной книги позволяют сделать выводы о степени ее полноты, репрезентативности и достоверности как исторического источника. Известная, в основном, как генеалогический источник, дворянская родословная книга недостаточно репрезентативна для генеалогических исследований. Наибольшей степенью полноты и репрезентативности обладают те реквизиты дворянской родословной книги, информация которых имела большую юридическую силу и была востребована для социальной идентификации потомственных дворян: имя, фамилия, чин, семейное положение, имена и возраст детей. В то же время, дворянская родословная книга слабо репрезентативна относительно имущественного положения, уровня образования и вероисповедания потомственных дворян. Пробелы данных родословной книги можно восполнить по делопроизводственным источникам дворянского депутатского собрания, дворянских опек, уездных судов и казначейств, губернских правлений, губернских чертежных, городских дум и управ, метрическим книгам и исповедным росписям, ревизским сказкам, казанским некрополям, материалам личных дворянских архивов.

Специфика исторического развития многонациональной и многоконфессиональной Казанской губернии наложила отпечаток на формирование особых черт казанского потомственного дворянства. В исследовании сделана попытка через призму дворянской родословной книги проанализировать региональные особенности казанского дворянского общества, выразившиеся в его численности, социальной структуре и психологии. В процессе работы мы пришли к выводу, что дворянами той или иной губернии юридически считались все дворяне, записанные в губернскую родословную книгу, независимо от места их проживания и нахождения принадлежащей им земельной собственности. По нашим подсчетам в дворянскую родословную книгу Казанской губернии с 1785 по 1917 гг. было записано 1245 родов. Из них только 8% принадлежали к древнему родовому дворянству и около 92% получили дворянство через выслугу. Большая часть дворянских родов губернии (72,77%) была внесена в родословную книгу в конце ХУШ — Х1Хвв., 26,82% - во второй половине XIX в. и только 0,4% - в период с 1905 по 1917 гг. Такое соотношение явилось следствием правительственных мер по затруднению доступа в сословие.

Анализ территориального происхождения казанского дворянства показал, что на 50% оно было представлено выходцами из других 47 губерний, преимущественно Вятской, Пермской и сибирских, как не имевших собственных органов дворянского самоуправления. Изучение социального происхождения потомственных дворян губернии позволило сделать вывод о том, что источниками пополнения казанского дворянства были, в основном, обер-офицерские дети, духовенство, чиновничество, солдаты, приказнослужители и иностранцы.

В процессе изучения состава немногочисленного «родового» дворянства мы пришли к выводу, что деление его на части родословной книги условно и не имеет четких критериев в законодательстве. Отнесение дворянских родов к 4-й и 6-й частям родословной книги субъективно и снижает степень ее достоверности. Большинство «древних благородных» родов, записанных в 6-ю часть дворянской родословной книги Казанской губернии, являлись «перечисленными», то есть записанными ранее в родословные книги других губерний. Удельный вес родов, происходящих от пожалованных землей в Казанском крае в ХУ1 -ХУЛ вв. служилых людей составил 17%. Такой низкий процент коренных казанцев в «столбовом» дворянстве губернии явился следствием ревизии и исправления первой редакции дворянской родословной книги и исключения из нее не доказавших документально своего происхождения родов. Потомки некоторых древних дворянских родов вновь выслужили дворянство чинами и были записаны во 2-ю и 3-ю части родословной книги.

Казанская губерния была единственной из губерний Среднего Поволжья, где «инородцы» составляли большинство населения. В связи с этим в диссертации особое внимание было уделено изучению процесса вхождения «инородцев» и «иноверцев» в состав российского дворянства и реализации ими права дворянской выслуги. В дворянскую родословную книгу Казанской губернии внесено 19 таких родов: 8 обрусевших, происходящих от перешедших на русскую службу представителей владельческого класса Золотой Орды и Казанского ханства, и 11 родов, достигших дворянства через выслугу. Право выслуги дворянства с 1785 по 1917 гг. из коренных нерусских народов губернии смогли реализовать лишь 9 татар-мусульман и 1 чуваш, то есть 0,8% от общей численности записанных в родословную книгу родов. Такой низкий удельный вес коренных «инородцев» в составе казанского потомственного дворянства объясняется невозможностью для потомков служилых князей, мурз и татар документально доказать свои дворянские права, предоставленные указом 1784 г., слабо выраженным стремлением казанских татар к государственной службе и затруднениями в прохождении выслуги чинов.

Специфика социальной структуры казанского дворянского общества, преобладание в его рядах выслужившего дворянство элемента отразились на формировании его коллективного сознания и психологии. Искусственное и усиленное формирование официальной идеологией элитарного сословного имиджа служащего дворянина привело к закреплению в его сознании идеи сословного превосходства, основанного на заслугах предков перед отечеством и престолом". Российское дворянство считало себя потомственным сословием государственных служащих, имеющих право на наследственные «родовые» привилегии, пользоваться которыми могли лишь лица, официально признанные в этом звании, то есть записанные в родословную книгу. Идея сословного превосходства быстро усваивалась выслужившим дворянство чиновничеством. В тоже время, составляя большинство в российском дворянстве и являясь носителем иной, разночинной, культуры, оно значительно демократизировало дворянскую среду. Черты демократизации просматриваются в массовых межсословных браках казанских потомственных дворян и в многообразии их взглядов на общегосударственные и внутрисословные проблемы, в том числе и на проблему пополнения своих рядов. Демократически настроенная часть высказывалась за пополнение дворянства из лучших местных деятелей, независимо от их происхождения. Более консервативное дворянство придерживалось мнения, что пополнять дворянство следует из землевладельцев, только в этом случае его можно сохранить как класс.

Анализ и интерпретация данных родословной книги в социально-психологическом аспекте позволили обрисовать общую канву социально-психологического портрета потомственного дворянства губернии по трем хронологическим периодам социально-экономической истории России: 17 851 860,1861−1904,1905;1917 гг. Выбор такой периодизации для анализа типологии потомственного дворянства оправдан соответствующим ей изменением сословного законодательства и постепенной утратой дворянством социального престижа. Прослеживая изменение типологической характеристики потомственного дворянства губернии, мы пришли к выводу, что с затруднением выслуги «понижалось» происхождение и имущественное положение дворянст.

195 ва, в то же время, повышались уровень образования, чины и занимаемые ими должности. Одновременно происходило «старение» потомственного дворянства. Единичные случаи «открытия» новых родов в дворянской родословной книге Казанской губернии в начале XX в. указывают на падение социального престижа дворянского сословия.

Результаты проведенного исследования показывают, что массовый исторический источник, дворянская родословная книга 1785−1917 гг., имеет свои региональные особенности, обусловленные децентрализованной погу-бернской сословной организацией потомственного дворянства. Дворянская родословная книга отражает не только генеалогические связи, внесенных в нее родов, но и специфику формирования и развития потомственного дворянства губернии, его социальную структуру и психологию. Высокая степень достоверности и информационный потенциал дворянской родословной книги создают перспективу для ее использования не только как генеалогического источника, но и в качестве источника по социальной истории и психологии потомственного дворянства, локальной и татарской национальной истории.