Социальные императивы государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне

Актуальность исследования обусловлена комплексом взаимосвязанных причин, сопряженных с кризисными симптомами государственного управления в системе «общество — природа" — тенденциями ухудшения состояния природных ресурсов и экологической среды в целомколичественным и качественным ростом экологических правонарушений, представляющих реальную угрозу экологической безопасности современного российского общества. В Экологической доктрине Российской Федерации, утвержденной Распоряжением Правительства Российской Федерации от 31 августа 2002 года, подчеркивается, что коренное улучшение экологической ситуации в стране — основная задача в области обеспечения национальной безопасности Российской Федерации. К приоритетным направлениям государственной политики в области обеспечения экологической безопасности России в указанном документе отнесены: обеспечение устойчивого природопользованияснижение загрязнения окружающей среды и ресурсосбережениясохранение и восстановление природной среды.

Реализация положений Экологической доктрины Российской Федерации предполагает разработку и исполнение мер эффективного государственного управления в сфере природоохранной деятельности на федеральном и региональных уровнях. При этом актуализируется роль российских регионов, призванных посредством соответствующих полномочий органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере отношений связанных с охраной окружающей среды, обеспечить реализацию федеральной политики в области экологического развития России и соответствующих программ на территориях субъектов Российской Федерации с учетом их географических, природных, социально-экономических, социокультурных и иных особенностей. Для реализации этих целей органы государственного управления призваны осуществлять: разработку и издание законов и иных нормативных правовых актов и контроль за их исполнениемразработку и утверждение нормативов, государственных стандартов и иных нормативных документов в области охраны окружающей средыразработку, утверждение и реализацию целевых программ в области охраны окружающей средыосуществление природоохранных и иных мер по улучшению состояния окружающей среды в зонах экологического бедствияорганизацию и осуществление государственного мониторинга окружающей средыпроведение государственного экологического контролярегулирование других вопросов в области охраны окружающей среды в пределах своих полномочий.

Чрезвычайно важным управленческим инструментом и условием проведения сбалансированной региональной экологической политики является маркировка пространства, в оптимальном варианте отражающая существующие в реальности историко-географические типы, которые отличаются определенной. цельностью, самодостаточностью, меньшей вариацией параметров по сравнению со смежными территориальными типами. Существовавшие до начала XX века нормы социокультурного поведения и восприятия подверглись значительной трансформации. В результате ряда социально-экономических и политических преобразований произошло изменение экологической структуры регионов. В свою очередь изменение характера природопользования и ландшафта территорий неизбежно отражается на этногенезе и этнической истории населяющих их народов. Поэтому предлагаемые изменения характера природопользования следует подвергать тщательной территориальной экологической экспертизе с последующим созданием эколого-экономических зон с особым режимом и структурами управления. Кроме того, при разработке территориальных систем управления природопользованием и охраны окружающей природы важно учитывать вопросы, связанные с национальной культурой, религиозными традициями, этническими стереотипами, локальной и региональной самоиндефикацией населения. Все это имеет большое значение для определения ценностей, убеждений, норм поведения которые характеризуют человеческое общество в определенном регионе. Основная трудность этой проблемы связана с тем, что при ее решении необходимо найти пути и методы перехода от господствующей многие годы централизованно-отраслевой системы управления природопользованием к территориально-отраслевой системе. Такая смена принципиально разных подходов к управлению природопользованием затрагивает интересы не только ресурсных ведомств, органов регионального и местного самоуправления, но и широких слоев населения. Поэтому главная задача подобного рода и состоит в том, чтобы найти ту наиболее эффективную для современных условий систему территориального природопользования и охраны окружающей среды, которая была бы понятна, а главное, принята на местах. Такая ориентация требует знания традиций природопользования. При этом важно не только знатв-эти традиции, но и выяснить, насколько и в какой форме они сохранились среди населения конкретных районов, в каком виде они могут получить дальнейшее развитие в XXI веке, когда сформировалась инновационная обстановка перехода от индустриальной цивилизации к постиндустриальной. Изменяются полномочия органов местного самоуправления в сфере отношений, связанных с охраной окружающей среды, между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов в Российской Федерациитрансформируются права и обязанности граждан, общественных и иных некоммерческих объединений в области охраны окружающей среды.

Происходят глубокие изменения не только структуры государственного управления природоохранной деятельностью, изменяется сущность, цели и функциональная направленность этой деятельности, которая наполняется новыми социальными императивами. Отношения в сфере взаимодействия общества и природы базируются на соблюдении права человека на благоприятную окружающую среду, обеспечении благоприятных условий его жизнедеятельностигармоничном сочетании экологических, экономических и социальных интересов гражданина, общества и государства в целях обеспечения устойчивого развития и благоприятной окружающей средыохране, воспроизводстве и рациональном использовании природных ресурсов как необходимых условиях обеспечения благоприятной окружающей среды и экологической безопасности.

Эволюция сущности и функций государственного управления природоохранной деятельностью, поворот к новой, человекоориентированной модели охраны окружающей среды актуализируют социологическую рефлексию тенденций трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне и факторный анализ пространства субъективной интернализации этого процесса.

Всесторонний социологический анализ трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне актуален в контексте устойчивого социального развития и качества жизнистановления социального государстваобеспечения стабильности и национальной безопасности социальной системыформирования региональной политики и развития местного самоуправлениясовершенствования социальных механизмов и способов управленческого воздействия на общество, его отдельные сферы, социальные группы и организации, на сознание и поведение людей.

Степень разработанности проблемы. Теоретическая рефлексия проблем взаимоотношений человека, общества и природы берет свое начало в античной философии, пытающейся выявить и понять природу человека, пространство его природных и социальных качеств. Базовым мировоззренческим принципом античности является протагоровский антропоцентризм, который получает дальнейшее развитие в трудах Демокрита, Платона, Сократа. Становление антропного самосознания в философии связано с трудами Г. Гегеля, Д. Дидро, В. Дильтея, Дж. Локка, Э. Мунье, И. Фихте, М. Шелера, У. Штерна. Критический дискурс с классическим антропоцентризмом вели Ф. Ницше и О. Шпенглер, считая, что природа является не изначально подчиненным человеку объектом его деятельности, а естественным и непримиримым противником. В. Соловьев, П. Флоренский, С. Франк не противопоставляли природу и человека, а считали предопределенным их совместное развитие. Интеграционное начало присутствует в концепции ноосферы В. И. Вернадского, П. Тейяр де Шардена, Э. Леруа. Представление об ответственности человека за преобразуемую природу близко экзистенцианалистам (А. Камю, Ж.-П. Сартр, А. Швейцер). На негативные аспекты ортодоксального антропоцентризма обращали внимание Ж.-Ж. Руссо, Ж.-Б. Лемарк, Л. Фейербах. В концепции К. Маркса единство человека и природы — это противоречивое единство двух относительно независимых, но неразрывно связанных между собой комплексов. Свой особый вклад в изучение философских аспектов экологических проблем, изменения взглядов на механизмы взаимоотношений природы и общества внесли такие отечественные ученые, как В. П. Алексеев, H.A. Бердяев, Л. Н. Гумилев, И. Т. Фролов, В. А. Энгельгардт, А. Д. Урсул, А. Л. Яншин. Таким образом задача определения сущности взаимодействия человека и окружающей среды, общества и природы всегда привлекала внимание различных философских школ и направлений, теоретические положения которых выступили в качестве методологических основ для специально-научных исследований рассматриваемой проблематики.

Большой вклад в разработку исследуемой проблемы внесли представители естественных наук. В рамках географического направления (Ф. Ле Пле, Л. И. Мечников, К. Ритцер, Л. Фавр, А.П. Щапов) изучались зависимости особенностей социума, уклада общественной жизни от природных условий данной местности. Дж. Бейли, В. М. Бехтерев, Ф. Генри, Г. Двали, И. П. Павлов, И. М. Сеченов, А. А. Ухтомский, Д. Филд исходя из синтеза психического и физиологического в понимании человеческой деятельности сделали существенный шаг вперед в изучении природы побуждений человека и ее экологией ческой направленности. Биологическое направление развивали Ч. Дарвин, Т.

Мальтус, К. Мебиус, А. И. Опарин, В. Н. Сукачев, А. Тюрго, В. Шелфорд. Именно в биологии была впервые введена в 1866 году в научный оборот категория «экология» (Э. Геккель). Первоначально возникшая как конкретная наука о взаимодействии организмов растительного и животного мира со средой обитания, экология, во многом благодаря экспериментальным данным полученным естествоиспытателями, стала трансформироваться в науку о взаимодействии человека и природы, общества и окружающей среды, получая тем самым свое социологическое осмысление. Предложения приблизить экологическую науку к человеку относятся к 20−30 годам XX века. Начиная с работ X. Берхауза по экологии человека, под которой понималось изучение взаимоотношений человека как целостного организма с его целостным окружением, экология и социология пришли в тесное взаимодействие.

Социологическое осмысление системы «общество — природа» является естественным со времен основоположников социологической мысли. М. Ве-бер, Э. Дюркгейм, О. Конт, Г. Спенсер хотя и не абсолютизировали влияние природной среды на социальные процессы, тем не менее придавали ему должное значение. Так, классические работы Г. Спенсера в значительной степени повлияли на вхождение в предметную область социологии проблем взаимодействия социальных отношений с окружающей средой. Соответствующее направление исследований получило в дальнейшем общее название социальной экологии. Данный термин был впервые использован американскими социологами Р. Парком и Э. Берджесом в середине 20-х годов XX века.

Р. Парк предпринял попытку на основе синтеза социального и биологического в природе и поведении человека сформировать категориальный аппарат социальной экологии. Дальнейшее развитие идей Р. Парка связано, в первую очередь, с именами Л. Вирта, Р. Маккензи, А. Хоули, Л. Шноре. Возврат к исходным идеям Р. Парка и их углубление в сторону учета природной компо-&ненты властных факторов произошел в рамках современной инвайроментальной социологии, благодаря работам О. Данкона, У. Кэттона.

В дальнейшем наблюдается интеграция идей чикагской и франкфуртской школ (Г. Маркузе, Э. Фромм), которая привела к становлению в западной социологии самых разнообразных социально-экологических теорий, которые условно можно объединить в четыре группы. В первую группу входят концепции, где взаимодействие общества с природной средой исследуется на глобальном уровне. А. Горц, Э. Дамман, И. Илиш, П. Расел, А. Ренн исходя из общечеловеческого характера экологической безопасности рассматривают комплекс мер в защиту окружающей среды, особенно в индустриально развитых странах, где воздействие на природу достигло планетарных масштабов. Вторая группа базируется на методологии концепций «открытого общества» (А. Этциони) и «конвергенции» (А. Инкелс), согласно которым взаимодействие общества с природой исследуются с точки зрения понимания человека как социального существа, а отношения человека к социальному и природному окружению коррелируют между собой. Третья группа исходит из концепций экологического моделирования социальных систем (Д. Медоуз, Дж. Фор-рестер), в рамках которых рассматриваются вопросы управления, прогнозирования, планирования всех процессов «вхождения» природной среды во взаимосвязь с обществом в качестве зависимой и управляемой подсистемы в рамках системы «общество — природа». В основе четвертой группы постулаты концепции «общества риска» У. Бека и Э. Гидденса. Общество риска — закономерный продукт развития индустриального общества, стадия модерниза ции общественной жизни. «Общество риска» — это конкретная идеально-типическая модель, характеризующаяся радикальной трансформацией всех основных сфер общественной жизни.

Концептуальные модели западной социальной экологии в значительной степени повлияли на отечественную социологию, в предметном поле которой проблемы взаимодействия человека, общества и природы нашли отражение в исследованиях различного характера. Теоретико-методологические и методические и основы социальной экологии как сферы социологического знания явились предметом анализа в трудах Г. И. Алексеевой, Э. В. Гирусова, A.A. Горелова, В. Д. Демидова, Ю. Г. Маркова, С. К. Саракисова, И. А. Сосуновой, О. Н. Яницкого. В работах A.M. Гилярова, A.A. Григорьева, Г. М. Денисовского, A.B. Мозговой, Г. Ф. Морозова, Г. Ф. Хильми концептуализируется широкий круг проблем взаимодействия человека, общества и природы. Изучение сущности, структуры и путей решения экологического кризиса в контексте экологической безопасности общества получило свое отражение в трудах Г. И. Азарова, В. П. Виноградова, В. В. Новичкова, A.B. Шубина, П.Г. Щедро-вицкого. Ряд авторов (Б. Докторов, М. Лауристин, В. Сафронов, М. Толенкова, Б. Фирсов) разрабатывает научные основы изучения и формирования экологического сознания различных социальных групп. A.C. Ахизер, Л. Д. Митева, М. В. Рац, C.B. Фомичев, И. А. Халий исследуют проблемы становления и развития экологической политики и общественно-экологических движений. А. Б. Вебер, B.C. Голубев, М. А. Нугаев, П. В. Савченко, Н. С. Шаповалова изучают социально-экологические факторы устойчивого развития и качества жизни. Предмет исследования Ю. Г. Вишневского, Е. А. Когая, Л. Б. Когана, Ф. М. Листенбурга, В. И. Лицкевича конструируется в пределах социально-экологического пространства урбанизированной среды. Социально-экологическому моделированию и проектированию посвящены работы В. Леоньтьева, И. Менца, М. Месаровича, Э. Пестеля, А. Яшина. К. Исаев, Н.

Костич, В. Матвеев пытаются осмыслить современную социально-экологическую ситуацию в категориях теории «общества риска».

Важное методологическое значение для диссертации имеют труды Ю. С. Адушкина, Г. В. Атаманчука, В. Я. Афанасьева, Н. И. Глазуновой, Б.Н. Кура-швили, В. М. Манохина, А. И. Радченко, Ю. Н. Старилова, Ю. А. Тихомирова, в которых рассматриваются современные представления о государстве, власти, обществе, системе и функциях государственного управления, анализируется противоречивый опыт демократического развития и устройства российского общества.

В контексте диссертационного исследования автор опирался на труды отечественных (Ю.П. Аверина, Ю. Г. Волкова, В. Л. Доблаева, А.И. Пригожи-на, П. В. Романова, И.М. Слепенкова) и зарубежных (П. Друккера, Э. Мэйо, Г. Саймона, Ф. Тейлора) ученых в области теории управления и социологии организации, а также работы М. М. Бринчука, А. К. Голиченкова, О. Л. Дубовик, О. С. Колбасова, О. Н. Кузнецовой, В. В. Никишина, В. В. Петрова Ю.С. Шему-ченко в сфере экологического права.

Многочисленные междисциплинарные исследования взаимосвязей и взаимовлияния экологических и социальных феноменов, проводившиеся в течении продолжительного времени отечественными и зарубежными учеными, показывают многогранность и сложность проблемы, единство исследователей по ключевым методологическим вопросам, наличие разнообразных эмпирических данных. Вместе с тем степень разработанности проблемы свидетельствует, что, несмотря на растущий объем литературы по различным направлениям исследования системы «общество — природа», практически отсутствуют социологические разработки изучающие воздействие государства на социально-экологические процессы, что неадекватно динамике осуществляемых реформ в системе институтов власти и управления, направленных на рациональное распределение статусных ролей и полномочий между федеральными и региональными органами государственной властивзаимодействие власти с общественностью, вовлечение институтов гражданского общества в управление социально-экологическими процессами и отношениями. Кроме того, в рамках этих аспектов фактически не рассматриваются ключевые проблемы социальных приоритетов и требований к механизмам государственного управления природоохранной деятельностью, которые оберегают и расширяют экологические права граждан, не допускают чрезмерного расширения административного воздействия государства, власти, регулируют взаимоотношения между государством, обществом, гражданами в области охраны окружающей среды и обеспечения экологической безопасности. Все это позволяет сделать вывод о том, что трансформация социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне должна стать объектом пристального изучения как теоретической, так и прикладной социологии.

Теоретические и методологические основы исследования включают труды отечественных и зарубежных ученых в области философии и естественных наук, создавших фундаментальную теоретико-методологическую базу изучения проблем взаимодействия человека, общества и природынаучное наследие классической социологии (М. Вебер, Э. Дюркгейм, О. Конт, Г. Спенсер) — теоретические традиции инвайронментальной социологии (Э. Берджес, О. Данкон, У. Кэттон, Р. Маккензи, Р. Парк) и ее концептуальные модели исследования системы «общество — природа». Принципиально важными для исследования являются методологические положения теории государственного управления (Ю.С. Адушкин, Г. В. Атаманчук, В. Я. Афанасьев, Н. И. Глазунова, Б. Н. Курашвили, В. М. Манохин, А. И. Радченко, Ю.Н. Стари-лов, Ю.А. Тихомиров) и сложившихся управленческих парадигм в контексте их социального проявления. На эмпирическом уровне методология исследования базируется на акционистском подходе, реализованном посредством обращения к практикам включенного наблюдения, формализованного и фокусированного интервьюирования и анкетирования.

Эмпирическую базу исследования составили законодательные и нормативно-правовые акты, регламентирующие государственное управление природоохранной деятельностью в Российской Федерациистатистические материалы о состоянии экологической ситуации в Россиипредставительные данные экологического мониторинга на региональном уровнерезультаты авторского социологического исследования, осуществленного методами наблюдения, интервьюирования и анкетирования в период с 2001 по 2004 г. г. включительно. Генеральная совокупность: жители Саратовской области. Выборка-многоступенчатая, квотовая, гнездовая. Объем выборки -375 человек.

Достоверность и обоснованность результатов исследования определяется непротиворечивыми теоретическими и методологическими положениями, комплексным использованием качественных и количественных методов исследования, корректным соотношением собственных эмпирических данных с представленными данными социологических исследований.

Цель и задачи исследования

Целью исследования является социологический анализ трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне в контексте экологической безопасности современного российского общества. Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

— определить концептуальные конструкты социологического анализа трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне;

— осуществить социологический анализ исследуемой проблемы на основе принятой методологии и эмпирической базы исследования;

— классифицировать основные тенденции трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне;

— провести социологическое исследование пространства субъективной интернализации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне;

— проанализировать и обобщить основные факторы, влияющие на субъективную интернализацию социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне;

— обосновать теоретические выводы, разработать практические рекомендации в адрес субъектов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне.

Объект исследования — трансформация социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне.

Предмет исследования — основные тенденции трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне и факторный анализ пространства субъективной интернализации этого процесса.

К элементам научной новизны диссертации можно отнести:

— инновационное определение концептуальных конструктов социологического анализа трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне, включающих авторский методологический подход, оригинальный категориальный аппарат, интегративное сочетание качественных и количественных методов исследования;

— результаты впервые осуществленного социологического анализа трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне. В научной оборот не только включаются новые представительные социологические данные, но и по существу зафиксированы тенденции развития этого процесса в контексте экологической безопасности современного российского общества;

— впервые осуществленную классификацию основных тенденций трансформации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне;

— эмпирические данные впервые проведенного социологического исследования пространства субъективной интернализации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне, позволяющие выявить актуальные экологические потребности и интересы населения;

— анализ и обобщение основных факторов влияющих на субъективную интернализацию социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне, дающие возможность верифицировать основные приоритеты совершенствования экологической политики в регионе;

— обоснованные теоретические выводы, разработанные практические рекомендации в адрес субъектов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне, позволяющие выявить пути определения эффективности различных управленческих воздействий, сравнивать и прогнозировать оптимальные условия их реализации, создавать посылки для формирования инновационных управленческих стратегий в этой сфере.

Положения выносимые на защиту:

Природоохранная деятельность интерпретируется как вектор экологической функции государства, выполняемый им как политической организацией общества. Такой методологический подход позволяет рассматривать природоохранную деятельность в единстве институционального, функционального и социального аспектов. В институциональном, через систему органов, которые реализуют экологическую функцию государства. В функциональном, как целенаправленную управленческую деятельность органов государства в области охраны окружающей среды, обеспечивающей сбалансированное решение задач государственной экологической политики в целях организации, стабильности, развития и безопасности экологического общества. В социальном посредством взаимодействия органов государственного управления с органами местного самоуправления, общественными объединениями, гражданами по реализации экологической функции государства.

Экологическая функция государства реализуется компетентными органами государственного управления природоохранной деятельностью на основе социальных императивов — повелений, требований, общезначимых предписаний, выражающих интересы и волю государственно-организованного народа. Универсальные, выработанные социумом императивы интегрируют в единый механизм взаимодействия институты власти и общества на региональном уровне. Механизм представляет собой инструмент государственно-управляющего воздействия на систему «общество — природа» и находит свое проявление в федеральном и региональном российской законодательстве, социальных концепциях охраны окружающей среды, ведомственных нормативных актах, направленных на осуществление закрепленных в иных социальных императивов, эффективность исполнения которых характеризует государственную власть в демократическом правовом государстве.

Трансформация социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне обусловлена деградацией окружающей среды и ее последствиями, с одной стороны, а с другой стороны — дисфункциями в системе управленческой деятельности органов государства в области охраны окружающей среды и дезоптимизацией взаимодействия представительных и исполнительных органов власти, местных органов самоуправления и общественных объединений в экологической сфере.

Основные тенденции процесса трансформации отражают переход от потребительской к антропоцентрической, а затем к природоохранной парадиг-мальной модели охраны окружающей среды. Социальные императивы выступают здесь в виде различных концептов прав человека. Первая модель базируется на охране благоприятной окружающей природной среды, право на которую относится к числу естественных прав человека. Вторая модель в отличие от природных объектов делают человека непосредственным предметом охраны. В третьей модели предметом охраны выступает не сам человек, а его экологические права и интересы.

Субъективное пространство интернализации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне представляет собой реально существующее у респондентов определенной множество результатов отражения объективных показателей экологической сферы сознания, интерпретируемых в содержательных терминах как та или иная степень различия или сходства в общественных экологических потребностях и интересах. Субъективное пространство устойчиво коррелирует с обусловливающими его факторами.

Факторный анализ позволяет выделились четыре группы факторов, влияющих на субъективное пространство интернализации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне Первая группа имеет наибольшие факторные нагрузки на географические показатели, связанные с местом жительства и работы респондентов. Вторая группа факторов связана с социально-демографическими характеристиками, включающих возраст, пол, семейное положение, социальный статус. Третья группа включает когнитивные компоненты. Связанные с уровнем образования и информированностью респондентов о экологической ситуации в регионе. Четвертая группа базируется на эмоционально-психологических составляющих общей необустроенности повседневной жизни, неопределенности жизненных перспектив и ценностных ориентаций.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что оно стимулирует активизацию междисциплинарного теоретического синтеза проблем взаимоотношения между государством, обществом, гражданином в области охраны окружающей среды и экологической безопасности, расширяет проблемное поле социологии, развивает теорию и методологию государственного управления, экологической социологии, социологии управления и организации, способствует накоплению социальных знаний о гармонизации отношений между обществом и природой. Практическое значение работы заключается в том, что сформулированные в ней выводы и рекомендации могут быть использованы при разработке региональных целевых экологических программ, для выработки рекомендаций по совершенствованию системы государственного управления регионом в области социально-экологической политики. Теоретическое содержание работы и эмпирические данные могут быть использованы в учебных курсах по теоретической и прикладной социологии, социологии управления и организации, социальной экологии, основам теории государственного управления.

Апробация диссертации. Основные выводы и положения диссертации, теоретические и практические результаты апробированы на методологических семинарах и заседаниях кафедры социологии Саратовского государственного технического университета, докладывались на международных («Великие реки». Нижний Новгород, 2001;2004г.г.) и всероссийских («Конгресс работников водного хозяйства». Москва, 2003 г.- «Обеспечение безопасности ГТС». Москва, 2004 г.- «Проблемы реки Волга и рек Волжско-Камского бассейна». Волгоград, 2004 г.).

Публикации. По теме диссертации опубликовано три научных статьи общим объемом 2.3 п.л.

Структура диссертации включает введение, три раздела, заключение, список использованной литературы, приложение.

Выводы по разделу.

1. Социологический анализ различных аспектов общественного сознания по проблемам экологии и природоохранной деятельности в отечественной социологии имеет определенные традиции. Анализ практики проведения эмпирических исследований экологического сознания (A.B. Баранов, М. Лаури-стин, Б. Фирсов, Б. Докторов, В. Сафонов, О. Яницкий, И. Халий) показывает, что центром исследовательского интереса было поведение человека и групп в социальной среде городов. Данная проблема заключалась в интерпретации поведения горожан в урбанизированной среде, а также воздействие этой среды на сознание и поведение человека. Изучение региональных общественных экологических потребностей фактически не проводилось. В целях выявления истинных экологических потребностей и интересов населения регионов, их направленности, уровня соотношения с общефедеральными, было проведено авторское конкретно-социологическое исследование.

2. В ходе исследования были выявлены два основных типа респондентов по их социальным потребностям и интересам, которые можно условно обозначить как «экологические оптимисты» и «экологические пессимисты». В первой группе (20% опрошенных) каждый третий респондент сталкивался с проблемами загрязнения окружающей среды и случаями заболевания и ухудшения здоровья людей в этой связи, но в целом положительно оценивающих экологическую ситуацию в регионе. Представители второй группы (80% респондентов) считают, что часто сталкивались с проблемами загрязнения окружающей среды, которые, по их меннию, являются главной причиной ухудшения качества жизни населения их региона, экологическая ситуация в котором постоянно деградирует.

3. В отличии от «экологических пессимистов» респонденты удовлетворенные экологией своего региона в большей степени склонны доверять официальным органам власти. 73% опрошенных считают возможным решение экологических проблем региона на всех уровнях государственного управления природоохранной деятельностью, в то время как каждый второй пессимистично настроенный респондент признает возможность решения экологических проблем только на федеральном уровне. В свою очередь в отношении вариантов управленческих решений выхода из сложившейся экологической ситуации «экологические оптимисты» занимают по отношению к своим оппонентам более радикальные позиции, выступая (49%) за ужесточение административного контроля в своем регионе. Показательно, что фактически одинаковый процент респондентов (89%) в каждой группе не видят возможности для решения экологических проблем общественными объединениями и простыми гражданами и ждут эффективных управленческих решений от соответствующих государственных структур.

4. Если сравнивать степень социальной активности респондентов с оптимистическими и пессимистическими взглядами на экологическое состояние их региона, то можно отметить склонность пессимистов к легитимным формам проявления социально-экологической активности — почти 60% из них принимают участие в выборах, 30% периодически обсуждают экологические проблемы в кругу родных и близких, 22% внимательно следят за изменениями экологической ситуации, 7% озабоченных экологией граждан участвуют в экологических митингах и 3% готовы к актам гражданского неповиновения в случае ухудшения положения. Среди оптимистично настроенных респондентов каждый третий в случае ухудшения экологической ситуации готов отстаивать свои социально-экологические права.

5. На ранговой шкале прав человека «экологических оптимистов» экологические права занимают четвертое место (25%), уступая праву на труд (99%), медицинскую помощь (73%) и образование (37%). «Экологических пессимистов» в большей степени беспокоит оскорбление и унижение личности (55%), нарушение законности (54%). При этом фактически равное количество респондентов в обеих группах (30%) отметили чрезвычайную актуальность экологических прав человека в своем регионе, наделяя их тем не менее разными социальными императивами, которые содержат различные требования ко всем органам государственного управления природоохранной деятельностью.

6. Субъективное пространство интернализации социальных императивов государственного управления природоохранной деятельностью на региональном уровне представляет собой реально существующее у респондентов определенное множество результатов отражения объективных показателей экологической сферы сознания, интерпретируемых в содержательных терминах как та или иная степень различия или сходства в общественных экологических потребностях и интересах. Субъективное пространство устойчиво коррелирует с обусловливающими его факторами.

7. В ходе факторного анализа выделились четыре группы факторов. Первая группа имеет наибольшие факторные нагрузки на географические показатели, связанные с местом жительства и работы респондентов. Вторая группа факторов связана с социально-демографическими характеристиками, включающих возраст, пол, семейное положение, социальный статус. Третья группа включает когнитивные компоненты, связанные с уровнем образования и информированностью респондентов о экологической ситуации в регионе. Четвертая группа базируется на эмоционально-психологических составляющих общей необустроенности повседневной жизни, неопределенности жизненных перспектив и ценностных ориентаций. Факторный анализ позволяет верифицировать основные приоритеты совершенствования региональной экологической политики.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование показывает, что проблема взаимосвязи человека и окружающей среды, общества и природы всегда привлекала внимание представителей различных отраслей науки. Экология, первоначально возникшая как конкретная наука о взаимодействии организмов растительного и животного мира со средой обитания, в наши дни превратилась в науку о взаимодействии человека и природы, общества и окружающей среды, а, следовательно — динамике социальных отношений. Появляясь на базе объединения, синтеза естествознания и обществознания, она, в свою очередь, оказывает радикальное воздействие не только на формирование системы взглядов, идеологических подходов, эстетических установок и ориентиров, а следовательно, и на формы и методы социального управления.

Разновидностью социального управления является государственное управление, природу и специфику которого определяют присущие только данному виду управления свойства. В широком смысле государственное управление как система означает непосредственное осуществление государственной власти. Исходя из принципа разделения властей, органы законодательной и судебной власти самостоятельны. В то же время они составляют единую систему соответствующих органов, входящих в аппарат государства, которому принадлежит ведущая роль в жизни гражданского общества. Для общественной жизни очень важно каким образом осуществляется эта роль, какие процессы происходят в государственном аппарате, какова его структура, задачи, функции, методы и способы управления, в какой степени он руководствуется в своей деятельности социальными императивами (предписаниями, требованиями, законами) в том числе и в сфере природоохранной деятельности.

Как показало исследование, социальные императивы государственного управления природоохранной деятельностью за последнее столетие существенно трансформировались. Основные тенденции этого процесса связаны с переходом от потребительской к антропоцентрической, а затем к природоохранной парадигмальной модели охраны окружающей среды. Основной особенностью первой модели был ее двойственный характер: с одной стороны, отсутствие прямого закрепления в законодательстве экологических прав и обязанностей в сфере «общество — природа» с другой стороны, отражение их существования в научных исследованиях. Суть теоретической конструкции второй модели сводилась к следующим социальным природоохранной деятельности: право на благоприятную окружающую среду — фундаментальное право человека наряду с такими его правами, как право на свободу и равенство. Оно также имеет решающее значение для осуществления всех основных прав человека, включая право на жизньпод благоприятной окружающей средой подразумевается среда, обеспечивающая нормальное физическое существование человека и представляющей ему возможности для интеллектуального, нравственного, социального и духовного развитияблагоприятная окружающая среда — это среда, безопасная в военном отношенииправо человека на благоприятную окружающую среду находится в непосредственной связи с концепцией обеспечения экологической безопасности, как составной части системы национальной безопасностиправо на благоприятную окружающую среду предоставляет не только права, но и корреспондирующую этому праву обязанность — ответственность человека за охрану и улучшение этой среды на благо нынешнего и будущих поколений. Человек должен не только охранять среду, но и активно действовать по формированию ее благоприятного качествадля реализации на практике права на благоприятную окружающую среду необходим обширный перечень экономических, политических, идеологических и юридических гарантий. Третья модель связана в своей основе с такими социальными императивами, как право фаждан на здоровую и благоприятную окружающую среду, полномочия граждан и общественных экологических объединений в области охраны окружающей природной среды, гарантии экологических прав граждан и общественных объединений.

Таким образом, первые модель базируется на охране окружающей природной среды. Вторая модель делает человека непосредственным объектом охраны. В третьей модели предметом охраны выступает не сам человек, а его экологические права и интересы. Социальные императивы выступают здесь в виде различных концептов экологических прав человека, которые трансформируются в контексте тенденций развития трех прав человека. Права первого положения воплотили и юридически закрепили ценности либерального общества. Права второго положения отражают императивы социально ориентированного государства. Третье положение связано с процессом политической, экономической и правовой глобализации.

Эти процессы отражаются на современном этапе развития российского общества, когда решение большинства социально-экологических задач перешло из федерального центра на региональный уровень, а к местным органам государственной власти и самоуправления предписываются особые требования. Возрастает роль регионов как разновидности социально-территориальной общности людей, населения определенной части страны, которая отличается от других частей совокупностью природных, и исторически сложившихся условий существования (в области экономики, культуры, социальных отношений). Регион — это многомерная социальная общность, выделяемая на основе таких критериев, как общность географического положения, природных условий, места в системе общественного разделения труда, особенностей культуры и стиля жизни. Принципиальная характеристика региона — его историчность. Любая территория связана с деятельностью предыдущих поколений. Поэтому социальное воспроизводство в ее рамках идет непрерывно во времени и пространстве. Вместе с тем, социальные процессы, тесно связанные с развитием социальной структуры, разделением власти, распределением экономических ресурсов, сами влияют на пространственные характеристики территории. Человек и социальная группа связаны с территорией механизмами социальной поддержки, которые помогают ему приспособиться к различным профессиональным, бытовым и иным трудностям, и посредством которых возникает привязанность к своей культурной среде, «малой» Родине. Таким образом, регион не есть уменьшенный вариант общества или уменьшенное подобие его. Это специфическое социо-культурное пространство, в котором преломляются конкретные экономические, социальные, экологические, демографические, национальные и иные особенности территории. Исходя из такого понимания региона и учитывая необходимость его комплексного развития в современных условиях, можно сказать, что одна из главных задач сбалансированного развития: разработка и принятие с учетом вышеперечисленных дифференцирующих характеристик эффективных управленческих решений на региональном уровне.

Необходимо, чтобы системы управления природопользованием отличались способностью к адаптации в условиях, быстро меняющихся в ходе проводимых в настоящее время в России глубоких экономических реформ, в эколого-социально-экономических условиях конкретных регионов. При этом коренным образом меняются и характер управления природопользованием, его информационное обеспечение, и скорость и содержание этих процессов, которые в различных регионах имеют различную пространственно-временную дифференциацию. Именно поэтому так важно обеспечить последовательное научно-обоснованное реформирование территориальных систем управления природопользованием в соответствии со сложившейся в каждом конкретном регионе эколого-социально-экономической ситуацией, географическими, исто-рико-этнографическими и социокультурными особенностями территорий. От этих особенностей зависят характер социальных императивов эколого-правовой деятельности, связанной с соблюдением экологических регламентации и ограничений, а также диапазон принимаемых решений. В этой связи перед региональными управленческими структурами стоит проблема определения ключевых направлений развития местного самоуправления. Необходимо очертить круг вопросов, которые население может самостоятельно решать через местное самоуправление, установить правовую основу референдумов, других форм проявления социальной активности, и прямого волеизъявления народа. Необходимо также определить характер взаимоотношений органов местного самоуправления с органами государственной власти, в реализуемой социально-экологической активности населения.

Отсюда, предметом конкретного социально-экологического исследования являются различные аспекты социально-экологической ситуации, основными характеристиками которой служит степень социально-экологической напряженности, объективная острота экологических проблем, состояние общественного сознания по проблемам экологии и природоохранной деятельности. Что касается социально-экологической напряженности, то ее индикаторами следует считать наличие в общественном сознании устойчивых и распространенных оценок, чувств, настроений, связывающих экологическую ситуацию с угрозой или фактическим ущемлением важнейших социальных потребностей и квалифицирующих ее как несовместимую с духовными ценностями. Таким образом, реакция социальных общностей на экологические проблемы, как правило опосредованна: реакцию порождают не экологическая проблема как таковая, а главным образом, ее социальные последствия. Тем не менее, даже всесторонний учет чисто социальных и экологических аспектов социально-экологических проблем недостаточен для их научного анализа. В период экологического кризиса особую важность приобретают изучение третьего аспекта, принадлежащего духовной сфере жизни общества и, прежде всего, ее содержательной стороне. Ограничное единство социального, экологического и духовного является важнейшей особенностью социально-экологического подхода к изучению проблем взаимодействия общества и природы.

Исходя из этих теоретических предпосылок эмпирически удалось установить, что: отличительным признаком экологического сознания является общее ценностное ядро, причем наряду с собственно экологическими ценностями, существенное значение имеют ценности самоидентификации, самореализации и самоорганизациисознание достаточно многофакторносознанию присуща идеологическая структурасовокупность региональных и местных властвующих структур во многом детерминирует экологическое сознаниенесмотря на свою в целом неполитическую ориентацию, сознание по своим конечным целям носит весьма разнообразный характер, так как связано с изменением социального порядка- «субъективное пространство» экологического сознания достаточно четко разделено на две сферы — охрану природы и защиту человека, его социального здоровья и экологических правэто «субъективное пространство» может быть также квалифицировано как реально существующее у респондентов определенное множество результатов отражения объективных показателей экологической сферы сознания, интерпретируемых в содержательных терминах как та или иная степень различия или сходства в общественных экологических потребностях и интересах.

Таким образом, экологическая проблематика предстает перед нами не в связи с отношениями человека (общества) и природы, а в связи с отношениями индивидов и их сообществ друг с другом, прежде всего в связи со столкновениями разных экологических потребностей и интересов и представляющих их позиций по поводу разных возможностей использования одного итого же материала или территории. Соответственно, «экологическая ситуация» мыслителя, прежде всего, как ситуация конфликта между представителями разных социальных позиций. Ее разрешение нужно искать в согласовании представляемых этими позициями интересов, для чего сформировался большой арсенал средств и процедур, используемых для этой цели государственным управлением: связи с общественностью, оценка воздействия на окружающую среду, общественные экспертизы и расследования. Технические решения оказываются при этом подсобными и вырабатываются в ходе проведения названных процедур. Два фактора — экологический кризис и неадекватность правового регулирования — требуют неотложного решения проблемы охраны окружающей среды посредством создания правового механизма экологической безопасности. Правовой механизм включает в себя следующие аспекты экологической безопасности: а) предметом правового регулирования являются не отношения между природой и человеком, а сам человек, его права и экологические интересы, деятельность общественных организаций, национальностей и народов, территориальных образованийб) основу экологической безопасности составляет право человека на благоприятную окружающую среду. Этому праву должна соответствовать обязанность государства обеспечить рациональное, экологически целесообразное, эффективное использование природных ресурсов в интересах людейв) разработку основ экологической безопасности и ее неотъемлемой части — международной экологической безопасности. Требуется проработка международно-правовых аспектов концепции международной экологической безопасности. Прежде всего речь идет о комплексе норм предупредительного характера: системе правовых предписаний сотрудничества в чрезвычайных экологических ситуацияхсистеме международного мониторинга и контроля, включая проведение международных инспекций на местахпорядке обмена экологически безопасными технологиями.

Принципиальным представляется выбор круга общественных отношений, подлежащих правовому регулированию на уровне субъектов Российской Федерации. Выпадение тех или иных отношений, нуждающихся в региональном правовом регулировании, либо распространение действия региональных эколого-правовых норм на общественные отношения, не требующие правового воздействия, резко снижает эффективность экологического законодательства субъектов Российской Федерации.

В этой связи, возникает необходимость концепции развития экологического законодательства субъектов Российской Федерации, которая заключается в построении системы региональных правовых актов на принципах: опережающего развития федерального экологического законодательствасоответствия экологического законодательства субъектов РФ федеральному экологическому законодательствудостижения оптимального баланса федеральных и региональных интересов (экологических и экономически) необходимости и достаточности ¦ф, региональных эколого-правовых норм для обеспечения прав граждан России на благоприятную окружающую среду, равный доступ к природным ресурсам. Процесс формирования экологического законодательства субъектов Российской Федерации должен учитывать ряд обстоятельств, определенных спецификой региональных отношений в сфере взаимодействия природы и общества. Правотворчество субъектов Российской Федерации в сфере охраны окружающей среды, использования природных ресурсов определяется потребностями правового регулирования региональных экологических (природоохранных, природоре-. сурсных) отношений. Такие потребности возникают как результат осознания ж конфликтности экологических и экономических, иных интересов, возможности их сочетания в законодательстве субъектов Российской Федерации.

Дефекты экологического правотворчества и законодательства нередко связаны с незнанием экологических запросов общества и отсутствия способов их выявления или игнорирование, таких интересов. Следует остерегаться корреляции оценок состояния окружающей среды с уровнем жизни людей и возможных экспертных ошибок, с этим связанных, поскольку пропорциональное сочетание региональных экологических и экономических интересов зависит от особенностей экологической обстановки на соответствующей территории, экономических потребностей и возможностей региона. Если в правотворческой деятельности предпочтение отдается получению максимальной прибыли от природопользования, то причиной такого выбора являются отнюдь не правотворческие ошибки региональных законодателей, а скорее злоупотребление правом с их стороны. Обязанностью органов государственной власти Федерации и ее субъектов является выявление истинных экологических интересов населения, их направленности, обеспечение соотношения с общефедеральными. Требуется создание российской системы мониторинга таких интересов, где должны быть применены социологические и иные методы определения общественных экологических потребностей. Предварительным условием правового оформления интересов Федерации и ее субъектов является их согласование. Игнорирование Федерацией региональных экологических интересов чревато конфликтами.

Для достижения в итоге благоприятного состояния окружающей среды Российской Федерации возможны различные по содержанию структуры экологического законодательства субъектов РФ, учитывающие территориальные особенности. Осознание региональных экологических проблем позволит реализовать как дифференцированный, так и интегрированный подходы к развитию регионального экологического законодательства. Конструирование совокупности эколого-правовых норм в регионах отражает тенденции федерального правового регулирования экологических отношений, одна из которых — обеспечение потенциального равенства жителей России при реализации права на благоприятную окружающую среду, использование природных ресурсов как основы устойчивого развития, жизни и деятельности. Обязанность принятия региональными законодателями нормативных правовых актов об окружающей среде, необходимых для реализации экологических интересов населения должна быть обусловлена соблюдением экологических прав граждан России. Причем, экологические интересы населения региональных территорий следует соблюдать с учетом соответствия экологического законодательства субъектов Российской Федерации федеральному экологическому законодательству. В числе основных социальных императивов к созданию нормативных правовых актов экологического содержания выступает стремление субъектов Российской Федерации к определению юридической судьбы природных ресурсов с целью получения прибыли от природопользования. Обеспечение прав настоящего и будущего поколений на благоприятную окружающую среду игнорируется в силу имеющихся потенциальных возможностей государства-собственника природных ресурсов решать сиюминутные задачи российской экономики. В условиях зависимости региональных бюджетов от количества используемых природных ресурсов требуется эффективное правовое регулирование природопользования с учетом приоритета совокупного общественного интереса граждан России в сохранении и воспроизводстве объектов окружающей среды. Классическая конструкция правомочий собственника включает структурные элементы — правомочия владения (обладания), пользования (извлечения выгоды), распоряжения (определения юридической судьбы вещи). Очевидно, что правомочия собственника природных ресурсов отличаются от правомочий «управления объектами собственности». Попытки законодательно закрепить «управленческие» правомочия наряду с классическими правомочиями собственника могут быть объяснены желанием подчеркнуть публичный характер государственной собственности на природные объекты.

Правомочия же собственников не зависимо от разграничения государственной собственности на природные ресурсы, могут быть реализованы только с учетом обеспечения оптимального баланса федеральных и региональных интересов. Как Федерация, так и субъекты Российской Федерации не могут в одностороннем порядке решать правовую судьбу природных ресурсов. Их разграничение не дает оснований для автономной реализации правомочий собственника одной стороной. Определение компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере охраны окружающей среды, использования природных ресурсов служит способом выявления пределов правотворчества субъектов РФ в исследуемой области. В федеральном экологическом законодательстве наблюдаются разночтения по вопросам специальной компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации и полномочий самих субъектов РФ. Недопонимание принципиального отличия полномочий субъектов Российской Федерации от компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации может привести к ошибкам толкования законодательных норм об охране окружающей среды, использовании природных ресурсов.

Субъекты Российской Федерации находятся на различных уровнях развития собственного экологического законодательства. Региональным законодателям необходимо ясно представлять структурные элементы собственного экологического законодательства при необходимости и достаточности правового регулирования экологических отношений, определенных спецификой природноресурсных потенциалов соответствующих территорий. Кроме того, такая структура должна быть образована с учетом преобладания системного фактора развития. Именно с этих позиций может быть обеспечено оптимальное соотношение федерального и регионального экологического законодательства, выявлены внутренние и внешние системные связи экологических законодательных комплексов субъектов Российской Федерации. Свойства системности федерального и регионального правового регулирования охраны окружающей среды, использования природных ресурсов позволяют реализовать важнейшую системную функцию — единообразное, реальное обеспечение сбалансированного решения социально-экономических задач, сохранения благоприятной окружающей среды, биологического разнообразия и природных ресурсов.

Установить верное соотношение федерального и регионального экологического законодательства можно при условии уточнения предметов регионального правового регулирования. Ошибочная оценка предмета правового регулирования приводит к диспропорциям в определении форм нормативных правовых актов, направленных на регулирование схожих общественных отношений. Процесс определения форм нормативных правовых актов, нормы которых призваны регулировать региональные экологические отношения представляется законодателям достаточно сложным. В этом процессе следует продумать не только критерии отбора таких отношений с позиций социальной значимости, но и отслеживать уже имеющиеся правовые формы, их системные связи, как на региональном, так и межрегиональном уровне. Субъекты Российской Федерации принимают решения с учетом возможности заимствования аналогов экологического законодательства других регионов. Анализ соответствия таких аналогов условиям регионального природопользования не осуществляется. Теряется возможность законодательного учета географических, природных, социально-экономических особенностей субъектов. Возникают излишние эколого-правовые формы, не обладающие полноценной функцией правового регулирования. Наличие таких правовых форм требует последовательной унификации регионального экологического законодательства. Важно, что результатом унификации может явиться единообразие правового регулирования региональных экологических отношений. В одних случаях в результате унификации происходит слияние близких институтовв других — самостоятельность соответствующих институтов сохраняется, однако для них вырабатываются и общие правила. Тем самым, возникает необходимоесть создания и применения модельных форм регионального экологического законодательства.

Надлежащая ориентация региональных законодателей возможна лишь при наличии высокого уровня экологической культуры. Руководители организаций и специалисты, ответственные за принятие решений при осуществлении экологически значимой деятельности, должны иметь подготовку в области охраны окружающей среды и экологической безопасности. Признается целесообразность в законодательном собрании каждого субъекта Российской Федерации провести слушания по проблемам экологии и прав человека, выработать конкретные меры по улучшению ситуации. Основной причиной, как экологического нигилизма, так и экологического экстремизма, кроме субъективных причин связанных с хозяйственной, экономической или политической заинтересованностью отдельных лиц, а также коммерческих фирм, политических партий и общественных движений, является объективное незнание населением реального экологического положения в районе своего проживания. Именно организованная просветительская и разъяснительная работа с населением со стороны, в первую очередь, государственных природоохранных структур должна обеспечить нормальное развитие социально-экологической активности, избегающей как экстремизма, так и самоустранения от природоохранных проблем. Следует кардинально изменить философию и механизм принятия управленческих решений по глобальным и локальным модерниза-ционным проектам. Должна быть дана оценка того, насколько полно в них реализованы синхронность и симметричность экономического, научно-технического, социального и культурного прогресса как в пределах отдельных стран и регионов, так и в федеральном масштабе. В проектах должно быть учтено следующее: какой техникой и технологией производитькакова целесообразность выпуска данного продукта в указанном месте и количествекаковы последствия с экономической и социальной точек зрения. Любой технологический процесс не может считаться совершенным с экологической точки зрения, если он не основан на малоотходной или безотходной технологии. Особую актуальность в современных условиях приобретает разработка основ социально-экологической и гуманитарной экспертизы. Практическое отсутствие в течение нескольких десятилетий развитого механизма независимой экспертизы нанесло тяжкий урон экономике общества, деформировало общественное сознание, привело к экологической деградации в ряде регионов. Необходимость научного определения места человека, выражения его социальных интересов, духовных запросов и потребностей в общей системе социального проектирования остро проявилась при рассмотрении проектов, строительстве крупных АЭС, ГЭС, водохранилищ, предприятий, затрагивающих коренные интересы отдельных народов и страны в целом. Следует полагаться на основополагающие социальные императивы бытия человека в мире, выработанные человеком на протяжении своей истории. Сюда нужно отнести и многие идеи, развивавшиеся как до марксизма, так и в марксизме с момента его возникновения. До последнего времени преобладали подходы, в которых человеческое измерение было представлено в самом общем виде, без прямого обращения к анализу основных мотивов, целей и задач материально-технической деятельности человека, взятой в ее связи с духовно-гуманистическим пониманием полноты человеческой жизни. Важной проблемой является улучшение экологического воспитания, регулярное информирование населения об экологической обстановке в мире, стране и на местах, формирование соответствующего общественного мнения. Надо отказаться от устаревших стереотипов, главной идеей которых является «покорение природы». В экологическом воспитании участвуют все существующие структуры: государство, политические партии, семья, школа, высшие учебные заведения, средства массовой информации. Цель такого экологического воспитания — изменение общественного и индивидуального сознания в сторону более разумного, по-настоящему гуманного отношения к природе, что отразится не только на производстве, но и на образе жизни, потребностях людей.

Подводя итоги вышесказанному следует констатировать, что экология превращается в политический фактор, который все сильнее влияет на общественные процессы. Осознание этого идет противоречиво, так как требует кардинальной смены социальных императивов политических традиций, моделей экономического и социального развития, на которых десятилетиями основывались программные и стратегические установки государств и политических партий. Социально-экологическая политика должна быть направлена на выбор и реализацию определенного типа взаимосвязей между обществом и природой. В ее задачу входит целенаправленное воздействие на систему «общество—природа» с целью своевременного разрешения возникающих в ней противоречий и обеспечения наиболее благоприятных естественных условий развития человека как в данный момент, так и в отдаленной перспективе. Стратегическая цель социально-экологической политики — обеспечение гармонизации взаимоотношений общества и природы, благоприятных естественных условий жизни и труда людей, а также совокупность задач по совершенствованию тех или иных направлений и форм природопользования. Следует предусматреть реализацию закрепленного в Конституции Российской Федерации права граждан на благоприятную окружающую среду, прав будущих поколений на пользование природно-ресурсным потенциалом в целях поддержания устойчивого развития, а также решение текущих социально-экономических задач в неразрывной связи с осуществлением адекватных мер по защите и улучшению окружающей среды, сбережению и восстановлению природных ресурсов, обеспечение экологически безопасного устойчивого развития в условиях рыночных отношений, оздоровление (восстановление) нарушенных экосистем в экологически неблагополучных регионах России.

Первостепенное значение в настоящее время приобретает совершенствование социального механизма государственного управления природоохранной деятельностью. Его базовые социальные императивы не сводится только к бережному отношению к природе, а предопределяет также и воспроизводство природной среды. Забота об окружающей среде становится важнейшей социальной функцией политики государственных органов.