Прилагательные цвета и физического признака в классическом арабском языке: С привлечением сравнительного материала семитских языков

Актуальность темы

и степень ее изученности. В последнее время наука все чаще обращается к проблеме выделения частей речи в различных языках. Ситуация с прилагательными, возможно, один из самых важных вопросов в современной теории и типологии частей речи. Для того, чтобы выделить прилагательные как часть речи, следует подробно описать имеющиеся в языке морфологические и синтаксические особенности.

К именному словообразованию в арабском языке разные ученые обращались весьма часто. Прилагательные, как правило, разбирались в контексте имен. Все словообразовательные модели были в той или иной степени упомянуты. Однако отдельно прилагательные с точки зрения их отличия от других имен арабского не рассматривались. Тем более не ставилась задача выделить особые словообразовательные модели именно прилагательных.

Цели и задачи диссертации. В настоящей работе мы уделяем особое внимание одной специфической для арабского языка модели — прилагательным цвета и физического признака, которые отличаются от других имен арабского языка не только семантически, но и морфологически. Эту группу прилагательных ученые рассматривали и ранее, однако ее следует изучить со всех возможных точек зрения — выделения прилагательных в арабском языке, арабского словообразования, арабского словоизменения, арабского синтаксиса, семантики, сравнительного материала семитских языков и сопоставления фактов арабского языка с ситуацией в языках мира. Мы не ставим себе цели решить проблему выделения прилагательных в арабском языке. Наша задача — понять, какое место среди арабских имен занимает указанная выше группа прилагательных. Это понимание, по всей видимости, должно приблизить нас и к пониманию проблемы прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.

Источники исследования. Для анализа различных синтаксических функций, в которых могут выступать арабские прилагательные, мы использовали тексты Корана и арабской доисламской поэзии (примеры взяты, в основном, из словаря Вл. В. Полосина «Словарь поэтов племени 'абс VI—VIII вв.», Москва, 1995), поскольку в работе в первую очередь исследуется материал классического литературного арабского языка. Толкование конкретных прилагательных приводится главным образом по арабско-французскому словарю А. де Биберштейна-Казимирского (Dictionnaire arabe-frangais de A. de Biberstein-Kazimirski. T. I. Paris, 1846. T. II. Paris, 1860). Сравнительный семитский материал приводится из соответствующих словарей семитских языков. При описании различных словообразовательных моделей в арабском и других семитских языках мы опирались также на различные работы по морфологии арабского и семитских языков.

Методология исследования. Работа основана на достижениях современной отечественной и зарубежной арабистики, сравнительной семитологии и типологии. Среди важнейших работ отечественных арабистов, использованных нами, следует прежде всего отметить труды Н. В. Юшманова (Юшманов Н. В. Работы по общей фонетике, семитологии и арабской классической морфологии. Москва, 1998), Б. М. Гранде (Гранде Б. М. Курс арабской грамматики в сравнительно-историческом освещении. Москва, 1998). Большинство положений, связанных с арабской и семитской морфологией и словообразованием, взяты нами из работ конца XX века, таких как свод трудов по арабской филологии, составленный группой немецких ученых (Grundriss der Arabischen Philologie. Wiesbaden, 1982), диссертация Дж. Ц. Фокса, посвященная именным моделям в семитских языках (Fox J. T. Noun patterns in the Semitic languages. Cambridge, Massachusetts, 1996), сборник кратких грамматических очерков семитских языков под редакцией Р. Хетцрона (The Semitic Languages, ed. R. Hetzron. London — New York, 1997) и др. Выводы, касающиеся существования класса прилагательных в арабском языке, сделаны, в частности, на основании разработок когнитивной типологии и современных взглядов на прилагательные и части речи в целом, изложенных, напр., в сборнике Части речи. Теория и типология. Москва, 1990; в монографии У. Крофта (Croft W. Syntactic categories and grammatical relations: the cognitive organization of information. Chicago, 1991) — в учебнике В. А. Плунгяна (Плунгян В. А. Общая морфология. Москва, 2000). В работе также используются данные, касающиеся прилагательных в семитских языках, отраженные, например, в монографии Э. Рейнер (Reiner E. A linguistic analysis of Akkadian. London — The Hague — Paris, 1966) и статье А. Гая (Gai A. The category «adjective» in Semitic languages. // Journal of Semitic Studies XL/I, 1995).

Научная новизна диссертации. Как уже указано выше, настоящая работа представляет собой попытку рассмотреть словообразовательные модели прилагательных арабского языка со всех возможных и важных точек зрения. Прилагательные цвета и физического признака, которым в настоящей работе отводится больше всего места, рассматривались и ранее, но в контексте описания словообразовательных моделей всех имен арабского языка. Существует монография В. Фишера (Fischer W. Farbund Formenbezeichnung in der Sprache der altarabische Dichtung. Wiesbaden, 1965.), посвященная этим прилагательным. В настоящей диссертации мы неоднократно обращались к работе В. Фишера, поскольку в ней подробно описываются другие именные, а также глагольные модели в арабском языке с подобными значениями, а также ситуация в некоторых семитских языках. Однако в указанной монографии основное внимание все же уделяется семантике рассматриваемых нами прилагательных, в то время как нашей целью в первую очередь является описание морфологических и словообразовательных, а также некоторых синтаксических особенностей указанных моделей прилагательных. Особое место в работе уделяется сопоставлению полученных результатов с данными семитских языков и языков мира.

Практическая значимость работы. Некоторые выводы исследования могут использоваться в теоретической и практической грамматике арабского языка (в первую очередь, в разделах, посвященные именному словообразованию и ситуации с частями речи в арабском языке), при изучении истории арабского языка, арабской лексикографии, а также при исследовании сравнительной морфологии семитских языков.

По теме диссертации были прочитаны доклады: на Международной конференции по иудаике (Королев, январь-февраль 2000; Королев, январь-февраль 2001) и на Второй зимней типологической школе (Московская область, февраль 2000).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав (первая, наиболее объемная глава посвящена собственно ситуации в арабском языке и сопоставлению ее с ситуацией в языках мира, в ней также делается попытка взглянуть на проблему с типологической точки зрения, во второй главе приводятся различные данные из семитских языков) и заключения, в котором полученные данные сводятся в единую систему. Далее следуют два приложения. В первом приводятся словарные статьи для особых прилагательных цвета и физического признака и некоторых других (основной корпус составляют статьи из словаря А. де Биберштейна-Казимирского, реже приводятся статьи из других словарей). Второе приложение представляет собой примеры из Корана и словаря Вл. В. Полосина на различные синтаксические функции, в которых могут фигурировать рассматриваемые арабские прилагательные. Диссертацию завершает список использованной литературы.

3.0. Выводы.

3.1. Итак, мы можем предположить, что по крайней мере для некоторых семитских языков характерно объединение в один словообразовательный класс прилагательных, обозначающих либо цвет, либо физический признак, либо и то, и другое — об этом могут свидетельствовать не только данные арабского языка, но и особые группы прилагательных со значением цвета и/или физического признака в древнееврейском (1.2.2.1 и сл.), аккадском (1.2.1), а также в арамейском, сирийском и мандейском (1.2.3). Особо отметим периферийную для арабского (глава 1, 2.7.1 и сл.), но основную для названных языков геминацию второго и (реже) третьего радикала для выражения значения интенсивности. Отметим также словообразовательные модели подобных прилагательных в некоторых эфиосемитских языках (1.2.4.1 и сл.). Обратим также внимание на некоторые особенности в образовании множественного числа у прилагательных цвета в некоторых современных южноаравийских языках (1.2.5.2), схожие с данными арабского языка. Важным фактом для нас является также наличие в мехри, диалектах джиббали (2.4) и некоторых эфиосемитских языках (2.5.1) глагольных форм с геминированным или редуплицированным третьим радикалом, схожих с арабскими девятой, одиннадцатой и, возможно, четырнадцатой породами (глава 1, 3.1 и сл.) (следует также помнить про древнееврейские формы (2.2)).

Все рассмотренное выше может означать, что прилагательные цвета и физического признака составляют по крайней мере в некоторых семитских языках особую лексико-грамматическую категорию, группу, связанную не только значением, но и грамматическими особенностями: своей парадигмой, глагольными формами, особенностями словоизменения и словообразования. В первую очередь, следует обратить внимание на особую модель C1aC2uC3C3- в аккадском (1.2.1) и восходящую к этой модели специальную древнееврейскую модель со значением цвета и физического недостатка (1.2.2.1) (ср. периферийные модели в арабском языке — глава 1, 2.7.1 и сл.) — возможно, здесь мы имеем дело с исторической моделью, близкой по значению и развитию семантики к арабской модели 'aC1C2aC3-. В аккадском языке семантика прилагательных, образованных по модели C1aC2uC3C3-, несколько иная, чем просто цвет или физический признак, однако некоторая близость семантики все же наблюдается, кроме того, подобное развитие значений может быть характерно, к примеру, и для арабского языка, так что мы не можем исключить возможности сближения соответствующих моделей в аккадском и древнееврейском языках.

Арабский язык по сравнению с прочими семитскими языками, в которых нам удалось найти словообразовательные модели прилагательных с подобными значениями, представляет наиболее стройную систему, поскольку именно в арабском языке модель для обозначения цвета и физического признака существенно отличается морфологически от всех других именных моделей арабского языка.

В упоминавшейся в 1.1.4.2, 1.1.4.4 и 1.2.2.4 статье Й.-Х. Зассе [Sasse 1991] делается предположение, что префикс 'aмог служить как специальный показатель для общесемитского словообразовательного класса со значением собирательности/интенсивности (такой вывод ученый делает на основании различных форм множественного числа в семитских языках с таким префиксом, моделей и первичных имен с собирательным значением, а также интенсивного оттенка значения рассматриваемой арабской модели прилагательных). Сравним это предположение с гипотезой, сделанной нами в главе 1, подразделе 6, о том, что данная группа прилагательных могла бы считаться отдельным словообразовательным подклассом арабских имен. Однако нам представляется, что мы не располагаем достаточным количеством убедительного материала, чтобы говорить о весьма хорошо сохранившемся (в отличие от большинства прочих) словообразовательном подклассе имен в арабском языке и тем более в общесемитском. Мы обращаем особое внимание на такую версию, но считаем, что она нуждается в более подробном изучении и подтверждении.

В любом случае, подобной арабской модели со значением цвета и физического признака с такими же показателями рода и числа мы для семитских языков назвать не можем, на основании чего мы делаем заключение о том, что арабская модель является новацией — по поводу упоминавшихся в 1.1.3 именах собственных древнеюжноаравийских эпиграфических языков мы не можем с твердостью утверждать, что перед нами та же модель. Прочие же модели — прилагательных с геминацией или редупликацией второго или третьего радикалов (в арабском периферийные, в некоторых других семитских языках — основные) — общие для многих семитских языков. Отметим также типологическое сходство у семитских языков в использовании специальных, как правило усилительных моделей (с геминацией, редупликацией или аффиксацией) для отражения яркого признака. Особое место в этом перечне занимают глагольные модели с геминацией или редупликацией третьего радикала. Как уже было сказано выше (2.4), возможно, мы имеем дело с южноаравийской изоглоссой — перед нами схожие модели в арабском и современных южноаравийских языках, а также, может быть, и в некоторых эфиосемитских языках.

Очевидно, что в настоящей главе речь не может идти о возможности или невозможности выделения прилагательных в различных семитских языках по сравнению с арабским (для утверждений такого рода нам потребовался бы значительно больший семитский материал), мы говорим лишь о словообразовательных моделях и их особенностях для имен определенной семантики. Таким образом, можно утверждать, что арабская именная словообразовательная модель, являющаяся основным предметом настоящего исследования, отличается не только от других моделей в самом арабском языке, но и от моделей в других семитских языках.

Заключение

.

В процессе работы мы рассматривали одну особую группу прилагательных цвета и физического признака в классическом арабском языке на предмет выделяемости этой группы среди других имен арабского языка и прилагательных в частности. Прежде всего была кратко изложена проблема выделения прилагательных в арабском языке в сопоставлении с ситуацией в языках мира. Далее были рассмотрены конкретные морфологические особенности рассматриваемой группы прилагательных, в первую очередь для сравнения их с другими прилагательными схожей семантики. Основным аргументом для выделения рассматриваемой группы прилагательных по крайней мере в отдельный подкласс внутри класса имен является особый набор форм для образования мужского и женского рода и множественного числа вкупе с принадлежностью к так называемым двухпадежным именам. Затем были рассмотрены соответствующие этим прилагательным глагольные формы, каковой факт также может свидетельствовать об обособленности данной группы имен. Далее были проанализированы синтаксические позиции, в которых могут выступать рассматриваемые нами прилагательные — здесь также была важна их способность выступать в позициях, прототипических для прилагательных, в особенности специальных для арабского языка — функции спецификации и функции характеристики действиявыяснилось, что прилагательные цвета и физического признака могут выступать в большинстве «стандартных» адъективных позиций и по крайней мере в одной из двух прототипических для арабского языка — функции спецификации.

Итак, мы можем утверждать, что перед нами особая группа имен арабского языка, которую скорее всего следует расценивать как класс истинных прилагательных по причине нескольких факторов: морфологического (особые способы образования форм мужского и женского рода и общего множественного числа), синтаксического (выделяемость в большинстве прототипических для арабского языка синтаксических позиций, в особенности важна функция спецификации) и семантического (закрытый список адъективных значений, практически ограниченных понятиями цвета и физического признака). Мы также остановились на проблеме образования степеней сравнения у арабских имен и у данных прилагательных в частности. Прилагательные цвета и физического признака образуют формы степеней сравнения аналитически в отличие от большинства имен арабского языка, однако в начале работы мы сделали предположение, что наличие степеней сравнения в арабском языке не должно являться критерием для выделения прилагательных, поскольку они могут образовываться и от существительных, так что вернее всего было бы сказать, что степени сравнения в арабском языке образуются не от конкретных слов, а от корней.

При всем вышеизложенном мы не претендуем на окончательное решение проблемы выделения прилагательных в арабском языке, однако ситуация с рассмотренными именами, по всей видимости, должна пролить свет на разрешение этого вопроса.

Мы также проанализировали материал семитских языков на предмет нахождения в них подобной ситуации — выделения прилагательных подобной семантики с помощью особой модели. Мы смогли найти во многих семитских языках различные модели для имен такой семантики, при этом было выявлено типологическое сходство в семитских языках в использовании близких показателей интенсивности (геминация или редупликация (аккадский, древнееврейский, арамейские, эфиосемитские), а также коррелирующая с ними префиксация с помощью показателя 'V- (арабский, древнеюжноаравийские (?))). Особенно следует отметить схожесть в образовании соответствующих глагольных форм с геминацией или редупликацией третьего радикала, в первую очередь, в арабском и современных южнаравийских языках. Однако арабский язык, по всей видимости, представляет собой наиболее стройную систему, кроме того, в других семитских языках речь не идет о выделении той или иной именной группы как единственных истинных прилагательных.

Мы хотели бы также отметить семантическую нерасчлененность некоторых так называемых «цвето-физических» признаков, некоторые из них могут быть отнесены как к цвету, так и к внешнему признаку (таковы, например, значения «пестрый», «пятнистый», «с белой звездочкой на лбу», «с черными глазами») и т. п. Этот факт может свидетельствовать о близости понятий цвета и физического признака для арабского и семитских языков и отчасти объясняет причину выбора одной и той же модели для обозначения этих понятий.

В заключение мы считаем необходимым поставить некоторые вопросы для дальнейшего изучения рассмотренных нами в настоящей работе имен. В первую очередь следует подробнее классифицировать цветообозначения и названия физического признака с семантической точки зрения. Цветообозначения имеет смысл распределить по принципу того, какой круг основных цветов и оттенков эта система охватывает (подобная классификация была начата В. Фишером в монографии, посвященной прилагательным цвета и физического признака в арабском языке). Названия для физического признака имеет смысл разделить по следующим оттенкам: внешний признак, невнешний признак, признак, приложимый к живым существам, признак, приложимый к неживым объектам по последним двум параметрам можно подразделить также и цветообозначения). Необходимо отметить случаи синонимии (разные имена имеют одни и те же значения), омонимии (одно и то же имя имеет различные, не связанные между собой значения), полисемии или антонимии (одно и то же имя имеет различные, близкие друг к другу или даже противоположные значения, напр., «белый» и «черный»).

Одна из наиболее существенных проблем, с которыми мы столкнулись в процессе исследования указанных прилагательных, заключается в том, что среди них нами было найдено достаточно большое количество таких, значения которых не имели отношения ни к цвету, ни к физическому признаку, при этом большинство таких значений не выводилось из значений цвета или физического признака. Между тем, для большинства из таких прилагательных, которые были отнесены нами в подгруппу «прочих», не указаны формы женского рода и множественного числа, поэтому мы не можем с точностью утверждать, принадлежат ли они к рассматриваемой модели или же к модели суперлатива (как известно, форма мужского рода единственного числа суперлатива (являющаяся также формой элатива) совпадает с соответствующей формой прилагательного цвета и физического признака, по остальным же формам эти модели различаются). Однако, проблема остается актуальной для тех «прочих» прилагательных, для которых мы находим формы женского рода и множественного числа, совпадающие с соответсвующими формами прилагательных цвета и физического признака (напр., ' ahmaqu — hamqa’uhumqun «глупый»). На данном этапе мы, по-видимому, не располагаем данными для решения этого вопроса. Возможно, опираясь на данные, полученные в результате настоящей работы, можно в дальнейшем приблизиться к разрешению этого вопроса.

Мы предполагаем, что данные и положения, полученные в результате настоящей работы, помогут в дальнейшем разрешить некоторые более серьезные проблемы, связанные с арабской морфологией, словообразованием и выделением прилагательных и словообразовательных подклассов в арабском языке.