Коммуникативные неудачи в комедии абсурда: На материале сопоставительного анализа английского и русского языков

Вопросы общения между людьми и использования ими языка волновали как многих писателей, так и лингвистов. В возникшем в 50-х годах XX века театре абсурда объектом отдельного внимания оказывается сам по себе язык, который фигурирует в пьесах на правах своего рода «персонажа». Одним из лингвистических интересов ярчайших представителей театра абсурда Э. Ионеско и С. Беккета является процесс коммуникации, и в первую очередь, те аспекты структуры языка, которые служат препятствиями для коммуникации. Этот интерес проявляется, в частности, в том, с какой поразительной настойчивостью повторяются в театре абсурда эпизоды, регистрирующие тот или иной вид коммуникативной неудачи, например, сцены, когда «разговор, вместо того, чтобы продолжать свою начальную тему, переходит на метауровень, и предметом обсуждения становится язык или правила речевого акта» (Паду-чеваЕ. В., 1983: 139).

О творческом наследии Э. Ионеско и С. Беккета написано большое количество литературы. Существует ряд исследований о драматургии абсурда, ее идиолекта и философии (JI.F. Андреев, М. М. Бахтин, Т. И. Бачелис, Г. Н. Бо-яджиев, С. Великовский, Н. Дмитриева, Я. С. Друскин, И. Б. Дюшен, Е. Елист-ратова, Ж. Ф. Жаккар, JI. Копелев, Г. Леккерк, А. Н. Михеева, В. Ю. Новикова, A.M. Пешковский, Т. Проскурникова, A. Callinicos, Т. Cousineau, М. Esslin, D.B. Gaensbauer, А.К. Kennedy, М.М. La Belle, J.H. Matthews, В. Mayberry, D. Mc Millan, D. Sherzer и др.).

Такого рода интерес вызван в первую очередь тем, что в комедии абсурда художественными средствами исследуются вопросы, поднятые точными науками 20-го века (теориями информации и кибернетики, в особенности в их применении к гуманитарной проблематике, т. е. семиотикой). Но, как это часто бывает, художники — «Ионеско и Беккет оказались глубже и проницательнее уже выработанных схем, дополнив и обогатив их» (Ревзина O.F., Ревзин И. И., 1966: 34).

В настоящее время критические учения о театре сосредоточены на языке театра абсурда. Существовало несколько учений о языке абсурда, которые рассматривали риторические и поэтические элементы с различными уровнями языка (среди них были сленг, фамильярный язык, язык литературный) с множеством литературных аллюзий и «женских пародий» в текстах.

Рассмотрение переводов пьес комедии абсурда целесообразно с учетом работ по теории и истории лингвистического и художественного перевода (Л.И. Борисова, В. Н. Комиссаров, Ю. Н. Марчук, Р.К. Миньяр-Белоручев, JI.JI. Нелюбин, Я. И. Рецкер, Ю. А. Сорокин, Г. Т. Хухуни и др.), а также по теории языка (С.В. Гринев, В. Д. Ившин, И. Г. Кошевая, В. В. Ощепкова, Е. В. Сидоров, А. Ф. Ширяев, Е.Г. Чалкова).

Проблемы повышения степени адекватности перевода пьес, вызванные особой структурой текстов, а также особенностями творчества авторов, и некоторых лингвистических явлений, как, например, авторский билингвизм, при котором использование одного варианта текста оказывается недостаточным, целесообразно решать с использованием текстов на одном (английском) и другом (французском) языках. Нами обращено внимание на необходимость исследования явления литературного и социального билингвизма (так как явление авторского билингвизма в произведениях театра абсурда оказывает влияние на проблему адекватности перевода художественного произведения), отраженную в работах М. П. Алексеева, П. Н. Беркова, У. Вайнрайха, Е. М. Верещагина, Б. Гавранека, Ч. Г. Гусейнова, А. В. Камнева, Л.Г. Кашкуре-вича, М. М. Михайлова, А. Табуре-Келлер, Ф. П. Флорина, С. М. Эрвина, Р. Christophersen, L. Foster, R.S. Graham, H. Kloss, V. Yeroboj и др.

Для более точной передачи стилистических приемов, использованных Э. Ионеско и С. Беккетом, мы предлагаем проанализировать текст с позиции теорий речевых актов, неречевого общения и межличностного общения. Использование указанных теорий позволило нам зарегистрировать и объяснить тот или иной факт коммуникативной неудачи, взять за основу ядро диалога, вызвавшее провал коммуникации, и в конечном итоге улучшить адекватность перевода каламбуров и всей пьесы.

Одним из наиболее актуальных вопросов современной лингвистической теории перевода является вопрос о переводческой эквивалентности и адекватности, о воссоздании в переводе коммуникативного эффекта, который оказывает на читателя текст оригинала. В рамках данного вопроса значительный интерес представляет проблема адекватной передачи в тексте перевода функциональной нагрузки единиц, входящих в состав художественного текста.

Проблема перевода каламбуров (вызванных явлением коммуникативной неудачи) в произведениях художественной литературы всегда стояла перед теоретиками и практиками перевода. Чаще всего сам переводчик литературного произведения руководствуется в своей работе собственными конкретными решениями при поиске соответствий в языке перевода (далее — ГШ). Одна из основных задач перевода произведения художественной литературы — сохранение индивидуального стиля автора, решение которой непосредственно связано с передачей каламбура. Специфика перевода каламбуров основана на том, что при передаче этого приема имеется весьма небольшая вероятность использования в ПЯ прямых соответствий, эквивалентов. Это объясняется тем, что каламбур не является словарным средством языка (в отличие от «окрашенной лексики» или пословиц). Он создается самим автором произведения. Отсутствие этого приема в словарном фонде языка источника (ИЯ) предполагает его творческое воссоздание переводчиком в тексте перевода. Из этого следует, что в переводе в большинстве случаев прибегают к заменам. В связи с этим необходимо определить границы творчества переводчика. Использование переводчиком каламбура, построенного на компонентах с собственным и словарным значением приемлемо лишь при передачи того же приема автора произведения, или в случае невозможности прибегнуть к другому типу каламбура. Но переводчик часто таким путем пытается облегчить задачу. Указанный путь приводит к несоблюдению эстетического критерия перевода, который имел первостепенное значение при переводе произведений художественной литературы на другой язык. О важности передачи стиля подлинника J1.JI. Нелюбин пишет: «Стилистический аспект перевода заключается в правильном подборе лексико-грамматических средств в соответствии с общей функционально-коммуникативной направленностью подлинника и с учетом существующих литературных норм языка, на который делается перевод» (Нелюбин JI. JL, 1989: 135).

Развитие филологических наук в высокоразвитых странах повышает требования к улучшению адекватности перевода. Сложившаяся практика в теории перевода комедии абсурда не в полной мере удовлетворяет этим требованиям, и поэтому возникла необходимость поиска путей передачи каламбуров вызванных явлением коммуникативных неудач.

Актуальность темы

данной диссертационной работы определяется необходимостью всестороннего исследования такого течения драматургии как театра абсурда. Актуальность исследования определяется еще и тем, что сравнительно молодая наука о переводе постоянно развивается и совершенствуется. В связи с этим требования к качеству переводов со стороны специалистов и читателей повышается. Функционально-правильный перевод каламбура, вызванного явлением коммуникативной неудачи в комедии абсурда — один из показателей адекватного перевода произведения театра абсурда в целом. Работе переводчика в этом направлении может помочь знание наиболее вероятных видов передачи данного каламбура.

Принимая во внимание особенности стиля драмы абсурда, основным критерием качества перевода, который удовлетворял бы требованиям лингвистики и литературоведения, выбран препятствующий протеканию нормальной коммуникации феномен коммуникативной неудачи.

Для проведения сопоставительного анализа, на наш взгляд, целесообразно использовать английский вариант пьесы. Именно этот вариант текста помогает четко пронаблюдать комический эффект вызванный несоблюдением правил общения, например, в результате такого характерного для билингва явления, как интерференция языка (в ситуациях, когда герой пьесы, незаметно для себя переходит с кода одного языка на код другого языка), что в переводах выполненных с французского языка на русский не всегда отмечено.

Итак, анализируемые пьесы («The Bald Soprano», by E. Ionesko, «Waiting for Godot» by S. Beckett) целесообразно рассматривать как ряд семиотических экспериментов (общих и частных), «направленных на выяснение законов общения и тех границ, в пределах которых общение еще может иметь место». (Ревзина О.Г., Ревзин И. И., 1966: 34).

Научная новизна работы состоит в поиске нового решения научной задачи совершенствования научно-методического аппарата стилистического анализа и перевода пьес драмы абсурда.

Усовершенствованный научно-методический аппарат, отличается от известных учетом особенностей стиля драмы абсурда и влияния интерференции французского элемента в англоязычных текстах и английского элемента во франкоязычных текстах.

К новым результатам следует отнести также практические рекомендации по переводу пьес драмы абсурда, отличающиеся от известных учетом особенностей стиля драмы абсурда и опорой на использование билингвисти-ческого подхода (подход предполагающий использование в процессе перевода авторских текстов на двух языках) с целью улучшения адекватности полученного перевода.

Рабочая гипотеза Гипотезой данного исследования явилось предположение, что достаточно подробный стилистический и структурно-семантический анализ пьес комедии абсурда, а также сопоставительный анализ переводов на русский язык позволит выработать определенные закономерности и сформулировать рекомендации для переводчиков художественной литературы данного направления.

Таким образом, выбор путей передачи каламбура на русский язык имеет не произвольный характер, зависящий не только от мастерства и творческого воображения переводчика, но и подчиняется определенным закономерностям. Эти закономерности, в свою очередь, связаны с зависимостью выбора варианта перевода данного каламбура от его вида.

Цель исследования. Разработка классификации каламбуров, которая учитывала бы все их виды, систематизации на этой основе путей перевода каламбуров вызванных явлением коммуникативной неудачи в текстах пьес театра абсурда. Мы считаем, что с целью улучшения адекватности перевода пьес с языков оригинала на русский язык целесообразно усовершенствовать существующий научно-методический аппарат, введя в него учитывающий фактор авторского билингвизма подход, системный учет стилистических особенностей драмы абсурда.

Задачи:

1. Определение понятия «коммуникативная неудача» как одного из основных критериев адекватности перевода пьес комедии абсурда.

2. Составление оптимальной для использования при переводе классификации нарушения правил речевого общения, порождающих явление коммуникативной неудачи.

3. Анализ оригинальных и переводных текстов по типам коммуникативных неудач с учетом теоретических положений относительно этих видов.

4. Выявление на этой основе наиболее вероятных путей перевода различных типов коммуникативных неудач.

Методы исследования определены поставленными задачами. Анализ основывается на сравнительно-историческом, сопоставительном методе, методе лингвистического описания, методе сравнительного анализа оригинала и перевода, методе сопоставительного анализа нескольких вариантов перевода.

На защиту выносятся следующие положения:

В театре абсурда коммуникативная неудача, являясь основной составляющей каламбура в пьесах, рассматривается как сложное языковое образование, вызванное манипулированием правил речевого и неречевого общения, в котором прослеживается обыгрывание как внутренних компонентов диалога, так и внешних.

Функциональная нагрузка каламбура, имеющая большую эстетическую и художественную значимость для правильного и глубокого осмысления целого произведения драмы абсурда, обязательно должна быть передана при передаче каламбуров на русский язык.

Классификация каламбуров на основе учета правил речевого и неречевого общения выявляет зависимость выбора переводного каламбура от места, которое занимает в данной классификации каламбур источника.

Учитывая факт авторского билингвизма, перевод пьес на русский язык следует осуществлять используя как французский, так и английский варианты текста.

Объект исследования: в качестве иллюстративного материала мы подвергаем психолингвистическому, лингвостилистическому, диахроническому и сопоставительному анализу тексты пьес Э. Ионеско «Лысая певица» («The Bald Soprano») и С. Беккета «В ожидании Годо» («Waiting for Godot») и их переводы на русский язык.

Теоретическая значимость диссертации заключается в том, что результаты исследования особенностей коммуникации в комедии абсурда, а также особенности их передачи в переводах на русский язык, основанные на анализе конкретного языкового материала, вносят определенный вклад в теорию перевода, стилистику, компаративистику.

Практическая ценность исследования.

Результаты исследования могут быть использованы в теоретических и практических курсах преподавания как общелингвистических дисциплин и перевода, так и при создании различных руководств и пособий по грамматике, лексике, стилистике, общему и специальному переводу.

Апробация работы. Тема данного исследования является частью плана научно-исследовательской работы кафедры переводоведения МПУ, на заседании которой обсуждались основные положения и выводы диссертации. Основные положения обсуждались на ежегодных конференциях МПУ, а также отражены в опубликованных статьях.

Структура диссертации. Данная диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Выводы и рекомендации, содержащиеся в диссертации, имеют большое практическое значение, т.к. обосновывают конкретные пути и способы перевода пьес на русский язык на основе внедрения билингвистического, а также психолингвистического подхода.

Заключение

.

В нашем исследовании был рассмотрен круг вопросов, посвященных полному комплексному стилистическому и лингвистическому анализу текстов пьес театра абсурда.

Изложенный материал позволяет сделать следующие выводы:

Для успешного и репрезентативного проведения типологического и лин-гвостилистического анализа текстов драмы абсурда большое значение имеет определение понятия «коммуникативная неудача» и установление общей структуры данного явления.

Необходимым условием установления общей структуры коммуникативных неудач является рассмотрение следующих вопросов:

— основные определения и факторы общения как социального феномена;

— факторы, правила и условия речевой деятельности;

— правила и факторы неречевого общения (с позиции паралингвистики);

— основные правила межличностного общения (через призму правил).

Именно системный подход к проблеме общения позволит установить общую структуру такого явления как коммуникативная неудача.

Обращаясь к основным компонентам диалога, которыми являются сами участники диалога, обсуждаемая тема и ситуация, в которой находятся собеседники, подчеркнем, что все эти компоненты являются важными элементами, которые вместе оказывают влияние на структуру диалога (Goffman Е., 1971).

В канонической коммуникативной ситуации существует множество правил о вежливости и о подобающей социальной дистанции, которые обеспечивают диалог наиболее естественными характеристиками" (Goffman Е., 1971).

Рассматривая игровую модель диалога, отметим, что для языка актуальны такие понятия, как «правило», «системность», «значимость», а также противопоставления внешнего и внутреннего, диахронии и синхронии (Кронгауз М.А., 1992: 56).

Речевое общение между людьми регулируется целым рядом закономерностей и правил, среди которых — правила обращения к человеку, правила признания авторитета собеседника или какого-то другого лица, правило взаимности в общении, правила доверия к собеседнику и внимания к нему, правила речевого этикета, правило вариативности речевых ремарок и ряд других.

Значение теории речевых актов, а также постулатов О.Г. и И.И. Ревзи-ных состоит в том, что они показывают, как можно «разгрузить» семантическое описание текста, удалив из него отдельные компоненты общекоммуникационного происхождения.

Существенным вкладом в теорию речевых актов являются предложенные Г. П. Грайсом коммуникативные постулаты, или постулаты дискурса, являющиеся своего рода предписанием говорящему. Каждому такому предписанию соответствует правило позволяющее выводить из прямого смысла высказывания импликатуры дискурса.

Следует отметить, что указанные в работе положения о речевом общении и его правилах ориентированы исключительно на идеальный, без провалов язык, а также на идеальную модель общения при котором участники коммуникации очень внимательно и уважительно относятся к собеседнику, а также к его высказываниям. Однако в жизни такого рода модель общения встречается редко. Например, в обществе, охваченном экзистенциальной фрустрацией, в котором все множатся признаки того, что ощущение отсутствия смысла становится все более распространенным явлением.

К причинам, порождающим экзистенциальный вакуум можно отнести следующие: в отличие от животных инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно, и в отличие от человека вчерашнего дня традиции не диктуют сегодняшнему человеку, что ему должно. Не зная те того, что ему нужно, ни того, что он должен, человек, похоже, утратил ясное представление о том, что же он хочет. В итоге он либо хочет того же, чего и другие (конформизм), либо делает то, что другие хотят от него (тоталитаризм) (Франкл В., 1990:2425).

Современный этап развития языкознания характеризуется возрастанием интереса к выявлению условий и способов реализации языком своей основной функции по организации вербального взаимодействия коммуникантов. В работах отечественных и зарубежных исследователей выдвигаются концепции коммуникативного акта с целью создания единой теории речевой деятельности.

В данном исследовании мы опирались на некоторые положения относительно реализации мышления в речи. Речевая деятельность есть составляющая переводческой деятельности. Появление языка — первая победа тотального перевода, являющегося необходимой функцией и важнейшим дифференциальным признаком человеческого сознания. Анализ реальных коммуникативных актов свидетельствует, что путь к смыслу высказывания зачастую требует многоэтапного перевода. Коммуникативные неудачи различного рода — сигналы сбоев в этом переводе. На это указывают размышления Дер-рида о том, что «„Обозначающее обозначающего“ описывает движение языка в его источнике. (.) Не существует единственного обозначаемого, которое избегает, даже несмотря на то, что может быть возвращено, игры означающих отношений, конституирующих язык» (Барт Р., 1989:78), (Деррида Ж., 1998: 219).

Анализ реальной коммуникации неопровержимо свидетельствует, что эстетическая функция речи является не менее важной, чем информативная, эмотивно-экспрессивная и др., стремление к реализации этой функции характерно (в той или иной степени) для большинства реальных (а не смоделированных исследователем) коммуникативных взаимодействий. Наиболее полно эта функция, как и игра означающих, реализуется в художественном тексте. Об этом О. Г. Ревзина пишет, что «в стихе означающие выступают как референты и референты как означающие» (Ревзина О.Г., 1998: 27).

Одной из отличительных черт коммуникативных правил является их постоянное нарушение, но и это нарушение подчиняется, в свою очередь, действию некоторых правил и закономерностей.

Исследование посвящено и рассмотрению вопросов особенностей реализации каламбура, вызванного коммуникативной неудачей в пьесах Э. Ионеско «Лысая певица» и С. Беккета «В ожидании Годо». Несоблюдение законов общения между людьми, намеренное или неосознанное, затрудняет коммуникацию, вызывает непонимание, раздражение и грозит привести персонажей пьес к отчужденности и одиночеству.

Герои пьес театра абсурда оказываются в полной невозможности общаться: их речь распадается, мысли сбивчивы, память постоянно пропадает.

Неправильно было бы думать, что представители театра парадокса, и прежде всего Беккет, разрушают язык. Их опыт над языком ограничивается каламбурами. Они не ставят под угрозу саму структуру языка. Игра со словами не является для них единственной целью. Речь в пьесах Ионеско и тем более Бэккета не разрушена, а затруднена, потому что мышление их героев сбивчиво. Пародируя логику обычного мышления, они этого достигают не языковыми, а композиционными средствами. В их пьесах существует много подтекстов, и понимать их нужно по — разному.

Авторы стремятся к тому, чтобы у зрителя в процессе восприятия пьесы одновременно возникали различные интерпретации ее ситуаций" (Дюшен И.Б., 1991:7).

Анализ речи персонажей комедии абсурда лишний раз подтверждает, что язык театра абсурда «не следует воспринимать в «легком жанре», «ошибочно и то, что она не подчиняется никаким правилам» (Орлов Г. А., 1990:123).

Функциональная нагрузка каламбура, имеющая большую эстетическую и художественную значимость для правильного и глубокого осмысления целого произведения драмы абсурда, обязательно должна быть передана при передаче каламбуров на русский язык.

Следует отметить, что у Э. Ионеско и С. Беккета процесс манипуляции правилами общения происходит по-разному. Так, пьеса Э. Ионеско в основном построена на каламбурах, манипулирующими внутренними компонентами диалога (внутри диалога мы наблюдаем разрушение причинно-следственных связей), в то время, как пьеса С. Беккета в основном построена на обыгрывании внешних компонентов диалога или трех основных составляющих диалога: обсуждаемая тема, участники и ситуация, в которую вовлечены участники диалога (иными словами, у Беккета постоянно прослеживается нарушения отношения стимул — реакция).

Уяснив специфику построения каламбуров, можно постараться построить классификацию каламбуров применительно к английскому языку. Цель такого построения — упростить и упорядочить в результате исследования возможности перевода разных видов каламбуров на русский язык. Этой проблеме и связанной с ней проблеме переводимости пьес посвящена следующая глава.

Данные, полученные в результате нашего исследования, могут быть включены в курсы английского языка для обучения специалистов по переводу, а также быть полезными при определении необходимого лексико-грамматического минимума при создании учебников и учебных пособий.