Феномен плюральности в пространстве философской рефлексии

Актуальность темы

исследования.

Состояние современной культуры, рефлексивно осмыслившей себя в качестве «постмодерна», определяется распространенным представлением о последнем как всеобъемлющем плюрализме1. В этом смысле само по себе современное представление о культуре может быть трактуемо как феномен ее плюралистической интерпретации и выражаться в различных философских проектах с точки зрения множественности ее предметного статуса и метода описания: культура как текст, как осуществленное единство социального производства и «производства желания», как симулированная действительность и т. п. Обусловленность данного феномена принципиальным для постмодерна отказом от репрезентативной модели философии, утратой престижа тождественного и, как следствие, элиминацией классической субъективности, влечет за собой, в свою очередь, и переосмысление тождественного в качестве видимости, а также концептуализацию субъективности как феномена несинтезируемого множества. Так, центральной проблемой постструктурализма как теоретической основы постмодерна выступает разработка философских стратегий конституирования новых форм субъективности в условиях онтологического плюрализма. Опыт решения данной проблемы сводится к осмыслению двух фундаментальных тем: 1) проблематики множественного и производства различного и 2) проблематики субъективности. В связи с этим, актуальность представленного исследования определяется необходимостью для современной философии решения вопроса о том, как во множественном устанавливается субъект.

1 См. Вельш В. «Постмодерн». Генеалогия и значение одного спорного понятия [23]- Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна [62]- Дианова B.M. Постмодернистская философия искусства: истоки и современность [47]- Маньковская Н. Б. «Париж со змеями» (Введение в эстетику постмодернизма) [70]- Дьяков A.B. Проблема субъекта в постструктуралистской перспективе: (Онтологический аспект) [50].

В первую очередь, прояснения требует сам концепт «плюральностъ», лежащий в основании представлений о множественности как со стороны ее онтологического статуса, так и со стороны метода объяснения и истолкования. Важно заметить, что «плюральность» как мировоззренческая константа современной культуры явилась следствием не только установок гуманитарного знания и искусства эпохи постмодерна, но и стала основополагающим предметом современного естествознания, ориентированного на исследование проблематики становления, нестабильности и самоорганизации2. Вместе с тем, есть основания полагать, что уже в античной философии, демонстрирующей полиморфизм мысли, возникла та форма рефлексии, в рамках которой происходило осмысление феномена плюральности. Особая значимость данного концепта проясняется в его соотнесенности с понятиями нередуцируемого различия и повторения у Ж. Делеза, историко-философский и собственный теоретический проект которого, с нашей точки зрения, можно рассматривать как отвечающий задачам постструктурализма.

Исследование теоретического существа философии в историческом измерении, то есть в историко-философском процессе, само по себе является актуальной задачей. Тем более своевременным представляется проект истолкования историко-философской актуальности как устойчивого диалогического единства и взаимодействия теоретической философии (как античной, так и современной) и ее исторических трансформаций. Первостепенной с точки зрения современности, отличительной чертой которой является устойчивая тенденция культурного многообразия, представляется и проблема генезиса, а также рецепции идей, концептов и терминов в мировом историко-философском процессе. Актуальность.

2 Свирский Я. И. Нелинейный мир постнеклассической науки и творческое наследие Ж. Делеза [85]- Каган М. С. Эстетика и синергетика [53]. последних обуславливает необходимость определения теоретической значимости самого феномена концептуализации ряда проблем и понятий античной философии, например, выявления в ней того смыслового потенциала (ядра), вокруг которого собираются такие понятия как «лектон», «клинамен», «атомарный минимум» и другие.

Не менее важна и задача аутентичной интерпретации различных исторических форм философии. Рассмотрение же проблем, поднятых еще в рамках античной философии в проекции философии современности должно способствовать определению современной философией ее предметных границ, проблемного поля, методологического инструментария и вектора дальнейшего движения.

Кроме того, с учетом значимости для проблемного поля современной философии задачи осмысления онтологического и гносеологического статуса-субъекта, меры присутствия личностного в человеке, разработки стратегий сборки субъекта, встает вопрос о представленных в историко-философской мысли формах концептуализации имперсонального становления субъективности, реализации самого процесса субъективации. Предпринятый в диссертации анализ процесса субъективации у Ж. Делеза, рассмотренного посредством интерпретации концепта «смерти субъекта» в духе идеи вечного становления собой, Я как собственного произведения, характерной для современного понимания античной философии как «искусства жизни», а также исследование проблемы спецификации темы «смерти субъекта» в качестве «смерти автора» способствуют достижению целостности осмысления темы субъективного. Такой* подход открывает возможность для решения проблемы становления субъективности в рамках практики множественного текста (философского и литературного), что и определяет перспективы исследования в данной области.

Объект исследования. Античные варианты концептуализации онтологического статуса множественного и их рецепция в философии Ж. Делеза.

Предметом исследования выступает феномен плюралъности, рассматриваемый в историко-философском измерении.

Цель и задачи исследования

Основная цель данного диссертационного исследования заключается в определении принципов концептуализации субъективности в условиях нередуцируемого множества (для каждой из представленных концепций).

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1. Определить онтологический статус множественного и дать теоретическое обоснование философского плюрализма.

2. На основе историко-философской реконструкции предложенных объектов исследования установить их общее концептуальное целое, определяющее схожесть проблем и взаимную корреляцию понятий.

3. Обосновать критическую направленность учений стоиков и эпикурейцев по отношению к предшествующей традиции.

4. Восстановить единство онтологического и этического учений стоиков на основании принципа «повторения».

5. Прояснить статус «бестелесного» в стоической философии как принципа производства смыслового многообразия.

6. Определить принципы концептуализации единичности как основания для производства различного у эпикурейцев.

7. Выявить концепты, соответствующие проблеме множественности у Делеза, и артикулировать их взаимную корреляцию с аналогичными концептами у стоиков и эпикурейцев.

8. Раскрыть содержание понятий различия и повторения в контексте проблемы субъективности у Делеза.

Степень разработанности темы.

К проблеме множественности и производства различного, создания онтологии множественного, а также к проблематике переосмысления классической категории субъекта обращаются практически все виднейшие представители современной философской мысли, в особенности французской. Однако, историко-философский контекст данного исследования, быть может, в ущерб объему и широте охвата материала, позволяет, вместе с тем, сосредоточиться на более детальной проработке того концептуального целого, которое мы находим в сопоставлении эллинистической (в лице стоиков и эпикурейцев) и современной (в лице Делеза) философских традиций. Кроме того, вынужденная ограниченность в спектре возможных отсылок усугубляется тем обстоятельством, что лишь немногие (М. Фуко, А. Бадью, П. Адо) мыслители при построении своих теорий или развитии определенных сюжетов и тем непосредственно обращались к стоическому или эпикурейскому философским учениям, и лишь для одного (Делез) такое обращение имело фундаментальное значение. Несмотря на это, в настоящее время не существует глубокого обобщающего исследования, посвященного рецепции стоического и эпикурейского наследия в творчестве Делеза, хотя работы, касающиеся разработки частных проблем, порой встречаются (Гаджикурбанова П. А, Кравец A.C., Мареева Е. В., Торбург М.Р.). По этой причине в своей работе мы опирались на труды, посвященные каждому из указанных объектов исследования в отдельности.

Соответственно, источники и исследовательскую литературу по заявленной теме можно разделить на три группы: первые две группы составляют источники по стоической и эпикурейской^ философии, а также историко-философские работы, посвященные этим античным учениямтретья группа включает в себя собственные труды Ж. Делеза и исследования, посвященные его творчеству.

1) Научную историографию Стой принято вести от фундаментальных трудов Э. Целлера и К. Прантля, объединенных в отношении стоиков общей недооценкой их философского значения. Подлинная реабилитация стоицизма как самостоятельного духовного течения связана с именем М. Поленца, вставшего у истоков традиции осмысления его в качестве определенной «техники», «искусства жизни» — традиции, воспринятой в XX веке и получившей дополнительное развитие в творчестве П. Адо, М. Фуко и Ж. Делеза. Наметившаяся в конце XIX века тенденция к широкой реабилитации Стой и вылившаяся в XX веке во всеохватывающий интерес, касалась не только наиболее известного, этического, (Б. Инвуд, Д. Рист, Л. Эделыдтейн, Д. Христенсен), но и двух остальных системообразующих частей учения — физики (С. Самбурский, Л. Блус) и логики (А. Лонг, Б. Мейтс, М. Фреде). В то же время, сама возможность рассмотрения проблематики множественного у стоиков и связанной с ней экспликации процедур смыслопорождения, обусловлена возникшим в середине прошлого века интересом некоторых исследователей (Э. Брейе, М. Боери, А.Ф. Лосев) к стоической теории бестелесного и наименее проясненному в своем статусе понятию «лектон», или бестелесного смысла-события. Огромный вклад в данной области внес французский историк философии Эмиль Брейе, чья программная статья послужила основой для концептуального переосмысления стоической традиции Ж. Делезом.

В отечественной литературе, помимо основополагающих для данной работы идей А. Ф. Лосева о стоической эстетике и иррелевантном характере «лектон», особого внимания заслуживают систематический труд A.A. Столярова по истории стоицизма, а также исследования в области Ранней Стой и стоической физики A.C. Степановой.

2) Примером подлинно философского систематического осмысления эпикуреизма следует считать" диссертацию К. Маркса «Различие между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура"*. В дальнейшем, и вплоть до настоящего времени, помимо второстепенных «общих введений», научный интерес сосредотачивается на разработке частных аспектов учения, из которых существенное значение для нас имеет вопрос о статусе эпикурейских богов (Д. Лемке, Р. Америо, А.Ф. Лосев) и проблема атомарных минимумов (Г. Кремер, С. Я. Лурье, Ю. May, А.Ф. Лосев). Последняя, в сочетании с концепцией эпикурейцев об идолах-симулякрах и общей критической направленностью их учения относительно всех форм мифа как «ложного бесконечного», получила оригинальное развитие в творчестве Ж. Делеза.

В советско-российской историографии исследование эпикуреизма-долгое время имело явный идеологический подтекст, в связи с чем он воспринимался как исключительно материалистическое и атеистическое учение. Тем ярче на общем фоне выделялись работы А. Ф. Лосева, который, опираясь на выводы своих западных коллег, представил оригинальную интерпретационную модель и по-новому сформулировал принципы иррелевантной эпикурейской эстетики. Существенное значение для осмысления римского эпикуреизма в лице Лукреция имеют работы Т. В. Васильевой. Особого внимания заслуживает научная деятельность З. А. Покровской по исследованию терминологических особенностей поэмы.

Лукреция. Кроме того, стоит отметить также обобщающий труд М. М. Шахнович по вопросу о религиозных воззрениях Эпикура.

3) В настоящее время в отечественной литературе, за исключением монографий Л. А. Марковой и И. Карцева, не существует труда, непосредственно посвященного анализу основных положений творчества Ж. Делеза. Данный пробел в известной мере компенсируется множеством вводных статей и послесловий к переводам, принадлежащих перу таких авторов, как: И. П. Ильин, М. К. Рыклин, В. А. Подорога, С. Л. Фокин, Я. И. Свирский, О. В. Аронсон, Н. Б. Маньковская и др. Интерес большинства зарубежных исследователей вращается вокруг политических, психологических и эстетических концептов творчества Делеза. Вместе с тем, в ряду прочих, следует обратить внимание на работы К. Пирсона, Д. Белла, В. Берген, Д. Смита, Д. Маркса, М. Ролли, Н. Виддера, С. Цепке, Ф. Менге, Д. Олковски, Д. Селларса и др., предметом которых выступают гносеолого-онтологические аспекты философствования Делеза. Наиболее оригинальным и глубоким по своему содержанию прочтением Ж. Делеза, отличается широко известный и во многом полемичный труд А. Бадью, представляющий для нас особый интерес в виду не только детального изложения автором проблематики множественности и субъективности у Делеза, но и в силу того, что именно Бадью впервые указал на прочную^ связь Делеза и стоиков, в частности, в вопросе подчинения мышления множественного обновленному представлению о Едином.

Методологическая основа исследования. Для. решения поставленных задач в рамках комплексного историко-философского исследования автором использована комбинация различных методов историко-философской реконструкции и компаративистских приемов. Метод сравнительного анализа в сочетании с герменевтическим методом и текстологическим анализом источников позволили выявить факторы взаимовлияния и.

11 взаимоперехода достижений мысли в историко-философском процессе, различия в интерпретации некоторых античных понятий, а также определить их существенную теоретическую значимость и потенциал концептуализации для современной философии. Применение философско-антропологического подхода позволило сконцентрироваться на некоторых аспектах конституирования субъективности в контексте исследования проблематики несинтезируемого и безличногомножественного, а также с учетом фундаментальных для современной культуры парадигм «смерти субъекта» и «смерти Автора», обусловивших междисциплинарный характер исследования. Диалектический подход, принцип единства логического и исторического дали возможность проследить трансформацию рассматриваемых концептов в процессе их историко-философского и социокультурного осмысления.

Научная новизна диссертации обусловлена спецификой предмета исследования и состоит в определении принципов конституирования V субъекта в качестве симулякра, представленных в историко-философской рефлексии.

1. Артикулировано концептуальное сходство эллинистической (в лице стоиков и эпикурейцев) и современной (в лице Делеза) философских традиций.

2. Предложена трактовка субъективного стоического принципа тождества в значении симулированного тождества, или повторения, вносящая определенный элемент новизны как в понимание всей стоической, теории, так и рецепции и развития отдельных ее сторон, в частности, в философии Делеза. Показано, что тождество для стоиков — лишь формальный момент согласия телесной, души с самой собой, которое, однако, в силу его повторения, продуцирует некий бестелесный смысл как-то, что к этому единству не сводится. На смену формальной логике приходит логика события, логика множественности, которую можно свести лишь к некоему симулированному тождеству, маскирующему действие различия.

3. Проведен анализ субъективности в контексте понимания всеобщего как изолированной единичности в учении эпикурейцев. Показано, что сам их субъективный принцип полагается как внутренне различенный, при котором всеобщее трактуется как относящаяся ко мне единичность — бог, или другой. Само же это различение рассматривается за счет понятия «междумирия» как проекции* отношений взаимообратимости внутреннего и внешнего.

4. Дано обоснование целесообразности трактовки эпикурейской эстетики в терминах «Аналитики возвышенного» и теории вкуса Канта.

5. Предложена интерпретация концепта «смерти субъекта» в духе идеи вечного становления собой, Я как собственного произведения.

6. Предложен вариант рассмотрения проблемы становления субъективности у Делеза в рамках практики множественного текста.

Положения, выносимые на защиту:

— Плюралистическая направленность рассматриваемых концепций получает обоснование с учетом онтологического статуса как Единого, так и множественного, определяемого в качестве симулякра на основе идеи нередуцируемого различия.

— Экспликация стоического принципа тождества, а также обоснование единства онтологического и этического учения стоиков, осуществляются согласно принципу повторения и в рамках мифологемы «вечного возвращения», характерных для стоиков.

— Обоснование единых субъективных принципов стоической и эпикурейской философии осуществляется посредством концептуализации их внутренней различенности, вследствие которого стоический «мудрец» и «человекоподобные боги» Эпикура предстают в качестве «концептуальных персонажей» их теорий.

— Трактовка эпикурейского учения о богах в качестве завершающего этапа реализации принципа удовольствия представлена как* актуализация-эстетического у Эпикурав качестве искусственно воспроизводимой, этически заданной нормы.

— Интерпретация концепта «смерти субъекта» в. рамках идеи «повторения», вечного «становления собой» у Делеза осуществляется с учетом рассмотренной Фуко античной модели «культуры себя», Я как собственного произведения.

— Обоснование вне-личностного характера процесса субъективации у Делеза может быть дано посредством рассмотрения данной проблемыв рамках концепта «смерти Автора» и практики множественного текста.

Теоретическая значимость работы заключена в том, что результаты, полученные в ходе исследования, освещают неакутализированный к данному моменту пласт в истории философской мысли, выявляя широкий потенциал концептуализации, используемых понятий и открывая перспективу для дальнейших исследований в рамках проблематики множественного и становления субъективности.

Практическая значимость исследования состоит в том, что материалы диссертации, теоретические положения и выводы могут быть использованы для дальнейшей разработки методологических принципов историкофилософского знания, в образовательном процессе при написании пособий для студентов и аспирантов, а также в преподавании курсов философии,.

14 истории западной философии и истории современной философии, курсов этики и эстетики.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации, а также отдельные вопросы и сюжеты по теме исследования были представлены и обсуждались в ходе теоретических семинаров, включая 17-ю историко-философскую конференцию «Универсум платоновской мысли: Платонизм в контексте античной культуры (историко-методологический аспект)» (19 июня 2009 г.). Материалы диссертационного исследования были использованы при подготовке курсов лекций и семинаров по истории философии и герменевтике.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры философской антропологии и истории философии РГПУ им. А. И. Герцена (10 декабря 2010).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, четырех глав, содержащих 15 параграфов, заключения и списка литературы.

Список литературы

составляет 156 источников, в том числе 28 — на иностранных языках. Общий объем диссертации составляет 165 страниц.

Заключение

.

1. Философский плюрализм втворчестве Ж. Делеза получает свое обоснование за счет переосмысления онтологической связи Единого и множественного на основе идеи нередуцируемого различия. Единое, в соответствии с идеей, повторения, или симулированного тождестваполагается в качестве вторичного по отношению к, изначальному различию принципаобретающего значение Единого различия.

2. Плюрализм на основе онтологического единства выражается в-одинаковом для всего сущего статусе симулякра. Онтологическое равенство различного достигается за счет его повторения в симулированном тождестве: различное можно определитькак тождественное только благодаря его воспроизводству в качестве симулякра.

3. Множественное в исследуемых • концепциях получает статус видимости, или трансцендентальной, очевидности, которую мы условно обозначаем как феномен. Последняя, в отличии от платонической традиции понимания, имеет позитивный характер знака, символа Единого, как различия, не позволяющего вещи, субъекту, замыкаться в тождестве определения.

4. Таким образом, цель философского плюрализма совпадает с главной задачей проводимой Делезом программы «низвержения платонизма», состоящей в переориентации онтологической связи множественного и Единого с порядка сущностей и явлений на порядок симулякров и в утверждении неирархизированного множества последних. Цель плюрализма, в соответствии с различием как его фундаментальным принципом, состоит не в том, чтобы переоткрывать вечное и единое, а в том, чтобы находить условия для производства нового и различного. Ту же цель ставили перед собой стоики и эпикурейцы, поэтому каждая из этих концепций может быть рассмотрена как своеобразный критический проект, направленный против различных форм снятия отрицания в тождестве и сведения множественности^ к идеям Единого, Субъекта, Бога и т. п., формирующих неизменные субстанциальные структуры — иначе говоря, всякому предзаданному основанию различия как такового.

5. Все три исследуемые концепции имеют схожий предмет и проблемное поле: главный их интерес составляет сфера, условно" говоря, «как бы существующего», выступающего как источник многообразия и рождения нового, — того, чего нет «на самом деле», но что представляет собой принцип некой дифференцирующий силы, продуцирующий многообразие. Так, 1) стоики для обозначения этого «как бы существующего» вводят понятие неопределенного «нечто» и категорию бестелесного, выраженного через нейтральный смысл («лектон») или событие- 2) ключевое значение для эпикурейцев, помимо теории отклонения, атома, обретает понятие божественных «междумирий», «интермундий», а сами боги предстают в качестве «квази-реальности" — 3) в свою очередь, Делез, для обозначения этой нейтральной сферы, вводит понятие «доиндивидуальных сингулярностей"-событий, вступающих между собой в отношения различия и повторения.

6. Мышление' множественного, выведенного в сферу «как бы существующего», обнаруживает свое единство с бытием по принципу повторения различного, удвоения, или складки — в конституировании внутреннего измерения внешнего. Повторение, таким образом, составляет основу процесса субъективации, когда внутреннее, субъект, устанавливается в различном как двойник внешнего,.

152 отличного. Я определяется полнотой актуализации Другого, полагаемого как безличное доиндивидуальное множество.

7. Я как концепт не может предшествовать множественности, оно должно установиться «посреди» множественности, произрастать из нее подобно ризоме, то есть само выступить как бытие множественным, как безличная субъективность. Философский плюрализм Делеза предполагает «Cogito для распавшегося мыслящего субъекта», конституируя область безличного, доиндивидуального множества. Вся совокупность случайных событий, или «сингулярностей», и векторов их взаимодействия, только в случае интериоризации обретает некое подобие целостности, что позволяет говорить опять же о некоем подобии субъекта, которого на самом деле нет. Субъект предстает здесь не столько в качестве сущности, сколько — «присущности», внутреннего, или двойника, внешнего, и, таким образом, может быть назван таковым лишь условно: а именно как постоянно исчезающая точка на линии взаимоперехода внутреннего и внешнего. Субъект — это прежде всего процесс субъективации.

8. Безличный характер процесса субъективации, в соответствии с которым субъект полагается как производное от до-индивидуального, открывает возможность для понимания последнего в качестве множественного произведения, текста. В свою очередь, сам процесс конституирования субъективности может быть рассмотрен в рамках практики множественного прочтения, повторения несходного, что и определяет перспективу дальнейшего исследования в данной области.