Этнос и религия в Казахстане: история и судьбы

Министерство образования и науки Республики Казахстан Костанайский социально-технический университет имени академика З. Алдамжар Кафедра истории, психологии и педагогики Допустить к защите заведующий кафедрой к.п.н., доцент Смирнова Л.Н.

«____"_______2009 год Этнос и религия в Казахстане: история и судьбы Дипломная работа Специальность 50 115 — Основы Права и Экономики Владимирова Татьяна Игоревна Научный руководитель:

Старший преподаватель кафедры истории, психологии и педагогики Кушеров К.М.

Костанай

1.История национальной политики Казахстана

1.1 Решение национального вопроса в период российско-советского правления

1.2 Современная этническая ситуация в стране

1.3. Этнонациональная политика и управление межэтническими отношениями

2. История религиозной политики Казахстана

2.1 Советская власть и религиозная духовность

2.2 Государственно-конфессиональные отношения Республики Казахстан

2.3 Противодействие религиозно-политическому экстремизму Заключение Список использованной литературы

Введение

Актуальность исследуемой темы. Проблемы этнической и религиозной сфер общества принадлежат к числу актуальных теоретических и практических проблем нашего времени. Этнический и религиозный факторы, своеобразие населяющих Казахстан этносов, их образа жизни, языка, религии, этнических традиций, культуры оказывают существенное влияние на развитие нашего государства. Полиэтничность и многоконфессиональность казахстанского общества рассматриваются как важнейшая ценность, обогащающая спектр возможностей для устойчивого развития страны. В многообразии этносов, конфессий, цивилизации и культур — уникальный источник дальнейшего роста и стабильности нашей страны.

Межэтнические и межконфессиональные отношения — обширная область, включающая много аспектов и проблем: исторические, философско-мировоззренческие, культурологические, правовые, социально-политические. Изучение этих проблем имеет не только теоретико-познавательные значение, но и обусловлено практическими требованиями совершенствования казахстанской модели межэтнического и межконфессионального согласия, пропаганды и широкого распространения в нашем обществе идей, несущих консолидирующее значение.

Цель и задачи. Цель дипломной работыпроанализировать значение этнического и религиозного фактора в современном развитии Казахстана, показать неоднозначность и противоречивость процессов в сфере этнобытия и религиозного сознания людей.

Задачей работы является: рассмотреть наиболее интересные вопросы истории и современного развития этносов и религий в Казахстане.

Историография. В советское время историей этносов и религиозных организаций Казахстана занимались единицы ученых. Это была слишком сложная, непрестижная, а подчас и опасная, с точки зрения идеологии советского государства, научная проблема. Данные статистики свидетельствуют: за семьдесят лет Советской власти в Казахстане по этнографии и этнологии было защищено всего три докторских диссертации (X. Аргынбаев, М. С. Муканов, Н. Э. Масанов).

Из современных исследователей всесторонний анализ истории этноса и религий в Казахстане дает Кыдыралина Ж. У. Она посвятила более 60 научных публикаций, в том числе книг: «Корейцы в Прикаспии», «Депортированные в Казахстан народы: история и современность», «Межэтнические и межконфессиональные отношения в Республике Казахстан: теория и практика «регулирования», «Межэтнические и межконфессиональные отношения в Казахстане: история и современность» и др. В своих исследованиях Кыдыралина Ж. использует обширный исторический и современный материал, анализирует этническую и религиозную ситуацию в Казахстане. Большое внимание автор уделяет вопросам политики государства в сложной и деликатной области, какими являются межэтнические и межконфессиональные отношения. А также Кыдыралиной предоставлены в своих трудах базовые понятия и термины этнической и религиозной сфер, рассматриваются соотношения этнической и конфессиональной идентичностей в Казахстане.

В контексте «этнической проблематики» фондом «Арыс» была выпущена книга известного политолога, члена Ассамблеи народа Казахстана Олега Дымова «Тепло казахстанской земли» (1999г.), где поднимаются актуальные проблемы национальной политики, анализируются историко-этнографические аспекты этнических диаспор. Во второй книге «Мы, народ Казахстана"(2003г.) О. Дымов знакомит с состоянием современного полиэтнического общества Казахстана, а также историко-этнографическим обзором о ряде диаспор республики. В книге дана широкая панорама авторских размышлений, выводов, мыслей об идейной консолидации в нашей республике, создании в обществе обстановки народного единения, стабильности, духовного согласия. Автор старается показать новые подходы, системы, формы и механизмы общественных институтов, обеспечивающих успех государственной национальной политики, способствующих гармонизации межэтнических отношений. 1, с.214−216].

В своем учебном пособии для учащихся З. Кабульдинов дает краткую историю и характеристику традиционного хозяйства, культуры некоторых народов на территории Казахстана, знакомит также с современной жизнью казахстанских диаспор.

В энциклопедическом словаре «Народы Казахстана» под научным руководством Г. Анес (2003) впервые собрана информация о представителях 125 национальностей, проживающих в Республике Казахстан. Издание содержит сведения о каждом народе, включая данные об этническом формировании и истории образования национальных диаспор в Казахстане. Авторы исходят из того, что решение определенного комплекса проблем, именуемых в науке и политике «межнациональными отношениями», во многом зависит от степени информированности общественности в вопросах этногенеза, истории и культуры каждого народа. 2, с.350]. Авторы старались дать, по возможности, полное представление о многонациональном нашем государстве и различных этносах, проживающих сегодня в стране, даны краткие очерки обо всех этносах Казахстана: численность, формирование этноса, язык, верование, традиционные занятия, история переселения в РК и др.

Методологическую основу дипломной работы составляют общие научные принципы: объективность, конкретность, единство исторического и логического; концептуальные положения государственной стратегии борьбы с политическим экстремизмом и терроризмом, а также теоретико-методолгические разработки, труды зарубежных и отечественных ученых и политиков.

Новизна и практичность работы. Знание истории и современного развития этносов и религий в Казахстане будет способствовать укреплению толерантности и согласия, духовных основ нашего полиэтнического и поликонфессионального общества. Работа может применяться на уроках этнологии.

Структура работы. Дипломная работа состоит из введения, из двух глав, заключения и списка изпользованной литературы.

1. История национальной политики Казахстана

1.1 Решение национального вопроса в период российско-советского правления Под национальным вопросом, как известно, понимается совокупность политических, экономических, правовых, идеологических и других проблем, проявляющихся в процессе внутрии межгосударственного общения между нациями, национальными (этническими) группами. Национальный вопрос формируется и проявляет себя, как правило, в многонациональном или полиэтническом государстве. Существование в обществе различных наций, этнических общностей служит необходимым условием и предпосылкой возникновения национального вопроса.

Национальный вопрос — явление сложное и многоаспектное. Он имеет конкретно-историческое содержание в каждую эпоху, конкретное своеобразие в каждой многонациональной стране.

Исторически своеобразный характер решения национального вопроса российско-советской империей отчетливо проявился и в Казахстане. Как известно, процесс превращения Казахстана в полиэтническое сообщество шел на протяжении длительного исторического периода. По исследованиям многих авторов, в истории Казахстана можно выделить поворотные этапы, имевшие важнейшее значение для страны и титульного этноса, формирования мультикультурного и полиэтнического общества.

Первый этап охватывает исторический период вхождения Казахстана в состав Российской империи. Результатом этого явились смена кочевничества оседлостью, т. е. качественное изменение образа и стиля жизни казахов, формирование адекватных ценностно-нормативных систем. На этом этапе формируется казахская интеллигенция как инициатор и носитель смысло-жизненных ценностей.

Второй этап охватывает период пребывания Казахстана в составе СССР. Советский этап модернизации Казахстана завершился качественными изменениями его политико-правовых и экономико-культурных параметров. Казахстан обрел государственность в составе советского государства, сделал мощный скачок в развитии экономики, науки, культуры, социальной сферы, создал мощный интеллектуальный потенциал. Особенно интенсивно в советский период формировался полиэтнический состав населения Казахстана.

Проанализируем деформации прошлого в национальной политике российско-советского правления в Казахстане.

В Российской империи национальный вопрос был одним из острых вопросов общественно-политической жизни страны. В отношениях российской метрополии с мусульманскими народами постоянно сосуществовали две разные линии: агрессивная, характеризовавшаяся стремлением к насильственной ассимиляции или сегрегации мусульманских народов на основе господствующей идеологии (христианство, европоцентризм), и прагматическая, гибкая, для которой было характерно желание обеспечить стабильность в периферийных регионах империи методами сотрудничества с местными элитами и относительной терпимости к исламу.

Другим фактором, влиявшим на эти взаимоотношения, было постоянное активное или пассивное сопротивление мусульман господству России. Россия отказалась от насильственной христианизации мусульман. С середины XVIII в. существование мусульманских подданных империи стало нормальным явлением. В XIX в. после окончательного подчинения новых регионов с помощью военной силы правительство искало сотрудничества с лояльной мусульманской элитой. Однако равными европейцам признавались только оседлые мусульмане, тогда как кочевники считались отсталыми, находившимися на более низкой ступени развития народами. Для них в 1822 г. создавалось новое сословие — «инородцы». В результате, казахская аристократия не была включена в дворянство, а оседлая мусульманская аристократия Закавказья и части Кавказа получила полные дворянские права и привилегии.

Культурная дистанция до инородцев считалась столь значительной, что миссионерская деятельность и политика языковой русификации в отношении к ним почти не применялась, православная церковь ограничивалась только борьбой против перехода крещеных татар в ислам [3,с.129].

Все инородцы делились на оседлых, кочевых и бродячих, что отражалось на их правовом положении. Оседлые инородцы — имеющие постоянную оседлость, хлебопашество и живущие деревнями или в городах, занимаясь торговлей и промыслом городских обывателей. Кочевые инородцы — имеющие оседлость, но переменяемую в зависимости от времени года, не живут деревнями. Бродячие инородцы — не имея никакой оседлости, переходят с одного места на другое по лесам, рекам или урочищам для звероловного или рыболовного промысла отдельными родами или семействами [4,с.144].

И писатели, и ученые России обычно сочувствовали мусульманам как «благородным дикарям», но в духе ориентализма описывали восточные народы как отсталые, пассивные и противопоставляли им русских европейцев — активных, просвещенных, превосходящих мусульман в культуре, экономике и политике.

Советское правление, несмотря на новую идеологию и новую социальную основу, продолжало в основном ту же политику. Большевики военной силой уничтожали партизанское движение среднеазиатских басмачей и кавказских горцев. После краткого существования с 1917 г. исламское право, школы и земельные владения были ликвидированы. Советская пропаганда выступала против исламских культурных традиций, городское население часто русифицировалось. В 1920;х гг. Советское правительство проводило гибкую прагматическую политику. Политика развития местных языков и культур способствовала созданию новых наций. В 1930;х гг. Сталин начал проводить агрессивную политику. Большевики начали войну против «отсталых» мусульман, сначала против кочевых казахов, потом в виде «чистки» новых элит и во время войны, когда были депортированы мусульманские народы.

Решение этих острейших вопросов, в том числе проблем формирования новых взаимоотношений между народами, потребовало глубокой разработки теоретических положений, программных задач во всех областях, связанных с планами социалистического строительства. Первым законодательным актом Советского правительства по национальному вопросу была «Декларация прав народов России». Впоследствии было принято много других официальных документов по данному вопросу.

Одним из значительных шагов в решении национального вопроса после победы Октябрьской революции было создание многими народами своей национальной государственности. В процессе самоопределения складывались различные формы национальной государственности: союзная республика, автономная республика, автономная область, национальный округ. Имели место и разные формы административно-территориального устройства для компактно проживающих этнических меньшинств (сельские, районные, волостные советы).

Образование СССР в декабре 1922 г. было торжеством национальной политики. Дальнейшее развитие многонационального государства шло по пути совершенствования национально-государственной структуры и национально-государственных взаимоотношений. Если к началу 1923 г. в стране было 33 национально-государственных и национально-территориальных образования, то к 1937 г. их число возросло уже до 51. Среди них было 11 союзных республик, 22 автономных республик, 9 автономных областей и 9 автономных (национальных) округов.

До революции, как отмечает А. Бенигсен, «царская администрация относилась совершенно безразлично к устремлениям мусульман, как к субъектам империи, и полностью игнорировала проблему их идентификации. Это отчетливо проявилось в господствующей путанице в официальных терминах. „Татарин“ использовалось для определения не только волжских и крымских татар, но и для тюрков Северного Кавказа (карачаевцев, балкар), ногайцев и азербайджанцев. Определение „сарт“ (торговец) использовалось для обозначения туркестанского оседлого населения, турков, иранцев и им подобных. Администрация считала всех мусульман одной нацией. Понятие „мусульманин“ имело официальное хождение, неся в себе черты подданства; различные же этнические группы просто подразделялись на племенные общности» [5,с.86]. Исходя из подобных представлений, строилась и государственная политика царизма. Новый же режим стал осуществлять иные подходы. Ш. Лемерсье Келкеже отмечает: «Царская администрация не особенно заботилась о национальном самосознании своих мусульманских подданных до тех пор, пока они платили налоги и оставались мирными, и она не стремилась к его пробуждению. Напротив, после 1924 г. советы предприняли прямую атаку, пытаясь разрушить традиционные тождества и на руинах построить новую советскую идентичность, основанную на четырех сталинских принципах: единстве языка, территории, экономики и историко-культурных традиций» [6,с.88]. Для большевистской партии, возглавившей борьбу за власть и социальное переустройство России, национальный вопрос, как известно, занимал подчиненное положение. Его справедливое решение увязывалось с главным — уничтожением классового эксплуататорского общества и частной собственности на средства производства. Однако это не означало, что национальная политика была отодвинута на задний план — выстраивание отношений с окраинами в лице представлявших различные этносы структур занимало важное место в деятельности органов правящей партии и Советской власти. В то же время сама практика порождала массу противоречий, проблем и вопросов, решать которые приходилось, перестраивая на ходу не только методы и приемы, но и принципы политики. Прежде всего, это относится к вопросу о политическом самоопределении наций, которое стало лозунгом большевистской партии лишь в 1917 году под давлением объективных обстоятельств. «Декларация прав народов России», обращение Советского правительства «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока» не только способствовали утверждению власти Советов в регионах, но и провозглашали действительно демократические, отвечавшие насущным требованиям масс принципы — отмена всех национальных привилегий, равенство и суверенность всех народов России, их право на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства.

На XII съезде РКП (б) в ходе дискуссий делегатов достаточно откровенно высказывались наиболее важные вопросы строительства многонационального государства и национальной политики. Все дебаты сводились к проблеме разного понимания идеи и сути государственного единства. Для Сталина идеалом было унитарное государство с автономией областей и республик, тогда как представители национальных республик настаивали на строительстве федеративного Союза со свободным и самостоятельным развитием его субъектов.

В рамках программной цели партии большевиков достичь национального равноправия проводилась большая и целенаправленная работа по подъему экономики национальных регионов, форсированному вовлечению национальных масс в индустриальное развитие и урбанизацию, в общее культурное и социальное пространство формирующегося советского общества. Это предполагало масштабные качественные изменения всей жизни российских этносов. Зачастую сопровождалось болезненной ломкой традиционных укладов и социальной психологии, национальных обычаев и быта. В то же время нельзя отрицать огромные позитивные результаты всесторонней модернизации народов СССР за годы Советской власти.

Особое место в национальной политике Советского государства в 20-З0-е годы занимали проблемы национальных меньшинств, хотя само их определение не было достаточно четким и ясным. Тогда доминировало представление о нем как о части этнической общности, проживающей среди инонационального населения. Иногда к ним причислялись и малые народы. В соответствии с решениями съездов Советов Президиумом ЦИК СССР, советом Национальностей, отделами и комиссиями на местах были предприняты значительные усилия по вовлечению национальных меньшинств в экономическую и особенно социально-культурную деятельность.

Значительное место в национальном вопросе занимала политика коренизации, состоявшая в активном вовлечении представителей коренных народов в сферу государственного управления. Эти мероприятия носили разносторонний характер и имели принципиальное значение с учетом крайней малочисленности интеллигенции у многих народов в предшествующий период. В то же время не следует излишне прямолинейно трактовать динамику национальной политики в СССР в эти годы, связывая ее с доминантой классового подхода и тоталитарным решением национального вопроса.

Централизаторские и унификаторские тенденции проявлялись особенно отчетливо в противоречивых отношениях между центральными и национальными элитами, которые проявились еще со времени проведения XII партийного съезда. Особенно ярко они выступили на поверхность на состоявшемся в Москве 12 и 14 ноября 1926 г. совещании национальных работников, членов ВЦИК и ЦИК СССР, созванном по инициативе Отдела национальностей при Президиуме ВЦИК и заместителя председателя СНК РСФСР Т. Р. Рыскулова. Участники совещания обсуждали вопросы конституционно-правового плана — о взаимоотношениях РСФСР с входящими в ее состав национальными республиками и областями. Руководители автономий высказывали претензии в адрес Центра, усматривая в его действиях «зажим» полномочий местных органов законодательной и исполнительной власти. Тем не менее интернационализм стал реальным и важным фактором повседневной жизни советского общества. В истории советского народа тесно переплелись великие достижения и трагические потери, высокая степень межэтнической толерантности и вопиющее пренебрежение к национальным, социальным и духовным ценностям человека, прежде всего со стороны государства.

Тоталитарная политическая система в проведении национальной политики исходила из парадигмы непременного и полного слияния наций и народностей. Советская национальная политика осуществлялась согласно критериям политической целесообразности. Национальное развитие подменялось национальной политикой, превращалось в «планомерное» и «сознательное» национальное строительство. Сталинская национальная политика была политикой национального нигилизма, не считающейся ни с чьими национальными интересами, системой, где господствующей была не какая-либо нация, а государственная власть.

Трагедии казахского народа в годы советского правления посвящено много публикаций. Вот лишь некоторые цифры о масштабах геноцида в отношении народа в условиях проводившейся советским режимом национальной политики унификации, систематической экспроприации населения. В 1928;1929 гг. экспроприировано 1027 байских хозяйств, конфисковано 45 тыс. голов скота. Было выселено 657 крупных баев. В результате голода 1930;1932 гг. погибло около 2,1 млн. жителей республики. Спасаясь от голода и репрессий, свыше 1 млн. человек эмигрировало за пределы республики, из них 616 тыс. безвозвратно [7,с.389−390].

Архивные документы свидетельствуют, что перекочевку за пределы Казахстана казахские хозяйства рассматривали как спасение от разорения, которое, по их мнению, несла в степь политика Советской власти. Так, в одном из документов о перекочевках казахских хозяйств в Китай, составленном по состоянию на 1 января 1930 г., отмечалось, что население охватила паника в связи с боязнью быть подвергнутыми сплошной конфискации скота и выселению. Приведены фрагменты выступлений откочевников, зафиксированные в сводках 50-го Погранотряда:

В СССР коммунисты не дают возможности жить. …Отбирают все до основания, затем сажают в тюрьмы и морят голодом до смерти. В Семипалатинске все тюрьмы и большие здания переполнены арестованными, которых не кормят, в результате умирает по 15−30 человек… Всех честных коммунистов, которые высказываются против беззаконий, немедленно схватывают, обвиняют в правом уклоне и расстреливают";

«…Неужели Советская власть так и осталась навсегда…, так жить невозможно… Это разве жизнь? Каждый час ждешь, что вот придут и отнимут скот»;

«Советская власть хочет окончательно разорить население… Хлебозаготовки, самообложение, заем и прочие кампании не дают никакого житья… Укочевка за границу является единственным спасением от Советской власти» [8,с.221].

За весь 1929 год в пределы Китая укочевало байских хозяйств — 123, середняцких — 128, бедняцких — 165. Всего — 416. Душ с байскими хозяйствами — 739, середняками-474, бедняками — 132, всего — 1845. Угнано скота с байскими хозяйствами 11 607, середняцкими — 6969, бедняцкими — 1132, всего — 19 708. 8, с.193]

Из этого количества только в период хлебозаготовительной кампании в момент активизации деятельности байства и зарубежной контрреволюции укочевало байских хозяйств 117, середняцких — 127, бедняцких — 153, всего — 397 или 95% - душ с байскими хозяйствами — 414, середняцкими 472, бедняцкими — 591, всего — 1 477 или 80% угнано скота с байскими хозяйствами — 11 427, середняцкими — 6964; бедняцкими — 1095, всего 19 486 или 98%. Задержано Погранохраной за год всего 250 хозяйств с 17 577 головами скота или 26,4% по отношению к общему числу пытавшихся укочевать [9,с.194].

С укреплением тоталитарного режима жестоко подавлялись и пресекались любые проявления оппозиции в республике, высказывавшей сомнения в правильности политики центра, не считавшегося с национальными особенностями и интересами коренного населения. Период насильственной коллективизации и массовых репрессий 1937;1938 гг., как известно, привел к неисчислимым бедствиям и трагедии казахского народа.

Великая Отечественная война 1941;1945 гг. ярко продемонстрировала массовый героизм и единство народов СССР в борьбе против фашистской агрессии, закономерное доминирующее значение общегражданских, патриотических ценностей и критериев в массовом сознании и культуре советского общества. В то же время появился взрывоопасный потенциал нанесенного властью ущерба демократическим основам национальной политики. Одной из мрачных и трагических страниц истории многонационального Советского государства стала депортация народов, обвиненных в предательстве.

Еще накануне войны были депортированы в Казахстан более 300 тысяч поляков, корейцев, немцев, курдов, иранцев, украинцев, выходцев из Прибалтики и др. Это не могло не способствовать обострению межнациональных отношений. Сама депортация как средство снятия социальной и межэтнической напряженности для административно-командной системы оказалась наиболее удобной и эффективной.

Репрессивные акции продолжались и после окончания войны. Они были показателем правовой незащищенности советских людей и узаконенного произвола административно-командной системы, а также результатом установившегося с начала 30-х гг. культа личности Сталина. К тому же особо массовые волны принудительного переселения отражали наиболее крупные исторические переломы и катаклизмы, переживаемые страной и ее народом. Они не давали ожидаемого экономического эффекта, оставаясь одним из элементов системы ГУЛАГа (Главного управления трудовых лагерей и трудовых поселений. Т.В.) и планово-принудительного переселения советских граждан.

13 мая 1930 г. на территории Казахстана был образован Карлаг, в него было помещено 2 567 заключенных 47 национальностей. С 1931 по 1960 г. в Карлаге побывало около 1 млн. человек. Кроме Карлага в Казахстане были Степной, Песчаный, Луговой, Дальний и другие лагеря [10,с.440].

Вместе с тем миграционные процессы способствовали дальнейшему формированию социокультурной гомогенности советского общества, изменению демографического состава населения разных регионов (центрально-европейская часть страны опустошалась, тогда как в восточной происходили обратные явления).

Концептуальная основа национальной политики в СССР всегда базировалась на классовой парадигме и формально-юридических принципах равноправия народов. Это находило отражение в конкретных программах и направлениях деятельности государства и общественных структур. В 1953 г. новый импульс получила политика коренизации — на специальных пленумах республиканских парторганизаций союзных республик были приняты решения о необходимости более интенсивного привлечения на руководящие должности представителей титульных народов.

Однако административно-командная система могла действовать только бюрократическими методами, порождая всевозможные противоречия. Возможности объективного научного анализа межэтнических отношений были затруднены всяческими преградами, возведенными чиновничьим произволом, который основывался на официальном тезисе о принципиальной невозможности в условиях социализма каких-либо существенных противоречий и тем более конфликтов на национальной почве.

Вторая половина XX века отмечена сложными и противоречивыми процессами в межнациональных отношениях и национальной политике СССР. С одной стороны, в республиках и среди малочисленных народов поощрялось развитие образования, для 57 этнических групп за весь советский период была создана собственная письменность, институты функционирования и развития профессиональной культуры, создавались атрибуты национальной государственности. Уже в итоге коренизации в первой половине прошлого века среди основных советских этносов сформировались свои кадры интеллигенции и управленцев.

А в 60−80-е годы был фактически ликвидирован разрыв в социальной структуре основных этнических групп. В национальных республиках средний уровень образования, особенно соотношение лиц с высшим образованием и с учеными степенями, значительно превысил общесоюзные показатели.

Многокультурность была присуща российскому и советскому государству. Российская империя и СССР никогда не брали на вооружение доктрину гражданского нациестроительства. Общая идентичность жителей страны обеспечивалась подданством царю, православием, а затем советским патриотизмом и социалистическим интернационализмом. В СССР «многонациональность» и «дружба народов» были одними из визитных карточек страны, а в реальной политике советского времени «национальная форма социалистической культуры» была по существу политикой мультикультурализма, по идеологическим соображениям называвшейся иначе. При всех издержках, ограничениях и даже преступлениях, имевших место в сфере советской политики в отношении меньшинств, это была политика по подъему уровня развития народов, причем не только в сугубо культурных областях (искусство, литература, наука, образование), но и в социально-экономической и политической сферах. В XX веке на территории бывшего Советского Союза осуществлялось мощное культурное производство. Одна из его причин связана с тем, что существовавший строй, не способный обеспечивать преимущества в таких сферах, как хозяйственное обустройство людей, социальное обеспечение и политические свободы, тратил огромные материальные, эмоциональные и пропагандистские усилия на развитие культуры и образования.

Вместе с тем явное предпочтение по-прежнему отдавалось пропагандистским мероприятиям, имело место недальновидное игнорирование разумных предложений из республик и от ряда работников центральных структур, предлагавших искать и внедрять в практику конструктивные инструменты регулирования межнациональных отношений, противостояния национализму, агрессивные вспышки которого давали тревожные сигналы, но не получали адекватной оценки.

По мнению Ж. Абылхожина, «нельзя не сказать о латентной (скрытой), но подчас целенаправленной политике Центра, декларировавшего свою приверженность политике интернационализма, но де-факто, как это показал исторический опыт, выстраивавшего типичную модель этноцентристского государства с его гипертрофированной ориентацией на доминирующую этнонацию» [11,с.301].

По мере углубления кризисных явлений в обществе все более обострялись социальные и межэтнические противоречия. В 1986 г. произошли выступления студентов казахской национальности в Алма-Ате, в феврале 1988 г. — части армянского населения Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР с требованием включить ее в состав Армянской ССР. В марте того же года межэтнические конфликты с трагическими последствиями потрясли Сумгаит, затем Фергану и Новый Узень.

В основе этих событий лежал комплекс экономических, социальных и политических факторов. Одной из причин было и противодействие элит национальных республик Центру, проявились противоречия собственно межэтнического и межконфессионального свойства. Важную роль в развитии национальных процессов в судьбе СССР как многонационального федеративного государства сыграла политизация этничности, начавшаяся с конца 80-х гг. XX в. и приведшая к распаду единого государства. Она проявилась прежде всего в борьбе руководства союзных республик, начиная с прибалтийских, за расширение их самостоятельности, в том числе предоставление им прав субъектов международных отношений. Вскоре с требованиями расширения прав и возможностей стали выступать и руководители автономий. Однако пассивная позиция Центра, недостаток политической воли и решимости, а также трагедии в Тбилиси и Вильнюсе, свидетельствовавшие о неадекватности политики союзной власти в национальной области быстро растущим центробежным тенденциям привели к драматическим последствиям. Обострение межнациональных отношений стало не только проявлением общего системного кризиса, в который погружался СССР, но и важнейшим фактором его углубления. В современной исторической и этнополитологической литературе достаточно подробно проанализированы эти процессы. Так, М. Н. Губогло важнейшую роль отводит многоходовому этнополитическому процессу, названному им мобилизованным лингвицизмом, в ходе которого были разработаны условия, механизмы и способы реализации законов о языке (языках). Идеология, теория и политическая деятельность элит в республиках СССР в области языковой политики дала толчок суверенизации и завершилась обретением независимости. Стратегия осуществлявшихся ими реформ была нацелена на выход из СССР, утверждение национальной государственности титульных наций и на установление этномонополии в ряде важнейших сфер жизни и прежде всего в сфере управления. В итоге, если 1989 год стал годом языковой реформы, то 1990 год прошел под флагом суверенизации бывших союзных республик, а уже 1991 год стал временем распада многонационального государства [12,с.84].

Можно констатировать, что с распадом СССР национальный вопрос в его ленинско-сталинской интерпретации был решен на общесоюзном пространстве в крайней форме, внешне противоречившей выводу КПСС на этот счет, сделанному ранее. В то же время принцип огосударствления этничности, политического самоопределения в качестве идеального и единственного средства решения национальных проблем оставался и позже приоритетным для многих политических деятелей, представлявших бывшие союзные республики.

Анализируя историческое прошлое, выявляя былые деформации, вместе с тем следует избегать крайностей. Каждый этап в истории самоценен, следовательно, воспринимать его нужно конструктивно, с позиций позитивной преемственности.

Сегодня, в условиях Независимости Казахстана, перед страной стоят новые задачи. Важнейшей задачей этнополитики является свободное развитие каждой этнической группы в составе полиэтнического населения страны. Гармонизация межэтнических отношений в независимом Казахстане во многом зависит от успехов укрепления рыночных основ экономики и совершенствования государственности как свободного сожительства населяющих его этносов, успешного решения всего комплекса проблем модернизации общества, полноценной интеграции страны в мировое сообщество на демократических началах.

1.2 Современная этническая ситуация в стране Пройденный Казахстаном за 17 лет независимости путь-уникальное явление межэтнического и межкультурного взаимодействия его народа, охватывающее все сферы жизнедеятельности человека и общества — язык, образ жизни, традиции, идентичность, менталитет.

Современная этническая ситуация в стране характеризуется динамичными процессами роста этнического самосознания, возрождения этнической самобытности, культуры, традиций. Во внутренней политике республики особое место занимают вопросы укрепления толерантности между этносами и конфессиями. Межэтническое и межконфессиональное согласие органично пронизывают ткань казахстанского общества. Казахстан смог достойно ответить на один из самых серьезных вызовов современности — сохранить согласие и стабильность в обществе, не допустить конфликтов на почве идей, разделяющих этносы, проживающие в стране.

Согласно первой национальной переписи населения 1999 г., в Казахстане проживает 14 953 126 человек-это представители более 130 национальностей. Казахи составляют 53,4%, русские — 29,6%, украинцы — 3,66%, узбеки — 2,48%, немцы — 2,36%, татары — 1,66%, уйгуры-1,41%, корейцы — 0,67%, азербайджанцы — 0,52%, турки — 0,51%. Остальные национальности представлены менее 0,5%.

Наиболее многочисленными в республике являются 8 национальностей — казахи, русские, украинцы, узбеки, немцы, татары, уйгуры и белорусы, на долю которых приходится 95,8% населения [13,с.66].

Национальный состав населения Казахстана на 1-января 2005 г.

Этнический состав населения за межпереписной период (1989;1999) претерпел заметные изменения. В результате как позитивных (приток оралманов, репатриация), так и негативных (большой отток за пределы страны) миграционных процессов, а также изменений в естественном движении населения произошло увеличение удельного веса одних и снижение других этнических групп. Итоги первой национальной переписи населения 1999 г. в РК подтвердили факт достижения казахским народом совершенно нового этнодемографического статуса, который он потерял к концу 20-х годов ХХ в. Если в 1989 г. казахи имели только относительное большинство по отношению к другим национальностям, то к 1999 г. им принадлежит абсолютное большинство. Однако, уникальность ситуации в том, что увеличение доли казахов в последние 10 лет произошло в основном не за счет естественного прироста, а в связи с выездом за пределы республики по различным причинам представителей других этносов.

Начиная с начала 1990;х годов, наметилась общая динамика оттока населения из республики, пик его приходился на 1994 год, когда республику покинули 480,8 тыс. казахстанцев — в 1,9 раза больше по сравнению с предшествующим годом. К сожалению, неспокойная обстановка, включая экономические бедствия, привела в свое время к значительной потере республикой квалифицированных кадров. По данным ООН, только за 1991;1996 гг. из Казахстана выехало 1 274,7 тыс. человек. И только в 2004 году впервые было зафиксировано положительное сальдо миграции. Огромная заслуга Главы государства в том, что постепенно прекратились баталии вокруг двойного гражданства, двойного статуса языков, спала волна эмиграции.

Затем обозначилась тенденция снижения миграционного оттока. Однако она до сих пор составляет не менее 200−300 тыс. человек в год. Вследствие миграционного потока Казахстан потерял более 1,5 миллионов человек населения. Но миграционное сальдо сокращается с каждым годом. Более того, неуклонно растет число реэмигрантов.

Эмиграция явилась основной причиной уменьшения населения в республике. Из числа выбывших русские составили 58,6%, немцы — 7,4%. Выбытие и прибытие русских происходит главным образом в рамках миграционного обмена со странами ближнего зарубежья. Из межгосударственных миграционных связей наиболее тесными для Казахстана были связи со странами ближнего зарубежья. В эти государства выехало 77% от общего числа. В миграционных потоках со странами ближнего зарубежья преобладает доля России, Украины, республик Центральной Азии, а из стран дальнего зарубежья — Германии, Израиля, Греции. Наиболее интенсивное выбытие населения за пределы республики наблюдается в следующих областях: Северо-Казахстанской, Костанайской, Карагандинской, Павлодарской.

Состояние межэтнических отношений не является основным мотивом эмиграционных настроений. По результатам социологических исследований казахстанских ученых, из всех опрошенных собираются покинуть республику 5,3%, пока еще не решили — 25,9%; 32,1% задумывались о выезде и 57,7% не задумывались. Среди множества проблем, вызывающих тревогу, люди отмечали, во-первых, рост цен (67%), во-вторых, угрозу безработицы (50,4%), в-третьих, ухудшение экологической обстановки (49,6%), затем следует рост преступности (49,3%), несвоевременную выплату заработной платы (40,9%). Большой миграционный отток вызвало закрытие многих военных полигонов и объектов, находящихся в ведении российских вооруженных сил, что повлекло соответствующий выезд семей военнослужащих. В целом, состояние межэтнических отношений в Казахстане стабилизировалось. Так, например, в 1992;1994 годах вопросы межнациональных отношений занимали 5-ую позицию в рейтинге наиболее острых проблем казахстанского общества. Теперь же, на взгляд казахстанцев, они стоят на 13-м месте.

Данный факт связан с реализацией в рамках СНГ по инициативе Казахстана ряда важных внешнеполитических акций. Так, одной из главных причин миграции населения из Казахстана, кроме экономического кризиса середины 90-х годов, является, прежде всего, стремление граждан, в силу разных причин ставших жителями Казахстана, к воссоединению с родственниками, живущими на исторической родине. Здесь важен психологический фактор: многие люди потеряли уверенность в завтрашнем дне в связи с разрывом связей со своими родственниками, возможной сложностью пересечения границ, трудностью восстановить в случае необходимости гражданство на исторической родине. Учитывая эти факторы, Президент Казахстана Н. А. Назарбаев внес в 1996 году на рассмотрение саммита СНГ предложение предпринять «Десять простых шагов навстречу простым людям», одобренное всеми странами Содружества. Эта инициатива касалась вопросов упрощения принятия гражданства, пересечения людьми границ, перевоза товаров и услуг, расширения информационного сотрудничества и т. п.

Важным механизмом в утверждении прозрачности границ в рамках СНГ стало и создание по инициативе Казахстана сначала Таможенного союза (1995 г.), впоследствии преобразованного в Евразийское экономическое сообщество (2000 г.).

Важнейшей задачей государства стала и репатриация казахов, проживающих в разных странах и желающих вернуться на историческую родину. Так, за рубежом сейчас проживает почти 4 100 тысяч казахов в 44 странах мира: Китае, Монголии, Турции, Иране, России, Узбекистане и других странах СНГ. В том числе около 10 тысяч казахов проживают в переживающем политический кризис Таджикистане, 30 тысяч — в Афганистане, где в условиях ведения боевых действий возникла реальная угроза их жизни.

Многие оралманы, как называют в Казахстане соотечественников, проживающих за рубежом, уже вернулись на свою родину. Только из Монголии в Казахстан за первые три года независимости приехало свыше 60 тысяч казахов. При анализе процесса миграции в Казахстане нельзя не учитывать и приток беженцев. По официальным данным, сегодня в республике зарегистрировано незначительное число беженцев из Афганистана.

Проживающие в Казахстане этнические общности различаются по характеру их участия в национально-государственном строительстве и специфическим условиям, определяющим динамику их этнокультурного развития. Основанием этих различий определяется сложная структура этносоциальной стратификации, включающая несколько уровней, на которых происходят процессы этнической идентификации. Так, на взгляд ряда казахстанских ученых, этнический состав населения Казахстана можно сегментировать по шести типологически значимым основаниям.

I. Титульная нация (казахи);

все остальные этнические группы.

Как известно, в первой редакции Конституции Республики Казахстан казахи были определены как государствообразующая нация. Во второй редакии эта формулировка снята, однако в сознании и установках людей такая дифференциация превалирует. Кроме того, в публикациях этнологов и политической практике во всем мире такое деление существует.

ІІ. Коренной этнос (казахи);

этнические группы, проживающие на территории Казахстана, но имеющие собственные национальные государства (русские, украинцы, белорусы, поляки, немцы, корейцы, греки, евреи и т. д.);

этносы, не имеющие на своей исторической родине собственных национальных государств (дунгане, уйгуры, курды).

Каждая группа отличается по своему отношению к казахстанской национально-государственной идентичности. Казахи видят в Казахстане единственную страну, в которой реализовали национально-государственное самоопределение. Представители второй группы в выборе своей тождественности создают тот или иной компромисс между Казахстаном и своей исторической родиной. Для третьей группы стоит задача завоевания той или иной степени политической автономии.

III. Казахи и русские как наиболее многочисленные этносы;

остальные этнические группы как этнические меньшинства.

Соперничество между двумя основными по численности группами — казахами и русскими — в стремлении занять более выгодные социальные позиции, получить больший доступ к ресурсам, утвердить свои культурные стандарты, по оценкам социологов и политологов, также объективно имеет место.

IV.Казахи; русские;

другие национальности (этнические меньшинства).

Этнические меньшинства вытесняются из этнической конкуренции как русскими, так и казахами. Находясь на периферии государственно-политической жизни, они фактически отчуждены от идеологических, политических, экономических и социокультурных ресурсов власти. Вместе с русскими и в отличие от казахов они признают в межэтнических проблемах основными проблемы: языка, представительства в органах управления.

V.Этносы, признающие ислам как национальную религию;

этносы, культура которых ориентирована на христианство.

Религия на общекультурном и бытовом уровне (обряды, праздники и т. д.) выполняет функции этнической дифференциации и идентификации.

VI.Казахи и тюркоязычные этнические группы;

русские и русскоязычные этнические группы.

На языковом уровне возникают наиболее эмоционально насыщенное этнокультурное позиционирование, переходящее в социально-политическую плоскость.

Таким образом, имеющаяся специфика этнического сегментирования казахстанского общества по-разному осознается на коллективном и индивидуальном уровне, порождает особые проблемы во взаимоотношениях между этносами и между этническими группами и институтами государственной власти.

Все этнические общности называют в этнологии этносом. Этнос можно охарактеризовать как совокупность людей, обладающих общими относительно стабильными особенностями культуры и психики, а также сознанием своего единства. Сама категория «этнос» является непреложной категорией исторической науки, объективной и фундаментальной, т.к. этнос — категория не социальная, а скорее природная.

Нация — понятие более широкое и может включать многообразные этносы страны. Ряд этнологов подчеркивает, что этнос и нация — совершенно разные социальные явления, этнос не выбирают, нацию можно выбрать.

Сегодня в западной социологии и этнополитологии преобладает взгляд, согласно которому нация — совокупность граждан одного государства, т. е. территориально-политическая общность.

История понятия «этнос» (греч. ethnos) восходит к античности. Древние греки употребляли его в значении «народ», «племя», «род». В современной теории этноса превалируют две основные концепции этноса: биологическая и социокультурная. Суть первой состоит в том, что этнос рассматривается как определенная группа людей, отличная от других таких групп на основании биологических признаков. Вторая концепция рассматривает этнос как социальную общность, имеющую свои экономические и культурные особенности. Существует также некий концептуальный симбиоз, сочетающий в себе элементы биологического и социокультурного подходов В современной этнологии существуют два направления в понимании категории нации: примордиализм и конструктивизм. Известно, что примордиалистское (англ. primordial — изначальный) направление придерживается этнического толкования нации, понимания этничности как исходной, извечной характеристики человечества. Гражданское толкование, которого придерживаются конструктивисты, трактует нацию как политико-правовую категорию, идеологический конструкт, совокупность граждан одного государства. Нация определяется примордиалистами как этноязыковая и этнокультурная категория, в конструктивистском подходе нация — это политико-правовая категория. Наиболее предпочтительным в мировой политологической и социологической науке является употребление термина «нация» как согражданства. В терминологии ООН нация также понимается как согражданство. Важно отметить, что и руководство нашей страны ориентировано на современное понимание нации как согражданства. Таким образом, сегодня есть суждения, что этнос и нация — две самостоятельные проблемы. Нацию иногда считают «мифологемой, играющей сценическую роль».

Из приведенного обзора ясно, что понятие «нация» не должно приравниваться к понятию «этнос», а должно находиться на более высоком уровне в иерархии понятий: «племя», «народ», «этнос», «нация». Как замечено, во многом признаки нации совпадают с признаками этноса. Но все же отличительными составляющими (компонентами) нации являются не единство языка и единство культуры, а их многообразие. Этнос является составляющим элементом нации. Нация есть высшая точка развития, является продуктом государственности.

Вызывает полемику и вопрос иерархии различных этнических общностей. Разные мнения существуют по поводу понимания термина «этнические меньшинства». Одни авторы понимают под этническим меньшинством ту часть населения, которая по численности меньше титульного этноса, другие — этнические группы как целостные этнические единицы (или малые народы), третьи — этнические группы как часть иной этнической общности, проживающей среди инонационального населения, четвертые — заменяют его термином «диаспора».

Сегодня отсутствуют единые научно обоснованные критерии, определяющие статус этнических меньшинств. Возникают споры, правомерно ли относить к этническим меньшинствам русских в Казахстане. Количественные параметры не всегда имеют решающее значение, есть и другие параметры, определяющие статус этнических групп.

Вопросы нациестроительства, формирования объединительной общенациональной идеи активно обсуждаются сегодня в казахстанском обществе. Под нациестроительством в этнополитологии понимаются «целенаправленные действия государства, его политических институтов или этнополитической элиты по превращению этноса в нацию» [16,с.9].

Итак, в Казахстане сегодня более 20- этносов и 45 конфессий живут в мире и согласии, не зная раздоров и столкновений. И здесь нужно отметить бесспорную заслугу казахского народа, имеющего высокотолерантное сознание. Мультикультурность становится образом и нормой жизни. Уникальный опыт Казахстана получил высокую оценку руководителей других государств, которые подчеркнули необходимость распространения в международном сообществе казахстанской модели межэтнического взаимодействия В целом, состояние межэтнических отношений в Казахстане характеризуется стабильностью и благоприятной динамикой. Все этнические группы населения проявляют высокую толерантность и готовность к таким формам межэтнического взаимодействия, как работа в полиэтническом коллективе, сотрудничество и взаимодействие с представителями других национальностей. Тем не менее, несмотря на позитивные моменты в сфере межэтнических отношений, следует учитывать следующее обстоятельство, что достигнутое равновесие во взаимоотношениях с представителями этносов не является «застывшим» явлением. В них постоянно происходят определенные изменения.

Как показывают результаты социологических опросов, сфера межэтнических отношений в настоящее время сохраняет в себе скрытый конфликтный потенциал (проблема русских в странах СНГ, проблема формирования новых отношений между титульными нациями и иноэтническими группами, языковые, кадровые аспекты проблемы межэтнических отношений).

Любому государству выгодно обеспечивать поддержку и покровительство этническим меньшинствам. В Казахстане положение не драматично, но некоторые предложения в отношении удовлетворения запросов и интересов этнических групп, несомненно, выдвигаются. Лидеры диаспор высказываются за расширение представительства этнических меньшинств в органах власти. Преобладание коренного этноса в сфере управления исследователи объясняют разными причинами: структурным изменением этнического состава страны, знанием казахами-управленцами двух языков; преобладанием у казахов гуманитарных профессий (что позволяет казахской интеллигенции формировать идеологический ресурс власти) и др. В массовом сознании участие в органах управления является базовой ценностью. Неравномерное представительство этнических меньшинств в органах управления выступает маркером этнических дистанций.

Сегодня можно констатировать, что укрепление правовой базы и реализация государственной программы развития языков совершила прорыв в сознании людей. Граждане пришли к необходимости овладения государственным языком как средством, цементирующим казахстанский патриотизм. В настоящее время более 65 процентов казахстанцев владеют государственным языком. Примечательно и другое. Уровень знания его 45 этносами значительно выше знания родного. Сегодня, по данным Ассамблеи народа Казахстана, в республике государственным языком владеют 29 процентов болгарской диаспоры, 28 процентов корейцев, 17 процентов евреев, 10 процентов поляков.

Важное средство решения языкового вопроса — принцип свободного развития языков этносов. В республике, в местах компактного проживания ряда этносов, организовано изучение школьниками 14 родных языков. В вузах готовятся специалисты по немецкому, уйгурскому, польскому, турецкому, корейскому, азербайджанскому и другим языкам. Сейчас в стране функционируют 3474 общеобразовательные школы с казахским языком обучения, 2514 — с русским, 2017 — со смешанным, 78 — с узбекским, 13 — с уйгурским, 3 — с таджикским, 1 — с украинским языками обучения.

Помимо этого действует целый ряд воскресных школ, где дети изучают свой родной язык по желанию родителей. В прошлом учебном году функционировало около 200 воскресных школ на 25 языках народа Казахстана В достаточном количестве издаются серии учебников для национальных школ и различного рода литература на уйгурском, узбекском, русском и других языках республики [16,с.9].

Ежегодно по государственному заказу выпускаются только на языках этнических меньшинств Казахстана до 30 книг общим тиражом более 80 тысяч экземпляров.

Активно работают с различными диаспорами средства массовой информации республики. Сегодня в стране издаются газеты и журналы на 11 национальных языках, 44 телестудии вещают на 12 языках и 18 радиостудий — на 7 языках.

В республике разработана концепция этнокультурного образования, основная идея которой — создание модели образования, ориентированной на сохранение самобытности этнических групп и одновременно освоение других культур, реализацию взаимосвязанных целей: этническую идентификацию и государственную интеграцию. Сегодня в Казахстане существуют все предпосылки для превращения этнокультурного многообразия страны в позитивный фактор общественного развития.

Активные дискуссии идут по поводу содержания национальной идеи. Понятно, что в полиэтнических обществах национальная идея не может быть идеей какого-либо одного этноса. Национальную идею нельзя сконструировать и из совокупности национальных идей множества этносов. Национальная идея с самого начала должна быть общенациональной. Национальная идея сопровождает процесс формирования единой казахстанской нации, а именно процесс консолидации казахстанского общества вокруг казахского народа при условии, что казахи берут на себя всю полноту ответственности осуществлять и реализовывать потребности и интересы всех этнических групп Казахстана.

Уникальный опыт Казахстана получил высокую оценку руководителей других государств, которые подчеркнули необходимость распространения в международном сообществе казахстанской модели межэтнического взаимодействия.

Опыт пройденного первого полуторадесятилетия независимого развития Казахстана говорит о том, насколько важным является сохранение стабильности межэтнических отношений в мультикультурном обществе. Хотя за эти годы на правовом уровне были разрешены многие проблемы в этой области, сам факт полиэтнического состава населения страны делает важным постоянный учет этнического фактора. В этих условиях общую для всех казахстанцев задачу так сформулировал Президент страны Н. А. Назарбаев в своем выступлении, посвященном десятилетию независимости Республики Казахстан: «Вечной бедой всего мира остается расовое, религиозное, национальное и социальное размежевание людей. Здесь скрываются основные источники экстремизма и конфликтов. Предубеждения, разобщенность наций, неуважение к человеку, замаскированное религиозными, политическими или социальными причинами, превращают в пытку жизнь миллионов людей в разных странах мира. И мы обязаны всеми имеющимися возможностями государства, каждого гражданина нашей многонациональной Родины сохранить дружбу, доверие, согласие и стабильность в нашем общем доме — Республике Казахстан. И не позволить никому нарушить это наше золотое достояние» [18,с.3].

1.3 Этнонациональная политика и управление межэтническими отношениями Благоприятный этнический климат в Казахстане во многом является следствием проводимой государственной политики, которая всегда была приоритетной для нашего государства.

Так же, как различаются понятия «этнос» и «нация», принято разграничивать понятия «этническая политика» и «национальная политика». Для развития этносов и становления нации государство осуществляет определенную политику по отношению к данным объектам. Трудность заключается лишь в том, чтобы разграничить эти два вида проводимой политики.

В современной политологической литературе под этнической политикой понимается политика внутри государства по отношению к этническим меньшинствам, этническим группам. Этнические группы на основе оценки и определения своих позиций к действующим в обществе законам проявляют свое отношение к государственности, обществу.

Нация, как отмечалось, — продукт государственности, высшая точка этнического развития. Национальная политика предполагает обеспечение общенациональных интересов страны и функционирования общегосударственных сфер общественной жизни. Таким образом, этнополитика имеет более узкий объект своего воздействия, чем национальная политика. Этнополитика является неотъемлемой частью национальной политики и не должна отделяться от нее. Этнополитика выражает интересы населения, а национальная политика — интересы государства.

Целями национальной политики могут являться национальная консолидация, межэтническая интеграция, достижение национально-государственного суверенитета.

Национальная политика в сложных современных условиях в полиэтнических государствах основывается на следующих научно обоснованных принципах:

1) научный анализ и творческое осмысление осуществляемой в стране и за рубежом национальной политики;

2) нерушимость территориальных границ национально-государственных образований;

3) учет взаимосвязи реформ в этнополитической, политической, духовной и других сферах. Основой национальных отношений являются нормально функционирующие экономика и потребительский рынок, денежное обращение, сбалансированный межгосударственный обмен;

4) целостность национальной политики, учет взаимосвязи всех ее компонентов; 5) обеспечение государством условий для этнических меньшинств в развитии экономики, культуры, сохранении среды обитания;

6) формирование этики межэтнических и межнациональных отношений, исключение всех форм насилия и дискриминации [18,с.4].

Структурно национальная политика состоит из разных этапов реализации, приоритетов. В ней выражены стратегии, расчитанные на длительный период, цели и задачи, требующие концептуального подхода, программного планирования, а также ближайшие задачи. Она разрабатывается, исходя из особенностей страны, уровня ее социально-экономического развития. Политика по отношению к этносам должна быть сопряжена с экономической, социальной, культурно-образовательной, демографической и другими видами государственной политики, в комплексе с которыми и может быть реализована национальная политика.

В государственной политике и общественном сознании применительно к сфере управления и обеспечения интересов и прав граждан используется также понятие «этнонациональная политика» как совокупность мер и задач по обеспечению согласования и сочетания интересов, как в целом нации (государства), так и этнических общностей в стране.

Этнонациональную политику отличает многообразие подходов к ней. Это определяется многообразием объектов и субъектов межэтнических и других общественных отношений, а также, все еще отсутствием аргументированной трактовки ее теоретико-методологических оснований.

При всем разнообразии этнополитики государства и подходов к ней ее содержание выражается в последовательном осуществлении следующих стадий:

1) разработка научно обоснованной концепции развития этнополитики в стране, изучения состояния межэтнической ситуации, динамики и перспектив развития этнополитической и этнокультурной ситуации;

2) разработка стратегических и тактических мероприятий, исходя из соответствующих стратегических и тактических задач этнонациональной политики;

3) практическая реализация намеченных мероприятий с их корректировкой в зависимости от изменения ситуации.

Управление межэтническими отношениями является основным средством осуществления национальной политики. Оно представляет собой специфический вид деятельности государства, общественно-политических организаций, планомерное, сознательное, целенаправленное воздействие на развитие межэтнических отношений с целью достижения определенных целей.

В демократическом обществе высшая цель управления состоит в том, чтобы оптимизировать развитие, упрочение и совершенствование всей системы межэтнических отношений.

Проблема управления межэтническими отношениями исключительно многогранна, что обусловлено многогранностью самих этих отношений, пронизывающих в полиэтичном государстве все стороны общественной жизни. Поэтому она должна решаться совместными усилиями теоретиков и практиков, усилиями представителей всех наук, изучающих теорию и практику национальной жизни в полиэтнических государствах.

Осуществление научного управления предполагает выявление важнейших аспектов этнической жизни, требующих постоянного внимания и регулирования. Необходим также комплексный подход при анализе этнонациональных проблем, учитывающий все стороны межэтнических отношений: экономические, социальные, политические, культурные, языковые, психологические и др.

Под управлением межэтническими отношениями подразумевается: во-первых, выявление и познание объективных закономерностей, тенденций развития этносов, межэтнических отношений и разработка на этой основе оптимальной социальной политики в этносфере, вытекающей из учета объективных условий и соотношения взаимодействующих факторов; во-вторых, целенаправленное руководство ее развитием, в т. ч. планирование, организация, регулирование и контролирование; в-третьих, своевременное обнаружение и преодоление противоречий и препятствий на пути оптимального развития межэтнических отношений; в-четвертых, обоснование стабильности, прочности и дальнейшего совершенствования структурно-функционального единства системы, ее способности избавляться от аномалий и негативных отклонений.

Межэтнические отношения относятся к числу трудно управляемых объектов. Это деликатная сфера, здесь нужен осторожный, тонкий подход. Поэтому управление межэтническими отношениями требует особой чуткости и осмотрительности во всем, что затрагивает интересы каждого этноса, национальные чувства людей, своевременного разрешения возникающих в этой сфере вопросов.

В основном управление в данной сфере осуществляется не непосредственно, а опосредовано через экономические, социальные, духовные, демографические, миграционные и иные факторы общественной жизни. Преобразования разных аспектов межэтнических отношений осуществляется неравномерно, что обусловливается своеобразием и особенностями проявления этнического фактора в каждой из сфер общественной жизни.

Критерием эффективности управления этнонациональными процессами является стабильность межэтнических, межконфессиональных отношений, установление межнационального согласия и мирного сожительства. Управлять этнонациональными отношениями — значит делать все необходимое для экономического, социального, духовного прогресса всех этносов в полиэтническом обществе. Если полиэтничность государства из фактора слабости становится одним из факторов силы и могущества, значит, управление этнонациональной сферой осуществляется на основе продуманной, взвешенной национальной политики.

В мире используются различные модели этнической или этнонациональной политики. Этнополитика в полиэтничных государствах может быть направлена на ассимиляцию, межэтническую интеграцию, национальную консолидацию. Осуществляемые в разных странах модели этнополитики отличаются значительным разнообразием. Они сводятся к двум основным моделям — ассимиляторской и мультикультурной.

В качестве оптимальной для Казахстана модели, нередко, приводятся примеры таких полиэтничных стран, как США, Канада, Австралия, Россия. При этом подчеркивается не только полиэтничный состав, но и масштабы территорий, сходство природно-климатических условий, ландшафт. Но в отличие от американцев США, канадцев, австралийцев народ Казахстана не является нацией-иммигрантом. Россия является федеративным государством.

Популярную в первой половине XX века концепцию «плавильного котла», ассимиляции новых «волн» иммигрантов на основе англо-американских ценностей, в 70-е годы сменила концепция мультикультурализма (этнического многообразия). Усиление этничности в 60−70-е годы привело к отказу от концепции «плавильного котла». Правительство США взяло курс на сохранение этнокультурного многообразия американцев.

Казахстанская модель этнополитики может базироваться на этническом многообразии, самобытности всех этносов Казахстана при одновременном укреплении гражданской идентичности, казахстанского патриотизма.

Государственная политика в сфере межэтнических отношений в стране основывается на идеалах свободы, равенства и согласия, принципах казахстанского патриотизма, взаимоуважения и взаимной поддержки всех членов общества, исходит из цели строительства Казахстана как общего дома для всех проживающих в нем этносов. В Конституции Республики Казахстан запрещается разжигание расовой, национальной, религиозной, сословной и родовой розни. Законы Казахстана обеспечивают права человека вне зависимости от той или иной этнической принадлежности. Основным подходом казахстанского законодательства является формирование гражданского общества, равноправие всех граждан республики. Стратегия политики в сфере межэтнических отношений определена в государственных концепциях этнокультурного образования и языковой политики в стране.

Подчеркивая, что концептуально в этнополитике государства народ Казахстана рассматривается как политическая общность граждан, а не как новая этническая общность, следует в то же время отметить, что одной из главных задач этнополитики определяется недопущение политизации межэтнических отношений.

Сегодня на постсоветском пространстве для многих независимых стран характерна ситуация, когда сохраняются элементы советской схемы организации многонациональной страны по принципу этнической иерархии. Различие в принципах этнонациональной организации государства — «советской» и «современной европейской» — лежит между двумя подходами: этнической иерархией и равенством этносов. Европейский подход основан на том, что этническая принадлежность не определяет гражданства. Основной принцип — проживание в данной стране. Именно это лежит и в основе казахстанского принципа, когда в стране проживают в первую очередь казахстанцы как единая общность. Такой подход не умаляет, как в советской системе, значения национальности, т.к. каждая этническая группа имеет право на развитие своей национальной культуры, языка, поддержку их со стороны государства. И принципиальное различие здесь состоит в том, что нет утопического плана создания новой общности по типу «советского народа». Многообразие не исключает единства.

Устранение этнонациональной иерархии — первый шаг на пути построения гармоничного и процветающего общества.

Важное значение приобретает вопрос об идее, которая станет основой консолидации казахстанского общества. Не в последнюю очередь по этой причине Президентом Казахстана было инициировано создание Ассамблеи народа Казахстана, которой придается огромное значение как символу формирования новой государственной идентичности.

Созданная в 1995 году Ассамблея народа Казахстана объединяет все национально-культурные центры и всех представителей этнических общностей, населяющих нашу страну, и носит высокий статус консультативно-совещательного органа при Президенте Республики Казахстан.

Деятельность Ассамблеи направлена на решение следующих приоритетных задач:

— содействие сохранению межнационального согласия и стабильности в стране;

— выработка предложений по проведению государственной политики, способствующей развитию дружественных отношений между представителями национальностей, проживающих на территории Казахстана, содействие их духовно-культурному возрождению и развитию на основе соблюдения принципа равноправия;

— содействие обеспечению учета многообразных национальных интересов в проводимой государством национальной политике.

К функциям Ассамблеи народов Казахстана относятся:

— культурно-просветительская;

— возрождение и пропаганда национальных культур, языков, традиций; формирование казахстанского и национального патриотизма;

— коммуникативная;

— укрепление межнационального единства и согласия на основе мониторинга межэтнических отношений;

— консультативно-совещательная;

— выработка рекомендаций и предложений по проведению государственной политики, способствующей развитию дружественных отношений между представителями национальностей, проживающих в Казахстане.

Ассамблея народа Казахстана стала институциональным координатором межэтнических отношений в поликультурном казахстанском обществе, способствует укреплению суверенитета государства, интеграции в мировое сообщество, укреплению имиджа государства на международной арене. Ассамблею народа Казахстана называют не просто детищем Президента, а великим его триумфом. В 2008 г. исполнилось 13 лет со времени создания этого уникального общественного института.

Изучение сочетания различных факторов (языкового, миграционного, религиозного и т. д.) показывает, что для качественного и глубокого прогнозирования ситуации в сфере межэтнического взаимодействия необходимо создание надежной базы данных и постоянный мониторинг происходящих процессов. Поэтому Указом Президента РК «Об укреплении института Ассамблеи народа Казахстана» от 23 апреля 2005 г. было предусмотрено создание при Правительстве исследовательского центра по проблемам межэтнических отношений.

Нашей стране нужна также превентивная (предохранительная) этнополитика. Ею, по мнению многих, может стать прежде всего социально ориентированная государственная политика, улучшение условий жизни всех этносов, всех людей в стране, стабильная экономическая ситуация. Главной целью работы Ассамблеи народа Казахстана как раз является создание системы превентивных мер и рекомендаций, чтобы межэтнические отношения не превращались в политические проблемы.

Примечательно, что именно на сессиях Ассамблеи Президент страны озвучивает важнейшие инициативы и задачи по ключевым вопросам жизнедеятельности государства и общества. «Межэтническое и межконфессиональное согласие — главное условие динамичного развития Казахстана и вхождения его в число наиболее конкурентоспособных стран мира». С таким лейтмотивом прошла, как известно, в 2006 г. двенадцатая сессия Ассамблеи народа Казахстана, на которой Глава государства обозначил важнейшие задачи в сфере развития казахстанского патриотизма и укрепления дружбы всех этносов страны, поддержки развития государственного языка. Глубоким символичным было проведение этого очередного форума в стенах уникального Дворца мира и согласия в виде 77-метровой пирамиды. В своей речи на двенадцатой сессии Ассамблеи Президент назвал три основные составляющие впечатляющих успехов Казахстана в гармонизации межэтнических отношений. Это — экономические успехи страны, грамотная национальная политика государства, ответственное поведение национальных элит. Президент еще раз отметил, что «с самого начала государство сделало выбор в пользу формирования гражданской, а не этнической общности, совмещения интересов этносов, проживающих в Казахстане, открывающем для всех этносов возможность участия в государственном строительстве».

Среди основных превентивных мер этнополитики Казахстана, направленных на поддержание и развитие дальнейшего позитивного межэтнического взаимодействия в казахстанском обществе, следует назвать:

— формирование общенациональной идеи, основанной на парадигме «единство в многообразии», культурного плюрализма как основы полиэтничного общества;

— разработка новых ценностных установок;

— проведение общенациональных мероприятий по развитию этнических культур, традиций и языков;

— дальнейшее развитие потенциала действующих и новых специальных институтов по укреплению межэтнического и межконфессионального согласия.

Таким образом, межэтническое согласие определено у нас приоритетным направлением государственной политики. Государственная политика с самого начала была направлена на обеспечение полноценного развития и защиты прав этнических групп, с одной стороны, и, с другой, на защиту общечеловеческих и политических прав всех граждан независимо от этнической и религиозной принадлежности.

2. История религиозной политики Казахстана

2.1 Советская власть и религиозная духовность Важный элемент традиционных духовных ценностей составляет религиозная духовность. Поэтому весьма драматическим оказался для казахов советский период истории, когда целенаправленно проводилась подмена традиционных ценностей ценностями коммунистической идеологии. Тоталитарной системой жестко сдерживались выражения и проявления национального в литературе, искусстве, науке, духовной культуре. Советской властью осуществлялась масштабная политика искоренения традиционной культуры и духовного наследия нерусских народов советской империи, глубокой переделки их сознания, навязывания сверху пропагандистских культурных моделей той системы. Это относится и к религиозной духовности. Н. А. Назарбаев в своей книге «В потоке истории» подчеркивает: «Тоталитарный режим потому и оказался драматически эффективным в разрушении национального сознания, что ломал культурные традиции, поведенческие модели, отношения в семье» [21,с.231].

Мухтар Кул-Мухаммед так пишет об этой же закономерности: «Советский Союз не зря окрестили последней в истории империей. Причины и факторы ее бесславного конца были „запрограммированы“ в самой модели той общественно-политической системы. Истории колониализма известен универсальный поведенческий и управленческий код: чтобы упрочить свою власть над завоеванными народами, колонизаторы основательно берутся за две вещи, первая из них — религия, вторая — язык» [22,с.4−5].

Коммунистическая идеология воинственно относилась к религии и верующим. Классики марксизма-ленинизма относились к религии с классовых позиций. При этом они подчеркивали, что религия имеет преходящий характер. Согласно их учению, она будет исчезать по мере развития социализма.

Большевики считали, что религия мешает революционному обновлению общества, оправдывает классовое неравенство, частную собственность, насаждает в умах верующих рабскую покорность, терпение и примирение с угнетателем, из чего следовала необходимость борьбы с религией. Потому религия была под гласным и негласным контролем властей, и вмешательство государства в религиозную жизнь было тотальным. В статье В. И. Ленина «Социализм и религия» (1905 г.) говорилось: «Государству не должно быть дела до религии, религиозные общества не должны быть связаны с государственной властью… Всякие даже упоминания о том или ином вероисповедании граждан в официальных документах должны быть уничтожены. Не должно быть… никакой выдачи государственных сумм церковным и религиозным обществам, которые должны стать совершенно свободными, независимыми от власти союзами граждан-единомышленников» [23,с.97].

После победы социалистической революции государство диктатуры пролетариата перенесло вопрос об обеспечении свободы совести из области теоретической в область общественной практики. Декрет о земле передавал в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов все монастырские и церковные земли. «Декларация прав народов России» так же, как и обращение «Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока», отменяла все национальные и религиозные привилегии, ограничения, деление религий на «господствующие», «терпимые и нетерпимые». Декреты о расторжении брака и о гражданском браке, о детях и о ведении книг актов гражданского состояния изымали из монопольного ведения церкви эти вопросы, церковный брак отныне не имел юридической силы, а взаимоотношения между супругами регулировались государственными законами.

20 января 1918 г. В. И. Лениным был учрежден «Декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах», который не был направлен на запрещение или уничтожение церкви и религии.

8 апреля 1918 г. Совнарком принимает постановление, обязывающее Наркомюст образовать специальную комиссию для выработки инструкции по проведению в жизнь декрета. В постановлении специально оговаривалось участие в ее разработке представителей религиозных организаций. Однако на местах складывались условия для противодействия правительственной агитации и деятельности духовенства и церковных активистов, особенно это касалось национальных окраин.

На середину 20-х годов приходился пик религиозного оживления. По архивным документам, мусульманские учреждения действовали почти во всех областях Казахстана и объединяли служителей культа разных национальностей: казахов, уйгур, дунган, узбеков, татар. На долю казахов, как и прежде, приходилось около 90% верующих и духовенства. К 1924 г. в республике насчитывалось несколько десятков религиозных школ, действовало мусульманское судопроизводство, строились мечети, отмечалось возрождение суфийской практики: у некоторых ишанов-глав суфийских братств число мюридов доходило до 500−800 [24,с.89]. Казахское духовенство, ранее распыленное, после 1923 года вошло в состав Центрального духовного управления мусульман России и Сибири в г. Уфе. Примечательным фактом первого десятилетия советской власти стала благотворительность мусульманской общины, особенно в южных областях. Это свидетельствовало о том, что новые порядки, вводимые новой властью, в т. ч. идея отделения религии от государства, еще не укоренились в обществе, оставшемся по своей сути патриархальным.

Активизация «исламского влияния» стала внушать серьезные опасения властям, поэтому государственная политика по отношению к исламу приобрела жесткий характер. В 1926 г. в «Тезисах по антирелигиозной пропаганде мусульман Казахской ССР» отмечалось, что происходит рост активности ислама и мусульманского духовенства и указывалось, что «остатки шаманизма, сливаясь с исламом, занимают значительное место в религиозных представлениях, выражающихся в обращении к умершим» [25,с.221]. С 1927 г. исламу придается статус «классового врага трудящихся» [26,с.222]. Вводится антирелигиозная пропаганда в школах, и в 1929 г. специальным постановлением запрещается преподавание ислама на любом уровне Каток репрессий прокатился по духовенству различных религий. Из разных регионов страны в Казахстан были сосланы священнослужители, а из республики высылались представители местного мусульманского и православного духовенства в северные районы страны.

В страну продолжали ссылаться представители различных религий. 8 апреля 1951 г. более 5 тысяч семей Свидетелей Иеговы с Украины, Белоруссии, Молдавии и Прибалтики ссылаются на «вечное поселение» в Сибирь, на Дальний Восток и в Казахстан. В то же время усиливалась антирелигиозная пропаганда, стало обязательным атеистическое воспитание в школах и вузах, публиковалось большое количество атеистической литературы, а также проводились советские праздники, замещающие религиозные, например, советская версия празднования конца Рамазана, Троицы, Рождества. Под натиском антирелигиозной борьбы для религиозных течений Казахстана первостепенной задачей стало сохранение своего существования вообще. Советский атеизм первоначально не делал упор на различиях между религиозными конфессиями, он отрицал религию в принципе. В связи с этим перед религиозными деятелями Казахстана встала задача сохранить собственные религиозные организации, они осознавали, что всякое противоборство между верованиями в данный период потеряло свою актуальность и отошло на второй план.

Начало Великой Отечественной войны выявило острую необходимость внутренней консолидации общества. Именно этим объясняется резкое изменение религиозной политики государства. В 1941 г. ликвидируется «Союз воинствующих безбожников». По стране разъезжали муллы и собирали средства на нужды обороны, беспрепятственно проводились богослужения. Активизировалась деятельность различных религиозных групп. Возобновляется деятельность сектантства, в частности баптистов, но не самостоятельная, а в объединении с евангелистами и пятидесятниками. Это объединение официально состоялось в 1944;1945 гг. и получило название евангельского христианства-баптизма (ЕХБ). Вышли из подполья молокане, адвентисты, меннониты, лютеране.

По мере освобождения ранее оккупированных территорий Советского Союза встал вопрос о культовых зданиях, которые были открыты в годы оккупации. Для решения данного вопроса СНК было принято постановление «О порядке открытия церквей и молитвенных зданий, не препятствовать церковным советам ремонтировать культовые здания, а в случае изъятия их под общественные нужды предоставлять верующим иное помещение. В августе 1945 года Совнарком СССР предоставил религиозным обществам права юридического лица в части аренды, строительства, покупки в собственность для церковных нужд домов, транспорта, утвари.

Дальнейшими мероприятиями по урегулированию религиозного вопроса явилось создание религиозных управлений, в т. ч. Среднеазиатского духовного управления мусульман. Отношение к мечети стало настолько лояльным, что стали открывать молитвенные дома, которых не было до начала войны. К 1948 г. в Казахстане официально функционировало 29 мечетей [27,с.224]. В 1944 г. был создан Совет по делам религиозных культов при СНК СССР. Постановление СНК СССР «О молитвенных зданиях религиозных обществ» от 28 января 1946 г. стало основой для прекращения практики бесконтрольного закрытия мечетей.

Ситуация «потепления» отношений между государством и церковью не всеми партийными и советскими работниками воспринималась однозначно. Было и немало тех, кто говорил о необходимости «закручивания гаек», поэтому уже в конце 1940;х годов поступательное развитие государственно-конфессиональных отношений приостанавливается. Постепенно возвращаются и вновь занимают главенствующее положение в идеологической работе стереотипы и догмы атеистической работы 1930;х гг. Поэтому период конца 40-х — начала 50-х гг. является промежуточным. В это время борьба с религией трансформируется в антирелигиозную пропаганду. Закрываются отдельные мечети, заявления об открытии новых молитвенных домов остаются без ответа.

Занимаясь антирелигиозной пропагандой, советская власть лишь декларировала свободу совести. В качестве доказательств религиозной свободы приводились следующие аргументы: наличие духовного управления мусульман, функционирование медресе в Бухаре (40−45 слушателей), издание журнала «Мусульмане Советского Востока» на иностранных языках, недоступных рядовым верующим страны, ежегодная отправка в паломничество в Мекку советских граждан (15−20 человек) и т. п. [28,с.77]. После смерти Сталина новое руководство страны решило окончательно покончить с «религиозными пережитками». 7 июля 1954 г. было принято постановление «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения». Волна антирелигиозной кампании была связана с необходимостью укрепления интернациональной дружбы народов в период освоения целины. В документе отмечалось, что «церковь и различные религиозные секты значительно оживили свою деятельность… и усиленно распространяют религиозную идеологию среди отсталых слоев населения» [29,с.502]. Повсеместно административными методами стали сокращать количество религиозных объединений, безосновательно налагать штрафы. В постановлении Совета Министров СССР от 19 ноября 1966 г. сказано: «Некоторые исполкомы рай (гор)советов Алма-Атинской, Восточно-Казахстанской, Кокчетавской, Карагандинской, Кустанайской, Джезказганской областей длительное время не рассматривают заявления верующих о регистрации религиозных объединений или необоснованно отказывают в их просьбах. И в то же время руководители этих объединений в ряде мест привлекаются к административной ответственности якобы за отклонение от регистрации» [30,с.188].

«Население, не находя понимание в органах власти, пыталось самостоятельно решать проблемы. Факты самовольного строительства мечетей были отмечены в гг. Туркестан, Арысь, Ленгер и в других населенных пунктах» [31,с.188]. «Особенно нетерпимым является тот факт, что религиозные общины и секты возникают там, где раньше не было мечетей и церквей», — отмечено в постановлении Бюро ЦК КП Казахстана от 24 апреля 1957 г. «О недостатках в антирелигиозной пропаганде и мерах ее усиления» [32,с.190].

После выхода постановления ЦК КПСС от 28 ноября 1958 г. «О мерах по прекращению паломничества к так называемым „святым местам“ в стране были закрыты 13 из 26 подобных мест, здания которых были переданы под хозяйственные или культурные нужды» [33,с.122]. Паломничество к святым местам практически прекратилось.

Большое значение придавалось борьбе с «бродячими» муллами, которые осуществляли основную часть религиозных обрядов среди населения. 13 января 1960 г. было принято постановление ЦК КПСС «О мерах по ликвидации нарушений духовенством советского законодательства о культах». Для пресечения деятельности незарегистрированных служителей мусульманского культа по Союзу в 1971;1972 гг. к уголовной ответственности было привлечено более 100 человек, обложено подоходным налогом более 1100, выселено со «святых мест» более 20 организаторов паломничества верующих, вскрыто и пресечено 168 случаев самовольного строительства молитвенных домов и 17 случаев возобновления деятельности «святых мест» [34,с.4−5].

В течение послевоенных лет и позже на территории республики происходил рост сектантства, не останавливался он и в 60-е годы. С 1940 по 1967 г. произошло увеличение численности населения вдвое, что объясняется естественным приростом и массовым переселением в Казахстан из других республик в связи с войной и освоением целинных земель.

С 1958 г. всем местным властям особо указывалось на применение советских законов против верующих. Было необходимо проведение работы для разоблачения реакционной сущности религии и отрыва верующих от религиозных общин. За каждым верующим закреплялся подготовленный агитатор. Пропагандисты должны были работать с целыми семьями верующих. Началась массовая научно-атеистическая пропаганда. Работники горкомов и обкомов, посещая церкви и собрания верующих, выясняли случаи посещения церкви родителей с детьми, что обсуждалось на конференции учителей как «вопиющий факт» [35,с.78].

Власти усиливали борьбу против верующих: 1) укрепляли составы агитколлективов за счет наиболее подготовленных коммунистов, комсомольцев, интеллигенции; 2) организовывали систематическое проведение собраний коллективов, с постановкой политических докладов руководящих партийно-советских работников, улучшали работу лекториев, клубов, библиотек, провели радиофикацию.

Характерной особенностью государственной политики в отношении религии в Казахстане в советский период было то, что власть вела решительную борьбу с проявлениями «религиозных пережитков Вопиющими считались факты, когда в молениях и жертвоприношениях принимали участие представители интеллигенции, комсомольцы и коммунисты.

В информации Уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совете Министров Казахской ССР о прохождении мусульманского поста «Ураза» в Казахстане в 1958 году сообщалось, что пост соблюдало незначительное число верующих, а именно люди престарелого возраста, главным образом, лица, не работающие на производстве. В течение месяца «Рамазан» вечером, после наступления темноты во всех мечетях проводилось ночное богослужение «тараух» с участием верующих от 40−50 до 250−300 человек. В первую декаду поста на этих «тараух-намазах» проводился «хатим» -чтение всего текста Корана наизусть. Поскольку в Казахстане очень мало кадиев, т. е. духовников, умеющих прочитать весь текст Корана наизусть, САДУМом (Средне-Азиатское духовное управление мусульман) были прикомандированы в некоторые мечети Казахстана специальные кадии.

Коммунистические нормы жизни и быта устанавливали свои обряды и традиции. Так, в справке секретаря Кзылординского обкома партии в ЦК КП Казахстана в мае 1968 г. о состоянии пропаганды и внедрении прогрессивных традиций и обычаев в быт трудящихся отмечалось, что «за последнее время часто стали проводиться регистрация браков, новорожденных в торжественной обстановке, комсомольские свадьбы, вручение первых паспортов, проводы в Советскую Армию, посвящение в рабочий класс и др. Некоторые партийные комитеты накопили уже определенный опыт в проведении этих новых советских обрядов, ритуалов и умело используют их как одно из действенных средств борьбы с религиозными предрассудками.

Так, в духе времени проводилась комсомольская свадьба в совхозе им. Ильича Теренозекского района. В назначенный час у подъезда молодоженов радостно встречали их друзья по работе веселой казахской национальной песней «Жар-жар». Новобрачные под звуки марша Мендельсона поднялись на сцену. Председатель аулсовета сердечно поздравил их, вручив брачное свидетельство. Затем начался новый ритуал «Беташар», без старинных наставлений невесте.

…Вместе с тем в работе областной партийной организации в пропаганде и внедрении безрелигиозных традиций, обрядов и ритуалов в быт трудящихся имеются серьезные недостатки. В некоторых районах регистрации новорожденных, молодоженов, вручения первых паспортов, комсомольских билетов в торжественной обстановке проводятся непостоянно, эпизодически и не стали повседневным явлением жизни и быта трудящихся" [36,с.108].

События в Афганистане, активная антисоветская пропаганда зарубежных радиостанций, активизация деятельности духовенства сказывались на усилении антиисламской политики государства. Именно в этот период принимаются два постановления ЦК КПСС. Первое, от 5 апреля 1983 г., — «О мерах по идеологической изоляции реакционной части мусульманского духовенства», второе, от 18 июня 1986 г. «Об усилении борьбы с исламом» [37,с.59]. «Эти и другие мероприятия воспитательного направления позволили уменьшить случаи нарушения законодательства о культах религиозным активом зарегистрированных мечетей, прекратить незаконную деятельность свыше 1 тысячи «самозваных» мулл. В Чимкентской области, где имелось 13 из 20 «святых мест» в Казахстане, были снесены домики для паломников вокруг некрополей «Караман-ата», «Бекет-ата» [38,с.67]. В целом религиозная политика первой половины 80-х гг. явилась продолжением кампании 50−60-х гг.

Кульминацией антиисламской политики правящей партии можно считать принятие ЦК КПСС в 1986 г. постановления «Об усилении борьбы с исламом», текст которого не был опубликован в печати. Попытка модернизации общества и государства в период перестройки затронула и сферу религии: принят новый закон СССР о религиозных объединениях, проведены выборы религиозных деятелей в Верховный Совет Казахской ССР, увеличилось количество мечетей.

Таким образом, отношение к религии в советский период полярно менялось. Религиозная политика была двуличной. В 80-х гг. государственно-конфессиональные отношения претерпевают положительные сдвиги, но не меняют светской и атеистической сущности. М. С. Горбачев заявлял: «Мы не скрываем своего отношения к религиозному мировоззрению как нематериалистическому, ненаучному. Но это не основание для неуважительного отношения к духовному миру верующих людей и, тем более, применения какого бы-то ни было административного давления для утверждения материалистических воззрений» [39,с.113].

В 80-х годах у части казахов возрождается интерес к исламу, этот интерес поддержали высшие чиновники республики, и началась вторая исламизация Казахстана. В 1990 году в Алма-Ате был образован отдельный шуфонат, который хотя и входил в общесоветскую исламскую иерархию, но не подчинялся Ташкентскому мусульманскому духовному управлению Средней Азии. Это был первый шаг на пути к возрождению духовного наследия казахов и первое отклонение от атеистической идеологии. Люди начали открывать для себя религию не только как часть их общего исторического и культурного прошлого, но и в качестве источника нравственного и духовного возрождения [40,с.118].

Итак, в советское время в корне изменилась этноконфессиональная ситуация в Казахстане в результате массового переселения и депортации целых народов на территорию республики и репрессии мусульманского духовенства, казахской интеллигенции. И только в 70-е годы прошлого века намечается ослабление пресса советской власти в отношении верующих и отток некоренного населения из республики, но лишь в годы перестройки отмечается восстановление духовного наследия казахского народа и его суверенитета.

В начале 1990;х годов в связи с демократическими преобразованиями в стране стали наблюдаться рост активности религиозных объединений, а также формирование новых общин. В отношении государства к религии наметились новые подходы. В справке уполномоченного Совета по делам религий по Кустанайской области уполномоченному Совета по делам религий при Совете Министров Казахской ССР от 12 апреля 1990 года отмечалось, что процедура регистрации проходит четко, без волокиты со стороны местных органов власти. «Увеличение числа религиозных объединений с пониманием воспринимается всеми партийными комитетами. Количество верующих происходит за счет «рассекречивания» так называемой «скрытой» религиозности населения.

В справке были отмечены факты, что некоторые партийные работники оказывают содействие религиозным объединениям в решении тех или иных вопросов, что не является свидетельством отступления от материалистических убеждений, а скорее всего проявлением внимания к верующим, которые еще совсем недавно добросовестно трудились в народном хозяйстве. Именно с этих позиций подходили к решению вопроса о регистрации общины мусульман в селе Семиозерном и строительстве мечети первый секретарь райкома партии и работники исполкома райсовета. Благодаря их помощи строительство мечети завершилось в кратчайшие сроки [41,с.219].

История XX века показала, что тоталитаризм и религия были несовместимы. Большевики боролись с религией, вытравливали религиозное сознание в массах, исходя из классовых позиций, марксистских представлений о несовместимости подлинной свободы человека с частной собственностью. Это, как известно, нашло отражение и в социалистической модели прав человека, по которой человек опекается государством, он обеспечен самым необходимым, но ограничен в свободе мнений и действий.

Тоталитаризм и религия определимы в разных ипостасях. Это сложные явления, системы, концепции: тоталитаризм как общественно-политическая система, строй и концепция; религия — тоже институт, часть общественного сознания, система верований. То и другое — идеология. В их основе — идея завладения умами и сознанием масс. Мощный духовный потенциал религии и сила ее воздействия на людей были альтернативой тоталитарной идеологии. Тоталитаризм стремился держать монополию на контроль над сознанием масс. Эту суть тоталитаризма так подчеркивает Фрэнсис Фукуяма: «Тоталитаризм задается целью уничтожить гражданское общество — то есть общественную сферу частных интересов — полностью, установить „тотальный“ контроль над жизнью своих граждан… Главным поражением тоталитаризма оказалась неспособность управлять мыслями» [41,с.271−272].

Религия — один из источников, который дает возможность сохранить национальное качество. Казахский народ в течение тысячелетий в своей религиозной духовности не забыл и не утратил вековых традиций и обычаев. Казахская национальная духовность в эпоху тотального и невыносимого давления на нее обнаружила свою жизнеспособность, постоянство и неизменность. 42, с.275]

Следует отметить высокий уровень национальной идентификации казахов. Казахи не поменяли за долгие годы ни своей конфессиональной, ни этнической идентичности. Сегодня сохранилось единство казахского этноса, его языка, территории, религии и ее направления, мазхаба. Как пишет Н. А. Назарбаев, …"консервация" традиционного уклада жизни вплоть до начала XX века, несмотря на все давления и деформации, способствовала сохранению мощного этнокультурного сознания. …Несмотря на жесткий социокультурный прессинг, никому не удалось сломить механизмы национально-культурного воспроизводства [43,с.20].

национальный религиозный политический казахстан

2.2 Государственно-конфессиональные отношения РК Наша страна входит в число немногих государств мира, отличающихся огромным конфессиональным многообразием. По состоянию на 1 января 2006 г., в республике функционирует 3420 религиозных объединений, представляющих более 40 конфессий и деноминаций, и все они мирно сосуществуют на основе постоянного диалога, инициированного и поддерживаемого государством [44,с.33].

Общее историческое прошлое и этнокультурные традиции этносов Казахстана оказали решающее влияние на характер и особенности религиозных традиций. Их важной отличительной чертой является взаимное тяготение друг к другу. Добрые отношения сложились в стране между исламом и православием, другими религиями. Под влиянием данного фактора деятельность самых многочисленных конфессий приобретает неповторимые, уникальные черты. Это можно сказать, прежде всего, о казахстанском исламе, который основан на учении великого теолога суфизма Ходжи Ахмета Яссауи.

В целом, религиозная ситуация в стране стабильная, но тем не менее ее нельзя рассматривать однозначно. Она характеризуется рядом происходящих глубинных процессов. Поэтому ряд экспертов говорит о непрозрачности, неочевидности ситуации, чреватой самыми различными последствиями. Сформировавшееся ныне в Казахстане конфессиональное пространство отличается небывалым разнообразием и сложностью.

По справочным данным Комитета по делам религий Министерства юстиции Республики Казахстан, в 1990 г. в стране было всего 671 религиозное объединение, в 2002 году — уже 2618, в 2007 г. их стало — 3429.

Действующие в Казахстане всевозможные религии разделены на три типа.

Первый тип представляют религии, продолжительное время существующие в Казахстане и определяющие культурно-исторические традиции доминирующего большинства страны. К этой группе относятся ислам и православное христианство.

Второй тип — это религиозные объединения, имеющие достаточно длительный исторический опыт деятельности в Казахстане. В советское время они преследовались и не получали официального признания со стороны государства. В эту группу входят объединения католического и протестантского (в основном баптизм и лютеранство) христианства, а также иудаизм и буддизм.

Третий тип — это новые религиозные течения или направления, развернувшие свою деятельность с начала 90-х годов. Это чрезвычайно разнородная группа, к которой можно причислить последователей религиозных объединений, использующих как отдельную атрибутику мировых религий (христианства — Свидетели Иеговы, Ассоциация Святого Духа за Объединение Мирового Христианства, т. е. Мунисты, Церковь Иисуса Христа Святых Последних Дней, т. е. Мормоны, и др., ислама — ваххабиты, исмаилиты и др., индуизма — Международное Общество Сознания Кришны и т. п.), а также сторонников так называемых новых культов (последователи Виссариона, Церковь Саентологии, Обществе Бахай и т. п.) [45,с.35].

Если рассмотреть современное состояние распространения и развития религиозных направлений в Казахстане, начиная, прежде всего, с основных конфессий, и в частности ислама, то новый, поворотный этап в истории возрождения и развития его в стране начинается с 1990 года, когда было образовано Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК).

В настоящее время Духовное управление мусульман Казахстана возглавляет Верховный муфтий Абсатар кажы Дербисали, известный ученый-арабист, доктор филологических наук, профессор.

Традиционно на территории Казахстана наряду с исламом продолжительное время мирно сосуществует православное христианство. Русская православная церковь (РПЦ) в Казахстане является вторым по численности верующих религиозным направлением, объединяющим представителей, в основном, славянских национальностей. Действуют 230 религиозных объединений, в т. ч. 8 монастырей В Казахстане присутствуют также религиозные объединения католического и протестантского христианства, иудаизма, и в самой незначительной мере — буддизма.

Католицизм представлен в стране религиозными объединениями Римско-католической и Греко-католической церквей. Казахстан является одним из объектов миссионерской деятельности католического монашества, здесь работают более 60 священников (в основном иностранцев: итальянцы, поляки, литовцы, латыши, корейцы и др.) и 70 сестер-монахинь. Всего в Казахстане функционируют 38 приходов, объединяющих 77 зарегистрированных религиозных объединений и около 100 небольших католических общин, в их распоряжении находится около 200 культовых объектов.

Протестантизм в Казахстане представлен в основном церквями евангельских христиан-баптистов (ЕХБ), лютеран и адвентистов седьмого дня (АСД). Свыше 250 существующих в республике общин и групп Евангельских христиан-баптистов, наиболее лояльно относящихся к органам власти, создали Союз церквей евангельских христиан Казахстана (СЦ ЕХБ РК). Духовный центр его — в городе Сарани Карагандинской области. Число верующих баптистов превышает в стране 11 тыс. человек. Есть и малочисленные религиозные общины Союза церквей ЕХБ, отказывающиеся от регистрации в органах власти. В этом году многие баптистские общины отмечали 100-летие своей деятельности в Казахстане.

Лютеранство в республике распространено в основном среди граждан немецкой национальности. В настоящее время в Казахстане действуют более 70 религиозных общин и небольших групп с центром в Астане.

Общины Адвентистов седьмого дня появились в Казахстане в начале XX века. Республиканский центр — Северо-Казахстанская конференция церкви христиан-адвентистов седьмого дня — находится в Астане.

В последнее время в Казахстане распространяются и другие ответвления протестантизма, как Новоапостольская церковь, пятидесятничество, меннонизм, пресвитерианство.

Пятидесятничество — течение в протестантизме, официально образованное в 1901 году в США, — представлено, в свою очередь, в Казахстане различными направлениями. Наиболее известное из них — Евангельские христиане в Духе Апостолов (единственники), самые крупные общины которых находятся в Караганде и Алматы. В настоящее время в республике около 40 общин, объединяющих 3 тыс. человек и не имеющих единого центра.

Пресвитерианство в Казахстане начало распространяться преимущественно благодаря миссионерской деятельности иностранных, главным образом, американо-корейских проповедников, опирающихся на помощь особенно активизировавшихся в последнее время религиозных центров. Сейчас в республике действуют более 20 самостоятельных пресвитерианских формирований. Харизматическое направление в протестантизме представлено многочисленными религиозными объединениями: «Агапе», «Новая жизнь», «Новое небо», «Благая весть», «Живая лоза» и т. д. Большинство из харизматических общин относятся к нетрадиционным протестантским течениям и были созданы при активном содействии западных миссионеров.

Особую активность среди новообразований проявляет религиозное объединение «Свидетели Иеговы», являющееся в настоящее время одной из самых быстро растущих по численности конфессий в Казахстане. В республике с 1996 года действует религиозный центр «Свидетели Иеговы», расположенный в городе Есик Алматинской области. Действуют 72 официально зарегистрированных в органах, юстиции религиозных объединения и 34 местные общины, объединяющие около 20 тыс. прихожан.

Религиозные объединения «Церкви Саентологии» официально зарегистрированы в Алматы, Караганде, Семипалатинске. Они поддерживают тесные связи с гуманитарным центром Хаббарда в Москве и саентологическими организациями США, Англии, Австрии, Австралии. Данные объединения не нарушают законодательство, однако, по мнению специалистов, деятельность их носит скорее коммерческий характер и оказывает негативное воздействие на психическое здоровье его адептов.

Современный иудаизм разделен на три основных течения: ортодоксальное, реформаторское и консервативное. В республике действуют все три ветви. В настоящее время синагоги действуют в 10 городах, и почти во всех областях республики образованы самостоятельные еврейские общины.

Буддизм в Казахстане представлен достаточно слабо. В основном его исповедует немногочисленная часть корейской диаспоры и калмыки.

Следует отметить, что все конфессии за последние годы усилили религиозное образование, просвещение и пропаганду основ своих вероучений. Действующие в Казахстане религиозные объединения издают более 30 газет и журналов. В республике функционируют 8 высших, 6 средних специальных, 3 общеобразовательных духовных учебных заведения и 2 пансионата. Из 8 высших учебных заведения — 2 исламских (Египетский институт исламской культуры «Нур-Мубарак» и Институт повышения квалификации имамов при ДУМК), 1 католическое, 1 лютеранское, 4 протестантских. Почти при всех крупных православных, католических, протестантских церквях и 19 мечетях действуют курсы по изучению основ Библии и Корана [46,с.22−24].

Все духовные учебные заведения прошли государственную регистрацию и имеют статус юридического лица. Их деятельность в соответствии с законодательством находится под контролем Совета по связям с религиозными объединениями при Правительстве страны. Закон РК «Об образовании» предусматривает лицензирование образовательной деятельности духовных учебных заведений.

Но несравненно более активно, чем основные для Казахстана религии — ислам и православие — ведут пропаганду нетрадиционные религиозные объединения, миссионерские центры. Как правило, ислам и православие ведут пропаганду средствами проповеди в храмах и мечетях, а ряд нетрадиционных для Казахстана течений — на улицах, на рабочих местах, в вузах, на стадионах. Средством пропаганды становится даже благотворительная деятельность.

В январе 1992 года был принят Закон «О свободе вероисповедания и религиозных объединениях» — один из первых законодательных актов независимого Казахстана. Религиозная деятельность была полностью либерализована. Несомненно, закон сыграл позитивную роль в возрождении длительное время функционирующих в Казахстане ислама и православия. Определилась тенденция к культивированию других религий.

Данный Закон открыл дорогу многим миссионерам и проповедникам, которые свободно хлынули в страну, используя идеологический вакуум после разрушения многолетнего атеистического режима. Наряду с этим отдельные положения Закона дали возможность многим околорелигиозным деятелям под видом представителей нетрадиционных конфессий проводить свою сомнительную деятельность даже без прохождения официальной регистрации в государственных органах.

Со времени принятия первого Закона о религиозных объединениях сменилось две Конституции. Среди общественности развернулась активная дискуссия о необходимости изменения и ужесточения закона с учетом религиозной ситуации в мире и Центральноазиатском регионе. Высказывались и высказываются различные точки зрения, вырабатываются новые подходы видения религиозного вопроса в Казахстане. Так, после широкого обсуждения были внесены изменения в проект нового закона о религиозных объединениях, в частности, по контролю за миссионерской деятельностью, лицензированию духовных учебных заведений, экспертизе религиозной литературы, назначению имамов по рекомендации ДУМК. В 2002 году проект закона обсуждался в Парламенте страны. Но закон еще не подписан: некоторые его положения Конституционным Советом признаны неконституционными.

Таким образом, нынешняя религиозная ситуация в Казахстане характеризуется усиливающимся разнообразием конфессиональной представленности, а также углублением и усложнением процессов, происходящих как внутри отдельных религиозных общин, так и связанных с межконфессиональными отношениями.

Внутри конфессий происходят сложные и глубинные процессы, которые могут спровоцировать нагнетание религиозной ситуации, способствовать накапливанию конфликтогенного потенциала. На развитие религиозной ситуации влияют внутренние и внешние факторы. Все это следует учитывать при государственном регулировании процессов в этноконфессиональных, а также государственно-конфессиональных отношениях.

Специалисты выделяют несколько основных групп конфликтогенных факторов и внутри и межконфессиональных противоречий.

Первая группа связана с проявлением внутриконфессиональных противоречий в основных конфессиях Казахстана — исламе и православии, главным образом среди духовенства. Так, в мусульманской общине данные противоречия проявляются по следующим «линиям напряженности». Это противоречия между представителями духовенства различной этнической принадлежности, которые являются следствием отсутствия сложившихся институциональных традиций у казахской мусульманской общины. Ведь на протяжении последних трех столетий, как отмечалось ранее, на территории Казахстана не было независимого муфтиата, а местные общины и возглавлявшие их имамы подчинялись духовным управлениям мусульман, находившимся за пределами Казахстана. Руководителями общин, как правило, назначались имамы татарской, узбекской, таджикской и других национальностей.

Возвращаясь к современной ситуации, отметим, что после создания самостоятельного Духовного управления мусульман Казахстана при первом его Верховном муфтии Ратбек-кажы Нысанбай-улы на должности руководителей общин стали назначаться казахи. Такая политика в некоторых местах компактного расселения узбекского и уйгурского населения стала восприниматься как ущемление прав неказахской группы верующих. Так, назначение в 1993 году имама-казаха в одну из мечетей Шымкента, где длительное время служил имам-узбек, вызвало недовольство узбекской общины, традиционно компактно проживающей в Южно-Казахстанской области. Благодаря усилиям местной власти удалось предотвратить возможный этнический конфликт на религиозной почве. Некоторые эксперты отмечают, что сегодня достигла опасного состояния тенденция на доминирование представителей титульной нации в руководящем составе ДУМК. Известно, что в первом его составе казахи были в меньшинстве, в настоящее время они составляют большинство. Это чревато недовольством представителей ряда мусульманских этносов Казахстана (узбеков, уйгуров, чеченцев и т. д.), тем более, что суннизм ханафитского мазхаба, доминирующий сейчас в Казахстане, не разделяется мусульманами некоторых этнических групп.

Определенные внутриконфессиональные противоречия наблюдаются и в православной общине Казахстана. В силу жестко иерархизированной, внутренне организованной структуры Русской православной церкви они пока не проявляются открыто и своевременно разрешаются.

Один из факторов, способствующих росту противоречий внутри РПЦ, связан с изменением в современных условиях статуса данного религиозного института. Если раньше, на протяжении двух тысячелетий, деятельность РПЦ была связана с одним государством — Русью, Россией, Российской империей, СССР, то события начала 90-х годов «разбросали» ее многочисленные приходы по ряду независимых государств. Фактически РПЦ приобрела статус международной конфессии. Формируется новый характер взаимоотношений между Московским Патриархатом и епархиями, действующими в национальных государствах. Здесь возникают некоторые признаки присутствия противоречий среди православного духовенства, связанные с попытками достижения большей самостоятельности казахстанских епархий от московского центра.

В целом, рост противоречий в руководстве ведущих конфессий Казахстана представляет достаточно опасный фактор, способный осложнить религиозную ситуацию в стране.

Другая группа конфликтогенных факторов связана с межконфессиональными противоречиями и конкуренцией. Здесь «линии напряженности» присутствуют во взаимоотношениях между основными конфессиями, с одной стороны, и так называемыми нетрадиционными религиозными объединениями, — с другой; между самими отдельными религиозными группами нетрадиционного типа.

Одна из основных причин увеличения числа нетрадиционных для Казахстана религий — активная деятельность иностранных миссионеров и их финансовая поддержка зарубежными религиозными центрами. В республике действуют 336 иностранных миссионеров из более чем 20 стран мира. Основная их часть — проповедники Римско-католической церкви и протестанты.

Деятельность зарубежных миссионеров и нетрадиционных религиозных объединений в республике вызывает негативную реакцию со стороны части казахстанской общественности. Многие представители интеллигенции республики считают, что такая деятельность связана с привнесением культурных и нравственных ценностей, чуждых этносам Казахстана, и тем самым способна осложнить процессы национального возрождения.

Русская православная церковь выступает против деятельности зарубежных миссионеров нового типа.

Протестантизм выражает собой либеральные ценности современного мира, он и возник как реакция на зарождение этих ценностей. Поэтому, когда противники «нетрадиционных конфессий» указывают на опасность их воздействия на духовные традиции населения Казахстана, они, по-своему, правы: ценности общинной, традиционной культуры этносов Казахстана вступают в противоречие с либеральными ценностями, стоящими за протестантизмом. 46, с.30]

И если так непросто обстоит дело с протестантизмом, то с более агрессивными религиозными направлениями и объединениями ситуация еще более сложна. Не совсем четкие и ясные нравственные ориентиры имеются в деятельности христианских сект и миссионеров, которые развивают в Казахстане весьма активную деятельность. Благодатный фон для этого — социальные и материальные трудности и слабая работа мусульманских и православных религиозных объединений.

Многие из христианских сект призывают мусульман принимать христианскую веру. Далеко не последнюю роль в данном случае играет и материальный фактор. Особенно активизировались в последнее время «Свидетели Иеговы», влияние которых велико на юге страны, где традиционно сильны позиции ислама. Некоторыми новыми религиозными организациями материально поощряются мусульмане, принявшие христианство. И «согласившихся» немало: в основном, это люди с низким образовательно-культурным уровнем и невысоким материальным положением. Некоторые христианские общины «Благодать», «Агапе», «Новая жизнь», «Бахай», евангелистские христиане-баптисты, «Свидетели Иеговы» в Астане, Алматы, Талдыкоргане, Атырау, Восточно-Казахстанской, Кзылординской, Костанайской и др. областях возглавляют не пасторы из-за рубежа, а представители коренной национальности нашей страны. 46, с.31]

В стабильном демократическом государстве деятельность миссионерских организаций, возможно, не столь опасна. Однако в трансформирующемся, неокрепшем обществе появляются дополнительные проблемы, способствующие ослаблению солидарности и потере нравственных ориентиров.

Кроме того, усиливается конкуренция, более того, возрастает потенциал взаимной неприязни и нетерпимости и между различными ответвлениями нетрадиционных религий. Особенно, это проявляется среди верующих из общин «Новая жизнь», «Сознание Кришны», «Церковь Иисуса Христа», объединений пресвитериан и пятидесятников, созданных корейскими проповедниками.

Еще одна группа конфликтогенных факторов связана с возникновением противоречий между государством и религиозными объединениями. Подобные проблемы возникают в основном во взаимоотношениях с нетрадиционными конфессиями. Как показывает анализ религиозной ситуации, деятельность ряда нетрадиционных религиозных объединений оказывает деструктивное влияние на процессы духовно-нравственного развития казахстанского общества, создает предпосылки к обострению межэтнических и межконфессиональных отношений.

Такие секты, как «Свидетели Иеговы», «Адвентисты седьмого дня», «Белые братья», «Церковь саентологии» и др., призывают своих адептов к отказу от общепринятых духовно-нравственных и культурных ценностей, таких как дом, семья, забота о близких. Они ориентируют своих членов к игнорированию законов страны, уклонению от воинской обязанности. Деятельность таких конфессий объективно ведет к необходимости принятия адекватных мер со стороны государства, что, конечно же, привносит элемент напряженности во взаимоотношениях государственных структур и религиозных объединений.

Особая группа конфликтогенных факторов связана с внешним влиянием на религиозную ситуацию в стране. Следует отметить, что и все предыдущие группы факторов во многом обусловлены внешним влиянием. Так, в дополнение к вышеприведенным факторам, отметим, что усиление радикально-исламского фактора в республике происходит благодаря развитию активности миссионеров из Саудовской Аравии, ОАЭ, Иордании, Турции, Ирана. В основном, они представляют международные мусульманские центры, часть которых принадлежит к исламу фундаменталистской направленности.

Другой причиной усиления радикально-исламского фактора в Казахстане является территориальная, историко-культурная и языковая близость Узбекистана, где ислам имеет более ранние корни. В сознании большей части мусульман СНГ Ташкент всегда воспринимался как центр исламских знаний. Известные на всем постсоветском пространстве Исламский Институт им. Эль-Бухари, а также медресе «Мир Араб» до сих пор притягивают многих желающих получить теологическое образование. В отличие от других стран Центральной Азии исламские объединения Узбекистана имеют широкую финансовую поддержку от мусульманских организаций Саудовской Аравии, Пакистана, Ирана и др.

Мощным фактором массового распространения нетрадиционных религий в Казахстане послужило расширяющееся западное экономическое присутствие в стране. 47, с.20].

Все обозначенные выше конфликтогенные факторы и угрозы свидетельствуют о том, что религиозная ситуация в Казахстане имеет общую тенденцию к усложнению, при определенных провоцирующих условиях — к обострению и напряженности. Это выдвигает общую задачу повышения эффективности государственной политики в сфере межконфессиональных и государственно-конфессиональных отношений.

Согласно Конституции Республики Казахстан, в нашей стране устанавливается светское демократическое государство, религиозные объединения отделены от государства, а значит, не выполняют государственных функций. Основной закон страны запрещает создание партий на религиозной основе, а также финансовую поддержку партий какими-либо религиозными объединениями. Поэтому в Казахстане религиозные объединения законодательно лишены права вмешиваться в политику. Большинство священнослужителей в республике считают, что они в политику не вмешиваются, и религия, по их мнению, в силу установленности Богом, стоит над нациями, тем более, над партиями и движениями. Ведущие конфессии считают, что они выражают духовные интересы всего населения республики, являются гарантами возрождения духовности и нравственности в обществе.

Государственная политика в отношении к религии не должна ограничиваться подсчетом религиозных объединений и их регистрацией. Необходимо также развивать целые исследовательские направления по изучению социологии и психологии религии, совершенствованию законодательства в отношении религии, разрабатывать концепции в сфере взаимодействия государства и религии. То есть необходимая системная работа, анализ деятельности религиозных объединений, проповедуемых ими концепций в рамках целостного общественного организма, в системе ценностных человеческих ориентиров и идеалов.

В 2005 г. был создан Комитет по делам религий Министерства юстиции Республики Казахстан.

Советы по связям с религиозными объединениями при Акимах областей, городов и районов осуществляют деятельность по обеспечению межконфессионального согласия, предупреждению конфликтов на местах на религиозной почве.

Государственные органы по просьбе религиозных организаций оказывают последним необходимую помощь в решении организационных, юридических, социальных, хозяйственных вопросов. Также предусмотрен учет действующих объектов религиозного назначения, упорядочение процесса выделения земельных участков под их строительство, обязательное согласование проектов с территориальными архитектурными службами.

Казахстан поддерживает тесные контакты с центрами ведущих мировых религий. Примеры тому — хадж казахстанцев к святыням в Мекке и Медине. Казахстан внес лепту в восстановление православной святыни — храма Христа Спасителя в Москве, безвозмездно передав для отделочных работ прекрасный казахстанский гранит и мрамор. Состоялась встреча Н. Назарбаева с раввинами иудейских общин Евразийского континента. В сентябре 2001 года состоялся первый визит в Казахстан Папы Римского Иоанна Павла И. Именно в Казахстане десять лет назад был проведен Первый Всемирный Конгресс духовного согласия. 47, с.22]

Важным событием стала прошедшая в Алматы 13 февраля 2003 года Международная конференция мира и согласия, в рамках которой состоялся межрелигиозный диалог между представителями мусульманства и иудаизма.

Государство проводит весьма взвешенную политику по отношению к религии и религиозным объединениям.

В процессе демократических реформ в Казахстане, в целом, обеспечены основные права граждан, предусмотренные Всеобщей декларацией прав человека и международными пактами о правах человека, в том числе и право на свободу совести и религии. Свобода вероисповедания, духовная и культовая свобода закреплены конституционно.

Таким образом, на данный период удалось сформировать, в целом, приемлемую нормативно-правовую базу для активной политики в сфере религии, для регулирования религиозной деятельности и религиозного обучения на территории республики. В 1997 году было принято Положение об аккредитации иностранных граждан и миссионеров. Меры, введенные по учетной регистрации религиозных организаций, объектов религиозного назначения и миссионеров религиозных зарубежных организаций и религиозных учебных заведений, не противоречат международным нормам.

Казахстан придерживается политики отделения государства от религии и конституционно гарантирует свободу совести и вероисповедания, однако не допускает пропаганду идей, ведущих к ненависти и враждебности. Необходимо понимать, что в Казахстане религиозные учения не являются программами политических партий. Но уже имеется достаточно фактов, когда отдельные религиозные секты, прикрываясь гуманистическими лозунгами, проповедуют античеловеческие цели, призывая к насилию над людьми из внекультового социума, уклонению от исполнения гражданского долга и т. д. В этой связи разумна и обоснована позиция Президента страны, подчеркивающего ответственность государственных органов в незамедлительном пресечении всех случаев религиозного противостояния, сектантского проповедничества, несущих угрозу нравственному здоровью и психике людей. Практика принудительного прекращения деятельности религиозных организации, нарушающих конституционные нормы, имеется и в нашей стране, и за рубежом. Казахстанское государство должно стремиться не допустить деятельности в стране различных мошеннических и экстремистских организаций, преследующих нездоровые политические или сугубо корыстные цели.

Необходимо дальнейшее укрепление законодательной базы республики, которое бы позволило строго пресекать все вылазки, все попытки нарушить установленное в стране межконфессиональное согласие.

Вместе с тем в этой ситуации определенная часть общественного мнения усматривает, в контексте соблюдения Республикой Казахстан международных стандартов в сфере прав человека, наблюдаемую в настоящее время тенденцию отката от демократических принципов взаимоотношений государства и религиозных объединений, которые были характерны для начала 90-х годов XX века, и перехода к административно-запретительным методам деятельности государства в этой сфере. Поэтому при разработке и определении современной модели взаимоотношений государства и религии, совершенствовании законодательной базы в конфессиональной сфере необходимо четко разработать содержание и сущность принципов государственной политики в сфере государственно-конфессиональных отношений, определить правовые ограничения, которые накладывает принцип отделения церкви от государства, на государство с одной стороны, и на религию с другой. Необходимо четко обозначить и упорядочить, что должно делать государство и какие обязательства должны быть у религиозных организаций в соответствии с современной политико-правовой обстановкой. 47, с.35]

Для того чтобы религиозные процессы развивались в цивилизованном русле, не привнося с собой деструктивные элементы в общество, необходима просветительская работа, в которой должны участвовать все, кто хочет сберечь межконфессиональное и межэтническое согласие.

Уважая внутренние установления религиозных объединений и предоставляя им возможность действовать в соответствии с верованиями, признавая их право на организацию и функционирование согласно законов республики, государство в целях сохранения общественного спокойствия обязано перманентно проводить мониторинг текущих религиозных процессов в стране и мире.

Необходим постоянный мониторинг религиозной ситуации в республике по многим параметрам: влияние религии на ближайшие стороны государственного и общественного бытия, на более отдаленные общественные процессы; взаимодействие различных конфессий; влияние — через посредство религии — из-за рубежа; региональная специфика религиозности населения и состояния религиозной ситуации. Целесообразно проводить мониторинг тремя группами: от правительства, научного мира, гражданского общества (неправительственного сектора).

В сложившейся сегодня обстановке Казахстану важно критическое и объективное изучение состояния межэтнических и межконфессиональных отношений с участием ведущих ученых, теологов, юристов, философов, социологов, экономистов, политологов и представителей духовенства. Желателен всесторонний обмен мнениями за «круглым столом» в форме диалога для достижения согласия по различным проблемам жизни религиозных общин и взаимоотношений их с государственными и другими институтами.

Властные структуры и лидеры конфессий должны соблюдать целый ряд условий, чтобы сохранить стабильность.

Во-первых, государство обязано создать единое правовое пространство для функционирования всех конфессий и деноминаций и само строго придерживаться законодательно оформленных норм взаимодействия государства и религиозных объединений. Светский характер государства предполагает именно такую политику в религиозной сфере.

Во-вторых, хотя миссионерская деятельность — необходимый элемент религиозной жизни, в условиях Казахстана в ее осуществлении следует быть умеренным и осмотрительным.

В-третьих, целесообразно доступное информирование о сущности той или иной религии — вот что можно делать для знакомства населения Казахстана с содержанием истин веры. Право выбора конфессиональной принадлежности или атеизма остается за человеком. Но образовательная работа конфессиями должна вестись. И для того, чтобы познакомить население с основами религий — а за годы советского атеизма религиозная грамотность упала едва ли не до нуля, — и для того, чтобы обеспечить человеку возможность осознанного выбора конфессии.

В-четвертых, осуществляя конфессиональную деятельность, необходимо принимать в расчет интересы Республики Казахстан, не абсолютизируя способы и формы этой деятельности.

Выполнение этих условий будет способствовать сохранению межконфессионального согласия и стабильности в религиозной сфере.

Говоря о характере взаимоотношений государства и религии, следует отметить: это должно быть партнерство.

Крупным событием мирового масштаба, новым шагом в укреплении межконфессионального взаимопонимания стал впервые проведенный в сентябре 2003 г. в Астане Первый Съезд мировых и традиционно-национальных религий, инициатором проведения которого выступил Глава нашего государства. Форум стал поистине знаковым событием, знаменующим начало глобального межрелигиозного диалога во имя мира и согласия. Казахская земля действительно удостоилась великой чести принять лидеров и высоких представителей мировых и традиционно-национальных религий, прибывших со всех концов земного шара для проведения диалога между цивилизацией и религией. В форуме такого высокого уровня приняли участие 17 делегаций, представляющих все религии мира, а также почетные гости и члены международных организаций.

В сегодняшнем глобальном мире у государства, религии, гражданского общества есть особый и единственный способ проявления доброй воли. Это миротворчество, призыв к согласию, взаимопониманию, сотрудничеству между странами, народами и конфессиями. Казахстан служит всему миру хорошим примером гражданского, межэтнического, межнационального согласия и стабильности.

Новым шагом в укреплении межконфессионального взаимопонимания стал и Второй съезд лидеров мировых и традиционных религий, состоявшийся 12−13 сентября 2006 г. в г. Астане в новом Дворце мира и согласия. В работе съезда участвовало более 160 делегатов (43 делегации) и почетных гостей из 20 стран мира. Второй съезд лидеров мировых и традиционных религий, имевший тематическое название «Религия, общество и международная безопасность», стал одним из знаковых событий современности. Превращение Съезда лидеров мировых и традиционных религий в авторитетный международный форум, идея межконфессионального диалога становится реальным фактором международной жизни. Необходимо исключить использование религиозной идеологии для оправдания сомнительных политических целей. Деструктивной идеологии терроризма нужно противопоставить идеологию толерантности, согласия и диалога. В работе съезда обсуждалась и тема развития международного партнерства с целью сохранения и упрочения ценностей современной цивилизации: гуманизм религиозного сознания, культурное наследие религий, многообразие, равенство и уважение религиозных традиций, духовное воспитание и наставничество.

В заключительном выступлении Президента Казахстана Н. А. Назарбаева предложены новые инициативы: направить на рассмотрение в ООН выработанные участниками съезда универсальные принципы межрелигиозного диалога; создать под эгидой съезда Международный центр культур и религии [49,с.2].

Необходимо продолжать межконфессиональный диалог, добиваясь, чтобы духовное согласие стало неотъемлемой чертой повседневной жизни казахстанцев. В наших общих силах добиваться, чтобы Казахстан всегда оставался страной мира и духовного согласия.

2.3 Противодействие религиозно-политическому экстремизму Следует особо подчеркнуть опасность политизации религиозного фактора. Как показывает опыт ряда стран, религия становится самостоятельной политической силой, выходящей за рамки собственно религиозной жизни. При этом последствия политизации религиозного фактора, как правило, имеют неоднозначный характер. Здесь необходимо остановиться на актуальных проблемах политизации ислама, религиозного радикализма, фундаментализма и экстремизма. Но прежде нужно обратить внимание и на уточнение терминов.

Сплошь и рядом используемые СМИ словосочетания «исламский экстремизм», «исламский терроризм» фактически формируют в массовом сознании негативное и даже враждебное отношение к исламу.

Фундаментализм не является родовым признаком только ислама. В начале XX века данное понятие возникло как характеристика нескольких христианских групп в США. Этот же термин применим в отношении теологической и практической деятельности многочисленных религиозных групп не только исламской, но и христианской, буддийской, иудейской направленности, действующих по всему миру и проповедующих возврат к истинным догматам своей веры.

В книге «Критическое десятилетие» Н. Назарбаев акцентирует внимание как на форме, так и содержании проблемы точного употребления терминов, связанных с религией. Корректная фомулировка «исламский радикализм» сменилась на термин «исламская угроза». Понятно, первое словосочетание четко разделяло миролюбивую религию от апологетов, искажающих и, более того, извращающих исламскую культуру. Второе же, тиражируемое в последнее время, по существу содержит смысл того, что «угроза исходит непосредственно от самого ислама как религиозного течения», а это очевидный абсурд. И сегодня духовное течение, которое исповедует более миллиарда людей, проживающих на всех континентах земного шара, нуждается в реальной защите [50,с.20].

Острые дискуссии в самой экспертной среде вызывает определение и диагностирование такого феномена, как «экстремизм», вопрос о корректности его употребления в той или иной конкретной сфере. Экстремизм в самом общем виде (лат. «extremus» — крайний) означает приверженность к крайним взглядам и действиям, радикально отрицающим существующие в обществе нормы и правила.

Большинство специалистов оценивает экстремизм как исключительно негативное и социально опасное явление. Сторонников данного подхода один из авторов Е. Тукумов называет «консерваторами». Другая часть исследователей, которые условно названы Б. Тукумовым «либералами», стремится подойти к проблеме более дифференцированно, считает неверным определять данное явление как однозначно отрицательное. То есть экстремизм — это все то, что выходит за рамки общепринятого. Это и «Гринпис», и марши мира, общественная голодовка, марши протеста. Исходя из этого, автор считает некорректным диагностировать экстремизм в широком понимании как исключительно социально опасное и потому противоправное явление. По мнению «либералов», именно масштабность охвата понятия «экстремизм» и вызванная этим относительность и неоднозначность данного термина является главным моментом, служащим основным источником юридических коллизий, политологических, морально-этических противоречий. 50, с.21]

Все же, безусловно, экстремизм признается обществом как деструктивное и асоциальное явление. Но в определенной степени нельзя игнорировать и логику «либералов».

При анализе генезиса экстремизма выясняется, что в основе его появления лежит естественное столкновение интересов и противоречий политического, экономического, социального, этнического, религиозно-конфессионального характера [50,с.21].

Для адекватного, однозначного толкования понятия «экстремизм» необходимы четкие критерии, по которым можно определить, является ли диагностируемое действие экстремистским актом или его можно сформулировать как нестандартное проявление чьих-либо взглядов в рамках соблюдения общественных и индивидуальных прав и интересов.

В этой связи основным критерием оценки действий, взглядов, идей является критерий опасности для обеспечения прав и интересов личности, общества и государства. Реальное проявление экстремизма происходит в случае, когда радикальное отстаивание интересов, убеждений той или иной группы или определенного лица несет реальную или потенциальную угрозу сохранению прав и интересов общества, безопасности основ государственности.

Четкие критерии позволят точно и корректно определять экстремизм, и это не будет противоречить принципам соблюдения прав человека, плюрализма идей и мнений в общественно-политической, социально-культурной, религиозных сферах.

Если говорить о причинах распространения экстремизма, то ими называются социально-экономические кризисы, резкое падение жизненного уровня значительной части населения, деформация структур власти и политических институтов, тоталитаризм и подавление властями оппозиции, преследование инакомыслия, политические амбиции лидеров и т. п. Экстремизм наиболее активен в периоды перманентной политической нестабильности, слабости государственных институтов.

Считается, что степень подверженности общества экстремизму, в т. ч. и извне, наиболее высока в странах переходного периода. В целом, проблема экстремизма, политического, идейного, национального, религиозного, остается одной из наиболее актуальных для многих стран мира, безотносительно к их уровню политического, экономического и культурного развития. Это проблема всего взаимосвязанного и взаимозависимого мира.

Экстремизм в понятийном плане часто ассоциируют с терроризмом. То и другое явления часто трактуют, как имеющие деструктивную, антиобщественную, антигосударственную и вообще антигуманную направленность. Вместе с тем, по оценкам исследователей, необходимо различать эти понятия. Российский автор Г. Мирский разделяет их: «Экстремизм и терроризм — явления достаточно близкие, хотя анатомической связи между ними нет: если видно, что всякий террорист — это экстремист, то неправильно было бы полагать, что каждый экстремист — террорист. Разумеется, экстремизм как определенное умонастроение логически ведет к оправданию террора, но вовсе не обязательно доходит до этой точки» [51,с.68].

Другое понятие, состоящее в этом же таксономическом ряду, — «радикализм» (лат. «radix» — корень). Другой российский исследователь Д. Ольшанский определяет его как «социально-политические идеи и действия, направленные на наиболее кардинальное, решительное (коренное) изменение существующих социальных и политических институтов. В отличие от экстремизма радикализм фиксируется прежде всего на содержательной стороне тех или иных корневых, крайних, хотя и не обязательно экстремальных идеях, и во вторую очередь, на методах их реализации. Радикализм может быть исключительно „идейным“, а не действенным, в отличие от экстремизма, который всегда бывает действенным, но не всегда идейным» [52,с.225].

Следовательно, с учетом остроты действий, степени опасности некоторые исследователи предлагают следующий взаимосвязанный ряд понятий по возрастанию степени остроты и опасности деструктивных явлений, «от меньшего зла к большему»: радикализм — экстремизм — терроризм [53,с.25].

Некоторые считают, что, в отличие от многих стран, понятие «традиционная религия» не вполне адекватно употребимо по отношению к Казахстану. Хотя ислам, христианство, буддизм и иные конфессии существуют на территории Казахстана относительно давно, они не стали «традицией», и не вполне оправданно говорить о традиционных религиях. Поэтому, с этой точки зрения, в Казахстане трудно проводить границу между традиционными религиями и нетрадиционными, как это, например, делается в России для дифференциации отношения государства к тем или иным конфессиям. Тем не менее, бесспорно, что ислам и христианство — это две основные конфессии, имеющие длительный опыт функционирования в Казахстане.

В последнее время заметно повысилось влияние ислама на социальное развитие Казахстана, хотя данная религия не превратилась в одну из доминант общественной жизни. И вместе с тем возрождение нравственных устоев Корана среди населения формирует духовное сознание нации. В этом смысле, эта религия способствует консолидации общества. Однако в обществе появляются некоторые силы, стремящиеся связать ислам с политикой и использовать его в своих целях. В осложнении религиозной ситуации в стране не последнюю роль играют радикальные исламские течения и организации. И в этой связи важно исключить проявление возможностей, способствующих укреплению позиций радикальных исламских течений в республике.

Определенное падение уровня доверия мусульманских верующих к традиционному вероучению активизировал деятельность альтернативных исламских течений на территории республики.

В последнее время особенно заметно среди мусульманского населения стали распространяться религиозные идеологии суннизма ханбалитского мазхаба, отличающегося отрицанием свободы мнений в религии, фанатичной строгостью при соблюдении обрядов и правил, норм шариата. Этот мазхаб служит основой для распространения в республике радикальных идей исламского фундаментализма, в частности такого течения как ваххабизм.

Исторически ваххабизм (ал-ваххабиа) зародился в Аравии в середине XVIII в. на основе учения Мухаммада Ибн Абд ал-Ваххаба. Центральным для данного учения было положение о единобожии (таухид). Аллах — единственный источник творения, и только он достоин поклонения со стороны людей; однако мусульмане отошли от указанного принципа, поклоняясь святым, вводя различные новшества («бида»). В связи с этим необходимо очищение ислама от различных «бида», в т. ч. от культа святых. Последователи ал-Ваххаба призывали к социальной гармонии и единению всех мусульман, выступали за строгое соблюдение нравственных законов, осуждали стяжательство. Вместе с тем для ваххабитов был характерен экстремизм в борьбе со своими политическими и идеологическими противниками. 53, с. 22,100]

Важное место в их концепции занимала идея джихада против мусульман-«многобожников», «отступивших» от принципов ислама. В настоящее время это учение распространено в Саудовской Аравии [54,с.107].

В Казахстане религиозные общины, предусматривающие в своем уставе распространение учения ваххабитов, официально не регистрируются. Однако ваххабиты часто, действуя под эгидой благотворительных обществ, религиозных течений, скрывают свою истинную принадлежность. Ваххабиты считают, что национальные ценности и традиции чужды исламу, и полагают возможным использование методов террора для осуществления своих целей, также пропагандируют нетерпимость, распространяют в обществе идеи противостояния и гражданского неповиновения. Все это противоречит казахстанской государственности и самим основам ислама.

В республике набирает силу такое радикальное религиозное течение турецкого происхождения, как нурсизм. Его основатель, ученый-теолог Сайд Нурси, именем которого называют себя его ученики — «нуршлар». На лидера течения «Hyp» Фатуллаха Гюлена турецкими спецслужбами заведено уголовное дело, и он разыскивается по обвинению в подрывной деятельности против светского государственного строя в Турции. 54, с.108]

В Казахстане проявляют свою деятельность такие религиозные экстремистские организации, как партия «Хизб-ут Тахрир» («Исламская партия освобождения»), движение «Таблиги Джамаат» («Общество исламских улемов») и «Тарихатшилар». Их влияние достаточно сильно проявляется в южном регионе республики, который характеризуется более сложным социально-экономическим положением, чем другие регионы страны. «Новое», или «ваххабитское» понимание «исламского образа жизни» предусматривает упрощение и удешевление обрядов, не приемлет проведения пышных свадеб, поминок, привлекая тем самым в свои ряды представителей неимущих слоев. Нередко отдельные религиозные группы и проповедники такого толка используются международными экстремистскими и террористическими структурами для дестабилизации внутриполитического положения, разжигания межконфессиональной и межэтнической вражды, для разжигания сепаратистских и других деструктивных настроений среди населения.

В 2000 году правоохранительными органами были выявлены и пресечены действия представителей «Хизб-ут Тахрир» в городах Туркестане, Кентау, Сарыагаше, Таразе и Алматы. Как известно, одной из целей этой организации является создание на территории Центральной Азии «всемирного исламского государства — Халифата», что обусловливает ее противоконституционный характер. Халифат был мусульманским государством VII века, образованным в период становления феодального общества в Западной Аравии. В состав современного Халифата, по замыслу «хизбутовцев», должны войти в статусе регионов (вилаятов) все страны мира, большинство населения которых исповедует ислам. Основатель партии — шейх Такиит-дин Набхоний (Таки ад-Дин Набхани аль-филастыни) взрастил свое детище, начиная с 1953 года в г. Байтул-Макдис (Сирия), по другим данным — в Иерусалиме, на базе палестинского отделения организации «Братья мусульмане». 55, с.10]

Первая ячейка «Хизб-ут Тахрир» создана была в Сирии, впоследствии идеи партии широко распространились в Египте, Иране, Ираке, Алжире, Судане, Йемене, Пакистане и Афганистане. Деятельность партии официально запрещена в Иордании. Ее руководящие офисы имеются в ряде стран Европы (центр стратегического планирования находится в Лондоне). Вершина иерархии управления внутри организации — это «Амирул-абзам» (с арабского — правитель, начальник), т. е. руководитель всемирной организации «Хизб-ут Тахрир». В настоящее время это разыскиваемый Интерполом гражданин Иордании Абдулкаддум Заллум, 1925 года рождения, ставший в 1979 году амиром (лидером) партии после смерти своего предшественника, шейха Такиитдина Набхония.

Исламская система государственного устройства, внедрение которой — конечная цель «Хизб-ут Тахрир», основана на 4-х принципах: верховная власть восходит только к Аллаху, к шариату; власть, назначение халифа принадлежит Умме; назначение одного халифа является обязанностью; халиф обладает исключительной властью принимать божественные законы. Структура исламского государства состоит из халифа — главы государства, других государственных чиновников — уполномоченного помощника, помощника-исполнителя, амира джихада, губернаторов; армии, суда, административных институтов, народного совета (Мадж-лис-ал-Шура). 55, с.11]

Стратегия действий «Хизб-ут Тахрир», основанная на идеях панисламизма, составляет достижение такого баланса политических сил в странах влияния, когда сторонники организации в каждой из выделенных стран составят большинство населения и путем легального или нелегального государственного переворота осуществят изменение конституционного строя с целью провозглашения вилаята. По мере увеличения количества вилаятов преследуется цель объединиться в одно государство — Халифат, вплоть до полного объединения всех мусульман под единым флагом.

Интенсивная и настоящая экспансия идей «хизбутовцев» идет на территории Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана и Казахстана.

Теоретические основы политики и идеологии «Хизб-ут Тахрир» изложены в произведениях Набхония: «Низолум ислам» (система, устав ислама), «Давлат-ул-ислам» (Исламское государство), «Халифалик» (Халифат). Первые факты появления литературы «хизбутовцев» были зафиксированы в Узбекистане в 80-е годы. С 1992 года в Узбекистане стали формироваться первые ячейки организации. Деятельность организации строго конспирирована, в ее ряды втягиваются представители интеллигенции, студенчество. С учетом ситуации в Узбекистане «хизбутовцы» преследуют цель создания на территории Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана сильной, способной себя защитить организации. Для этого они используют социально-экономические трудности, слабое знание населением основ ислама на фоне выраженной тяги к религии. Распространению идей «хизбутовцев» способствует пассивность официального духовенства, его неготовность вступать в открытую дискуссию с новыми течениями в исламе, а также отсутствие жесткой по отношению к «Хизб-ут Тахрир» законодательной базы.

Впервые в Казахстане деятельность партии была зарегистрирована в 2000 году в Южно-Казахстанской и Жамбылской областях. Задержаны ячейки партии в Алматы, Кзылординской, Жамбылской, Южно-Казахстанской областях в мае 2001 года. Зафиксированы факты действия в Алматы и Шымкенте подпольных типографий по изданию религиозной литературы «хизбутовцев» [55,с.11]. Проявлениями религиозной радикализации в Центральноазиатском регионе являются активизация отрядов движения «Талибан» во главе с муллой Омаром, «Аль-Каиды», афганских радикальных исламистов во главе с Гульбеддином Хекматияром, действующих против администрации Хамида Карзая в Афганистане.

Такое радикальное движение, как Исламское движение Узбекистана (ИДУ) действует вместе с синьцзянскими сепаратистами из Исламского движения Восточного Туркестана (ИДВТ). В настоящее время деятельность узбекских и уйгурских экстремистов удерживается действиями афганских властей и международного контингента по поддержанию безопасности. В последнее время наметилась тенденция сближения сторонников ИДУ с членами исламской радикальной организации «Хизб-ут Тахрир», имеющей разветвленную сеть подпольных ячеек в Узбекистане, Кыргызстане, Таджикистане, некоторых областях Казахстана и в Синьцзянь-уйгурском автономном округе Китая. 56, с.73]

Исходя из данного положения вещей, думается, что, в целом, роль исламского фактора в реальной политике, экономике, иных сферах казахстанского общества невелика. Религиозной радикализации внутри казахстанского общества не произойдет, если только это не будет активно провоцироваться извне или же целенаправленно насаждаться определенными группами внутри страны. Есть мнения и предостережения среди части общественности о том, что не следует приближать казахстанский вариант ислама к его аравийскому содержанию.

Наиболее опасными из всех форм политизации ислама рядом экспертов называются две. Первая — эксплуатация ценностей ислама экстремистами в противопоставлении этих ценностей идеалам светского государства, иначе говоря, радикализация ислама и превращение его в идеологию оппозиции, как у наших южных соседей. Вторая, наиболее вероятностная уже собственно в Казахстане, — принятие гуманистического содержания ислама и превращение его в составную часть государственной идеологии. Кажущийся сначала позитивным такой ход вскоре проявится как отступление от светского характера государства, а со временем трансформирует Казахстан в государство исламской ориентации. Это может произойти помимо воли и первоначальных намерений руководства страны в силу того, что религия — духовно целостный феномен: из нее нельзя заимствовать некую часть с целью эксплуатации, без того чтобы не принять практически все в этой религии. Причем сторонники второго пути ссылаются на прецеденты и опыт использования религии как части официальной идеологии государства и формирования политических партий по религиозному принципу в ряде ведущих зарубежных стран. Чтобы не допустить каких-либо неприемлемых для условий Казахстана крайностей, необходимы усилия государственной власти, общие демократические процессы, которые будут способствовать обеспечению стабильности религиозной сферы.

В настоящее время происходят количественные и качественные изменения в среде мусульманской общины Казахстана. Современные средства коммуникации делают нашу страну доступной для проникновения любой идеологии, в том числе и радикального ислама.

На возможность распространения религиозного экстремизма и терроризма в Казахстане могут повлиять, по крайней мере, две группы факторов. Одна из них связана с возможным обострением ситуации внутри самой мусульманской общины Казахстана. Другая обусловлена геополитическим влиянием извне, развитием ситуации в регионе Центральной Азии.

Учет опыта соседних государств и анализ внутренней ситуации в Казахстане позволяет выделить ряд конкретных угроз, связанных с радикальной политизацией ислама в сторону экстремизма. Их можно свести к тем вызовам, перед которыми оказалась наша страна в настоящий момент.

Распространение религиозного экстремизма и терроризма исламского толка в Казахстане может получить импульс через идеологическую экспансию радикального ислама на территорию страны.

В связи с введением жесткого административно-правового режима в Узбекистане и Кыргызстане по отношению к ряду радикальных международных исламских организаций, их миссионерская деятельность в этих странах стала затруднительной. Поэтому можно ожидать, что основной вектор распространения идеологии радикального ислама может быть направлен в скором будущем в южные области Казахстана.

Не исключено, что определенные радикальные круги из ряда стран в целях распространения своего влияния на весь Центрально-Азиатский регион проявляют заинтересованность в исламизации населения обширного Казахстана. Такая возможность подтверждается теми небезуспешными попытками исламизации населения нашей страны, которые предпринимались, начиная еще с XVII столетия. 56, с.184].

Безусловно, исламские радикалы осознают, что имеют практически нулевые шансы получить у официальных властей Казахстана разрешение на длительную миссионерскую деятельность в стране или вступить в партнерские отношения с ДУМК, поэтому они могут предпринять попытки действовать самостоятельно и искать опору среди лояльной к установкам радикального ислама части верующих и, в первую очередь, в среде молодежи.

Несмотря на то, что в целом ситуация с исламом остается подконтрольной правоохранительным структурам Казахстана, опасность неконтролируемого развития событий с каждым годом все более увеличивается.

Нельзя исключить возможности того, что одним из внутренних толчков для распространения религиозного экстремизма и терроризма исламского толка на территории Казахстана может послужить нарастание внутренних противоречий в среде мусульманской общины, что связано со спецификой менталитета мусульманского населения страны.

Учитывая все возможные сценарии распространения экстремизма и терроризма на территории Центральной Азии и в Казахстане, в частности, в нашей стране в последние годы был разработан ряд механизмов борьбы с этим явлением, задействование которых стало одной из главных задач во внутренней политике государства.

Сразу же после известных баткентских событий 1999 года по поручению Президента страны Н. А. Назарбаева в Казахстане в срочном порядке была создана комиссия Совета безопасности РК по противодействию экстремизму и терроризму. Был принят специальный Указ президента РК «О мерах по предупреждению и пресечению проявлений терроризма и экстремизма» .

Со времени выхода Указа и создания комиссии были предприняты меры по профилактике и пресечению в нашей стране различных проявлений экстремизма и терроризма. В частности, правоохранительными органами и спецслужбами страны была проведена проверка соблюдения законности религиозными объединениями, усилен паспортный, визовый и таможенный контроль на наиболее проблемных участках государственной границы, начата работа по регулированию миграционных и туристических потоков, реализованы мероприятия по усилению контроля на всех видах транспорта международного сообщения. Были приняты меры по упорядочению международного обмена студентами и преподавателями.

В целях предотвращения расширения транзита наркотиков, увеличения контрабанды оружия и попыток нелегальной миграции правоохранительные органы и спецслужбы Казахстана предпринимают конкретные профилактические меры. В частности, ведется строительство 30 новых таможенных пунктов в Южно-Казахстанской, Жамбылской, Кызылординской, Мангистауской областях. Предполагается организовать регулярные воздушные облеты труднодоступных мест в приграничных райнах в целях выявления возможных групп экстремистов и боевиков, прибывающих из других стран, а также баз хранения ими оружия и боеприпасов[56,с.186].

На южном направлении были развернуты дополнительные части и подразделения пограничной службы КНБ — в частности, два погранотряда, выставлены более десятка новых контрольно-пропускных пунктов, а также дополнительные блокпосты. Для прикрытия государственной границы на южном участке создан Южный военный округ. В МВД РК сформировано спецподразделение «Сункар», а в приграничных районах были укреплены миграционная и дорожная полиция. Правоохранительными органами на постоянной основе проводятся мероприятия по обеспечению безопасности промышленных предприятий, объектов жизнеобеспечения, транспортных коммуникаций и аэропортов[57,с.17].

В целях пресечения распространения экстремизма и терроризма Казахстаном, помимо силовых мероприятий, принимаются меры, направленные на улучшение социально-экономической ситуации: в стране достигнута макроэкономическая стабилизация, обуздана инфляция, начался постепенный экономический рост. Особое внимание обращено на улучшение социальной обстановки. В этом направлении правительством принята Программа борьбы с бедностью и безработицей. Она предусматривает создание 400 тысяч рабочих мест. В настоящее время осуществляется ряд важных социальных программ в области здравоохранения, образования, пенсионной реформы, социальной поддержки наиболее уязвимых слоев населения.

Пристальное внимание уделяется вопросам обеспечения внутриполитической стабильности, укреплению межнационального и религиозного согласия, продолжению демократических реформ.

Одним словом, в Казахстане в настоящий момент уже осуществлен комплекс профилактических мер, ставящих заслон экстремистской деятельности на территории нашей страны.

Предпринятые во внутреннем направлении меры в известных рамках координировались с инициативами Казахстана на региональном уровне и в мировом масштабе. Во многом это было обусловлено тем, что противодействие экстремизму и терроризму в масштабах только одной страны, без коллективных межгосударственных усилий не способно привести к более или менее серьезным результатам.

В рамках Содружества Независимых Государств по инициативе Президента Республики Казахстан был создан единый Антитеррористический центр, который призван координировать усилия стран СНГ в этой сфере. 58, с.139].

Казахстаном были предприняты активные действия по привлечению внимания мировой общественности и ведущих международных организаций мира к проблемам Центральной Азии, прежде всего — ООН. В целях укрепления регионального сотрудничества в апреле 2000 года был подписан договор с нашими непосредственными соседями по региону — Узбекистаном, Кыргызстаном и Таджикистаном о совместных действиях по борьбе с терроризмом, политическим и религиозным экстремизмом, транснациональной организованной преступностью и иными угрозами стабильности и безопасности.

В Центральной Азии большое значение имеет развитие сотрудничества Казахстана с Россией, Китаем, Цснтральнозиатскими странами в рамках Шанхайского форума. Создание общей базы данных на террористов и экстремистов, обмен опытом работы по противодействию террористической и экстремистской деятельности, наркоторговли, разработка и принятие согласованных мер, направленных на борьбу с этими явлениями — все это перспективные направления взаимодействия стран Шанхайского форума. 59, с.3−4].

Таким образом, на сегодняшний день во внешнеполитическом курсе Казахстана серьезное внимание уделяется вопросам борьбы с экстремизмом и терроризмом.

По инициативе казахстанской стороны активизируется деятельность стран-участниц Договора о коллективной безопасности. В настоящий момент уже подписаны важные документы, направленные на повышение эффективности ДКБ. В 2000 году был утвержден пятилетний план по формированию системы коллективной безопасности, а также принято решение о формировании региональных коалиционных группировок войск.

Принимая во внимание особую значимость долголетней войны в Афганистане, которая считается основным источником распространения экстремизма и терроризма в регионе Центральной Азии, в свое время Казахстан проявил инициативу по урегулированию ситуации в этой стране. Казахстанский подход основывался на необходимости прекращения любой внешней подпитки противоборствующим сторонам, проведение специальной сессии Совета Безопасности ООН по Афганистану. Эти инициативы были озвучены давно. Сама жизнь подтвердила правильность такого подхода. И на сегодняшний день Казахстан заявляет о своей готовности в предоставлении практически любой помощи в стабилизации ситуации в Афганистане и скорейшей послевоенной реабилитации этой страны.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Влияние межэтнических и межконфессиональных отношений на политическое развитие государств пронизывает всю современную историю. В этом плане опыт Казахстана в реализации этнорелигиозной политики уникален и неповторим. Казахстан сумел максимально использовать международный теоретический и практический опыт и инструментарий в отечественной национальной политике, значительно обогатив его в ходе практики.

Казахстанцы гордятся не только богатством недр своей республики, ее благодатной землей с удивительным разнообразием природно-ландшафтных зон, но и многообразием народа, сочетающего в себе яркое слияние многочисленных культур, традиций и обычаев.

Опыт пройденного первого полуторадесятилетия независимого развития Казахстана говорит о том, насколько важным является сохранение стабильности межэтнических и межконфессиональных отношений в мультикультурном обществе. Хотя за эти годы на правовом уровне были разрешены многие проблемы в этой области, сам факт полиэтнического состава населения страны делает важным постоянный учет этнокультурного фактора. Сегодня в Казахстане существуют все предпосылки для превращения этнокультурного многообразия страны в позитивный фактор общественного развития. Все нации и народности — казахи, русские, украинцы и немцы, узбеки и уйгуры, представители других этносов — осознают себя создателями новой гражданской общности казахстанского народа. Представители интеллектуальной элиты Казахстана подчеркивают важность задачи консолидации казахстанского общества в единую нацию, под которой понимается не этническая, а гражданская нация. Вопросы нациестроительства, формирования объединительной общенациональной идеи активно обсуждаются сегодня в казахстанском обществе. Активные дискуссии идут по поводу содержания национальной идеи. Национальная идея сопровождает процесс формирования единой казахстанской нации, а именно процесс консолидации казахстанского общества вокруг казахского народа при условии, что казахи берут на себя всю полноту ответственности осуществлять и реализовывать потребности и интересы всех этнических групп Казахстана. Выдвижение национальной идеи в условиях мультикультурного и поликонфессионального казахстанского общества является непростой задачей.

На протяжении 90-х годов в Казахстане этническая самоидентификация большинства населения довлела над гражданской идентификацией. Отрадно, что с укреплением нашей Независимости в сфере межэтнической интеграции наметились позитивные тенденции. Это открывает хорошие перспективы для формирования казахстанского народа как гражданской, политической общности.

Межэтническое и межконфессиональное согласие являются двумя крыльями, поддерживающими внутриполитическую стабильность и консолидацию казахстанского общества. В сознании человека религиозное и национальное чувства всегда были тесно переплетены. И сегодня религия рассматривается как важный защитный механизм перед опасностью утраты моральных, духовно-культурных основ народа.

В жизни современного казахстанского общества использование культурного и духовно-нравственного потенциала религии играет немаловажную роль. В независимом Казахстане приняты законы, гарантирующие светский характер государства, равные возможности для деятельности всех религиозных общин страны. Серьезных внутренних предпосылок для осложнения отношений между религиями в Казахстане нет. Эта опасность имеет в основном внешнюю природу. Она связана с использованием религии для оправдания экстремистских действий в политике, террористических актов. Особенностью казахстанской модели межэтнического и межконфессионального согласия является ее пластичность, открытость изменениям и инновациям, способность к упреждающему противодействию не только явным, но и латентным, потенциальным угрозам и вызовам.

В Казахстане приоритетны демократические ценности, современный взгляд на межнациональные и межэтнические отношения. Толерантность отношений, межэтническая и межрелигиозная терпимость были исторически присущи казахам.

Консолидация единого народа Казахстана на основе базовых конституционных принципов общественного согласия, политической стабильности, экономического развития на благо всего народа, казахстанского патриотизма, стремление к взаимообогащению духовно-культурных ценностей этносов являются важнейшими условиями дальнейшего прогресса страны.

Межэтническое и межконфессиональное согласие в Казахстане всегда будет приоритетным направлением государственной политики. В основе дальнейшего развития казахстанского полиэтничного и многоконфессионального государства и общества постоянно находятся вопросы межэтнического мира и согласия, и обязательным является соблюдение прав нации и прав человека независимо от этнической, расовой, религиозной принадлежности, утверждение демократических принципов и норм человеческого общежития, создание фундаментальных условий для свободного развития и реализации потенциала личности.

1. Дымов О. Мы, народ Казахстана: Астана, 2004.-603с.

2. Под рук. Анес Г. Народы Казахстана. Энциклопедический словарь: Алматы, 2003.-350с.

3.Каппелер А. Две традиции в отношениях России к мусульманским народам Российской империи // Отечественная история. — 2003.-№ 2. -С. 129−135(130−132).

4. Оль П. А., Ромашов Р. А. Нация: генезис понятия и вопросы правосубъектности. — СПб.: Юридическая литература, 2002. — 144 с. (48−49).

5.Бырбаева Г. Имперская модель царской России и СССР в евро-американской историографии // Мысль. — 2004. — № 7. — С. 86−90 (88).

6.Там же.

7. История Казахстана с древнейших времен до наших дней / Под общей ред. А. Б. Гали, Ж. К. Касымбаева. — Алматы: Ґш киян, 2003. — 584 с. (389,390).

8. Кыдыралина Ж. У. Этнос и религия в Казахстане: Астана, 2007,-221с.

9. Там же, л. 190−194.

10. История Казахстана с древнейших времен до наших дней / Под общей ред. А. Б. Гали, Ж. К. Касымбаева. — Алматы: «Ґш киян», 2003. -584с. -С.440,441.

11. Абылхожин Ж. Б. Очерки социально-экономической историй Казахстана XX в. — Алматы: Туран, 1997. — 360 с. (301).

12. Губогло М. Н. Мобилизованный лингвицизм. — М.: Наука, 1993. -191 с. (84).

13. Краткие итоги переписи населения 1999 года в Республике Казахстан, статистический сборник / Под. ред. А. А. Смаилова. — Алматы:).

14. АмироваА. Межэтнические отношения в Казахстане, htm.www.cvi.kz.

15. Саханов Б. Познать язык, поднять державу // Казахстанская правда. — 2005. — 13 мая.

16. Дымов О. Ассамблее народов Казахстана — 10 лет // Деловой мир.-2005.-№ 5(11).-С. 9.

17. Казанцева О. Достояние республики // Казахстанская правда.- 2005.

— 30 апреля.

18. Дружба и доверие — наше главное богатство. Дорогой мира и согласия // Казахстанская правда. — 2002. — 16 ноября. — С. 3.

19. Комментарий к Указу Президента РК от 23 апреля 2005 г. № 1561 «Об укреплении института Ассамблеи народов Казахстана» // Казахстанская правда. — 2005. — 30 апреля.

20. В каждом сердце — родная страна // Казахстанская правда. — 2006. — 25 октября. — С. 1.

21.Назарбаев Н. В потоке истории. — Алматы: Атамура, 1999. — 296 с. (231).

22. Кул-Мухаммед М. Основа национального бытия // Казахстанская правда. — 2004. — 20 августа. — С. 4, 5.

23. Щелокова Е. Религиозная ситуация в Казахстане в 20−60-е годы XX века // Евразийское сообщество. — 2003. — № 4. — С. 97−102 (97−99).

24. Преодолевая религиозное влияние ислама: Сборник документов и материалов. — Алма-Ата: Гылым, 1990. — 234 с. (89, 97,98).

25. Кыдыралина Ж. У. Этнос и религия в Казахстане. Астана, 2007. -221с

26. Там же

27. Там же

28. Цит. по: Саржан С. Религиозная политика в Казахстане: судьбы ислама (1941;1991 гг.). // Мысль. — 2003. — № 1. — С. 77−80 (78).

29. О религии и церкви: Сборник высказываний классиков марксизма-ленинизма, документов КПСС и Советского государства.-М.: Прогресс, 1981. — 530 с. (502−503).

30. Кыдыралина Ж. У. Депортированные в Казахстан народы: история и современность. — Алматы: Гылым, 1999. — 188 с.

31. Там же

32. Там же

33. Козлов В. А. Массовые беспорядки при Хрущеве и Брежневе. -Новосибирск, 1999.-С. 122.

34. Зубкова Е. Ю. Власть и развитие этноконфликтной ситуации в СССР. 1953;1985 гг. // Отечественная история. — 2004. — № 4. — С. 3−32 (29).

35. Козлов В. А. Крамола: инакомыслие в СССР во времена Н. Хрущева и Л. Брежнева (По материалам Верховного суда и Прокуратуры СССР) // Общественные науки и современность. — 2002. — № 4. — С. 68−79 (78).

36. Акинер Ш. Формирование казахского самосознания: от племени к национальному государству. — Алматы: Гылым, 1998. — 136 с. (108−115).

37. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. — М: ООО «Изд-во ACT: ЗАО НГШ «Ермак», 2004. — 588 с. (59, 67).

38. Там же.

39. Горбачев М. О ходе реализации решений XXVIII съезда КПСС и задачах по углублению перестройки. — М.: Политиздат, 1988. — ПО с.

40. Акинер Ш. Формирование казахского самосознания: от племени к национальному государству. — Алматы: Гылым, 1998. — 136 с. (118−125).

41.Хик Дж. Пятое измерение. Мистические и духовные учения от древнейших времен до наших дней. — М.: Ф АИР-ПРЕСС, 2002. — 416 с.

42. Оралтай X. Елім айлап? ткен ?мip. — Алматы: Білім, 2005. — 632 бет (271−278).

43. Назарбаев Н. В потоке истории. — Алматы: Атамура, 1999. — 296 с. (20, 25).

44. Программа совершенствования казахстанской модели межэтнического и межконфессионального согласия на 2006;2008 годы. Утверждена постановлением Правительства Республики Казахстан от 28 июня 2006 г. № 593. — Астана, 2006. — 49 с. (33).

45. Назарбаев Е. Основные тенденции развития межконфессиональных отношений в современном Казахстане // Аналитик. — 2001 — № 6. -С. 32−37.

46. Межконфессиональное согласие в Казахстане и противодействие религиозно-политическому экстремизму. Справочно-информационный материал. — Астана: Комитет по делам религий Министерства юстиции Республики Казахстан, Академия государственного управления при Президенте Республики Казахстан, 2006. — 45 с. (22−35).

47. Цит. по: Султангалиева Г. «Татарская» диаспора в конфессиональных связях казахской степи (XVIII-XIX вв.) // Вестник Евразии.-2000. № 4. — С. 20 35. 22).

48. От диалога религий — к сближению цивилизаций. Форум мира и

взаимопонимания // Казахстанская правда. — 2003. — 25 сентября. — С. 1.

49. Глобальный диалог во имя мира // Казахстанская правда. — 2006. -14 сентября.

50. Тукумов Е. Экстремизм: природа, содержание, причины // Мысль. — 2003. — № 10. — С. 20−225 (20, 21).

51.Мирский Г. Экстремизм, терроризм и внутренние конфликты в «третьем мире» // Мировая экономика и международные отношения. -1998.-№ 8. -С. 68.

52.Ольшанский Д. Психология террора. — Екатеринбург: Деловая книга, 2002. — С. 225.

53. Тукумов Е. Экстремизм: природа, содержание, причины // Мысль. — 2003. — № 10. — С. 20−22 (25).

54. Казанцев А. А. «Ваххабизм»: опыт когнитивного анализа институтов в ситуации социокультурного кризиса // Полис. — 2002. — № 5. -С. 96−109. (100).

55. Camaee M. «Хизб-ут Тахрир» снимает маску // Мысль. — 2003. -№ 1.-С. 9−13. (10, 11).

56. Кыдыралина Ж. У. Этнос и религия: история и судьбы. Астана, «Елорда», 2007.

57. Роот В. Борьба с терроризмом, экстремизмом и сепаратизмом-залог безопасности личности в государстве.// Мысль, 2007, № 10

58. Косиченко А. Г., Ашимбаев М. С. и др. Современный терроризм: взгляд из Центральной Азии — Алматы: Дайк-пресс, 2002. С.ЗО.

59. Жабина Ж. ШОС: эволюция развития. // Мысль, 2007, № 11