Приспосабливание. 
Современная философская герменевтика: понимание и интерпретация

При рассуждении по аналогии, иногда, в случае слишком широко понимаемого принципа аналогии, смысл рассматриваемого текста интерпретируют иначе или шире, чем этот смысл был задан первоначально. Причем сам первоначальный текст ничего не содержал сверх того смысла, который в нем подразумевали.

Если нет аналогии между оригинальным и наложенным значением, то речь идет не о приспосабливании общего смысла какого-то пассажа, но скорее приводит к насильственному искажению его истинного значения; подобное искаженное значение оказывается не просто посторонним, но оно может быть противоположно подлинному смыслу текста.

Приспосабливание обычно делится на два класса: экстенсивное и иносказательное. Экстенсивное приспосабливание берет слова Библии в их подлинном смысле, но прилагает их к новому предмету. Таким образом, слова, например, которые характеризуют Ноя, о котором сказано, что он «был найден совершенным, а во времена гнева он добился примирения», часто прилагались к другим святым.

Иносказательное приспосабливание не использует слова Писания в их подлинном смысле, но придает им совершенно другое значение. В этом случае имеет место аналогия — не между объектами, но между вербальными выражениями. Например, слова: «С милостивыми ты поступаешь милостиво, с мужем искренним — искренно; с чистыми — чисто, а с лукавым — по лукавству его» (Пс. 17:26, 27) выражают в оригинале подход Бога к доброму и греховному. Однако при приспосабливании эти слова часто используются для демонстрации влияния смыслового окружения, и их первоначальный смысл тогда расширяется. Поэтому приспосабливание может быть правомерно; оно может быть выведено из самого текста (первого появления в тексте Писания). Такого рода приспосабливание смысла в писаниях Отцов рассматривается как узаконенное, оно выводится из собственной природы Священного Писания. В этом случае типичное объяснение приобретает черты догматического и/или морального объяснения смысла того или иного пассаже, рассматриваемого в согласии с вероучением и исходя из внутреннего смысла изучаемого текста.

Примеры использования приспосабливания в Писании могут быть найдены в Мф. 7:23 (ср. Пс. 6:2 Пс. 37:2), Рим. 10:18 (ср. Пс. 28, 5), II Кор. 8, 15 (ср. Исх. 16:18), Евр. 13, 5 (ср. Ис. 1:5), Откр. 11:4 (ср. Зах. 4:14). Литургические книги и сочинения Отцов настолько переполнены приспосабливанием, что нет необходимости ссылаться на какие-то специальные случаи. Наконец, нет достаточного основания для запрещения использования приспосабливания, ввиду того, что это не влечет за собой никаких неудобств в интерпретации, во всяком случае, в вопросах веры и морали. Но двух крайностей следует избегать.

Во-первых, нельзя утверждать, что, все цитаты из Ветхого Завета, которые обнаруживаются в Новом Завете, представляют собой всего лишь приспосабливания. Подобные заявления характерны для тех авторов, кто пытается умалить ценность Мессианских пророчеств. Это относится не только к нашим дням, но обнаруживается еще у Теодора Мопсуэстина и у социниан. Пятый экуменический синод указал на эту ошибку Теодора.

Кроме того, сам Христос (Мф. 22:41 и сл.; ср. Пс. 109:1); Апостол Петр (Деян. 3:25 и сл.; ср. Быт. 12:3; 18:18; 22:18); Апостол Павел (Евр. 1:5; 5:5; Деян. 13:33; ср. Пс. 2:7) в своих теологических рассуждениях опираются на цитаты Ветхого Завета, так что эти цитаты не могут рассматриваться только лишь как простые приспосабливания.

Во-вторых, не стоит переусердствовать в использовании приспосабливания. К нему следует прибегать только в том случае, если:

• (a) мы хотим представить значение, выведенное из адаптированного смысла, полученного в результате приспосабливания в качестве подлинного смысла (Писания);
• (b) если нам необходимо использовать это как посылку в аргументе;
• © если мы намереваемся приспособить слова Писания к нелепым, абсурдным или полностью несоизмеримым темам.

Четвертая сессия Тридентского Собора настоятельным образом предостерегает от подобного злоупотребления в толковании Святого Писания.