Судебно-психиатрическая оценка психических расстройств больных шизофренией, совершивших имущественные сделки

В последние годы выявляется отчетливая тенденция к увеличению числа экспертиз в гражданском процессе при различных правовых спорах и постоянное расширение их диапазона. Данная тенденция обусловлена изменившимися социально-экономическими условиями в обществе, обновлением законодательной базы (введение нового Гражданского Процессуального Кодекса Российской Федерации), а также благодаря успехам психофармакологической терапии и реабилитационных мероприятий, проводимых в отношении психически больных. Все это позволяет лицам с психическими расстройствами, в частности больным шизофренией, находиться вне психиатрических больниц, оставаться в обществе и осуществлять ряд своих гражданских прав и обязанностейв том числе самостоятельно распоряжаться своим имуществом: оформлять договора купли-продажи, обмена, дарения, завещания, ренты, подписывать генеральные доверенности.

Однако в новых социально-экономических и правовых условиях, наиболее незащищенными становятся именно лица, страдающие психическими заболеваниями, так как, в силу имеющихся у них болезненных нарушений, они не всегда могут реализовывать свои имущественные права без материального ущерба для себя и своих близких.

В последние десятилетия количество судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе увеличилось в 15 раз (Боброва И.Н. и соавторы, 1980). По данным Т. Б. Дмитриевой, А. Р. Мохонько, Л. А. Муганцевой (2001) число лиц направленных на судебно-психиатрическую экспертизу для решения вопроса об их способности понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения имущественной сделки — в 1994 г. составило 1313 человек, 2001 г. — 1405. При этом из всех направленных «дееспособных» больных, более половины -50,9%, а в 2001 г. -55,4% были признаны неспособными на момент совершения сделки, понимать значение своих действий и руководить ими. Также отмечен существенный рост посмертных судебно-психиатрических экспертиз: так 10 лет назад за год проходило 1500 случаев, а в 2001 г. было проведено более 5000 посмертных экспертиз. В последние годы наблюдается стабилизация числа судебно-психиатрических экспертиз по делам о признании сделок недействительными на уровне 1.5 тысяч судебно-психиатрических экспертиз в год (Дмитриева Т.Б., Мохонько А. Р., Муганцева J1.A. 2006).

Правовые основания для признания сделки недействительной сформулированы в ст. 177 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которой сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения.

В ст. 177 ГК РФ не сформулирован медицинский критерий, оценки требует лишь состояние в момент заключения сделки, что предполагает более широкий предмет исследования, то есть анализ психического и психологического состояния в юридически значимый период.

В гражданском процессе о признании сделки недействительной предусмотрено проведение судебно-психиатрической экспертизы, так как при рассмотрении судебного дела, необходимо ответить на вопросы о психическом состоянии лица в момент совершения им имущественной сделки, что требует применения специальных познаний (ст. 79.

Гражданского процессуального кодекса РФ). Судебно-психиатрическая экспертиза, в зависимости от условий и оснований возбуждения гражданского дела может быть очной, заочной и посмертной. Последние зачастую назначаются при оспаривании завещания. Из ст. 1118 ГК РФ следует, что составление завещания является односторонней, прижизненной сделкой лица по распоряжению имуществом на случай своей смерти, поэтому на признание завещания недействительным распространяются основания, сформулированные в ст. 177 ГК РФ.

В задачи судебных психиатров-экспертов входит определение психического состояния лица на период сделки и его влияние на способность понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период. Психические расстройства в определенной степени отражаются на гражданско-правовом положении больных, поэтому судебно-психиатрическая экспертиза в гражданском процессе подразумевает не только решение вопроса о психическом состоянии больного, но также служит защите его гражданских прав и реабилитации. Именно экспертное заключение позволяет судам принять правильное решение и защитить права психически больных граждан.

Для краткости и удобства обозначения способности лица понимать значение своих действий и руководить ими в период заключения сделки нами будет использоваться термин «сделкоспособность», который упоминается в Комментарии к Гражданскому Кодексу РФ (1997).

Необходимо отметить, что сделкоспособность отличается от правовой категории дееспособности двумя существенными особенностями: во-первых, она имеет в виду способность лица понимать значение своих действий и руководить ими на определенном ограниченном отрезке времени, во-вторых, сделкоспособность относится к определенному конкретному гражданскому акту — совершению сделки и в этом смысле сравнима с понятием вменяемости в уголовном процессе. Особенности экспертной оценки в этих случаях следующие: при экспертизе дееспособности оценивается психическое состояние лица с учетом динамики на будущее времяпри экспертизе по поводу действительности уже совершенной сделки проводится ретроспективная оценка психического состояния лица на период совершения сделки (Харитонова Н.К., Корзун Д. Н. 2006).

Соответственно важным отличием проведения судебно-психиатрической экспертизы при имущественных спорах является ретроспективная оценка психического состояния на период заключения сделки, что порой невозможно из-за отсутствия медицинской документации, либо из-за недостаточно полного описания психического статуса на юридически значимый период, отсутствия или противоречивости показаний свидетелей об особенностях поведения больного в период сделки. Также затрудняет вынесение экспертного решения сложное соотношение статуса больного шизофрений на период сделки и в момент судебно-психиатрического освидетельствования, что связано с возможным изменением клинической картины, либо становлением ремиссии шизофренического процесса.

Судебно-психиатрическая экспертиза при решении вопроса о способности больного шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения той или иной имущественной сделки, должна проводиться дифференцированно с учетом типа течения шизофренического процесса, клинико-динамических особенностей, ведущего синдрома в юридически значимый период в совокупности с анализом критических, прогностических, социальных и адаптационных возможностей больного. Диагноз шизофрения не должен предопределять экспертного решения в гражданском процессе об имущественных спорах, так как нередко больные шизофренией совершают имущественные сделки при свободном волеизъявлении, по реально-бытовым мотивам, не нарушая своих имущественных и материальных интересов. При этом отсутствие психотической симптоматики, грубых негативных нарушений, наличие социально-трудовой адаптации больного дают право психиатрам-экспертам говорить о способности больного шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период. Однако, как показывает практика, нередко при экспертной оценке больных шизофренией определенную роль играет установка психиатров-экспертов на неспособность больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими. Данное обстоятельство можно объяснить патерналистическим отношением психиатров-экспертов к больным, между тем это ограничивает их свободное волеизъявление и возможность реализовывать свои имущественные права.

Особая сложность возникает при судебно-психиатрической оценки больных резидуальной формой шизофрении, шизотипическим расстройством, другими клиническими формами шизофренического процесса со стойкой и длительной ремиссией или нерезко выраженным дефектом психики. Такая категория больных отличается известной «сохранностью» психики и при благоприятных социально-бытовых условиях больные способны «рассудительно вести дела». Имущественные сделки, совершаются по реальным мотивам, часто с соблюдением своих интересов и на момент её совершения данные лица, как правило, могут «критически» оценивать свое состояние, прогнозировать возможные последствия совершаемых действий. В таких случаях для вынесения экспертного заключения, необходимо оценить степень сохранности психики больного, выраженности психических расстройств и их влияние на способность больного понимать значение своих действий и руководить ими. Данное обстоятельство подтверждает сложность данной экспертизы, которая требует скрупулезного изучения медицинской документации и анализа гражданских дел.

Наиболее трудными являются гражданские дела по оспариванию действительности завещания, когда встает вопрос о проведении посмертной судебно-психиатрической экспертизы, для ретроспективной оценки психического состояния завещателя и определения его способности понимать значение своих действий и руководить ими на период составления завещания. Основные трудности при проведении посмертных судебно-психиатрических экспертиз обусловлены отсутствием у психиатров-экспертов возможности очной оценки психического состояния больного, так как основным и единственным методом является тщательный анализ материалов гражданского дела, показаний свидетелей и изучение медицинской документациилибо проведение экспертизы в ходе судебного заседания, когда есть возможность задать вопросы свидетелям и благодаря этому создать достоверную картину психического статуса завещателя на момент составления завещания.

Подробному изучению клинических, социальных и юридических критериев дееи недееспособности посвящены многочисленные работы: Е. М. Холодковская (1956;1975), Б. В. Шостакович (1973;1977), Д. Р. Лунц (1969, 1975), В. В. Горинов (1977, 1979, 1995), В. Г. Василевский (1977, 1978), В. П. Котов (1980), Т. П. Печерникова (1985), С. А. Васюков (1989, 1995), Б. В. Шостакович, А. Д. Ревенок (1992), Г. В. Морозов, Н. М. Жариков, Д. Ф. Хритинин (1997). Разработке же практических и теоретических вопросов «сделкоспособности» посвящены лишь немногочисленные работы: Л. А. Яхимович (1974), Н. К. Харитонова (1995;2001),.

Н.В.Бутылина (1999), Д. Н. Корзун (2000;2004), Д. А. Малкин (2000;2004), А. Ю. Ружников (2002), О. Г. Михайловская (2005). Однако специального диссертационного исследования, направленного на изучение теоретических, методологических и практических аспектов сделкоспособности больных шизофренией не проводилось.

Таким образом, отсутствие единых медицинских критериев определения способности больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими при совершении имущественных сделок требует обобщения и теоретического осмысления данного вопроса.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Цель настоящего исследования состоит в разработке экспертных критериев судебно-психиатрической оценки способности понимать значение своих действий и руководить ими у больных шизофренией при совершении различных имущественных сделок, на основании изучения клинико-динамических и социальных характеристик.

ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

1. Провести клинико-психопатологический анализ психических расстройств у больных шизофренией в период совершения имущественных сделок.

2. Определить уровень социального функционирования лиц страдающих шизофренией, совершивших имущественные сделки.

3. Разработать алгоритм построения экспертного решения при определении способности и неспособности больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими на юридически значимый период.

4. Обосновать экспертные критерии, определяющие способность и неспособность больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в момент совершения имущественных сделок.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА ИССЛЕДОВАНИЯ.

В работе впервые проведен научный анализ структуры и динамики психических расстройств у больных шизофренией, совершивших имущественные сделки. Проанализирована способность больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в период юридически значимого акта в зависимости от формы заболевания, типа течения, ведущего клинического синдрома на момент сделки, ремиссии либо дефектного состояния, с учетом социальных и психологических показателей. Разработан алгоритм построения экспертного решения при определении сделкоспособности больного шизофренией. Выделены основные критерии экспертной оценки способности больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения имущественных сделок, в том числе и при посмертных судебно-психиатрических экспертизах.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ.

Разработанные критерии экспертной оценки психического состояния больных шизофренией, совершивших имущественные сделки, и могут быть использованы при проведении судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе о признании сделки недействительной. Применение полученных результатов позволит оптимизировать работу судебно-психиатрических экспертных комиссий при решении вопросов сделкоспособности больных шизофренией.

ВЫВОДЫ:

1. Экспертное заключение при решении вопроса о способности больных шизофрений понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения имущественной сделки должно строиться на сопоставлении психического состояния в юридически значимый период с интеллектуальным (понимание сущности и фактической стороны сделки, прогнозирование её правовых и социальных последствий) и волевым (мотивация сделки, способность к самостоятельному принятию решений и целенаправленной деятельности) компонентами юридического критерия сделкоспособности.

2. Оценка психического состояния больного шизофренией при совершении имущественной сделки должна проводиться дифференцированно с учетом ведущего клинического синдрома (с оценкой позитивной, негативной симтоматики) или состояния ремиссии, а также типа течения шизофренического процесса и уровня социальной адаптации.

3. Актуальные галлюцинаторно-бредовые расстройства, включая случаи с резидуально-бредовыми состояниями и стойкими качественными нарушениями мышления, а также выраженная редукция энергетического потенциала в сочетании с типичными негативно-личностными изменениями исключают способность больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими как при непрерывнотекущей параноидной шизофрении, так и при эпизодическом типе течения с частыми обострениями, непродолжительными ремиссиями (менее 6-ти месяцев), со стабильным или нарастающим дефектом.

4. Больные шизофренией с малопрогредиентным типом течения, резидуальной формой и шизотипическим расстройством с длительной и стойкой ремиссией (более 6-ти месяцев) с клинической картиной в виде астенических, астеноипохондрических, истерических расстройств в сочетании с аффективной, депрессивной симптоматикой невротического уровня при достаточном социальном фунционировании, сохранности критических и прогностических функций могут понимать значение своих действий и руководить ими при заключении имущественной сделки.

5. У больных шизофренией, с эпизодическим типом течения при малой выраженности негативных расстройств в виде астенического типа дефекта, редукции энергетического потенциала без нарушений социального функционирования, при незначительном эмоционально-личностном снижении и отсутствии качественных нарушений мышления, сохраняется способность понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения юридически значимого акта.

6. Длительно существующая ремиссия (более 6-ти месяцев) при наличии активного социального функционирования, сохраненности семейных и трудовых отношений, адекватных межличностных взаимодействий, отсутствии показаний для динамического наблюдения в ПНД, указывает на способность больных понимать значение своих действий и руководить ими при заключении имущественной сделки.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

:

В последние годы наблюдается отчетливый рост судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе при различных правовых спорах, что обусловлено современными социально-экономическими условиями в обществе, действующей законодательной базой в гражданском судопроизводстве, правовым отношение граждан к собственности, а также благодаря успехам психофармакологической терапии и реабилитационных мероприятий в отношении психически больных. Данные условия позволяют лицам с психическими расстройствами, в частности, больным шизофренией, находиться вне ПБ, оставаться в обществе и осуществлять ряд гражданских прав и обязанностей, в том числе самостоятельно распоряжаться своим имуществом: оформлять договора купли-продажи, обмена, дарения, завещания, ренты, подписывать генеральные доверенности.

В новых экономических и правовых условиях наиболее незащищенными становятся лица, страдающие психическими заболеваниями, так как, в силу имеющихся болезненных нарушений, они не всегда могут реализовывать свои имущественные права без материального ущерба для себя и своих близких.

По данным Т. Б. Дмитриевой, А. Р. Мохонько, Л. А. Муганцевой (2006) в последние годы отмечается стабилизация числа судебно-психиатрических экспертиз по делам о признании сделок недействительными на уровне 1.5 тысяч экспертиз в год. Особенностью проведения судебно-психиатрических экспертиз в гражданском процессе о признании имущественной сделки недействительной является ретроспективная оценка психического состояния лица на юридически значимый период, что порой невозможно из-за недостаточного описания особенностей поведения больного при совершении имущественной сделки. Также затрудняет вынесение экспертного решения сложное соотношение психического статуса больного шизофренией на период сделки и в момент судебно-психиатрического освидетельствования, что связано с возможным изменением клинической картины шизофренического процесса. Таким образом, понятие сделкоспособности существенно отличается от понятия дееспособности, когда психиатры-эксперты оценивают психическое состояние лица с учетом динамики на будущее время.

Диагноз шизофрения не должен предопределять экспертного решения в гражданском процессе об имущественных спорах. Судебно-психиатрическая оценка способности больного шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения той или иной имущественной сделки должна проводиться дифференцированно с учетом типа течения шизофренического процесса, клинико-динамических особенностей, ведущего синдрома в юридически значимый период, а также анализа критических, прогностических, социальных и адаптационных возможностей больного. При этом отсутствие психотической симптоматики, грубых негативных нарушений, наличие социально-трудовой адаптации больного дают право психиатрам-экспертам говорить о способности больного шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период. Однако, как показывает практика, в более 90% экспертных случаев больные шизофренией признаются неспособными понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период.

Психические расстройства в определенной степени ограничивают гражданско-правовые возможности больных, поэтому судебнопсихиатрическая экспертиза в гражданском процессе подразумевает не только решение вопроса о психическом состоянии, но также служит защите гражданских прав и реабилитации больного.

Изучению клинических, социальных и юридических критериев дееспособности и сделкоспособности посвящены работы многих отечественных и зарубежных исследователей: Печерникова Т. П., Бутылина Н. В. (1999), Харитонова Н. К. (1995;2001), Дмитриева Т. Б., Харитонова Н. К., Иммерман K. JL, Королева Е. В. (2000), Ружников А. Ю. (2002), Корзун Д. Н. (2000;2004), Малкин Д. А. (2000;2004), Keith Uff (1990), Bauer М. (1991), Venzlaff U., Foerster К. (1994), Stahelin Н.В. (1997), Janofsky JS, McCarthy RJ, Folstein MF (1999), Reckman M.S., Seiler L.H. (1999), Kitamura T. (2000) и др.

Однако специального диссертационного исследования, направленного на изучение теоретических, методологических и практических аспектов сделкоспособности больных шизофренией не проводилось. Таким образом, отсутствие единых медицинских критериев для определения способности больных шизофренией понимать значение своих действий и руководить ими при совершении имущественных сделок требует обобщения и теоретического осмысления данного вопроса.

Исследован 91 больной шизофренией: прошедшие очную (амбулаторную или стационарную) — 61 (67,1%) человек и посмертную -30 (32,9%) судебно-психиатрическую экспертизу в ПКБ № 1 им. Н. А. Алексеева г. Москвы и в ФГУ «ГНЦССП Росздрава» с 2000 г. по 2005 г. на предмет решения их способности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период. 36 случаев составляют собственные наблюдения, 55 — представлены архивными историями болезни.

Основными методами исследования являлись клинико-психопатологический, экспериментально-психологический и статистический.

Данные обследования занесены в оригинальную карту обследования, содержащую 115 параметров и 379 пункта, включающие возраст, клинические, динамические, психологические и социальные характеристики. Создана база данных с использованием компьютерной программы Microsoft Excel для Windows ХР-2002. Статистическая обработка осуществлялась программными средствами Microsoft Excel для Windows ХР-2002 и включает в себя анализ частотности анализируемых признаков (абсолютное значение, удельный вес, оценка достоверности сравниваемых показателей), пакет статистического анализа STATISTIKA 6,0.

Для признания значимыми различий между двумя выборками обследуемых использовался метод углового преобразования Фишера (критерий ф*), который предназначен для сопоставления двух выборок по частоте встречаемости интересующего исследователя эффекта и оценивает достоверность различий между процентными долями двух выборок, в которых зарегистрирован интересующий нас эффект (Сидоренко Е.В., 2001).

Диагностика заболевания проводилась в соответствии с критериями международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10).

Все больные шизофренией были направлены на судебно-психиатрическую экспертизу по гражданским делам об имущественных спорах — купля-продажа, дарение, обмен, завещание, рента с пожизненным содержанием, выдача генеральных доверенностей, приватизация.

В отношение исследуемых гражданские дела возбуждались по заявлениям: непосредственно больных шизофренией — 39 случаев (42,9%), их родственников — 37 случаев (40,7%), прокурора — 14 случаев (15,4%) и лишь в 1 (1%) случае гражданское дело было возбуждено по заявлению противоположной стороны (ответчика).

Из 91 экспертного случая было проведено 90 (98,9%) амбулаторных судебно-психиатрических экспертиз- 1 (1,1%) -стационарная судебно-психиатрическая экспертиза, где подэкспертный был обследован невропатологом, окулистом, терапевтом, психологом и подвергался параклиническим методам обследования.

Судебно-психиатрическая экспертиза всем больным шизофренией проводилась спустя значительный промежуток времени после заключения ими имущественной сделки — от 6 месяцев до 12 лет, в большинстве случаев (67%) через 3−4 года, что обуславливало сложность экспертной оценки. Поэтому при решении вопроса сделкоспособности больных шизофренией, психиатры-эксперты наибольшее значение придавали изучению представленной медицинской документации, материалов гражданского дела и свидетельских показаний, содержащих описание особенностей поведения больного в юридически значимый период.

Из 91 исследуемого больного шизофренией на предмет сделкоспособности было 50 (54,9%) мужчин и 41 (45,1%) женщина. На период совершения имущественной сделки преобладали лица среднего возраста: от 31 до 60 лет — 52 (57,1%) человека.

В соответствии с МКБ-10, были диагностированы следующие формы шизофрении: параноидная шизофрения, непрерывнотекущая со стабильным дефектом F 20.00 — 39 человек (42,9%) — шизофрения параноидная эпизодическая с нарастающим дефектом F 20.01 — 27 человек (29,7%) — псевдоневротическая шизофрения F 21.6 — 10 (10,9%), псевдопсихопатическая шизофрения F 21.7 — 9 (9,9%), простая шизофрения F 20.6 — 3 (3,3%), паранойяльная шизофрения F 22.0 — 3 человек (3,3%).

Все исследуемые больные были выделены в 2 группы с учетом выраженности психопатологических расстройств, негативных симптомов в период совершения имущественных сделок, а также по типу течения с учетом прогредиентности шизофрении.

В I группу были включены 69 человек с более прогредиентными и злокачественными формами шизофрении: параноидная шизофрения, непрерывнотекущая со стабильным дефектом — 39 (56,6%) человекшизофрения параноидная, эпизодическая с нарастающим дефектом — 27 (39,1%) человекпростая форма шизофрении — 3 (4,3%) человека.

Клиническая картина больных данной группы характеризовалась психотической симптоматикой в виде галлюцинаторно-параноидного, параноидного, аффективно-бредового синдромов на фоне негативных изменений психики (грубое эмоционально-волевое снижение (редукция энергетического потенциала), расстройств мышления непоследовательность, амбивалентность, паралогичность, разорванность, аморфность) в сочетании с нарушением критических и прогностических функций. Все больные I группы состояли на учете в ПНД, получали комбинированное психотропное лечение, на фоне которого сохранялись психотические расстройства. В 70% случаев больные более 3-х раз находились на лечении в психиатрических больницах с продолжительностью лечения более 3-х месяцев.

Из анализа исследуемого материала следует, что в 68,1% случаев на период имущественной сделки у больных I группы обнаруживались параноидный, галлюцинаторно-параноидный синдромы, которые определяли мотивацию юридически значимого акта и оказывали решающее влияние на волеизъявление больного, его поведение в юридически значимый период. Волеизъявление больных было несвободным, продиктовано болезненными переживаниями. Психотическая симптоматика искажала процесс принятия решения в целом, исключала возможность адекватной оценки юридически значимой ситуации. Больные понимали фактическую сторону сделки, однако не могли оценивать правовые особенности и прогнозировать последствия совершаемых юридически значимых действий. Будучи «во власти» болезненных расстройств больные, формально участвовали в сделке, подписывали документы не читая, либо читая, но не вникая в их суть, не задумываясь над социальными последствиями совершаемой сделки, так как на тот период времени именно в совершении сделки они видели «свое спасение» и были уверены в правильности принимаемого решения, совершая сделки в ущерб себе и своим близким. Например: продавая (меняя) квартиру, больные «спасались» от мнимых преследователей, «воздействия, неприятных запахов, ощущений в теле и т. п.».

Больные с ипохондрическим бредом (3%) были полностью фиксированы на своих болезненных переживаниях, продавали квартиру по патологической бредовой мотивации, считая, что имеющиеся у них болезненные ощущения связаны с проживанием именно в данной квартире и, продав или обменяв её, они «избавятся от заболевания». Больные достаточно активно участвовали в имущественной сделке, понимали её фактическую сторону, однако в силу имеющихся болезненных переживаний, патологической мотивации были не способны прогнозировать её социальные последствия, правильно осознавать и руководить своими действиями в зависимости от ситуации в юридически значимый период. Продавали квартиру за сумму значительно ниже реальной стоимости, лишаясь единственного жилья, то есть совершенными имущественными сделками наносили материальный, имущественный ущерб себе и своим близким.

При преобладании в клинической картине аффективных переживаний (18,4%) именно последние определяли поведение больного в юридически значимый период. Например: больные в маниакальном состоянии (2%) описывали события сделки, как «что-то яркое, веселое». Говорили, что «все воспринимали как шутку и подписывали документы, не читая». Продавали квартиру случайным людям, с которыми знакомились на улице, выезжали в жилье, непригодное для проживания, находящееся в деревнях.

В депрессивном состоянии (16,4%) отмечалось пассивное участие больных в имущественных сделках, которые совершались под влиянием других лиц (родных или малознакомых). Больные продавали квартиру за сумму значительно ниже реальной стоимости, так как считали, что скоро умрут, высказывали идеи самоуничижения, суицидальные высказывания и т. п. Прогноз последствий совершаемой сделки был нарушен, так как строился из депрессивной оценки без учета всей совокупности ситуационных факторов.

У 15% человек отмечались дефектные состояния: из них в 8% случаях обнаруживался психопатоподобный дефект с выраженной социальной дезадаптацией больных на фоне резкого эмоционально-волевого снижения, редукции энергетического потенциала, нарушений критических и прогностических функций. Больные не работали, злоупотребляли спиртными напитками, бродяжничали, нерегулярно посещали врача ПНД и отказывались от лечения. В результате выраженных волевых нарушений, повышенной внушаемости, подчиняемости больные легко оказывались во власти сложившейся вокруг них ситуации: сделки совершались без определенной мотивации, при формальном участии, как правило, под влиянием малознакомых людей с нарушением собственных имущественных интересов.

У 7% больных отмечался параноидный дефект психики. Параноидные расстройства искажали процесс принятия решения в целом: исключалась возможность адекватной оценки юридически значимой ситуации. Больные были социально дезадаптированы, имущественные сделки совершали формально, не задумываясь над происходящими событиями, полностью оказывались во власти сложившейся вокруг них ситуации, они не могли осознать не только содержательную, но и фактическую сторону сделки.

В данной группе в отношении всех (100%) исследуемых было принято решение об их неспособности понимать значения своих действий и руководить ими в момент совершения имущественных сделки, что подтверждается и данными проведенного исследования.

II группа представлена 22 больными с более благоприятными формами шизофренического процессса: псевдоневротическая шизофрения — 10 человек (45,5%) — псевдопсихопатическая шизофрения -9 человек (40,9%) — шизофрения паранойяльная — 3 человека (13,6%).

Экспертные решения в отношении исследуемых II группы были неоднозначны, поэтому в зависимости от заключения экспертов больные были выделы в подгруппы.

Подгруппа 2.1 Больные, в отношении которых выносилось заключение, что они не могли понимать значение своих действий и руководить ими в период совершения имущественной сделки, — 7 (31,8%) человекПодгруппа 2.2 Больные, в отношении которых экспертные вопросы решены не были, — 9 (40,9%) человек;

Подгруппа 2.3 Больные, которые по заключению психиатров-экспертов могли понимать значение своих действий и руководить ими, — 6 (27,3%) человек;

Анализ подгрупп 2.1 и 2.2 показал, что клиническая картина больных определялась нестойкими астено-невротическими, ипохондрическими, психопатоподобными, истерическими, аффективными расстройствами на фоне незначительного эмоционально-волевого снижения, некоторой склонности больных к рассуждательству, резонерству. Больные вели активный образ жизни: 45% больных работали, 15% человек находились на пенсии по инвалидности вследствие психического заболевания. 45% больных II группы ранее состояли на учете в ПНД, но были сняты с наблюдения за несколько лет (в среднем 5 лет) до совершения имущественных сделок, в связи с ремиссией шизофрении, лишь 12% больных находилось на консультативном наблюдении. Данные больные обращались в ПНД не чаще 1−2 раза в 3 месяца, преимущественно с жалобами астено-невротического, ипохондрического характера, активной психотропной терапии не получали, в некоторых случаях назначались снотворные, транквилизаторы.

Имущественные сделки больными данных подгрупп совершались по реально-бытовым мотивам, с соблюдением своих материальных, имущественных прав и интересов. Они понимали фактический характер, социальные и юридические последствия юридически значимого акта, а обжалование сделки возникало, как правило, после ухудшения отношений с родственниками, либо при не выполнении оговоренных условий сделки. В ходе судебных разбирательств и при СПЭ больные придерживались определенной линии поведения, понимая, что, именно, наличие у них психического заболевания может помочь в признании сделки недействительной, и свои исковые требования обосновывали наличием у них психического расстройства в юридически значимый период. Полученные в ходе анализа данные позволяют утверждать, что больные данных подгрупп были способны понимать значение своих действий и руководить ими в момент имущественной сделки. Утверждения же психиатров-экспертов о неспособности больных понимать значение своих действий и руководить ими можно объяснить особенностями менталитета психиатра, позицией патернализма в отношении больного шизофренией, когда за основу экспертного решения берется сам диагноз шизофрения и экспертное решение выносится в сторону неспособности лица понимать значение своих действий и руководить ими. Такой подход к больному шизофренией, по мнению психиатров, направлен на защиту его прав и интересов. Однако, имущественные сделки больными шизофренией могут совершаться по реально-бытовым мотивам, при свободном волеизъявлении, без нарушения имущественных прав и интересов. Поэтому данная позиция психиатров не только не защищает интересы больного, но и ограничивает их в реализации имеющихся прав по распоряжению своей собственностью.

В погруппе 2.3. отмечались ремиссии — гиперстенического (2 человека) и астенического (4 человека) типов. У больных обнаруживалось нерезкое эмоциональное снижение при сохранности волевых процессов. Больные, в силу присущей им паранойяльности, ригидности, эмоциональной холодности, целенаправленно шли к поставленной цели, совершая имущественные сделки по реально-бытовым мотивам. Они придирчиво подбирали оптимальный вариант сделки, тщательно осматривали предлагаемое им жилье, самостоятельно, активно собирая все необходимые для этого документы, регистрируя их в нужных инстанциях, соблюдая свои имущественные и материальные интересы. При проведении судебно-психиатрической экспертизы они понимали её цель и характер, хорошо ориентировались в материалах гражданского дела. Доказывали, что были «обмануты и в период сделки находились в болезненном состоянии. Данные случаи не вызывали трудностей при решении экспертных вопросов, и эксперты выносили заключение о способности больных понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период.

Анализ поведения больных обеих групп после совершения имущественной сделки показал, что менее 1/3 больных первой группы самостоятельно обращались в суд. В тоже время решение о подаче искового заявления о признании сделки недействительной принималось не единолично, а по настоянию родных или знакомых, таким образом, их «самостоятельное» обращение в суд было формальным. В ходе судебно-психиатрической экспертизы больные первой группы не могли изложить сути поданного ими искового заявления, не ориентировались в материалах гражданского дела, не могли сформулировать своих ожиданий от судебно-психиатрического освидетельствования, какое экспертное решение могло им помочь признать сделку недействительной. Соответственно больные первой группы по своему психическому состоянию не были способны самостоятельно отстаивать свои права и интересы в ходе гражданского дела. Больные же II группы самостоятельно обращались в суд: подавали исковые заявления, активно защищали свои права и интересы в ходе судебных заседаний. Гражданские дела возбуждались в силу изменившихся обстоятельств, либо при не выполнении противоположной стороной условий заключенной сделки.

Для выделения дополнительных экспертных критериев изучен социальный уровень больных. Как и следовало ожидать, образовательный уровень лиц I группы значительно ниже образовательного уровня больных II группы. Во II группе 54,5% человек имели высшее образование, а в I группе лишь 13% окончили высшее учебное заведение (р<0,01). На момент имущественной сделки лишь 2 человека I группы выполняли высококвалифицированную работу, 91,1% имели низкую трудовую адаптацию, либо не работали вообще. Во II группе всего 2 человека не работали, а 2 выполняли низкоквалифицированную работу (р<0,01). 76,8% больных I группы имели инвалидность 2 группы, во II группе лишь 45,5% имели инвалидность по психическому заболеванию (р<0,01).

Не менее важное значение имеет ситуация в семье, поскольку больные шизофренией, не имевшие поддержки со стороны родных, становились более уязвимыми, незащищенными, легче попадали под влияние заинтерисованных лиц, а в силу имеющихся психических расстройств не могли правильно оценить сложившуюся ситуацию, прогнозировать последствия совершаемой сделки. По нашим данным 42,1% обследованных 1 группы не имели семьи, а во II группе лишь 3 человека не вступали в семейные отношения на протяжении всей жизни, но при этом они обнаруживали полную социальную и бытовую адаптацию (р<0,01).

Современные исследователи большое значение придают изучению социальной адаптации пациентов с психическими расстройствами (Шмуклер А.Б., 1999; Кондратьев В. Ф. 1999; Дмитриева Т. Б., Харитонова Н.к., Иммерман К. Л., Королева Е. В. 2000 и др.). Уровень социальной адаптации зависит не только от глубины психических нарушений, но и от установок личности. Так в I группе 75,4% обследованных имели асоциальные установки: больные злоупотребляли спиртными напитками, уклонялись от работы, привлекались к уголовной отвественности (25,6%). Во II группе лишь 9,1% - 2 человека имели асоциальные личностные установки, злоупотребляли алкоголем, выполняли низкоквалифицированный труд, не имели семьи ((р<0,01).

Оценка мотивации совершенной имущественной сделки формируется через многие звенья, так как желание получить денежные средства может быть обусловлено самыми различными причинами, в том числе и болезненной зависимостью. Все больные II группы совершали имущественные сделки по реально-бытовым мотивам, стремясь улучшить имущественный и материальный интерес. В I группе лишь 2 человека совершали сделку по реально-бытовым мотивам, но в силу имеющихся психических нарушений, они продали квартиру за сумму значительно меньше реальной стоимости, выехав в жилье, не пригодное для проживания (р < 0,01).

Несомненно, для экспертной оценки больных шизофренией, совершивших имущественные сделки, большое значение имеет мотивация совершенного юридического действия. Однако мотивация, как таковая не определяет экспертную оценку и должна рассматриваться в совокупности с анализом психического состояния в тот период, социальных и личностных установок.

На основании проведенного исследования азработан алгоритм построения экспертного решения при определении сделкоспособности больного шизофренией:

1. Квалифицирование психического расстроства — шизофрении в качестве медицинского критерия в соответствии с МКБ -10.

2. Определение психического состояния больного шизофренией на период имущественной сделки с выделением ведущего психопатологического синдрома.

3. Оценка уровня социального функционирования больного шизофренией в течение жизни и непосредственно в период имущественной сделки.

4. Определение и анализ психического состояния лица на момент судебно-психиатрической экспертизы.

5. Определение и анализ динамики шизофренического процесса с периода имущественной сделки до судебно-психиатрического освидетельствования.

6. Выделение психических расстройств релевантных юридическому критерию несделкоспособности.

7. Сопоставление медицинского (психическое расстройство) и юридического (способность понимать значение своих действий и руководить ими) критериев.

На основании анализа собранного материала в зависимости от формы шизофрении, типа течения, этапа течения и особенности дефекта выделены экспертные критерии судебно-психиатрической оценки больных шизофренией заключивших имущественные сделки:

1. Наличие в клинической картине психотических расстройств (бред, галлюцинации), аффективного синдрома (мания, депрессия) оказывает решающее влияние на поведение больного шизофренией в период совершения имущественной сделки, на его мотивацию, которая становится патологической, волеизъявление не свободным, что лишает больного шизофренией способности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период.

2. Больные с грубыми дефицитарными нарушениями психики в период совершения имущественной сделки не могли осознавать сущности юридически значимого акта, совершали сделку без мотивации, пассивно, не могли критически и прогностически оценивать свои действия, нарушая свои имущественные и материальные интересы. Дефектные состояния, обнаруживающиеся у больных в период сделки, оказывали решающее влияние на их поведение и лишали больных способности понимать значение своих действий и руководить ими в юридически значимый период.

3. Состояние ремиссии без грубых негативных расстройств, при сохранности волевых, прогностических, критических функций, позволяет больным шизофренией правильно и адекватно оценивать события имущественной сделки, совершать её целенаправленно по реально-бытовым мотивам, что говорит об их способности понимать значение своих действий и руководить ими на период сделки.

4. Терапевтическая «ремиссия», сопровождающаяся неустойчивым психическим состоянием с отрывочными бредовыми идеями, галлюнаторными переживаниями, стойкими астено-невротическими расстройствами, недостаточной социально-трудовой адаптацией лишает больного шизофренией способности понимать значение своих действий и руководить ими при совершении имущественной сделки.

5. Параноидная, непрерывнотекущая шизофрения характеризуется стойкими, труднокурабельными психотическими расстройствами с быстрым нарастанием дефекта психики, с социальной, семейной и трудовой дезадаптацией больного. Имущественные сделки совершаются на фоне психотической симптоматики, выраженных негативных нарушений, что лишает больного шизофренией способности понимать значение своих действий и руководить ими в период имущественной сделки.

6. Эпизодический тип течения шизофренического процесса не является однозначным критерием сделкоспособности или несделкоспособности. Решающее значение имеет ведущий синдром в период имущественной сделки.

7. Больные паранойяльной формой шизофрении и шизотическим расстройством с астено-невротической, ипохондрической, психопатоподобной, истерической симптоматикой, при достаточно устойчивой социальной, трудовой, семейной адаптации, сохранности прогностических и критических функций способны самостоятельно принимать решение, активно участвовать в имущественной сделке, совершая её по реально-бытовым мотивам при свободном волеизъявление. Они способны контролировать свое поведение на юридически значимый период, осмысливать фактическую и содержательную стороны сделки, прогнозировать её последствия. В ходе судебных заседаний и при СПЭ они четко понимают суть иска, придерживаются единой позитиции в отстаивании своих исковых требований, ссылаясь на наличие у них психического заболевания, что указывает на их способность понимать значение своих действий и руководить ими в момент заключения имущественной сделки.