Философско-категориальные основания концепций символа

Актуальность темы

исследования, Проблематика, связанная с.

Феноменом символа, до сих пор вызывает жаркие дискуссии. Можно без преувеличения сказать, что символ — одна из вечных тем как в философии, так и в науке. Подобный интерес к символу неслучаен. Человек окружен многообразными символическими системами, начиная от бытовых и кончая религиозными и философскими, В некоторых из ник понятие символа берется как устойчивый термин, в других оно проблематизируется, становясь объектом рефлексии, Однако ни бытовая лексика, ни эстетические дисциплины, ни логико-математические построения, ни религиозные умозрения, ни философские системы не обходятся без того, чтобы ни привлечь для своих нужд представление о символическом отношении. Вместе с тем, такая популярность слова «символ» имеет и сбою оборотную сторону: как бы негласное соглашение о том, что все понимают, о чем идет речь. Но часто именно такие смысловые «общие места» оказываются terra incognita, когда возникает потребность в едином, интегрирующем взгляде на полифонию интерпретаций. Особенно же остро потребность в синтезирующем понимании символической реальности прослеживается на фоне постмодернистских течений, подчеркивающих «разрывы» в поле дискурса, «расщепленность» его на отдельные «голоса» и «формации», замкнутые в своей самобытности, Поэтому вполне возможно, что усилившееся внимание к сущности символической реальности является симптоматической попыткой преодолеть разорванность бытия человека в современном мире, поскольку именно с символом связывается представление о возможности интеграции в единое целое распавшихся и «забывших» друг о друге сторон человеческого существования.

Конец 19 века ознаменовался всплеском символизма" который практиковали и как новый поэтический метод, и о котором, одновременно, теоретизировали как сами поэты, так и философы, В конце 20 столетия проблема символа вновь не может не стать актуальной, но уже на качественно ином уровне, В центре внимания должен оказаться вопрос о том, почему тема символа — столь устойчива и возвращается снова и снова. Возможным ответом на данный вопрос и является предлагаемая б диссертационной работе гипотеза о едином философско-категориальном основании дискурсов о символическом отношении, что позволяет за эмпирическим разнообразием концепций символа, за изменчивой терминологией увидеть их супщостное единство,.

Следуя кантианской традиции, символическая реальность рассматривается с точки зрения трансцендентального подхода, Благодаря этому, дискурсы о символическом, которые невозможно свести ни к жанровому, ни к мировоззренческому единству, предстают как имеющие имманантно им присущие общие категориальные основания, Форма фиксации символического опыта может значительно варьироваться, начиная от интуитивно схваченного в поэзии или живописи, требующего подчас специальной реконструкции, и заканчивая философской рефлексией по его поводу, оформленной в стройную философскую систему, Однако выявленные категории являются «условием возможности» любого дискурса о символическом, что позволяет видеть в них трансцендентальные основания как самого символического опыта, так и его теоретизаций,.

Из вышесказанного видно, что опыт символического наличествует в столь разных формах (начиная от обрывочных фраз или афоризмов и кончая стройными системами), что в заглавие работы представляется целесообразным вынести термин «концепция». Восходя этимологически к согтреге (лат.) — «захватывать, брать, понимать», он позволяет сделать акцент не столько на теоретической разработанности проблемы символа, сколько на «схваченных», зачастую интуитивно, смысловых нюансах понятия символа, пусть даже и не доведенных до логической системы.

Степени разработанности проблемы. Существует обширный и весьма разноплановый корпус работ, так или иначе связанных с проблематизацией символического отношения. При этом разнородность дискурсов определяется не только предметной областью исследований (литературная критика, поэтика, семиотика, богословие, философия и т. п.), но и формой, в которой они представлены (это могут быть отдельные высказывания, афоризмы, художественно оформленные интуиции или разработанные, логически стройные системы) .

Символизм как поэтический метод и, одновременно, как целостное мировоззрение провозгласили на рубеже 19−20 вв. символисты разных стран: Ш. Бодлер, С. Малларме, П. Валери, П. Верлен, А. Рембо, М. Метерлинк, Ж. Мореас, Э.Рейно. Р. Гиль, А. Блок, В. Брюсов, Ф. Сологуб и т. д. Выявлению его исторического значения и концептуальных оснований посвятили свои исследования такие критики и литературные аналитики как Ж. Торель, А. де Ренье, Ш. Морис, Ж. Ванор, А. Балакиан, Г. Пейре, К. Корнелл, Б. Вейнберг и др.

Однако проблематика символа выходит далеко за рамки идейного направления, обозначенного этим термином, и объединяет столь казалось бы далекие друг от друга области, как лингвистика и семиотика (особо следует отметить работы Ф. де Ооссюра, Ю. М. Лотмана, А. Ф. Лосева, Р. Барта, Ч. У. Морриса, У. Зко), богословие (С.Н.Булгаков, П. А. Флоренский, П. Тиллих), герменевтика (Х.-Г.Гадамер, П. Рикер), произведения представителей оккультизма (Е.П.Блаватская, Х. Э. Кэрлот, Р. Кох и др.). Философскому осмыслению феномена символизма посвятили свои работы И. Кант, Г. В. Ф. Гегель, З. Кассирер, А. Белый, Вяч. Иванов, А. Ф. Лосев. Символ оказывается инструментом, раскрывающим особые аспекты человеческого сознания у М. К. Мамардашвшш, А. В. Иванова или мирау В. В. Бибихина. К понятию символа прибегали М. Хайдеггер в «Истоке художественного творения» и О. Шпенглер в «Закате Европы». К нему не мог не обратиться и й. хейзинга, анализируя феномен средневекового символизма. Понятие символа является одним из центральных понятий глубинной психологии К. Г. Юнга.

Представление о символе как «формосодержании» можно найти не только в гносеологическом исследовании феномена символа у К. А. Свасьяна, но и в исследованиях, посвященных эстетической проблематике. Ряд литературно-философских работ, анализирующих структуру произведения, также опирается на представление о символическом отношении (например, исследования произведений Ф. М. Достоевского и Н. В. Гоголя Л.В.Карасевым). Особо следует сказать о поэтике и риторике, в которых понятие символа сближается с понятием риторической фигуры (тропа), — метафорой, метонимией или оксимороном, — что позволяет выявить его смысловые оттенки более рельефно. Некоторые исследования сближают понятия символа и архетипа, что позволяет говорить о творчестве одного и того же человека (например, М. Чюрлениса) как о символической или архетипической (Ф.Розинер) живописи. К понятию сйвола, сближая его с понятием образа как творчески оформленной действительности, обращаются не только литературоведение, теории сценического искусства, теория кинематографа и т. п., но и некоторые психологические направления (концепции последователей аналитической психологии, трансперсональная психология С. Грофа, арт-терапия, кино-терапия и др.). Оно фигурирует и в критических исследованиях мистицизма (3.Андерхилл) и алхимии (Р.Федер-манн) .

Особо следует отметить те произведения, в которых само слово «символ» явно не фигурирует, но которые позволяют глубже понять существенные черты символической структуры. Таковыми являются работы Я. З. Голосовкера, О. М. Фрейденберг, К. Леви-Строса, А. Голана, К. Хюбнера и др. исследователей мифологии и фольклора,.

Однако, хотя имеющиеся интерпретации символического отношения «сосуществуют» друг с другом, каждая из них утверждает себя в качестве единственно приемлемой, а потому оставляет без внимания другие концепции, В связи с этим не может не возникнуть вопрос о том, что лежит в основании столь различных пониманий символического отношения — прихоть авторской терминологии или же существенные черты самого символического отношения. Предлагаемая в диссертационной работе гипотеза о категориальном единстве дискурсов о символическом является ответом на этот вопрос. Рассмотрение интерпретаций символа под таким углом зрения не только выявляет новые аспекты в существующих концепциях символа, но и создает новые, часто неожиданные параллели, например, между экзистенциализмом 1.-П.Сартра и поэзией позднего символизма, магическими техниками и приключениями гоголевских персонажей (Л.Карасев), ренессансным девизом (symbolum) и алхимией, что, в свою очередь, обогащает имеющийся дискурс о символической реальности.

Цели и задачи исследования. Целью диссертации является реконструкция неявных категориальных оснований концепций символа, обеспечивающих возможность любого рационального дискурса о природе символического,.

В соответствии с целью исследования в работе поставлены следующие основные задачи:

— выявить базисную конститутивную систему категорий, позволяющую целостно осмыслить различные концепции символа;

— на основе этого категориально-смыслового единства раскрыть сущностные характеристики собственно символического отношения, присутствующие во всех других проявлениях символического (метафора, аллегория, знаковое отношение и др,);

— установить причины значительной концептуальной дивергенции эмпирически существующих представлений о символическом отношении.

Методологической базой исследования выступают: принцип диалектического восхождения от абстрактного к конкретному, принципы целостного рассмотрения предмета и историзма, Привлекались отдельные положения феноменологической (при выявлении категориальных оснований концепций символа) и герменевтической (при анализе конкретных произведений, в частности поэтического характера) методологий, а также элементы семиотического и структурного анализа.

Научная новизна диссертации может быть резюмирована в следующих основных положениях:

1, доказано, что в зависимости от понимания природы сторон символического отношения и их связи, интерпретации понятия символа подразделяются на семиотико-гносеологические и онтологические, Установлена единая структура собственно символического отношения на каждом из двух вышеназванных уровней, включающая в себя две качественно различные стороны отношения, создающие целостность, Выявлены «вырожденные» случаи символического отношения (шифр, копия, абсолютное совпадение или распад смысла и формы).

2, Выявлено, что многообразие интерпретаций символа в истории культуры и философии связано с акцентированием одного из трех типов связи сторон символического отношения: их уподобления друг другу, отождествления друг с другом или различения в пределах некоторого целого,.

3, Установлено, что в основании эмпирического разнообразия высказываний о символе лежит их философски-категориальное единство, базирующееся на паре категорий «чэ'ть-целое», Доказано, что символическое отношение предстает как достижение целостности через уподобление (часть уподобляется целому), отождествление (часть тождественна целому) или взаимодополнение (соединение противоположных сторон, дополняющих друг друга до.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Подытоживая вышесказанное можно отметить, что на семиотическом уровне символ понимается либо как знак, либо как троп, либо как соединение в целое двух взаимодополнительных «сторон». В первых двух случаях стороны символического отношения связываются по подобию и смежности, тяготеющим к двум своим крайним полюсам: конвенциональности (отношение максимально произвольно) или тождеству (отношение минимально произвольно). Однако характерной чертой любого из видов так понимаемого символического отношения является смысловой «перспективизм», базирующийся на сущностной черте знакового отношения — опосредующей субординации. В последнем же случае стороны символического отношения укоренены в изначально данном целостном смысле, что создает своеобразную смысловую завершенность отношения, исключающую потенциальную бесконечность коннотаций. Поэтому тогда, когда говорится о «единственно возможном способе» выражения или означения (например, в поэзии или живописи), то в этом случае следует видеть символизм в вышеуказанном смысле. Иными словами, символ при таком подходе предстает как адекватное соединение смыслового содержания и образно-материальной формы (30,111), причем образовавшееся в результате целое, с одной стороны, интуитивно рассматривается как пред-данное (поэты часто указывают на то, что форма ими не выдумана, то есть не произвольна), а, с другой, переживается как пик творчества, свободы, созидания, в котором материальное (краски, слова, звуки и т. п.) и смысловое (идеи, чувства, ценности и т. д.) как бы впервые получают новое звучание.

Обращение к гносеологической проблематике ставит вопрос о о том, является ли символ особым средством познания действительности и каково его отличие от других средств познания,.

В аспекте гносеологии символическое отношение понимается как связь образа (Феномена) и идеи (ноумена), причем акцентируется то их различие (Гегель), то их единство (Шеллинг),.

Предельное отождествление феномена и ноумена, данное Шеллингом, приводит к пониманию символа как живого организма, переводя гносеологическую проблематику в онтологическую и полагая тем самым отличие символа от собственно гносеологических инструментов познания: схемы и аллегории. Различение сторон символического отношения прослеживается в эволюции символизма, перешедшего на последних своих стадиях от различения и соединения феноменального и ноуменального к «синестезии» ощущений и нагромождению механически соотносимых друг с другом бессмысленных образов,.

Исходя их вышесказанного можно заключить, что пределы гносеологических интерпретаций символического отношения лежат между полюсами онтологизации (символ как живой организм) и десе-мантизации (распад материального и смыслового, когда хаотический синтаксис перестает соотноситься с какой бы то ни было семантикой и уже не воспринимается как инструмент какого-либо познания),.

Таким образом, как и на семиотическом уровне, символическая структура предстает то как указание или выражение (от условного до тождественного), то как соединение сторон отношения в единое целое, Однако уже тот факт, что подобное соединение расценивается как самостоятельная жизнь особых организмов, указывает на включенность в рамки проблематики символического отношения онтологического ракурса ее рассмотрения.

Онтологические концепции символа также включают в себя диалектику понятий тождества и различия, причем доминирующим является представление о символе как уподоблении образа (феномена) прообразу (ноумену), причем связь полагается как онтологически существующая. Таков глобальный символизм Средних веков, в котором все сущее было встроено в иерархию уподоблений архетипам или Божественным идеям. Такая система уподоблений способна к устойчивому существованию при наличии внешней ей инстанции (Бога) и авторитетных интерпретаторов (Св. Писание и Предание), которые задают «вектор» уподоблений и упорядочивают связи внутри символической системы. Без этих охранительных условий система уподоблений теряет «вектор» (высшее начинает символизировать низшее) и превращается в конвенциональное манипулирование аналогиями, количество которых может увеличиваться до бесконечности. Это происходит оттого, что уподобление фундировано диалектикой тождества и различия. Именно они в ряде концепций символа оказываются доминирующими,.

Таковы концепции символа как тождества (концепции Шеллинга, раннего Лосева в «Диалектике мифа», А. Белогооккультные представления о совпадении на высшем уровне того, что различно на низшеммагические практики отождествления части и целого и т. п.),.

В ряде концепций, наоборот, подчеркивается противоположность сторон символического отношения и их взаимодополнитель-ность в пределах целого. Таковы представления о символе.

С, Н, Булгакова, П. А. Флоренского, К, Г, Юнга, М.Хайдеггера. Эти же представления могут быть обнаружены в алхимии (учение об алхимическом магистерии), в китайской философии союза Инь и Ян, в мифологических мотивах брака Неба и Земли".

Однако, несмотря на такое разнообразие концепций символического отношения, может быть выделена пара категорий «часть-целое», оказывающаяся базисной для любого дискурса о символическом, Диалектика тождества и различия только специфи-зирует отношение части и целого, способы восстановления целостности, Таким образом, символ предстает как структура достижения целостности, и хотя пути, ведущие к ней различны, можно выделить тот вид отношения сторон, который наиболее ярко репрезентирует черты символической структуры. Таковым является отношение противоположных и взаимодополнительных сторон, составляющих целое. Это отношение характеризуется диалектичностью, динамичностью и устойчивой гармонией, предохраняющей символическую структуру от распадения, когда разрушается связь (в том случае, если доводится до предела либо процесс различения, либо процесс отождествления) и вместе с ней сами стороны отношения.

Подобная структура восстановления целостности имеет свои типические репрезентации (мандалообразные и спиралевидные структуры, крест, соединение Инь и Ян и т. п.) и выступает как исцеляющая на всех уровнях человеческого бытия.

Подводя итоги диссертационной работы, следует отметить, что несмотря на то, что в ней дается целостный взгляд на проблему символа и предлагается гипотеза, синтезирующая имеющиеся представления о символическом отношении, остается обширный исследовательский материал, связанный как с философской, так и с сугубо частнонаучной проблематикой, которые может быть рассмотрен е свете предложенной гипотезы, Поэтому проблематизация символа позволяет не только возобновить интерес к подчас казалось бы забытым областям (например, «живописной поэзии» или алхимии), но и наметить новые горизонты в осмыслении уже неоднократно исследованного материала. В связи со всем вышесказанным понятие символа вполне заслуживает философского ранга, что не может не послужить к еще более пристальному изучению Феномена символический реальности.