Миссионерско-просветительская деятельность Русской православной церкви среди мордвы во второй половине XVI — начала XX века

Актуальность исследования. Православная церковь — важнейший общественный институт, воздействующий на сознание и образ жизни миллионов россиян. В настоящее время она является источником возрождения фундаментальных духовных нравственных и культурных ценностей, которые имеют особое значение для современной России. Среди различных аспектов деятельности Русской православной церкви следует особо выделить её миссионерскую и просветительскую деятельность.

Значительный научный интерес вызывает деятельность православной церкви среди народов Поволжья, и в частности мордвы. Это обстоятельство объясняется прежде всего тем, что этот процесс происходит в регионе взаимодействия двух цивилизаций (русско-православной и тюрко-мусульманской).

Мордовский народ, как и другие финно-угорские народы Европейской России, оказавшись в центре противостояния православной и мусульманской религий, испытал серьезное воздействие с их стороны на свое мировоззрение, культурную и бытовую жизнь. Между тем вопрос о том, как развивалась православная миссия в регионе и какое культурное влияние она оказала на мордовский народ, до последнего времени оставался за рамками специальных научных исследований.

Актуальность темы

настоящей диссертационной работы имеет этнополитическую, этноконфессиональную, этносоциальную и этнокультурную значимость. Со второй половины 80-х годов XX века усилились процессы этнической мобилизации нерусских народов. Наряду с такими позитивными явлениями, как возрождение интереса к собственной истории, языку и культуре, стали проявляться и негативные тенденции. Некоторые представители национальной интеллигенции и правящей элиты в Башкирии, Татарии, Чувашии и в других республиках Поволжья начали поощрять сепаратистские настроения. Одним из проявлений этой тенденции является культивирование идеи о том, что колонизация Поволжья носила исключительно насильственный характер и что главным орудием этого процесса, является Русская православная церковь. Именно она якобы несет основную ответственность за «этноцид» народов Поволжья, «уничтожение» их самобытной культуры и письменности. По своей сути, подобные заявления ведут к экскалации межэтнической и межконфессиональной напряженности не только в Поволжье, но и во всей России, создают реальную угрозу существованию Российской государственности. Все это вместе взятое делает особо актуальным для историков объективный анализ причин, характера и результатов реализации православной миссионерской и просветительской деятельности среди народов Поволжья в целом и мордвы, в частности.

Историография темы. Исследование данной темы уходит своими корнями в середину XIX века. В 1847 г. архимандрит Макарий (Булгаков) начал публиковать «Историю Русской церкви» ' с момента ее возникновения до патриарха Никона. В ней впервые в отечественной историографии были даны теоретические основы православной миссии в России. Отдельные разделы его исследования посвящены анализу генезиса и развития православного миссионерства среди финноугорских народов Европейской России в XI — XVI веках. Автор обращает внимание на ее мирный характер. В то же время Макарий (Булгаков) показывает, что православная миссия среди неславянских народов входила в сферу государственных интересов русских князей, о чем свидетельствует тот факт, что многие миссионерские проекты финансировались из государственной казны. В 1857 году архиепископ Филарет (Гумилевский) издал свою «Историю Русской Церкви», где дается пространный анализ христианизации народов Поволжья, Приуралья и Сибири. Здесь впервые рассматривается деятельность Новокрещенской конторы в 1740 — 1764 годах. Обе работы, несмотря на свою тенденциозность (вследствие синодальной цензуры) представляют значительный источниковедческий интерес.

В 60 — 70-х гг. XIX века православную церковную общественность Поволжья беспокоило массовое отпадение старо и новокрещенных татар, чувашей и марийцев в ислам. Сотрудниками братства святого Гурия при Казанском Кафедральном Соборе, главным образом профессорами Казанской Духовной Академии и Казанского университета, был опубликован ряд работ, в которых представлена первая попытка осмыслить генезис и ход миссионерской деятельности среди народов Поволжья, с целью выявления причины не только их отступничества от христианства, но и способов нейтрализации этой тенденции. Одной из первых работ на эту тему был очерк истории Православной миссии в Поволжье, написанный А. Хрусталевым. Но он в целом носит, скорее, публицистический, чем аналитический характер. Более ценной, основанной на обширном круге источников, является работа А. Ф. Можаровского4, в которой автор впервые прослеживает характер миссионерской деятельности, механизмы ее реализации, причины трудностей массовой христианизации. Он полагал, в частности, что именно деятельность Новокрещенской конторы подтолкнула многих инородцев в лагерь Е. И. Пугачева во время Крестьянской войны 1773 — 1775 гг., а также возвела стену недоверия между священниками в инородческих приходах и их паствой. Именно в этом Можаровский видел главную причину массового отпадения крещеных татар в ислам5.

Отдельные аспекты миссионерской деятельности, в частности функционирование деятельности Конторы новокрещенских дел и новокрещенских школ, исследуется в работах Н. В. НикольскогоП. Н. Луппова, Е. А. Малова, И. Н. Смирнова, К. В. Харламповича6. Названные издания основаны, главным образом, на татарском материале, частично чувашском, марийском и удмуртском. Мордва в этих работах затрагивалась мало.

В связи с кончиной в 1891 году основоположника и организатора системы начального инородческого образования Н. И. Ильминского, выходит в свет ряд работ, характеризующих как его жизненный путь, так и деятельность созданных им миссионерских и образовательных институтов. Их авторами были П. В. Знаменский, М. А. Машанов, А. С Рождествин,.

•у.

Н. А. Спасский. Следует заметить, что труды названных авторов были написаны в апологетическом духе в рамках Казанской миссионерской школы. Однако, несмотря на это, они до сегодняшнего дня не утратили научной и источниковедческой значимости.

Первые работы, специально посвященные анализу деятельности Русской православной церкви среди мордвы, появляются так же во второй половине XIX века. Их авторы — П. И. Мельников, В. Н. Майнов, И. Н. g.

Смирнов, С. К. Кузнецов -— обращали особое внимание на остатки мордовского язычества, их место в религиозной жизни народа.

Октябрьская революция, приведшая к власти коммунистическую партию и утвердившая в качестве официальной атеистическую идеологию, делает исследования истории православной миссии не актуальной. Но в 2030;е гг. XX века все же появляется ряд работ по региональной истории A. JI. Хвощева, Н. М. Маторина, М. И. Зевакина9, в которых так или иначе затрагиваются отдельные аспекты темы нашего исследования, в частности христианизация мордвы.

Особое место в новейшей историографии христианизации мордвы занимает вопрос о причинах и характере восстания мордвы Терюшевской волости в 1743 — 1744 гг. Практически все исследователи советской эпохи, занимающиеся историей христианизации мордвы, используют пример этого восстания в качестве одного из главных доказательств насильственного характера крещения. Эта линия прослеживается с работы А. А. Титова, проходит через труды таких историков, как А. Л. Хвощев, М. И. Зевакин, С. П. Вернер, К. А. Котков, А. Е. Захаркина10.

В работах Ульянова Г. К., Талдина Н. В.11, выходивших в 30 — 50-е гг. XX века по истории народного образования роль церкви и церковноприходских школ в истории народного образования тенденциозно принижалась, дабы более ярко показать достижения Советской власти в области просвещения.

В 40-е гг. XX века в Казани выходит ряд книг и статей, посвященных.

1 9 истории народного образования в XVI—XIX вв.еках в Поволжье. В работе В. М. Горохова, вышедшей в 1941 г., дается подробный анализ системы Н. И. Ильминского и ее реализации в инородческих школах. Автор обвиняет российское правительство и церковную иерархию в насильственной русификации и сознательном снижении образовательного уровня нерусских народов Поволжья.

В 1974 г. М. П. Солдаткин защищает кандидатскую диссертацию «Политика царизма в христианизации мордвы». В этом исследовании дается подробная характеристика эволюции религиозной политики российского правительства в отношении мордвы в XVI —- XIX веках. Исследование написано на большом круге архивных материалов, собранных в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Пензы, Казани и Тамбова. Некоторые положения и выводы кандидатской диссертации М. П. Солдаткина устарели, так как были написаны на основе господствующей в Советском Союзе марксистско-ленинской идеологии, носящей воинственный антиклерикальный характер. По нашему мнению исследователь слишком много внимания уделил экономическим и социальным издержкам христианизации мордвы. Ошибочным, по нашему мнению, является положение о незначительном вкладе Русской Православной Церкви в создании мордовской письменности, становлении начальной национальной интеллигенции.

В работах, вышедших в 60 — 80-е гг. XX века критика в отношении православной церкви смягчается. Н. Ф. Мокшин13 в своих исследованиях дает основательный анализ политики христианизации проводимой российским правительством по отношению к мордве в XVI — XVIII веках. Он показал влияние христианства на мировоззрение мордовского этноса, его культуру, в частности проследил постепенное вытеснение мордовского языческого именника русским православным. Е. Г. Осовский14 проанализировал роль казанской инородческой учительской семинарии в становлении мордовской национальной интеллигенции. Д. М. Макаров на богатом фактическом материале показал эволюцию политики христианизации проводимой царским правительством по отношению к народам Среднего Поволжья в XVI — XVII веках15. Ряд поволжских исследователей Ю. М. Ивонин, С. М. Михайлова, Н. С. Попов, Г. Д. Фролова, Я. И. Ханбиков16 в своих работах признали определенные заслуги православной церкви в области просвещения нерусских народов Среднего.

1 п.

Поволжья. В трудах лингвиста А. П. Феоктистова проанализировано становление и развитие мордовских литературных языков в дореволюционный период. Из его работ объективно вытекает вывод, что пальма первенства в создании мордовской письменности принадлежит православной церкви.

Во второй половине 80-х гг. прошлого века в следствии смягчения идеологической цензуры возникли более благоприятные условия для объективного изучения истории Русской православной церкви. В 1989 году вышла в свет обобщающая работа «Русское православие: вехи истории». Отдельные ее разделы посвящены политике Российского правительства в христианизации народов России, вкладу православной церкви в просвещение населения нашей страны.

Среди работ, появившихся в 90-е гг., наибольший интерес представляет исследование И. К. Смолича18, которое является фундаментальным по русской церковной истории в синодальный период. Наибольший интерес представляют главы, посвященные миссионерской деятельности в Русской православной церкви в XVIII — XIX веках. Правда сведения в этой работе о мордве крайне скудны. Работа И. К. Смолича имеет существенный недостаток. Автор, находясь в эмиграции не имел доступа к российским центральным и региональным архивам, поэтому основывал свое исследование на опубликованных источниках. Вследствии этого в работе получили наибольшее освещение правовые положения государственно-церковных отношений и механизм функционирования центральных органов церковного управления. В то же время реальное положение на местах, в епархиях (в том числе миссионерское дело) автор представлял для себя смутно. Не смотря на это, исследование И. К. Смолича имеет высокую историческую ценность как справочник по русской церковной жизни XVIIXIX веков.

Среди современных отечественных исследований посвященных церковно-исторической проблематике выделяется монография С. В. Римского «Российская церковь в период Великих реформ». (М., 1999). Автор на основе значительного корпуса центральных и региональных архивов, дает подробный анализ изменений правового, социального и экономического положения церкви, как общественного института, до и в ходе церковных реформ 60−70 гг. XIX века. Исследователь дает весь объективный социальный портрет всех слоев православного духовенства, как белого, так и черного. Для темы нашего исследования представляет интерес сделанный С. В. Римским очерк состояния православной миссии на территориях Украины, Белоруссии, Польши и Прибалтики.

Региональная история Русской православной церкви рассмотрена в книгах А. И. Дворжанского, Л. М. Кузнецова, И. Н. Никулина, Е.П.Титкова19.

В Республике Мордовия в последнее десятилетие XX века был опубликован ряд работ, затрагивающих аспекты нашего исследования. В своих исследованиях, посвященных истории начального образования в нашей республике И. А. Зеткина, JI. В. Кудаева, Лаптун В. И., Шукшина Т. И.20 обращают внимание читателя на значительный вклад Русской православной церкви в создании учебных пособий на мордовских языках. В монографиях и статьях С. В. Грачева21 проанализирована образовательная политика российского правительства в Среднем Поволжье в 60-е гг. XIX — начале XX века. По нашему мнению, работы С. В. Грачева носят излишне политизированный характер, многие положения неприемлемы. Автор пытается изобразить Российскую империю, как государство, постоянное нарушающее права национальных и религиозных меньшинств, противопоставляя опыту цивилизованных стран Западной Европы. Эти обвинения выглядят искусственными, т.к. в странах современных Российской империи, нигде на практике не был реализован принцип национально-культурной автономии, да и за исключением США, не существовало свободы вероисповедания. Во всех странах Европы (за исключением Франции, которая была светским государством), существовали господствующие вероисповедания.

Вклад монастырей в культурную и духовную жизнь мордовского края.

22 был показан в работе С. М. Бахмустова. В исследовании С. Б. Бахмустова основное внимание обращено на культурологический аспект (описание монастырской архитектуры и иконописи), дается очерк духовной жизни монашества в Мордовском крае. В то же время о миссионерской, просветительской, благотворительной и другой общественно-значимой деятельности есть лишь эпизодические упоминания.

Некоторые аспекты миссионерской деятельности православной церкви среди мордвы, нашли свое отражение в коллективных обобщающих работах по истории и этнографии мордовского края: «Очерки по истории Мордовской АССР» (Саранск, 1955), «История Мордовской АССР» (Саранск, 1979), «Мордва» (Саранск, 1995), «Саранская Епархия: 1991;2001» (Саранск, 2001), Народы Поволжья и Приуралья {Москва, 2000), «История Мордовии с древнейших времен до середины XIX века» (Саранск, 2001), «Очерки истории образования и педагогической мысли в Мордовском крае» (Саранск, 2001) «Я породнился с Мордовией» (Саранск, 2002).

Как показывает анализ историографии темы исследования, проблемы генезиса, развития и итогов миссионерско-просветительской деятельности Русской православной церкви среди мордвы изучены крайне недостаточно. Кроме очерков И. Н. Смирнова и С. К. Кузнецова, вышедших в конце XIX — начале XX века, носящих скорее описательный, чем аналитический характер, диссертации М. П. Солдаткина и работ Н. Ф. Мокшина, работ, специально посвященных теме нашего исследования нет. В монографических исследованиях и статьях других авторов этой проблемы касаются весьма косвенно. Не способствовало этому и отсутствие обобщающего краеведческого исследования по истории православной церкви на территории Мордовии.

Источниковая база. Данная работа основана на документальных материалах, выявленных в архивах Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода и Пензы, а также рукописного фонда сектора истории НИИГН при Правительстве РМ. Использован фонд Священного Синода (ф. 796) Российского Государственного Исторического Архива (РГИА), в котором содержатся Именные указы Российских самодержцев, касающиеся миссионерской политики Российского государства: указы Сената и Синода, донесения епархиальных архиереев о религиозно-нравственном состоянии поволжских губерний, сводки по третям года: о количестве новокрещеных в ходе массовой христианизации 1740−1763 гг. Большая часть материалов указанного фонда носит обобщающий характер.

Значительное количество документов, иллюстрирующих политику православной церкви, на местах было выявлено в областных архивах Нижнего Новгорода и Пензы. В Государственном архиве Нижегородской области (ГАНО) нами использованы документы фонда Нижегородской духовной консистории (ф. 570): копии указов Св. Синода, распоряжения епархиальных архиереев, донесения благочинных округов о религиозно-нравственном состоянии прихожан, отчеты по селам, списки выплаты денежного жалования за принятие крещения.

Наибольший интерес для нашего исследования представляют документы извлеченные Государственного архива Пензенской области (ГАПО). В фонде Пензенского Епархиального училищного Совета (ф. 52) нами изучены журналы заседаний училищного совета и уездных отделений, отчеты епархиальных наблюдателей о состоянии школ уездов.

Пензенской епархии. При исследовании фондов Пензенской духовной семинарии (ф. 21), Пензенской учительской семинарии (ф. 136) нами были использованы материалы, характеризующие участие этого учебного заведения в становлении мордовской письменности. Проанализирован фонд пензенской духовной консистории (ф. 182), в частности, переписка пензенских архиереев с Инсарским и Краснослободским духовными правлениями, отчеты благочинных о религиозно-нравственном состоянии прихожан, сведения о школах ведомства государственных имуществ, открываемых и руководимых приходским духовенством.

В рукописном фонде НИИГН при правительстве РМ мной использован архив сектора истории, извлеченных из ряда центральных и местных архивов, в которых хранятся копии документов характеризующие образовательную политику Русской православной церкви в крае, положение сельского духовенства и учительства.

Кроме архивных документов нами были использованы и ряд опубликованных источников. Для анализа эволюции и механизмов реализации царским правительством политики христианизации нами были использованы «Полное собрание законов Российской империи» (СПб, 1830) и Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного вероисповедания" (СПб-Пг.- 1869 — 1915) три серии. Важнейшим собранием документов, который позволяет проследить реализацию этих мер на местах — «Описание документов и дел, хранящихся в архиве святейшего Синода (СПб, 1868—1916), Документы и материалы по истории Мордовской АССР (Саранск, 1940 — 1952), «История Татарии в материалах и документах» (М., 1937) позволяют дать объективный анализ характера массовой христианизации мордвы в середине XVIII века. Сборник документов «Образование и педагогическая мысль в мордовском крае. Середина XVI — начало XX в.» (Саранск, 2000), позволяет показать вклад православной церкви в создании мордовских литературных языков и системы начального образования у мордвы. Роль православной церкви в подготовке учебных пособий на мордовских языках прослеживается в отчетах переводческой комиссии при братстве св. Гурия за 1891 — 1894 годы.

Оригинальным источником, позволяющим понять пути реализации системы Н. И. Ильминского среди мордвы, являются письма А. Ф. Юртова— священника села Андреевка Уфимской губернии, к своему учителю — директору Казанской инородческой учительской семинарии Н. И. Ильминскому. Они впервые были извлечены из Центрального государственного архива Республики Татарии и введены в научный оборот Н. Ф. Мокшиным в 1993 г. 23.

Источниковую ценность, особенно с точки зрения теоретических основ предмета исследования, представляют труды выдающегося православного мыслителя А. И. Осипова24, видных основоположников и деятелей педагогической мысли Н. И. Ильминского, М. Е. Евсевьева, И. Я. Яковлева25.

Ценным источником является для нас региональная печать, в частности, Нижегородские, Пензенские и Симбирские Епархиальные ведомости- «Православное обозрение» (Москва), «Православный собеседник» и «Инородческое обозрение» (Казань). В официальной части названных изданий печатались указы Синода, распоряжения по епархиям годовые отчеты о состоянии школ, перемещении учителей церковноприходских школ и школ грамоты, учебные программы. (Это особо важно, что материалы периода 1860 — 1885 гг. совершенно не отражены в архивных фондах духовной консистории и епархиальных училищных советов). В неофициальной части опубликованы статьи, посвященные религиозно-нравственному состоянию отдельных приходов и школ, проблемам массового отступничества от христианства, языка преподавания в школах и другим проблемам, остро стоявшим перед церковной общественностью.

Необходимо отметить, что не все аспекты темы диссертации равномерно освещены в источниках. Наиболее скуден материал о начале православной миссии среди народов Поволжья в XVI — XVII веках. Несколько лучше обстоят дела с материалами, касающимися массовой христианизации мордвы в середине XVIII века, но здесь мы сталкиваемся с трудностью отделения позиций Русской православной церкви от религиозной политики светских властей, т.к. православная церковь в России с начала XVIII века являлась составной частью государственного аппарата (в это время многие архиереи думали и поступали не как православные епископы, а как государственные деятели, в частности, Феофан (Прокопович), Дмитрий (Сеченов). Лишь рассматривая образовательную деятельность православной церкви во второй половине XIX — начале XX века, мы не испытывали затруднений в источниках, т.к. имели широкий комплекс массовых источников. Несмотря на вышеуказанные затруднения, нам удалось реконструировать характер миссионерско-просветительской деятельности Русской православной церкви среди мордвы.

Хронологические рамки исследования охватывают период с момента организации Казанской епархии (1555 г.), как центра православной миссии среди нерусских народов Поволжья, по 1917 г., когда в результате Октябрьской революции началось тотальное наступление государства на церковь и дальнейшая просветительско-миссионерская деятельность в России стала практически невозможной. Такие широкие хронологические рамки позволяют рассмотреть миссионерско-просветительскую деятельность Русской православной церкви среди мордвы с момента его становления до его насильственного свертывания как единый процесс.

Территориальные рамки исследования определяются ареалом традиционного расселения мордвы. Автор счел целесообразным не ограничиваться лишь административными границами современной Республики Мордовия, ибо это разрывало бы единый этнокультурный комплекс. Многие процессы и явления, оказавшие серьезное влияние на миссионерство и просвещение мордвы, протекали часто далеко за пределами Мордовии.

Главной целью исследования автор считает анализ причин характера и эволюции миссионерской и просветительской деятельности Русской православной церкви на протяжении XVI — начала XX века среди мордвы. Конкретными задачами исследования являются: во-первых, определение основных этапов развития миссионерской и просветительской деятельности среди мордвыво-вторых, анализ характера и механизмов, использованных Русской православной церковью при христианизации мордовского народав-третьих, освещение роли православной церкви в формировании письменности и системы начального образования у мордвы.

В теоретико-методологическом плане автор руководствовался принципами историзма, объективности, предполагающими, прежде всего, рассмотрение предмета всесторонне в его динамике, в связи с конкретно-исторической обстановкой, однотипными общероссийскими, региональными и местными событиями. При этом большое внимание обращалось на причинно-следственные связи освещаемых событий. Исследование велось, главным образом, посредством использования хронологического, структурного, сравнительно-исторического и ретроспективного методов.

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые сделана попытка дать цельную картину миссионерско-просветительской деятельности Русской православной церкви среди мордвы во второй половине XVI — начале XX веков на основе значительного корпуса источников, многие из которых впервые введены в научный оборот. Предшествующие исследователи лишь косвенно касались отдельных аспектов деятельности Русской православной церкви среди мордвы, к тому же большинство из них стояло на антиклерикальных, атеистических позициях, затруднивших объективный анализ православной миссии среди мордвы, изучали ее односторонне в искаженном свете.

Примечания.

1 Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. М., 1994 — 1996. Т. 1−7.

2 Филарет (Гумилевский). История Русской Церкви. М., 2000.

3 Хрусталев А. Очерк распространения христианства между иноверцами казанского края. Казань, 1874.

4 Можаровский А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 год. М., 1880.

5 Там же. С. 97 — 98.

6 Луппов П. Н. Христианство среди вотяков со времени первых исторических известий до XIX века. Ижевск, 1999; Малов Е. А. О новокрещенской Конторе. Казань 1878- Он же. О новокрещенских школах в XVIII в. // Православное обозрение. 1868. № 3. — С. 350 — 380- Никольский Н. В. Распространение христианства среди нижегородских чуваш до 1767 года. Пг., 1915; Он же сборник исторических материалов о народностях Поволжья. Казань, 1919.

7 Знаменский П. В. На память о Николае Ивановиче Ильминском. Казань, 1892- Машанов М. А. Обзор деятельности братства св. Гурия за 25 лет его существования. 1867 — 1892. Казань, 1892- Рождествин А. Н. Н. И. Ильминский и его система инородческого образования в Казанском крае. Казань. 1910; Спасский Н. А. Просветитель инородцев в Казанском крае Н. И. Ильминский. Самара, 1900.

8 Мельников П. Н. Очерки мордвы. Саранск, 1981; Mainov V. Les restes de la mythologie Mordvine. Helsinki, 1889- Он же. Очерк юридического быта Мордвы. СПб. 1885. Смирнов И. Н. Мордва историко-этнографический очерк. Казань, 1895. Кузнецов С. К. Мордва. М&bdquo- 1912.

9 Хвощев А. Л. Очерки по истории Пензенского края. Пенза, 1922; Маторин 1−1. M. Религия у народов Среднего Поволжья прежде и теперь. М., 1929; Зевакин M. И. Кузьма Алексеев. Крестьянское движение мордвы Терюшевской волости в 1808 — 1810. Саранск, 1936.

10 Титов А. А. Терюшевский бунт 1743 — 1745 // Русское обозрение Т. 22. 1893. № 8. — С. 745 — 762- № 9. — С. 304 — 318- № 10. — С. 799 — 814- А. Л. Хвощев Указ. соч.- М. И. ЗевакинКотков К. А. Вернер С. П. Очерки по истории мордовского народа в XVIII веке. Саранск 1943; Котков К. А. Восстание мордвы в Терюшевской волости в 1743 — 1745 гг. // Сборник научных трудов МГПИ. Саранск, 1949. С. 57 — 80. Захаркина А. Е. Восстание мордвы Терюшевской волости Нижегородского уезда 1743 — 1745 гг. // Записки МНИ.ЯЛИЭ. Вып. 15. Саранск, 1952. Ульянов Г. К. Об условиях просвещения мордвы до октябрьской революции // Просвещение национальностей. 1933. № 4. С. 53 — 57. Талдин В. H. Очерки по истории мордовской школы. Саранск, 1956.

12 Горохов В. М. Реакционная школьная политика царизма в отношении татар Поволжья (60-е гг. XIXначалХХ вв.) Казань, 1941; Эфиров А. Ф. Нерусские школы Поволжья, Приуралья и Сибири. Исторические очерки. М., 1948.

13 Мокшин Н. Ф. Этническая история мордвы XIX — XX веков. Саранск, 1977; Он же. Мордовский этнос. Саранск, 1989; Он же. Та йны мордовских имен. Саранск, 1991.

14 Осовский Е. Г. Очаг просвещения мордовского народа // Солнечный край. Саранск, 1979. С. 244 — 250.

15 Макаров Д. H. Самодержавие и христианизация народов Поволжья (XVI — XVII века). Чебоксары, 1981.

16 Ивонин Ю. М. Христианство в Удмуртии. История и современность. Устинов, 1987; Михайлова С. М. Формирование и развитие просветительства среди татар Поволжья (1800 — 1861). Казань, 1972; Попов Н. С. Православие в Марийском крае. Йошкар-Ола, 1987; Фролова Г. Д. Из истории удмуртской школы. Ижевск,.

1976; Ханбиков Я. И. Русские педагоги Татарии и их роль в развитии педагогической мысли татарского народа. Казань, 1968.

17 Феоктистов А. П. Истоки мордовской письменности. М., 1968; Он же Очерки по истории формирования мордовских письменно-литературных языков. М., 1976; Он же. Русско-мордовский словарь. М., 1971.

18 Смолич И. К. История Русской Церкви. 1700 — 1917 гг. // История Русской Церкви. М., 1996. Т. 8. Ч. 1 — 2.

19 Дворжанский А. И. История Пензенской епархии. Пенза, 1999. Кн.1- Кузнецов Е. В., Никулин И. Н., Титков Е. П. Епископ Дамаскин — просветитель Нижегородского края. Страницы жизни и деятельности. Арзамас, 1998.

20 Зеткина И. А. Казанская учительская семинария и ее роль в просвещении народов Среднего Поволжья // История, образование и культура народов Среднего Поволжья. Саранск, 1997. С. 38 — 39. Она же. Мисссионерское просветительство Поволжья // Христианизация народов Среднего Поволжья и ее историческое значение. Йошкар-Ола, 2001; Кудаева Л. В. Монастырская школа как основной тип образовательных учреждений XVI века в Мордовском крае // Современные проблемы психолого-педагогических наук. Вып. 12. Саранск, 1999. С. 10 — 13- Она же. Масловский П. П. — священник и просветитель // Современные проблемы психолого-педагогических наук. Вып. 5. Саранск, 1996. С. 13 — 15- Лаптун В. И. Развитие народного образования в Мордовии в конце XIX — начале XX века. Канд. дисс. Самара, 1997; Шукшина Т. И. Становление и функционирование учебной литературы для мордовских школ в 60-е гг. XIX в. — начале XX в. // Современные проблемы психолого-педагогических наук. Вып. 12. Саранск, 1999. С. 13 — 15.

21 Грачев С. В. Геополитика и просвещение нерусских народов Поволжья (60-е гг. XIX — начала XX вв.) Саранск, 2000. Он же. Геополитический подход к истории образования нерусских народов Российской империи. Саранск, 2001; Он же. Христианизация язычников Среднего Поволжья в середине XVI — начале XX в. // Христианизация народов Среднего Поволжья и ее историческое значение Йошкар-Ола, 2001. С. 15 -22.

22 Бахмустов С. М. Монастыри Мордовии. Саранск, 2000.

23 Мокшин Н. Ф. Сон ульнесь васенцекс // Сятко. 1993, № 7−8. С. 54 — 64.

24 Осипов А. И. Путь разума в поисках истины. M., 1999; Он же. Православное понимание смысла жизни. Киев. 2000.

25 Ильминский И. Н. О переводе православных христианских книг на инородческие языки. Казань, 1875- Он же. Беседы о народной школе. Казань, 1911; Он же О системе просвещения инородцев и о казанской центральной крещено-татарской школе. Казань. 1913. Он же. Письма к обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву. Казань, 1895- Он же. Письма к крещеным татарам Казани, 1896- Евсевьев М. Е. Избранные сочинения в 5 томах. Саранск, 1961 — 1966. Т. 1 — 5- Яковлев И. Я. Воспоминания. Чебоксары, 1982.

I. МИССИОНЕРСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В МОРДОВСКОМ КРАЕ.

В XVI — XVIII ВВ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Христианская миссия среди иноязычного, иноверческого населения вообще — всегда процесс сложный, противоречивый, а иногда и драматичный, чему подтверждением выступает православная миссия среди народов Поволжья. Христианизация этих народов была составной частью политики Русского государства, направленной на сохранение территорий, приобретенных Иоанном IV в ходе удачных походов на Казань и Астрахань в 1548 — 1556 гг. В результате этих походов в состав России вошло многочисленное инородческое и иноязычное финно-угорское и тюркское население. Перед московским правительством встала задача поддержания политической стабильности в регионе, преодоления сепаратистских тенденций со стороны местной аристократии, провоцируемой Османской империей на борьбу против Москвы с помощью своего сателлита — Крымского ханства. Выполнение этих задач должно было обеспечить нормальное хозяйственное освоение вновь приобретенных территорий и обеспечение безопасности южных и юго-восточных границ Российского государства.

Правительство России, видя решение этой проблемы через унификацию мировоззрения, культуры и языка инородческих народов с центром на основе православия, как государствообразующей религии русского народа, уделяло повышенное внимание христианизации народов Поволжья в целом и мордвы в частности на протяжении всего исследованного периода истории страны.

Миссионерско-просветительская деятельность Русская православная церковь и соответствующая политика Российского государства в XVIначале XX вв. претерпела значительные изменения, прошла ряд этапов:

1 этап. Вторая половина XVI века — середина XVII века. В течение этого периода правительство руководствовалось принципом добровольности, опасаясь жесткими мерами осложнить ситуацию в регионе. Главными проводниками процесса христианизации на этом этапе выступали монахи, как наиболее мобильная и образованная часть православного духовенства. Правительство поощряло активное строительство монастырей в этом регионе. Параллельно с целенаправленной монастырской миссией, православие проникало в среду нерусских народов посредством постоянного усиления их бытовых и культурных контактов с русскими.

2 этап. Во второй половине XVII — начале XVIII в. политическая ситуация в Поволжье относительно стабилизировалась в связи со строительством засечных черт и привлечением инородцев на пограничную службу. Предоставление привилегий новокрещеным позволило привлечь служилую аристократию к православию и растворению ее среди русского дворянства. Эти условия позволили ужесточить религиозную политику правительства, которое издало ряд указов, направленных на дискриминацию некрещеного инородческого населения в области наследования недвижимого имущества и условий прохождения воинской службы. Данные мероприятия привели к тому, что инородческая служилая знать либо принимала христианство, либо растворялась в крестьянско-мещанской единоверной среде. Результаты миссионерской деятельности православной церкви в XVI — XVII веках пока были незначительны, лишь малая часть мордвы, как и других нерусских народов Поволжья принимает крещение.

3 этап. Первая половина XVIII века характеризуется тем, что Петр I насильственно ликвидировал патриаршество и полностью подчинил светскому контролю всю вертикаль церковного управления. Сокращение числа монастырей и штатов приходских церквей крайне затруднили проведение всякой миссионерской работы. Передача контроля за финансами церкви светскому органу, сначала Монастырскому приказу, а затем Коллегии экономии, сильно сузила возможности епархиальных архиереев для проведения успешной миссионерской деятельности. Все это заставило царское правительство взять на себя ответственность и инициативу в области христианизации. На протяжении 20−30-х гг. XVIII века правительство практически ничего не сделало в этом направлении, кроме издания «ленивых» указов, подтверждающих предоставление новокрещенам налоговых льгот и освобождения от рекрутской повинности. Лишь Башкирские восстания (1736 — 1738) заставили вице-канцлера А. И. Остер-мана заняться подготовкой правовой основы для массовой христианизации в жестко сжатые сроки. Деятельность А. И Остермана нашла свое отражение в указе о реорганизации Новокрещенской конторы от 11 сентября 1740 г.

4 этап. 1740 — 1764 гг. — период деятельности Конторы новокрещенских дел как централизованного органа, контроля и координации действий православной миссии на территории всего Среднего Поволжья, выходившего за рамки юрисдикции отдельных епархиальных архиереев, подчинявшегося непосредственно Синоду.

Во время деятельности Новокрещенской конторы было крещено 410 тысяч инородцев — нерусских народов Поволжья, из них мордва почти полностью, за исключением 4800 человек. Деятельность Новокрещенской конторы носила во многом поверхностный характер, направленной на охват как можно большего числа новокрещенов. Но перед ней и не ставилась задача сознательного принятия православия инородцем посредством вдумчивого изучения основ христианского вероучения. Хотя формально Новокрещенской конторе предписывалось проводить инородцев ко крещению добровольно, процесс христианизации носил характер давления на совесть инородца путем предоставления налоговых льгот и освобождения от рекрутской повинности.

Случаи прямого насилия в процессе христианизации хотя и имели место, но не носили тотального характера и являлись, чаще всего, следствием либо «ревности не по разуму» (сожжение Лукой Конашевичем 410 мечетей в Казанском крае и сожжение Дмитрием Сеченовым нескольких молитвенных срубов на мордовском кладбище в селе Сарлей Нижегородского уезда), либо желанием выслужиться перед правительством.

Само правительство не было заинтересовано в насильственной христианизации, поскольку это привело бы к росту этносоциальной напряженности в регионе, в то время как обстановка в стране и так была накалена до предела.

Предчувствия правительства были оправданы, так как обычная невыплата денежного вознаграждения новокрещеным стимулировала конфликтную ситуацию. Более серьезные проявления насилия вели к бунтам инородческого населения (Терюшевское восстание 1743 — 1745, мятеж казанских татар 1755 г.), на подавление которых приходилось использовать регулярную армию.

Однако, даже самые одиозные проявления насилия в период массовой христианизации народов Поволжья 1741 — 1764 гг. не идут ни в какое сравнение с издевательством католических миссионеров в Баварии и Саксонии (IX век), Пруссии (XI — XII), Прибалтике (XI — XIII), когда за сопротивление христианизации опустошались целые области и истреблялись полностью народы (пруссы). Моральный террор по отношению к православному населению Украины и Белоруссии, сопротивлявшихся насаждению унии, не ослабевал на протяжении конца XVI — XVIII веков.

Массовая христианизация, проводившаяся на протяжении XVIII века, имела ряд важных последствий: во-первых, она обусловила вынужденное переселение мордвы с исконной территории ее проживания на Нижнюю Волгу, в Оренбургскую степь и другие регионыво-вторых, расшатывала мордовские сельские общины, нагнетала напряженность между некрещеными и новокрещеными инородцамив-третьих, усугубляла негативное отношение мордвы, как и других поволжских народов, к духовенству, стала одной из причин крестьянской войны 1773 — 1775 ггв-четвертых, почти поголовное незнание русским православным духовенством языка своей инородческой паствы мешало его сближению с этими подопечными.

5 этап. Правительство Екатерины II (1762 — 1796) и Александра I (1801 — 1825) кардинально изменило свою религиозную политику, руководствуясь принципами веротерпимости. Опасаясь повторения крупномасштабного инородческого восстания, оно уравняло мусульманское, ламаистское духовенство в правах с православным и запретило православным миссионерам тревожить инородцев.

Поверхностная христианизация и уравнение мусульман и буддистов с православием привела к массовому отпадению новокрещен в ислам и язычество. Столкнувшись со стеной непонимания со стороны инородческого населения, продолжавшего держаться языческого и мусульманского образа жизни еще в начале XVIII века, наиболее прогрессивные архиереи пришли к мысли о необходимости христианского просвещения инородческого населения, путем подготовки соплеменных им священников.

Через новокрещенские школы, до конца этого столетия получили начальное образование около 2000 инородцев. Но первый опыт был не совсем удачен, так как обучение велось на русском языке, что увеличивало период обучения до 8−9 лет. Кроме того, оторванные от родной среды обитания питомцы новокрещенских школ быстро растворялись в среде русского мелкого чиновничества.

Видя недостаточную эффективность школьного обучения инородцев и миссионерской деятельности на русском языке, православный епископат пришел к мысли обучать русских священников инородческим языкам. С этой целью в Казанской, Нижегородской, а затем в Тамбовской духовных семинариях с XIX в. были открыты классы инородческих языков. Столкнувшись с проблемами отсутствия у инородческих народов письменности, преподаватели учебных заведений составляли учебные грамматики и словари, которые широко использовались в учебном процессе.

В XIX веке правительство России, не отказываясь от политики Екатерины II, поставил перед Синодом задачу не только сохранить новокрещенов в православии, но и укрепить его позиции в их среде посредством христианского просвещения.

Большим подспорьем для православного духовенства в удержании нерусских народов в православии стало распоряжение царя Николая I о переводе на языки народов Поволжья православного богослужения.

6 этап. На почве деятельности Переводческого Комитета при Казанской духовной академии (1841 — 1867) сложилась система Н. И. Ильминского, сыгравшая важную роль в становлении письменности и начальной нороначальдческой школы нерусских народов, в том числе мордвы. Теоретические положения Ильминского нашли воплощение и в деятельности братства святителя Гурия — православного светского миссионерского общества, состоявшего из сотрудников Казанского Университета и Казанской Духовной Академии.

Братство святителя Гурия открыло и финансировало около 500 инородческих школ, распространяло через систему книжных складов и книгонош переводную литературу и учебные пособия. Переводческая комиссия при братстве святителя Гурия перевела и издала на 25-ти языках народов России свыше 200 наименований книг, из них более 20-ти на мордовских языках. В стенах Казанской инородческой семинарии было подготовлено 110 специалистов мордовской национальности, которые стояли у истоков мордовской школы, литературы, периодики и искусства. Благодаря системе Ильминского были составлены первые учебные пособия для мордовской школы, стало готовиться инородческое учительство в учительских семинариях Пензы, Нижнего Новгорода, Вольска и Оренбурга.

Но если в среде других поволжских народов система Ильминского быстро нашла свое воплощение, то у мордвы преподавание на родном языке внедрялось не столь интенсивно, что было обусловлено рядом объективных и субъективных обстоятельств. Во-первых, все центральные органы, отвечавшие за начальное образование в дореволюционной России, были уверены, что мордва значительно обрусела и наиболее разумным для нее является преподавание на русском языке. Вследствие этой ложной посылки, архиереям и епархиальным училищным советам было весьма трудно добиться разрешения преподавания на мордовских языках и финансирования издания учебных пособий на мордовских языках. Во-вторых, развертывание среди мордвы школьного обучения на родном языке тормозило и недостаточное количество подготовленных кадров, которые могли бы осуществить эту работу.

Одновременно с братством святителя Гурия просветительской деятельностью среди народов Поволжья, в том числе и мордвы на основе теоретико-методологических установок Ильминского занимались и другие братства: Св. Иннокентия в Пензе, Святого и Благоверного князя Георгия Всеволодовича в Нижнем Новгороде. Их цели и задачи совпадали с задачами, стоявшими перед братством святителя Гурия.

Значительную роль в становлении христианского просвещения мордовского народа сыграли и приходские священники. Начиная с 20-х гг. XIX века, в инородческих приходах появляются первые школы. В 30-е гг. XIX века Министерство государственных имуществ поручило приходскому духовенству организовать церковно-приходские школы в селах, населенных государственными крестьянами. На территории Мордовии школы удельного ведомства появляются в начале 40-х гг. XIX в., а к середине сороковых годов того же века их число достигает 200, большая часть из которых находилась в мордовских селах. К сожалению, из-за недостаточного финансирования эти школы были закрыты. К началу 60-х гг. XIX века на территории Мордовии в сельской местности осталось всего 2 таких школы.

Начиная с 60-х гг. XIX века в России возникли и получили широкое распространение земские школы. Однако земские деятели начали ожесточенную борьбу против церковно-приходских школ, пытаясь вытеснить Закон Божий и священника за рамки начальной школы. И следует отметить, что на этом поприще они достигли немалых результатов: к началу 80-х гг. XIX века в Российской империи осталось всего около 4000 церковно-приходских школ.

В связи с ростом, прозападных по своей сути, революционно-демократических настроений в высших и средних слоях российского общества, убийством императора Александра II, правительство Александра III пришло к мысли о необходимости защитить своих подданных от распространения среди них либерализма. Одним из главных средств в решении этой сложной задачи стала поддержка церковно-приходских школ, как наиболее пригодные для воспитания крестьянского населения в духе верности монархии. Одновременно в этот начинается ожесточенное соперничество между земскими и церковно-приходскими школами. Эта конкурентная борьба имела весьма благоприятные последствия для начального образования. Как епархиальные училищные советы, так и земские губернские и уездные училищные советы стремились открыть школы в неохваченных образованием населенных пунктах. Ежегодно в каждом уезде открывалось по 5−10 школ. При школах организовывались библиотеки и аптеки. Наиболее бедные учащиеся обеспечивались одеждой. К началу XX века в Пензенской губернии было открыто свыше 800 церковно-приходских и земских школ. Постепенно происходил переход с одноклассных школ (2−3 года обучения) на второклассные (5−6 лет обучения). В 1908 г. правительство внесло в Государственную Думу проекты о всеобщем обязательном начальном образовании. Реализация этого законопроекта была приостановлена из-за начавшейся первой мировой войны и нашла свое воплощение лишь в 30-е гг. XX века.

И так, подытоживая все вышесказанное, можно отметить, что Русская православная церковь имеет большие заслуги в становлении мордовской письменности и литературных языков, подготовке кадров для зарождающейся мордовской национальной культуры, в создании мордовской начальной школы, в росте мордовского национального самосознания. Ее многогранная деятельность оказала серьезное воздействие на весь жизненный уклад мордвы, в частности, на замену мордовского языческого именника русским православным именником.

Нельзя не согласиться с мнением известного русского философа конца XIX-начала XX века Л. А. Тихомирова «Вообще единение деятельности церкви и государства принесло в религиозном отношении богатые плоды для всей массы народов христианского мира, всюду зарождая и развивая то высокое нравственное состояние, которое дало почву для христианской культуры. Высота этого духа, уважение к человеку, высота личности, составили типическую особенности христианского мира, которую не могли не уважать и народы не христианские» .1.

В то же время на протяжении более трех столетий православной церкви не удалось достичь своей главной цели — полностью вытеснить из сознания мордовского народа языческие религиозные верования и обряды. Хотя мордва и восприняла многие догматы, обряды и обычаи православия, в ее среде оказались удивительно живучими многие языческие представления и обряды. По нашему мнению, этот культурно-исторический феномен объясняется несколькими факторами:

1) На протяжении XVIII — XIX веков православная церковь ошибочно считала, что мордва достаточно обрусела и восприняла православное учение во всей его полноте, доступной для неграмотного сельского жителя.

2) Со второй половины XIX в. до февраля 1917 г. Православному епископату и Священному Синоду не хватило времени для подготовки специалистов для создания христианской литературы на мордовских языках и учителей для обучения детей на родном языке в начальных школах.

3) Среди русской и инородческой интеллигенции в конце XIX — XX в. получили широкое распространение атеистические, светские, секуляристские настроения. Выплеснутые ею в мордовские и иные инородческие населенные пункты, они значительно осложнили работу приходского духовенства, имевшего лишь семинарское образование, недостаточное для успешного противодействия атеистическому.

179 мировоззрению. После октября 1917 г. оно стало официальным, господствующим, подкрепленным всей мощью советского государства. Просветительско-миссионерская деятельность Русской православной церкви среди мордвы, как и других народов России, на долгие годы была приостановлена. Ее «второе рождение» происходит с середины 80-х гг. прошедшего столетия. Сегодня Русская православная церковь продолжает настойчиво трудиться во имя исполнения заповеди Христовой о любви к людям и научении всех народов (Мф. 28: 19).