Текстовые функции иносказания в аспекте смыслопорождения

Настоящее диссертационное исследование посвящено рассмотрению роли иносказания в создании особой формально-смысловой организации текста.

Рассмотрение любого языкового явления в аспекте его текстового функционирования не только дает возможность более глубокого осмысления функциональной сущности языковых единиц, но и позволяет прояснить некоторые важные вопросы лингвистики текста. Такой подход наиболее значим, когда в центре исследовательского интереса оказывается языковое явление, неразрывно связанное с порождением и восприятием конкретного текста. Изначальная, генетическая взаимообусловленность иносказания и текста указывает на необходимость изучения именно текстовых функций иносказательных единиц: иносказание, реализуя речемыслительный прием нетривиального переноса значений, содержит в себе акт индивидуального творчества, преодоление стереотипа, выход за пределы общепринятого в сферу непознанного и неназванного в связи с порождением определенного текстового смысла. На созидание этого особого смысла и направлено текстовое функционирование иносказания.

Показателен тот факт, что изучение иносказания, начавшееся еще в античный период, исконно проходило в рамках тех отраслей филологического знания, которые были ориентированы на осмысление целостных речевых произведений — текстов. Уже со времен Аристотеля и Теофраста в риторике ясно выделяется целый ряд особых речевых явлений, обозначенных терминами «фигуры» и «тропы», гиперонимом которых выступает слово «уклонение», выражая противопоставленность фигурированной речи некой нейтральной. Так, например, александрийский грамматист I века до н. э. Трифон определяет троп как один из видов речи, противопоставленный «кириологии» -использованию слов в прямом значении.

Хотя основное внимание в античных теориях уделялось описанию внешней формы явлений, которые мыслились преимущественно как «украшения речи», то есть как нечто необязательное и искусственное, тем не менее уже в этот период были намечены задачи, связанные с функционированием фигур и тропов в произведениях речи (связь фигур с качествами речи, воздействие на слушателя, участие в порождении новых смыслов). Однако решение этих задач оставалось непосильным для античной мысли.

Новый взгляд на иносказание начал складываться в связи с идеями Вильгельма фон Гумбольдта о языке как энергейе и впервые широкомасштабно был заявлен в трудах основателя психологического направления в отечественном языкознании А. А. Потебни и его последователей, которые рассматривали иносказание в связи с проблемами мышления и понимания.

Именно эти аспекты изучения иносказания переместились в центр научного интереса с развитием антропоцентрических идей в языкознании в середине XX века. Новая научная парадигма, акцентируя внимание на всем многообразии форм проявления человеческого бытия, позволила перейти от моделирования абстрактной языковой системы к исследованию языка в его функционировании. Этим был обусловлен взрыв исследовательского интереса к иносказанию как «вездесущему принципу языка» (по выражению А. Ричардса), «законному» способу преодоления заданных языком семантических границ и переосмысления мира. Феномен иносказания стал осознаваться как точка пересечения разных наук: философии, логики, герменевтики, психологии, когнитивной науки, разных школ языкознания. Такой взгляд на проблему иносказания был во многом подготовлен подробным изучением языкового механизма переноса значений в рамках системно-структурной лингвистики, исследованием стилистических функций тропов и фигур, рассмотрением тропа с позиций семиотики. Таким образом, явление переноса значений изучается в ряде направлений современного языковедения: в лексикологии и стилистике (И.В. Арнольд, И. Р. Гальперин, М. Н. Кожина, Д. Н. Шмелев и др.), прагматике (А.Г. Баранов, Дж. Серль, Дж. Остин и др.), когнитивной лингвистике (Н.Д. Арутюнова, М. Блэк, А. Вежбицкая, Е. С. Кубрякова, Дж. Лакофф,.

A. Ричарде, P.O. Якобсон и др.), лингвокультурологии (В.А. Маслова,.

B.И. Постовалова, В. Н. Телия и др.), лингвосемиотике (В.П. Григорьев, Ю. М. Лотман, П. Шофер и Д. Райе и др.), в философии языка и филологической герменевтике (Г.И. Богин, Д. Дэвидсон, Э. Кассирер, А. Ф. Лосев, X. Ортега-и-Гассет, П. Рикер и др.).

Несмотря на то, что в сферу изучения иносказания на протяжении почти всей истории так или иначе вовлекались вопросы, связанные с речемыслительной деятельностью и целостным текстом, разработанность проблемы текстового функционирования иносказания нельзя признать исчерпывающей. Такое положение дел обусловлено прежде всего сравнительно недавним признанием текста самостоятельным объектом лингвистического исследования: лишь во второй половине прошлого века началось его осмысление как целостного явления, обладающего специфическими категориями. При этом сложность и многогранность текста, обилие и значительность функций, выполняемых им в разных сферах человеческого бытия, обусловили возникновение множества путей познания природы и сущности этого феномена. Развитие лингвистики текста можно представить в виде перехода от линейного моделирования текста как последовательности предложений, объединенных коммуникативной задачей и связанных между собой лингвистическими отношениями, к нелинейному его описанию как пространства высказывания, в пределах которого формируется стратегия речи. В зависимости от выбранного подхода один и тот же вопрос, в частности вопрос о текстовых функциях лингвистического явления, получает разное решение, поэтому в целях более полного и адекватного его изучения требует рассмотрения в свете разных научных концепций текстовой деятельности.

Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется, с одной стороны, потребностями современной науки в глубоком осмыслении функциональной сущности языка, а с другой, необходимостью заполнения лакун в представлениях о закономерностях текстового функционирования иносказания в аспекте смыслопорождения. Решение этих проблем имеет существенную социальную значимость, поскольку нацелено на более полное понимание принципов речевой коммуникации и поиски возможностей гармонизации человеческого общения.

Разнообразие аспектов исследования текста делает необходимым обозначить реализуемый в данной работе научный подход к описанию текста и текстовых функций иносказания. Текст по своей природе коммуникативен: его порождение обусловлено необходимостью создать и выразить некоторый смысл, то есть сделать этот смысл открытым для сознания Другого. Изучение формально-смысловой организации текста в коммуникативном аспекте направлено на прояснение закономерностей и принципов согласованного взаимодействия двух сознаний, которое называется человеческим общением и опосредовано текстами, а исследование функций языковых средств и приемов предполагает выявление их способности устанавливать диалогическое взаимодействие автора и адресата, направленное на порождение общих смыслов. При этом взаимодействие понимается нами не как простой обмен сообщениями, а как процесс, создающий единство взаимозависимых и дополняющих друг друга субъектов, как возможность совместного осмысления мира.

Сложность проблематики формально-смысловой организации текста отражает многогранность самого феномена «текстовый смысл», который, с одной стороны, неразрывно связан с процессами мышления и понимания, а с другой, с функционированием языковых знаков. Осознание фундаментальности понятия «смысл текста», его онтологического статуса и значимости в системе всего гуманитарного знания обусловило не только анализ и обобщение результатов исследований целого ряда лингвистических школ и направлений по проблемам текстовой деятельности (стилистики, семиотики, психолингвистики, прагматики), но и сделало необходимым обращение для описания основных закономерностей формально-смысловой организации текста к произведениям философской мысли (М.М. Бахтина, М. Бубера, JI. Витгенштейна, Х.-Г. Гадамера, В. фон Гумбольдта, Э. Гуссерля, А. Ф. Лосева, М. К. Мамардашвили, М. Хайдеггера и др.). Теоретической базой исследования послужили также труды по семиотике, теории тропа и теории метафоры (Н.Д. Арутюновой, М. Блэка, Т. Добжинской, Д. Дэвидсона, Ж. Дюбуа, П. Рикера, П. Шофера и Д. Райса, P.O. Якобсона и др.), анализ которых потребовался при рассмотрении семиотического механизма, семантики и функционирования иносказательных единиц.

Объектом исследования является формально-смысловая организация текста, предметом — функционирование иносказания в тексте.

Материалом для анализа послужили тексты «Жития» и челобитных протопопа Аввакума, которые представляют собой яркий пример использования иносказания. Челобитные рассматриваются в работе в связи с выявлением иносказательного смысла «Жития»: эти тексты находятся в едином смысловом пространстве, на что указывают содержащиеся в «Житии» авторские отсылки к челобитным.

Цель исследования заключается в выявлении коммуникативной сущности иносказания и описании характера его участия в создании и выражении целостного смысла текста.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1. Определить содержание и границы понятия «смысл текста» с позиций диалогического подхода через соотношение «авторский замысел» — «смысл текста» — «интерпретация».

2. Рассмотреть связь смысловой организации текста с закономерностями осмысления актуальной ситуации.

3. Выявить основные принципы лингвистического механизма диалогического взаимодействия автора и адресата текста.

4. Обосновать использование термина «иносказание» для обозначения приема нетривиального переноса значений.

5. Дать характеристику основным признакам единиц иносказания и описать их участие в создании диалогического текстового смысла.

6. Показать оправданность и целесообразность использования понятия «сокровенный смысл текста» для обозначения особого уровня текстового смысла, формирующегося посредством иносказания.

7. Проанализировать использование приема иносказания в тексте «Жития» протопопа Аввакума: дать характеристику используемым в «Житии» формам текстовой иносказательности и на основе их анализа интерпретировать сокровенный смысл произведения.

Помимо общенаучных методов исследования (наблюдение, описание, анализ, синтез) и общефилологического метода интерпретации текста в процессе работы использовались специальные лингвистические методы и приемы: контекстуальный семантический анализ, интент-анализ, дискурс-анализ.

Новизна работы состоит в том, что в ней впервые выявлены и обоснованы текстовые функции иносказания как способа создания смысла в процессе диалогического взаимодействия автора и адресата и предложено новое понятие «сокровенный смысл текста», отражающее особый характер иносказательного осмысления мира.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Понятие «смысл текста» не совпадает по объему и содержанию с понятиями «авторский замысел» и «восприятие (интерпретация) текста», но определенным образом соотносится с ними, имея собственное наполнение и границы.

2. Смысл текста (текстовая картина мира) является результатом диалогического взаимодействия сознаний автора и адресата, которое направлено на о-смысление (наделение смыслом) бытия посредством языковой организации текста. Смысловая целостность текста имеет коммуникативную природу и реализуется в виде вопросно-ответного единстваоснованием для выделения уровней и типов смысла являются текстовые способы осмысления ключевого вопроса.

3. В тексте присутствует определенный языковой механизм указания на направление созидающего смысл диалога (на те области бытия, которые требуют осмысления) и способ осмысления мира. Этот механизм представлен в виде системы интенционально маркированных единиц и формирует текстовый прием смыслопорождения.

4. Правомерным является выделение особого уровня текстовой картины мира — сокровенного смысла, являющегося результатом поиска (точнее — текстового созидания) скрытой сути представленного в тексте фрагмента бытия.

5. Текстовое функционирование иносказания заключается в установлении контакта автора и адресата, в ходе которого происходит созидание сокровенного смысла текста.

6. Выявление иносказательного сокровенного смысла способствует целостному и адекватному восприятию текста, под которым понимается осознание того вопроса, ответом на который и явился текст, и его осмысление посредством языковой организации текста и заложенных в ней текстовых приемов смыслопорождения.

Теоретическая значимость работы определяется ее вкладом в формирующуюся с 70-х гг. XX века научную область — теорию текста: разработкой нового понятия «сокровенный смысл текста» и описанием формально-смысловой организации текста в коммуникативном (диалогическом) аспекте.

Практическая ценность исследования связана с возможностью использования его результатов в процессе университетского преподавания при чтении историко-лингвистических и историко-литературных курсов, дисциплин «Общее языкознание», «Риторика», «Основы стилистики и культуры речи», «Теория текста».

Работа прошла апробацию на международных научных конференциях: «Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе» (Магнитогорск, 2003), «Социальные варианты языка» (Нижний Новгород, 2004), «Литературный процесс в зеркале рубежного сознания: философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты» (Магнитогорск, 2004), «Языки профессиональной коммуникации» (Челябинск, 2005) — на всероссийской научной конференции «Русский язык как государственный. Динамика и перспективы» (Челябинск, 2002), на заседаниях кафедры теории языка Челябинского государственного университета и Вузовской академической лаборатории межкультурных коммуникаций.

Структура диссертации определяется ее целями и задачами: она состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Выводы.

В данной главе были рассмотрены формы иносказания и их смыслопорождающие потенции на примере «Жития» и челобитных протопопа Аввакума.

Иносказание в «Житии» является доминирующим принципом формально-смысловой организации текста, проявляясь на уровне жанровой характеристики, организации рамочных компонентов текста и в виде разнообразных внутритекстовых единиц.

Жанр «Жития», преодолевая устойчивый житийный канон, представляет собой семантическую транспозицию и открывает возможности для созидания сокровенного смысла, связанного с переосмыслением понятия праведной земной жизни — центральной темы житийной литературы.

В «Житии» и челобитных наблюдается обилие иносказательных единиц, представленных в виде разнообразных форм: метафоры, интертекстуальных вкраплений, риторического вопроса, умолчания, оксюморона, иронии. Анализ внутритекстовых иносказательных единиц показывает, что все они группируются вокруг нескольких взаимосвязанных тем: о божественной предопределенности земного пути и избранности героя, о праведности староверов, о греховности их гонителей.

Таким образом, интенционально маркированные формы иносказательности указывают на ключевой вопрос текста. В центре иносказательного осмысления оказываются вопросы о праведности/греховности как определяющем условии вечной жизни или вечного тления. В результате иносказательного осмысления происходит преодоление их общепринятого содержания. Переосмысление этих понятий происходит в связи с осознанием высшей сокровенной сущности страданий, наполнявших земной путь Аввакума и образующих основу явного смысла. О своих страданиях протопоп Аввакум рассказывает открыто и прямо. Весь жизненный путь героя ^ состоит из гонений, борьбы, физической и душевной боли. Страдания в.

Житии" осознаны как основное содержание понятия «праведность».

В понятие праведности у Аввакума не входит всепрощение и смирение: он признает только божью волю и покоряется ейдействия же земных властей (и царской, и церковной) в «Житии» не рассматриваются как изъявление бога. Земные напасти осмысливаются ^ как ухищрения дьявола, которые необходимо преодолевать. В представления о греховности входит: жестокость, вероломство, коварство, предательство, отступничество, сытость, властолюбие.

Таким образом, выявление иносказательного сокровенного смысла открывает новые возможности для более полного и адекватного истолкования смысла конкретного произведения. Анализ форм иносказания в «Житии» и челобитных протопопа Аввакума показал правомерность осознания текстовых функций иносказания как его потенциальной способности быть средством установления I диалогического взаимодействия автора и адресата, направленного на созидание смыслов о скрытой и значимой сущности бытия. V.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование показало, что проблема текстового функционирования иносказания может быть продуктивно рассмотрена с позиций диалогической концепции в контексте изучения закономерностей и принципов человеческого взаимодействия. Диалогический подход к тексту позволил интегрировать в работе идеи разных направлений современной лингвистики и философии, связанные с разработкой проблем понимания и общения, что представляется важным для наиболее полного и глубокого осмысления центральных понятий теории текста.

Поставленная в диссертации цель — исследовать текстовые функции иносказания — обусловила необходимость прояснить основные вопросы формально-смысловой организации текста. Прежде всего в описании нуждалось базовое для всех гуманитарных наук понятие текстового смысла, из которого конституируется и понятие текста.

Анализ философских, литературоведческих и лингвистических работ, посвященных теоретическому осмыслению текста, позволил определить, что истолкование понятия «текстовый смысл» напрямую связано с представлениями о целях речевого общения и о сущности понимания. Диалогический взгляд на сущность общения заключается в признании определяющей роли диалога в познании и самопознании: в диалоге происходит не обмен готовыми, ранее сложившимися внутренними смыслами, а вовлечение в процесс совместного созидания нового общего смысла, который позволяет придать связность и целостность собственному опыту. В таком понимании текст предстает как формально-смысловое пространство, в котором открывается возможность для совместного осмысления бытия.

Диалогическая концепция в решении вопроса позволила уйти от трактовки текстового смысла как некой абстрактной сущности, отвлеченной от автора и адресата, и в то же время определить границы смысла текста, отделив его и от недоступного для исследования намерения автора, и от произвола многочисленных читательских интерпретаций. Автор присутствует в тексте, ставя вопрос, осмыслением которого явился текст, и предлагая свой способ осмысления этого вопроса — в виде языковой организации текста. Смысл текста включает в себя и читательский взгляд на мир, поскольку рождается в результате восприятия текста Другим сознанием, в результате обращения читателя к тексту как способу осмысления мира, затекстовой ситуации, которая обусловила порождение текста.

В работе разграничены понятия «текстовый смысл», «авторский замысел» и «интерпретация» на основе сопоставления герменевтической и психолингвистической концепций. И в герменевтике, и в психолингвистике осознано несовпадение авторского замысла и текстового смысла. Во-первых, замысел относится к той сфере, которую принято называть сферой души, внутренним миром, человеческим сознанием и которая является недоступной для непосредственного восприятия. Во-вторых, авторский замысел представляет собой начальный этап порождения текста, в то время как смысл текста, будучи реализованным замыслом, отнюдь не тождествен дотекстовому информационному образованию. Наконец, смысл текста рождается в процессе его восприятия, следовательно, всегда включает в себя деятельность воспринимающего сознания, в процессе которой происходит трансформация речевого сообщения, связанная с переводом субъектом воспринимаемого текста на свой внутренний язык.

Хотя воспринимающее сознание и играет в процессе смыслопорождения активную роль, нельзя все же отождествлять понятия «смысл текста» и «интерпретация». Диалогичность смысла, предполагающая сотворчество автора и адресата, означает открытость смысла, обращенность к новым и новым вопросам, его принципиальную незавершенность, что требует признать правомерность существования множества интерпретаций (особенно в отношении художественного текста). Рассмотрение проблемы текстового смысла в коммуникативном аспекте обусловило постановку и решение вопроса об адекватной интерпретации, в результате которой появляется возможность согласованности действий участников коммуникации. Поскольку согласованный диалог возможен только в силу общности языка говорящих, то среди множества интерпретаций можно выделить наиболее адекватную текстовому смыслу — ту, которая оказывается максимально восприимчивой к языковой составляющей текста. При этом интерпретатор должен отдавать себе отчет, что текст создан Другим, и стремиться понять язык Другого посредством освоения его текстовой среды. Следует признать, что адекватная интерпретация представляет собой коммуникативный идеал, однако именно стремление к этому идеалу позволяет людям договариваться, приходить к взаимопониманию.

Таким образом, процесс диалогического смыслопорождения представляет собой процесс совместного осмысления бытия участниками коммуникации в связи с ключевым вопросом текста. Результатом рассмотрения закономерностей текстового осмысления бытия стало определение специфики текстовой картины мира. Текстовая картина мира понимается в работе как преображенная и упорядоченная специфическими текстовыми средствами действительность, освоенный автором/читателем, организованный и приспособленный для человеческого бытия мириндивидуальное и субъективное мировидение.

Коммуникативная направленность текста обусловливает такую структуру текстовой картины мира, которая ориентирована на сознание адресата и предполагает его участие в созидании образа мира. В диалогическом рассмотрении именно взаимодействие участников коммуникации обусловливает и формирует смысловую целостность текста — его основной конститутивный признак. Признание активной роли в созидании текстовой картины мира двух сознаний: авторского и читательского — означает, что объединяющим моментом в тексте является тот ключевой вопрос, осмысление которого определяет деятельность и автора, и адресата. Отнесенность к этому вопросу всех элементов текста обеспечивает целостность диалогического смысла текста. В диалогическом понимании смысловая целостность текста представляет собой вопросно-ответное единство, воплощенное в целостности создаваемой автором и адресатом текстовой картины мира, все элементы которой объединены отнесенностью к ключевому вопросу. Целостность и упорядоченность текстового мира обусловлена стремлением участников диалога посредством текста осмыслить мир как взаимосвязанное единство, обнаружить/создать в нем закономерности, необходимые для человеческого бытия.

Поскольку понятие «целостность» предполагает сосуществование в пределах текста объединяемых частей, определенным образом организованных и связанных какими-то отношениями, проблема смысловой целостности оказывается напрямую связанной с проблемой типологии, классификации смыслов, возможностью выделения уровней, видов, ноэм смысла.

Если рассматривать целостность смысла как результат совместного осмысления актуальной ситуации, ключевого вопроса, то основанием для выделения смысловых уровней должен являться характер осмысления этого вопроса. Обобщение и систематизация работ многих ученых приводит к выделению смысловой оппозиции «фактуальный/концептуальный смысл». Эта дихотомия, соотносясь с философскими понятиями сущности и явления, отражает устойчивую специфику человеческого мировосприятия, которая связана с процессом осмысления эмпирически воспринимаемого мира. В целом соглашаясь с этой концепцией, мы считаем, что выделение фактуального и концептуального смысловых уровней текстовой картины мира не в полной мере выражает возможности текстового осмысления бытия, поскольку языковая организация текста позволяет совершать не только эмпирические и рациональные акты познания, но и содержит в себе потенции для интуитивного постижения истины, когда сущность вещей открывается без посредства логического обоснования.

В связи с выявленными закономерностями формально-смысловой организации текста текстовое функционирование языковых единиц осознано в работе как основное условие, позволяющее автору и адресату участвовать в совместном осмыслении ключевого вопроса текста. В тексте присутствует определенный языковой механизм указания на направление созидающего смысл диалога (на те области бытия, которые требуют осмысления) и способ осмысления мира. Основу этого механизма составляют интенционально маркированные единицы, создающие коммуникативную напряженность, разрешение которой направляет рефлексию на тот ключевой вопрос, который должен быть осмыслен посредством текста. В нашем исследовании описание интенциональной маркированности иносказания дополняется рассмотрением его гносеологических потенций, которые позволяют иносказанию быть способом созидания особого текстового смысла.

Под иносказанием в работе понимается прием речемыслительной деятельности, состоящий в нетривиальном (индивидуально-авторском) переносе значений семантических единиц разного объема и реализующийся на текстовом уровне в виде ряда форм: метафоры (включая олицетворение, метафору-символ и метафорический эпитет), метонимии, оксюморона, иронии, аллегории, риторического вопроса, умолчания, определенных формы интертекстуальных вкраплений и др.

Иносказание создает необходимые для процесса понимания рецептивные трудности («помехи» понимания) в связи с окказиональностью своей формы и вариативностью истолкования. В то же время иносказательная организация текста содержит «подсказки», направляющие процесс смыслопорождения, к которым относятся образность, возникающая в результате переноса значений, экспрессивность и контекстуальность форм иносказания.

Поскольку иносказание представляет собой особую организацию языковой ткани целого текста, то следует признать, что посредством иносказания формируется специфический текстовый смысл — результат иносказательного осмысления актуальной ситуации. Иносказание указывает на определенный способ взаимодействия человека и мира и позволяет создать такой смысл, который не может быть выражен иными способами. Иносказание, являясь актом индивидуального творчества и тем самым преодолевая границы языковой картины мира, дает возможность по-новому взглянуть на действительность. При этом иносказание не просто дает новое обозначение предметам, а посредством переноса значений обнаруживает и выражает смысл о явленном нам единении, устанавливает универсальные, единые законы мироустройстваэто не сравнение, а установление единства, связанного всеобщим законом. Смысл, рождающийся посредством иносказания, представляет собой высокую степень обобщения — установление некой непознанной до сих пор общности явлений, их внутренней сущности.

Таким образом, в диссертации иносказание рассмотрено как прием смыслопорождения, включающий систему интенционально маркированных единиц и выражающий особый тип текстового смысла, для обозначения которого мы ввели новое понятие «сокровенный смысл текста». Сокровенный смысл текста, созидаемый посредством иносказания, относится к сфере представлений о скрытой, но непременной и значимой сущности бытия, постижение которой требует преодоления общепринятых категорий и происходит в акте индивидуального творчества, интуитивного озарения. Оппозиция явный/сокровенный смысл конкретизирует противопоставление факту альный/концептуальный, отражающее двойственность мировосприятия.

Выявление иносказательного сокровенного смысла открывает новые возможности для более полного и адекватного истолкования смысла конкретного произведения. В то же самое время пристальное внимание к языковой ткани того или иного произведения позволяет уточнить и скорректировать теоретические представления о закономерностях организации текста. В связи с этим в своем диссертационном исследовании мы прибегли к интерпретации иносказательного сокровенного смысла текстов «Жития» и челобитных протопопа Аввакума.

Обращение к «Житию» протопопа Аввакума обусловлено осознанием необходимости более глубокого понимания данного произведения, что возможно посредством рассмотрения формально-смысловой целостности текста в аспекте диалога и изучения смыслопорождающих потенций форм иносказательности. Весьма существенным фактором, обусловившим выбор текста для анализа, явился тот богатый материал, который дает текст «Жития» для исследования текстовых функций иносказания: Аввакум преодолевает привычные для его времени речевые формы на разных уровнях текста: жанровом, стилистическом, семантическом. Он не создает абсолютно новых форм, а по-иному использует существующие, нарушая правила стереотипного употребления, тем самым создавая иносказание и выражая осмысленное сокровенное.

В диссертации описано иносказание на уровне рамочных компонентов текста (заглавие-приступ) и на уровне внутритекстовых семантических единиц разного объема. Внутритекстовые формы иносказательности в «Житии» Аввакума представлены разнообразными формами метафоры, иронией, интертекстуальными вкраплениями, умолчаниями.

Формы иносказательности в «Житии» находятся в едином тематическом пространстве, вступая в парадигматические отношения синонимии и антонимии. На протяжении всего текста актуализируются вопросы о праведности и греховности, причем читателю предлагается выйти за пределы общепринятого их содержания и осознать их сокровенный смысл.

Иносказательно переосмысливаются представления о грехе и праведности — центральные концепты православной картины мира. В тексте благодаря иносказательной организации сохраняется напряженность между «прямым», общепринятым значением греха/праведности и вновь создаваемыми смыслами. Общепринятое представление о праведности укладывается в рамки христианских заповедей (любовь к богу, любовь к ближнему, всепрощение, смирение, аскетизм, кротость). О своей греховности с позиций общепринятой христианской морали Аввакум говорит открыто и прямо. Однако иносказательное осмысление ключевого вопроса о праведности и вечной жизни привносит в текст иные смыслы. Иносказательно в тексте утверждается праведность Аввакума и его единомышленников, которые не покорились земным властям и, принимая лишения и муки, остались верны своим убеждениям, своей вере. Таким образом, в понятие праведности у Аввакума не входит всепрощение и смирение: он признает только божью волю и покоряется ейдействия же земных властей (и царской, и церковной) в «Житии» не рассматриваются как изъявление бога. Земные напасти осмысливаются как ухищрения дьявола, которые необходимо преодолевать, а в представления о греховности входят смыслы «жестокость», «вероломство», «коварство», «предательство», «отступничество», «сытость», «властолюбие».

Таким образом, иносказание является приемом текстового смыслопорождения, функции форм иносказательности заключаются в установлении согласованного взаимодействия автора и адресата, в результате которого возможно созидание «разделенного» смысла о скрытых и значимых сущностях. Рассмотрение иносказания в аспекте его текстового функционирования позволило расширить представления о формально-смысловой организации текста, в частности, за счет понятия о сокровенном смысле текста.

Дальнейшее развитие темы может проходить в разных направлениях: психолингвистическом, лингвокультурологическом, прагмалингвистическом, когнитивном. Наиболее перспективным нам представляется полипарадигмальный подход к разработке понятия «сокровенный смысл текста».