Семантика и семиотика в культуре тоталитарных обществ: миф, символ, ритуал

Актуальность темы

.

Относительно тоталитарного опыта XX века сложилось огромное количество стереотипов, которые упрощают и делают феномен одномерным и, следовательно, неистинным. С одной стороны, действия по укреплению государственности одними сразу квалифицируются как «предтоталитарные», с другой стороны, прошлое зачастую идеализируется. (Это касается не только РФ, но и Германии, где в результате опроса 1992 года, выяснилось, что каждый третий (!) немец находит нацизм положительным явлением).

Появление в РФ целого спектра групп и движений, основанных на ценностях тоталитаризма (от «Вервольфа» до национал-большевиков) делает анализ тоталитаризма необходимым. Современная Россия ищет свою идею, и в этот вакуум врывается то, что ранее никогда не было здесь широко популярнымрасовые идеи (от примитивных до «гиперборейских истоков русского народа»), теории неоязычества и т. д.

Теоретический интерес к проблеме тоталитаризма характерен и для Германии (с 1974 года, например, там выходит серьезный аналитический журнал «3 рейх»). Но, чтобы видеть будущее, необходимо понять прошлое, которое при стечении обстоятельств может превратиться в «воспоминание о будущем». Одного морального осуждения здесь недостаточно, необходимо найти не только общее в тоталитарном опыте, но и глубоко специфическое, а это возможно только при анализе явления через призму мировой культуры. Прежние мифы умерли, но архетипы их живы и продолжают существовать в подсознании людей. Поэтому актуальность исследования тоталитаризма не уменьшается, но возрастает и не только для молодой демократии в России, но и для всего мира. Информационный взрыв последних десятилетий создает у человека разных культур ощущение постоянной изменчивости. Это способствует мифологизации сознания современного человека, так как миф упорядочивает хаотическую картину мира. Сила мифа, в частности тоталитарного мифа — в его способности возвращаться к жизни в другом обличьи.

Следовательно, беспристрастное исследование тоталитаризма является востребованной и неотложной задачей.

Степень научной разработанности проблемы.

Проблема феномена тоталитаризма занимает особое место в философской мысли XX века. Социальный катаклизм в России не мог не вызвать мучительных вопросов о сути и причинах невиданного феномена — Н. Бердяев, В. Розанов, Е. Трубецкой, Л. Шестов, и другие еще до появления термина «тоталитаризм» пытались понять природу нарождающейся новой культуры. С возникновением режима Муссолини и нацистского движения интерес к проблеме затрагивает все уровни европейской интеллектуальной элиты. В творчестве Р. Генона, Т. Манна, Х. Ортега-и-Гассета, М. Элиаде, появляются попытки осмысления общекультурных тенденций, лежащих в основе возможности появления этого феномена. С середины 30х г. XX века начинается анализ собственно тоталитаризма, но исследования ведутся в основном в политологической плоскости (Ф. Боркенау, К. Дейч, К. Гейден), а с 40−50″ г. г. в полит-социологическом ключе (3. Бжезинский, К. Поппер, К. Фридрих, Ф. Хайек). Культурным основанием такого подхода была абсолютизация ценностей «веберовской» цивилизации, где главное — это борьба самодостаточных индивидов и групп, что и получило свое выражение в «игре политических сил», в парламентаризме. Другие уровни, срезы и пласты мировой культуры или просто игнорировались или считались априори аномальными.

Исключением здесь являлось творчество В. Райха, который рассматривал тоталитаризм с позиций психоанализа (позже, значительно модернизированная, эта линия будет разрабатываться Э. Фроммом).

В 60−70 г. г. XX века появилось несколько новых направлений анализа тоталитаризма, что обогатило инструментарий исследования феномена, он становится объемным и многомерным объектом изучения. «Инициатическая школа» (Л. Бержье, М. Равенскрофт, М. Серрано) открыла связь (особенно национал-социализма) с особой субкультурой мировой традиции — эзотеризмом, герметизмом. X. Арендт в тоталитаризме видит не социальные структуры и социальные интересы, а «психокосмос одиночки в бездушной государственной машине» — происходит «сократический» перелом в проблеме поиска сути тоталитаризма. JI. Шапиро — разграничивая инструменты власти (идеология, террор и т. д.) от сути феномена — практически преодолевает тупик социологического подхода.

Франкфуртская школа (Г. Маркузе) ставит новые вопросы, связанные с данным феноменом. Нельзя также не отметить работы Э. О. Морена, С. Московичи, Ж. Пурвулеско, связанные с проблемой тоталитаризма. Обширный блок литературы составляют исследования, посвященные отдельным сферам и аспектам тоталитарной культуры — языку, быту, ритуалу.

Среди основных именможно назвать В. Андреевского, Р. Багдасарова, Р. Герцштейна, X. Гюнтера, В. Глебкина, В. Клемперера, Ж. Марабини, О. Пленкова, Ш. Фицпатрик, Х.Хене.

Нельзя не отметить того факта, что для понимания такого неодномёрного явления, как тоталитаризм, большое значение имеют работы отечественных философов культурологов, которые занималисьпроблемой мифа, символа, знака, общими проблемами семиотики культуры — Э. Ф. Голосовкера, Ф. Х. Кессиди, А. Ф. Лосева, М. И. Мамардашвили.

А работа Ю. Н. Солонина о Э. Юнгере, в принципе, не только начала в России философского изучения его творчества, но и открыла новое направление в изучении тоталитаризма — проблему внутреннего преодоления мифа.

Осмыслению эстетических аспектов культуры тоталитарных обществ способствуют положения и выводы, содержащиеся в работах по эстетике М. С. Кагана, В. В. Прозерского, Е. Н. Устюговой. Общетеоретической базой исследования феномена тоталитаризма явились концептуальные идеи, обоснованные в работах по философской антропологии, философии культуры и культурологии А. А. Грякалова, С. И. Иконниковой, М. С. Кагана, JI.K. Кругловой, Б. В. Маркова, В. В. Савчука, Ю. Н. Солонина.

Вместе с тем, проблемой при анализе тоталитаризма была и осталась, с одной стороны, фрагментация феномена как целого, а с другой, его схематизация, рассуждения о «тоталитаризме вообще». Среди большого количества работ фактически нет таких, которые исходили бы из понимания тоталитаризма как культурного феномена, своеобразного синтеза разных пластов мировой культуры. После распада Советского Союза в новой России к перечисленным проблемам присоединилось и то, что можно назвать «идеологическим преодолением», и не только к своей прошлой истории, но и к опыту и реалиям национал-социалистической Германии. В частности, большой акцент получило рассмотрение формы, а не сути тоталитаризма в этих странах.

Постсоциалистическим синдромом" страдает и литература, посвященная проблеме тоталитаризма, (особенно в 90е г. XX века) исследователей из Восточной Европы — А. Мирека, Ж. Желева, С. Жижека и других.

А в это время в Западной Европе, наоборот, появилась так называемая «ревизионистская» школа, представители которой вообще отрицают существование такого явления, как тоталитаризм. (Т. Лоэ считает, что национал-социализм, фашизм, маоизм, советский коммунизм были разновидностями протеста против вестернизации в XX веке — сейчас этот процесс именуется глобализацией).

Часть «ревизионистов» (П.Расинье, М. Рид, Р. Форрисон, Ю. Граф) отрицают, например, геноцид и холокост в истории Германии Гитлера.

Изучение проблемы тоталитаризма в последние годы выявило и новую опасность, которая заключается в вульгаризации части аспектов жизни тоталитарных государств. Немало материалов носит чисто информативный, а не аналитический характер.

Цель и задачи исследования

.

В основе любой социальной системы лежит некое исходное начало, которое определяет, иногда незаметно для людей, всю жизнь этой системы. Если говорить о тоталитарном (государстве, сознании, искусстве), то в его основе лежит универсальный миф. Именно этот миф в разных своих исторических явлениях и служит ключом к пониманию всех сторон жизни тоталитарного общества. Анализ разных культурных типов такого мифа и реализация его в символике, ритуалах, искусстве и является основной целью диссертации. Конкретные задачи, решение которых обеспечивает достижение поставленной задачи, заключается в том, чтобы:

1. Рассмотреть миф — и именно универсальный миф — как системообразующее начало тоталитаризма и определить его основные исторические типы.

• 2. Проанализировать семантику и эволюцию (актуализацию разных уровней) основных символов тоталитарных обществ. Указать на нетождественность символа и эмблемы и их взаимоотношения в конкретных случаях тоталитаризма.

3. Определить роль праздника в культуре тоталитарных обществ XX века, значение парадигмальных жестов в связи с конкретным типом тоталитарного мифа.

4. Вскрыть специфику феномена «спорта как пропаганды», а также соотношение церемонии и ритуала в обыденной жизни рассматриваемых государств и обществ.

5. Показать сходство и различие в самой сути исторических типов феномена тоталитаризма в XX веке.

Научная новизна результатов исследования.

1. Феномен тоталитаризма проанализирован не как искусственная конструкция, поддерживаемая только насилием и всеконтролем, а как определенное состояние общества, фундированное культурой, в основе которой лежит сплав архетипов из разных уровней культуры (языческой, христианской, инициатической).

2. Показано, что в противоположность общепринятым взглядам, при большой схожести по форме тоталитарные общества в своей архетипической основе, были гораздо дальше друг от друга, чем считается до сих пор (и это касается не только СССР и Германии Гитлера, итальянского фашизма и национал-социализма, но и СССР и Китая Мао).

3. Символика в культуре тоталитарных обществ проанализирована не эмблематически и знаково, а через рассмотрение актуализации различных уровней самих универсальных символов.

4. Рассмотрен семантико-семиотический аспект парадигмальных жестов в структуре разных типов тоталитарного мифа как онтологического момента в культуре тоталитарных обществ.

5. Показано значение ряда феноменов культуры, ранее подававшихся лишь информативно (спорт и тоталитаризм, «новояз»).

Положения, выносимые на защиту:

1. Тоталитаризм — это явление социально-политическое, т. е. это определенная форма социальной организации. Содержание, «упакованное» в эту форму, определяется целью, достижению которой подчиняется вся жизнь тоталитарного общества. Ее специфика заключается в глобальном и универсальном характере — мировая революция, новый мировой порядок и т. д. Стремление подчинить всю жизнь общества единой и притом сверхреальной цели, что и порождает феномен тоталитаризма, с необходимостью требует особым образом организованной культуры. Ее системообразующим началом является миф.

2. Наряду с общими чертами, тоталитарные мифы имели и свою специфику. Так немецкий фашизм опирался на миф, обращенный в прошлое, итальянский мифологизировал государство. Общим для них было обращение к идеологии расизма, что предполагает гальванизацию наиболее архаичных пластов человеческого сознания. Для Советского мифа характерна ориентация на светлое будущее, отвержение расизма и национализма. Роль носителя зла отводилась в нем классовому врагу. Констатация этих отличий, разумеется, нужна не для того, чтобы ответить на вопрос, какой тоталитаризм лучше, а для внесения ясности в сложную, запутанную, болезненно решаемую проблему.

3. Символика тоталитарных культур является очень часто ключом к пониманию сути таких обществ, а не знаковой констатацией идеологических схем. Кроме того, символические ряды тоталитарных государств отражают не только «душу» соответствующего мифа, но нередко и эволюцию тоталитарных систем.

4. Если символ несет в себе потенциальную связь с определенной реальностью, то ритуал обладает возможностью реализации этой потенции. Ритуал в символических действиях воспроизводит тоталитарный миф. И если задача церемонии — обязать человека действовать так, а не иначе, то важнейшая цель ритуала в тоталитарном обществе — освободить человека от собственного выбора и наполнить его сознание определенным содержанием. Внутренний смысл в тоталитарной культуре может быть понят адекватно только изнутри человеком, находящимся в «сильном поле» этого мифа — иначе увидят лишь набор действий. Это очень важный момент всех тоталитарных культур. Ритуал тесно связан с праздником. Суть праздника в тоталитарных обществах тесно связана с культурной задачей в воспроизводстве картины мира, поэтому праздник — это воспроизводство мифа через ритуал, церемонии, парадигмальные жесты.

5. Спорт, в пространстве культуры тоталитарного общества, так же воспроизводил системообразующий миф, но на эмоциональном уровне игры, являющейся здесь «сакральным противоборством».

6. Миф преобразовал и лингвистику, создав «новояз», в котором отражалась суть соответствующего видения мира в тоталитарных обществах.

7. Мифы, символы, ритуалы — необходимые инструменты культуры. Все дело в том, как и в какой мере они используются. Высокая степень мифологизации, символизации и ритуализации культуры свидетельствует о различного рода негативных процессах. Главные из них это сознательное стремление власти затушевать истинную картину происходящего в обществе или вызвать энтузиазм широких масс по поводу достижения целей, имеющих иррациональную природу. Все это возможно лишь в тоталитарном обществе и поэтому чрезмерную мифологизацию, символизацию и ритуализацию культуры можно рассматривать в качестве одного из индикаторов сползания общества в сторону тоталитаризма. В то же время нигилизм и пренебрежение по отношению к мифологическим, символическим и ритуалистическим аспектам культуры недопустим. Его реализация на практике свидетельствует о потере внутренних духовных связей, скрепляющих общество в единое целое.

Теоретическую и методическую базу диссертационной работы составляют исследования отечественных и зарубежных философов и культурологов.

Цель и задачи исследования

обусловили выбор методов. Среди них:

— феноменологический метод, который используется на первичной стадии изучения и описания предмета исследования.

— историко-генетический, который необходим, поскольку предметисследования глубоко укоренен в истории мировой культуры.

— системный метод анализа культурных феноменов, необходимость которого обусловлена многоаспектным и в то же время целостным характером предмета исследования.

— метод компаративистики, который используется для сопоставления и сравнения различных аспектов изучаемого объекта.

— герменевтический метод, который является необходимым в культурологическом исследовании вообще и в изучении столь сложного феномена как тоталитаризм.

Теоретическое и практическое значение диссертации заключается в том, что ее положения могут быть использованы:

— в практической сфере для анализа символического поведения политических групп и движений.

— в общекультурологическом смысле — для более точного определения специфики и места тоталитарного феномена в мировой культуре.

— в педагогической практике — для подготовки учебных материалов и различных курсов по теории и истории культуры, в лекционной работе.

Заключение

.

1. Тоталитаризм — это явление социально-политическое, т. е. это определенная политическая форма социальной организации. Содержание, облаченное в эту форму, определяется сверхцелью, достижению которой подчинены все сферы тоталитарного общества. Ее специфика заключается в глобальном и универсальном характере. Стремление подчинить всю жизнь такого общества единой и сверхреальной цели, что и порождает феномен тоталитаризма, с необходимостью требует особым образом организованной культуры. Ее системообразующим началом и является миф. Миф в культуре тоталитарных обществ имеет основополагающее, системообразующее значение. Объяснение этому можно найти в особенностях мифа как продукта духовной деятельности людей. Поскольку в мифе нет различия реального и фантастического, личности и коллектива, он снимает проблему веры и безверия, веры и знания. Культурная функция мифа в том, что он дает человеку готовую форму мировосприятия. Главная же функция мифа — социально-практическая — направлена на обеспечение единства и целостности коллектива. Все перечисленные выше особенности мифа сполна использовались во всех тоталитарных государствах. Однако, наряду с общими чертами, тоталитарные имели и свою значительную специфику. Так немецкий фашизм опирался на миф, обращенный в прошлое, итальянский мифологизировал корпоративное Государство. Общим для них было обращение к идеологии расизма, что предполагает гальванизацию наиболее архаичных пластов человеческого сознания. Для советского мифа характерна ориентация на светлое будущее и отвержение расизма и национализма.

2. Но «душой» мифа является символ. Он же выступал и в роли «языка мифа». В связи с этим, становится понятной та огромная роль, которую играл символ в культуре тоталитарных обществ. Одновременно символика играла разную роль в этих обществах. В Германии Гитлера она понималась как один из практических инструментов реализации сверхзадач нацистского мифа. В фашистской Италии основной символ актуализировал одну — имперскую, государственную сторону своей потенции в течение всей жизни режима. В СССР же символика меняла свою смысловую нагрузку до времени распадения соответствующего мифа, когда символ окончательно превратился в эмблему, потеряв всякую связь с своей сущностью.

3. Если символ несет в себе потенциальную связь с определенной реальностью, то ритуал обладает возможностью реализации этой потенции. Ритуал в символических действиях воспроизводит миф. Ритуал тесно связан с церемонией как своей формой. И если задача церемонии — обязать человека действовать так, а не иначе, то одна из целей ритуала — принудительно освободить участников от собственного решения и наполнить определенным содержанием. Подлинный ритуал связан с символом, в то время как церемониясо знаками. Отличие ритуала в тоталитарной культуре от ритуала в иных системах в том, что он связан с соответствующим мифом. Внутренний смысл ритуала может быть понят только изнутри человеком, находящимся в «силовом ритуала может быть понят только изнутри человеком, находящимся в «силовом поле» этого мифасмотрящий на ритуал в тоталитарной системе извне, увидит лишь набор действий. Ритуал тесно связан с праздником. Суть праздника в тоталитарных системах тесно связана с культурной задачей мифа в воспроизводстве социальной картины мира. Политический миф выстраивает некую идею — истину, лежащую в основе картины мира. Поэтому праздник — это воспроизводство мифа через ритуал, церемонии, парадигмальные жесты. Этому служил и спорт, он не просто создавал новые мифы в своей сфере, но также воспроизводил Большой миф на эмоциональном уровне, нередко незаметно, но эффективно. Миф создал и свой язык — «новояз», — который отражал не только суть советского мифа, но и его эволюцию. Мифы, символы, ритуалынеобходимые инструменты культуры. Все дело в том, как и в какой мере они используются. Высокая степень мифологизации, символизации и ритуализации культуры свидетельствуют о различного рода негативных процессах. Главные из них — это сознательное стремление власти затушевать истинную картину «4 происходящего в обществе или вызвать энтузиазм широких масс по поводу достижения целей, имеющих иррациональную природу. Все это возможно лишь в тоталитарном обществе и потому чрезмерную мифологизацию, символизацию и ритуализацию культуры — можно рассматривать в качестве одного из индикаторов процессов сползания общества в сторону тоталитаризма. В то же время нигилизм и пренебрежительное отношение к мифологическим, символическим и ритуалистическим аспектам культуры недопустим. Его реализация на практике свидетельствует о потере внутренних духовных связей, скрепляющих общество как целое.