Русская деревня Западного Забайкалья на рубеже XIX-XX вв.: население, экономика, культура

Производство продовольствия, как важнейшая сфера жизнеобеспечения населения, является необходимым условием национальной и экономической независимости страны, гарантией социального мира и спокойствия в обществе.

В начале XX в. четыре пятых населения Российской империи проживало в деревне и основным источником его существования являлась продукция сельского хозяйства. Страна жила в условиях аграрного кризиса, когда остатки феодально-крепостнических отношений в деревне тормозили социально-экономическое развитие России. О степени остроты аграрного вопроса свидетельствуют политические баталии, развернувшиеся на заседаниях Государственной Думы, межпартийные и внутрипартийные дискуссии основных политических партий России. И не случайно он занимал центральное место в их программных документах и трудах общественно-политических деятелей.

Аграрный вопрос не потерял своей актуальности и сегодня, спустя десятилетия, достаточно вспомнить прения разгоревшиеся в Государственной Думе по поводу принятия Земельного Кодекса Российской Федерации. На современном этапе происходит реформирование всех сторон жизни нашего общества, идет поиск наиболее оптимальных путей развития экономики, и в том числе ее аграрного сектора. Отсюда необходимость исследования проблематики жизни и хозяйственной деятельности крестьян становится особо важной и приоритетной задачей.

В этой связи значительный интерес вызывает история русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв., так как всестороннее изучение российской и сибирской деревни невозможно без региональных исследований.

В это время в западно-забайкальской деревне происходит ряд важных качественных изменений. Строительство Транссибирской железной дороги привело к укреплению экономических связей между сибирскими окраинами и Европейской Россией, разложению и кризису крестьянской общины.

Изучение этих явлений, а также их анализ, сравнение и сопоставление с другими районами страны дают возможность ответить на вопрос об уровне и темпах социально-экономического развития русской деревни Западного Забайкалья в конце XIX — начале XX в.

Русские крестьяне, как и многие другие народы Сибири, накопили и выработали множество разнообразных сведений, подметили связи между природными явлениями и научились использовать их на практике. Понимая, что благосостояние человека во многом зависит от умения приспосабливаться к окружающей среде, они выработали определенные приемы, навыки и способы хозяйствования. Эти знания составили основы жизнедеятельности русских земледельцев, скотоводов, промышленников.

Конечно, в дальнейшем многое изменилось в типах и формах хозяйства русских крестьян региона, однако учитывая крайнюю консервативность сельского хозяйства, и самой среды обитания (мало изменившийся с тех времен), мы полагаем, что изучение и применение положительного опыта наших предков является актуальным и на современном этапе, и может сыграть важную роль в сегодняшней экономической политике.

В связи с этим тема: «Русская деревня Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв.: население, экономика, культура», избранная нами в качестве диссертационного исследования, представляется весьма актуальной.

Научная категория «русская деревня» остается довольно расплывчатой, поскольку исследователи выделяют чаще всего различные значимые стороны жизни деревни, а выбор приоритетов зависит от профессиональной точки зрения. Так, исскуствоведы рассматривают «деревню» как совокупные памятники архитектуры, историки — как хозяйственные центры и т. д. Название это было характерно для лесистой северной местности (в южных степях говорили «село»), где было настоящее царство рубленых бревенчатых изб. Однако заметим, что происходит это слово вовсе не от «дерева». Само название деревня", по В. И. Далю, уходит корнями в глубокое прошлое к термину «драти» — пахать лесную новину — так первоначально именовалось место очищаемое от леса и зарослей для нивы, предтечи пахотного поля. В XVI в. «деревней» стал называться участок земли, занятый определенным количеством дворов, с пашнями, сенокосами, лугами и лесами. В результате получилось современное значение слова «деревня» — небольшое крестьянское поселение. Это была первая ячейка общества, тот фундамент, на котором возвышалась вся социальная пирамида. Естественно, что без понимания деревни невозможно понять общество, в том числе и российское. Ведь именно в деревенской жизни существовали и существуют те традиции (семейная организация работ, система соседских взаимоотношений, иерархия ценностей), которые присущи большей части человечества.

В специфических условиях Западного Забайкалья, где значительную часть населения составляли казаки и инородцы (буряты и эвенки), термин «русская деревня» может быть применен к поселениям с преобладающей долей русского крестьянского населения. Критерием отбора, для исследователя западно-забайкальской деревни, послужила графа (присутствовавшая практически во всех изданиях официальной дореволюционной статистики) — «сословная принадлежность», той или иной «дачи», «поселения».

Историография проблемы.

Историю русского крестьянства Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв. мы рассматриваем как неотъемлемую составную часть социально-политической и экономической истории Сибири, что потребовало внимательного отношения к изучению общесибирских трудов. Здесь есть возможность опереться на некоторую историографическую традицию. Характеристику взглядов историков различных направлений на крестьянский вопрос в начале XX в., можно найти в содержательных исследованиях общей историографии Сибири, подготовленных Шейнфельдом М. В., Горюшкиным JI.M., Миненко Н. А., Дамешеком JI.M.1.

Кроме общесибирских работ имеется ряд историографических обзоров, касающихся непосредственно истории исследуемого региона. В них указывается, что в капитальных исследованиях по истории Сибири в целом, Бурятии (Западному Забайкалью) уделяется недостаточно внимания.2.

Научное изучение истории аграрной истории Забайкалья началось не в советский период, а гораздо раньше. Интерес исследователей к данному региону проснулся после проведения Транссибирской железнодорожной магистрали, и связанными с этим колоссальными изменениями в общественной жизни.

Одним из наиболее крупных представителей либерального направлел ния был Кауфман А. А. В своих работах он рассмотрел большой круг вопросов, на широкой источниковой базе. Надо отметить, что современные историки относят Александра Аркадьевича к тем представителям буржуазной науки, которые объективно оценивали положение крестьянства.4 Одну из своих работ он посвятил общинному устройству и земельным отношениям в Забайкальской области.5 В своих выводах он опирался на опубликованные данные итогов подворной переписи населения. В основу его взглядов была положена теория решающего влияния на сельскую экономику факторов народонаселения и природных условий. Экстенсивный характер земледелия в Сибири Кауфман А. оценивал как следствие земельного простора (что спорно в отношении Западного Забайкалья, где ни о каком земельном просторе не могло быть и речи). Путь к интенсивному земледелию он видел в переселении «агрономически грамотных крестьян» из Европейской России.

Иной точки зрения придерживался правительственный агроном Крюков Н. А., выпустивший в 1896 г. книгу «Западное Забайкалье в сельскохозяйственном отношении». Это ценное исследование охватывает широкий круг вопросов, освещающих экономическое положение населения края на рубеже XIX—XX вв. Автор характеризует природные условия, состояние землевладения и землепользования, скотоводства, промыслов, податное обложение крестьян и пр. Обилие фактического материала, богатая статистика делают данную работу ценным источником для изучения русской деревни Западного Забайкалья. Крюков Н. А. указывал на то, что неразмежеванность земель и общинное землепользование в Забайкалье являлись двумя тормозами на пути прогресса.6.

В трудах сибирского областника Головачева П. М. проведено экономическое районирование Сибири, где Забайкалью (особенно южным и юго-восточным районам) отводится роль скотоводческого хозяйства, а земледелие объявляется нерентабельным. Как и предыдущие авторы он придавал большое значение влиянию естественно-географических условий, что в условиях крестьянского экстенсивного хозяйства было вполне оправдано.

Другой видный историк Щапов А. П. в своем исследовании о русской крестьянской общине и инородцах Иркутской губернии, признавал наличие классового расслоения в деревне, неравномерность распределения пахотных и сенокосных угодий, скота. Несомненной ценностью данного исследования является привлечение автором многочисленных статистических материалов.8 Значительным событием в историографии начала XX в. стало появление работы Соколова В.Н.9 Автор, на основе большого статистического материала (опубликованных данных Комиссии Куломзина и сельскохозяйственной переписи 1916 г.), показывает высокие темпы роста капиталистических отношений с приближением к железной дороги, и наоборот, застойные явления по мере удаления от нее.

Хозяйство и быт крестьянского населения Забайкальской области получило освещение в работах Осокина Г. М. и Птицына В.В.10.

Работы дореволюционных авторов нельзя назвать исследованиями в полном смысле этого слова, они почти не выходят за рамки описательности, однако вносят немалый вклад в изучение русской деревни, способствуя накоплению источникового материала.

Наибольший вклад в изучение экономической и культурной истории рассматриваемого региона внесла отечественная историография советского периода. На первом этапе, в начале 20−30-х гг. XX века, выходит в свет ряд работ советских историков. Небольшие работы Козьмина Н. Н. и Соллертин-ского Е.С., 11 повествуя о современном положении Бурят-монгольской республики, касаются и дореволюционного ее развития. Е. С. Соллертинский, в частности, обозначает границы районов и подрайонов, с преобладающей отраслью производства (земледелием и скотоводством), что, в целом, верно отражало хозяйственную специализацию русского крестьянского населения в определенных природно-климатических условиях. Спорным выглядит вывод Козьмина Н. Н., что для развития сельского хозяйства в республике не было достаточно емкого и определенного рынка.

Второй этап развития советской исторической науки (середина 30-первая половина 50-х гг.) ознаменовался появлением целого ряда работ по теме революционного движения рабочего класса и крестьянства Сибири.12 В них наряду с отражением революционной борьбы, приводятся сведения в некоторой степени отражающие экономическое положение западно-забайкальской деревни. Так, Хаптаев П. Т., рассматривая социально-экономические предпосылки Октябрьской революции в Бурят-Монголии, уделил определенное место характеристики сельского хозяйства. Опираясь на опубликованные итоги сельскохозяйственных переписей 1897 и 1917 гг., приводит сравнительные данные прироста русского и бурятского населения в исследуемый период.13.

Большим событием в научной жизни Бурятии в начале 50-х годов стал выход первого тома «Истории Бурят-монгольской АССР».14 Достоинством данного коллективного труда является комплексное исследовании проблем социально-экономического, политического и культурного развития, К сожалению, вопросы касающиеся русского крестьянского населения были рассмотрены, на наш взгляд, недостаточно, а иногда и поверхностно.

Наиболее существенные результаты в изучении сибирского крестьянства были достигнуты на третьем этапе в 60−80-е гг. XX в. В начале 60-х гг. было положено начало одной из самых проблемных дискуссий сибириведе-ния — о типе аграрной эволюции Сибири в период капитализма. Одни ученые-историки (Скляров Л.Ф., Малахинов П.И.)15 считали, что развитие капитализма в сельском хозяйстве шло прусским путем, другие (Тюкавкин В.Г., Горюшкин J1.M.)16 — американским. Эта дискуссия продолжается и по сей день, и все большее число историков склоняется к американскому (фермерскому) пути развития Сибири. Надо сказать, что абсолютное большинство исследований, рассматривающих социально-экономическое положение русского крестьянства Сибири, опирается на данные по четырем сибирским губерниям (Томской, Тобольской, Енисейской и Иркутской). Крестьянство забайкальской области упомянуто в них лишь фрагментарно.

В этой связи работа Щагина Э. М. выглядит более предпочтительно. Автор выдвинул тезис, что прибайкальская деревня в своем социально-экономическом развитии была нетипична. Щагин Э. М. подразделяет Забайкалье не только по географическому признаку, но и по способам хозяйствования — в восточной части господствовали скотоводство и извозный промысел, а в западной — земледелие. На основе большого фактического материала, он показывает, что неземледельческое хозяйство восточно-забайкальских крестьян было сильнее связано с рынком, а концентрация производства, конкуренция, т. е. капиталистические отношения, проявлялись здесь гораздо отчетливее, чем в земледельческом хозяйстве западно-забайкальских кресть.

1 7 ян. Убедительным, на наш взгляд, является вывод автора о смешанности прусского и американского пути развития в деревне восточных окраин России.

В этот период появляется ряд работ, важных для нашего исследования, с методологической точки зрения. В обстоятельной монографии Шерстобое-ва В.Н., посвященной истории Илимского края, расматриваются важнейшие аспекты крестьянской жизнедеятельности — уездное и крестьянское управление, налогообложение, землеустройство и землепользование, динамика посевных площадей и поголовья скота, количественных и качественных показателей сборов урожаев, подсобного хозяйства и промыслов крестьян. Причем автор подходит к проблеме взаимоотношений крестьянина с государством с разных точек зрения — собственно крестьянской общины и уездного начальства. В исследовании звучит тезис о тяжести налогового бремени и постоянной угрозе голода, тяготевшего над российским крестьянином, как в.

XVIII в., так и в конце XIX в.18.

В диссертации Шмулевича М. М. «Социально-экономическое положение русского крестьянства Западного Забайкалья в первой половине.

XIX в." указывается на то, что земледелие в суровых условиях Забайкалья требовало от земледельцев титанических усилий. Несмотря на это, русские крестьяне упорно и настойчиво развивали эту «главнейшую отрасль народной промышленности». Автор делает вывод, что в Западном Забайкалье развивалось мелкотоварное производство, скованное узостью местного рынка. В виду этого, промыслы крестьян не имели самостоятельного значения и полностью соответствовали земледельческому направлению края. В четвертой главе диссертации исследователь подробно останавливается на вопросах сельского управления, податях и повинностях крестьян, делая вывод, что система сельского управления русских крестьян отражала политику феодально-крепостнического государства.

Особое место в историографии аграрного вопроса в Сибири занимают капитальные труды — «История Сибири» и «Крестьянство Сибири в эпоху капитализма».

Вышедшая в свет в 1962 г. «История Сибири» закрепила вывод о прогрессивной роли постройки Транссибирской железной дороги, и как следствии ее крестьянской колонизации, в ходе которой капитализм проникал во все стороны жизни сибирских селений. О капиталистическом влиянии железной дороги говорит следующий факт, что уже на удалении 100−200 верст от нее, примерно две трети всех доходов и расходов крестьянских хозяйств Сибири, оставались натуральными. 19 В силу методологии того времени, в работе был недостаточно хорошо исследован общесибирский рынок и его экономические связи.

В какой-то мере этот недостаток был исправлен в коллективном труде.

Крестьянство Сибири в эпоху капитализма". Большой авторский коллектив историков (Горюшкин JI. M, Худяков В. Н., Тюкавкин В. Г., Асалханов И. А., Санжиев Г. Л. и др.) подвел итоги накопленным к тому времени исторической наукой знаниям. Большое внимание уделяется развитию капитализма вширь, переселению крестьян, крестьянскому населению его составе и динамике. Большой раздел отводится культуре, быту народной медицине. При этом авторы исходили из представления, что на территории края развивались капиталистические отношения, с элементами фермерского хозяйства. К сожалению, и здесь сибирские историки уделяют истории Забайкалья сравнительно малое внимание.

В этой связи, значительный интерес представляют две монографии Асалханова И. А. В первой «Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири» широко представлены материалы по землепользованию, формах землевладения русских крестьян во второй половине XIX в., подчеркивается роль природно-климатических и почвенных условий. Говоря об уровне капиталистических отношений, автор методически верно подразделяет крестьянские волости на зерновые и земледельческо-скотоводческие.21 В тоже время, на наш взгляд, он несколько преувеличивает значение развития капитализма в русской деревне Забайкалья.

Вторая монография Асалханова И. А. «Сельское хозяйство Сибири в конце XIX-начале XX вв.» привлекает, прежде всего, сравнительными данными по развитию Восточной и Западной Сибири. Опираясь на данные статистических обзоров Забайкальской области, Асалханов И. А. делает вывод, что основная структура посевов западно-забайкальских крестьян не менялась в исследуемый период, т. е. потребительское выращивание яровой ржи, не ус.

22 тупило место товарной капитализации (выращиванию пшеницы).

В работах Егунова Н. П., посвященных национальному движению бурят в начале XX в., наибольший интерес для темы нашего исследования, пред.

9 Ч ставляют первые разделы его монографии, в которых автор обстоятельно рассматривает социально-экономические предпосылки национального движения. Одной из главных предпосылок он называет неустроенность земельного вопроса на территории Западного Забайкалья. Большое неравенство в распределении земель между различными категориями населения, грабительская аграрная политика, приводили в революционное движение бурят и эвенков, русских крестьян и казаков.

Значительную ценность для исследования представляют труды Даме-шека JI.M., посвященные малоизученным проблемам истории сибирского ре.

24 гиона, в том числе вопросам местного крестьянского самоуправления.

Следует отметить работы видного сибирского исследователя Болонева Ф. Ф., по истории особой этноконфессиональной группы русских крестьян Западного Забайкалья — старообрядцам (семейским).25 В его монографиях и статьях затронуты некоторые интересующие нас проблемы, в частности, об особенностях хозяйствования старообрядцев и крестьян-сибиряков. Культура и быт старообрядцев показаны, в основном, в этнографическом плане.

Изучением материальной культуры, семьи и крестьянского быта забайкальской и сибирской деревни занимались Щербаков Н. Н., Лебедева А. А., Андреев В. И., Зверев В. А., Маслова Г. С. и др.26 В книге Косых В. И., помимо исследования деятельности епархиального учительского совета по искоренению неграмотности на селе, приводятся интересные данные по хозяйственным промыслам крестьян, их борьбе с монастырями за лучшие рыболовные.

27 места.

В постсоветский период, в начале 90-х гг. двадцатого столетия, были опубликованы «Очерки аграрной истории Бурятии», в которых Зайцева JI.A. и Андреев Ч. Г. рассматривают земельную политику царизма, дореволюционное и послереволюционное землеустройство, анализируют экономическое и социальное развитие доколхозной деревни. Землевладение на территории Забайкалья рассматривается ими по категориям населения, в том числе и крестьянского. При этом, авторы справедливо указывают на то, что крестьянское хозяйство в условиях Западного Забайкалья сильно отличалось от того, которое существовало в центральной части России. По их мнению, оно являлось не чисто земледельческим, а объединяющим земледелие, скотоводство и промыслы, что требовало особого внимания при землеустройстве.28.

В конце XX века бурятскими учеными было защищено несколько кандидатских диссертаций. Вопросы землепользования русского крестьянского населения Забайкалья анализирует Андреев Ч.Г.29 В своем исследовании Санданов Ю.Б.30 рассматривает условия сельскохозяйственного производства и темпы его развития. Изучив проблему классового расслоения забайкальского крестьянства, автор встает на позиции сибирских историков, утверждая, что развитие капитализма в Забайкалье шло фермерским (американским) путем.

В диссертации Васильевой С. В., для темы нашего исследования, представляют интерес, сведения информирующие о движении населения в крестьянских волостях и естественном приросте. Автором рассмотрена религиозная сторона жизни крестьян, которая во многом определяла их отношение к хозяйственной деятельности, окружающему населению, а также к государственным институтам.31.

Проблемам социокультурной адаптации старообрядческой крестьянской семьи посвящена работа социолога Петровой Е.В.32.

Таким образом, историографический анализ показывает, что тема русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв. нашла свое отражение в научных исследованиях историков, этнографов, социологов. Однако, несмотря на кажущееся благополучие с научной разработанностью темы, многие ее аспекты исследованы и освещены недостаточно, вопросы, которые уже рассматривались в исторической литературе, нуждаются в дальнейшем всестороннем изучении, в глубоком осмыслении и переосмыслении с учетом новых документальных источников. Слабо, на наш взгляд, освещены в литературе вопросы демографических изменений, происходивших на рубеже веков в русской деревне, землевладения и землепользования, динамики земледельческо-скотоводческого хозяйства русских крестьян, влияния природно-климатических факторов.

Цели и задачи исследования.

Исходя из состояния научной разработанности и актуальности избранной темы, автор ставит целью комплексно рассмотреть важнейшие аспекты развития русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв., в специфических социальных и экономических условиях заселяемой русскими крестьянами территории. В соответствии с поставленной целью автор ставит в диссертации, следующие основные задачи:

— показать, как природно-климатические условия различных мест проживания крестьян влияли на их хозяйственную специализацию и практическую деятельность;

— установить основные районы размещения русских крестьян в исследуемом регионе, проследить динамику демографических процессов;

— рассмотреть формы землевладения и землепользования, земельные отношения как в целом в регионе, так и русских крестьян в частности;

— подвергнуть сравнительному анализу состояние развития земледелия, скотоводства и промыслов;

— охарактеризовать важнейшие аспекты исторически сложившейся системы культуры и быта крестьян, включавшей в себя типы жилых и хозяйственных построек, комплексы одежды, внутрисемейные отношения, воспитание и образование.

Хронологические рамки диссертационного исследования.

Рассматриваемый период является важнейшим в отечественной истории. Он отмечен событиями всемирно-исторической значимости: русско-японская и мировая войны, реформы и революции в России. За его нижнюю границу принимается середина 90-х годов XIX в., характеризовавшаяся некоторой стабилизацией материальной культуры русских крестьян перед стремительными изменениями социально-экономических условий, вызванных строительством Транссибирской железнодорожной магистрали и распространением капиталистических отношений вширь. Верхней границей исследования являются события октября 1917 г., переломного момента (перехода от капиталистического к социалистическому пути развития), в истории не только Западного Забайкалья, но и всей страны.

Территориальные рамки исследования.

Они определены границами Западного Забайкалья, в основном совпадающими с современной территорией Республики Бурятия. Выбор региона обусловлен тем, что именно Западное Забайкалье (Верхнеудинский, Баргу-зинский, Селенгинский, Троицкосавский округа) имело относительно прочные экономические связи, определенную специфику во всех областях жизни, существенно отличавшую его от других районов Российского государства. В нем компактно проживало большинство русской крестьянкой общины всей Забайкальской области, заложившей основу современного сельского населения республики.

Методологическая основа диссертации.

Методологической основой исследования являются исходные принципы исторической науки — объективность и историзм. Общеметодологический принцип историзма предполагает рассмотрение исторических явлений, фактов, событий и процессов в соответствии с конкретной исторической обстановкой, во взаимосвязи, изменении и развитии. Русская крестьянская община рассматривается нами как целостный организм, развивающийся не только по своим внутренним законам, но и в экономическом и культурном взаимодействии с другими народами региона. Принцип объективности ориентирует исследователя на объективный анализ и оценку фактов, относящихся к настоящей теме. Специфика объекта исследования потребовала применения форма-ционного подхода.

В процессе работы автор опирался на общие методы исторического исследования, в числе которых были следующие:

— исторический метод, который позволяет рассматривать изучаемые явления в развитии;

— сравнительно-исторический метод, как разновидность исторического, который позволяет в сравнении с другими регионами и категориями населения выделять достоинства и недостатки, общее и особенное в социально-экономическом развитии русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв.;

— метод статистического анализа использовался для изучения количественных и качественных изменений происходивших в русской деревне;

— применение хронологического метода позволило проследить проблему в событийно-историческом плане.

Объект и предмет исследования.

Как объект изучения выделяется история социально-экономического и культурного развития русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв.

Предметом исследования является состояние демографической ситуации, развитие земледелия, скотоводства и промыслов, а также культуры русского крестьянства, как особого сословия, составляющее на тот момент, более половины населения исследуемого региона.

Источниковая база исследования.

Диссертация написана на основе изучения и обобщения широкого круга опубликованных источников и неопубликованных материалов, впервые вводимых в научный оборот. Источниками по теме исследования стали документы Государственного архива Иркутской области (ГАИО), Государственного архива Читинской области (ГАЧО), Национального архива Республики Бурятия (НАРБ) — книжных фондов (в том числе фондов редких книг) научных библиотек Иркутского и Бурятского государственных университетов, Бурятского научного центра СОРАН, Национальной библиотеки Республики Бурятия, Иркутской, Новосибирской и Читинской областных библиотек.

Среди опубликованных материалов дореволюционного периода следует выделить законодательные акты, содержащиеся в III Полном собрании заЛ о конов Российской империи и специальных изданиях сборниках законов, которые дают общее знакомство с политикой, проводимой царизмом в отношении крестьянства.

Непосредственный интерес для характеристики социально-экономического развития русской деревни и выявления количественных показателей представляют опубликованные материалы правительственной статистики. Статистика Российской империи была одной их лучших в мире, в целом адекватно отражая основные тенденции социально-экономической и демографической жизни общества. Вместе с тем следует отметить, что данные для нее собирались различными ведомствами — Центральным статистическим комитетом МВД, соответствующими службами других министерств, органами местного самоуправления. Техника и методика сбора сведений, а также территориальные рамки обследований порой существенно варьировались. По этой причине публиковались различные показатели, касающиеся одних и тех же сфер, что требует особого внимания современных исследователей к оценке полноты и достоверности используемых источников.

Начало серьезного статистического обследования Забайкальской области было положено в 90-х годах XIX в., в связи со строительством транссибирской железной дороги. Дело это потребовало максимально точного знания местности, по которой пройдет железный путь, ее природных и климатических особенностей, залежей полезных ископаемых, а также населения в прилегающих к строительству районах. Первыми шагами в данной области стали издания в 1891 и 1896 гг., кратких статистических сборников по Забайкалью.34 Похожие друг на друга по замыслу, они включали в себя общий очерк Забайкальской области, в котором дается описание ее физико-географических и климатических особенностей. Имеются сведения о населении и источниках его благосостояния: земледелии, скотоводстве, промыслах, торговле. В заключении приводится список волостей и населенных мест области с цифровыми данными, о числе крестьянских дворов и наличного населения, количестве земли находящейся в пользовании.

Наиболее ценными и полным на наш взгляд, статистическим источником по сельскому хозяйству конца XIX в. в Забайкалье является Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. и материалы комиссии для исследования землевладения и землепользования в Забайкалье под Председательством статс-секретаря Куломзина.

В переписи представляют интерес сведения о численности населения Забайкалья и его составе по полу, возрасту, национальности, грамотности, вероисповеданию, сословной принадлежности и видам занятий.35 Они являются основой для характеристики русского крестьянства в крае в конце XIX в., в его составе и соотношении с городским и прочим населением.

Материалы комиссии Куломзина содержат обобщенные статистические сведения и описательские тексты. Имеющиеся в них данные дают представление о состоянии производительных сил в крестьянском хозяйстве (земледелии, скотоводстве, промыслах, сельскохозяйственных орудиях, системах полеводства и скотоводства), земледелии и землепользовании, сельском управлении, системе повинностей в крестьянской общине, аграрной политике царизма.36.

Материалы, собранные куломзинской комиссией, позволяют судить о росте товарно-денежных отношениях в деревне, сельской торговле, формах и рынках сбыта продукции, а также купли и продаже земли, ее аренде, состоянии народного образования и пр. В 1899 году, на базе 16 выпусков (томов) комиссии Куломзина, был издан свод материалов под редакцией.

Н .И.Разумова. Существенным недостатком данной работы является стремление автора к описанию, прежде всего скотоводческого типа хозяйства, зачастую в ущерб другим показателям.

Особую важность при изучении истории забайкальской деревни на рубеже XIX—XX вв., имеют материалы первой в России сельскохозяйственной переписи 1916 г. 38 В ней приводятся сведения о крестьянских поселениях, числе хозяйств и количестве населения, обеспеченности крестьян посевами, численности поголовья скота по видам. Все показатели удобно расположены по категориям населения, а также даны по отдельным селениям. Несмотря на ценность и достаточную полноту этого источника, в нем встречаются досадные статистические ошибки. Так, сравнивая опубликованные данные перепи.

39 си и документы, хранящиеся в фондах Национального архива республики Бурятия, 40 нами были обнаружены неточности, допущенные правительственными статистиками в оценке количества населения.

В отличие от переписи 1916 г., сельскохозяйственная перепись 1917 г. проводилась по более широкой программе, включавшей 165 различных показателей. Они дают представление об уровне применения наемного труда, о земельной обеспеченности забайкальских крестьян, о системе полеводства.41 Большой интерес вызывают данные о составе приписанных крестьян (наличных и отсутствующих). В данных переписи указана численность не только сроковых, но и годовых наемных рабочих (мужчин и женщин), включая лиц в полурабочих возрастах, подростков до 18 лет и пожилых лиц старше 55 лет. К сожалению, в опубликованных итогах переписи невозможно подразделить отсутствующих крестьян, не ушедших в действующую армию или на посторонние заработки. Сведения зачастую занижены (по отдельным районам и показателям на 5−10%), что объяснялось как нехваткой квалифицированных переписчиков, так и отрицательным отношением населения к переписи, особенно русских крестьян-староверов (семейских), которые заявляли (не без основания), что «регистрация и реквизиция следует одно за другим, как явления причинно связанные друг с другом» 42 Некоторые важные показатели подворных анкет не нашли отражения в опубликованных итогах — числе торгово-промышленных заведений по категориям населения, сельскохозяйственных орудиях, данные о движении населения, количестве родившихся и умерших в 1917 г. Несмотря на отдельные недостатки, статистические данные собранные Центральным статистическим комитетом и ведомственными учреждениями, представляют собой достаточно информативный источник для исследования русской деревни Западного Забайкалья за 20-летний период с 1897 по 1917 гг.

Вместе с тем некоторая ограниченность опубликованных переписей 1916;1917 гг., дает основания говорить о громадном «источниковом резерве» в виде тысяч заполненных карточек-формуляров, хранящихся в местных архивах. В их обработке мы сталкивались с рядом трудностей. Так, например, архивные материалы переписи, хотя и находятся в отдельном фонде Национального архива Республики Бурятия, однако не систематизированы и разобщены, зачастую районы и категории населения перепутаны между собой, а данные по наличным крестьянским хозяйствам отдельных селений не полны.43 Кроме подворных карточек в документах этого фонда собраны статистические сведения о населении, крестьянском землепользовании и скотоводстве в Забайкальской области с 1906 по 1917 гг.

В ф. 79 НАРБ (Верхнеудинский съезд крестьянских начальников) нами обнаружена и проанализирована делопроизводственная переписка волостных правлений с крестьянскими начальниками, жалобы и прошения крестьян и сельских сходов, исковые разбирательства, переписка с интендантством о поставке крестьянами хлеба и других сельскохозяйственных продуктов. В ф. 211 (Инспекция народных училищ) для нас значительный интерес представляют отчеты учителей о положении крестьянского населения, об изменениях в крестьянской среде (особенно в годы войны), состоянии начального образования в целом, его успехах и неудачах. В ф. 71 (Верхнеудинское и Баргу-зинское окружное по крестьянским делам присутствие) наибольшую ценность для исследования имели следущие документы: судебные разбирательства в крестьянском обществе, описи имущества крестьян за долги, дающие представление о материальной культуре, донесения о состоянии хлебозапас-ных магазинов (игравших в хозяйстве забайкальского крестьянина значительную роль), жалобы крестьян на пришлых и местных чиновников. В ф. 205 (Верхнеудинская по земельному устройству партия) отчеты поземельно-устроительных партий, характеризуются яркостью впечатлений в целом о сельском хозяйстве, о взаимоотношениях между отдельными категориями населения Западного Забайкалья — районе с наиболее обостренными отношениями по земельному вопросу.

В фондах волостных правлений и отдельных сельских обществ хранятся ежегодные отчеты с красочными очерками отдельных местностей и основных занятий населения, постановления сельских сходов, дающих представление о повседневных заботах и нуждах крестьян. Однако фонды волостных правлений нельзя уравнивать по их информационной полноте и значимости. Так, например, в ф. 207 (Тарбагатайское волостное правление) имеется 2408 единиц хранения, 44 а в ф. 125 (Ключевское волостное правление) -59 ед. хр., в ф. 417 (Кударинское волостное правление) — 5 ед. хр. В некоторых волостных фондах дел с документами данного периода вовсе не имеется (ф. 21 Итанцинское и ф. 22 Ильинское волостные правления).

В Государственном архиве Иркутской области материалы по теме исследования представлены в следующих фондах: ф. 25 (Канцелярия Иркутского генерал-губернаторства) вызывает интерес переписка об устройстве в Забайкальской области сельскохозяйственной школы, доклады генерал-губернатору о населении, его поземельном устройстве и занятиях. В ф. 32 (Иркутское губернское правление) есть интересные сведения о прогоне и продаже скота из Забайкалья, ведомости об эпидемиях скота в русских волостях, учете сельскохозяйственных складов. В ф.176 (Управление земледелия и государственных имуществ в Иркутской губернии и Забайкальской области) нами были обнаружены документы, выданные крестьянам для ведение разведки и добычи полезных ископаемых, сведения о положении русского охотничьего промысла. В ф. 178 (Иркутский губернский правительственный агроном) имеются отчеты о деятельности Забайкальской агрономической организации, о мероприятиях по распространению среди населения сельскохозяйственных машин и орудий. Надо заметить, что в ГАИО сохранились отрывочные сведения о состоянии русских крестьянских поселений Забайкальской области, что связано, очевидно, с передачей в 1918 г. архивных дел Забайкальскому комиссариату земледелия при Областном исполнительном комитете Совета депутатов.45.

Огромный документальный материал по теме исследования содержится в Государственном архиве Читинской области. Так, в ф.1 (Забайкальское областное правление) сосредоточены самые разнообразные материалы о благосостоянии населения, промыслах и заработках крестьян, сведения об урожае овощей и мерах по увеличению посевных площадей. В ф.184 (Забайкальский кустарный комитет) автором были использованы: журналы заседаний правления комитета, а также сведения о положении кустарных промыслов, позволяющих сравнить их состояние у разных групп населения — казаков, бурят, крестьян.

Большую ценность в ГАЧО представляют материалы ф.19 (Забайкальский областной статистический комитет). Сюда поступали все статистические сведения касающиеся крестьянский поселений на протяжении всего исследуемого периода. В фонде находятся карточки подворных переписей, таблицы комбинационного подсчета данных сельскохозяйственных переписей 1916;1917 гг., сведения о движении населения, эпизоотиях скота, сравнительном состоянии уездов и волостей Забайкальской области. Последнее дает представление о типе хозяйственной деятельности населения различных районов края. Среди документов этого фонда следует выделить годовые обзоры Забайкальской области, несущие обобщающие сведения о всех сторонах общественной жизни.

Документы хранящиеся в ф.4 (Дирекция народных училищ) и ф.7 (Забайкальский епархиальный училищный совет) носят очень разнообразный характер. Это и циркуляры, распоряжения главного инспектора, приговоры общественных сходов о постройке, ремонте, обслуживании школьных зданий. Сметы расходов на нужды образования несут в себе сведения о количестве школ, числе учеников, их сословной принадлежности. Кроме того, в материалах ф.7 отложились доклады епархиальных священников о культурном и бытовом укладе жизни крестьян, всех его пороках и недостатках.

Кроме указанных фондов отдельные документы по теме исследования нами были обнаружены в других фондах ГАЧО: ф.13 (Военный губернатор Забайкальской области), ф.82 (Управление земледелием и государственных имуществ), ф.216 (Лесничий Забайкальской области).

В работе над источниками исследователь испытывал определенные трудности. Так, отдельные документы полностью или частично утеряны, не систематизированы, отличаются неточностью статистических данных, что выдвигало на первый план задачу тщательного отбора фактов из разных источников путем сопоставления и взаимопроверки их. Широко использовались методы анализа, сравнения и обобщения.

Безусловно полезными в работе над исследованием были беседы со старожилами-крестьянами, отцы и деды которых являлись непосредственными участниками событий рассматриваемого периода. Их воспоминания позволили автору выяснить отдельные детали быта, условий работы и отдыха, проверить правильность некоторых выводов, изложенных в диссертации.

В диссертации широко использована дореволюционная периодическая печать. Содержащейся в местных газетах и журналах фактический материал, позволяет судить о степени социально-экономического развития русской деревни исследуемого региона. Материалы прессы дают возможность не только констатировать отдельные факты из крестьянской жизни, но и увидеть отношение крестьянского населения к проводимой правительством политике, нужды и потребности села.

Таким образом, комплексный характер использованных источников, позволил осветить процесс развития русской забайкальской деревни в соответствующих территориально-хронологических рамках и решить поставленные задачи.

Научная новизна работы.

В работе впервые предпринята попытка комплексного исследования русской деревни Западного Забайкалья. Автор, на основе фактического материала и документов, многие из которых вводятся в научный оборот впервые, рассматривает проблему социально-экономического и культурного развития русских селений, показывает тенденции в расселении крестьян на территории Забайкалья, основных направлениях хозяйственной деятельности.

Причем положение русского крестьянства изучается в комплексе, во взаимосвязи с общим ходом экономического развития данного региона, что позволило сделать ряд конкретных сопоставлений, между уровнем развития инородческого, казацкого, крестьянского населения.

Данное исследование не может претендовать на всестороннее и исчерпывающее освещение такой сложной проблемы, как развитие русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв., между тем автором выявлены и освещены существенные аспекты, касающиеся истории русского крестьянства в регионе.

Практическая значимость исследования.

Изучение истории русского крестьянства на сегодняшний день особо востребовано. Исторический опыт свидетельствует, что веками складывающейся хозяйственный уклад и образ жизни на селе трудно изменить. Поэтому важно, чтобы при проведении современных преобразований, государственными органами не игнорировались экономические и социальные интересы крестьян, чтобы новые формы хозяйства органически вписывались в устоявшуюся систему социально-экономических взаимоотношений. Одной из основных задач историка заключается в сохранении и показа этой издревле сбалансированной системы, включающей в себя элементы материальной и духовной культуры, для построения современной аграрной политики государства.

Фактический материал и выводы диссертации могут быть использованы специалистами в дальнейшем изучении проблемы, создании обобщающих трудов по истории Бурятии, а также при разработке спецкурсов по истории дореволюционного Забайкалья, в краеведческой и педагогической деятельности.

Как видим, избранная тема актуальна и представляет научный и практический интерес.

Апробация работы.

Основные положения диссертации были изложены автором в докладах и сообщениях на XXXVIII международной научно-практической конференции в г. Новосибирске (2000 г.), Аграрном симпозиуме в г. Вологде (2000 г.), III Международной научно-практичекой конференции «Старообрядчество: история, современность, местные традиции, русские и зарубежные связи», Международной научно-практической конференции «Социальная политика Союзного государства и роль общественности» г. Улан-Удэ (2001 г.), Ща-повские чтения в г. Иркутске (2001 г.). А также на региональной конференции «История, культура, язык старообрядцев Забайкалья» (Улан-Удэ, 2000 г.), ежегодных научных конференциях преподавателей, сотрудников и аспирантов Бурятского государственного университета.

Всего автором опубликовано семь научных работ, из них по теме исследования пять, кроме того, две работы, посвященные источноковедческому аспекту диссертации, находится в данный момент в стадии публикации.

Примечания:

1 Шейнфельд М. Б. Историография Сибири (конец XIX-начало XX вв.). -Красноярск, 1973; Горюшкин JI.M. Миненко Н. А. Историография Сибири дооктябрьского периода. — Новосибирск, 1983; Дамешек JI.M. Историография и источниковедение истории Сибири эпохи капитализма. — Иркутск, 1990.

2 Санданов Ю. Б. О состоянии изученности истории сельского хозяйства Бурятии второй половины XIXначала XX вв.// Вопросы историографии истории Бурятии XIX—XX вв. Сб.науч.тр. — Улан-Удэ, 1994. С. ЗАндреев Ч. Г. Источниковедческие и историографические аспекты земельной политики царского правительства Бурятии на рубеже XIX—XX вв. — Там же. С. 26 подробнее смотрите: Шейнфельд М. Б. Указ.соч. С. 137−220.

4 Островский И. В. Аграрная политика царизма в Сибири периода империализма. — Новосибирск, 1991. С. 10.

5 Кауфман А. Земельные отношения и общинные порядки в Забайкалье по местному исследованию 1897 г. — Иркутск, 1900.

6 Крюков Н. А. Западное Забайкалье в сельскохозяйственном отношении. -Спб, 1896. с. 151.

7 Головачев П. М. Экономическая география Сибири. — М. Д914.С.43−45.

8 Щапов А. П. Сельская оседло-инородческая, русско-крестьянская община. Собр.соч.(допол.том). — Иркутск, 1937.

9 Соколов В. Н. Забайкальское хозяйство и рынок. — Чита, 1918.

10 Осокин Г. М. На границе Монголии: очерки и материалы к этнографии Юго-Западного Забайкалья. — Спб, 1906; Птицын В. В. Селенгинская Даурия. Очерки истории Забайкальского края. — Спб, 1896.

11 Козьмин Н. Н. Бурятия в географическом и хозяйственном отношении. -Верхнеудинск, 1924; Соллертинский Е. С. Сельскохозяйственное районирование Бурреспублики. — Верхнеудинск, 1928.

Дулов В. И. Крестьянство Восточной Сибири в годы русской революции. -Иркутск, 1956; Кудрявцев Ф. А. Революционное движение в восточной сибири в 1905;1907 гг. — Иркутск, 1955; Хаптаев П. Т. Бурят-Монголия в период Октябрьской социалистической революции. — Иркутск, 1947.

13 Хаптаев П. Т. Указ. соч. С. 118.

14 История Бурят-Монгольской АССР. — Улан-Удэ, 1954. Т.1. Изд. второе.

15 Малахинов ГШ. О двух типах аграрной эволюции в России. — Улан-Удэ, 1962; Скляров Л. Ф. Переселение и землеустройство в Сибири в годы столыпинской реформы. — Д., 1962.

16 Тюкавкин В. Г. Сибирская деревня накануне Октября. — Иркутск, 1966; Горюшкин JI.M. Аграрные отношения в Сибири эпохи империализма (19 001 917). — Новосибирск, 1976.

Щагин Э. М. Октябрьская революция в деревне восточных окраин России.

М., 1974. С. 68.

Шерстобоев В. Н. Илимская пашня. Илимский край во II-IV четвертях XVIII в. — Иркутск, 1957. с. 249.

19 История Сибири. Т. З. Сибирь в эпоху капитализма 1861−1917. — Новосибирск, 1968. С. 205.

Крестьянство Сибири в эпоху капитализма (под ред. Окладникова А.П.). -Новосибирск, 1983.

21 Асалханов И. А. Социально-экономическое развитие Юго-Восточной Сибири во второй половине XIX-начале XX вв. — Улан-Удэ, 1963. С. 228.

Он же. Сельское хозяйство Сибири в конце XIX-начале XX вв. — Новосибирск, 1975. С.108−110.

Егунов Н. П. Колониальная политика царизма и 1 этап национального движения в Бурятии в эпоху империализма. — Улан-Удэ, 1963. С.90−149.

24 Дамешек JI.M. Ясачная политика царизма в Сибири конец XIX начало XX вв. — Иркутск, 1983. Дамешек JI.M. Внутренняя политика царизма и народы Сибири (XIX начало XX вв.). — Иркутск, 1986.

Болонев Ф. Ф. Народный календарь семейских Забайкалья (во второй половине XIX — начале XX вв.). — Новосибирск, 1978; Он же. Семейские. — Улан-Удэ, 1992; Он же. Старообрядцы Забайкалья. — Новосибирск, 1994; Он же. Старообрядцы Алтая и Забайкалья. Опыт сравнительной характеристики.

Барнаул, 2000.

Щербаков Н. Н. Влияние ссыльных пролетарских революционеров на культурную жизнь Сибири (1907;1917 гг.). — Иркутск, 1984; Лебедева А. А. Русские Притоболья и Забайкалья. Очерки материальной культуры XVII-начала XX в. — М., 1992; она же К истории формирования русского населения Забайкалья, его хозяйственного быта//Этнография русского населения Сибири и средней Азии. — М., 1969. С.104−188- Андреев В. И. История бурятской школы (1804−1962). — Улан-Удэ, 1964; Зверев В. А. Семейное крестьянское домохозяйство в Сибири эпохи капитализма (историко-демографический анализ). -Новосибирск, 1991; Маслова Г. С. Русская народная одежда Забайкалья XIX—XX вв.//Быт и искусство русского населения Восточной Сибири. — Новосибирск, 1975.С.48−70.

27 Косых В. И. Забайкальская епархия накануне и в годы первой русской революции. — Чита, 1999. С.50−52.

Андреев Ч.Г., Зайцева Л. А. Очерки аграрной истории Бурятии. — Улан-Удэ, 1993. С. 101.

Андреев Ч. Г. Землеустроительная политика царизма в Забайкалье в конце XIX-начале XX вв. (1896−1917)./Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — Иркутск, 1988.

30 Санданов Ю. Б. Сельское хозяйство Забайкальской области в конце XIXначале XX вв.)./Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — Иркутск, 1996.

31 Васильева С. В. Старообрядчество Западного Забайкалья и вероисповедная политика государства (XVII — начало XX вв)./Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — Улан-Удэ, 2000.

32 Петрова Е. В. Социокультурная адаптация семейских (старообрядцев Забайкалья). — Улан-Удэ, 1997.

28 о о.

Полное собрание законов Российской империи III (ПСЗ III) — Савич Г. Г. Сборник законов об устройстве крестьян, инородцев Сибири и Степного края. -Спб, 1903.

34 Забайкалье. Краткий исторический, географический и статистический очерк. — Иркутск. 1891. Статистика Российской империи. Волости и населенные места. — Спб, 1896. Вып. 8.

Первая Всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. — Спб, 1905. Т. 74.

Материалы Высочайше учрежденной под председательством статс-секретаря Куломзина комиссии для исследования землевладения и землепользования в Забайкальской области. — Спб, 1897. Вып. 1−16.

37 Разумов НИ. Забайкалье. — Спб, 1899.

Итоги сельскохозяйственной и поземельной переписи в Забайкальской области в 1916 г. Поселенные итоги. — Чита, 1917.

39 Там же. С. 75.

40 НАРБ. Ф. 352. Оп.1. Д. 532, 533.

41 Предварительные итоги сельскохозяйственной переписи Забайкальской области в 1917 г. — Чита, 1918.

Цитируется по: Горюшкин JI.M. Указ.соч. С. 47.

43 НАРБ. Ф.352 (Статистический отдел Забайкальского переселенческого района). On. 1. Д. 253, 255, 629, 630 и пр.

44 Пыкин В. М. Важный источник по истории забайкальских старообрядцев //История, культура и язык старообрядцев Забайкалья. — Улан-Удэ, 2000. С. 30.

45 ГАИО. Ф.176. Оп.1.

Введение

Л.2.

Заключение

.

В последнее время в аграрной сфере Сибири и в частности Республики Бурятия происходят глубокие социально-экономические преобразования. Созданы основы многоукладной экономики, законодательно закреплено право выбора форм хозяйствования.

Однако затянувшийся кризис в агропромышленном комплексе и программная оценка его развития на ближайший период вызывает обоснованную тревогу за состояние продовольственного обеспечения населения.

Как показывает проведенное исследование, в дореволюционный период в Забайкалье, располагавшей неблагоприятными биоклиматическим потенциалом, производили зерно, картофель, овощи и продукты животноводства не только для собственных нужд, но и для продажи в другие регионы. Сейчас этот край превратился в активного потребителя.

В представленной работе анализируется эволюция русской деревни Западного Забайкалья на рубеже XIX—XX вв., выясняется роль русского крестьянства в развитии сельского хозяйства данного региона. Исследуемый период характеризуется кардинальными сдвигами в социально-экономической жизни дореволюционной Сибири. Проведение транссибирской железной дороги, стало основным фактором развития капиталистических отношений вширь в процессе крестьянской колонизации.

В отличии от 4 сибирских губерний (Акмолинской, Тобольской, Енисейской, Иркутской) крестьянство Западного Забайкалья пополнялось не столько за счет переселения крестьян из Европейской России и других регионов, а более высокого естественного прироста. По сравнению с 1897 г. население русских деревень увеличилось к 1917 г. в полтора раза. Темпы естественного прироста превосходили соответствующий показатель в Европейской России. Отсутствие в регионе удобных для заселения земель обусловило здесь нетипичное для Сибири размещение крестьян. Они предпочитали проживать в достаточно крупных деревнях насчитывающих от 50 до 100 дворов, с населением порядка 500 и более человек.

В нелегких природно-климатических условиях крестьяне за 20 лет увеличили посевные площади в 1,3 раза. Благодаря их самоотверженному труду в недрах Баргузинской тайги были расчищены из-под леса многие десятины земли. Основными житницами региона являлись центральные крестьянские волости, где преобладало старообрядческое население.

Земледелие западно-забайкальских крестьян отличалось повышенной экстенсивностью, значительная часть используемой пашни находилась под паром и залежью. Система полеводства и площади посевов под сельскохозяйственными культурами в исследуемый период на территории Западного Забайкалья практически не изменилась. Учитывая особые климатические условия Забайкалья русские крестьяне основную часть посевов отводили под яровую рожь. Рост площади посевов рыночной культуры — пшеницы, сдерживалось рядом факторов, среди которых основные, это природные явления и высокая себестоимость производимого продукта.

Приведенные в диссертации многочисленные примеры, факты, цифры убедительно свидетельствуют, что резко континентальный климат, с присущими ему характерными особенностями (холодной зимой, жарким и засушливым летом), при экстенсивном ведении хозяйства, оказывал серьезное влияние на итоговые результаты урожаев русских крестьян.

Вместе с тем, западно-забайкальскому крестьянству к началу первой мировой войны, в основном, удалось разрешить задачу обеспечения региона малотранспортабельными видами продукции такими как, цельное молоко, картофель, овощи, ягода.

Важной новацией забайкальских крестьян, стал отказ от монокультурности в условиях зоны риска для земледелия и скотоводства. Проведенный анализ обеспеченности крестьянских хозяйств скотом, позволил выявить ряд закономерностей. Наименее обеспеченными скотом были крестьяне западных волостей исследуемого региона. Отсутствие здесь достаточного количества удобных земель (пастбищ и сенокосов) не позволило крестьянам содержать много скота, и наоборот, лесостепные и степные районы, такие как, Петровско-заводской, Джидинский и Троицкосавкий лидировали по обеспеченности скотом, свою роль сыграло и близость рынка сбыта — городов, воинских частей, железной дороги.

Проведение Транссибирской железной дороги практически прекратило извозный промысел крестьян, который в конце XIX в. являлся основным источником дохода для сотен крестьянских хозяйств. Остатки его сохранились в южных, прибайкальских и прилегающих к железной дороги волостях. Спад извозного промысла нанес ущерб и другим связанным с ним видам промысла — тележного, седельного, скорняжного и пр. Крестьяне предпочитали приобретать привозные товары, чем самим заниматься их производством. Некоторое оживление в этой области было отмечено с началом первой мировой войны и сокращением товарных поставок.

Результатом адаптации русского крестьянского населения в новых хозяйственных и экологических условиях Западного Забайкалья, явилось формирование комплекса материальной культуры, в наибольшей степени соот-* ветствующей природно-климатическим особенностям территории, образу жизни людей.

Базой для нее послужили русские традиции, принесенные в XVII в. первыми переселенцами за Байкал, а также инновации, позаимствованные у местного аборигенного населения — бурят и эвенков. Особенностью культуры местного крестьянства стало его деление по конфессиональному признаку. Наличие в регионе крупнейшей в Восточной Сибири группировки старообрядцев наложило печать на материальную и духовную культуру крестьян.

Что касается народного образования, то вплоть до советского периода кардинальных изменений в уровне грамотности крестьянского населения не произошло.

Итак, суммируя вышеизложенное, можно констатировать, что за 20 летний период предшествующий Октябрьской революции, русская деревня.

Западного Забайкалья внесла значительный вклад в общее развитие юго-восточного региона Сибири. Несмотря на ряд негативных факторов, ее формирование и развитие проходило в контексте социально-экономического и политического развития Российского государства.

Основной тенденцией социально-экономического развития русской деревни Западного Забайкалья стало углубление капиталистических отношений в селениях прилегающих к линии железной дороги и таким городам как Верхнеудинск, Селенгинск, Мысовск, и сохранение патриархально-общиного уклада, основанного на полунатуральном хозяйстве, отдаленных от центра, преимущественно северных территориях.

Исследование истории русской деревни актуально и сегодня, когда и в центральных законодательных органах, и в Российских регионах идет поиск оптимального варианта решения аграрного вопроса. Так, например, в способах владения землей, наконец, видна четкая цель. Можно с уверенностью сказать, что общинно-передельное владение землей, а затем и национализация земли (в ее колхозной форме) не выдержали испытание временем. В этой связи, принцип аренды у государства земли мелкими и крупными сельхоз-произво дителями выглядит наиболее перспективно. А опыт, накопленный русскими крестьянами в зоне рискованного земледелия и скотоводства, мог бы стать положительным примером для современных хозяйств.

Глубокое изучение внутренней жизни русской крестьянской общины, ее экономических и культурных традиций, влиянии религиозно-морального фактора, сравнение типов хозяйств сибиряков и старообрядцев, позволяет значительно расширить изучение истории Сибири. Поэтому мы считаем целесообразным включить полученные результаты и материалы по истории русского крестьянства в общий курс истории Бурятии, в краеведческие справочники и обзоры, а также использовать их при преподавании в учебных заведениях.