Функционирование информации как фактора достижения оптимального режима массовой коммуникации

Изучение современного общества невозможно без анализа фактической коммуникативной практики, одним из определяющих факторов которой является оптимальный режим информирования.

До XX века данная область была мало освоенной, но с XX века вопросы коммуникации как концентрированное концептуальное выражение способа существования общества стали привлекать общий интерес.

Можно констатировать, что смена эпох в истории человечества сопровождается соответствующими изменениями господствующих средств коммуникации (язык, почта, дороги, печать, телевидение и т. д.). Архаическая эпоха варварства располагала лишь устными средствами коммуникации, что связывало людей крепкими узами общественной, коллективной культуры. Человек являлся прямым участником всех событий, и это обеспечивало нерасчлененное единство индивида и общества. Появление письменности переместило человека в «визуальный» мир. Знание и опыт передаются письменными или другими визуальными способамилюди дистанцируются друг от друга и от дел общества. Наступление господства печатного станка, изобретенного в XV в. Гутенбергом, вызвало информационный взрыв, что в итоге повлекло усиление индивидуализма и национализма (этому способствовало национально-государственное оформление языка, образования, творческой деятельности и т. д.).

Современные средства коммуникации — телеграф, радио, телефон, компьютер — все более расширяют сферу общественной жизни, «упраздняют» власть пространства и времени на планете, вовлекая человека во все происходящее, возвращая его в мир целостного восприятия, где он становится актером, наблюдателем, режиссером и статистом, работником сцены и продюсером.

Немецкий философ и культуролог-антрополог, представитель марбургской школы неокантианства Эрнст Кассирер считал, как известно, человек живет не просто в естественном универсуме, а в символическом мире, т. е. во Вселенной Культуры. Между человеком и миром находится посредник, и этим посредником выступает символ. Сегодня мы можем с полной уверенностью заявить, что этот посредник — информация. У Кассирера человек — это не столько — человек разумный, сколько Homo simbolicum — человек символическийнадо добавить, что современный человек это Homo informatio.

По мнению Ю. Хабермаса, беда людей состоит не в том, что они в обществе якобы теряют свою индивидуальностьсовместное житие людей может быть более или менее успешным и счастливым. Мукой же оно становится тогда, когда страдает недостаточной коммуникативной зрелостью. Гласность, открытость — необходимые, но недостаточные условия для конституирования коммуникативно-компетентного общества. Способно ли общество и в какой степени реализовать идеалы дискурса (диалога, достигшего оптимальной стадии зрелости) — вот в чем решающий вопрос для всякого общества, стремящегося к лучшему будущему [56, 81].

Задача современных СМИ — научить такой коммуникации и дискурсу, а это невозможно без полного анализа понятия информации и различных коммуникативных ситуаций. (Как выразился К. Ясперс: «Я существую лишь в коммуникации» [13, 78]).

Организатор массовой коммуникации (PR-специалист) должен исходить из принадлежности миру культуры и целям культурной практики, определяя для себя задачи культурного обогащения, становления и самоидентификации общественных индивидов в процессе восприятия сообщения, социального «посыла» (message) средств массовой коммуникации. Приоритетами PR-специалиста являются:

• просвещение;

• гуманизация (права человека);

• дух свободы и критического мышления;

• осознанно принятый патриотизм;

• воспитание способности к кооперации, взаимодействию (на разных уровнях);

• баланс сохранения культурно-этнической и — шире — социокультурной традиции и открытости новому, «широкоугольного» видения перспективы развития социума и социализированной индивидуальности. Принадлежность PR-специалиста социальным группам сама по себе нейтральна", поскольку социальная стратификация, являющаяся имманентным законом общественного устройства, не должна представлять собой определяющего мотива организации интерперсональной взаимосвязи. Это способно дискредитировать базисные цели паблик рилейшенз, что влечет за собой прямое или косвенное манипулирование общественным мнением в угоду социальному заказу, а не с целью широкого или долгосрочного выигрыша для общества. Упрощенно говоря, «белый пиар превращается в черный».

Необходимо особо подчеркнуть, что лишь при соблюдении указанных социо-культурных приоритетов массовые коммуникации будут служить принципиально новым, оптимальным средством общественного управления. В случае же перенесения акцента этой управленческой деятельности на корпоративные интересы, связанные с принадлежностью PR-специалиста к определенному идеологическому «цеху», существует опасность дегуманизации упомянутой деятельности.

Мы должны стараться воспринимать вещи как бытие человека: не в связи с невесть как структурированными целями, а в плане изначальной озабоченности человека своей судьбой. В этом случае природа как материал для изготовления вещей будет органично, а не рискованно включена в бытиеDasein — в мире [56, 39]. Информация в этом смысле не является исключением, ибо первоначальное ее предназначение заключалось в передаче опыта, получении знаний. Это сегодня она является мощным оружием манипуляции, подавления или даже уничтожения. Отсюда вытекают негативные последствия новых информационных технологийно благодаря исследованиям в области теории и практики коммуникации можно найти выход из сложившейся противоречивой ситуации.

Такие науки, как философия, семиотика, лингвистика, начиная со времен Аристотеля, традиционно уделяли внимание структурно-языковым нормам, селекции, комбинаторике, семантике. Однако сегодня центральными становятся нормы коммуникативного порядка. И если структурные закономерности активно и систематически изучаются вышеназванными науками, то коммуникативные ограничения все еще остаются на их периферии. Изучение речевого общения во всем его объеме требует все более активного внимания именно к прагматическим коммуникативным аспектам высказывания. Особенно очевидной эта исследовательская неадекватность стала в последнее время, когда вопросы структурного оформления отступили на задний план. Для моделирования речевого общения проблема понимания является более важной, чем проблема грамматической правильности. Поэтому коммуникативный аспект высказывания представляется сегодня наиболее интересным и практически важным «. так как всякий интерес в конце концов есть практический и даже интерес спекулятивного разума обусловлен и приобретает полный смысл только в практическом применении"1. Этим определяется актуальность темы данной диссертации.

Денотативно единая ситуация благодаря разному актуальному членению может быть представлена разными способами, требуемыми тем или иным коммуникативным контекстом. Соответствия такого рода, когда однотипные семантические структуры различаются лишь своими коммуникативными интерпретациями, мы и будем относить к коммуникативно-семантическим закономерностям, поскольку различие, которое здесь присутствует, уже не семантического порядка. Оно заключается в степени информированности слушающего и тем самым является в своей основе коммуникативным. Многие новые понятия пришли в науку именно благодаря взгляду на язык как на работающий механизм: и актуальное членение, и пресуппозиция, и.

1 Кант И. Соч. в 6-ти т. Т.4.4.1. М.: 1963. — С. 454. перформативы были открыты как языковые явления вследствие перенесения исследовательского внимания со структуры языка на его функционирование, коммуникацию.

Коммуникативный анализ не должен ориентироваться только на словесно привязанную семантику. С точки зрения общения, словесная семантика способна преобразовываться в совершенно противоположные сообщения, и одно содержание может нести в себе много коммуникативных прочтений. Хотя число контекстов бесконечно, количество таких элементарных коммуникативных действий (типа перформативов) ограничено, и потому коммуникативное прочтение высказывания становится доступным для анализа.

Для исследования полного объема речевого общения недостаточно чистой семантики, необходима семантика коммуникативная.

Степень разработанности проблемы. Внимание к структурному анализу коммуникативного процесса усилилось в 60 — 80 гг. XX века, когда массовая информация стала трактоваться в качестве ключевого фактора в понимании динамики современного общества (работы Р. Фишера, Н. Винера, X. Криса, Н. Лейтеса, В. Шрама, Г. Иннеса). Более того, к концу 80-х гг. утвердилось мнение, что теория коммуникации и есть теория общества. С 60-х гг. коммуникации стали исследоваться с привлечением данных философии, лингвистики, культурологии, математики, психологии, естественного знания. В конце 60-х гг. выходит знаменитый «Словарь массовых коммуникаций «Ж. Фаже, в котором на основании структуры, предложенной Р. Якобсоном, делается попытка определить функции коммуникационного взаимодействия: отправитель самовыражается (экспрессивная функция) лицом к лицу с получателем (коннативная функция), он делает ценностью процесс общения (поэтическая функция), соотносится с реальностью, контекстом (функция соотнесения), входит в контакт со своим собеседником (фатическая функция), проверяет употребляемый код (металингвистическая функция).

Бурное развитие информационных технологий привело к тому, что со второй половины 70-х годов они начинают играть качественно новую роль в экономической и социальной жизни индустриально развитых стран. Информация и знания становятся основным продуктом производства и потребления: такими же или даже еще более значимыми ресурсами общества, как природные богатства, труд и капитал. Возникает понятие информационного общества, которое используется для описания нового общественного строя.

Появляется целый ряд парадигм и концептов социальной коммуникации: социально-психологическое направление (бихевиоризм, диалоговый дискурс К. Ясперса, М. М. Бахтина, М. Бубера) — символический интеракционизм (Дж. Г. Мид, Г. Бламер) — социолингвистические концептыфеноменологический взгляд на природу данного явления (А. Шюц, Г. Гарфинкель) — различные прагматические теории, рассматривающие практические аспекты передачи, обмена информацией, в частности, массовую коммуникацию (А. Моль).

Однако существует иной подход к изучению природы социокоммуникации. В его основе лежит представление о коммуникации как о сущностной характеристике самого общества. Это, например, так называемая теория информационного общества, которая рассматривается в контексте технологического детерминизма (Д. Белл, А. Тоффлер). Коммуникация при этом трактуется узко — как научно-информационный комплекс, включающий информационные технологии, научно-техническую информацию, а также специалистов — носителей компетентных знаний.

Проблематика культуры и массовой коммуникации занимала видное место в трудах теоретиков Франкфуртской школы (М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе). Основные идеи данного направления, как известно, начали формироваться в период между двумя мировыми войнами, и одно из центральных мест в работе данной школы занимал анализ воздействия современных средств массовой информации на человека.

Огромный вклад в разработку данной проблемы внес еще один представитель Франкфуртской школы Юрген Хабермас. Главное в его философии — понятие коммуникативной реальности, призванное прояснить основные вопросы этики, теории языка, понятие разума, генетически восходящее к категориям М. Вебера «социального действия», «целе — и ценностнорациональности» и др.

Оптимальный режим массовой коммуникации, обеспечивающий бесконфликтное налаживание отношений между организациями и публикой с целью управления общественным мнением, занимает многих ученых в сфере паблик рилейшенз, таких, как Эдвард Л. Бернейс, С. Блэк, Ален X. Сентер, Скотт М. Катлипп, Джеймс И. Грюниг, из отечественных — Б. Грушин, Г. Дилигенский, Г. Почепцов, А. Чумиков.

Объект исследования: поле коммуникации, задаваемое социальными смыслами.

Предмет исследования: условия установления оптимального режима коммуникации.

Целью работы является выяснение в контексте социально-философской теории подлинной роли информации в качестве фактора достижения оптимального режима массовой коммуникации.

Достижению этой цели служит решение ряда задач.

1. Установить границы функционирования социальной информации как фактора создания коммуникативного поля.

2. Выявить основные аспекты социального информирования и подтвердить примат прагматического компонента информации.

3. Рассмотреть основные виды социальных коммуникативных ситуаций, эксплицировав их содержание и уточнив объем.

4. Проанализировав варианты интерпретации общественного мнения, дать рекомендации по выработке оптимального коммуникативного режима.

Методология и методы исследования.

Общетеоретической основой исследования являются диалектические принципы (взаимосвязи, развития, конкретности истины, практического определения связи субъекта и объекта), деятельностиый подход, теория речевых актов, феноменологический подход в авторском варианте Ю. Хабермаса (теория коммуникации), общесемиотический подход.

Особенностями авторского подхода соискателя к теме является (социально-философская) экспликация содержания и уточнение объема понятий «информация» и «коммуникация», изучение режима циркулирования информации в трех основных коммуникативных ситуациях посредством применения принципов сравнительно-типологического анализа, историзма и системного подхода.

Что касается собственно методики, то она разнообразна и в значительной степени традиционна — это логические операции познания (анализ и синтез, абстрагирование, индукция, дедукция, формализация, аналогия и т. д.). Применяются и методы семиотического анализа.

На защиту выносятся следующие положения.

1. Циркулирующая в обществе информация представляет собой своеобразное поле, сравнимое по аналогии с компьютерной реальностью, с так называемым «белым шумом» — чтобы этот шум стал подлинно информативным для индивидуума, группы или социума, необходима организация своеобразных «частиц-аттракторов», которыми являются коммуникативные ситуации.

2. Структура коммуникативной ситуации в максимально детализированной форме включает в себя 8 компонентов, а в минимальном пределе — 3- дальнейшее уменьшение компонентов приводит к «вырождению» коммуникации, и ситуация превращается либо в монолог (низший уровень), либо в когнитивную позицию «умного экстаза», по Лосеву (высший уровень). Увеличение компонентов также разрушает коммуникацию, возвращая ее в состояние «белого шума» .

3. Типология коммуникативных ситуаций в элементарном виде соответствует основным формам общественного сознания, но для оптимизации режима массовой коммуникации необходимо наличие, по меньшей мере, трех видов ситуаций: социальной, политической, «научного текста». Нравственные аспекты коммуникации поглощаются указанными видами ситуаций.

4. Наиболее адекватными современности стимулами и механизмами становления человека в обществе и общественного в человеке являются РЯ-технологии, применение которых позволяет относительно бесконфликтным образом оптимизировать отношения между организациями и публикой с целью управления общественным мнением.

Практическая значимость результатов исследования. Результаты исследования могут быть использованы:

• для расширения программы социальной философии;

• для обогащения понятийного аппарата социальной философии, включая такие термины, как «умный экстаз», «информационный вакуум», «белый шум» ;

• в качестве основы философских исследований по выработке методов управления общественным мнением;

• для совершенствования воспитательной работы, позволяющей прививать рациональное отношение к современным СМИ.

Структура диссертации. Работа состоит из Введения, двух глав, каждая из которых разделена на 4 параграфа, и Заключения. Специфика избранной темы предполагает эллиптическую структуру с вхождением (перекрещиванием) содержания обоих глав, поскольку в первой главе акцент ставиться на информации как факторе создания оптимального режима в коммуникативных ситуациях, а во второй — на коммуникации как социально манифестированной и контекстно-организованной информации. По этой же причине в каждом разделе поднимается вопрос о функционировании средств массовой информации и коммуникации, поскольку именно они играют роль организатора разнородных ситуаций — аттракторов, превращающих поле информации в процесс коммуникации.

Заключение

.

Информация обрела свое место в картине бытия как обобщенная идеальная форма. Средством передачи и сохранения информации являются знаково-символические системы. Как совокупность семиотических единиц информация упорядочивается посредством кода на синтаксическом уровне, передает значение сообщения на семантическом уровне и служит средством целенаправленного воздействия, получения ответной реакции на прагматическом уровне. Транслируемость, способность идеальной формы сохранять смысл в процессе коммуникации, выступает условием передачи и распространения информации.

Внесение нового знания — это основная функция информации, реализации которой способствует проявление такого ее дефинитивного признака, как инвариантность по отношению к изменению способа ее передачи (с учетом, однако, и того, что знаковое выражение диалектически взаимосвязано с содержанием).

Необходимо различить понятие внешнего и внутреннего режима коммуникации. Внешний режим представляет собой ритмо-темпоральную развертку, или языковое поведение общественных индивидов, социальных групп и др. Внутренний режим коммуникации представляет собой смысловой пульс, задаваемый чередованием известного субъективно нового и объективно нового. Это можно назвать социолингвистическим воплощением информации как меры неопределенности по Шеннону.

Интервал в границах которого режим становится оптимальным демонстрируется на вертикали оси графика № 1, и интерпретируется как смысловое поле перехода от субъектно нового к объектно новому в точке совпадения циклоиды и эволюты с учетом темпорального фактора и демонстрируемого значениями отложенного на оси X.

О достижении этого оптимального (оритиз — превосходного), наилучшего режима свидетельствует сущностное совпадение точек зрения и установление взаимопонимания в обыденной коммуникации и получение объективно нового знания, постижения новой социальной формы в условиях герменевтического диалога. Второй вид коммуникативной ситуации является исключительным, свойственным философскому дискурсу. Он подразумевает понимание, а не приписывание смысла предмета в процессе интерпретации (вещь-в-себе, открываемая в познавательно-коммуникативной ситуации).

Инвариантность информации обусловливает возможность осуществления различных элементарных информационных актов: создания, приема, передачи, хранения и использования информации. Отсюда следует, что свойство инвариантности лежит в основе возможности понимания.

Информация (например, генетического уровня) не может существовать вне взаимодействия объектов, не теряется ни в одном из этих взаимодействий.

Социальная информация как знание об окружающем мире, передаваемое посредством материальных знаковых форм, необходимо включает в себя субъективную практику. Субъект детерминирует содержание информации, посредством которой происходит его связь с объектом в акте познания окружающей действительности и другим субъектом в коммуникации.

Сеть повседневной социальной информации образует сферу, через которую воспроизводится культура и фактическая коммуникативная практика. Человек критико-рефлексивно вовлечен в сферу социальной информации посредством языка. Человек формируется в сфере коммуникативной практики. В ней обеспечивается согласование индивидуальных «жизненных историй» с коллективными формами жизни, что является необходимым условием социальной эволюции.

Усложнение социальной системы и развитие рациональных форм жизненного мира невозможны вне коммуникативного действия. Ключевым вопросом совместного бытия является вопрос о взаимопонимании людей, общающихся друг с другом в обыденных жизненных ситуациях.

С одной стороны, факт установления взаимопонимания обусловлен тем, что люди совершают действия, которые они считают приемлемыми, при этом истина в обыденной коммуникации заменяется понятием правильности и нормальности. С другой стороны, при таком ограниченно прагматическом подходе остается не объясненной причина, по которой люди выбирают конкретные образцы поведения. Можно, предположить, что усилия по поддержанию указанных образцов объясняются жизненной (экономической, природной) целесообразностью.

Образцы являются всего лишь символическими посредниками релевантных действий. Их наличие еще не гарантирует установление взаимопонимания между индивидами, а значимость и актуальность объясняется не столько их существованием, сколько тем, отражают ли они разделяемые большинством членов сообщества представления о том, каким должен быть социальный порядок. Феномен подражания социальным паттернам обусловлен наличием в обществе малосодержательных структур, лишенных единой смысловой основы, распадающихся на множество слабо связанных тем.

Образцы искусственно вводятся в социо-коммуникативную систему и навязываются людям средствами массовой информации. Этот факт свидетельствует о нарушении естественного коммуникационного обмена между обществом и окружающей средой, следствием чего является утрата социумом способности к самоконтролю.

Сегодня влияние технических средств и транслируемой ими информации на формирование культуры и общества очевидно. Информационные и коммуникационные технологии достигли своего пика именно в двадцатом столетии. По крайней мере, три фактора способствовали этому. I. Двадцатый век отличается большой технологичностью, поэтому воздействующая сфера также не могла остаться без выработки наиболее эффективных технологий, обеспечивающих нужный результат за счет меньших интеллектуальных и материальных ресурсов. II. Человечество в принципе смещается в сторону информационной цивилизации, что коренным образом отражается на пересмотре основных силовых линий. III. Именно в двадцатом веке наблюдается феномен новой роли общественного мнения, которое сегодня никто не может сбрасывать со счетов. Успех той или иной политики, эффективность того или иного бизнеса напрямую сегодня связаны с поддержкой их обществом. Коммуникативные технологии стали такой же приметой нашей цивилизации, как, например, средства скоростного транспорта. И тут, и там присутствует серьезное разнообразие, приспособление к тем или иным потребностям. Все это послужило толчком для возникновения целого ряда профессий, специализирующихся на политическом воздействии на индивидуальное и массовое сознание, таких как имиджмейкер, спиндоктор, пресс-секретарь, спичрайтер, переговорщик.

Мы живем в эпоху «информационных войн». Информационная война проистекает из новых возможностей использования информации в современном обществе. С одной стороны, общество «технотезировало» себя, опоясав разного рода информационными сетями, обеспечивающими теперь любой тип производства, обмена, распределения и потребления. С другой стороны, активная работа СМИ формирует общественное мнение как важную составляющую принятия военных, политических и государственных решений. Социальная информация в современном мире — это не только механизм координации действия как единичного субъекта, так и общественной кооперации индивидов, но и концентрированное концептуальное выражение способа существования открытой общественности. В процессе своего эволюционного развития жизненный мир человека одновременно и освобождается, и попадает в зависимость от информации.

Панорама сегодняшнего состояния социума доказывает его тотальную зависимость от информации и коммуникативных процессов в виде координаций:

• человек — человек (межличностное общение);

• человек — общество (телевидение, радио, Internet и т. д.);

• человек — природа (рефлексия окружающего мира).

Две принципиально различные сферы функционирования информациитехническая и гуманитарная — задают два направления, на которых формируются возможности применения «информационного оружия». В результате создаются два варианта политических информационных технологий: технические и гуманитарные. Методы и средства одной технологии не применимы к другой сфере: компьютерный вирус не может быть применен для внесения изменений в сферу общественного мнения и наоборот, общественное мнение не влияет не работу компьютера. Массовая коммуникация стали сегодня мощным политическим средством, которое не только формирует общественное мнение, но и часто непосредственно влияет на принятие тех или иных политических решений. Тем самым мы подчеркиваем не только информирующую роль, но и реальное политическое могущество так называемой четвертой власти, имманентность информации современному обществу.

Очевиден тот факт, что средства массовой коммуникации оказались агентами властных полномочий и рациональности. С их помощью также происходило вытеснение общественности. Вместо того, чтобы обеспечивать возможность для рациональных и критических дискуссий, средства массовой коммуникации манипулировали общественным мнением. Политика определялась как спектакль, когда предлагаются заранее взвешенные и удобные варианты осмысления. При этом общественности отводится роль пассивного потребителя. [186, 189−190]. Но нельзя подходить к данному вопросу только с негативной оценкой. Политическая коммуникация нацелена на передачу, получение, сохранение, актуализацию и интерпретацию информации, связанной с политическими институтами и процессами, на основе чего происходит социальная адаптация и идентификация личности.

Политическая коммуникация представляет собой важнейший источник нормативных образцов, источник определений и средство формирования образов политической реальности. Политическая коммуникация является важнейшим посредником, фактором, способствующим приобретению известности, эффективной деятельности на общественном поприще.

Предположение о потенциальной ответственности средств массовой коммуникации перед обществом не связано с представлением о какой-либо единственно возможной форме их функционирования, или предпочтительности с точки зрения общества одних целей или эффектов их деятельности над другими. Это также означает, что средства массовой коммуникации обязаны следовать определенной версии «потребностей общества» или выполнять миссию, определенную политиками. Достаточно сказать, что в демократическом обществе, очевидно, существуют основания того, чтобы спорное заявление рассматривать через соотнесение с некоторыми широко распространенными ценностями и в соответствии со специфическими обстоятельствами. Содержание последних состоит в том, что средства массовой коммуникации должны или не должны делать некоторых конкретных вещей по причинам широкого или долгосрочного выигрыша для общества.

О достигнутом оптимальном режиме коммуникации можно говорить тогда, когда планы участвующих в них координируются посредством актов понимания друг друга, а не посредством эгоцентрической калькуляции успеха. Понимание — это процесс единения субъектов, способных владеть языком и действовать, в соответствии с нижеизложенными правилами:

1. Использование конвенционального знания.

2. Воздействие информации на большинство коммуникативных каналов.

3. Изучение НЛП коммуниканта для оптимизации информационного воздействия.

4. Совпадение или гомогенность говорящего и слушающего.

5. Использование двуступенчатой модели воздействия.

Общаясь в рамках коммуникативной ситуации, люди одновременно осуществляют работу над ней, адаптируют ее к собственным экзистенциальным потребностям. Главный смысл этой работы — редукция уникальной жизненной ситуации к однородному смысловому полю, в котором ее участники прекрасно понимают друг друга, их действия носят релевантный характер.

Общество может считаться рационализированным в той мере, в какой оно делает возможным взаимодействия, направляемые коммуникативно достигаемым согласием, а не каким-то предписанным взаимопониманием. Потребность в консенсусе должна удовлетворяться посредством рационально достигаемого взаимопонимания, которое обеспечивается с помощью либо интерпретационных усилий участников взаимодействия, либо профессионального знания экспертов.

Коммуникативная рациональность может появиться в обществе как достижение коммуникативного разума при наличии знаний об имманентных свойствах информации и коммуникации, особенностях процессов трансляции информации и построения процесса коммуникации и т. д. Это создает условия для появления гипотетических более рациональных структур, таких, например, как власть, не вызывающая страха и не служащая целям эксплуатации, как новые организационные принципы, учитывающие интересы всех и потому имеющие действительную легитимность.

Сегодня ни одна область социальной жизни — экономика, политика, образование не может существовать, а тем более развиваться без сферы РЯ, одной из приоритетных задач которой является формирование и выработка общественного мнения. Несомненно, данный процесс теоретически сложен и многогранен, требует знаний из области психологии, социологии, политологии, философии, физиологии, нуждается в верификации. В диссертации были рассмотрены компоненты межличностной коммуникации, формирующейся в ситуации человек — человек.

Коммуникативное действие" опирается на такие символические акты, при помощи которых субъект может понимать и контролировать действия окружающих его людей. С одной стороны, коммуникативное действие направлено на сообщение информации, с другой — на ответ со стороны членов языкового сообщества. Важно не столько содержание, сколько форма, благодаря которой осуществляется достижение консенсуса. Цель коммуникации будет достигнута, если слушатель, во-первых, воспримет сообщение, во-вторых, совершит адекватное действие.

В рамках парадигмы взаимопонимания основополагающей является перформативная установка участников коммуникации. В коммуникативном акте субъекты занимают определенную позицию относительно друг друга. Эта установка участника языково-опосредованных интеракций делает возможным иной тип отношения субъекта к самому себе, нежели в рамках субъективистской парадигмы. Последняя ведет к трансцендентально-эмпирическому удвоению субъекта: он представляется и как часть эмпирического мира, и как противостоящая этому миру и схватывающая его в целом инстанциясоответственно неизбежно возникает дуализм внемирового трансцендентального «я» и включенного в мир эмпирического «я».

Речевой акт может быть описан посредством трех его состояний: по отношению к содержанию высказывания он выступает как локутивный актпрагматическая функция коммуникации выражена в иллокутивном акте, в котором осуществляются намерения и цели говорящегоперлокутивный актэто результат коммуникативного воздействия. Посредством перлокутивного акта говорящий оказывает каузальное воздействие на слушателя. Причем перлокутивная цель из содержания речевого воздействия не следует, она открыта лишь через интенцию говорящего. Возможные перлокутивные эффекты зависят от случайных контекстов коммуникативной практики. Реализация намерений зависит от того, насколько эффективно использованы возможности речевого действия.

Коммуникаторы совместно согласовывают свои планы в горизонте разделяемого жизненного мира и на основании общих определений ситуации. Дальнейшее продвижение к общей цели осуществляется посредством процессов взаимопонимания, на пути безоговорочного преследования иллокутивных намерений. Языковое взаимопонимание функционирует лишь таким образом, что участники интеракции достигают единства относительно запрошенной значимости их речевых действий и соответствующим образом принимают во внимание разногласия.

Коммуникативное действие отличается от РЯ — технологий тем, что успешная координация действий основывается не на целерациональности соответствующих индивидуальных планов действия, а на рационально мотивирующей силе актов взаимопонимания.

Фактическая коммуникативная практика доказала, что суггестия возможна при оптимальном выборе информационного канала и средств транслирующих информациютакже важна конгруэнтность целей, желаний противоположных сторон («заказчика» — «потребителя»), владение различными тактиками воздействия поможет вовремя переключиться с иллокутивных компонентов на перлокутивные и наоборот, сублимировать подаваемую информацию с целью вывода ее на новый когнитивный уровень. Региональный, национальный, возрастной и образовательный компоненты также очень важны. Таким образом, только при условии учета всех вышеприведенных факторов возможна адекватная реакция на поступающую информацию с последующей желаемой коммуникативной практикой, в следствии которой происходит формирование общественного мнения.