Социальное пространство повседневности

В своих взаимоотношениях с окружающим миром социальный субъект придаёт миру соотносимую с собственными потребностями организованность, структурирует его пространственно.

Люди создают и накладывают на мир фактов и процессов свой смысловой и ценностно-символический порядок. Социальное взаимодействие обусловлено устойчивыми символическими формами, в которых и организуется культура повседневности. Социокультурный опыт людей кодируется в мимике, жестах, телодвижениях, интонациях и словах, формулах, образах, технологиях. Эти проявления существуют в областях совместной жизнедеятельности людей, межличностной вербальной и невербальной коммуникации, письменных текстах, невербальных эстетических, архитектурных объектах, — в общем смысле, в символике социально-пространственных форм. Концептуализация пространствапроцесс, сопровождающий всю историю человечества. Задолго до того, как стать предметом внимания социологии, пространство исследовалось философией, естествознанием, искусствоведением. В настоящее время понятие пространства прочно вошло в категориальную систему социального знания.

Актуальность исследования пространственных форм социального бытия обусловлена как фундаментальными теоретическими вопросами академической науки, так и задачами, выдвигаемыми конкретно-научным анализом современных социальных процессов, повседневной практики.

В XX веке человечество оказалось перед лицом многих проблем и противоречивых тенденций, ломающих институциальные структуры, нарушающих привычный порядок повседневности, изменяющих человеческое сознание. Трансформации социального пространства находят отражение во всех сферах бытия, с особым драматизмом вторгаясь в реальность индивидуальной жизни. Проблемы повседневности становятся объектом пристального внимания социологии уже потому, что проблемной становится сама повседневность. Нестабильность власти, социальной политики и законодательства, кризис образовательной системы поддерживают хаос в обыденном сознании. Взрыв гражданского строительства, стремительное развитие и распространение рекламы и других средств информационного воздействия настолько интенсивно изменяют окружающее пространство, что лишают человека привычной опоры, системы координат в пространстве, устойчивости. То, что мы видим вокруг себя сегодня, можно назвать визуальной анархией. Естественный для человеческой природы способ устраивать свою жизнь, соотнося себя с окружающим пространством, идентифицируясь с субъективно наиболее значимыми его локусами, приводит к глубоким трансформациям внутреннего пространства субъекта. Теоретический и практический интерес представляет малоразработанная в социологии проблема пространственной социализации и формирования идентичности субъекта в зависимости от инвайронментальных факторов. Полихронность современного социального пространства проявляется в одновременном сосуществовании ценностно-смысловых позиций различных социальных групп, заимствующих свою идентичность, благодаря информационной природе современного общества, у разных времен, народов, культур прошлого и настоящего (например, современные субкультуры ростаманов, байкеров, сталинистов, монархистов, буддистов). В архитектуре полихронность является одной из базовых характеристик: сама идея строительства основана на мысли о сохранении, укреплении, сбережении жизни посредством камня, дерева, металла. Архитектурная среда представляет собой объективированное намерение человека обустроить свою жизнь в расчете на долгое время. Современные города в своем большинстве сочетают постройки разных времен, неся в современную жизнь разнообразие опредмеченных смыслов прошлого. Смысловые реальности, которые были реальны для своих современников, с течением времени становятся недоступны для последующих поколений. Семантика терминов, выражений, обозначений, архитектурных форм утрачивается, когда сами эти обозначения, термины, выражения, архитектурные формы оказываются изъятыми из контекста, в рамках которого они вели естественное существование, и перенесенными в наше время. Таким образом, старая форма неизбежно наполняется новым содержанием, наделяется новым смыслом.

Формулы новой культуры, абсурдные с точки зрения старой, функционируют, сообщения новой культуры понимаются и принимаются. Всякая идея, по выражению Ю. Лотмана, «одно-временна», а жизнь — «поливременна». Поли-временность жизни проявляется, например, в архитектурных культурных явлениях, В. Н. Ярская пишет о том, что время может быть рассмотрено и как элемент художественной формы, то есть может составлять сложную временную компоненту произведения, вносящую в его структуру несколько временных пластов. Наиболее зримо это выражается в архитектуре: собор Парижской Богоматери, архитектурные ансамбли Троице-Сергиевой Лавры, Московского Кремля, Троицкий собор в Саратове возводились не «одним духом», не однократно, а десятилетиями и веками, многими поколениями заказчиков и мастеров. Извечное течение времени в архитектуре изображается скульптурносимволически, сама конструкция, пластика и цвет, техническое решение, архитектоника и авторская интерпретация не могут не нести в себе культурно-исторический временной аспект как отражение эпохи. Поэтому время в архитектурных творениях воспроизводится как время культурно-исторических эпох и типов художественной деятельности.

Проблемы современного города в настоящее время связаны и с его дисфункциональностью, и глобальным ухудшением окружающей среды, в не меньшей степени кризис обусловлен депрессивным состоянием культуры, определяющим в целом развитие общества. Многочисленные попытки решения проблем города на практике оказались малоэффективными, о чём свидетельствует массовое бегство из городов и появление новой реальности конца XX столетия — феномена субурбанизации. Бегство из городов, на наш взгляд, — это не отказ от города как главной формы расселения, это отторжение потребителем среды обитания, агрессивной по отношению к нему.

Сегодня очевидно, что проблемы города невозможно решить существующими профессиональными методами и приёмами в области архитектуры и градостроительства. Выходы из кризиса не в состоянии определить и мероприятия в отдельных областях — экономических, экологических, социальных. Основная причина этого — отсутствие целостного контекста, в котором могли бы координироваться действия и совместные усилия субъектов средообразования, поскольку проблема построенного окружения традиционно рассматривается в трёх непересекающихся контекстах. Один из контекстов связан с профессиональной деятельностью архитекторов и с их специальными методами и приёмами работы, определяющими морфологию среды, характеристику пространств, которые затем, в ином социокультурном окружении подвергаются переосмыслению. Другой контекст определяется культурологической деятельностью художников и теоретиков, задающих параметры смыслонаделения пространственной морфологии. На этом уровне формируется образ города, его ценностно-смысловой пласт. И, наконец, третий, определяется повседневной жизнью горожан, образом жизни, который, с одной стороны, зависит от построенного окружения, с другой — предъявляет к нему свои требования. На протяжении длительного периода эволюции городов связь между этими компонентами осуществлялась естественно, в рамках единой и целостной культуры, в которую каждый из этих контекстов был погружен. Однако со временем произошла специализация и автономизация архитектурной и эстетической деятельности и их глобальное погружение в утилитарность. В результате, каждый из этих контекстов превратился в автономную сферу, развивающуюся по собственным законам и вступившую в непримиримые противоречия с другими. Такая ситуация может быть обозначена как кризис урбанистической градостроительной культуры. Для его преодоления необходим новый, четвёртый контекст, способный, с одной стороны, связать воедино три выше названных контекста, с другой — стать для них общей территорией. В данном исследовании затрагиваются проблемы формирования среды обитания в масштабе современного города и трансформации его в социальное пространство культуры будущего.

Диссертация объединяет несколько смежных направленийсоциальные, архитектурные и градостроительные. Социологический приоритет позволяет наметить общие моменты решения определённых проблем социального пространства повседневности.

Степень разработанности проблемы. Современное состояние социологии пространства характеризуется проникновением категорий пространства и пространственности в различные социологические школы и аналитические модели. Классические подходы к категории пространства в социологии, общесоциологическая связь понятий социального пространства, социальной структуры, жизненной среды представлены трудами П. Бурдье, М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, Т. Парсонса, П.Сорокина.

Идея социального пространства подробно анализируется в отечественной социально-философской и социологической литературе. Так, исследования структуры социального пространства, его субстанциальных измерений, мировоззренческих функций нашли отражение в работах В. Г. Виноградского, Г. Е. Зборовского, Ю. Л. Качанова, П. И. Мовчан,.

В.К.Потёмкина, А. Ф. Филиппова, В. Г. Черникова. Темпоральный аспект социального пространства представлен в работах Я. Ф. Аскина, О. Н. Ежова В.Н.Ярской. Среди отечественных исследований многообразных форм социального пространства следует отметить работы С. И. Барзилова, В. С. Барулина, С. И. Замогильного, М. Н. Руткевича, В. Б. Устьянцева. Проблеме пространственного взаимодействия человека с социальной информацией, а также вопросам коммуникации и оптимизации взаимодействия в контексте информационного обмена посвящены работы Б. С. Берёзкина, Г. Г. Вутечич, Н. Д. Гордеевой, А. В. Запорожца, В. П. Зинченко, П. И. Зинченко, А. Р. Лурия, К. Прибрама, В. С. Соколова.

Интердисциплинарные исследования этой проблемы, основанные на анализе взаимодействия субъекта с окружающим пространством, представлены работами Ф. Ариеса, Р. Вентури, П. Грейвза, Н. Ю. Григорьевой, А. Гуревича, М. Крампена, У. Моора, В. Паперного, А. Парра, И. Плата, А. Г. Раппапорта, И. И. Середюка, Р. Стерна, И. А. Страуманиса, Э. Холла, Альдо ван Эйка, У.Эко.

Идея зависимости состояния человека и социального субъекта от архитектурной среды разрабатываются исследовательской группой У. Иттельсона и И.Прошански. Интерес представляют работы Х. Осмонда, в которых постулируется существование социофугалъных и социеталъных пространственных форм, препятствующих или способствующих осуществлению социальных интеракций. Основываясь на теории Осмонда К. Изуми в пятидесятых годах создал проект психиатрической клиники, сам архитектурный дизайн которой способствовал выздоровлению пациентов. Проект был поддержан Всемирной организацией здравоохранения. В то же время появляются первые работы, посвященные исследованию систем человек-среда. Примером таких исследований могут служить труды К. Линча, У.Эко. Большой вклад в развитие инвайронментальных концепций внесли Д. Кантер и Т.Ли.

Систематизация указанных подходов позволяет рассматривать индивидуальную реальность субъекта как результат идентификации и усвоения им социальных норм и культурных ценностей, транслируемых пространством повседневности. Повседневность в нашем исследовании рассматривается с опорой на взгляды Л. Ионина, А. Шюца, М.Маффесоли. В 30-х годах нашего столетия Р. Парком и Э. Берджессом были сформулированы основные идеи социальной экологии, согласно которым общество рассматривается как организм, социальноэкологическая система жизненных функциональных связей между людьми. В парадигме социально-экологического подхода к исследованию города проводит теоретические исследования О. Н. Яницкий. В работах Ю. Д. Губернского,.

B.Д.Демидова, В. К. Лицкевича применен комплексный подход к проблеме социального конструирования места обитания человека, город рассматривается как особенная, относительно самостоятельная система по отношению к обществу, что необходимо учитывать при проектировании и проведении социальных реформ. Экологическим проблемам городской жизни посвящены работы Т. И. Алексеевой, Ю. Г. Вешнинского,.

C.К.Саркисоваотражение экологических проблем в общественном сознании затрагивается в работе Ю. А. Барклянского, а в публикациях В. Л. Чаплицкой рассмотрены психологические и эмоционально-эстетические аспекты формирования полноценной для обитания человека жилой среды. Н. Б. Смагиной и Е. В. Якимовой осуществляется классификация теоретических прикладных исследований по психологическим аспектам воздействия среды обитания на социальное здоровье человека. В последнее время получила интенсивное развитие поведенческая география, представленная работами Д. Сти, Дж. Голда, Р. Голледжа, Э. Зюба.

Теоретическая актуальность темы находит отражение с одной стороны, в большом количестве публикаций в научной периодической печати, появившихся в последнее время, и представляющих собой активное переосмысление уже утвердившихся понятий и концепций, с другой — в появлении новых подходов к исследованию социального пространства повседневности в контексте социального конструирования реальности.

Вместе с тем, за гранью работ, посвященных проблематике социального цространства, остаётся анализ инвайронментального контекста повседневности, влияние визуальных характеристик построенного окружения на самоидентификацию субъекта, его социальные действия, социальное конструирование реальности, поэтому мы в своем исследовании обращаемся к этой тематике.

Методологические и теоретические основания диссертации. В основу работы положены принципы исследования социальной реальности, выдвинутые П. Бергером, П. Бурдье, М. Вебером, Т. Лукманом, ТШарсонсом. На определение контекстуальных границ диссертационного исследования оказали влияние идеи социокультурного анализа Л. Г. Ионина, сочетающего методологию и аналитический аппарат культурной антропологии, социологии и философии культуры и ставящего своей целью обнаружение и анализ социокультурных изменений. Принципиальные ориентиры диссертационной работы во многом определились благодаря знакомству с социокультурной концепцией нетипичности, разработанной Е.Р.Ярской-Смирновой в русле социальной феноменологии, концепцией социальной организации пространства В. Г. Виноградского. Тематическая очерченность работы предполагала широкое включение феноменологической методологии, использование базовых конструкций теории повседневности.

A.Щюца и микросоциологических подходов к исследованию повседневных интеракций, разработанных Дж.Г.Мидом и И.Гоффманом. В контексте выполнения работы оказались полезными концепция развития культуры.

B.Паперного и понимание архитектурного пространства Г. Вельфлина.

Целью диссертационного исследования является социокультурный анализ повседневности в инвайронментальном контексте, позволяющий раскрыть способы социального конструирования реальности через построенное окружение. Реализация поставленной цели предполагает решение ряда задач:

•анализ современного состояния и эволюции идей пространства и повседневности в социологии, •разработка типологии освоения социального пространства, •выявление пространственных структур повседневности, •теоретико-социологический анализ архитектурного дизайна пространства повседневности,.

•исследование процесса интернализации социального пространства в контексте соответствия индивидуальной и социальной реальностей.

Основная гипотеза исследования. В процессе освоения инвайронментального контекста повседневности субъект осваивает систему культурно детерминированных способов его идентификации. Интернализация и экстернализация феноменов социальной реальности являются контекстуальной функцией пространства повседневности. Одним из носителей этой функции является построенное окружение.

Основной гипотезой эмпирического исследования является предположение о том, что освоение инвайронментального контекста повседневности человеком опережает развитие возможностей индивидуальной рефлексии, в связи с чем, механизмы инвайронментального приспособления в той или иной степени, обусловливают специфику социально-пространственных интеракций.

Объектом исследования выступает построенное окружение и его параметры, социально маркирующие пространство повседневности. Поскольку построенное окружение мы рассматриваем как объективированную модель социального пространства, основным объектом анализа в диссертации избрано городское пространство, его архитектурная среда как отражение аксиологической структуры социального пространства повседневности. Предметом исследования явились способы идентификации людьми окружающего пространства. В ходе эмпирического исследования применены: анкетирование, интервью, проективные методы, а также авторская методика исследования социальной маркировки. Генеральную совокупность составили три группы: дети, взрослые различной профессиональной принадлежности, студенты-архитекторы выпускного курса. Объем выборки — 337 человек.

Научная новизна диссертационного исследования проявляется в первичной проблематизации, обосновании и решении задач социологического исследования пространства повседневности в инвайронментальном контексте:

• построенное окружение впервые рассматривается как результат экстернализации феноменов социальной реальности, социальная реальность исследуется в фокусе пространственно-архитектурного средообразования, транслирующего социокультурные нормы, организующего, структурирующего социальное пространство повседневности;

• социализация и культурная идентификация по-новому представлены как процессы информационного обмена с окружающей средой и усвоения транслируемых ею норм разработана авторская типология способов самоидентификации социального субъекта в пространстве повседневности;

• нами выделены пять функциональных составляющих роли архитектурной среды в социальном пространстве повседневности, впервые рассматривается репрезентативная функция архитектурной среды;

• дана авторская интерпретация процесса интернализации пространственных феноменов социальной реальности, её символоврепрезентантов, обеспечивающих соответствие индивидуальной и социальной реальностей.

• разработана авторская программа и инструментарий эмпирического исследования повседневности в инвайронментальном контексте. Научные положения, выносимые на защиту:

1. Уровневая организация социального пространства следует принципу рекурсивности, что проявляется как в пространственных метафорах мышления, так и в соответствующих им архитектурных формах и действиях, регламентируемых физическим окружением. Таким образом, мышление, социальные действия, построенное окружение образуют единую систему, в которой все элементы сохраняют общность культурного контекста, составляя тем самым пространство, в котором живет субъект. Архитектурный дизайн предполагает наличие элементов, обусловливающих особенности восприятия и идентификации. Построенное окружение становится носителем социальных значений, идентификация которых актуализирует в воспринимающем субъекте специфические переживания, состояния, определенные поведенческие стратегии.

2. Социализация и культурная идентификация субъекта осуществляется в процессе его непрерывного взаимодействия с окружающей средой. При этом построенное окружение как часть социального инвайронмента пространственно репрезентирует социокультурные нормы и ценности общества. Социальное пространство повседневности формирует определённые образцы поведения, взаимодействия с другими людьми, с миром. Таким образом конструируется представление субъекта о социальном пространстве, его структуре и собственном месте субъекта в этой структуре.

3. Усвоение инвайронментального контекста повседневности опережает когнитивное развитие, складывается ещё до достижения уровня развития языковых структур, позволяющего целенаправленно рефлексировать. Субъект включается в пространство повседневности и осваивает его на дорефлексивном, подсознательном, телесном уровне. Построенное окружение выполняет роль социальной системы, обеспечивающей в условиях меняющегося мира адекватность индивидуальной и социальной реальностей.

4. Фактором, обеспечивающим эффективность интернализации пространственных феноменов социальной реальности, выступает социальная компетентность субъекта, определяемая как адекватность поведения индивида конкретной социальной ситуации, умение понять её социокультурный контекст. Социальная компетентность позволяет экологично структурировать пространство жизнедеятельности индивида, то есть создавать построенное окружение, соотнося природный ресурс (действительность) и социокультурные нормы совместного проживания людей (социальная реальность).

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется объективной необходимостью обнаружения и анализа культурных контекстов развития социальных процессов, протекающих в урбанизированном инвайронменте. Результаты диссертационной работы позволяют углубить теоретические представления социологии повседневности, связанные с инвайронментальной составляющей повседневности. Полученные результаты могут быть использованы при прогнозировании, управлении и контроле средообразовательных процессов, при строительном проектировании, в повышении квалификации специалистов и обучении студентов по специальностям социология, психология, социальная работа, архитектура, дизайн, социокультурный сервис и туризм в учебных курсах по социологии повседневности, социологии рекреации, социологии культуры, социальной экологии, по методам и технологиям социальной работы, психологии развития, педагогике, в организации тренингов, развивающего, коррекционного, психотерапевтического воздействия и обучающих программ.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное исследование социального пространства повседневности с акцентом на ее инвайронментальном контексте позволяют сделать некоторые выводы, имеющие, на наш взгляд, теоретическое и практическое значение. Проанализировав понятия и категории, характеризующие социальное пространство как средство методологической рефлексии социальной реальности с одной стороны, и как самостоятельный объект научного анализа, предмет социологии пространства, с другой, мы пришли к выводу, что в социологической теории не существует и, видимо, не может существовать единой концепции социального пространства, различные подходы к этому феномену определяют его разнообразные аспекты. В контексте нашего исследования мы определили социальное пространство как атрибутивную форму существования социального мира, выражающую сосуществование и взаимодействие различных сторон социального, многогранно репрезентированных в повседневности.

Рассматривая в качестве пространственной репрезентации социального пространства архитектурную среду, мы приходим к необходимости исследования ее в культурном контексте, определяющем формы социальной активности включенного в него субъекта, в качестве наиболее стабильного во времени способа маркировки пространства повседневности, а также в роли источника информации и информационной системы, мотивирующей и программирующей действия социального субъекта, вследствие чего качество архитектурной информации мы рассматриваем с позиций тех ответных реакций, которые возникают у субъекта в процессе восприятия. Восприятие построенного окружения, с нашей точки зрения, выступает как процесс, связывающий социальный субъект и социальное пространство в его архитектурной модификации, благодаря чему оно оживает как осмысленное и используемое в соответствии с прочитанными смыслами, а субъект осваивает социально-пространственный контекст. Архитектура может и должна быть рассмотрена, по нашему мнению, и как способ формирования материальной среды, отражающий профессиональные приёмы и опосредованное выражение отношения небольшой группы профессионалов к основной массе потребителей построенного окружения, как профессиональная культура, совокупность знаний, идей и направлений творческой деятельности специалистов, создающих в своей профессиональной деятельности морфологию пространства жизнедеятельности, наделяя пространственные элементы адекватными смыслообразующими значениями. Оставляя за рамками нашего социологического исследования искусствоведческое и культурологическое видение архитектурного пространства, мы рассматриваем его как средство социальной организации пространства и пространственный срез символического универсума, легитимирующего институциальный порядок.

Основываясь на анализе социокультурной динамики архитектурных форм, мы выявляем типологию способов концептуализации пространства, которые, в свою очередь, отражают специфику освоения социального пространства. В основу типологии положены, с одной стороны, традиционная для западной науки периодизация истории и развития культуры, с другой стороны, изменения символики, моделирующей представление о пространстве конкретной эпохи.

Нами выделены семь основных типов освоения социального пространства: стихийно-эмпирический, архаико-мифологический, античный или антропологический, средневековый символизм, возрожденческий синтетизм, функционализм эпохи капитализма, многомерный пространственный диалог современности. Благодаря этим способам происходит социализация внутренней и внешней, физической реальности, трансформация социального опыта, формирование самих социальных субъектов. Типология отражает понятие механизма освоения социального пространства, в котором фиксируется процессуальный характер эволюции самих этих культурно-исторических типов, неразрывная связь пространственно-временных отношений субъекта и того социального пространства, которое он осваивает. Каждый культурно-исторический тип концептуализации социального пространства кроме специфического механизма освоения, предполагает специфические инвайронментальные феномены, архитектурные стили.

Анализ истории концептуализации пространства, осуществляемый в диссертации, показывает архитектурную составляющую пространства повседневности как способ репрезентации и воспроизведения социальной реальности, создания её проекции и условий для последующих изменений в построенном окружении, которое, в связи с этим, должно содержать характеристики соответствующих параметров социальной реальности. Автор выделяет базовые свойства архитектурной репрезентации структуры социального пространства: она должна быть доступна обыденному пониманию, фиксировать аналогии между объектами и явлениями, разнесёнными далеко и в пространстве, и во времени, учитывать имеющийся опыт и иметь предпосылки для создания нового. Таким образом, мы делаем вывод о наличии в культуре исторически сложившихся способов маркировки пространства повседневности, обеспечивающих соответствие индивидуальной картины мира субъекта социальной реальности.

На основе анализа идеи повседневности в социологии, а также результатов эмпирических исследований освоения инвайронментального контекста повседневности в разных социальных группах на примере младшего школьного возраста и типичных способов идентификации объектов социального пространства повседневности, мы определяем повседневность как мир субъективного опыта, ограниченный совокупностью видимых, не вызывающих сомнения в объективности своего существования форм пространства, времени и социальных взаимодействий, в котором специфику социально-пространственных интеракций обусловливают механизмы освоения инвайронментального контекста.

Исследуя повседневность в инвайронментальном контексте, мы приходим к рассмотрению категорий среды и ситуации как базовых в терминах субъектности. Субъектность пространственных структур повседневности проявляется, в частности, в наличии когнитивной компоненты при их социальном конструировании и перцептивной при их освоении. Человек включается в пространство повседневности и осваивает его на дорефлексивном, подсознательном уровне. Индивидуальная реальность складывается посредством интернализации репрезентаций, воспринятых в пространстве повседневности, а индивидуальное повседневное, таким образом, мы рассматриваем как мир субъективного опыта. Процессы освоения инвайронментального контекста повседневности и развитие когнитивных структур обеспечивают освоение социокультурного контекста и формирование субъектности. Построенное окружение выполняет роль социальной системы, обеспечивающей в условиях меняющегося мира адекватность индивидуальной и социальной реальностей.

Фактором, обеспечивающим эффективность интернализации пространственных феноменов социальной реальности, выступает социальная компетентность субъекта, определяемая как адекватность поведения индивида конкретной социальной ситуации, умение понять её социокультурный контекст. Архитектурное пространство мы определяем в рамках нашего исследования как сложную систему, включающую характерные признаки и среды, и ситуации. В этом контексте социальная компетентность позволяет экологично структурировать пространство жизнедеятельности индивида, то есть создавать построенное окружение, соотнося природный ресурс (действительность) и социокультурные нормы совместного проживания людей (социальная реальность).

Прикладное исследование типичных способов идентификации пространственных феноменов реальности подтвердило гипотезу о том, что в процессе освоения инвайронментального контекста повседневности субъект осваивает практики его идентификации. Анализ результатов позволил нам выделить три основных стратегии идентификации пространства: образное реконструирование — целостное соотнесение с имеющимися в индивидуальной памяти образцами из личного опыта или привнесёнными извнеаналитическоереконструирование — детальный анализ по элементам дизайна, по реально производимой деятельности или по условиям, предполагающим определённую деятельностьконструирование — по ассоциациям с образами, не имеющими непосредственного отношения к архитектуре. Неравномерное распределение практик идентификации по группам респондентов подтверждает гипотезу о том, что в арсенал способов идентификации пространства кроме общекультурных составляющих входят способы, отражающие специфику соответствующей социальной группы. Так как индивидуальные способы идентификации отличаются от других, мы считаем, что в топографическую структуру социальной реальности входят также индивидуальные измерения. Таким образом, подтверждается гипотеза о структурирующей функции архитектурного дизайна в социальном конструировании реальности.

Результаты проведенного исследования мы обобщаем в следующих заключениях:

1. Уровневая организация социального пространства следует принципу рекурсивности, что проявляется как в пространственных метафорах мышления, так и в соответствующих им архитектурных формах и действиях, регламентируемых физическим окружением. Таким образом, мышление, социальные действия, построенное окружение образуют единую систему, в которой все элементы сохраняют общность культурного контекста, составляя тем самым пространство, в котором живет субъект. Архитектурный дизайн предполагает наличие элементов, обусловливающих особенности восприятия и идентификации. Построенное окружение становится носителем социальных значений, идентификация которых актуализирует в воспринимающем субъекте специфические переживания, состояния, определенные поведенческие стратегии.

2. Социализация и культурная идентификация субъекта осуществляется в процессе его непрерывного взаимодействия с окружающей средой. При этом построенное окружение как часть социального инвайронмента пространственно репрезентирует социокультурные нормы и ценности общества. Социальное пространство повседневности формирует определённые образцы поведения, взаимодействия с другими людьми, с миром. Таким образом конструируется представление субъекта о социальном пространстве, его структуре и собственном месте субъекта в этой структуре.

3. Усвоение инвайронментального контекста повседневности опережает когнитивное развитие, складывается ещё до достижения уровня развития языковых структур, позволяющего целенаправленно рефлексировать. Субъект включается в пространство повседневности и осваивает его на дорефлексивном, подсознательном, телесном уровне. Построенное окружение выполняет роль социальной системы, обеспечивающей в условиях меняющегося мира адекватность индивидуальной и социальной реальностей.

4. Фактором, обеспечивающим эффективность интернализации пространственных феноменов социальной реальности, выступает социальная компетентность субъекта, определяемая как адекватность поведения индивида конкретной социальной ситуации, умение понять её социокультурный контекст. Социальная компетентность позволяет экологично структурировать пространство жизнедеятельности индивида, то есть создавать построенное окружение, соотнося природный ресурс (действительность) и социокультурные нормы совместного проживания людей (социальная реальность).