Восприятие романов Ричардсона в русской литературе XVIII — первой половины XIX вв

Восприятие романов С. Ричардсона в русской литературе XVIII-первой половины XIX вв. — тема еще почти не изученная. Это особенно заметно на фоне изученности влияния на русскую литературу творчества других авторов европейского сентиментализма: Э. Юнга, JI. Стерна, Дж. Томсона, Ж.-Ж. Руссо, Ж. Ф. Мармонтеля, С. Ф. Жанлис, JI.-C. Мерсье, К. М. Виланда, С. Геснера, И. В. Гете.1 И хотя вопрос о влиянии Ричардсона на сочинения русских сентименталистов ставился в разное время отечественными и зарубежными учеными, 2 однако специального исследования, посвященного влиянию.

1 См.: Сиповский В. В. 1) Очерки из истории русского романа. Т.1. Вып. 2. СПб., 1910; 2) Н. М. Карамзин, автор «Писем русского путешественника»". СПб., 1899- Розанов М. Н. Ж.-Ж. Руссо и литературное движение конца XVIII и начала XIX веков. Очерки по истории руссоизма на Западе и в России. М., 1910. Т. 1 Маслов В. И. Интерес к Стерну в русской литературе конца XVIII-ro и начала XIX-го вв. // Историко-литературный сборник. Посвящается В. И. Срезневскому (1891−1916). Л., 1924. С. 339−376- Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. JL, 1981; Лотман Ю. М. 1) Писатель, критик и переводчик Я. А. Галинковский // XVIII век. М.- JL, 1959. Сб. 4. С. 230−256- 2) Руссо и русская культура XVIII века // Эпоха Просвещения. J1., 1967. С. 208−281- Заборов П. Р. 1) «Ночные размышления» Юнга в ранних русских переводах // Русская литература XVIII в.: Эпоха классицизма. М.- JL, 1964. С. 269−279- 2) Театр Jl.-С. Мерсье в России // Русская культура XVIII века и западноевропейские литературы. Сб. ст. JI, 1980. С. 63−82- Канунова Ф. 3. 1) Из истории русской повести: (Историко-литературное значение повестей Н. М. Карамзина). Томск, 1967; 2) Карамзин и Стерн // Русская литература XVIII в. и ее международные связи. JI, 1975. С. 258−264 (XVIII век. Сб. 10) — Кафанова О. Б. 1) Н. М. Карамзин — переводчик Мармонтеля // Проблемы метода и жанра. Томск, 1979. Вып. 6. С. 157−176- 2) Н. М. Карамзин — переводчик Жанлис (французская «нравоучительная сказка» и пути формирования русской сентиментальной повести) // Художественное творчество и литературный процесс. Томск, 1982. Вып. 4. С. 96−111 Данилевский Р. Ю. Россия и Швейцария: Литературные связи XVIII—XIX вв. Л., 1984; Левин Ю. Д. Английская поэзия в литературе русского сентиментализма // Левин Ю. Д. Восприятие английской литературы в России: Исследования и материалы. Л., 1990. С. 134−230.

2 Сиповский В. В. Очерки из истории русского романа. Т. 1. Вып. 2 (XVIII в.). СПб., 1910. С. 491−512- Cross A. G. N. М. Karamzin: A study of his literary career. 1783−1803. London and Amsterdam, 1971; Ревелли Дж. 1) Образ «Марии, российской Памелы» П. Ю. Львова и его английский прототип // XVIII век. СПб., 1999. Сб. 21. С. 296−302- 2) Литературные источники «Российской Памелы» П. Ю. Львова: некоторые наблюдения // Герменевтика древнерусской литературы. М., 2004. С. 894−907- Веселова А. Ю. «Российская Памела» П. Ю. Львова. К.

Ричардсона на русскую литературу, еще не проводилось. Без всестороннего изучения этой темы история русско-европейских литературных связей XVIII-первой половины XIX вв. остается неполной.

Впервые вопрос о влиянии Ричардсона на русский роман XVIII в. был поставлен в середине XIX в. литературным критиком Г. Е. Благосветловым.3 В статье, посвященной истории русского романа, Благосветлов проследил развитие этого жанра в русской литературе XVIII в., начиная с перевода «Езды в остров любви» (1730) П. Тальмана и заканчивая сочинениями Ф. А. Эмина, М. М. Хераскова, М. Д. Чулкова, А. Е. Измайлова. Отмечая подражательный характер русских романов XVIII в., Благосветлов установил влияние Ричардсона на сочинение Ф. А. Эмина «Письма Эрнеста и Доравры» (1766). По мнению исследователя, Эмин использовал не только эпистолярную форму ричардсоновской «Клариссы Гарлоу», но также сюжет и образы главных героев.4.

О влиянии Ричардсона на становление русской сентиментальной повести писал также В. В. Сиповский в известном труде «Очерки из истории русского романа» (1909;1910).5 К числу авторов, испытавших воздействие романов Ричардсона, он отнес Н. Ф. Эмина {"Роза, полусправедливая повесть", 1786), П. Ю. Львова {"Российская Памела, или История Марии, добродетельной поселянки", 1789), А. Левшина {"Неонила, или Распутная дщерь", 1794) и Н. М. Карамзина {"Бедная Лиза", 1792). С восприятием этими авторами тем и идей, содержащихся в романах Ричардсона и Руссо, Сиповский связывал появление одной из жанровых разновидностей русского романа XVIII в., названной им семейно-психологическим (или «английским») романом, б вопросу об интерпретации английского романа в России. [Доклад на научной конференции «Национальные традиции и европеизм в русской литературе XVIII века» (СПб., 1998)].

3 Благосветлов Г. Е. Исторический очерк русского прозаического романа // Сын Отечества. 1856. № 28, 31, 38.

4 Там же. № 28. С. 28−33. s Сиповский В. В. Очерки из истории русского романа. Т. 1. Вып. 2 (XVIII в.). СПб., 1910. С. 491−512.

6 Там же. С. 380. Подробнее об этом говорится в 3-й главе диссертации.

Вопрос о влиянии Ричардсона на Карамзина был затронут в монографии Э. Кросса.7 По его мнению, Карамзин воспринял у Ричардсона не столько литературную форму его романов, сколько новые темы, связанные с изображением частной жизни его героев, которые впоследствии — через повести Карамзина — вошли в русскую литературу XIX в.8.

Наиболее важной с точки зрения рассматриваемой нами темы является исследование Н. Д. Кочетковой, представленное в коллективной монографии «История русской переводной художественной литературы» (в главе, посвященной переводам европейских сентиментальных романов).9 Н. Д. Кочеткова останавливается прежде всего на эстетических аспектах восприятия романов Ричардсона. Она пишет о влиянии русского перевода «Памелы» на формирование «нового читательского вкуса», о развитии русскими писателями-сентименталистами темы «награжденной добродетели» (П. Ю. Львов и др.), о влиянии Ричардсона на формирование эстетических принципов Карамзина (в описании «подробностей и характеров»), Н. Д. Кочеткова упоминает и об отклике Карамзина на перевод «Клариссы», отразившем его мнение о нормах русского литературного языка (вопрос, ставшего затем основным в полемике между карамзинистами и «архаистами»), Н. Д Кочеткова приводит также оценку Ричардсона Карамзиным как «искусного живописца моральной натуры человека», а его романов — как эталона высокого «нравственного вкуса».10.

Неизменный интерес у исследователей вызывал вопрос об отношении к Ричардсону А. С. Пушкина. Одни из них (Б. JL Модзалевский, В. В. Набоков, Ю. М. Лотман, В. Д. Рак) анализировали отзывы Пушкина о творчестве английского писателя и комментировали известные строки романа «Евгений Онегин», в которых упоминаются герои Ричардсона (гл. 2, строфы XXIX-XXXгл.3, строфаХ).11 Другие (Ф. Д Батюшков, М. Г. Соколянский, Л. С. Сидяков, Н. Н. Петрунина, М. Л. Супоницкая) искали в романах Ричардсона источники пушкинского.

7 Cross A. G. N. М. Karamzin: A study of his literary career. 1783−1803. London and Amsterdam, 1971.

8 Там же. P. 96−97. Подробнее об отношении Карамзина к творчеству Ричардсона речь пойдет в 3-й главе диссертации.

9 Кочеткова Н. Д. Середина 1780-х годов-1800: Сентиментализм // История русской переводной художественной литературы. СПб. 1995. Т. 1. Проза. С. 258−262.

10Тамже. С. 260,262.

11 Модзалевский Б. JI. Примечания // Пушкин. Письма. МJI. 1926. Т. 1. С. 368- Набоков В. В. Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин». СПб., 1999. С. 183,263−264,300−301,576- Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин»: Комментарий. Л., 1983. С. 199, 212, 224, 229−230, 320- Рак В. Д. Ричардсон С. // Пушкин: исследования и материалы. Пушкин и мировая литература. Материалы к «Пушкинской энциклопедии». СПб., 2004. Т. 18−19. С. 291−293. вдохновения (воплощенного в незаконченном «Романе в письмах»)12 и проводили параллели между женскими образами обоих писателей: Татьяной и Клариссой, Лизой и Памелой.13.

Как видим, благодаря работам названных ученых в литературоведении к настоящему времени сложилось вполне определенное представление о восприятии творчества Ричардсона в русской литературе конца ХУШ-первой трети ХЕХ вв. Специальное исследование указанной темы в рамках данной диссертации позволит расширить это представление и дополнить общую картину русско-европейских литературных связей ХУШ-ХЕХ вв.

Постараемся теперь кратко охарактеризовать круг основных источников, печатных и рукописных, использованных нами при выполнении данного исследования. Одним из источников послужил перевод романа Ричардсона «Памела или Награжденная добродетель», выполненный И. В. Шишкиным в конца 1740-х гт. и бытовавший только в рукописном виде. В диссертации привлекаются 7 списков этого перевода, найденных нами в архивах Москвы и Петербурга.

Важнейшим источником исследования послужили издания переводов романов Ричардсона, вышедшие в России в конца ХУШв.: «Памела» (1787 и 1796), 14 «Кларисса» (1791−1792), 13 «Грандиссон» (1793−1794 г.), 16 — и новый перевод.

12 Батюшков Ф. Д. Ричардсон, Пушкин и Лев Толстой. (К эволюции семейного романа: от «Клариссы Харлоу» к «Анне Карениной») // Журнал Министерства народного просвещения. 1917. Ч. 71. Новая серия, № 9. Отд. 3. С. 12−13- Соколянский М. Г.

Литература

английского просвещения в оценках Пушкина // Вопросы русской литературы. Львов. 1969. С. 55−57- СидяковЛ.С. Публицистика в художественной прозе Пушкина: (Незавершенные произведения рубежа 1830-х годов и опыт «Евгения Онегина») // Ученые записки Ленинградского педагогического института. Пушкинский сборник Псков, 1973. С. 42−58- Петрунина Н. Н. От «Арапа Петра Великого» к «Капитанской дочке» // Пушкин: Исследования и материалы. Л., 1983. Т. 11. С. 131−148- Супоницкая М. JT. Евгений Онегин" А. С. Пушкина и «Кларисса Гарлоу» С. Ричардсона: (К теме «Литературные мотивы пушкинского романа») // Русская словесность. 1999. № 2. С 34−38.

13 Батюшков Ф. Д. Ричардсон, Пушкин и Лев Толстой. С. 12−13- Поспелов Г. Н. «Евгений Онегин» как реалистический роман // Пушкин. Сборник статей. Труды ИФЛИ. М, 1941. С. 134−136- Кулешов В. И. Литературные связи России и Западной Европы в XIX веке (первая половина). М, 1977. Ч. 1. Гл. 2. С. 135−151.

14 Памела, или Награжденная добродетель. Аглинская нравоучительная повесть сочиненная г. Рихардсоном, в 4-х частях, переведенная с французского языка. Санкгаегербург, 1787- Памела или Награжденная добродетель. Английское творение г. Ричардсона. Переведено с французскаго новаго и полнаго издания. Иждивением Сытина. Смоленск, 1796. Ч. 1−4.

15 Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов, истинная повестьанглинское творение г. Рихардсона. С присовокуплением к тому оставшихся по смерти Клариссы писем и духовнаго ея завещания. Во граде св. Петра 1791−1792. Ч. 1−6.

Клариссы", изданный в 1848 г. 17 Наряду с ними рассматриваются также переводы сочинений подражателей Ричардсона (Э. Кимбера, И. Г. Декамбон-ван дер Веркен и др.) и пародии на его романы (К. Гольдони), публиковавшиеся в России в конца ХУШ-началаХ1Хвв.

Источниками для исследования послужили также повести писателей сентиментального направления: П. Ю. Львова — «Российская Памела, или История Марии, добродетельной поселянки» (1789) и В. В. Измайлова -«Летучие листочки, или Тайные записки светской дамы» (1814), «Обе школы, или Сеет и уединение» (1814), «Противоречия, или Гордость ума и слабость сердца» (1814), в которых мы находим следы влияния романов Ричардсона.

В диссертации рассматриваются также критические статьи, рецензии и другие отклики на романы Ричардсона, публиковавшиеся в русских литературных журналах конца ХУШ-первой четверти ХЕХ вв. Среди них особый интерес представляют новиковские издания: «Московское ежемесячное издание» (1781), «Детское чтение для сердца и разума» (1784−1789), «Московские ведомости» (1788) журналы сентиментального направления: «Московский журнал» (1791−1792), «Чтение для вкуса, разума и чувствований» (1791−1793), «Приятное и полезное препровождение времени» (1794−1795), «Иппокрена, или Утехи любословия» (17 991 801), «Вестник Европы» (1814), «Аглая» (1808−1812), «Северный вестник» (18 041 805), «Новости русской литературы» (1802−1805), а также журналы «Русский вестник» (1809), «Соревнователь просвещения и благотворения» (1818), «Дамский оюурнал» (1823), «Сын отечества» (1817), «Московский вестник» (1828) и некоторые другие.

Важным источником для понимания восприятия творчества Ричардсона послужили «Письмарусского путешественника» (1797−1801). К М. Карамзина и его рецензия на перевод «Клариссы» Ричардсона, опубликованная в «Московском журнале» в 1791 г. 18 К исследованию был привлечен также труд теоретика русского сентиментализма В. С. Подшивалова («Сокращенный курс российского слога», 1796), рассматривавшего романы Ричардсона в качестве образца повествовательного жанра.

16 Англинские письма, или История кавалера Грандиссона, творение г. Ричардсона, сочинителя Памелы и Клариссы. Переведено с французскаго А. Кондратовичем. Иждивением Сытина. Во граде св. Петра. 1793−1794. Ч 1−8.

17 Кларисса или История юной барышни, содержащая в себе разные важнейшие дела частной жизни с особенным указанием на бедствия, могущие произойти от дурного действия родителей и детей в отношении к браку // Библиотека для чтения. 1848. Т. 87−89. Отд. 2.

18 Карамзин Н. М. Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов, сочиненная на Англинском языке Ричардсоном. Ч. 1. В граде св. Петра. 1791. [Рецензия] // Московский журнал. 1791.4.4. С 108−115.

Для оценки отношения А. С. Пушкина к творчеству Ричардсона (выраженного в несколько ироническом тоне в романе «Евгений Онегин») привлекаются и другие его сочинения: «Роман в письмах», литературно-критические статьи, переписка поэта Особое внимание в диссертации уделено изучению экземпляра «Clarisse Harlove» из библиотеки Тригорского, в котором сохранился рисунок Пушкина и несколько его карандашных помет.19.

Еще одним источником исследования послужили статьи ведущих литературных критиков первой половины XIX в.: К А. Полевого, К И. Надеждина, В. Г. Белинского и, А В. Дружинина, рассматривавших творчество Ричардсона с точки зрения перспектив развития русского романа.

На этом обзор основных источников, использованных в настоящем исследовании, мы можем считать законченным. При анализе собранного нами материала мы использовали историко-литературный и сравнительно-типологический методы исследования, разработанные в трудах М. П Алексеева, В. М. Жирмунского, Ю. Д Левина, Ю. М. Лотмана, Р. Ю. Данилевского, П. Р. Заборова и других исследователей.

В заключение определим основные вопросы, которые будут исследованы в нашей работе. Главными из них являются следующие:

1. Когда произошло знакомство русской образованной публики с романами Ричардсона и когда они стали доступны массовому читателю.

2. Кто был инициатором переводов романов Ричардсона на русский языккем и когда они были выполнены и в какой переводческой манере.

3. Как творчество Ричардсона отразилось в сочинениях русских писателей-сентименталистов. Какие идеи, темы и художественные особенности его романов оказались созвучны русским авторам.

4. Какую роль сыграло творчество Ричардсона в формировании эстетики русского сентиментализма.

5. Как менялись восприятие и оценка творчества Ричардсона в литературно-художественном процессе ХУШ — первой половины XIX вв.

Перейдем теперь к исследованию поставленных нами вопросов.

19 Этот экземпляр «Клариссы» хранится в рукописном отделе Пушкинского дома (ф. 244, on. 1, № 797). См.: Модзалевский R JJ., Томашевский Б. В. Рукописи Пушкина, хранящиеся в Пушкинском Доме: Научное описание. МJL, 1937. С. 283. № 797.

Заключение

.

Итак, тема восприятия романов С. Ричардсона в русской литературе XVIII — первой половины XIX вв. была исследована нами в трех аспектах: перевода, критического осмысления и творческого усвоения. Такой подход позволил нам составить более или менее полное представление о восприятии творчества английского писателя в русской литературе XVIII—XIX вв.

Как удалось установить, с романами Ричардсона русский образованный читатель познакомился довольно рано, уже в конце 40-х годов XVIII в., благодаря переводу «Памелы», выполненному И. В. Шишкиным. С этого момента перевод имел рукописное бытование вплоть до конца 80-х гг. XVIII в. — времени появления его первого русского издания. Кроме того, и в XVIII и в первой половине XIX вв. русская образованная публика читала романы Ричардсона во французских и немецких переводах.

В конце 1780-х — нач. 1790-х гг. все три романа Ричардсона были изданы на русском языке: «Памела» (1787 и 1796), «Кларисса» (1791−1792), «Грандисон» (1793−1794). Инициатива их издания принадлежала И. Я. Сытину.

Русские переводы романов были осуществлены не с английского оригинала, а с сильно сокращенных французских переводов А.-Ф. Прево, которые не в полной мере отражали повествовательную манеру Ричардсона и богатства его стиля и языка. К тому же к искажениям переводов-посредников добавлялись и ошибки русских переводчиков.

Но для Сытина — как издателя-просветителя, предназначавшего свои издания для массового читателя, — был важен прежде всего назидательный сюжет романов Ричардсона и образы его добродетельных героев. Сытинские издания всех 3-х романов Ричардсона находились в общественных библиотеках В. Плавилыцикова, А. Смирдина и надворной советницы Гавриловой.

Впрочем, не только романы Ричардсона, но и личность их автора привлекали внимание Сытина: в 1803 г. он переиздал отдельной книгой биографию писателя, ранее напечатанную в журнале И. А. Крылова «Санкт-Петербургский Меркурий» (1793).

Как было установлено в диссертации, романы Ричардсона оказали определенное влияние на представление русских писателей-сентименталистов о жанровой сущности романа, о его темах, идеях и возможностях их художественного воплощения. Это нашло отражение в труде теоретика русского сентиментализма В. С. Подшивалова («Сокращенный курс российского слога», 1796) и в сочинениях Н. М. Карамзина: в его рецензии на русский перевод «Клариссы Гарлоу» (1791), в «Письмах русского путешественника» (1797−1801) и отдельных статьях.

Романы Ричардсона открыли русским писателям новую тему для художественного исследования — тему «частной», семейной, жизни. Как показывает проблематика журналов Подшивалова, а также сочинения Карамзина и В. В. Измайлова, эта тема стала одной из основных в творчестве писателей-сентименталистов. Более того, в эстетике русского сентиментализма складывается понимание семьи как одной их высших общественных ценностей. Вслед за Ричардсоном в литературе русского сентиментализма была поставлена и сопряженная с темой семьи «женская» тема. Карамзин в «Письмах русского путешественника» восхищался ролью и положением женщины в английской семье и сожалел об образе жизни его русских современниц.

Наряду с другими европейскими авторами творчество Ричардсона оказало влияние и на формирование основных эстетических принципов русского сентиментализма, в частности, на представление о правдоподобии характеров, возвышенном применительно к эстетике художественного образа^ и/наконец^на представление о вкусе.

Исходя из просветительских представлений, Карамзин подчеркивал важное значение романов Ричардсона для воспитания российского юношества (особенно его «Истории кавалера Грандисона»). По его мнению, чтение романов Ричардсона должно было свидетельствовать о высокой литературной культуре русского читателя.

Романы Ричардсона, столь рекомендованные для чтения в конце XVIII-начале XIX вв., спустя два десятилетия, кажутся уже устаревшими. В 10-е-начале 20-х гг. XIX в. их читают только «уездные барышни». Такое восприятие романов Ричардсона отражено в «Евгении Онегине». /На смену безнадежно устаревшему герою сентиментальной литературы приходит романтический герой, вобравший-в-себя-индивидуалистические черты нового времени^.

И хотя в журнальной полемике о романе, ведшейся в 10−20-е гг. XIX в., еще раздавались голоса, поддерживавшие направление, намеченное Ричардсоном, приоритет в целом отдавался историческому роману В. Скотта.

Свое художественное отражение романы Ричардсона нашли и в творчестве Пушкина. Как было установлено в диссертации, чтение им «Клариссы Гарлоу» послужило одним из творческих импульсов к написанию собственного «Романа в письмах», в котором Пушкин «испробовал» созданную Ричардсоном эпистолярную форму. Однако жанровые рамки «романа в письмах» (несмотря на их очевидные достоинства) оказались «тесными» для Пушкина, поскольку существенным образом ограничивали свободу выражения его авторского «голоса», с которой он привык изъясняться в романе в стихах.

В 40-е гг. XIX в. широкое обсуждение в русском обществе проблем женской эмансипации вновь пробудило интерес к романам Ричардсона, в частности, к его «Клариссе Гарлоу». Возобновление читательского интереса было связано с изданием в «Библиотеке для чтения» нового сокращенного перевода «Клариссы Гарлоу» (1848) и с литературно-критической деятельностью А. В. Дружинина.

Таким образом, художественные идеи и образы Ричардсона оказали влияние на формирование эстетики русского сентиментализма. Романы Ричардсона органически вошли в русскую культуру, а его герои — в литературный быт русского общества конца XVIII — начала XIX вв. Литературные критики разных направлений, отмечая в его творчестве то, что отвечало их собственным эстетическим позициям, неизменно выделяли главное: психологическое мастерство Ричардсона и утверждение в его романах идеи внесословной ценности личности.