Семантика и семиотика феминистичности в культуре: смыслы, конструкты, позиционирование

Актуальность исследования. Феминистичность как показатель и результат культуроформирования есть взаимодействие сочетаний телесной и социальной составляющей сущности женщины, что обусловливает подчеркнутое внимание к семантико-семиотическом аспектам ее бытования. Выстраивание ее становится не столько атрибутом конкретной индивидуальности, сколько объемной социокультурологической проблемой, которая определяет общие знаковые аспекты ее проявления и обуславливает положение и значимость женщины в социуме. Знаковая множественность феминистичности, ее особенности и онтологическая функциональность требуют глубокого анализа механизмов ее формирования, поддержания, позиционирования базовых параметров, специфичных для разных демографических, профессиональных групп современного общества.

Исследование миропонимания женщин, опыта их индивидуальной и социальной жизни особенно наглядно проявляется в российской историко-культурной ретроспективе, где сформирована система взаимосвязанных параметров и соотношений женского и мужского социокультурного и экзистенциального опытов. Это приводит к формированию системы культурных установок, нормативного целеполагания и создает специфический мир женской культуры, которая и формирует такое ее качество как феминистичность, которая представляет собой чрезвычайно гибкий, подвижный, но, тем не менее, узнаваемый конструкт, ранжируемый по разным векторам и определяемый целым набором характеристик. Анализ семантики феминистичности и ее веса в социуме дает возможность целостного раскрытия имеющего тендерного напряжения и прогностического определения стратегии и тактики ее сбалансированности.

Одновременно с этим, изучение семантики феминистичности позволяет распознать внутренние смыслы и содержание позиционирования ее в социуме. Это демонстрирует не только ее узнаваемость, но и возможности морфофизиологической трансформации под определенный образ, зависящий от ожиданий и целеполагания конкретной личности, принимающий ту или иную окраску в ситуативной зависимости. При этом феминистичность как качество женщины, выступает в тесной зависимости с общим культуроформированием социума, в котором принимают участие декларируемые социальными институтами стандарты (мода, СМИ, общественные установки, притязания женщин, заключенные в семиотических аспектах и др.), под который она подстраивается, подгоняется, социализируя собственные черты и привычки, и, одновременно, подчеркивая собственную индивидуальность. Процессы взаимодействия социализации-индивидуализации позволяют рассматривать феминистичность как социокультурный продукт, зависимый от темпорально-аксиологических ценностей общества.

Исследование феминистичности как совокупности духовного и телесного способно привести к расширению и уточнению культурно-антропологического знания. В связи с этим изучение базовых оснований женской соматики, зависимости ее формирования от направленной ценностной устремленности, в процессе использования психосоматических практик, приводящих к новой женской идентичности и формированию новой женской культуры, чрезвычайно важно. При этом зависимость морфофизиологии женщины от духовного мира и профессиональной принадлежности в значительной мере определяет ее социальную успешность и особенно важно в целом ряде профессий публичной сферы (актрисы, модели, СМИ и др.), где, собственно, тем или иным образом оформленная внешность, становится самостоятельной ценностью и является «пропуском» в профессиональный мир. Совокупность феминистичности, структурированной в морфофизиологических и психологических параметрах, выступает как сложный культурологический феномен, сменяемый относительно требований времени и его (времени) социальных акцентов. При этом анализ философских и культурологических концепций телесности позволяет говорить об антиномичной природе существования тела в культуре. Женская внешность позиционируется в ней чаще всего как полисмысловое пространство, должное обладать высокой степенью эстетичности. Бывшее длительное время в основном предметом любования в искусстве, оно (любование) переносит созданные стереотипы и в онтологическую практику, где происходит подмена восприятия ее как произведения искусства в конкретной реальности. В последней она существует как объект, находящийся в определенном пространстве, не поддающимся логическому познанию и меняющий эстетические акценты.

В России, где число женщин на протяжении столетий превосходило количество мужчин, это проблема стоит чрезвычайно остро. Отойдя от политических позиций, в которых именно женщины в процессе реформирования страны оказались ответственными за выживание нации, вынуждено отказались от работы, соответствующей их уровню и др., тем не менее, должные сохранять привлекательную внешность, становится насущной научной и, одновременно, социально-биологической проблемой. Она означена в культуре как полисемантическое понятие, существенно влияющее на взаимосвязи и взаимозависимости социума.

При очевидной актуальности исследования в гуманитарных науках до сих пор не существует целостной концепции феминистичности в семантико-семиотических аспектах, что позволяет рассматривать ее как представляющую особый интерес в рамках изучения актуальных для культуры стратегий жизнетворчества и становится предметом исследования представленной работы.

Степень научной разработанности проблемы.

Анализ состояния разработанности проблемы позволяет утверждать, что существует значительный пласт публикаций, раскрывающих проблему женственности, феминистичности, воздействия на них культуры. Это труды зарубежных и отечественных культурологов, имиджмейкеров, социологов и психологов, рассматривающих ее преимущественно как социальное, либо эстетическое развитие, ее приспособления к существующим условиям, что представлено в работах Г. Рубин, где, по ее мнению требуется глобальная деконструкции. М. Кагана, Б. Теплова, К. Хоруженко, Андреевой Г., Шибутани Т., Рубинштейна С. и др.

Предварительная разработка категориального аппарата позволила дифференцировать два подхода к феминистическому моделированию, представленному в европейской научной традиции: структурный, выраженный идеями К. Леви-Стросса, М. Вебера, и символический, акцентирующий психоаналитическую и культурологическую составляющие современных исследований. Примером последнего могут служить работы Дж. Хубер. Исследуя стереотипы поведения, сформированные особенностями социальной деятельности полов и вытекающими из них полномочиями, она установила, что однажды закрепленные в социуме на уровне символических кодов, в последующем остаются неизменными, с трудом поддаваясь лишь некоторой социокультурной трансформации и коррекции.

Феминистичность, выстроенная как исследование положения женщины в тендере, представлена в работах И. Жеребкиной, Е. Здравомысловой, И. Калабихиной, Е. Молевич, 3. Саралиевой, Г. Силасте, А. Темкиной, О. Хасбулатовой и многих других.

Целая группа работ направлена на выявление «специфичности женского» в поле культуры и культурной реализации. В отечественной философии XIXX веков, исследования, связанные с феноменом «феминистичности», проводит О. Рябов. Интересные и основательные выводы о соотношении мужского и женского в процессе исторического развития общества представляет в своих работах историк Н. Пушкареваведущий российский специалист-гендеролог, автор многочисленных исследований по истории тендерных социокультурных проблем пола. Положению женщины в древнем мире от неолитической революции до утверждения христианства, посвящены исследования Е. Вардиман. Изучение мира женщин на примере первобытного общества предлагает J1.M. Управителева. Историю женщины в русле этнокультурной перспективы предпринимает С. Г. Фатыхов, анализируя обряды, легенды, обычаи и ритуалы, связанные с «прекрасной половиной человечества с древности до наших дней» Изучение деятельности женщин в области образования осуществлено в работах Г. Силасте, Е. Ярской-Смирновой, О. Шныровой и др. Образ женщины в российском кинематографе, СМИ, журнальных изданиях с позиции выявления изменения феминистичности рассматривают А. Альчук, Н. Ажгихина, Е. Стишова, М. Туровская.

Пласт работ, связанный с исследованием женской морфофизиологии, телесности представлен в работах явно недостаточно, И если в европейской традиции он представлен как классической, так и постклассической литературой, то в контексте русской культуры проблем начала изучаться сравнительно недавно.

Здесь можно отметить тенденцию, сформировавшуюся в позитивистской философии, и тенденцию, оформившуюся в неклассической философии XX века (философия иррационализма, психоанализ, философская антропология, экзистенциализм, феноменология, постмодернистские концепции) и ориентированную на исследование соматической проблемы в социокультурном и философском измерениях. В этом смысле Ф. Ницше являлся одним из первых идеологов философии иррационализма, применивших концепт «тело» и поднявших в своих работах проблему телесности и форм ее репрезентации в культуре.

Телесность в контексте русской культуры начала XX века в качестве научной проблемы начала разрабатываться сравнительно недавно. А. Эткинд («Содом и Психея», «Эрос невозможного») рассматривал телесные практики в культуре эпохи в их соотнесенности с философско-религиозным дискурсомА. Косарев («Проблема Эроса в русской философии») исследовал эротическую семантику телесности в русской философии начала XX века. Дальнейшую разработку проблема получила в русской культуре начала XX века, в частности, в философско-эстетической теории Вяч. Иванова и в ранних работах А. Лосева. В. Иванов и А. Лосев исследовали ее в контексте античной культуры, М. Бахтин изучал ее на материале средневековой культуры в антагонизме официальной и карнавальной культур.

Психоанализ рассматривал ницшевские категории коррелятивно проблеме природы и культуры, природных влечений и обуздания их культурным дискурсом. Психоаналитическое исследование религиозного аспекта ницшевских категорий представлено в сочинении К. Юнга «Психологические типы».

При этом, мир человеческой телесности, человеческих деяний может быть понят лишь в том случае, когда исследователь принимает во внимание ценности и социальные нормы, обычаи и традиции, действующие в обществе. Именно с таких позиций подошел к проблеме телесности Г. Риккерт, последний представитель юго-западной школы неокантианства в Германии.

Для философской мысли XX века свойственно размышлять о человеке как воплощенном субъекте (М. Хайдеггер, Ж. П. Сартр, М. Мерло-Понти). При этом воплощение человека осуществляется в мире культуры. Трудность интерпретации телесности состоит прежде всего в том, что для ее понимания необходимо преодолеть не только дуализм души и тела, но и дуализм «Я» и «Другого» (проблема Э. Гуссерля), «Я» и «Иного» (проблема М. Фуко). Если Гуссерль предпочитает говорить о трансцендентальном (или чисто духовном) «Я», то Мерло-Понти занят проблемой абсолютизации тела, полагая, что вещи мира как бы инкрустированы в плоть тела. Тело, таким образом, оказывается неким центром реальных и виртуальных действий, в то время как мир — это область опытного применения органов человеческого тела.

Огромное влияние на понимание телесности как культурной универсалии оказали взгляды лакановского психоанализа, некоторых представителей французского постструктурализма (М. Фуко, Ж. Делез, Ж. Бодрийяр), феминизма и постфеминизма (Дж. Батлер, С. Бордо, Э. Гросс),.

Проблема телесности относится к числу «вечных» философских проблем. Она ставилась и исследовалась различными мыслителями, в том числе и отечественными — Н. Ф. Федоровым, B.C. Соловьевым, Н. А. Бердяевым, Б. П. Вышеславцевым, И. А. Ильиным, C.JI. Франком, А. Ф. Лосевым, П. А. Сорокиным, П. А. Флоренским. Размышляя над проблемой телесности, необходимо учесть и постановку данного вопроса в «русском космизме». Н. Ф. Федоров верил в безграничные возможности человеческого разума, который в будущем решит проблему преображения тела. В ходе эволюции тело человека изменялось. Человеческий организм приспосабливался к природной среде, которую человек постоянно преобразовывал.

П.А. Флоренский обсуждает в своих сочинениях проблему «зеркальности» тела, открывая, по сути дела, виртуалистику. При этом отечественные философы делают акцент на метафизике пола, осмысливая феномен человеческого тела (например, В.В. Розанов).

Современные российские философы обращаются к теме телесности в связи с анализом особенностей социокультурного пространства и культурного «тела» России. Осмысливая культуру в качестве смыслового гаранта целостности человека, они исследуют пространственные и информационные структуры телесности человека, выявляют условия ее возможности и основные трудности ее реализации. В данном отношении особый интерес для нас представляют работы С. Ф. Анисимова, М. М. Бахтина, В. У. Бабушкина, JI.B. Жарова, B.JI. Круткина, К. С. Пигрова, В. Пицлад, Г. К. Сайкиной, С. В. Фроловой.

В трудах В. Пицлад проводится мысль, что функционирование телесности осуществляется благодаря самопревознемоганию телом собственных границ или благодаря трансцендированию тела, женщина поставлена в условия делать это практически постоянно. При этом значительное внимание уделяется осмыслению телесности как ведущего компонента социальной реальности. Социальный процесс оказывает типизирующее влияние на способы трансцендирования тела, сохраняя в то же время право на индивидуальные особенности поведения.

Необходимо констатировать, что аспект дихотомии феминистичности и телесности в гуманитарных науках разработан недостаточно: семантический, семиотический потенциал культурных универсалий феминистичности обусловливает перспективность разработки их теоретико-методологических возможностей в исследованиях культуры.

Целью исследования является изучение семантико-семиотического аспекта феминистичности как социокультурного феномена.

Задачами исследования выступают:

1. исследование семантики понятий феминистичность, женственность, женщина и др. в историко-культурологической ретроспективе;

2. анализ культурфилософских концепций феминистичности;

3. выявление семиотики феминистичности, выраженной в конкретной знаковости;

4. исследование семиотических особенностей феминистичности;

5. изучение соотношений знака-феминистичности и знакателесности;

6. анализ соматических практик культуроформирования феминистичности.

Объект исследования: феминистичность как семантико-семиотическая универсалия культуры.

Предмет исследования: семантико-семиотическое развитие феминистичности как культурной универсалии.

Методы исследования представлены методами системного анализаконтент-анализ научной литературыкомпаративного методаметода философской герменевтики.

Научная новизна и теоретическая значимость исследования состоит в том, что:

• феминистичность рассмотрена как целостное явление, амбивалентное в своей основе, имеющее выраженную семантико-семиотическую специфику, проявленную в конкретной социальной среде, которая создает определенные стереотипы и сходные способности женщин, что выражается в создании семиозиса женского мира, семантически меняющегося в социально-терпоральных аспектах;

• определены семиотические знаковые структуры феминистичности, представленные четырьмя основными и 12 вспомогательными позициями, каждая из которых обладает выраженной индивидуализированностью, основанной на базовой идентичности, что приводит к узнаванию и социализации их в обществе;

• установлено, что доминантные основы знаковой феминистичности претерпевают существенную формофизиологическую трансформацию на протяжении жизни, что связано со спецификой их профессиональной деятельности. При этом интеллектуальная деятельность существенно преображает внешность и способствует продлению физической и социальной жизни, поддерживая моложавость, в то время как женщины иной сферы утрачивают прежнюю привлекательность, переходя в разряд обыденных.

• феминистичность есть совокупность психо-морфофизиологических параметров, данных изначально и создаваемых социумом. Она может пониматься как изменяющееся инфоявление, как нелинейная структура, созданная типом культуры, нормативно включенной ею в процессы социализации и индивидуализации через множество социальных институтов, создающих и транслирующих наиболее продуктивные для конкретного времени стереотипы.

Практическая значимость исследования заключается в обобщении и систематизации подходов к феминистичности как социокультурной универсалии. Полученные выводы могут помочь в знаковой коррекции феминистичности, выработки психо-соматических практик, методологии их использования в реальной жизнедеятельности. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в культурологических, философских, социологических дисциплинах высших и средних специальных учебных заведений.

Положения, выносимые на защиту:

1. Феминистичность есть совокупность психо-морфофизиологических параметров, данных изначально (природно) и создаваемых социумом. Как семантико-семиотическая структура она рассматривается как сложное, стабильно и одновременно изменяющееся явление. Встроенная в культуру, она нормируется и закрепляется ею, процессами социализации и индивидуализации через множество социальных институтов, создающих и транслирующих наиболее продуктивные для конкретного времени стереотипы. Вследствие этого, она представлена как культурная универсалия, изменяющаяся вместе с культурой, зависимой от нее, оказывающей на нее влияние.

2. Феминистичность (женственность) представляет собой целостное явление, амбивалентное в своей основе. Амбивалентность базируется на изначально разнородных качествах женщины, что позволяет ей выступать как культурная универсалия и взаимодействовать с целостностью окружающей среды. Выраженная знаковость феминистичности создает определенные ролевые стереотипы и сходные способности женщин, объединенных единой сферой деятельности и, основанной на доминантных «женских» обязанностях. Совокупность их приводит к созданию объемной женской субкультуры, женского мира, семантически меняющегося в социально-терпоральных аспектах;

3. Семиотически выделенные структуры феминистичности, представлены четырьмя основными и двенадцатью вспомогательными позициями. Семантика их основывается на традиционном подразделении, соответственном природным стихиям (земля, вода, огонь, воздух), каждая из которых имеет три разновидности. В соответствии с этим выделены «обыденные женщины» (секретарши, домоправительницы, покорные (земля) — «целительницы» (врачевательницы, стратеги, тактики (вода) — «героини» амазонки, правительницы, активистки (огонь) — «интеллектуалки» (созидательницы, мечтательницы, непоседы (воздух). Каждая из разновидностей обладает выраженной индивидуальностью, основанной на базовой идентичности, что приводит к узнаванию и социализации их в обществе;

4. Изучение знаковости феминистичности подчеркивает существенное и взаимообусловленное воздействие семантических и семиотических составляющих. Женщины претерпевают существенную формофизиологическую трансформацию на протяжении жизни, не только под воздействием прожитых лет, но и под влиянием специфики их профессиональной деятельности. При этом интеллектуальная деятельность существенно преображает внешность и способствует продлению физической и социальной жизни, поддерживая моложавость, в то время как женщины иной сферы утрачивают прежнюю привлекательность, переходя в разряд обыденных.

5. Психосоматические практики, представленные сегодня социумом, способствуют культуроформированию феминистичности и активно используются женщинами для сохранения, поддержания индивидуальной и социальной востребованности.

Структура диссертации: диссертация состоит из введения, двух глав (6 параграфов), заключения, списка использованной литературы.

Выводы по II главе.

1. Особенности выделенной знаковости феминистичности подразделяется на 4 знака и 12 их вариантов, представленных стихиями «земля» — преимущественно женщин патриархального склада, включающего в себя подтипы покорных, доуправительниц, секретарш, которые все в совокупности живут преимущественно земными проблемами, и представляют собой дев, жен, матерей, свекровей, тещ, главной задачей которых становится поддержание семьи в традиционном крепком варианте.

Женщины знака «вода» обозначены как целительницы, миссия которых исцелять окружающих, их подтипами выступают целительницы душиутешительницы — «тактики», целительницы тела — «врачевательницы», целительницы социума — стратеги.

Знак огненной феминистичности ранжируется как амазонка, руководительница, активистка, каждая из которых для самодостаточности обретает некоторые черты мужской социализации.

Последний знак феминистичности — воздух — представляет собой подтипы созидательниц, музмечтательниц, непосед. Умение этого знака «улавливать информацию из воздуха», высокая степень интуиции, становится серьезным качеством, помогающим в этой деятельности. Бердяев говорил по этому поводу, что это умение «находится в потоке сознания», то есть выходить в информационные слои, которые и становятся источником научных, художественных, религиозных идей.

2. Семантическая особенность феминистичности, обусловленная сферой применения сил, создает наиболее подходящую для себя.

143 морфофизиологическую организацию. Женщины земли, как правило гармонично развивают ментально-телесные структуры, которые позволяют им мгновенно реагировать на изменение окружающей обстановки и иметь крепкую физическую организацию и энергийность, направленную на помощь и защиту домочадцев или сослуживцев. Внешняя красота в данном случае (если присутствует как природная данность), не акцентируется, а просто поддерживается, более того, женщины стихии земли с возрастом «растворяют» свою миловидность в удобстве и теряют внешнюю оригинальность.

Женщины — целительницы (стихия воды) вырабатывает телесность, способную производить успокаивающее и надежное впечатление. Профессионально-ментальная стратификация этого знака стала символизировать именно помощь в самых разных проявлениях. Даже в неформальной обстановке феминистичность его вуалирует оригинальность и не предполагает эпатажности в принципе.

Феминистичность стихий воздуха и огня, напротив, акцентирует и эпатирует визуальное оформлении телесности. Для части профессийморфофизиологическая визуализация — есть одно из результативности профессиональной деятельности (СМИ, кино, театр, шоу-бизнес, модельный бизнес и др.).

При этом у феминистичности воздуха, в особенности созидательниц, подобная проблема решается несколько иначе.

Профессиональная интеллектуальная деятельность преобразует внешность это типа очень значительно. При разной оформленности тела, лицо с возрастом становится все привлекательнее. Замечено и многократно подтверждено примерами, что «обычные» внешне в юности женщины, работающие интеллектуально, с годами хорошеют, а их прежде необыкновенно красивые юные подруги земного знака начинают.

144 проигрывать им в визуальных категориях очень значительно. Последние переходят в разряд обычных, в то время как, прежде обычные, становится яркими, оригинальными, привлекающими и взоры, и умы окружающих. Визуальная трансформация выявляет прямое воздействие интеллектуальной деятельности на формообразование.

3. Конструирование, обновление формофизиологии женщины обусловлено созданием новых культурных парадигм, где доминантой становится всеобщее стремление к оздоровлению, омоложению, повышению качества физического состояния жизни. Социум сформировал из этого мощную индустрию, работающую в радикальном и консервативном вариантах. Радикальные (хирургические) способы изменения внешности широко транслируется и используется не только в публичных профессиях, но и становится достоянием широко круга лиц, могущих позволить себе (финансово) эти процедуры. Более того, необходимость поддерживать моложавость, социально востребована, так как семантический код внешней юности визуально закреплен как желательный образ современности.

Многочисленные соматико-психологические практики представлены различными школами совершенствования: физическими — разновидностями фитнеса, силовыми тренировками, спортивными занятиями и др.- интегральными — йогой, ци-гун, школой Норбекова и др.- ментальнымишколой Верещагина, космоэнергетикой, методикой Свияша, медитативными практиками и др.

Все они направлены на формирования новой культуры отношения к собственному антропологическому, соматическому потенциалу, который оказывается «вплетенным» во всеобщую культурную универсальную «потенциальность» мира, что рассматривается соматику женщины прежде всего как универсальное практическое проявление ее предметной положенности, детерминированное социальной сущностью. Таким образом, конструирование морфофизиологии феминистичности представляет собой сложную многоплановую структуру. Она включает в себя ментальные установки женщины, психологический склад, целеполагание, соотнесенность с социальными установками, учет собственно женской индивидуальности, что в целом ориентировано на целостное формирование уникальной и оригинальной личности, выстроенной в антропологическом плане.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Цели и задачи исследования позволили установить, что анализ семантики понятий женщина, женственность, феминистичность, можно функционально разделить по следующим параметрам: женщина — это сама природа, а феминистичность — это «вторая природа», культурный артефакт, где общество создает условия для социального развития женщины, конструирует ее особенности, кодирует определенными культурными универсалиями.

При этом женщина, создавая свою феминистичность, принимает или отвергает социальные модели и позиционирует ее в зависимости от собственных ценностных ориентиров. Таким образом, феминистичность может пониматься как изменяющееся инфоявление, как нелинейная структура, созданная типом культуры, нормативно включенной ею в процессы социализации и индивидуализации через множество социальных институтов, создающих и транслирующих наиболее продуктивные для конкретного времени стереотипы.

Семиотика феминистичности многоаспектна и противоречива, ей уделено внимание во множестве исследований. При всей их множественности, они базируются на: профессионально-деятельностномаксиологическомпсихологическомстратификационномповеденческомисторико-формационном и пр. аспектах. В основе большинства из них лежит многомерный подход, объединяющий несколько критериев типологического соотнесения, вследствие чего чистого, определенного типа выделить не представляется возможным. Для удобства изучения целесообразно условно выделить несколько базовых направлений, в которые так или иначе могут вкладываться остальные знаки феминистичности. Принимая природность и высокое ощущение ситуативности и реакции на нее, феминистичность может.

147 быть центрирована по 4 базовым направлениям, каждое из которых подразделяется на векторы, что в совокупности обозначено как доминантные признаки, принятым в мировой философии: земные, воздушные, огненные, водные семиотические стихии.

При этом нужно отметить, что эта типология очень условна, так как сама женщина отмечена в эзотерической культуре и всех традиционных культурах как вода, символизирующая информацию, которую она накапливает, сохраняет, создает, реализует, транслирует. Одновременно с этим, в собственно русской и российской бытийственности она вынуждена выступать как героиня (огонь), к чего подвигает ее действительность. Таким образом, даже в своем природном аспекте ее феминистичность изначально амбивалентна.

Уровни знаковой семантики в культуре колеблются соответственно социально-темпоральным изменениям, которые можно соединить в 3 этапа. Протославянский, славянский период, феминистичность кодируется в социуме как святыня, Берегиня, Мать Богов и людей, где женщины заведовали древнейшей религиозной практикой. Женщина здесь воплощала безграничные потенции космических превращений, священные силы вечного возвращения. Из Женщины-матери появлялись люди, из черной — ночной и зимней — женщины-земли появлялось Солнце. Из Матери-Силы появлялся Сын Божий, Свет Мира, смысл космоса. И снова в материнское лоно возвращался умерший человек, но только уже к Матери-Земле. Социальная значимость женщины была чрезвычайно высока.

С развитием христианизации культуры, характер мужской монотеистичности постепенно умаляет значимость женщин в социуме и искажает ее кодированность, ограничивая двумя векторами: светлыми кодами добропорядочной, чистой женщины, достойной преклонения, и вторым — женщины падшей, с плотскими желаниями. Одновременно с этим,.

148 прежние славянские установки поддерживают спасительную миссию российской женщины, где предельно ярко высвечены ее свойства как жертвенность, чадолюбие, где в качестве последних выступают все — от собственных детей, до всех опекаемых, немощных, увечных, сильных, но усталых мужчин. Таким образом, она опекает весь окружающий мир реально, а недостижимых — ментально. Одновременно с этим, сложная история государства, требует и формирует героическое наклонение феминистичности, что становится ее отличительной чертой и проявляется во всех сферах жизни.

Третья волна феминистичности — начиная во второй половины 19 века возвращает феминистичности социальную значимость, сохраняя в мужской ментальности прежние стереотипные установки.

Семантико-семиотические особенности феминистичности, выделенные как 4 знака и 12 их вариантов, представленных знаком «земля» -преимущественно женщин патриархального склада, включающего в себя подтипы покорных, доуправительниц, секретарш, которые все в совокупности живут преимущественно земными проблемами, и представляют собой дев, жен, матерей, свекровей, тещ, главной задачей которых становится поддержание семьи в традиционном крепком варианте.

Женщины знака «вода» обозначены как целительницы, миссия которых исцелять окружающих, их подтипами выступают целительницы душиутешительницы — «тактики», целительницы тела — «врачевательницы», целительницы социума — стратеги.

Знак огненной феминистичности ранжируется как амазонка, руководительница, активистка, каждая из которых для самодостаточности обретает некоторые черты мужской социализации.

Последний знак феминистичности — воздух — представляет собой подтипы созидательниц, музмечтательниц, непосед. Умение этого знака улавливать информацию из воздуха", высокая степень интуиции, становится серьезным качеством, помогающим в этой деятельности. Бердяев говорил по этому поводу, что это умение «находится в потоке сознания», то есть выходить в информационные слои, которые и становятся источником научных, художественных, религиозных идей.

Семантические особенности феминистичности, обусловленные сферой применения сил, создают наиболее подходящую для себя морфофизиологическую организацию. Женщины земли, как правило гармонично развивают ментально-телесные структуры, которые позволяют им мгновенно реагировать на изменение окружающей обстановки и иметь крепкую физическую организацию и энергийность, направленную на помощь и защиту домочадцев или сослуживцев. Внешняя красота в данном случае (если присутствует как природная данность), не акцентируется, а просто поддерживается, более того, женщины стихии земли с возрастом «растворяют» свою миловидность в удобстве и теряют внешнюю оригинальность.

Женщины — целительницы (стихия воды) вырабатывают телесность, способную производить успокаивающее и надежное впечатление. Профессионально-ментальная стратификация этого типа стала символизировать именно помощь в самых разных проявлениях. Даже в неформальной обстановке феминистичность данного знака вуалирует оригинальность и не предполагает эпатажности в принципе.

Феминистичность стихий воздуха и огня, напротив, акцентирует и эпатирует визуальное оформлении телесности. Для части профессийморфофизиологическая визуализация — есть одно из результативности профессиональной деятельности (СМИ, кино, театр, шоу-бизнес, модельный бизнес и др.).

При этом у феминистичности воздуха, в особенности созидательниц, подобная проблема решается несколько иначе.

Профессиональная интеллектуальная деятельность преобразует внешность это знака очень значительно. При разной оформленности тела, лицо с возрастом становится все привлекательнее. Замечено и многократно подтверждено примерами, что «обычные» внешне в юности женщины воздуха, работающие интеллектуально с годами хорошеют, и их прежде необыкновенно красивые юные подруги знака «земля» начинают проигрывать им в визуальных категориях очень значительно. Последние переходят в разряд обычных, в то время как, прежде обычные, становится яркими, оригинальными, привлекающими и взоры, и умы окружающих. Визуальная трансформация выявляет прямое воздействие интеллектуальной деятельности на формообразование.

Конструирование, обновление формофизиологии женщины обусловлено созданием новых культурных парадигм, где доминантой становится всеобщее стремление к оздоровлению, омоложению, повышению качества физического состояния жизни. Социум создал из этого мощную индустрию, работающую в радикальном и консервативном вариантах. Радикальные (хирургические) способы изменения внешности широко транслируется и используется не только в публичных профессиях, но и становится достоянием широко круга лиц, могущих позволить себе (финансово) эти процедуры. Более того, необходимость поддерживать моложавость, социально востребована, так как семантический код внешней юности визуально закреплен как желательный образ современности.

Многочисленные соматико-психологические практики представлены различными школами совершенствования: физическими — разновидностями фитнеса, силовыми тренировками, спортивными занятиями и др.- интегральными — йогой, ци-гун, школой Норбекова и др.- ментальными.

151 школой Верещагина, космоэнергетикой, методикой Свияша, медитативными практиками и др.

Все они направлены на формирования новой культуры отношения к собственному антропологическому, соматическому потенциалу, который оказывается «вплетенным» во всеобщую культурную универсальную «потенциальность» мира, что рассматривается соматику женщины прежде всего как универсальное практическое проявление ее предметной положенности, детерминированное социальной сущностью. Таким образом, конструирование морфофизиологии феминистичности представляет собой сложную многоплановую структуру. Она включает в себя ментальные установки женщины, психологический склад, целеполагание, соотнесенность с социальными установками, учет собственно женской индивидуальности, что в целом ориентировано на целостное формирование уникальной и оригинальной личности, выстроенной в антропологическом плане.