Деятельность территориальных управлений МГБ ССС в условиях общественно-политической жизни в 1945-1953 гг.: По материалам Костромской и Ярославской областей

Актуальность темы

Кардинальные преобразования, произошедшие в российском обществе со второй половины 80-х годов XX века дни, глубоко затронули все его сферы — политическую, социально-экономическую, духовную.

Раскрепощение духовной среды жизни, обновление общественно-политической системы привели к переосмыслению социально-политического содержания одного из важнейших этапов отечественной истории — послевоенного периода, заметную роль в котором сыграли правоохранительные органы.

За годы советской власти была создана новая система правоохранительных органов, в которую, в частности, входили милиция, госбезопасность, исправительно-трудовые учреждения.

Конституция СССР 1936 года закрепила правовое положение созданного в 1934 году Наркомата внутренних дел СССР. В последующем подзаконные акты ЦК ВКП (б) разделили поле правовой деятельности правоохранительных органов, отдав приоритет борьбе с уголовной преступностью органам милиции, исполнение наказаний в виде лишения свободы — исправительно-трудовым учреждениям, борьбе с контргосударственной деятельностью — органам госбезопасности.*.

С первых лет становления советской власти в системе силовых.

•.

На различных этапах развития советского общества органы госбезопасности постоянно меняли своё название. Их было много: Всероссийская чрезвычайная комиссия, Государственное политическое управление, Народный комиссариат внутренних дел, Народный комиссариат государственной безопасности, Министерство государственной безопасности, Министерство внутренних дел, Комитет государственной безопасности, Межреспубликанская служба безопасности, Агентство федеральной безопасности, Министерство безопасности, Федеральная служба контрразведки, Федеральная служба безопасности. ведомств органам государственной безопасности отводилась исключительная роль. Они наделялись особенными полномочиями. Перед ними высшее партийное и государственное руководство страны ставило широкий спектр задач, как во внутренней, так и во внешней политике. Органы государственной безопасности, по сути, являлись механизмом осуществления политики партии и государства. Сферы интересов советских органов государственной безопасности не могли не меняться вслед за изменением политической ситуации в стране.

Одним из самых тяжёлых периодов отечественной истории было послевоенное время. В 1945;1953 гг. деятельность всех звеньев государственного аппарата была подчинена скорейшему восстановлению народного хозяйства Советского государства. Оценка. этого периода настолько противоречива, что попытки исследователей, стоящих на разных мировоззренческих позициях, нередко приводили к диаметрально противоположным выводам. Кроме того, это время, когда, оправдавшая себя в годы Великой Отечественной войны, административно-командная система находилась на высшей точке своего развития. Её дальнейшее существование не могло проходить по инерции. Эйфория победы, так называемый, синдром победителя и сформировавшееся за пять военных лет ожидание изменений не могли не повлиять на общественно-политическую жизнь в стране. Необходимость координации внутриполитической ситуации бесспорно сказалась на характере деятельности органов государственной безопасности. В этой связи представляется актуальным исследовать роль и место этих государственных структур в политической жизни общества.

Территориальные органы государственной безопасности, являвшиеся наиболее оперативным институтом реагирования на изменение настроений в обществе, позволяют проследить динамику общественно — политической жизни. Кроме того, точечная ориентация их деятельности даёт возможность «микрофильмировать» общественнополитическую обстановку. Анализ направлений оперативного обслуживания, проводимого органами государственной безопасности, позволяет аналитически осмыслить реальную сущность советской политической системы.

Актуальность настоящего исследования заключается в том, что в подобном ракурсе тема ставится впервые. Такой взгляд на исследование проблемы, которая в последнее время всё более привлекает внимание исследователей, отражает параметры оперативной реакции территориальных УМГБ на общественнополитическую жизнь.

Кроме того, актуальность проблемы объясняется также рядом следующих объективных факторов. Во-первых, недобрая память этой эпохи до сих пор держит многих людей в лагерях противостояния. Это не просто проблема отцов и детей, а нечто большее, идущее от тягостных воспоминаний политических репрессий 30−40-х годов. Оглянуться назад — это обязанность нации, вытекающая из исторической необходимости. Только осознав трагедию прошлого полностью, она не позволит втянуть общество в новый порочный круг политических авантюр, приводящих к массовым репрессиям. Во-вторых, в настоящее время в обществе наблюдается не только незаслуженно неуважительное отношение к господствующей в стране идеологии, но и к органам государственной безопасности, которые часто отождествляются друг с другом. Научная критика подменяется упрощённым, вульгарным истолкованием коммунистической идеологии и практической деятельности органов государственной безопасности, сводя последнюю, в большинстве случаев, только к карательным функциям. В-третьих, невозможно согласиться с мнением, что основные направления деятельности советской госбезопасности нашли своё воплощение ещё в период существования ВЧК, деятельность которой сводилась только к борьбе с антисоветскими партиями, политическими группами и организациями, а так же к наблюдению за интеллигенцией и духовенством и оставалась далее неизменной.1 В-четвёртых, обращение к историческому опыту взаимоотношения политических сил страны и органов МГБ поможет точнее определить их положение на переломном этапе развития российского общества, использовать в современной практике органов госбезопасности многое ценное из того инструментария воздействия на общественно — политическую ситуацию, что было накоплено в послевоенные годы, а также извлечь необходимые уроки. Всё это убеждает в научном значении и актуальности избранной темы.

Объектом исследования определена деятельность управлений МГБ СССР в условиях общественно — политической жизни послевоенных лет.

Предметом исследования явился анализ: во-первых, изменений социально-политической ориентации в деятельности органов МГБ СССР в 1945 — 1953 годахво-вторых, особенностей влияния территориальных органов МГБ на общественно — политическую жизнь в регионах страныв-третьих, изменения системы подбора и расстановки кадров органов государственной безопасности в послевоенный период.

Вместе с тем, в работе не исследуется деятельность органов государственной безопасности за рубежом, специальные методы индивидуального террора, оперативно — чекистская работа в отношении «спецконтингентов».

Хронологические рамки исследования охватывают период с окончания Великой Отечественной войны до смерти И. В. Сталина.

Территориальные границы исследования ограничены рассмотрением деятельности территориальных УМГБ по Костромской и Ярославской областям Центрального промышленного района. Выбор данного региона определяется его стратегическим положением. Концентрация военно — промышленного и духовного потенциала требовала здесь особого внимания сотрудников территориальных МГБ СССР к процессу перехода с режима военного времени на мирный лад. Сотрудники территориальных УМГБ Ярославской и Костромской областей решали свои задачи в условиях мобилизации всех социальных ресурсов на выпуск новейшей военной и мирной продукции, преодоления острейшего социально-демографического кризиса.

Историография темы. Подтверждением актуальности темы исследования является тот факт, что её отдельные аспекты уже привлекали внимание учёных. Специфика темы исследования предполагает деление её историографии на историографию общественно-политической жизни и историографию деятельности органов государственной безопасности, так как в совокупности эти, несомненно, взаимосвязанные процессы, должного научного отражения пока ещё не нашли. Их характеристика и выводы существенно зависят от исторического момента проведения исследований. Можно выделить три хронологических этапа изучения общественно-политической жизни и деятельности органов МГБ СССР с момента окончания Великой Отечественной войны до смерти И. В. Сталина: первый — 1945;й -1953;й годы, второй — 1953;й — 1985;й годы, третий — 1985;й — до настоящего времени. Каждому из этих трёх периодов присущи особенности социально-экономического, политического и культурного развития страны, цензурные, идеологические и другие условия, наложившие отпечаток на состояние исторической науки, возможность исследователей использовать источники.

Анализ отечественной литературы позволяет высказать суждение.

0 том, что историографический период второй половины 40-х — начала 50-х годов характеризовался в исследовании темы высоким уровнем политизации и идеологической ангажированности. Именно тогда закладывались основы историографии деятельности органов государственной безопасности. В то же время исследователи не располагали сколько-нибудь значительным объёмом документальных источников, большая часть из которых вплоть до середины 80-х годов была засекречена, а методологической базой работ, определившей их содержание, являлась концепция диктатуры пролетариата.

Историография первого периода имеет типичные по тому времени изъяны — декларативность, описательность, узость источниковой базы, что и обозначило деятельность органов МГБ СССР в качестве темы дальнейшего историографического исследования.

Следующий этап историографии (1953;й — 1985;й гг.) начинался под знаком некоторого раскрепощения исторической науки. Смерть И. В. Сталина в марте 1953 года способствовала появлению надежды на демократизацию общества и ослабление влияния на него органов госбезопасности. В июле 1955 года началась активная подготовка к XX съезду партии. К концу года в Президиуме ЦК КПСС сосредоточился значительный материал о репрессивной деятельности МГБ СССР, что позволило Н. С. Хрущёву выступить в 1956 году на XX съезде партии с докладом о культе личности И. В. Сталина и его последствиях.1 Основная цель доклада сводилась к осуждению сталинизма и созданной им порочной общественно-политической системы отношений в партии, обществе и государстве. Применительно к органам госбезопасности, заявления, сделанные на съезде, вызвали необходимость чёткого публичного отмежевания сталинского НКВД — МГБ от ленинского ВЧК.

Историографическая ситуация в стране начала меняться после XX съезда КПСС. Перемены коснулись и документальной основы исследуемой темы, но переход на новую ступень в её специальном изучении по объективным причинам произошёл несколько позже. Ведущей тенденцией историографии второго периода является освещение деятельности МГБ в контексте национально-государственного строительства. Именно тогда впервые прозвучала мысль о разделении партийно-политической системы и советского государственного аппарата, важнейшим инструментарием которого и выступали органы госбезопасности.

Историография этого периода, находясь длительное время в плену идеологического клише о построении в Советском Союзе развитого социалистического общества, развивалась по пути достаточно условной социально-политической дифференциации. Политический кислород XX съезда партии был перекрыт постулатом о доктринальном единстве рабочего класса, колхозного крестьянства и народной интеллигенции, при последовательном проведении социально-политической линии о руководящей и направляющей роли КПСС, и её социальной основырабочем классе.

Целой серией оригинальных попыток выйти за пределы идейно-теоретических постулатов истории советской политической системы характеризуется историография современного периода (1985;й гг. по настоящее время). Впервые внимание исследователей было обращено на деятельность органов государственной безопасности в таких критических точках послевоенной социальнополитической ситуации, как сложнейшие манёвры И. В. Сталина в кадровой политике, «бунт и восстание» Л. П. Берии в марте-июне 1953 года.

Происходившие с середины 1980;х годов перемены внешнеполитического курса и внутренней обстановки в СССР свидетельствовали о начале нового этапа развития советского общества. Изменения в массовом общественном сознании не могли не сказаться на состоянии отечественной исторической науки. В это время проблемные вопросы получают свой долгожданный импульс для полноценного изучения.

Переходя к проблемно-тематическому анализу отметим, что важную группу историографии составляет литература, в которой освещены вопросы всего периода общественно-политического развития советского государства или значительной его части, среди которых наибольший интерес представляют работы, относящиеся к третьему периоду.1 Они раскрывают динамику и особенности этого процесса на значительном протяжении функционирования советской политической системы. Все эти работы достаточно неоднозначны и полностью соответствуют изменчивости оценок развития советского государства в тот или иной период времени в зависимости от обозначенных ранее хронологических этапов.

Одним из современных представителей этого научного направления является Р. Г. Пихоя.2 Предметом исследования его работ является история власти в СССР от окончания Великой Отечественной войны до настоящего времени. Им исследуется ход политического процесса, механизм принятия важнейших политических решений в стране, деятельность высшего эшелона власти и фрагментально такого института, как органы государственной безопасности. Ценность его исследования заключается в том, что оно основано по преимуществу на архивных документах, в том числе ранее не доступных материалах из архивов бывших Политбюро и Секретариата ЦК КПСС, из фондов.

1 См. например: Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал. Т.2. Апогей и крах сталинизма /Под общ. Ред. Ю. Н. Афанасьева. М., 1997; Волков Ф. Д. Взлёт и падение Сталина. М., 1992; Берхин И Б. Создание развитого социалистического общества. М., 1975; Ноткин Б. И. Социальная структура советского общества и мифы буржуазной историографии. М., 1976.

2 Пихоя Р. Г. Советский Союз: история власти. 1945;1991 г. Новосибирск, 2000.

Архива внешней политики РФ и др., а также многочисленных мемуарах новейшего времени. Он отмечает, что власть в СССР не относится к числу чётко выраженных институционных категорий советской истории. Отдавая себе отчёт в несовершенстве этого определения, Р. Г. Пихоя, по мнению автора, описывает его, зачастую прибегая к методу «от противоположного». Власть в СССР — это, безусловно, не только власть КПСС. Р. Г. Пихоя утверждает, что власть в послевоенном СССР принадлежала олигархии, скрывавшейся за высшими звеньями партийного и государственного аппарата и маскировавшейся за массовой Коммунистической партией, выборной системой Советов.

Несомненный интерес представляют работы М. Я. Геллера и А. М. Некрича, 1 которые показывают, что советский феномен был не только главой русской истории, а и явлением универсальным. Следует, однако, отметить, что они практически не касались вопросов деятельности органов государственной безопасности.

Западная историография также не обошла своим вниманием проблемы, связанные с первым послевоенным периодом истории советского государства. В ряде исследований о массовых репрессиях объективно раскрывается характер и технологии социалистических преобразований. Зарубежная историография сформулировала вывод о государственном терроре как очевидном свидетельстве внутреннего кризиса советской политической системы. На Западе имело место научно-концептуальное исследование тоталитаризма, которое многие годы являлось методологической основой изучения советской истории. Для работ этого направления характерны исследования.

К.Фридриха, И. Дейчера, Э. Карра, Р. Дениелса, Р. Пайпса и других авторов, которые преимущественное внимание уделяли политике государственной власти.2.

Активная работа западных историков по изменению тоталитарного подхода к изучению сталинского послевоенного периода советской истории нашла своё воплощение в трудах Р. Такера, С. Коэна и других исследователей акцентировавших внимание на том, что понятие «тоталитаризм» является слишком общим для того, чтобы объяснить всю специфику советской истории, в связи с чем явное предпочтение отдавалось понятию «сталинизм», а не «тоталитаризм». Объектом их пристального внимания является не только политическая власть, но и история общества.1.

Западные историки-ревизионисты 1990;х годов отличались от своих предшественников тем, что в своих работах большее внимание уделяли не политической, а социальной истории советского общества. К этой группе относятся Ш. Фицпатрик, Дж. Гетти, Г. Риттершпорн, Л. Виола, Х. Куромия, Р. Мэннинг, Р. Терстон и др., которые пусть вскользь, но уделили внимание воздействию органов МГБ на систему социально-политических отношений в довоенные и послевоенные годы.2.

В обобщающих трудах по общественно-политической жизни советского государства период с 1945 по 1953 гг. является только одним из многочисленных этапов и, естественно, имеет место лишь его поверхностное изучение. Но помимо литературы по всей истории общественно-политического развития советского строя, присутствует значительная группа работ, которые главным образом непосредственно посвящены периоду 1945;1953 гг. Этот сложный и важный интервал жизни советского государства стал объектом исследования таких учёных, как Т. Н. Волокитина, Е. Ю. Зубкова, Ю. И. Стецовский,.

1 См., например Stalinism: Essays in history interpretation / Ed. by Robert C.Tucker. With contribution by Wlodzimierz Brus ot al. New York: Norton, Cop. 1972: 9 материалы конференции 1972 г.).

2 См. например: Верт Н. История советского государства. М., 1992; Куртуа С., Верт Н., Панне Ж.-Л. Чёрная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. М., 1999.

Г. В.Костырченко и др.1 По мнению соискателя, бесспорным лидером изучения истории послевоенного советского общества (1945 — 1953 гг.) является профессор Российского государственного гуманитарного университета Е. Ю. Зубкова. Для её работ характерен глубочайший анализ общественно — политической ситуации первых послевоенных лет, которые представляют собой один из ключевых этапов в развитии советской системы и советского общества. Е. Ю. Зубковой исследуется феномен комплекса надежд и ожиданий после победоносного завершения войныхарактер отношений между народом и государственной властьюмифы и социально — политическая реальность послевоенного времениобщественное мнение о правоохранительных органах.

Большое внимание исследователей было уделено организационной работе органов государства по восстановлению народного хозяйства и содействию послевоенной научно-технической революции. К работам этого направления следует отнести, например, коллективные монографии «Развитие социалистической экономики СССР в послевоенный период», «Экономика СССР в послевоенный период: краткий экономический обзор».

Нельзя обойти вниманием работы, посвящённые жизни и деятельности И. В. Сталина и связанными с ним политическими репрессиями и их жертвами.2 Среди работ этого направления наиболее.

1 См., например: Волокитина T.B. Сталин и смена стратегического курса Кремля в конце 40-х годов: от компромиссов к конфронтации. М., 1999; Зубкова Е. Ю. Общество и реформы. 1945;1964. М., 1993; Она же. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945;1953. М., 2000; Костырченко Г.!5. Тайная политика Сталина: власть и антисемитизм. М., 2001; История Коммунистической партии Советского Союза. Т.5., Кн. 2, М., 1980 и др.

2 См., например Историки спорят. 13 бесед / Под ред. B.C. Лельчука. М., 1988; Ципко А. С. Истоки сталинизма // Наука и жизнь. 1988. № 11−12- 1989. № 1−2- Бестужев-Лада И. В. Аморальность и антинародность политической доктрины" сталинизма // История СССР. 1989. № 5- Курашвили Б. П. Политическая дс ггрина сталинизма.// История СССР. 1989. № 5- Волкогонов ДА. Триумф и трагедия: Политический портрет И. В. Сталина. В 2-х кн. М., 1989; Он же: Сталинизм: сущность, генезис, эволюция II Всросы истории. 1990.№ 3- Осмыслить культ Сталина /Л.Аннинский и др.М., 1989; Суровая драма народа: Учёные и публицисты о природе сталинизма. М., 1989; Маслов H.H. Идеология сталинизма: история утверждения и сущность (1929;1956). М., 1990; Медведев Р. А. О Сталине и сталинизме. М., 1990 и др. характерными представляются труды Д. А. Волкогонова. Они важны для понимания сложившейся в то время системы власти и её повседневной практики. Применительно к советскому государственному аппарату стало употребляться понятие «командно-административная система», причём во многих публикациях отмечалось, что в годы войны бюрократизм системы был ослаблен. И. В. Сталин вынужден был отказаться от некоторых элементов командно-административного управления, правда, эти выводы часто не подтверждались документально.1.

Для отечественной историографии этого направления характерны идейный плюрализм и определённая публицистичность изложения. Несомненной заслугой исследователей стал анализ смысла послевоенного исторического процесса.2 Вместе с тем, к числу недостатков следует отнести: во-первых, частое оперирование в научной литературе политическими клише — «дворцовые перевороты», «двойная игра», «неверность» и т. п.3- во-вторых, имеющая место концентрация исследовательских усилий вокруг проблем, которые имеют скорее знаковое, чем существенное значение, например, преувеличение роли J1.П. Берии в механизме функционирования советской политической системы.

Отдельный комплекс научных исследований, завершающих и детально уточняющих картину общественно-политической жизни 19 451 953 годов, составляют работы, в которых анализируются конкретные её аспекты. Достаточно много внимания уделено интеллигенции, просвещению, молодёжному движению, взаимоотношениям церкви и.

1 Спирин Л. М. Ст. члин и война // Вопросы истории КПСС. 1990. № 5. С. 104.

2 См., например Красовская Л. С. В поисках исторической истины. Л., 1990; Никитина Л. Д. Советская музыка. История и современность. М., 1991; Рябов B.C. Вас вызывают в Главпур. М., 1990; Солдатов С. А. Творческие союзы в СССР. М., 1989.

3 См., например Кулешов C.A. и др. Наше Отечество. Опыт политической истории. Т.2. М., 1991. государства, жизни деревни и другим конкретным сферам жизни общества.1.

В отношении историографии деятельности органов МГБ СССР следует отметить статьи партийно-политических и общественно-политических изданий, посвященные деятельности руководителей Советского государства в области государственного строительства. В связи с этим характерна статья «Выдающийся деятель Советского государства», опубликованная в журнале «Большевик» за 1948 год, и посвященная А. А. Жданову, а также статья Б. Буркова «Андрей Александрович Жданов (к первой годовщине со дня смерти)». 2 В свете прошедших судебных процессов над деятелями советского искусства эти материалы по существу содержали индульгенцию по натравливанию сотрудников МГБ на отечественную интеллигенцию. В указанной статье отмечалось: «. Советские руководители вскрыли крупные ошибки в советской литературе. Они бичевали беспринципность низкопоклонничества. Были в авангарде борьбы за воспитание советского народа в духе идей коммунизма». 3 Такой же апологетикой является статья «Сталин И.В.», опубликованная в Большой советской энциклопедии. На примере этих работ становится вполне очевидна тенденция оправдывания сталинизма через призму деятельности органов госбезопасности.

1 См. например: Зима В. Ф. Голод в СССР 1946;1947 годов: происхождение и последствия. М., 1996; Пастернак Б. Л. С5 искусстве. «Охранная грамота» и заметки о художественном творчестве. М., 1990; Волков И. М. Труловой подвиг советского крестьянства в послевоенные годы. Колхозы СССР в 19 461 950 годах. М.,'972- Рапорорт Я. Л. На рубеже двух эпох: «Дело врачей» 1953 года. М., 1988; Малиновский В. Последний неправедный суд эпохи сталинизма (Заметки о судьбе ЕАК) // Воля. Журнал узниког тоталитарных систем. 1995. № 4/5, с. 182−202- Кутузов В. А. Так называемое «Ленинградское лело» II Вопросы истории КПСС, 1989, № 3, с. 56−67- «Ленинградское дело» / Сост.

В.И.Демидов, В, А Кутузов. Л., 1998; Поспеловский Д. В. Русская православная церковь в XX в. М., 1995; Следственное дело Патриарха Тихона. Сб. документов: По материалам Центр, архива ФСБ РФ. М., 2000; Право-лавная энциклопедия: Русская православная церковь. М., 2000; Шкаровский M.B. Русская Правосглвная церковь при Сталине и Хрущёве: Государственно-церковные отношения в СССР в 1939;1064 годах. М&bdquo- 1999; Этингер Я. Я. Когда началось «Дело врачей»? // Звенья. Исторический альманах. Вып.1, М., 1991. с.553−559. 1 Бурков Б. Андрг й Александрович Жданов // Огонёк. 1949. № 35. С.7−8.

3 Там же.

Кроме этого, представляется целесообразным рассмотреть, как освещалась деятельность руководителей Советского государства в работах, посвящённых советскому искусству. Так, в рецензии «Всенародный праздник» на фильм «Первое Мая» О. Леонидов отметил: «.Товарищ Сталин приветствует народ. Он окидывает взглядом всю площадь. Увидел И. В. Сталина и забыл всё на свете». 1 В этих и других высказываниях просматривается желание описать всю царствующую роль руководителя страны. С именем И. В. Сталина продолжали связываться иллюзии советского народа, которые непосредственно поддерживались отечественной историографией.

Общественно-политическая ситуация в первые послевоенные годы, во-первых, характеризовалась пристальным вниманием к борьбе на идеологическом фронте, во-вторых, тем, что от советской общественности открыто требовали разоблачения «антисоветской» интеллигенции. В связи с этим характерна статья «Новые работы советских драматургов», посвящённая деятельности выдающихся представителей отечественного искусства. В ней говорилось, как руководствуясь идеологическими решениями ЦК ВКП (б), советские драматурги стремились создать новые высокоидейные художественные произведения. Так К. М. Симонов получил высокую оценку своей пьесы «Чужая тень», в которой разоблачался исследователь Трубников, над которым дотлела чужая тень — космополитизм. По явно надуманному сценарию серьёзный учёный называется «политическим недорослем». Советские люди, окружавшие Трубникова, предотвратили возможность предательства.2 Практически во всех произведения литературы и искусства этого периода прослеживается усиление коммунистической идейности, ярко подчёркивается концепция партийного руководства советской интеллигенцией.1.

Особенность литературы второго историографического периода заключается в том, что не давая прямой оценки деятельности органов МГБ СССР, практически все работы анализируемого направления характеризовали атмосферу, в условиях которой сотрудники госбезопасности осуществляли свою работу, корректировали развитие общественно-политической обстановки в стране. В работах третьего периода при освещение политики партии и правительства авторы, учитывая положение органов государственной безопасности в политической системе страны, не могли избежать в большинстве случаев практически скрытых оценочных характеристик. В них акцент, как правило, делался на репрессивный характер деятельности органов МГБ, а положительные аспекты, такие, например, как сбор и анализ информации, значительная организационная роль в восстановлении разрушенного войной хозяйства, защита государственных интересов и т. д., отмечались лишь фрагментально. Так, двухтомный труд Ю. И. Стецовского по мнению соискателя носит необъективный, ангажированный характер. Более, чем на тысячи листах не отражён ни один позитивный эпизод деятельности советских спецслужб. В характеристике их сотрудников превалируют такие оценки, как «чекистская нечисть», «охранные псы бесчеловечного режима», «организация сатанинского зла». 2 Следует так же отметить, что долгое время за кадром исследований оставались фиксированные в послевоенные годы органами МГБ — МВД такие преступления, как воровство, бандитизм, партийно-политическая коррупция.

1 См. например: Кафтанов С. В. О патриотизме советской интеллигенции. М.: Политиздат. 1950. С. 11. Минаев B.A. Тайное оружие обреченных: о подрывной деятельности империалистических разведок против лагеря демократии и социализма. М., 1952. С. 234.

2 См., например: Стецовский Ю. И. История советских репрессий. Т.2. М., 1997. С. 105,114, 394.

Сегодня внимание историков всё больше сосредотачивается вокруг проблем воздействия именно институтов МГБ на общественно-политическую ситуацию, их влияние на формирование общественного мнения, коррекцию социально-психологического развития страны и её регионов в послевоенные годы. Отличительной чертой исследований является то, что в работах приоритетное внимание стало уделяться ранее неизвестным, закрытым архивным материалам, чему способствовал Указ Президента Российской Федерации от 23 июня 1992 года «О снятии ограничительных грифов с законодательных и иных актов, служивших основанием для массовых репрессий и посягательств на права человека». Предписывалось рассекретить законы, подзаконные акты и ведомственные директивы, касающиеся деятельности органов НКВД — МГБ СССР. Основное значение данного Указа заключается в том, что исследователям представилась возможность для всестороннего изучения проблемных вопросов. До начала 90-х годов деятельность и структура органов государственной безопасности в период с 1945 по 1953 годы детально не исследовались. Сведения о них были совершенно секретными, в связи с чем, применительно к их деятельности, было нагромождено столько домыслов и вымыслов, спекуляций и откровенной лжи, столько раз всё было «отредактировано» в угоду идеологической конъюнктуре, столько было проведено «ревизий» событий, фактов и статистических данных, что исключало безусловное доверие как к отечественной, так и к западной официальной историографии. Оценка роли МГБ СССР в общественно-политической ситуации первого послевоенного периода историографии формировалась под влиянием выступлений руководителей Советского государства — И. В. Сталина, М. И. Калинина, Л. М. Кагановича, Л. П. Берии и других. При этом значительным явлением отечественной историографии стали работы, вышедшие в связи с 30ти-летием Великой Октябрьской социалистической революции, которые характеризовались освещением правового пространства деятельности работников госбезопасности в годы войны и первый послевоенный период.

На современном этапе произошли многие позитивные сдвиги, позволяющие значительно продвинуться по пути правдивого изучения вопроса деятельности органов госбезопасности: расширение документальной основы исследования, возможность изучения новых аспектов темы, свободный обмен мнений по острым проблемам. Среди работ этой тематики в первую очередь можно отметить комплексные исторические очерки, в которых прослеживается деятельность органов госбезопасности на значительном периоде существования советского государства.1 Изучается их динамика, структурные изменения, анализируется изменение приоритетности целей, задачи и некоторые методы работы. Являясь уникальным, практически секретным подразделением в структуре любого государства, органы МГБ всегда будут, естественно, иметь тайны, не подлежащие длительное время огласке. В связи с этим некоторые вопросы деятельности и роли органов госбезопасности в механизме функционирования политической системы советского общества нашли своё отражение лишь в ряде закрытых диссертационных исследований, в которых представлен профессиональный контекст органов МГБ СССР, система специальных методов воздействия на социально-политическую среду. Общедоступные работы касаются в основном истории правоохранительной системы страны.

Значительную группу в историографии деятельности органов государственной безопасности образуют труды, посвященные изучению отдельных их институтов.1 Большинство работ этого цикла, бесспорно, связано с исследованием деятельности ГУЛАГа. Следует отметить, что к началу 2000 гг. стали появляться библиографические справочники, 2 а характерной чертой историографии органов МГБ этого периода является освещение истории, организации и деятельности, в основном, центрального аппарата. Её недостатком является то, что практически мимо внимания исследователей прошла огромная, сложная коррекционная работа территориальных управлений госбезопасности по исправлению перегибов в развитии советской политической системы. В то же самое время, в таких фундаментальных академических исследованиях, подготовленных Институтом марксизма — ленинизма при ЦК КПСС, Институтом истории СССР Академии наук СССР при характеристике советской политической системы послевоенного времени доминировали такие оценки как совершенствование органов государственного управления, усиление идеологической работы партии, укрепление и развитие ленинских норм партийно-государственной жизни.3 Это подразумевало значительную интенсификацию деятельности в этих направлениях территориальных УМГБ. Таким образом, новым, лишь наметившимся на современном этапе направлением в изучении роли и места органов госбезопасности стал территориальный аспект исследования.4 Чаще всего, появившиеся в.

1 См. например: Яковлев А. Н. ГУЛАГ. 1917;1960. М., 2000; Гулаг: его строители, обитатели и герои. /Под ред. И. В. Добровольского. Франкфурт-Майн-М., 1999; Карнер С. Архипелаг ГУПВИ: плен и интернирование в Советском Союзе. 1941;1956. М., 2002; Жильцов C.B. Смертная казнь в истории России. М., 2002; Орлов А. Тайная битва сверхдержав. М., 2000; Adier N. The Gulag Survior beyond the Soviet System. Newbronswick-Lnd., 2002; Правда о ГУЛАГе: свидетельствуют очевидцы. /Сост. А. М. Меситов, Л. А. Москалев. Тула, 1991; Позняков B.B. Тайная война Иосифа Сталина: советские разведывательные службы в США накануне и в начале холодной войны. 1943;1953. М., 1999; Смирнова Н. Д. Сталин и проблемы национальной безопасности СССР. М., 1999.

2 Библиографический указатель изданий общества «Мемориал»,(1988;1995), (1996;2002) М., 1995, 2003; МВД России. Энциклопедия. /Под ред. В. Ф. Некрасова. М., 2002; Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. 4.1−2. М&bdquo- 1991.

3 См., например: История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1980. Т.5. Кн.2. С. 232 255, 387−411- История СССР с древнейших времен до наших дней. Т.11. М., 1974.

4 См. например: Аяцков Д. Ф., Трегуб А. П. На защите конституционного строя России: страницы истории органов безопасности 1917;2000. Саратов: Летопись, 2002; Верой и правдой. ФСБ. Страницы истории. /Под ред. А. А. Котельникова. Ярославль, 2001. числе «первых ласточек», работы носят обобщающий характер и представляют собой первоначальный этап накопления знаний о реальном положении и значении территориальных УМГБ в проведении государственной политики. В этой связи, как правило, в работах рассматриваемой тематики не содержится оценочных характеристик. Они представляют фактическую констатацию событий и мероприятий, в которых участвовали органы госбезопасности. Однако следует отметить стремительность развития историографии этого направления. Так, изучаемые автором закрытые ещё в 1996 году архивные материалы УФСБ по Ярославской области представлены широкому кругу читателей в многоплановой работе «Верой и правдой», вышедшей в 2001 году. Работа содержит качественную и количественную характеристику совершенствования методов деятельности территориальных органов госбезопасности по Ярославской области. Вместе с тем, акцентируя внимание на эффективности выявления предателей Родины, агентов иностранных разведок, в крупномасштабном исследовании не нашли достаточного отражения, имевшие место репрессивные методы работы.

Учитывая значение персонального фактора, следует отметить объёмный комплекс научных и публицистических работ о руководителях органов государственной безопасности или конкретных структурных подразделений.1 Так в многоплановом издании Л. М. Млечина сделана попытка охарактеризовать профессиональные качества всех руководителей центрального ведомства госбезопасности с 1917 года до настоящего времени, раскрыть специфику их деятельности в поворотные моменты жизни страны, в центре которых всегда стояла эта самая мощная государственная структура. Однако опубликованные.

1 См. например: Млечин Л. М. КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы. М., 2001; Берия С. Мой отец — Лаврентий Берия. М., 1994; Некрасов В. Ф. Тринадцать «железных» наркомов. М., 1994; Столяров К. А. Палачи и жертвы. М., 1997; Щит и меч. Руководители органов госбезопасности. Энциклопедич. Справочник. /Сост. А. И. Колпакиди, М. Л. Серяков. М.-СПб., 2002. материалы отчасти носят субъективный характер, так как базируются на беседах с участниками событий — в своём большинстве отставными сотрудниками органов государственной безопасности.

Изучение ведущих тенденций исследования темы убедительно показывает, что на передний край отечественной исторической науки выдвигаются такие проблемы как феноменальность советского послевоенного общества, особенности формирования нового послевоенного социума, люди и политическая система. Исследователи, с конца 90-х годов, всё чаще задаются вопросами изучения инструментария воздействия на послевоенное общество, механизмов функционирования социально — политической системы.

Несмотря на возрастающую интенсивность исторического анализа общественно — политической обстановки послевоенных лет и роли в ней органов государственной безопасности, вне поля исследования остаются такие вопросы, как востребованность органов МГБ в послевоенные годы, восприятие их послевоенным обществом, коррекция органами МГБ СССР общественно — политических процессов послевоенного времени.

Представляется, что в оценке роли органов госбезопасности по отношению к послевоенному обществу настало время избавиться как от ангажированных политических оценок, так и от разнузданного охаивания исторического опыта, в котором чётко просматривается профессионализм большинства кадров, пришедших в МГБ СССР в послевоенные годы, последовательное наращивание ими опыта коррекции критических точек послевоенной политической ситуации, каковыми являлись блоковые внутрипартийные противостояния, голод, демографический кризис и политические иллюзии интеллигенции.

Автор считает, что к числу недостатков всех периодов историографии следует отнести и то, что за кадром советских и новейших исследований осталась правоохранительная деятельность органов государственной безопасности: сдерживание ими партийно-политической коррупции, непредвзятое изучение и анализ общественно-политической ситуации сотрудниками территориальных управлений МГБ СССР в 1945;1953 годах, игнорирование высшим и региональным партийно-политическим руководством многих их рекомендаций и предостережений.

Анализ выше изложенного позволяет заключить, что интересующей соискателя проблеме в изучаемый период времени, как в отечественной, так и в зарубежной историографии уделяется недостаточное внимание. Имеющаяся литература лишь в малой степени создаёт основу для перехода к крупному монографическому исследованию по теме. Проблема комплексного изучения истории деятельности органов государственной безопасности регионов России в 1945;1953 годах в таком аспекте ещё не ставилась в отечественной историографии. Именно это обстоятельство послужило для автора решающим фактором выбора исследуемой темы.

Научная гипотеза диссертации состоит в том, что роль и место органов МГБ СССР, как силового политического института в динамике послевоенной общественно-политической ситуации были взаимообусловлены социально-политическими процессами, происходившими в послевоенные годы.

Цель диссертационного исследования заключается в изучение воздействия на общественно-политическую жизнь советского государства деятельности территориальных органов МГБ в 1945;1953гг.

В связи с этим поставлены следующие задачи исследования, которые во многом и определили структуру диссертационной работы.

1. Изучить основные направления общественно-политического развития и роль территориальных органов государственной безопасности в проведении государственной политики.

2. Проанализировать специфику воздействия территориальных органов государственной безопасности на социальные и общественно-политические процессы в 1945;1953гг.

3. Рассмотреть основные принципы и особенности комплектования кадров территориальных управлений МГБ.

4. Выявить и проанализировать влияние особенностей развития общественного сознания в функционировании территориальных органов МГБ СССР.

Автор стремился изучить проблему, избегая огульного критиканства, конъюнктурных и политизированных оценок и выводов. Изучаемые проблемы рассматриваются в их взаимосвязи, противоречивости, с учётом аспекта количественных и качественных характеристик. В деятельности органов государственной безопасности, как и в каждом процессе — много граней, которые отражаются по-разному. Собрать их в единую объективную картину — главная задача диссертационного исследования.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что автором на основе изучения широкого круга источников, в том числе впервые введённых в научный оборот, предпринято комплексное исследование основных направлений воздействия органов госбезопасности на общественно-политическую ситуацию в Советском Союзе с 1945 по 1953 годы.

Соискатель рассматривает роль правоохранительных органов в контексте особенностей функционирования советской политической системы после победы в Великой Отечественной войне. Основное внимание соискателем уделено проблемам развития системы органов.

МГБ, изменениям их социальной и политико-правовой основы, положению органов МГБ в общественно-политической ситуации послевоенного времени.

Автор стремится выявить позитивные и негативные моменты в деятельности центрального аппарата МГБ СССР и его территориальных органов в изучаемый период, исследовать и конкретизировать её важные составляющие формы: методы, результаты, последствия.

Методология исследования. Диссертационная работа основана на комплексном анализе всех явлений исторического процесса: социальных, политических, правовых. Изучение послевоенного общества осуществляется через исследование общественно-политических, социально-политических и других процессов в жизни советского общества.

Определяющее воздействие на исследование темы оказали формационный и цивилизационный подходы. Их применение позволило дать развёрнутую характеристику особенностей послевоенного социально-политического развития советского общества, оценить роль и место в его коррекции территориальных управлений МГБ СССР.

Среди методов научного анализа, которыми при этом оперирует автор, доминирует исторический метод. Его использование позволило определить послевоенный этап развития советского общества и воздействие на него правоохранительных органов. Применение другого общенаучного метода — логического дало возможность охарактеризовать роль органов МГБ в системе других государственных институтов.

Метод научности позволил выявить объективные закономерности и тенденции в деятельности территориальных управлений МГБ СССР, оценить их влияние на общественно-политическую жизнь и социальные процессы в Костромской и Ярославской областях в послевоенные годы. Среди принципов исторической науки автор прежде всего опирался на объективность.

Особое место в методологии исследования заняли специальные исторические методы. Так, историко-генетический метод позволил автору показать преемственность деятельности органов МГБ в послевоенные годы в сравнении с предшествующим периодом. Историко-системный метод позволил охарактеризовать общее и особенное в деятельности органов МГБ СССР на общегосударственном и региональном уровнях. Историко-типологический метод позволил дать характеристику системы приемов и методов воздействия деятельности органов МГБ на общественно-политические процессы. С помощью сравнительно — исторического метода соискатель смог сопоставить, определить взаимосвязь и взаимообусловленность органов МГБ с другими институтами советской политической системы.

Основными положениями, выносящимися на защиту, являются: во-первых, роль и место органов МГБ СССР в общественно-политических процессах послевоенного времениво-вторых, изменение содержания, форм и методов коррекционной деятельности территориальных УМГБ в условиях послевоенной общественно-политической жизнив-третьих, значение профессиональной позиции сотрудников МГБ в системе воздействия на общественно-политическую жизньв-четвертых, особенность подбора и расстановки кадров в центральных и территориальных органах госбезопасностив-пятых, эволюция органов госбезопасности как государственно-политического института в послевоенные годы.

Источники исследования. Диссертационное исследование проводилось на основе широкого круга как опубликованных, так и неопубликованных источников. Исходя из того, что официальная источниковедческая база, относящаяся к деятельности органов государственной безопасности, сравнительно не велика, соискатель взял за основу их классификации видовой принцип, применив компаративный метод исследования. Опубликованные источники представлены нормативно-правовыми актами, документами партийных и государственных органов, в том числе органов госбезопасности, официальными выступлениями руководителей государства, мемуарной литературой, статистическими материалами, периодической печатью.

В числе нормативно-правовых актов были использованы Законы Верховного Совета СССР, Указы Президиума Верховного Совета СССР (ПВС СССР) и РСФСР, ведомственные акты. Этот комплекс источников в свою очередь можно условно разделить на группы, исходя из вопросов, которые они рассматривают и регламентируют. В первую группу входят Законы и Указы (ПВС СССР) по вопросам общественно-политического развития государства.1 Применительно к деятельности органов государственной безопасности основным законодательным источником по теме исследования являлась Конституция СССР 1936 года, определившая правовое положение созданного в 1934 году Наркомата внутренних дел СССР.

На кадровый состав МГБ СССР большое влияние оказал Указ ПВС СССР «О демобилизации» от 23 июня 1945 года, с принятием которого из рядов армии началось увольнение военнослужащих 13 старших возрастов, завершившееся, в основном, к 1948 году. В связи с этим органы милиции, госбезопасности и ГУЛАГа стали пополняться демобилизованными офицерами.

Политическая ситуация в стране и деятельность советских спецслужб во многом были связаны с Указами ПВС СССР от 26 мая 1947 года «Об отмене смертной казни в СССР», от 12 января 1950 года «О применении смертной казни к изменникам родины, шпионам, подрывникам — диверсантам» и от 21 февраля 1948 года «О направлении особо опасных государственных преступников по отбытии наказания в ссылку на поселение в отдалённые местности СССР».

Документы этой категории позволяют выяснить приоритетные направления общественно-политической жизни страны и охарактеризовать особенности правового пространства послевоенного времени.

Важную группу документов составляют акты по вопросам организации и деятельности государственного аппарата и, главным образом, в связи с темой исследования — органов госбезопасности.1 Правовую основу деятельности этого ведомства составляли Указы Президиума Верховного Совета СССР (ПВС СССР). Среди данной группы документов особо выделяется Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14 апреля 1943 года, в соответствии с которым из состава НКВД органы госбезопасности были выведены в самостоятельный Наркомат государственной безопасности (НКГБ СССР), и закон ПВС СССР от 15 марта 1946 года «О преобразовании Совета Народных Комиссаров СССР в Совет Министров и Совет.

Народных Комиссаров союзных и автономных республик в Советы Министров Союзных и автономных республик". С принятием этого закона НКВД СССР был переименован в МВД СССР, а НКГБ СССР — в Министерство государственной безопасности СССР (МГБ СССР). Отдельным пунктом было отмечено, что деятельность центрального аппарата МГБ СССР и его территориальных управлений строится и проводится в соответствии с решениями ЦК ВКП (б), на основе Законов и Постановлений Правительства СССР. Значимость этого документа для исследования состоит в том, что он показывает усиление командно-административной системы и выдвижение МГБ СССР на одну из ключевых позиций в управлении страной.

Однако, И. В. Сталин, усиливая влияние Министерства государственной безопасности внутри страны, лишил его одной из важнейших и традиционных областей приложения сил: внешней разведки. Было принято решение объединить все разведывательные ведомства и службы СССР (1 Главное управление МГБ СССР, Главное разведывательное управление МВС, разведывательные и информационные структуры ЦК ВКП (б), МИД, Минвнешторга и т. д.) в единый аппарат. Решением СМ СССР № 1789 — 470сс от 30 мая 1947 года был создан Комитет информации (КИ) при СМ СССР, во главе которого находился В. М. Молотов.

Представленный вид источников крайне малочисленный и даёт в основном поверхностную, структурную картину системы органов государственной безопасности и отражает моменты принципиального изменения аспектов их деятельности.

Отдельную группу источников составляют актовые документы, относящиеся к организационно-распорядительной документации органов МГБ СССР (приказы, указания, инструкции т.п.), значимость которых заключается в том, что они отражали конкретные направления их деятельности. Так, на основании Указа ПВС СССР от 29 декабря 1945 года об освобождении Л. П. Берии от обязанностей наркома внутренний дел СССР и о назначении народным комиссаром внутренних дел СССР С. Н. Круглова был подписан акт приёма и сдачи дел по НКВД СССР, непосредственно регулировавший важнейшие стороны деятельности НКВД СССР, к которым, в частности, относились борьба с уголовной преступностью, система охраны общественного порядка и личной безопасности граждан СССР, организация охраны важнейших промышленных объектов и т. п. Среди приказов НКВД — МГБ СССР изучаемого периода выделяется приказ МВД СССР № 101 от4 февраля 1950 года «Об усилении работы по розыску бежавших из мест заключения и спецпоселенцев-выселенцев, бежавших из мест обязательного поселения». На основании этого приказа Главное управлении по борьбе с бандитизмом МВД СССР (ГУББ МВД СССР) было реорганизовано в Главное управление МВД СССР по оперативному розыску (ГУОР МВД СССР). Анализ организационно-распорядительных документов МГБ СССР способствует детализации деятельности его территориальных управлений, в том числе по Костромской и Ярославской областям, работа которых зависела от политических задач, поставленных перед ними высшим руководством страны.

Вторым крупным массивом опубликованных источников являются документы партийных и государственных органов. Как правило, они опубликованы в специальных сборниках документов. Среди них можно выделить, прежде всего, сборники, включающие постановления партии и правительства по различным вопросам жизни советского государства.1 В них нашло отражение и общественно-политическое развитие страны,.

1 См. например: Политбюро ЦК ВКП (б) и Совет министров СССР. 1945;1953. /Сост. О. В. Хлевнюк и др. М&bdquo- 2002; Собрание постановлений и распоряжений Правительства Союза Советских Социалистических Республик. М., 1946; Собрание постановлений и распоряжений Советов министров СССР. М., 1946;1949. и содержится информация о месте и роли органов государственной безопасности в этом процессе. Так, например, 14 декабря 1947 года было издано постановление правительства «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары». И хотя Советский Союз был одной из первых европейских стран, отменивших карточное распределение, послевоенные годы были для страны временем экстремального, чрезвычайного развития. Экономическое положение оставалось тяжёлым, насущные потребности населения откладывались на потом. Экономика работала на пределе своих возможностей, а достигнутые успехи были оплачены сверхчеловеческой ценой. Проведение в жизнь аналогичных приведённому постановлений, несомненно, проходило при непосредственном участии органов госбезопасности и влияло на формы их деятельности.

Деятельность МГБ СССР и его территориальных органов осуществлялась под непосредственным контролем Совета министров СССР, на основании постановлений которого менялся профиль их работы и происходила реорганизация структурных единиц, связанная с передачей части функций МВД в МГБ СССР. Эти документы наглядно иллюстрируют усиление функций МГБ СССР в системе исполнительной власти. По мнению автора, данная тенденция являлась реализацией идеи И. В. Сталина о создании мощной централизованной службы госбезопасности как одного из ведущих ведомств в политической системе Советского Союза. Эту тенденцию наиболее полно отражают постановления Совета министров СССР № 101−18сс и № 103−50сс от 20 января 1947 года, во исполнение которых Главное управление внутренних войск, внутренние войска и транспортное управление МВД СССР были переданы в ведение МГБ СССР.

Недостатком анализируемого вида документов в контексте исследования проблемы автор считает нечёткое определение системы мер воздействия МГБ СССР на социально-политические, экономические и иные процессы. Этим и объясняется, что отдельные распоряжения министерства либо ликвидировались, либо санкционировались вновь.

Непосредственно касаются организации и деятельности органов государственной безопасности специальные сборники документов по политическим процессам в 1930;1950 гг. и деятельности ГУЛАГа.1 Анализ представленного типа источников показывает, что после войны в 1946 году начались публичные гонения на писателей, композиторов и других представителей советской интеллигенции. Целью преследований являлось стремление заставить последних работать строго в духе «партийности». Аналогичную цель преследовали разгромные «дискуссии» по философии, биологии, политической экономики и т. д., начавшиеся с 1947 года. Особенно поощрялась борьба с «космополитизмом» и «низкопоклонничеством перед Западом». Политические аресты отличались тем, что осуждались люди ни в чём не виновные. Создавалось общее чувство обречённости человека и всемогущества органов государственной безопасности, вызывавших ужас и тайную ненависть большинства населения. Изученные материалы политических процессов раскрывают масштабы, методы и механизм проведения репрессий.

Помимо сборников документов в работе были использованы опубликованные стенограммы партийных и советских форумов, на которых непосредственно рассматривались вопросы, касающиеся органов государственной безопасности.2 К подгруппе данного вида.

1 См. например: Реабилитация. Политические процессы 30−50-х годов. /Под общ. Ред. А. Н. Яковлева. М., 2003; ГУЛАГ: 1917;1960. /Сост. А. И. Кокурин, Н. В. Петров. М., 2000; Не предать забвению. /Сост. В. П. Голиков, ВАВиноградов. Ярославль. Т.1−6.1993;1996.

2 См. например: Лаврентий Берия. 1953. Стенограмма июльского пленума ЦК КПСС и другие документы. /Сост. В. П. Наумов, Ю. В. Сигачёв. М&bdquo- 1999. документов также могут быть отнесены постановления ЦК ВКП (б), регламентировавшие деятельность НКВД-НКГБ-МГБ-МВД СССР, стенографические отчёты партийных съездов и конференций, пленумов и заседаний ЦК ВКП (б), Политбюро ЦК партии. Определённое внимание соискатель уделил XVII и XVIII съездам партии и пленумам ЦК ВКП (б) 1937 года, давшим старт на развёртывание в стране массовых политических репрессий. Обращение к документам данных политических форумов обусловлено тем, что репрессивные меры по-прежнему находились в арсенале средств воздействия МГБ СССР и в 1945;1953 годах, отличительной чертой которых являлась направленность на достаточно узкий круг социальной и политической элиты общества. Значение документов этого типа состоит в том, что они оказывали корректирующее воздействие на политико-правовую основу органов госбезопасности.

Методологически важную роль среди источников по анализируемой теме занимают выступления И. В. Сталина и других руководителей коммунистической партии и советского государства. В них публично говорилось о месте органов госбезопасности в советской политической системе, об их основных задачах и функциях. Среди них выделяется доклад И. В. Сталина на XIX съезде партии 1952 года, где содержались указания, касающиеся направлений деятельности МГБ СССР и подбору их кадров. О подобных проблемах говорили в своих выступлениях и другие руководители советского государства. Так, М. И. Калинин в обращении к комсомольцам, пополнявшим ряды МГБ СССР, отмечал: «.Когда наше правительство награждает какую-либо организацию или каких-либо лиц, оно всегда имеет в виду не только то, что сделано, но и будущую работу». 1 В. М. Молотов прямо указывал: «Нельзя проверять работников просто по анкетам об их прошлой.

1 Калинин М. И. Статьи и речи (1941;1946гг.) M.: Политиздат. 1975. С. 573. деятельности. Это — не настоящая проверка. Критерием в подборе работников должны быть как их деловые, так и политические качества, о которых руководитель должен знать не понаслышке, а на основе постоянного наблюдения и постоянной проверки". 1.

Источниками, в которых нашли своё отражение многие свидетельства о формах организации, методах работы и результатах деятельности органов государственной безопасности, являются мемуары, дневники и переписка очевидцев событий 40-х — 50-х годов.

Одним из важнейших источников, использованных автором, могли бы стать дневники и рабочие записи партийных, советских работников и офицеров МГБ СССР. К сожалению, они начали регулярно вестись только с середины 60-х годов. «В годы Великой Отечественной войны по прямому указанию И. В. Сталина мы были лишены такой возможности. Поступить иначе — означало подписать себе приговор». 2 Это указание не распространялось на представителей отечественной интеллигенции. В личной переписке выдающиеся деятели советской литературы и искусства непроизвольно отстаивали свои гражданские позиции, право говорить безбоязненно по поводу послевоенной ситуации.3.

Крайне интересной группой источников, используемой в исследовании, является мемуарная литература. В работе использована, так называемая, «детская литература», как её удачно определила Е.Ю. Зубкова4: воспоминания детей вождей — И. В. Сталина, Н. С. Хрущёва, Л. П. Берии, Г. М. Маленкова и др.5 Для данной группы источников характерна глубоко личная оценка событий тех лет, Молотов B.M. Уроки вредительства, диверсий и шпионажа японо-немецко-троцкистских агентов. М.: Партиздат ЦК ВКП (б). 1947. C.45−46.

2 По материалам личных встреч с полковником МГБ СССР В. И. Лыковым.

3 См.- например: Шварц Е. Л. Живу беспокойно.: Из дневников. Л., 1990; Пастернак Б. Л. Об искусстве. «Охранная грамота» и заметки о художественном творчестве. М., 1990.

4 Зубкова Е. Ю. О «детской литературе» и других проблемах нашей исторической памяти. //Исторические исследования в России. Тенденции послевоенных лет. М., 1996.

5 См., например: Аллилуев B.C. Хроника одной семьи. М., 1995; Аллилуева С. И. 20 писем к другу. М., 1990; Она же. Только один год. М., 1990; Вовси — Михоэлс Н. С. Мой отец Соломон Михоэлс. Воспоминание о жизни и гибели. М., 1997 и др. хронологическая оторванность от исследуемого периода. При работе с указанными источниками учитывалась их специфика, а так же необходимость сопоставления информации с данными из других групп источников. Воспоминания участников этих событий, несмотря на субъективность авторов, представляют значительный интерес, существенно дополняют и уточняют события данного периода, а также передают представление о политической атмосфере первых послевоенных лет.

Из опубликованных источников наибольший интерес представляют статистические. Ценные сведения содержатся в сборниках, приуроченных к юбилейным датам в жизни страны.1 Их значение состоит в том, что они показывают, с одной стороны, динамику развития общественно-политических и социально-экономических процессов, с другой стороны, дают реальное представление о системе и векторах кадровой политики. Особенностью интерпретации данной группы источников в контексте темы исследования является то, что её изучение в основном осуществляется на уровне скрытой информации. Так, например, прослеживается тенденция сокращения социальных ресурсов регионов страны, как в военные, так и послевоенные годы. Анализ подобных статистических данных позволил увидеть социальную цену войны и восстановления народного хозяйства, а следовательно и социальное перенапряжение, в условиях которого осуществлялась деятельность территориальных органов МГБ СССР.

Определённую ценность для диссертационного исследования представили материалы партийно-советской периодической печати 1945;1953 годов, как центральных, так и местных газет и журналов по Костромской и Ярославской областям: «Правда», «Коммунист»,.

Вопросы экономики", «Огонёк», «Советская Россия», «Северная правда», «Северный рабочий» и др.

Особенностью этого корпуса источников является то, что в периодической печати содержались в основном декларативные партийно-концептуальные оценки деятельности органов государственной безопасности. Выступления руководителей этого ведомства были крайне редки и в основном осуществлялись в период юбилейных дат, памятных вех истории Советского государства, годовщин смерти тех или иных выдающихся личностей страны.

На страницах периодической печати, по понятным причинам, не могли быть отражены сведения о методах, средствах и формах воздействия органов МГБ на население. Вместе с тем, данная группа источников, разумеется, при очень осторожном использовании, даёт дополнительную возможность проследить степень их гласности. Причём, во многих случаях в прессе можно было обнаружить гораздо более аргументированные, обстоятельные обоснования возможных реформ, чем в последовавших за ними партийных решениях. При этом в центральных изданиях главное внимание уделялось основным направлениям развития общественно-политической жизни, а в местных газетах и журналах нашли своё отражение её конкретные проявления. Однако, деятельность территориальных УМГБ СССР в прессе 19 451 953гг. практически не затрагивалась.

Кроме этого в работе использованы и неопубликованные источники, которые представлены материалами архивов и личных бесед автора с ветеранами органов государственной безопасности.

Среди всех видов источников в исследовании наиболее широко представлена делопроизводственная документация. Всего было использовано 16 фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Государственного архива социально — политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива литературы и искусства (РГАЛИ), Центрального архива ФСБ РФ (ЦА ФСБ РФ), архивов ФСБ по Костромской и Ярославской областям, Государственного архива новейшей истории Костромской области. Многие документы впервые вводятся в научный оборот.

Свидетельством того, что деятельность органов МГБ СССР постоянно находилась в поле зрения высшего политического руководства страны, являются материалы, находящиеся в делопроизводственных документах ЦК ВКП (б), СНК СССР, Совета министров СССР. Документы свидетельствуют о прямой подчинённости органов МВД — МГБ СССР высшему партийному руководству страны, которое и решало вопрос о функционировании органов государственной безопасности. Изученные протоколы заседаний ЦК ВКП (б) показывают, что различные стороны деятельности МГБ СССР обсуждались на заседаниях организационно — инструкторского отдела ВКП (б) под личным руководством И. В. Сталина не реже одного раза в один — два месяца. Зачастую следствием была неправомерная реакция советского партийного руководства на сложные, противоречивые социально-экономические процессы, о которых информировали сотрудники МГБ СССР.

Мнение автора убедительно подтверждают слова Директора Федеральной службы безопасности РФ Н. П. Патрушева: «. В той обстановке были люди компетентные, грамотные, умные. Их задача состояла в том, чтобы оперативная информация была доведена до партийной инстанции. Тогда партия определяла, что и кому выполнять, и не всегда партийные деятели прислушивались к нашим рекомендациям. Им нужна была только объективная информация, которой они распоряжались по-своему. У многих сотрудников госбезопасности было собственное мнение о происходящих в стране процессах, но органы государственной безопасности всегда были инструментом верховной власти, существовавшего политического режима"1.

Наибольшее значение для раскрытия темы имели отчётно-информационные материалы УМГБ по Костромской и Ярославской областям для обкомов и облисполкомов., переписка между МГБ СССР и ЦК ВКП (б), центральным аппаратом МГБ СССР и территориальными управлениями госбезопасности. Ценность этой группы документов для исследования состоит в показе механизма функционирования региональных органов госбезопасности и в раскрытии роли УМГБ СССР по Костромской и Ярославской областям в системе региональных органов власти.

Большую помощь в написании диссертации оказали статистические источники, выявленные соискателем в местных и центральных государственных архивах. Особую ценность среди них представляет ведомственная статистика органов госбезопасности. Автором были проанализированы статистические материалы, хранящиеся в Центральном архиве ФСБ РФ и в архивах Костромского и Ярославского управлений ФСБ/ Это в основном статистические отчёты и спецсводки о работе УМГБ Костромской и Ярославской областей, которые позволили детально осветить малоизвестные вопросы кадрового состава органов советской контрразведки, показать их оперативно-следственную деятельность в изучаемый период, рассмотреть систему содержания заключённых в местах лишения свободы в первые послевоенные годы.

Немногочисленные опубликованные статистические материалы, относящиеся к деятельности госбезопасности, 1 учитывая их значительную ориентацию на массового читателя, автор счёл необходимым дополнить сведениями, извлечёнными из «Особой папки Сталина», хранящимися в РГАСПИ. Статистическая информация этих документов, носит ярко выраженный политико-правовой характер и отражает жёсткое соотношение деятельности органов государственной безопасности с социально-политическими структурами советской системы. Высокая ценность статистических документов «Особой папки Сталина» заключается также в том, что они позволяют не только составить представление о влиянии органов госбезопасности на принятие решений высшим партийным руководством в управлении страной, но и в постановке основополагающих задач их деятельности.*.

Особую группу источников составляют материалы личных встреч автора с представителями различных служб старшего командного состава госбезопасности: полковником МГБ СССР В. И. Лыковым, подполковником МГБ СССР А. В. Калякиным, а также представителями высшего командного состава КГБ-ФСБ СССР, консультировавшими автора, но пожелавшими остаться не указанными в силу своего служебного положения. Соискатель использовал их выводы и суждения, главным образом, для оценки различных сторон воздействия органов госбезопасности на общественно-политическую ситуацию. Так, материалы личных встреч с полковником МГБ СССР В. И. Лыковым позволили соискателю оценить и передать значение профессиональной деятельности службы наружного наблюдения МГБ-МВД СССР. Встречи.

1 Лубянка. ВЧК — ОГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — МВД — КГБ. 1917;1960: Справочник/Сост., введен, и прим. А. И. Кокурина, Н. В. Петрова. М., 1997; Система исправительно-трудовых лагерей в СССР, 19 231 960: Справочник/ О-во «Мемориал», ГАРФ. Сост. М.Б.СмирновПод ред. Н. Г. Охотина, А. Б. Рогинского.М., 1998; РоссиЖ. Справочник по ГУЛАГу. 4.1−2. M., 1991.

Большинство использованных статистических материалов фондов ЦА ФСБ РФ и «Особой папки Сталина» РГАСПИ в настоящее время не рассекречены, в связи с чем их информация в диссертационном исследовании представлена в опосредованной концептуальной форме. с подполковником МГБ СССР А. В. Калякиным дополнили представление об информации, передаваемой органами госбезопасности в партийные, советские органы по поводу общественно-политических явлений в Костромской, Ярославской и близлежащих областях.

Значение материалов личных встреч заключается в том, что они позволили соискателю сопоставить объективные и субъективные истоки происходивших в послевоенные годы общественно-политических процессов, провести историко-сравнительный анализ, давший возможность оценить роль МГБ СССР как со стороны тех, на кого оказывалось воздействие советской политической системой, так и со стороны тех, кто являлся инструментарием этого воздействия.

Для использованной источниковой базы характерны следующие особенности: во-первых, её полное соответствие важнейшим социально-классовым и общественно-политическим параметрам советской политической системыво-вторых, жёсткий, регламентированный характер актовых, политико-правовых документовв-третьих, значительное влияние личности И. В. Сталина на процесс коррекции органами МГБ общественно-политической ситуации 1945;1953 годов.

Изученные источники, как опубликованные, так и неопубликованные, находящиеся на открытом и закрытом архивном хранении, имеют целый ряд существенных недостатков: во-первых, главным из них является декларативность информации, что потребовало значительных усилий по выявлению в них большого массива скрытой информациивторым недостатком является субъективно-политическая регламентированность системы отношений органов управления и советского обществатретий недостаток источниковой базы — это конъюнктурные особенности общегражданской и специальной статистики. За кадром многих анализируемых источников.

41 «ййй?. оставался уровень профессиональной подготовки сотрудников территориальных УМГБ, результативность их работы по воздействию на общественно-политические и социально-экономические процессы.

Несмотря на эти недостатки, думается, что выявленная источниковая база позволила всесторонне представить проблему и обеспечить достаточно полное решение поставленных в диссертации задач.

Практическая значимость. Представленные в работе сведения, выводы и обобщения могут быть использованы при разработке актуальных проблем изучения новейшей отечественной истории, написании обобщающих трудов по истории развития СССР послевоенного времени. Материалы диссертации могут служить основой для подготовки проведения спецкурсов и спецсеминаров по социально-политической истории, общего курса по истории государственных учреждений страны, а также для написания учебно-методических пособий по истории деятельности органов государственной безопасности СССР.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были представлены на международных научных конференциях: «Труженики тыла России в годы второй мировой войны» (Кострома 1995),"Российская провинция и государственность"(Кострома 1999, 2001, 2002), на заседаниях Волго-Вятского отделения Академии военно-исторических наук, Костромского отделения Петровской Академии наук и искусств. Результаты исследования были обсуждены на заседаниях кафедры Отечественной истории Костромского государственного технологического университета, кафедры историографии и источниковедения Костромского государственного университета и рекомендованы к защите.

Структура работы определяется целями и задачами исследования, а также источниковой и историографической базой. Диссертация состоит из введения, двух глав, четырёх параграфов, заключения, списка источников и литературы, приложения.

Другие выводы диссертационного исследования, исходя из поставленных целей и задач, состоят в том, что специфика воздействия органов госбезопасности на социально-политические процессы в регионах страны и в Центральном промышленном районе в особенности характеризовалась тем, что они являлись, во-первых, опосредованными участниками исполнения решений высших и региональных партийных органовво-вторых, частично снимали влияние социальной напряжённости, информируя высшие и местные партийные органы о критических настроениях в различных группах населения регионов.

Роль территориальных органов МГБ СССР в функционировании советской политической системы послевоенных лет заключалась в том, что они способствовали в регионах страны чёткой деятельности государственного аппарата, являлись гарантом национальной безопасности страны.

В связи с целями и задачами, ставившимися ЦК ВКП (б), система подбора кадров в послевоенные годы характеризовалась следующим: во-первых, они пополнялись в Костромской и Ярославской областях в основном сотрудниками военной контрразведки «Смерш», а в 1949 -1953 гг. в комплектовании территориальных управлений МГБ доминировали выпускники спецшкол МГБ СССРво-вторых, закономерным' являлся высокий уровень партийно-политической ориентации кадрового состава органов госбезопасности, который здесь стопроцентно укомплектовывался членами партиив-третьих, определяющим фактором в повышении профессионального мастерства сотрудников территориальных органов УМГБ СССР становилась практика не только оперативно-розыскной деятельности, но и оперативно-профилактической.

Соискатель делает вывод о том, что территориальные органы МГБ оказывали корректирующее воздействие на общественно-политическую ситуацию в послевоенные годы. Их деятельность в Центральном промышленном районе, Ярославской и Костромской областях отличалась пристальным вниманием к социально-экономическому пространству региона, особенностям кризисных явлений в общественно-политических процессах.

Органы государственной безопасности, как государственный институт, — плоть от плоти политической системы. Одна из постоянных задач, стоящих перед ними состояла в воплощении в жизнь господствующей идеологии. За действиями органов МГБ СССР всегда стояла политическая воля, они всегда были частью партийной системы, её первыми пособниками, правой рукой руководства партии. Вопреки распространенному мнению, автор отмечает, что спецслужбы СССР никогда не выходили из-под контроля партии. В противном случае, это могло бы привести к смене курса государства во внутренней политике. На основании изложенного можно заключить, что органы госбезопасности СССР являлись верными исполнителями воли партии, которой было выгодно утверждать, что на различных этапах развития страны они выходили из-под её контроля. Это вызывалось необходимостью переложить на спецслужбы ответственность за неправомерные социально-политические акции, которые партия санкционировала.

Вопрос об оценке роли МГБ СССР в послевоенные годы и ФСБ РФ в современном обществе остаётся по-прежнему злободневным. Он, порой, с полярных позиций рассматривается и у нас в стране и за рубежом.

Изучение многочисленных документов, в том числе и не рассекреченных в настоящий период времени, позволяют заключить, что современные органы ФСБ — это не просто служба, а особая корпорация, которая не выдаёт своих тайн, а лишь приоткрывает некоторые стороны своей деятельности. Несмотря на репрессивное прошлое многих своих подразделений, она сохраняет своё особое, исключительное положение, сохраняет при всех попытках демократизации власти.

Вместе с тем, нельзя исключить рецидивы прошлого при приходе к власти любой новой политической элиты, лидер которой может обозначить новые неконституционные направления деятельности органов ФСБ. Исполнители встанут перед дилеммой: идти против закона и совести, выполняя приказы, либо рисковать своей службой. Есть все основания полагать, что большинство из них выполнит приказ, также как и их предшественники. Данная тенденция не является особенностью спецслужб Российского государства, она свойственна работе аналогичных спецслужб всех стран мира.

Анализ деятельности органов государственной безопасности в условиях послевоенного времени позволяет извлечь следующие исторические уроки:

1. Органы госбезопасности в соответствии с конституционным пространством страны призваны обеспечить гражданский мир и согласие, а значит стабилизировать общественно-политическую жизнь государства.

2. Изменение контекста общественно-политической ситуации в деятельности органов МГБ СССР в послевоенные годы убеждает в том, что главной задачей деятельности органов госбезопасности на современном этапе является содействие совершенствованию социально-политических отношений.

3. Важнейшим гарантом эффективности деятельности органов госбезопасности была и остаётся система подбора и расстановки кадров, критерием оценки которой является способность их воздействия на общественное мнение и общественное сознание.

4. Практика деятельности органов МГБ СССР в условиях послевоенного времени со всей очевидностью убеждает в том, что важнейшей задачей деятельности этого института является взвешенный социально-политический анализ общественно-политической ситуации как в целом по стране, так и в каждом из её регионов.

5. Профессиональным долгом сотрудников государственной безопасности было и остаётся исследование критических точек общественно-политической жизни регионов страны, оказание содействия всем институтам российской общественно-политической системы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Общественно-политическая жизнь в стране в первые послевоенные годы характеризовалась замедлением темпов социально-политического развития советского общества, отсутствием чувства безопасности, столь необходимого для любой социально-политической системы. Все без исключения её звенья, слои испытывали несколько факторов перенапряжения: во-первых, социально-политический протест военного времени ослабил эффективность действия общественных ресурсов развития советского обществаво-вторых, живя в условиях жёсткой тоталитарной системы, все социальные группы советского общества испытывали чувство неуверенности, своей собственной несостоятельности. Несмотря на всеобщий национально-патриотический подъём народа — победителя, советское общество было не в состоянии выйти из-под прессинга замершей в своём развитии политической системы.

Исторический шанс демократической реконструкции советской политической системы был упущен. Партийная бюрократия, центральный и территориальные аппараты органов государственного управления стали заложниками уходящей из их рук политической инициативы. Быстрее других это ощутили органы госбезопасности СССР, профессиональный опыт которых, интуиция, обладание широчайшей многоплановой информацией давали основания им прогнозировать, что ресурсы власти неизбежно начнут ослабевать. Об этом немедленно информировались высшие политические органы управления страны.

Вследствие этого, территориальные органы МГБ, приняв на себя в первую очередь всю тяжесть сталинского арсенала господства, страха, обмана и насилия, практически были обречены являться инструментом этого господства. В директивных указаниях ЦК ВКП (б), СНК СССР, руководства МГБ СССР от сотрудников территориальных органов госбезопасности категорически требовалось не щадить себя ради государства и не обращать внимания на людские потери.

Официально декларируемое морально — политическое единство советского народа оказалось не более чем политическим мифом. У послевоенного сталинского режима был исчерпан ресурс убеждения. Плюрализм мнений опять был связан с последствиями, вытекающими из практики РКП (б) — ВКП (б) и ВЧК — НКВД — МГБ.

Одной из причин, подтолкнувшей советское партийное руководство к «активным» действиям, явились неутешительные спецсообщения центрального аппарата МГБ СССР и его территориальных органов, отмечавших возросшую социальную напряжённость практически во всех регионах страны. «Нормализовать» ситуацию высшее партийное руководство страны обязало органы МГБ СССР. Задачи структурных подразделений МГБ СССР, кроме контрразведывательных, существенных изменений не претерпели. Так, оперативные подразделения милиции к концу 1948 года остановили рост уголовной преступности, выполнив, таким образом, свою основную задачу.

Решая поставленные в исследовании задачи, соискатель пришёл к выводу, что ЦК ВКП (б) частично перепрофилировал деятельность секретно — политических отделов МГБ СССР для борьбы с «антисоветскими политическими группами и организациями», а также для оперативно — агентурного наблюдения за интеллигенцией и духовенством. Эти направления деятельности органов государственной безопасности и впоследствии остались неизменными и всегда находили своё оформление в том или ином структурном подразделении территориальных УМГБ. В столице они были направлены против научной, художественной элиты, в Центральном промышленном регионе.

— против директорского корпуса, представителей епархий, а в таких провинциальных областях, как Ярославская и Костромская — против государственных служащих, специалистов оборонных предприятий.

Отличительной чертой послевоенных политических репрессий, как показывают материалы исследований, можно считать их замкнутость на элитном уровне. Репрессии в этой среде преследовали цель дисциплинировать партийный и государственный аппарат, на примере наказания руководящих работников преподнести своеобразный урок остальным. Этот механизм служил также средством разрешения многих противоречий в борьбе за власть и являлся своего рода инструментом обеспечения сменяемости и обновления кадров. Несмотря на то, что как показывают результаты проведённого соискателем анализа документов деятельности Костромского и Ярославского УМГБ, большинство населения репрессивная волна 1947;1952 годов не затронула, она была частью атмосферы того времени, по-своему влияла в регионах страны на отношение народа и власти, формировала общественное мнение.

Проведённый в диссертации анализ позволяет констатировать, что не только органы МГБ СССР часто использовались в качестве орудия насилия, средства устрашения и истребления политических оппонентов и социальных конкурентов. В таком же качестве использовались и исправительно-трудовые учреждения, составлявшие систему правоохранительных органов СССР. ГУЛАГ вошел в историю Советского государства как символ массового беззакония, преступного нарушения прав человека, насильственной деформации советского общества. Его существование в каждом из регионов страны, особенно в таком стратегически важном районе Центра РСФСР, как Ярославская и Костромская области, позволяло верховной и региональной власти бесконтрольно насаждать в обществе любые чрезвычайные меры, держать народ в повиновении, уничтожать в зародыше ростки инакомыслия и вольнодумства. ГУЛАГ в послевоенные годы, как и в 20 -30 гг., по-прежнему, был орудием рабовладения, подавления любых форм протестов, служил удобным орудием мести позволявшим сводить счеты, как с отдельными людьми, так и с целыми регионами.

Вина сотрудников, составляющих карательную систему государства заключается в том, что они не нашли в себе сил отказаться от служения режиму, используя на службе незаконные методы. Вместе с тем, их вина перед советским народом ничуть не больше, чем вина других институтов советской политической системы послевоенного времени и их руководителей.