Ближний Восток во внешней политике ФРГ (1960-1990-е годы)

В новую эру энергетической внешней политики, когда решающим для России становится вопрос о том, сможет ли она использовать имеющийся нефтегазовый потенциал в отстаивании своих экономических и политических интересов на международной арене, особую актуальность приобретают проблемы взаимоотношений Ближнего и Среднего Востока с объединённой Европой и, прежде всего, с Германией. Их анализ позволяет осмыслить многие значимые для российской внешней политики и политики безопасности процессы.

В частности, речь идет о возможностях действий на Ближнем Востоке в рамках палестино-израильского мирного урегулирования, о российской позиции в отношении ядерной программы Ирана, о переменах, которые уже происходят в результате американской интервенции в Ираке, о недавних военных действиях в Ливане. В ситуации формирования стратегии реагирования на подчас неожиданные последствия политических процессов открытия данного региона российская дипломатия вынуждена корректировать свою позицию в соответствии с основными приоритетами внешней политики в отношении стран Запада, прежде всего США и ЕС.

Актуальность проблемы диссертации подчёркивается поиском России своего места в современной европейской архитектуре. В 2007 году истёк срок действия Договора о партнерстве и сотрудничестве, который до сих пор регулировал отношения между Россией и ЕС. Руководство РФ не хочет продлевать этот Договор в прежней форме и настаивает на более высоком договорном статусе нового стратегического соглашения, в котором было бы зарегистрировано её возросшее значение как великой мировой державы.

В настоящее время Россия поставляет ЕС треть необходимых ему энергоносителей. К 2010 году Запад будет вынужден экспортировать из России вдвое больше нефти и газа. Для стабильности Европы решающее значение будет иметь вопрос стратегического партнерства с Россией, которая" в скором будущем (в условиях повышения потребностей Европы в газе) может стать энергетической сверхдержавой (93а, с.143−148).

Актуальность проблемы исследования проявляется и в том, что поворот политики России в сторону Азии (Китая, Индии, Японии и Пакистана) может привести к сокращению поставок нефти и газа в ЕС. Тогда Россия перестанет рассматриваться в качестве надёжной гарантированной альтернативы Ближнему Востоку, который как нестабильный регион до сих пор считается предметом особых забот энергетической политики Запада. Именно в этой связи важен тщательный анализ взаимоотношений Запада с Ближним и с.

Средним Востоком. Причём, Германия играет здесь ключевую роль, как в рамках политики ЕС и США, так и в отношениях России с Европой.

Благодаря будущему Североевропейскому газопроводу Германия превратится в опорный столп для экспорта российского газа в Европу. В ответ германский энергетический концерн М^ЩегеИаИ смог в большей степени, чем другие зарубежные фирмы, получить прямой доступ к добыче газа в России.

Сотрудничество между двумя странами в кредитно-финансовой, внешнеторговой, инвестиционной сферах, будущие перспективы взаимовыгодных связей в области энергетики, машинои автомобилестроения, аэрокосмической промышленности, информационных технологий, судостроения и химической индустрии показывают, что именно российско-германские двусторонние экономические отношения становятся в настоящее время одной из объективных опор будущего общего европейского экономического пространства, решение о формировании которого было принято на встрече РФ — ЕС на высшем уровне в Москве в мае 2005 года.

Стратегическое партнёрство между Россией и Западом должно оставаться фундаментальной составной частью мирового порядка. Россия для Европы — незаменимый экспортный регион с высокими темпами экономического роста. Модернизация российской промышленности потребует дополнительного сильного технологического? импульса со стороны. западныхстран, от чего, не в последнюю очередь, хочет, извлечь выгоду германская экономика. Именно поэтому опыт экономических взаимоотношенийФРГ с: арабскими странами, и, Израилем представляет достаточно большой интерес. •.

Германия всегда — будь то при Г. КолеГ. Шредере или А. Меркельиграет ключевую^ роль в? российско-европейском сближении: В! этой: связиформирование позиции России пот поводу угрозу. распространяемых американской* администрацией" в отношении Иранатребует тщательного анализаполитики США, ЕС и, в частностиФРГ в регионе Ближнего и Среднего Востока.

Столь, же актуальной для: России являетсяпроблема существования «Дорожной карты» ближневосточной четвёрки, которую обязались соблюдать стороны в регионе.

В историческойретроспективе экономические и политические интересы, Германии, с давних пор" былисвязаны с: регионами Ближнего и. Среднего ВостокаДостаточновспомнить, что ещё: задолго до первой мировой' войны германские компании получили ^ прямой' доступ к нефтяным месторождениям" этого региона:. В г послевоенный период предпринимательская деятельность немцев^ была развернута здесь = со второй половины 50-х гг. XX в.

В политическом отношении регион Ближнего и Среднего Востока на протяжении многих лет был для ФРГ. «козырной картой» в главной для неё стратегической) игре — решении германо-германского вопроса. Ипалестино-израильский? вопрос стал стрежневымэлементом этой игры, фактором, который, определил всю систему взаимоотношений государств на пересечении глобального противостояния Запад-Восток и локальной ближневосточной проблемы.

Объектом исследования. являетсяг германскаявнешнеэкономическаяи внешнеполитическая стратегия на Ближнем Востоке, предметом — деятельность государственных органов ФРГ по формированию и реализации внешней политики на Ближнем Востоке.

Хронологическими рамками исследования являются 60−90-е годы XX века — период, на протяжении* которого формировались основные черты так называемой «сбалансированной» политики ФРГ в ближневосточном регионе. С внутриполитической точки зрения 60-е годы XX века были этапом глобальных структурных изменений в экономике ФРГ, когда решался вопрос о новых источниках экономического роста. С приходом Л. Эрхарда к власти в качестве бундесканцлера ими* стали инструменты экспорториентированной экономической модели — усилившийся товарооборот, экспорт капитала, импорт рабочей силы, в том числе, со странами, указанного региона. В 90-е годы XX века этот механизмстал использоваться * в новых условиях объединённой Германии и, как следствие, в ситуации формирования «красно-зелёной коалицией» её нового внешнеполитического курса в отношении стран Ближнего Востока.

Целью диссертации является комплексный исторический, анализ эволюции ближневосточнойполитики Германиикак отражение процесса экономизации внешнеполитической стратегииФРГ на пути к германскому объединению.

Для осуществления этой цели были поставлены следующие задачи:

1. исследовать концептуальную сущность западногерманской политики с точки зрения ее основных элементов: идеи германского единства, геополитических характеристик, политики в отношении развивающихся стран, составляющих модели социального рыночного хозяйства;

2. определить главные приоритеты политики ФРГ на международной арене, показать вектор внешнеполитической стратегии ФРГ на Ближнем Востоке в рамках её поступательного развития: от экономического присутствия к политическому влиянию;

3. рассмотреть влияние доктрины Халынейна на ближневосточную политику ФРГ в аспекте кризисной ситуации середины 60-х годов XX века;

4. в рамках экономического кризиса 1967 года определить степень зависимостиФРГ от экономики стран! Ближнего Востокадать оценку сотрудничеству в рамках помощи, развивающимсястранам, показать значение' занятости:. иностранных рабочих в функционировании экономического механизма;

5. исследовать сущность уравновешенною политики:. ФРГ в свете экономическихвзаимосвязей со странами Ближнего Востока и потепление мирового политического климата;

6. определить позицию. ФРГ в ближневосточном конфликте в период экономического кризиса 1973;74 годовособое внимание уделить отношениям ФРГ с Израилем и Палестиной, и с. арабскими странами;

7. исследовав Кэмп-Дэвидские соглашения и заявление ЕС в Венеции, определить роль США в формировании ближневосточной стратегии ФРГ, выявить степенышияния на неё Европейского сообщества;

— 8: проанализировать позицию ФРГ в-условиях ливанского кризиса;

9- исследовать как" двухкратное* снижение цен на нефть сказалось на структурной перестройке экономики: ФРГ и экспортном факторе-:

10.показать политику ФРГ в годы ирано-иракской войны;

11 .определить степень, участия ФРГ в войнев Персидском заливе в 1990;91 годах;

12.изучить экспортно-импортный фактор? в аспекте внутренней экономической ситуации в ФРГ 90-х годов XX века;

13.проанализировать политику ФРГ на Ближнем Востоке в 90-е годы XX века, определить. её характер.

Методологические основы исследования заключаются виспользовании комплексного подхода к изучению всех источников и литературы^ по обозначенной проблеме,. При этом автор опирался на фундаментальные положения, теории научного познания и руководствовался основными принципами исторической наукиисторизмом, научностью^, объективностью. Широко применялись общенаучные методы — дедукции и логический, специально-исторические методы — проблемно — хронологический, описательно — повествовательный и динамический (исторический), изложенные и обоснованные в трудах отечественных ученых по методологии исторического познания.

Документальной базой исследования является широкий круг опубликованных источников в основном на немецком языке, хотя есть таюке франко — и англоязычные. Среди них можно выделить официальные документы и материалы западногерманского правительства, бюллетени правительственного ведомства по делам печати и информации, официальные документы различных организаций, международные соглашения и договорысборники и отчёты федеральных статистических ведомств, а также данные европейской и международной статистикимемуары и интервью государственных и политических деятелейматериалы периодической печати, справочные издания.

Представляя источники, принадлежащие к разным обозначенным выше группам, можно охарактеризовать их следующим образом.

При написании глав, посвящённых изучению ближневосточной политики ФРГ в 60−80-е гг. ХХв., огромное значение имели документы, собранные в многотомном издании «Германо-израильский диалог» (Der deutsch — israelische Dialog: Dokumentation eines erregenden Kapitels deutscher Aussenpolitik / Hrsg. von R.Vogel. — Munchen etc.: Saup. — T.I.Politik. — Bd.I. — 1987; T.2.Politik. — Bd.2. — 1988; T.l. -Bd.3. — 1988; T.2. -Bd.4−5: WirtschaftLandwirtschaft. — 1989) — (22 — 28).

Это ценнейший источник, в котором сквозь призму западногерманской дипломатии в хронологическом порядке воссоздана история арабо-израильского конфликта. Он содержит информацию, непосредственно показывающую позицию ФРГ в каждом конкретном фрагменте отношений арабских стран и Израиля. В нём присутствуют сведения, характеризующие роль США и СССР в вышеуказанных событиях. Кроме того, в источнике представлены материалы, выходящие за рамки темы арабо-израильского конфликта. В частности, речь идёт об информации, которая позволяет оценить точки зрения различных сторон в ирано-иракской войне и сделать вывод о кардинальном изменении курса ФРГ на Ближнем Востоке в 1982 г. с приходом к власти правительства Г. Коля.

В источник включены заявления, речи и интервью бундесканцлеров, министров иностранных дел ФРГ, политических деятелей, председателей фракций Бундестага, стенограммы дебатов в Бундестаге по вопросам внешнеполитического курса ФРГ.

В томе, посвящённом экономическим проблемам взаимоотношений ФРГ и Израиля, содержится информация, характеризующая товарооборот двух стран, потоки перекрёстных инвестиций, масштабы западногерманской помощи Израилю, сведения о торговых представительствах и совместных предприятиях двух стран.

Несмотря на проправительственный характер, данный источник содержит эксклюзивную подборку материалов, крторые были впервые введены автором в отечественный научный оборот.

Важнейшим источником, характеризующим ближневосточную политику ФРГ в ракурсе стратегии Европейского сообщества, является сборник документов «Третий мир»: материалы к политике ФРГ". (Dritte Welt: Materialen zur Politik der BRD.-Bonn: Auswartige Amt, 1979 — DokumentationReihe: Berichte und Dokumentationen)-^0). Документы относятся к периоду председательствования министра иностранных дел ФРГ Г.-Д.Геншера в так называемой «девятке» — Совете министров иностранных дел Европейского сообщества. То был этап наибольшего формального и неформального влияния Западной Германии в Европе, её лидерства в Европейском сообществе. Материалы дают возможность проследить, как изменилась ближневосточная политика Европейского сообщества за годы экономических кризисов 70-х гг. ХХв. и показать роль Западной Германии в этом процессе. Наряду с этим в документах представлена позиция ФРГ и Европейского сообщества в рамках сепаратного мирного процесса в Кэмп-Дэвиде и кризисной ситуации в Ливане.

Одним из главных информативных источников является издаваемый в ФРГ с 1946 г. периодический журнал «Европа-Архив» (Europa — Archiv. — Bonn. — 1974 — 1994)-(31 — 41). Его главная ценность заключается в том, что в нём в хронологическом порядке изложены все дипломатические события, относящиеся к конкретному периоду истории ФРГ в рамках любого направления внешней политики. Кроме того, в журнале нередко присутствуют документы, выработанные в ходе международных конференций, либо заявления официальных лиц или организаций по наиболее важным проблемам международной политики. Например, заявление Европейского совета ЕС по войне в Заливе от 27−28 октября 1990 г., а также заключительная резолюция Европарламента от 30 ноября 1990 г. по кризису в Заливе. Соответственно по Ближнему' Востоку — в рамках решения арабо-израильского конфликта и палестинской проблемы, по вопросу суверенитета Ливана по проблеме нормализации отношений между ЕС и Ираном — говорится в трёх заявлениях Европейского политического сотрудничества (ЕПС). Этот список, который, естественно, можно продолжить, показывает широкий спектр институтов, задействованных в механизме внешней политики ФРГ. Исследование результатов их деятельности позволяет определить степень влияния германской внешней политики на выработку курса ЕС в ближневосточном регионе.

Не менее важным источником является периодическое издание «Международная политика» (Internationale Politik. — Bonn. — 1995 — 2002)-(46 -58). В нём приводятся сведения, характеризующие наиболее значимые политические события указанного периода. В частности, речь идёт о подборке документов, относящихся к фактам истории ближневосточного мирного процесса 90-х гг. ХХв. Изучение хроники переговорного процесса позволяет судить о роли Германии в нём, даёт возможность говорить о специфике взаимоотношений Германии с Израилем, Палестиной и Иорданией.

Отличительной особенностью данного журнала является публикация в нём мнений видных политических деятелей, руководителей фракций Бундестага, сотрудников международных организаций. Например, К. Шмидта — члена Германского Бундестага от партии ХСС, председателя Рабочей группы по вопросам внешней политики, европейской интеграции, обороны и политики в области социально-экономического развития в развивающихся странах — либо А. Лашета — члена комитета по внешним связям, правам человека, безопасности и оборонной политики, а также бюджетного комитета в Страсбурге. Первый представляет интересы Германии, второй выражает волю ЕС. Сопоставление их точек зрения по проблеме изменения политики ЕС в ближневосточном регионе в начале XXI в., согласования позиций европейских стран в ЕС имеет принципиальное значение в свете глобальных изменений международной политики в настоящий период.

Однозначно можно оценивать мнение Р. Поленца, докладчика фракции ХДС/ХСС Германского Бундестага по Ирану: характеризуя ситуацию в этой стране, он предлагает найти вектор политики Запада, адекватный тем политическим и социальным изменениям, которые в ней происходят. Речь идёт о чрезвычайно актуальной проблеме выбора политической стратегии ФРГ в отношении этой страны в рамках экономических сдвигов в регионе Ближнего и Среднего Востока, о которых, кстати, говорил другой представитель Германского Бундестага — Г. Эрлер, постоянный председатель социал-демократической фракции по внешней политике, политике безопасности, политике в отношении развивающихся стран и по правам человека. Г. Эрлер заблаговременно предупреждал о последствиях, к которым привело вторжение США в Ирак. Наличие данной информации свидетельствует о неангажированности данного источника. Кроме того, в нём присутствует мнение тех, кто непосредственным образом влиял на формирование внешнеполитического курса ФРГ. В то время как аналитическая информация помогает • выявить, сфокусировать проблему, в том её разрезе и качестве, который присущ немецким исследованиям.

Аналитический характер другого старейшего западногерманского, журнала «Внешняя политика» (Aussenpolitik. Zeitschrift fur, internationale Fragen. — Stuttgart. — 1991 — 1998)-(11−15) отражает тенденции германского: курса на международной арене. Нередко в нём присутствуют статьи, — в которых обосновывается необходимость его' изменения. Представляется важным также. исследование проблем, в которых рассматриваются взаимоотношения сторон в масштабах регионов, например, вопросы евро-исламских отношений,. либо политика Запада на Ближнем и Среднем. Востоке. ¦ ¦ '.. '" ¦':.¦¦" .''•••.

Информативно-справочный характер носит работа Х. Г. Лемана «Хроника ФРГ 1945;81» (Lehman. II.G.Chronik der BRD 1945;81. — Munchen, 1981) — (59). В ней в хронологическом порядке представлены основные события западногерманской истории в области экономики, финансов, права, политики, международных отношений, военной и социальной^ сферы, г Отдельный раздел издания посвящён политике ФРГ в отношений развивающихся стран. Ценность. этой книги как источника заключается в. том, что в ней собрана исчерпывающаяинформация, факты, характеризующие наиболее значимые тенденции в истории ФРГ. Например, предоставление ФРГ Израилю военной помощи и заключение с ним дипломатических отношений, подписание бундесканцлером Л. Эрхардом законов о помощи развивающимся странамприсоединение ФРГ к международному соглашению по сырью (1976 г.) с целью стабилизации цен на него и созданию фонда выравнивания (буферного капитала) — комментарии к «25,тезисам политики сотрудничества с развивающимися странами», и т. д.

Большой блок источников, используемых в работе, представляют собой материалы германской прессы. Несомненно, первостепенное значение в этом отношении имеет общественно-политический еженедельник «Шпигель» (Spiegel. 7 Bonn. — 1968;1991) — (140−149), (153−158). Многочисленные.

14 интервью с различными государственными и политическими деятелями, полномочными представителями и посламинапример, с тогдашним, председателем ООП Я. Арафатом, президентом Египта Х. Мубараком, с генеральным секретарём Арабской Лиги Абд-аль-Магидом, с премьер-министром Ливана Рафиком аль-Харири, с министром иностранных дел Ирана Али Акбар Велаяти, с послом Ирана в ФРГ Мохаммедом — Мехди Набабом позволяют выявить менее официальный спектр оценок, которые в какой-то степени уже являются отражением общественного мнения. Кроме того, «Шпигель» представляет собой аналитический источник информации. Несмотря на субъективизм, присущий всем журнальным изданиям, он содержит подборку фактов, характеризующих то или иное направление внешнеэкономической или внешнеполитической стратегии ФРГ.

Аналогичным источником информации являются: материалы западногерманской: прессы. Речь идёт о таких печатных изданиях, как «Suddeutsche Zeitung», «National, Zeitung», «Neue Reinzeitung», «Die: Welt», «Reinischer Merkur», <

Фундаментом экономической части работы служат статистические источники. Это периодические издания и отчёты федеральных статистических ведомств ФРГ, а также материалы европейской и международной статистики, опубликованные международными организациями. В частности, серия «Внешняя торговля». 5.1. Внешняя торговля с развивающимися странами" (Aussenhandel. R.5.1. Aussenhandel mit Entwicklungslandern (Spezialhandel). — Stuttgart, Mainz: Kohlhammer.- 1985;1986.),(8) — «Внешняя торговля. 7. Внешняя торговля по странам и группам товаров производственной статистики» (Aussenhandel R.7. Aussenhandel nach Landern und Gutergruppen der Produktionsstatistiken / Spezialhandel). — Stuttgart, Mainz: Kohlhammer. — 1987.),(9) — «Внешняя торговля. 1. Резюме по внешней торговле» (Aussenhandel R.l. Zusammenfassende Ubersichten fur den Aussenhandel — Stuttgart, Mainz: Kohlhammer. — 1983.)-(10) была использована для анализа динамики внешней торговли ФРГ со странами Ближнего Востока и Северной Африки в аспекте товарной структуры (прежде всего импорта нефти) и взаимного товарооборота за период с 1979 по 1987 г.

Для характеристики товарооборота названных стран в 90-е гг. XX в. были исследованы материалы германской статистики и статистики ВТО: «Статистический ежегодник по зарубежным странам» (Statistisches Jahrbuch fur das Ausland / Statist. Bundesamt. Wiesbaden. — Stuttgart: Metzler — Peeschel.-1998),(67) — «Годовой отчёт ВТО» (Rapport annuel./Organisation mondiale du commerce — Geneva: OMC, 1996, 1998,(75). Statistiques du commerce international./ Organisation mondiale. — Geneva: OMC, 2000,(76). Импорт нефти ФРГ в 90-е гг. ХХв. отражён в «Статистическом ежегоднике ООН по энергетике» (Enerqu Statistics, Yearbook = Annuaire des statistiques de 1', enerqie — UN / NY — New York, 1990,1992, 1994, 1996, 1997)-(73).

Информация о западногерманских инвестициях, отправленных в страны Ближнего и Среднего Востока в 80-е гг. XX в., содержится в статистическом приложении к ежемесячным отчётам Германского Бундестага: «Вывоз предпринимательского капитала за границу по странам и отраслям экономики с 1981 по 1987» (Die Kapitalverflechtung der Unternehmen mit dem Ausland nach Landern und Wirtschaftzweigen 1981 bis 1987) Beilage zu «Statistische Beihefte zu den Monatsberichten der Deutschen Bundesbank». — R.3.Zahlungsbilanzstatistik. — № 4, April 1989)-(29).

Двусторонняя динамика инвестиций в рамках сотрудничества ФРГ со странами Ближнего, Среднего Востока и Северной Африки проанализирована на основе официальной статистики ЕС: «European Union direct investment Yearbook./ EUROSTAT. — LuxemburgBruxelles: Statist. office of the Europ. communities, 1997"-(74).

Там же имеется информация о двусторонних инвестициях ФРГ и стран-ОПЕКв 1985;1994 гг.

Другим важным источником является «Шпигель-документация в датах, фактах и трендах 1947 — 87гг.» (Spiegel — Dokumentation uber Daten, Fakten und Trends 1947;87. — Spiegel Verlag Rudolf Augstein. GmbH, Oktober 1987) — (66). В ней собраны основные показатели и тенденции экономического развития ФРГ в 50−80-е гг. XX в., такие как: реальный валовый социальный продукт и ставка его роста, соотношение экспорта и импорта, сальдо платёжного баланса, соотношение курса западногерманской марки к курсу доллара и его влияние на экспортные цены, изменение квоты зарплаты и квоты потребления, динамика инвестиций, изменение коэффициента инфляции, квоты занятости и безработицы в динамике. Значимость этого источника состоит в сопоставимости вышеназванных показателей на каждую конкретную дату и соответственно возможности их анализа. Сделанные выводы позволяют воссоздать картину изменения внутриэкономической ситуации в зависимости от задействования внешних факторов: экспорта и импорта товаров и капиталов (в особенности, ввоза нефти и нефтепродуктов), импорта иностранной рабочей силы.

Ещё одним основополагающим источником экономического содержания можно считать «Программу федерального правительства по сотрудничеству с развивающимися странами в области энергии» (Programm der Bundesregierung fur die Zusammenarbeit mit Entwicklungslandern auf dem Gebiet der Energie. — Bonn, 1983)-(64). Как видно из названия, в ней рассматривается важнейший для ФРГ вопрос — проблема её энергообеспечения на длительную перспективу.

Программа включена в общую политику федерального правительства и затрагивает следующие принципиально важные моменты: основания для совместной работы с развивающимися странами в области энергии, энергетические рынки, платёжный баланс ФРГ и его отягощение через импорт нефти, растущая дифференциация среди нефтеэкспортирующих развивающихся стран, двустороннее сотрудничество ФРГ с развивающимися странами в сфере энергии, определение центров тяжести совместной работы с развивающимися странами в рамках данной тематики и т. д. Вся эта информация является крайне полезной при формулировании общей стратегии ФРГ в отношении стран «третьего мира», а также политики, направленной на региональную кооперацию с нефтеэкспортирующими государствами и нефтеимпортирующими странами. Причём, если в первом случае речь идёт о совместных проектах в энерго-топливной сфере, то во втором случае говорится о решении проблемы экономии энергоресурсов с целью облегчения ситуации на мировом рынке нефти.

К мемуарному жанру можно отнести прежде всего воспоминания бундесканцлера В. Брандта (В.Брандт. Воспоминания. — М., 1991),(4) — а также речи и интервью Г.-Д.Геншера, министра иностранных дел ФРГ, с именем которого связана целая эпоха внешней политики и дипломатии западногерманского государства (H.-D.Genscher. Deutsche Aussenpolitik. Ausgewahlte Reden und Aufsatze. 1974;1985. — Verlag Bonn Aktuelle GmbH, 1985. H-D. Genscher. Deutsche Aussenpolitik. — Stuttgart, Bonn, 1977)-(43,44).

Значимость указанных источников состоит прежде всего в том, что они помогли раскрыть основные приоритеты внешней политики ФРГ, которые вне зависимости от смены бундесканцлеров и партийных коалиций в Бундестаге, определяли и определяют политический стиль и стратегию ФРГ на международной арене.

В рамках проблемы исследования историография в целом пока не сложилась. Не существует её и по отдельно взятым вопросам, объединённым данной тематикой. Пока не возникло исторических школ, трактующих суть событий и тенденции развития. В^ целом, данные вопросы нельзя, считать достаточно разработанными, в, отечественной и зарубежной научной литературе. Таким образом, правильнее будет говорить о характеристике научных публикаций по ряду обозначенных проблем.

А именно, при анализе темы исследованиявозникла необходимость изучения особенностей' внешнеполитического' курса ФРГ, специфики западногерманской геополитики и политики в отношении развивающихся стран, так как эта проблематика стала наиболее значимой при определении ближневосточной стратегии ФРГ.

Фундаментальных работ, посвященных исследованию внешнеполитического курса ФРГ не так много. Среди отечественных авторов следует упомянуть, прежде всего, монографию. А. Ватлина «Германия в XX в.» (80), где дан скрупулёзный" анализ внутренней и внешней политики ФРГ во второйполовине XX в. Особое внимание автор уделил изучению восточной политики ФРГ — этого наиболее важного направления стратегического курса ФРГ, отражение которого прослеживается практически во всех сферах внешней, политики ФРГ. В работе исследуются связи между внешней и внутренней политикой, проводитсяанализ внутриполитической ситуации, показываются особенности внутриполитической борьбы, экономические проблемы, нередко приводившие к ее обострениюрассматриваются социальные вопросы немецкого общества. Автор дает характеристику деятельности германских канцлеров, причём делает это непредвзято и объективно.

Как уже говорилось, в сфере внешней политики автор акцентирует свое внимание на германском вопросе: он анализирует германо-германские отношения и отношения ФРГ с СССР, развал СССР' и объединение Германии.

Исследование вопроса объединения Германии является особенно важным, так как с ним связано изменение многих методологических принципов, и появление новой парадигмы осмысления исторических процессов. В' этом отношении более знаковым является исследование О. Ференбаха «Крах и возрождение Германии. Взгляд! на европейскую историю XX в.» (95). Данная работа приближена к жанру политического эссе, что, впрочем, не уменьшает её научной, значимости. Основным, достоинством этой книги являетсято, что написана она в едином ключе: ей присущаисторическая объективность и непредвзятый взгляд на современность, будь то* тематика 60-х годов или события, переломных 90-х годов XX в. И главное — в ней нет политической ангажированности, той ангажированности, которая> подчас граничит с неумышленным искажением фактов. и ведёт к неправильным выводам.

С информативной" точки зрения исследование О. Ференбаха представляет собой очень яркий и ценный источник: в лёгкой публицистической форме автор вскрывает многие политические, экономические и социальные проблемы* послевоенной Германии. В частности, анализируяКонституцию ФРГ, он подчёркивает временный характер Боннского государства, и констатирует, что Основной закон ФРГ содержит притязания на восстановление целостности страны, (95, с. 171). Таким образом, по мнению 0: Ференбаха, Конституция, ФРГ обладала дисциплинирующим эффектом, проявления которого имели место как во внешней, таки во внутренней политике. Этот вывод сугубо правового характера имел огромное политическое значение: он объяснял обязательства союзников по отстаиванию германских интересов и не допускал сомнений относительно объединения при внутриполитических дискуссиях.

Следующим политическим лейтмотивом, подчёркнутым О. Ференбахом, был тезис «единство только в европейских рамках» (95, с. 174). Историю ФРГ О. Ференбах небезосновательно определяет как путь в Европу (95, с. 175). Отклонялась ли Германия от этого пути и какова была степень этого отклонения, в частности, в ближневосточном регионе, предстоит выяснить.

Справедливо другое: О. Ференбах обосновывает жизнеспособность концепции К. Аденауэра, согласно которой, ФРГ связывая свою судьбу с Западом, докажет преимущества западной системы, общественного устройства и построит свободное общество. В конечном итоге, Кремлю придётся рано или поздно «преподнести немцам объединение на серебряном подносе» (95, с. 182). Вся история ФРГ вплоть до объединения служит доказательством верности данного прогноза. Аденауэровская идея «преимуществ западной системы», констатируемая О. Ференбахом, в действительности определяла целевые ориентиры внутренней и внешней политики ФРГ. Она самым непосредственным образом связана с поддержанием и ростом благосостояния немецкой нации. И хотя О. Ференбах не ставил целью своего исследования изучение модели социального рыночного хозяйства, он затрагивал экономические вопросы, политическое значение которых было-достаточно весомым. Например, такие как: выбор экономической модели, экономический кризис середины 70-х гг. и конец «экономического чуда», создание Европейской валютной системы. Акцентирование внимания на данных моментах позволяет определить те фундаментальные экономические проблемы, решение которых сделало возможным и ускорило объединение Германии.

И наконец, последнее: О. Ференбаху удалось проследить основные вехи пути, приведшего к объединению. Он показал роль канцлеров и выявил тех из них, кто стал действительными «отцами» объединения. Исследование названных вопросов имеет первостепенное значение для определения этапов ближневосточной политики ФРГ. Как и другие направления внешней политики, она отражала главные тенденции внешнеполитического курса, целью которого было объединение двух Германий.

Позиции ФРГ в постконфронтационный период рассмотрены в монографии И. Ф. Максимычева «Объединённая Германия как фактор европейской безопасности» (88). В ней автор исследует проблему выбора дальнейшей роли ФРГ в объединённой Европе. Он характеризует перспективы отношений ФРГ с её основными партнёрами и союзниками по НАТО — США, Великобританией, Францией, а такжестранами, которые попали в орбиту влияния Германии после развала СССР и всего восточного блока. Речь идёт, прежде всего, о России и государствах Центральной и Восточной Европы. Освоение этого экономического пространства является очень важным для германского капитала. Однако не менее значимым, по мнению автора, есть путь вовлечения Германии в процессы западноевропейской интеграции Средиземноморья, хотя она может столкнуться там с обостряющейся угрозой исламского) фундаментализма.

Несомненная заслуга автора состоит в том, чтоему удалось вскрыть насущные проблемы объединённой" Германии, без решениям которых она не смогла бы строить здание так называемой Большой'" Европы. Одной из главных таких проблем былоотсутствие чёткой внешнеполитической концепции, опирающейся на долговременный общественный консенсус.

При дальнейшем рассмотрении данного вопроса неизбежным является-анализ изменившихся геополитических характеристик объединённой т Германии, таких как: пространство, безопасность и суверенитет страны. Наиболее полную теоретическую трактовку этих понятий дал К. С. Гаджиев в. своей монографии «Геополитика» (82). Он рассмотрел истоки германской геополитики и выявил основные детерминанты политической и исторической судьбы германского государства. Приводяв качестве примера высказывания теоретика германской геополитики К. Хаусхофера, К. С. Гаджиев в качестве определяющей движущей силы германскогогосударства, выдвинул идею расширения жизненного пространства. По егомнению, именно она создаёт этому государству большую экономическую независимость от соседей (82, с. 13). Правильность, этой мысли неоднократно подтверждалась и теоретически, и практически, о чём свидетельствует главная, основополагающая линия внешнеполитической концепции ФРГ, направленная на решение германского вопроса. Важно другое: К. С. Гаджиеву удалось создать новый геополитический аппарат оценок изменившейся в 90-е гг. XX в. мировой политической ситуации. Термины и понятия, используемые им в трактовке геополитики конца XX — начала XXI вв., такие как: глобализация политики и экономики, новый мировой порядок и его составляющие, миграционные процессы как фактор мировой политики, мировоззренческое и идеологическое измерение геополитики, параметры супердержавности" в новых геополитических условиях, проблемы национальной безопасности и национальных интересов, конфликты и войны цивилизаций в постбиполярном мире, стали определяющими в интерпретации событий вышеуказанного периода. Они рассматривались и немецкими авторами, причём, что немаловажно, в преломлении к ближневосточной ситуации.

В частности, Г. Крэмер говорит о Ближнем Востоке как о «территории кризиса», «зоне перекоса мировой политики» (125, S.158), источнике угрозы.

Причём речь идёт не только о проблеме энергообеспечения, но, главным i образом, о вопросах исламского фундаментализма, массовой миграции турок, курдов и иранцев в Германию, проблемах окружающей среды. Для всех немецких авторов, занимающихся ближневосточной тематикой (Г.Крэмера (125), У. Штайнбаха (134), Х. Мюллера (129)) характерно выделение и рассмотрение конфликтных зон: израиле-палестинского пространства, региона Залива, Турции — в связи с её ролью в качестве партнёра Германии в данном регионе. И все они указывают на необходимость выработки новой стратегической линии внешней политики, которая должна сочетаться с курсом объединённой Европы, но отвечать интересам собственной национальной безопасности. При этом авторы говорят о внутриполитическом измерении ближневосточной политики, подразумевая под этим реформирование исламского общества, его слияние со светским западным порядком в рамках решения социальных, экономических и политических проблем (125, S.167- 134, S.193).

Вопросы национальной безопасности Германии исследуются вг работах Г. Бренке, Х.Мюллера. Важно отметить пристальное внимание авторов к проблеме гонки вооружений на Ближнем Востоке и выделении в этой связи тех центровсилы, значимость которых нельзя просмотреть в стратегии политики ФРГ в данном регионе. Кроме того, следует подчеркнуть, что речь идёт в-данном случае о глобальной политике безопасности, «оплаченной в конечном итоге США, Германией, Великобританией и Францией» (109, S.103). Таким образом, ставитсяпроблема выбора Германии между конституционно-правовыми нормами её международной политики' и реальной практикой союзнических обязательств.

И наконец, последнее: проблема глобальной политики безопасности, по мнению авторов, включает в себя вопросы борьбы с терроризмом, организованной преступностью, международной миграции, экологии, невозобновляемости природных ресурсов. Pix решение требует продуманной скоординированной политики. Во всяком случае к такому выводу приходят Х. В. Мауль (128, S.57, 63−64), И. Краузе (126, S. 78−79), Х. Хойзель (121, S.259), Р. Шарпинг (133, S.24−25), К. Кайзер (124, S.14). Но какой она будет на практике? Предлагаемые варианты — тесная" кооперация с США и другими западными странами, либерализация мировой торговли, создание условий для инвестиций и увеличение рабочих мест (особенно актуально для так называемых кризисных зон), участие в преодолении военных конфликтов и реформировании НАТО — столь многомерны и разноплановы, что требуют тщательного анализа конкретной ситуации, особенно при исследовании ближневосточного направленияполитики ФРГ, крайне противоречивого и конфликтного.

Следует также учитывать связь внешней политики ФРГ с политикой в отношении развивающихся стран. Являясь частью внешнеэкономической стратегии, политика в отношении развивающихся стран стала дополнительным фактором, корректирующим стратегию внешней политики ФРГ, в том числе на Ближнем Востоке. Этот вывод можно сделать на основе изучения монографии К. Бодемера «Помощь развивающимся странами. — Политика для кого?» (106- 8.46), самоназвание которой' фокусирует проблему крайней заинтересованности Западной Германии" в, так называемой «помощи». Немаловажно, что автор останавливает своё внимание на политической, идеологической, этико-гуманитарной мотивации помощи ФРГ развивающимся странам, тем самым обосновывая факт её необходимости как одного из направлений, внешней политики.

Акцентирование политико-идеологических мотивов имеет место и в других работах. В частности, информация^ о доктрине Хальштейна как ключевом политическом мотиве всей системы помощи ФРГ встречается, в «Ежегоднике немецкой внешней политики» за 1975г: (45, 8.733).

Однако-, по мнению П. Боровски, уже в 70-е гг. XX в. стратегическая направленность политики помощи развивающимся странам стала меняться: на смену политико-идеологическим мотивам пришли экономические (107, 8.208). Очевидно, что они дифференцировали «третий мир». В' какую группу попали при этом Ближний Восток и Северная Африка — предстоит выяснить. Между тем, как показывает обзор литературы, посвящённой изучению правительственных концепций ФРГ в отношении развивающихся стран, помощь, благодаря задействованному в ней бизнесу, в 80-е гг. XX в. приобрела чисто коммерческий характер. Хотя при этом указывается, что «.помощь используется прежде всего для достижения внешнеполитических, военных и экономических целей и служит, прежде всего, утверждению нужного ей общественно-экономического устройства в развивающихся странах» (100, с. 131−132).

Диаметрально противоположную точку зрения излагает в своей диссертации А.Фонари. Он утверждает, что развивающиеся страны получали новые кредиты только в соединении со структурно-приспосабливающимися мерами МВФ и МБ. Таким образом, в 80-е гг. XX в., по мнению Фонари, сформулированы экономические условия помощи, в то время как политический аспект в той или иной мере был вынесен за скобки-(118, S.29−30).

Очевидно, что оба взгляда на проблему мотивации помощи ФРГ в развивающиеся страны были двумя сторонами одного процесса. Вовлечение стран «третьего мира» в орбиту экономического и политического влияния ФРГ продолжало оставаться одной из целей внешней политики ФРГ. Причём состояние «холодной) войны», несомненно, накладывало свой отпечатокна методы западногерманскогоруководства. Как пишет А. Фонари, конец конфликта Запад-Восток изменил трактовку помощи. Условиями её получения стали демократия, развитие и соблюдение-прав человека (118, S.31−32). Выделение этих критериев имеет принципиально важное значение. Их использование позволяло корректировать стратегию германской политики в крайне противоречивых условиях нового^мирового порядка конца XX — начала XXI вв.

Как известно, основной внутренней предпосылкой, детерминирующей курс внешней, политики ФРГ, была сама модель социального рыночного хозяйства. Пожалуй, наиболее определённо и ярко пишет об этом Х. Ламперт в книге «Социальная рыночная экономика. Германский путь» (86). Являясь фундаментальным трудом в области экономической теории, это исследование раскрывает перед читателем тонкости анализа политико-экономических реформ. Продолжая" традицию всемирно признанных классиков — Ф.А. фон Хайена, М. Фридмана, JI. Эрхарда — автор излагает внешнеэкономическую, финансовую, социальную политику государства в условиях свободного рынка. Подробнее рассматриваются структура, конкретные проявления и некоторые существенные итоги развития социального рыночного хозяйства в ФРГ.

В контексте исследования ближневосточной политики ФРГ является крайне важным, что достижение максимально высокого благосостояния нации Х. Ламперт связывает не только с частной инициативой и конкуренцией, но также с ориентированной на экспорт экономикой, которая обеспечивает «.полную занятость и доход каждому, способному и желающему работать». Как справедливо замечает Х. Ламперт, «.внутренняя экономическая свобода связана с внешней экономической свободой. Основанная на внешней торговле, международном обмене валют и международном разделении труда, внешняя экономическая свобода содействует благосостоянию нации практически так же, как и экономическая свобода внутри народного хозяйства» (86, с.69).

К аналогичным выводам приходит Р. Хеттлаге в своей монографии «ФРГ. Исторический баланс» (122), дополняя их неопровержимыми фактами. В частности, он утверждает, что именно «постоянное изменение торгового и платёжного баланса ФРГ в послевоенное время приводили к экономическому росту, полной занятости и обеспечению высокого жизненного уровня». С точки зрения Р. Хеттлаге, «сильная международная конкурентная позиция. помогала компенсировать ограниченное политическое пространство действий» (122, 8.74). Этот вывод является чрезвычайно важным, так как помогает понять вектор политической стратегии ФРГ. Что касается тактики её осуществления, то наиболее развёрнутый анализ концепции социального рыночного хозяйства дан в работе «Социальное рыночное хозяйство в Германии» (94) под редакцией А. Ю. Чекуренко. В ней показано, как, несмотря на все модификации экономической модели, сохранялась её социальная сущность. При этом исследуются конкретные механизмы и инструменты достижения данной цели на протяжении всей второй половины XX в.

Аналогичные вопросы затрагиваются в коллективном труде немецких авторов «От Второй мировой войны к настоящему времени» (138). В отличие от предшествующей работы в нём нет анализа экономических концепций, но в контексте реализации экономической практики акцентируются проблемы, представляющие несомненный научный интерес, такие, как первый экономический спад 1967 г. и новая экономическая политика, «нефтяной шок» и его результаты, длительная безработица, «третий мир» и особая роль в нём государств-ОПЕК. Высвечивание этой тематики позволяет лучше понять специфику социально-ориентированной, рыночной модели западногерманского хозяйства и определить аспекты её изучения.

Указанная литература помогла создать основы авторской концепции. Однако первостепенную роль в ней сыграли экономические аспекты.

Блок экономической литературы по проблематике исследования не слишком большой. В^ основном в нём следует выделить работы авторов, в которых затрагиваются сугубо теоретические вопросы (о чём уже было сказано выше). Речь идёт, прежде всего, об исследованиях, характеризующих сам экономический механизм, инструменты и рычаги его функционирования, внутренние и внешние факторы, приводящие его в движение. В них анализируется претворение в жизнь экономических концепций. Но главноеонипримечательны изучением событий, происходящих в социально-экономической сфере ФРГ, что вместе с экономическим механизмом создаёт картину целостностного восприятия и позволяет выяснить роль тех экономических связей, которые приводили к поразительным результатам. К таким работам можно отнести трудьь следующих авторов: Р. Хеттлаге (122), Э. Никеля (131), коллективные исследования — «Социальное рыночное хозяйство в Германии (94), «От Второй мировой войны к настоящему времени» (138), «ФРГ: даты, факты, анализ» (116).

Литература

посвященная более конкретным проблемам изучаемой темы, также немногочисленна. В ней следует выделить, прежде всего, коллективную работу под редакцией К. Кайзера и У. Штайнбаха «Германо-арабские отношения» (110). Авторы показывают объективные предпосылки развития внешнеполитических связей ФРГ со странами арабского региона, доказывают их необходимость и, в какой-то степени, даже незаменимость дляГермании. Они указывают на существование длительной дилеммы в отношениях ФРГ с ближневосточным регионом, которая заключается в противостоянии арабских стран и Израиля и неизбежной противоречивости западногерманской позиции.

Несомненной заслугой авторов является полнота исследуемой проблемы. В частности, в работе рассматривается не только объём и место германо-арабской торговли в экономике ФРГ, но и структура товарооборота, а также её региональное распределение в арабском пространстве. Столь же подробно исследуются прямые западногерманские инвестиции в арабский регион и помощь в рамках концепции развития, а также степень их воздействия на экономическое развитие Арабского Востока. И наконец, важнейшей проблемой, поставленной авторами, является вопрос значимости арабской нефти для роста и процветания западногерманской модели.

Однако следует отметить, что все названные выше проблемы рассматриваются в контексте 60−70-х годов XX в. И, как видно из названия, авторы не ставили целью исследовать взаимоотношения ФРГ с Израилем, хотя опосредованно они и затрагиваются. Но, как уже говорилось, данная работа, несомненно, представляет собой наиболее полный анализ германо-арабских экономических связей указанного периода. Все остальные исследования, так или иначе касающиеся этой тематики, высвечивают узкие, фрагментарные моменты.

Например, в диссертации А. Е. Егошкина «Политика на Ближнем Востоке в 1973;1980 гг.» (84) указанные выше вопросы торгового оборота, инвестиций и помощи ФРГ странам ближневосточного региона рассматриваются бессистемно, что, впрочем, объяснимо сравнительно небольшим хронологическим, периодом анализа и, главное, отсутствием задачи исследовать значимость ближневосточного рынка с точки зрения реальной экономической ситуации в ФРГ.

Данную проблему теоретическим образом предлагают решить Ю. Рунге и А. Штайнхерр в работе «Развитие структуры, внешней торговли в ФРГ с 1962 по 1972» (115). Руководствуясь теорией Хекшера-Олина, авторы показывают структурные изменения внешней торговли ФРГ, привязывая их к фактору конкурентоспособности западногерманских товаров на мировом рынке. Они вполне обоснованно утверждают, что теория Хекшера-Олина может быть, применима к внешней торговле ФРГ с развивающимися странами, так как она экспортирует в них в основном капиталоёмкие товары, а импортирует, наоборот, трудоёмкие. Однако, как справедливо замечают авторы, в этой схеме должен учитываться фактор гастарбайтеров. В соответствии с тем, как он используется, меняется' вся структура внешней торговли ФРГ. Кроме того, авторы делают важный вывод о том, что ввоз неквалифицированной рабочей силы необходим для сохранения трудоинтенсивных отраслей индустрии. Благодаря задействованию иностранной рабочей силы, удаётся замедлить секторальный ресурсный сдвиг западногерманской промышленности и повысить капиталоёмкость этих секторов (115, 8.1, 23−24)г.

Более подробный, анализ внешнеэкономической деятельности ФРГ в странах «третьего мира» проводится в монографии С. Шульца «Экономическое сотрудничество ФРГ с развивающимися странами» (137). Автор рассмотрел внешнеэкономические связи ФРГ и стран «третьего мира» в аспекте структурных изменений экономика ФРГ. В частности, он показал значение экспорта, импорта и прямых инвестиций для народного хозяйства ФРГ и развивающихся стран, исследовал роль занятости иностранцев для рынка труда ФРГ и проследил их секторальное и региональное влияние на структуру экономики ФРГ. И наконец, осуществив анализ платёжного баланса ФРГ, С. Шульц количественным образом изучил результаты воздействия вышеназванных внешнеэкономических факторов на основные макроэкономические показатели ФРГ, например, на социальный валовый продукт (137, 8.16, 18, 22, 26, 33).

Вопросы взаимоотношений ФРГ со странами-ОПЕК рассматриваются в монографии Е. Лаушмана «Международное конкурентное положение германской индустрии». Исследуя ситуацию энергетического кризиса 70-х гг. XX в., автор доказывает настоятельную необходимость углубления экономического сотрудничества ФРГ с государствами-ОПЕК, особенно с Саудовской Аравией. Он говорит о неизбежной конкуренции немецких предпринимателей на рынке-ОПЕК с представителями английского, французского и японского бизнеса, а также некоторых стран Юго-Восточной Азии. По мнению Е. Лаушмана, преодолеть её можно только продуманной, выверенной политикой, которая учитывает не только экономические, но также культурные, религиозные и идеологические факторы. В' качестве непосредственных мер, направленных на улучшение отношений со странами-ОПЕК, автор предлагает активизировать деятельность официальных индустриальных и торговых палат, представительств и крупных немецких фирм в этих странах, а также использовать в своих интересах занятость иностранных рабочих и специалистов, которые, вернувшисьна родину, будут лучшим двигателем рекламы западногерманской продукции (127, 8.2931).

Проблемы нефтяной политики ФРГ в 80-е гг. XX в. анализируются в статье А. Алькацаца* «Арабские страны-ОПЕК: пройти мимо шумихи?», помещённой в сборнике В. Энгельса «Настоящее немецкой экономики в заокеанских странах — что делать?» (102). Как видно из названия, главной темой изучения является ситуация в. арабских странах-ОПЕК в годы рецессии, связанной с падением цен на нефть. Автор анализирует причины, обусловившие это снижение, справедливо принимая во внимание мероприятия западных государств по-уменьшению зависимости от арабской нефти. Важно подчеркнуть, что А. Алькацац считает нефтяной рынок крайне нестабильным, несмотряна попытки стран-ОПЕК снизить квоты добычи нефти. Он предупреждает о рисках, неизбежных для стран Запада в связи со значительными колебаниями*цен на нефть (102, 8.229−232). Эта информация является, крайне ценной, так как позволяет правильно определить увеличившуюся к 80-м гг. XX в. степень зависимости западногерманской экономики от рынков арабских стран, причём не только в аспекте энергоносителей, но, главным образом, с точки зрения сбыта немецкой продукции.

Анализ тенденций развития нефтегазового хозяйства арабских стран содержится в — диссертации А. Ю. Быкова «Роль нефти арабских стран в мировой экономике (80−90-е гг. XX в.)» (79). Автор проследил колебания цен на нефть вплоть до середины 1999 г. Он выявил роль ТНК США и других индустриальных государств в ценовой политике нефтедобывающих стран. Ещё более важен его вывод о том, что в 90-е гг. XX в. США усилили своё экономическое и военно-политическое влияние-в регионе, в то время как странам Аравийского полуострова в силу валютно-финансового кризиса 1997;1999гг. не удалось обрести альтернативный европейскому рынок сбыта нефти и нефтепродуктов в АТР (79, с. 172−174). Следует отметить, что в работе А. Ю. Быкова позиция ФРГ в рамках рассматриваемой проблемы не исследуется, что делает еёизучение актуальным и необходимым.

Механизм внешнеэкономической экспансии западногерманских • монополий рассматривается в кандидатской диссертации М'.Ю. Шершневой (99). Автор исследует взаимозависимость экспорта товаров и капиталов, подчёркивая при этом, что прямые зарубежные инвестиции западногерманских ТНК стимулируют вывоз немецких товаров. Таким образом, по мнению автора, вывоз капитала нередко способствует внешнеторговой экспансии, хотя сампо себе представляет её прямую альтернативу. Значимость внешнеторговой экспансии для экономики ФРГ столь велика, что при угрозеконкурентоспособности западногерманских экспортёров государственное вмешательство оказывается очень сильным. Как справедливо замечает автор, об этом свидетельствует промышленная и научно-техническая политика федерального правительства. Этот вывод ещё раз подтверждает неоднократно повторенную фразу многих немецких учёных о том, что западногерманская модель социального рыночного хозяйства является экспорториентированной и существует во многом благодаря именно этой характеристике.

В то же время существует ещё. один • фактор, оказывающий существенное влияние' на рост западногерманской экономики: использование иностранной рабочей силы. Причёмодним из главных вопросов" является-выяснение реального вкладатруда иностранцев в экономическое развитие ФРГ.

Наиболее оптимальный вариант решения данной проблемы предлагают такие учёные, как Р. Бех и, Р. Фауст, а также авторы коллективной монографии «Занятость иностранцев» и международная политика" (под редакцией Р. Лормана и К. Манфрасса). Последними была создана исчерпывающая схема влияния занятости иностранцев на ряд внутренних и внешних экономических показателей. А именно, с точки зрения вклада труда иностранцев анализировались:^{производственный} потенциал и рост валового социального продукта- 2) рост цен и уровень жизни- 3) конъюнктурный аспект- 4) рынок труда- 5) инфраструктурные издержки- 6) внешняя" торговля- 7) аспект платёжного баланса- 8). прямые инвестиции ФРГ.

Р.Бех и Р. Фауст в своей работе использовали, эту же схему, лишь в её упрощённом виде. Тем не менее выводы данных исследователей’однозначны г значение труда иностранцев в экономической системе ФРГ трудно переоценить.

Аналогичную оценку дают и другие авторы: Н. Ноттер, В. Шольтен, В.Штризо. В частности, Н. Ноттер подчёркивал, что пребывание иностранных граждан в ФРГ всегда ставилось в зависимость от ситуации на. рынке труда и от конъюнктурных циклов (93).

В.Шольтен в своей диссертациипосвящённой занятости иностранных наёмных рабочих в ФРГ, изучал производственные возможности применения иностранной^ рабочей силы, с точки зрения структуры западногерманского производстваа также с региональной точки зрения (135).

Тему занятости иностранных рабочих в плане их производственного использования развивает в своей докторской диссертации В. Штризо (136). Он считает, что вклад иностранцев в производство ФРГ зависит не только от их профессиональной квалификации, знания немецкого языка, исходного уровня образования, полученного на родине, но также и от степени их производственной интегрированности.

Следует отметить, что названные работы ограничены временными рамками 60−70-х гг., поэтому проблемы, в них поднятые, требуют дальнейшего рассмотрения. В целом, это утверждение правомерно отнести к очень многим экономическим вопросам, затронутым в данном обзоре литературы (внешней торговли, экспорта капитала, сотрудничества в рамках помощи развивающимся странам). Оно касается также политических проблем, относящихся непосредственно к теме исследования.

В частности, кандидатская диссертация А. Е. Егошкина «Политика ФРГ на Ближнем Востоке в 1973 — 80гг.» (84), как видно из названия, охватывает очень небольшой хронологический период. В диссертации А. Л. Манучаряна «Политика ФРГ в отношении арабо-израильского конфликта» (89) период рассмотрения более широкий (1965 — 1986гг.), но проблематика исследования более узкая: она сфокусирована на арабо-израильском противостоянии. Кроме того, оба автора, исследуя в основном дипломатическую историю, используют принципиально иную концептуальную базу. Она сформулирована в рамках общепринятой прежде «стратегии империалистических государств на Ближнем Востоке».

В многотомной «Истории ФРГ» рассматриваются несколько вопросов, относящихся непосредственно к теме исследования. В частности, в четвёртом томе («От Эрхарда к большой коалиции, 1963 — 1969») анализируется дипломатический аспект ближневосточного кризиса 1964 -65гг. Здесь представлен большой фактологический материал, однако авторы констатируют, что позиция бундесканцлера Л. Эрхарда даже спустя много лет продолжает оставаться неясной. Во всяком случае официальная версия поведения Л. Эрхарда во время кризиса, согласно которой «. прошлое „третьего рейха“ настигло настоящее ФРГ.» (119, 8.117), кажется неубедительной. Тем более, что в конечном итоге авторы делают вывод о том, что решение Л. Эрхарда о подписании дипломатических отношений с.

Израилем сблизилось с ходом внутриполитического развития ФРГ в те годы (119, S.118). Возникает вопрос, каким же было это внутриполитическое развитие, и что послужило в нём причиной известного сценария событий?

В пятом томе («Республика в переменах, 1969 — 1974. Эра Брандта») (120) исследуется проблема взаимоотношений ФРГ с Европейским сообществом и США в условиях ближневосточной войны 1973 года. Поиск европейской идентичности в этот период совпал по времени с очередным уточнением и возможным осложнением позиций двух супердержав на Ближнем Востоке. Авторы рассматривают ситуацию сложнейшей политической игры, происходящей между бундесканцлером В. Брандтом, министром иностранных дел Франции Жобертом, государственным секретарём США Г. Киссинджером и президентом США 'Р.Никсоном, результатом которой была так называемая Гумнишская формулакомпромисс, подчиняющий европейские интересы на Ближнем Востоке внешнеполитическому курсу администрации США. Как справедливо заметили, авторы, причиной Гумнишского компромисса был не только вопрос обеспечения безопасности Европы, но и многие другие проблемы (прежде всего энергетические и валютные), связанные с критической ситуацией на рынке нефтедолларов западных стран. Однако" конкретный анализ влияния этих факторов отсутствует.

Анализу взаимоотношений ФРГ и Израиля посвящены работы двух немецких авторов: И. Дойчкрон и А. Нойштадта.

Монография известной западногерманской журналистки И. Дойчкрон написана на богатом фактическом материале (111). Вместе с тем откровенно произраильская позиция автора подчас приводит к искажению событий и почти полностью исключает объективную их оценку. Впрочем, в рамках авторской" концепции она едва может приниматься во внимание, так как практически не соответствует исследуемому периоду (работа И. Дойчкрон опубликована в 1970 г.).

Монография А. Нойштадта «Немецко-израильские отношения в тени ближневосточной политики Европейского сообщества» (130) представляет собой последовательное изложение череды событий, так или иначе связанных с взаимоотношениями двух стран. В центре внимания автораевропейская реакция на изменение соотношения сил в арабо-израильском конфликте. Хронологический период изучения — с 1949 по 1980 год. В условиях отсутствия экономической оценки" исследуемых событий указанная монография может быть полезна в качестве фактологического источника.

В монографии М. Арки (103), посвященной ирано-иракской войне, говорится об истоках и причинах, ходе военных действий, позиции США и других западных держав в конфликте. Автор исследует международную ситуацию, которая оказала непосредственное влияние на конфликт. Речь идёт о его разжигании и затягивании в условии противостояния двух политических систем. Несомненный интерес представляет информация о военных поставках ФРГ Ирану и Ираку, а также иранских военно-политических центрах, располагавшихся на территории Западной Германии во время ирано-иракской войны. Книга М. Арки поднимает проблему международного терроризма, истоки которого берут своё начало именно в 80-х гг. XX в., в том числе в деятельности указанных выше военно-политических организаций.

События ирано-иракской войны исследуются в историческом очерке Ш. А. Ниязматова «Ирано-иракский конфликт» (91). Работа посвящена анализу причин и предпосылок войны. Очень подробно автор рассматривает ход военных действий, выделяет его основные этапы. Представляется важным изучение позиции США и арабских стран в этом конфликте, так как именно политика США в период конфликта привела к совершенно новому размежеванию сил в арабском лагере.

Более конкретная информация о последствиях ирано-иракской войны для Ближнего и Среднего Востока содержится в статье Р. Маркаряна «Воздействие ирано-иракской войны на арабо-израильский конфликт» (90).

Несмотря на узкую сфокусированность статьи, в ней представлен достаточно широкий спектр изменившихся после войны позиций государств Персидского залива. Кроме того, нельзя не согласиться с самым главным и определяющим выводом автора: из-за ирано-иракской войны палестинская проблема оказалась отодвинутой на второй план (90, с.64).

Такое смещение акцентов, бесспорно, изменило всю конфигурацию сил на Ближнем и Среднем Востоке и не могло не отразиться на политике ведущих западных держав. Прежде всего это выразилось в новом витке гонки вооружений в регионе Персидского залива. В статье А. Егорина (83), посвящённой этой тематике, содержится информация о поставках оружия в ближневосточный регион в 70−80-е гг. XX в. Среди стран-экспортёров (США, Франция, Италия, Великобритания) называется и ФРГ, главным образом, в связи с её поставками в Израиль, Саудовскую Аравию, Египет. Как справедливо замечает автор, «побудительным мотивом к усилению I оборонного потенциала небольших эмиратов и султанатов стала в 80-е гг. ирано-иракская война» (83, с. 165).

Сравнивая динамику гонки вооружений в ближневосточном регионе в 70-е и 80-е гг. XX в., автор отмечает, что, несмотря на падение цен на нефть и займов для некоторой категории стран, военные расходы ближневосточных стран в 80-е гг. неуклонно росли и в полтора раза превышали военные расходы Южной Азии, Африки и Дальнего Востока (83, с. 175). Выводы автора о возросшей опасности внутриполитической дестабилизации государств ближневосточного региона позволяют проследить общую тенденцию их развития и соответственно выявить закономерности политики западных стран, в том числе ФРГ.

Вопрос военных поставок и помощи, в том числе финансовой, рассматривается в коллективной монографии К. Кайзера и К. Бехера «Германия и иракский конфликт: безопасность Германии и Европы после германского объединения» (123). В работе содержится богатый фактический материал, раскрывающий степень материальных затрат ФРГ в военной операции западных стран в Заливе в 1991 г. Она помогает определить мотивы поведения ФРГ в период иракского конфликта, который совпал по времени с событием гораздо более значимым для неё — германским объединением.

Косвенное отношение к теме исследования имеют работы, которые посвящены анализу расстановки политических сил на Ближнем и Среднем Востоке, изучению внешней политики арабских стран, непосредственно арабо-израильскому конфликту и палестинской проблеме. К ним относится, например, коллективный труд под редакцией Н. А. Куценкова и А. И. Чигерова «Внешняя политика стран Ближнего и Среднего Востока» (81), хронологический период исследования которого ограничен 60−70-ми гг. XX в. Заслуживает внимания статья И. Лисицыной «Развитие израильско-палестинского диалога в 80-е гг.» (87), в которой показаны качественно новые тенденции, появившиеся в арабо-израильских отношениях в указанные годы.

Арабо-израильской проблематике посвящены также материалы научной конференции, проходившей в Н.Новгороде. Они изложены в работе «Компоненты арабо-израильского мира в 1990;м г. Итоговый документ научной конференции.» (85). Кроме вопросов, непосредственно относящихся к арабо-израильскому урегулированию, некоторое внимание авторы уделяют проблеме меняющихся акцентов в политике великих держав (США, СССР, Великобритании, Франции), что представляет несомненный интерес в рамках оценки позиций государств-лидеров в конце 80-х — начале 90-х гг. XX в.

Аналогичный аспект анализа вышеназванной тематики присутствует в статьях А. Фролова (96) и Т. Носенко (92), с тем лишь отличием, что авторы исследуют более ранний период- 70 — 80-е гг. XX в. А. Фролов рассматривает роль США в процессе ближневосточного урегулирования, тогда как Т. Носенко даёт оценку позиции Европейского сообщества по данному вопросу.

Как уже говорилось, указанные выше работы могут быть использованы для определения хронологии важнейших политических событий на Ближнем Востоке, изучения позиций государств Залива и ведущих стран Запада.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней на основе использования широкого круга ранее не включенных в отечественный научный оборот документов и статистических материалов впервые в российской германистике предпринята попытка комплексного анализа взаимообусловленности экономической и политической стратегии ФРГ на Ближнем Востоке и модели социальноориентированной рыночной экономики, ставшей основой для построения образцового либерально-демократического государства. Исследование основных составляющих данной модели (внешней торговли, экспорта капитала, нефтяного фактора, импорта рабочей силы и т. д.) в рамках концептуальных основ внешнеполитической стратегии ФРГ позволило определить качественные этапы эволюции ближневосточной политики, роль и значение данного региона для экономического и политического развития ФРГ.

Новым является прежде всего ракурс исследования: ближневосточная стратегия встроена в общий механизм экономического и политического развития ФРГ, показана степень её экономизации, обусловленная вынужденной геополитической ущербностьюопределён вектор ближневосточной политики ФРГ в рамках её поступательного развития: от экономического присутствия к политическому влиянию в регионесделаны выводы относительно экономической и политической значимости ближневосточного региона для гармоничного развития ФРГопределена сущность сбалансированной политики ФРГ и причины, вызывающие крен в сторону арабских стран либо Израиляисследована политика ФРГ в ситуации появления фактора радикального ислама и нового витка гонки вооружений в 80-е годы XX века, в частности, проанализирована позиция ФРГ в рамках ливанского кризиса 1982 года и ирано-иракской войныпоказан вклад ФРГ в военную^ операцию вЗаливе в 1990;1991; годах— наконец, рассмотрена ближневосточная политика ФРГ в период германского объединения.

Практическая’значимость состоит в следующем:

1. Диссертация представляет собой: — первое комплексное исследование важнойнаучной проблемы-, восполняющее существующий? пробел в, изучении ближневосточной, политики ФРГ в 60−90е годы-XX.века.

2. Результаты, исследования могут быть использованы:

— в? научно-исследовательской работе, связанной с изучением внешней политики ФРГ на Ближнем и Среднем Востоке, международных отношений на: Ближнем Востоке, экономических связей ФРГ со странами? данного региона;

— В5- учебно-педагогической работе для* проведения лекционных и семинарских занятийпо курсу новейшей? истории, а также дляразработки: методических пособий;

— в международных экономических отношениях и* дипломатии: приразработке конкретных направлений-внешней политики*, современноЙ1России.

3. Выводы, содержащиеся: в труде, могут быть полезны, для научной ориентации заинтересованных учреждений и организаций при подготовке специалистов-международников:

4- Предложенные диссертантом рекомендациимогут быть использованы в целях повышения эффективности анализа перспектив: дальнейшей эволюции политики различных государств мирового сообществадля составленияфазличного рода прогнозова также для выработки адекватных предложений в области, российско-германских-отношений;

5: Результаты исследования позволяют использовать фактические данные при разработке проблем новейшей истории Германии, при написании книг и научных трудов по истории зарубежных стран, геополитике и международным-отношениям.

Заключение

.

Идея германского единства на протяжении всей послевоенной истории ФРГ являлась главным, основополагающим вектором всей внешней политики Западной Германии. Она стала системообразующим фактором внешнеэкономических и внешнеполитических отношений, которые связывали ФРГ с другими странами. Она определила стиль деятельности германских канцлеров — неизменно жёсткий и выверенный, основанный на преемственности, и курс западногерманской политики, стержневыми приоритетами которого стали: интеграция в Атлантическое сообщество, единство только в европейских рамках, свобода и материальное благосостояние.

Идея германского единства оказала влияние на геополитику ФРГ и западногерманскую политику в отношении стран «третьего мира». Несмотря на то, что геополитика в конце 60-х гг. XX века была официально запрещена, её основные категории — пространство, безопасность и суверенитеттрансформировались в наиважнейшие практические цели ФРГ, опосредованное достижение которых в стратегически значимых регионах (например, на Ближнем Востоке) позволило приблизить момент германского объединения. Реализации указанных целей способствовала так называемая «политика развития» (или политика помощи развивающимся странам). Своим появлением она обязана опять же геополитическим амбициям ФРГ, проявившимся во второй половине XX века в «третьем мире» в сфере внееевропейской экономической активности ФРГ, которая стала ощутимой компенсацией потери ФРГ своего экономического и политического влияния в Европе.

Политика помощи развивающимся странам, маскируя значение геополитического фактора, не предавала его забвению. Напротив, ФРГ стремилась обрести влияние в регионах, некогда считавшихся приоритетными для Германии. Одним из таких регионов был и остается Ближний Восток.

Ближний и Средний Восток является единственным непосредственно смежным с Европой регионом «третьего мира». Его пространственная близость с точки зрения политики безопасности неизбежно влияет на Европу и соответственно на Германию. В условиях сохранения региональной стабильности Ближний Восток — это минерально-сырьевая кладовая ФРГ, источник её бесперебойного снабжения нефтью, а также ёмкий рынок с хорошими экспортными возможностями при сравнительно небольших транспортных затратах.

Политика помощи развивающимся странам в концептуальном плане оказалась совершенно естественной заменой геополитики, так как преодолеть зависимость от США, ограниченность своего суверенитета, отсутствие должной военной мощи можно было, лишь обладая реальной экономической силой.

Ориентация ФРГ на рост благосостояния и внешнюю самостоятельность всегда были политически взаимосвязаны. Кроме того, внешнеэкономическая активность стимулировала внутренний рост западногерманской экономики. Высокий жизненный уровень, достигнутый в ФРГ, являлся необходимой предпосылкой укрепления положения страны в Европе и на мировой арене: западногерманская модель становилась всё более привлекательным образцом хозяйственного и социального порядка для многих стран, а также — что немаловажно — для населения соседней ГДР. Таким образом, политика помощи развивающимся странам была встроена в социально-ориентированную рыночную модель западногерманской экономики, главной характеристикой которой являлась её экспорториентированность.

Экспорториентированность экономики ФРГ определила всю специфику западногерманского хозяйства: структуру промышленности, рынок труда, устойчивость национальной валюты, темпы роста доходов на душу населения. Она напрямую детерминировала такие важные социально-экономические категории, как занятость и безработица, инфляция и социальная стабильность. При этом главным фактором, позволяющим расширять или уменьшать производственные мощности ФРГ, стала торговля с развивающимися странами. Именно благодаря расширению внешнего спроса стал возможным экономический рост. Так как Западная Германия сама диктовала цены на многие виды продукции, её торговая позиция на внешнем рынке была заведомо выигрышной. Таким образом, товарный экспорт в кризисных ситуациях облегчал западногерманский рынок от излишков продукции. В свою очередь, экспорт западногерманского капитала в развивающиеся страны регулировал западногерманское производство, перенося его за границу.

Масштабы торговых операций и переливы капитала в страны «третьего мира» во многом обусловили постоянно активный платёжный и торговый баланс ФРГ. В результате западногерманская марка стала одной из самых стабильных валют в Европе. А экспортная доля в валовом социальном продукте неуклонно росла на протяжении 50−80-х годов XX века.

Важным фактором экономического благополучия Западной Германии всегда была иностранная рабочая сила. Без неё экономический рост и благосостояние страны были бы поставлены под вопрос. Занятость гастарбайтеров позволяла решать структурные проблемы сферы промышленного производства, а также социальные вопросы отечественного рынка труда.

Однако наиболее значимым стратегическим фактором развития народного хозяйства ФРГ стала постоянная зависимость от непрерывного ввоза сырьевых ресурсов, в первую очередь, нефти. Свою потребность в нефтегазе ФРГ покрывала, главным образом, из арабских источников. Нефть ближневосточного региона определяла внутреннюю и внешнюю политику ФРГ, как в экономической сфере, так и на международной арене. Нефтяной импорт ФРГ из стран Ближнего Востока и Северной Африки обусловил обратный рост западногерманского экспорта товаров и инвестиций в нефтедобывающие страны Залива.

Таким образом, создав экспорториентированную модель экономики, (в немалой степени используя при этом нефтяные ресурсы Ближнего Востока), ФРГ доказала всему миру своё явное экономическое превосходство. К объединению она пришла экономическим путем, но в ходе этого пути Западная Германия вынуждена была быть политически ангажированной в стратегически важных сферах внешней политики США.

Только после объединения стало возможным возрождение геополитического аппарата оценок дальнейшего курса ФРГ. Только после объединения перед ФРГ встала задача образовать противовес американскому влиянию в зоне Персидского залива. Только после объединения ближневосточная политика ФРГ обрела свои новые координаты: стала германской и европейской одновременно. Это означало, что Германия должна была быть ангажированной только в зоне своих интересов и общее направление её политики не должно было расходиться с внешней политикой и политикой безопасности НС. Центральной задачей ближневосточнойполитики ФРГ в начале 90-х гг. было поддержание политической стабильности в регионе. От её наличия или отсутствия в конечном итоге зависела степень реализации экономических интересов ФРГ в регионе, а также её безопасность.

В свою очередь, в геополитике объединённой Германии были намечены определённые цели, практическое достижение которых на Ближнем Востоке позволило бы привести в соответствие её основные характеристики (пространство, безопасность, суверенитет) в данном регионе. Появление геополитики отразило концептуальный сдвиг в осмыслении процессов воссоединения двух Германий, который потребовал переоценки прошлого и изменения всех геополитических позиций в будущем. Прошлое базировалось на идее германского объединения: оно было тем стержневым фактором, который систематизировал всю структуру западногерманской внешнеполитической стратегии и тактики. После объединения этот фактор исчез и возникла некая пауза, затяжной характер которой был крайне нежелателен, но, кажется, неизбежен.

В силу спонтанности объединения в Германии долгое время отсутствовала концепция её дальнейшей внешней политики, но каждая её составляющая, любой из её элементов требовали адекватной реакции, оценки происходящих событий и возвращения к предшествующему этапу. А опыт, в свою очередь, показывал, что кроме основополагающей идеи, западногерманской внешней политике всегда были присущи такие качества, как преемственность, интеграция в Атлантическое сообщество государств, глобальное видение мира, свобода и материальное благосостояние.

Главным политическим лейтмотивом всех немецких политиков от Аденауэра до Коля было единство в европейских рамках. Этот мотив, как и идея связывания своей судьбы с Западом, существенным образом повлияли на ближневосточную политику ФРГ.

Подводя итог сказанному, можно отметить, что ближневосточной политике ФРГ в 60-е годы XX века был свойственен ряд приоритетов, которые в сочетании с международной и внутриполитической ситуацией определили её специфику в разные периоды. К ним можно отнести: 1) детерменированность германской проблемой- 2) экономические интересы, связанные с бесперебойным снабжением ФРГ энергоресурсами и её рынками сбыта- 3) стратегические интересь1 ФРГ в регионе.

В зависимости от преобладания действия тех или иных вышеназванных факторов менялась сама ближневосточная политика, её цели и методы.

В аденауэровской внешнеполитической концепции ближневосточная политика ФРГ оказалась «зажатой» в жёсткие ограничения противостояния «Запад-Восток». Неожиданное появление ГДР в арабском мире в ходе экономического и политического контрнаступления СССР в середине 50-х гг. XX века обернулось со стороны ФРГ провозглашением доктрины Хальштейна — дипломатическими и экономическими санкциями в отношении государств, которые хотели признать или признали ГДР и соответствующей оборонной политикой. Доктрина Хальштейна, применяемая как средство давления в ближневосточной политике ФРГ, привела к крупнейшему политическому провалу, когда в ответ на заключение дипломатических отношений ФРГ с Израилем, большинство арабских стран разорвали свои отношения с Западной Германией. Бундесканцлер Л. Эрхард допустил развитие событий по столь плачевному сценарию, несмотря на достаточно тесные экономические связи с арабским миром. Он оказался заложником аденауэровской внешнеполитической концепции, в соответствии с которой приоритетные позиции получил Израиль, тогда как арабские страны были вытеснены на второстепенное место государств «третьего мира».

В конкретной экономической ситуации середины 60-х гг. XX века ресурсный потенциал арабских стран ещё не стал необходимым условием успешной работы западногерманского экономического механизма. Несмотря на то, что в ФРГ уже началось быстрое развитие отраслей экспортной ориентации, и они составили основу экспорта Западной Германии в страны Ближнего Востока, вопреки тому, что импорт из стран арабского региона был в два раза большим и превалировала в нём нефть, эти факторы ещё не стали определяющими, они не повлияли на решение Л. Эрхарда о заключении дипломатических отношений с Израилем. Структурные изменения в экономике ФРГ, основанные на применении нефтяных энергоносителей в середине 60-х годов XX века не были завершены, поэтому нефтяной бойкот арабских стран не имел для ФРГ серьёзных последствий.

Однако экономический кризис 1967 г. ясно показал, что экономика ФРГ в очень сильной степени оказалась привязанной к экономическому потенциалу стран Ближнего Востока. Более того, в структурном отношении она сделалась зависимой от обеспечения нефтью странами Ближнего Востока. Именно в этот период был заложен экономический фундамент взаимоотношений ФРГ с Израилем. Взаимовыгодный торговый обмен двух стран, инвестиции и экономическая помощь Израилю способствовали созданию там конкурентоспособной партнёрской экономики. Следует подчеркнуть — помощь ФРГ Израилю была регулярной, её масштабызначительными, а инвестиции обеспечили перевод в Израиль новейших технологий и «ноу-хау». Так Израиль получил огромные преимущества перед своими арабскими соперниками. Благодаря Германии он совершил огромный экономический рывок, опередив арабские страны и по темпам экономического развития, и во времени.

Именно в конце 60-х гг. XX века во взаимоотношениях Западной Германии с Израилем и арабскими странами наметилось стремление к равновесию, вполне обоснованному с экономической и политической точки зрения, равновесию, которое в 70-е гг. XX века воплотилось в так называемую «уравновешенную политику».

Уравновешенная политика как концепция отражала состояние зыбкого политического балансирования, которое западногерманские государственные деятели пытались удерживать в ситуации экономического и политического кризиса 1973;74 гг. ФРГ испытывала давление, как со стороны арабских стран, так и со стороны Израиля. Ей важно было выиграть время, используя те явные преимущества, которыми она обладала перед другими европейскими державами: профицит платёжного баланса и высокий курс западногерманской марки.

Профицитным был прежде всего торговый баланс ФРГ с Израилем. Товарооборот двух стран до 1975 года увеличивался вопреки ближневосточной войне и энергетическому кризису. Причём именно на пике экономического кризиса (в 1974 г.) ФРГ повысила свой экспорт в Израиль до рекордной одномиллионной границы, перешагнув её.

Исключив нефть из рассмотрения, оказывается, что и западногерманский торговый баланс в отношении арабских стран на протяжении 70-х годов XX века также всегда сводился с излишками. Увеличившуюся прибыль от повышения цен на нефть нефтедобывающие арабские государства тратили на закупку в ФРГ готовых изделий и полуфабрикатов. Именно этим объясняется быстрое сокращение дефицита платёжного баланса с ними в 1975;1976 гг.

В свою очередь, относительно высокий и стабильный курс западногерманской марки, по сравнению с другими валютами, способствовал вывозу капитала за границу. Для западногерманских предприятий сокращение штатов в связи с переносом производства за границу было одним из методов борьбы с инфляцией и структурной безработицей. Решая проблему занятости, западногерманское правительство за счёт увеличения сети ТНК меняло структуру народного хозяйства ФРГ. Так создавалась «вторая западногерманская экономика» в «третьем мире».

Между тем, с географической точки зрения, прямые западногерманские инвестиции в арабском мире были распределены неравномерно. В основном они концентрировались на семи странах: Ливии, Алжире, Египте, Саудовской Аравии, Тунисе, ОАЭ и Марокко. В этих странах инвестиционная деятельность ФРГ почти достигла темпов инвестирования Западной Германией Израиля. Но направлялись инвестиции, главным образом, в сферу нефтедобывающей промышленности, а также в автомобилестроение, производство железа и стали, химическую индустрию и кредитные институты.

Пик инвестиционной активности западногерманских компаний пришелся на 1974;1979 годы. И хотя тенденциально арабская нефть в конце 70-х гг. XX века стала вытесняться поставками нефти из стран Северного моря, решающим фактором неизменности связей с арабским регионом стала структура потребностей западногерманского рынка. Ориентированная на лёгкие продукты нефтепереработки (моторный бензин, нефтехимические продукты) и средства перегонки (дизельное топливо, лёгкое топливо, мазут), структура западногерманского спроса плавно сдвигалась в направлении нефти Саудовской Аравии, Алжира и Ливии. Её импорт индуцировал дополнительный экспорт товаров и капиталов в этот регион.

Таким образом, ФРГ очень хорошо осознавала свою уязвимость в случае применения «нефтяного оружия». Шестидневная война 1967 г. ясно показала ей, что уход с ближневосточного нефтяного рынка мог оказаться очень сомнительной акцией. Поэтому ФРГ безусловно стремилась к возобновлению дипломатических отношений с арабскими странами, но это вынуждало её, несмотря на тесное экономическое сотрудничество, маневрировать в отношениях с Израилем. Товарооборот двух стран до 1975 г. увеличивался вопреки ближневосточной войне и энергетическому кризису (1973;74 гг.). Именно на его пике (в 1974 г.) ФРГ сумела повысить свой экспорт в Израиле на 35%. В этот же год вывоз западногерманских товаров в Израиль впервые перешагнул одномиллионную границу. Столь же быстро рос объём немецких прямых инвестиций, направлявшихся в израильскую экономику.

Неуклонная тенденция увеличения взаимосвязей двух стран приводила к тому, что в политической сфере ФРГ всё труднее приходилось лавировать между Израилем и арабскими странами. Кроме того, как поборница дальнейшей европейской интеграции, ФРГ не могла игнорировать позиции Европы в отношении Израиля. Поэтому ей было очень сложно найти правильную линию поведения: она то присоединялась к общему тексту резолюции ЕЭС, осуждавшей Израиль (19.05.1971 г.), то отходила от неё. В конечном итоге эти дипломатические манёвры привели к желаемому результату: ФРГ удалось разбить арабский лагерь, сознательно обойдя при этом Арабскую Лигу, и возобновить дипломатические отношения с арабскими государствами исключительно на двустороннем уровне.

В свою очередь, арабские страны понимали новое партнёрство с ФРГ прежде всего с экономической точки зрения. Бонн преследовал далеко идущие цели: он хотел расширить сферу своего влияния в арабских странах просоветской ориентации и, оттеснив ГДР, создать там базис хороших политических отношений в будущем.

Разрядка международной напряженности и связанное с ней потепление мирового политического климата позволили ФРГ отказаться от доктрины Хальштейна и сделать отношения с ближневосточными арабскими странами более прагматичными. Интеграционные процессы в Западной Европе и, главное, зависимость западноевропейских стран от арабской нефти не позволили ФРГ обособиться от общей позиции. В противном случае она не могла бы претендовать на лидирующую роль в этом регионе. Поэтому федеральное правительство хорошо понимало, насколько важно было ясно расставить новые акценты уравновешенной политики ФРГ на Ближнем Востоке. Она должна была соответствовать новой восточной политике, то есть представлять собой улучшенные отношения с СССР и арабскими странами, с одной стороны, и союзнические отношения с США и Израилем, с другой. В рамках ближневосточного конфликта это означало, что ФРГ поддерживала сближение ЕЭС с арабскими государствами, хотела содействовать международной конференции по ближневосточному конфликту ради его скорейшего завершения, но подчёркивала при этом особый характер отношений с Израилем.

Октябрьская война 1973 г. и энергетический кризис 1973;74 гг. вынудили ФРГ конкретизировать свою позицию в ближневосточном конфликте. Общая энергозависимость западноевропейских стран от арабских государств сближала политику ФРГ в ближневосточном регионе со стратегией Западной Европы, но одновременно вынуждала отступать от позиции США. В то же время в условиях экономического кризиса ФРГ оказалась наименее уязвимой страной Западной Европы, так как имела большие валютные резервы. Поэтому, руководствуясь своими экономическими интересами в регионе Залива, после подписания серии договоров с восточноевропейскими странами она делала всё возможное, чтобы не допустить советско-американской конфронтации на Ближнем Востоке.

Кроме того, по мере расширения экономического сотрудничества с арабским миром, Бонн всё сильнее понимал нежелательность полной гегемонии США на Ближнем Востоке. Официальные лица Западной Германии неоднократно заявляли, что не желают быть втянутыми в ближневосточный конфликт и не могут позволить использовать федеральные земли для «воздушных мостов» США в Израиль. Администрация США осудила позицию ФРГ, обвинив её в нежелании выполнять свои союзнические обязанности.

Госсекретарь США Г. Киссинджер призвал к единству Запада. Именно тогда в его высказываниях проскользнула неоднократно повторяемая позже мысль о том, что Европе трудно будет защитить свои интересы, дистанцируясь от США. Затем, в период открытого расхождения между США и Западной Европой, когда начался евро-арабский диалог, нажим американцев усилился.

В своей политической игре США учли три фактора: ФРГ менее страдала от энергетического кризиса, нежели другие европейские страныеё безопасность могла быть обеспечена только СШАи наконец, бундесканцлер ФРГ в начале 1974 г. стал президентом ЕЭС и председателем ЕПС, что давало ему официальные рычаги политического давления в ЕЭС.

В ситуации тяжёлого выбора — открыто присоединиться к США или перейти на позиции Франции — ФРГ избрала компромисс. Для включения требований США в европейский консультационный процесс министр иностранных дел ФРГ В. Шеель пригласил своих европейских коллег в замок Гумниш, и там при обсуждении темы консультаций с третьей стороной (США) был предложен принцип единогласия. Таким образом, при несогласованном консультационном решении блокировалось дальнейшее обсуждение темы в рамках конференции министров иностранных дел. По. •-.. ' '. .. .. .306 темам, которые США рассматривали как важные, существовала неформальная договорённость между американским и западногерманским правительствами: Благодаря гум нише кому компромиссу тема ближневосточного конфликта была передоверена американским усилиям о мире, а претензии европейской идентичности уступили место политическим реалиям. Позиция ФРГ помогла уничтожить антиамериканскую блокировку в Западной: Европе. ' ,.

Но вскоре в ходе сепаратных переговоров между Израилем и Египтом в Кэмп-Дэвиде американцы упустили стратегический шанс. Им не удалось закрепить за собой инициативу в ближневосточном мирном процессе. Хотя Г.-Д.Геншер предупреждал о том, что необходимо расширить круг участников переговорного процесса ивключить в него вопросы о легитимных правах палестинского народа и его идентичности. В конечном итоге, стратегическая инициатива была перехвачена европейцами. В 1980 г. в Венеции было подписано' общее декларативное заявление ЕС по урегулированию ближневосточного конфликта. В нём обосновывалось право всех государств региона, включая Израиль, на существование и безопасность, право палестинского народа на самоопределение, отказ от применения и угрозы насилием.

Заявление ЕС в Венеции было альтернативной программой Кэмп-Дэвидскому процессу./Идея всеобщего урегулирования ближневосточного конфликта фактйчески отменяла Кэмп-Дэвидский мирный договор. Несмотря на отрицательные высказывания большинства членов Бундестага, ФРГ, поддержала, общую позицию «девятки». Но ввиду правительственной дискуссии бундесканцлеру Г. Шмидту пришлось отказаться от официального признания ООП. Сближение с ней стало невозможным из-за сильных разногласий во внутриполитической сфере.

Между тем, главным побуждающим мотивом ближневосточной политики ФРГ в начале 80-х гг. XX века были не столько внутриполитические соображения, сколько внешнеполитические обстоятельства. Начавшийся конфликт между Ираном и Ираком требовал обратить пристальное внимание на политику безопасности в ближневосточном регионе. В новой международной ситуации она не определялась только расстановкой сил в арабо-израильском конфликте, но рассматривалась гораздо шире: с точки зрения усиления радикального ислама в условиях ирано-иракской войны. Именно поэтому ФРГ сочла нужным несколько «девальвировать» позиции Израиля, сделав союз с арабскими странами более тесным, то есть укрепив его экономической интеграцией. Та же причина подспудно определяла позицию ФРГ во время ливанского кризиса.

Заручившись поддержкой политических лидеров Египта и Иордании, Г.-Д.Геншер видел возможности разрешения ливанского кризиса в решении палестинской проблемы. Он стремился создать общую платформу и сплотить на её основе как можно большее число сторонников. Он пытался доказать другим странам Запада и, прежде всего США, что общая позиция арабских стран вынудит убедить Израиль в необходимости изменения его политической платформы. С этой целью были предложены три плана урегулирования ближневосточного конфликта — резолюция арабских стран, принятая в г. Фесе, план Р. Рейгана и план Европейского сообщества.

Все три были одобрены ФРГ. Но текст заявления Г.-Д.Геншера по смыслу практически повторял текст резолюции министров иностранных дел «десятки». Оба заявления датировались одним числом: 20.09.1982 г. Так ФРГ демонстрировала свою солидарность с Европой. Совершенно идентично в двух данных заявлениях трактовалась проблема вывода всех зарубежных вооруженных сил из Бейрута. И наконец, в очередной раз повторялась мысль о необходимости всеохватывающего урегулирования на Ближнем Востоке. Причём на этот раз речь шла об участии в переговорах ООП, что означало легализацию этой организации.

Никогда прежде политика ФРГ в отношении арабо-израильского конфликта не была столь радикальной, как в период ливанского кризиса 1982 г. Усиление исламского фактора было не единственной причиной, обусловившей изменение политического курса ФРГ в отношении Израиля и Палестины. Вторжение Израиля в Ливан осуждали во всем мире, в том числе и в самом Израиле. Кроме того, ливанский конфликт был чреват вмешательством в ситуацию СССР. И наконец, двукратное снижение цен на нефть (в 1982;83 гг. и в 1986 г.) в условиях незаконченной структурной перестройки экономики ФРГ обернулось ростом безработицы.

Анализ экспорта товаров и капиталов ФРГ в ближневосточный регион показал, что даже в условиях объективных причин его снижения (незаконченной структурной перестройки экономики и падения мировых цен на нефть) западногерманское правительство всячески способствовало проведению экспорториентированной политики.

Это выразилось прежде всего в стремлении содействовать инвестиционным проектам, которые помогли сохранить этот регион в качестве ёмкого сырьевого рынка и рынка сбыта продукции. Кроме того, правая коалиция делала всё, чтобы помощь развивающимся странам возвращалась в форме заказов частным концернам ФРГ, что также служило целям экспорториентированной политики.

В свою очередь, гастарбайтеры продолжали оставаться одним из регуляторов западногерманского рынка труда, что помогало решению внутренних экономических проблем, связанных с инфляцией и структурной безработицей.

Активизация странами Запада альтернативных источников нефти в Великобритании, Норвегии, Мексике, Венесуэле и Нигерии привела к заметному ослаблению влияния ОПЕК и ОАПЕК на мировом нефтяном рынке. В результате покупательная способность нефтедобывающих стран значительно снизилась, и как следствие, сократились мощности западногерманского производства как в стране, так и за рубежом. Падение цен на нефть отразилось и на ввозе товаров в арабские страны, и на экспорте капитала.

Между тем ФРГ была заинтересована в реализации программ создания нефтедобывающей промышленности в арабских странах. Как уже говорилось, она нуждалась не только в нефти определённого качества. Она нуждалась в сохранении рынков сбыта собственной продукции. Именно поэтому Г.-Д.Геншер критиковал экономический курс США, который, по его мнению, мог привести к пагубным результатам, в первую очередь, для Европы и, пользуясь общественным мнением, осуждал военные действия Израиля в Ливане.

Однако Израиль категорически отказался от осуществления плана Рейгана, несмотря на то, что он был менее радикальным, чем остальные резолюции. Попытка президента Х. Мубарака осуществить его при поддержке ФРГ также оказалась безрезультатной: Г.-Д.Геншер заверил Х. Мубарака в неизменности ближневосточной позиции ФРГ, основанной на трёх принципах европейской декларации, подписанной в Венеции в 1980 г. Но никаких договорённостей в ходе германо-египетских переговоров не было достигнуто. Все вопросы, связанные с мирными инициативами, остались открытыми.

Визит президента Египта в Бонн произошел уже после изменения правительства ФРГ в октябре 1982 г. Западногерманский курс в ближневосточном регионе стал проамериканским и произраильским. Впрочем, консервативный поворот ближневосточной политики ФРГ обозначился уже в июле 1982 г. Именно тогда Р. Барцель, председатель комитета по внешней политике ФРГ в Бундестаге, недвусмысленно заявил, что отсутствие должного влияния ФРГ в регионе и её зависимость от арабской нефти в условиях ирано-иракской войны заставляют поддерживать здесь политику США. В дальнейшем эта позиция стала лейтмотивом высказываний нового канцлера Г. Коля. Израильская проблематика в них стала превалировать. Причём поддержка Израилю со стороны ФРГ была обеспечена не только во внешнеполитической сфере, но и в сфере внешней экономики, прежде всего в аспекте экспортных интересов Израиля на средиземноморском рынке.

Консервативный поворот ближневосточной политики ФРГ был обусловлен, прежде всего, ухудшением международного климата и новым витком гонки вооружений в противостоянии Восток-Запад. Показательно, что уже при правительстве Шмидта-Геншера, социал-демократы хотели использовать правительственную дискуссию о вооружении стран Ближнего Востока для изменения внешнеполитического курса в этом регионе. Ещё в 1978 г. вопреки собственному законодательству ФРГ ввязалась в гонку вооружений на Ближнем Востоке. В итоге за период с 1978 по 1982 гг. Ближний Восток и Северная Африка получили около половины (46,4%) всех западногерманских поставок оружия. «Львиная доля» их досталась Саудовской Аравии, Ливии, Алжиру, Египту, Ираку, Ирану, ОАЭ, Судану и Сирии — странам, товарооборот которых с ФРГ в начале 80-х гг. из-за понижения цен на нефть стал уменьшаться. Но благодаря западногерманским поставкам вооружения эти страны продолжали оставаться в орбите внешней политики ФРГ.

Более того, политика гонки вооружений в ближневосточном регионе позволила ФРГ достичь другой важной цели — раскола в арабском лагере. Тем самым был ликвидирован значимый противовес Израилю и нивелирована арабская солидарность. Участие ФРГ в гонке вооружений на Ближнем Востоке было обратной стороной общего заявления ЕС в Венеции, а также прологом к ливанскому кризису и ирано-иракской войне. По сути дела в период ирано-иракской войны были заложены все дальнейшие успехи и неудачи западногерманской дипломатии в ближневосточном регионе.

Успехи были связаны с продуманной политикой равновесия, которую ФРГ проводила в отношении воюющих сторон. Соперничество СССР и США в ирано-иракской войне, во избежание катастрофических последствий, не должно было вылиться в усиление одной из сторон. Поэтому Г.-Д.Геншер в официальных заявлениях придерживался нейтралитета. Но наряду с официальной политикой в ФРГ всегда существовала реальная политическая практика.

Именно с ней и были связаны негативные моменты, предопределившие в дальнейшем крупнейшие политические провалы. Речь идёт, прежде всего, о фактах крупномасштабной торговли оружием с обеими конфликтующими странами и беспрецедентных случаях попустительства, осуществлявшегося ФРГ в отношении деятельности иранских фундаменталистских групп, которые находились во время ирано-иракской войны на территории Западной Германии. Присутствие крупного международного центра радикального ислама, занимавшегося разработкой и осуществлением террористических актов и торговлей оружием, резко контрастировало с официальными заявлениями правительства ФРГ, которое выступало за скорейшее мирное разрешение конфликта.

Причём на завершающей фазе конфликта ФРГ уже не скрывала своей откровенно проиранской позиции. Иран был для неё не просто важным торговым партнёром. Поддерживая Иран, Западная Германия помогала США и Израилю в создании зыбкого политического равновесия в регионе Залива.

Кроме того, ФРГ не могла игнорировать тот факт, что Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) был создан без участия Ирака, в то время как Ирану арабские страны стали отдавать предпочтение. И наконец, последний фактор, который учитывала Западная Германия, заключался в том, что Иран для Израиля представлял гораздо меньшую опасность, чем Ирак. Иран потенциально мог изменить баланс сил в арабо-израильском конфликте. Поэтому, когда ФРГ в данной ситуации поддерживала Иран, она отнюдь не шла вразрез с политическими интересами Израиля.

Таким образом, политика «равновесия», проводимая ФРГ во время ирано-иракской войны, в действительности таковой не являлась, но объективно привела к противоречиям, которые содействовали войне в Заливе в 1991 г.

Вторжение войск С. Хусейна в Кувейт произошло в самый ответственный момент западногерманской истории — в период германского объединения. До ратификации основных документов воссоединения страны руководство ФРГ вынуждено было придерживаться политики сдержанности в регионе Персидского залива. Оно стремилось уклониться от действий, которые могли бы помешать объединению. Эта необходимость понималась не только Бонном, но и Вашингтоном. Кроме того, ФРГ придерживалась прежних союзнических обязательств в отношении США и претендовала на роль лидера в Европе. Руководствуясь данными принципами, ФРГ очень долго воздерживалась от каких-либо действий в регионе Залива, не считая эскадры из семи кораблей, которую решили направить в восточную часть Средиземного моря и предоставить в распоряжение объединённых сил союзников. При этом ФРГ ссылалась на основной Закон, который не разрешал использование бундесвера вне территории союзных государств. И даже когда Великобритания и Франция послали свои военно-морские силы в регион Залива, ФРГ ограничилась лишь первым большим пакетом вооружений, общая стоимость которого оценивалась в 3,33 млрд. нем. марок.

Данная позиция отвечала мнению большинства населения ФРГ, выступавшего за то, чтобы заменить отправку частей бундесвера в Залив финансовой и гуманитарной помощью. И хотя Г. Коль в официальном заявлении поддержал общее решение начать боевые действия в Заливе по истечении срока ультиматума ООН, в средствах массовой информации об этом не было сказано ни слова.

Более того, большинство политиков ФРГ фиксировали внимание общественности исключительно на дипломатических манёврах. В условиях предвыборной борьбы в ФРГ политические партии состязались между собой в том, какие из них бескомпромисснее других выступят «за мир».

Таким образом, даже в январе 1991 г., когда военная операция стран коалиции в Заливе уже началась, официальные круги в Бонне вынуждены были скрывать свои истинные цели и намерения. Два события — просьба о помощи со стороны Турции и ракетное нападение Ирака на Израильзаставили немецких политиков яснее определить собственную позицию. В первом случае речь шла о младшем партнёре по НАТО, а во втором — о союзнике, значение которого на Ближнем Востоке было слишком велико, чтобы не принять соответствующих мер: военная помощь в скором времени последовала в обе страны. С этого момента официальные поставки оружия в партнёрские демократические страны, находящиеся вне зоны НАТО, стали легитимными, что говорило о пересмотре некоторых принципов будущей политики безопасности объединённой Германии.

С другой стороны, военная помощь Турции и Израилю была свидетельством изменения политического и общественного климата в объединённой Германии. Для всех стало очевидным, что события в Заливе должны иметь совершенно иные последствия, нежели ирано-иракская война. Скорейшее победоносное завершение войны в Заливе было гарантией необратимости перемен, произошедших в Центральной и Восточной Европе. С точки зрения правительства ФРГ, именно поддержка процесса реформ в государствах бывшего восточного блока стала центральным элементом общего германского вклада в военную операцию в Персидском заливе. Его финансирование потребовало от Германии 70 млрд. нем. марок. В условиях крупномасштабных перемен и растущей неопределённости в мире эти меры отвечали интересам всех европейских стран и США.

В условиях передислокации в ближневосточный регион размещённых в ФРГ войск США и Великобритании перед отходом советских вооружённых сил из Центральной Европы одной из главных задач бундесвера стала оборона восточного Средиземноморья, где проходила основная линия снабжения вооружённых сил коалиции. Поэтому уже с начала формирования средиземноморской эскадры НАТО (с сентября 1990 г. и вплоть до марта 1991 г.) германские фрегаты входили в её состав, осуществляя действия по морскому контролю. В начале февраля 1991 г. в Средиземное море были посланы ещё шесть немецких судов. Наконец, в начале марта 1991 г. правительство ФРГ командировало военно-морское соединение в район Персидского залива для разминирования морских областей Кувейта.

Месяц спустя, бундесвер стал доставлять гуманитарные грузы на территорию Турции и Ирана для оказания помощи беженцам курдского происхождения. С политической точки зрения забота о них была абсолютно бесспорной. Даже противники военной акции в Заливе не могли больше выступать против расширенной роли германских вооружённых сил в этом регионе.

Кроме непосредственного, хотя и тщательно скрываемого участия бундесвера в военной операции в заливе, ФРГ, в качестве важного стратегического плацдарма, предоставила в распоряжение союзников военные учреждения и военные базы, имевшиеся на её территории. Большая доля передислоцированных американских, британских, канадских и нидерландских вооружённых сил набирались из тех войсковых частей НАТО, которые располагались на территории ФРГ. Их использование было разрешено Германией сразу после соответствующего запроса президента США Дж. Буша, а передислокация осуществлялась с помощью бундесвера.

Общая сумма денежных средств, истраченных Германией на военную операцию в Заливе, оценивается в 18 млрд. нем. марок. Тогда как финансовые и материальные вложения США составили всего лишь 10,3 млрд. нем. марок — немногим более половины от того, что было затрачено немцами в качестве компенсации неучастия Германии в военных действиях в Заливе.

Наряду с поддержкой, которую ФРГ оказывала США, она частично возместила расходы, причинённые войной Турции, Израилю, Великобритании и Франции, а также оказывала гуманитарную помощь беженцам и так называемым «государствам фронта» — Египту, Турции, Иордании и другим странам, затронутым экономическими санкциями против Ирака. После окончания боевых действий в Заливе правительство ФРГ содействовало ликвидации ущерба окружающей среды в этом регионе.

Таким образом, германский вклад в военную операцию в Персидском заливе был отнюдь не маленьким. С политической точки зрения он был отражением изменившегося пространства игры на мировой арене и выразился в отказе от устаревших политических догм двухполюсного мирового порядка. В результате, вслед за революциями в Восточной Европе, на Ближнем Востоке также произошло размежевание политических сил.

Война в Персидском заливе нанесла ощутимый ущерб добыче нефтиеё последствия вызвали большие перепады цен на энергоносители. ФРГ лишилась такого важного поставщика нефти, как Ирак, который, подвергшись санкциям ООН, вплоть до конца 90-х гг. вынужден был экспортировать нефть в пределах отведённой ему квоты. В начале 90-х гг. стали снижаться поставки нефти со стороны Ирана и ОАЭ. На Ближнем Востоке и в Северной Африке у ФРГ остались лишь два надёжных экспортера нефти — Саудовская Аравия и Ливия. Центр тяжести нефтяных поставок перенесся в Великобританию, Норвегию и Россию.

Ближний Восток, не утратив своего стратегического значения для Германии, временно перестал быть для неё основным поставщиком нефти. В ситуации экономического спада середины 1991;1993 гг. это обстоятельство не только обернулось негативными экономическими последствиями для Германии (как снижение товарооборота и обоюдное сокращение инвестиций с регионом), но и привело к некоей политической дезориентации руководства ФРГ, что отразилось, главным образом, на позиции ФРГ в период ближневосточного мирного процесса 90-х гг. XX века.

Несмотря на объективные трудности, связанные с объединением, экономическая ситуация вскоре стабилизировалась: в 1994 г. началось оживление экономической деятельности. Как и прежде, оно было обусловлено ростом экспорта. Его стимулировал увеличившийся в эти годы вывоз нефти из арабского пространства. Поэтому наибольшего товарооборота ФРГ достигла с государствами, экспортирующими в Германию нефть: Ливией, Сирией, Египтом, Алжиром, Саудовской Аравией.

Среди государств, не экспортирующих нефть, высоким был товарооборот с Марокко и Иорданией. Быстрыми темпами развивались торговые отношения ФРГ с Израилем. В то же время нестабильной была торговля ФРГ с Кувейтомтакже прекратился вывоз нефти и товаров в ФРГ из Ирака, что было непосредственно связано с недавней войной в Персидском заливе.

Совершенно иначе развивались экономические отношения Германии с Ираном: вопреки нестабильной ситуации с поставками иранской нефти в Германию на протяжении всех 90-х гг. XX века, ФРГ прилагала все усилия к тому, чтобы не допустить снижения товарооборота с ним. Из-за платёжных трудностей Ирана Бундестаг гарантировал немецким экспортёрам, что их возможные убытки в торговле с Ираном будут государственным образом компенсированы. Кроме того, в начале 1993 г. краткосрочные обязательства Ирана в отношении Германии в значительной степени были пролонгированы в долгосрочные кредиты.

Причины столь явных экономических привилегий, предоставляемых Ирану, в первую очередь, политические. В обстановке нестабильности, царившей в регионе Ближнего и Среднего Востока в 90-е гг. XX века, Иран продолжал оставаться важным геополитическим центром. Поэтому, поддерживая умеренные политические силы в Тегеране, Бонн стремился содействовать демократизации этого исламского государства. Три года (с 1993 по 1995 гг.) правительство ФРГ гарантировало германский экспорт в Иран. Оно делало это вопреки новым политическим условиям предоставления экономической помощи развивающимся странам. И хотя знака равенства между государственными гарантиями экспорта и экономической помощью ставить нельзя, для всех был очевиден благотворительный характер торговой политики, проводимой ФРГ в отношении Ирана. Её политический подтекст свидетельствовал о том, что, как и прежде, в период ирано-иракской войны, Иран для Германии занимал гораздо более важное место, чем Ирак, так как представлял меньшую опасность для Израиля.

В целом, окончание конфликта Запад-Восток позволило отказаться от гуманитарной мотивации помощи развивающимся странам. Помощь стала носить сугубо политический характер, и наделялись ею такие страны, как Египет, Турция, Йемен — важные стратегические партнёры в различных комбинациях политической игры ФРГ. Как и прежде, Израиль был в их числе. Причём в рамках ежегодной помощи Израилю в период мирного процесса на Ближнем Востоке её оказывали также областям автономиисектору Газа и Западной Иордании. Таким был экономический вклад ФРГ в процесс мирного урегулирования в этом регионе.

Что касается политической роли Германии, то она была явно ограниченной: после подписания Маастрихтских соглашений германская политика вынуждена была находиться в фарватере общеевропейской политики. В то же время Германия продолжала лавировать между двумя различными центрами силы — США и Францией. Активизация политики этих держав на Ближнем Востоке в 90-е гг. XX в. не могла не затрагивать интересов объединённой Германии.

Однако шансы на единую политику у Германии и Франции были плохими. Причина этого заключалась в том, что принципиально разными были экономические и политические приоритеты двух стран в регионе. Северные государства ЕС (в том числе и Германия) выступали за открытие рынков для арабского экспорта, за свободную торговлю и снижение протекционизма. Напротив, южные страны ЕС хотели избежать конкуренции с арабской продукцией. Перемены в Центральной и Восточной Европе и расширение Севера обострили эти противоречия. Они поставили под вопрос запланированную общую внешнюю политику и политику безопасности ЕС. Германия стала настаивать на необходимости осуществления одинаковых требований к европейской, южной и восточной политике. Но уступать ей не хотели: слишком важной с политической точки зрения была торговля ЕС со странами бывшего восточного блока и с Россией.

Таким образом, надежды на эффективный политический диалог объединённой Европы с арабскими странами не было. Кроме того, в спорах друг с другом ЕС уступил первенство в инициировании ближневосточного мирного процесса США. Вся хроника событий, связанных с урегулированием в регионе Ближнего Востока, была опосредована деятельностью США. ФРГ вмешалась в этот процесс только в 1995 году. После официальных визитов в Египет, Иорданию и Израиль Г. Коль предложил поддерживать мирный процесс на Ближнем Востоке через ЕС экономическим образом. Речь шла о финансировании водного проекта в долине Иордании, строительстве аэропорта, создании индустрии в автономных областях Палестины и выделении единовременной помощи для организации в них структур управления.

Между тем конкретно Г. Коль не касался вопросов, непосредственно относящихся к переговорному процессу. Его речь в стенах Иерусалимского Университета была посвящена обоснованию ключевой роли Израиля в регионе. Г. Коль пытался сохранить равновесие, он говорил о необходимости диалога между тремя монотеистическими религиями, он неоднократно подчёркивал значимость экономической, социальной и политической стабильности в регионе для Германии и Европы, но максимой германской политики продолжал оставаться Израиль. В силу экономических причин (о которых уже говорилось выше) и международных факторов, к которым следует отнести, прежде всего, некоторую политическую нестабильность после ликвидации двухполюсного мирового порядка, германская политика на Ближнем Востоке в 90-е гг. XX в. стала носить проамериканский характер.

И все же в середине 90-х гг. XX в. ЕС пытался изменить сложившуюся ситуацию и найти возможность воздействия в сфере принятия решений по ближневосточному конфликту. Таким средством, по мнению ЕС, мог бы стать «проект евро-средиземноморской зоны мира и стабильности». Этому вопросу была посвящена конференция европейских государств, состоявшаяся в ноябре 1995 г. в Барселоне. На ней шла речь о том, чтобы уклонившись от дестабилизации, происходящей в соседнем регионе, защитить Европу от рисков. Для этого была предложена ограниченная свободная торговля, повышенная финансовая помощь и. политический диалог, который должен служить созданию общерегиональных структур на Ближнем Востоке. Проводимый Европой протекционизм по аграрным переработанным продуктам предлагалось сохранить. Но для арабских государств «Барселона» была отдалённо интересной: она исключала оживление общеарабских институтов и не содействовала созданию арабского рынка. С политической точки зрения «Барселона» выравнивала позиции Израиля и средиземноморско-ближневосточных государств, подчёркивая особый характер отношений с Израилем.

ФРГ не отрицала значимость конференции, произошедшей в Барселоне, но подвергала её результаты серьёзной критике. В частности, она выступала за равноправие позиций обеих сторон, считая его залогом будущего прогресса в отношениях с арабским миром. Кроме того, немцы были не согласны с равноценностью европейской южной и восточной политики. Они считали необходимым направлять свой взгляд именно на Юг, где рано или поздно появится политический и, возможно, военный формат дальнейшего сотрудничества.

Источником для решения ближневосточного конфликта и дальнейшего «открытия» этого региона, по мнению экспертов исследовательских центров Германии, было экономическое развитие, экономический рост и региональная кооперация. Таким образом, процесс изменений, предлагаемый немцами, был направлен на внутреннее развитие региона. Он включал рекомендации по созданию зоны свободной торговли в рамках ЕС, Ближнего Востока и Северной Африки, а также предложение об организации структуры безопасности для Ближнего Востока и Северной Африки по образу и подобию конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе. Однако эти доводы ЕС были проигнорированы, и идея конференции по безопасности и сотрудничеству на Ближнем Востоке и в Северной Африке оказалась забытой вплоть до 2002 г. Министр иностранных дел ФРГ К. Кинкель определил её тогда как единственный путь к возобновлению мирного процесса на Ближнем Востоке при приобщении всех государств региона и заинтересованных стран мира, в первую очередь, ФРГ.

Новая ближневосточная инициатива американского президента Дж. Буша от 24.06.2002 г. смогла разбудить Европу. Его ближневосточный мирный проект дал ЕС повод выработать в квартете с США, Россией и ООН общую стратегию финансовой поддержки данного процесса. ФРГ открыто предлагала перевести стабилизационную политику кооперации ЕС в общую трансатлантическую инициативу. Но во избежание дискредитации общей внешней политики ЕС, ФРГ недвусмысленно заявила о своей произраильской позиции. При этом уточнялось, что даже при благоприятном разрешении израильско-палестинских противоречий, «еврейский компонент» в германо-израильских отношениях останется нетронутым.

Частые контакты руководителей двух стран на высшем уровне подтверждали, что после полувекового балансирования между Израилем и Палестиной ФРГ, наконец, достигла полной солидарности с США в вопросах палестино-израильского мирного урегулирования, чего нельзя было сказать о позициях двух стран по отношению к Ирану и Ираку. По ним немцы, как правило, имели одинаковую точку зрения с французами. В частности, политику изоляции Ирана они считали контрпродуктивной, так как только демократические реформы в Иране, в том числе связанные с рыночными преобразованиями и западными инвестициями, способны исключить вопрос вооружений и терроризма, который напрямую связывался американцами с Ираном.

Столь же резкими были разногласия между ФРГ и США по поводу санкций Запада в отношении иракского режима. Задолго до американского вторжения в Ирак в политических кругах ФРГ обсуждались возможные сценарии дальнейших событий в Ираке — от распада страны до сдвига баланса сил на Ближнем Востоке. Все они были для немецких политиков неприемлемыми. По опыту войны в Персидском заливе в 1990;1991 гг. они знали, кто из европейских союзников США является главным спонсором подобных мероприятий. Как известно, в дальнейшем ФРГ не поддержала вторжение США в Ирак. Этот шаг был выражением её единства с Францией и Россией и позволил говорить о разногласиях с её основным союзником.

Тем не менее политический ресурс мирного процесса, начатого в Осло, был исчерпан. На Ближнем Востоке не прекращалась подспудная террористическая война, блокирующая попытки демократизации и стабилизации в палестинских областях. Ситуация в Ираке была близка к кризисной. Эти события ясно показывали, насколько острой была необходимость разработки нового политического курса ФРГ на Ближнем Востоке.

Как показывает анализ современной международной ситуации, тогдашняя позиция ФРГ была вполне оправданной и обоснованной. Об этом свидетельствуют продление срока пребывания американских войск в Ираке до конца 2011 года и навязывание Ирану силового варианта решения его ядерной программы.