Эволюция состава и значения класса личных существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30-80-х гг. XX в

Настоящая диссертация является исследованием в области исторической лексикологии. Предмет исторической лексикологии — изучение словарного состава языка в его изменениях во времени. Историческая лексикология дает описание динамики словарного состава или синхроническое описание среза исторического состояния языка, призвана прослеживать пути семантической эволюции лексем, выяснять историческую выводимость отдельных значений. В задачи исторической лексикологии входит и установление причин, вызвавших изменение семантики лексических единиц, а также условий, способствующих семантическим сдвигам, смещениям и перемещениям смысловой ориентации слов.

Диссертация посвящена исследованию эволюции состава и значения класса личных существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в. Изучаются изменения в составе, семантике, прагматике, стилево-стилистической характеристике слов, составляющих данный класс наименований.

Актуальность избранной темы определяется тем, что эволюция состава и значения класса личных существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в. не изучена. Исследовательская работа в области описательной и диахронической лексикологии периода 30−80-х гг. еще не завершилась созданием обобщающего труда по исторической лексикологии этого периода. Кроме того, актуальность исследования обусловлена тем, что языковое (системное) значение личных имен в русском литературном языке изучаемого хронологического периода в целом изучено недостаточно, особенно это касается прагматического аспекта. Неизученность прагматической части значения изучаемых личных имен обусловлена как сложностью, так и неразработанностью способов выявления прагматической части значения в толковых словарях определениями. Так, одна и та же помета, указывающая на ту или иную коннотацию в различных толковых словарях, в разных изданиях одного и того же словаря толкуется по-разному. Нет последовательных комментариев к содержанию лексикографических помет. В литературе вопроса еще не существует сколько-нибудь общепринятого мнения относительно самого значения помет, хотя неудовлетворенность их количеством, составом, содержанием, самой расстановкой помет в словарях высказывалась в литературе неоднократно. Нет четких критериев и разграничения собственно стилево-стилистических помет, которые связаны скорее с речевыми актами как формой поведения, т. е. с речевыми поступками, чем с ситуациями общения.

Основная цель нашего исследования состоит в том, чтобы описать эволюцию состава, семантики, прагматических, стилево-стилистических характеристик личных имен существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в.

Для достижения этой цели потребовалось решить следующие задачи:

1) выявить и описать состав класса личных имен мужского рода в русском литературном языке в следующих синхронных срезах: 30−40-е годы, 50−60-е годы, 70−80-е годы;

2) установить лексико-тематические группы, лексико-семантические разряды личных существительных мужского рода, составляющих класс личных существительных, их семантические, прагматические и стилево-стилистические характеристики в каждом из выделенных синхронных срезов;

3) выявить изменения количественного характера во всех лексико-тематических группах, связанные с архаизацией, неологизацией, подвижками антропоцентрического характера, установить тенденции в этих изменениях;

4) охарактеризовать динамику состава каждой лексико-тематической группы по признаку мотивированности-немотивированности, подверженных изменениям количественного характера, их принадлежности к исконной или заимствованной лексике, к тому или иному функциональному стилю в каждом из выделенных синхронных срезов;

5) установить изменения содержательного характера во всех лексико-тематических группах, связанные с семантическими, ономасиологическими, социально-историческими, словообразовательно-мотивационными преобразованиями, установить тенденции в этих изменениях;

6) выявить и описать состав помет, сопровождающих личные имена мужского рода в толковых словарях, изменения состава помет на протяжении 30−80-х гг. XX в. в русской лексикографической традиции;

7) выявить изменения количественного и содержательного характера в группе личных существительных, обладающих какой-либо пометой, установить тенденции в этих изменениях на протяжении 30−80-х гг. XX в.;

8) установить специфику эволюции состава и значения класса личных существительных в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в.

9) установить преемственность в изменениях состава и значения класса личных существительных на протяжении 30−80-х гг. XX в. в сопоставлении с предшествующим веком.

Объектом изучения в нашей работе являются личные существительные мужского рода в русском литературном языке в следующих хронологических срезах -30−40-е гг., 50−60-е гг., 70−80-е гг., а также их эволюция на протяжении 30−80-х гг. XX в. Предметом изучения являются семантика и прагматика названных существительных в указанные хронологические срезы, а также их эволюция на протяжении 30−80-х гг. XX в. Изучается языковое (системное) значение слова, инвариант его речевых актуализаций.

Методы исследования. В процессе систематизации и классификации фактического материала применялся описательный метод, который включал приемы наблюдения, сопоставления и обобщения. При раскрытии структурно-семантических особенностей класса личных существительных мужского рода, составляющих разные лексико-тематические группы и лексико-семантические разряды, их эволюции использовался метод компонентного анализаприменялись лексикостатистический метод и историко-сравнительный метод, предполагающий получение результатов на отдельных этапах при помощи синхронной методики с последующим их сопоставлением.

Научная новизна диссертации заключается:

1) в системном рассмотрении изменений количественного и содержательного характера класса личных имен на протяжении 30−80-х гг. XX в.- установлении тенденций и специфики этих изменений;

2) в выявлении и описании количественных и содержательных характеристик каждой лексико-тематической группы, входящей в класс личных существительных, в аспекте описательной лексикологии (синхронные срезы — 3040-х гг., 50−60-х гг., 70−80-х гг.) и диахронической лексикологии (период 30−80-х гг. XX в.);

3) в установлении эволюции в системе помет, сопровождающих личные существительные в толковых словарях на протяжении 30−80-х гг. XX в.;

4) в выявлении и описании количественных и содержательных характеристик группы личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами в толковых словарях, в аспекте описательной (синхронные срезы -30−40-х гг., 50−60-х гг., 70−80-х гг.) и диахронической лексикологии (период 30−80-х гг.).

Материалом для исследования послужили личные существительные мужского рода русского литературного языка, выбранные из «Словаря русского языка» С. И. Ожегова (1-е издание 1949 года) — далее Ol- «Словаря русского языка» С. И. Ожегова (9-е издание 1972) — далее 09- «Толкового словаря русского языка» С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой (1-е издание 1993 года) — далее ОШ. В трех названных изданиях Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой сделана полная выборка личных существительных мужского рода. Общий объем выборки составляет 10.365 единиц. Подобная выборка с последующим анализом еще не предпринималась.

В нашем исследовании личные существительные мужского рода на протяжении 30−80-х гг. XX в. исследуются в двух плоскостях: а) как объект синхронических отношений (установление изменений количественного и содержательного характера) — б) как объект диахронических отношений (выявление системных изменений, установление тенденций этих изменений), при этом преобладающими является диахронический аспект. Различают описательные (синхронические) лексикологию и словообразование, которые изучают определенную систему одновременно сосуществующих лексических единиц языка или единиц словообразования в определенных синхронных срезах, и исторические (диахронические) лексикологию и словообразование, которые рассматривают словарный состав языка в процессе его формирования и исторического развития.

Словарь русского языка", созданный С. И. Ожеговым, первоначально был задуман как сокращенный словарь Ушакова, но уже первое издание 1949 года было не простым его сокращением. Наблюдения, которые производились Ожеговым за развитием современного языка, позволили ему уточнить определения значений слов, стилистические характеристики и т. д. В подготовке 1 -ого издания участвовали проф. Г. О. Винокур, В. А. Петросян, а также акад. С. П. Обнорский как главный редактор словаря. В 1-ом издании словаря было зафиксировано 50 000 словарных единиц.

В переработанном и дополненном виде словарь выходил при жизни Ожегова С. И. 2 раза: в 1952 г. (2-е изд.) и в 1960 г. (4-е изд.) (остальные издания были стереотипными). 9-ое издание (1972 г.) является первым исправленным и дополненным изданием словаря, вышедшим в свет после смерти автора. Издательство сочло необходимым продолжить работу по усовершенствованию словаря в том направлении, которое было определено С. И. Ожеговым. Работу продолжила доктор филологических наук Н. Ю. Шведова. В результате в текст словаря внесено большое количество изменений, и его объем значительно увеличился. В 9-ом издании словаря зафиксировано 57 000 словарных единиц.

С 1972 по 1991 гг. вышло в свет четырнадцать изданий Сл. Ожегова: 13-е (1981г.) и 16-е (1984г.) — с исправлением, 21-е (1989г.) — переработанное и дополненное, все остальные — стереотипные для своего времени.

После выхода в свет 21-го издания работа над словарем продолжилась, и ее результатом в 1993 году стал выход в свет «Толкового словаря русского языка» под именами двух его авторов — Ожегова С. И. и Шведовой Н. Ю. Этот словарь существенно отличается от всех предыдущих изданий однотомника. В него вошло 72 500 слов и 7500 фразеологических выражений. В этом словаре отражены те изменения, которые происходили в русской лексике в годы создания словаря, в общелитературном языке, а также в получившей широкое распространение политической, специальной и профессиональной лексике.

Кроме того, в работе использовались данные «Толкового словаря русского языка» под редакцией Ушакова Д. Н. (далее Сл. Ушакова). Включение в материал нашей работы данных Сл. Ушакова привлекло нас возможностью сопоставить семантические, прагматические характеристики изучаемых имен, их принадлежность к специальной сфере, их стилистической окраски в связи с тем, что Сл. Ушакова был одним из основных источников Словаря Ожегова и вышел на 14 лет раньше.

Основные понятия исследования. Основной единицей в лексикологии является слово, элементарной единицей — лексико-семантический вариант слова (JICB), или слово, взятое в одном из его лексических значений. По терминологии Л. В. Щербы, лексико-семантический вариант — исходная «клеточка» лексической системы, минимальное «слово-понятие». Понятие лексико-семантический вариант было введено и описано русским ученым А. И. Смирницким.

План выражения лексико-семантического варианта — это лексема, план содержания лексико-семантического варианта — это семема. Лексема — знак, звуковая или графическая оболочка языковой единицы, ее форма, семема — ее содержание, элементарное значение, которое реализуется в речи. Семемы делятся на семы. Сема — минимальная составная часть элементарного значения, или семемы. Семы представляют собой элементарные отражения в языке различных сторон и свойств обозначаемых предметов и явлений действительности. Сема лексического значения не имеет своего специального выражения в немотивированных словах, но при словоизменении и словообразовании получает его. «Итак, сема всегда материально выражается в оппозиции, .оппозиции частей слова (аффиксов), .самих слов (их корневых морфем), .синтаксического окружения слов (словосочетаний, в которые входят данные слова)» /Гак, 1977, с.29/.

В значении личных существительных, как и в значении любого языкового знака, вслед за целым рядом зарубежных и русских ученых (В. фон Гумбольдт, X. Штейнталь, А. А. Потебня, В. Вундт, Ю. Д. Апресян, Л. А. Новиков и др.) выделяем семантику — «отношение знаков к объектам, к которым применимы знаки» и прагматику — «отношение знаков к тем, кто их интерпретирует (т.е. к говорящему и слушающему). В целом с учетом действительности, мышления, значения других слов, индивидуальной и социальной психологии в лексическом значении слова можно выделить некоторые аспекты или макрокомпоненты. «Одни из макрокомпонентов JI3 (лексического значения — И.В.) являются обязательными для всех слов, другие присутствуют в значениях не всех слов. Всего в JI3, как правило, выделяют 4 макрокомпонента: сигнификативный, денотативный, структурный, эмо-тивный» /Новиков, 1982, С.88−108/. У эмотивного макрокомпонента есть и другое название — прагматический (прагматика — направление в языкознании, в котором рассматривается отношение субъекта к знакам, а также воздействие знаков на того, кто их использует). Сигнификативный и денотативный макрокомпоненты являются основными в значении слова. Сигнификативный — это специфическое языковое отражение лексической единицы. Денотативный — это предметная отнесенность словесного знака. Структурный макрокомпонент — это формальная характеристика свойств лексической единицы, определяющая ее место в системе языка. Эмотивный, или прагматический, макрокомпонент обусловлен социальными факторами, демонстрирует позицию человека, антропоцентрический фактор в языке и несет в себе дополнительную информацию.

В нашей работе нас интересует сигнификативный и прагматический компоненты. Сигнификативный компонент — это «специфически языковое отражение объективной действительности, основное языковое содержание лексической единицы» /Новиков, 1987, с. 16/. Сигнификативный компонент — это основа, ядро лексического значения, который раскрывается в словарных определениях. Сигнификативное значение дает обобщенное представление о смысловой стороне, потенциальной семантической возможности слова. Прагматический (эмотивный) компонент — «специфическое языковое выражение оценки обозначаемого с помощью стилистически маркированных лексических единиц, т. е. не являющихся стилистически нейтральными. Это оценочный, эмоциональный, экспрессивный, стилистически характеризующий компонент лексического значения» /там же, с. 19/. В целом прагматический компонент демонстрирует позицию человека, антропоцентрический фактор в языке, представлен в значении многочисленных и многообразных по структуре и семантике лексических единиц, в значении которых характеризующая функция преобладает над номинативной.

Теоретическая и практическая значимость работы заключается в том, что в предлагаемом исследовании впервые выявляется и описывается в системном аспекте эволюция в составе и значении личных существительных на протяжении 3080-х гг. XX в. В связи с этим данные исследования могут быть использованы для дальнейшего изучения эволюции класса личных имен в русском литературном языке. Полученные результаты могут быть использованы в преподавании курсов «Современный русский язык», «Историческая лексикология». Исследование дает возможность организовать спецкурс и спецсеминар по проблемам синхронической и диахронической лексикологии, лексикографии современного русского языка.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Класс личных существительных мужского рода, являющийся традиционным для русского литературного языка, на протяжении 30−80-х гг. XX в. подвергся количественным и содержательным изменениям. Это обусловлено эволюцией позиции носителя языка как центра речевой деятельности, выразившейся в изменении актуальности, престижности того или иного семантического признака, являющегося основой называния именем лица, изменениями социально-экономического характера, а также внутриязыковыми факторами.

2. Лексико-тематические группы и лексико-семантические разряды, выделенные в классе личных существительных, на протяжении 30−80-х гг. XX в. претерпели значительные количественные изменения в составе. Это обусловлено тем, что состав класса личных имен на протяжении 30−80-х гг. XX в. подвергался архаизации, неологизации, антропоцентрическим подвижкам. В результате названных процессов одни лексико-тематические группы значительно расширили словарный состав и заняли центральное место в классе личных существительных (лексико-тематическая группа наименований лица по социальной и национальной принадлежностилексико-тематическая группа наименований лица по роду занятия, ремеслу, профессии), другие подверглись сокращению и переместились на периферию (лексико-тематическая группа наименований лица по его внешним или внутренним признакам, свойствамлексико-тематическая группа наименований лица как «чистого деятеля»). Третьи потеряли актуальность и в результате ушли из состава класса личных существительных мужского рода (лексико-тематическая группа наименований лица как «чистого пациенса»).

3. Лексико-тематические группы и лексико-семантические разряды, выделенные из класса личных существительных русского литературного языка, претерпели значительные содержательные изменения в значениях лексем, составляющих эти лексико-тематические группы и лексико-семантические разряды. Это обусловлено асимметричностью слова как типичного языкового знака и выражается в приобретении или потере личными существительными лексического значения. На протяжении 30−80-х гг. XX в. во всех четырех изучаемых лексико-тематических группах в структуре личных существительных мужского рода чаще всего появляются новые лексико-семантические варианты, реже всего во всех исследуемых лексико-тематических группах в структуре личных имен происходит потеря одного из лексико-семантических вариантов. Преимущественно присоединялись новые лексико-семантические варианты однотипного характера, входящие в один и тот же лексико-семантический разряд или в разные лексико-семантические разряды одной и той же лексико-тематической группы (это касается трех лексико-тематических групп: профессиональной, социальной и атрибутивной) — уходили в основном лексико-семантические варианты неоднотипного характера, входящие в разные лексико-тематические группы (это касается всех четырех лексико-тематических групп: профессиональной, социальной, атрибутивной, аген-тивной), что в целом свидетельствует об усилении системности в структуре многозначных лексем всех лексико-тематических групп изучаемого класса личных существительных мужского рода. В ходе изменений содержательного характера во всех лексико-тематических группах преимущественно происходило расширение или сужение значений (в равной мере), незначительно реже — детерминологизация значений, в более редких случаях изменения объяснялись сло-вообразовательно-мотивационными, социально-историческими, ономасиологическими факторами.

4. В рамках класса личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами различного типа, происходят значительные содержательные и количественные изменения. Это обусловлено интенсивной демократизацией языка, которая в сочетании с отменой цензуры привела к тому, что потоки сниженной лексики вышли за пределы устной бытовой речи, что выразилось и в эволюции системы помет в толковых словарях, и в их деидеологизации.

5. В содержательных характеристиках лексико-тематических групп, лексико-семантических разрядов и в группе личных имен, сопровождающихся пометами, в оппозиции «сакральное/профанное» просматривается усиление компонента «про-фанное», что выразилось в усилении в различных конкретных воплощениях этой оппозиции, таких, как святое и обыденное, религиозное и секуляризованное, положительное и отрицательное, второй части этих воплощений.

6. В целом содержательные изменения в лексико-тематических группах, составляющих класс личных существительных мужского рода, а также в группе личных существительных, сопровождающихся пометами, выявляются тенденции к вульгаризации литературного языка, что выразилось в снижении литературной нормы. Причиной этого процесса является активное воздействие устной разговорной речи на литературный язык в его функциональных разновидностях. На протяжении 30−80-х гг. XX в. диалектное, просторечное, разговорное интенсивно перемещалось в плоскость книжно-письменного. Этот процесс был обусловлен социальными потрясениями, которые происходили в экономической и политической жизни общества в изучаемый период.

7. Внутренняя организация класса личных существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в. претерпела эволюцию как в своем составе, так и в содержательных характеристиках. В целом это выразилось в значительном увеличении класса личных существительных мужского рода и в значительном количестве фиксаций новых лексико-семантических вариантов в структуре изучаемых однозначных и многозначных личных имен. На протяжении 30−80-х гг. XX в. лексика изменялась неравномерно: в синхронном срезе 50−60-х гг. класс личных существительных мужского рода подвергся более значительным изменениям количественного характера по сравнению с синхронным срезом 70−80-х гг., в то же время изменений содержательного характера в структуре изучаемых однозначных и многозначных лексем в синхронном срезе 50−60-х гг. было значительно меньше по сравнению с последующим синхронным срезом 70−80-х гг.

8. Внутренняя организация класса личных существительных мужского рода в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в. в сопоставлении с XIX в. подверглась значительным изменениям. Это выразилось в сокращении количества лексико-тематических групп в связи с изменением престижности определенных изучаемых групп класса личных существительных мужского рода. Так, в исследуемый период класс личных имен формировался четырьмя лексико-тематическими группами: наименования лица по социальной и национальной принадлежностинаименования лица по роду занятия, ремеслу, профессиинаименования лица по его внешним или внутренним признакам, свойствамнаименования лица как «чистого деятеля» (в XIX в. было зафиксировано пять лексико-тематических групп, в XX веке отсутствует лексико-тематическая группа наименований лица как «чистого пациенса»). В первой половине и середине XIX в. центральную часть в классе личных существительных мужского рода занимала лексико-тематическая группа наименований лица как «чистого деятеля», на протяжении 30−80-х гг. XX в. данная лексико-тематическая группа стала неактуальной и немногочисленной и переместилась на периферию. В то же время в изучаемый период для современного носителя языка важным становится положение в обществе, политические взгляды, место работы, должность человека, поэтому центральную часть в классе личных существительных мужского рода стали занимать следующие лексико-тематические группы: наименований лица по социальной и национальной принадлежностинаименования лица по роду занятия, ремеслу, профессии. Тенденции, которые были характерны для класса личных существительных в.

XIX веке, в основном продолжаются и на протяжении 30−80-х гг. XX в. (в следующих лексико-тематических группах: социальной, профессиональной, агентив-ной), хотя отмечаются и иные тенденции (в атрибутивной лексико-тематической группе).

Результаты исследования прошли апробацию в ходе обсуждений и докладов на XLII, XLIII, XLIY, XLV научно-методических конференциях (Ставрополь, 1997 г., 1998 г., 1999 г., 2000 г.), на Всероссийской научной конференции по культуре речи (Ставрополь, 1998 г.), на научной конференции, посвященной Дням славянской письменности и культуры (Ставрополь, 1998). По теме исследования имеется 4 публикации.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, заключения. В работе имеется список использованной литературы, включающий 217 наименований.

ВЫВОДЫ.

Пометы в словаре отражают коннотацию лексем русского литературного языка, ограниченных в своем употреблении. Коннотация несет в себе дополнительную информацию, которая связана с социальной оценкой слова (или обозначаемого им явления) как эмоционально-экспрессивного, устаревшего, стилистически ограниченного, диалектного или специального.

Словник личных существительных, обладающих той или иной пометой, во всех хронологических срезах является небольшим. Так, в словнике личных существительных в Сл. Ожегова в синхронном срезе 30−40-х гг. зафиксировано 474 слова с различными пометами, что составляет 16,1% от общего количества личных существительных, отмеченных в словаре Olв словнике личных имен в Сл. Ожегова в синхронном срезе 50−60-х гг. отмечено 1040 лексем с различными пометами, что составляет 29,5% от общего количества личных имен, зафиксированных в 09- в словнике личных существительных в Сл. Ожегова-Шведовой в синхронном срезе 70−80-х гг. зарегистрировано 1201 слово с различными пометами, что составляет 30,9% от общего количества личных существительных, зарегистрированных в ОШ. В то же время изучение этой группы личных существительных представляется нам очень важным, так как сведения об эмотивном (прагматическом) значении слова необходимы человеку для обозначения своих чувств, эмоций, правильности употребления лексем и т. д.

Во всех трех изучаемых словарях зафиксировано 5 видов помет: а) стилевые пометы, указывающие на принадлежность к письменной речиб) стилевые пометы, указывающие на принадлежность к устной речив) пометы, указывающие на эмоционально-экспрессивную окрашенностьг) пометы, отграничивающие внели-тературную лексикуд) пометы, указывающие на историческую перспективу.

На протяжении 30−80-х гг. XX в. эволюция помет происходила как в количественном, так и в качественном аспектах. В 30−40-х гг. в Предисловии к 1 -ому изд. Сл. Ожегова отмечено 14 помет различных видов. В 50−60-х гг. в Предисловии к 9-ому изд. Сл. Ожегова отмечено 17 пометв данном словаре произошло увеличение количества стилевых помет письменной и устной речи (добавлены пометы книжн.", «высок.», «офиц.», «прост.») и уменьшение количества помет, указывающих на историческую перспективу (исключена помета «дорев.»). В 70−80-х гг. в Предисловии к 1-ому изд. Сл. Ожегова-Шведовой зафиксировано 18 пометв этом словаре произошло увеличение количества помет эмоционально-экспрессивной окрашенности — была добавлена помета «груб.». В то же время увеличение состава помет за счет пометы «груб.» в Сл. Ожегова-Шведовой характеризует только намерения составителей словаря, в реальной лексикографической практике увеличения состава группы личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами, не произошло. Неиспользование заявленных в Предисловиях эмоционально-экспрессивных помет характерно и для других изданий толковых словарей. Так, хотя в Предисловиях словарей Ожегова, Ожегова-Шведовой были заявлены пометы «унич.», «ласк.», но личные существительные с данными пометами не отмечены в словниках изучаемых словарей. В единичных случаях данные пометы встречаются в составе двойной пометы, в сопровождении стилевой пометы, указывающей на принадлежность к устной речи.

Активность использования новых помет также является различной: в 50−60-х гг. в 9-ом изд. Сл. Ожегова появилось 4 новые стилевые пометы (3 пометы письменной речи — «книжн.», «высок.», «офиц.», 1 помета устной речи — «прост.»), в то же время словник личных существительных, сопровождающихся различными пометами, в этом словаре в основном пополнился за счет только одной новой пометы — «прост.»: в словнике 9-ого изд. Сл. Ожегова появилось 58 новых лексем с новой пометой устной речи («прост.») и только 25 новых слов с различными новыми пометами письменной речи («книжн.», «высок.», «спец.»).

Кроме специальных помет, в толкованиях ряда слов изучаемых Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой содержатся специальные определители, которые дают характеристику существительному по сфере и времени его употребления. Эти определители расширяют зону действия таких помет, как «спец.», «устар.», «стар.», «дорев.». Подобные семантические конкретизаторы по своему содержанию могут быть равны: а) стилевой помете «спец.», указывающей на принадлежность к письменной речи, например: конкретизаторы «рабочий», «специалист», «музыкант» и т. д.- б) пометам, указывающим на историческую перспективу, например: конкре-тизаторы «в средние века», «в России в первой половине XIX в.», «в России при крепостном праве», «в годы гражданской войны» и т. д. Если объединить специальные пометы и близкие им по значению специальные определители, то группа личных имен, в толкование которых включено указание на сферу употребления и историческую перспективу, значительно возрастет.

Из 14 помет, зафиксированных в Ol, из 17 помет — в 09, из 18 помет — в ОШ, одновременно во всех трех словарях активно используются следующие пометы: а) стилевая помета «разг.», указывающая на принадлежность к устной речи (в 30−40-х гг. помету «разг.» имеет 181 слово, в 50−60-х гг. — 308 лексем, в 70−80-х гг. — 352 слова) — б) помета «устар.», указывающая на историческую перспективу (в 30−40-х гг. помету «устар.» имеет 191 словов 50−60-х гг. — 212 слов, в 70−80-х гг. — 272 лексемы). В связи с частым употреблением и вхождением слов со стилевой пометой «разг.» в лексикон рядового носителя языка подобные слова в значительных количествах регистрируются в толковых словарях, рассчитанных на среднего носителя русского литературного языка. Фиксация значительного количества личных существительных с пометой «устар.» объясняется тем, что подобные слова продолжают употребляться в речи старшего поколения, в художественной литературе, и поэтому понимание значения этих слов необходимы для нового поколения.

Редко используются: а) помета «обл.», отграничивающая внелитературную лексику (в 30−40-х гг. с пометой «обл.» отмечено 8 слов, в 50−60-х гг. — 3 лексемы, в 70−80-х гг. — 4 слова) — б) пометы, указывающие на эмоционально-экспрессивную окрашенность, из них реже всего употребляются пометы «пренебр.» и «бран.» (в 30−40-х гг. помету «пренебр.» имеют 2 лексемы, помету «бран.» имеет 1 словов 50−60-х гг. — соответственно 3 лексемы и 1 словов 70−80-х гг. — соответственно 3 лексемы и 1 слово). Незначительное количество лексем с пометой «обл.» объясняется нормативным характером изучаемых толковых словарей. Полагаем, что редкое использование лексемами помет, указывающих на эмоционально-экспрессивную окрашенность, обусловлено сложностью определения типа и вида этих помет в силу их сиикретичности и диффузности эмоционально-экспрессивной окраски.

Особого замечания требуют эмоционально-экспрессивные пометы. Спецификой эмоционально-экспрессивных помет является оценочность, при этом во всех изучаемых словарях преобладают эмоционально-экспрессивные пометы с отрицательной оценкой над эмоционально-экспрессивных помет с положительной оценкой. Полагаем, что это связано как с психологическими факторами, так и с регулирующими функциями системы помет в целом, и в частности, с регулирующими функциями эмоционально-экспрессивными пометами. В психике человека преобладают эмоциональные состояния отрицательного характера, психология объясняет это тем, что разнообразие отрицательных эмоций дает возможность человеку более успешно осуществлять адаптацию к неблагоприятным обстоятельствам, о характере которых успешно и тонко предупреждают отрицательные эмоциональные состояния, это отражается и в значительном количестве в толковых словарях соответствующих отрицательным эмоциям отрицательных помет в русской лексикографической традиции. Моделирующая роль системы помет рассматривается с двух сторон: в синхронном аспекте они служат механизмом регуляции социального поведения носителей русского языка, в диахронном аспекте являются средством хранения и передачи информации от поколения к поколению, обеспечивая преемственность культуры. Очевидно, для моделирования поведения человека более важны эмоционально-экспрессивные пометы с отрицательной оценочностью, что и отражается в их преобладании над эмоционально-экспрессивными пометами с положительной оценочностью в лексикографической практике.

Пометы, указывающие на историческую перспективу, подразделяются на неидеологические и идеологические. В Сл. Ушакова, который является одним из источников словаря 01, зарегистрировано 6 помет, указывающих на историческую перспективу, из них 3 пометы («нов.», «устар.», «старин.») являются неидеологическими, и 3 пометы («дореволюц.», «церк.-книжн.», «истор.») — идеологическими. В 1-ом издании Сл. Ожегова отмечена одна идеологическая помета «дорев.», в 5060-х гг. и в 70−80-х гг. (в 9-ом изд. Сл. Ожегова и 1-ом изд. Сл. Ожегова.

Шведовой) идеологические пометы вообще исчезли. В то же время, деидеологиза-ция состава помет исторической перспективы в толковых словарях на протяжении 30−80-х гг. XX в. произошла не до конца, во многом является мнимой, так как в скрытой форме она осталась в целом ряде семантических конкретизаторов и в 9-ом изд. Сл. Ожегова, и в 1-ом изд. Сл. Ожегова-Шведовой. Это такие семантические конкретизаторы — «в предреволюционной России», «в дореволюционной деревне», «в высших учебных заведениях до революции», «в дореволюционной России», «до революции», «в России в 1905;1917гг.», «в дореволюционной русской и нек-рых других армиях», «в годы гражданской войны», «в первые годы советской власти», «в годы коллективизации», которые активно использовались лексикографами и в 50−60-х гг., и в 70−80-х гг.

В целом группа личных существительных, имеющих различные пометы, подверглась значительным количественным изменениям. На протяжении 30−80-х гг. XX в. словники имен, обладающие пометами в Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой, подверглись следующим изменениям в своем составе: а) словники 09 и ОШ пополнились значительным количеством личных имен, обладающих той или иной пометой, чаще всего появлялись новые слова со стилевыми пометами устной речи (в 50−60-х гг. появились 44 слова, в 70−80-х гг. — 91 слово) — б) меньшее количество существительных, обладающих той или иной пометой, ушло из употребления, чаще всего в 50−60-х гг. уходили лексемы с пометами исторической перспективы (51 слово), в 70−80-х гг. — существительные со стилевыми пометами письменной речи (6 слов).

Если сопоставить количественные изменения в словнике личных существительных по отдельным подгруппам слов с той или иной пометой, то необходимо отметить, что в наибольшей степени количественным изменениям подвержена подгруппа лексем с пометами устной речи (в целом в 50−60-х гг. количественным изменениям подверглись 46 лексем с пометами устной речи, в 70−80-х гг. — 96 слов с пометами устной речи), в значительной мере количественным изменениям подвержена подгруппа лексем с пометами исторической перспективы (в целом в 5060-х гг. количественным изменениям подверглись 67 слов с подобными пометами, в 70−80-х гг. — 17 лексем с подобными пометами), в меньшей степени количественным изменения подвержена подгруппа существительные с пометами письменной речи (в целом в 50−60-х гг. количественным изменениям подверглись 25 лексем с пометами письменной речи, в 70−80-х гг. — 25 слов с пометами письменной речи), далее идут лексемы с двойными пометами (в целом в 50−60-х гг. количественным изменениям подверглось 21 существительное с двойными пометами, в 7080-х гг. — 22 слова с двойными пометами), лексемы с эмоционально-экспрессивными пометами (в целом в 50−60-х гг. количественным изменениям подверглись 10 слов с подобными пометами, в 70−80-х гг. — 1 лексема с подобными пометами), существительные с отграничивающими пометами (в целом в 50−60-х гг. количественным изменениям подверглись 4 слова с подобными пометами, в 7080-х гг. — подобных лексем нет), лексемы с тройными пометами (в целом в 50−60-х гг. количественным изменениям не подверглось ни одно подобное существительное, в 70−80-х гг. 1 слово с тройной пометой подверглось количественным изменениям).

На протяжении 30−80-х гг. XX в. большинство лексем, входящих в словник наименований, имеющих пометы в Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой, подверглись изменениям содержательного характера (приобретение пометы, замена пометы, усложнение ее или уход одной пометы из двойной пометы, потеря пометы). Наиболее всего названным содержательным изменениям подвержена подгруппа лексем с пометами исторической перспективы (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержены 177 слов, в 70−80-х гг. — 66 слов), далее следуют подгруппы лексем, которые были подвержены содержательным изменениям в меньшей мере: слова с пометами устной речи (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержены 126 слов, в 70−80-х гг. — 60 слов), существительные с пометами письменной речи (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержены 44 слова, в 70−80-х гг. — 58 слов), лексемы с эмоционально-экспрессивными пометами (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержены 35 слов, в 70−80-х гг. — 11 слов), лексемы с двойными пометами (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержены 19 слов, в 70−80-х гг.

11 слов), существительные с отграничивающими пометами (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержены 7 слов, в 70−80-х гг. — нет), лексемы с тройными пометами (в целом в 50−60-х гг. содержательным изменениям подвержено 1 слово, в 70−80-х гг. — таких слов нет).

В изучаемый хронологический период из видов содержательных изменений в группе личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами, преобладает приобретение пометы, чаще всего этому содержательному изменению подвержены лексемы с пометами исторической перспективы (в 50−60-х гг. помету исторической перспективы приобрело 103 слова, в 70−80-х гг. — 46 лексем). У меньшего количества лексем, входящих в группу личных имен мужского рода, сопровождающихся пометами на протяжении 30−80-х гг. XX в., происходила замена пометы, усложнение пометы или уход одной пометы из двойной пометы, чаще всего данным содержательным изменениям в 50−60-х гг. подвержены слова с пометами исторической перспективы (43 слова), в 70−80-х гг. — существительные со стилевыми пометами устной речи (21 слово). Определенное количество личных наименований, входящих в группу личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами на протяжении 30−80-х гг. XX в., теряло ту или иную помету, чаще всего этому содержательному изменению в 50−60-х гг. подвержены лексемы с пометами исторической перспективы (30 слов), в 70−80-х гг. — существительные со стилевыми пометами письменной речи (20 слов).

Проведенное исследование показывает, что группа личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами, преимущественно подвергалась изменениям содержательного характера, чем изменениям количественного характера. В составе группы личных имен мужского рода, сопровождающихся пометами, происходили следующие изменения: во всех трех синхронных срезах личные существительные в большей мере приобретали ту или иную помету, в незначительно меньшей мере лексемы теряли помету, в меньшей мере — изменяли или усложняли помету.

В целом словарный состав современного русского литературного языка является продуктом многовекового развития и отражает изменения, которые происходят в языке в связи с развитием общества, его духовной культуры, науки и техники. В соответствии с этим в изучаемых словарях характеристики слов во многих случаях пересматривались в направлении большей унификации и приближения к современной норме. Например, помета «устар.» в ряде случаев стала сопровождаться пометой «высок.» (пиит, самодержец, ваятель, венценосец и др.), что отражает активную для настоящего времени тенденцию употребления устарелой лексики в контекстах с окраской высокости, торжественности. За истекшие десятилетия некоторые просторечные лексемы вошли в разговорную речь носителей литературного языка (парнишка), помета «прост.» в этих случаях заменялась пометой «разг.», и, наоборот, — разговорные слова перешли в просторечную речь (дурень, зубоскал, богатей и др.). Литературный язык постоянно пополняется за счет диалектной и просторечной лексики, которая приходит в общее употребление в измененном виде, обычно потеряв семантическую связь со своим источником возникновения и специфического бытования, например: лексемы сват, гребец и др. в 01 зафиксированы с пометой «обл.», в 09 и ОШ — без пометслово захребетник в 01 отмечено с пометой «обл.», в 09 — с пометой «устар.», в ОШ — с пометой «разг.».

Наш материал показывает, что на протяжении 30−80-х гг. XX в. в группе личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами, преимущественно происходит снижение норм русского литературного языка. Изменения 3080-х гг., происходящие в России, оказали существенное влияние и на современную речь. Одним из проявлений такого рода изменений является активное воздействие устной разговорной речи на литературный язык в его функциональных разновидностях. Тенденцию к вульгаризации литературного языка одним из первых заметил Б. А. Ларин: «Историческая эволюция любого литературного языка может быть представлена как ряд последовательных „снижений“, варваризаций, но лучше сказать — как ряд концентрических развертываний» /Ларин, 1977, с. 176/. Диалектное, просторечное, разговорное всегда потенциально имеет шанс переместиться в плоскость книжно-письменного. В последние десятилетия этот процесс, в связи с социальными потрясениями, идет столь интенсивно, что не только кодификаторы, но и лексикографы за ним не успевают.

Стилистические сдвиги в словаре неразрывно связаны с лексико-семантическими изменениями. Резкое расширение состава носителей литературного языка, эмоциональная напряженность социальной жизни явились причинами изменения стилево-стилистической окраски целого ряда слов. В эпоху крупных социальных преобразований, стремительного расширения круга носителей литературного языка эмоционально-экспрессивная и стилистическая значимость отдельных слов и целых групп слов подверглась значительным изменениям.

Ряд личных существительных мужского рода, которые отсутствовали в предшествующих изданиях словников Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой, в последующих изданиях вошли с пометой «разг.» (в 50−60-х гг. появились слова аварийщик, аккуратист, детдомовец и др., в 70−80-х гг. — телевизионщик, очник, лопотун и др.). Многие лексемы, которые в предшествующих изданиях изучаемых словников были зафиксированы без помет, в последующих изданиях фиксируются с пометой «разг.» (в 50−60-х гг. отмечены слова книжник, сводник, добряк и др., в 70−80-х гг. — частник, хлебосол, нахал и др.).

Некоторые личные имена мужского рода приобрели оценочную эмоционально-экспрессивную помету. Причиной перехода слов в состав оценочной лексики было изменение общественной оценки некоторых явлений, например: отрицательное отношение общества к таким явлениям, как стремление к обогащению, к получению чего-нибудь без труда, к личному успеху по службе и т. п. (лексемы шабашник «прост, неодобр.», калымщик «прост, неодобр.», фарцовщик «разг.», мешочник «устар. пренебр.», торгаш 1. «устар. неодобр.», 2. «презр.», карьерист «неодобр.» в словнике Ol отсутствуют или зарегистрированы без помет).

При некоторых словах были устранены пометы «книжн.» (неофит, репатриант, казуист и др.), «высок.» (патриарх, титан1 и др.), «спец.» (дегустатор, анестезиолог и др.), что тоже связано с функциональными и стилистическими перемещениями в лексике: широко известно, что целые категории слов, еще совсем недавно принадлежавшие только книжной, высокой или специальным сферам, вошли в повседневную речь широких слоев народа.

В исследованных нами словниках личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами на протяжении 30−80-х гг. XX в., производились и некоторые сокращения. Исключались слова и значения или явно устаревшие, утратившие актуальность в связи с уходом соответствующих реалий, или такие лексемы, которые ушли, в результате замены другими обозначениями того же самого предмета, либо не получившие широкого распространения узкоспециальные термины, включение которых в словарь авторы считают нецелесообразным, например: а) лексемы выкрест «устар.», духовидец «устар.», лоскутник «устар.», фрачник «устар.», срывщик «разг.», изограф «устар.», страстотерпец «разг.», гвоздарь «спец.», тянульщик «спец.», черноризец «устар.», сигнализатор «спец.» и др. (эти слова зафиксированы только в 30−40-х гг. в словаре 01), б) слова помазанник «устар.», лотошник «разг.», беседчик «разг.» и др. (эти слова зафиксированы в 30−40-х гг. и в 50−60-х гг. в словарях 01 и 09), в 70−80-х гг. в словаре ОШ эти же слова отсутствуют.

Таким образом, изменения в стилистике языка связаны с изменениями в составе языкового коллектива, с изменением его социальной природы, с выдвижением внутри его новых влиятельных групп, со сменою поколений, с борьбою различных мировоззрений и т. д. Старые слова уходят и начинают тускнеть, а их употребительность падать, другие слова, в свою очередь, приходят и становятся все более заметными и употребительными не только потому, что исчезла та или иная реалия или появилась новая, а и потому, что изменились общественные взгляды, языковые вкусы и привычки. Некоторые лексемы кажутся для известной группы лиц недостаточно выразительными и ясными, другие представляются более рельефными, точными, и если эта социальная группа оказывается идейно влиятельной, ее употребление накладывает отпечаток на общее употребление.

Кроме того, анализ состава стилистических помет и их употребления показывает, что, привлекая к исследованию материалы Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой, необходимо учитывать определенный схематизм, неполноту, условность системы.

220 стилистических и специальных помет в нем, что не всегда дает право на категоричность суждений и выводов о стилистической характеристике слова и обусловливает в ряде случаев их предварительный характер. Поэтому характеристика сферы употребления слова, его стилистической прикрепленности и эмоционально-экспрессивной окрашенности должна проверяться, а в случае необходимости корректироваться по данным текстов. Необходимо отметить, что ряд личных существительных, не имеющих помет в 01−0Ш, по данным текстов и Сл. Ушакова обладает стилистической окраской. Отсутствие помет в словниках Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой у ряда слов, имеющих стилистическую окраску или ограниченных в сфере употребления, на наш взгляд, происходит из-за неустойчивости норм словоупотребления, непоследовательности лексикографов в самом факте фиксации таких лексем, не достаточной разработанности системы помет.

Решение задач, связанных с изучением стилистических свойств слова, является тем более сложным, что и по отношению к современной русской лексике в этой области лингвистики еще нет окончательных ответов. Г. Н. Скляревская указывает, что «стилистический аспект словаря представляет собой наименее разработанную и наиболее уязвимую область лексикографии»: затруднения, возникающие при попытках стандартизации и унификации материала, закономерны и объясняются самим его характером. Стилистические категории, связанные с психолингвистическими и психическими сферами, подвержены субъективизации и недостаточно определенны/Скляревская, 1988, с.84/.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Язык представляет собой целостное единство устойчивого и подвижного, стабильного и меняющегося, статики и динамики. Указанная двойственность языка тесно связана с ролью языка в человеческом обществе. С одной стороны, чтобы удовлетворять новым потребностям, прогрессу науки, культуры и техники, язык должен не только воспроизводиться, но и, приспосабливаясь к новым потребностям, видоизменяться. Ни одна сторона языка не остается в конечном счете вне обновления и вне совершенствования. С другой стороны, все подобные наступающие сдвиги должны быть не только социально мотивированы и социально апробированы, но и социально ограничены.

Важной чертой словарного состава является его открытостьвнутри огромного количества лексем постоянно происходят сложные процессы, приводящие к утрате тех или иных лексических единиц и появлению новых, порождающих семантические изменения, и т. п. Определить эти процессы наилучшим образом, объяснить их, классифицировать способна диахроническая лексикология. Основным объектом диахронической лексикологии являются лексико-тематические группы и лексико-семантические разряды в их эволюции. Каждое отдельно взятое слово связано со многими другими словами разнообразными отношениями, что позволяет объединять слова в группы по различным признакам (вычленение лексики с точки зрения ее происхождения или употребления, активного или пассивного запаса, наличия или отсутствия стилистической окрашенности и др.). Б. А. Ларин говорил, что начинать приходится с истории отдельных слов, подбирая их для исследования не изолированно, не случайно и произвольно: следует искать групповые, системные отношения, и, в свою очередь, внутри этих групп искать такие частные смысловые соотношения, которые вытекают из самой семантики группы слов.

В нашем исследовании мы исходим из представления о словарном составе языка как об определенной системе, отдельные звенья и стороны которой закономерно связаны между собою и постоянно взаимодействуют. Вместе с тем мы опираемся на признание возможности установить общие закономерности этих изменений и применить понятие системы также и в области диахронического изучения лексики.

Лингвисты Пражского кружка в отличие от Ф. де Соссюра исходили из того, что диахрония не менее системна, чем синхрония: было бы нелогично полагать, что лингвистические изменения не что иное, как разрушительные удары, случайные и разнородные с точки зрения системы, лингвистические изменения часто имеют своим объектом систему, ее упрочение, перестройку и т. д. Таким образом, диахроническое изучение не только не исключает понятия системы функций, но, напротив, без учета этих понятий является неполным.

Не отдельные изменения приводят к изменению системы в целом, — подчеркивает С. Д. Кацнельсон, — а наоборот, история системы, обусловленная присущими ей противоречиями, определяет историю отдельных фрагментов системы." /Кацнельсон, 1966, с. 15/. Чтобы восстановить историю системы, необходимо обратиться к единичным фактам, к отдельным изменениям в их совокупности, само наблюдение за совокупностью фактов, выражающих и манифистирующих эволюцию языка, позволяет разграничить общие тенденции и отклонения от них, регулярные сдвиги и сдвиги частного характера, однако, существуют и такие частные явления, которые остаются вообще вне системы.

К объекту диахронической лексикологии относятся не только языковые факты давно ушедших дней, но и русский литературный язык на протяжении XX в. В нашей работе изучается класс личных существительных мужского рода на протяжении 30−80-х гг. XX в., в котором выделяются четыре лексико-тематические группы (наименования лиц по роду занятия, ремеслу, профессиинаименования лиц по социальной и национальной принадлежностинаименования лица по его внешним или внутренним признакам, свойствамнаименования лица как «чистого деятеля»), которые изучаются в трех синхронных срезах (30−40-е гг., 50−60-е гг., 70−80-е гг.).

Анализ нашего материала в целом показывает системность изменений, произошедших в лексико-тематических группах и лексико-семантических разрядах класса личных существительных мужского рода на протяжении 30−80-х гг. XX в.

Эти изменения относятся как к количественным, так и к содержательным характеристикам изучаемого класса имен. В целом количественные изменения в составе словников Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой преобладают над изменениями содержательного характера: сюда относятся неологизация и архаизация, произошедшие в словнике класса личных существительных мужского рода, подвижки антропоцентрического характера. Изменения содержательного характера на протяжении 30−80-х гг. XX в. происходили в значительно меньшей степени: сюда входят изменения в структуре ряда личных существительных мужского рода: потеря одного из лексико-семантических вариантов, появление нового лексико-семантического варианта, изменение в содержании отдельных лексико-семантических вариантов. В то же время в синхронном срезе 70−80-х гг. содержательные модификации преобладают над количественными.

Наряду с этим в группе личных существительных мужского рода, сопровождающихся пометами, на протяжении 30−80-х гг. XX в. изменения содержательного характера преобладают над количественными изменениями: сюда относится приобретение личным именем мужского рода пометы, потеря пометы, замена или усложнение пометы и др. (преимущественно содержательным изменениям подверглись лексемы с пометами, указывающими на историческую перспективу). Изменения количественного характера в группе личных имен мужского рода, сопровождающихся пометами, происходили в меньшей степени: сюда относится появление новых слов с пометами, уход лексем с пометами (из изучаемых словников Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой прежде всего уходили слова с пометами исторической перспективыпополнялись же эти словники существительными с пометами, указывающими на принадлежность к устной речи).

Специфическим для изученного временного периода является то, что в 50−60-х гг. количество личных существительных, подвергшихся изменениям количественного и содержательного характера, является значительно большим по сравнению с количеством личных имен, подвергшихся этим изменениям в 70−80-х гг. Это отражает неравномерность изменений в политической и экономической, духовной сферах жизни общества: в 50−60-х годах таких изменений значительно больше — смерть Сталина, «оттепель», мир на грани ядерной войны, XX съезд КПСС, освоение целины, космоса и др.- в 70−80-х годах этих изменений меньше, т.к. в стране наступила стагнация — в период пребывания Брежнева Л. И. на посту Генерального секретаря в стране возобладали консервативные тенденции.

Характерной особенностью изменения класса личных существительных на протяжении 30−80-х гг. XX в. является то, что во всех лексико-тематических группах, как в синхронном срезе 50−60-х гг., так и в синхронном срезе 70−80-х гг., количество личных существительных, ушедших из словников Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой, является значительно меньшим по сравнению с лексемами, появившимися в данных словниках.

Типичным для всех четырех лексико-тематических групп являются однотипные изменения структуры однозначных и многозначных лексем, в целом обусловленные свойством асимметризма языковых единиц. «Изменяемость знака, — писал Соссюр, — есть не что иное, как сдвиг отношения между означаемым и означающим, это определение применимо не только к изменяемости входящих в систему элементов, но и к эволюции самой системыдиахронический феномен в целом в этом и заключается». Сущность асимметризма заключается в том, что в языковой единице допускается изменение значения, которое с обязательностью не влечет за собой изменения звучания. Потеря значения, в основном производного, происходит в связи с тем, что эти ЛСВ устаревают или становятся социально незначимыми. Появление у слов новых значений вызвано не только потребностью наименовать новые предметы, но и социально значимой переоценкой уже известных предметов. В целом ряде лексем на первый план выдвинулись переносные значения, в то время как их употребление в прямых значениях сузилось. Это произошло в результате уменьшения в жизни общества роли самих тех предметов, которые обозначались прямыми значениями этих слов, или в связи с приобретением этими словами таких переносных значений, которые, будучи отвлеченные и широкими, существенно расширили возможности их лексической сочетаемости. Для многих вновь зафиксированных лексико-семантических вариантов характерен процесс детерминологизации значения, в незначительных случаях изменения содержательного характера объясняются словообразовательно-мотивационными, социально-историческими, ономасиологическими факторами.

На протяжении 30−80-х гг. XX в. для всех лексико-тематических групп типичным является то, что в структуре однозначных и многозначных существительных преимущественно фиксируются новые лексические значения.

Анализ исследуемого материала по признаку мотивированности-немотивированности показывает, что изменения в составе класса личных существительных мужского рода происходят прежде всего в подклассе мотивированных существительных, выделяющих в своей структуре суффикс. С древнерусской эпохи в группе мотивированных личных имен наибольшее количество слов составляют лексемы, образованные суффиксальным способом. Г. М. Ставская в своей работе пишет, что «суффиксальный способ словообразования наиболее широко представлен в именах существительных. Это объясняется: 1) широкой выводимостью существительных из разного рода мотивирующих слов- 2) богатым арсеналом суффиксов имен существительных в русском языке- 3) семантическим разнообразим словообразовательных значений имен существительных» /Ставская, 1989, с.30/. На протяжении 30−80-х гг. XX в. в словниках Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой выявляется усиление тенденции к экономии языковых средств, которая реализуется в использовании однословных номинаций вместо описательных обозначений, в сокращении, в усечении слов и т. п. Состав словников изменяется прежде всего за счет исконно русских мотивированных существительных (имеется в виду как уход, так и пополнение). Немотивированные личные существительные в меньшей мере подвергались изменениям в составе существительных, причем в большей мере уходили экзотизмы, пополнялись же эти словники освоенными заимствованными лексемами. Во всех лексико-тематических группах изучаемого периода изменениям количественного характера прежде всего подверглись лексемы, относящиеся к продуктивным словообразовательным типам с русскими формантами.

Класс рассмотренных нами личных существительных мужского рода заслуживает внимание и как частное проявление в языке некоторых особенностей человеческого мышления, имеющих весьма древние истоки и продолжающих во многом определять черты поведения людей и особенности их взаимоотношений. К одним из основных наиболее ранних понятийных универсалий принадлежит оппозиция «сакральное/профанное». Переоценка духовных ценностей общества, демократизация языка, тенденция к вульгаризации выявляют в нашем материале определенное изменение в оппозиции «сакральное/профанное» — усиление компонента «профанное», которое выражается в следующем: а) на протяжении 30−80-х гг. XX в. литературный язык пополняется за счет диалектной и просторечной лексикиб) в литературном языке увеличивается количество лексем разговорной речив) существительные, принадлежащие к письменной речи, теряют свою книжность и входят в повседневную разговорную речьг) в толковых словарях литературного языка появились пометы «прост.», «груб.», обладающие отрицательной экспрессией и оценочностьюд) процесс возникновения нового лексико-семантического варианта нередко сопровождается детерминологизацией значения (в большей мере детерминологизация фиксируется во вторичных значениях личных существительных мужского рода, входящих в следующие изучаемые лексико-семантические разряды: наименования лица по социальной принадлежностинаименования лица по идеологическим течениям, направлениям, философским мировоззрениямнаименования лица по роду занятия) — е) увеличивается количество помет устной речиж) пометы устной речи чаще других входят в состав двойных и тройных помет.

Завершая характеристику класса личных существительных мужского рода, подвергшихся различного рода изменениям в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в., считаем необходимым сопоставить полученные результаты с исследованиями, посвященными изучению личных имен в языке XIX века. По данным диссертации Грязновой В. М., класс личных существительных мужского рода, подвергшийся различного рода изменениям в русском литературном языке XIX в., формировался пятью лексико-тематическими группами. Наиболее многочисленными и приоритетными для этого периода были следующие группы: наименования лица как «чистого деятеля" — наименования лиц по роду занятия, ремеслу, профессиинаименования лица по его внешним или внутренним признакам, свойствам. Лексико-тематическая группа наименования лица как «чистого пациенса» была представлена немногочисленным количеством имен, для периода XIX в. это была затухающая лексико-тематическая группа. Социальная лексико-тематическая группа переживала процесс развития и становления. В нашем материале выделяются только четыре лексико-тематические группы: наименований лица по роду занятия, ремеслу, профессиинаименований лица по социальной и национальной принадлежностинаименований лица по его внешним или внутренним признакам, свойствамнаименований лица как «чистого деятеля». На протяжении 30−80-х гг. XX в. лексико-тематическая группа наименований лица как «чистого пациенса» для носителей языка становится совершенно неважной и ненужной для обозначения лица как объекта действия, и поэтому в целом лексемы со значением пациенса стали единичными и не составляли группу.

Тенденции, которые были характерны для класса личных существительных в XIX веке, в основном продолжаются и на протяжении 30−80-х гг. XX в., хотя отмечаются и иные тенденции. Это выразилось в следующем:

1) на протяжении 30−80-х гг. XX в. актуальность лексико-тематической группы наименований лица по социальной и национальной принадлежности продолжала возрастать, что выразилось в росте состава данной лексико-тематической группы. Грязнова В. М. в своей работе пишет, что «.в языке первой половины XIX в. уже была актуальной, хотя процесс семантического и структурного становления СМ с социальным значением в это время был еще не завершен. Во второй половине XIX в. .произошел дальнейший рост актуальности личных имен с социальным СЗ, что выразилось в возникновении значительного количества новообразований.» /Грязнова, 1989, с.87/. В 50−60-х гг. увеличение состава класса личных существительных мужского рода коснулось преимущественно лексико-семантического разряда наименований лица по социальной принадлежности, в 7080-х гг. в основном выросло количество личных существительных, относящихся к лексико-семантическому разряду по национальной и территориальной принадлежности;

2) в составе лексико-семантической группы наименований лица по роду занятия, ремеслу, профессии в целом и в лексико-семантических разрядах этой лексико-тематической группы в современном языке также продолжаются тенденции, возникшие еще в XIX в., так: Грязнова В. М. в своей диссертации пишет, что «.в составе профессиональной подкатегории в русском языке XIX в. в значительном количестве находились существительные, называющие лицо по роду занятия и ремеслу. К концу XIX в. и нач. XX в. значительно уменьшается доля названий лиц по неквалифицированному труду и наименований ремесленников и возрастает доля названий рабочих и специалистов.» /Грязнова, 1993, с.322/. Хотя в синхронном срезе 30−40-х гг. продолжает сохраняться значительное количество личных существительных лексико-семантического разряда наименований лица по роду занятия, но уже в синхронном срезе 50−60-х гг. в составе данной лексико-тематической группы преобладают наименования лица по профессии, и начинает действовать процесс уменьшения личных имен, характеризующих лицо по роду занятия. Наименования ремесленников в составе класса личных существительных в русском литературном языке на протяжении 30−80-х гг. XX в. являются эпизодическими;

3) в 30−40-х гг. в лексико-тематической группе наименований лица по его внешним или внутренним признакам, свойствам продолжается процесс разрушения системности, так как для носителей современного языка становится не столь важным обозначение лица по какому-либо признаку субъективной оценки. В то же время с 50−60-х гг. у атрибутивной лексико-тематической группы проявляется тенденция к росту: изучаемые словники стали пополняться значительным количеством лексем изучаемой лексико-тематической группы, но в гораздо меньшем количестве, чем социальная и профессиональная лексико-тематические группы. Значительная часть личных имен мужского рода данной лексико-тематической группы представляет собой вновь зафиксированные лексемы, вернувшиеся в активную речевую практику;

4) лексико-тематическая группа наименований лица как «чистого деятеля» представлена немногочисленным количеством имен, для современного русского литературного языка данная группа существительных является затухающей, что является продолжением тенденции, возникшей во второй половине XIX в. «Для носителя современного языка становится неважным обозначение лица отдельной лексемой по постоянным (обычным) или единичным действиям, не дающим этому лицу какой-либо качественной, социальной или профессиональной характеристики» /Грязнова, 1989, с.84/. В целом на протяжении 30−80-х гг. XX в. лексико-тематическая группа наименований лица как «чистого деятеля» становится неактуальной и подвергается единичным изменениям.

Необходимо отметить, что в период 30−80-х гг. XX в. наметилась тенденция возврата личных существительных мужского рода в активное употребление ряда лексем, относящихся к лексико-тематической группе наименований лица по его внешним или внутренним признакам, свойствам, а также наименований лица как «чистого деятеля».

Лексико-семантические изменения неразрывно связаны со стилево-стилистическими сдвигами в словаре и вряд ли возможно изучать стилево-стилистические функции слова независимо от его предметного значения и почти столь же нереально, в конечном счете, изучение значений слова без учета возможностей его применения, то есть его стилистического диапазона. На протяжении 30−80-х гг. XX в. в русском литературном языке эволюции были подвержены как система помет, так и словник личных существительных с пометами. Так, в 70−80-х гг. по сравнению с 30−40-ми гг. в целом система помет увеличилась на 4 пометы, однако не все пометы (как уже зафиксированные, так и новые) активно использовались лексикографом, в основном это касается эмоционально-экспрессивных помет, например: личные существительные с пометами «унич.», «ласк.» и новой пометой «груб.» либо вообще отсутствуют, либо зафиксированы в единичных словах в сопровождении с другой пометой. На протяжении 30−80-х гг. XX в. во всех трех изучаемых Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой при личных существительных мужского рода активно используется помета «разг.», указывающая на принадлежность к устной речи, далее следует помета «устар.», указывающая на историческую перспективу.

Основным путем изменения словарного состава является переосмыслениев связанных с ним процессах весьма важную роль играют коннотативные элементы значения лексем. Устаревание, переход слова в пассивный запас, может происходить не только из-за утраты способности называть реалию, но достаточно часто и потому, что в структуре значения слова ослабляются экспрессивно-коннотативные элементы. Расширение состава носителей литературного языка, эмоциональная напряженность социальной жизни явились причиной изменения стилевой, эмоционально-экспрессивной, исторической окраски целого ряда слов.

В целом лексико-семантические и стилево-стилистические изменения в значении личных существительных на протяжении 30−80-х гг. XX в. объясняются таким принципиальным свойством значения слова, как его континуальность. «Континуальность в языке (в семантике) — это непрерывность значения, имеющего тенденцию „уйти в бесконечность“, это отсутствие четко означенных и однозначных границ в семантике двусторонних единиц — морфем, лексем, словоформ, словосочетаний, предложений. Семантика всегда богаче и сложнее, чем языковые формы ее воплощения. Число значений и их оттенков всегда больше числа языковых форм для их выражения. В этом — источник всем известной неопределенности значений многих двусторонних единиц» /Лыков, 1999, о АН. Хотя в русском литературном языке XX столетия сохранились такие же лексико-тематические группы, как и в русском языке XIX в., но внутри каждой ЛТГ произошли значительные изменения как в составе, так и в значении (семантике и прагматике).

Анализ эволюции класса личных существительных на протяжении 30−80-х гг. XX в. выявил и подтвердил тот факт, что «на каждом отдельном этапе языкового преемства, — писал Е. Д. Поливанов, — происходят лишь частичные, относительно немногочисленные изменения», принципиальные же преобразования «мыслимы лишь как сумма из многих небольших сдвигов, накопившихся за несколько веков или даже тысячелетий, на протяжении которых каждый отдельный этап или каждый отдельный случай преемственной передачи языка (от поколения к поколению) приносил только неощутительные или мало ощутительные изменения языковой системы» /Поливанов, 1968, с.79/. В нашем материале описанное свойство эволюции лексической системы ярко проявилось в том, что на отдельных этапах языкового развития некоторые лексемы теряют свою социальную значимость и перестают фиксироваться лексикографом как носителем языка, который выражал представления общества о непрестижности этих слов, исключая их из состава словникав то же время в другие периоды языкового развития эти существительные становятся приоритетными и актуальными и вновь фиксируются лексикографом в словаре. Так, значительное количество личных имен, ушедших из синхронных срезов 30−40-х или 50−60-х гг. нормативных словников Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой, но не из общественно-речевой практики, вновь появилось в синхронных срезах 50−60-х или 70−80-х гг.

В синхронном срезе 70−80-х гг. явно просматривается освобождение от идео-логичности и в связи с этим в этот период начался процесс возврата в словник нормативного словаря наименований лиц по религиозному признакууход в пассив той части лексического состава русского языка, которая в 50−60-х гг. составляла его идеологическое ядро и оказывала большое влияние на формирование массового языкового сознания. В 50−60-х гг. из Сл. Ожегова ушла помета «дорев.», указывающая на историческую перспективу, и в связи с этим исчезло разделение помет исторической перспективы на идеологические и неидеологические, но деидеологизация помет не была проведена до конца, так как идеологическая характеристика лексем стала скрываться внутри дефиниций и сохранилась в семантических конкретизаторах. На словарный состав языка влияет также интенсивная демократизация языка, которая в сочетании с отменой цензуры привела к тому, что с середины века сниженная лексика (лексемы с пометами «прост.», «груб.») стала фиксироваться в словниках Сл. Ожегова, Ожегова-Шведовой.

Таким образом, лексика может быть определена как исторически развивающееся системное явление, как объект, который никогда не бывает и не может быть абсолютно устойчивым, как динамическая система, находящаяся в каждый данный момент своего существования в состоянии относительного равновесия. Многие общие закономерности его функционирования и развития могут быть поэтому объяснены самим фактом его бытия в виде сложнодинамической системы.

Эволюция ряда слов, представленная в нашем исследовании, подтверждает высокую значимость лексики как важнейшей составной части русского литературного языка. Лингвистические словари выступают в качестве своеобразных ориентиров при выборе, предпочтении или отбрасывании этнических ценностей, определяемого ими статуса лица и отношения к нему. Историко-лексикологическое наблюдения обогащают наши представления об окружающем мире, позволяя обнаружить в привычных словах глубинные связи между прошлым и настоящим, обеспечивающие преемственность и целостность национальных традиций.

Большая роль в изменении языка принадлежит таким факторам, как влияние других языков, миграции, переселения, особенности исторической жизни народа, говорящего на данном языке, но самым мощным внешним фактором, вызывающим языковые изменения, является прогресс человеческого общества, выражающийся в развитии его духовной и материальной культуры, в развитии производительных сил, науки, техники и т. п., влекущем за собой усложнение форм человеческой жизни и, соответственно, языка. Скляревская Г. Н. в Предисловии к «Толковому словарю русского языка конца XX в. Языковые изменения» пишет, что постоянное изменение и допущение чужеродных элементов заложены в самом характере системы — речь может идти только о понимании ее целостности и адекватности самой себе на том или ином этапе эволюции.