Национальные школы в Северной Осетии второй половины XIX — первой трети XX вв

Актуальность исследования. Буржуазные реформы 60−70-х годов XIX в. стали важным рубежом в социально-экономической, политической и культурной жизни России нового времени. Общими процессами экономической и социальной трансформации России были предопределены и основные направления культурно-исторического развития на окраинах государства. Начало реформ совпало с завершением Кавказской войны, открывшим эпоху мирного освоения Кавказа. Проведение буржуазных реформ, скорая интеграция в общероссийские процессы, развитие городской жизни способствовали миграционной привлекательности Осетии. В течение всего пореформенного периода в ходе широкого переселенческого процесса в этнической структуре Осетии формировались внешние (зарубежные) и внутренние (российские) диаспорные группы представителей разных народов: немецкого, татарского, еврейского, греческого, польского, грузинского, армянского и др.

В полиэтничном и поликонфессиональном обществе перед каждой диаспорной группой неизбежно встает проблема сохранения этнокультурной идентичности. Разные по численному составу и уровню инкорпорированности в хозяйственно-экономическую и общественно-культурную среду Осетии, диаспоры создавали институты, обеспечивавшие сохранение идентичности. Важным звеном в этой системе культурной самозащиты была национальная школа, которая, кроме образовательных функций, выполняла задачи внутриэтнической консолидации и межпоколенной передачи традиционной культуры, становилась этнокультурным центром для всей группы.

В наше время, в условиях расширяющейся глобализации, вновь актуализируется задача сохранения национальной идентичности, а вместе с ней и ценный исторический опыт организации национального образования. Распад СССР и смена политической системы в России дали новый импульс росту национального самосознания и стремлению народов к возрождению своей 3 национальной культуры, в первую очередь ее главного элемента — национальной школы.

Опыт жизнедеятельности этнических групп в инокультурном окружении ясно показывает, что школа может стать фундаментальной основой, на которой формируется и модифицируется весь этнокультурный комплекс диаспоры. Поэтому сегодня пристальное внимание представителей этнических сообществ привлекает история своей национальной школы, так как давно и хорошо известно, что «всякое дело, а учебное особенно, опирается на опыты прошлого"1.

Востребованность этого исторического опыта, позволяющего осмыслить и практически применить принципы и методы организации национального образования, подтверждает актуальность проведенного исследования.

Цель настоящей диссертации заключается в изучении истории национальных школ Северной Осетии во второй половине XIX — первой трети XX в. (в том числе осетинской школы и школ диаспорных групп), определении периодизации и общих закономерностей их развития. Достижение этой цели предполагает постановку и решение следующих основных задач:

— характеристика социокультурной среды, в которой проходило становление и развитие национальных школ диаспорных групп;

— восстановление фактической последовательности событий, связанных с историей и организационными основами всех национальных школ;

— выявление механизмов формирования этнической и конфессинальной идентичности в национальной школе;

— определение места школ диаспорных групп в системе народного образования дореволюционной эпохи;

— исследование судьбы национальных школ в условиях нового, советского политического режима.

Объектом исследования является национальная школа как важная составляющая жизнеустройства диаспорных групп в Осетии.

1 Гассиев А. А. Школьное дело между инородцами на Кавказе // Гассиев А. А. Избранные произведения. Владикавказ, 1992. С. 268. 4.

Предметом исследования является история основания, образовательная деятельность, механизмы реализации этнокультурных функций школами осетин и проживавших в Осетии второй половины XIX — первой трети XX в. диаспорных групп (армян, евреев, персов, немцев, греков, поляков, татар, ассирийцев и др.).

Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XIX и первую треть XX в., т. е. период функционирования национальных школ. Середина XIX в. — начало земельной реформы и административных преобразований в Осетии, совпавшее с реорганизацией системы образования на Кавказе и первыми попытками создания школ с этнокультурными целями. Освобождение зависимых сословий и другие модернизационные реформы в центре империи и на ее окраинах способствовали интенсивному экономическому развитию, росту городов, миграционному движению населения на окраины России. Эти процессы привели к усложнению этнической структуры и территориальному расширению полиэтнической. среды. Именно в рассматриваемый период в Осетии формируются диаспорные группы, которые создают собственные институты сохранения этнической идентичности и, в частности, национальные школы. Смена политического режима после Октябрьской революции 1917 г., привела к изменению политико-правовых условий функционирования национальных школ, а затем и прекращению деятельности абсолютного большинства из них в 30-е гг. XX в.

Методологию исследования составили теоретические достижения современной исторической науки, предметом познания которой является человеческая деятельность, понимаемая как внутренне обусловленный и закономерный процесс общественно-исторического развития во всем его многообразии, пространственной и временной конкретности.

В диссертации применены следующие специально-научные методы исторического исследования.

Метод историзма позволил в пределах нашей темы описать этнические общности на территории Осетии во второй половине XIX — начале XX в., раскрыв их деятельность, направленную на сохранение этнической идентичности. 5.

Системно-структурный анализ позволил определить структурные уровни и иерархию в управлении школами, выявить типы национальных школ и нормативно-правовую базу, регламентирующую их деятельность.

Системно-функциональный метод необходим в изучении динамики образовательного процесса в каждой этнической общности, в определении качества обучения и воспитания, структуры учебного материала и т. д.

Комплексный подход позволил определить многоаспектную значимость национальной школы как образовательного учреждения, этнокультурного центра диаспорной группы, механизма сохранения этнической идентичности и социокультурного института адаптации в полиэтнической городской среде.

Степень изученности темы. Историографию рассматриваемых проблем хронологически можно условно разделить на триэтапа: дореволюционный, советский, постсоветский. Исследование находится на стыке трех гуманитарных наук (дисциплин) — истории, этнологии и педагогики, чем объясняется обращение к соответствующей литературе.

Дореволюционная российская историография системы образования достаточно обширна, однако она не включает монографических трудов, посвященных школам этнических групп — ни в целом по России, ни, в частности, по Осетии. В правилах и положениях, принимаемых правительством относительно школ инородцев, школы диаспорных групп не были выделены как отдельное звено системы народного образования. Появление школ «инородцев» упоминалось лишь в общем контексте начального образования или еще уже — в рамках описания церковно-приходских школ.

Историки, исследовавшие церковно-приходскую школу (Ф. В. Благовидов, П. Ф. Каптерев, Н. В. Чехов, С. В. Рождественский1) по-разному оценивали их роль в системе образования. Так, сторонник ведущего участия духовенства в народном образовании Ф. В. Благовидов утверждал, что деятельность духовенства была положительной и самоотверженной, а П. Ф. Каптеров считал, что церковно.

1 Благовидов Ф. В. Деятельность русского духовенства в отношении к народному образованию в царствование императора Александра II. Казань, 1891- Каптерев П. Ф. Современные задачи народного образования. М., 1913; Чехов Н. В. Народное образование в России с 60-х годов XIX в. М., 1912; Рождественский С. В. Очерки по истории систем народного просвещения в России в ХУШ-Х1Х вв. СПб, 1902. 6 приходская школа была воспроизведением допетровского образования и его характерного свойства — церковности.

В истории педагогической науки наиболее близки нашей теме труды Н. И. Ильминского1, который «создал цельную и законченную школьно-просветительскую систему для инородцев"2, основным принципом которой было обучение детей на родном языке. Рубеж XIX и XX вв. — время борьбы за всеобщее обучение, но «всеобщее обучение и преподавание на родном языке — это две стороны одной и той же медали. Вся история борьбы за начальное образование. является вместе с тем и историей борьбы за образование на родном языке"3.

Вопросы осетинского национального образования поднимали многие просветители и общественные деятели, в том числе К. Хетагуров, А. Колиев, А. Гассиев, С. Гадиев, Г. Дзасохов, X. Уруймагов, отстаивавшие право нерусских национальностей на образование и выступавшие против чрезмерной регламентации школьного дела со стороны государства. «Из прямых, непосредственных хозяев школ учителя делаются подчиненными триединому начальству в лице заведующих школами священников, заведующих группами школ благочинных священников и инспекторов всех школ», — писал X. А. Уруймагов4. На открытии школ для нерусских народов «по педагогической системе, сходной с системой профессора Ильминского"5 настаивал А. А. Гассиев.

Отстаивая принципы осетинской школы, осетинские просветители, способствовали развитию школ других этнических групп, проживающих на территории Осетии — ведь школы функционировали в едином территориально-административном и образовательном пространстве и в официальных документах были объединены общим определением — «инородческие».

Таким образом, дореволюционная историография темы имела в основном описательно-полемический характер и не включала монографических исследований.

1 Ильминский И. Н. Беседы о народной школе. Казань, 1888- Ильминский И. Н. О способах обучения инородцев / Церковные ведомости. СПб, 1900. № 2- Зеленин Д. К. Н. И. Ильминский и просвещение инородцев / Русская школа. СПб, 1902. № 2.

2 Дзасохов Г. О просвещении инородцев // Дзасохов Гиго: Жизнь и творчество. Владикавказ: Проект-Пресс, 2011.С. 181.

3 Ососков А. В. Начальное образование в дореволюционной России. М., 1982. С. 97.

4 Уруймагов X. А. Начальная школа в Осетии // Утро гор. Баку, 1910, № 1. С. 45.

5 Гассиев А. Школьное дело между инородцами на Кавказе. С. 277. 7.

Для советской историографии характерно преуменьшение достижений образования в дореволюционной России и особенно роли духовенства в его становлении. Считалось, что «школы были не столько местом получения образования, сколько местом насаждения православия"1. В этом ключе и рассматривали дореволюционную школу Г. Е. Жураковский, Н. А. Константинов, В. М. Струминский, Э. Д. Днепров и др.2 История образования в Осетии с идеологических позиций советского времени рассмотрена в книгах X. С. Черджиева и М. С. Тотоева 3, однако интересующие нас сюжеты в них не упоминаются. Таким образом, советская историография темы не отличалась обширностью и решала преимущественно политико-идеологические задачи.

В 90-е годы XX в. в связи с изменениями в политической жизни страны началась переоценка состояния образовательной системы в России исследуемого периода. Следует признать, что наиболее продуктивная и обширная часть историографии — постсоветская. Впервые появились историко-образовательные исследования об этнических сообществах как России в целом, так и Осетии. Оживилось изучение истории церковно-приходских школ (Т. Г. Леонтьева, Н. В. Флит, С. Пивоваров)4.

Появились исследования по истории образования на Кавказе в XIX — начале XX в. (Л. С. Гатагова, В. К. Кочисов, А. Х. Пашаев, Б. В. Туаева5).

История осетинской школы и этапы становления системы национального образования в Северной Осетии представлены в работе Р. С. Бзарова6.

1 Фидченко О. В. Влияние государственных отношений на развитие народного образования в России 1880−1905 гг. Автореферат канд. ист. наук. М., 2003. С. 5.

2 Жураховский Г. Е. Очерки по истории просвещения в дореволюционной России. М., 1978; Константинов Н. А., Струминский В. М. Очерки по истории начального образования в России. М., 1953; Днепров Э. Д. Советская историография дореволюционной отечественной школы и педагогики: проблемы, тенденции и перспективы. М., 1981.

3 Черджиев X. С. Очерки по истории народного образования в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1958; Тотоев М. С. Народное образование и педагогическая мысль в дореволюционной Северной Осетии. Орджоникидзе: Ир, 1962.

4 Леонтьева Т. Г. Церковно-приходские школы в системе начального образования России второй половины XIX в. М., 1994; Пивоваров С. Образовательная деятельность РЦП: проблемы освоения наследия. Новосибирск, 1996; Флит Н. В. Школа в России в конце XIX — начале XX вв. М., 1991.

5 Туаева Б. В. Роль общественной благотворительности в развитии народного образования в городах Северного Кавказа (конец XIX — начало XX вв.). Владикавказ, 2004; Гатагова Л. С. Правительственная политика и народное образование на Кавказе в XIX в. М., 1993; Пашаев А. X. Очерки истории народного образования на Кавказе в XIX — начале XX вв. Баку, 1991; Кочисов В. К. Актуальные вопросы развития образования и педагогической мысли в Осетии — история, теория, практика. Владикавказ, 1997.

6 Бзаров Р. С. Очерки истории осетинской школы / Историко-филологический архив. № 3. Владикавказ. 2005. 8.

Исторические судьбы всех диаспорных групп Северной Осетии и история их образовательных проектов изучены в работах 3. В. Кануковой1. Исследователь отмечает первостепенное значение национальных школ в жизни диаспор и в числе фунциональных задач выделяет «наряду с общеобразовательными целями межпоколенную трансляцию этноконфессиональных традиций"2.

О становления и развития грузинской школы, о представителях грузинского общества Владикавказа, принимавших непосредственное участие в деятельности этой школы, пишет В. 3. Дзидзишвили3. Истории еврейской общины во Владикавказе посвящена книга М. Петрушанского и О. Метревели, включающая информацию о еврейской дореволюционной школе в Осетии4. Отдельную главу в книге «Греки Владикавказа» посвятил дореволюционной греческой школе в Осетии В. А. Шахбазов5. Краткие сведения о школах этнических групп содержатся в обобщающем издании по истории образования в Северной Осетии «От века к веку», где приводятся статистические данные о числе учащихся и учителей, о школьных программах этнических школ и делается вывод, что «в XX век Северная Осетия вступила со сформированной образовательной системой"6.

Таким образом, исследование истории национальных школ в Осетии успешно ведется в постсоветский период. Однако специального исследования, посвященного школам диаспорных групп, до настоящего времени не было.

Источниковую базу диссертации составляют документы официального делопроизводства и личного происхождения, а также материалы периодической печати второй половины XIX — первой трети XX в.

Основную группу использованных источников составляет официальная делопроизводственная документация, к которой относятся распоряжения по отдельным начальным училищам, отчеты по их деятельности, прошения,.

1 Канукова 3. В. Диаспоры в Осетии: исторический опыт жизнеустройства и современное состояние. Владикавказ, 2009. С. 13- Канукова 3. В. Федосова Е. В. Осетия — перекресток народов и культур. Владикавказ, 2011.

2 Канукова 3. В. Диаспоры в Осетии: исторический опыт жизнеустройства и современное состояние. Владикавказ, 2009. С. 13.

3 Дзидзишвили В. 3. Грузинская диаспора в Республике Северная Осетия-Алания. Владикавказ, 2010.

4 Петрушанский М., Метревели О. Шолом, Владикавказ. Владикавказ, 2000.

5 Шахбазов В. А. Греки Владикавказа. Владикавказ, 2001.

6 От века к веку. Под ред. А. В. Черджиева и А. Ю. Белогурова. М., 2001. 9 рапорты, уведомления, деловая переписка, финансовые документы. Учетная документация представлена приказами о назначениях, списками учителей и учащихся, годичными ведомостями и проч.

Ряд выявленных документов содержит сведения о духовных учреждениях, а также приходах и храмах, которые представляют интерес для нашего исследования, поскольку нередко при них или при их активном участии открывались национальные школы. Широко привлечены документы, характеризующие жизнедеятельность различных этнических групп и позволяющие сделать выводы о национальной школе как центре этнокультурного развития.

Указанные документы позволяют проследить деятельность школ с момента их открытия, организацию и содержание учебного процесса, выявить персональный состав преподавателей и учащихся, учредителей и попечителей национальных школ, их взаимодействие с администрацией Терской области, с городскими властями.

Большинство использованных документов впервые вводится в научный оборот. Они извлечены из фондов Центрального государственного архива Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А)1 и Научного архива Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева (НА СОИГСИ)2.

Наряду с архивными документами использованы также опубликованные источники. Ценную информацию содержат научные публикации документов и материалов — пятый том «Материалов по истории осетинского народа»,.

1 ЦГА РСО-А: фонд II «Терское областное правление" — фонд 12. «Канцелярия начальника Терской Области" — фонд 123 «Дирекция народных училищ Терской области" — фонд 124 «Инспектор народных училищ 1-го района Терской области" — фонд 125 «Инспектор народных училищ 2-го района Терской области" — фонд 131 «Владикавказское реальное училище" — фонд 147"Владикавказское окружное отделение Епархиального училищного совета" — фонд 199 «Терское областное правление по обществам и союзам" — фонд Р-2 «Отдел нацменьшинств" — фонд Р-Зб «Терский областной комитет совета рабочих и крестьянских депутатов" — фонд Р-49 «Отдел народного образования Исполнительного комитета Владикавказского окружного Советафонд Р-121 «Народный комиссариат просвещения Терской области" — фонд Р-123 «Народный комиссариат просвещения Горской АССР" — фонд Р-І24 «Северо-Осетинский областной отдел народного образования" — фонд Р-786 «Министерство просвещения СО АССР».

2 НА СОИГСИ: фонд 1 «История" — фонд 10 «Архивные материалы по истории возникновения и развития народного образования в Северной Осетии" — фонд «Лингвистика».

10 посвященный истории образования, и сборник документов «История Владикавказа (1781 — 1990)"1.

Важное значение для изучения истории национальных школ, их роли в общественной и культурной жизни имеет периодическая печать. В газетах «Кавказ», «Терские ведомости», «Жизнь национальностей» публиковались сведения о культурно-просветительной деятельности школ. К материалам периодической печати примыкает информация, содержащаяся в сборнике «Антология педагогической мысли Северной Осетии»", объединившем публицистическое наследие известных деятелей культуры и образования.

Научная новизна диссертации заключается во впервые предпринятой попытке комплексного изучения истории школ диаспорных групп на территории Северной Осетии второй половины XIX — первой трети XX в., при этом в научный оборот введен значительный массив неопубликованных источников. На защиту выносятся следующие основные положения:

— история национальных школ в Северной Осетии неотрывна от общей истории национального образования в России, от господствовавших в обществе политических доктрин и идеологических стереотипов;

— судьба осетинской школы на каждом этапе ее истории определялась общей культурно-политической ситуацией в Осетии;

— миграционные процессы пореформенного «времени способствовали формированию внешних (зарубежных) и внутренних (российских) диаспорных групппри этом, как правило, обязательным элементом диаспорной структуры становилась национальная школа;

— национальные школы диаспорных групп обычно выполняли функции этнокультурных центров для своих этнических сообществ, поэтому создавались и содержались за счет организованной диаспорами благотворительной деятельности;

— одной из главных задач национальных школ было сохранение родного.

1 История Владикавказа (1781 — 1990 гг.). Сб. документов и материалов. Владикавказ: Ир, 1991; Материалы по истории осетинского народа. Т. V. Сборник по истории народного образования в Осетии. Орджоникидзе, 1942.

2 Антология педагогической мысли Северной Осетии. Сост. Э. К. Каргиев, С. Р. Чеджемов. Владикавказ: Ир, 1993.

11 языка, преподавание которого было обязательным условием деятельности школы;

— в имперский период в образовательные программы национальных школ входило преподавание соответствующего вероучения (православного, армяно-григорианского, римско-католического, лютеранского, иудейского, исламского), служившее механизмом передачи подрастающему поколению национально-конфессиональных традиций;

— национальные школы никогда не были замкнутыми структурами, изучение в них русского языка, отечественной истории и география было направлено на формирование общероссийской идентичности.

Указанные положения соответствуют следующим пунктам Паспорта специальности ВАК РФ: п. 10. Национальная политика Российского государства и ее реализация. История национальных отношенийп. 11. Социальная политика государства и ее реализация в соответствующий период развития странып. 12. История развития культуры, науки и образования России, ее регионов и народов.

Практическая значимость. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории образования, для написания учебных пособий по истории отечественного и регионального образования, в преподавательской практике при чтении лекций и проведении семинарских занятий, разработке общих и специальных курсов в высших и средних учебных заведениях, в практической деятельности национально-культурных обществ.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации опубликованы в пяти научных статьях, а также изложены на международной научной конференции «Россия и Кавказ» 6−7 октября 2009 г., на 5-й ежегодной Школе-конференции молодых ученых «Современная методология гуманитарного исследования».

Диссертация обсуждалась и была рекомендована к защите на заседании кафедры российской истории и кавказоведения Северо-Осетинского государственного университета имени К. Л. Хетагурова.

Структура диссертации соответствует поставленным целям и задачам. Она состоит из введения, трех глав, содержащих 14 параграфов, заключения и библиографического списка.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Историю государственных национальных школ в Северной Осетии рассматриваемого времени можно разделить на несколько основных периодов:

Первый период с середины XIX в. до 1917 г. — время появления институтов национального образования в контексте имперской системы просвещения на Кавказе.

Второй период с 1917 по 1923 г. — время выработки идейно-политических и методических основ национального образования в общем русле демократизации национально-культурной политики.

Третий период с 1924 г. по начало 1930;х гг. — время формирования советской системы национального образования.

Четвертый период охватывает 1930;е гг. — это время постепенного свертывания национальных школ и установления тотального государственного контроля над образованием.

Создание правовой, институциональной и даже материально-технической основы национального образования, эволюцию национальной школы и условия ее угасания во второй четверти XX в. невозможно рассматривать вне исторического контекста, включающего как развитие~общества и его культуры, так и смену государственных и его политико-идеологических формаций.

Имперский период вместил в себя создание сети начальных школ, накопление опыта изучения национальных языков' в духовных и светских учебных заведениях. Создание национальной системы начального образования в Осетии, хотя и противоречило главной установке имперской национальной политики, но все же время от времени становилось принципиально возможным. При этом имперская политика русификации воплощалась не в запрете на родной язык, национальную культуру и традиционную конфессию, а в отсутствии у них государственного статуса.- Национальные языки использовались обычно лишь при первоначальном обучении детей, не знакомых с русским языком. 142.

Второй период связан с формированием национальной школы в годы революции и гражданской войны в русле сложного процесса национально-государственного самоопределения и национально-культурного строительства. Важно отметить, что военное противоборство не помешало «белым» и «красным» в Осетии сохранить единство мнений по вопросу о необходимости национальной школы.

К 1920;м гг. относится начало процессов национализации образования — в частности, состоялся переход осетинской начальной школы на родной язык обучения. Школы диаспорных групп получили государственный статус в ведомстве Народного комиссариата просвещенияи надежную поддержку партийных и советских органов.

Рубеж 20-х и 30-х гг. ознаменовался в СССР победой унитаризма. Идеологические изменения коснулись даже терминологии — в ведомстве народного просвещения «национализация» была заменена на «коренизацию».

В целом можно констатировать, что за 1920;1930;е гг. уровень образованности диаспорных групп значительно вырос. Однако в предвоенные годы образовательный процесс резко замедлился, что стало следствием изменения государственной политики по отношению к национальным меньшинствам.

В дальнейшем был выдвинут новый принцип культурной политики: культура любого народа Советского Союза должна была стать «национальной по форме и социалистической по содержанию», что означало тотальную культурную унификацию всего многонационального государства на русскоязычной основе. В результате этого был нанесен огромный ущерб национальной культуре всех народов СССР, в том числе, конечно, и великой русской культуре.

Одним из важнейших проводников этой политики была, к сожалению, и система образования. Национальные школы, созданные сепаратно, без строительства целостной системы национального образования, без специальной подготовки педагогических кадров, оказалась весьма уязвимы. Национально-143 культурная инфраструктура, существовавшая в Осетии к этому времени, оказалась не в состоянии противостоять политике партии и правительства. Содержание образования определялось тотальной унификацией из центра. Учебники родного языка стали «калькой» с учебников русского.

Эпоху ликвидации национальных школ в конце 1930;х гг. пережили из созданных в имперский период лишь грузинская и армянская школы, из созданных в советское время — осетинская, кабардинская и кумыкская.

Число родных языков, изучавшихся в школах РСФСР, постоянно сокращалось. Достаточно сказать, что с середины 1930;х до середины 1980;х гг. число изучаемых родных языков снизилось с 104 до 44. Если к 1930;м гг. обучение было организовано на 48 языках коренных национальностей, то во второй половине 1980;х гг. преподавание — как правило, в начальной школевелось на 18 языках. При этом, как известно, Российскую Федерацию населяют не менее 120 этносов. Денационализация проводилась на волне форсированного «движения к коммунизму», требовавшего создания «новой исторической общности людей — советского народа». Национальным культурам и языкам была отведена факультативная, самодеятельная роль.

Весьма показательно, что армянская, кабардинская и кумыкская школы просуществовали только до 1960;х гг. и закончили свою деятельность вместе с осетинской. Одна лишь грузинская школа в силу особых обстоятельств дожила до нашего времени.

Важная закономерность, действовавшая в истории национальных школ в Северной Осетии, заключалась в прямой зависимости положения школы от политической конъюнктуры при общей слабости гражданского общества и, в частности, механизмов этнокультурной самозащиты.

Опыт строительства национальной системы образования в 20−30-е гг. XX в. очень важен для нашего времени. Прежде всего, он позволяет восстановить объективную преемственность становления и развития школы, нацеленной на воспроизводство и развитие культур народов России в условиях реализации современной концепции образования. 144.