Курская битва

Средняя общеобразовательная школа № 196

Реферат Курская Битва Выполнила: Симкина Анастасия ученица 11 «Б» класса Учитель: Автономова Н. Д.

г. Минск 2011 год Содержание Введение Операции Курской битвы Планы и силы сторон ОБОРОНИТЕЛЬНОЕ СРАЖЕНИЕ НА КУРСКОЙ ДУГЕ (5 — 23 июля 1943)

5. КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ СОВЕТСКИХ ВОЙСК ПОД КУРСКОМ (12 июля — 23 августа 1943)

ОРЛОВСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ (12 июля — 18 августа 1943)

Болховская наступательная операция (12 июля — 18 августа 1943)

БЕЛГОРОДСКО-ХАРЬКОВСКАЯ НАСТУПАТЕЛЬНАЯ ОПЕРАЦИЯ (3 — 23 августа 1943 года)

Вывод Литература Введение

" Тут каждый биться был готов.

Стоял кромешный ад.

А до войны без лишних слов, Здесь цвел красивый сад."

Г. Ильин В летопись Великой Отечественной войны Курская битва вошла как важнейший этап на пути к победе Советского Союза над фашистской Германией. Разгромом противника под Курском и сокрушением его обороны на Днепре завершился коренной перелом в войне. После Курской битвы советские войска уже не выпускали стратегической инициативы из своих рук до самого конца войны.

Битва под Курском, включающая в себя три крупные стратегические операции советских войск — Курскую оборонительную, Орловскую и Белгородско-Харьковскую наступательные, отличалась большим размахом, исключительной напряженностью и ожесточенностью. Пятьдесят дней шли упорные сражения на земле и в воздухе. В них последовательно было втянуто с обеих сторон более 4 млн. человек, до 70 тыс. орудий и минометов, около 13 тыс. танков и самоходных орудий и до 12 тыс. боевых самолетов. Развернувшиеся танковые сражения не имели себе равных за всю историю второй мировой войны.

Курская битва на протяжении многих лет привлекает внимание военных историков, мемуаристов, журналистов. Первыми, кто откликнулся на это всемирно-историческое событие уже в 1943 г., были редакции газет и журналов. Статьи и очерки, помещенные в них об июльских и августовских боях, были написаны либо непосредственными участниками, либо очевидцами. Книг о Курской битве в годы войны издано не было, если не считать небольшой труд «В боях за Орел», в котором описывалась лишь Орловская операция. В целом в исторической литературе военных лет Курская битва показывалась как великий подвиг советского народа и его армии на пути полного разгрома немецко-фашистских захватчиков. Непосредственно же военные события рассматривались в самых общих чертах. По условиям военного времени наименования частей, соединений и объединений не приводились; соотношение сил, наименование населенных пунктов, а также содержание боевых приказов опускались. Мало уделялось внимания и вопросам военного искусства.

После войны исследование Курской битвы проводится более глубоко, с привлечением новых, ранее неизвестных документов.

Из отдельных работ следует отметить оперативно-стратегический очерк, подготовленный Военно-историческим отделом Генерального штаба Красной Армии под названием «Битва под Курском». В нем дано сравнительно подробное описание июльско-августовскнх операций. Сама битва разделена на два этапа: оборонительное сражение под Курском (5−12 июля 1943 г.) разгром орловской и белгородско-харьковской группировок противника (12 июля — 23 августа 1943 г.). Этим же коллективом авторов написан труд под одноименным названием из двух книг.

Затем вышла книга И. Маркина, написанная с привлечением ряда неизвестных материалов.

После XX съезда КПСС интерес к Курской битве повысился. Появился ряд новых содержательных книг. В качестве глав и разделов описание Курской битвы вошло в фундаментальные труды о Великой Отечественной войне. Много внимания этой проблеме уделено в научных трудах военных академий.

Курская битва обстоятельно освещена в военно-мемуарной литературе, созданной участниками войны, в чьей жизни так богато отразилась история нашей Родины в период наиболее тяжелых испытаний.

О Курской битве изданы книги в ряде областных издательств. Значительный интерес из них представляет сборник воспоминаний «Курская битва», изданный в Курске. В нем командиры и политработники делятся своими воспоминаниями о мастерстве советских воинов в борьбе с врагом, об агитационно-массовой работе в бою.

В заключение следует остановится на освещении Курской битвы в третьем томе «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941 — 1945». Ей посвящена специальная глава. При ее написании авторы кроме уже изданной советской и иностранной литературы широко использовали архивные материалы, воспоминания и письма участников битвы, а также документы немецко-фашистской армии. Широкое привлечение новых источников позволило полнее показать оборону и контрнаступление, сделать интересные обобщения и выводы.

Важные уточнения в освещении процесса планирования Курской битвы сделаны в однотомном труде по истории Великой Отечественной войны в главе «На Курской дуге», а также в труде «50 лет Вооруженных Сил СССР» в разделе «От Курска к Днепру».

Значительный интерес представляет публикация документов немецко-фашистского командования, освещающая некоторые вопросы планирования операции «Цитадель».

Значительное количество работ вышло к 25-летию Курской битвы. На страницах газет и журналов выступили с воспоминаниями ее участники. Маршал Советского Союза А. М. Василевский рассказал о деятельности Ставки и ее представителей по разработке плана Курской битвы. В воспоминаниях других маршалов, генералов и офицеров раскрыты вопросы использования видов вооруженных сил и родов войск, роль штабов и резервов, а также показано военно-политическое значение Курской битвы.

Интересные материалы содержатся в работах ряда военных историков, опубликованных к юбилейной дате. Историческое содержание битвы в них раскрыто на основании значительного количества новых источников, а также воспоминаний участников сражений. К 25-летию битвы был опубликован ряд интересных документов и материалов.

Юбилейной дате были посвящены научные конференции, которые состоялись в Орле, Харькове, Белгороде, Курске и Москве.

Наиболее интересны материалы московской конференции. На ней выступили представители от всех видов вооруженных сил и родов войск — в большинстве своем участники и непосредственные организаторы разгрома врага на Курской дуге.

Несомненно, опубликование материалов конференции явится серьезным вкладом в научную разработку битвы под Курском.

Выход в свет указанной литературы — заметный успех советских военных историков. Вместе с тем в ней слабо еще отражены боевые действия стрелковых соединений и их взаимодействие с другими родами войск. Недостаточно полно освещен массовый героизм советских воинов. Слабо показан крах как наступательной, так и оборонительной стратегии гитлеровского командования.

Лето 1943 года явилось важным рубежом в ходе Великой Отечественной войны и второй мировой войны в целом. Последняя попытка фашистской Германии осуществить крупное наступление на советско-германском фронте, вновь захватить стратегическую инициативу и повернуть ход войны в свою пользу закончилась крахом.

Буржуазная историография приложила немало усилий, чтобы извратить действительную картину этих событий. Вкупе с битыми фашистскими генералами буржуазные фальсификаторы пытаются представить битву под Курском — одну из величайших битв второй мировой войны — как заурядный эпизод и всячески раздувают значение боевых действий американо-английских войск в Северной Африке, Сицилии, Италии.

Настойчиво проводя курс на реабилитацию генералитета фашистской Германии, на прославление военного искусства вермахта, буржуазная историография пытается возложить ответственность за поражение немецких вооруженных сил только на Гитлера, замолчать просчеты и ошибки немецких генералов, приукрасить действия немецкого генерального штаба, умалить значение побед нашей армии. И это далеко не случайно. Анализ событий этого переломного этапа войны наглядно вскрывает ряд дефектов, присущих военной политике и стратегии фашистской Германии, показывает просчеты высших военных руководителей вермахта, ныне претендующих на незыблемость своего профессионального авторитета в прошлой войне.

Метод замалчивания является одним из основных в приемах буржуазной историографии при освещении битвы под Курском и общего наступления Красной Армии летом и осенью 1943 г. Так, например, в капитальном труде К. Типпельскирха «История второй мировой войны» описанию немецкого наступления под Курском отведено лишь два абзаца. В обширном исследовании бывших генералов и офицеров вермахта «Мировая война 1939 — 1945 гг.» наступлению немецких армий под Курском посвящен лишь один абзац. В работе Фуллера «Вторая мировая война 1939 — 1945 гг.» этому вопросу также отведен всего один абзац. В работе Лиддел Гарта «Стратегия непрямых действий» о наступлении немецких войск на Курск говорится лишь в нескольких строках. Столь же мало места отведено этому и в работе бывшего генерал-полковника вермахта Г. Гудериана «Воспоминания солдата». В объемной книге Манштейна «Утерянные победы» наступлению немецких войск под Курском уделено лишь около пяти страниц, хотя автор являлся одной из главных фигур в описываемых событиях. В ряде работ западногерманских авторов о второй мировой войне вообще нет никаких упоминаний о битве под Курском. Так, например, поступают З. Вестфаль, В. Крейпе, Г. Блюментрит, Ф. Байерлейн, К. Цейтцлер, Б. Циммерман, X. Мантейфель в книге «Роковые решения». Не упоминается об этой битве и в книге военного обозревателя X. Болдина «Проигранные и выигранные битвы», вышедшей в 1966 г. в Нью-Йорке.

Ряд буржуазных, особенно западногерманских, историков упорно повторяют версию о том, что немецкое наступление под Курском не занимало большого места в планах гитлеровского командования. Так, в западногерманском журнале «Вервиссен-шафтлихе рундшау» в 1965 г. выступили со статьей бывший командующий 4-й немецкой армией генерал-полковник, Г. Хейнрици и В. Гаук. Они утверждают, что «Цитадель» имела только ограниченные цели. Те же положения проводятся военно-историческим исследовательским ведомством бундесвера в вышедшей работе «Закон движения. Операция „Цитадель“. 1943» (Штуцгарт, 1966). Автор труда Э. Клинк также утверждает, что наступление на Курск преследовало ограниченные цели.

Для развенчания создаваемого буржуазной историографией мифа о непогрешимости генералитета фашистской Германии необходимо провести анализ основных этапов крушения наступательной стратегии, а также рассмотреть вопрос о кризисе оборонительной стратегии вермахта в битве под Курском, Ему в нашей литературе уделялось неоправданно мало внимания. Между тем анализ фактов и документов показывает, что в битве под Курском потерпела крах не только наступательная, но и оборонительная стратегия вермахта.

Операции Курской битвы Сама битва продолжалась около 50 дней — с 5 июля по 23 августа. Она включала в себя три крупные операции советских войск:

— Курскую оборонительную операцию (5−23 июля);

— Орловскую операцию (12 июля — 18 августа);

— Белгородско-Харьковскую наступательные операции (3−23 августа).

Планы и силы сторон К разработке планов на лето 1943 года обе стороны приступили еще до завершения зимней кампании 1942/43 года. Еще до окончания боев за Харьков, 13 марта 1943 года, Гитлер издал оперативный приказ № 5, в котором определил общие цели военных действий на Восточном фронте на весну и лето 1943 года «Следует ожидать, — указывалось в приказе, — что русские после окончания зимы и весенней распутицы, создав запасы материальных средств и пополнив частично свои соединения людьми, возобновят наступление. Поэтому наша задача состоит в том, чтобы по возможности упредить их в наступлении в отдельных местах с целью навязать, хотя бы на одном из участков фронта, свою волю, как это в настоящее время имеет место на фронте группы армий „Юг“. На остальных участках задача сводится к обескровливанию наступления противника. Здесь мы должны заблаговременно создать прочную оборону».

Группам армий «Центр» и «Юг» ставилась задача путем нанесения встречных ударов разгромить советские войска, действовавшие на Курском выступе. Район Орла, Курска и Белгорода стал предметом главного внимания немецко-фашистского командования. Глубоко вдававшийся здесь в расположение противника выступ советского фронта вызвал у него большое беспокойство. Используя этот выступ, советские войска могли нанести удар в стык групп армий «Центр» и «Юг» и осуществить глубокий прорыв в центральные районы Украины, к Днепру. В то же время гитлеровские стратеги не могли устоять перед искушением путем нанесения встречных ударов с севера и юга под основание Курского выступа окружить и уничтожить находившуюся на нем крупную группировку советских войск. В дальнейшем предполагалось развернуть наступление на северо-восток либо на юг. Таким образом полководцы Гитлера намеревались взять реванш за Сталинград. Эта операция в гитлеровской ставке считалась главной. Для ее проведения снимались войска с других участков Восточного фронта (из-под Ржева, Демянска, с Таманского полуострова и др.). Всего таким образом предполагалось усилить курское направление 32 дивизиями, в том числе 3 танковыми и 2 моторизованными.

Немецко-фашистское командование после получения директивы Гитлера активизировало разработку плана наступательной операции в районе Курска. В основу ее замысла были положены предложения генерал-полковника В. Моделя (командующий 9-й армией). Суть его предложений сводилась к тому, чтобы ударом 2 групп армий с севера и юга в общем направлении на Курск окружить и уничтожить крупные силы советских войск на Курском выступе. 12 апреля план операции был представлен Гитлеру. Через 3 дня фюрер подписал приказ, в соответствии с которым группы армий «Центр» и «Юг» должны были к 3 мая завершить подготовку к переходу в наступление на Курск. Разработчики плана наступательной операции, получившей кодовое наименование «Цитадель», предполагали, что выход ударных танковых группировок групп армий «Юг» и «Центр» в район Курска займет не более 4 дней.

Создание ударных группировок в группах армий в соответствии с приказом Гитлера началось еще в марте. В группе армий «Юг» (генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн) ударную группировку составляли 4-я танковая армия (генерал-полковник Г. Гот) и оперативная группа «Кемпф». В группе армий «Центр» главный удар наносила 9-я армия генерала В. Моделя.

Однако все расчеты штаба верховного командования вермахта оказались весьма далеки от реальности и сразу же начали давать большие сбои. Так, войска не успели осуществить необходимые перегруппировки к указанному сроку. Действия партизан на коммуникациях противника и удары советской авиации серьезно затрудняли работу транспорта, перевозки войск, военной техники, боеприпасов и других материальных средств. Кроме того, поступление в войска новых танков шло очень медленно. К тому же их производство не было еще должным образом отлажено. Из-за ряда существенных технических недоработок, несовершенств и недостатков новые танки и штурмовые орудия, попросту говоря, не были готовы к боевому применению. Гитлер же был убежден, что чудо может произойти только благодаря массированному применению новых типов танков и штурмовых орудий. Кстати, несовершенство новой немецкой бронетанковой техники проявилось сразу же с переходом немецко-фашистских войск в наступление: уже в первый день из 200 «пантер» 4-й танковой армии из-за технических неполадок из строя выбыло 80% машин. В результате целого ряда нестыковок в ходе подготовки наступательной операции и выявившихся при этом просчетов сроки перехода в наступление неоднократно отодвигались. Наконец, 21 июня Гитлер установил окончательный срок начала операции «Цитадель» — 5 июля. Создание двух мощных ударных группировок на северном и южном фасах Курского выступа, основу которых составляли танковые и моторизованные соединения, было завершено к началу июля. В первоначальный план наступательной операции были внесены необходимые коррективы. Главная идея уточненного плана заключалась в том, чтобы создать на направлениях главных ударов значительное превосходство над советскими войсками и, используя танковые соединения массированно, быстро прорвать оборону до подхода крупных советских резервов. Противнику было хорошо известно о прочности нашей обороны, но он полагал, что внезапность и быстрота действий помноженная на высокую пробивную способность танковых дивизий, оснащенных новой техникой, принесут желанный успех. Но уверенность немецко-фашистского командования основывалась на эфемерных расчетах и находилась в вопиющем противоречии с действительностью. Им не были своевременно учтены многие факторы, которые могли оказать самое непосредственное, и притом негативное, влияние на ход и исход наступательной операции. К их числу, например, относится грубый просчет немецкой разведки, не сумевшей обнаружить целых 10 советских армий, которые затем приняли участие в Курской битве. Другим таким фактором явилась недооценка противником мощи советской обороны и переоценка собственных наступательных возможностей. И такой перечень можно долго продолжать.

В соответствии с планом операции «Цитадель» группа армий «Юг» наносила два удара: один — силами 4-й танковой армии, другой — армейской группы «Кемпф», которые в общей сложности располагали 19 дивизиями (в том числе 9 танковыми), 6 отдельными дивизиями штурмовых орудий и 3 батальонами тяжелых танков. Всего к моменту перехода в наступление в их составе имелось 1493 танка, в том числе 337 «пантер» и «тигров», а также 253 штурмовых орудия. Наступление наземных войск поддерживала авиация 4-го воздушного флота (1100 самолетов) Лучшие соединения группы армий «Юг» — 6 танковых (моторизованных) и 4 пехотные дивизии — входили в состав 4-й танковой армии. В их числе был и 2-й танковый корпус СС, 4 моторизованные дивизии которого получили почти все новые танки, выделенные группе армий «Юг». На ударную мощь этого корпуса в первую очередь и рассчитывал фельдмаршал Э. Манштейн, считавшийся «лучшим оперативным умом» германского генерального штаба. Корпус действовал на направлении главного удара группы армий «Юг».

Ударная группировка группы армий «Центр» (генерал-фельдмаршал Г. фон Клюге) включала в свой состав 8 танковых и 14 пехотных дивизий, 9 отдельных дивизионов штурмовых орудий, 2 отдельных батальона тяжелых танков и 3 отдельные роты дистанционно управляемых танков, предназначавшихся для подрыва минных полей. Все они входили в 9-ю полевую армию. В ее составе насчитывалось около 750 танков, в том числе 45 «тигров», и 280 штурмовых орудий. С воздуха армию поддерживала авиация 6-го воздушного флота (до 700 самолетов).

Замысел операции «Цитадель» в окончательном варианте состоял в том, чтобы мощными встречными ударами из районов Орла и Белгорода в общем направлении на Курск окружить и уничтожить оборонявшиеся на Курском выступе советские войска Центрального и Воронежского фронтов, а затем нанести удар в тыл Юго-Западного фронта. После этого предусматривалось развивать наступление в северо-восточном направлении с целью выхода в глубокий тыл центральной группировке советских войск и создания угрозы Москве. Чтобы отвлечь внимание и резервы советского командования, одновременно с нанесением удара на Курской дуге гитлеровское командование планировало наступление на Ленинград. Таким образом, руководство вермахта разработало план разгрома всего южного крыла стратегического фронта Красной Армии. В случае успешной реализации данного плана это коренным образом изменило бы военно-политическую обстановку на советско-германском фронте и открыло бы врагу новые перспективы продолжения борьбы.

Судя по воспоминаниям немецких генералов, решение о начале операции «Цитатель» далось Гитлеру нелегко. После войны многие военачальники Третьего рейха вообще склонны были винить в военных поражениях Германии именно фюрера, якобы портившего своими истеричными приказами стратегические планы последователей великой прусской военной школы. В этом случае без обвинений тоже не обошлось, но и Гудериан, и Меллентин признают: Гитлер понимал, чем может обернуться эта битва. 10 мая на совещании в Имперской канцелярии фюрер сказал, что у него есть нехорошие предчувствия относительно исхода операции «Цитадель» .

Я закончил вопросом: «Почему вы хотите начать наступление на востоке именно в этом году?». Здесь в разговор вмешался Кейтель: «Мы должны начать наступление из политических соображений». Я возразил: «Вы думаете, что люди знают, где находится Курск? Миру совершенно безразлично, находится ли Курск в наших руках или нет. Я повторяю свой вопрос: Почему вообще вы хотите начать наступление на востоке именно в этом году?». Гитлер ответил на это буквально следующее: «Вы совершенно правы. При мысли об этом наступлении у меня начинает болеть живот». Я ответил: «У вас правильная реакция на обстановку. Откажитесь от этой затеи». Гитлер заверил, что в решении этого вопроса он никоим образом не чувствует себя связанным, — вспоминал Гейнц Гудериан. Генерал, конечно же, лукавил. Хоть местоположение Курска и не было известно большинству жителей Европы, но искушение воздать должное русским за Сталинград было действительно велико. Гитлеру нужна была политическая победа, которая вернула бы немецкой армии образ «непобедимой армады» .

15 апреля в оперативном приказе №. 6 Гитлер провозгласил:

«Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление „Цитадель“ — первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года. В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов… Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира»

В отличие от операций вермахта в 1941—1942 годах задачи ударных группировок противника в операции «Цитадель» были значительно меньше по глубине. Войска группы армий «Центр» должны были продвинуться на 75 км, а группы армий «Юг» — на 125 км. Немецко-фашистское командование считало такие задачи вполне осуществимыми. Для наступления в районе Курска оно привлекло около 70% танковых, до 30% моторизованных, более 20% пехотных дивизий, действовавших на советско-германском фронте, а также свыше 65% авиации. Это были отборные войска вермахта, которыми командовали наиболее опытные генералы. Всего для наступления на Курской дуге враг первоначально бросил 50 наиболее боеспособных своих дивизий, в том числе 17 танковых, а также большое количество отдельных частей РВГК. Кроме того, на флангах ударных группировок действовало еще около 20 дивизий. Наземные войска поддерживались авиацией 4-го и 6-го воздушных флотов (всего свыше 2 тыс. самолетов). Немецко-фашистское командование считало, что оно сделало все возможное для успеха операции «Цитадель». Ни к одной другой операции за все время Второй мировой войны оно не готовилось так всесторонне, так тщательно, как к наступлению под Курском. «Сегодня, — говорилось в обращении Гитлера к войскам, зачитанном им в ночь перед наступлением, — вы начинаете великое наступательное сражение, которое может оказать решающее влияние на исход войны в целом… И вы должны знать, что от исхода этой битвы может зависеть все». Это воззвание германского фюрера весьма красноречиво показывает, какие надежды возлагал враг на свое летнее наступление под Курском в 1943 году.

После победоносного наступления зимой 1942/43 года советское командование отдало войскам приказ временно перейти к обороне, закрепиться на достигнутых рубежах и подготовиться к проведению новых наступательных операций. Однако, своевременно разгадав замысел врага, Ставка ВГК приняла решение перейти к преднамеренной обороне. Выработка плана действий Красной Армии на лето 1943 года началась еще в марте 1943 года, а окончательное решение Верховный Главнокомандующий принял лишь в июне. У высшего командования Красной Армии настроение было решительное. В частности, такие командующие фронтами, как Н. Ф. Ватутин, К. К. Рокоссовский, Р. Я. Малиновский и некоторые другие, считали необходимым продолжать наступление. Однако Верховный Главнокомандующий не желал рисковать, проявлял осторожность и не вполне разделял воинственные взгляды своих военачальников. Он не был уверен в успехе наступления, которые до этого в летний период Красной Армии не удавались. Поражения весной и летом 1942 года (в Крыму, под Любанью, Демянском, Болховом и Харьковом) оставили в его сознании слишком глубокий след, чтобы полагаться на авось. Колебания Верховного еще более усилились после того, как стали известны намерения врага предпринять крупное наступление в районе Курска. 8 апреля заместитель Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза Г. К. Жуков прислал с Воронежского фронта Сталину доклад, в котором изложил свою точку зрения на сложившуюся обстановку и высказал свои предложения в отношении предстоящих действий. «Переход наших войск в наступление в ближайшие дни, писал он, — с целью упреждения противника считаю нецелесообразным. Лучше будет, если мы измотаем противника на нашей обороне, выбьем его танки, а затем, введя свежие резервы, переходом в общее наступление окончательно добьем основную группировку противника».

Изучив мнения командующих войсками фронтов и Генерального штаба, И. В. Сталин 12 апреля провел совещание, на котором присутствовали Г. К. Жуков, А. М. Василевский и генерал-лейтенант А. И. Антонов (начальник оперативного управления Генерального штаба). После детального обсуждения сложившейся обстановки было решено, укрепляя оборону, сосредоточить основные усилия на северном и южном фасах Курского выступа, где, по всем расчетам, должны были развернуться главные события. Здесь предполагалось создать сильные группировки войск, которые, отразив мощные удары противника, должны были перейти в контрнаступление, нанося главные удары на Харьков, Полтаву и Киев с целью освобождения Донбасса и всей Левобережной Украины.

С середины апреля Генеральный штаб приступил к разработке плана как оборонительной операции под Курском, так и контрнаступления под кодовым наименованием операция «Кутузов». К этой операции намечалось привлечь войска Западного, Брянского и Центрального фронтов. Начаться она должна была с разгрома вражеской группировки на Орловском выступе. Контрнаступление на харьковском направлении, к которому привлекались войска Воронежского и Степного фронтов, получило кодовое наименование операция «Полководец Румянцев». Провести эту операцию фронты должны были во взаимодействии с войсками Юго-Западного фронта. Задача по отражению наступления врага со стороны Орла на северную часть Курского выступа возлагалась на войска Центрального фронта, а из района Белгорода на южную часть Курского выступа — на Воронежский фронт. В тылу Курского выступа был развернут Степной фронт, являвшийся стратегическим резервом Ставки ВГК. В его состав входили 5 общевойсковых, танковая и воздушная армии, а также 10 отдельных корпусов (6 танковых и механизированных, 3 кавалерийских и 1 стрелковый). Фронт насчитывал около 580 тыс. человек, 7,4 тыс. орудий и минометов, более 1,5 тыс. танков и САУ и 470 самолетов. Он должен был предотвратить глубокий прорыв противника как со стороны Орла, так и со стороны Белгорода, а при переходе войск Центрального и Воронежского фронтов в контрнаступление наращивать силу удара из глубины. Действия войск фронтов на Курской дуге координировали представители Ставки ВГК Маршалы Советского Союза Г. К. Жуков и А. М. Василевский. Таким образом, обстановка, сложившаяся к лету 1943 года в районе Курской дуги, в целом была благоприятной для советских войск. Это давало определенные шансы на успешный исход оборонительного сражения.

К началу июля 1943 года советское командование завершило подготовку к битве на Курской дуге. Войска Центрального фронта (генерал армии К. К. Рокоссовский) имели задачу оборонять северную часть Курского выступа, отразить наступление противника, а затем, перейдя в контрнаступление, совместно с войсками Западного и Брянского фронтов разгромить его группировку в районе Орла. Воронежский фронт (генерал армии Н. Ф. Ватутин) получил задачу оборонять южную часть Курского выступа, измотать и обескровить врага в оборонительных боях, после чего переходом в контрнаступление завершить его разгром в районах Белгорода и Харькова. Войскам Брянского и левого крыла Западного фронтов надлежало содействовать гентральному фронту в срыве наступления противника и быть в готовности к переходу в контрнаступление.

Центральный фронт к началу битвы на Курской дуге имел в своем составе 5 общевойсковых (48, 13, 70, 65 и 60-я), 2-ю танковую и 16-ю воздушную армии, а также 2 отдельных танковых корпуса (9-й и 19-й). В общей сложности фронт располагал 41 стрелковой дивизией, 4 танковыми корпусами, истребительной дивизией, 5 стрелковыми и 3 отдельными танковыми бригадами, 3 укрепленными районами — всего 738 тыс. человек, свыше 10,9 тыс. орудий и минометов, около 1,8 тыс. танков и САУ и 1,1 тыс. самолетов. Фронт оборонял полосу шириной 306 км. Организуя оборону, командующий войсками Центрального фронта исходил из того, что вражеский удар, вероятнее всего, последует через Поныри на Курск, и поэтому развернул на правом крыле фронта в полосе около 100 км свои основные силы — 3 армии (48, 13 и 70-я) — 58% стрелковых дивизий, около 90% танков и САУ, 70% артиллерии. Особое внимание было уделено 30-километровой полосе вдоль железной дороги Орел—Курск. На остальном участке фронта занимали оборону 2 армии (65-я и 60-я). Предвидя ожесточенный характер предстоящего сражения, генерал Рокоссовский создал сильный второй эшелон и резерв. Во втором эшелоне находилась 2-я танковая армия, в резерве — 9-й и 19-й отдельные танковые корпуса. И второй эшелон и резерв располагались на направлении ожидаемого удара врага. С воздуха войска фронта поддерживала 16-я воздушная армия. Замысел оборонительной операции Центрального фронта состоял в том, чтобы упорной обороной на занимаемых рубежах максимально ослабить ударную группировку противника, остановить ее наступление, а с утра 2−3-го дня операции нанести контрудар и восстановить ранее занимаемое положение, либо перейти в контрнаступление.

Воронежский фронт к началу битвы на Курской дуге имел в своем составе 5 общевойсковых (38, 40, 69, 6-я гвардейская и 7-я гвардейская), 1-ю танковую и 2-ю воздушную армии, а также 2 отдельных танковых (2-й и 5-й гвардейские) и стрелковый (35-й гвардейский) корпуса. В общей сложности фронт располагал 35 стрелковыми дивизиями, 4 танковыми и 1 механизированным корпусами и 6 отдельными танковыми бригадами — всего 535 тыс. человек, около 8,2 тыс. орудий и минометов, 1,7 тыс. танков и САУ и 1,1 тыс. самолетов. Фронт оборонял полосу шириной около 250 км. Командующий Воронежским фронтом считал, что противник может нанести удар одновременно на трех направлениях: из района Белгорода на Обоянь, из того же района на Корочу и из района западнее Волчанска на Новый Оскол. Два первых направления рассматривались как наиболее вероятные, и потому основные силы фронта были развернуты в центре и на левом крыле. Здесь в полосе 164 км оборонялись 6-я и 7-я гвардейские армии. На остальном участке занимали оборону 2 другие армии первого эшелона фронта (38-я и 40-я). Во втором эшелоне находились 1-я танковая и 69-я армии, в резерве — 2 отдельных танковых и стрелковый корпуса. Второй эшелон и резерв, так же как и на Центральном фронте, располагались на направлениях ожидаемых ударов противника. С воздуха войска фронта поддерживала 2-я воздушная армия.

Войска Центрального и Воронежского фронтов превосходили противника: в людях — в 1,4—1,5 раза, артиллерии — 1,8—2, в танках и САУ в 1,1—1,5 раза. Однако на направлениях своих главных ударов немецко-фашистское командование добилось временного перевеса в силах и средствах. Лишь на северном фасе советские войска сохраняли некоторое превосходство в артиллерии. Сосредоточение превосходящих сил на избранных направлениях позволяло врагу нанести мощные первоначальные удары по войскам Центрального и Воронежского фронтов.

В соответствии с решением Ставки ВГК о переходе к преднамеренной обороне Центральный, Воронежский и Степной фронты к началу наступления противника в основном выполнили поставленную перед ними задачу по подготовке глубокоэшелонированной позиционной обороны. В общей сложности было оборудовано 8 оборонительных полос и рубежей. В основу организации обороны была положена идея глубокого эшелонирования боевых порядков войск и оборонительных позиций с хорошо развитой системой траншей, ходов сообщения и других инженерных сооружений. На Центральном и Воронежском фронтах имелось 5—6 оборонительных полос и рубежей. Две первые полосы составляли тактическую зону обороны, а третья — армейский оборонительный рубеж. Кроме того, имелось еще 2—3 фронтовых рубежа. Наряду с этим был создан оборонительный рубеж войск Степного фронта, а по левому берегу Дона подготовлен государственный рубеж обороны. Общая глубина подготовленной советскими войсками обороны под Курском составляла 250—300 км. Наиболее развитой в инженерном отношении являлась тактическая зона обороны, глубина которой впервые за годы войны достигала 15—20 км. Ее первая (главная) полоса состояла из 2—3 позиций, каждая из которых имела 2—3 траншеи полного профиля, соединенные между собой ходами сообщения. Глубина позиции составляла 1,5—2 км. Глубина обороны армий составляла 30—50 км, фронтов — 180—200 км. На важнейших направлениях оборонительные рубежи занимались войсками в расчете на то, что если даже противнику и удастся прорвать армейскую оборону, то в глубине он встретит не «оперативный простор», где можно свободно маневрировать, а новую насыщенную инженерными сооружениями и занятую войсками оборону.

Таблица 1. Соотношение сил и средств к началу Курской оборонительной операции (5 июля 1943 года)

Оборона строилась прежде всего как противотанковая. Ее основу составляли противотанковые опорные пункты (ПТОП), возводимые, как правило, в батальонных (ротных) районах обороны, и противотанковые районы (ПТР), создаваемые самостоятельно или в пределах полковых участков обороны. Противотанковая оборона (ПТО) усиливалась за счет маневра артиллерийско-противотанковыми резервами. Система огня ПТОП и ПТР увязывалась с огнем артиллерии, расположенной на открытых и закрытых огневых позициях. Характерным моментом являлось то, что даже пушечная и гаубичная артиллерия подготавливалась к стрельбе по танкам прямой наводкой. Экипажи танков вторых эшелонов и резервов оборудовали огневые рубежи для засад. Предполагалось использовать для борьбы с танками противника также огнеметные подразделения, истребителей танков и подразделения собак—истребителей танков. Перед передним краем и в глубине обороны было установлено более 1 млн противотанковых мин, возведены многие десятки километров противотанковых заграждений: рвов, эскарпов, контрэскарпов, надолбов, лесных завалов и т. п. Важным элементом противотанковой обороны стали подвижные отряды заграждений (ПОЗ). Глубина ПТО под Курском впервые в войне достигла 30—35 км. Все огневые средства предполагалось использовать массированно с учетом вероятных направлений ударов противника.

Учитывая, что противник, как правило, наступал при мощной авиационной поддержке, особое внимание было уделено организации противовоздушной обороны (ПВО) войск. К выполнению задач ПВО кроме войсковых сил и средств привлекались зенитная артиллерия (1026 орудий) фронтов, истребительная авиация и значительные силы Войск ПВО страны. В результате более 60% боевых порядков войск были прикрыты двухтрехслойным огнем зенитной артиллерии и авиацией.

Огромную помощь войскам фронтов оказало мобилизованное местными властями население Орловской, Воронежской, Курской, Сумской и Харьковской областей. На строительстве оборонительных укреплений были задействованы сотни тысяч человек. Например, в апреле в полосах Центрального и Воронежского фронтов к оборонительным работам было привлечено более 100 тыс. человек, а в июне уже почти 300 тыс.

курский битва оборонительный наступательный Таблица 2. Соотношение сил и средств к началу Орловской операции (12 июля 1943 года)

Таблица 4. Соотношение сил и средств к началу Белгородско-Харьковской операции (3 августа 1943 года)

Немецко-фашистское командование для проведения наступательной операции «Цитадель» задействовало свыше 900 тыс. человек личного состава, около 10 тыс. орудий и минометов, свыше 2,7 тыс. танков и штурмовых орудий и более 2 тыс. самолетов. Им противостояли советские войска Центрального и Воронежского фронтов, насчитывавшие более 1,3 млн. человек, 19,1 тыс. орудий и минометов, свыше 3,4 тыс. танков и САУ, 2,9 тыс. самолетов. Следовательно, советские войска (без учета Степного фронта) превосходили противника в людях в 1,4 раза, в артиллерии (без учета реактивных установок и зенитных орудий) — в 1,9, в танках и САУ — в 1,2 и в самолетах — в 1,4 раза.

Исходя из анализа сложившейся обстановки командующие фронтами все более сомневались в целесообразности принятого верховным командованием решения о переходе к преднамеренной обороне. Особую настойчивость проявлял генерал Ватутин. Он пытался убедить Василевского, а затем и Сталина, что в создавшейся ситуации преднамеренная оборона вряд ли целесообразна, так как ведет к потере драгоценного времени и в конце концов может привести к срыву всего задуманного на летне-осеннюю кампанию 1943 года плана. Он считал, что необходимо предпринять упреждающее наступление. Верховный Главнокомандующий приказал тщательно проработать такой вариант и обязал Ватутина, Рокоссовского и Малиновского (командующий войсками Юго-Западного фронта) представить в Ставку ВГК свои предложения. Но Жуков и Василевский, твердо уверенные в необходимости встретить немецкое наступление под Курском обороной, отстояли ранее разработанный план.

Таким образом, в период относительного затишья на советско-германском фронте, который продолжался с конца марта до начала июля 1943 года, противоборствующие стороны приложили огромные усилия, чтобы всесторонне подготовиться к предстоящим сражениям. В этом состязании Советское государство и его Вооруженные силы оказались впереди. Оставалось только умело использовать имевшиеся в распоряжении командования силы и средства. Учитывая невыгодное для противника соотношение сил, можно сделать вывод, что решение Гитлера наступать во что бы то ни стало с военной точки зрения было авантюрой. Но нацистское руководство пошло на нее, отдав приоритет политическим соображениям. Об этом германский фюрер прямо заявил в своем выступлении в Восточной Пруссии 1 июля. По его словам, операция «Цитадель» будет имеет не только военное, но и политическое значение, поможет Германии удержать своих союзников и расстроить планы западных держав по открытию второго фронта, а также благотворно скажется на внутренней обстановке в Германии. Однако положение немецко-фашистских войск усугублялось еще и тем, что внезапность, за счет которой им удавалось в немалой степени достигать успехов в летних операциях 1941 и 1942 годов была утрачена. Этому способствовали не в последнюю очередь неоднократные отсрочки наступления под Курском и хорошая работа советской разведки. К началу июля все решения были приняты, задачи войскам поставлены, огромные массы противостоявших на Курской дуге войск сторон замерли в напряженном ожидании…

оборонительное сражение на курской дуге (5 — 23 июля 1943 года) Наступил июль, а на всем огромном советско-германском фронте по-прежнему продолжалось затишье. Сводки Совинформбюро неизменно гласили: «На фронте ничего существенного не произошло». Но это было предгрозовое затишье. Советская разведка пристально следила за действиями врага, особенно за перемещением его танковых соединений. На основе тщательного анализа обстановки и последних данных разведки, поступающих из различных источников, Ставка ВГК пришла к выводу, что наступление противника может начаться 3—6 июля, и своевременно предупредила об этом командующих фронтами. В ночь на 5 июля удалось установить точное время перехода немецко-фашистских войск в наступление — 3 часа утра 5 июля.

Оценив сложившуюся обстановку, командующие Центральным и Воронежским фронтами решили провести заранее спланированную артиллерийскую контрподготовку по районам сосредоточения ударных группировок врага. Нужно было мощным и внезапным огневым ударом нанести противнику максимальный урон еще до того, как он перейдет в наступление, и тем самым ослабить силу его первоначального натиска. «Перед нами встал вопрос: верить показаниям пленных или нет? Необходимо было немедленно принять решение на проведение предусмотренной планом артиллерийской контрподготовки, так как времени на запрос ставки и получения ответа не было. И оно было принято. Командующий артиллерией фронта получил приказ обрушиться на противника всей мощью запланированных для этой цели огневых средств».

В 2 часа 20 минут 5 июля предрассветную тишину короткой летней ночи на Центральном фронте разорвал громовой залп многих сотен советских орудий. На застывшие в тревожном ожидании немецкие дивизии обрушился смертоносный шквал артиллерийского огня. Находившийся в исходном положении противник в считанные минуты понес большие потери в людях и технике и был вынужден отложить переход в наступление на 2,5 часа. Достичь внезапности врагу не удалось. Артиллерийская контрподготовка проводилась и на Воронежском фронте. Там наступление противника задержалось на 3 часа. Впервые за годы войны артиллерийская контрподготовка, проведенная накануне генерального наступления противника, имела реальный результат. Немецко-фашистские войска понесли большой урон в живой силе и боевой технике, огонь их артиллерии был дезорганизован, управление войсками нарушено. Верховное командование вермахта 6 июля с горечью констатировало: «Противнику стал известен срок начала наступления, поэтому выпал элемент оперативной внезапности».

В 5 часов 30 минут, приведя свои войска в порядок, орловская группировка противника после мощной артподготовки перешла в наступление. Под прикрытием сильного артиллерийского огня и при поддержке множества самолетов к переднему краю нашей обороны устремилась лавина вражеских танков. За ними следовала пехота. Главный удар наносился на Ольховатку, вспомогательный — на Малоархангельск и Гнилец. Немецко-фашистские войска атаковали на 45-километровом фронте всю полосу обороны 13-й армии (генерал-лейтенант Н. П. Пухов) и примыкавшие к ней фланги 48-й (генерал-лейтенант П. Л. Романенко) и 70-й (генерал-лейтенант И. В. Галанин). В атаке участвовали 9 дивизий, в том числе 2 танковые, а также все дивизионы штурмовых орудий (280 единиц) и отдельный батальон тяжелых танков. Главный удар противник нанес на ольховатском направлении крупными силами пехоты при поддержке 500 танков и штурмовых орудий. Их действия сопровождались массированными ударами авиации. Развернулось ожесточенное сражение. Враг не сомневался в успехе. По его расчетам, новейшая боевая техника должна была сокрушить советскую оборону.

Наши войска встретили удар врага с исключительной стойкостью, хотя были моменты, когда над полем боя одновременно находилось до 400 вражеских самолетов. Советские воины стояли насмерть. Первая атака противника была отражена благодаря высокой плотности огня, особенно противотанкового, в сочетании с системой заграждений. Большие потери противник понес на минных полях. Только в первый день сражения на них подорвалось до 100 немецких танков и штурмовых орудий. Наши стрелковые подразделения отсекали немецкую пехоту от танков и уничтожали ее всеми видами огня, а прорвавшихся в траншеи и ходы сообщения гитлеровцев истребляли в рукопашном бою. Чтобы прорвать передний край главной полосы обороны Красной Армии, противник с 7 часов 30 минут повторно провел 60-минутную артиллерийскую подготовку. Только после этого немецким танкам удалось на ряде участков вклиниться в оборону частей первого эшелона. Надо сказать, что действия противника характеризовались высокой согласованностью и интенсивностью применения огня всех средств. Так, группы из 10—15 тяжелых танков, находясь вне досягаемости наших противотанковых орудий и танков, вели ураганный огонь по траншеям пехоты и позициям артиллерии. Под их прикрытием атаковали средние и легкие танки, за которыми следовала пехота на бронетранспортерах. Атаки противника велись при мощной поддержке авиации. Бомбардировщики группами по 50—60 самолетов почти непрерывно бомбили оборонявшихся, а наши истребители действовали довольно распыленно. Лишь спустя 3 часа командующий 16-й воздушной армией генерал-лейтенант авиации С. И. Руденко по приказу командующего войсками фронта принял меры к сосредоточению основных сил истребительной авиации армии для борьбы с вражескими бомбардировщиками. Вскоре в воздух поднялись до 200 советских истребителей. Интенсивность вражеских ударов с воздуха резко пошла на убыль.

Бои на земле становились все ожесточеннее. На ольховатском направлении части 81-й стрелковой дивизии (генерал-майор А. Б. Баринов) и 15-й стрелковой дивизии (полковник В. Н. Джанджгава) героически обороняли занимаемые позиции. Здесь, в отличие от Сталинградской битвы, где в основном пехота принимала на себя танковые удары врага, подлинными героями боев стали артиллеристы. В первый день сражения особенно отличилась батарея 276-го гвардейского артиллерийского полка, которой командовал лейтенант С. И. Подгайнов. Умело управляя огнем батареи со своего наблюдательного пункта, он подбил 6 танков. Когда же противник окружил его на наблюдательном пункте, отважный офицер вызвал артиллерийский огонь на себя, а затем с группой бойцов прорвал кольцо окружения, лично уничтожив 17 немецких автоматчиков и офицера. 4-я батарея 540-го артиллерийского полка на поныревском направлении отразила атаку 23 немецких танков, уничтожив 15 из них. В 5-й батарее того же полка орудие сержанта А. Д. Сапунова уничтожило 7 вражеских танков. Когда в живых остался только один командир орудия и кончились снаряды, началась новая танковая атака противника. Сапунов подготовил противотанковые гранаты, намереваясь стоять до конца, но был сражен пулеметной очередью. Посмертно доблестный артиллерист был удостоен звания Героя Советского Союза. В тот первый день битвы на Курской дуге, вошедшей в историю под названием «огненная дуга», героически сражались, отражая всесокрушающий удар врага, воины всех родов войск.

Значительный урон вражеским танкам нанесла штурмовая авиация, применявшая новые бомбы с кумулятивными зарядами. Они пробивали броню всех немецких танков, в том числе и «тигров». Наибольший успех выпал на долю командира эскадрильи 58-го гвардейского штурмового авиационного полка майора В. М. Голубева. Возглавляемая им шестерка Ил-2 буквально за 20 минут уничтожила на поле боя 18 вражеских танков. Отважный летчик-штурмовик был награжден второй Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Но танки и пехота противника, несмотря на большие потери, продолжали упорно продвигаться вперед. Враг шел напролом, не считаясь с потерями. У него была одна цель — во что бы то ни стало сломить сопротивление советских войск, прорвать их оборону и выполнить приказ своего фюрера. Чтобы задержать врага, генерал Пухов усилил 81-ю стрелковую дивизию танковым полком, затем танковой бригадой и самоходно-артиллерийским полком. В полосу 15-й стрелковой дивизии были выдвинуты 2 армейских подвижных отряда заграждений. Командующий войсками фронта перебросил на ольховатское направление стрелковый корпус, истребительно-противотанковую и минометную бригады из своего резерва. И все же полностью сдержать яростный натиск врага нашим войскам не удалось. После пятой массированной атаки немцы ворвались на передний край обороны 13-й армии, на одном из участков продвинулись на глубину 6—8 км и на 15-километровом фронте вышли ко второй полосе обороны. Несколько подразделений 15-й и 81-й стрелковых дивизий оказались в окружении. Решительными контратаками танков во взаимодействии со стрелковыми частями и артиллерией дальнейшее продвижение врага к исходу дня 5 июля было приостановлено. Большую поддержку наземным войскам в этот день оказала авиация 16-й воздушной армии. Ее летчики в течение дня произвели 1232 самолето-вылета, провели 76 воздушных боев и сбили 106 вражеских самолетов.

Вечером 5 июля командующий Центральным фронтом, установив направление главного удара противника, принял решение с утра следующего дня силами 2 танковых и стрелкового корпусов нанести контрудар по основной группировке врага и восстановить положение на левом фланге 13-й армии. Рано утром 6 июля соединения 13-й армии, 2-й танковой армии (генерал-лейтенант А. Г. Родин) и 19-й танковый корпус (генерал-майор И. Д. Васильев) при поддержке авиации нанесли контрудар по главной группировке 9-й немецкой армии. Ожесточенность борьбы достигла своего апогея. Обе стороны сражались с необыкновенным упорством. Хотя разгромить противника войскам Центрального фронта в результате контрудара не удалось, но они задержали его на главной полосе обороны еще на целые сутки. Были деблокированы подразделения 15-й и 81-й стрелковых дивизий, сражавшиеся в окружении. Таким образом, попытка противника сломить сопротивление советских войск на Ольховатском направлении оказалась безуспешной. Его продвижение за 2 дня жесточайших боев составило всего 6—10 км. За этот довольно призрачный успех враг заплатил слишком дорогую цену. В боях 5—6 июля немецко-фашистские войска, наступавшие на ольховатском направлении, потеряли до 25 тыс. человек, около 200 танков и штурмовых орудий, свыше 200 самолетов и много другой боевой техники.

Не добившись успеха под Ольховаткой, гитлеровское командование перенесло направление главного удара на Поныри. Две пехотные дивизии немцев, поддержанные 170 танками, артиллерией и авиацией, на рассвете 7 июля атаковали 81-ю стрелковую дивизию и прорвали ее оборону. Однако ворваться во вторую полосу обороны на плечах отходившей дивизии им не удалось. Поддержанные мощным огнем артиллерии части 81-й стрелковой дивизии сумели удержаться перед Понырями.

В районе Понырей был оборудован один из самых мощных наших узлов сопротивления. С фронта его защищали минные поля. Подступы к переднему краю прикрывались проволочными, в том числе и электрофицированными, заграждениями.

На танкоопасных направлениях были установлены надолбы. В противотанковых опорных пунктах кроме артиллерии в специальных окопах находились танки. Многие огневые точки имели бронированные или бетонные колпаки. Здесь занимала оборону 307-я стрелковая дивизия (генерал-майор М. А. Еншин), усиленная армейским подвижным отрядом заграждений. Противник пытался ворваться в Поныри еще 6 июля, но 3 его атаки были отражены советскими войсками. Утром 7 июля 2 пехотные и танковая немецкие дивизии после 60-минутной артиллерийской подготовки вновь повели наступление на Поныри. Но советское командование, разгадав замысел врага, быстро сосредоточило на этом направлении крупные силы артиллерии — 5-ю артиллерийскую дивизию прорыва, 13-ю истребительно-противотанковую артиллерийскую и 11-ю минометную бригады, а также 22-ю бригаду гвардейских минометов. Никогда еще до этого в ходе войны ни одна стрелковая дивизия в оборонительном бою не прикрывалась таким мощным артиллерийским щитом, какой был создан для 307-й дивизии под Понырями.

Перешедший в наступление противник был встречен массированным артиллерийско-минометным огнем, сработали приведенные в действие управляемые минные поля и фугасы. Буквально в считанные минуты враг потерял 22 танка. Пять раз он устремлялся с атаку и каждый раз отходил, неся большие потери. Наши артиллеристы, подпуская вражеские танки на близкое расстояние, расстреливали их почти в упор. Проявление исключительной стойкости и героизма советскими воинами в бою под Понырями было массовым. Они сражались не щадя своей крови, ни самой жизни. Одним из таких героев был старшина 540-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка К. С. Седов, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза. Орудийный расчет, которым он командовал, в ходе боя подбил 4 тяжелых немецких танка. Расчет полностью погиб вместе со своей пушкой от прямого попадания вражеского снаряда.

Около 10 часов утра 7 июля, введя в бой свежие силы, противник все же прорвался на северо-восточную окраину Понырей, но контратакой второго эшелона 307-й дивизии был отброшен в исходное положение. Прорыв врага удалось ликвидировать. Но уже через час 4 немецкие дивизии вновь атаковали защитников Понырей, вплотную подойдя к железнодорожной станции. Изнуренная непрерывными многочасовыми боями 307-я стрелковая дивизия под натиском многократно превосходящих сил противника отошла в южную часть Понырей. На следующий день, перегруппировав силы и получив подкрепления, 307-я дивизия контратаковала противника и выбила его из Понырей. Таким образом, прорвать оборону 13-й армии в районе Понырей немецко-фашистским войскам не удалось. Но враг был еще силен и не утратил своих наступательных возможностей. 8—9 июля он, введя в сражение новые силы, продолжал атаки в направлениях Ольховатки и Понырей. 9 июля гитлеровцы предприняли последнюю попытку прорваться вдоль железной дороги. Введенная ими в сражение танковая дивизия достигла южной части Понырей, однако вскоре в результате контратаки танковых бригад и второго эшелона 307-й дивизии была отброшена в исходное положение.

Одновременно с боевыми действиями в районе Понырей ожесточенные бои продолжались во всей полосе обороны 13-й армии. Противник упорно искал слабые места в ее обороне, но везде получал жестокий отпор. Оборона советских войск оставалась непоколебимой. Беспредельное мужество проявил личный состав 3-й истребительной бригады, возглавляемой полковником В. Н. Рукосуевым. Эта бригада преградила путь врагу северо-западнее Ольховатки. Утром 8 июля бригаду атаковало до 300 немецких танков с мотопехотой. Но стойкость и преданность советских воинов своему долгу оказались сильнее бронированной армады врага. В многочасовом жестоком бою подразделения бригады уничтожили несколько десятков фашистских танков и удержали занимаемый рубеж. Большая часть бригады пала на поле боя, но не отступила ни на шаг с занимаемых позиций. Позднее на братской могиле павших воинов, на том самом месте, где они мужественно защищали родную землю, был воздвигнут памятник. На гранитном постаменте, который венчает одна из пушек доблестной бригады, высечены имена героев, свято исполнивших свой солдатский долг.

Напряженность боев нарастала с каждым днем. Командующий 9-й немецкой армией генерал Модель ввел в сражение почти все свои силы — 13 пехотных и 8 танковых дивизий. 10 июля он наносит удар в стык 13-й и 70-й армий. Особенно ожесточенная борьба развернулась в районе Самодуровки. Оборонявшиеся здесь стрелковые и артиллерийские части отражали за день по 13—16 атак врага. Но советские воины выстояли, проявив непревзойденное мужество и массовый героизм. Несмотря на всю мощь нанесенного удара, противнику не удалось прорвать нашу оборону. Ценой огромных потерь он продвинулся еще на 3—4 км. Но это был его последний успех. В бесплодных атаках были обескровлены лучшие дивизии 9-й армии, потеряно огромное количество боевой техники и вооружения. В резерве у Моделя оставалась только одна моторизованная дивизия. Стало совершенно очевидно, что дальнейшие попытки продолжать наступление не дадут никакого результата. Немецко-фашистское командование пришло к выводу, что план окружения советских войск в районе Курска осуществить невозможно, однако решило продолжать наступление, чтобы вынудить советское командование израсходовать все свои резервы. С этой целью Модель готовил новый удар. Но начавшееся 12 июля наступление войск Западного и Брянского фронтов спутало планы врага. Вместо продолжения наступления Модель вынужден был принять решение на переход 9-й армии к обороне. На этом наступление немецко-фашистских войск на северном фасе Курского выступа закончилось. За 8 дней отчаянных усилий им удалось лишь вклиниться в оборону Центрального фронта на участке шириной 10 км. Наибольшая глубина их продвижения не превышала 10—12 км. Войска Центрального фронта в тяжелых оборонительных боях обескровили мощную ударную группировку противника и сорвали ее наступление. Потеряв 42 тыс. солдат и офицеров, до 500 танков и штурмовых орудий, противник не решил ни одной из поставленных задач и в конечном итоге вынужден был прекратить наступление и перейти к обороне.

Исключительно напряженный характер носила борьба и на южном фасе Курского выступа — в полосе Воронежского фронта. Здесь еще 4 июля, во второй половине дня, передовые отряды 4-й немецкой танковой армии после 10-минутного огневого налета артиллерии и ударов авиации перешли в наступление и завязали бои с боевым охранением 71, 67 и 52-й гвардейских стрелковых дивизий 6-й гвардейской армии. Сбив после упорных боев боевое охранение этих дивизий с занимаемых позиций, противник на исходе дня вышел к переднему краю обороны армии. Стало очевидным, что ночью или на рассвете 5 июля враг начнет генеральное наступление. Разведка установила, что основные силы противостоящей группировки противника сосредоточены против 6-й гвардейской армии (генерал-лейтенант И. М. Чистяков), оборонявшейся на Обояньском направлении. В состав этой ударной группировки 4-й немецкой танковой армии входили 2 танковые, 4 моторизованные, 2 пехотные дивизии, 2 отдельных батальона тяжелых танков и дивизион штурмовых орудий. Против 7-й гвардейской армии (генерал-лейтенант М. С. Шумилов) на корочанском направлении были развернуты 3 танковые и 3 пехотные дивизии оперативной группы «Кемпф».

Оценив сложившуюся обстановку, командующий Воронежским фронтом генерал Ватутин принял решение о проведении артиллерийской контрподготовки, в результате которой противнику был нанесен значительный урон. Его наступление было задержано на 3 часа. Одновременно 2-я (генерал-лейтенант авиации С. А. Красовский) и 17-я (генерал-лейтенант авиации В. А. Судец) воздушные армии нанесли удар по 8 вражеским аэродромам и уничтожили до 60 самолетов.

В 6 часов утра 5 июля после артиллерийской подготовки и массированных налетов авиации немецко-фашистские войска перешли в наступление. Главный удар они наносили на участке шириной около 30 км силами 4-й танковой армии (генерал-полковник Г. Гот) в общем направлении на Обоянь. Второй удар — на Корочу наносила оперативная группа «Кемпф» (генерал танковых войск В. Кемпф).

Хотя сила первоначального удара противника на обояньском направлении была несколько ослаблена в результате артиллерийской контрподготовки, однако он был все же довольно мощным. Стремясь как можно быстрее достигнуть намеченных целей, немецко-фашистское командование ввело в сражение сразу 14 дивизий (в том числе 5 танковых и 4 моторизованные). В первый же день в боях приняло участие до 700 вражеских танков. С величайшей стойкостью оборонялись советские воины, проявляя массовый героизм и отвагу. Артиллеристы уничтожали танки противника огнем прямой наводкой, пехотинцы забрасывали их противотанковыми грантами и бутылками с зажигательной смесью, многие танки подрывались на минах (в первые же часы сражения в полосах 6-й и 7-й гвардейских армий на минах подорвались около 70 немецких танков и штурмовых орудий). Умело действовали роты фугасных огнеметов, уничтожившие 11 танков и 4 штурмовых орудия, а также специально обученные собаки—истребители танков, подорвавшие 12 танков. Но основным средством борьбы была артиллерия. Активную поддержку наземным войскам оказывала авиация. На сравнительно ограниченном пространстве в воздухе с обеих сторон одновременно действовало более 2 тыс. самолетов, а в воздушных боях нередко сразу участвовало по 100—150 самолетов. При этом основные усилия бомбардировочной и штурмовой авиации 2-й и 17-й воздушных армий направлялись прежде всего на уничтожение танков противника.

Накал боев нарастал с каждым часом. Целые батальоны и полки сражались до последнего. 3-й батальон 228-го стрелкового полка 78-й гвардейской стрелковой дивизии, оборонявшийся в районе Дорогобужино, ранним утром 5 июля был атакован противником сначала с флангов, а затем с фронта. Фронтальная атака через реку Северский Донец была отбита 8-й стрелковой ротой старшего лейтенанта Б. Н. Калмыкова. Потеряв 6 танков, противник, имея более 40 танков, попытался обойти батальон с юга. Одновременно он нанес удар с севера. Стрелковые роты старшего лейтенанта М. П. Погребняка и лейтенанта М. П. Знобина, а также бронебойщика 2-й роты 4-го гвардейского батальона противотанковых ружей, несмотря на большое огневое превосходство противника и потери, удержали свои позиции и только по приказу командира полка вместе с остальными подразделениями батальона организованно отошли на вторую позицию — за насыпь железной дороги. Тут наступавшего противника внезапным огнем встретили артиллеристы старшего лейтенанта Д. О. Гришина. 5 вражеских танков были сразу же подбиты, другие отступили. Но спустя некоторое время немцы возобновили атаки. На этот раз тяжелее всего пришлось 8-й стрелковой роте. От разрыва снаряда погиб ее командир. Командование принял лейтенант В. В. Ксенофонтов. Рота отразила атаку до 15 немецких танков и роты пехоты. Спустя час враг атаковал правофланговую 7-ю стрелковую роту. Погибли ее командир и 2 командира взвода, а во время контратаки и командир батальона капитан П. Н. Ястребов. К 18 часам враг окружил остатки батальона. Погибли или получили ранения 14 офицеров. Противник был задержан на целых 8 часов.

Определив, что противник наносит главный удар на Обоянь, командующий войсками Воронежского фронта в первый же день немецкого наступления принял меры по усилению обороны, выдвинув передовые бригады 1-й танковой армии (генерал-лейтенант М. Е. Катуков) к главной полосе. Несмотря на огромную мощь вражеского удара, войска 6-й гвардейской армии во взаимодействии с введенными в сражение 2-м и 5-м гвардейскими танковыми корпусами и частью сил 1-й танковой армии в ходе ожесточенных боев к исходу дня 6 июля приостановили наступление противника. Лишь на отдельных участках немцам удалось прорвать главную полосу нашей обороны. Двухдневное сражение на обоянском и корочанском направлениях не принесло врагу ожидаемого успеха. Хотя ему и удалось продвинуться на 10—18 км, но при этом он понес тяжелые потери и был остановлен на второй полосе обороны. В этих боях советские воины вновь проявили высокие образцы мужества и героизма.

6 июля основной удар ударной танковой группировки врага приняла на себя 1-я танковая армия. Развернулось крупное танковое сражение. В районе деревни Яковлево 1-я гвардейская танковая бригада (полковник В. М. Горелов) и 51-я гвардейская стрелковая дивизия (генерал-майор Н. Т. Таварткиладзе) подверглись атаке моторизованной дивизии СС «Адольф Гитлер». Советские гвардейцы стояли насмерть, но не отступили ни на шаг. Так, танковая рота капитана В. А. Бочковского вступила в бой с 70 танками противника. Экипаж тридцатьчетверки 18-летнего лейтенанта В. С. Шаландина за 10 часов боя поразил 2 «тигра» и несколько средних танков противника, но к вечеру танк Т-34 тоже был поражен вражеским снарядом и загорелся. Стрелок-радист и наводчик орудия погибли, тяжело раненный механик-водитель с большим трудом покинул горящумашину. Немецкие танки продолжали наседать. И тогда тоже раненный командир танка решил пойти на таран вражеского «тигра». Замысел удался, но сам доблестный танкист погиб. Боевые товарищи захоронили обугленное тело лейтенанта на высоте у деревни Яковлево с воинскими почестями. И таких примеров героизма советских воинов, до конца верных своему воинскому долгу, в те грозные дни было немало.

Ожесточенное сражение развернулось и в воздухе. Летчики 2-й воздушной армии совершили 6 июля около 1 тыс. самолето-вылетов и в 64 воздушных боях сбили до 100 немецких самолетов. В ходе напряженных боев в небе под Курском советская авиация завоевала господство в воздухе. Многие наши воздушные бойцы проявили при этом беспримерную доблесть и мужество, в их числе младший лейтенант И. Н. Кожедуб (впоследствии трижды Герой Советского Союза и маршал авиации) и гвардии лейтенант А. К. Горовец — единственный в мире летчик, уничтоживший в одном бою 9 самолетов противника. Посмертно А. К. Горовец удостоен звания Героя Советского Союза. Летчик 8-й гвардейской истребительной авиационной дивизии А. К. Горовец на истребителе Ла-5 бесстрашно атаковал 20 вражеских бомбардировщиков и сбил 9 из них, но и сам погиб в том бою. В битве под Курском открыл свой боевой счет и прославленный советский ас И. Н. Кожедуб. 6 июля он сбил немецкий бомбардировщик Ю-87, на следующий день — еще один, 8 июля уничтожил 2 истребителя Ме-109. Старший лейтенант А. П. Маресьев, который добился от командования разрешения летать, несмотря на ампутацию ступней обеих ног, сбил в боях на «Огненной дуге» 3 вражеских самолета.

В последующие дни, введя в сражение резерв, немецко-фашистское командование стремилось любой ценой выполнить приказ фюрера и прорваться к Курску. Но советские войска стояли непоколебимо, героически отстаивая каждую пядь родной земли. Встретив стойкое сопротивление 6-го танкового (генерал-майор А. Л. Гетман) и 3-го механизированного (генерал-майор С. М. Кривошеин) корпусов 1-й танковой армии, 48-й немецкий танковый корпус генерала танковых войск О. фон Кнобельсдорфа во второй половине дня 6 июля повернул на северо-восток в направлении Лучки, где занимал оборону 5-й гвардейской танковый корпус (генерал-лейтенант А. Г. Кравченко) со 156-м стрелковым полком. Весь день и часть ночи на 7 июля здесь не прекращались упорные бои. Потеряв 95 танков и несколько штурмовых орудий «фердинанд», противник на исходе дня все же захватил Лучки, а частью сил охватил левый фланг 1-й танковой армии. Таким образом, за 2 дня наступления противник продвинулся на главном (обоянском) направлении на 10—18 км, прорвав на узком участке фронта вторую полосу обороны 6-й гвардейской армии. На корочанском направлении 3-й немецкий танковый корпус оперативной группы «Кемпф» на 3-километровом участке фронта вышел ко второй полосе обороны 7-й гвардейской армии.

В ночь на 7 июля Н. Ф. Ватутин принял решение нанести фронтовой контрудар двумя ударными группировками под основание вражеского клина с целью его окружения и уничтожения. Но последовало личное указание Верховного Главнокомандующего, потребовавшего от командующего Воронежским фронтом продолжать изматывать противника в оборонительных боях до тех пор, пока не начнутся активные действия на Западном, Брянском и других фронтах. Одновременно Верховный отдал распоряжение об усилении Воронежского фронта 2-м танковым корпусом и выдвижении в его полосу 5-й гвардейской танковой армии Степного фронта. Командующему этой армией генерал-лейтенанту П. А. Ротмистрову был отдан приказ выдвинуться к реке Оскол и не допустить более глубокого прорыва врага.

Тем временем 4-я немецкая танковая армия уже прорвала вторую полосу обороны 6-й гвардейской армии, и ее 2-й танковый корпус СС (обер-группенфюрер П. Хауссер) стальным клином приближался к третьей (армейской) полосе. Утром 9 июля ударная группировка противника, насчитывавшая несколько сотен танков, при массированной поддержке авиации возобновила наступление на 10-километровом участке и к исходу дня прорвалась к третьей полосе. На корочанском направлении противник завязал бои за вторую полосу обороны. В этот день героический подвиг в бою под Крутым Логом совершили бойцы и командиры одного из батальонов 73-й гвардейской стрелковой дивизии (7-й гвардейской армии) под командованием капитана А. А. Бельгина. 9 июля гвардейцы мужественно встретили удар врага, имевшего подавляющее превосходство в силах. Невиданный по ожесточению бой длился 12 часов, 11 яростных атак врага отбили гвардейцы, подбив 14 танков и уничтожив до 600 гитлеровцев. Батальон потерял две трети своего состава, но врага не пропустил. За этот легендарный бой весь личный состав 3-го батальона 214-го стрелкового полка был награжден орденами и медалями, а капитан А. А. Бельгин (посмертно) и И. В. Ильясов, а также сержант С. П. Зорин удостоены звания Героя Советского Союза.

10 июля Гитлер приказал командующему группой армий «Юг» фельдмаршалу Манштейну добиться решительного перелома в ходе битвы. Упорное сопротивление советских войск на обоянском направлении вынудило немецко-фашистское командование изменить направление главного удара и теперь наступать на Курск окружным путем — через Прохоровку. Но советское командование внимательно следило за действиями противника. Чтобы не допустить прорыва врага на северо-восток, в район боевых действий была выдвинута 69-я армия (генерал-лейтенант В. Д. Крюченкин), а затем 35-й гвардейский стрелковый корпус (генерал-лейтенант С. Г. Горячев). 9 июля Ставка ВГК приказала командующему войсками Степного фронта генерал-полковнику И. С. Коневу выдвинуть на курско-белгородское направление 4-ю гвардейскую, 27-ю и 53-ю армии и передать в состав Воронежского фронта 5-ю гвардейскую армию (генерал-лейтенант А. С. Жадов) и 5-ю гвардейскую танковую армию. Командующий Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутин получил разрешение перейти к активным действиям и сильным контрударом сорвать наступление врага. В нем должны были принять участие 5 армий: 1-я и 5-я гвардейские танковые армии, 6-я гвардейская армия, часть сил 5-й и 7-й гвардейских армий. Предстояло нанести с нескольких направлений удар на Яковлево, чтобы окружить и уничтожить основные силы 4-й танковой армии противника. Одновременно 7-я гвардейская армия должна была нанести удар восточнее Белгорода с целью разгрома 3-го танкового корпуса и армейского корпуса «Раус».

К этому времени темпы продвижения противника продолжали неумолимо снижаться. Враг намечал овладеть Курском на 2-й день наступления, но на исходе был уже 7-й день, а его танковым дивизиям удалось пройти лишь треть пути. Ослепленные бессильной яростью немецко-фашистские войска продолжали упрямо рваться вперед, наращивая силу удара. Наибольшего успеха они достигли на Прохоровском направлении. Здесь ударной группировке врага удалось вклиниться в нашу оборону на глубину до 35 км. Но это был его последний успех. Усиленный резервами Воронежский фронт приступил к решению новой задачи — нанесению мощного контрудара и разгрому вклинившейся в его оборону группировки противника.

С утра 12 июля командующий 4-й немецкой танковой армией планировал развить достигнутый накануне успех на Прохоровском направлении. Здесь действовал 2-й танковый корпус СС. 48-й танковый корпус получил задачу захватить переправу через реку Псёл юго-восточнее Обояни. После этого оба танковых корпуса должны были совершить стремительный бросок на Курск. 3-й танковый корпус получил приказ наступать на север вдоль левого берега Северского Донца, разгромить советскую 69-ю армию и обеспечить правый фланг 4-й танковой армии, наступавшей на Курск. Успешное наступление фашистских войск 11 июля вселяло уверенность в немецких военачальников. В этот день противнику удалось потеснить войска 1-й танковой, 5, 6 и 7-й гвардейских армий и захватить рубеж, намеченный для развертывания 5-й гвардейской танковой армии. Особенно напряженная обстановка сложилась в полосе 5-й гвардейской армии, оборонявшейся на прохоровском направлении. Танковые дивизии врага удалось остановить лишь в 2 км от Прохоровки, да и то при поддержке 2 танковых бригад, срочно выдвинутых генералом Ротмистровым.

Начавшееся 12 июля сражение, вошедшее в историю под названием Прохоровского, развернулось по обе стороны железной дороги БелгородКурск, а основные события произошли юго-западнее Прохоровки. В 8 часов 30 минут после 15-минутного артиллерийского налета основные силы (18-й и 29-й танковые корпуса) 5-й гвардейской танковой армии с двумя приданными ей танковыми корпусами перешли в наступление в общем направлении на Яковлево. Советское командование предполагало, что противник будет застигнут врасплох. Однако одновременно перешли в наступление и дивизии 2-го танкового корпуса СС. На довольно узком пространстве изрезанной оврагами равнины двинулись навстречу 2 танковые лавины. Столкновение 2 сильных ударных группировок привело к грандиозному встречному танковому сражению, в котором с обеих сторон одновременно участвовало более 1200 танков. Это танковое сражение, подобного которому до сих пор не знала история войн, продолжалось целый день. Обе стороны несли большие потери. Как вспоминал главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров, бывший командующий 5-й гвардейской танковой армией, борьба была на редкость ожесточенной, «танки наскакивали друг на друга, сцепившись, уже не могли разойтись, бились насмерть, пока один из них не вспыхивал факелом или не останавливался с перебитыми гусеницами. Но и подбитые танки, если у них не выходило из строя вооружение продолжали вести огонь».

На следующий день после Прохоровского сражения маршал Василевский докладывал Сталину: «Вчера лично наблюдал бой наших 18-го и 29-го танковых корпусов с более чем 200 танками противника… В результате поле боя в течение часа было усеяно горящими немецкими и нашими танками. В течение двух дней боев 29-й танковый корпус Ротмистрова потерял безвозвратными и временно вышедшими из строя до 60 процентов и 18-й танковый корпус 30 процентов танков».

Все попытки противника, используя свое численное превосходство, охватить 5-ю гвардейскую танковую армию с флангов, закончились неудачей. Но и наша танковая армия, израсходовав все резервы, была уже не в состоянии продолжать наступление и к вечеру перешла к обороне. В результате встречного сражения под Прохоровкой ни одна из сторон не смогла решить стоящие перед ней задачи: противник — прорваться на Курск; 5-я гвардейская танковая армия — выйти в район Яковлево, разгромив противостоявшего противника. Но путь врагу на Курск был закрыт.

Потеряв в ходе сражения более 350 танков, до 100 орудий и минометов, около 10 тыс. солдат и офицеров, отборные моторизованные дивизии СС «Адольф Гитлер», «Рейх» и «Мертвая голова» были вынуждены прекратить атаки и закрепиться на достигнутых рубежах (на отдельных участках в течение дня им удалось продвинуться на 1—2 км). Не меньшие потери понесли и наши 5-я гвардейская танковая и 5-я гвардейская общевойсковая армии. 3-й танковый корпус противника в этот день потеснил войска 69-й армии на 10—15 км. Не смогли продвинуться вперед и другие советские армии, участвовавшие в контрударе 12 июля. В целом же контрудар Воронежского фронта существенно замедлил продвижение врага и сорвал его планы прорыва к Курску, хотя поставленных Ставкой ВГК целей полностью достигнуть не удалось.

В связи с этим всем армиям фронта было приказано наступление прекратить и упорной обороной окончательно истощить силы наступавшего противника. В том, что контрудар войск Воронежского фронта не завершился полным разгромом вклинившейся ударной группировки противника, немалую роль сыграло то, что мощная группировка советских войск наносила удар по наиболее сильной группировке врага, но не по ее флангам, а, что называется, в лоб. Не была в полной мере использована выгодная конфигурация линии фронта, позволявшая нанести удары под основание вражеского вклинения с целью окружения и последующего уничтожения всей группировки немецко-фашистских войск, действовавшей севернее Яковлево.

Но тем не менее день 12 июля 1943 года стал днем крушения немецкого наступления под Курском. Однако враг не смирился с неудачей. Перегруппировав свои силы, он попытался окружить и уничтожить южнее Прохоровки войска 69-й армии. Но в результате напряженных боев, продолжавшихся до 15 июля, замысел немецко-фашистского командования был сорван. Исчерпав все свои наступательные возможности, противник был вынужден 16 июля начать частичный отвод своих войск в исходное положение. Воронежский и введенный 18 июля в сражение Степной фронты перешли к его преследованию. К исходу дня 23 июля они восстановили положение, занимаемое советскими войсками до начала оборонительного сражения.

Существенное влияние на дальнейший ход событий на белгородско-курском направлении оказали события на южном крыле советско-германского фронта. 17 июля перешли в наступление войска Южного и Юго-Западного фронтов. Уже в первый день Южный фронт прорвал оборону врага на реку Миус. Вечером того же дня фельдмаршал Манштейн отдал приказ генералу Готу вывести из боя 2-й танковый корпус СС и подготовить его к отправке в полосу 6-й армии, оборонявшейся на «Миус-фронте». На другой день командованием группы армий «Юг» было принято решение на вывод из боя и 3-го танкового корпуса. В ночь на 19 июля начался общий отход немецко-фашистских войск на южном фасе Курского выступа.

Таким образом, в ходе Курской оборонительной операции войска Центрального, Воронежского и Степного фронтов сорвали план немецко-фашистского командования по окружению и разгрому более чем миллионной группировки советских войск. Попытка врага взять реванш за Сталинград и вырвать у Красной Армии стратегическую инициативу полностью провалилась. В ходе ожесточенного оборонительного сражения под Курском советские войска нанесли врагу тяжелое поражение и создали благоприятные условия для перехода в решительное контрнаступление.

Успех оборонительной операции был обусловлен тем, что советское командование не только разгадало планы противника, но и достаточно точно определило место и время нанесения его ударов. Сосредоточив в районах предстоящих действий крупные силы, оно добилось существенного превосходства над противником, которое позволяло не только успешно обороняться, но и наступать. Не поддавшись искушению перейти в наступление ранее противника, советское командование решило придерживаться плана кампании, основой которого являлась преднамеренная оборона с одновременной подготовкой контрнаступления. Чтобы достигнуть целей оборонительной операции, на Курской дуге была построена самая сильная за всю войну оборона. Эта оборона была рассчитана прежде всего на отражение массированных танковых ударов, была небывалой по глубине, по инженерному оборудованию позиций и полос, плотности сил и средств.

Наступление немецко-фашистских войск провалилось еще и потому, что авиации противника не удалось завоевать господство в воздухе. В ходе оборонительного сражения советские летчики уничтожили более 1,5 тыс. немецких самолетов, в то время как собственные потери составили около 460 самолетов. В битве под Курском враг наконец-то в полной мере испытал на себе всю мощь ударов советской штурмовой и бомбардировочной авиации.

Оборона под Курском оказалась непреодолимой для врага благодаря беспримерному мужеству и героизму советских воинов, которые насмерть стояли на занимаемых рубежах, защищая их до последней капли крови, до последнего дыхания. Удар врага был страшной силы, без преувеличения всесокрушающим, поэтому выдержать его было не так-то просто. Вряд ли бы какая-нибудь другая армия смогла это сделать. Но советский солдат выстоял. И не только выстоял, но и отразил врага, а затем погнал его на запад.

Правда, победа над врагом далась дорогой ценой. В оборонительных боях на Курской дуге советские войска потеряли около 180 тыс. человек, более 1,6 тыс. танков и САУ, около 4 тыс. орудий и минометов. Но и противник понес огромные потери.

В этой связи следует отметить, что данные битых гитлеровских генералов о потере 80—100 тыс. человек во время наступления немецко-фашистских войск на Курской дуге в июле 1943 года едва ли можно признать достоверными, как это делают некоторые наши разбитные «историки», не отягощенные даже самыми элементарными познаниями в военном деле. Им это нужно для того, чтобы принизить величие нашей победы и оправдать свой лживый тезис о том, что Красная Армия якобы «завалила противника своими трупами». Если это так, то, спрашивается, а кто же тогда остановил врага на Курской дуге, а затем погнал его на запад? От кого же тогда «непобедимые» гитлеровские вояки без передышки драпали до самого Днепра? Ведь превосходство советских войск над противником в людях на Курской дуге составляло всего 1,4:1. А это не такое уж подавляющее превосходство, чтобы «забрасывать» врага трупами. Кто-то же должен был и сражаться с врагом, и, более того, побеждать его…

Идем дальше. Уже давно и довольно хорошо известно, во всяком случае людям, знакомым не понаслышке с военным делом, что наступающая на подготовленную оборону противника сторона несет значительно большие потери по сравнению с обороняющимися. Дело в том, что находящийся в обороне солдат сидит в укрытии (окоп, траншея, блиндаж и т. п.), а наступающий на него солдат лишен такого преимущества, он должен передвигаться по открытой местности под огнем противника. Так у кого же больше вероятности уцелеть в бою? Оставляем вопрос открытым, пусть читатель сам на него отвечает. А этот факт очернители нашего боевого прошлого почему-то не хотят принимать во внимание. А ведь это — аксиома, не требующая доказательств. В этой связи позволительно спросить такого рода «историков», принимающих на веру домыслы наших бывших противников, а почему же тогда наступающая сторона понесла вдвое меньшие потери, нежели сторона обороняющаяся? Тем более, что ни в танках, ни в артиллерии наступающий превосходства не имел, да и господство в воздухе в ходе сражения немецкая авиация утратила.

Теперь посмотрим на проблему с другой стороны. Сами немцы признают, что их танковые и моторизованные дивизии понесли большие потери в танках. Не помогла им и новая техника, на которую они возлагали такие надежды. Так, их танковые корпуса, составлявшие основу ударных группировок, которые должны были сокрушить советскую оборону, во время наступления на Курской дуге потеряли от 60 до 80% своих танков. Вследствие этого почти половина немецких танковых и моторизованных дивизий утратили свою боеспособность. А ведь танк уничтожить несравнимо сложнее, нежели человека. Так вот в отношении потерь немецко-фашистских войск в ходе их наступательной операции на Курской дуге, поскольку точные данные о немецких потерях отсутствуют (и это, несмотря на знаменитую немецкую педантичность!), мы предлагаем читателю сделать выводы самому. И наконец, в заключение следует сказать — немецко-фашистское командование отлично осознавало (об этом свидетельствуют многочисленные документы и другие источники), что провал операции «Цитадель» и переход советских войск в контрнаступление означали коренной перелом в войне с Советским Союзом и окончательный переход стратегической инициативы к советской стороне.

контрнаступление советских войск под курском (12 июля — 23 августа 1943 года) Беспримерное по ожесточенности и напряженности борьбы сражение под Курском завершилось победой Красной Армии. Бронированные армады врага разбились о неприступность советской обороны. Честолюбивые надежды немецко-фашистского командования на захват стратегической инициативы и изменение хода войны в свою пользу рухнули. Гитлеровским стратегам пришлось отказаться от наступательных планов и спешно принимать решение на переход к стратегической обороне. Так суровая действительность опровергла глубоко ошибочные представления врага о непобедимости германской армии летом и вынудила его более трезво взглянуть на реальное положение дел.

Советское командование, владея стратегической инициативой, продиктовало противнику свою волю. Срыв немецко-фашистского наступления под Курском создал выгодную обстановку для нанесения сокрушительного ответного удара. Этому способствовало то, что одновременно с мероприятиями по созданию прочной обороны на Курском выступе советские войска готовились и к переходу в контрнаступление с целью разгрома ударных группировок врага на орловском и белгородско-харьковском направлениях. По плану, утвержденному Верховным Главнокомандующим еще в мае 1943 года, его намечалось провести 2 группами фронтов. Орловскую группировку противника (2-я танковая, 2-я и 9-я полевые армии — всего 37 дивизий, в том числе 8 танковых и 2 моторизованные, насчитывавших в своем составе до 600 тыс. человек, более 7 тыс. орудий и минометов, около 1,2 тыс. танков и штурмовых орудий и свыше 1,1 тыс. самолетов) предусматривалось разгромить силами Западного, Брянского и Центрального фронтов. Эта операция получила кодовое наименование «Кутузов».

Войска Западного фронта (генерал-полковник В. Д. Соколовский) наносили главный удар своим левым крылом. Им предстояло сначала во взаимодействии с войсками Брянского фронта окружить и уничтожить болховскую группировку противника, прикрывавшую с севера главные силы немецко-фашистских войск на Орловском плацдарме. Затем, наступая в южном направлении на Хотынец, они должны были отсечь пути на запад орловской группировке врага и вместе с войсками Брянского и Центрального фронтов разгромить ее.

Брянский фронт (генерал-полковник М. М. Попов) наносил главный удар своим левым крылом в общем направлении на Орел, а частью сил наступал на Болхов. Войска Центрального фронта получили задачу нанести удар своим правым крылом в общем направлении на Кромы. Затем, развивая успех в северо-западном направлении, они должны были охватить орловскую группировку противника с юго-запада и завершить ее разгром во взаимодействии с Брянским и Западным фронтами.

Таким образом, замысел операции «Кутузов» сводился к тому, чтобы встречными ударами трех фронтов с севера, востока и юга в общем направлении на Орел рассечь вражескую группировку и уничтожить ее по частям.

Сосредоточение войск, боевой техники и все другие подготовительные мероприятия были осуществлены фронтами заблаговременно. Особое внимание уделялось массированию сил и средств на направлениях главных ударов. Необходимость этого обусловливалась тем, что, придавая большое значение Орловскому плацдарму, немецко-фашистское командование еще задолго до своего наступления на Курск создало здесь прочную глубокоэшелонированную оборону с широко развитой системой полевых укреплений. Большинство населенных пунктов были подготовлены к круговой обороне. Серьезным препятствием для наступающих советских войск являлось большое количество рек, оврагов и балок. Это затрудняло применение крупных танковых сил и, следовательно, осложняло задачу развития тактического успеха в оперативный. Важное значение для развития событий имело и то обстоятельство, что на плацдарме противник располагал таким крупным узлом шоссейных и железных дорог, как Орел, что обеспечивало ему возможность широкого оперативного маневра во всех направлениях. Таким образом, советским войскам на Орловском плацдарме противостояла не только мощная группировка врага, но и качественно новая — позиционная — его оборона, с которой они столкнулись впервые в войне.

В этих условиях командирам и штабам пришлось во многом по-новому решать вопросы эшелонирования войск, применения танков, артиллерии и авиации. Основное внимание было сосредоточено на глубоком построении боевых порядков соединений и создании высоких оперативных плотностей. Так, 11-я гвардейская армия, действовавшая на направлении главного удара Западного фронта, должна была наступать в полосе 36 км. При этом ее основные силы и средства сосредотачивали на участке прорыва шириной 14 км. А на остальном фронте оборонялась лишь одна стрелковая дивизия. Армия имела оперативное построение в один эшелон с выделением общевойскового резерва (стрелковая дивизия). Стрелковые корпуса (их в армии было 3) имели боевой порядок в 2—3 эшелона, а стрелковые дивизии, кроме фланговых, — в 1 эшелон. Плотность артиллерии на участке прорыва превышала 200 орудий и минометов на 1 км фронта. Армия получила на усиление 2 танковых корпуса, 4 танковые бригады, 2 танковых и 2 самоходно-артиллерийских полка. Танковые корпуса составляли подвижную группу армии. Танков, непосредственно поддерживавших пехоту, насчитывалось до 250. Они придавались дивизиям, наступавшим на главном направлении. Их средняя плотность составляла 14 единиц на 1 км фронта прорыва.

Такое распределение сил и их оперативно-тактическое построение, как обоснованно считало командование армии, обеспечивало быстрое наращивание усилий при прорыве тактической зоны обороны противника и развитие успеха в его оперативной глубине, вплоть до выхода в район Болхова (глубина 65 км). Во время подготовки операции разведка, организация взаимодействия, мероприятия по оперативной маскировке и инженерному обеспечению были проведены с большим искусством. Тыл обеспечил войска всем необходимым для проведения крупной наступательной операции.

Прорыв сильной обороны на Орловском плацдарме и разгром мощной группировки противника требовали от наступающих войск предельного напряжения сил и высокого воинского мастерства. Перед политорганами и партийными организациями встали также новые задачи. Обеспечив создание непреодолимой стойкости войск в обороне, они теперь все внимание сосредоточили на создании у личного состава высокого наступательного порыва, мобилизации воинов на быстрый взлом вражеской обороны и полный разгром противника.

К началу Орловской наступательной операции в составе 3 советских фронтов насчитывалось около 1,3 млн человек, более 21 тыс. орудий и минометов, 2,4 тыс. танков и САУ и свыше 3 тыс. самолетов. Следовательно, общее превосходство советских войск над противником было в людях в 2 раза, в артиллерии — в 3, в танках — в 2 и в авиации — почти в 3 раза.

Это было незначительное превосходство для наступающей стороны. Однако некоторые недобросовестные историки, пытаясь принизить советское искусство в годы Великой Отечественной войны сознательно извращают факты, говоря о 10-кратном превосходстве Красной Армии в контрнаступлении под Курском. Эти утверждения находятся в вопиющем противоречии с фактами.

Белгородско-Харьковская наступательная операция (кодовое наименование «Полководец Румянцев») была проведена с целью разгрома 4-й танковой армии и оперативной группы «Кемпф» противника (18 дивизий, в том числе 4 танковые — всего до 300 тыс. человек, свыше 3 тыс. орудий и минометов, до 600 танков и штурмовых орудий и более 1 тыс. самолетов). К ее проведению привлекались войска Воронежского и Степного фронтов, а также часть сил Юго-Западного фронта. На этом направлении немецко-фашистские войска тоже опирались на хорошо развитую, заблаговременно подготовленную оборону, которая включала 7 оборонительных рубежей. Общая их глубина достигала 90 км. Стремление неприятеля удержать Белгородско-Харьковский плацдарм объяснялось тем, что он прикрывал с севера донбасскую группировку и рассматривался немецко-фашистским командованием как ворота, запиравшие выход на Украину. Все это требовало от советских войск особо тщательной подготовки к предстоящему наступлению.

В отличие от контрнаступления на орловском направлении Белгородско-Харьковская наступательная операция планировалась и готовилась в ходе оборонительного сражения. Войска Воронежского и Степного фронтов, выйдя 23 июля к переднему краю немецкой обороны, не были готовы к проведению крупной наступательной операции.

Замысел Ставки ВГК на Белгородско-Харьковскую операцию заключался в том, чтобы мощным ударом смежных крыльев Воронежского и Степного фронтов в общем направлении на Богодухов рассечь противостоящую группировку противника и разгромить ее по частям. Вспомогательный удар в обход Харькова с юга наносила 57-я армия Юго-Западного фронта.

Исходя из такого замысла, советское командование поставило задачи фронтам. Воронежский фронт наносил главный удар своим левым крылом в общем направлении на Богодухов, Валки, охватывая харьковскую группировку противника с запада. Степной фронт должен был разгромить противника в районе Белгорода, а затем наступать на Харьков, овладеть которым планировалось на 10-й день операции. Таким образом, основная идея замысла на операцию «Полководец Румянцев» сводилась к тому, чтобы изолировать белгородско-харьковскую группировку гитлеровцев от притока резервов с запада, раздробить ее оборону на отдельные очаги и создать условия для разгрома всей этой вражеской группировки по частям. В выборе такой формы оперативного маневра наглядно проявился творческий подход советского командования к планированию операции, его способность всесторонне учитывать особенности сложившейся обстановки.

Планом операции предусматривалось наступление на фронте протяженностью 200 км и на глубину до 120 км. Подготовка контрнаступления проходила в крайне ограниченные сроки (10 суток), что потребовало от командования и войск большого искусства и напряженных усилий.

В начале августа подготовка к контрнаступлению была завершена. После внутрифронтовых перегруппировок и доукомплектования в составе Воронежского и Степного фронтов числилось свыше 1,1 млн человек, более 12 тыс. орудий и минометов, 2,4 тыс. танков и САУ и 1,3 тыс. самолетов. Советские войска имели превосходство над противником в людях более чем в 3 раза, в артиллерии и танках — в 4 и в авиации — в 1,3 раза. На направлениях главных ударов фронтов, благодаря искусному массированию сил и средств это превосходство было еще выше. Артиллерийские плотности на участках прорыва достигали 230 орудий и минометов, а танков и САУ — 70 единиц на 1 км фронта. Для развития успеха в качестве подвижной группы Воронежского фронта впервые в войне использовались 2 танковые армии.

В ночь на 3 августа советские войска скрытно от противника заняли исходное положение для наступления. Под покровом ночи они готовились обрушить на пребывающего в неведении врага удар огромной силы.

Успешное контрнаступление на орловском и белгородско-харьковском направлениях, по замыслу Ставки ВГК, должно было перерасти в общее наступление Красной Армии на всем советско-германском фронте.

орловская наступательная операция (12 июля — 18 августа 1943 года) Оборонительное сражение на Курской дуге было еще в полном разгаре, когда утром 12 июля после мощной артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление ударные группировки Западного и Брянского фронтов. Противник, подавленный огнем нашей артиллерии и ударами авиации, не смог первое время оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления. В полосе Западного фронта советское командование использовало новый прием: наступление началось не после артподготовки, как это обычно практиковалось, а в ходе ее, что ошеломило врага. Однако он постепенно оправился от замешательства и стал оказывать упорное сопротивление.

По всему фронту развернулись ожесточенные бои. Тем не менее спустя час после перехода войск в наступление дивизии первого эшелона 11-й гвардейской армии (11 стрелковых дивизий, усиленных 4 танковыми бригадами), которой командовал генерал-лейтенант И. Х. Баграмян (будущий Маршал Советского Союза), под прикрытием огневого вала и при массированной поддержке штурмовой авиации захватили первую позицию, в том числе ключевой пункт немецкой обороны Дудино. Это явилось сигналом для ввода в бой передовых отрядов — танковых бригад с десантом пехоты.

Темпы наступления сразу возросли. К середине дня части 8-го (генерал-майор П. Ф. Малышев) и 16-го (генерал-майор А. В. Лапшов) гвардейских стрелковых корпусов овладели второй позицией противника. Для развития успеха командующий 11-й гвардейской армией вводит в сражение на Болховском направлении 5-й танковый корпус (генерал-майор М. Г. Сахно). Вместе с 83-й гвардейской стрелковой дивизией (генерал-майор Я. С. Воробьев) корпус завершил прорыв первой полосы вражеской обороны и стал продвигаться ко второй полосе.

Но к этому времени противник уже успел прийти в себя, его сопротивление резко возросло. Из Жиздры к участку прорыва выдвигалась 5-я немецкая танковая дивизия. К исходу дня 12 июля почти во всей полосе наступления войска 11-й гвардейской армии вклинились в оборону противника на 8—10 км, а ее танковые части подошли ко второй оборонительной полосе врага. Боевые действия продолжались и ночью. Особенно успешно действовал передовой отряд 5-го танкового корпуса, которым командовал майор С. И. Чубуков. Под покровом ночи он форсировал реку Вытебеть, овладел сильно укрепленным районным центром Ульяново, а затем атаковал и уничтожил штаб пехотной дивизии.

С утра следующего дня армия продолжала наступление. Наращивая силу удара, командующий армией вводит в сражение 1-й танковый корпус (генерал-лейтенант В. В. Бутков). Но почти сразу же он был контратакован подошедшей 5-й немецкой танковой дивизией. В завязавшемся встречном бою противник был разбит и отброшен. Это позволило войскам 11-й гвардейской армии к середине дня 13 июля прорвать в центре вторую полосу обороны, а к исходу дня узким клином продвинуться на 20—25 км в глубину. Однако на флангах наступление замедлилось. От разведки поступили данные о возможности нанесения противником сильного контрудара с целью восстановления положения на болховском направлении. Эти данные подтверждались тем, что он снял с фронта своей 9-й армии 18-ю и 20-ю танковые дивизии и начал переброску их к участку прорыва 11-й гвардейской армии. Туда же из Орла выдвигалась 25-я моторизованная дивизия.

Утром 14 июля, как и ожидалось, противник после артиллерийского налета и ударов авиации контратаковал 5-й танковый, 8-й и 36-й гвардейские стрелковые корпуса 11-й гвардейской армии. Завязались тяжелые бои. А в это время на хотынецком направлении 16-й гвардейский стрелковый корпус почти беспрепятственно продвигался на юг. Уже к исходу дня 14 июля глубина его продвижения достигала 45 км. Чтобы развить достигнутый этим корпусом успех, И. Х. Баграмян снимает с Болховского направления 11-ю гвардейскую стрелковую дивизию и направляет ее на усиление 16-го гвардейского стрелкового корпуса. 17 июля он вводит в сражение на хотынецком направлении только что прибывший в состав его армии 25-й танковый корпус (генерал-майор Ф. Г. Аникушин). В результате к 19 июля глубина вклинения достигла 70 км, передовые части армии подошли к Хотынцу. Таким образом, войска 11-й гвардейской армии Западного фронта завершили прорыв обороны противника к исходу второго дня наступления и приступили к развитию успеха в его оперативной глубине.

Наступление войск Брянского фронта развивалось в более трудной обстановке. Все 3 его армии вели тяжелые бои, но фронтальные атаки не давали результата. 61-я армия (генерал-лейтенант П. А. Белов) в итоге двухдневных боев смогла лишь вклиниться в оборону противника на глубину 5—8 км. Стремясь во что бы то ни стало удержать Болхов — важный узел обороны, гитлеровцы спешно подтягивали в этот район свежие войска, снимая их с других участков фронта. Бои были настолько ожесточенными, что многие населенные пункты и высоты не раз переходили из рук в руки. Такая же напряженная обстановка сложилась и в полосах 3-й и 63-й армий.

Лишь к концу первой недели операции 61-й армии совместно с 20-м танковым корпусом (генерал-лейтенант И. Г. Лазарев) удалось прорвать оборону противника, продвинуться на 20 км и обойти Болхов с северо-востока. На орловском направлении войска 3-й (генерал-лейтенант А. В. Горбатов) и 63-й (генерал-лейтенант В. Я. Колпакчи) армий к 16 июля прорвали оборону противника и продвинулись на глубину 17—22 км. Их успех во многом был обеспечен благодаря вводу в сражение 1-го гвардейского танкового корпуса (генерал-майор М. Ф. Попов). Однако вскоре их наступление было остановлено подошедшими резервами противника.

Встревоженное неблагоприятным развитием событий немецко-фашистское командование приказало своим войскам во что бы то ни стало отразить наступление советских войск на занимаемых рубежах. Взбешенный неудачами Гитлер уволил в отставку командующего 2-й немецкой танковой армией генерал-полковника Р. Шмидта, не сумевшего предотвратить глубокие прорывы советских войск на 3 участках своего фронта. 2-я танковая армия была оперативно подчинена командующему 9-й полевой армий. Генерал Модель принял срочные меры для усиления своих войск на северном и восточном фасах Орловского плацдарма. Несколько дивизий были взяты им из 9-й армии и в срочном порядке переброшены на север. Наступление 9-й армии по плану операции «Цитадель», естественно, пришлось прекратить. Теперь нужно было думать не о разгроме советских войск, а о спасении собственных. Ослаблением ударной группировки врага воспользовались войска Центрального фронта. 15 июля они перешли в контрнаступление, нанеся удар по орловской группировке противника с юга. Сломив сопротивление серьезно ослабленной 9-й армии, войска Центрального фронта через 3 дня полностью восстановили положение, занимаемое до начала оборонительного сражения.

Тем временем советские войска продолжали развивать достигнутый успех. Отразив контратаки подошедших резервов противника, 11-я гвардейская армия глубоко охватила с запада болховскую группировку немцев и частью сил вышла к Хотынцу. Над важнейшей коммуникацией, которую контролировали гитлеровцы, — железнодорожной магистралью Орел—Брянск, нависла серьезная угроза. Стремясь любой ценой удержать Орловский плацдарм, командование группы армий «Центр» направило в район Орла новые подкрепления. За 7 дней, с 12 по 18 июля, на усиление 2-й танковой армии уже было переброшено 12 дивизий (в том числе 7 танковых и 1 моторизованная). Но эти меры оказались недостаточными. Неприятелю удалось лишь несколько замедлить темпы наступления наших войск, но остановить их он не смог.

Наращивая силу удара, советское командование ввело в сражение стратегические резервы: 19 июля — в полосе Брянского фронта 3-ю гвардейскую танковую армию (генерал-лейтенант П. С. Рыбалко), 20 июля — в полосе Западного фронта 11-ю армию (генерал-лейтенант И. И. Федюнинский), а 26 июля — 4-ю танковую армию (генерал-лейтенант В. М. Баданов). 20—30 июля на всех направлениях шли ожесточенные бои. Противник предпринял сильные контратаки против флангов 11-й гвардейской и на фронте вновь введенной в бои 3-й гвардейской танковой армий. Ему удалось остановить наступление танковой армии и отбросить соединения армии И. Х. Баграмяна от железной дроги Брянск—Орел.

26 июля в гитлеровской ставке было решено оставить Орловский плацдарм и отвести войска на создаваемый восточнее Брянска оборонительный рубеж «Хаген». С целью планомерного отхода войск на него оборудовались промежуточные рубежи. Для их строительства широко использовались пленные и гражданское население. Отход главных сил немецко-фашистских войск с Орловского плацдарма начался в ночь на 31 июля. Тем не менее тяжелые бои продолжались на всем 400-километровом фронте, так как противник отходил довольно медленно и весьма организованно. 29 июля войска Брянского и Западного фронтов разгромили болховскую группировку немецких войск и овладели городом Болхов. В достижении этого успеха решающую роль сыграла 4-я танковая армия, введенная перед этим в сражение на болховском направлении. Разгром врага в районе Болхова предопределил поражение всей орловской группировки немецко-фашистских войск.

Начало августа ознаменовалось ожесточенной борьбой на подступах к Орлу, превращенному гитлеровцами в мощный узел сопротивления. К этому времени для более тесного взаимодействия войск, наступавших на Орел, Ставка ВГК передала левофланговые армии Западного фронта (11-ю гвардейскую и 11-ю общевойсковые, 4-ю танковую армии) в состав Брянского фронта. Преодолевая упорное сопротивление противника, советские войска настойчиво продвигались вперед. Брянский фронт теснил врага восточнее и севернее Орла. Соединения правого крыла Центрального фронта продвигались к Орлу с юга.

Не менее ожесточенные бои с первых же дней операции развернулись и в воздухе. Действия советских летчиков отличались выдающейся отвагой, высоким воинским мастерством и решительностью. Тесно взаимодействуя с наземными войсками, 1-я (генерал-лейтенант авиации М. М. Громов), 15-я (генерал-лейтенант авиации Н. Ф. Науменко) и 16-я воздушные армии в напряженной борьбе нанесли большой урон фашистской авиации и, захватив прочное господство в воздухе, сыграли большую роль в успешном исходе наступательной операции. Плечом к плечу с советскими летчиками в те дни сражались в небе Орловщины летчики-добровольцы французской эскадрильи «Нормандия», сбившие в боях над Орловским плацдармом 33 немецких самолета. Об интенсивности боевой работы советской авиации в ходе Орловской наступательной операции говорит такой факт: только за 5 дней в середине операции летчики 15-й и 16-й воздушных армий произвели около 9,8 тыс. самолето-вылетов. Все дороги, по которым немецкие войска отходили на запад, были буквально усеяны разбитыми и сожженными автомашинами, танками, другой техникой.

Основной причиной, побудившей немецко-фашистское командование оставить Орловский выступ фронта, было стремление предотвратить угрозу окружения своей группировки в районе Орла, которая становилась все более реальной. Положение противника на курском направлении продолжало ухудшаться, и притом не только в районе Орла. 3 августа Воронежский и Степной фронты перешли в контрнаступление на южном фасе Курской дуги. Взломав оборону противника, они начали развивать успех на белгородско-харьковском направлении. Южное крыло германского Восточного фронта вновь затрещало по всем швам.

Отступая под мощными ударами советских войск, враг уничтожал на русской земле все, что только можно было уничтожить. Но как ни злобствовали оккупанты в своей бессильной ярости, час возмездия неотвратимо приближался. В ответ на зверства врага лишь выше вздымалась волна священной ненависти советских воинов к жестоким захватчикам, нарастала мощь их ударов. Многие тысячи героических подвигов были совершены ими в те дни на Орловской земле. Все больший размах получала борьба советских людей в тылу врага. В июле 1943 года партизаны развернули активные действия на его коммуникациях. По разработанному Центральным штабом партизанского движения плану они начали операцию по массовому выводу из строя железных дорог, вошедшую в историю под названием «Рельсовая война». Эта проведенная партизанами операция сыграла большую роль в успешном исходе операции «Кутузов».

Ненастная погода (сильные проливные дожди) и сплошные минные поля не помешали передовым частям 3-й и 63-й армий в ночь на 4 августа подойти вплотную к Орлу. Старинный русский город предстал перед ними охваченный дымом пожарищ, сотрясаемый взрывами. Советские воины устремились на штурм Орла. Первыми ворвались в город части 5-й стрелковой дивизии (полковник П. Т. Михалицын), 129-й (полковник И. В. Панчук), 380-й (полковник А. Ф. Кустов) стрелковых дивизий и 17-й гвардейской танковой бригады (полковник Б. В. Шульгин). Но враг не собирался сдавать город без боя. Завязались упорные уличные бои. Они шли за каждый квартал, каждый дом. Бои в городе с частями 12-й танковой дивизии противника продолжались весь день 4 августа. Только к вечеру наши войска вышли к реке Оке и приступили к ее форсированию. Ночью бои гремели уже в западной части города. Ворвавшиеся в Орел с севера и северо-востока части 289-й (генерал-майор Т. В. Томмола) и 308-й (полковник Н. К. Масленников)1 стрелковых дивизий окончательно сломили ожесточенное сопротивление врага.

На рассвете 5 августа Орел был полностью освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Население города с радостью приветствовало своих освободителей. За мужество и героизм, проявленные в боях за Орел, 9 частей и соединений Брянского фронта были удостоены почетных наименований «Орловских». В тот же день — 5 августа — войсками Степного фронта был освобожден город Белгород. В честь одержанных побед вечером 5 августа 1943 года в Москве впервые в Великой Отечественной войне был произведен артиллерийский салют — 12 залпов из 124 орудий. С того памятного дня артиллерийские салюты в ознаменование побед Красной Армии стали славной военной традицией.

6 августа Ставка ВГК поставила Брянскому фронту задачу — сосредоточить усилия на овладении Хотынцом и Карачевом. Центральный фронт получил задачу уничтожить противника, отходившего от Орла на юго-запад. Немецко-фашистские войска, сократив линию фронта, уплотнили свои боевые порядки и оказывали сильное сопротивление на промежуточных рубежах. Однако положение вражеской группировки западнее Орла крайне осложнилось после того, как 7 августа севернее орловского плацдарма перешли в наступление главные силы Западного, а затем и Калининского фронтов. Теперь над ней нависла угроза еще и с севера. Немецко-фашистскому командованию пришлось снять 13 дивизий с Орловского плацдарма и перебросить их на смоленско-рославльское направление. Сопротивление противника на Орловском плацдарме заметно ослабло. 9 августа 11-я гвардейская и 4-я танковая армии завязали бои за Хотынец. Утром 10 августа этот город был освобожден. Развивая успех, советские войска продолжали двигаться на запад. Ожесточенные бои развернулись на подступах к Карачеву. Под угрозой окружения противник 15 августа был вынужден оставить этот город. С освобождением Карачева войсками 11-й и 11-й гвардейской армий орловский плацдарм врага был ликвидирован. К 18 августа советские войска вышли к заранее подготовленному гитлеровцами оборонительному рубежу «Хаген», проходившему восточнее Брянска. Здесь они временно перешли к обороне с целью подготовки к новой наступательной операции.

Орловская наступательная операция продолжалась 38 дней и завершилась разгромом мощной группировки немецко-фашистских войск, нацеленной на Курск с севера. Ликвидация Орловского плацдарма врага привела к резкому изменению обстановки на центральном участке советско-германского фронта. В ходе контрнаступления советские войска прорвали сильную глубокоэшелонированную оборону противника и продвинулись в западном направлении на глубину до 150 км. Было разгромлено 15 немецких дивизий (в том числе 3 танковые). За время операции противник потерял около 90 тыс. человек только убитыми, более 1,4 тыс. самолетов и огромное количество другой боевой техники и вооружения. Дорогую цену за одержанную победу пришлось заплатить и советским войскам. Людские потери 3 фронтов в ходе Орловской наступательной операции составили 430 тыс. человек (в том числе безвозвратные — около 113 тыс.), более 2,5 тыс. танков и САУ, около 900 орудий и минометов, свыше 1 тыс. самолетов. И все же Орловский плацдарм врага, этот «кинжал, нацеленный в сердце России», был ликвидирован.

Болховская наступательная операция (12 июля — 18 августа 1943 г.)

В наступлении противника явно назрел кризис. Поэтому председатель ставки ВГК маршал А. М. Василевский и командующий Воронежским фронтом генерал Н. Ф. Ватутин решили с утра 12 июля нанести контрудар из района Прохоровки силами 5-й гвардейской армии генерала А. С. Жданова и 5-й гвардейской танковой армии генерала П. А. Ротмистрова, а также силами 6-й гвардейской и 1-й танковой армий в общем направлении на Яковлево с целью окончательного разгрома вклинившейся группировки противника. С воздуха контрудар должны были обеспечивать основные силы 2-й и 17-й воздушных армий.

С утра 12 июля войска Воронежского фронта начали контрудар. Основные события развернулись в районе железнодорожной станции Прохоровка (на линии Белгород — Курск, в 56 км к северу от Белгорода), где произошло самое крупное встречное танковое сражение второй мировой войны между наступавшей танковой группировкой противника (4-я танковая армия, оперативная группа «Кемпф») и наносившими контрудар советскими войсками (5-я гвардейская танковая армия). С обеих сторон в сражении одновременно участвовало до 1,2 тыс. танков и самоходных орудий. Авиационную поддержку ударной группировки противника осуществляла авиация группы армий «Юг». По противнику удары с воздуха наносили 2-я воздушная армия, части 17-й воздушной армии, авиация дальнего действия (произведено около 1300 самолёто-вылетов). За день боя противник потерял до 400 танков и штурмовых орудий, свыше 10 тыс. человек.

12 июля наступил перелом в битве под Курском. По приказу Ставки ВГК войска Западного и Брянского фронтов перешли в наступление на орловском направлении. Гитлеровское командование вынуждено было отказаться от наступательных планов и 16 июля начало отводить свои войска в исходное положение. Войска Воронежского, а с 18 июля и Степного фронтов перешли к преследованию противника и к исходу 23 июля вышли, в основном, на рубеж, который занимали к началу оборонительного сражения.

Потерпела неудачу также попытка противника пробраться к Прохоровке с юга.

Орловский выступ обороняли войска 2-й танковой и 9-й полевой армий, входившие в группу «Центр». В них насчитывалось 27 пехотных, 10 танковых и моторизованных дивизий. Здесь противник создал сильную оборону, тактическая зона которой состояла из двух полос общей глубиной 12 — 15 км. Они имели развитую систему траншей, ходов сообщения и большое количество бронированных огневых точек. В оперативной глубине был подготовлен ряд промежуточных оборонительных рубежей. Общая глубина его обороны на орловском плацдарме достигала 150 км.

12 июля началась Болховская наступательная операция войск левого крыла Западного фронта на хотынецком и болховском направлениях и войск Брянского фронта на болховском и орловском направлениях. Замысел операции сводился к тому, чтобы встречными ударами с севера, востока и юга в общем направлении на Орёл рассечь вражескую группировку на отдельные части и уничтожить её.

Западный фронт (командующий генерал В.Д.Соколовский) получил задачу нанести главный удар войсками 11-й гвардейской армии из района юго-западнее Козельска на Хотынец, не допустить отхода гитлеровских войск из Орла на запад и во взаимодействии с другими фронтами уничтожить их частью сил совместно с 61-й армией Брянского фронта окружить и уничтожить болховскую группировку врага; вспомогательный удар нанести войсками 50-й армии на Жиздру.

Брянский фронт (командующий генерал М.М.Попов) должен был нанести главный удар войсками 3-й и 63-й армий из района Новосиль на Орёл, а вспомогательный — силами 61-й армии на Болхов.

Центральный фронт имел задачу ликвидировать вклинившуюся группировку противника севернее Ольховатки, в последующем развивать удар на Кромы и во взаимодействии с войсками Западного и Брянского фронтов завершить разгром противника в орловском выступе.

Подготовка операции во фронтах проводилась с учётом того, что им предстояло впервые прорвать подготовленную и глубоко эшелонированную оборону противника и развить тактический успех в высоких темпах. Для этого осуществлялось решительное массирование сил и средств, глубже эшелонировались боевые порядки войск, в армиях создавались эшелоны развития успеха в составе одного-двух танковых корпусов, наступление предусматривалось вести днём и ночью.

Например, при общей ширине полосы наступления 11-й гвардейской армии 36 км решительное массирование сил и средств было достигнуто на 14-километровом участке прорыва, что обеспечило рост оперативно-тактических плотностей. Средняя плотность артиллерии на участке прорыва армии достигала 185, а в 8-м гвардейском стрелковом корпусе — 232 орудий и миномётов на 1 км фронта. Если полосы наступления дивизий в контрнаступлении под Сталинградом колебались в пределах 5 км, то в 8-м гвардейском стрелковом полку они были сужены до 2 км. Новым по сравнению с контрнаступлением под Сталинградом было и то, что боевой порядок стрелковых корпусов, дивизий, полков и батальонов строился, как правило, в два, а иногда и в три эшелона. Это обеспечивало наращивание силы удара из глубины и своевременное развитие наметившегося успеха.

Характерным в использовании артиллерии являлось создание в армиях артиллерийских групп разрушения и дальнего действия, групп гвардейских миномётов и зенитно-артиллерийских групп. В графике артиллерийской подготовки в некоторых армиях стал предусматриваться период пристрелки и разрушения.

Произошли изменения в использовании танков. В состав танковых групп непосредственной поддержки пехоты (НПП) впервые были включены полки самоходной артиллерии, которые должны были наступать за танками и поддерживать их действия огнём своих орудий. При этом в некоторых армиях танки НПП придавались не только стрелковым дивизиям первого, но и второго эшелона корпуса. Танковые корпуса составляли подвижные группы армий, а танковые армии намечалось впервые использовать как подвижные группы фронтов.

Боевые действия наших войск должны были поддержать более 3 тыс. самолётов 1-й, 15-й и 16-й воздушных армий (командующие генералы М. М. Громов, Н. Ф. Науменко, С.И.Руденко) Западного, Брянского и Центрального фронтов, а также авиация дальнего действия.

На авиацию возлагались задачи: прикрыть войска ударных группировок фронтов в ходе подготовки и ведения операций; подавить узлы сопротивления на переднем крае и в ближайшей глубине и нарушить систему управления войсками противника на период авиационной подготовки; с началом атаки непрерывно сопровождать пехоту и танки; обеспечить ввод в сражение танковых соединений и их действия в оперативной глубине; вести борьбу с подходящими резервами противника.

Контрнаступлению предшествовала большая подготовительная работа. Во всех фронтах были хорошо оборудованы исходные районы для наступления, осуществлена перегруппировка войск, созданы большие запасы материально-технических средств. За сутки до наступления во фронтах была проведена разведка боем передовыми батальонами, которая позволила уточнить истинное начертание переднего края обороны противника, а на отдельных участках — захватить переднюю траншею.

Утром 12 июля после мощной авиационной и артиллерийской подготовки, продолжавшейся около трёх часов, войска Западного и Брянского фронтов перешли в наступление. Наибольший успех был достигнут на направлении главного удара Западного фронта. К середине дня войска 11-й гвардейской армии (командующий генерал И.Х.Баграмян), благодаря своевременному вводу в бой вторых эшелонов стрелковых полков, отдельных танковых бригад, прорвали главную полосу обороны противника и форсировали реку Фомина. Чтобы быстрее завершить прорыв тактической зоны противника, во второй половине дня 12 июля в сражение был введён в направлении на Болхов 5-й танковый корпус. С утра второго дня операции в бой вступили вторые эшелоны стрелковых корпусов, которые совместно с танковыми частями, обходя сильные опорные пункты врага, при активной поддержке артиллерии и авиации к середине 13 июля завершили прорыв второй полосы его обороны.

После завершения прорыва тактической зоны обороны противника 5-й танковый корпус и введённый в прорыв правее его 1-й танковый корпус совместно с передовыми отрядами стрелковых соединений перешли к преследованию врага. К утру 15 июля они вышли к реке Вытебеть и с ходу форсировали её, а к исходу следующего дня перерезали дорогу Болхов — Хотынец. Чтобы задержать их продвижение, противник подтянул резервы и нанёс ряд контрударов.

В этой обстановке командующий 11-й гвардейской армией перегруппировал с левого фланга армии 36-й гвардейский стрелковый корпус и выдвинул сюда переданный из резерва фронта 25-й танковый корпус. Отразив контрудары противника, войска 11-й гвардейской армии возобновили наступление и к 19 июля продвинулись до 60 км, расширив прорыв до 120 км и охватив левый фланг болховской группировки врага с юго-запада.

С целью развития операции Ставка ВГК усилила западный фронт 11-й армией (командующий генерал И.И.Федюнинский). После длительного марша армия 20 июля в неполном составе с ходу была введена в сражение в стык между 50-й и 11-й гвардейской армиями в направлении Хвостовичи. За пять дней она сломила упорное сопротивление противника и продвинулась на 15 км.

Ночью на 22 июля в тылу орловской группировки врага партизаны подорвали около 6 тыс. рельсов. На следующий день партизаны южных районов Орловской области вышли на железнодорожные коммуникации врага и за одну ночь взорвали 5845 рельсов, парализовав железнодорожные перевозки противника.

Чтобы окончательно разгромить врага и развить наступление, командующий Западным фронтом в середине дня 26 июля ввёл в сражение в полосе 11-й гвардейской армии переданную ему из резерва Ставки 4-ю танковую армию (командующий генерал В.М.Баданов).

Имея оперативное построение в два эшелона, 4-я танковая армия после непродолжительной артиллерийской подготовки при поддержке авиации перешла в наступление на Болхов, а затем нанесла удар на Хотынец и Карачев. За пять дней она продвинулась на 12 — 20 км. Ей пришлось прорвать заранее занятые вражескими войсками промежуточные оборонительные рубежи. Своими действиями 4-я танковая армия способствовала 61-й армии Брянского фронта в освобождении г. Болхова.

30 июля войска левого крыла Западного фронта (11-я гвардейская, 4-я танковая, 11-я армии и 2-й гвардейский кавалерийский корпус) в связи с подготовкой Смоленской наступательной операции были переданы в подчинение Брянского фронта.

Наступление Брянского фронта развивалось значительно медленнее, чем Западного. Войска 61-й армии под командованием генерала П. А. Белова совместно с 20-м танковым корпусом прорвали оборону противника и, отражая его контратаки, 29 июля освободили Болхов.

Войска 3-й и 63-й армий с введённым в сражение в середине второго дня наступления 1-м гвардейским танковым корпусом к исходу 13 июля завершили прорыв тактической зоны обороны врага. К 18 июля они подошли к реке Олешня, где на тыловом оборонительном рубеже встретили ожесточённое сопротивление противника.

В целях ускорения разгрома орловской группировки врага Ставка ВГК передала Брянскому фронту из своего резерва 3-ю гвардейскую танковую армию (командующий генерал П.С.Рыбалко). Утром 19 июля она при поддержке соединений 1-й и 15-й воздушных армий и дальней авиации перешла в наступление с рубежа Богданово, Подмаслово и, отразив сильные контратаки противника, к исходу дня прорвала его оборону на реке Олешня. В ночь на 20 июля танковая армия, осуществив перегруппировку, нанесла удар в направлении Отрады, содействовав Брянскому фронту в разгроме мценской группировки врага. С утра 21 июля, после перегруппировки сил, армия нанесла удар на Становой Колодезь и 26 июля овладела им. На следующий день она была передана Центральному фронту.

Наступление войск Западного и Брянского фронтов вынудило противника оттянуть часть сил орловской группировки с курского направления и тем самым создало благоприятную обстановку для перехода в контрнаступление войск правого крыла Центрального фронта. К 18 июля они восстановили прежнее положение и продолжали продвигаться в направлении Кромы.

К концу июля войска трёх фронтов охватили орловскую группировку противника с севера, востока и юга. Немецко-фашистское командование, стремясь предотвратить угрозу окружения, 30 июля начало отвод всех своих войск с орловского плацдарма. Советские войска перешли к преследованию.

В результате орловской операции было разгромлено 14 дивизий противника (в том числе 6 танковых) белгородско-харьковская наступательная операция (3 — 23 августа 1943 года) В самый разгар сражения под Орлом советские войска нанесли по врагу второй сокрушительный удар, перейдя в контрнаступление на южном фасе Курского выступа. Наступление Воронежского и Степного фронтов на Белгородско-Харьковском направлении началось рано утром 3 августа после мощной артподготовки и ударов авиации.

На направлении главного удара, в полосе 5-й гвардейской армии на участке шириной 16 км, командующий Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутин сосредоточил 7 стрелковых дивизий, артиллерийскую дивизию прорыва, дивизию гвардейских минометов, 14 артиллерийских и минометных полков, танковую бригаду, 5 танковых и самоходно-артиллерийских полков. Средняя плотность танков в полосе 5-й гвардейской армии составляла 87 единиц на 1 км фронта. А на участке прорыва шириной 6 км на 1 км приходилось в среднем 230 орудий и минометов, 178 танков и САУ. Еще более высокие плотности сил и средств были созданы в полосе наступления 57-й армии (эта армия была включена в состав Степного фронта). Здесь на 7-километровом участке прорыва артиллерийские плотности превышали 300 орудий и минометов на 1 км фронта. В середине дня командующий Воронежским фронтом ввел в сражение 1-ю и 5-ю гвардейскую танковые армии (1111 танков и САУ), которые во взаимодействии со стрелковыми соединениями 5-й гвардейской армии к полудню второго дня операции прорвали оборону противника и продвинулись на глубину до 30 км.

Впервые в ходе войны, наступая на одном операционном направлении, 2 танковые армии явились своеобразным бронированным мечом, наносившим по врагу глубокий рассекающий удар. Массированное применение танков на узком участке фронта оказало решающее влияние на повышение темпов операции. Прорвав тактическую оборону и разгромив ближайшие оперативные резервы противника, ударные группировки фронтов перешли к его преследованию. Темп их наступления постепенно нарастал. Уже на второй день операции танковые армии с боями продвинулись на глубину 50 км. Большую помощь наземным войскам оказывали 2-я и 5-я (генерал-лейтенант авиации С. К. Горюнов) воздушные армии.

Сломив упорное сопротивление противника, войска Степного фронта вышли к Белгороду и с утра 5 августа завязали бои за него. С севера на город наступали соединения 69-й армии, а с востока — 7-й гвардейской армии. 1-й механизированный корпус (генерал-лейтенант М. Д. Соломатин) обошел Белгород с запада. Но несмотря на угрозу окружения, враг продолжал удерживать город. Начались ожесточенные уличные бои, завершившиеся к вечеру разгромом немецкого гарнизона и освобождением Белгорода. В боях за этот старинный русский город особенно отличились 89-я гвардейская стрелковая дивизия полковника М. П. Серюгина, 305-я стрелковая дивизия полковника А. Ф. Васильева и 23-й гвардейский бомбардировочный авиаполк, удостоенные почетного наименования «Белгородских».

Воронежский и Степной фронты продолжали развивать наступление. Стремительно действовали танковые армии. К середине дня 6 августа 1-я танковая армия продвинулась на глубину 50—55 км, а на правом фланге 5-я гвардейская танковая армия ликвидировала сильный узел сопротивления врага в районе Томаровки и прорвалась к Золочеву. Было уже далеко за полночь, когда танки 181-й танковой бригады 18-го танкового корпуса (полковник А. В. Егоров) с выключенными фарами достигли окраины города. Командир бригады подполковник В. А. Пузырев решил атаковать город с ходу, используя внезапность. Взревели моторы, и советские танки ворвались в Золочев. Разбуженные стрельбой, ревом моторов и скрежетом гусениц, полураздетые гитлеровцы ошалело выскакивали из домов и попадали прямо под огонь танковых пушек и пулеметов. Двигаясь по параллельным улицам, танки расстреливали и давили стоявшую на обочинах технику: грузовые и штабные машины, тягачи, орудия, походные кухни и т. п. Особо отличились в этом скоротечном ночном бою капитан Я. П. Вергун и старший лейтенант Е. В. Шкурдалов. Оба они были удостоены звания Героя Советского Союза. С рассветом сопротивление противника резко возросло. Однако на помощь бригаде подошли главные силы корпуса. Под вечер город Золочев был полностью освобожден от противника, а остатки его гарнизона отброшены на юго-запад.

29-й танковый корпус (генерал-майор И. Ф. Кириченко) 5-й гвардейской танковой армии в это время развивал наступление на Казачью Лопань. Сопротивление врага здесь также было быстро сломлено. 7 августа танковые армии освободили Богодухов и Золочев, завершив прорыв обороны противника на всю ее оперативную глубину. Фронт прорыва наших войск достиг 120 км, а глубина 80 — 100 км. Белгородско-харьковская группировка немецко-фашистских войск, по существу, была рассечена на две части.

Советская авиация в напряженной борьбе завоевала господство в воздухе. В период с 3 по 8 августа она уничтожила около 400 немецких самолетов. К 11 августа Воронежский фронт вышел своим правым крылом к Ахтырке, а левым — к железной дороге Харьков—Полтава. Войска Степного фронта подошли к внешнему оборонительному обводу Харькова. Чтобы не допустить окружения своей харьковской группировки, командование группы армий «Юг» начало срочную переброску войск на этот участок фронта из Донбасса и из-под Орла. Ставка ВГК дала указание авиации воспрепятствовать переброске оперативных резервов противника в полосы Степного и Воронежского фронтов. В результате непрерывного воздействия советской авиации вражеские резервы понесли значительные потери, а главное — не смогли своевременно прибыть в назначенные районы. В период самых интенсивных перебросок резервов противника по его железнодорожным коммуникациям нанесли удары партизаны. Их активные действия существенно замедлили темпы сосредоточения контрударных группировок гитлеровцев. Однако сорвать перегруппировку крупных сил врага в районе Харькова нашему командованию не удалось.

К 10 августа оборона противника на харьковском направлении была окончательно рассечена на две части. Между 4-й танковой армией и оперативной группой «Кемпф» немцев образовалась почти 60-километровая брешь. Тем самым создались условия для освобождения Харькова и развития наступления на Левобережной Украине. В соответствии с утвержденным Ставкой ВГК планом овладеть Харьковом предполагалось нанесением концентрического удара с нескольких направлений при одновременном глубоком охвате его с запада. На Харьков должны были наступать 53, 57, 69, 7-я гвардейская общевойсковые и 5-я гвардейская танковая армии. Воронежский фронт силами 3 армий должен был наступать на Ахтырку, частью сил — на Богодухов и далее на Мерефу в обход Харькова с северо-запада. Для выполнения задач второго этапа операции «Полководец Румянцев» Воронежский фронт усиливался резервами Ставки. Вместо убывших из его состава армий прибывали новые — 4-я гвардейская и 47-я армии.

Юго-Западный фронт (генерал армии Р. Я. Малиновский) наносил главный удар на Сталино (Донецк), а частью сил — на Мерефу с целью содействия Степному фронту в изоляции Харькова. Ставка подключала к операции и Южный фронт (генерал-полковник Ф. И. Толбухин), который получил задачу наступать из района южнее Ворошиловграда (Луганск) в общем направлении на Сталино навстречу главному удару Юго-Западного фронта. После операции по освобождению Харькова все участвовавшие в ней фронты должны были развернуть наступление на Левобережной Украине, к Днепру.

10 августа войска Степного фронта развернули общее наступление на Харьков и на следующий день подошли к его внешнему оборонительному обводу. К этому времени войска Воронежского фронта освободили Ахтырку и перерезали железную дорогу Харьков—Полтава. Создалась реальная угроза глубокого охвата советскими войсками всей харьковской группировки противника. Чтобы не допустить этого, командование группы армий «Юг» скрытно сосредоточило южнее Богодухова 3-й танковый корпус, насчитывавший до 400 танков и штурмовых орудий. 11 августа этот корпус нанес внезапный контрудар по 1-й танковой армии и левому флангу 6-й гвардейской армии. В районе Богодухова развернулось встречное танковое сражение, носившее исключительно напряженный и упорный характер. Противник стремился отрезать вырвавшуюся вперед 1-ю танковую армию от основных сил фронта и разгромить ее южнее Богодухова. Используя свое почти тройное превосходство в танках и сильную авиационную поддержку, противник потеснил наши танковые соединения на 20 км к северу и освободил перерезанный ими участок железной дороги Харьков—Полтава. Но прорваться к Богодухову, а тем более окружить и разгромить танковую армию ему не удалось.

13 августа в сражение вступили основные силы левого крыла Воронежского фронта — 5-я и 6-я гвардейские армии, а также 5-я гвардейская танковая армия. На их поддержку были перенацелены основные силы фронтовой авиации. После ожесточенных боев к исходу дня 17 августа контрудар врага в районе Богодухова был отражен. Понеся тяжелые потери, отборные соединения немецко-фашистского вермахта — моторизованные дивизии СС «Рейх», «Викинг» и «Мертвая голова», были вынуждены перейти к обороне.

Но вражеское командование не отказалось от своего замысла. Утром 18 августа силами 4 танковых, 2 моторизованных дивизий и 2 отдельных батальонов тяжелых танков оно наносит новый контрудар по войскам Воронежского фронта в районе Ахтырки. Противнику, сосредоточившему на узком участке крупные силы, удалось прорвать фронт 27-й армии (генерал-лейтенант С. Г. Трофименко) и продвинуться в направлении Богодухова на 24 км. Для отражения этой вражеской группировки были выдвинуты 4-я гвардейская армия (генерал-лейтенант Г. И. Кулик), 3, 4 и 5-й гвардейские танковые корпуса, а также переброшенные из-под Богодухова главные силы 1-й танковой армии. Мощным встречным ударом советских войск наступление противника к 20 августа было остановлено. В результате развернувшегося восточнее Ахтырки встречного сражения ударная группировка врага понесла большие потери и была вынуждена перейти к обороне.

Тем временем армии правого крыла Воронежского фронта: [38-я (генерал-лейтенант Н. Е. Чибисов), 40-я (генерал-лейтенант К. С. Москаленко) и 47-я (генерал-лейтенант П. П. Корзун)], — продолжавшие успешно развивать наступление в западном направлении, глубоко охватили с севера ахтырскую группировку противника и создали угрозу ее тылам. В упорных боях, развернувшихся 22—25 августа, ударная группировка немецко-фашистских войск в районе Ахтырки была разгромлена, соединения Воронежского фронта вновь овладели этим городом. Таким образом, попытка командования группы армий «Юг» стабилизировать линию фронта и снять угрозу Харьковскому промышленному району потерпела крах.

В то время как армии Воронежского фронта отражали бешеный натиск немецких танковых дивизий под Богодуховом и Ахтыркой, войска Степного фронта вели упорное сражение за Харьков. Враг яростно сопротивлялся, выполняя приказ Гитлера ни в коем случае не сдавать город. Напряженность борьбы нарастала с каждым днем. 13 августа войска Степного фронта прорвали внешний оборонительный обвод, находившийся в 8—14 км от Харькова, а через 4 дня, прорвав внутренний оборонительный обвод, завязали бои на северной окраине города. Ломая ожесточенное сопротивление противника, отражая его непрерывные контратаки, советские войска последовательно прорвали внешний и внутренний оборонительные обводы вокруг города и охватили его с трех сторон.

Во второй половине дня 22 августа наземная и воздушная разведки обнаружили начало отхода вражеских войск из Харькова. «Чтобы не дать возможности противнику уйти из-под ударов, — писал впоследствии Маршал Советского Союза И. С. Конев, — вечером 22 августа я отдал приказ о ночном штурме Харькова. Всю ночь на 23 августа в городе шли уличные бои, полыхали пожары, слышались сильные взрывы. Воины 531, 69, 7-й гвардейской, 57-й2 армий и 5-й гвардейской танковой армии, проявляя мужество и отвагу, умело обходили опорные пункты врага, просачиваясь в его оборону, нападали на его гарнизоны с тыла. Шаг за шагом советские воины очищали Харьков от фашистских захватчиков». К рассвету 23 августа грохот сражения за город стал постепенно затихать, а к полудню Харьков был полностью очищен от противника. С освобождением Харькова и Харьковского промышленного района завершилась операция «Полководец Румянцев», а в месте с нею и Курская битва. Вечером 23 августа 1943 года столица нашей Родины — Москва салютовала освободителям Харькова — крупнейшего политического и экономического центра Юга нашей страны 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий. 10 наиболее отличившихся в боях за город соединений были удостоены почетного наименования «Харьковских».

Вывод Размах, напряженность борьбы и достигнутые результаты ставят битву под Курском в ряд крупнейших битв не только Великой Отечественной, но и всей Второй мировой войны. В течение 50 суток на сравнительно небольшой территории вели ожесточенную борьбу 2 мощнейшие группировки вооруженных сил противоборствующих сторон. В беспримерных по напряженности, ожесточению и упорству сражениях с обеих сторон участвовали более 4 млн человек, свыше 69 тыс. орудий и минометов, более 13 тыс. танков и самоходных (штурмовых) орудий, до 12 тыс. самолетов. Со стороны немецко-фашистского вермахта в Курскую битву было вовлечено свыше 100 дивизий, что составляло более 43% дивизий, находившихся на Восточном фронте. Со стороны Красной Армии в битве было задействовано около 30% имевшихся в ее составе дивизий.

Победа в Курской битве досталась нам дорогой ценой. В ходе ее советские войска потеряли в общей сложности свыше 863 тыс. человек (в том числе более 254 тыс. — безвозвратные потери). Потери в боевой технике составляли: свыше 6 тыс. танков и САУ, более 5,2 тыс. орудий и минометов и 1,6 тыс. самолетов. Сразу же после завершения Курской битвы пришлось вывести в тыл на доукомплектование все 5 танковых армий, 13 танковых корпусов и 28 стрелковых дивизий, а также значительное число отдельных частей различных родов войск.

Противник в битве под Курском потерял около 500 тыс. солдат и офицеров, 1,5 тыс. танков и штурмовых орудий, 3 тыс. орудий и минометов, свыше 3,7 тыс. самолетов.

Большие потери советских войск во многом объясняются тем, что, несмотря на двухлетний опыт войны, советский командный состав, штабы и войска в целом еще не владели должным боевым мастерством. Зачастую боевой опыт использовался слабо, творчески не преломлялся, прежде всего из-за огромной текучести личного состава во всех войсковых звеньях. Нередко крайне негативную роль играло стремление отдельных командиров (командующих) к нанесению фронтальных ударов по противнику, попытки окружить его на небольшую глубину, почти в тактической зоне обороны, наиболее насыщенной силами и средствами врага. Такие действия позволили немецкому командованию осуществлять широкий маневр своими силами и средствами в оперативной глубине, занимать ими новые оборонительные рубежи и проводить эффективные контратаки (контрудары). Сказывались и недостатки в организации взаимодействия, особенно между родами войск и авиации с наземными войсками. Не всегда оправдывала себя и излишняя поспешность при вводе в бой (сражение) резервов. Имело место распыление резервов, ввод их в бой (сражение) по частям, а также ряд других негативных моментов при организации и ведении боевых действий.

И тем не менее враг потерпел жестокое поражение, в корне подорвавшее его боевую мощь. Особенно тяжелый урон понесли его танковые войска, вооруженные новой боевой техникой, на которую гитлеровские стратеги возлагали особые надежды. Это вынужден был с горечью признать известный немецкий генерал Г. Гудериан: «Бронетанковые войска, пополненные с таким большим трудом, из-за больших потерь в людях и технике на долгое время вышли из строя. Их своевременное восстановление для ведения оборонительных действий на Восточном фронте… было поставлено под вопрос… и уже больше на Восточном фронте не было спокойных дней».

В ходе Курской битвы Красная Армия не только выдержала огромной силы удар врага, но и, перейдя в контрнаступление, наголову разгромила его, отбросив в южном и юго-западном направлениях на 140—150 км. В результате были созданы предпосылки для развертывания общего наступления советских войск с целью освобождения Левобережной Украины и выхода к Днепру. В общей сложности за время Курской битвы советскими войсками были разгромлены 30 немецких дивизий, в том числе 7 танковых. В битве под Курском окончательно потерпела крах наступательная стратегия вермахта. С этого времени и до конца войны Красная Армия прочно удерживала стратегическую инициативу в своих руках.

Разгром немецко-фашистских войск на Курской дуге имел далеко идущие военно-политические последствия. Он оказал решающее влияние на весь дальнейший ход не только Великой Отечественной, но и всей Второй мировой войны. Германия и ее союзники были вынуждены перейти к обороне на всех театрах Второй мировой войны.

После победы, одержанной под Курском, неизмеримо возрос международный авторитет Советского Союза как решающей силы в борьбе с фашизмом, укрепились надежды оккупированных нацистами стран Западной Европы на скорое освобождение, активизировалось движение Сопротивления в захваченных гитлеровцами государствах и антифашистская борьба в самом Третьем рейхе. Поражение вермахта в Курской битве обострило кризис внутри гитлеровской коалиции, положило начало ее распаду.

Победа Красной Армии получила высокую оценку со стороны наших союзников по антигитлеровской коалиции. В частности, Президент США Ф. Рузвельт в своем послании И. В. Сталину писал: «В течение месяца гигантских боев Ваши вооруженные силы своим мастерством, своим мужеством, своей самоотверженностью и своим упорством не только остановили давно замышлявшееся германское наступление, но и начали успешное контрнаступление, имеющее далеко идущие последствия… Советский Союз может справедливо гордиться своими героическими победами».

Победа на Курской дуге имела неоценимое значение для дальнейшего укрепления морально-политического единства советского народа, поднятия боевого духа Красной Армии. Мощный импульс получила борьба советских людей, находящихся на временно оккупированных врагом территориях нашей страны. Еще больший размах получило партизанское движение.

Решающее значение в достижении победы Красной Армии в битве на Курской дуге сыграло то, что советскому командованию удалось правильно определить направление главного удара летнего (1943) наступления противника. И не только определить, но и суметь детально раскрыть замысел гитлеровского командования, получить данные о плане операции «Цитадель» и составе группировки вражеских войск и даже время начала операции. Решающая роль в этом принадлежала советской разведке.

В Курской битве получило дальнейшее развитие советское военное искусство, притом все 3 его составные части: стратегия, оперативное искусство и тактика. Так, в частности, был получен опыт в создании крупных группировок войск в обороне, способных выдержать массированные удары танков и авиации противника, создания мощной глубокоэшелонированной позиционной обороны, получило дальнейшее развитие искусство решительного массирования сил и средств на важнейших направлениях, а также искусство совершения маневра как в ходе оборонительного сражения, так и в наступлении.

Советское командование умело выбирало момент для перехода в контрнаступление, когда ударные группировки врага были уже основательно измотаны в ходе оборонительного сражения. С переходом советских войск в контрнаступление большое значение имели правильный выбор направлений ударов и наиболее целесообразных способов разгрома противника, а также организация взаимодействия между фронтами и армиями при решении оперативно-стратегических задач.

Решающую роль в достижении успеха сыграло наличие сильных стратегических резервов, их заблаговременная подготовка и своевременный ввод в сражение.

Одним из важнейших факторов, обеспечивших Красной Армии победу на Курской дуге, явились мужество и героизм советских воинов, их самоотверженность в борьбе с сильным и опытным врагом, их непоколебимая стойкость в обороне и неудержимый натиск в наступлении, готовность к любым испытаниям ради разгрома врага. Источником этих высоких морально-боевых качеств был отнюдь не страх перед репрессиями, как это пытаются ныне представить некоторые публицисты и «историки», а чувство патриотизма, ненависть к врагу и любовь к Отечеству. Именно они являлись источниками массового героизма советских воинов, их верности воинскому долгу при выполнении боевых заданий командования, бесчисленных подвигов в боях и беззаветной самоотверженности в деле защиты своего Отечества — словом, всего того, без чего невозможна победа в войне. Родина высоко оценила подвиги советских воинов в битве на «Огненной дуге». Более 100 тыс. участников битвы были награждены орденами и медалями, а свыше 180 самых отважных воинов удостоены звания Героя Советского Союза.

Перелом в работе тыла и всей экономики страны, достигнутый беспримерным трудовым подвигом советского народа, позволил к середине 1943 года во всевозрастающих объемах снабжать Красную Армию всеми необходимыми материальными средствами, и прежде всего оружием и боевой техникой, в том числе новых образцов, не только не уступавших по тактико-техническим характеристикам лучшим образцам немецкого вооружения и техники, но зачастую и превосходивших их. Среди них необходимо в первую очередь выделить появление 85-, 122- и 152-мм САУ, новых противотанковых пушек, применяющих подкалиберные и кумулятивные снаряды, сыгравших большую роль в борьбе с танками противника, в том числе и тяжелыми, новых типов самолетов и т. д. Все это явилось одним из важнейших условий роста боевой мощи Красной Армии и ее все более неуклонно возраставшего превосходства над вермахтом. Именно Курская битва явилась тем решающим событием, которое ознаменовало завершение коренного перелома в войне в пользу Советского Союза. По образному выражению, в этой битве был сломан хребет нацистской Германии. От поражений, перенесенных им на полях сражений под Курском, Орлом, Белгородом и Харьковом, вермахту уже не суждено было оправиться. Битва на Курской дуге стала одним из важнейших этапов на пути советского народа и его Вооруженных сил к победе над фашистской Германией. По своему военно-политическому значению она явилась крупнейшим событием как Великой Отечественной, так и всей Второй мировой войны. Курская битва — одна из наиболее славных дат в военной истории нашего Отечества, память о которой будет жить в веках.

1. Замулин В. Н. «Засекреченная Курская битва. Секретные документы свидетельствуют»

2. Карнацевич В. Л. «100 знаменитых сражений»

3. Поспелов П. Н. «Великая Отечественная война 1941 — 1945 г.»

4. «СССР в Великой Отечественной войне 1941;1945. (Краткая хроника)». Под ред. С. М. Кляцкина и А. М. Синицына. М.

5. Замулин В. Н. «Курский излом. Решающая битва Отечественной войны»