Государственно-бюрократический аппарат. 
Психологические факторы развития и стагнации демократических реформ

В основной массе, за исключением ведущих персоналий выборных органов власти, эта группа представлена преимущественно государственно-ориентированными и обычно (как и в любой другой стране) малоинициативными гражданами (исполнителями, не склонными к риску), но в современных условиях одновременно являющимися (в некотором смысле — ведущими) «реализаторами» реформаторских процессов.

Они более других нуждаются в четком понимании стратегии и тактики реформ, так как только это создает смысловые и нравственные императивы для повседневной рутинной деятельности и формирует осознание их причастности к историческим процессам в государстве.

Но, несмотря на эту особую роль, они также не имеют ощущений включенности в реализуемые программы и информированности о целях и задачах реформ, что во многих случаях приводит к явлениям местничества и обычного (но избирательного) произвола. Здесь же — в отсутствии четкой гуманитарной стратегии — кроются истоки избирательного применения законов.

Отношение большей части госаппарата к крупному капиталу (в силу «экономического стимулирования» вторым первого, в том числе «на постоянной основе») характеризуется зависимостью и «режимом наибольшего благоприятствования», к среднему и мелкому бизнесу — в значительной части случаев проявляется как полупрезрительновысокомерное. Последнее объясняется тем, что класс предпринимателей и приоритеты развития частной собственности фактически никогда не были достаточно ясно провозглашены в качестве ведущих факторов реформ, а большая часть госаппарата «взращена» на идеях негативного отношения к частному сектору и вообще ко всему, что «не есть государство», и эти идеи пока никто не отменял.

Эту идею следует еще раз подчеркнуть: у большинства государственных чиновников вплоть до самого высокого уровня нет понимания, что и государственная собственность, и частная собственность россиян являются равноправными составляющими единой экономики российского государства и в большинстве случаев частная собственность является гораздо более высокодоходной для государства, в то время как достаточно весомая часть государственной — высокозатратной. И в силу этого государство заинтересовано в поддержке и развитии частной собственности.

Но пока, в результате отсутствия такой разъяснительной политики, значительная часто чиновников фактически приватизирует ту сферу, в которой они осуществляют государственное регулирование (особенно — в любых отношениях с негосударственным сектором, исходя из моральных предпосылок, базирующихся на стойком убеждении: «это не наши» — не государственные). И здесь прямая вина государства: с одной стороны, оно не обеспечило деятельность чиновника идеологически, а с другой — оно позволяет чиновнику это делать или закрывает глаза на это, тем самым подрывая доверие к государству в целом.

Отношение госаппарата к гражданам можно было бы назвать отстраненно-дистанцированным, и в этой констатации даже нет особого негативизма к чиновнику, так как, во-первых, граждане и чиновники не объединены единым смысловым полем (общими целями и задачами), едиными эталонами поведения и социальными образцами, а во-вторых, в большинстве случаев госслужащий мало чем может помочь, даже искренне сочувствуя рядовому гражданину.