Литературный язык и язык художественной литературы

Этот вопрос есть результат абсолютизации нормы и кодификации как определяющих признаков литературного языка. Действительно, язык художественной литературы свободно и широко включает в свой состав отдельные элементы и словесные ряды из территориальных диалектов, просторечия, жаргонов и арго и т. п., которые не вписываются в тесные рамки «литературной нормы». Это порождает представление, что язык художественной литературы «шире» литературного языка, потому что «кодифицированный язык» (по существу имеются в виду «кодифицированные» элементы языка) — лишь часть языка художественной литературы, в который входят и «некодифицированные» разновидности языка (по существу имеются в виду опять-таки.

«некодифицированные» элементы языка). Но с другой стороны очевидно, что язык художественной литературы употребляется лишь в одной из сфер человеческой деятельности (эстетической), тогда как литературный язык обслуживает все сферы деятельности людей. По этому признаку получается, что литературный язык «шире» языка художественной литературы. Следовательно, вопрос о том, «что во что входит» — язык художественной литературы в литературный язык или литературный язык в язык художественной литературы — решается в зависимости от того, что признается главным: состав или функции языка художественной литературы?

Г. О. Винокур в статье «Язык литературы и литературный язык» проводил мысль, что литературный язык и язык художественной литературы одновременно и шире и уже друг друга: «Понятие литературного языка и шире и уже понятия языка литературы. Шире — потому что это, во-первых, всякий письменный язык, а не только язык того, что мы теперь называем „литературой“, то есть также, например, язык научный, официальный, деловой, а во-вторых, также и разговорный язык общественных группировок, которым принадлежит руководящая роль в культурной жизни общественного коллектива. Уже — потому что литература охотно пользуется различными внелитературными средствами языка для своих изобразительных и характерологических целей, причем ее право на это в принципе вряд ли можно серьезно оспаривать. В истории языка обе эти лингвистические нормы то сближаются одна с другой, то отталкиваются одна от другой. Но в каждую данную эпоху между ними всегда существует какое-то взаимодействие».

По словам В. В. Виноградова: «В сущности, „язык“ художественной литературы, развиваясь в историческом контексте литературного языка народа и в тесной связи с ним, в то же время как бы является его концентрированным выражением».