Экология массовой информации

Проблема «загрязненности» информационного пространства

Впервые идея экологии массовой информации мелькнула в Указе Президента РФ от 20.03.1993 № 377 «О гарантиях информационной стабильности и требованиях к телерадиовещанию». Утвержденный этим указом Минимальный стандарт требований к телерадиовещанию упоминает об «электронной экологии», призывая «снижать информационную „загрязненность“ телерадиопрограмм, повышать требования к культурному уровню» и т. д. Впрочем, и некоторые другие тезисы этого стандарта — кстати, уникального по своей дальновидности и совершенно несправедливо забытого документа — имели самое непосредственное отношение к сохранению информационного пространства в должном порядке. Здесь подчеркивалась необходимость сочетать свободу выражения мнений с уважением права на ответ и опровержение, рассматривать самоконтроль журналиста как непременное профессиональное требование, гарантировать целостность используемых в передачах произведений, обеспечивать отграничение мнений от информации и рекламы^[1].

Новые информационные и коммуникационные технологии делают проблему «информационной загрязненности» еще острее, неся обществу не только новые возможности, но и новые угрозы. Речь идет не столько о новых проблемах, сколько о новых масштабах, новых измерениях старых проблем. Разве нова проблема распространения не соответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство человека? Нет. Но теперь, благодаря новым технологиям, доброе имя становится куда более легкой добычей, а поиск злоумышленников — сложнейшей задачей.

То же самое происходит с достижениями культуры и национальными традициями. Они становятся еще более беззащитны перед расхищением и загрязнением. Впору ставить вопрос и об экологическом бедствии, постигшем русский язык, с каждым днем все более утрачивающим сходство с языком Л. Толстого и И. Тургенева.

И все-таки главное в проблеме «загрязненности» информационного пространства — не появление новых технологий, а легкомысленное отношение к выполнению журналистских обязанностей и в целом к социальной ответственности СМИ перед обществом и отдельными гражданами. Именно здесь коренятся причины многих конфликтов в сфере массовой информации. Например, если речь идет о распространении не соответствующих действительности сведений, то, как правило, это результат того, что журналист пренебрег установленной в ч. 1 ст. 49 Закона о СМИ обязанностью «проверять достоверность сообщаемой им информации».

Другой причиной может быть неисполнение обязанности «удовлетворять просьбы лиц, предоставивших информацию, об указании на ее источник, а также об авторизации цитируемого высказывания, если оно оглашается впервые». Вспомним, что в традициях отечественной журналистики всегда было согласование окончательного текста интервью с интервьюируемым. Именно из этой традиции и здравого технологического резона исходил законодатель, закрепляя данную обязанность.

Еще одна причина может состоять в том, что журналист, зная о возможных претензиях в связи с подготовленным им материалом, не поставил об этом в известность главного редактора и тем самым опять-таки нарушил ч. 1 ст. 49 Закона о СМИ.

Распространение недостоверной информации является не только одной из форм «загрязнения» информационного пространства, но и, при определенных обстоятельствах, нарушением прав человека. Как указывает Пленум Верховного Суда РФ, «право каждого на судебную защиту чести, достоинства и деловой репутации от распространенных не соответствующих действительности порочащих сведений является необходимым ограничением свободы слова и массовой информации для случаев злоупотребления этими правами»^[2]. ГК РФ, развивая положения ч. 1 ст. 23 Конституции РФ, признает за гражданином право требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет их соответствие действительности. Причем если эти сведения распространены в СМИ, то и опровергнуты они должны быть в тех же СМИ (п. 1 и 2 ст. 152 ГК РФ).

Упомянутым нормам ГК РФ корреспондируют правила, закрепленные в ст. 43 Закона о СМИ. Они обязывают редакцию опровергнуть в том же СМИ распространенные в нем порочащие сведения, если она не располагает доказательствами их соответствия действительности. Однако имеет место и коллизия. Так, Закон о СМИ (ч. 3 ст. 45) допускает обращение в суд только в тех случаях, когда редакция отказала в опровержении или нарушила порядок опровержения. Иными словами, обращение за судебной защитой возможно лишь тогда, когда не сработал механизм внесудебного урегулирования конфликта. ГК РФ, напротив, умалчивает о возможности внесудебного урегулирования.

Таким образом, ГК РФ и Закон о СМИ предоставляют заинтересованному гражданину выбор: либо сначала попытаться добиться опровержения через обращение к редакции, а в случае отказа обжаловать его в суде, либо сразу прибегнуть к судебной процедуре. В первом случае срок для обращения в суд равен одному году со дня распространения оспариваемых сведений. Поэтому пропуск без уважительных причин названного годичного срока может служить самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении иска о признании необоснованным отказа редакции СМИ в опровержении распространенных им сведений и помещении ответа истца в том же СМИ. При этом лицо, в отношении которого были распространены такие сведения, вправе обратиться в суд с иском к редакции СМИ о защите чести, достоинства и деловой репутации без ограничения срока, так как исковая давность для защиты личных неимущественных прав вообще не предусмотрена (ст. 208 ГК РФ).

Хотя формального противоречия здесь нет, налицо очевидное раздвоение воли законодателя, результатом чего стала ничтожность предпринятой в Законе о СМИ попытки установить разумный срок исковой давности для данной категории дел, устранив тем самым возможность требовать опровержения спустя много лет после публикации, когда может уже не быть на свете ни автора, ни свидетелей.

Все это в равной степени относится и к защите деловой репутации юридического лица, хотя Конституция РФ указывает лишь одного субъекта, наделенного правом на защиту чести и доброго имени — человека. Заметим, что Конституция различает понятия «доброе имя» и «достоинство», гарантируя право на защиту только в отношении первого. Что же касается достоинства, то ч. 1 ст. 21 Конституции РФ устанавливает: «Ничто не может быть основанием для его умаления». Отсюда с необходимостью следует вывод, что соответствие действительности порочащих достоинство человека сведений не может служить оправданием для их распространения в СМИ. Это, в свою очередь, противоречит здравому смыслу, а также ст. 29 Конституции РФ, ГК РФ и Закону о СМИ. Возможно, продолжение работы над совершенствованием официального толкования понятий чести, достоинства, доброго имени и деловой репутации позволит устранить выявившуюся коллизию.

Гражданский кодекс РФ, признав у юридических лиц наличие деловой репутации как некоего аналога чести и достоинства, однако, не нашел его у коллективов и других объединений граждан, не являющихся юридическими лицами. Это, правда, не исключает возможности коллектива защитить свою репутацию через обращение в суд тех юридических лиц, которые представляют его правосубъектность. В тех же случаях, когда противоправному посягательству подвергается репутация коллектива, который либо вообще организационно не оформлен, либо его организационная «оболочка» не наделена правами юридического лица, наиболее приемлемым решением представляется исковая активность его членов. Любой из членов объединения может посчитать себя лично опороченным, но суд вовсе не обязательно признает его истцом, поскольку сведения касаются не его персонально, а коллектива в целом.

По данной категории дел в качестве ответчиков привлекаются, как правило, редакция и автор. Если автор выступал под псевдонимом или анонимно, то единственным ответчиком становится редакция. Если же редакция не является юридическим лицом и, следовательно, не может быть стороной в процессе, то к участию в деле в качестве ответчика должен быть привлечен учредитель данного СМИ. Правда, согласно ст. 7 Закона о СМИ учредитель также может не быть ни физическим, ни юридическим лицом (например, объединение граждан).

Для данной категории конфликтов обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

В упомянутом выше постановлении Пленума Верховного Суда РФ разъясняется, что под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других СМИ, распространение в сети Интернет и т. д. Причем в случае, если не соответствующие действительности порочащие сведения были размещены в сети Интернет на информационном ресурсе, зарегистрированном в качестве СМИ, то применению подлежат нормы, относящиеся к СМИ. В то же время к распространению сведений СМИ не относится случай ознакомления главного редактора и иных работников редакции с этими материалами до выпуска в свет (в эфир) продукции СМИ.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной судебный порядок.

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственнохозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

Хотя приведенные определения далеки от совершенства, они дают все-таки некоторые ориентиры для судебной практики, которая все 1990;е гг. демонстрировала резкий рост числа исков к редакциям СМИ, однако с начала 2000;х гг. вектор изменился на противоположный, а после принятия постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2010 № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации „О средствах массовой информации“» этот тренд еще более усилился (рис. 4.1).

Следует обратить внимание и на то значение, которое имеет общественное положение лица, обращающегося за защитой чести, достоинства и деловой репутации. Если речь идет об истце, занимающем ответственный пост в органах государственной власти или органа местного самоуправления, то журналист вправе свободно критиковать его и самостоятельно оценивать его поступки. По мнению Верховного Суда РФ, необходимо проводить «разграничение между сообщением о фактах (даже весьма спорных), способным оказать положительное влияние на обсуждение в обществе вопросов, касающихся, например, исполнения своих функций должностными лицами и общественными деятелями, и сообщением подробностей частной жизни лица, не занимающегося какой-либо публичной деятельностью»^[3]. Если в первом случае СМИ выполняют общественный долг в деле информирования граждан по вопросам, представляющим общественный интерес, то втором случае такой роли они не играют.

Рис. 4.1. Сведения о рассмотрении судами общей юрисдикции дел по искам к редакциям СМИ о защите чести, достоинства и деловой репутации (по данным Верховного Суда РФ за 1990—2015 гг.)

Главным средством защиты от иска является, разумеется, представление доказательств того, что распространенные сведения соответствуют действительности. Однако зачастую это оказывается совсем непросто, поскольку журналист не обладает полномочиями следователя или прокурора.

• [1] См. подробнее: Федотов М. Экология информации // Российская юстиция. 1999.№ 12. С. 29—30.
• [2] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.02.2005 № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц».
• [3] Пункт 25 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2010 № 16 «О практике применения судами Закона Российской Федерации „О средствах массовой информации“».