Формирование представлений советских рабочих 30-х годов о общественно-политической жизни в странах Запада: На материалах Горьковского автомобильного завода

В истории Советского Союза отдельной вехой предстают 30-е годы. Еще буквально десять-пятнадцать лет назад к 30-м г. было приковано пристальное внимание не только профессиональных отечественных и зарубежных историков, но всего общества в целом. Этот период рассматривался с позиций переосмысления и критического подхода к своему историческому наследию. Темы коллективизации, индустриализации, сталинизма и массовых политических репрессий, складывания тоталитарного государственного режима стали одними из самых популярных в научной и общественно-политической среде. За короткий промежуток времени исследователями был создан значительный историографический пласт литературы по различным сторонам общественной жизни СССР 30-х годов. Вместе с тем, изучение многих аспектов истории этого периода не представляется законченным. Особенно это характерно для вопросов, лежащих в сфере социальной истории.

Проблемы взаимоотношения между властью и обществом, формирования общественного сознания в советский период подвергались жесткому цензурированию или замалчиванию. По этой причине тогда не представлялось возможным выявить объективную целостную картину многих сторон жизни советского общества. Одним из таких нераскрытых вопросов до сих пор выступает проблема формирования представлений о Западе в советском обществе 30-х годов.

Актуальность темы

обусловлена рядом факторов — прежде всего, ее малоизученностью. Во-вторых, практической и научной значимостью познания механизма формирования советской властью общественного сознания и создания стереотипной информационной реальности различных сторон жизни. В-третьих использование многофакторного подхода к изучению исторического прошлого дает возможность познать сложное явление отечественной истории XX века — мировоззрение советского человека. В-четвертых, актуальность темы усиливается происходящими в последнее десятилетие переменами в общественном сознании по отношению к Западу, важностью объективного переосмысления взаимоотношений России и Запада, сложившихся в условиях противостояния и «холодной войны». В-пятых, значимость исследования проблем усиливается не изученностью их на региональном уровне, который дает реальную картину исторической действительности 30-х годов.

Предметом настоящей диссертации является исследование процесса, механизмов, источников и содержания формируемых в среде советских рабочих в 30-е годы представлений о Западе. Эта задача рассматривается на истории Горьковского автозавода. Данный выбор обусловлен следующими причинами: во-первых, ГАЗ является типичным объектом советской индустриализации 30-х годов. Во-вторых, это был крупнейший промышленный объект, на котором работали десятки тысяч рабочих, инженеров, технологов, представлявших собой новое поколение советского рабочего класса, сложившегося в ходе индустриализации. В-третьих, ГАЗ строился и функционировал первое время при широком использовании западных технологий и специалистов. В 30-е годы завод выступал одним из центров концентрации иностранных специалистов в стране, сотни автозаводских инженеров и рабочих посетили страны Запада во время заграничных командировок. Весь этот комплекс факторов социального, экономического, идеологического порядка проявляется в контексте формирования сознания рабочих и формирования их представлений о Западе.

Объектом исследования выступает формирование советского общественного сознания в 30-е годы в среде того нового слоя рабочего класса страны, который складывался в ходе индустриализации.

Хронологические рамки исследования определяются 1929/30 — 1939/40 гг. и обуславливаются следующими причинами: во-первых, 30-е годы являются особым этапом в истории нашей страны и характеризуется отличной от других периодов советской истории общественно-политической и социально-экономической жизнью. Ввторых, обозначенный период, в связи с проходившей в стране индустриализацией, ознаменовался тесными контактами с Западом, прежде всего, советских рабочих и инженеров, которые не только трудились на советских предприятиях вместе с иностранцами, но и посещали западные предприятия и заводы. Втретьих, это период, когда происходило создание системы жесткого контроля со стороны власти за контактами между советским обществом и представителями Запада, за различными каналами получения информации о Западе, установления монополии государства над источниками, формирующими мировоззрение общества в целом и о Западе — в частности. Если 20-е годы отличались определенной либерализацией в этих вопросах, то в исследуемый период власть стремилась полностью поставить под контроль эти процессы. Начало хронологических рамок обусловлено строительством Горьковского Автомобильного завода (Нижегородского Автомобильного завода им. Молотова), а завершение — вступлением страны в новый этап, связанный с Великой Отечественной войной.

Степень изученности темы. Непосредственно теме «Формирования представлений о Западе в советском обществе в 30-е годы» уделялось незначительное внимание в отечественной историографии. В ее исследовании можно выделить два этапа. Советский (до 1990;х г.), характеризуется отсутствием прямых работ историков по затронутой тематике, прежде всего, в силу невозможности по идеологическим причинам объективной постановки самого вопроса, а также закрытости архивов, узости источниковой базы. Второй период начинается, когда произошли кардинальные изменения в исторической науке, и характеризуется появлением в 1990;е годы работ отечественных историков по вопросам формирования образа Запада в СССР. Однако, прежде чем анализировать эти специальные исследования, следует отметить, что данная тема может быть объективно рассмотрена в контексте двух больших проблем отечественной историографии: истории изучения индустриализации в СССР и формирования советского рабочего класса и истории внутриполитической пропаганды КПСС и советского государства. Одной из наиболее разрабатываемых тем, имеющих отношение к проблеме «образа Запада в сознании советских людей» является тема истории рабочего класса в период индустриализации в СССР.1 В центре внимания советских историков находился процесс формирования советского рабочего класса, выявлялось степень влияния и роль партии в индустриализации страны, значительная часть работ исследователей освещала феномен стахановского движения и трудового подвига советского рабочего класса в годы первых пятилеток, отдельная часть исторической литературы стремилась развенчать концепции западных советологов по различным аспектам советской индустриализации. В современной литературе, как отмечает А. К. Соколов, история рабочего класса стала непопулярной и гонимой, 2 хотя ее изучение продвинулось в аспекте социальной истории.3 Резюмируя, следует констатировать, что проблема формирования представлений о Западе в среде поколения рабочих 30- х годов не нашла отражения в работах исследователей по истории индустриализации и советского рабочего класса.

Проблема отношения к Западу лишь косвенно затрагивается в литературе по истории и практике советской пропаганды.4.

В литературе 1990;х годов вопрос о формировании представлений о Западе в советском обществе, а также о восприятии СССР иностранцами.

1 См.: Лельчук B.C. Социалистическая индустриализация СССР и ее освещение в советской историографии /B.C. Лельчук — М.: Наука, 1975;312 с. Его же. Индустриализация СССР: история, опыт, проблемы/ B.C. Лельчук — М: Политиздат, 1984; 304 е.), Искра, В. М. Историография деятельности КПСС по осуществлению ленинского плана индустриализации страны / В. М. Искра — Воронеж.: Из-во Воронежского университета, 1978. 199 с. — Ворожейкин, И. Е. Очерки историографии рабочего класса СССР/ И. Е. Ворожейкин. -М: Политическая литературы, 1975;288 е.- Ворожейкин, И. Е., Сенявский, С. Л. Рабочий класс — ведущая сила советского общества: Вопросы методологии и историографии. М.: Мысль, 1977, — 374 с. Вопросы историографии рабочего класса СССР/ Редкол.: П. М. Ким (гл. ред.) Зов-Л-М., Лельчук B.C.. ¦¦'¦'.,'(< V .

Соколов, А. К. Перспективы изучения рабочей истории в современной России.// Отечественная история .- 2003.-№ 4-С.135.

3 См. Юсокина, Е. А. За фасадом сталинского изобилия. Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации — М.: Росспэн, 1998. 267 е.- Общество и власть. Российская провинция 1917; середина 30-х годов. Том 1 / Составитель A.A. Кулаков, Л. П. Колодникова, В. В. Смирнов. МоскваН. НовгородПариж. 2002,640 с. и др.

4 В частности, Беглов, С. И. Внешнеполитическая пропаганда. Очерки теории и практики/С.И. Беглов — М., 1984.375 е.- Вопросы советской внешнеполитической пропагандыМ. 1980.-256с.- Острогорский, В. М. Правда против лжи: Пресса и общественное мнение / Отв. Ред. B.C. Коробейников. — М.: Наука, 1986.-208с.- Борков, A.B. СССР в мировом информационном пространстве (1917; 1945 гг.)/ A.B. Борков — 4.1 H. Новгород: 1995. 142с.- привлекает особое внимание. Первой такой специальной работой является статья A.B. Голубева «Запад глазами советского общества», 1 где автор затрагивает вопрос о формировании представлений о Западе в 30-е годы XX века. В ней отмечается влияние политического фактора на формирование общественных представлений о Западе, усиление контроля со стороны власти за процессом формирования этих представлений, и, что особенно важно, выявляются источники складывания советского мировоззрения. Автор раскрывает особенности массового сознания как мифологического и стереотипного, выясняет роль советской пропаганды 30-х годов в этом процессе. Он характеризует группы представлений о Западе, сформировавшиеся под влиянием советской пропаганды, в частности, образ о враждебном окружении, о ведущей роли Советского Союза, защитника угнетенных на Западе, о предстоящей войне, о мировой революции и т. д.

Интересна постановка A.B. Голубевым вопроса о различии представлений о Западе отдельных социальных групп. Им выделены три группы советского общества: политическая, интеллектуальная элита и массы. Характеризуя каждую из них, он приходит к выводу, что политическая, и интеллектуальная элита имела большие возможности для создания объективных представлений о Западе, чем остальная часть советского общества. Историк отмечает, что у нового поколения советских и партийных руководителей после ухода старых большевиков, хорошо знакомых с картиной западного мира, стали доминировать идеологические стереотипы и мифы. Интеллектуальная элита имела менее мифологизированные представления, чем остальные слои общества. Основная масса населения имела упрощенные представления о Западе, сформированные пропагандой. Классифицируя источники формирования представления о Западе, A.B. Голубев выделяет историософские (сведения об истории и культуре, классической литературе Запада) и политико-информационные источники (советская система образования и средства.

1 Голубев, A.B. Запад глазами советского общества./ A.B. Голубев // Отечественная история. -1996. № 1. массовой коммуникации). При этом он констатирует, что историософские источники также подвергались контролю и цензурированию со стороны власти, и в этом смысле являлись, как и пропаганда, официальными. Представления о Западе как о мире богатства и счастья складывались у людей, побывавших в заграничных командировках. Но, в целом, влияние таких поездок специально не рассматривается, вскользь затрагивается проблема влияния иностранных рабочих на суждения советских людей о Западе, но серьезного значения этому источнику информации не придается ввиду узкой ограниченности круга влияния этой информации. Другая работа В. А. Голубева ««Весь мир против нас»: Запад глазами советского общества 1930;х г."1 развивает эти же проблемы.

В журнале «Отечественная история» 2001 г. были опубликованы итоги круглого стола, проходившего 8 февраля 2000 г. в Институте российской истории РАН по теме «Россия и мир: проблемы взаимовосприятия в XVXX вв.».1 Е. С. Сенявская в докладе «Русские и поляки в войнах XX века: динамика взаимовосприятия» в качестве ключевого момента во взаимовосприятии России и Польши в XX веке рассмотрела проблему взаимной враждебности. В. С Тяжельникова в представленном докладе «Дихотомия „мы“ — „они“ как элемент картины мира коммунистов и ее эволюция в пространственном контексте» затронула вопрос о сущности дихотомии «мы» — «они» как элементе картины мировосприятия коммунистов. А. В .Голубев в докладе «Строительство дома цензуры: к вопросу о закрытости советского общества в 30—х г. г.» обратил внимание на степень закрытости советского общества в 1930;е годы, приходя к выводу, что государство, заинтересованное в сохранении разветвленных связей с внешним миром в различных областях: дипломатической, экономической, культурной и других, вместе с тем, стремилось свести к минимуму независимые от него контакты советского общества с иностранцами.

1 Голубев, А.В. «Весь мир против нас»: Запад глазами советского общества 1930;х годов./А.В. Голубев//Труды института российской истории РАН 1997;1998 г. -М. 2000. -С.287−310.

В другой работе A.B. Голубев ставит проблему восприятия в российском обществе 1914;1945 годов образа союзников2, выделяет вслед за Н. Я. Данилевским географические особенности России как фактор складывания особого восприятия россиянами мира и России (образ границы, отделяющей от враждебного мира, эгоцентризм), рассматривает механизмы формирования массового сознания, которые имеют в своей основе мифологические корни, анализирует суть стереотипа и его функций, вслед за американским исследователем У. Липманом, представляет стереотипы как упорядоченные, схематичные, детерминированные культурой «картинки мира» в голове человека, которые экономят его усилия при восприятии сложных социальных объектов и защищают его ценностные позиции и права.3 В отличие от образов, стереотипы одномерны и лишены связи с реальностью. По мнению Голубева, самые устойчивые стереотипы — это образы врага и союзника4. Исследователь обосновано утверждает, что образ союзника представлял в 30-е годы западный пролетариат, прослеживает изменения, происходившие в отношении образа союзника у советского политического руководства в 30-е годы, однако в целом эволюция в сознании всего общества тех лет не рассматривается. Автор обоснованно подчеркивает господство антифашистских настроений в советском обществе в 30-е годы, но не рассматривает особенности трансформации образа фашизма в представленное десятилетие.

В работах последнего времени затрагиваются различные аспекты проблемы формирования представлений о Западе в российском обществе, среди них следует выделить: «Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века"5, где.

1 Отечественная история. — 2001. № 2-С.207−209.

2 Голубев, A.B. «Царь Китаю не верит». Союзники в представлении российского общества 1914; 1945 г./ A.B. Голубев // Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Выпуск первый. — М. 2000. С.317−331.

3 Там же. С. 318.

4 Там же. С. 320.

5 Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX векаМ.: Институт российской истории РАН, 1998. 335 с. Рецензия М. М. Наринского на книгу // Отечественная история. — 1999. № 6 рассматриваются механизмы формирования представлений о Западе, мифологичность массового сознания, стереотипы новой советской номенклатуры, подозрительность и враждебность Западу, незнание западной действительности. Вместе с тем, ориентированность большевиков на мировую революцию, лозунги и кампании интернациональной солидарности стимулировали интерес широких масс населения к международным событиям. В работе подчеркивается, что советское руководство и значительная часть населения СССР всерьез относились к угрозе новой войны. В 30-е гг. вся информация о зарубежных событиях контролировалась еще более строго. В труде отмечается, что постепенно представления о Западе становились все более неадекватными. В СССР культивировалась психология осажденной крепости, ксенофобия и шпиономания. По мере эволюции международной обстановки, в 30-е гг. росло ощущение нарастания военной угрозы, приближения войны. В СССР бытовали совершенно не соответствовавшие реальности представления об ужасающе бедственном положении трудящихся на Западе, а также об их готовности к революционным выступлениям. Вместе с тем, сохранили привлекательность в советском обществе передовые западные технологии. В работе освещается реакция советского общества на советско-германское сближение, выявляется эволюция настроений перед гитлеровским нападением на СССР. М. М. Наринский в рецензии на книгу обращает внимание на недостатки в методологических подходах авторов, остановившихся исключительно на механизмах официальной пропаганды. Вне их рассмотрения остался весь образный ряд, воздействовавший на советского человека, — карикатуры в газетах, кинематограф, массовые популярные издания. Именно они формировали доступный и понятный массам образ Запада, авторы упустили влияние победы сталинской концепции «строительства социализма в одной стране, которая, по мнению М. М. Наринского, изменила все миропонимание: не ориентация России на Запад, а ориентация Запада на Страну Советов. Тем самым, Москва как бы превращалась в «Четвертый Рим», вновь было воспроизведено противостояние с капиталистическим Западом как с чуждой враждебной силой. Вместе с тем, по мнению рецензента, в книге верно подчеркивается, что образ Запада занимал в советской мифологии одно из центральных мест. В идеологизированной картине мира образ мировой буржуазии, мира капитала, империализма — превратился в универсальный объяснительный принцип, один из генерализирующих символов, в соответствии с которым, советское общество вырабатывало свое самопознание и свою самоидентификацию.

Интересен подход к изучению проблемы составителей сборника «Американская цивилизация как исторический феномен. Восприятие США в американской, западноевропейской и русской общественной мысли"1. Отдельная часть книги посвящена особенностям восприятия США российской общественностью, прежде всего, интеллектуальной элитой. Авторы выявляют влияние политической власти на процесс формирования образа Запада.

Историки B.C. Лельчук и Е. И. Пивовар рассмотрели многие конкретные вопросы темы восприятия Запада накануне Второй мировой войны и менталитета советского общества в годы холодной войны 2. В. А. Невежин исследовал идею наступательной войны в советской пропаганде 1939;1941 и метаморфозы советской пропаганды в 1939;1941 годах4, после подписания советско — германского договора от 23 августа 1939 года. Автор, привлекая широкий круг источников (периодические издания, архивные материалы, мемуары и др.), подробно раскрывает картину резкого поворота во внешнеполитической пропаганде, связанной с фашистской Германией, в СССР. Немаловажным представляются доводы историка о сильном влиянии советских стереотипов, сформированных в отношении Германии до 1939 года, в.

1 Американская цивилизация как исторический феномен. Восприятие США в американской, западноевропейской и русской общественной мысли / Отв. ред. Н. Н. Болховитинов. — М.: Наука, 2001;495 с.

2 Лельчук, B.C., Пивовар Е. И. Менталитет советского общества и «холодная война» (к постановке проблемы)/ B.C. Лельчук, Е. И. Пивовар // Отечественная история. — 1993.-№ 6.

3 Невежин, B.A. Идея наступательной войны в советской пропаганде 1939;1941./В.А. Невежин //Преподавание истории в школе. -1994. № 5.

4 Невежин, B.A. Метаморфозы советской пропаганды в 1939; 1941 годах". / A.B. Невежин // Вопросы истории. -1994;№ 8. последующие периоды. JT.H. Нежинский, И. А. Челышев рассмотрели доктринальные основы советской внешней политики в годы «холодной войны"1- О. В. Чернышева — восприятие русскими шведского характера — Р. Х. Симонян — некоторые мифы и стереотипах массового сознания в вопросах взаимоотношения со странами Балтии3- Е. Ю. Сергеев анализировал образ США в представлении россиян начала XX века.4 Исследователь рассмотрел основные составляющие образа Америки в российском обществе в начале XX века. Он выделяет в восприятии россиянами Америки некоторое сходство с Родиной, отмечает представление об американцах как о нации исключительно утилитарной, кроме того, выявляется идеализация образа США, своеобразной «земли обетованной». Историк пытается показать особенности восприятия Америки различными слоями российского общества, выделяя при этом политическую элиту, интеллигенцию и низы.

A.B. Фатеев исследовал образ врага в советской пропаганде 1945; 1954 гг.1 В монографии автор рассмотрел процесс становления и механизмы воздействия образа врага на сознание советских людей. Исследователь отмечает, что мифологизация образа врага была выгодна, в первую очередь, руководителям разных рангов, которые использовали его как средство духовного насилия и дезориентации граждан для укрепления своего авторитета и реализации интересов. Одной из основных целей образа врага, по мнению автора, являлось смещение фокуса внимания людей с трудностей быта, консолидация вокруг правительства.

Широко изучается в современной литературе проблема восприятия иностранцами СССР в 30- е годы: Г. Б. Куликова «СССР 1920;1930;х годов глазами западных интеллектуалов» и «Под контролем государства: пребывание.

1 Нежинский, Л.Н., Челышев, И.А. О доктринальных основах советской внешней политики в годы «холодной войны»"./ Л. Н. Нежинский, И. А. Челышев // Отечественная история. -1995. № 1.

2 Рецензия Рогинского В. В. в журнале «Новая и Новейшая история» -2002, — № 3.

3 Симонян, Р. Х. Шведский характер в русском восприятии/ P.X. Симонян.// Вопросы истории .- 2002; № 12.

4 Сергеев, Е. Ю. Образ США в представлении россиян (начало XX века) /Е.Ю. Сергеев// «Россия и мир глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Выпуск первый. — М. -2000. в СССР иностранных писателей в 1920;1930;х годах"2. Автор задается вопросом о численности иностранцев, посетивших Советский Союз, и реакции иностранных писателей и ученных (Г. Уэллса, Б. Рассела, А. Барбюса, А. Жида, Б. Шоу, JI. Фейхтвангера и др.) на увиденное в СССР. Историк отмечает великолепные условия, которые были предоставлены иностранцам во время их пребывания в СССР. Значительная часть работы посвящена острой критике иностранцами советской действительности (резкий контраст между уровнем жизни элит и большинства населения, утопичность строительства нового общества, догматизм большевизма, укрепление культа личности Сталина, искажение советской пропагандой реальной картины, в том числе, западной и др.). Куликова Г. Б. в статье использует большой круг источников, широко цитирует произведения западных писателей. Безусловно, работы Г. Б. Куликовой — одни из первых в отечественной историографии, объективно освещающие реакцию иностранцев на советскую действительность.

Большой интерес вызвала монография C.B. Журавлева «Маленькие люди и „большая история“. Иностранцы московского электрозавода в советском обществе 1920;1930 х годов». Рассматривая тему с позиции «истории повседневности» автор исследовал жизнь и деятельность иностранной колонии, жители которой попали в СССР и трудились в 1920;1930;х гг. на одном из крупнейших предприятий страны — московском Электрозаводе. C.B. Журавлев изучает жизнь иностранных рабочих и специалистов в производственном и бытовом плане. В книге широко приводится оценка иностранцами советской действительности 1930;х гг. Работа вызвала дискуссию, в ходе которой были выявлены новые аспекты рассматриваемой проблемы с учетом различных.

1 Фатеев, А. В. Образ врага в советской пропаганде 1945 — 1954 г УА.В. ФатеевМ.- Наука -1999 — 327с.

2 Куликова, Г. Б. СССР 1920;1930;х годов глазами западных интеллектуалов./Г.Б. Куликова// Отечественная история- 2001; № 1- С. 4—24- Под контролем государства: пребывание в СССР иностранных писателей в 19 201 930;х годах/ Г. Б. Куликова // Отечественная история- 2003; № 4 -С. 45−59.

3 Журавлев, C.B. Маленькие люди и «большая история». Иностранцы московского электрозавода в советском обществе 1920; 1930 х годов/ C.B. Журавлев.- М.: РОСПЭН- 2000.-397с. подходов, в том числе с позиции истории повседневности.1 Одной из первых поставила вопрос об активном участии иностранных специалистов в л индустриализации страны в постсоветской историографии Е. А. Кривошеева. Автор анализирует деятельность иностранной Автономной индустриальной колонии «Кузбасс», работавшей в 20−30- е годы в Кемерово. В концептуальном плане работа выдержана в русле советских традиций, но косвенно в ней ставится вопрос о значении западной помощи и специалистов в становлении советской промышленности. Работа написана с использованием широкого источникового комплекса.

Проблема мифологичности массового сознания советского общества разносторонне исследуется Н.Б. Барановой3. Автор выявляет основные советские мифологемы 30-х годов (образ врага, образ героя и др.), рассматривает факторы и механизмы их формирования, раскрывает причины мифологизации советского общества 30-х годов.

Подводя итог историографического обзора, следует констатировать фактическую не изученность темы. За исключением ряда публикаций, носящих общий характер, нет конкретных работ, посвященных исследованию методов, форм, механизмов, источников формирования, и самого содержания представлений о Западе различных слоев советского общества 30-х годов. Исследователи при анализе вопроса зачастую не обращают внимания на социальную структуру советского общества, не дифференцируют его, выводят единые показатели в процессе формирования образа Запада для всех слоев и групп. В работах отсутствует аспект, затрагивающий особенности формирования представлений о Западе в среде поколения советских рабочих 30-х годов, не изучен региональный аспект. Пока комплексно не исследовались Большие резервы малой истории. // Отечественная история- 2001. № 6. С. 118−128.

2 См.: Кривошеева Е. А. Большой Билл в Кузбассе. Страницы интернациональных связей./Е.А. Кривошеева Кемерово: Кемеровское кн. изд-во.- 1990. 175 с.

3 Баранова Н. Б. Власть и воздействие на массовое сознание в 30-е годы XX века. Автореферат диссертации доктора политологических наук. М. 1997. неофициальные источники информации о Западе и их влияние на общественное сознание советских людей этого процесса. Исходя из этого, определяются цели и задачи исследования.

Цели и задачи диссертации. Целью нашего диссертационного исследования является изучение формирования представлений о Западе поколения советского рабочего класса 30-х годов. На основе изучения и анализа разных источников, рассмотрение форм и методов распространения официальной и неофициальной информации об общественно-политической жизни на Западе и воздействия этой информации на сознание рабочих.

В соответствии с этим, в настоящей работе ставятся следующие задачи:

1. Раскрыть основные направления содержания информации об общественно-политической жизни на Западе, получаемой рабочими 30-х годов через средства официальной пропаганды и неофициальные контакты общения с Западом.

2. Показать роль многотиражной заводской печати как средства информирования рабочих о жизни на Западе, выявить другие формы официального воздействия на формирование этих представлений.

3. Показать воздействие на представления рабочих о Западе таких форм непосредственного восприятия информации, как заграничные командировки рабочих и ИГР автозавода и прямое общение с иностранными рабочими в быту, производственной деятельности на Автозаводе (история американской колонии).

Источниковая база исследования. При решении поставленных задач был использован широкий круг источников: материалы двух Нижегородских архивов: Центрального архива Нижегородской области (ГУЦАНО), Государственного общественно-политического архива Нижегородской области. Архивные фонды Музея трудовой и боевой славы Горьковского автомобильного завода.

Изученные источники можно классифицировать по следующим группам.

Первая — документы Коммунистической партии, органов государственной власти и управления. Они весьма разнообразны. Это постановления ЦК ВКП (б) и советского правительства, наркоматов, нормативные акты и решения партийных органов, которые содержат разнообразную информацию по различным аспектом изучаемой темы. В большинстве своем этот вид источника опубликован, исключение составляют документы местных партийных органов, хранящиеся в архиве.

Вторая группа — делопроизводственная документация. Данные документы удостоверяли факты и события, права и обязанности, полномочия и компетенцию в системе деятельности советских, партийных и общественных учреждений. Этот комплекс, в основном, не опубликован. Классифицируя данный вид источника, можно выделить: организационную документацию (например, договоры между американскими фирмами «Остин» и «Форд» с советскими организациями), распорядительную документацию, материалы дирекции завода и др. (циркуляры и распоряжения, проходившие по линии МОПР, Крайкома, Крайсовпрофа, резолюции митингов и собраний и т. д.), протоколы и стенограммы заседаний съездов, конференций (конференции МОПР, конференции иностранных рабочих и т. д.), текущая переписка, плановая документация (планы проведения политических кампаний, политических бесед и т. д.), отчетная (о заграничных поездках советских специалистов за границу), статистика (например, статистические данные о пребывании иностранцев в СССР, количестве советских специалистов, побывавших за границей). В подавляющем большинстве эти документы не опубликованы, они впервые вводятся в научный оборот.

Третья группа источников представлена периодической печатью. Прежде всего, местная печать: печатный орган Автозавода — «Автогигант» — за период 1930;1939/1940 гг., «Горьковская коммуна» (за тот же период) и центральная печать — «Известия». Периодическая печать наиболее ценна для изучения содержания и механизмов формирования официальных представлений о Западе. Газеты публиковали разнообразную информацию об общественно-политической жизни на Западе, оперативно реагировали на изменение международной обстановки и ситуации за границей, при этом четко ориентировались на официальные оценки власти. Эта группа источников дает основания для получения количественных характеристик изучаемых нами процессов. Кроме того, газеты ежегодно публиковали официальные лозунги к празднованию Первомая и годовщин Октябрьской революции. Лозунги, по сути, представляют еще один вид источников.

Четвертая группа — источники личного происхождения. Мемуары и дневники автозаводцев, побывавших на Западе в 30-е годы («Дневник» В. А. Лапшина и «Воспоминания» Глушкова), которые хранятся в архиве ГАЗа, а также воспоминания, полученные автором путем интервьюирования автозаводцев (воспоминания И. А. Анкудимова, П. В. Гордина, Г. Н. Чегиной, Н.П. Шубина). Они не опубликованы и представляют собой важнейший источник, передающий непосредственную реакцию советских людей на западную действительность. Другим важнейшим источником личного происхождения являются письма. Официальные письма начальника Автостроя С. С. Дыбца из-за границы, письма и жалобы иностранцев, работавших в СССР, в советские государственные и общественные учреждения, за границу. Письма советских граждан на Запад, проходившие по линии МОПРа, — с одной стороны, и ответные письма политзаключенных Запада — с другой. При этом необходимо учитывать, что последние проходили жесткий цензурный контроль и несли информацию исключительно в официальном русле, имели прямую пропагандистскую направленность. Источники этой группы также не опубликованы и впервые вводятся в оборот.

Пятую группу источников составляют опубликованные воспоминания, письма, статьи, рассказы, очерки, впечатления советских общественнополитических деятелей, представителей культуры, писателей, инженеров о пребывании на Западе в 30-е годы. Данный источник является значительным по количеству и важным по своему значению, т.к. существенно помогает в установлении объективности изучаемой картины. Этот комплекс представляет большую сложность для традиционного источникового изучения, но он, исключительно важен для раскрытия обобщенной типологической характеристики явлений исторической действительности.

Методология и методы исследования. Наша проблема рассматривается в контексте разных подходов: политической истории, истории пропаганды, истории рабочего класса, социальной истории. Сделана попытка учесть специфику и особенности конкретных методов в изучении различных аспектов темы. Методологическую основу диссертационного исследования составляют общенаучные принципы историзма и научной объективности. Использованы конкретные методы: описательный, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, историко-системный, ретроспективный, контентанализа, системного анализа.

Научная новизна работы определяется тем, что это одна из первых работ, в которой конкретно-исторически освещается вопрос механизмов и источников формирования в 30-е годы представлений о Западе среди определенной части рабочего класса СССР, того его слоя, который складывался в ходе индустриализации. Указанный механизм впервые рассматривается как проблема соотнесения различных каналов (официальных и неофициальных) воздействия на общественной сознание в отдельном конкретном вопросе. Эволюция представлений рабочих Автозавода о Западе прослеживается на основе широкого, нового источникового комплекса, исследована методом контент-анализа многотиражная заводская газета «Автогигант». С позиции истории повседневности рассматривается иностранная колония Автозавода и ее влияние на создание представлений о Западе, а также непосредственная реакция отечественных специалистов и рабочих на посещение ими стран Запада в 30-е годы.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту.

1. Процесс формирования представлений о Западе в 30- е годы в СССР является сложной многоуровневой системой, составной частью советского общественного сознания.

2. Ограниченность и стереотипность образа Запада как ключевые составляющие представлений, формируемых официальными советскими источниками.

3. Роль неофициальных источников (непосредственное знакомство советских людей с западной действительностью через контакты с иностранцами в СССР и посещение западных стран) в формировании в советском обществе представлений о Западе, отличных от устанавливаемой официальной пропагандой картины мира.

4. Наличие двойного уровня образа Запада в советском общественном сознании, обусловленного существенной разницей между образом Запада, формируемым официальными и неофициальными источниками.

5. Факт малоизученности темы формирования представлений о Западе в советском обществе в 30-е годы на современном этапе развития отечественной исторической науки.

Заключение

.

Подводя итоги, прежде всего, следует констатировать значимость образа Запада в советском общественном сознании и мировоззрении в 30-е годы. Власть была заинтересована в полном контроле над всей поступающей из-за рубежа информацией и стремилась к монополизации процесса создания западной картины мира в советской среде. Образ Запада в советском общественном сознании существенно детерминировался установками партии и правительства. Официальные источники, непосредственно осуществляющие процесс формирования представлений о Западе, были многочисленны, в работе использовались разнообразные механизмы и формы. Важнейшими из официальных каналов информации выступали: печать, как центральная, так и местная, советские общественные организации (МОПР и др.), а также советские праздники и агитационно-пропагандистские кампании и др. Можно констатировать наличие сильного идеологического пресса в процессе формирования представлений о Западе в советском обществе.

Анализ источников выявляет факт ограниченности формируемых официальными каналами представлений о Западе. Несмотря на динамику изменений некоторых содержательных составляющих западной картины мира на протяжении всех 30-х годов, можно выделить ключевые представления, тиражируемые советской пропагандой, оказавшие влияние на общественное сознание.

Важнейшими среди них были культивируемые представления о социально-экономическом кризисе на Западе: спаде производства, массовом процессе пауперизации населения, тотальной безработице, загнивании капиталистический системы и утверждение о ее скорой гибели.

Значительное место советской пропагандой уделялось формированию представления о поддержке СССР западным обществом. Признание им заслуг, достижений и героического подвига советских людей при осуществлении грандиозных исторических задач — построении нового социалистического общества, а также абсолютная поддержка им проводимых советским правительством мероприятий не ставилась под сомнение. В целом, подчеркивалось мессианская роль Советского Союза как первого в мире государства, идущего по пути прогресса.

Одной из составляющих западной картины мира представлялось международное рабочее движение. Утверждался неизменный подъем международного рабочего движения на Западе, констатировался беспощадный белый террор и массовые репрессии в отношении западных коммунистов и рабочих. Особо в создаваемых представлениях подчеркивалась роль коммунистических партий Запада, которые показывались ведущей и наиболее прогрессивной политической силой. Таким образом, данные установки отражали классовый подход в утверждаемом образе Запада.

Нужно отметить еще одну составную черту западной действительности, формируемую официальными каналами. Это создание представлений о революционной ситуации и радикализации настроений в западном обществе, насаждение представления о неизбежности революционных выступлений в условиях мирового кризиса, демонстрирование ведущей роли коммунистической партии Запада как авангарда рабочего класса в борьбе с капиталом, утверждение мысли об исключительном антагонизме между трудом и капиталом, представление о классовой борьбе как основополагающей черте западной действительности, а также создание образа врага советского народа в лице западного капитала и образа союзника — в лице западного пролетария.

Наиболее значительным по информационному объему в 30-е годы в советских представлениях о Западе выступал неизменно тиражируемый официальными каналами образ военной опасности, который способствовал внутренней мобилизации советского общества для достижения грандиозных по своему размаху задач, осуществляемых в это время. Кроме периодических сообщений о подготовке к войне и процессе милитаризации в западных странах, на протяжении всех 30-х годов особое внимание было обращено к фашистской.

Германии и к событиям в Испании. Германия 1933;1939 гг. изображалась империей всеобщего зла, реакции, источником грядущей войны, население которой изнывает под нацистским игом. Пик антигерманских настроений приходится на период гражданской войны в Испании. В советском официальном мировосприятии середины 30-х годов господствовала биполярная модель мира. Одним, положительным полюсом мира, являлась страна Советов. На другом полюсе располагался капиталистический мир, центром которого была фашистская Германия и ее союзники — Италия и франкистские мятежники в Испании. Гражданская война в Испании представлялась ареной борьбы между силами прогресса и реакции. Данная модель представлялась упрощенной схемой для создания образа мира: советского — светлого, прогрессивного, справедливого, и западного — загнивающего и враждебного. Центром мирового зла объявлялась нацистская Германии и фашизм. Для восприятия был характерен образ Советского Союза как осажденной крепости, население которой находится в ожидании грядущей войны.

Подводя итог всему комплексу формируемых официальными источниками представлений о Западе, следует констатировать их значительную узость, определяемую идеологическими рамками и классовым подходом, что, несомненно, приводило к существенному искажению западной картины мира. Бесспорным является факт значительной мифологизации и стереотипности создаваемого образа Запада. Содержательная заданность формируемых представлений о Западе во многом обуславливалась внутренними потребностями, необходимыми для укрепления позиции власти: социально-экономические трудности 30-х годов, неустойчивая внешнеполитическая ситуация и другие факторы не способствовали всеобщей поддержке населением власти и проводимых ей мероприятий. Отсеивая часть информационного потока и искажая западную действительность, власть получала еще одно средство манипулирования общественным сознанием.

При всей полноте контроля со стороны власти поступающей с Запада информации и значительности агитационно-пропагандистского информационного пресса, тем не менее, существовали и неофициальные каналы, формирующие иные представления о Западе в советском обществе. Активизация контактов с Западом, вызванная процессом индустриализации, привела к появлению одного из значительнейших неофициальных источников информации о загранице — поездок советских специалистов за рубеж и крупных иностранных колоний в СССР. Необходимо отметить неоправданное игнорирование некоторыми отечественными историками данных источников как значительных в процессе формирования представлений о Западе. Тем более это не оправдано при рассмотрении затронутого вопроса на крупнейших стройках страны, в том числе ГАЗе, где советские рабочие трудились бок о бок с иностранными, непосредственно знакомились с их уровнем жизни, традициями и укладом. Еще более алогичным представляется игнорирование заграничных командировок: советских специалистов в качестве значительного источника, информации о Западе, причем они были далеко не единичны (как это принято видеть). Возвращаясь на Родину, советские специалисты делились своими впечатлениями с родными, близкими, знакомыми, при этом невозможность установления контроля со стороны власти над содержанием рассказов о жизни на Западе давала возможность передать непосредственную реакцию от увиденного. Затем эта информация продолжала распространяться на уровне сплетен и слухов в обществе, создавая иные, отличные от официальных, представления о Западе.

Делая вывод относительно содержательной составляющей представлений о Западе, формируемых с помощью неофициальных каналов, надо отметить, что, безусловно, она во многом расходилась с официальной трактовкой. Во-первых, эти представления были разнообразнее и богаче, в общественном сознании появлялась та часть западной картины мира, которая отсекалась официальными источниками. Во-вторых, образ Запада переставал существовать исключительно в негативном свете, при всем комплексе кризисных явлениях 30-х годов уровень жизни населения в западных странах был значительно выше, чем в СССР, особенно в первой половине 30-х годов. Это явление наблюдали непосредственно как советские специалисты, побывавшие в заграничных командировках, так и подавляющая часть советских людей, наблюдавших быт иностранцев в Советском Союзе, в. том числе и на Автозаводе. Безусловно, Запад воспринимался более технически и производственно оснащенным, идеализировались производственные отношения, в отличие от резко критической классовой трактовки марксизма-ленинизма. Причем объектом идеализации выступали даже вещи, произведенные за границей. Запад ассоциировался с царством изобилия и благополучия. Ментальные черты представителей западной культуры в советском общественном сознании преломлялись через категории трудолюбия, дисциплинированности, извлечения выгоды, прагматизма, при этом отмечалась узость кругозора иностранцев (прежде всего, американцев, при их сравнении с советскими коллегами). Исходя из западных политических и гражданских традиций, иностранцы представлялись людьми с активной гражданской позицией, знанием своих прав и стремлением к их реализации. Данное положение также составляло одну из характерных черт образа западного человека в советском общественном сознании.

Таким образом, исходя из вышеупомянутого, следует констатировать феномен двойного уровня советского общественного сознания в отношении представлений о Западе. Первый уровень формировался официальными советскими источниками, отсекавшими часть западной реальности, тем самым, искажая ее и создавая мифологизированный и стереотипный образ Запада. Второй уровень, неподконтрольный государству, формируемый альтернативными источниками информации, существовал независимо от первого, на бытовом уровне. Хотелось бы отметить, что впоследствии этот феномен общественного сознания советских людей, заложенный именно в 30-е годы, будет существовать в дальнейшие периоды советской истории.

Аналогично системе источников о Западе 30-х годов, в последующие годы останется группа официальных источников, которые будут дополняться неофициальными каналами (в частности, знакомство советских солдат с жизнью в Западной Европе во время ее освобождения от фашистской Германии в период Великой Отечественной войны), влияющими на создаваемый в советском общественном сознании образ Запада.

В заключение необходимо отметить, что нам представляется актуальным дальнейшее изучение вопроса с привлечением нового комплекса источников, позволивших исследовать непосредственную реакцию советских людей на происходившие за границей события, и образа Запада в этот и последующие периоды. Кроме того, на наш взгляд, необходима дальнейшая работа по выявлению источников информации о Западе в различных слоях советского общества, и особенностях их восприятия западной действительности. С этой целью значимым видится изучение архивных фондов, находящихся в ведении ФСБ, а также фондов ЦГАИП, атакже документов заграничных архивов.

Таким образом, настоящее исследование оставляет место и перспективу для дальнейшей разработки проблемы.