Правомонархическое движение в Российской провинции. 
1905-февраль 1917 гг.: на материалах Костромской и Владимирской губерний

Актуальность. История крайне правых партий в России, широко развернувших свою деятельность в ходе первой русской революции, до недавнего времени не привлекала внимания историков. Однако сейчас очевиден рост интереса к этой проблеме. За последние 10 лет опубликованы монографии по теме, издаются сборники документов по истории монархического движения, изменившие наши представления о крайне правых. Идет активное изучение их деятельности в провинции. Между тем, крайне правое движение во Владимирской, и, особенно, Костромской губернии исследовано недостаточно. Существует ряд малоизученных и не освоенных исследователями источников по истории правомонархистов в этих губерниях Центральной России. Таким образом, актуальность изучения этой темы обусловлена двумя факторами: слабой изученностью и существованием комплекса неисследованных источников по истории правых. Специальное изучение движения по защите традиционных устоев во Владимирской и Костромской губерниях позволит значительно расширить наши представления о правомонархическом движении в Центральной России, выявить новые направления, а также общее и особенное в деятельности крайне правых на общероссийском уровне и в провинции.

Изменения в политической системы России в 1990;е годы, появление парламента, многопартийности, свободных выборов требуют обращения к истории политических партий начала прошлого века, и, в частности, деятельности крайне правого движения, представлявшего крупную политическую силу в стране и имевшего массу сторонников. Следует также учитывать, что в современной России появляются организации, которые считают себя преемниками правомонархистов начала прошлого века («Черная сотня», «Русское национальное единство» и др.) и, таким образом, их идеи по-прежнему остаются популярными для части российского общества. Некоторые взгляды крайне правых, в частности, на построение в России мощного суверенного централизованного государства при 4 доминирующей роли православия в жизни общества, разделяет и ряд политических партий страны, представленных в Государственной думе.

Все это заставляет еще раз обратиться к истории монархических партий, выявить побудительные мотивы участия в этом движении народных масс, проследить эволюцию форм, а также уточнить место, которое они заняли в общественно-политическом процессе начала XX века в России.

Объектом данного исследования выступает взаимодействие политических партий с российским обществом, и, прежде всего, взаимоотношения правых партий с социальными слоями и сословиями в условиях революционных потрясений и реформ начала XX века.

Терминология исследования. У исследователей не сложилось единой терминологии монархического движения. Членов монархических организаций — Союза Русского Народа, Союза Михаила Архангела, Союза русских людей и др. называют «черносотенцами», «крайне правыми», «монархистами», даже «революционерами справа"1. В данной работе используется терминология, предложенная Ю. И. Кирьяновым, который считает, что членов монархических организаций следует называть «крайне правыми», а движение — монархическим2. На наш взгляд, термин «черносотенец» стоит применять только для обозначения групп, занимающихся погромами в 1905;1907 гг., которые по своим идеям близки крайне правым, но не одно и то же.

Предмет исследования — деятельность и эволюция консервативно-монархических и черносотенных организаций российской провинции.

Территориальные рамки работы охватывают Владимирскую и Костромскую губернии — два граничивших региона Верхнего Поволжья. Это были типичные губернии Центральной России, с развитой промышленностью, мононациональным и монорелигиозным населением, в.

1 Нарский И. В. «Революционеры справа»: черносотенцы на Урале в 1905 -1916 гг. (Материалы к исследованию «русскости»). Екатеринбург. 1994. С. 40.

2 Кирьянов Ю. И. Правые партии в России (1911;1917 гг.). М, 2001. С.7−15. 5 связи с чем здесь фактически отсутствовали религиозные и национальные конфликты. Анализ деятельности местных консервативно-монархических организаций позволяет определить специфику их становления и эволюции в различных губерниях Верхнего Поволжья.

Хронологические рамки. Проблема рассматривается с 1905 г. до событий февраля 1917 г. Выбор первой даты обусловлен тем, что массовые организации правых появляются в России в ходе революционных событий 1905 г. Февральская революция положила конец их деятельности.

Степень научной изученности проблемы. В историографии правомонархического движения в России выделяются три этапа его изучения: дореволюционный, советский и современный.

Исследования о монархистах, выходившие в дореволюционный период, можно подразделить на два вида: работы, написанные в лагере монархистов, и труды их противников. Среди них преобладает публицистика. Эти работы создавались во время острой политической борьбы между монархистами и их противниками, поэтому они страдают односторонним подходом, хотя и несут важную информацию об эпохе. Сами работы содержат источниковедческие сведения и их лишь отчасти можно отнести к научным исследованиям. Сами монархисты в своих работах утверждали, что их движение носит самый широкий, подлинно народный характер, что последователей у них много, причем в подтверждение приводились совершенно фантастические цифры. Авторы этих работ стремились доказать, что монархия — единственная приемлемая форма власти в России1.

Не отличались объективностью и труды противников крайне правых. Все они носили ярко-разоблачительный характер. Образ монархиста в них — это образ авантюриста, убийцы, погромщика.

1 Илиодор. Правда о Союзе русского народа, Союзе русских людей и других монархических партиях. Одесса, 1907; Майков А. Революционеры и черносотенцы. СПб, 1907.

2 Алтайский Б. Кое-что о черной сотне // Народный труд. Народно-социалистическое обозрение. Вып. 2. СПб., 1906; Борисов Я. Кому нужны погромы? СПб., 1906; Вешков Е. Черные патриоты. 6.

Несколько особняком стоит работа В. Левицкого, которая не потеряла научного значения и сейчас. Однако и в ней автор воспроизвел стереотипы восприятия движения крайне правых — в частности, давая характеристику социального состав монархических объединений1.

Интересна и идеологически показательна характеристика монархических объединений, данная лидером большевиков В. И. Лениным: «Старый правящий класс, помещики-последыши, оставаясь правящими по-прежнему, создал себе соответственную партию». Таким образом, Ленин фактически не разделял монархистов и власть, поскольку движение крайне правых было, по его мнению, инициировано властями. Идеи Ленина, который с позиции классового подхода видел в организациях правых структуры, защищающие интересы монархии и помещиков, легли в основу советской историографии, заложили принципиальные оценки монархического движения на многие десятилетия.

В 1920;е гг. появился ряд работ, посвященных монархическому движению в России. В. Залежский высказывает мысль о том, что само крайне правое движение было инспирировано властью. При этом исследователь упоминает о том, что у средних городских слоев были контрреволюционные настроения. Автор считал, что главная причина кризиса монархистов — в том, что власти перестали их поддерживать. Эта точка зрения, с ее акцентом на несамостоятельности, зависимости монархического движения от властей позволила на долгие десятилетия прекратить «неудобное» обсуждение роли широких народных масс в крайне правом движении3. В предисловии В. П. Викторова к сборнику документов «Союз русского народа» исследователь доказывал, что СРН был тесно связан с правительством,.

М., 1906; Меч В. Силы реакции // Борьба общественных сил в русской революции в 1905 1906 гг. М., 1907.

1 Левицкий В. Правые партии // Общественное движение в России в начале XX в. Т. 3. Вып. 5. СПб., 1914.

2 Ленин В. И. Политические партии в России// Полное собрание сочинений. Т.21. С219.

3 Залежский В. Монархисты. Харьков, 1929. 7 получал от него субсидии, распад же союза был обусловлен тем, что после революции правительство стало меньше в нем нуждаться. В работах, вышедших в это время, обосновывался тезис о тесной связи крайне правых с Русской Православной Церковью1, а также выдвигается идея о схожести черносотенства и фашизма — однако эта мысль была позднее опровергнута самими советскими исследователями. Интересно, что схожие мысли были высказаны в русской эмиграции4, а позднее перекочевали в зарубежную историографию5.

Вышло несколько работ и о конкретных персоналиях6. Начиная с 1930;х гг. и до середины 1960;х гг., монархическое движение исчезает из поля зрения историков.

Новый всплеск внимания к истории крайне правых проявился лишь во второй половине 1960;х гг., когда значительно расширилась проблематика изучения революционной эпохи. При этом определенное внимание было уделено деятельности крайне правых в Третьей и Четвертой Думах. В советской историографии выделилось две полярные точки зрения на проблему отношений крайне правых и правительства Столыпина в это время. Первую отстаивал историк А. Аврех, вторую — В. Дякин. Последний считал, что в Думе друг другу противостояли две силы: правооктябристский блок и «дворянско-легитимистская реакция», куда в основном входила черная сотня. История третьей Думы и реформ Столыпина — это история.

1 Ростов Н. Духовенство и русская контрреволюция конца династии Романовых. М., 1930; Кандидов Б. П. Церковь в 1905 г. Очерки и материалы. Изд. 2-е. М., 1930; Костомаров Г. Д. Черная сотня под флагом религии в 1905. М., 1931; Попов Ф. К. Попы — черносотенцы (По Ярославским и другим архивным материалам). М., Иваново-Вознесенск, 1932.

2 Любош С. Б. Русский фашист Владимир Пуришкевич. Д., 1925. С.28−30.

3 Спирин JI.M. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. — 1920 г.). М., 1977. С. 287−288.

4 Марков Н. Е. Войны темных сил. Книга 1. Париж, 1928.

5 Лакер У. Черная сотня. Происхождение русского фашизма. М., 1994. С. 49.

6 Заславский Д. О. Рыцарь монархии Шульгин. Л., 1927.

7 Дякин B.C. Буржуазия, дворянство и царизм в 1911;1914 гг. — Д., 1988. — С. 123. 8 борьбы между этими двумя лагерями. А. Аврех отрицал тезис, что «Столыпин и крайне правые суть не одно и то же» 1. По его мнению, никакой «легитимистской» группы вообще не было, и все крайне правые поддерживали Столыпина. Их расхождения (нежелание реакции осуществлять реформу местного управления, стремление свернуть открывшиеся национальные школы и т. д.) носят мелкий, а не принципиальный характер, реакция смирилась с бонапартистским курсом премьера и начала выражать недовольство, только когда выявилась полная неудача этого курса. Также А. Аврех считает, что широкие массы не пошли за черной сотней, а ее создание было инспирировано правительством. Причиной раскола крайне правых, по мнению исследователя, было соперничество их руководителей, желание контролировать денежные поступления и влиять на правительство. Некоторую роль сыграли и программные разногласия, особенно в отношении к Государственной Думе и политике Столыпина3.

Ряд принципиальных установок относительно монархического движения содержится в работе Н. П. Ерошкина «Самодержавие накануне краха». Интересно, что в этой работе не акцентируется внимание на роли властей в создании монархических союзов, хотя отмечается, что они пользовались поддержкой царя. Социальный состав крайне правых — это «реакционно настроенные помещики и духовенство, некоторые интеллигенты, лавочники и уголовные элементы». Программа -«незыблемость самодержавия, воинствующее православие, великодержавный шовинизм и антисемитизм», хотя в целях демагогии проводилась критика некоторых чиновников (неугодных царю), было выдвинуто требование о государственном страховании рабочих и увеличении крестьянских наделов"4.

1 Аврех А. Я. Столыпин и третья Дума. М., 1967. С. 12.

2 Аврех А. Я. Указ. соч. С. 35.

3 Аврех А. Я. Царизм и IV Дума. 1912;1914. М&bdquo- 1981.

4 Ерошкин Н. П. Самодержавие накануне краха. М., 1975. С. 34. 9.

Погромы крайне правые проводили при поддержке полиции и войск: «мордатые звероподобные приказчики и дворники избивали рабочих, устраивали кровавые погромы революционной интеллигенции, учащихся, евреев"1.

Отдельная глава была посвящена крайне правым в работе В. Комина. Он считал, что создание крайне правых партий — это инициатива кругов, близких к «самодержавию, царскому двору"2. До этого у правящих кругов не было необходимости в создании своей партии, однако когда революционное движение стало угрожать существованию самодержавия, она оказалась нужна. Вся деятельность крайне правых целиком зависит от властей. Цель всего движения историк сводит к отвлечению «внимания широких народных масс от подлинных причин их тяжелого положения» и «борьбы против самодержавия». По его мнению, ряды крайне правых состояли из «представителей мелкой буржуазии, мещанства и деклассированных элементов, вовлеченных. путем подкупа, шантажа и.

•з различных обещаний". Рассматривая деятельность монархических союзов, автор пишет, что официальная сторона этой деятельности не являлась главной, потому что основное внимание уделялось «законспирированной деятельности»: погромам «инородческого, но особенно еврейского населения» и террористическим актам «против всех левых и неугодных политических деятелей"4.

В целом, работа В. Комина, опирающаяся к тому же лишь на источники, опубликованные в сборнике «Союз русского народа», была своеобразной квинтэссенцией всех идей советской историографии относительно монархического движения.

1 Ерошкин Н. П. Указ.соч. С. 35.

2 Комин В. В. История помещичьих, буржуазных и мелкобуржуазных политических партий в России. 4.1. Калинин, 1970. С. 12.

3 Комин В. В. Указ. соч.С.17.

4 Комин В. В. Указ. соч. С. 20.

Важным шагом вперед в изучении правых явилась работа JI. Спирина, основанная на широком круге источников1. Автор также считал, что в основе монархических партий являлись старые идеи «триады» («Самодержавие, Православие, Народность»), а предтечей всех монархических партий было Русское собрание. Он также отмечал, что революция в стране заставила правящие классы создать такую партию, которая боролась бы с революционными и оппозиционными организациями, и защищала интересы своих создателей2. Анализируя программу монархистов, JI. Спирин отмечает, что монархисты, как ни одна другая партия уделяли внимание еврейскому вопросу, считали, что всех евреев из России следует выселить. Аграрная программа крайне правых базировалась на идее о неприкосновенности частной собственности помещиков. Новизной работы стало то, что Л. Спирин практически первым из советских исследователей попытался определить численность крайне правых организаций — 100 тысяч человек. По его мнению, основу монархических организаций составляли мелкие лавочники, торговцы, владельцы трактиров, пивных, гостиниц, постоялых дворов, а также дворники, извозчики. Монархисты «привлекали в свои организации люмпен-пролетариев, представителей „дна“ и даже преступного мира». А «большинство крестьян холодно относились к СРН, справедливо не доверяя этой партии». В деятельности монархистов JI. Спирин выделил следующие стороны: посылка царю различных телеграмм, ведение устной и печатной пропаганды, создание боевых погромных дружин. Монархисты получали щедрую финансовую поддержку от властей. В свете вышесказанного исследователь пришел к выводу, что монархисты в «1905;1907 гг. располагали.

1 Спирин JT.M. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. 1920 г.). М 1977.

2 Спирин JT.M. Крушение. С. 159.

11 значительной силой и могли оказать весьма существенную поддержку самодержавию, что повлияло на ход и исход революции"1.

В работе Н. Г. Королевой был впервые проанализирован социальный состав крайне правых: по ее мнению, даже те рабочие и крестьяне, которых удалось вовлечь в ряды крайне правых, очень слабо были представлены в руководстве отделов — от 0,5 до 3%. Основную же массу членов СРН составляли представители мелкой буржуазии, лавочники, трактирщики, темные несознательные рабочие и крестьяне. Но добиться широкого участия рабочих в монархических организациях крайне правым так и не удалось. Исследовательница определила численность крайне правых в 200 тысяч человек2.

Истории крайне правого движения были посвящены разделы в коллективных работах: «Непролетарские партии России: урок истории» и «Непролетарские партии России в трех революциях», которые написали Н. Королева и С. Степанов. В данных исследованиях более подробно сказано о социальном составе, уделено некоторое внимание динамике численности, тактике крайне правых. Однако и здесь деятельность крайне правых рассматривалась как полностью отрицательная3.

Таким образом, для работ, посвященных правомонархическому движению в советской историографии, характерны: тенденция к приуменьшению численности крайне правых, отсутствие ясности с социальным составом, игнорирование того факта, что правые не были монолитной организацией с четкой структурой и иерархией, утверждение о тесной связи правых и властей. Деятельность правомонархистов рассматривалась исключительно в рамках идеологического.

1 Спирин JI.M. Указ. соч. С. 175.

2 Королева Н. Г. Правые партии в борьбе с революцией // Исторические записки. Т.118. М., 1990. С. 106.

3 Королева Н. Г. Помещичье-монархические организации в 1905;1917гг. // Непролетарские партии России в трех революциях. М., 1989.

12 противопоставления и оценок «Борьба большевиков с.» или «Краха помещичьих партий России».

Вместе с тем, именно советская историография начала научное исследование крайне правого движения, впервые был поставлен ряд важных проблем, введены в оборот новые источники.

Изменения в общественно-политическом строе в начале 90-х гг., открывшийся доступ к источникам, падение цензуры и провозглашение свободы, определили новые подходы к изучению движения по защите традиционных устоев в постсоветской историографии.

Переломную роль в изучении монархистов сыграла монография С. А. Степанова «Черная сотня в России (1905 — 1914 гг.)». В работе отразились все наработки советской историографии, и в некоторых аспектах работа принадлежит именно советской историографической традиции (например, именование крайне правых «черной сотней» и т. д.). Однако автор во многом пересмотрел традиционные положения об истоках монархического движения: он подчеркнул, что идеология крайне правых была крайне неоднородной, создание их организаций хоть и не носило стихийного характера, не было правительственным заказом. По-новому рассмотрел историк и вопрос о численности крайне правых. Он обосновал точку зрения, что в 1907;1908 гг. монархисты насчитывали не менее 400 тысяч человек1. Эта цифра, с теми или иными оговорками, принята большинством современных исследователей.

С. А. Степанов подробно рассмотрел социальный состав крайне правых. По его мнению, он отличался чрезвычайной пестротой. После появления массовых черносотенных организаций в них проникло л простонародье", «серый элемент», «подонки общества». Из буржуазии в СРН входили малообразованные, достаточно консервативные личности. Чиновничество попадало в черносотенные организации не всегда.

1 Степанов С. А. Черная сотня в России (1905;1914 гг.). М., 1992. С. 121.

2 Там же. С. 104.

13 добровольно. Что касается рабочих, то монархистам удалось привлечь их низы (малоквалифицированных рабочих) и верхи (рабочую аристократию). Количество рабочих в крайне правых организациях не превышало 12−15 тысяч человек. Рассматривая вопрос о погромах, Степанов приходит к выводу, что они носили стихийный характер, а не были организованы монархистами или властями. Анализируя другие виды деятельности крайне правых, автор говорит об издании многочисленных газет и брошюр, которые, однако, не пользовались популярностью и субсидировались правительством. Попытка СРН завести сеть чайных также оказалась неудачной, как и организация школ, носивших церковно-приходской характер.

По мнению исследователя, идеология крайне правых была удивительно негибкой (что подтверждает сокрушительный проигрыш монархистов на выборах в 1 и 2 Думу) и именно это привело к конфликту с П. Столыпиным, которого монаристы обвинили в «либеральности» курса и стали добиваться его отставки. Премьер же спровоцировал раскол СРН. Говоря о причинах краха монархистов, Степанов приводит следующие причины: отсутствие в их среде интеллигентных руководителей, охлаждение к ним широких слоев населения в связи со спадом революции, понимание крестьянами и рабочими того, что СРН не сможет решить их проблемы, грызня и неспособность к компромиссу среди руководителей крайне правых1. За рамками работы Степанова осталась работа региональных отделений монархических организаций, а также некоторые стороны их деятельности.

За последнее десятилетие правомонархическое движение оказалось в центре внимания исследователей. Выходят работы по истории всероссийских монархических партий и рассматривающие деятельность крайне правых в провинции, исследования русского консерватизма.

Крупнейшими являются работы Ю. И. Кирьянова. В монографии «Правые партии в России (1911;1917 гг.) автор реконструировал историю.

1 Степанов С. А. Указ. соч. С. 144.

14 крайне правого движения с 1911 г. до краха монархии в России — то есть заключительный, малоизученный этап их деятельности.

Исследователь пришел к выводу, что количество членов крайне правых партий к началу 1908 г. составляло около 400 тысяч человек. В то же время к началу 1916 г. их насчитывалось примерно 45 тысяч, то есть количество монархистов уменьшилось в 9 раз.1.

Рассматривая вопрос о тактике крайне правых, автор приходит к выводу, что нельзя сводить ее к погромам и убийствам политических противников. Однако тактика монархистов отличалась негибкостью, пассивностью. В значительной степени это было связано с тем, что область для политического маневра у консерваторов была небольшой, отсутствовали и реальные рычаги влияния на царя и правительство. Все правые исходили из особого пути развития России, не схожего с западноевропейским. Однако монархисты никогда не выступали принципиально против реформ, они лишь выступали за осторожность в их проведении, без коренной ломки в государственном слое. Вместе с тем, по мнению исследователя, слабость правых заключалась не в кризисе самой модели, а в отсутствии адекватной практической деятельности2.

Рассматривая причины кризиса монархического движения, автор приходит к выводу, что в крайне правых оказались разочарованы все, кто после революции примкнул к ним: многие рабочие и крестьяне вступали в СРН, ожидая для себя каких-либо выгод, защиту своих интересов. Но решить их проблемы в рамках существующей консервативной программы было невозможно — это расценивалось властями чуть ли не как революционные выступления. Не получая помощи, крестьяне и рабочие уходили из отделов. Хозяева предприятий, заинтересованные в защитниках традиционных устоев во время революции, после «подавления смуты» резко охладели к монархистам. Похожие мотивы были у торговцев, которые также хотели.

1 Кирьянов Ю. И. Правые партии в России (1911;1917 гг.). М, 2001.С. 174.

2 Там же. С. 338.

15 быстрого подавления революции, которая расстраивала торговлю, но потом обращали внимания на правые организации, лишь, когда хотели устранить конкурентов иных национальностей. Несомненно, в кризисе правомонархистов очень большую роль сыграла деятельность П. Столыпина, направленная на раскол движения. Немалую роль сыграло охлаждение к ним и царя, отсутствие ярких лидеров, плохо прописанная экономическая программа1.

В монографии «Русское собрание 1900;1917» Ю. И. Кирьянов рассмотрел историю одного из самых ярких объединений правомонархистов, которое справедливо рассматривают как «мозговой центр консервативных сил, оказавший решающее влияние на разработку их программных установок и сыгравший определяющую роль в формировании и создании правомонархических партий». Автор характеризует появление Русского собрания как реакцию «на западные космополитические влияния, которые. проникали в Россию». По мнению исследователя, «Русское собрание» не во всем стояло на консервативных позициях, оно не отвергало эволюционные меры, изменения, прежде всего в области экономики, положения и быта народа3. Основная часть членов состояла из интеллигенции, отставных чиновников и военных, хотя местные организации были несколько демократичнее4.

В недавно защищенной докторской диссертации И. В. Омельянчук указывает, что возникновение массового монархического движения было вызвано модернизационными конфликтами, обострившимися в российском обществе в начале XX в. (кризис идентичности, кризис участия и, в меньшей степени, кризис легитимности (несоответствие целей и ценностей правящего режима с представлениями граждан) повышали уровень политизации.

1 Кирьянов Ю. И Указ.соч. С. 401.

2 Кирьянов Ю. И. Русское собрание 1900;1917. М.: РОССПЭН, 2003. С.З.

3 Кирьянов Ю. И Указ. соч. С. 68.

4 Там же. С. 106.

16 населения и «способствовали рекрутированию в ряды «Черной сотни» адептов традиционализма"1. Многочисленные маргинальные социальные группы, возникшие в результате глубоких изменений, вызванных бурным ростом промышленности и урбанизацией страны (переселившиеся в города крестьяне и разночинная интеллигенция) в силу неустойчивости своего положения и вызванного этим социального беспокойства, проявили особенную политическую активность. Те, кто хотел сохранить свой новый статус, стремились к стабильности, поэтому они и оказались в монархическом лагере. Крайне правые сумели эффективно использовать архетипы русского национального сознания («Православие, Самодержавие, Народность»), что позволило создать всесословное политическое движение. Особый успех имело обращение к универсальным ценностям — в частности, к христианству, православной идее — это существенно расширило объективно узкую социальную базу крайне правых. Анализируя монархическую идеологию, исследователь пришел к выводу, что антисемитизм являлся для крайне правых одновременно и способом защиты своей национально-конфессиональной идентичности, и формой борьбы с революционным движением, и инструментом конкурентной борьбы в экономической сфере, и попыткой объединить массы людей, воздействуя на их инстинкты созданием образа общего врага.

В целом соглашаясь с предшественниками по поводу причин кризиса монархического движения, (противоречие интересов социальных слоев, оказавшихся в монархическом лагере, личные амбиции лидеров, действия властей по расколу крайне правых), исследователь отмечает, что сами монархисты «отнюдь не были абсолютно лояльны к Петербургскому «бюрократическому режиму». предлагая различные способы его реформирования, заслужив тем самым название «оппозиции справа». Еще одна причина проблем монархистов — то, что они сделали ставку на.

1 Омельянчук И. В. Черносотенное движение в Российской империи (1901 — 1914 гг.). Автореф.дисс.. док. ист. наук. Воронеж, 2006.С.30.

17 социальные группы уходящего общества: крестьян, помещиков, купцов, мещан, ремесленников.

Анализируя деятельность монархистов, автор пришел к выводу, что «хотя борьба с оппозицией являлась одним из основных направлений деятельности черносотенных организаций, следует признать, что велась она преимущественно мирными средствами», количество жертв правого террора (не более 5 человек) «ни в какое сравнение не идет с числом пострадавших от терактов, совершенных оппозицией (в первую очередь эсерами и анархистами) — более 17 тысяч (!) человек"1. Автор отмечает, что большинство крайне правых не задумывались над необходимостью модернизации политической системы России. А те, кто настаивал на серьезных изменениях, не имели возможности реализовать свои идеи. Хотя во многих случаях — в частности в экономической политике, идеи монархистов были вполне адекватны. Так же, как показало время, они гораздо более ясно оценивали внешнеполитические реалии, считая, что Россия должна избегать военных конфликтов. В общем, и целом, считает исследователь, в начале века монархическое движение было крупной силой и явилось важным фактором, который позволил царизму выдержать натиск Первой русской революции.

Большой интерес в последнее время вызывает исследование русского консерватизма2. Авторы подчеркивают, что российские консерваторы о никогда не возражали против реформ в принципе. Однако их теоретические построения неохотно принимались даже властями, которые не были заинтересованы в творческом развитии этих идей.

В истории крайне правого движения исследователей привлекают также отдельные аспекты, в частности, их деятельность в сфере народного.

1 Омельянчук И. В. Указ.соч. С. 40.

2 Репников А. В. Консервативные представления о переустройстве России. Конец XIX — начало XX в. М., 2006.

3 Репников А. В. Консервативная концепция российской государственности. М., 1999. С. 16.

18 образования рассмотрена В. Абушик1, издательскую деятельность исследовал А.В. Шевцов2, отношение крайне правых к Думе С.Б.Павлов3 и Д. Д. Богоявленский. Последний пришел к выводу, что взгляды монархистов на Думу не были однозначными, хотя к Манифесту 17 октября отношение было, как правило, негативное. Часть крайне правых стремились ликвидировать его в принципе, другие выступали за корректировку его последствии .

Исследователь Р. Б. Романов впервые целостно рассмотрел деятельность фракции крайне правых в Третьей Думе. Также в работе автор высказал ряд концептуальных идей по истории монархического движения. По мнению исследователя, пытаясь «вмонтироваться» в рамки третьеиюньской системы, крайне правые поняли, но так не смогли отрыто признать, что монархия в любом случае должна измениться — для своего собственного сохранения должна осуществить коренную перестройку всего государственного строя — то есть альтернативы этой перестройке в России начала века практически не было. Монархисты так и не смогли предложить массам внятного «проекта будущего», в отличие от своих конкурентов. «Секуляризация общественного сознания, отторжение им традиционных схем, а соответственно и кризис легитимности самодержавия воспринимались правыми как недуги деформированной ментальности отечественной элиты — а между тем, это были уже системообразующие.

1 Абушик В. В. Деятельность монархических организаций центральной России по повышению культурно-образовательного уровня народа // Политические партии и общественные движения стран содружества (XIX XX вв.): история, источниковедение, историография и современность. Владимир, 1995.

2 Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX в. СПб., 1997.

3 Павлов С. Б. 1905 год. Борьба крайне правых против учреждения полноправного парламента в России // Вестник Московского университета. Серия 8. История. 1999. № 5.

4 Богоявленский Д. Д. Отношение функционеров СРН к Манифесту 17 октября 1905 г. и реформированию политической системы//Революция 1905;1907 гг.:взгляд через столетие. М., 2005.

19 факторы русской жизни", приходит к выводу исследователь1. Деятельность крайне правых в последней Государственной Думе проанализировал А.А.Иванов2.

А.В. Репников рассмотрел отношения правых партий и рабочих в 1905;1907 гг. Исследователь пришел к выводу, что отношения правых к рабочему вопросу находилось в тесной связи с их отношением к буржуазному пути развития России. Одни из них настаивали на жестком вмешательстве государства в экономику, в том числе и с целью защиты рабочих. Другие правые считали, что таким вмешательством государство может нанести экономике непоправимый ущерб. Крайне правые не смогли решить насущные проблемы пролетариата. Поэтому после 1910 г. начинается развал монархических рабочих организаций3.

Ряд работ о крайне правых опубликован исследователями, связанными с различными консервативно-националистическими группировками. Ее цель — оправдание правых (этот термин, кстати, используется редко, преобладает «черная сотня») «по всем пунктам». Если работа В. В. Кожинова способствовала краху ряда мифов о монархистах, закрепившихся в массовом сознании4, и ее значение признают даже серьезные исследователи монархического движения5, то подавляющее большинство подобных работ выдержаны в духе откровенной апологетики.

Монархическое движение рассматривается как «последний оплот русской государственности», защищавший Россию от революционеров, большую часть которых составляли евреи. Погромы толкуются как.

1 Ромов Р. Б. Фракция правых в III Государственной Думе (1907 1912). Автореф. дис.. канд. ист. наук. М., 2003. С. 21, 28−29.

2 Иванов А. А. Фракция правых ГУ Государственной Думы в годы Первой мировой войны (1914 начало 1917). Дис.. канд. ист. наук. СПб., 2004.

3 Репников А. В. Правые партии и рабочий вопрос. //Предприниматели и рабочие России и условиях трансформации общества и государства в XX столетии. Ч. 1. С. 118−121.

4 Кожинов В. В. «Черносотенцы» и революция (загадочные страницы истории) М., 1988.

5 Репников А. В. Консервативные представления о переустройстве России. С. 23.

20 народный протест" против действий революционеров-евреев. Численность крайне правых, если о ней и упоминается, резко завышается (принятая сегодня в историографии цифра примерно 400 тыс. — в период расцвета) до 500 тыс. с пометкой о том, что это число лишь «активных» членов СРН, реальное количество якобы доходило до 3 млн.). Архиконсервативное окружение Николая II рассматривается как чуть ли не революционеры, Столыпина журят за излишнюю «мягкость» в обращении с социалистами, упрекают за то, что он не проводил в жизнь установки крайне правых и т. д. О правительственных субсидиях говорится как крайне нерегулярных и «вполне естественных». Крах крайне правых видят лишь в расколе в их рядах, отсутствии правительственной поддержки и «оскудении веры» 1. Дореволюционные монархические организации рассматриваются как интересный опыт для создания в современной России «православно-патриотической» организации. Подобные «исследования», не лишенные интереса как отражение определенных тенденций в сознании современного российского общества, в чем-то продолжавшие традиции начала века, как правило, издаются мизерными тиражами, печатаются на страницах националистический прессы. Очень большое распространение они получили в Интернете2.

Таким образом, современная историография отказалась от однозначно негативной оценки всего сделанного крайне правыми, от тезиса о правительственном «заказе», от таких эпитетов как «» реакционный", «помещичье-монархический» и т. д. Подробно анализируются причины и условия возникновения в России массового монархического движения, частично удалось решить вопрос о численности крайне правых, проследить ее динамику, подробнее рассмотреть социальный состав и идеологию и деятельность монархистов. Современные историки отказались от тезиса о том, что монархисты безоговорочно поддерживали правительство.

1 Степанов А. С. Краткая история Союза русского народа//Православие или смерть. — 1999. № 14.

2 http://sotnia.8m.com/salut.htm.

В последнее время появился ряд серьезных исследований, посвященных региональным монархическим организациям1. Большинство авторов пришли к выводу, что в 1906;1908 гг. крайне правым удалось привлечь в свои ряды достаточно широкие массы. Монархисты небезуспешно занимались культурно-просветительской деятельностью, возглавили борьбу против народного пьянства, преступности. Но практическая их деятельность была довольно слабой из-за отсутствия единства, противодействия их деятельности со стороны властей, недостатка средств и невозможности реализовать на практике многие свои политические и социально-экономические установки. Исследователи указывают и на причины кризиса монархического движения: падение монархических настроений в обществераскол центральных правых объединений, вызвавший дробление местных отделовусиление разногласий с губернскими и епархиальными властями, в некоторых случаях — с полицией и администрациями заводовнизкий финансовый и интеллектуальный потенциал самих монархистоввнутренние противоречия в правомонархических организациях.

Изучение монархического движения в Костромской губернии началось еще в 1920;е гг. В 1926 г. вышла статья А. Конокотина «Черносотенное движение в Костромской губернии». Работа стала одним из первых в.

1 Толочко А. П. Черносотенцы в Сибири (1905 г. — февраль 1917 г.). Омск, 1999; Станкова М. В. Черносотенно-монархическое движение в Западной Сибири в 1905 — 1917 гг. Автореф. дис.. канд. ист. наук. Омск, 1999; Михайлова Е. М. Черносотенные организации Среднего Поволжья в 1905 — 1917 гг. Чебоксары, 2000; Размолодин M.JI. Черносотенное движение в Ярославле и губерниях Верхнего Поволжья в 1905 — 1915 гг. Ярославль, 2001; Абушик В. В. Деятельность монархических организаций Центральной России в период буржуазно-демократических революций (1905 — 1917 гг.). М., 1995; Алексеев И. Е. Черная сотня в Казанской губернии. Казань, 2001; Рылов В. Ю. Правое движение в Воронежской губернии. 1903 — 1917. Воронеж, 2002; Максимов К. В. Монархическое движение в России: 1905 — 1917 гг. (На материалах Уфимской губернии). Автореф. дис.. канд. ист. наук. М., 2004; Никифорова С. М. Политическая борьба правых партий за сохранение самодержавия в России (1905;1907гг.) Автореф. дис.. канд. ист. наук. — Орел, 1999. и др.

22 советской историографии исследованием деятельности провинциальных монархистов. Автор подробно анализирует ситуацию в Костроме перед октябрьским погромом в 1905 г., затрагивает вопрос об отношениях крайне правых и рабочих (утверждается, что за крайне правыми пролетариат не пошел, что их поддержали лишь малоквалифицированные рабочие), монархистов и православной церкви. Однако оценка крайне правых весьма тенденциозна: они рассматриваются как партия, возникновение которой было инспирировано правительством, а потому всю деятельность монархистов автор свел к погромам и подавлению революции. Конокотин считал правомонархистов теснейшим образом связанными с полицией. Церковь рассматривается как их верный союзник. Очень большим недостатком, конечно, является отсутствие каких-либо ссылок на использованные интересные материалы1.

Работа А. Конокотина осталась единственным исследованием костромских правомонархистов в советской историографии.

Только в 1990;ее гг. эта проблема привлекла внимание исследователя К. В. Воротного, который опубликовал о них ряд статей. Автор отмечал, что первый монархический кружок в Костроме, который ставил своей целью защиту самодержавия, появился еще до манифеста 17 октября. В 1906;1907 гг. в губернии шло очень быстрое организационное оформление отделов и подотделов СРН. Именно К. Воротной ввел в научный оборот данные о численности костромских монархистов на пике их популярности — около 12,5 тысяч человек. Также исследователь впервые рассмотрел очень запутанную проблему раскола костромских монархистов3.

1 Конокотин А. Черносотенное движение в Костромской губернии// 1905 год в Костроме. Сб.ст.-Кострома, 1926.-С. 153−60.

2 Воротной К. В. Веселов В.Р. Монархическое движение в России: страницы истории // История России и Костромской край. С. 141.

3 Воротной К. Костромской Союз русского народа //Теория и практика высшего образования. Кострома, 1992. С. 54. Он же. Черносотенное движение в Костромской губернии// Костромская провинция в составе российского государства. — Кострома, 1994. Ч.З. С. 52.

В 2001 г. вышла работа M.JI. Размолодина «Черносотенное движение в Ярославле и губерниях Верхнего Поволжья». Автор затрагивает проблемы численности и социального состава костромских правых, отношениях с рабочими, формах деятельности крайне правых, причинах кризиса их идеологии. Однако работа, в основном, посвящена истории правомонархического движения в Ярославской губернии, где крайне правые действовали весьма активно. История монархистов Костромской губернии, на наш взгляд, проанализирована недостаточно — приводятся завышенные данные о численности местных монархистов, не учитывается местная специфика, когда речь идет о причинах раскола костромского отдела СРН, и сами обстоятельства раскола представлены бегло, деятельность крайне правых оценивается отрицательно1. Исследовательница В. В. Соловьева фактически первой специально рассмотрела историю монархического движения во Владимирской губернии. В работе приводятся данные о численности владимирских крайне правых, однако фактически не проанализированы этапы их организационного оформления, социальный состав, отношения с властями и церковью. Исследовательница рассмотрела вопрос об агитационной деятельности крайне правых (особенно распространении печатной продукции), благотворительности, в меньшей степени — об участии в выборах в Думу. На наш взгляд, деятельность местных правомонархистов в работе исследована недостаточно2.

Ю. А. Иванов в своей работе о Шуйском уезде проанализировал деятельность одного из самых активных монархических объединений Владимирской губернии — Союза русских православных людей. Удалось решить проблемы организационного оформления, численности и ее динамики. Рассмотрены различные стороны деятельности местных.

1 Размолодин M.JI. Черносотенное движение в Ярославле и губерниях Верхнего Поволжья. 19 051 915 гг. Ярославль, 2001. С. 54, 60, 218.

2 Соловьева В. В. Черносотенные организации Центрально-промышленного района. Дис.. канд. ист. наук. Владимир, 2003.

24 монархистов, их отношения с властью, обществом, церковью. Исследователь вводит такую важную составляющую, как восприятие уездным обществом политических процессов, происходящих в России, влияния «слухов и страхов» на сознание уездного обывателя. Также рассмотрены вопросы о межнациональных отношениях в регионе, «уездной ксенофобии». Исследователь отметил большую умеренность программ местных крайне правых по сравнению с программой всероссийского СРН. Автор делает вывод, что крах местных монархистов обусловлен тем, что общество отвергло экстремистские методы их деятельности, нарушавшие политическую стабильность. А лидеры правых не пользовались доверием и приобрели одиозную репутацию1.

Участие рабочих в правомонархических организациях Центральной России исследовал A.M. Белов. Автор отметил, что краеугольным камнем в идеях монархистов по отношению к рабочим была мысль о том, что у рабочего класса «не может быть специфических интересов и требований, что в России все трудящиеся — единое крестьянское население, часть которого лишь временно пришла работать на фабрики», что русский и европейский пролетарий — принципиально различные понятия, поэтому западные формы борьбы — забастовки, требования парламента в условиях России совершенно неприемлемы. Вообще же, несмотря на подавляющее влияние революционных партий, среди части рабочих Костромы преобладали монархические настроения, точнее, нежелание и страх перед решительными действиями против существующих порядков. В общем и целом, отношение рабочих к партиям сильно зависело от позиции местных властей. Многие из трудящихся присоединялись к монархическим партиям, поскольку те не подвергались гонениям и даже пользовались поддержкой властей. Однако.

1 Иванов Ю. А. «Уездная идеология». Религиозно-политическая жизнь российской провинции 1860−1910;х гг. Иваново, 2001. С.72−81.

2 Белов A.M. Политические партии и рабочие центрального промышленного района в революции 1905;1907 гг. Кострома, 1997. С. 23.

25 отсутствие реальных рычагов давления государства на производственные отношения толкало рабочих в лагерь революционных партий1.

Как видим, за последнее десятилетие опубликован ряд работ о различных аспектах деятельности монархистов во Владимирской и Костромской губернии. Однако даже самого общего целостного рассмотрения истории монархического движения в этих регионах не существует. Во Владимирской губернии исследователи практически не рассматривали проблемы социального состава крайне правых, важные виды их деятельности — благотворительность и издание газет, участие в парламентских выборах. Фактически не изучена деятельность костромских крайне правых. Так, из текста недавно изданной научной энциклопедии «Кострома», следует, что в Костроме в 1905;1907 гг. действовал местный отдел монархической партии, хотя в 1907 г. никакого отдела уже не было, а было отделение СРН. Ни слова не сказано и о численности костромских, а монархистов. Без должной критической проверки приводятся данные об их численности, не проанализирована ее динамика, отношения с властями и православной церковью, специфика идеологии костромских монархистов, их агитационная деятельность, причины раскола.

Заключая отбор литературы, необходимо отметить, что на региональном уровне существуют значительные пробелы в наших представлениях о деятельности и эволюции консервативно-монархических черносотенных организаций начала XX в. Все это обусловило наше обращение к их истории.

Отсюда вытекает цель исследования: выявить формы деятельности, стратегию и тактику правомонархических организаций Владимирской и Костромской губерний, их место и роль в общественно-политическом процессе в провинции.

1 Белов А. М Указ. соч. — С. 172.

2 Политические партии в 1905;1907 гг. //Кострома: историческая энциклопедия. Кострома, 2002. С. 271.

Эта цель реализуется через исследовательские задачи:

— провести анализ численности и социального состава крайне правых в разные периоды существования;

— выявить основные формы политического воздействия крайне правых на население, провести анализ их деятельности;

— проследить эволюцию в отношениях крайне правых с властью и церковью;

— выявить причины успеха монархических организаций на первом этапе их существования и причины упадка и краха крайне правых в 1908;феврале 1917 гг.;

Гипотеза исследования. Революция 1905;07 гг. привела к появлению в российской провинции многочисленных правых организаций, союзов и объединений. Вызванные к жизни как реакция на революционное и стачечное движение, правомонархические организации предпринимают попытку сплочения своих сторонников с целью сохранения традиционных ценностей, духовных устоев общества. Пользуясь на определенном этапе поддержкой правительства, местных властей, крайне правое движение достигает в 1906;1907 гг. значительного размаха. Однако в 1908;1917 гг. наступает спад движения. Правые организации, не сумевшие встроиться в Третьеиюньскую систему, «думскую монархию», постепенно сходят на обочину общественно-политической жизни провинции.

Методологической основой диссертационного исследования являются основные принципы исторического познания: историзм и научная объективность, применяемые в изучении поставленных проблем во временном развитии. Принцип историзма позволяет рассмотреть предмет исследования как процесс. Принцип объективности предполагает всестороннее, комплексное изучение правомонархического движения, основных тенденций его развития. Формационный подход позволяет оценить социально-экономическую сторону деятельности правых, а цивилизационный подход — проанализировать мировосприятие правыми.

27 происходящих событий. Использованы общенаучные методы: логический (включающий в себя метод дедукции, индукции, аналогии), количественный, позволяющий проследить рост и падение числа членов монархических объединений, интенсивность их деятельности (количество собраний, молебнов, телеграмм). Историко-сравнительный метод позволил выявить особенности монархических организаций во Владимирской и Костромской губерниях. Проблемно-хронологический метод позволяет проследить динамику численности монархических организаций, структурные изменения отделов. При работе с источниками использованы методы: текстологического и конкретного анализа, статистический, ретроспективный, обеспечивающие воссоздание целостной картины событий.

На защиту выносится проблема поиска социальными стратами и сословиями российской провинции адекватного их мировосприятию общественно-политического выбора и его трансформации, а также факторов, влияющих на этот выбор.

Источниковой базой работы является несколько групп материалов, отложившихся в архивных коллекциях, также опубликованные.

1. Документы правомонархических организаций.

Архивы костромского и владимирского отдела СРН сохранились лишь отчасти. Ценную информацию дает изучение опубликованных уставов монархических организаций («Союз русского народа. Московский союз русского народа. Основоположение», «Устав общества под названием Всероссийский Дубровинский СРН», «Устав общества под названием Союз русского народа»). В сборнике «Правые партии. 1905;1917. Документы и материалы» содержатся постановления Главного совета СРН, которые дают информацию о расколе среди монархистов, о мерах, предпринятых в Петербурге, чтобы разобщить местных крайне правых.

2. Делопроизводство органов губернской власти отражает пристальное внимание властей к развитию монархического движения в губернии. В фонде канцелярии костромского губернатора (Государственный.

28 архив Костромской области (ГАКО), ф. 133) имеются донесения исправников, дающие информацию об организационном оформлении крайне правых, их численности, финансовой деятельности, расколе местного отдела СРН, открытии в 1911 г. подотдела в Юрьевце, о крайне правом движении в губернии в 1913 г., В фонде владимирского губернатора (Государственный архив Владимирской области (ГАВО), ф.14) содержатся сведения о регистрации монархических организаций Владимирской губернии, утверждении их уставов, отношении с властями, численности, организационном оформлении, погромах. В фонде Шуйской городской управы (Государственный архив Ивановской области (ГАИО), Ф.369) содержатся сведения о регистрации монархических организаций. В фонде бюро по выдаче пропусков в места нахождения Николая Второго в Костроме (ГАКО, Ф.755) содержатся сведения о подготовке монархистов к празднованию 300-летия Дома Романовых, их социальном составе и численности. В фонде Костромского истпарта (Государственный архив новейшей истории Костромской области (ГАНИКО), ф.383) содержится копии донесения костромского губернатора в Департамент полиции о монархических организациях губернии в 1915 г.

3. Документы правоохранительных органов.

В фонде прокурора Владимирского окружного суда (ГАВО, ф. 107) отложились документы о собраниях владимирских монархистов, в фондах Владимирского полицмейстера (ГАВО, ф. 981) и Владимирского уездного исправника (ГАВО, ф. 989) содержатся донесения и рапорты полицейских властей, которые позволяют дать характеристику лидерам местных монархистов, отношения к ним общества. В фонде Шуйского уездного исправника (ГАИО, Ф.46) отложились материалы о деятельности Шуйских монархистов: агитации, отношениях с церковью, центральными органами СРН и суздальским отделением организации. Здесь же имеются донесения о настроениях населения в 1912 г. В фонде полицейского управления г. Иваново-Вознесенска (ГАИО, Ф.4) содержатся сведения о собраниях,.

29 которые проводила местная самодержавно-монархическая партия, организации монархического общества «Царь и народ». В фонде костромского губернского жандармского управления (ГАКО, Ф.749) отложились данные о политических партиях губернии в 1908;1910 гг. В фонде Костромского истпарта (ГАНИКО, ф. 383) имеются копии донесения костромского полицмейстера о событиях, предшествовавших костромскому погрому 19 октября 1905 г.

В целом эта группа источников несет важную информацию о текущей деятельности правых, их организационном оформлении, регистрации, отношениях с обществом.

4. Местная периодическая и непериодическая печать 1905;1917 гг.

В работе использованы непериодические издания социал-демократов, в которых есть информация о черносотенных настроениях среди рабочих Костромы, связи полиции и крайне правых, помощи, которые оказывали власти монархистам в проведении агитации, костромском погроме. Ценные данные об ивановских и владимирских монархистах содержатся в листовках 1905;1907 гг., которые частично опубликованы1.

Материалы периодической печати: «Костромского листка», «Костромских губернских ведомостей», «Костромских епархиальных ведомостей», «Поволжского вестника» (Кострома), «Рабочего» (Кострома), «Владимирских губернских ведомостей», «Владимирских епархиальных ведомостей», «Владимирца», «Клязьмы», «Владимирского края» (Владимир), «Ивановского листка» (Иваново-Вознесенск) содержат уникальные факты по истории правомонархического движения в регионе исследования: они позволяют реконструировать разнообразные формы деятельности крайне.

1 «Революционное движение в Костромской губернии в 1905;1907 гг." — «Заре навстречу. Костромской совет в 1905 г." — «Всеобщая стачка Иваново-вознесенских рабочих в 1905 г." — «Листовки иваново-вознесенской большевистской организации 1900;1917 гг." — «Рабочее движение во Владимирской губернии 1910;1914 гг.».

30 правых, сделать вывод о ее интенсивности. Однако достоверность той или иной информации зависела от политической направленности печатного органа. Губернские и епархиальные ведомости" были официальными изданиями. В руководстве «Костромского листка» с 1905 г. сотрудничали социал-демократы, настроенные на борьбу с властями и монархическими партиями. Кадетские издания «Владимирец» и «Клязьма» занимали непримиримую позицию по отношению к крайне правым. Относительно нейтральную и взвешенную позицию занимал «Поволжский вестник». Материалы монархической газеты «Рабочий», а также «Ивановского листка», «Владимирского края», «Русского знамени», настроенных на защиту монархических и охранительных идей и их пропаганду, также требуют критического отношения.

5. Мемуары современников.

Фрагментарные сведения по истории крайне правых в Костроме содержатся в воспоминаниях Л. Колгушкина и С.М. Чумакова1. Обоих мемуаристов отличает крайне неодобрительное отношение к монархистам, что отражает позицию интеллигенции начала века. В воспоминаниях депутата Первой Государственной думы от Костромской губернии З. Г. Френкеля содержатся сведения о костромского погроме, выборах в Государственные думы, черносотенных настроениях в регионе. Очень ценный источник — это неопубликованные воспоминания членов РСДРП, в разное время работавших в Костроме (ГАНИКО, ф. 383). В воспоминаниях А. Михайловской много места отведено костромскому погрому 19 октября 1905 г., борьбе социал-демократов с монархистами в 1905 г. В этом же фонде содержатся воспоминания И. Крыгина, в которых можно почерпнуть сведения о позиции молодежи по отношению к крайне правым в 1905 г. В воспоминаниях О. Диановой-Чижовой есть интересный материал о чайной.

1 Чумаков С. М. Воспоминания костромича// Губернский дом. 1992.№ 1- Колгушкин JI. А. Костромская старина//Костромская земля. Вып.2. Кострома, 1992.

СРН в 1912;1913 гг. В фонде Костромского обкома КПСС хранятся воспоминания A.M. Победоносцева о борьбе членов костромской боевой дружины с монархистами (ГАНИКО, ф. 3215). О несостоявшемся покушении боевой дружины на главу «Сусанинского кружка» — товарища прокурора А. Масальского сообщает, А И. Богачева (ГАНИКО, ф.383). В сборнике «1905 год в Костроме», вышедшем в 1926 г., опубликован ряд воспоминаний о революционных событиях 1905;1907 гг. в Костроме. Все эти воспоминания написаны после революции, их отличает большая пристрастность к политическим противникам, однако они сообщают нам ценные факты.

В целом, автором проведен комплексный источниковедческий анализ. Всего было использовано около 100 единиц хранения 16 фондов из четырех архивохранилищ Владимирской, Ивановской и Костромской областей. Все эти документы позволяют нам воссоздать общую картину монархического движения во Владимирской и Костромской губерниях в 1905;1917 гг.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые предпринята попытка комплексно изучить правомонархическое движение в Костромской и Владимирской губерниях. В исследовании реконструирован процесс появления и организационного оформления правомонархических организаций, их размещение, структура, численность и социальный состав (в частности, участие рабочих и крестьян). Проанализировано финансовое положение местных отделов СРН, основные направления деятельности, участие в погромах, взаимоотношения с обществом, властью, церковью, специфика проявления идеологии крайне правых в провинции. В научный оборот введены источники об издательской деятельности костромских крайне правых, их численности, различных видах деятельности, расколе, что позволило по-новому осветить ряд малоизученных аспектов проблемы.

Научно-практическая значимость. Рассмотрение истории монархического движения в губерниях Центрально-промышленного района, тактики и стратегии крайне правых, их отношений с обществом и властями существенно изменяют наши представления о взаимодействии.

Заключение

.

События революции 1905;1907 гг. активизировали часть общества, которая придерживалась охранительно-консервативного мировосприятия и взглядов. Владимирская и Костромская губернии не остались в стороне от этого процесса. Монархическое движение здесь возникло, в первую очередь, как реакция на революционное движение в стране и носило стихийный характер. Появившийся в середине 1905 г. в Костромской губернии «Сусанинский кружок» сразу сориентировался на сохранение старых порядков. Оглашение Манифеста 17 октября, истолкование которого для правомонархистов стал образцом того, против чего они боролись, привело к погромам октября 1905 г., когда крайне правые впервые вышли на политическую сцену. Несмотря на то, что погромы носили стихийный характер, связь волны погромов и монархического движения показывают два обстоятельства: во-первых, то, что многие погромщики позднее вошли в отделы СРН, стали его руководителями, во-вторых, объекты ненависти крайне правых были те же, что и у погромщиков: интеллигенция, революционеры, учащиеся, инородцы.

Таким образом, можно сказать, что сначала монархическое движение получило мощный стимул «снизу». Однако власти сумели воспользоваться такими выгодными настроениями. В Костромской губернии при помощи администрации начинается быстрое организационное оформление крайне правых. Во Владимирской губернии власти также оказали крайне правым помощь, хотя такие факты носят там единичный характер. Появление монархических организаций в регионе шло двумя путями: «сверху» — когда в губернию приезжали эмиссары СРН, и «снизу», когда возникали местные монархические организации.

Начинается рост численности крайне правых. По нашим подсчетам, в 1907;1908 гг. в Костромской губернии количество крайне правых составляло примерно 5 тысяч человек, во Владимирской губернии численность правомонархистов в это время — около 20 тысяч человек. Несомненно, что.

170 большинство членов состояло в черносотенных организациях достаточно формально. Однако в 1905;1908 гг. влияние местных правомонархистов было весьма широким — у них был большой резерв в лице крестьян и мещан, которые, формально не входя в число членов, придерживались крайне правых взглядов.

Тем не менее, вскоре начинается быстрое падение численности крайне правых. Во Владимирской губернии численность крайне правых к 1916 г. упала примерно в 12 раз: с 20 367 членов до 16 641. Значительным было падение численности монархистов и в Костромской губернии — в 5 раз: с 5000 до 11 002.

По нашим подсчетам, большинство в правомонархических организациях по сословной принадлежности составляли крестьяне, которые, однако, либо уже жили в городе, либо были тесно связаны с ним. Революционные события ударили по мещанам и крестьянам, привели к экономическим потерям и разорению, их неустойчивое социальное положение порождало тягу к порядку, «твердой руке». Этим же можно объяснить симпатию же к монархистам «отсталых» слоев пролетариата, которые к тому же к концу 1905;1906 гг. пострадали от забастовок.

Успех крайне правых, таким образом, в 1905;1908 гг. можно объяснить рядом причин: усталостью от революции, тем, что на некоторое время они смогли убедить все слои населения, что сможет решить их проблемыпод держкой властей и многих священнослужителей.

Деятельность правомонархистов во Владимирской и Костромской губернии была достаточно активной. Крайне правые проводили собрания, лекции, издавали газеты, распространяли агитационную литературу, участвовали в думских кампаниях, занимались благотворительностью,.

1 Кирьянов Ю. И. Численность и состав крайних правых партий в России (1905;1917 гг.: тенденции и причины изменений //Отечественная история. 1999. № 5. С. 32.

2 ГАКО. Ф.755. On. 1. Д. 2 Л.32−28- Воротной К. В. Веселов В.Р. Монархическое движение в России: страницы истории // История России и Костромской край. Кострома, 1993. С. 145.

171 боролись с народным пьянством. Однако они так и не смогли предложить массам конструктивную программу, поэтому их деятельность носила бессистемный характер. Главными проблемами были отсутствие интеллигенции среди местных монархистов и незначительность финансов, которыми они располагали.

Постепенно активность местных крайне правых сошла на нет. Все меньше становится собраний, которые посещают лишь несколько десятков человек, перестает распространяться агитационная литература, закрываются газеты. Фактически, последним всплеском активности стало участие владимирских и костромских монархистов в праздновании 300-летия династии Романовых.

Огромный удар по монархическому движению нанес партийный раскол, после чего в стране появилось два самостоятельных СРН. В Костромской и Владимирской губерниях основная масса монархистов поддержала А. Дубровина, однако дрязги и скандалы, которые последовали за расколом в местных организациях, ухудшали репутацию монархистов.

Меняются и отношения с властями. Если в ходе борьбы с революционным движением власти (особенно в Костромской губернии) оказывали различную поддержку крайне правым, то в 1908;1909 гг. власти постепенно отходят от поддержки крайне правых. В Костроме это усугубилось отставкой губернатора А.Веретенникова. Можно выделить несколько причин ухудшения отношений между монархистами и властями: во-первых, позиция правительства П. Столыпина, который хотел лишить черносотенцев самостоятельности и превратить в верное оружие в руках властей, во-вторых, нежелание властей слишком тесно сотрудничать с партией, имеющей погромную репутацию, наконец, в-третьих, понимание того, что СРН оказался вовсе не такой сильной и влиятельной организацией, как казалось, и его так и не удалось вмонтировать в Третьеиюньскую систему.

Таким образом, можно выделить следующие причины кризиса крайне правого движения во Владимирской и Костромской губерниях. Во-первых, спад революционного движения и отсутствие у монархистов конструктивной программы преобразований, когда стало ясно, что СРН не может решить социально-экономических проблем народной жизни. Во-вторых, утрата поддержки властей. В-третьих, разобщенность крайне правых, их неспособность объединиться. В-четвертых, кризис в предреволюционной России тех идей, которые отстаивали крайне правые. В-пятых, отсутствие ярких лидеров и интеллигенции среди местных правомонархических организаций.

Даже начало первой мировой войны и патриотический подъем в стране никак не «встряхнули» местных монархистов — движение находилось в полном застое, что понимали и власти, и сами крайне правые. Последовавшее после Февральской революции закрытие монархических организаций лишь закрепило уже существующее положение. В целом, в России начала века в кризисе оказалась сама монархическая идея — во всяком случае, в том виде, в котором она существовала в стране. Поэтому и партии, пытавшиеся ее защищать, были фактически обречены на крах.