Принцип состязательности и гарантии его обеспечения в уголовном судопроизводстве

Актуальность темы

диссертационного исследования. Конституция Российской Федерации провозглашает: «Судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон» (ст. 123). Провозгласив этот фундаментальный принцип, Основной Закон России одновременно определил и закрепил наиболее важные направления для развития нашего процессуального законодательства, а также поставил задачи выявления содержания принципа состязательности, создания правового механизма его обеспечения в каждой из отраслей процессуального права.

Для системы уголовного процесса состязательность имеет существенное значение. Именно она служит основой для правового положения сторон, участвующих в процессе, их прав и обязанностей и взаимоотношения друг с другом и с судом. Ее реализация — одно из весьма эффективных средств обеспечения прав и свобод человека и гражданина.

В наши дни уголовно-процессуальное право и практика его применения формируются под воздействием тенденции возрастания роли состязательного начала при производстве по уголовным делам. Причем решение ее связывается не только с судебными, но и досудебными стадиями уголовного процесса.

Существовавший до недавнего времени уровень законодательного закрепления и регулирования состязательности не в полной мере соответствовал тому значению, которое придала ей Конституция РФ. УПК РСФСР 1960 г. четко не раскрывал понятие принципа состязательности. Недостаточно были очерчены и задачи суда в состязательном судопроизводстве, равенство сторон требовало более полного обеспечения. Объективно провозглашение в Основном Законе РФ состязательности российского судопроизводства вызвало необходимость существенных преобразований ряда принципиальных инструментов уголовного процесса, совершенствования механизма их гарантирования.

В УПК РФ получили определенное развитие положения, отвечающие задачам демократизации судебного процесса, построению процедуры на разных стадиях на началах состязательности, стремлению обеспечить защиту и неуклонное соблюдение основных прав и свобод граждан, вовлекаемых в уголовное судопроизводство. Однако этот УПК не может быть признан пределом совершенства. Он не во всем последовательно придерживается требований реализации состязательного начала, в связи с чем и возникает необходимость в системном анализе уголовно-процессуальных норм (как УПК РСФСР 1960 г., так и УПК РФ), законодательно формулирующих понятие состязательности и регулирующих обеспечение осуществления этого принципа, а также в поиске на основе результатов такого анализа путей дальнейшего совершенствования российского уголовного судопроизводства. Развитие научной мысли не может останавливаться. Оно должно идти в ногу с жизнью, способствовать тому, чтобы отечественное право, в том числе уголовно-процессуальное, еще в большей мере служило интересам и человека и гражданина.

Имеющаяся литература по проблеме состязательности в уголовном процессе довольно обширна. Этот уголовно-процессуальный институт давно находится в поле зрения ученых. О нем писали практически все авторы, исследовавшие принципы уголовного процесса. Анализу состязательности в российской уголовно-процессуальной науке, а также ее законодательному регулированию, перспективам развития посвящены многочисленные статьи. В частности, различные аспекты состязательности освещали Н. С. Алексеев, В. И. Басков, В. П. Божьев, А. Д. Бойков, М. М. Выдря, П. М. Давыдов, В. Г. Даев, Т. Н. Добровольская, Ю. В. Кореневский, Н. И. Ковтун, A.C. Кобликов, Э. Ф. Куцова, В. З. Лукашевич, Я. О. Мотовиловкер, И. Л. Петрухин, H.H. Полянский, Р. Д. Рахунов, В. М. Савицкий, Ю. М. Стецовский, М. А. Чельцов и др. авторы. В более широком плане проблемы состязательности в уголовном процессе разрабатывались в работах В. П. Нажимова (1977 г.), Ю. В. Мещерякова (1990 г.). Наиболее значительные исследования данного вопроса проведены М. С. Строговичем (1939 г.), А. О. Машовец (1994 г.), С. Д. Шестаковой (1998 г.), Н. К. Панько (2000 г.).

Между тем, проблема состязательности в уголовном процессе не утрачивает своей актуальности. Многие вопросы, имеющие значение для ее обеспечения в уголовном судопроизводстве еще недостаточно разработаны, являются дискуссионными. В ходе подготовки проекта УПК велась полемика по проблеме принципа состязательности, его содержания и действия при производстве по уголовному делу. Сегодня, несмотря на принятие нового УПК, некоторые итоги этой дискуссии требуют своего анализа и обобщения. Связано это с тем, что новый кодекс не разрешил всех вопросов, а некоторые его положения противоречивы и непоследовательны. Появившиеся публикации, анализирующие УПК РФ, свидетельствуют о том, что споры среди сторонников различных научных подходов лишь обострились.

Нужно также констатировать, что все еще не уделяется необходимое внимание гарантиям реализации данного принципа на практике. В равной мере актуален и вопрос о необходимости возрождения подхода к состязательности как к способу установления истины, выявления правды и достижения справедливости по каждому уголовному делу.

Цели и задачи исследования. Основная цель диссертационного исследования состоит в комплексном рассмотрении происхождения и эволюции, сущности состязательности в уголовном судопроизводстве, уяснении ее места и значения в уголовном процессе России, выявлении, с одной стороны, позитивных положений, а с другой — определении пробелов, недостатков законодательной регламентации и обеспечения состязательности, а также в определении путей устранения этих пробелов и недостатков.

Эти цели оказали решающее влияние на постановку конкретных задач, которые решались в процессе научного исследования. В частности, к задачам такого рода относятся следующие:

— показать закономерности развития и социальную ценность состязательного построения уголовного процесса;

— исследовать опыт раскрытия сущности и значения состязательности в русской дореволюционной и современной иностранной процессуальной доктрине и законодательстве;

— раскрыть сущность и назначение состязательности, содержание всех элементов, составляющих ее механизм, определить роль и место суда в обеспечении состязательности в уголовном процессе;

— дать анализ законодательного регулирования состязательности, определить уровень обеспечения состязательности в различных стадиях уголовного процесса;

— выработать предложения и рекомендации по совершенствованию законодательной регламентации гарантий последовательной реализации состязательности.

Методология исследования. В ходе исследования были использованы общенаучные методы сравнения, анализа и синтеза, обобщения, индукции и дедукции и специальные научные методы логико-юридического анализа, исторического, сравнительно-правового, статистического.

Нормативной базой исследования являются Конституция Российской Федерации, действующее уголовно-процессуальное законодательство. В работе использовались решения Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ, источники зарубежного права.

Эмпирическая база исследований охватывает: опубликованную судебную практику, статистические материалы, отражающие различные аспекты уголовно-процессуальной деятельности.

Научная новизна исследования выражается прежде всего в попытке комплексного анализа современной трактовки состязательности уголовного процесса с учетом обширного доктринального материала, накопившегося в последние годы, и новейших тенденций развития отечественного и зарубежного уголовно-процессуального права, опыта его реализации. При этом особое внимание уделено теоретическим и практическим проблемам обеспечения состязательности в досудебных стадиях уголовного процесса и в суде первой инстанции. На базе такого исследования сформулированы предложения по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства и практики его применения.

Из общей массы выводов и предложений, излагаемых в диссертации, на защиту выносятся, в частности, следующие:

1) заслуживает поддержки получившее в последние годы сравнительно широкое распространение мнение, что российский уголовный процесс, сохраняя черты процесса смешанного, все в большей мере насыщается элементами состязательности. Особенно активно эти элементы проникают в досудебные стадии;

2) состязательность как одно из важнейших процессуальных средств, обеспечивающих законность, обоснованность и справедливость итогового решения по уголовному делу (приговора), не может не быть одновременно и средством установления истины. Приговор по уголовному делу — акт правосудия. Он должен опираться на достоверные данные, отражать правду, а не фиксировать «победу» какой-то из сторон, которая смогла более удачно представить «свои» доказательства в ходе судебного разбирательства. Основные правила доказывания, закрепленные в УПК РФ (ст.ст. 73, 86 — 88), ориентируют именно на такой подход не только участников уголовного процесса, выполняющих функцию обвинения (уголовного преследования), но и суд;

3) признание состязательности в качестве одной из основ уголовного процесса и ее законодательное закрепление — надежная опора для последовательного обеспечения равноправия сторон. Это существенно прежде всего для стороны защиты, поскольку исключает какие-либо процессуальные преимущества другой стороны, — как правило должностного лица (прокурора), представляющего государство с его несравнимо намного более мощными ресурсами;

4) распространение состязательности на досудебные стадии должно и впредь проявляться в разумном расширении, прежде всего, судебного контроля за законностью и обоснованностью действий органов дознания и следствия, осуществляющих предварительное расследование уголовного дела, а также в совершенствовании деятельности защитника по обеспечению состязательности. Судебный контроль, который возможен на названных стадиях, должен обеспечить соблюдение законов при расследовании преступлений и гарантировать законность, обоснованность и объективность разрешения возникающих спорных вопросов;

5) УПК РФ в определенной мере устранил пробел регулирования уголовно-процессуальным законом пределов и порядка судебного контроля в стадии расследования. Практика применения этого закона покажет, насколько удачной и эффективной является предусмотренная в нем регламентация, одним из исходных положений которой является альтернатива: заинтересованному лицу дано право обратиться к прокурору или в суд (ст.ст. 124, 125 УПК РФ). Однако едва ли можно считать такое решение идеальным. Было бы целесообразным не исключать из числа субъектов, контролирующих законность и обоснованность решений и действий дознавателей и следователей, начальников органов дознания и начальников следственных отделов. Их контроль мог бы служить эффективным, а главное оперативным дополнением к контролю прокурорскому и судебному. Именно такой контроль мог бы оградить суды от необходимости рассмотрения значительного количества жалоб и тем самым способствовать глубокому разбирательству наиболее спорных и сложных вопросов, возникающих в ходе предварительного расследования уголовных дел;

6) подлинная состязательность неразрывно связана с обеспечением реальной защиты от обвинения. В связи с этим в работе сформулированы и обоснованны меры по совершенствованию и повышению качества осуществляемой защиты, в частности, выдвинуты предложения:

— о наделении следователя обязанностью приводить в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого основные доказательства виновности обвиняемого. Знание защитником доказательств, положенных в основу обвинения, позволит одновременно и активно проводить защиту, и в то же время не создаст новых препятствий для следствия. С учетом этого предлагается дополнить ст. 171 УПК РФ указанием на то, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого должны быть указаны доказательства, положенные в основу обвинения. Параллельно следует дополнить ст. 47 УПК РФ указанием на то, что обвиняемый вправе знакомиться с доказательствами его виновности, приведенными в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого;

— об установлении не только обязанности органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций предоставить запрашиваемые адвокатом документы или их копии, но и ответственности соответствующих лиц в виде штрафа на сумму до двадцати пяти минимальных размеров оплаты труда за неудовлетворение требования адвоката предоставить необходимый документ;

— о наделении адвоката правом затребовать в бесспорном порядке через суд те документы, которые не были ему предоставлены добровольно;

— о включении в УПК положения, наделяющего защитника правом задавать вопросы при завершении следственного действия, а если следователь не возражает, то в ходе его производства;

— о гарантиях права защитника на участие во всех следственных действиях с участием его подзащитного путем возложения на следователя обязанности уведомить защитника о времени и месте их производства. Невыполнение этой обязанности следует признать нарушением закона, исключающим допустимость доказательств;

— о необходимости указывать в обвинительном заключении не перечень доказательств, как это предусмотрено новым УПК РФ (ст. 220 ч. 1, п.п. 5, 6), а сами доказательства;

— о наделении защитника правом составления защитительного заключения, в котором систематизировано излагается позиция защиты. Оно могло бы содержать предложения о дальнейшем направлении дела, о квалификации преступления, об обстоятельствах, смягчающих ответственность подзащитного, об изменении меры пресечения и иных обстоятельствах, имеющих значение для оправдания или смягчения ответственности обвиняемого, ссылку на доказательства и на источники их получения, оценку собранных доказательств и обоснование в необходимости оправдания подзащитного или смягчения его ответственности.

Такое заключение обязательно должно приобщаться к материалам дела и учитываться при подготовке к судебному заседанию;

— о возможности и желательности проведения предварительного слушания в открытом судебном заседании (в отличие от предусмотренного ч. 1 ст. 234 нового УПК РФ закрытого судебного заседания);

— о необходимости предоставления судье права независимо от позиций сторон разрешать заявленное в ходе предварительного слушания ходатайство об исключении доказательства (в отличие от предусмотренной ч. 5 ст. 234 УПК РФ обязанности судьи удовлетворить названное ходатайство при отсутствии возражений противоположной стороны);

— об обязательном участии государственного обвинителя, обвиняемого и его защитника при проведении предварительного слушания. С этой целью в УПК следует включить положение о том, что в случае неявки в заседание защитника по неуважительным причинам, а также когда участие защитника в предварительном слушании невозможно на протяжении длительного срока, судья принимает меры к обеспечению участия в судебном заседании вновь назначенного адвоката (в отличие от предусмотренной УПК РФ (ч. 4 ст. 234) безусловной возможности проведения предварительного слушания при неявке своевременно извещенных участников производства по делу);

7) с целью обеспечения состязательного построения судебного следствия и равноправного участия сторон в исследовании доказательств предлагается ввести повторный и перекрестный допросы в судебном разбирательстве;

8) в современных условиях состязательность может быть реализована лишь тогда, когда обвиняемый (подсудимый) обладает возможностью беспрепятственно пользоваться помощью квалифицированного защитника — профессионала. К сожалению, большая часть подсудимых в российских судах лишена такой возможности, поскольку у нас не было и нет надежно работающего процессуального механизма, гарантирующего качество защиты, предоставляемой неимущим и малоимущим. С учетом зарубежного опыта в диссертации высказано предложение о том, каким должен быть такой механизм;

9) положение, раскрывающее содержание деятельности защитника в стадии судебного разбирательства (ч. 1 ст. 248 УПК РФ), целесообразно уточнить, предусмотрев, в частности, возможность представления им доказательств;

10) для обеспечения равенства сторон при представлении доказательств предлагается ввести правило, согласно которому ходатайство подсудимого или его защитника о вызове в суд дополнительного свидетеля должно быть обязательно удовлетворено, если сам заявитель обеспечит присутствие данного свидетеля;

11) исходя из того, что в состязательном процессе суд не может быть пассивным и идти на поводу у какой-то из сторон, в диссертации высказывается мнение, что в пределах предъявленного обвинения и, несмотря на отказ прокурора от обвинения, правосудие должно свершиться, должен быть вынесен законный и обоснованный приговор;

12) обоснована необходимость расширения круга оснований для возвращения дела прокурору.

Теоретическая и практическая значимость исследования состоит в том, что содержащиеся в диссертации сведения теоретического и прикладного характера имеют значение для дальнейшего развития научных разработок обеспечения состязательности в уголовном процессе. Сформулированные в результате исследования выводы и рекомендации могут быть использованы в процессе дальнейшего совершенствования уголовно-процессуального законодательства, а также при преподавании уголовного процесса в учебных заведениях юридического профиля.

УПК РФ выводы о несовместимости состязательности и возбуждения судом уголовного дела распространил и на дела частного обвинения. Согласно ст. 318 гражданки И. П. Смирновой и запросом Верховного Суда Российской Федерации. 11СЗ РФ. 2000 г. N5. Ст. 611.

УПК РФ уголовные дела частного обвинения возбуждаются путем подачи заявления потерпевшим или его законным представителем. Полагаем, что для такого решения нет достаточных оснований.

По делам частного обвинения возбуждение уголовного дела судом может протекать в состязательном правоотношении, когда жалоба потерпевшего перед лицом беспристрастного судьи предъявляется обвиняемому. УПК РСФСР еще до внесения в него изменений и дополнений законом от 7 августа 2000 г. «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР» и судебная практика выработали состязательный характер процедуры возбуждения уголовного дела судом по делам частного обвинения. Суд при этом не становится обвинителем, именно такой позиции придерживается и Конституционный Суд РФ: «полномочие суда возбуждать уголовные дела этой категории по существу означает лишь его право и обязанность принять к своему рассмотрению жалобу потерпевшего. Реализация судом указанного полномочия сама по себе не связана с функцией обвинения, которую при рассмотрении дел данной категории осуществляет потерпевший» 111.

В процессуальной литературе давно высказывается мнение, согласно которому суд принимает на себя обвинительную функцию, если продолжает разбирательство дела, не смотря на отказ прокурора от обвинения278. Новый УПК РФ, по существу, выражает такую же позицию: «Полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела полностью или в соответствующей части» (ч. 7 ст. 246 УПК РФ). Постановлением Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. признано, что суд не в праве продолжать разбирательство дела и.

276 См.: УПК РСФСР (ч. 5 ст. 109) — п.п. 4, 8 — 9 Постановления Пленума Верховного Суда РСФСР № 4 от 25.09.1979 г. «О практике рассмотрения судами жалоб и дел о преступлениях, предусмотренных ст. 112, ч. 1 ст. 130 и ст. 131 УК РСФСР» (Сб. постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР по уголовным делам. М. 1995. С. 448 — 455).

277 Определение Конституционного Суда РФ по запросу Ванинского суда Хабаровского края о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального Кодекса РСФСР от 26.01.1999 г. //Российская газета. 23.03.1999 г.

См.: Савицкий В. М. Процессуальные последствия отказа прокурора от обвинения //Правоведение. 1972. № 1. С. 70 — 79. разрешать его на общих основаниях, если прокурор отказался от обвинения (ч. 4 ст. 248 УПК РСФСР признана не соответствующей Конституции РФ). При отказе от обвинения продолжение судом разбирательства дела есть «осуществление судом не свойственной ему обязанности по обоснованию предъявленного органами расследования обвинения» , — утверждает Конституционный Суд РФ.

Но прокурор, отказываясь от обвинения, выражает всего лишь собственное мнение, основанное на его внутреннем убеждении, а это не исключает возможности его заблуждения и существования иной точки зрения. Такой отказ вовсе не означает, что обвинение больше не существует, и сам предмет спора сторон исчез, оно продолжает существовать в материалах уголовного дела, в сформулированном органами предварительного расследования обвинительном заключении, утвержденном прокурором. Причем часто не тем прокурором, который в дальнейшем должен поддерживать обвинение в суде. Утверждение прокурором обвинительного заключения свидетельствует о его убежденности в необходимости поддерживать данное обвинение и далее. То есть даже при отсутствии прокурора в разбирательстве, в материалах дела есть и обвинительный тезис, и подтверждающие его доказательства280. Следовательно, суд может осуществлять правосудие, не выходя за пределы предъявленного обвинения. Поэтому рассматриваемое решение ставит органы уголовного преследования и всю систему правосудия в зависимость от позиции одного лица — государственного обвинителя281, которым по новому УПК РФ может стать не только прокурор, но и следователь (в том числе органов ФСБ, МВД, ФСНП), а также дознаватель (например, оперуполномоченный уголовного розыска).

279 Постановление Конституционного Суда РФ от 20 апреля 1999 г. «По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород». //СЗ РФ. 1999 г. N 17. Ст. 2205.

280 См. об этом Тыричев И. В. Принципы советского уголовного процесса. М. 1983. С. 51.

281 См. об этом: Багаутдинов Ф., Васин А. Последствия отказа прокурора от обвинения в суде //Российская юстиция. 2000. № 3. С. 40 — 41.

Таким образом, суд не «обосновывает предъявленное органами расследования обвинение», а лишь продолжает исследовать его, учитывая мнения всех участников процесса, и в том числе прокурора как стороны в деле.

В настоящее время отказ государственного обвинителя от обвинения приводит к тому, что в этом случае решение по делу принимает сторона обвинения.

Как следует из обзора кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда за 1999 г., нарушением принципа состязательности признается вынесение судом обвинительного приговора при отказе от обвинения государственного обвинителя и потерпевшего. Так, Свердловским областным судом К. оправдан по ч. 3 ст. 148 УК РСФСР (вымогательство) за недоказанностью совершения преступления. Кассационная инстанция, рассмотрев дело по жалобе потерпевших в части оправдания подсудимого и оставив оправдательный приговор без изменения, указала следующее: «Из материалов дела видно, что государственный обвинитель отказался от обвинения по ч. 3 ст. 148 УК РСФСР. Потерпевший Шихов, согласно его собственноручному заявлению, от участия в судебном заседании сознательно уклонился. Участвовавшая в процессе потерпевшая Литвинцева от предоставленной возможности выступить в судебных прениях отказалась» 282. При таких обстоятельствах суд в соответствии с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 20 апреля 1999 г. N 7 — П не вправе был выносить обвинительный приговор, в связи с чем позиция суда первой инстанции была признана правильной.

В результате подобной практики, суд фактически ограничивается в своей компетенции по осуществлению правосудия позицией одной из сторон в процессе.

Реализация положения нового УПК РФ, закрепленного в ч. 7 ст. 246, также может привести суд к полной зависимости от определенных действий сторон. Отказ прокурора от обвинения означает прекращение уголовного дела или.

282 Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ за 1999 г. //Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 9. С. 15. уголовного преследования, вопрос о том было ли совершено преступление и кто его совершил в действительности, перестает быть важным.

Во имя стремления к «чистой состязательности» роль суда, фактически, сводится к молчаливому наблюдению за поединком сторон и объявлению победителя, к выполнению лишь технических функций по обеспечению порядка в судебном заседании, процедуры судебного процесса. Состязательность, конечно, не должна являться самоцелью. Ее пределы должны определяться задачами, поставленными законодателем перед уголовным судопроизводством.

Кроме того, отсутствие у суда возможности продолжать рассмотрение дела при отказе прокурора от обвинения, по сути, нарушает права потерпевшего от преступления — стороны в деле283. В первую очередь, именно потерпевший, в случае несогласия с позицией государственного обвинителя заинтересован в отмене оправдательного приговора или сохранении более тяжкого обвинения. Суд же вынужден отказывать в удовлетворении жалобы потерпевшего, ссылаясь на позицию государственного обвинителя, что отнюдь не способствует развитию состязательных начал. К сожалению, ст. 246 нового УПК РФ предусматривает, что «полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства влечет за собой прекращение уголовного дела или уголовного преследования полностью или в соответствующей его части.». В этом случае от потерпевшего ничего не зависит, при любой его позиции отказ государственного обвинителя от обвинения влечет прекращение уголовного дела или уголовного преследования. В результате право потерпевшего на поддержание обвинения (ст. 46 ч. 2 п. 16 УПК РФ) при производстве по ряду уголовных дел сводится на нет.

В юридической литературе распространено мнение о том, что направление судом дела на дополнительное расследование противоречит состязательности284.

283 См. об этом: Зеленин С. Р. Значение мнения потерпевшего при отказе прокуратуры от обвинения //Журнал российского права. 2002. N 5. С. 5.

284 Долгушин A.B. Развитие процессуальных условий реализации принципа состязательности. Дисс. .канд. юрид. наук. М. 1995. С. 20- Ковтун H.H. О роли суда в доказывании по уголовным делам в свете конституционного принципа состязательности процесса //Государство и право. 1998. № 6. С. 62- Кожевников И. Упорядочить полномочия.

УПК РФ не предполагает направление судом дела на доследование. Конституционный суд РФ в постановлении от 20 апреля 1999 г. также пришел к выводу, что суд не вправе возвращать дела для дополнительного расследования по основаниям, предусмотренным п.п. 1 и 3 ч. 1 ст. 232 УПК (ввиду неполноты расследования, а также при наличии оснований для предъявления другого обвинения или изменения обвинения на более тяжкое или существенно отличающееся от ранее предъявленного на основе собственной инициативы), так как при этом якобы суд осуществляет обвинительную деятельность, не соответствующую функции правосудия и противоречащую состязательности.

На наш взгляд такое решение недостаточно обоснованно. Прежде всего, необходимо учитывать, что лишение суда полномочий по возвращению уголовных дел на дополнительное расследование может кардинально повлиять на качество правоприменительной практики досудебного производства, поскольку в более чем 60% случаев именно суд, а не прокурор возвращают дело на стадию предварительного расследования285. Статистика органов предварительного следствия МВД свидетельствует, что ежегодно почти каждое десятое дело, направленное в суд, возвращается для производства дополнительного следствия. Так, в целом по России для доследования следователям органов внутренних дел возвращено в 1995 г. — 8,1%, в 1996 г. — 7,9%, в 1997 г. — 7,8%. В первом.

ЛО/ полугодии 1998 г. эта цифра составила 8,2%, а в 1999 г. — 6,7%. Представляется, что подобный факт игнорировать нельзя.

Кроме того, истинность данного вывода подтверждается теоретическим анализом. Конституционный Суд утверждает: «Суд, сам, инициируя продолжение следственной деятельности по обоснованию обвинения (при обращении дела к доследованию), выполняет не свойственную ему обвинительную функцию.» следователя //Российская юстиция. 1997. № 12. С. 23- Теймэн С. Суд присяжных в современной России глазами американского юриста //Государство и право. 1995. № 2. С. 70.

285 См.: Законность в Российской Федерации. М. 1998. С. 153. Подроб. об этом см.: Петуховский A.A. Направление уголовного дела на дополнительное расследование и проблемы повышения качества дознания и предварительного следствия. Автореф. дисс. .канд. юрид. наук. М. 1991.

Такие действия суда при отсутствии о том ходатайств сторон «могут отражать только интересы обвинения, так как тем самым обеспечивается восполнение недостатков именно обвинительной деятельности.».

Однако в самом постановлении Конституционного Суда РФ мысль о том, что направление дел на доследование представляет собой исключительно обвинительную деятельность, аргументирована недостаточно. Доследование может способствовать дополнению действий защиты, восполнению пробелов, образовавшихся в позиции защиты. Тем более это важно, если учесть, что 30% дел.

О Й7 рассматриваются у нас без участия адвоката, а для большинства граждан реализация ими своих прав, без оказания им квалифицированной юридической помощи, вызывает трудности.

Так, Пермским обл. судом Логинов был осужден по п.п. «а», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ за умышленное убийство трех лиц. Из материалов дела видно, что выводы суда о мотивах совершенного убийства противоречивы. В начале описательной части приговора суд указал, что убийство Логинов совершил из мести, а в концесделал вывод о неправомерности поведения потерпевших, выразившегося во вторжении в чужую квартиру и в угрозах хозяйке квартиры и Логинову. Согласно приговору характер противоправных действий потерпевших в отношении осужденного вынудил его схватить нож и нанести им удары. Эти обстоятельства могут свидетельствовать о возникновении сильного душевного волнения у лоо.

Логинова. Их исследование могло бы послужить дополнению действий защиты. Но судом они исследованы не были. В результате приговор был отменен с направлением дела на новое расследование.

В подобных случаях активность суда, направленная на установление обстоятельств в интересах защиты способствует равенству сторон.

286 Аналитическая справка «О результатах работы органов предварительного следствия МВД РФ в 1995, 1996, 1997, а также в первом полугодии 1999 г.» .

287 Данные за первое полугодие 1999 г. см.: Божьев В. К вопросу о состязательности в российском уголовном процессе //Уголовное право. 2000. № 1. С. 48.

288 Обзор кассационной практики Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ за 1999 г. //Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 9. С. 15.

Новый УПК РФ (ст. 297) требует, чтобы приговор был законным, обоснованным и справедливым. Вряд ли безучастный к выяснению обстоятельств, имеющих значение для дела, суд может постановить приговор, отвечающий этим требованиям. Восполнение пробелов расследования служит поиску истины, а значит вынесению справедливого приговора. Устранение этих полномочий суда превращают правосудие в механизм, далекий от целей, соответствующих интересам правосудия, справедливости, так как разбирательство дела предстает в виде простого соревнования сторон, результат которого не имеет значения.

Кроме того, решение об отсутствии у суда права направить дело на доследование, как ограничивающие разбирательство дела доказательствами, представленными сторонами, ведет к постановлению приговора, не соответствующего истинному убеждению судей. Между тем ст. 17 УПК РФ требует оценивать доказательства «по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом законом и совестью». Возникающие в деле неясности суд не всегда в состоянии устранить своими силами. По сути закон понуждает его постановить приговор исходя из предоставленных ему материалов и, быть может, вопреки совести судей.

Конечно, доследование по инициативе суда с целью предъявления нового обвинения, изменения обвинения на более тяжкое и привлечение к ответственности новых лиц противоречит состязательному процессу. С этой точки зрения особого внимания заслуживает решение данного вопроса в ст. 237 УПК РФ, которая предусматривает право судьи по своей инициативе на возвращение дела прокурору в случаях нарушения уголовно-процессуального закона для устранения препятствий к его рассмотрению судом. Возвращение прокурору уголовного дела «для устранения препятствий к рассмотрению дела судом» практически означает, что судья может вернуть дело прокурору только для технического исправления допущенных нарушений: «обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением.», «копия обвинительного заключения или обвинительного акта не была вручена.», «есть необходимость составления обвинительного заключения или обвинительного акта по уголовному делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера». Такая формулировка сужает полномочия судьи для возвращения прокурору дела по собственной инициативе. Представляется предпочтительнее содержащийся в УПК РСФСР институт направления судом дела на дополнительное расследование в связи с существенным процессуальным нарушением.

Направление судом дела на доследование в связи с существенным процессуальным нарушением можно признать противоречащим состязательности только в случае, если его проводит сторона обвинения, а не независимый следователь как это должно быть в современном уголовном процессе. Суд должен стремиться к всестороннему, полному и объективному рассмотрению дела. Поэтому доследование не должно отождествляться с обвинительной деятельностью. Оно может быть направлено к укреплению позиций защиты, тем самым, способствуя постановлению справедливого судебного решения289.

В настоящее время все более популярной становится идея расширения недавно введенного в российский уголовный процесс института сделок о признании вины. Эта проблема достаточно актуальна сегодня, поскольку указанный институт называют «необходимым спутником состязательности» 290.

УПК РФ содержит отдельную главу «Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением», что означает возможность соглашения о признании вины и фактически привело к.

289 Исследования даже «дореформенного» уголовного процесса показывают, что в большинстве случаев решения на стадии судебного разбирательства о направлении дела на дополнительное расследование принимаются по ходатайству защиты: Конституционные основы правосудия в СССР. М. С. 112.

290 В частности, Совет судей Российской Федерации на пленарном заседании, состоявшемся 3 апреля 1998 г., определил, что в новом УПК необходимо предусмотреть право обвинителя и защитника на начальной стадии судебного процесса заключать с согласия обвиняемого соглашение о признании вины (Совет судей голосует за сделки о признании //Российская юстиция. 1998. № 6. С. 5). Более того постановлением от 30 января 2001 г. «О ходе судебной реформы в Российской Федерации и перспективах развития судебной системы» Совет судей РФ указал, что возможность сделок о признании вины следует предусмотреть «не только, по делам о преступлениях, за которые следует наказание до двух лет лишения свободы, но и по более широкому кругу распространенных в судах общей юрисдикции дел, по которым упрощенному судопроизводству. Согласно ст. 314 УПК РФ обвиняемый вправе при согласии государственного или частного обвинителя и потерпевшего заявить о согласии с предъявленным обвинением и ходатайствовать о назначении ему наказания без проведения судебного разбирательства по делам о преступлениях, наказание за которые не превышает пяти лет лишения свободы.

В процессуальной литературе утверждается, что поскольку основным условием состязательного процесса является правовой спор государства и личности о его виновности, постольку неизбежно существование сделок о признании вины. В основе этого утверждения лежит тот факт, что если состязательное судопроизводство — это спор, а один из его участников (обвиняемый) признает себя виновным, то тем самым теряет смысл продолжение такого спора, — так как-то, что считается по всякому уголовному делу спорным (факт совершения конкретным лицом преступления), после признания обвиняемым себя виновным перестает быть таковым.

Институт сделок о признании является «родным» для стран общего права. Это объясняется особыми историческими условиями этих стран, в том числе особым подходом к принципу состязательности судебного разбирательства. В англо-американской правовой системе принцип состязательности может быть реализован путем заключения сделки о признании вины, где обвинитель (атторней) свободно распоряжается обвинением и может договориться (при участии судьи) с адвокатом о том, что подсудимый признает часть предъявленных ему обвинений в обмен на отказ обвинителя от поддержания остальных обвинений или смягчения наказания. Такая договоренность довольно часто влечет немедленное (без судебного следствия) вынесение судьей приговора по обвинениям, признанным подсудимым. предусматривается наказание до шести лет лишения свободы. Это позволит сократить сроки рассмотрения уголовных дел и снизить нагрузку на суды" .

2 1 См.: Лазарева В. Легализация сделок о признании вины //Российская юстиция. 1999. N 5. С. 23.

Представляется, что столь однозначный подход и к институту сделок о признании вины, и в целом к состязательности процесса не оправдан. К переносу его на российскую почву надо подходить с особой осторожностью.

Действительно, использование сделок о признании вины открывает возможность упрощенного и ускоренного завершения дела на основании признания обвиняемым своей вины. Для уголовного судопроизводства было бы желательно придерживаться той формы, которая адекватна тяжести и сложности рассматриваемого преступления и тем правовым последствиям, которые могут наступить в результате такого рассмотрения. Нет необходимости рассматривать дело о преступлении, не обладающем значительной степенью тяжести и совершенном человеком, добровольно и искренне признающем свою вину в порядке, требующем проведения достаточно сложной и длительной процедуры (например, с участием суда присяжных). Положительное начало в применении сделок о признании усматривается в возможности разгрузить суды, ускорить судопроизводство, в значительной мере сократить судопроизводственные расходы.

Однако российское уголовное судопроизводство с его направленностью к защите и частных, и общественных интересов может воспринять институт сделок о признании вины лишь с рядом ограничений. В частности, суд не должен быть связан процессуальной позицией сторон по делу. Судье следует прилагать все усилия, чтобы установить обстоятельства дела независимым способом. При этом он не обязан принимать сторону обвинения или защиты. Уголовное наказание должно понести лицо, которое действительно виновно в совершении преступления, а не то которое, по каким-либо причинам, пошло на признание собственной вины в совершении преступления. Именно поэтому ч. 2 ст. 316 УПК РФ среди условий постановления обвинительного приговора называет необходимость судье убедиться в том, что обвинение, с которым согласился подсудимый обоснованно и подтверждается доказательствами, собранными по уголовному делу.

Стремление суда реализовать требование справедливого наказания виновных и освобождения от уголовного преследования невиновных, установленное ст. 6 УПК РФ, исключает для суда возможность удовлетвориться формальным признанием вины. В противном случае оно, фактически приравнивается к совершенному доказательству, имеющему заранее установленную высшую силу. В итоге вместо независимости от сторон, суд займет по отношению к сторонам подчиненное положение, а признанию обвиняемого будет придано исключительное значение. Последнее означает противоречие требованиям ч. 2 ст. 77 УПК РФ, согласно которой «признание обвиняемым своей вины в совершении преступления может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств».

Развитие уголовно-процессуального законодательства по этому пути может привести к отрицательным последствиям. Исчезнет существенная гарантия защиты интересов обвиняемого, что подтолкнет следователей к стремлению любыми способами получить от обвиняемого показания, в которых он признал бы свою вину.

Наибольшим недостатком сделок о признании является возможность ложного признания обвиняемого. Ложное признание при заключении сделки приносит «.обществу двойное зло: невинный будет осужден, а виновный навсегда окажется безнаказанным». В США, где как отмечают С. Тейман, В. Лазарева, другие авторы, 90% дел разрешается посредством сделок о признании вины зачастую этот институт критикуется. Как отмечает Л. Уайнреб: «Всего.

292 Викторский С. И. Русский уголовный процесс. М. 1997.С. 290. При этом нужно заметить, что ложное сознание обвиняемого особенно трудно проверить в силу недоказанности его вины, так как вероятность заключения сделки со стороны обвинителя пропорциональна слабости обвинительных доказательств. См. об этом: Смирнов A.B. Реформы уголовной юстиции конца XX века и дискурсивная состязательность //Журнал российского права. 2001. N 12.

293 Лазарева В. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. Самара. 2000. С. 184 — 202- Тейман Стивен. Сделки о признании вины или сокращенные формы судопроизводства: по какому пути пойдет Россия? //Российская юстиция. 1998. № 10— 11- Уильям К. Брайсон Американское уголовное судопроизводство //Сб. Верховенство права. М. 1992. С. 175. несколько минут, как правило, достаточно обвинителю и защитнику, чтобы «организовать» заявление со стороны обвиняемого, и еще несколько минут требуется обвиняемому, чтобы сделать это заявление в суде. Справедливо оценивая нашу судебную систему можно сделать вывод, что осуждение обвиняемого на основе его заявления о признании вины является нормой, а полное разбирательство дела судом исключением. Такая подмена теоретической модели уголовного процесса его реально существующей моделью тем более поразительна, что нам так нравится провозглашать признаком нашей цивилизованности возложенное на государственное обвинение требование доказывать вину человека без какого-либо содействия с его стороны, «собственными самостоятельными усилиями» (решение Верховного суда США по делу Миранды, 1966 г.)" 294. В связи с этим следует подчеркнуть нецелесообразность допущенного прямого перенесения названного института англо-американского процессуального права в российскую правовую систему.

В соответствии с рассмотренными выше положениями (ограничение суда в возможности направлять дело на дополнительное расследование по собственной инициативе, запрет продолжать суду рассмотрение дела на общих основаниях при отказе прокурора от обвинения, возможность сделок о признании и др.) можно сделать вывод о том, что инициатива судей по установлению истины, защите интересов личности, общества и государства существенно ограничивается новым уголовно-процессуальным законодательством, а принцип состязательности противопоставляется принципам объективной истины и публичности уголовного процесса.

Однако, несмотря на исходные положения о пассивности суда новый УПК РФ содержит нормы, не согласующиеся с подобной его ролью.

Прежде всего, суд в УПК РФ назван среди субъектов, осуществляющих собирание доказательств по уголовному делу. В целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73, суд собирает доказательства. Согласно ст. 73 УПК РФ в процессе доказывания должны быть установлены как изобличающие.

294 Уайнреб Ллойд Л. Отказ в правосудии. Уголовный процесс США. М. 1985. С. 92. лицо обстоятельства, так и обстоятельства, оправдывающие его, либо смягчающие его участь.

При этом, являясь участником процесса доказывания, суд имеет процессуальное положение, отличное от положений сторон. Суд должен выяснить и взвесить доводы, как в пользу обвинения, так и в пользу обвиняемого (подсудимого). То есть суд стремится только к выяснению всех обстоятельств дела, в то время как сторона обвинения стремится доказать свой обвинительный тезис, а сторона защиты опровергнуть или смягчить его.

Более того, закрепляя назначение суда создать необходимые условия для выполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав в статье, регулирующей принцип состязательности, УПК в другой статье (ст. 87), допускает право суда в целях проверки доказательств в необходимых случаях по собственной инициативе получение дополнительных доказательств. Поэтому суд (что закреплено в ст. 88 УПК) может вынести решение о виновности обвиняемого лишь на основе достоверных доказательств. Это означает, что суд не вправе во имя полной абсолютной беспристрастности жертвовать установлением истины по делу.

Таким образом, суд является обладателем широких полномочий, в частности, он не ограничен доказательствами, представленными сторонами. От него зависит истребование новых доказательств, которые он признает необходимыми для разрешения дела. Суд не только разрешает дело, но и принимает необходимые меры к выяснению всех обстоятельств дела. Так, в соответствии со ст. 283 УПК РФ суд по собственной инициативе может назначить судебную экспертизу, вправе вызвать для допроса эксперта (ст. 282 УПК). По собственной инициативе суд вправе признать доказательство недопустимым (ч. 4 ст. 88, ч. 5 ст. 335 УПК РФ).

УПК РФ требует вынесения судом законного, обоснованного и справедливого итогового решения (ст. 297 УПК РФ) по уголовному делу. Это требование осуществимо, если суд рассматривает материалы дела всесторонне, полно и объективно, устанавливая обстоятельства дела в соответствии с действительностью. Условие постановления законного, обоснованного и справедливого приговора означает активность суда в выяснении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Предпосылкой законного, обоснованного и справедливого судебного решения выступает всестороннее полное и объективное исследование обстоятельств дела и на этой основе достижение истины.

УПК РФ одним из оснований отмены или изменения приговора устанавливает несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела (ст. 379 УПК РФ), что предполагает выяснение судом в судебном разбирательстве обстоятельств, которые могут существенно повлиять на его выводы (ст. 380 УПК РФ). Таким образом, задача суда осудить справедливо осуществима, если мы рассматриваем материалы всесторонне, полно и объективно и установим обстоятельства дела в соответствии с действительностью.

Приведенные выше рассуждения позволяют сделать утверждать следующее. В ходе судебного разбирательства судом должна устанавливаться истина, то есть выводы суда обо всех фактических обстоятельствах дела должны соответствовать тому, что имело место в действительности. И хотя в УПК РФ сам термин истина не употребляется, именно истина должна быть целью доказывания. Основные правила доказывания, закрепленные в УПК РФ (ст.ст. 73, 86 — 88), ориентируют суд именно на такой подход. Вывод об этом вытекает и из анализа ст. 6, определяющей назначение уголовного процесса. Задачу «назначения виновным справедливого наказания. и отказа от уголовного преследования невиновных» возможно осуществить, если суд рассмотрит уголовное дело всесторонне, полно и объективно, установив обстоятельства дела в соответствии с действительностью. Этот вывод подкрепляется ст. 88, часть 1 этой статьи прямо указывает, что доказательства, собранные по уголовному делу должны отвечать требованию достоверности.

Заключение

.

Своевременность, необходимость и гуманность расширения состязательных начал на досудебных и судебных стадиях уголовного судопроизводства не подвергается сомнению, поскольку обеспечение в уголовном процессе данного принципа позволяет не только поднять на качественно новый уровень защиту прав, свобод и интересов человека, гражданина, вовлекаемого в уголовно-процессуальные отношения, но и разрешить дело справедливо путем установления истины. К сожалению, несомненно и то, что внутренняя несогласованность процессуальных норм, отсутствие детального и хорошо продуманного механизма реализации состязательности, резко снижают эффективность потенциальных возможностей, заложенных в состязательном уголовном процессе.

Сейчас активно идет обновление уголовно-процессуального ^ законодательства, предстоит обновление и практики, поэтому многое зависит от того, какое содержание будет вложено в понятие состязательности уголовного процесса в новом уголовно-процессуальном законодательстве России, насколько будут совершенны процедуры, направленные на обеспечение данного принципа.

Проведенное нами исследование позволяет сделать следующие выводы:

1) состязательность уголовного процесса следует рассматривать как способ взаимодействия процессуально равноправных сторон, осуществляющих противоположные функции обвинения и защиты под контролем активного и независимого суда, восполняющего усилия сторон в целях установления истины по уголовному делу и охраны интересов личности. Другими словами состязательность — это средство претворения в жизнь испытанной веками мудрости: истина рождается в споре. Чтобы спор был плодотворным он должен идти на равных;

2) элементами принципа состязательности являются: разделение процессуальных функций (обвинения, защиты и разрешения дела), наличие сторон, обладающих процессуально равными правами, и активного суда, дополняющего активность сторон и обеспечивающего тем самым установление истины по делу и охрану интересов личности;

3) состязательность в досудебных стадиях должна проявляться в разумном расширении, прежде всего судебного контроля за законностью и обоснованностью действий органов дознания и следствия, осуществляющих предварительное расследование уголовного дела. Судебный контроль, который возможен на названных стадиях, должен обеспечить соблюдение законов при расследовании преступлений и гарантировать законность, обоснованность и объективность разрешения возникающих спорных вопросов;

— судебный контроль ни в коей мере не должен подменять прокурорский надзор. Кроме того, целесообразно не исключать из числа субъектов, контролирующих законность и обоснованность решений и действий дознавателей и следователей, начальников органов дознания и начальников следственных отделов. Их контроль послужит эффективным, а главное оперативным дополнением к контролю прокурорскому и судебному;

4) при осуществлении судебного контроля в ходе предварительного расследования органы судебной власти не должны выступать в качестве арбитров по тем процедурным вопросам, которые не связаны с пресечением производства по делу и не нарушают тех конституционных прав граждан, ограничение которых возможно только на основании судебного решения;

5) обеспечение состязательности в досудебных стадиях возможно, в том числе, с помощью совершенствования механизма осуществления защиты:

— в УПК РФ следует включить прямое указание на право обвиняемого и его защитника знакомиться с направляемыми в суд материалами, подтверждающими обоснованность ходатайства о необходимости избрания в качестве меры пресечения заключения под стражу (ст. 108);

— представляется, что уголовно-процессуальное законодательство должно содержать право обвиняемого и его защитника после производства дополнительных следственных действий знакомиться со всеми материалами уголовного дела. На следователя необходимо возложить обязанность ознакомить обвиняемого, его защитника с материалами дела в полном объеме (ст. 219 УПК РФ);

6) следует расширить возможности стороны защиты по заявлению в предварительном слушании ходатайств о вызове дополнительного свидетеля, устранив существующие ограничения при заявлении подобных ходатайств случаями «если оно (ходатайство) заявлялось в ходе предварительно расследования и было отклонено», «если о наличии такого свидетеля становится известно после окончания предварительного расследования», если ходатайство заявлено «для установления алиби подсудимого» (ч. 6 ст. 234 УПК);

7) дополнить ст. 239 УПК РФ, включив в перечень оснований прекращения уголовного дела при проведении предварительного слушания те случаи, когда установлено отсутствие события преступления, отсутствие в деянии состава преступления (ч. 1 п.п. 1, 2 ст. 24 УПК РФ);

8) установленное ч. 2 ст. 248 и ч. 3 ст. 50 УПК РФ правило замены защитника в судебном разбирательстве допускает рассмотрение уголовного дела без участия защитника. Во имя равноправия сторон такая возможность должна быть исключена. В тех случаях, когда участие избранного обвиняемым защитника невозможно суд должен быть вправе предложить обвиняемому пригласить другого защитника или назначить обвиняемому защитника;

9) участие государственного обвинителя в судебном разбирательстве должно влечь за собой обязательное участие защитника. Отсутствие такого прямого предписания в УПК РФ не согласуется с состязательностью процесса. Поэтому представляется необходимым дополнить ст. 51 УПК РФ следующим правилом: «Участие защитника в судебном разбирательстве обязательно по делам, в которых участвует государственный обвинитель» ;

10) положение о порядке исследования доказательств, закрепленное в ст. 274 УПК РФ, невозможно применять на практике в российском уголовном процессе, когда сбор доказательств осуществляется в ходе предварительного следствия следователем, получающим одновременно доказательства.

1 215 обвинительного характера, и доказательства в пользу обвиняемого (указанное положение применимо, лишь в том случае, когда речь идет о тех доказательствах, которые получены уже в ходе судебного разбирательства по ходатайству сторон). Установление порядка исследования доказательств должно осуществляться на основе рассмотрения судом соответствующих ходатайств сторон;

11) стороны должны быть вправе обращать внимание суда на те или иные обстоятельства, связанные с осмотром вещественных доказательств, осмотром местности. В УПК РФ необходимо закрепить возможность сторон при осмотре вещественных доказательств, осмотре местности и помещения обращать внимание суда на все то, что, по их мнению, может способствовать выяснению обстоятельств дела (ст.ст. 284, 287 УПК РФ);

12) представляется необходимым внести изменения в ч. 5 ст. 241 УПК РФ, изложив ее следующим образом: «Присутствующие на открытом судебном заседании вправе вести письменную запись, применять фотосъемку, киносъемку, аудиои видеозаписи» .