Российское любомудрие в первой половине XIX века: философия и история философии в университетах и духовных академиях

История русской философской мысли полна противоречий, загадок и «непонятностей», разгадывать которые предстоит еще не одному поколению ученых. И сегодня в научной среде, при обсуждении путей развития русской мысли, встречаются скептические высказывания, ставящие под сомнение существование самостоятельной русской философии как таковой. Подразумевается, что несамостоятельная философия — уже и не философия вовсе. Даже более толерантные историки философии признают вторичный, по сравнению с западной мыслью, характер отечественного любомудрия. Подобный стереотип имеет свои причины. С одной стороны, в ученом сообществе сложилось устойчивое мнение, что идеи европейской философии всегда определяли существование русской мысли. И даже такие самостоятельные проявления, как споры между западниками и славянофилами, и философские теории Вл. Соловьева, Н. Бердяева, В. Лосского и др., были в основном порождением западной мысли.

В то же время, на другом «идеологическом» полюсе существует мнение о самобытности русской философии, о «русской идее», которая исторически независима от западных теорий и мнений. Однако, большинство исследований на эту тему носят популярный характер, и не позволяют оценить эту самобытность и независимость русской мысли в ее научно-историческом развитии.

Двойственность, в восприятии отечественного любомудрия, вещь очевидная. Более того, современные отечественные философы признаются, что само наличие «русской философии» уже является неприятным для всех фактом. В том смысле, конечно, что признание ее полной зависимости от европейской мысли ущемляет национальное самосознание, а доказать наличие самостоятельной русской философии пока не получается. Причин для формирования подобной непростой ситуации несколько. О том, что философия в реальном смысле в России (т.е., как теоретическая рефлексия, реализующаяся в исследовательской деятельности, обращенной на объекты эпистемологического, онтологического и аксиологического предметных рядов) пока еще признания не получила, свидетельствует практически полное отсутствие публикаций по духовно-академической и университетской философии. При этом, отсутствие в России системообразующих философов уровня Канта или Гегеля отнюдь не означало отсутствия философии вообще. В качестве примеров значительных философских умов можно привести и странствующего философа Григория Сковороду, и преподавателя Московской духовной академии Федора Голубинского (которого, кстати, немецкий философ Шеллинг называл интереснейшим философом современности), оригинального мыслителя Кудрявцева-Платонова и многих других. Но, кажется современные исследователи, предпочли об этом забыть, по крайней мере, такие выводы напрашиваются ввиду минимального числа серьезных работ, которые бы пытались проследить развитие профессиональной русской мысли на протяжении долгого времени. Общеисторический контекст развития отечественного любомудрия, без которого невозможно понимание логики развития философской традиции, остается как бы «за кадром». Эта ситуация сохраняется до сих пор, несмотря на то, что в последние годы интерес к оригинальным работам русских мыслителей XVIII—XIX вв.еков заметно возрос. Тем не менее, обобщающие труды, которые позволили бы объективно оценить целостную историческую картину развития философии в нашей стране, еще только предстоит создать.

Вторым источником двойственности (о которой идет речь) стало противоречие, заложенное в самой русской философии: одним из главный лейтмотивов которой стала тема отдаленности России от мировой философской культуры. Кстати, именно эти особенности русской философии, и служат основными аргументами ее противников. Иными словами, русским мыслителям ставится в вину осознание своей невключенности в общемировой философский процесс и, как следствие этого, критика западной мысли. И третьим фактором, стало плохое знание русской духовно-академической философии, в том виде, в каком она существовала в высших учебных заведениях на протяжении столетий. Вместе с тем, именно духовно-академическая школа была лабораторией и школы университетской. Например, из Московской духовной академии вышел первый российский «университет» в лице М. В. Ломоносова, а также первый университетский профессор философии в России Н. Н. Поповский (курс был открыт в 1755 г.). Выпускник Киевской духовной академии О. М. Новицкий положил начало философии Киевского Свято-Владимирского университета, а другой выпускник той же академии П. Д. Юркевич возобновил философские штудии в Московском университете (после «перерыва» в 1830-е — 1850-е годы). Философская школа Петербургского университета обязана своим существованием двум философам, закончившим соответственно, Петербургскую семинарию и Московскую академию: М. И. Владиславлеву (первому исследователю неоплатонизма и автору научного перевода «Критики чистого разума» И. Канта), и М. И. Каринскому (логику, выдвинувшему против многих положений «Критики чистого разума» фундаментальные теоретические возражения.).

В этом ключе, одной из задач данного исследования, становится анализ философской традиции в России применительно к высшей школе. Возникновение университетов, которых было в первой половине XIX веке в России уже шесть: Московский (1755 г.), Виленский (1578 г.), Дерптский (1802 г.), Казанский (1804 г.), Санкт-Петербургский (1819 г.) и Киевский Св. Владимира (1835 г.), и тесная связь их с духовными академиями —.

Киевской (1632 г.), Московской (1685 г.), Санкт-Петербургской (1787 г.) и Казанской (1797 г.) помогло сформировать серьезную научную базу для развития оригинальной русской мысли.

Правда, большинство мыслителей высшей школы так и остались известными только узким ученым кругам, главным образом, по причине неблагоприятного политического климата в отношении философии со стороны официальных лиц, царившего в высших учебных заведениях (университетах и духовных академиях) на протяжении всего XIX века. Полный запрет на преподавание философии в высших учебных заведениях в середине XIX века, заставил русскую философию и вовсе уйти в «подполье». Большинство ведущих философов были вынуждены доносить свои воззрения и мысли в «завуалированной форме», через курсы истории философии и психологии, которые частично были оставлены в учебной программе.

Но, несмотря на гонения на философию, которые продолжались практически на протяжении всего XIX века, в стенах высших учебных заведений лучшие умы России продолжали работать, создавая традицию философской и историко-философской мысли. Именно эта традиция, сформированная на протяжении восемнадцатого-девятнадцатого века, стала основой для появления оригинальных философских систем или концепций таких знаменитых философов как П. Юркевич, В. Соловьев, П. Флоренский, Н. Бердяев, С. Трубецкой, В. Розанов и др.

Хронологические рамки исследования. Хронологические рамки исследования определены периодом первой половины XIX века. Это было время интенсивного формирования российской философской и историко-философской школы, происходившее внутри зарождавшейся системы высшего образования. Именно в этот период оформились и закрепились научные и кадровые связи между двумя самостоятельными ветвями в отечественном высшем образованииуниверситетами и духовными академиями. В отношении философии и особенно истории философии научные связи между светской и духовной школой были особенно сильны, значительное влияние оказывала и западная философская мысль. На протяжении первой половины XIX века российская философская мысль испытывала на себе сложнейший комплекс философских влияний, что в конечном счете помогло подготовить серьезную научную базу для формирования самостоятельный и оригинальных учений возникших в нашдотране на рубеже Х1Х-ХХ веков.

С одной стороны философская мысль начала XIX века черпала из самых современных западных источников: как опосредованно, через новейшие книги, так и непосредственно — знаменитые западные ученые читали лекции в России (например, ученик Канта, профессор Московского университета И. Буле). Распространены были поездки студентов университетов и духовных академий за получением степени в европейские университеты, главным образом в Геттингенский (А.С. Пушкин даже ввел термин — «геттингенская душа») и Лейпцигский университеты. С другой стороны, в высшей школе сохранялся дух оригинальной русской мысли и осознание ее в историческом контексте. Это было возможно благодаря столетним традициям духовно-академического преподавания философии (основой которой был сплав идей платонизма и патристики — хрисгианствующий платонизм). Традиция духовно-академической философии была творчески воспринята молодыми российскими университетами. Особенно хорошо это видно на примере историко-философской традиции, которая получила более свободное и самостоятельное развитие как наука, так как критика взглядов мыслителей прошлого и настоящего менее всего вызывала подозрение в.

• вольномыслии у чиновников от образования.

Несмотря на то, что хронологически наше исследование ограничено первой половиной XIX века: с начала реформы высшей школы (создания университетов и реформы академий) до запрета преподавания философии в 50-х годах, вырвать философскую мысль из контекста исторического развития не представляется возможным. Поэтому в некоторых случаях нам придется углубляться в изучение философских идей и преподавания истории философии в XVII—XVIII вв.еке (чтобы проследить истоки формирования философии в киево-могилянской и славяно-греко-латинской академии), а иногда «залезать» и в XX век чтобы понять как развивались наука. Выбор хронологических рамок данного исследования, связан прежде всего с тем, что именно в первой половине XIX века сформировался корпус работ по истории философии, на основании которого уже можно говорить о наличие вполне самостоятельной отечественной историко-философской школы. Причем уровень отечественных историков философии был настолько высок, что к концу XIX века российские ученые стали одними из первых активно разрабатывать теоретические вопросы, научные задачи и методы науки истории философии. Впрочем, основное внимание все же будет направлено на первую половину XIX века, когда создавались первые самостоятельные работы по истории философии.

Цель и задачи исследования

.

Настоящая работа посвящена исследованию любомудрия, которое понимается как русский эквивалент философии, включая весь комплекс философских вопросов и их изучения в высшей школе. Особое внимание в данном исследовании отведено анализу историко-философских штудий в первой половине XIX веке, так как именно через историю философии осуществлялось знакомство с европейской философской традицией и определялась позиция русской философии в историческом контексте. В свете этого, очевидно, что первые оригинальные работы отечественных авторов (представляющие уже не компиляцию западных трудов, а самостоятельные исследования) с одной стороны демонстрировали всю полноту восприятия западной мысли российским любомудрием, а с другой — уровень самостоятельного философствования. Интерес к этой теме подогревается и тем, что политика российского правительства на протяжении XIX века, поставившая изучение философии под строгий контроль, привела к тому, что многие мыслители высказывали свои идеи и концепции не через создание собственных оригинальных систем, а путем создания критических историй философии.

Поэтому, предметом нашего исследования стаци работы трех наиболее значимых историков философии первой половины XIX века: Александра Галича, Архимандрита Гавриила и Сильвестра Гогоцкого, авторов наиболее полных «историй». Кроме того, в поле зрения исследования вошли наиболее оригинальные и значимые курсы по истории философии, изучавшиеся в духовных академиях и университетах. Совокупный корпус этих научных работ и исследований, большинство из которых никогда не подвергалось серьезному научному анализу, позволяют более полно представить не только тот уровень, на котором находилось российское любомудрие в то время, и проследить его трансформацию в историческом развитии. Кроме того, в сферу исследования вошли такие, важные темы как: научно-философские связи между университетами и академиями, философские традиции, доминировавшие в XIX веке, формирование русского философского языка. Параллельно, мы постарались показать, что духовные академии вовсе не были рассадником мракобесия или закрытыми учреждениями, отставшими от передовых идей. Напротив, изучив, историко-философское наследие высшей школы, становится понятно, что и университеты и духовные академии были открыты последним достижениям европейской философской мысли. 1.

При изучении такого обширного материала невозможно охватить все частности и детали, поэтому речь идет преимущественно о наиболее типичном и характерном, и о менее изученном. Исследованию подлежали основные работы по истории философии ученых первой половины XIX века, курсы, читанные в академиях и университетах, переводы европейских мыслителей и критические статьи. Также, особое внимание было уделено изучению профессорско-преподавательского и студенческого состава духовных.

1 Например, среди студентов духовных академий начала XIX практиковались переводы последних сочинений Канта и Шеллинга и сочинения по важнейшим философским проблемам того времени., См. темы сочинений воспитанников духовных академий: фонд Московской духовной академии. — Архив МДА. ОР РГБ академий и университетов, и их философских воззрений, как особого исторического феномена.

Исследование ранее не изученных первоисточников — историко-философских работ — не только существенно дополняет наши представления о культурной и духовной жизни русского общества в дореволюционной России, но и позволяет проводить параллели с западноевропейской наукой, где научная история философии в то время переживала важнейший этап своего становления. Что дает лишний аргумент в пользу доказательства, что постулат об «отдаленности судьбы России» и осознание собственной «выброшенности» из исторического процесса европейской философской мысли, всего лишь миф. 2.

Таким образом, мы постараемся доказать, что российское любомудрие того периода было самостоятельным процессом, осознававшимся историками философии как часть мирового философского процесса. И возможно, это исследование позволит чуть-чуть изменить стереотипы как в научно исследовательской среде, так и в обществе в целом.

Обзор источников.

Источниковедческая база данной работы сформировалась в процессе многолетнего исследования исторических источников. Характер и задачи данного исследования потребовали привлечения широкого круга источников, как уже использовавшихся, так и впервые вводимых в научный оборот, выявленных в Российской государственной библиотеке имени В. И. Ленина, Российской публичной исторической библиотеке, а также в архивах РГИА, в рукописном отделе РГБ. Архивные материалы, большинство из которых впервые вводится в научный оборот, содержат лекции, переводы, письма, дневники и записи, студентов и профессоров академий и университетов первой половины XIX века и предоставляют ценную информацию о состоянии философской мысли внутри высшей школы.

В работе были использованы следующие фонды РГИА: фонд Московской.

ОПИГИМ духовной академии (Ф.229)/фонд А. В. Станкевича (Ф351), фонды Ф 292, Ф221, Ф.440, содержавшие лекционные курсы и записи по философии первой половины XIX века. Фонд профессора Голубинского —Ф176 и фонд Московской духовной академии (Ф.172) рукописного отдела РГБ. В этих фондах содержатся материалы, которые по.

2 В России были знакомы с современными западными мыслителями, настолько глубоко знакомы, насколько можно познакомиться, переводя, к примеру, последние работы Канта, параллельно работая над созданием философской терминологией. первоисточникам позволяют оценить непосредственную работу философов и проследить как строился учебный процесс в университетах и академиях. Например, обнаруженный среди бумаг профессора Ф. Голубинского рукописи перевода «Эстетики» Бутервека, критические заметки на труды Канта, или сочинения студентов Московской духовной академии (по которым можно судить об уровне философской культуры учащихся) стали несомненными подтверждением высокого уровня отечественного любомудрия в духовных академиях. А конспекты лекций и книг из фонда Станкевича, позволяют проследить интересы университетского студенчества. На основании данных материалов можно делать выводы о тех серьезных творческих и научных процессах, которые происходили в XIX веке, а так же о высоком уровне просвещения и знании современных западных философских систем, как в академической, так и в университетской среде.

Опорную группу источников исследования составили первые полные работы историков философии А. И. Галича, Архимандрита Гавриила и Сильвестра Гогоцкого. 3 Хотя большинство источников впервые введены в оборот научного исследования, работы этих мыслителей, несомненно, заслуживают серьезного изучения и, в комплексе, позволяют проследить изменение научного подхода к истории философии, а так же те влияния, которые испытывали сами авторы. Кроме того, в исследование введены и другие работы по истории философии менее общего характера^, которые так же дают представление о развитии научной истории философии и других сфер научных интересов России XIX века.

И наконец, особое внимание было уделено неизданным лекционным литографированным курсам^ профессоров университетов и духовных академией, которые позволяют воспроизвести историко-философские взгляды ученых и понять что именно и с.

3Архимандрит Гавриил. История философии. В 6-ти ч. Казань, 1839−1840- Он же. Философия правды. Казань, 1843- Галич А. И. История философских систем по иностранным руководствам составленная. Кн. 12. СПб., 1818−1819- Он же. Опьгг философского словаря. — Приложение к кн.: История философских систем. Кн.2. СПб., 1819- Он же. Опыт науки изящного. СПб., 1825- Он же. Картина человека, опыт наставительного чтения о предметах самопознания для всех образованных сословий. СПб., 1834- Он же. Лексикон философских предметов. Т. 1. СПб., 1845- Гогоцкий С. С. Философский Лексикон. Т. 1−4. Киев, 1857−1873- Он же.

Введение

в историю философии. Киев, 1871- Он же. Философский словарь. Киев, 1876- Он же. Философия XVTI и ХШвеков в сравнению с философиею XIX века и в отношении той и другой к образованию. Вып. 1−3. Киев, 1878−1884, и др. Например: Голубинский Ф. А. Лекции философии проф. МДА, протоиерея Ф. Г. Вып. 1−4. М., 1984; Давыдов И. Опыт руководства к истории философии. Для благородных воспитанников университетского пансиона. М., 1820- Новицкий О. М. Постепенное развитие древних философских учений. Ч. 1−4. Киев, 1860−1861- Скворцов И. Критическое обозрение Кантовой Религии в пределах одного разума. — «Журнал Министерства народного просвещения», 1838, январь, и пр. Например: Карпов В. Н. История философии. Курс, читанный в Санкт-Петербургской духовной академии в 1847—1848 учебном году. Литогр. СПб., 1848- Каринский М. И. Лекции по истории философии, читанные в Санкт-Петербургской духовной академии в 1882—1883 учебном году. Литогр. СПб., 1883, и пр. какими смысловыми акцентами они давали в своих лекциях. Немалый интерес представляют учебники по истории философии западных авторов, которые были рекомендованы в качестве обязательной литературы в высшей школе в конце XVIIпервой половине XIX веков. По сути, эти компендиумы (до появления отечественных учебных книг) были единственными источниками по истории философии^.

Еще одним корпусом документов стали официальные документы, исходившие от государственных властей, главным образом от Министерства просвещения, ~ законодательного, ведомственно-нормативного и делопроизводственного уровней, в совокупности отражающие те аспекты учебных курсов, которыми определялся порядок формирования профессорско-преподавательского и студенческого состава, регламентировалась административная, научно-образовательная и воспитательная жизнь университетов и духовных академий. Законодательные документы, утверждавшиеся царем, представлены уставами духовных академий и университетов и Временными правилами, ведомственно-нормативные составлявшие правовой базис высшей школы, представлены распоряжениями Министерства Духовного просвещения и Синода.^ Они отражают наиболее важные тенденции в политике Церкви и государства в отношении духовных академий и университетов в целом, и преподавания философии в частности. Следующая группа источников составлена из документов личного происхождения: переписка, дневники и воспоминания.^ Значительное место в исследовании занимают письма профессоров академий, которые содержатся в личных архивах и часть которых была издана в 1994 году в сборнике «Сосуд избранный». Особое внимание уделено дневником и воспоминаниям российского дворянства и духовенства (Тургеневых, Аксаковых, Герцена), которые не только были свидетелями первых шагов в истории высшего образования в России, но и могли сравнить преподавание философии в России с ведущими западными университетами. Их оценка философских течений, которые доминировали в России XIX века, а так же интереснейшие биографические факты, Например: Асг Ф. Обозрение истории философии. Пер. Д. С. Вертинского. СПб., 1831- Бруккера Иакова критическая история философии. М., 1788- Вольф Хр. Разумные мысли о силах человеческого разума. СПб., 1765- Гейнекций И. Г. Основания умственной и нравоучительной философии с сокращенною историею философическою. М., 1766, и пр.

7 Собрание законов Российской империи (ПСЗ). Собр. Ш. Т. 1−23. СПб., 1881−1913; Свод проектов устава православных духовных академий. СПб., 1906; Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения. Т. 1—3. СПб., 1866- Сборник постановлений по Министерству народного просвещения Александра I и Николая I. Т. 1−2. СПб., 1875.

8 Голубинский Ф. А. Письма к нему В. П. Знаменского, А. А. Благовещенского и др. — «Богословский вестник», 1914, № 9−11- Переписка профессоров духовных академий. — В кн.: Сосуд избранный. СПб., 1994; Аксаков С Т. Семейные хроники. — Аксаков С. Т. Собр. соч. Т. 2. М., 1966; Архив братьев Тургеневых. Вып. 1. Дневники и письма Н. И. Тургенева (за 1806−1811). СПб., 1911; Вып. 3. Дневники Н. И. Тургенева (за.

1811−1816). СПб., 1913; Вигель Ф. Записки. М., 2000. представляются незаменимыми для данного исследования. Описание академической и университетской жизни, оценка разных деятелей отечественного просвещения, отношения к тем или иным событиям, позволяет воссоздать живую историческую канву, в на фоне которой и из которой произрастали философские науки. Воспоминания публиковались как в периодических изданиях, так и в виде отдельных книг или брошюр и чаще всего их издание было связано с юбилейными датами. Например, с юбилеем в 1914 году Московской духовной академии^.

Еще одну группу источников составляют периодические издания, которые можно разделить на издания духовные и светские. * О В периодических изданиях помещались многочисленные статьи по философии, отклики на издания исследований по философии и истории философии, велась полемика и пр. Пресса исторически наиболее ярко отражала те философские вопросы, которые больше всего волновали современников и являлись наиболее спорными. Обзор периодических изданий позволяет понять, какое место занимала философия в общественной жизни первой половины XIX века и оценить ее место в высшем образовании. Кроме того, периодическая печать была единственной возможностью (кроме публичных лекций) донести новейшие исследования до широкого круга. Особо стоит отметить официальные издания при университетах и академиях, в которых помещались научные исследования профессоров, библиографические обзоры современной русской и зарубежной философской литературы, новости студенческой жизни (магистерские диспуты, диссертации, сочинения студентов и т. д.). 11 В целом, тема данной работы достаточно хорошо обеспечена источниками, которые создают необходимую основу для решения поставленных исследовательских задач.

Троицы в Академии 1814−1914ю Юбилейный сборник исторических материалов. Сергиев Посад, 1914; П. Н. Луппов. Императорская Московская духовная академия. Пг., 1915 и др.

Ю Церковные издания: «Вера и церковь» (М.) — «Богословские труды» (М.) — «Вера и разум» (Харьков) — «Душеполезное чтение» (№) — «Странник» (СПб.) — «Христианское обозрение» (СПб.) — «Труды Киевской духовной академии» (Киев) и пр.

Светские издания: «Вестник Европы» (№) — «Вопросы философии» (№) — «Вопросы философии и психологии» (М.) — «Журнал Министерства народного просвещения» (СПб.) — «Русская мысль» (М.) — «Москвитянин» (М.) — «Московские ведомости» (М.) — «Московский вестник» (М.) — «Московский телеграф» (М.) — «Отечественные записки» (СПб.) — «Русский вестник» (М.) — «Сын Отечества» (СПб.) — «Телескоп» (М.) — «Труды Харьковского университета» (Харьков) и пр.

11 Повременное издание: «Христианское чтение» (СПб.) — «Богословский вестник» (Сергиев Посад) — «Православный собеседник» (Казань) — «Труды Киевской духовной академию) (Киев) — «Труды Харьковского университета» (Харьков) — «Украинский журнал» (изд. Харьковским ун-том, Харьков) — «Университетские известия» (Киев) — «Ученые записки Казанского университета» (Казань) — «Императорской Академии Наук» (СПб.) — «Педагогический журнал» (СПб.), «Телескоп» (М.) и пр.

Обзор литературы.

Стоит сразу оговориться, что ни в дореволюционных исследованиях, ни с современной литературе не существует обобщающих исследований, которые бы проводили сравнительный анализ истории развития российского любомудрия в университетах и духовных академиях в первой половине XIX века. И тем более, нет работ, в которых бы прослеживались связи и течения профессиональной научной истории философии. Очевидно, этот пробел будет в скором времени восполнен современными учеными, так как уже сейчас наблюдается значительный интерес к работам по истории философии 12 Но на сегодняшний день неизученными (как с точки зрения их научной ценности, так и с точки зрения их влияния на формирование отечественной профессиональной философской школы и воспитание студенчества) оказались большинство работ по истории философии видных профессоров университетов и духовных академий, чьи историко-философские курсы в большинстве своем даже не были напечатаны и по сей день доступны лишь в литографиях и студенческих конспектах. В историографии мы не встретим и серьезного анализа работ тех историков философии, которые выпустили глобальные для своего времени труды, охватывавшие общемировое развитие философии (речь идет, прежде всего, об Архимандрите Гаврииле и Сильвестре Гогоцком. Александру Галичу, повезло больше: его трудам повещены исследования крупного российского историка философии Каменского З.А.13) Так как обобщающих исследований, которые бы анализировали преподавание истории философии в академиях и университетах в России первой половины XIX века, не существует, то в данном разделе рассмотрены лишь те историографические работы, которые полнее и интереснее всего освещают отдельные вопросы отечественного любомудрия.

К подобным работам в первую очередь относятся исследования по истории академий и университетов, обобщающие работы, в которых рассматриваются основные тенденции развития русской философии и философским настроениям в обществе в XIX веке.

Например, весьма информативны работы «придворных» историографов, которые составляли классическое описание истории и деятельности академий и университетов (в Московской академии — С. К. Смирнов, в Петербургской академии — И. А. Чистович, в Киевской — Ф. И. Титов, в Казанской академии — П. В. Знаменский, Багалей Д. И. —.

Так как именно через историю философии в XIX веке происходило и знакомство с философскими идеями^апада, и поиск своего места в общемировом философском процессе, и значит на примере этой дисциплины можно наиболее полно рассмотреть основные пути развития российского любомудрия.

Каменский З. А. Галич А.И. М., 1995, с. 205- Он же. История философии как наука. М., 1992.

Харьковский университет, В. В. Григорьев — Императорский Санкт-петербургский университет, C. B РождественскийСПБ университет, С. П. Шевырев — Московский Ф университет, ВладимирскийБуданов М.Ф. — Императорский университет Св. Владимира.

Данных авторов объединяет обзорный подход к изложению истории: выстраивается хронологическая история академии или университета, отмечаются важные даты, описываются исторические события, характеризуются те или иные деятели духовного просвещения. В них нет серьезного углубленного анализа ни философских курсов, ни исследований, выходивших из-под пера ученых-философов.

Если говорить о специальных исследованиях по истории русской философии, то, прежде всего, надо назвать работы историков дореволюционной школы, и тех, кто работал в эмиграции. Например, в начале XX века первыми попытками собрать и 9 проанализировать развитие отечественного любомудрия в процессе исторического развития стали работы: А. И. Введенский «Судьбы философии в России», Е. Т. Боброва, который первым издал свой труд — «Философия в России" — затем Р. Иванов — Разумник в 1907 г. опубликовал двухтомную «Историю русской общественной мысли" — в 1912 г. появились «Очерки истории русской философии» Э. Л. Радлова.15 Александр И. Введенский как философ стоял на позиции кантианства в самом строгом значении этого слова, и для него безусловно ценными были те российские мыслители, которые опирались на математику и естествознание, как прототипом всякого знания. Будучи председателем Философского общества при Петербургском университете, он прочел доклад на первом публичном собрании общества «Судьбы философии в России», который стал своего рода • прологом к предстоящему возрождению русской философии. А. И Введенский, в своей работе возражал устойчивому мнению, что в России нет философии, поскольку «русский ум не расположен к философским мудрствованиям», и доказывал, что философия у нас существует не вследствие искусственного насаждения, а вследствие глубокой потребности, удовлетворяемой вопреки всевозможным препятствиям. Эти препятствия, по мнению философа были исключительно внешними — государство и церковь, и они замедлили развитие российской мысли. (В истории русской философии он выделял три.

Смирнов С. К. История Московской духовной академии. М., 1879- Чистович И. А. История Санкт-Петербургской духовной академии. СПб., 1857- Знаменский ПВ. История Казанской духовной академии. Казань, 1892- Титов Ф. И. Киевская духовная академия в ее трехвековом прошлом. Киев, 1913; Багалей Д. И. Щ Из жизни Харьковского университета в начале XIX века. Киев, 1901; Григорьев В. В. Императорский Санкт.

Петербургский университет в течение первых 50 лет его существования. СПб., 1870- Владимирский-Буданов М. Ф. История Императорского университета Св. Владимира Т. 1. Киев, 1884- Шевырев С. П. История Императорского Московского университета. К 100-летию (1755−1850). М., 1855.

Введенский А. И. Судьбы философии в России. М., 1898- Бобров Е. Философия в России. Материалы, исследования и заметки. Вып. 1−6. Казань, 1899−1902; Иванов-Разумник Р. История русской общественной мысли. В 2-х т. СПб., 1907; Радлов Э. Л. Очерки истории русской философии. СПб., 1912. периода: «подготовительный период», начавшийся открытием Московского университета в 1755 г.- «период господства германского идеализма», закончившийся закрытием кафедр философии в русских университетахначавшийся с 60-х гг. «период вторичного развития», с которым автор связывал наступление лучших времен для русской философии (опасаясь, впрочем, непреодолимых препятствий, которые и возникли после 1917 года). Е. Т. Бобров, в своем философском творчестве следовал принципам неолейбницианства Тейхмюллера, Лотце и панпсихизма А. А. Козлова и собственную философскую позицию Бобров определял как «критический индивидуализм». Будучи сам хорошо знаком с западной философской мыслью, Бобров в своей работе «Философия в России» интересен прежде всего тем, что он подробно исследует иностранные источники русских авторов. Другой ученый Э. Л. Радлов, который известен как исследователь Вл. Соловьева, философии которого посвятил ряд работ, в «Очерках истории русской философии» делил историю отечественного любомудрия можно разделить на два периода: подготовительный и построительный. Подготовительный период, по Радлову, охватывал время до Ломоносова, и интересен более для историка литературы, чем для историка философии, но основные черты русского миросозерцания и в нем уже проявляютсяосновной же интерес представляет второй период. Кстати, будучи не менее эрудированным историком философии чем Густав Шпет, Радлов изучив труды Александра Галича, признал его талантливым русским философом. Колубовский Я. Н. дал один из первых очерков истории русской философии, имеющий библиографический характер «Материалы для истории философии в России» 16, а также перевел «Историю новой философии» Ибервега-Гейнца дополнив ее очерком философии у русских. Все работы Колубовского показывают большое уменье беспристрастно оценивать и правильно классифицировать явления.

Кроме того, представляется необходимым отметить те работы, которые успели появиться в советской России, в 1922 г. (незадолго до арестов, ссылок и высылки известных философов в том же году из России на так называемом философском корабле).

Во Владивостоке вышла работа М. Ершова «Пути развития философии в России"^. Небольшое по объему исследование пытается показать тенденции и пути развития российской философии, однако к сожалению автор в силу объективных причин не имел в.

Колубовский Я.Н. «Материалы для истории философии в России». — «Вопросы Философии и Психологии», М., 1890 — 1891- перевод «Истории новой философии» Ибервега-Гейнца. СПб., 1890, с очерком философии у русских (в дополненном виде — в «Zeitschrift fur Philosoph. u. philosoph. Kritik» за 1894 год)—.

17 Ершов M. Пути развития философии в России. Владивосток, 1922; момент издания книги доступа к источникам, поэтому в работе встречаются неточности, а порой и ошибки. В Петрограде вышла работа замечательного русского философа, последователя идеалистической феноменологической школы Гусселя Г. Шпета^ «Очерк развития философии», написанный в 1922 году. Несмотря на критический подход и обще негативный настрой по отношению к русскому религиозному философствованию (и философии в духовных академиях), это исследование можно считать наряду с работами Зеньковского и Боброва наиболее значительными в истории историографии философской мысли в России. Шлет, уверенный, что отечественное философствование зародилось лишь в результате влияния западной философской мысли, достаточно тщательно рассматривает все западные влияния на отечественных любомудров и хоть скептически, но пытается проследить основные традиции развития школьного образования.

Особое место в историографии русской философии стоит отвести двум историкам философии работавшим в зарубежье и уделявшим большое значение духовно-академической философии и религиозной мысли, — отцам Георгию Флоровскому и Владимиру Зеньковскому19. Эти авторы впервые в истории российской историографии постарались проследить развитие духовной философии в России в ее историческом контексте и историко-философских связях с западными и отечественными философскими течениями, и показали большое значение именно духовной школы для развития отечественного любомудрия. Георгий Флоровский доказал исключительное влияние платонизма и святоотечесткого богословия на российских мыслителей, а Владимир Зеньковский, всесторонне рассмотрел все многообразие различных философских влияний на российское общество на протяжении столетий. Серьезные произведения были написаны и другими русскими философамиэмигрантами, например, Н. Лосский опубликовал в Нью-Йорке, в 1952 г., «Историю русской философии», где постарался осветить взгляды основных русских мыслителей XIX века. Очерки по истории русской философии писали в эмиграции Н. Бердяев, С. Булгаков, С. Франк, Б. Яковенко и др.20 Стоит отметить также таких зарубежных авторов как Ф. Коплстон, А. Койре, В. Гердт.21.

Шлет Г. Очерк развития философии. Свердловск, 1991;

Протоиерей Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Париж, 1937, Зеньковский В. История русской философии. Т. 1, 1948; Т. 2, 1950. Париж.

Лосский Н. История русской философии. Нью-Йорк, 1952— Бердяев Н. А. О русской философии. Свердловск, 1991, и др.

Copleston F. Philosophy in Russia. From Herzen to Lenin and Berdyaev. Notre Dame, 1986; Goerdt W. Russische Philosophic. Munchen, 1984.

В советское время анализ русского любомудрия, которое в первой половине XIX века было естественно религиозным и провидеционалистским, если и представлял интерес, то главным образом как объект критики с позиций марксизма-ленинизма.22 Однако были и исключения — 3. А. Каменский23 первым из современных исследователей не только скрупулезно изучил такой феномен как российское любомудрие, ввел в научный оборот малоизвестные историко-философские тексты, разработал теоретические аспекты изучения истории философии как науки, и показал значительную просветительскую и общественную роль многих мыслителей того времени. Например, отметил вклад А. И. Галича в развитие российское любомудрие как педагога и историка философии, и дал подробный анализ его истории философии, с точки зрения его вклада в историко-философскую науку и влияния на публику, как проводника шеллингианских идей.

Как правило, в поле зрения советских ученых попадали спорные моменты в истории университетского философствования, например, это нашло отражение работах Асмуса В. Ф. и Зверева В. м24 Обращались наши ученые и к методологии и теории истории философии255 также не плохо была разработана тематика влияния философии Гегеля26? и его историко-философских концепций на развитие науки в России. В историографии последних лет особый интерес вызывала проблема влияния на русскую философию различных западноевропейских философов прошлого, что вызвало издание различных сборников под названиями «Фихте в России», «Кант в России» и пр. 27.

Основная масса публикаций, в которых подробно разбирались работы русских философов появились в начале 90-х годов XX века, одновременно с интересом к русской дореволюционной идеалистической философии. Из-за большого объема русской.

22 Например, Галактионов Г. А. Никандров История русской философии, М 1961.

Каменский З.А., Галич А. И, М.1995; его же История философии как наука, М 1992; его же Освещение истории зарубежной философии в русской литературе первой четверти XIX века// Вестник истории мировой культуры, М 1961; его же Философские идеи русского просвещения, М. 1971.

24 Асмус В. Ф. Борьба философских течений в МГУ в 70-х годах XIX века. — Вопросы Истории, М., 1946, № 1- Зверев В. М. Философия в России до и после «суда» над профессорами Петербургского университета. — Вестник ЛГУ, 1969, № 5, Философия.

Гордиенко Н.С. А. И. Галич как историк философии. — Труды сангигиенического медицинского института. М., 1956., т45- Новиков А. И. Из истории формирования науки в России. — Методологические проблемы истории общественной мысли Л., 1971.

26 Гегель и философия в России. Сб. статей, М., 1974 г.

27 Кант и философия в России, М., 1994; Гегель и философия в России. Сб. статей. М., 1974. Каменский З. А. Освещение истории зарубежной философии в русской литературе первой четверти XIX века. — «Вестник истории мировой культуры». М., 1961. Философия Фихте в России СПб., 2000; Философия Шеллинга в России. СПб., 1998. Кант и философия в России, М., 1994; Гегель и философия в России. Сб. статей. М., 1974. философской литературы, которая долгое время оставалась неисследованной, прежде всего ученые обратились к философам первой величины заявившим о себе в конце XIX века (например, Владимиру Соловьеву, Николаю Бердяеву, Сергею Трубецкому). Однако, в скором времени наши исследователи заинтересовались и тем этапом русской философской мысли, который предшествовал «золотому веку» отечественной мысли, т. е. были сделаны попытки проследить откуда есть пошла русская философия. Назовем несколько, наиболее значительных авторов, работы которых максимально полно дают картину эволюционного развития российского любомудрия. Емельянов Б. В. уделял большое внимание историографии философии, Пустарнаков В. Ф. уделял большое внимание философии русского Просвещения, и влиянию на нее немецкой классической философии. 28, Сербиненко ВВ.29, известный исследователь философии Владимира Соловьева, проследил историй русской философии на протяжении восьмисот лет. Особое место в отечественной историографии высшего образования, по охвату уникального архивного материала, занимает серия работ Петрова Ф. А. «Российские университеты в первой половине XIX века, формирование университетского образования"^, где автор прослеживает особенность и этапы создания системы университетов в России и уделяет большое внимание философским курсам.

Можно отметить значительный рост интереса отечественных ученых к вопросам развития философии в рамках духовных академий. Прежде всего, надо отметить работы.

А.И.АбрамоваЗ!, который рассматривая корни философского христианского платонизма, характерного для российского любомудрия, говорил о трех болгарских влияниях, прослеживал формирование российского любомудрия от самых истоков. Н. К. Гаврюшин и Э.Л.Гайдадым^ также уделяли большое внимание различным аспектам духовноакадемического философствования, Хоружий С. С. 33 изучал русскую мысль с точки зрения встречи философии и православия. Огромный вклад в изучение духовных.

Пустарнаков В. Ф. Еще раз о сущности русского Просвещения 1960 гт и впервые о его кризис. — История философии № 4, Москва1999, с.57−89- его же статьи в сб. Философия Фихте в России. СПб., 2000; Философия Шеллинга в России. СПб., 1998.

29 Сербиненко В. В. История русской философии XI—XIX вв. М., 1993.

Петров-! Ф.А. «Российские университеты в первой половине XIX века, формирование университетского образования»., книга вторая: Становление системы университетского образования в России в первые десятилетия XIX века, 4.1,2, М.1998.

Абрамов А. И. Философия в духовных академиях. — Русская философия, малый энциклопедический словарь. М., 1995. его же Философское творчество П. Д. Юркевича и его влияние на развитие русской философской мысли. — В кн.: Из истории религиозной философии в России. М., 1990. и др. 3^ Гайдадым Э. Л. Феникс или забытая статуя Галатеи? Донецк, 1990, Гаврюшин Н. Философия и богословие. — Начала. М., 1991,№ 3.

33 Хоружий С. С. После перерыва. Пути русской философии. СПб., 1994; Емельянов Б. В. Историография русской философии. — Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М., 1995. академий внесла И. В. Цвы, которая осуществила подробное проблемно-аналитическое исследование духовно-академической философии XIX века, и ввела в научный оборот # обширный материал, который позволил значительно расширить представление о преподавании философии в академиях^.

Несмотря на достаточное количество материалов, посвященных отечественному любомудрию первой половины XIX века (например, полезные фактические сведения можно почерпнуть в справочной литературе, старых и новых энциклопедических словарях и справочниках^), школьная философия, и особенно научная история философии, все еще ждет своих исследователей. Дать развернутый анализ всех тех историко-философских течений, которые существовали в духовных академиях и университетах XIX века, и позднее стали основой для трудов замечательных русских философов конца XIX — начала XX века, еще только предстоит. Ф.

Цвык И.В. Духовно-академическая философия XIX века, М.2002.

Христианство. Энциклопедический словарь. М., 1993; История Русской Православной Церкви в документах центральных и региональных архивов России. Т. 1−2. М., 1993;1995; Венгеров С. А. Криггико-биографический словарь писателей и ученых. Т. 1−6. СПб., 1889−1904; Списки студентов, окончивших полный курс Императорской Московской духовной академии за первое столетие ее существования. Сергиев Посад, 1914; Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета за 100 лет. Казань, 1904; Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Московского университета. 4.2. М., 1855- Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского университета Св. Владимира (1834−1840). Киев, 1884- Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского Юрьевского университета. Т. 1−2. Юрьев, 19 021 903; Биографический словарь студентов ПДА. Сост. А. Родосский. СПб., 1907.

Заключение

.

В целом можно констатировать то, что в изучении истории философии России первой половины XIX века много нерешенных проблем. На протяжении первой половины XIX века российское любомудрие переживало серьезный этап своего становления, оказавший значительное влияние на дальнейшее развитие русской философии и определивший ее основные направления. Русское любомудрие, если под этим термином понимать сложный конгломерат идей святоотеческой литературы, платонизма и западных учений, могло полноценно развиваться исключительно в рамках школы: основное значение этапа развития философской мысли в первой половине XIX века, было связано с созданием высшей школы, объединившей духовные академии и университеты. Только тогда любомудрие смогло обрести вид целокупной системы теоретического знания, и получить статус самостоятельной научной дисциплины.

Развивавшиеся в России на протяжении предыдущих столетий процессы секуляризации и европеизации общества к XIX веку привели к созданию современной системы светского образования, которая смогла бы воспитывать просвещенный народ. Устройство высшей школы было подготовлено с одной стороны непосредственной работой правительства, с другой, теми философскими и политическими течениями русской мысли, которые были определяющими в русском обществе второй половины XVIII века (вольтерьянством, масонством и просветительством). Эти течения, ставившие целью своей просвещение народа, оказались катализатором, который ускорил процесс создания системы образования. Редкое в России совпадение, когда государство и народ преследовали общие цели, признав философию основой высшего образования, да и общество повсеместно тянулось к философии.

Высшее образование в стране формировалось из двух равновеликих источниковсветского (университеты) и духовного (академии). Причем ни университеты, ни академии не были замкнутыми корпорациями, а были открыты научному и педагогическому общению друг с другом (велись полемики, шел обмен профессурой, вводилась практика посещения лекций академистов в университете и т. д.). Частично вопросы высшего образования были разрешены уже в начале XIX века: были созданы Педагогический институт в Петербурге, Казанский и Харьковский университеты. Первые университеты обладали непривычной для России свободой и с первых же шагов стали действительно кузницей современно мыслящих людей.

С одной стороны уровень философских знаний в высшей светской школе был очень высок. Философские кафедры первых российских университетов заняли светила западной философской науки профессора И. Буле и И. Шад и они привнесли в Россию системы немецких классических философов (последователями которых они являлись) — профессора духовных академий, также возглавившие кафедры, помогли студентам усвоить новейшие веяния через призму традиции российского любомудрия (отрицавшего аристотелевское ratio, и благоволившей идеализму Платона). Сочетание философской традиции духовных академий и последних достижений европейской мысли дало в первой четверти XIX века мощнейший импульс для развития российского любомудрия. 1 С другой стороны, в первой половине XIX века не удалось максимально раскрыть возможности российской науки, и главным образом потому, что первые шаги российской высшей школы делались под пристальным наблюдением государства. Влияние последнего на российское любомудрие было положительным лишь на первом этапе, кода стремясь ускорить европеизацию страны, Александр I провел либеральную реформу щ образования, в результате которой было положено начало высшей школы. В дальнейшем, обеспокоенное политическими переменами в Европе, государство смешивало философские науки с науками политическими, старалось всеми силами взять под контроль отечественное любомудрие. Следствием неуместной цензуры стала постоянная нехватка грамотных профессоров, сокращение числа диссертаций по философии, вынужденное преподавание по устаревшим учебникам, расцвет компиляций в ущерб авторским текстам. Дошло даже до запрещения философских кафедр в университетах страны в середине XIX века. Вне всякого сомнения, подобная зависимость от настроений в правительстве изрядно осложнило сам процесс становления институтов изучения философии, и во многом затормозила процесс создания русской философской школы, в 9 стенах университетов и духовных академий.

Но начало было положено, и процесс реформирования охватил все слои российского общества, затронув его наиболее консервативную часть — духовные академии. Главной особенностью русского образования XIX века было то, что духовные академии (и духовно-академическое философствование) представляли собой значительный фактор просвещения и прогресса, и зачастую обладали более сильной научной школой, чем молодые университеты. Перед академическими мыслителями стояла.

1 В это время и в стенах университетов и в обществе одна лишь философия занимала умы молодого поколения, которое становилось то на сторону одного известного мыслителя, то другого. Дискуссии между последователями Гегеля и Шеллинга стали привычным делом в светской и духовной школе: студенты и профессура читали, переводили, осмысляли, творили как никогда прежде в истории развития российского любомудрия. Поэтому именно этому периоду мы обязаны появлением русского философского языка и тому, что, пережив увлечения западной философией и творчески его переработав, наши мыслители стали создавать оригинальные произведения (например, академические профессора Ф А. Голубинский и П.С.Авсеньв). задача использования философии для теоретического обоснования религиозных идей и создания «православной философии», которая в скором времени переросла в проблему создания самобытных философских систем, построенных путем рационализации традиционного православия. Эти позитивные изменения привели к тому, что к середине XIX века сложились две серьезные философские школы сочетавшие христианствующий платонизм с германской философией: в Московской духовной академии яркими представителями были Ф. Голубинский (сформулировавший учение о Бесконечном существе) и В.Д.Кудрявцев-Плантонов (построивший систему трансцендентального монизма), а в Киевской (киевская школа философского теизма отличалась особым интересом к психологии и движениям души) — И. Скворцов и архимандрит Феофан.

П.Авсеньев).2.

Политика правительства в отношении философских наук в значительной степени щ определяла приоритетные направления их развития. Например, история философии (как наиболее нейтральная дисциплина с точки зрения властей) получила более свободную возможность для своего развития, нежели другие дисциплины. Можно говорить о прорыве в российской историко-философской науке, который наметился в первой половине XIX века. Отечественное любомудрие не только повторяло путь генезиса европейской мысли, но и внесло уникальный вклад в новые научные дисциплины (каковой на тот момент и являлась научная история философии), и, несмотря на все политические катаклизмы, развивалось непрерывно, создавая философскую традицию, воспитывая мыслителей и просвещая общество. Доказательство тому научные связи философского сообщества в университетах и духовных академиях, и использованные в • работе новые источники: основные историко-философские работы и лекционные курсы первой половины XIX века. Очевидно, что в рассматриваемый период отечественная историко-философская наука достигла значительных успехов, особенно в вопросах теоретико-методологического характера. Об этом свидетельствуют многочисленные труды по истории философии, важнейшие из которых (полные научные истории философии, авторами которых были А. И. Галич, архимандрит Гавриил и С.С.Гогоцкий) внесли уникальный вклад в развитие этой науки. Рассмотренные нами авторы научных историй философии представляют интерес еще и потому, что каждый выражал определенную тенденцию в развитии философии в высшей школе в первой половине XIX ^ века. Так, А. И. Галич был «продуктом» первых шагов Александровской реформы, и, не.

2 В традиции этой школы работали первый ректор Московского университета Памфил Юркевич, и сменивший его историк философии Матвей Троицкий (поклонник английского эмпиризма, и создатель первого Психологического общества в России), сильное влияние киевской школы испытал и Сильвестр Гогоцкий. найдя привлекательных систем и идей в отечестве, целиком переключился на западные образцы, в частности на философию Шеллинга. Для своего времени труд Галича «История философских систем"3 был весьма прогрессивным, так как критически ш охватывал всю историю европейской мысли вплоть до самых современных систем и давал характеристику целей и метода истории философии. В силу политических причин ни последователей, ни школы он не оставил, однако в России в шеллингианской традиции работали В. Одоевский и Д. Велланский, И. Средний-Камашев, КИ. Надеждин, К.Зедергольм.

Другой ученый, рассмотренный в данной работе, архимандрит Гавриил, был классическим представителем духовно-академического философствования. Он оценивал историю мировой философии не отделяя разум от веры, стараясь не вставать на позицию какого-либо конкретного философа, а лучшим методом исследования почитал -^ эклектический. Главной заслугой архимандрита Гавриила стало то, что он первым постарался вписать историю русской философии в контекст развития мировой мысли. Рассматривая эпохи философской мысли, архимандрит Гавриил утверждал, что, несмотря на все успехи немецкой философии (заслуги которой он всецело признавал и применимо к истории философии принимал гегелевскую идею развития), выразить насущную задачу — соединение теории с опытом и примирение их в высшем начале бытия ~ предстоит народу «основывающему философию на рационализме, совмещенном с опытом и завершающему все здание любомудрия Божественным откровением. 4.

Исследования С. С. Гогоцкого, носили на себе отпечаток гегелевского взгляда на историю философии, что дает нам право частично причислять их автора к гегелевской • традиции, даже при условии, что чистым гегельянцем его считать нельзя. С. С. Гогоцкий, завершивший наше исследование, был вне сомнения наиболее оригинальным исследователем, сделавшим для России очень много. Именно ему принадлежит заслуга сохранения традиции историко-философской науки в Киевском университете Св. Владимира и привнесение туда основных установок киевской школы теизма. Критика философских систем, данная Гогоцким, очень обстоятельна и проникнута историзмом. Кроме того, именно ему принадлежит первенство в создании законченного Философского Лексикона, по сути первой русской энциклопедии.

Данное исследование позволило выделить и определенные тенденции в изучении истории философии в университетах и академиях. В первой половине XIX века.

3 Галич А. И. История философских систем по иностранным руководствам составленная. Кн. 1−2. СПб., 1818−1819.

4 Архимандрит Гавриил, История философии, Указ. соч., 4.6, с. 19 наибольший интерес со стороны российских историков философии вызывали фигуры и персоналии Западной Европы (восточная философия была изучена гораздо слабее, хотя в духовны академиях ей уделяли достаточно внимания), и все периоды западноевропейской философии были изучены весьма подробно. Как мы видели на примере АИ. Галича, архимандрита Гавриила, О. Новицкого, И. Давыдова и других историков философии высшей школы, из античной философии особый интерес вызывали целостные системы — Аристотеля и Платона. Платона весьма подробно изучали в духовных академиях, хотя, как ни странно русскоязычных переводов практически не было, исключением стала работа В. Н. Карпова, издавшего Платона. В целом отношение к античной философии весьма позитивное, как к тому времени, когда закладывались основные системы мировой мысли. Зато к периоду средневековой схоластики отношение у русских исследователей неоднозначное, например, А. И. Галич (выступая как выразитель университетской школы) связывал этот период с упадком философии, а архимандрит Гавриил (как представитель духовной философии), напротив, с подготовкой к новым свершениям. Большинство авторов схоластику отвергали, рассматривая ее как учение, погрязшее в пустословии, отошедшее от эксперимента и подавлявшее свободу мысли. С. С. Гогоцкий придавал схоластики особое значение, в качестве вступительного этапа к новым свершениям, но считал, что господство католической церкви привело к отделению религии от жизни, и потери самостоятельности средневековой мысли. Что кается Новой философии, так тут подход к европейским философам изменялся на протяжении столетия. Например, русские просветители начала XIX века не отдавали себе отчет, что Декарт — дуалист (а это в конечном счете означает идеализм), зато уделяли большое внимание его роли в развитии опытных наук и космологических идей (например,.

А.И.Галич, П. Лодий и др. Я Своеобразно понимали и философию Лейбница, которого также рассматривали более как деятеля опытной науки, нежели, чем философа-идеалиста: такого мнения придерживались П. Лодий, И. Двигубский, тогда как А. И. Галич увидел в нем философа-идеалиста, который Подорвал корень спинозизма.''.

Но, очевидно, что наибольший интерес русское любомудрие проявило к немецкому классическому идеализму, который был новейшим этапом развития философии. В целом, оценки, которые дают российские историки философии Канта-Фихте-Шеллинга положительны, но каждого германского мыслителя критиковали по отдельным пунктам учений. Наибольшее число последователей в России первой половины XIX века получили учения Шеллинга и Гегеля, позднее возникло еще несколько течений, которые внесли большой вклад в изучение истории философии уже во второй половине ХЕХ века.

5 Лодий П., Логические наставления, СПб 1815, с 53. Галич А. И., История философских систем, кн 2, с 15.

Максимальное развитие российское любомудрие получило во второй половине XIX века, работы историков философии этого хотя и представляют несомненный интерес, ^ но на сегодняшний день мало изучены и еще ждут своих исследователей. Например, течение позитивизма в России было представлено последователем английского эмпиризма М.М.Троицким6 (возглавившим Московский университет после П.Д.Юркевича), и последователем французского позитивизма О. Конта — Де Роберти.7.

Необходимо также отметить влияние представителей дерптской школы, русских последователей замечательного дерптского историка философии Г. Тейхмюллера, соединившего учение христианского персонализма и принципы учения Лейбница с идеями Канта и Фихте. А. Козлов^, сторонник панпсихизма, подобно Тейхмюллеру, отрицал объективную реальность времени. Он считал, что бытие существует вне времени: вся история человечества сосуществуют как завершенное целое. Однако только бесконечное * сознание Бога созерцает эту систему вне времени. Е.А.Бобров^ следовал принципам неолейбницианства Тейхмюллера, Лотце и панпсихизма А. А. Козлова. Бобров выделял три основных направления в философии— универсализм (или идеализм) материализм (или атомизм, или некритический индивидуализм), и критический индивидуализм. (Бобров отмечает, что пока среди философов нет единства в определении последнего— так, например, А. Козлов называет его панпсихизмом, а Г. Тейхмюллер— персонализмом.) К этой же спиритуалистической традиции примыкал и В. Шилкарский^, который в значительной мере был близок и к концепциям представителей Московской философско-математической школы, Л. М. Лопатину и, в известных отношениях, В. С. Соловьеву. В своей книге «Типологический метод в истории философии» Шил карский рассматривал типические философские концепции как ступени в самопознании нашего деятельного я. Сюда можно отнести и упомянутого выше В. О. Лютославского, и многих других.

Значительный вклад в развитие истории философии внесли логик, критиковавший.

Канта М.М.КаринскийИ и кантианец Александр Введенский^. А. И. Введенский как.

6 Троицкий М. М. Наука о духе. В 2-х т. М., 1882, его же. Немецкая психология в текущем столетии. М., 1867.

7 Де Роберти. Прошедшее философии. Т. 1−2. М., 1886. его же. Философия и ее задачи. — В кн.: История нашего времени. Т. 7. Вып. 29. М., 1915.

8 Козлов А. Генезис теории пространства и времени Канта. Киев, 1884, его же Очерк по истории философии. Киев, 1887. ф 9 Бобров Е. Философия в России. Вып. 1−6. Казань, 1899−1903.

Шил каре кий B.C. О зависимости истории философии от философии систематической. Юрьев, 1917. его же Типологический метод в истории философии. Т. 1. Юрьев, 1916.

11 Каринский М. И. Критический обзор последнего периода германской философии. СПб., 1873- его же Лекции по истории философии, читанные в СПб духовной академии в 1882—1883 у.г. Литогр. СПб., 1883. его же, Об истинах самоочевидных. СПб., 1893. его же Обзор философских учений. Литогр. СПб., 1874 философ стоял на позиции кантианства в самом строгом значении этого слова, будучи председателем Философского общества при Петербургском университете, он прочел доклад на первом публичном собрании общества «Судьбы философии в России», где А. И ш.

Введенский возражал устойчивому мнению, что в России нет философии, поскольку «русский ум не расположен к философским мудрствованиям», и доказывал, что философия у нас существует не вследствие искусственного насаждения, а вследствие глубокой потребности, удовлетворяемой вопреки всевозможным препятствиям.

Кроме того, существовали работы историков философии, которые были близки к духовно-академическому философствованию, например кн. С. Трубецкого, профессора Московской духовной академии Алексея Введенского, а также труды П. Д. Юркевича,.

Вл.Соловьева^З и др.

Это огромное количество историко-философских трудов, которые появились во ф второй половине XIX века, стало во многом результатом той научной и преподавательской работы, которая шла в университетах и духовных академиях первой половины XIX века. (Уже в то время русская историко-философская школа позиционировала себя как самостоятельное течение, критически рассматривая философию других народов, и делая попытку восстановить историю отечественно традиции).

Таким образом, очевидно, что первая половина XIX века была основополагающей для развития российского любомудрия и особенно историко-философской науки, так как именно в это время были заложены основы научного подхода к истории философии, изучались проблемы методологии, определялись позиции и философские подходы. Изучение всего многообразия историко-философских и философских работ рубежа XIX и Ш XX веков было бы неполноценно без анализа развития отечественной науки на протяжении столетий. Исследование различных сторон развития российского любомудрия в высшей школе, вне всякого сомнения, способствует созданию более полной картины того, что представляла собой любомудрие в России в первой половине XIX века. А введенные в научный оборот работы первых российских историков научной.

12 Введенский А. И. Судьбы философии в России. — «Вопросы философии и психологию», 1898. Кн. 42. его же Лекции профессора А. Введенского по древней философии. СПб., 1911;1912. его же, Новая философия. Лекции, читанные в [Петербургском университете. СПб., 1898. его же — Философские очерки. Прага, 1924.

13 Трубецкой С. Н. Метафизика Древней Греции. М., 1890., его же Соч. М, 1994.

Введенский Алесей И. Основные гносеологические вопросы после кантовской философии. — Вера и разум, X № 19,1 305−336, его же Профессор философии протоиерей Ф. Голубинский, Сергиев Посад 1898- Юркевич П. Д. Из науки о человеческом духе (прошв Чернышевского). — «Русский вестник», 1861. Т. 34. его же Язык филологов и психологов «Русский вестник», 1862. Т. 38. и др.

Соловьев B.C. Кризис западной философии. Против позитивизма. — «Православное обозрение», 1873, № 1, 3, 5, 9, 10. философии существенно дополняют наши представления о культурной и умственной жизни русского общества в дореволюционной России.