Механизм формирования системы корпоративного управления в российской промышленности

Актуальность исследования. В логике становления современного корпоративного сектора России 90-е годы XX в. занимают особое место, поскольку именно в этот период промышленные организации перешли в качественно новое состояние. Этот переход сопровождался многочисленными проявлениями неэффективности сложившихся имущественных отношений в рамках корпоративных структур, обусловленных специфическими проблемами переходной экономики: глубоким противоречием между формальными правами собственности и реальными возможностями контроля, отсутствием серьезных санкций, которые должны неизбежно следовать за нарушением контрактных прав и прав собственности, неэффективностью процедур банкротства, существованием легальных и полулегальных форм перераспределения собственности в пользу лиц, принимающих политические решения, и т. п.

Такое многообразие практических вопросов корпоративного управления в России является частью фундаментальной научной проблемы, связанной с повышением эффективности организации за счет изменения границ между рынком и фирмой. По теоретической и практической значимости она по праву может быть поставлена в ряд с такими нерешенными задачами, как оптимизация соотношения государственной и частной собственности, рыночного и нерыночного секторов, а также регулирования и дерегулирования.

Существует несколько типов формального моделирования альтернативы «организация-рынок», которые можно объединить в две категории: модели «рыночных провалов» и модели «рыночной недостаточности». В настоящее время в России фактически сложились и формально сосуществуют разрозненные компоненты всех традиционных моделей корпоративной организации бизнеса: относительно распыленная собственность в условиях неликвидного рынка и слабых институциональных инвесторовявная и устойчивая тенденция к концентрации собственности и контроля при отсутствии адекватного финансирования и эффективного мониторингаявление перекрестного владения акциями и формирование сложных корпоративных структур разного типа без явного тяготения к какому-либо определенному типу. Такая размытость модели корпоративной собственности в России переводит проблему корпоративного управления не только в плоскость теоретических разработок, но и в область конкретной практики принятия государством правовых и экономических решений. Более того, понимание современных реалий деятельности большинства компаний идентично пониманию перспектив развития не только корпоративного сектора экономики, но и российского общества в целом.

Кроме того, эффективность корпоративного сектора экономики непосредственно связана с самой острой в России проблемой восстановления механизма финансирования расширенного воспроизводства, поскольку единственным из доступных ныне и активно используемых российскими крупными хозяйствующими субъектами источников финансирования своей экономической деятельности является самофинансирование. Увеличение его объемов напрямую связано с развитием эффективной корпоративной организации бизнеса.

В этих условиях как для теории, так и для практики корпоративного управления большое значение имеет адекватная компаративная оценка современных долгосрочных тенденций и механизмов формирования систем корпоративного управления в российской экономике, а также выбор приемлемых перспектив адаптации национальных стандартов в контексте общемировой дискуссии о конвергенции классических типов корпоративного управления.

Нерешенность этих и многих других проблем, обусловленных развитием корпоративного сектора российской экономики, предопределили актуальность, цель и задачи исследования.

Степень разработанности проблемы. Теоретические и методологические основы формирования корпоративных структур и особенностей корпоративного управления заложены в работах таких российских и западных экономистов как Автономов B.C., Авдашева С. Б., Анулова Г. Н., Аукуционек С. П., Борисов С. М., Гринберг Р. С., Долгопятова Т. Г., Доронин И. Г., Душанич Й. Б., Ю.А., Капелюшников Р. И, Клейнер Г. Б., Максимцов М. М., Тамбовцев В. Е., Шаститко А. Е., Швандар В. А., Гроссман С., Демситц X., Зингалес Л., Кассель Г., Коуз Р., Мур Дж., Норт Д., Рэджан Р., Стиглиц Дж., Уильямсон О., Фишер С., Фондела Э., Харт О., и другие, которые дают достаточно развернутую картину современного состояния корпоративного сектора экономики.

Однако в связи с тем, что исследования зарубежных ученых проводились применительно к относительно стабильным условиям экономически развитых стран, практическое применение предлагаемых ими методов в российской промышленности требует обязательного учета специфики переходной экономики вообще и особенностей процессов корпоратизации в России, в частности.

Не случайно начало XXI в. характеризуется интенсивным поиском институциональных форм, способных наилучшим образом соединить социокультурные, ментальные особенности людей с их ролевыми функциями в современном производственно-экономическом процессе. В результате промышленное предприятие должно сохранить свою функцию мультипликатора и интегратора материальных, информационных и капитальных ресурсов, усилий менеджеров и работников по созданию новых продуктов для удовлетворения общественных потребностей.

Однако до настоящего времени отсутствует комплексное исследование вопросов, связанных с адекватной оценкой потенциала корпоративной организации крупного бизнеса в России. При наличии многообразного экономического инструментария и различных методических оценок эффективности корпораций нет единого алгоритма их формализации в разной конкурентной среде, что затрудняет поиск наиболее оптимальной и приемлемой стратегии формирования системы корпоративного управления крупного бизнеса.

Необходимость адаптации отечественного и зарубежного опыта корпоративного управления к практике промышленных корпораций, а также повышение результативности разнообразных методов корпоративного управления в российских организациях предопределяют необходимость изучения основных принципов функционирования механизма формирования систем корпоративного управления, наиболее эффективных в российских условиях.

Цель и задачи исследования

Целью диссертации является исследование принципов функционирования систем корпоративного управления в российской экономике, а также разработка эффективного механизма их совершенствования с целью стабилизации темпов промышленного роста в стране.

Для реализации поставленной цели были обоснованы и решены следующие задачи:

— обобщение теоретических подходов к выделению экономико-правовых факторов и ограничений в становлении систем корпоративного управления, а также причин неэффективности функционирования системы имущественных отношений в переходной экономике;

— сравнительный анализ моделей корпоративного управления в разных странах с переходной экономикой с учетом мировых тенденций унификации и реформы законодательства о компаниях;

— выявление институциональных факторов развития корпоративных структур, а также особенностей формирования систем корпоративного управления в Россииисследование современных особенностей государственного регулирования в корпоративном секторе с учетом специфики связей управляющих механизмов российских корпораций и отраслевых особенностей национальной промышленности;

— обобщение результатов эмпирического анализа значимых изменений в структуре собственности и системах корпоративного управления российских предприятий в начале XXI века с оценкой динамики показателей функционирования российского корпоративного сектора и их влияния на эффективность хозяйственной деятельности интегрированных структур в промышленности;

— обоснование комплекса институциональных условий и правовых норм как основы совершенствования процедур защиты прав акционеров в рамках закона «Об акционерных обществах», повышения эффективности функционирования ведущих российских корпораций с учетом рекомендаций Кодекса корпоративного поведения, а также разработка механизма эффективного урегулирования корпоративных конфликтов с целью снижения вероятности их появления.

Предмет и объект исследования. Предметом исследования являются механизмы формирования эффективной системы корпоративного управления, оптимально соответствующей специфике российской промышленности и адекватно мотивирующей промышленные организации на стратегию долгосрочного роста.

Объектом исследования выступают российские корпорации в их взаимосвязях в рамках российской промышленности.

Теоретической и методической основой диссертационной работы являются научные труды отечественных и зарубежных специалистов по проблемам рыночной и переходной экономики, теории фирмы и отраслевых рынковтруды отечественных авторов по вопросам корпоратизации в переходных период, эффективности моделей корпоративной организации крупного бизнесазаконодательные акты и другие нормативно-правовые и методические документы по вопросам конкуренции и монополизма.

Информационную базу исследования составляют статистические данные государственной статистики РФ. В работе анализируются конкретные показатели, наиболее адекватно отражающие специфику рассматриваемых вопросов. Возникающие гипотезы проверялись на конкретных примерах с целью установления типичности, универсальности конкретных выводов, возможности их применения в практике, а также их соответствия общетеоретическим положениям.

Для решения поставленных задач в диссертационной работе использовались математико-статистические методы, методы теории управления, усреднения величин, табличный и модульный методы, моделирование экономических процессов, факторный анализ, а также основные положения общей теории систем.

Научная новизна работы. Основной научный результат, полученный в диссертационной работе, заключается в разработке принципов функционирования механизмов формирования эффективной системы корпоративного управления крупного бизнеса как основы стабилизации инвестиционных процессов в реальном секторе экономики, обеспечивающих долгосрочные темпы роста промышленного производства в стране.

На защиту выносятся следующие конкретные результаты, обладающие научной новизной: выделены основные характеристики современной системы корпоративного управления в России, связанные с соединением собственности и контроля в результате масштабного акционирования в российской промышленности, что во многом предопределило особенности «национальной модели» корпоратизации;

— осуществлен сравнительный анализ существующих в переходных экономиках механизмов и стандартов формирования систем корпоративного управления путем исследования взаимосвязей собственности и управления, структуры и концентрации акционерной собственности, отделения управления от источников финансирования, развитости внешних механизмов корпоративного управления, прав акционеров, прозрачности и раскрытия информации, эффективности внутренних механизмов корпоративного управления (значимости совета директоров и банков в корпоративной системе) — разработан механизм формирования эффективных систем корпоративного управления в рамках интегрированных корпоративных структур и дана оценка синергетического эффекта корпоратизации для хозяйствующих субъектов и для национальной промышленности в целом;

— обоснована восприимчивость российских систем корпоративного управления к новациям Кодекса корпоративного поведения, разработаны рекомендации относительно регулирования поведения организаторов торговли на рынке ценных бумаг (в целом и в контексте обеспечения прозрачности эмитентов), раскрытия информации о структуре собственности (проблема идентификации бенефициарных собственников), а также перспектив введения системы мегарегулирования;

— разработаны предложения по совершенствованию законодательных норм в сфере корпоративного права, способствующие институционально-правовому обеспечению эффективного разрешения разногласий в связи с необоснованными исками (шантажом) 'эмитента (крупного акционера) и враждебными поглощениями с использованием административных и силовых инструментов давления, нарушениями при реорганизации и консолидации компаний, а также процедурами проведения собрания акционеров, гарантиями регистрации прав собственности инвестора в реестре компаний.

Теоретическая и практическая значимость исследования заключается в том, что основные положения, выводы и рекомендации диссертации ориентированы на широкое применение разработанной методики оценки эффективности механизма корпоративного управления в России, призванных стабилизировать конкурентную среду и снизить риски хозяйственной деятельности.

Реализация предложений, базирующихся на результатах данного исследования, будет способствовать совершенствованию организационной базы стратегии корпоративного управления, повышению адаптационных возможностей крупных акционерных компаний и повышению их макроэкономической эффективности. Разработанные рекомендации по оценке эффективности инструментов экономической политики государства в отношении корпоративного бизнеса использовались рядом отечественных корпораций, работающих на рынке промышленной продукции в Москве и ряде российских регионов.

Основные положения и материалы диссертации могут быть использованы также в учебном процессе в высших учебных заведениях при изучении таких дисциплин, как основы предпринимательства, экономика предприятий, основы менеджмента.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты научного исследования особенностей корпоратизации российской экономики и механизма функционирования корпоративного управления в России использовались в учебном процессе во Всероссийском заочном финансово-экономическом институте.

Методика формирования эффективной систем корпоративного управления была разработана и апробирована в ЗАО «Промфининвестнатек», что подтверждено справкой о внедрении.

Основные положения диссертации, выводы и рекомендации изложены в трех статьях, опубликованных в экономических изданиях.

Публикации. Основное содержание диссертационной работы отражено в 3 публикациях, которые содержат полученные научные и практические результаты, выводы и предложения, общим объемом 1,63 п.л.

Структура работы. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, выводов и предложений, списка использованной литературы, содержит рисунки и таблицы.

Выводы о наличии объединения предприятий делаются на основании баланса, сведений о финансовых результатах, приложений, включающих, в частности, список предприятий, с которыми имеются единые счета («сферы объединения») и сведения о форме объединения. Несмотря на то, что сведения, содержащиеся в данных документах, характеризуют деятельность фирм в разных аспектах, они позволяют выделить взаимосвязи предприятий, проистекающих из участия одного из их в уставном капитале другого.

Помимо отношений собственности между предприятиями могут возникать иные формы взаимосвязи, как указано в Кодексе законов о труде. В качестве примера можно привести хорошо известную практику субподрядов, при которой заказчик может оказывать доминирующее влияние на фирму-субподрядчика, особенно если он является единственным ее клиентом Кроме этого, чисто торговые операции (при наличии монопольного спроса или предложения) могут привести к появлению существенной зависимости одного предприятия от другого. К этому можно добавить отношения между кредиторами и заемщиками, при которых взимание процентных выплат оказывается связанным с усилением влияния фирмы-кредитора на процесс принятия решений предприятием-должником.

Что касается отношений собственности, степень влияния не может быть охарактеризована только размерами участия предприятия в уставном капитале. Например, в «финансовых группах» при сильном распылении основной части акционерного капитала способность головного предприятия финансировать деятельность нижестоящих подразделений определяет высокую степень зависимости последних, несмотря на то, что головная компания может владеть сравнительно небольшим пакетом их акций.

Принимая во внимание, с одной стороны, сложность системы взаимоотношений между предприятиями, а с другой — отсутствие законодательного определения понятия «группа», принципы идентификации данной экономической категории выработаны статистикой.

Цель статистического исследования — дать ответ на вопросы, какие предприятия контролирует данная фирма и как распределяется ее собственный капитал. Для этого статистика вводит определение и характеристики группы хозяйственных единиц.

Группа представляет собой объединение хозяйственных единиц (предприятий или юридических лиц), деятельность которых зависит от единого центра принятия решений, именуемого «центром группы», посредством установления соответствующих отношений собственности. Группой можно также считать совокупность хозяйственных единиц, имеющих между собою финансовые связи в форме участия в уставном капитале.

Центр группы — это фирма, деятельность которой не контролируется прямо или косвенно со стороны другой компании и которая в свою очередь имеет под своим контролем по крайней мере одну фирму. Степень зависимости, существующей между хозяйственными единицами, находит свое отражение в количестве голосов на собрании акционеров или административном совете контролируемого предприятия, принадлежащей головной компании.

Понятие группы связано с понятиями «ядра», «группы в широком смысле» и «сферы воздействия». Этими понятиями пользуются для обозначения характера связей между предприятиями: ядро группы" — совокупность предприятий, прямо или косвенно контролируемых головной компанией, центром группы (непосредственно или через систему дочерних предприятий) не менее чем на 50%- группа в широком смысле" — совокупность предприятий, зависящих в процессе принятия решений от одного или нескольких центров групп независимо от степени данной зависимостисфера воздействия группы" — совокупность предприятий, имеющих между собой финансовые связи, в том числе связи между центром группы (головной фирмой) и его филиалами или дочерними предприятиями. Эти связи могут быть прямыми или косвенными, они могут принимать или не принимать форму отношений контроля.

Контроль над дочерними фирмами, осуществляемый головной компанией, можно описать несколькими основными моделями.

Для совокупности предприятий, составляющих «центр группы» и «ядро», типичны три ниже приведенные модели контроля в корпорации.

Модель 1. Контроль 1-го порядка (см. рис.1).

Компания S1 владеет 55% капитала фирмы S2 и 100% капитала фирмы S3. Следовательно, она имеет право принимать решения, связанные с управлением S2, S3. Данная компания обладает контрольным пакетом акций фирм S2 и S3. Она может являться центром группы, включающей две другие фирмы. S1 не зависит ни от какой другой хозяйственной единицы (например, 99% ее уставного капитала принадлежат единственному акционеру — физическому лицу). Таким образом, SI, S2 и S3 образуют группу. S2 и S3 входят в состав «ядра» и являются дочерними предприятиями S1 (над ними осуществляется контроль 1-го порядка).

Рис. 1. Контроль 1-го порядка.

Рис. 2. Контроль 2-го порядка.

Модель 2. Контроль 2-го порядка (см. рис.2).

52 не имеет собственных филиалов, а S3, владеет 80% капитала фирмы А. S3, следовательно, может рассматриваться как возможный центр группы. Однако, ответив на вопрос, кто является акционерами, можно сделать вывод о том, что S3 нельзя отнести к числу центров, поскольку его капитал полностью принадлежит вышестоящей компании — S1.

53 и, А входят в состав ядра группы S1. А контролируется фирмой S1 через посредничество S3. В данном случае говорят, что S1 осуществляет над, А контроль 2-го порядка.

Модель 3. Косвенный контроль (см. рис. 3).

Компания S1 контролирует S2 и S3. Две последние фирмы имеют доли в уставном капитале одной и той же компании S20, равные 40% и 20% соответственно. На общих собраниях акционеров представители S2 и S3 фактически представляет и SI. S1 объединяет контролирующие полномочия своих филиалов. Следовательно, S20 находится под косвенным контролем Sin входит в состав ядра группы. S1 осуществляет контроль 2-го порядка за деятельностью S20.

Для совокупности предприятий, представляющих «группу в широком смысле», характерны модели контроля 4−6.

Рис. 3. Косвенный контроль.

Рис. 4. 1-я модель контроля в группе в широком смысле".

Модель 4. Контроль в «группе в широком смысле» (см. рис.4).

Помимо участия в уставном капитале фирмы, превышающего 50%, S1 может иметь другие пакеты акций меньшего размера (например, 30% капитала компании S4). Не имея полного контроля за деятельностью S4, S1 связана с S4 и получает дивиденды по ее акциям. Фирма S3, контролируемая со стороны S1, владеет 20% акций компании S5, следовательно, S1 имеет влияние на S5 через посредничество S3.

Так как часть капитала S4, находящаяся в пределах от 20% до 50%, принадлежит S1, следовательно, можно говорить о финансовом участии S1 в S4. В этом же смысле S3 участвует в уставном капитале S5. Совокупность предприятий SI — S5 представляет собой группу в широком смысле с центром.

Модель 5. Контроль в «группе в широком смысле» (см. рис.5). В представленной модели на примере компании S4 видно, что одна и та же фирма одновременно может входить в состав ядра одной группы и в другую группу в широком смысле.

Возможна такая схема, когда одна и та же фирма может входить в состав нескольких групп в широком смысле. Например, фирма S8, имеющая 40% участия S6 в своем капитале, может владеть пакетом акций группы S9 в размере 25%.

S1.

Рис. 5. 2-я модель контроля в «группе в широком смысле».

Модель 6. Контроль в «группе в широком смысле» (см. рис.6).

Рассмотрев эту модель, мы видим, что между группами в широком смысле может существовать взаимопроникновение. Тогда если исследование предполагает рассмотрение только невзаимопроникающих групп (каждая фирма принадлежит только к одной группе), то следует ограничиться анализом предприятий, входящих в состав ядра.

Для совокупности предприятий, составляющих «сферу воздействия» групп, модель контроля приводится ниже.

Модель 7. Контроль в «сфере воздействия» групп (см. рис.6).

Если проследить цепочки влияния «сверху вниз» группы S1, то очевидно, что все фирмы, начиная с S1 и заканчивая S12, находятся в сфере воздействия группы.

Фирмы S4 и S5, в капитале которых S1 участвует прямо или косвенно, также имеют определенную долю в уставном капитале фирм S11 и S12. Несмотря на то что S1 не оказывает никакого прямого влияния на эти фирмы, S11 и S12 оказываются связанными с группой S1 в процессе уплаты дивидендов.

Таким образом, фирмы S11 и S12 находятся в сфере воздействия группы S1.

Вне данной сферы остаются только предприятия, изолированные друг от.

Рис. 6. 7-я модель контроля в группе предприятий, составляющих «сферу воздействия» групп друга. Взаимодействие таких предприятий с экономической средой осуществляется путем торговых операций, отношений субподряда. Единственное ограничение их деятельности продиктовано объемом спроса на производимую ими продукцию. В данном случае действуют только рыночные регуляторы, вмешательства в процесс принятия решений со стороны других компаний «изолированные» предприятия не испытывают.

Таким образом, из всего множества хозяйственных единиц выделяются группы предприятий. При проведении статистического исследования изучение предприятий и изучение групп четко различаются. Подход с точки зрения предприятий предполагает суммирование продукции всех хозяйственных единиц, связанных с группой (принадлежащих к группе в широком смысле).

В последнее время на раскрытие современных тенденций в группировании предприятий претендует теория сетевой индустриальной организации (СИО). Наиболее общее определение сетей (М. Кассой) состоит в том, что они «представляют сумму связей, которые объединяют группу элементов. Взаимосвязанные элементы — индивидуальные собственники 'и менеджеры фирм служат членами сети. Взаимосвязь создается регулярными потоками информации между ними. Определяющей характеристикой сети служит высокая степень доверия во взаимных контактах. Основной проблемой, которую решает возникновение промышленных сетей, служит проблема координации. В концепции сетей не предполагается формирование центрального элемента, решения которого определяют параметры функционирования производственных единиц. Эта теория ориентирована на ослабление роли акционерных связей между группирующимися предприятиями, на повышение значения инновационного и формационного начал в экономическом развитии. Вместе с тем вопросы выработки и реализации индустриальной сетью некоторой стратегии развития остаются слабым местом в сетевом подходе.

Российским бизнес-группам приходится иметь дело с противоположными рекомендациями: установка на холдинговую структуру соперничает с предложениями по сетевой ориентации межкорпоративной интеграции.

Соотношение возможностей СИО и ФПГ решать крупные стратегические задачи зависит от состояния реального сектора экономики, от потребности его компаний во внешнем финансировании. Чем большими собственными инвестиционными ресурсами располагают эти компании, тем доступней для СИО освоение крупных новых ниш рынка. В иной ситуации ставка лишь на сетевой тип экономической интеграции чревата сбоями в структурных сдвигах. Недостаточность в настоящее время собственных ресурсов отечественной обрабатывающей промышленности ограничивает возможности решения задач ее модернизации на основе СИО.

При этом остается в стороне конгломератная интеграция, обеспечивающая межотраслевое маневрирование ресурсами. Такое маневрирование выходит на первый планкак в условиях резкого повышения открытости экономики, так и при значительном росте конкурентоспособности отечественного производства за счет снижения обменного курса рубля.

Сетевые промышленные структуры (industrual networks) заняли важное место в последние десятилетия среди гибридных форм, рассматриваемых в теоретической литературе. Концепция «сетевой индустриальной структуры» заняла свое место и в современной теории фирмы. Как мы видим, отличительным свойством сетей признается возможность обеспечивать выполнение явных и неявных контрактов, не прибегая к внешним рычагам (в том числе формальным механизмам поддержания контрактов в рамках правовой системы). Кроме того, для сети как таковой характерно отсутствие того, что можно назвать управленческой вертикалью — предполагается, что все участники сети в принципе равноправны.

Промышленные сети служат одним из способов решения проблемы координации в экономической системе. Правда, они не дают возможности согласования противоречивых интересов. Сетевой координации недостаточно для того, чтобы некоторые из участников процесса координации были вынуждены согласиться с ухудшением своего положения для повышения общей эффективности. В концепции сетей не предполагается обязательного41 выделения центрального элемента, решения которого определяют функционирование других участников сети.

В качестве примеров сетевых структур в японской экономике фигурируют объединения, возникающие в связи с финансированием и осуществлением НИОКР, включающие несколько конкурирующих компаний и правительственные агентства.

Если рассматривать корпоратизацию в качестве организационного процесса, то неденежные расчеты внутри иерархической организации выступают механизмом координации структурных связей, а несбалансированнй финансовой системе российской экономики. Другими словами, будучи системно специфическим активом, деньги включены в технологию организации интеграционных структурных связей в переходной экономике. В результате на первый план выходят не деньги, а реализация их функций в виде полных или т частичных платежей в корпоративных структурах, посредством которых и действует механизм координации функциональный связей в корпоративном секторе переходной экономики, что позволяет адаптироваться к неопределенности внешней среды и сократить финансовые рынки. Именно корпоратизация хозяйственной системы, которая кардинально отличается от рыночной по способу восстановления равновесия (симметричности структурных связей) и по его качеству, способствует развитию реального сектора экономики в условиях высокой степени неопределенности конкурентной среды.

Не случайно, в экономике переходного типа широкое распространение получили гибридные формы организации бизнеса. Они реализуются путем заключения явных или неявных контрактов между экономическими агентами как по вертикали, так и по горизонтали. Эти формы межфирменной координации преодолевают ограничения рыночных контрактов и исключают полную консолидацию деятельности предприятий (в противоположность фирме), именно поэтому в мировой экономической литературе они названы гибридными. К ним относятся холдинги, официально зарегистрированные ФПГ и группы фирм, объединенных использованием натуральных расчетов [19, С. 6]. В этом случае обеспечивается эффективная координация взаимодействия производителей вдоль всей технологической цепочки, но не на базе объективного ценового фактора, а на основе субъективных договоренностей (зачастую устных контрактов) экономических агентов, теряющих больше в случае отсутствия подобных соглашений. Таким образом, вертикальные и горизонтальные, явные и неявные контракты в форме корпораций выступают аналогами так называемых вертикальных ограничений в развитой рыночной экономике, имеющими специфические черты, привнесенные переходным состоянием российского хозяйства [19].

ГЛАВА 2. Особенности механизма корпоративного управления в российской промышленности.

2.1. Динамика показателей функционирования российского корпоративного сектора.

Корпоративная организация бизнеса — наиболее приемлемая форма институционализации хозяйственной деятельности, наиболее адаптивная в условиях неопределенности, рисков переходной экономики России. Как было отмечено выше, состояние реального сектора экономики оставляет желать много лучшего, поскольку даже послекризисный период показал временный характер феномена оживления хозяйственной активности. Следовательно, с новой силой встает вопрос о поиске наиболее приемлемой форме организации деятельности в реальном секторе, которая была бы наиболее устойчивой в условиях неопределенности и рисков.

В зависимости от влияния организаций на принятие решения различают дочерние и зависимые общества. К дочерним относятся те, для которых основное (головное) предприятие имеет возможность определять принимаемые решения. Эта возможность обусловлена^ либо преобладающим участием в уставном капитале, либо соответствующим договором. Зависимым признается общество в том случае, если другое (преобладающее, участвующее) общество имеет более 25% голосующих акций или 25% уставного капитала. В отличие от дочерних и зависимых обществ филиалы и представительства не являются юридическими лицами, представляют интересы юридического лица и действуют на основании утвержденных им положений.

К особенностям процесса корпоратизации и факторам формирования российской модели корпоративного управления относятся: перманентный процесс перераспределения собственности в корпорациях;

— специфическая мотивация многих инсайдеров (менеджеров и крупных акционеров), связанная с контролем финансовых потоков и «выводом» активов корпорации;

— слабая или нетипичная для западных аналогов роль традиционных «внешних» механизмов корпоративного управления (рынка ценных бумаг, банкротства, рынка корпоративного контроля);

— значительная доля государства в акционерном капитале и связанные с этим проблемы корпоративного управления и концентрации контроля;

— федеративное устройство и активная роль региональных властей в качестве самостоятельного субъекта корпоративных отношений (причем субъекта, действующего в рамках конфликта интересов как собственник, как регулятор через административные рычаги воздействия, как щ коммерческий/хозяйствующий агент) — неэффективный и/или выборочный (политизированный) государственный инфорсмент (при сравнительно развитом законодательстве в области защиты прав акционеров).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Правовая база корпоративных отношений в Российской Федерации в настоящее время состоит примерно из, 1500 нормативных актов, в основе которых — Гражданский кодекс РФ и Федеральный закон «Об акционерных обществах» № 208-ФЗ от 26.12.1995 г. (далее Закон).

Правовой институт акционерного общества в России в целом разработан в соответствие с континентально-правовой традицией, за исключением, возможно, единственной позиции — заимствованного из англо-американского права деления АО на открытые и закрытые. Данная особенность российского законодательства сама по себе не может порождать проблемы в области правоприменения.

В новой редакции Закона 2001 г. б.

Во-первых, это институт объявленных акций, предоставляющий совету директоров полномочия, которые позволяют ему размещать дополнительные акции в установленных пределах без санкции общего собрания акционеров. Отрицательная реакция инвесторов на дополнительные эмиссии акций хорошо известна. Представляется необходимым, чтобы количество акций, находящихся в обращении, было подконтрольно общему собранию. Показателен пример НК «ЮКОС», которая по собственной инициативе исключила положение об объявленных акциях из своего устава.

Во-вторых, Закон позволяет вносить в уставы АО положения, ограничивающие количество акций, принадлежащих одному акционеру, что создает благоприятные условия для развития теневых способов осуществления контроля. Кроме того, любое ограничение оборотоспособности ценной бумаги уменьшает ее инвестиционную привлекательность.

В-третьих, неоднозначно оценивается новая формулировка п. 1 ст. 83: «Сделка, в совершении которой имеется заинтересованность, должна быть одобрена до ее совершения советом директоров. или общим собранием акционеров.» То есть сделка, в которой имеется заинтересованность, считается ничтожной, даже если она была одобрена соответствующим коллегиальным органом общества после совершения.

Значительным событием 2001 г. стала разработка и принятие «Кодекса корпоративного поведения» (далее Кодекс), идеологической основой которого послужили «Принципы корпоративного поведения», разработанные ОЭСР в качестве рекомендации национальным законодателям для создания нормативной базы деятельности АО. Кодекс имеет рекомендательный характер и содержит стандарты наилучшей практики корпоративного поведения, которым предлагается следовать АО с числом акционеров 1000 и более. ¦

Несмотря на произошедшие в последнее время значительные изменения в правовой базе корпоративных отношений в России необходимо их дальнейшее развитие.

Во-первых, целесообразно создать механизм защиты прав акционеров при увеличении уставного капитала, дополнительной эмиссии акций, реорганизации и ликвидации АО, совершении крупных сделок.

Во-вторых, необходим комплекс мер по усилению ответственности менеджеров при совершении сделок с наличием конфликта интересов и с использованием служебной информации.

В-третьих, проблема вывода активов и трансфертного ценообразования должна стать основой совершенствования законодательства об АО и налогового законодательства. Причем в этой связи необходимо повысить информационную прозрачность открытых АО, для чего необходимо расширить перечень видов информации, подлежащей раскрытию, и усилить ответственность за сроки ее предоставления и обнародования.

В-четвертых, должна быть сформирована целостная программа улучшения корпоративного управления в России, ключевыми элементами которой должны стать: подготовка регулятивной базы корпоративного управления на основе Кодекса корпоративного поведенияраспространение знаний, обучение и разработка квалификационных стандартов.

В-пятых, необходимо исключить ряд тенденций в развитии российского законодательства, которые вызывают обеспокоенность. Так, при решении проблемы ограничения произвола исполнительных органов АО основное внимание уделяется процедурным вопросам. В то же время любые процедурные ошибки могут стать предлогом для признания недействительными решений общего собрания акционеров, а также послужить инструментом для срыва работ представительных органов АО.

Кроме того, к нестабильности гражданского оборота ведет широкое применение последствий недействительности крупных сделок и сделок с заинтересованностью, предусмотренных в случае нарушения процедуры их заключения. В то же время формальные, процедурные требования часто оказываются малоэффективны с точки зрения охраны интересов акционеров, что вызывает острые корпоративные конфликты. Последние могут быть столь значительны, что вызывают необходимость разработки целостного механизма их урегулирования.

Итак, исследование особенностей механизма функционирования корпоративного управления в России позволило сделать следующие выводы:

— латентное состояние разделения собственности и управления (слияние контролирующих акционеров и менеджеров) может сохраниться в среднесрочном периоде и затормозить процесс формирования «эффективного I собственника»;

— крайне низкая вероятность расширения в ближайшие годы внешнего акционерного финансирования выступает в качестве второй принципиальной экономической предпосылки эффективного корпоративного управления;

— современное неопределенное состояние финансовой системы России не позволяет даже предположительно оценить тяготение российской системы корпоративного управления к каким-либо классическим ее образцам (иным, нежели самофинансирование, источникам и соответственно к типам контроля);

— процесс концентрации акционерного капитала продолжается и в его рамках происходит не только консолидация контроля, но и реализация экономическими методами «самодостаточной» модели корпоративного управления, предложенной в середине 1990;х годов для переходных экономик в контексте правопримененияправовые новации в области собственно корпоративного законодательства (защиты прав акционеров) в значительной степени достигли своего предела, исходя из экономических условий;

— существующие методы защиты прав акционеров не смогут получить дальнейшего развития без адекватных общих мер в сфере инфорсмента;

— предложенные в Кодексе корпоративного поведения методы мониторинга менеджеров останутся неэффективными при отсутствии развитой системы конкурентных товарных рынков, рынков капитала и труда, а также эффективного механизма банкротств.

Направления использования результатов исследования и предложенной модели оценки залоговой стоимости предприятия:

— ипотечное кредитование предприятий — оценка залоговой стоимости собственными аналитическими подразделениями, либо независимым оценщиком, с учетом первичного источника обслуживания обязательствдохода компании, имущественной стоимости предприятия (имущественного комплекса) и кредитной нагрузки;

— залоговое кредитование предприятий, с предоставлением в залог акций компаний, предоставляющих право на доход фирмы — осуществляется по аналогичной процедуре, с учетом размера закладываемого пакета акций, контрольного или блокирующего характера этого пакета. Кроме того, данная методика может быть трансформирована для оценки залоговой стоимости акций как финансовых инструментов;

— определение стратегии заимствования компании — установление приемлемых и допустимых условий получения и обслуживания кредита;

— рейтинговая оценка компании кредитором и инвестором для установления кредитоспособности предприятия. В качестве интегрального рейтингового показателя может выступать залоговая стоимость наравне с рыночной;

— облигационное и иные формы заимствования на предприятииустановление предельного объема заимствования и иных параметров (доходности, срока погашения и т. д.);

— управление стоимостью предприятия — выведение комплексного стоимостного показателя финансового состояния (для сравнения, например, со среднеотраслевым уровнем), построение математических стоимостных моделей для определения целевого уровня (в сравнении с компаниями-аналогами) либо прогнозирования и оптимизации (изучение модели в ретроспективной динамике).