Рецепция критической философии и. Канта в россии xix века

Актуальность темы

исследования. Восприятие идей Канта в философии и культуре России до сих пор остается предметом философских дискуссий и это неудивительно, так как причины, вызвавшие кантоведческие дискуссии, глубоко укоренены в жизни, духе, культуре России, в особой российской религиозности, а так же в судьбе человеческого духа вообще. Проблемы разума, веры, мудрости продолжают тревожить человечество и в XXI веке, когда у ученых появилась возможность для развития и выражения мысли разных оттенков, сопровождающаяся появлением публикаций, содержащих в себе от восторженных оценок кантовского наследия до активной ненависти к немецкому философу. Так в философской литературе конца XX — начала XXI веков сложился стереотип, согласно которому русская философия всячески отторгала критическую философию Канта1. Подобная оценка вызывает сомнение. Как справедливо отмечает Н. В. Мотрошилова: восприятие идей И. Канта в философии и культуре России -«все что угодно, только не череда спокойных, взвешенных историко-философских исследований». Отношение к учению Канта, которое может показаться сугубо внутренним делом философии, было довольно точным барометром, фиксирующим не только состояние культуры, назревающие и происходящие в ней изменения, но и характер более общих социальноI I исторических процессов. Не однажды в истории XIX и XX столетий на.

1 Наэго указывают: Баранец Н. Г. Метаморфозы этоса российского философского сообщества в ХІХ-начапе XX веков. Ульяновск, 2007. 252 с. Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. Идеи. Персоналии. Основные центры. СПб., 2003. — 916 сАбрамов Л. И. Русская философия в контексте философской традиции / Абрамов А. И. // Сб. научных трудов по истории русской философии. М.: Кругь, 2005. С. 370 — 371- Маслин М. А. Русская философия. Историографический очерк // Русская философия. Энциклопедия / под ред. М. А. Маслина. М.: Алгоритм, 2007.-.С.476 -481- Данная мысль встречается: в работах СЛ. Франка, П. Г. Торопыгина, A.B. Ахутина, несмотря на то, что Ахутин не отрицал наличия рецепций кантовской критической философии в России, но оценивал ее как простое ученичество // Ахутин A.B. София и черт (Каи г перед лицом русской религиозной метафизики) // Россия и Германия: Опыт философского диалога. Немецкий культурный центр имени Гете. М.: Медиум, 1993. — С. 207. Вступая в дискуссию с Ахутиным, М. Ю. Лотман, подчеркивает неоднозначності, восприятия идей критика в России. Такова же позиция Д. Е. Барам, Б. Ф. Егорова и других.

2 Мотрошилова Н. В. Мыслители России и философия Запада. В. Соловьев, Н. Бердяев, С. Франк, J1. Шестов. М.: РеспубликаКультурная революция, 2007. — С. 195. первый взгляд возвратное движение философской мысли «назад к Канту» было интегральной частью интеллектуальных поворотов, которые несли с собой глубинное обновление человеческого духа. Кантовская мысль не только в Европе, но и в России оказывалась для философов тем катализатором, который усиливал бурные идейные дискуссии вокруг судьбоносных проблем, как для России, так и для всего мира в*целом. Лишь в последнее время стал выкристаллизовываться дифференцированный взгляд на восприятие кантовских идей в России1. Необходимо отметить, что русская философия неоднородна. Как и философия в целом, она представляет собой специфическую форму духовной деятельности человека, ориентированную на постановку, осмысление и решение мировоззренческих вопросов, связанных с выработкой целостного взгляда на мир и места человека в нем. Русская философия переживала разные периоды, изменялись приоритеты и, как следствие, менялось и отношение к западной философской мысли, и, собственно, к критической философии Иммануила Канта: от неприятия — до глубокого изучения и критического анализа2.

Особую роль в становлении философии сыграл XIX век, открывший новый этап в развитии русской философии, во многом связанный с творческим усвоением достижений европейской философии и возрастанием роли профессиональной академической философской мысли в России.3 Следует отметить работы: Мотрошиловои Н. В. Мыслители России и философия Запада. В. Соловьев, Н. Бердяев, С. Франк, Л. Шестов. М., 2007 — 477с., Абрамова А. И. Сборник научных трудов по истории русской философии. М. • Кругь, 2005. — 544 с. Круглова А. Н. Философия Канта в России в конце X VIII — первой половине XIX веков. М.: Канон+ РООИ «Реабилитация», 2009. — 568 е.- Неокантианство немецкое русское: между теорией познания и критикой культуры / иод ред. И. Н. Грифцовой, H.A. Дмитриевой. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. — 567 е.- Калинникова З. А. Иммануил Кант в русской поэзии (философско-эстетические этюды). М.: Канон+ «Реабилитация», 208. — 416с.- Маслина М. А. История русской философии. М. :КДУ, 2008 — С.638с. 2 См. об этом: Нижников С. А. Философия И. Канта в отечественной мысли. М.: РУДН, 2005. С. 13, Перминов ВЛ. Критицизм Канта и интуитивизм Лосского // Кант и философия в России. М.: Наука, 1994. С. 151;

1 На это указывают: Баранец Н. Г. Метаморфозы этоса российского философского сообщества в Х1Х-начале XX веков Ульяновск, 2007. 252 с. Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. Идеи. Персоналии. Основные центры. СПб., 2003. — 916сАбрамов А. И. Русская философия в контексте философской традиции / Абрамов А. И. // Сб. научных трудов по истории русской философии. М.: «Кругь», 2005. — С.370 — 371- Маслин М. А. Русская философия. Историографический очерк // Русская философия. Энциклопедия / под ред. М. А. Маслина. М.: Алгоритм, 2007.-.С.476 -481.

Адекватное научное исследование русской философии не может 1 быть проведено без её сопоставления с развитием западноевропейской философии. «Самое печальное заблуждение, характерное не только для тех, кто лишь поверхностно знаком с русской философиейно и для профессионально занимающихся ее историей, связано с убеждением в ее принципиальном отличии от западной философии, в связи с чем мы якобы не можем оценивать ее с помощью тех же самых критериев и принципов, которые используются в истории западной философии», — отмечает И. И. Евлампиев.1 Россия только тогда обретет будущее, когда осознает стоящую перед ней задачу во всех ее измерениях, во всех ее аспектах и во всем ее многообразии, задачу, которая сводится ни больше, ни меньше, чем к I восстановлению целостной духовной культуры^.

В этой связи особый научный интерес представляет исследование влияния идей классика европейской философии И. Канта на русскую философию. В отечественной философии обращение к творческому наследию Канта было связано с интеллектуальными поворотами, которые о несли с собой глубинное обновление человеческого духа. Борьба человека и человечества за свободу — со всеми ее достижениями и поражениямиудивительно быстро находила свой отголосок в том, какое место в культуре того или иного времени, той или иной страны занимала философия Канта. По крайней мере, отечественная история нового и новейшего времени дает тому убедительное подтверждение. В философии И. Канта присутствуют плодотворные идеи, которые обогатили мировую и русскую философию. К ним можно отнести, в частности, мысль о том, что человек-высшая цель, но не средство для достижения каких либо целей. С этой точки зрения.

1 См.: Евлампиев И. И. История русской метафизики в 19−20 в.в. Русская философия в поисках Абсолюта. Часть 1. СПб: «Алетейя», 2000. — 465с.

2 См.: Рормозер Г. К вопросу о будущем России //Россия и Германия: Опыт философского диалога.

М., 2003. С. 8. 100 этюдов о Канте / Общ ред. В. В. Васильев. М., КДУ. 2005. — 272 с.

4 См. об этом: Кант и философия в России /Под ред. З. А. Каменского и В. А. Жучкова. М., Паука, 1994. -271 е.- Александр Иванович Введенский и его философская эпоха. К 150-ти летию со дня рождения. Председатель редколлегии И. Д. Осипов. СПбГУ, 2006.-342 е.- Философия права в России: теоретические принципы и нравственные основания / под ред. С. И. Дудника. Е. Н. Лисанюк, И. Д. Осипова. СПб, 2008.-220 с. человеческая жизнь — высшая ценность, а истинная нравственность основана на чувстве долга, но не выгоды или расчета. Важное значение для современной философии представляет и концепция о вечном мире и исключении войны из сферы международных отношений, во многом опередившая свое время'. Эти и другие идеи Канта существенно повлияли на русскую философию и во многом обогатили ее. Как справедливо отметил В. И. Вернадский: «Несмотря на огромную литературу, посвященную Канту, всякий исследователь увидит в его научной деятельности новое и иное в зависимости от состояния науки в его собственное время"2.

В настоящее время отечественная философская наука во многом пересматривает прошлый идеал осмысления бытия и познания, что связано не только со стремлением создать целостное представление о русской I философии, которое может быть получено в результате осмысления всей ее истории, но обоснованием тезиса о том, что русская философия является частью всеобщей истории философии. Несмотря на признание большинством исследователей ее заимствованного характера, что имело место в истории, ряд из них не обнаруживает самостоятельности и самобытности русской философии. Безусловно, западноевропейское влияние не было простым * ученическим подражанием, а представляло собой осознанную преемственность, рецепцию, обусловленную собственными философскими позициями3. Кант И. К вечному миру // Сочинения критического периода. М.: ИФ РАН, 1994. — С. 7 — 76.

2 Вернадский В. И. Кант и естествознание // Вернадский В. И. Избранные пруды по истории науки. М.: Наука. 1981,-С. 192.

3 См.: Черноскутова Л. Б. Немецкий акцент историографии русской философии // Известия Саратовского университета. 2009. Т. 9. Серия Философия. Психология. Педагогика. Вып. 4. С. 49- Флоровский Г. Пути русского богословия: в 2 ч. 2-е изд., испр. М.: Наука, 2003. Ч. 2. С. 12−13- Сербиненко В. В. Социокультурное время в опыте русской метафизики // Метафизика социокультурного бытия в опыте русской философии / Баранов С. Т. [и др.]. Ставрополь: СевкавГТУ, 2010. С. 59 — 72- Пустарнаков В. Ф. Философия Просвещения в России и во Франции: Опыт сравнительного анализа / предисл. Т. Б. Длукач. М.: изд-во ИФ РАН, 2001. — 341с.- Маслин М. А. Философия славянофильства. Становление и особенности // История 'русской философии / под ред. М. А. Маслина. Вып. 2. — М.: КДУ, 2008. — 638сКантор В.К. О национальном мифе непонимания // Вопросы философии. 1997. № 2. С. 34 — 39- Емельянов Б. В. Восток и Запад: динамика диалога/ Б. В. Емельянов, В. Е. Кемеров, Н. П. Коновалова. Екатеринбург: изд-во Урал, ун-та, 2003.-225 с 1.

Данная исследовательская работа связана с фундаментальным философским вопросом об универсальности мышления и культуры, который положил начало оригинальному философскому дискурсу 30-х годов XIX века, обозначившему наличие принципиальных установок в отношении к познавательной деятельности человека. Именно в это проблемное поле втягивается творческий диалог русских мыслителей с И. Кантом и его критической философией. Анализ философских конструкций данного периода позволит не только по-новому увидеть поиск русской национальной идентичности в культуре XIX века, но и описать проблематику, которая и в наше время остается актуальной. Выходит много исследований, посвященных творчеству философствовавших публицистов, писателей, чиновников и в то же время идейное наследие философов, преподававших в православных высших учебных заведениях, не получает достаточного освещения. Это ведет к искажению подлинной картины философской жизни России XIX века, так как Духовные академии являлись тогда центрами философской образованности и науки. Поэтому актуальным и закономерным выглядит обращение к традициям русской религиозной философии, I важнейшей составной частью которой является духовно — академический теизм, представители которого стремились выразить своё религиозное мировоззрение в виде стройной, логически выверенной системы, тем самым, претендуя на научность и академичность при определении базисных пунктов I своего учения.

Обострившийся интерес к кантианской и неокантианской проблематике закономерно привлек внимание к истории этого философского движения. Между тем выявление общего уровня распространения кантианских идей и специфической направленности интереса к ним в российском обществе, степени готовности к восприятию критической философии и особенностей ее интерпретации в академических кругах позволяет сделать определенные выводы о состоянии национальной философской культуры, воссоздать логику историко-философского процесса.

Анализ отношения к учению Канта в России представляет собой яркий образец взаимодействия складывающейся национальной философии с I комплексом заимствованных идей. Важно отметить, что на разных этапах развития русской, философской культуры существенные изменения претерпевает характер восприятия и уровень осмысления проблем, поставленных Кантом. За период от первого проникновения кантовских идей конца XVIII, выступления в печати первых русских критиков1 Канта начала! XIX в. до появления глубоких исследовательских работ в А. И. Введенского, И. И. Лапшина, JI. М. Лопатина русская философская* культура проделала большую и сложную теоретическую эволюцию.

В' этой связи несомненный научный интерес вызывает целостный анализ процесса распространения и восприятия философии Канта в России на протяжении XIX века, изучение характерных особенностей восприятия и глубины осмысления его философских идей в русской философии этого периода. В этой связи следует отметить наличие богатого пласта несистематизированных и неизученных материалов и источников, который требует специального историко-философского исследования, систематизации и обобщения уже имеющихся разрозненных исследований.

Степень разработанности проблемы. В отечественной историко-философской мысли имеются исследования, посвященные анализу влияния концепции Канта на русскую мысль. Эта проблема рассмотрена в работах П. Ф. Никандрова, A.A. Галактионова, А. И. Новикова, А. И. Абрамова, А. Ф. Замалеева, Б. В. Емельянова, И. И. Евлампиева, М. А. Маслина, Н. В. Мотрошиловой, A.B. Гулыги, A.A. Ермичева, B.C. Никоненко, И. Д. Осипова, С. С. Хоружего, В. В. Сербиненко, Ю. Б. Мелих и других2.

1 См.: Осиповский Т. Ф. Рассуждения о динамической системе Канта // Речи, произнесенные в торжественном собрании императорского Харьковского университета 30 августа 1813 года. Харьков, 1813. С. 3 — 16- Лубкин A.C. Рассуждение о том, возможно ли Нравоучению дать твердое основание независимо от Религии, читанное при годичном собрании Императорского Казанскою университета июля 5 дня, 1815 года. Казань, 1815. — 40 с.

2 См.: Никандров П. Ф., Галактионов A.A. История русской философии М., 1961. 459с.- Новиков А. И. История русской философии. СПб, 1998. -320с.- Абрамов А. И. Кантианство в русской философии // Вопросы философии. 1998. № 1.-С.59−60- Абрамов А. И. Русская философия в.

Детально исследуется взаимовлияние русской и немецкой философской мысли в работах Н. О. Лосского, 1 в связи с анализом русского онтологизма и интуитивизма в немецкой философии. В. В. Зеньковский 5 уделял особое внимание проблеме влияния немецкой классической философии на русскую философскую мысль, подчеркивает стремление русских философов сформировать оригинальные концепции, определяет основные черты рецепции, и степень влияния на различных философов, при этом отмечая > характер взаимовлияний русской и немецкой мысли XIX — XX веков. ¦ Также следует отметить работу Б. В. Яковенко," проследившего эволюцию философских воззрений русских мыслителей на протяжении XVIII-начала XX веков, показавшего истоки их философских воззрений и степень влияния западноевропейских идей, в том числе критической философии Канта на формирование собственных позиций.

Необходимо отметить работы М. А. Маслина, A.A. Ермичева, А.И. о.

Абрамова, С. Н. Артановского, Б. В. Емельянова, поднявших в своих работах кон тексте философской традиции // Сб. научных трудов по истории русской философии. М., 2005.С.247 — 404- Замалеев А. Ф. Лекции по истории русской философии. СПб., 1995. — 400с.- Емельянов Б. В., Кемеров В. Е., Коновалова Н. П. Восток и Запад: динамика диалога. Екатеринбург, 2003. — 225с.- Емельянов Б. В., Новиков А. И. Русская философия серебряного века. Екатеринбург, 1995. — 288с. Ермичев Л. А. Ладья у подножия креста. Проблема разума у П. Я. Чаадаева // Вопросы философии. 2000. № 12. -С. 171−179- Никоненко B.C. Неокантианство А. И. Введенского в контексте русской философии // Александр Иванович Введенский и его философская эпоха. Сб. научных трудов. СПб., 2006. С. 133 — 139- Гошевский В. О., Закондырин Е. В., Коспокевич В. Ф. Проблема человека в русской философии первой половины XIX века. Мурманск, 1993. 317с.- Осипов И. Д. Философские основания критицизма А. И. Введенского 1! Александр Иванович Введенский и его философская эпоха. СПб., 2006. С. 140−160- Сербиненко В. В. Вл. Соловьев: Запад, Восток и Россия. М., 1994. — 208 сМелих Ю. Б. Регулируемый неокантианский мессианизм. Между мистицизмом и научной философией // Сб. избранных материалов Всероссийской научно-практической конференции. Мурманск, 2010. С. 54 — 65- Хоружий С. С. Неопатристический сишез и русская философия // Вопросы философии. 1994. № 5. С. 75 — 88- Маслин М. А. «Вехи»: Россия, зарубежье и современный контекст // Вестник Моск. Ун-та. Серия 7. Философия. 2009.' № 4. С. З -17: Мотрошилова Н В. Мыслители России и философия Запада (В Соловьев, Н. Бердяев, С. Франк, Л. Шестов). М.:изд-во «Культурная революция», 2007. 477 с. и другие. См.: Лосский И. О. История русской философии. М.: Высшая школа, 1991. 529с.- Зеньковский В. В. История русской философиив 2 т, 4-х частях. СПБ: ЭГО, 1991.Т.1.Ч.1. С. 14−273- Т.2.Ч.1. С105−200- Т.2. Ч.2.С.ЗЗ-101.

2 См.: Яковенко Б. В. История русской философии. М.: Республика, 2005.510 с. 1 См.: Абрамов А. И. Русская философия в контексте философской традиции // Сб. научных трудов по истории русской философии. М.: Кругь, 2005. С.370−371- Артановский С. Н. Этническое своеобразие культур. СПб.: Наука, 1976. С. 13—15- Емельянов Б. В. Этюды о русской философии. Екатеринбург: изд-во УГУ, 1995.-246с.- Емельянов Б. В., Кемеров В. Е., Коновалова Н. Г1. Восток и Запад: динамика диалога. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2003.-225 е.- Ермичев A.A. О проблему специфики русской философии, включившись в историческую дискуссию о своеобразии и месте русской философии в мировой философской мысли. Здесь следует назвать и работы классиков русской философии: B.C. Соловьева, E.H. Трубецкого, А. Н. Веселовского, В. Ф. Эрна, H.A. Бердяева, Б. П. Вышеславцева, JI.H. Гумилева.1 Особое внимание философскому диалогу уделили В. В. Зеньковский, H.A. Бердяев, Л. П. Карсавин, В. Ф. Эрн, И. В. Зиновьев.

Г. Г. Шпет попытался реконструировать историю формирования русской философии, раскрыть её идейные истоки, однако его воззрения иногда отличаются односторонностью и излишней категоричностью. Г. В. Флоровский4 раскрывает этапы философского «пробуждения» в России XIX века, определяет степень влияния идей Канта, Шеллинга, Гегеля, Фихте на формирование философских концепций русских мыслителей. Следует также отметить фундаментальные работы З. А. Каменского по поставленной в диссертации проблеме.5.

Сравнительно-исторический анализ трактовки онто-гносеологических, антропологических концепции в русской и немецкой философии предполагает выявление глубинных основ различия в формах философии в России: Исследования, полемика, заметки. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского унта, 1998.-117 с. См.: Соловьев B.C. Русская идея // Владимир Соловьев. Спор о справедливости. МоскваХарьков, 1999 // http://vvww.vehi.net/soloviev/russianidea.html#fbi 1- Трубецкой, E.H. Миросозерцание В. Соловьева: в 2 т. / под ред. Т. А. Уманской. М.: Медиум, I995.T. I. — 604с.- Веселовский, Алексей. Западное влияние в новой русской литературе. 5-е изд. М., 1916. С.5−73- Бердяев H.A. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // Вопросы философии. 1990. № 1. С. 77 — 144- № 2. С. 87 — 153- Вышеславцев Б. Н. Вечное в русской философии // Сочинения. М., 1995. Гумилев JI.H. От Руси к России. М.: Экопрос, 1992. «См.: Зеньковский В. В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у русских мыслителей. Париж, 1955; Бердяев H.A. Судьба России. М., 1990. С. 76- Карсавин Л. П. Основы политики // Россия между Европой и Азией Евразийский соблазн. Антология. М., 1993. С. 174−216. Зиновьев И. В. Проблемы русской философии диалога (историко-философский анализ). Дис. доктора филос.наук. Екатеринбург, 2008, — 378 с.

1 Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии // Введенский А. И., Лосев А. Ф., Радлов ЭЛ.,.

Шпет Г. Г. Русская философия. Очерки истории / сост. Емельянов Б. В., Любу inn К.Н.

Свердловск: изд-во Урал, универ, 1991. С.217−578.

1 См.: Флоровский Г. В. Пути русского богословия. / Отв. ред. О. А. Плаюнов. М., 2009. — 848 с.

5 Каменский З. А. Галич М.: Изд-во РАН ИФ, 1995. — 229с.- Каменский 3. А. И. Кант в русской философии начала XIX века // Вестник мировой культуры. 1960. № 1. С. 49−64- Каменский З. А. История философии как наука в России XIX — XX вв. М., 2001. — 332 с. | функционирования философской мысли России и Запада, в том числе и.

Германии, что освещается в работах С. Н. Иконниковой, Н.К. Бонецкой1, Х.Р. t.

Яусс, С. Н. Артановского, И. В. Кондакова, Б. В. Емельянова, А. И. Новикова.

Особо следует отметить труды JI.A. Калинникова, посвятившего свое творчество рецепции Кантовской философии русскими учеными, философами, поэтами (A.C. Пушкин), писателями. Интересными являются его статьи о философии B.C. Соловьева2, в творчестве которого отразились идеи критической философии И. Канта. I.

Публикация и анализ неизвестных архивных материалов А. И. Абрамовым, А. Н. Кругловым, H.A. Дмитриевой, Н. А Куценко способствуют заполнению лакун в изучении специфики интерпретации идей критической философии Канта в XIX веке в России, что в свою очередь позволяет не только проследить этапы эволюции, но и объяснить причины обращения русских ученых к творчеству немецкого классика.

Особо следует выделить труды А. И. Абрамова, который осуществил историко-философское исследование различных аспектов рецепции философской мысли в России, в том числе и в Духовных Академиях, которые восприняли идеи Платона как основу преодоления критической философии Канта, античной философии и другие.

Значительный интерес для осмысления основных проблем философии Канта и особенностей её рецепции в европейской философии, вызывают.

1 См.: Иконникова С. Н. Диалоги о культуре. Л.: Наука, 1987.280с.- Бонецкая Н. К. М. М. Бахиш и традиции русской философии //Вопросы философии. 1993, № 1. С. 83−93- Яусс Х. Р. К прбблеме диалогического понимания //Вопросы философии. 1994, № 12- Артановский С. Н. Этническое своеобразие культур. Л.: Наука, 1976. — 400с.- Кондаков И. В. Русская философия как феномен культуры //Нравственный идеал русской философии. Материалы III С.- Петербургскою симпозиума историков русской философии. 4.1. СПБ: Наука, 1995; Емельянов Б. В., Новиков Л. И. Русская философия серебряного века. Еюперинбург: изд-во Уральского университета, 1995. 280с.

2 Калинников Л. А. Кант воспетый или осмеянный? // Иммануил Кант: наследие и проект. Научное издание. М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2007.С. 566−584- Калинников, Л. А. Иммануил Кант в русской поэзии (философско-эстетические этюды) / Л. А. Калинников. М.": Канон + РООИ «Реабилитация», 2008. — 416 сКалинников, Л. А. Кант и русская философская культура / Л. А. Калинников // Кантовский сборник. Вып. 22. Калининград: изд-во Калининградского гос.упивер., 2001. С. 138 — 171.

3 Абрамов А. И. Сборник научных трудов по истории русской философии/ сост. В. В. Сербинепко. М., 2005. работы Ю. В. Перова, Д. Н. Разеева, В. А. Жучкова, Я.А. Слинина1, П.М.

Бицилли, Н. С. Трубецкого, Г. В. Флоровского, Ф. Ф. Куклярского, А.Г. f.

Закржевского, A.A. Тихомирова, Г. Рачинского.2.

В работах A.B. Гулыги, П. С. Гуревича, Ю. В. Перова, К. А. Сергеева, A.M. Пескова, Б. В. Емельянова, В. Л. Лившица, В. П. Попова, Т. И. Ойзермана, Я.Н. Колубовского3 исследуются отдельные стороны взаимовлияний и характерные черты концепции отдельных философов. В работах В.И. Красикова4, И. И. Ивановой, С.Ю.1 Ереминой5 проводится сравнительный анализ кантианства, шеллингианства, гегельянства, фейербахианства, ницшеанства в русской мысли.

Особый интерес к развитию философской рецепции в духовных академиях, становлению академической философии в России проявили А.И.

1 Перов Ю. В., Сергеев К. А., Слишш Я. А. Очерки истории классического немецкого идеализма. СПб.: Наука, 2000. — 670 е.- Разеев Д. Н. Телеология Иммануила Канта. СПб.: Наука, 2010. 309с.- Жучков В. А. «Коперниканский переворот» и понятие культуры у Канта // История философии. Вып. 3. М.: ИФ РАН, 1998.С. 29−54.

2 См.: Бицилли П. М. «Восток» и «Запад» в истории старого света // Россия между Европой и Азией: Евразийский соблазн. Антология. М.: Наука, 1993. С.24−35- Трубецкой Н. С. Об истинном и ложном национализме // Там же. С.36−47- Флоровский Г. В. Евразийский соблазн // Там же С .237 265. Тихомиров A.A. Тени прошлого. К. Н. Леонтьев // К. Леонтьев. PRO ET CONTRA. Антология. Сост, А П. Козырев, A.A. Корольков. СПБ: изд-во Русского Христианского института, 1995. Кн 2 С. 25−177- Закржевский А. Г. Литературные впечатления //Там же. Кн. 1. С.265−268- Куклярский Ф.Ф. К. Леонтьев и Ф. Ницше //Там же. Кн.1. С.271−293- Рачинский Григорий.1 Трагедия Ницше. Опыт психологии личности //Ф. Ницше и русская религиозная философия. T.2. переводы, исследования, эссе. Минск: Алкиона Присцельс, 1996. С.30−423.

3 Гулыга A.B. «Русская идея» и ее творцы (Философские портреты русских мыслителей oi Ф. Достоевского до А. Лосева). М.: Соратник, 1995. 306сКаменский З. А. Русская философия начала XIX в. и Шеллинг. М.: Просвещение, 1980 300с.- Песков A.M. У истоков русского философствования. Шеллингианские таинства любомудров //Вопросы философии. 1994, № 5. С. 89−100- Ойзерман Т. И. Философия Гегеля как учение о первичности свободы //Вопросы философии. 1993, № 11. С. 57−64- Ойзерман Т. И. Людвиг Фейербах о религии и путях человеческой эмансипации // Общественные науки. 1990. № 3. С. 154−163- Емельянов Б. В., Лившиц В. Л. Проблема человека в русской философии XVIII — первой половине XIX века //Проблема человека в домарксистской философии. Свердловск, 1978. С.125−152 и другие.

1 Красиков В. И. Университетская философия в России XIX в.: особенности и модель эволюции // Вестник Томского государственно! о университета. 2009. № 3(7).С.25−33 '.

5 Иванова И. И. О православном характере русской религиозной философии // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. 2003. № 1. С.44−54- Еремина СЮ. Работа М. М. Троицкого «Немецкая психология в текущем столетии» как явление в русской философии 60-х г. г. XIX века, или эмпирический идеализм «Русского Канта» // Вестник МГУ. Серия 7. Философия. 2006. № 1 .С.3−25.

Абрамов, М. А. Маслин, Б. В. Емельянов, И. В. Цвык, В. И. Коцюба, M. J1. Ткачук, С. В. Пишун1. $ ,.

Исследованию взаимовлияния русской и немецкой философской мысли посвящены также и диссертационные работы. В докторской диссертации H.A. Дмитриевой раскрывается феномен русского неокантианства, прослеживается трансформация и масштабы распространения идей в России. В диссертации A.A. Сусловой исследуется проблема человека в философии И. Канта. Э. Р. Савостьянова анализирует антропологическую проблематику в основных разновидностях «классического» неокантианства и представителей русского символизма. Диссертация И. В. Зиновьева интересна выявлением теоретических основ философского диалога. Пишун C.B.4 в своей диссертации особое внимание уделил анализу духовного наследий I представителей духовных академий в России, выявляя персоналистические черты их учений, Артемьева Т. В. представила обобщенный анализ философских конструкций эпохи Просвещения5. Необходимо отметить диссертационное исследование И. В. Цвык, раскрывающее феномен духовно-академической философии XIX века6. В. Е. Луценко, Е. П. Красотин, Е. И. Векслер, Э. Л. Гайдадым, И.В. Гунькин7 и другие обобщают в своих диссертационных исследования результаты анализа наследия отдельных.

1 Пишун C.B. Православная персонология и духовно-академическая философия XIX века. М.: «Прометей», 1996. 488с. Ткачук M Л. Киевская академическая философия XIX — нач. XX века. Методологические проблемы исследования. К.: изд-во ИФ PAH, 2000. — С. 54. Коцюба В. И. Учение о человеке и принципах его культурно-исторического бытия в русской духовно-академической философии первой половины XIX века // Баранов С. Т. Метафизика социокультурного бытия в опыте русской философии. Ставрополь: СсвКавГТУ, 2010 — С. 132 — 183 Цвык И. В. Проблема истины в русской духовно-академической философии // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. 2004. № 2. С. 14−30. Дмитриева H.A. Русское неокантианство: теоретические истоки и исторические трансформации: Дисс. докт. филос. наук. М., 2006. -445 с.

1 Зиновьев И. В. Проблемы русского диалога (историко-философский анализ): Дисс. докт. филос. наук. Екатеринбург, 2008 -378с. Пишун C.B. Становление и развитие православной персонологии в России на протяжении XIX в.": Дисс. докт. филос. наук. М., 1996.

5 Артемьева Т. В. История метафизики в России XVIII века. СПб.: изд-во «Алетейя», 1996. — 318с.

6 Цвык И. В Духовно-академическая философия в России XIX в. -.Историко-философский анализ. Диссер. на соиск. степени док. филос. наук. М., 2002. 373 с.

7 Гунькин, И. В. Онтология в духовно-академическом теизме XIX века Дис.. канд. филос. наук: 09.00.03. — Уссурийск, 2006. — 188 с. представителей духовно-академической мысли в России1. В. В. Гилева затрагивает аспект влияния немецкой философии на развитие отечественной философии, Е. И. Векслер, раскрывая философские взгляды Ф. Ф. Сидонского, предпринимает попытку показать влияние немецких мыслителей на формирование позиций русского ученого.

Представляют интерес и труды иностранных специалистов и русских эмигрантов, например, материалы международных конференций2, посвященных диалогу немецкой и русской культур, работы Б. Гройса, 3 раскрывающие проблемы диалога русской и немецкой мысли, публикации Лу Андреас-Саломе4, Манфреда Баума, президента Кантовского общества в Германии, Бурхарда Тушлинга, Норберта Хинске, Клинтона Г. и других.

Однако проблема рецепции критической философии Канта в России изучена недостаточно полно, особенно в контексте взаимодействия русской и немецкой философской мысли XIX—XX вв.еков. Критическое осмысление кантианства, шеллингианства, гегельянства, фейербахианства, ницшеанства в России происходит как в отечественной философии, так и в западной в связи с необходимостью пересмотра ранее сложившихся интерпретаций.

1 Гилева В. В. Влияние немецкого философского идеализма XVIII — начала XIX веков на русский духовно-академический теизм: Дис.. канд. филос наук: 09.00.13. Владивосток, 2009. — 171 с: Вскслер Е. И. Религиозная философия Ф. Ф. Сидонского: опыт реконструкции. Дис. канд. филос.наук. Уссурийск, 2007. — 157 е.;

2 Международный Кантовский конгресс в Москве (Институт философии РАН. 4028 мая 2004)// Иммануил Кант: наследие и проект. Научное издание / под ред. B.C. Степипа, Н. В. Мотрошиловой. М.: Канон+" РООИ «Реабилитация», 2007. С. 3 — 8- Международная научная конференция «Неокантианство немецкое и русское: от логики познания к «Социальной педагогике. 29−31 мая 2008».

3 Ницше в России / Сост. Б. Розенталь. Нью-Йорк, 1986; Гройс Б. Поиск русской национальной идентичности //Вопросы философии. 1992. № 1. С.52−59. Jly Андреас — Саломе. Ф. Ницше в своих произведениях //Ф. Ницше и русская религиозная философия. Т.2. Переводы. Исследования. Эссе. Минск: Алкиона Присцельс, 1996. С.456−507- Тушлинг Б. Кант-революционер: идея философии как трансцендентальной философии, или момент и измерения коперниканской революции в трансцендентальном идеализме Канта // Иммануил Кант: наследие и проект. Научное издание / под ред. B.C. Степина, II.В. Мотрошиловой. М.: Канон+" РООИ «Реабилитация», 2007. С.21−39- Хинске Н. Значение проблемы метода в мышлении Канта // Там же. С. 64 -77- Вестфаль К. Кантовское трансцендентальные доказательства ментального содержанного экстернализма // faxt же. С. 78 -89- Бнлфельдт 3. Нравственный закон ЕСТЬ: Кант и Карамзин // Там же. С. 611 — 615- Неокантианство немецкое и русское: между теорией познания и критикой культуры / под ред. И.1−1. Грифцовой, H.A. Дмитриевой. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССГ1ЭП), 2010. — 566 е.- Клинтон Г. Между Востоком и Западом: Восхождение даров русской души. М., 1993. С.34−35 теоретических проблем, уточнением важнейших исходных понятий и принципов. Сравнительно-исторический анализ трактовки концепции личности в русской и немецкой философии проводится в работах С. Н. Иконниковой, Н. К. Бонецкой, 1 Х. Р. Яусс, С. Н. Артановского, И. В. Кондакова, Б. В. Емельянова, А. И. Новикова. В этом контексте ценной является работа А. Н. Веселовского «Западное влияние в новой русской литературе», где2 впервые конкретизируется идейное взаимодействие 1 славянофильства с немецкой философией. Теоретически значимыми для анализа поставленной в диссертации проблемы представляют работы И. В. Киреевского, A.C. Хомякова, B.C. Соловьева, JI.H. Толстого, И. С. Тургенева, о.

А. Белого, H.A. Бердяева, С. Л. Франка, а также русская философская поэзия.4.

Однако в современной философской литературе отсутствуют работы, представляющие целостный анализ рецепции критической философии Канта на протяжении всего XIX века, с учетом сфер распространения и специфических форм рецепции, что и предопределило цель данного диссертационного исследования.

Цель и задачи исследования

Цель данной работы: провести историко-философскую реконструкцию рецепции критической философии Канта в России XIX века, раскрыть ее необходимость и определить характер этой рецепции, роль в формировании русской философской школы.

1 См. Иконникова С. Н. Диалоги о культуре. Л.- Наука, 1987.280с, Бонецкая H.K. М. М. Бахтин и традиции русской философии //Вопросы философии. 1993, № 1. С. 83−93- Яусс Х. Р. К проблеме диалогического понимания //Вопросы философии. 1994, № 12- Артановский С Н. Этническое своеобразие культур. JI.: Наука, 1976.400с.- Кондаков И. В. Русская философия как феномен культуры //Нравственный идеал русской философии. Материалы III С.- Петербургского симпозиума историков русской философии. 4.1. СПБ: Наука, 1995; Емельянов Б. В, Новиков А. И. Русская философия серебряного века. Екатеринбург: изд-во Уральского университета, 1995. 280с.

2 Веселовский А. Н. Западное влияние в новой русской литературе. Изд.5-е. М., 1916.

3 Соловьев B.C. Формальный принцип нравственности (Кант) — изложение и оценка с критическими замечаниями об эмпирической этике //Сочинения в 2-х томах. Составитель А. Ф. Лосев. М.: Мысль, 1990. Т.2.С.549−758- Толстой JI.H. Понятие жизни //Русская философия. Конец XIX — начало XX века. Антология. СПБ: изд-во Петербургского университета, 1993. С.144−148- Бердяев H.A. Русская идея //Вопросы философии. 1990, № 1 С.77−144, № 2 С.87−153- Франк С. Л. Русское мировоззрение//Общественные науки. 1990, № 6, 1991, № 1−6.

4 Русская философская поэзия. Четыре столетия. Составители: А. И. Новиков, А. Ф. Замалеев. СПБ-Паука, 1992. 395с.

Для достижения этой цели необходимо решить ряд исследовательских задач: раскрыть исторические и идейно-теоретические предпосылки рецепции критической философии Канта в России XIX векавыделить этапы и сферы ознакомления1 с критической философией Канта в России XIX века;

— выявить предпосылки влияния критической философии Канта в русской философской и общественной мысли России XIX векаопределить особенности восприятия кантовской критической философии в целом и ее отдельных положений русскими мыслителями XIX I века.

— дать общую характеристику первоначальной рецепции критической философии Канта в России по форме, содержанию и результатам критического осмысления.

Теоретико-методологическую базу настоящей диссертации составляют труды И. Канта и отечественных мыслителей XIX века, исследования, посвященные философии XIX века в России, современных отечественных философов П. П. Гайденко, Б. В. Емельянова, М. А. Маслина, В. В. Сербиненко, И. И. Евлампиева, А. Ф. Замалеева, A.A. Ермичева, Н. В. Мотрошиловой и других.

Для решения задач диссертации важное значение имели философско-методологическое наследие Г. Г. Шпета, Б. В. Яковенко, В. В. Зеньковского, Н. О. Лосского, В. И. Вернадского, Ю. В. Перова, З. А. Каменского, А. И. Абрамова, В. Ф. Пустарнакова, и других.

Работа построена на основе сравнительно—исторического, компаративистского анализа, обладающего эвристическими возможностями благодаря проблематизации способов выявления общего, особенного и уникального в анализируемых феноменах, что позволяет в ходе историко-типологического сравнения выявить общее и особенное в критической I философии Канта и ее рецепциях в Россииисторико-генетическое сравнение позволяет раскрыть сущность и специфику национальной модификации критической философии. Компаративистский метод дополняется философскими: принципом единства исторического и логического в философском познании, методами философской герменевтики и культурной типологизации. Историко-культурный анализ позволяет раскрыть сущность и специфику национальной модификации критической философии.

Научная новизна исследования определяется следующим: осуществлена историко-философская реконструкция рецепции критической философии Канта русскими мыслителями в XIX веке: установлено, что специфика феномена рецепции определяется сохранением общего теоретического ядра критической философии Канта и её включением в российский философский контекст и русскую культуру. В ходе реконструкции была выявлена объективная логика рецепции, обусловленная спецификой развития философии в России XIX века и особенностью русской культуры в целом, как основы понимания данного феномена и эволюции проблематики;

— определены истоки и причины неравномерного и неравнозначного влияния идей критической философии Канта на формирование академической и внеакадемической философии в лице их основных представителей;

— выявлены особенности первичной рецепции критической философии в разные периоды истории русской философии в XIX веке, проблематика, раскрыта ее просветительская, гуманистическая направленность;

— показано, что рецепция критической философии в России была тесно связана с экзистенциальными проблемами, поставленными в русской филосбфии в контексте формирования национального самосознания и обсуждения будущего человечества;

— раскрыта специфика рецепции критической философии Канта в духовных академиях России, выявлено, что кантовские идеи использовались преподавателями академий с целью доказательства единства веры и разума в познании, преодоления антагонизма божественного и человеческого, божественной необходимости и человеческой свободы;

— определены концептуальные и категориальные формы рецепции критической философии русской философской мыслью в целом и отдельными её представителями (B.C. Соловьева, Ф. М. Достоевского, П. Д. Юркевича, А. И. Введенского, С. Н. Трубецкого, JI.M. Лопатина и др.);

— установлено, что в XIX веке в России кантианство уступало по своему масштабу влияния шел л и н г и, а н ству. и гегельянству. Определено, что рецепция критической философии Канта в России отличается от шеллинго-гегелевского влияния на русскую философию преимущественным восприятием идей рационализма и субъективизма;

— показано, что в результате рецепции кантовских идей на первый план в русской философии стали выдвигаться не только гносеологические, но и онтологические проблемы;

— показано, что в отечественной философии XIX века, как и в западноевропейской мысли, первостепенное значение имел вопрос о нравственной природе личности, что и стало одной из важнейших предпосылок первичной рецепции идей критической философии Канта.

Положения, выносимые на защиту:

1. Причины появление русского кантоведения укоренены в развитии философской культуры России XVIII — XIX веков. В это время в России философия начинает утверждаться как теоретическая наука, от которой ждали решения вопросов о методе и границах познания, пытаясь определить ее структурные составляющие. При этом к началу XIX века в России еще не сложилось единой философской культуры, хотя и сформировались ее важнейшие идейные предпосылки. i.

2. Процесс восприятия западных философских идей в России был сложен и неоднозначен. Обсуждение идей Канта стало катализатором философских дискуссий, затрагивающих не1 только саму критическую философию, но и.

19, важнейшие экзистенциальные проблемы развития России и' мира в целом. Теоретическим ядром рецепции критической философии Канта в России стало признание историчности учения Канта, прежде всего, в решении проблемы «вещи самой по себе», а также критический рационализм и априоризм.

3. Рецепция критической философии Канта —, относительно самостоятельное и важное явление в России. Обращение к идеям Канта русские философы XIX века, представляющие разные теоретические направления, считали для себя принципиальным.

4. Многие русские философы высоко оценивали «коперниканский» переворот Канта, но это не мешало им подвергнуть его философию критике, важное место в которой занимает тезис о непоследовательности и противоречивости ряда идей немецкого философа. В частности, критике подверглись субъективизм и абстрактность кантовской философии, учение о «чистом» разуме, априорный агностицизм, не учитывающий единство знания и мира, рассмотрение религии «в пределах только разума», этический формализм.

5. Наибольший интерес и признание в русской философии получили принципы критического разума Канта, категории практического разума, идеи автономности личности и ее свободы.

6. Теоретической проблемой для большинства русских исследователей I критической философии явился вопрос о соотношении рационального и иррационального в познании. Наиболее полное выражение решение данной проблемы получило в исследованиях духовно-академических мыслителей в рамках обсуждения онтологической и гносеологической проблематики.

7. Русские философы в процессе рецепции учения Канта, с одной стороны, всесторонне анализировали и обобщили различные интерпретации его философии, а с другой стороны предложили новые-экзистенциально-онтологические и софиологические решения теоретических проблем философии Канта. ,.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Полученные в ходе исследования результаты могут быть применены в процессе дальнейшей разработки проблем истории русской и мировой философии XIX века. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при разработке учебных программ и пособий по истории философии, русской философии XIX века, лекционных курсов и семинарских занятий.

Апробация диссертации. Результаты диссертационного исследования получили свое отражение в публикациях автора, в выступлениях на научных конференциях, в частности, на региональном научно-практическом семинаре с международным участием «Метафизика на переломе времен (К 450-летию Ф. Бэкона и 415-летия Р. Декарта) 21−22 февраля 2011, на международной конференции «Русская философия во времени и пространстве» (в рамках философских’чтений памяти профессора В. О. Гошевского 8−9 февраля 2011 года) Мурманскна всероссийской конференции с международным участием «Социально-гуманитарные чтения памяти В. О. Гошевского 8−12 февраля 2010 года, Мурмансквсероссийской конференции «Гуманитарное знание как условие прогресса науки и общества (8−14 февраля, 2008 года, Мурманск) — на всероссийской межвузовской научно-практической конференции (Мурманск, 14 —, 17 марта 2007 г.) — научно-практической конференции «Проблемы гуманитарных наук и образования в техническом ВУЗе» (Мурманск, 14 — 17 марта 2006 г.), международной научно-технической конференции «Наука и образование — 2005» (Мурманск, 6−14 апреля 2005 г.) — международной научно-технической конференции «Наука и образование 2004" — на V региональной научно-практической конференции СЗФ МГЭИ «Актуальные проблемы учебно-воспитательной работы в ВУЗах» (19 -23 апреля 2004, Москва) — всероссийской научно-технической конференции «Наука и образование 2002" — научно-технической конференции МГТУ (Мурманск, 18−20 апреля 2001 г.), юбилейной международной научно-технической конференции, посвященной 50-летию МГТУ (Мурманск, 11−12 октября. 2000) в монографиях «Рецепция немецкой философии в России XIX века" — «Критическая философия Канта и духовно-академическая мысль в России XIX века" — учебных пособиях, научных статьях общ. об. — 35,09 п.л.

Структура работы: Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы. Общий объем диссертации — 392 е., в том числе основного текста — 344 с. и 48 страниц библиографии, включающей 518 наименований.

Заключение

.

Подводя итоги проведенному исследованию, необходимо отметить, что русская философия не только является органической частью всеобщей истории философии, но и отображает во всей своей внутренней истории самосознания, все национально-своеобразное осмысление универсальных философских проблем, нашедших свое развитие в различных философских конструкциях и, в том числе, во взглядах И. Канта, идеи которого были критически восприняты в России.

В процессах освоения западно-европейских философских идеи проявилась глубинная духовно—культурная взаимосвязь Германии и России. Именно Германия стала страной, соединяющей Россию с Западной Европой, создавая тем самым единство континента. Это соединение во многом основано на духовно-культурных связях и взаимодействиях философских концепций. В этой связи исследователями выдвигается обоснованное суждение о том, что русские и немцы являются «метафизическими народами», которых объединяет «метафизическая, спекулятивная одаренность», народами, испытавшими на себе глубокое потрясение от вторжения в их культуру, от того нового, что привнесла с собой культура Просвещения и Французская революция, народами, сыгравшими особую роль в истории. И начало этому было положено эпохой Петровских преобразований.

В проведенном исследовании было отмечено, что Россия, несмотря на существенную специфику, тем не менее, на протяжении всего XIX века, демонстрировала социокультурное развитие, сходное с европейскими державами, прежде всего, это проявилось в росте интереса к образованию и науке, который можно было обнаружить среди российского поместного дворянства. В различных науках все более утверждается диалектический взгляд на процессы природы и мышления. Открытия в области явлений электричества, магнетизма, химических процессов органического мира поставили перед наукой проблемы развития и синтеза многообразных связей в природе. Метафизический механистический материализм уже не давал ответов на данные вопросы и перестал удовлетворять ученых. XVIII век стал эпохой превращения естествознания из эмпирической науки в теоретическую. К концу XVIII века естествознание освободилось от спекулятивного мышления — утвердилась идея универсальной связи форм бытия.

Претерпевает серьезные изменения и философия: онтологическая проблематика, неотделимая от естествознания, во второй половине XVIII века отходит на второй план, на первый выдвигаются гносеология и социальная философия. Основное внимание мыслителей сосредотачивается на проблеме личности, ее познавательных возможностях. Весь комплекс проблем для русской философии разрешался в борьбе основных направлений, которые к концу XVIII века приобрели более четкие очертания. Прежде всего, это противостояние научной мысли и богословия, которое к данному периоду времени сменилось борьбой идеализма и материализма.

Потребность осмыслить результаты преобразований предыдущей эпохи толкало русских ученых к изучению европейской философии, особенно немецкой, которая для России стала, по выражению Г. Флоровского, «вселенским событием». Интерес к немецкому идеализму объяснялся рядом важных причин, среди которых необходимо отметить глубину и содержательность философии немецкого идеализма. В нем были поставлены новые задачи для философии и предлагались оригинальные их решения. Другими причинами распространения немецкрй философии было стремление русского правительства избавиться от свободомыслия, идущего из Франции и Англии, а также расширение сети образовательных учреждений — открытие университетов и духовных образовательных учреждений (семинарий и академий) в России, где преподавали немцы, поклонники Канта и Шеллинга.

Рост научной мысли поддерживался в России все возраставшим числом научных деятелейпоявлением новых научных кадров, ученые находили условия для творчества не столько в своей стране, сколько на Западе. Характерным для России XVIII—первой четверти XIX вв. было отсутствие целостного философского развития. То, что принято называть философской реакцией начала XIX века, было на самом деле творческим развитием философской культуры. Романтическая реакция оплодотворила новый век творческим историзмом и освобождающим признанием иррациональной полноты жизни.

В целом философия постепенно приобретает практический характер, изменив при этом и само понимание практики. Хотя в XIX веке и не сложилось русское кантианство, равное по своей цельности и влиянию русскому шеллингианству и гегельянству, однако, интерес к философии И. Канта проявился в России уже с конца XVIII века. При этом процесс восприятия западных философских идей в России был сложен: русские протестовали против западного просвещения, тем сильнее, чем более проникались им.

Важной особенностью развития русской философии этого времени была борьба идей. Прежде всего это проявилось в противостоянии науки и богословия, которое к данному периоду времени сменилось борьбой идеализма и материализма, формирование которых осуществлялось под влиянием вольфианской метафизики, получившей признание официальной философии, а потому и преподавалась в светских учебных заведениях вплоть до начала появления шеллингианства.

Не прошло бесследно и увлечение масонством. Хотя масонство и не сформировало оригинальных философских концепций, но оно повлияло на философскую мысль в России в целом. Именно в масонстве произошла по выражению Н. Бердяева, «формация русской культурной души», выработан идеал нравственной личности, подготовлена почва для дальнейшего усвоения идей Шеллинга, Фихте и Гегеля. Направленное против слепотствующего разума", масонство призвало человека к познанию себя и тем самым, способствовало изучению Кантовских критик.

Увлечение вольтерианством заложило основы критики Запада русскими мыслителями, которые' осознали односторонность французских энциклопедистов, этического сенсуализма и материализма, и необходимость в образцах более глубокого и систематического мышления. Именно это они обнаружили в немецком идеализме.

В начале XIX века И. В. Киреевский отмечал, что философия стала возбуждать надежды, далеко выходящие за пределы ее возможностей, от нее стали ждать конкретных рекомендаций по разрешению жизненно важных проблем, возникла потребность в систематизации и целостности восприятия мира, замене религии философией, сопровождающейся секуляризацией мировоззрения. Слово «философия» приобрело «в себе что-то магическое"' и породило активный интерес к себе общественной мысли.

Одними из первых в России о Канте заговорили: Н. М. Карамзин, A.M. Белосельский-Белозерский, Л. Мельман, И. П. Елагин, И.И. Муравьев-Апостол, А. С. Лубкин, O.E. Срезневский. В первой половине XIX века философские очерки о Канте в основном включались в лекционные курсы по истории философии. Русских мыслителей в идеях Канта привлекал глубокий интерес к человеку.

То, что принято называть реакцией начала XIX века, было творческим движением вперёд, внесением новых ценностей. Меняет свой облик просветительская литература, обличающая зло крепостничества. Она содействовала изменению духовного климата в стране. Менялся и понятийный аппарат, силлогистика, идиоматический строй философского языка и литературы. На страницах печати появились новые понятия: «гражданин», «естественный человек», «добродетельный страж общества» и другие.

1 Зеньковский В. В. История русской философии: в 2 т. Ростов/на Дону, 2004. Т. 1. С. 132.

Стоит отметить и активность просветительских обществ: «Общество, старающееся о напечатании книг», «Вольное общество любителей словесности» («Общество друзей словесных наук»), «Вольное российское собрание при имп. Московском университете», «Дружеское! ученое общество» и др. Необходимо отметить собственно труды Д. С. Аничкова, С. Е. Десницкого, Я. П. Козельского, А. Я. Поленова и других, проникнутых духом просветительства и критикой общественного строя России.

К началу XIX века в России не сложились еще развитые философские школы, отсутствовало цельное философское движение, но именно в этот период закладываются в русской философии важнейшие особенности. В русской философии конца XVIII — начала XIX веков прослеживаются секуляристические тенденции, которые подготовили почву для рационализма и критической философии И. Канта. Под их влиянием формировалось понимание предмета философии, происходило осмысление актуальных философских проблем, главными из которых были: проблема соотношения веры и разума в познании, проблема субъективности и индивидуальности, проблема «нового человека» и нравственности и другие.

XIX век отмечен как период внутренней борьбы правительства с обществом. Действия правительства носили характер охранительный (от революционной заразы) в большей степени,' чем образовательный, что объясняло введение жесткой цензуры, ограничения преподавания. В этой борьбе главную силу составляла русская интеллигенция, с которой были тесно связаны научные работники, вынужденные свои усилия направлять на общественное движение, а не науку. Стремление создать новую национальную идеологию, своеобразно опирающуюся на идеи гуманизма, научности и образованности втягивало русских философов не столько в борьбу между идеализмом и материализмом, сколько проявлялось в стремлении к защите охранительных начал. Это сопровождалось критикой философских систем Канта, Фихте, Шеллинга, в которых усматривали обоснование «разрушительных начал».

Центрами развития и распространения кантовских идей в России стали университеты — Казанский, Харьковский, Санкт-Петербургский, где работали ученые (A.M. Брянцев, А. И. Галич, А. П. Куницын и П. Е. Георгиевский, Т. Ф. Осиповский, И. И. Давыдов и другие, в лекциях которых прослеживалась критика кантовских идей.

Во второй половине 20-х годов XIX века происходят серьезные изменения в университетах, гонение на свободомыслие сопровождалось увольнением преподавателей, знакомых с кантовской философией, запрещением. В 30-е годы дискуссии переходят в различные кружки, в которых произошел первый раскол между мировоззрениями: национально-ориентированным и религиозно-философским — славянофилов, и космополитическим и рационально-философским — западников. В их спорах впервые был поставлен вопрос об историческом предназначении России.

Немецкая классическая философия, в частности концепция Канта, стала все в большей мере предметом российских философских дискуссий, о чем свидетельствует, например, переписка Н. В. Станкевича 1836—1840 гг., А. И. Кошелева, И. В. Киреевского, труды П. Я. Чаадаева, который первым заметил, что время слепых влюбленностей прошло и необходимо объективная оценка культуры и общества России.

С 30-х годов XIX века в Европе начинается «победоносное шествие» позитивизма и материализма, чему способствовали «Курс позитивной философии» О.Конта. Принципы прежней метафизики были признаны несостоятельными, и возникло представление, о том, что научному познанию поддается только мир чувственный и эмпирический.

Позитивизм в России и в Европе был воспринят общественной мыслью как прогрессивное философское течение, связанное с идеалами Просвещения и опирающееся на научный анализ действительности, концепцию способную обосновать политический и социальный прогресс. В этом контексте отношение ученых к философии резко изменилось и появилось недоверие к её познавательным возможностям. Рационализм Канта, отвергнувший онтологическое обоснование знания и показавший, что не познаваемая t субстанция, а, в особенности, познающего субъекта, определяет характер познания и его предмет, был поставлен под сомнение.

Увлечение позитивизмом и материализмом превратилось в попытку преодоления критической философии Канта, что прослеживается в работах К. Д. Кавелина, П. Л. Лаврова, В. В. Лесевича. Апология Огюстом Контом научного познания как наиболее совершенного по отношению к другим формам духовной культуры, выполняющей социальные и духовные функции, привлекло внимание русских естествоиспытателей. Многие из них поддержали тезис об исключительности роли науки, однако полной поддержки со стороны русской общественной мысли позитивизм не получил. Стоит отметить лишь отдельные моменты проявления позитивизма в творчестве Н. К. Михайловского, Л. М. Лопатина, Вл.С. Соловьева, Н. Я. Грота, М. М. Троицкого, Н. И. Кареева, Р. Ю. Виппера и других. При этом критика позитивизма позволила переосмыслить наследие И. Канта, а так же. • поставила вопрос об адекватности понимания сути критического идеализма.

Отношение к самой философии в период правления Николая I, несмотря на цензуру, несколько улучшается, но вместе с тем, публикаций переводов Канта еще не было, хотя и активно распространялись рукописные тексты его сочинений. После 1850 года философия как учебная дисциплина была вытеснена из университетов, сохранила свои позиции лишь логика и психология. Вплоть до 1863 года положение философии было тяжелым: профессора должны были читать свои лекции по философии под видом какой—либо разрешенной дисциплины.

Следует так же отметить, что философский подъем XIX века затронул не только российские университеты, но и духовные академии, прежде всего, Московскую, Санкт-Петербургскую и Киевскую. В Санкт-Петербургскую духовную академию был приглашен И. А. Фесслер, знаток кантовской философии, пробудивший любовь к философии. В 1810 году он был заменен Горном (из Дерпта). Ученик Фесслера Кутневич в дальнейшем стал читать философию в Московской духовной академии, где формировались взгляды Ф. А. Голубинского (по всей вероятности Кутяевич был учителем Голубинского), в дальнейшем перебравшегося в Казань. В Киевской духовной академии активно трудились И. М. Скворцов, получивший высокую оценку В. В. Зеньковского и Г. В. Флоровского, а также С. С. Гогоцкий и П.Д.

Юркевич. Московская академия была представлена такими светилами и сторонниками теизма как Ф. А. Голубинский, В.Д. Кудрявцев-Платонов, Алексей И. Введенский.

В русских духовных академиях были свои «кантианцы» и «гегельянцы», даже «фихтеанцы» и др. Представители отечественной духовно-академической философии пытались выработать свой взгляд на проблемы бытия и познания, опираясь при этом на своих единомышленников-европейских мыслителей. Православные мыслители воспринимали идеи европейских философов творчески, заимствовали их для формирования философско-мировоззренческой доктрины, которая была бы приемлема для православного сознания. Именно духовные академии оказались единственным источником профессионально подготовленных преподавательских кадров в области философии. Духовно-академическая и университетская философия не были отделены друг от друга, и имели общие теоретические проблемы. Представители духовно-академического сообщества не могли не учитывать реалии времени: научный прогресс, авторитет новейшей западноевропейской философии, активное распространение в российской интеллектуальной среде неправославных идей, потребовало от православных иерархов повышения культуры философского мышления. Так, уже в начале XIX века, духовно-академическими мыслителями формулируется задача создания «православной философии» как системы философской интерпретации основополагающих идей религиозного сознания, что, в свою очередь вызвало интерес к трансцендентальной философии Канта. Попытку соединить картезианство и естественные науки с началами Откровения предпринимает.

И.М. Скворцов, который привлекает для этого критическую философию Канта, в которой было найдено обоснование ограниченности человеческого разума и необходимость соединения разума с верой в познании. Нельзя утверждать, что Скворцов разобрался в его философии, но вслед за немецким критиком русский теолог пытается ответить на вопросы: в чем состоит нравственное совершенство и какими действия оно долженствует.

Во второй половине XIX века в русской академической философии активно начинают обсуждаться гносеологические проблемы, что прослеживается в трудах С. С. Гогоцкого, оказавшегося ближе всех к кантианству, М. И. Каринского, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии, предпринявшего попытку соединить кантовскую философию с эмпиризмом в поиске рациональных обоснований логики и теории познания, Н. Г. Дебольского. Арх. Никанор использует идеи Канта для доказательства бытия Бога и бессмертия души (Абсолютное сверхчувственное бытие). Несмотря на критику, философия Канта оценивается С. С. Гогоцким как «средоточный пункт, куда входят замечательнейшие направления философии XVIII века и откуда вытекают главнейшие направления философии XIX века"1.

В Московской духовной академии следует назвать Ф. А. Голубинского, В. Д. Кудрявцева, в трудах которых прослеживается довольно содержательный анализ Кантовских идей, выявляются их достоинства и недостатки, главным из которых является признание того, что во власти человека познать только то, что подвержено опыту. Следовательно, ему остается довольствоваться в познании только представлениями. Несмотря на включение русскими-теологами разума в структуру религиозного сознания и признание возможности рационального обоснования религиозных истин I главной формой богопознания, тем не менее, остается внерациональная, непосредственная форма познания — вера. Особо следует отметить обсуждение проблемы субъективного в познании.

1 Гогоцкин С. С. Философический лексикон. Кант. С. 204.

Учение о пространстве и времени, учение о категориях, учение о бесконечном (о Боге) — стали полем философских дискуссий религиозных мыслителей с Кантом. Особое внимание богословов сосредотачивается на этических проблемам, поднятых Кантом, его понимании места человека в мире. Не обошли академисты вниманием и вопрос о месте философии в системе наук, ее предназначении и круге ее проблем.

В.Д. Кудрявцев-Платонов пытается на основе критики Кантовских идей выработать критерии истины. Продолжая линию школы «верующего разума» в Московской духовой академии, он развивает философию «теологического рационализма», утверждающего совершенную духовную личность в качестве гаранта разумности, принципы законосообразности устройства мира, достоверности человеческого познания и достижимости нравственных задач.

Интерес к философии Канта можно обнаружить у профессоров Санкт-Петербургской духовной академии. Ф. Ф. Сидонский в своем понимании философии пытался применить критический подход Канта. Необходимо подчеркнуть, что в философии Сидонского выявились темы, которые активно обсуждались русскими мыслителями в тот период: категория I.

Абсолюта, учение о конечных основаниях бытия и другие, которые могли быть исследованы только совместно всеми философскими дисциплинами — гносеологией, антропологией, психологией и формальной логикой, что соответствует сути эмпирического теизма или спекулятивного эмпиризма. Задумываясь над созданием русской философии, и определения ее задач, Карпов анализирует особенности восприятие критической философии Канта в России. По мнению Карпова, критицизм вошел в систему российского образования, но здесь он не прижился, так как русскими философами уже в работе Канта «Религия в пределах чистого разума» были обнаружены недостатки, а именно трансцендентализм кантовского учения, который выходил за рамки практической жизни. Главное в Кантовской философии, отмечает Карпов — абсолютизация свободного «я». Привлекая идеи Платона, Карпов пытается преодолеть критицизм и субъективизм Канта.

Представители русской духовно-академической школы подчеркивали наличие в философии собственного принципа, и отвергали все попытки подчинить философию богословию. Актуальным для отечественных мыслителей было не только толкование связи: «Я — Бог», но и понимание многообразия проявлений идеи «Я» в индивиде. В этой связи особое значение имело установление единства в отношениях человека к окружающему его миру, к себе и к Богу.

Таким образом, русская религиозная философия, творчески воспринимая лучшие достижения европейской философии, развивала национальные основания духовной жизни и культуры.

Во второй половине XIX века русская философская мысль рассматривала кризис онтологизма 40−60-х годов как кризис метафизики, связывая его с потерей доверия к истинам, получаемым с помощью разума. На это обращают внимание И. В. Киреевский, Л. М. Лопатин, С. Л. Франк и другие. Вместе с тем, в 60−70-е гг. XIX века в России наблюдается философское пробуждение, сопровождающееся пересмотром роли естественных наук. Это было вызвано критикой русскими мыслителям системы Гегеля и падением авторитета гегелевской философии в России с начала 40-х годов и вплоть до 80-х годов XIX века, а также стремление русских просветителей работать в русле «научного направления» в философии. Во второй половине XIX века философская мысль в России стала интересоваться преимущественно онтологическими и гносеологическими вопросами, чувствовалось явное тяготение к проблемам и методам научного познания.

Интерес русских философов проявился в пристальном внимании к философии Канта, что особенно заметно в трудах П. Д. Юркевича, М. И. Каринского, Вл. Соловьева, В. В. Лесевича, В. В. Розанова. При этом увлечение западными философскими системами, прежде всего, немецкими идеями способствовало формированию в России философских школ.

Петербургского и Московского университетов. Петербургский университет ориентировался на западную мысль, он проявлял некоторое вольнодумство и тяготел к строгой научности. Это школа А. И. Введенского, С. Л. Франка, Н. О. Лосского, И. И. Лапшина, С. И. Гессена. Московский университет был консервативен, и истоки своего философствования искал в православно/ церковном опыте. В этой философской школе представлены концепции С.Н.

Трубецкого и Л. М. Лопатина, П. А. Флоренского, С. Н. Булгакова, E.H. Трубецкого.

В этот период появляется ряд работ и создается почва для серьезного изучения Канта. Попытка преодоления Канта Платоном прослеживается в философском наследии П. Д. Юркевича, мыслителя тяготеющего с одной стороны — к онтологическому реализму платоновского типа, с другойэтически акцентированному кантовскому идеализму. Для обоснования значения метафизики Юркевич обращается не только к самой критической философии Канта и к различным интерпретациям его учения, но и к критикам. Необходимо отметить, что Юркевич П. Д. подчеркивал сложность восприятия философии Канта российскими исследователями, наличие различных оценок его учения в России, в том числе и не соответствующих содержанию самого Кантовского учения, что им правомерно связывалось вполне справедливо с некачественными переводами «Критик» Канта, с отсутствием глубокого анализа взглядов Канта. Юркевич справедливо указал, что ни один философ не потряс так сильно оснований метафизики, как Канта и, вместе с тем, только благодаря Канту стали возможны метафизические основания естествознания и основания для метафизики нравов.

Особое внимание уделял работам Канта П. Л. Лавров, интересовавшийся проблемой нравственной личности. На основании критики этики и антропологии Канта Лавров разработал оригинальную теорию личности, придерживаясь в своей философии трактовки человека как единства природного и духовного. Антрогзсч^лория Лаврова сначала близка к критицизму, но в дальнейшем определяете^ жм как этический имманентизм.

Необходимо подчеркнуть, что во многом, в процессе усвоения кантовской концепции личности пришел 1с своему пониманию человека B.C. Соловьев, который, критикуя учение об эге^гиспиеской личности, утверждает наличие сверхличностной сферы, которой живет отдельный человек. При этом в своем понимании добра и зла СолоЕь-з=^ев пошел дальше Канта. «.

А.И. Введенский принимал разр^^отанные Кантом исслелования практического разума и метафизики н^^^ и они служили для HerQ теоретической предпосылкой построениясобственной концепции. Русский мыслитель, заимствовав отдельные черта** трансцендентального идеализма Канта, переосмыслил его, придав ему специфически «русские» черты, создает свою собственную философскую систему, которая высоко оценена современными философами.

Влияние идей Канта, их творческая: Интерпретация проявилась и в XX веке в трудах П. Струве. В начале XX Beicsa идеи немецкого мыслителя стали приспосабливаться к потребностям прак^^Х1еского разумаа его априоризм стал истолковываться учеными как абсолютной автономности самосознания личности, что позволяет Х~ХБ. Струве поставить вопрос об освобождении личности от слепого подчинения исторической необходимости. Ядром этой концепции: становится идея равенства всех граждан перед законом, признание гражда^ских прав человека независимо от" их социального происхождения и религиозной принадлежности.

Проведенный в диссертации ср^^шгельный анализ идей Канта и русской философской мысли Х1Хвека показывает, что концепция личности немецкого философа получила новую Ж^знь в русской философии. В этой связи раскрыта неоднозначность восприя^^ критической философии Канта русскими философами, учеными, общественными деятелями, поэтами и писателями — от негативно отношения до критического, сопровождающегося стремлением разработать собственную философскую конструкцию. При этом большинство философов в этом время обращались к философии Канта и вносили свое понимание проблем, поднятых немецким мыслителем, исходя из традиций отечественной духовной культуры. В «чистом» догматическом виде кантианство не получило развития в России. Мыслители вносили свое понимание проблем, отталкиваясь от специфически русской постановки • вопросов, обусловленных самой культурой.