Кризис в Персидском заливе 1990-1991-х гг. и особенности его освещения ведущими средствами массовой информации США и арабских стран

Эпоха глобальных трансформаций и социально-исторических изменений, охвативших конец XX — начало XXI веков, представляет собой сложное переплетение принципиально новых проблем и факторов. Силовой способ решения геополитических задач, сохраняя свое сдерживающее значение, постепенно уступает место механизмам финансовой, товарной и культурной экспансии, где современные СМИ становятся настоящими «десантниками», завоевывающими новые рынки и сферы влияния для промышленно развитых стран, лидирующих в мировом сообществе. Поэтому все чаще лидерство именно в информационной сфере становится синонимом мирового господства. Рубеж 80-х — 90-х гг., обозначив переход биполярной системы международных отношений к многополярности, выявил и другую важнейшую составляющую этой трансформации — информационную. На тот период уже сложились условия для новой информационно-технологической революции, первым компонентом которой является создание глобального информационного пространства. Активное участие США в «разрешении» физиса в Персидском заливе стало продолжением американской «конфликтной» политики на Ближнем и Среднем Востоке 70−80-х гг., и определило мирового лидера в информационной сфере. Тем самым наметилась тенденция фактически однополярного информационного переустройства международных отношений.

Информационный срез кризиса в Персидском заливе 1990;1991 гг., то есть его освещение ведущими СМИ является предметом данного диссертационного исследования. Изучение подобной проблематики — неотъемлемая часть понимания сути формирующегося глобального информационного общества.

Актуальность избранной темы заключается в том, что в результате конфликта в Персидском заливе, конфликта, ставшего одним из символов заката эпохи «холодной войны» и предвестником нового этапа исторического развития, сложился комплекс предпосылок, способствующих выходу на качественно новую систему международных отношений, включая сферу информационного противостояния. Конец XX века ознаменовался чередой международных и внутригосударственных вооруженных конфликтов, где широкое использование информации, в том числе массовой информации, стало тем самым отличительным признаком современных методов и средств вооруженной борьбы. Специфика кризиса в Персидском заливе состоит в том, что это первый международный конфликт, получивший столь широкое освеще.

См.: Звягельская И. Д. «Конфликтная политика» США на Ближнем и Среднем Востоке (Середина 70-х-вторая половина 80-х годов). — М.: Наука, 1990. ние ведущими СМИ в реальном масштабе времени, и первый международный конфликт, в котором информационная политика стран-участниц имела столь серьезное обеспечение.

Информационно-технологические достижения в области СМИ, преимущественно в области аудиовизуальных СМИ, дали возможность практически единовременного охвата мировой аудитории. Так, если в 50-х гг. телевещание осуществляли лишь пять стран, то к середине 80-х гг. — около 150, а к началу 90-х гг. практически все страны и территории мира вели собственное телевещаниеЛ, А превосходящий по всем параметрам уровень западных СМИ, в первую очередь США, предопределил глобальное распространение собственных версий «событий в стране и мире>Л.

С другой стороны, абсолютизация технологической доминанты в области развития СМИ не объясняет в достаточной степени особенностей информационной и пропагандистской деятельности СМИ стран третьего мира, их влияния на формирование общественного мнения. Ведь сохраняющаяся и по сей день напряженная обстановка вокруг Ирака, будучи результатом как действий иракских властей, так и военных акций бывших членов коалиции, преимущественно США (в 1993, 1998, 2001 гг.), по существу «перекрыла» в сознании части арабской общественности ирако-кувейтский характер начавшейся в 1990 г. войны в Персидском заливе. «Многие арабские интеллектуалы рассматривают эту войну как «арабо-американскую», как войну между «арабами и Западом», как конфронтацию между «нацией и ее врагами» л. Не последнюю роль в этом играет баасистская пропаганда Иракской Республики, построенная на принципах панарабизма и ценностной панисламской ориентации арабского общества.

Новизна темы диссертации заключается в том, что в настоящее время перед исследователями стоит необходимость изучения вопросов современного процесса распространения массовой информации: форм регуляции информационного потока, с одной стороны, и способов формирования общественного мнения, с другойфеномена «информационной войны» в период трансформации всей системы международных отношений, зачастую принимающей форму вооруженных конфликтов, волна которых за последнее десятилетие охватила весь земной шар.

Л См.: Кашлев Ю. Б. Информационный взрыв: международный аспект. — М.: Международные отношения, 1988, с. 9- UNESCO Statistical yearbook. — Paris, 1993, pp. 9−16 — 9−20. л Устинов B.H. Информационное превосходство США в обеспечении глобального лидерства. // США в новом мире: пределы могущества. — М.: Российский институт стратегических исследований, 1997, с. 83. л Бузид Самир, Арабская общественная мысль и демократия. // Социальные и гуманитарные науки. Зарубежная литература. Серия: Востоковедение и Африканистика. — М.: ИНИОН РАН, 1998, № 1, с. 88.

Строго научный, объективный анализ данной проблематики необходим для правильного понимания новейших процессов «конфликтного» переустройства мирового порядка, в котором медиацияЛ происходящих событий СМИ зачастую перекрывает реальное положение дел на международной арене.

Цель работы и задачи исследования.

Цель настоящего исследования — выделить информационную составляющую кризиса в Персидском заливе 1990 — 1991;х гг. в качестве отдельно функционирующей системы конфликта на основе комплексного анализа ведущих мировых и национальных средств массовой информации. На примере СМИ стран арабского мира и США показать особенности их информационных и пропагандистских методов работы в условиях эскалации напряженности и военных действий, фактического введения цензуры и других ограниченийпредставить концептуальные основы формирования мирового общественного мнения с помощью СМИ и роли информационной политики различных государств в этом процессе.

Исходя из поставленной цели, были определены конкретные задачи исследования:

— детально рассмотреть основнью направления освещения кризиса в Персидском заливе ведущими СМИ Ирака, Кувейта и других арабских стран, СМИ участников конфликта со стороны западных стран и как главного из них — США;

— проследить эволюцию позиций СМИ с точки зрения информационного противостояния двух противоположных лагерей в периоды возникновения ирако-кувейтского кризиса, эскалации напряженности в Персидском заливе, этапа военного разрешения конфликта;

— рассмотреть теоретические и практические аспекты формирования ведущими СМИ общественного мнения, выделить сущностные характеристики этого процесса;

— дать представление о роли информационных регуляторов и цензуры в процессе освещения кризиса в Персидском заливе с точки зрения политических, экономических и военных задач государств, вовлеченных в конфликт.

Для выполнения этих задач автор исходит из необходимости изучения стратегии, тактики, методов и средств борьбы в информационной сфере каждой из противостоящих сторон, выделяя главных участников конфликта. Это, прежде всего, Ирак.

Л Под термином «медиация» здесь понимается преобразующая функция СМИ. В процессе отбора, обработки и передачи информации реципиентам СМИ способны ее видоизменять в различные образы реальных событий. Роль СМИ в этом плане, в зависимости от степени и характера этой медиации фавнивается либо с окнами, из которых видны события, либо с зеркалами, в которых они отражаются с той или иной степенью искажения, либо с интерпретаторами или фильтрами. См.: The News Media in National and International Conflict. Ed. by A. Arno and W.Dissanayake. — Honolulu, Hawaii, 1984, pp. 5−17. и иракские СМИ, всецело поддерживавшие Саддама Хусейна и призванные оправдывать его амбициозную политику. Затем, США и американские СМИ, занимавшие привилегированное положение в коалиции, даже в сравнении с другими западными СМИ. Далее, — арабские страны, СМИ которых, следуя за официальной позицией своих правительств, оказались по разные стороны конфликта. Отдельного рассмотрения также заслуживают особенности деятельности кувейтских СМИ в период оккупации страны.

Методология исследования.

Теоретической основой диссертационного исследования является метод системного анализа в его совокупности с другими подходами к научному анализу в исторической науке, основанными на принципах историзма и научной достоверности. В частности, автор использует сравнительный анализ с целью определения особенностей освещения кризиса в Персидском заливе различными арабскими и американскими СМИ. Комплексный подход был использован в разработке отдельных положений диссертации, что позволило всесторонне проанализировать проблематику СМИ и журналистики в период вооруженных конфликтов: от особенностей формирования общественного мнения до правомочности введения цензурных и других ограничений.

Хронологические рамки исследования.

Хронологические рамки исследования охватывают период первой половины 1990 г. и начало 1991 г., то есть период ирако-кувейтского конфликта. Именно в этот временной отрезок ситуация в регионе Персидского залива становится центром внимания мирового сообщества и ведущих СМИ.

Здесь, в свою очередь, выделяются три этапа. Первый — этап, предшествовавший вторжению Ирака в Кувейт. Западные и арабские СМИ проявляли интерес к развитию конфликтной ситуации в Персидском заливе, однако освещение положения в регионе ведущими СМИ не имело столь всеохватывающего характера, как в последующие периоды. На данном этапе автор считал, что целесообразно было, в первую очередь, детально рассмотреть деятельность иракских СМИ.

Второй — этап эскалации напряженности, начавшийся после вторжения иракских войск на территорию Кувейта 2 августа 1990 г. и продлившийся до истечения срока ультиматума СБ ООН 15 января 1991 г. В этот период внимание ведущих СМИ было постоянно приковано к событиям в регионе Персидского залива. На страницах газет, в эфире радио и телевидения оценивались возможности политического или военного исхода конфликта.

Третий — этап военной операции «Буря в пустыне» (17 января — 28 февраля 1991 г.) — является пиковым в процессе освещения ведущими СМИ кризиса в Персидском заливе и с точки зрения концентрации сообщений о происходящих событиях и по эмоциональному накалу.

Научная новизна и практическое значение исследования.

Международные конфликты являются одним из наиболее традиционных объектов изучения исторической науки. В конце 80-х — начале 90-х гг. интерес к исследованию международных конфликтов резко возрос, прежде всего, с точки зрения того нового, что породило окончание «холодной войны». Именно в данной работе впервые предпринимается попытка практического обобщения, на основе комплексного анализа продуктов деятельности ведущих мировых и национальных СМИ, аспектов информационной составляющей кризиса в Персидском заливе 1990;1991 гг.

В диссертации представлен также анализ целого ряда мер по регулированию информационных потоков в процессе освещения СМИ кризиса в Персидском заливе в соотношении с теми или иными политическими и военными задачами, амбициями сторон конфликта.

В работе, на примере кризиса в Персидском заливе 1990;1991 гг., предпринята и попытка теоретической систематизации проблем, стоящих сегодня в сфере распространения массовой информации на международной арене в период вооруженных конфликтов.

В диссертации впервые вовлекаются в научный оборот официальные материалы и документы департаментов по общественным связям Пентагона и Командования Многонациональных сил коалиции, подразделений Верховного командования иракской армии по информации, СМИ и пропаганде периода кризиса в Персидском заливе. Наряду с этим используются обобщающие материалы анализа деятельности ведущих СМИ в исследуемый период работ зарубежных авторов, материалы научно-исследовательских институтов и научно-практических конференций по этой проблематике в нашей стране и за рубежом. А также — большое количество мемуарных свидетельств участников тех событий, в том числе и журналистов, освещавших конфликт 1990;1991 гг.

Предлагаемый автором анализ особенностей освещения кризиса в Персидском заливе позволяет обосновать роль и значение СМИ на современном этапе исторического развития в целом, выделить параметры информационного обеспечения политических целей и военных задач в период конфликтов вовлеченными сторонами и участниками, дать исторический срез реального положения в информационной сфере систем СМИ высокоразвитых промышленных государств и стран третьего мира.

Материалы диссертации могут быть использованы в учебном процессе при чтении лекций и ведении семинарских занятий по истории журналистики и СМИ XX века, курсов информационного обеспечения внешней политики, конфликтологии, теории и практики средств массовой информации в МГИМО (У) МИД РФ, Дипломатической академии и других вузах Российской Федерации.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. События конца 80-х — начала 90-х гг. внесли существенные коррективы в сложившуюся после второй мировой войны, обусловленную острой идеологической конфронтацией, систему международного распространения информации. Одним из ярких проявлений этого стал разразившийся в 1990 г. кризис в Персидском заливе.

Возник новый комплекс проблем, который заставил с иных позиций подойти к вопросу о роли информации и месте СМИ в системе международных отношений. Качественно иные элементы в решении целого ряда проблем в информационной сфере потребуют новых подходов к созданию более широкой по своей форме и более глубокой по содержанию концепции с учетом региональных и субрегиональных особенностей развития мирового сообщества в формировании глобального информационного пространства.

2. Кризис в Персидском заливе показал, что СМИ, изначально призванные беспристрастно отражать те или иные события, на деле оказываются проводниками определенных политических взглядов, амбиций, становятся средством достижения конкретных целей и задач не только в обществах с авторитарной формой правления, но и в давно устоявшихся демократических обществах.

Успешное использование форм информационного регулирования, применявшихся в ходе всего развития кризиса в Персидском заливе, позволяет говорить о новой модели «информационных войн» в системе международных отношений, построенной не на идеологическом противостоянии биполярного мира, а на глобальном превосходстве в информационной сфере одной из сторон во всех ее аспектах: от военных до гуманитарных. Формирование новой модели нашло свое применение и в ходе конфликтов на территории бывшей Югославии, бывшего Советского Союза и других регионах.

3.В условиях вооруженных конфликтов и эскалации напряженности проблема приоритета свободы слова или национальной безопасности по-прежнему не находит разрешения в мировом сообществе ни в ее идейной парадигме, ни в рамках правовой системы, даже в тех странах, где свобода самовыражения зафеплена в наиболее абсолютистской форме, как, например, в США.

На основании этого можно утверждать, что феномен «информационных войн» имеет перспективы развития и в последующем, а в условиях формирования глобального информационного пространства может принимать все более изощренные и причудливые формы как в технологическом исполнении, так и в психологическом воздействии, где роль средств массовой информации будет не только не ослабевать, а лишь возрастать.

4. Особенности освещения физиса в Персидском заливе ведущими американскими и арабскими СМИ в «реальном срезе» развития конфликта выявляют проблему неравномерного распределения информационных ресурсов между высокоразвитыми промышленными государствами и странами так называемого третьего мира.

С этой точки зрения особого внимания и изучения потребует вопрос функционирования системы СМИ развивающихся стран на глобальном информационном пространстве. Ведь СМИ стран третьего мира в большей степени сохраняют свойства неотъемлемой и необходимой подсистемы политических, культурологических, ценностных и идеологических характеристик этих обществ, чем признаки некоей самостоятельной сферы, поэтому имеют действенные рычаги воздействия на общественные настроения масс. Не секрет, что политическая изоляция Ирака, жесткая экономическая блокада со стороны мирового сообщества способствовали лишь еще большей консолидации иракского общества вокруг харизматической фигуры Саддама Хусейна. С другой стороны, неоднородность общества в западных странах, в том числе и в США, дают иракскому режиму возможность, через каналы мировых СМИ, оказывать дополнительное влияние на формирование общественного мнения с целью ослабления международной изоляции своей страны.

Обзор использованных источников и литературы.

Основными источниками исследования послужили материалы ведущих средств массовой информации — как периодических печатных изданий, бюллетеней информационных агентств, так радио и телевидения США и арабских стран за период 1990 — 1991 гг. Основными источниками американских СМИ в исследовании стали ведущие ежедневные издания «Вашингтон пост», «Нью-Йорк тайме» и «Лос-Анджелес тайме», а также совместное издание «Вашингтон пост» и «Нью Йорк тайме», выпускаемое за пределами США — «Интернэшнл Геральд Трибьюн». Среди еженедельных изданий главным образом анализировались журналы «Ньюсуик» и.

Тайм". В отдельных случаях в исследование включены «Ю.Эс. ньюс энд уорлд ри-порт» и «Крисчен сайнс монитор». В ряду телевизионных источников внимание автора было обращено, главным образом, на вечерние выпуски Си-эн-эн, а также Си-би-зс и Эй-би-си, а также на сообщения правительственной радиослужбы «Голос Америки». В анализ арабских СМИ для получения более наглядной и полной картины включены, помимо СМИ стран-участников конфликта (Ирака, Кувейта и Саудовской Аравии, Египта, Сирии и Марокко), представители как стран Арабского Машрика (Иордании, Палестины), так и Арабского Магриба (Туниса). В связи с тем, что системы СМИ США и арабских стран имеют ряд особенностей в своем становлении и развитии, представлялось необходимым дать общую характеристику ведущих американских и арабских СМИ периода конца 80-х — начала 90-х гг. Более того, в эру «информационного взрыва» организационно-технические характеристики СМИ во многом являются определяющими в выявлении особенностей освещения ими тех или иных событий. Однако в силу того, что систематизация подобного рода данных выходит за рамки целей настоящего исследования, эти сведения вынесены в приложение (см.: Приложение № 1.).

Среди документальных источников, задействованных в работе, особое место занимает отчет деятельности Пентагона по осуществлению мер контроля доступа информации и допуска журналистов. В ходе исследования в работу были включены также резолюции СБ ООН, документы Лиги арабских государств, официальные отчеты конференций и другие источник^. Уникальным в этом плане материалом, а фактически — документальным отчетом об информационной и пропагандисткой деятельности Ирака и сил коалиции — послужила монография арабского ученого Карама Шибли, который в ходе конфликта в Персидском заливе входил в состав арабского подразделения департамента по общественным связям Многонациональных сил.

Круглое Е. В. Положение СМИ в развивающихся странах Азии. //Демократический журналист, 1985, № 6- Актуальные проблемы журналистики Азии, Африки и Латинской Америки. — М.: УДН, 1989; Журналистика. История и современность. — М.: УДН, 1993; Журналистика развивающихся стран. — М.: УДН, 1986; Сархан А. К. Развитие кувейтской прессы после завоевания независимости (1961;1991). — Автореферат дис. .канд ист наук. Ростов н/Д, 1994; Хаммам Тал' ат. Миа Суаль ан ас-Сакафа. [Сто вопросов о прессе]. — Амман, 1983; Rugh William А. The Arab Press: News Media and Political Process in the Arab World. — Syracuse: Syracuse univ. press, 1979; Богданов Р. Г., Кокошин A.A. США: информация и внешняя политика. — М.: Наука, 1979; Бурсов А. В. Современные идеолоточеские и внешнеполитические проблемы США. М.: Дипломат. Акад. МИД СССР, 1985; Peter B.Clark. The Opinion machine: Intellectuals, the Mass Media and American Government. — Chicago, 1974, J. Folkerts, D.L.Teeter. Voices of a Nation. A History of Media in the United States. N.Y.: Macmillan Publishing House, 1989 и др. л Pentagon Rules on Media Access to the Persian Gulf War: Hearing before the Committee on Government Affairs (February 20,1991). — W.: Gov. print off., 1991; Developments in the Middle East, July 90: HeaSng before the Subcommittee on Europe and the Middle East of the Resolutions of the Committee on Foreign Affairs (JEi^-31,1990). — W.: Gov. print off., 1991; Crisis in the Persian Gulf Region: U.S. Policy Options and Implications. Hear^gfere the Committee on Amied Sen/ices. (U.S. Senate, September 11,13, November 27,28,29,30, December 3,1990). — W.: Gov. print off., 1990; Resolutions of the United Nations Security Council and Statements by its President Concerning the Situation Between Iraq and Kuwait. — N.Y.: UN, 1994; Kuwaiti Resistance as Revealed by Iraqi Documents. — Mansouria: Center for research a. studies on Kuwait, 1994; Torturing a Nation: A Documentary Study of the Iraqi Aggression towards Kuwaiti People (2nd Aug. 1990 — 26th Feb. 1991). — Kuwait: Al Wazzan intern, press, 1995.

Информация и пропаганда во время войны в Заливе. Документы Штаба военных действий". — Каир: Издательство «Наследие ислама», 1992).

Степень разработанности проблемы освещения конфликтов СМИ, условий их функционирования, а также влияния на формирование определенных общественных настроений недостаточна, поэтому требует ме>вдисциплинарного подхода.

С одной стороны, с целью овладения методологией, есть необходимость обращения к работам общетеоретического характера, затрагивающим проблематику распространения информации и деятельности СМИ на международной арене и в международных конфликтах в частности. Огромный пласт подобной литературы как советских, так и зарубежных исследователей дает эпоха «холодной войны» (Г. Арбатова, В. Л. Артемова, Р. Г. Богданова и A.A. Кокошина, Ю. П. Буданцева, A.B. Бурсо-ва, А. Г. Григорьянца, Л. М. Замятина, Ю. Б. Кашлева, Роберта Бэтча, Бернарда Кохена и других) л По-прежнему актуальными, особенно в рамках данного исследования, остаются разработки авторов коллективного сборника под редакцией А. Арно «СМИ в национальном и международном конфликте». — Гонолулу, 1984. С точки зрения методов исследования материалов СМИ большую ценность представляли положения, разработанные в сборнике научных трудов МГИМО «Аналитические методы в исследовании международных отношений» под редакцией И. Г. Тюлина, М. А. Хрусталева, А. С. Кожемякина, в частности, статьи Ю. П. Буданцева «Проблемы изучения „образных представлений“ в буржуазной внешнеполитической пропаганде», М. А. Хрусталева и К. П. Боришполеца «Анализ содержания политических текстов: некоторые вопросы методики и техники проведения».

С другой стороны, востоковедческий аспект диссертационного исследования требует обращения к работам российских и зарубежных авторов, занимающихся проблематикой стран арабского региона, в частности государств Персидского залива. Для получения более глубокого представления об истории стран Персидского.

Окончание периода идеологического противостояния биполярной системы международных отношений дало исследователям основание предположить несостоятельность дальнейшей разработки проблем конфрон-тационной системы деятельности СМИ и внешнеполитической информационной деятельности государств. Однако последующее развитие событий, как, например, информационная война, развернутая США и НАТО в период косовского кризиса, показала преждевременность подобных оценок. Среди последних работ по этой проблематике хотелось бы отметить книги В. А Лисичкина и Л. А. Шелепина «Третья мировая информационно-психологическая война». — М.: Институт соцально-политических исследований, 1999, Кпокотова Н. П. «Оценка перспектив развития средств вооруженной борьбы и способов применения военной силы в условиях трансформации системы международных отношений, научно-технического прогресса и развития глобальных процессов». — М.: Военная академия ГШ ВС РФ, 1996; работу Тарасова А. С «Возрастание роли и места информационной деятельности государств в системе международных отношений». — М.: Российский открытый университет, 1993, статьи АПоеднякова «Информационная война за влияние в мире и политическую власть» // «Власть». — М., 1996, № 10- В. Н. Устинова «Информационное превосходство США в обеспечении глобального лидерства» // «США: пределы могущества». — М.: Российский институт стратегических исследований, 1997, А. И. Фурсова «Информация и „идеология“ в постидеологическую эпоху» // «Теория и практика общественно-научной информации». — М.: ИНИОН РАН, 1995, Вып. 11., К. Сентнера «Прицельно управляемая пропаганда: эксплуатация информационного превосходства США в мирное время» // «Стратеджик ревью», 1997. залива, особенностях их внутренней и внешней политики, политической культуры и идеологии в процессе исследования использовались монографические труды как советских, так и российских ученых (Васильева A.M., Маркаряна Р. В., Медведко Л. И., Степановой Н. В. и др.). Здесь, исходя из задач исследования, хотелось бы отметить монографии Дж. Ибрагимова «Запад и аравийские страны Персидского залива: культурно-идеологическое воздействие». — М.: Наука, 1991, а также И. Д. Звягельской «Конфликтная политика» США на Ближнем и Среднем Востоке (середина 70-х — вторая половина 80-х годов)". — М.: Наука, 1990. Для понимания особенностей формирования арабского общественного мнения автор опирался на монографии, содержащие комплексный анализ политической идеологии арабских государств, развития арабской общественной мысли (Левин З. И. Развитие арабской общественной мысли (О некоторых немарксистских течениях после второй мировой войны). — М.: Наука, 1984; Малашенко A.B. В поисках альтернативы. Арабские концепции путей развития. -М.: Наука, 1991).

В России и за рубежом опубликовано достаточно много работ, затрагивающих различные аспекты кризиса в Персидском заливе 1990;1991 гг. В качестве примера можно привести следующие труды российских авторов: Дружиловского СБ. «Исламская Республика Иран (на рубеже 80-х-90-х годов)». — М.: МГИМО, 1992; Егорина А. З. «Кризис в Персидском заливе и его влияние на ближневосточную обстановку: (Стенограмма лекции)». — М.: Знание, 1990; Колобова O.A. «Политика США по отношению к Израилю и Арабским странам на рубеже 80−90-х гг. XX века». — Н. Новгород: Изд-во Нижегор. ун-та, 1995, Медведко Л. И. «Седьмая» ближневосточная война: Геополитика и безопасность России после кризиса в Персидском заливе". — М.: Институт Африки РАН, 1993; Примакова Е. М. «Война, которой могло не быть: [О физисе в зоне Персидского залива]». — М.: Новости, 1991; Фурсова А. И. «Залив» // «Арабо-мусульманский мир на пороге XXI века». — М.: ИНИОН РАН, 1999, Шарипова У. З. «Персидский залив: нефть — политика и войны». — М.: Немыкин & Шулек Ко, 2000. Произведения арабских авторов — Мухаммада Хейкаля «Война в Заливе», Саад аль-Баззаза «Война порождает другую войну» и другие дают представление о трактовке событий в Персидском заливе 1990;1991;х гг. иракской или близкой ей по позиции стороной. В исследование Кувейтского фонда содействия развитию науки: «Кувейт: государство и границы». — М.: Т-Око, 1994, а также в других монографиях, сборниках и статьях главным образом западных авторов, наоборот, находит отражение интерпретация тех событий с точки зрения защиты интересов суверенного государства Кувейт и соблюдения норм ме>кдународного права. В частности, создание многонациональной коалиции и ведение военных действий против Ирака рассматриваются как единственный и необходимый вариант разрешения ирако-кувейтского конфлик-та В последнее время появились мемуарные труды, как, например, Халеда Ибн Султана Ибн Абд Аль-Азиза: «Воин пустыни: личный взгляд на войну в Заливе командующего Объединенными вооруженными силами: [Освобождение оккупированного Ираком Кувейта, 1990;1991 гг.: Перевод]». — М.:ТОО «Моск. газ», 1996, воспоминания дипломатов, оказавшихся заложниками в период конфликта, а также кувейтцев, переживших оккупацию Иракал.

Различные аспекты освещения конфликта в Персидском заливе средствами массовой информации всесторонне изучены в работах по преимуществу западных авторов: Б. Шринера, Б. Айенгара и А. Саймона, М. Якобса, Дж. Смита, П. Тэтлора и другихл. В этом ряду особо хотелось бы отметить исследование арабского общественного мнения, представленное в статье Шиблей Телхами'*. Ценным материалом для диссертации послужили также мемуарные произведения журналистов, участвовавших в освещении конфликта: Дугласа Келлнера, Джона Макартура, Дэвида Хоффмана, Хасана аль-Фаввада и Фарука аш-Шазлил, фактологические исследования научных институтов и центров: Фонда Ганнетта, Чикагского Университета прессы, Центра прессы имени Вудро Вильсона, Арабского центра коммуникационных исследований в Каире и другихл. л Ali Mussalam M. The Iraqi Invasion on Kuwait: Saddam Hussein, his State and International Power Politics. -L., NY: British acad. press, 1996; Majid Khadduri, Edmand Ghareeb. War in the Gulf, 1990;1991: The Iraq-Kuwait Conflict and Its Implications. — Oxford: Oxford University Press, 1997; The Persian Gulf Crisis: Power in Post-Cold War Worid. Ed. by R.L.Helms and R.F.Dorff// - Westport, Conn.: Praeger, 1993; Cigar N. Iraq’s Strategic Mindset and the Gulf War: Blueprint for Defeat/Journal of Strategic Studies. — L., 1992, V. I 5, № 1, pp. 1−29. л Belohorska, Ivana. My Second Homeland Kuwait. — Kuwait, 1991; Al-Damhi, Ali Mohammed. Invasion: Saddam Hussain’s Reign of Terror in Kuwait. — L.: Kuwait research a. advertising, 1992. л Tatlor P. War and the Media. Propaganda and Persuasion in the Gulf War. — Manchester, 1992; Iyengar S., Simon A. News Coverage of the Gulf Crisis and Public Opinion: A Study of Agenda-setting, Priming and Framing // Communication Research. — Beverly Hills, L., 1993, V.20, № 3, pp.365−383- Jacobs M. Assessing the Constitutionality of Press Restrictions in the Persian Gulf War// Stanford Law Review, 1992, V.44, № 3, pp.675−726- Schriner B. The War of Images: the Media and the Gulf War // Journal of South Asian and Middle Eastern Studies. — Villanova, 1991, V.15, № 2, pp.1−19- Smith J. From the Front Lines to the Front Page: Media Access to War in the Persian Gulf and Beyond // Columbia Journal of Law and Social Problems. — N.Y., 1993, V.26, № 2, pp.291−339. Telhami S. Arab Public Opinion and the Gulf War // Political Science Quarterly. — N.Y., 1993, V.108, № 3, pp. 437−452.

Л D. Kellner. The Persian Gulf TV War. — Boulder, CO: Westview Press, 1992; J.MacArthur. Second Front: Censorship and Propaganda in the Gulf War. — N.Y.: Hill a. Wang, 1992; D. Hoffman. Coalition diplomacy // The Diplomatic Record, 1990;1991. — Boulder, San Francisco, Oxford: Westview Press, 1992; Weisenborn, Ray. Media in the Midst of War: the Gulf War from Cairo to the Global Village. — Alexandria, 1992. The Media at War: The Press and the Persian Gulf Conflict. A report of the Gannett Foundation / E.E.Dennis, D. Stebenne, J. Pavlik et.alEd. by C. LaMay et.al. — N.Y.: Gannett Foundation Media Center etc., 1991; Taken by the Storm: the Media, Public Opinion, and U.S. Foreign Policy in the Gulf War. / Ed. by Bennett, W.L. & Paletz, D.L. — Chicago: University of Chicago Press, 1994; The 1000-Hour War: Communication in the Gulf. Ed. by McCay T.A. & Shyles L. — N.Y.: Greenwood, 1994, Fialka J.J. Hotel Waniors: Covering the Gulf War. — W.: The Woodraw Wilson Center Press, 1991; Hafez, Salah El-Din. Infonnation Crisis during the Gulf Crisis. — Cairo: Arabic Center for Communication Studies, 1991.

Структура диссертации соответствует задачам исследования. Работа состоит из введения, трех глав, десяти параграфов, заключения, библиографического списка использованных источников и литературы, приложений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Проведенное диссертационное исследование позволяет сделать следующие основные выводы:

1 .Особенности информационной политики Ирака и деятельности иракских СМИ на протяжении всех трех этапов развития конфликта связаны, прежде всего, с общей политической амбициозной линией руководства Иракской Республики, ставшей основной причиной возникновения нового очага напряженности в зоне Персидского залива в первой половине 1990 г. Внешнеполитическая активность Ирака в арабском регионе сопровождалась полномасштабной пропагандистской кампанией иракских СМИ. Информационная атака иракских СМИ, построенная на широком использовании проблем «общеарабского масштаба», в первую очередь в отношении «палестинского вопроса», массовой иммиграции советских евреев, лозунга о «перераспределении ресурсов» и других обеспечила рост популярности Саддама Хусейна в первой половине 1990 г. На волне общеарабской поддержки и был спровоцирован кризис с Кувейтом, преподносившийся в рамках антизападной и антиизраильской пропаганды. Подобная информационная политика Ирака, построенная на эксплуатации панарабских ценностей арабской общественности, усиленная к тому же пан-исламской риторикой имела отклик в арабском мире и после вторжения Ирака в Кувейт 2 августа 1990 г. Международная коалиция, сформированная для отпора Ираку практически сразу же после оккупации Кувейта, в своей «арабской» части была наименее солидаризированной. Фактически иракское вторжение раскололо арабский мир на два лагеря. В ходей военной операции «Буря в пустыне» деятельность иракских СМИ можно рассматривать как информационную лишь с большой натяжкой, фактически никакого освещения хода войны здесь не было. С самого начала операции, когда ситуация на линии фронта скпадывалась далеко не в пользу иракской армии, иракские СМИ заявляли о том, что Соединенные Штаты развязали «грязную войну» против Ирака, побуждали иракцев и всех арабов на национальную борьбу под знаменем ислама, проповедовали неизбежность выдающейся победы иракской армии.

Во внутриполитическом плане иракские СМИ смогли также обеспечить поддержку населения подачей дозированной информации и продуманной пропагандистской агитацией. Для оправдания своих действий на территории Кувейта СМИ Ирака оперировали простыми и ясными заявлениями о восстановлении справедливости и возвращении в родное лоно отделившейся части — Кувейта, фактически являвшейся девятнадцатой иракской провинцией. Для подъема морального духа иракцев иракская пропаганда и иракские СМИ делали акцент на трех главных направлениях. Первое: преувеличивались боевые способности иракской армии, второе: широко освещались антивоенные демонстрации на Западе и массовые шествия в поддержку Ирака в арабских странах, третье: исповедовался принцип достойного выживания иракцев даже в условиях экономической блокады.

2. В деятельности американских СМИ по освещению кризиса в Персидском заливе прослеживалась тенденция роста ее интенсивности по мере возрастающего влияния фактора «американских интересов» в зоне конфликта. Причины этого лежат как в сфере общих особенностей деятельности американских СМИ за пределами своей страны по отстаиванию «национальных интересов», так и с продуманной информационной политикой руководства американской администрации и Пентагона, в частности.

В период назревания конфликта американские СМИ, в отличие от политических и экономических интересов официальных властей, были настроены достаточно критически по отношению к Ираку и даже враждебно — к Саддаму Хусейну. В то же время один из важнейших органов внешнеполитической пропаганды США — радиостанция «Голос Америки» — вела политику откровенного подстрекательства к противостоянию двух сторон: Ирака и Кувейта, особенно в период накала конфликтной ситуации в конце июля 1990 г.

Сразу же после иракского вторжения американские СМИ — печать и телевидение — в жестких выражениях и хлестких фразах открыто осудили агрессию Ирака. Прибытие первых военных подразделений США было воспринято американскими СМИ также с большим энтузиазмом. Несмотря на столь благоприятную первоначальную реакцию, заявление Джорджа Буша о двукратном увеличении дислокации вооруженных сил США в Персидском заливе вызвало различную реакцию на страницах ведущих американских печатных изданий: «Вашингтон пост, «Нью Йорк тайме» и «Лос Анджелес тайме». Однако в целом вея американская печать осуждала агрессивные действия Ирака, а Саддам Хусейн стал настоящей «суперзвездой», антигероем американской прессы, постоянно сравнивавшей его с Гитлером. С началом военных действий в зоне Персидского залива, несмотря на некоторые негативные оценки ведущих американских газет в предшествующий период, позиции всех ведущих изданий были на стороне американского президента и осуществляемой им политики в Персидском заливе.

В контексте телевизионного вещания иракское вторжение превратилось в персональную войну между Джорджем Бушем и Саддамом Хусейном, а первооснова конфликта — нападение одной страны на другую — ушла в тень. Периодически демонстрировались видеоматериалы о зверствах Саддама Хусейна, через интервью с очевидцами муссировалась тема геноцида кувейтского народа, широко освещалась проблема заложников, которая получила резкий антииракский резонанс. Между телевизионными телеканалами также имелись некоторые различия. «Большая тройка» американского телевидения, представленная в исследовании каналами Си-би-эс и Эй-би-си, ориентировалась на американскую аудиторию. Си-эн-эн как международная служба новостей концентрировалась на задачах и интересах коалиции, а не только США. Освещение американским телевидением военных действий в реальном масштабе времени позволило говорить о войне в Заливе как телевизионной войне: первая война в мировой истории, когда телеаудитория могла сиюминутно получать информацию и быть соучастником событий. Наиболее заметная роль здесь принадлежала американской телекомпании Си-эн-эн: трансляция в прямом эфире первых бомбовых авиарейдов МНС, репортажи Питера Арнетта, единственного из журналистов, кому Саддам Хусейн позволил остаться в Багдад и т. п.

3. Главная особенность освещения событий в Персидском заливе арабскими СМИ заключается в том, что они в целом поддерживали официальную позицию руководства своих стран. В период назревавшего ирако-кувейтского конфликта арабские СМИ предпочитали молчать, не видя реальной опасности, а скорее — отражали позиции руководства своих государств, стремившихся по тем или иным причинам сохранить ровные отношения с двумя странами. На страницах ведущих арабских изданий, в том числе и кувейтских, тема ирако-кувейтских противоречий не фигурировала вплоть до открытых угроз Ирака во второй половине июля 1990 г. И даже тогда ни одна арабская газета не опубликовала полный текст меморандума Иракской Республики от 15 июля 1990 г., направленный в Лигу арабских государств. С иракским вторжением в Кувейт арабский мир раскололся на два информационных лагеря. Информационный лагерь противников Саддама Хусейна был представлен ведущими СМИ арабских участников Многонациональных сил (МНС): странами «Заливной Шестерки», Египтом, Сирией и Марокко. Именно египетские, саудовские, сирийские и частично марокканские СМИ, а затем и кувейтские, ведшие свою пропагандистскую работу в основном из-за рубежа, призваны были сыграть свою роль в мобилизации арабской общественности против Ирака. Главное место в этой информационной войне сыграли египетское и саудовское телевидение. Однако в обществах внутри этих стран имелись свои различия. Проявились они, главным образом, на страницах оппозиционной партийной прессы Египта и Марокко, имеющих определенные политические традиции. Лагерь арабских СМИ, поддержавших Ирак, был представлен, в рамках данного исследования, СМИ Иордании, Палестины и Туниса. Иорданские СМИ, в первую очередь иорданское телевидение, вещавшее на Западный берег реки Иордан и частично в Сирии, делали даже больше, чем иракская пропаганда в деле мобилизации арабского общественного мнения. В то же время необходимо подчеркнуть, что СМИ стран, поддержавших Ирак, никогда не были направлены против Кувейта и кувейтского народа, их риторика имела яркую антиамериканскую направленность. Причины слабого и низкопрофессионального освещения военных действий арабскими СМИ с точки зрения предоставления собственных материалов и оперативности работы корреспондентов заключаются как в неравноправном предоставлении прав на присутствие арабских журналистов в зоне боевых действий, так и в слабом организационно-техническом оснащении арабских СМИ. В ходе операции «Буря в пустыне» арабские СМИ стран-участниц коалиции давали лишь «арабский перевод» сообщений западных СМИ, и, как это ни парадоксально, публикации, например, для египетской прессы делались по сообщениям Си-эн-эн. Освещение военных действий в противоположном лагере арабских СМИ строилось на преимущественном использовании иракских и иорданских источников, более тогомногие сообщения были явно сфальсифицированными.

4. Разразившийся 2 августа 1990 г. ирако-кувейтский конфликт и его моментальное перерастание в многосторонний международный конфликт после вмешательства ведущих западноевропейских держав, арабских государств и других стран, стал ареной настоящего информационного противостояния между Ираком и США. Остальные государства, прямо и косвенно вовлеченные в конфликт, так или иначе тяготели к одному из этих информационных полюсов.

Ирак и политика Саддама Хусейна в регионе находились в центре внимания государственных ведомств США еще задолго до того, как разразился конфликт в Персидском заливе. По мнению ряда исследователей, США были заинтересованы в создании конфликтной ситуации в регионе. Этим и объясняется как бы полное равнодушие со стороны Вашингтона к назревавшему ирако-кувейтскому конфликту и неожиданно резкая его реакция после оккупации Кувейта иракскими войсками.

После 2 августа 1990 г. администрация Джорджа Буша исходила из необходимости общественной поддержки политики США в регионе Персидского залива, прежде всего, среди американцев. Война в Заливе была сходна с тактикой предвыборной борьбы, а фигура Саддама Хусейна очень удачно подходила на еще не отживший в массовом сознании «образ врага» Не последнюю роль в этом сыграл и определенный технологический имидж войны, предоставляемый американским телевидением. С началом операции «Буря в пустыне» именно телевидение создавало определенные имиджи и рамки, через которые военно-политическим событиям давался тот или иной анализ и интерпретация. Но именно такая канва событий, в прямом эфире, обеспечивала и мобилизовывала поддержку американскому президенту Джорджу Бушу. В мировом масштабе американское телевидение было еще более эффективным и действенным средством манипуляции общественным мнением. Наиболее заметное влияние здесь принадлежало американской телекомпании Си-эн-эн.

Говоря о противоположном лагере, необходимо сразу отметить, что Саддам Хусейн никогда не умалял значения и роли СМИ в деле мобилизации общественного мнения. Еще задолго до разразившегося 2 августа 1990 г. ирако-кувейтского кризиса успешно осуществлял поддержку своей политики, прежде всего, среди арабской общественности. Более того, иракской пропаганде удавалось достаточно долго удерживать арабские настроения и после 2 августа 1990 г., вылившиеся в волну массовых демонстраций. Учитывая, что проведение подобных политических акций запрещено в большинстве арабских стран, а значит, довольно рискованно, данные факты выглядят еще более наглядным и убедительным доводом в пользу существования в течение первых месяцев после вторжения сильной проиракской позиции в арабском общественном мнении, хотя и принявшей фактически антиамериканскую направленность. С началом военных действий иракская пропаганда продолжала оказывать давление на арабскую общественность. Саддам Хусейн пытался воздействовать и на мировое общественное мнение, используя, преимущественно, каналы ведущих западных СМИ, в первую очередь телевидения. Круглосуточное вещание Си-эн-эн, по признанию специалистов, и стало той самой ареной «теледипломатии» между противоборствующими сторонами конфликта. Однако в ходе операции «Буря в пустыне» Ирак, оказывая военное сопротивление, свою информационную войну уже проиграл. Благодаря отлично проведенной информационной кампании США и их союзников, мировое общественное мнение, включая арабское, было на стороне коалиции.

5. В ходе кризиса в Персидском заливе роль информационных регуляторов со стороны Центрального американско-саудовского командования Многонациональных сил определяется, в первую очередь, взаимоотношениями с журналистами. На всем протяжении развития конфликта прослеживалось их явное превосходство в этой сфере: и организацией журналистских пулов, и регулированием поступления информации через ежедневные брифинги, и фактическим введением военной цензуры. Пентагон издал специальные документы («Основополагающие принципы» и «Правила деятельности СМИ»), регулировавшие деятельность журналистов на период военных действий, ход которых доказал эффективность применения подобных правил как с точки зрения неразглашения информации, способной подвергнуть опасности войска коалиции, так и для дезинформации иракской стороны. Особенно четко это видно при анализе освещения ведущими СМИ так называемых «военных сценариев». Американские СМИ, строя свои предположения главным образом на информации, официально и неофициально исходившей от Пентагона и отставных военных, имели склонность всячески преуменьшать военные возможности американской армии, были озабочены количеством жертв, последствиями операции в противостоянии с миллионной иракской армией. Представители Пентагона пытались таким образом ввести в заблуждение и парализовать противника, не раскрывая полностью своих карт. Действенность подобной предупреждающей тактики проявляется через анализ иракской прессы, которая, наоборот, постоянно преувеличивала боевые характеристики иракской армии. С другой стороны, подобная информационная тактика американских военных должна была привлечь максимальное количество участников среди западных, арабских и мусульманских стран с тем, чтобы придать военной акции исключительно интернациональный характер.

Со стороны саудовского командования МНС политика в области информации и СМИ сводилась к ряду ограничений для деятельности западных журналистов по идеологическим и религиозным основаниям. Наряду с этим для арабских журналистов было предоставлено гораздо меньше свобод и в сопровождении арабских частей МНС, и в возможностях получения информации, не говоря уже о том, что число арабских корреспондентов, присутствовавших в Персидском заливе, было значительно меньше, чем западных. Главную задачу на этапе боевых действий саудовское командование и Комиссия по военной информации видело, прежде всего, в обеспечении высокого морального и боевого духа арабских военнослужащих, а также в привлечении на свою сторону иракских солдат.

В результате введения подобных информационных регуляторов война изображалась почти без жертв, в искаженном виде, а СМИ стали фактически проводниками РК-политики Пентагона. Поэтому большинство исследователей сходятся во мнении, что во время войны в Заливе военным руководством был взят реванш за.

Вьетнам, войну, проигранную, как считают многие американские военные, по вине все тех же СМИ. б. Особенности освещения кризиса в Персидском заливе ведущими американскими и арабскими СМИ в «реальном срезе» развития конфликта выявляют проблему неравномерного распределения информационных ресурсов между высокоразвитыми промышленными государствами и странами так называемого третьего мира. Подобное «информационное» неравенство" отчетливо проявлялось на протяжении всего времени развития кризиса в Персидском заливе: в период латентной фазы конфликта, после вторжения Ирака в Кувейт и на этапе военных действий — своего рода кульминации «информационной войны» в Заливе. Если ведущие мировые СМИ, как международная служба новостей Си-эн-эн, обеспечивала общественную мировую поддержку действий антииракской коалиции за счет, прежде всего, высоких организационно-технологических параметров своей деятельности, распространяя собственные версии происходящих событий, то СМИ арабских стран, как вставших на сторону коалиции, так и поддержавших Ирак, использовали, прежде всего, ценностную панарабскую и панисламскую ориентацию арабской аудитории в процессе влияния на арабское общественное мнение.

Таким образом, комплексный анализ освещения кризиса в Персидском заливе 1990 — 1991;х гг. ведущими мировыми и национальными средствами массовой информации на примере стран арабского региона и США позволяют выделить информационную составляющую кризиса в Персидском заливе 1990 — 1991;х гг. в качестве отдельно функционирующей системы конфликта. Широкое освещение кризиса, использование каналов СМИ для формирования мирового общественного мнения в информационном противоборстве двух лагерей — Ирака и антииракской коалиции, возглавляемой США — показывают неразрывную связь с общим политическим курсом задействованных в конфликте государств и военными задачами Многонациональных сил коалиции, обосновывая тем самым первоочередность их информационного обеспечения, для успешной реализации которой использовались все способы и методы информационной войны: введение цензурных ограничений, дезинформация, морально-психологическое воздействие, использование ценностных ориентации аудитории и другие.