Негосударственное книгоиздание в истории книжного дела России

В России со времени появления печатной книги прошло четыре с половиной столетия, в течение которых почти три века книгоиздание было сосредоточено в руках государства и только сто пятьдесят лет, включая современный этап, существовало негосударственное книгоиздание.

Книга как «способ отражения и средство формирования сознания"' является важным инструментом управления общественным сознанием, и долгое время этот инструмент находился в руках государства. Оставаясь монополистом в книгоиздании, опираясь на мощные институты церкви и аппарата управления, государство закрепляло в общественном сознании определенные религиозные, идеологические, культурные стереотипы. За всю историю развития книжного дела в нашей стране неоднократно происходила смена организационных форм и идейно-политических установок в книгоиздании. Последний этап перехода к негосударственной системе организации книгоиздания концаXX в. связан с демократическими преобразованиями в области средств массовой информации, в результате чего была разрушена монополия государства в этой области и граждане получили возможность реализовать в полной мере свое право на информацию.

В последней четверти XX столетия мир стоял на пороге глобальных перемен в области информационного обеспечения, что было очевидным для западных ученых, предрекавших, что «информация — ключ к будущему человечества"2. Смена парадигмы информационной коммуникации, спровоцированная компьютерными технологиями, не могла не учитываться развитыми странами, и стратегия России, вступившей в конце 1980;х г. на путь демократизации всех сторон общественной жизни, была ориентирована на интеграцию с мировым сообществом.

1 Беловицкая A.A. Общее книговедение. М., 2007. С. 181. Цит. по: Ленский Б. В. Книжное дело в информационном обществе // Книга. Исследования и материалы. 2006. Сб. 85. С. 60.

Особенно очевидным нарастание новых тенденций стало в 1993 г., когда в США прошла конференция американского Национального научного фонда, на которой прозвучала идея информационного общества. Почти одновременно в России проходил Международный конгресс в защиту книги, в целом давший верную оценку ситуации на книжном рынке страны. Вместе с тем в выступлениях участников конгресса прозвучала резкая критика в адрес «коммерсантов», заполонивших рынок низкопробным «чтивом» в целях извлечения прибыли. При этом игнорировались и законы экономики, и, что самое важное, исторический опыт, однозначно свидетельствующий о том, что издавать высококачественные книги можно при наличии первоначального капитала, который всегда складывается на изданиях массового спроса. О том, что успех издателю приносит массовый читатель, знали и издатели-практики, о и ученый-теоретик H.A. Рубакин. Если оценивать тот книжный форум с современных позиций, то можно полагать, что это была попытка защититься от наступления новых сил и набиравших обороты перемен, грозивших потерей всеобъемлющего контроля над информационным пространством. Иначе трудно объяснить тот факт, что проблемы информатизации книжно-культурного пространства на этом форуме были обозначены, но не обсуждались. Книга в России по-прежнему была доминирующим средством информационной коммуникации.

Информационные технологии, активно внедрявшиеся в нашей стране, повлекли за собой динамичные преобразования всех сфер книжного дела и самым положительным образом отразились на читателях, которые почти сразу обрели массу преференций в освоении пространства «культурной памяти"4. Технический прогресс, стремительно развивавшийся в последующие годы, в корне изменил информационно-коммуникативную среду, где книга продолжала.

3 Рубакин H.A. Книжный поток // Русская мысль. 1909. № 3. С. 21.

43имина Л. В. Современные издательские стратегии. От традиционного книгоиздания до сетевых технологий культурной памяти. М.: Наука, 2004. 273 с. сохранять свои позиции, в основном за счет низкой компьютерной оснащенности основной массы населения. Но по мере того как нарастает процесс компьютеризации, книга утрачивает свой исключительный статус в процессе межличностного общения. Однако, несмотря на развитие электронных технологий и масштабное наступление мультимедиа, печатная книга останется главным источником активной информации, стимулирующим, прежде всего, процессы мыслительной деятельности человека на уровне понимания, а не только усвоения информации. Во многих западных странах проблема чтения как способа потребления книги возведена в ранг государственных задач, на решение которых выделяются огромные ассигнования. Убедительным подтверждением приоритета книги является низкая капитализация «Apple», сделавшей ставку на планшет «i-pad», который, в отличие от очень высоких котировок на рынке, когда выпускались «i-phone» и «i-pod», успеха не имел. Экранная культура чтения не вызывает доверия у современного бизнеса.

Глубокое понимание значимости книги. в освоении ценностей цивилизации, приверженность традициям не позволили издателям первой волны, работавшим в негосударственном секторе, поддаться эйфории новых веяний и отдать предпочтение электронной коммуникации. Вместе с тем технический прогресс должен встать на службу книжной отрасли, где электронные технологии применимы не только в книгоиздании, но и в книжной торговле, остро нуждающейся в централизации баз данных, оперативном предоставлении информационных услуг и стимулировании книгопотребления. Разрушение оптового звена книжной торговли в 1990;е г., повлекшее распад мощных каналов продвижения книги и преобладание «лоточной» продажи, обернулось серьезными последствиями для книгопотребителя, оказавшегося на «информационном пайке», сродни книжному дефициту советского времени.

Негосударственное книгоиздание с каждым годом заявляло о себе количественным ростом независимых издательств. По состоянию на 1999 г. объем выпуска изданий в негосударственном секторе по числу названий увеличился в 1,5 раза, по тиражам уменьшился в 1,6 раза, в то время как государственные издательства сократили выпуск в 1,3 раза по названиям и в 9,7 г раза по тиражам. Однако, несмотря на сокращение объемов книгоиздания, негосударственный сектор отстоял свой системообразующий статус в структуре книжного дела России конца XX столетия. Государство, лишившись традиционных административно-управленческих функций, практически устранилось от участия в издательской деятельности, но победа бизнеса не снимает ответственности за духовно-нравственное состояние нации, и роль государства и частника в равной степени заключается в формировании гармонично развитого гражданского общества.

В разные исторические периоды в России преобладало либо государственное, либо негосударственное книжное дело. Каждому из этих направлений соответствовала определенная книжно-культурная матрица, особенности которой заключаются не только в формах собственности, организационно-правовых основаниях деятельности, но. и в социокультурных параметрах, к которым относится степень удовлетворения разнообразных потребностей в книге. Это зависит как от внешних факторов экономического, правового, идеологического, культурно-образовательного порядка, так и от внутренних факторов, основополагающим из которых является издательская политика.

На современном этапе, когда негосударственное книгоиздание закрепило свой доминирующий статус на рынке, встает вопрос о роли государства. Оно должно перенести центр тяжести своей деятельности в плоскость книгопотребления, задействовать мощный потенциал электронных технологий в активизации этой сферы книжного дела, осуществить экспансию в массы идеологии культуры потребления книги и пропаганды чтения. В этой связи историко-книговедческое изучение опыта прошлого и настоящего.

5 Ленский Б. В. Книгоиздательская система современной России. М.: Наука, 2001. С. 101. негосударственного книгоиздания, сопряженного с решением принципиальных задач удовлетворения спроса населения на книгу, приобретает не только научное, но и социальное звучание.

Актуальность предпринятого исследования усиливается пониманием негосударственного книгоиздания как эффективно действующего участника книжно-информационного обеспечения на протяжении всей истории развития книжного дела России. От эффективности издательской поли гики зависит культура нации, ее интеллектуальный багаж, место и роль в глобальном информационном пространстве.

Объект исследования — модель негосударственного книгоиздания в дискурсе традиций и коренных преобразований отечественного книжного дела.

Предмет исследования — соотношение государственного и негосударственного сектора книгоиздания в исторической системе координат «книгопроизводство" — «книгонотребление».

Цель исследования — обоснование закономерностей генезиса негосударственного книгоиздания как струкгурного объекта системы книжного дела России и выявление параметров эффективности его действия в сопоставительной характеристике с государственным направлением развития.

Для достижения этой цели необходимо решить следующие задачи: провести системно-хронологический анализ развития государственных и негосударственных форм книгоиздания в Россиивыявить основные этапы становления негосударственного книгоиздания- -обосновать критерии периодизации и определения хронологических рамок исследованияпроанализировать содержательное наполнение исторических этапов становления негосударственного книгоизданияаргументировать устойчивость традиции законодательной инициативы властных структур в формировании негосударственного направления книгоизданияобосновать значимость негосударственного книгоиздания как института социализации личности и активизации спроса книгопотребителейпровести сопоставительный анализ соответствия объемов книгоиздания масштабам и номенклатуре запросов сферы книгопогребленияопределить степень влияния издательской доктрины на эффективность действия системы «книгопроизводсгво — книгопотребление»;

Во все исторические эпохи процессы производства книги и ее потребления развивались параллельно, были тесно связаны между собой, хотя не всегда пропорционально когерентны. Функциональную зависимость производства и потребления подчеркивал Н.А. Рубакин6, понимавший под потреблением книги чтение. Эту точку зрения разделяет Б. В. Ленский считающий, что интересы издателей в современных условиях переместились «из области книгопроизводства в сферу книгопотребления, то есть чтения». Безусловно, чтение является необходимым условием динамичного развития общества, средством наращивания интеллектуального потенциала нации. Однако ограниченная. познавательная ценность изучения только субъекта читательской деятельности в рамках научного направления «читателеведение» и отсутствие специальной научной дисциплины, комплексно изучающей творческий процесс освоения социальной информации, не позволяют нам свести проблему функционирования книги в человеческом сообществе только к категории чтения. Наши представления созвучны мнению исследователя о проблем чтения Ю. П. Мелентьевой, признающей, что в современном социуме фигура человека, обратившегося к книге, «композитна» — это читатель-потребитель-пользователь. Подобное видение отражает имманентность современных явлений не только в библиотековедении, но и в книговедении.

6 Рубакин H.A. Психология читателя и книги. М., 1977. С. 16.

7Ленский Б. В. Книжное дело в информационном обществе // Книга.

Исследования и материалы. 2006. Сб. 86. С. 86. о.

Мелснтьева Ю. П. Чтение в современном мире//Библиотека в школе. 2008. № И.

В тезаурус книговедения прочно вошел термин «книгопроизводство», в отличие от термина «книгопотребление». Его редко можно встретить как у книговедов-практиков, так и ученых (употребляли термин A.A. Говоров, А. Ю. Самарин, Б.В. Ленский). На наш взгляд, термин «книгопотребление» не равнозначен ни понятию «читатель», ни понятию «покупатель». Роже Шартье вывел простую истину, и мы обратимся к ней — «далеко не всякая прочитанная книга является собственностью читателя"9. К этому следует добавить, что не всякая книга, которая куплена или приобретена иным способом, прочитана. Например, социологи давно обратили внимание на проблему мотивации формирования домашних библиотек в послевоенное время, когда довлели общественные стереотипы, связывающие наличие книг на полках с «респектабельной интеллигентностью"10. На сегодняшний день книговедение не дает исчерпывающего ответа на вопрос, что есть книгопотребление, и это побуждает нас обратиться к классической формуле: производство-обращение-потребление, согласно которой «книгопотребление» вмещает в себя все способы реализации имеющихся в книге свойств и качеств, удовлетворяющих разнообразные потребности человека в освоении пространства межличностной коммуникации. Мы допускаем некоторую условность предложенного понимания, так как ни одно определение не покроет весь смысл, который заложен в процесс общения человека с книгой. Отсюда проистекают трудности, связанные с изучением проблемы книгопотребления.

Наука располагает немногими методами, позволяющими определить параметры книгопотребления, и среди них — методы статистики и социологии, применяющиеся в книговедении. Статистические методы используются для получения количественных характеристик с целью.

9 Шартье Р. Письменная культура и общество. М .: Новое издательство, 2006. С. 139.

10 Бестужев-Лада И. В. Некоторые перспективы развития книжного дела в проблематике социального прогнозирования//Книга. Исследования и материалы. 1987. Сб. 55. С. 29. интерпретации и обобщения качественных показателей. Статистические методы позволяют установить тиражи изданий как показатель доступности книги в обществе, а также количество названий, свидетельствующее о диверсификации издательского репертуара и книготоргового ассортимента. Статистика привлекается при изучении состава фондов домашних библиотек, определении круга чтения среди разных слоев населения. Особенно активно этот метод используется в исторической реконструкции библиотек прошлого. Статистические данные об объемах книгоиздания, при отсутствии централизованных данных о динамике продаж и количестве библиотечных запросов, могут быть экстраполированы на сферу книгопотребления.

Статистические данные Российской книжной палаты, на которые мы опирались при изучении переходного периода развития книгоиздания конца XX столетия, являются наиболее достоверными источниками, свидетельствующими о динамике развития книгоиздания. Нами были привлечены данные статистических сборников Книжной палаты, а также статистические сведения, приводившиеся в исследованиях ученых. Государственная статистика представляет собой наиболее полный и регулярный источник сведений, за редким исключением, когда опубликованные данные вызывают сомнение. Примером могут являться показатели выпуска 1993 г., оспариваемые книговедами—статистиками печати, считавшими, что в этом году в Российскую книжную палату не поступило примерно 30—40% выпущенных в стране книг. Меньшей степенью достоверности отличаются статистические данные о количестве действующих негосударственных издательств. Сложившееся положение связано с тем, что число официально зарегистрированных и реально действующих издательств может расходиться, и не только по причине того, что данные о выходе изданий не попадали в официальную статистику, но и по причине того, что далеко не все структуры, имевшие право вести издательскую деятельность, действительно выпускали печатные издания. Однако этот недостаток не может оказать существенного влияния на полученные выводы, так как учет всех показателей негосударственных структур, которые ведут издательскую деятельность, повлечет за собой рост показателей этого направления книгоиздания, а следовательно, даст повод к еще более убедительной аргументации полученных результатов исследования.

Вопрос достоверности статистических материалов вызывает оживленную дискуссию как на страницах отраслевой периодики, так и в Интернете. Высказываются различные точки зрения, но общим знаменателем мнений является убеждение участников обсуждения данной проблемы в необходимости учета вышедших изданий буквально поэкземплярно, особенно если это касается отдельных тематических разделов литературы. Представляется, что предложенный подход, несмотря на его видимую утопичность на данном этапе, может быть обеспечен современными компьютерными технологиями, такими как, например, учет в каталоге Российской книжной палаты «Книги в наличии и печати», где сейчас сосредоточено 670 тыс. названий книг. Для дальнейшей работы необходимо, по признанию специалистов, сформировать соответствующую законодательную базу.

Относительно статистических данных, которые были привлечены в нашем исследовании, следует сказать, что они показывают динамику развития книгоиздания в Российской Федерации и позволяют сделать обоснованные выводы. На их основе были построены графики, отражающие основные тенденции развития книгоиздания в перестроечный период государственной системы книгоиздания. При этом нами были приняты во внимание такие показатели, как число названий, тираж и количество листов-оттисков. Анализ соотношения этих трех показателей позволяет сделать выводы о соответствии темпов роста числа названий темпам роста тиражей, а следовательно, о состоянии издательского предложения различных структур системы книгоиздания. На основе данных государственной статистики удалось выявить стадии переходного периода в конце XX столетия, сопоставить долю каждого из направлений книгоиздания — государственного, негосударственного, ведомственного, министерского и проч. Также статистика дает основания для выводов о динамике развития книгоиздания в целом по стране. В отдельных случаях нами использовались статистические данные по отдельным видам литературы, на которые приходи гея большой процент в издательском репертуаре. Это художественная и детская литература, издания учебной литературы, производственной и деловой и др. Учет всех перечисленных показателей дает наиболее четкое представление о степени удовлетворения спроса книгопотребителей. Так, например, издательские структуры ведомств, общественных и иных издающих организаций ежегодно выпускают, причем стабильно, около 30% числа названий. Однако при этом тиражи и объемы печати не превышают 5—6% от общего объема выпуска, что свидетельствует об узкой целевой аудитории и ограниченном читательском адресе этих изданий. В некоторых случаях, опираясь на данные статистики, были произведены расчеты, позволяющие, например, выявить в процентном выражении объем книгоиздания за период 1991—1998 гг. различных направлений — государственного, негосударственного сектора и других издающих структур.

Гораздо сложнее обстоит дело со статистикой первой половины XIX в. Отсутствие в то время государственного статистического учета изданий затрудняет поиск и использование этих материалов. Тем не менее нам удалось извлечь разрозненные сведения из трудов М. Н. Куфаева, Р. Н. Клейменовой, Е.А. Динерштейна11. Для изучения динамики развития кншоиздания во второй половине XIX в. наиболее достоверные сведения представлены в коллекгивной монографии по истории книги12, так как они были составлены на основе.

11 Куфаев М. Н. История русской книги в XIX веке. М., 2003. С. 186- Малыхин Н. Г. Очерки по истории книгоиздательского дела в СССР. М., 1965; Клейменова Р. Н. Книжная Москва первой половины XIX в. М., 1991. С. 11- Динерштейн Е. А. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. М., 2003. С. 211. Книга в России / под ред. И. И. Фроловой. Т.1—3. М., 1988—1997.

12 Книга в России / под ред. И. И. Фроловой. Т.1—3. М., 1988—1997. архивной картотеки Государственной Публичной библиотеки, им. М.Е. Салтыкова-Щедрина (ныне Российской национальной библиотеки). Сопоставительный анализ с данными, приведенными Е. А. Динерштейном в его монографии, посвященной И. Д. Сытину, показывает существенные расхождения, обусловленные тем, что автор заимствовал их из советского отраслевого журнала «Красная печать», где объемы выпуска дореволюционных издательств сильно занижены.

Статистические данные, относящиеся к советскому периоду развития книжного дела, напротив, зачастую завышаются. Так, например, в ходе историографического анализа удалось установить, что в публикациях, относящихся к 1920;м г., сведения о количестве выпущенных Госиздатом изданий существенно завышены. Также завышены и показатели наличия пунктов продажи в сельской местности13. В целях сопоставления нами привлекались данные, помещенные в обобщающих работах отечественных книговедов-историков Н. Г. Малыхина, A.A. Говорова14. Следует отметить, что приводимые статистические данные за одни и. те же годы, имеющие существенные расхождения, сведены в соответствующую табличную форму, помещенную в приложении.

Источниковедческая база исследования включает законодательные документы, постановления Совета Министров СССР и правительства Российской Федерации, опубликованные в сборнике «Перестройка в книгоиздании. Сборник документов и материалов"15. Также привлекались постановления и решения коллегии Госкомиздата СССР. Принципиально важным для темы исследования является Закон «О печати и других средствах 1.

Сбитников С., Удинцев Б. Характеристика книгоиздательской продукции РСФСР в'1927 году// Хозяйство печати. 1928. № 12. С. 23—29.

14 Малыхин Н. Г. Очерки по истории книгоиздательского дела в СССР. М., 1965. С. 227, 398, 410- Говоров A.A. История книжной торговли в СССР. М., 1976. С. 273,296, 299.

15 Перестройка в книгоиздании: сборник документов и материалов (1986— 1987). М., 1987. 128 с. массовой информации" (1990 г.) и Закон «О средствах массовой информации» (1991 г.)16.

Отдавая отчет в недостаточности статистической базы для полноценного изучения проблемы развития негосударственного книгоиздания в период перестройки, мы обратились к материалам социологических исследований. Анализ итогов социологических опросов, проводившихся в нашей стране, позволяет воссоздать не только картину наличия книг у населения, но и полную палитру читательских предпочтений. По оценке социологов-книговедов, к концу 1980;х г. у населения находилось 14 млрд. томов, 7,7 экз. (по данным Б. Ленского — 12 экз.) приходилось на душу населения. Это внушительные показатели, по которым СССР занимал одну из ведущих позиций в мире. Данные социологов вносят ясность в вопрос, насколько этот огромный книжный фонд осваивался населением, в каких пропорциях книга потреблялась путем прочтения, а в каких использовалась в других целях. Основой изучения качественных характеристик сферы книгопотребления послужили материалы социологических опросов, проведенных в середине 1980;х годов Всесоюзной государственной библиотекой им. В. И. Ленина и Всесоюзным обществом книголюбов. Состав фондов домашних библиотек показал преобладание произведений русской советской литературы и наличие высокого процентного содержания изданий политической тематики в домашних книжных собраниях17. По данным Института книги Всесоюзной книжной палаты, в 1987 году в личном пользовании советских граждан находилось 14 млрд. экземпляров книг. Из них 90% книжных собраний было сосредоточено у 35% населения, остальные 2/3 населения располагали только f о.

10% книг. Данные социологического исследования, проведенного Фондом чтения им. H.A. Рубакина в 1991 и 1992 г., показывают, что в этот период.

16 Печать и другие средства массовой информации: сборник нормативных документов. М., 1991. С. 15—21.

17 Чтение в вашей жизни. М., 1988.

18 Анализ-прогноз //Информационно-аналитический бюллетень «Книга». 1990. № 4. опережающими темпами рос интерес к приключениям и детективам, наблюдается устойчивый интерес к фантастике с динамикой роста в 5—7% за период. Резко вырос, более чем в 3 раза, интерес к современной художественной литературе. Медленно, но неуклонно поднимается рейтинг исторической прозы19. Такая же структура предпочтений выявлена и в 1995 г. Сопоставление данных социологических исследований за десять лет показывает, что предпочтения книгопотребителей смещаются в сторону массовых жанров литературы, а также в сторону справочной и производственной литературы, то есть в сторону литературы прагматической, необходимой для профессиональной деятельности и для чтения на досуге.

Метод диалектики, конкретизированный до частных задач изучения истории становления и развития негосударственного книгоиздания, а также сравнительно-исторический анализ позволили рассмотреть проблему эффективности оптимального соотношения государственных и негосударственных форм организации издательской системы в процессе удовлетворения интеллектуальных потребностей в книге в. исторической ретроспективе. Необходимость изучения книжного влияния на социум в динамике исторического развития подчеркивал М. Н. Куфаев. Ученый отмечал, что методы изучения данной проблемы «применительно к небольшому числу читателей одного времени и одних приблизительно условий.

ОП жизни" «являются односторонними. Между тем, в историографии истории книги не так много исследований широкого временного охвата, освещающих проблемы производства книги и ее потребления во взаимодействии. Отчасти таковыми являются учебники по истории книги, структура которых базируется на принципах исторической полноты и исчерпывающей проблематики. Этим объясняется широкое использование в нашем исследовании учебников,.

19 Плотников С. Н. Чтение в России (1991—1992) // Книжное обозрение. 1993. № 40. С. 12—13. Куфаев М. Н. Проблемы философии книги. Книга в процессе общения. М.: Наука, 2004. С. 98. послуживших основой для более детального и углубленного изучения данной проблемы в серьезных монографических трудах, как правило, посвященных определенным историческим периодам развития книги. Следует признать, что наиболее разработанными являются отдаленные от современности эпохи. Особенно репрезентативно представлены XVII—XVIII вв. Исследования, посвященные истории книги XX столетия, с современных позиций информативно неполноценны и излишне идеологизированны. Кроме того, имеются слабо исследованные периоды, например 1940—1980;х г. Исключением можно считать многотомный труд сибирских ученых-книговедов21 и исследования О.В.Андреевой22, в которых исторические процессы получили взвешенную оценку. Особо ценным для нас в этих работах является высокая степень оснащенности источниками, впервые введенными в научный оборот. Этот материал позволил сформулировать четкую концепцию взаимосвязи книгопроизводства и книгопотребления в советском обществе.

Важной методологической задачей исследования является определение критериев периодизации и хронологических рамок исследования книжного дела во время перестройки. Периодизация истории книжного дела — одна из нерешенных проблем историко-книговедческой науки. Критерии периодизации, на которые опираются ученые, зависят от аспектов и целей исследования.

О1 Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. Т. 1—5. Новосибирск, 2000—2006.

22 Андреева О. В. Книга в России 1917—1941 г. (источники изучения). М., 2004. 378 е.- Ее же. История книжного дела в изобразительных аудиовизуальных и вещественных источниках., М., 2008. 170 с.

Авторы* коллективной монографии, посвященной истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока23, в основу периодизации положили культурологический критерий, вскрывающий противоречие между официальной «консервативно-охранительной» культурой государства и демократической культурой передовых представителей образованной части общества. Такой подход позволил ученым выделить период 1963—1991 гг., в рамках которого определены границы этапов: 1963—1971 г.- 1971—1985 г.- 1985—1991 г. Примерно аналогичную периодизацию разработал В.И. Васильев24 применительно к академическому книгоизданию, выделив период 1970;х — конец 1980;х г. Ученый положил в основу периодизации количественные и качественные изменения в организационно-экономических отношениях и материально-техническом обеспечении. О значении данных с критериев говорил в свое время В.И. Харламов" и несколько ранее — А.Я. Черняк26. С учетом развития экономических отношений к вопросу периодизации истории книжного дела подходил Ю. А. Горшков, посвятивший ряд исследований обоснованию цикличности переходных периодов формирования социально-экономической структуры малого предпринимательства в книгоиздании и экономико-правовых отношений государства и частных издателей27. В предлагаемой ученым периодизации трансформационных процессов в книгоиздании конца XX столетия выделено два этапа: первый этап (1985—1988 г.) — стадия генерирования, второй.

Очерки истории книжной культуры Сибири и Дальнего Востока. Т. 5. Новосибирск, 2006. С. 5.

24 Васильев В. И. К вопросу о периодизации истории отечественного академического книгоиздания // Известия высших учебных заведений. Проблемы полиграфии и издательского дела. 2000. № 1—2. С. 149—158. История книги в СССР. Двадцатые годы: методические рекомендации историкам советской книги / сост. В. И. Харламов. М.: ГБЛ им. В. И. Ленина. 1988. С. 8. Черняк А. Я. Еще раз о периодизации истории книжного дела в СССР // Советское библиотековедение. 1974. № 5. С. 103—105.

Горшков Ю. А. Экономическая модернизация книжного дела в России XVIII — первой половины XIX в. М.: Пашков дом, 2009. 237 с. ло ^Q.

1989—1991 г.) — стадия внедрения. В одной из своих работ автор" выделяет последний этап, который завершается 2001 г., что вполне закономерно для экономического обоснования модернизации системы книгоиздания. Между тем в одной из ранних работ ученый выделил переходный период 1988—1996 гг. 30, с чем можно вполне согласиться, с условием некоторой корректировки.

Основой определения хронологических границ переходного периода в книгоиздании, принятой в нашем исследовании, выступают показатели объема книгоиздания как в государственном, так и негосударственном секторе. Выделенный нами переходный период 1987—1995 гг. практически совпадает с.

31 периодизациями современных ученых-книговедов. Так, С. А. Карайченцева приходит к аналогичной периодизации на основе анализа издательской политики и массива изданий художественной и детской литературы. Особо ценным наблюдением в ее работе, принятым и нами на вооружение, является акцент на разрушении официальных приоритетов в структуре чтения. Ценным подтверждением адекватности выделенных периодов является мнение известного ученого-книговеда A.A. Гречихина считавшего, что к середине 1990;х г. в обществе достигается совпадение «реального и желаемого чтения». На примере книжной ярмарочной деятельности авторы исследования Н.Ф.

28 Горшков Ю. А. Анализ развития малого предпринимательства в советском книгоиздании // Известия высших учебных заведений. Проблемы полиграфии и издательского дела. 2005. № 1. С. 210.

Горшков Ю. А. Политэкономическне системы трансформации государственного книгоиздания России: стадии, стратегии и порядки (1985— 2001 г.) // Книга в пространстве культуры. Сб. статей. Вып. 1. М., 2005. С. 129—157.

30 Горшков Ю. А. Переход к регулируемой рыночной экономике в книгоиздательском деле России (опыт XIX и XX вв.): автореф. дис. д-ра экон. наук. М., 1997. С. 8.

31 Карайченцева С. А. Книговедение: Литературно-художественная и детская книга. Издания по филологии и искусству. М.: Изд-во МГУП, 2004. 421 с. Гречихин A.A. Социология и психология чтения. М.: Изд-во МГУП, 2004. 381 с.

Овсянников и В. К. Солоненко прослеживают этапы формирования и наполнения новым содержанием традиционных книжных форумов советского и постсоветского периодов, которые не противоречат нашему представлению о динамике происходивших преобразований в книжном деле. В одной из работ В. К. Солоненко подводит итог 20-летнему этапу развития новой системы книжного дела, обозначив точой отсчета именно 1995 г.. Большинство аналитиков книжного рынка также склонны считать середину 1990;х г. временем утверждения новой издательской системы России в рыночном.

— з с формате. Особенно авторитетно исследование Б. В. Ленского, обозначившего равноправный характер субъектов государственного и негосударственного книгоиздания с наделением различными полномочиями и функциями в системе рыночных отношений, начавших полноценно действовать с принятием в декабре 1995 г. Закона «О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации».

Динамика развития книжного дела в этот период характеризовалась падением тиражей государственного книгоиздания, достигшего критической точки в 1995 г. и параллельно ростом объемов книгоиздания в негосударственном секторе, что является одним из свидетельств его стабилизации в рамках действующей системы.

В качестве аргумента в обосновании хронологических рамок исследования можно выдвинуть официальную программу развития тогда еще советского книгоиздания, концепция которой разрабатывалась Книжной палатой. В ней были выделены следующие этапы — первый приходился на 1988—1990 г., в течение которого предполагалось устранить проблему.

33Овсянников Н.Ф., Солоненко В. К. Развитие книгоиздания в контексте ярмарочной деятельности. М.: Наука, 2008. 268 с.

34 Солоненко В. К. 20 лет, изменившие книжный мир России, http: // obraz. ucoz.ru лг.

Ленский Б. В. Основные факторы становления и развития книгоиздательской системы современной России: книговедческие аспекты: автореф. д-ра филол. наук. М., 2001. 90 е.- Его же. Российское книгоиздание в начале нового века // Грани книжной культуры: сб. науч. тр. М.: Наука, 2007. С. 103—118. книжного дефицита. Второй этап включал 1990—1995 г., в ходе которого планировалось осуществить ряд целевых программ по обеспечению литературой категорий населения с низким уровнем потребления, в основном в сельской местности и в республиках. К 2000 г. ставилась задача полного удовле творения спроса населения.

Узкие хронологические рамки выделенного нами периода 1987—1995 г. подтверждают стремительность и динамичность протекавших процессов демократизации книжной отрасли в стране, повлекшей за собой изменение структуры издательского репертуара. В целях преодоления книжного дефицита издатели в этот период сделали основной упор на выпуск массовых изданий.

Перестройка книжного дела, о которой идет речь в нашей работе, затронула не только практическую деятельность, но и науку о книге. Предстояло осознать на теоретическом уровне происходившие перемены, выработать современные подходы к изучению роли книги, концептуальный взгляд на проблемы науки о книге с позиций динамичного развития информационно-коммуникативных процессов.

Методологической базой исследования послужили принципы историзма, объективности, системности, на которые опираются труды ученых-книговедов. После некоторого «застоя», вызванного необходимостью осмысления новых условий хозяйствования, в которых развивалась практическая деятельность после преодоления адаптационного этапа, начинается подъем, как бы «третье рождение» книговедения (следует отметить, что всякий раз книговедение возрождается в переломные для страны времена). На современном витке развития науки о книге разрабатываются общие вопросы теории книги36, проблемы чтения и читателя37, чтения в гипертекстовой среде38, книжной.

36 Беловицкая A.A. Общее книговедение. М.: Изд-во МГУП, 2007; Ельников.

М.П. Теоретические проблемы методологии книги: автореф. дисс. д-ра филол. наук. М., 1999.

Гречихин A.A. Социология и психология чтения. М.: Изд-во МГУП, 2007; Мелентьева Ю. П. Чтение, читатель, библиотека в изменяющемся мире. М.: Наука, 2007. 355 с. культуры39, вопросы сисгемной интеграции книжного дела и информационного общества40. Основные теоретические положения, изложенные в этих работах, отражены в нашем исследовании.

Корпус историко-книговедческих рабог в последние годы существенно обогатился фактологическим материалом41, позволяющим рассматривать негосударственное книгоиздание как важный структурный объект книжного дела в его исторической эволюции. Достаточно обширный материал, накопленный историко-книговедческой наукой, позволяет проанализировать и осмыслить исторический опыт приобщения масс к книжной культуре в системе координат государственного и негосударственного направления развития книжного дела.

Исходными материалами для темы нашего исследования послужили публикации, подразделяющиеся на научные и практические. Наибольший о о.

Зимина JI.B. Современные издательские стратегии: От традиционного книгоиздания до сетевых технологий культурной памяти. М.: Наука, 2004. 273 с.

39 Васильев В.PI. История книжной культуры: Теоретико-методологические аспекты. М.: Наука, 2004.—107 е.- Его же. Книга и книжная культура на переломных этапах истории России: Теория. История. Современность. М.: Наука, 2005. 270 с.

40 Баренбаум И. Е. Информационно-коммуникативные науки в свете эволюции средств массовой коммуникации // Книга. Исследования и материалы. 1990. Сб. 61. С. 31—47- Ленский Б. В. Книгоиздательская система современной России. М.: Наука, 2001; Гиляревский P.C. Информационный менеджмент: управление информационным знанием, технологией. СПб.: Профессия, 2009.

41 Андреева О. В. Книга в России 1917—1941 г. (источники изучения). М.: Изд-во МГУП, 2004; Куприянова Т. Г. Гражданская книга в России в первой четверти XVIII в. М.: Изд-во МГУП, 2001; Рейтблат А. И. От Бовы к Бальмонту. М.: Изд-во МПИ, 1991; Динерштейн Е. А. A.C. Суворин. Человек, сделавший карьеру. М.: РОССПЭН, 1998; Его же. Иван Дмитриевич Сытин и его дело. М.: АО «Московские учебники», 2003; Куприянова Т. Г. Гражданская книга в России в первой четверти XVIII в. М.: Изд-во МГУП, 2001; Лютов С. Н., Панченко A.M. Военные библиотеки в России (XIX—начало XX в.). Новосибирск, 2007; Поздеева И. В., Пушков В. П., Дадыкин A.B. Московский печатный двор — факг и фактор русской культуры: 1618—1652. М., 2001; Самарин А. Ю. Читатель в России во второй половине XVIII в. М.: Изд-во МГУП, 2000. объем научно-практических сведений был извлечен из продолжающегося сборника «Книга. Исследования и материалы», а также сборников материалов международных и всероссийских научных конференций и межведомственных сборников научных статей. Практико-ориентированные издания, такие как журналы «Книжное дело», «Книжный бизнес», газета «Книжное обозрение» позволили составить представление о проблемах отрасли, возникшие в период перестройки. Для этой же цели привлекались публикации в центральной прессе — в газетах «Известия», «Неделя», «Советская культура», в журналах «Иностранная литература», «Журналист» и др. Широкий спектр периодики, где публиковались полемические заметки, статьи-прогнозы, аналитические материалы свидетельствует об итересе, который вызывала перестройка системы книгоиздания. Историческая ценность этих материалов определяется тем, что это был отклик в режиме реального времени, адекватно отражающий реакцию на происходившие перемены не только со стороны специалистов, но и широкой общественности.

Новизна исследования заключается в том, что постановка проблемы развития негосударственного книгоиздания, рассматриваемая с точки зрения взаимосвязи книгопроизводства и книгопотребления, стала определяться недавно, а ее исследование в историческом ракурсе — в книговедении впервые. Методологически важным является исследование проблемы на всем историческом материале, раскрывающем общие и особенные проявления этой взаимосвязи в системе координат государственного и негосударственного книгоиздания. Избранный подход обеспечивает достоверность и надежность полученных результатов.

Значимость проведенного исследования усиливается новизной исследовательских подходов, позволивших выявить перспективы изучения проблематики современного состояния книгоиздания: роль государства в повышении эффективности книгоиздания в сложившихся условиях информатизации общества, диалектика взаимосвязи между ростом объемов книгоиздания и расширением емкости книжного рынка, ответственность государства и книжного бизнеса перед обществом.

Заключение

.

Широкий временной охват изучения проблемы развития негосударственного книгоиздания в системе координат книгопроизводство-книгопогребление позволил выявить, как на протяжении веков менялась роль государственного книгоиздания в процессе формирования общественного сознания, управления спросом, удовлетворения культурных потребностей общества в книге, а также определить место и значение негосударственного книгоиздания в этих процессах. В разные исторические периоды каждому из этих направлений соответствовала определенная книжно-культурная матрица, особенности которой заключаются не только в организационно-правовых основаниях деятельности, но и в социокультурных параметрах, определяющихся степенью соответствия издательского репертуара запросам книгопотребителей. Основная суть различии сводится к тому, что в системе государственного книгоиздания удовлетворение потребностей в книге ограничено рамками издательской политики властных институтов, и потребитель находится в прямой зависимости от этой политики, в то время как негосударственное книгоиздание нацелено на достижение интеллектуального плюрализма и исходит из потребностей основной массы населения.

В период рукописной книжности развитие книжного производства определялось задачами укрепления русской государственности и формирования духовного единства. Объем и масштабы книжного обращения были обусловлены потребностями укрепления аппарата управления и закрепления норм церковной жизни. Основными потребителями книжной культуры являлись представители знатной верхушки и духовенства. Простое сословие приобщалось к книжной культуре в ходе церковных служб, народных празднований, уличных представлений. Покупка книг была обусловлена нормами общинной жизни и носила коллективный характер.

С появлением книгопечатания завершается период персонифицированного книгопотребления, когда каждая книга делалась в единичном экземпляре под конкретный заказ. Печатная книга, изготавливающаяся в тиражном количестве, значительно расширила круг книгопотребителей и стимулировала развитие новых потребностей. В ранний период книгопечатания и на протяжении почти всего XVII столетия вместилищем догматического, эстетического, нравственного, исторического знания являлась книга религиозной тематики. В обществе сильна была традиция чтения одних и тех же книг, что предопределяло достаточно ограниченный издательский репертуар. Интересы книгопроизводителя и книгопотреби геля на данном этапе взаимодействия совпадали, доказательством чему служит факт продажи книг по себестоимости и бесприбыльной работы типографии вплоть до 40-х г. XVII в.

В первой четверти XVIII в. в результате петровских реформ впервые за длительную историю развития печатной книги разрушается единство книжной культуры, распавшейся на религиозное и светское направление. Государственное книгоиздание служило целям формирования светского мировоззрения без учета интересов книгопотребителя, применяя принудительные меры приобщения к новым культурным ценностям. Европейский опыт книгоиздания на частной основе, реализованный в Гражданской типографии, приобрел в России специфические черты, выражавшиеся в том, что частник вкладывал собственные средства, а доход сдавал в казну. Неудовлетворенный спрос восполнялся за счет рукописной книги, нелегальных и несанкционированных властями изданий, а также лубка, посредством которого удовлетворялся народный вкус. Ориентация на рыночный спрос вызвала усиление контроля со стороны государства за рынком обращающейся литературы. Тогда же появились первые законодательные акты, регулирующие книжную торговлю и процесс обращения книг.

Законодательство в области печати конца XVIII в. закрепило право существования негосударственных форм организации книгоиздания. Свободное книгопечатание придало импульс оживлению издательского репертуара’И сферы книгопотребления, сопровождавшееся усилением процесса расслоения на просвещенную элиту и малограмотные народные массы.

В начале XIX в., в связи с дальнейшим развитием негосударственных форм книгоиздания, роль государства проявляется в цензурном контроле и, в исключительных случаях, финансировании отдельных издательских начинаний. «Смирдинский период» привнес позитивные сдвиги в сторону сближения книжных культур, находившихся на диаметрально противоположных полюсах книжного рынка. Происходит насыщение национального репертуара произведениями оригинальной и переводной литературы, на базе которой появляются сочинения, адаптированные под народный вкус. Динамичный рост объемов книгоиздания и внедрение новых методов книгораспространения в последующий период являются прямым следствием расширения емкости читательской аудитории, в том числе за счет провинциального книгопотребителя.

Динамика развития книжного дела в пореформенной России определялась преимущественно негосударственным сектором, деятельность которого строилась на сочетании идейно-политических и экономических регуляторов издательской политики, четко ориентированной на запросы книжного рынка. Издательский репертуар, достаточно пропорционально представленный основными тематическими разделами литературы, предназначался для представителей разных сословий, и в деятельности издателей начинают проявляться черты специализации в сфере книгопотребления: М. О. Вольф работал на состоятельную публику, на мелкую и среднюю буржуазию сделал ставку А. Ф. Маркс, A.C. Суворин ориентировался на разночинца, И. Д. Сытин — на крестьянские массы. Менее крупные издатели, такие как: K.JI. Риккер, А. Ф. Девриен, В. А. Березовский, П. И. Юргенсон ориентировались на круг лиц, интересующихся медициной, техникой, сельским хозяйством, военной, музыкальной литературой. Издатели, принадлежавшие к либерально-демократическому лагерю, ориентировались на передовые слои общества. При всей условности принятого разграничения, издателей объединяет единая целевая установка — формирование емкого книжного рынка с широким представительством разных социальных страт, предъявляющих самые разнообразные запросы. В сложившихся условиях государственное книгоиздание, стоявшее на страже шпересов правящей верхушки и являвшееся проводником государственной политики, уступило львиную долю книжного рынка негосударственному сектору, который работал более эффективно.

Вместе с тем нельзя не отметить, что часть спроса все же оставалась неудовлетворенной и восполнялась за счет нелегальных изданий подпольных и заграничных типографий. Многие издатели, действовавшие в негосударственном секторе и придерживавшиеся либерально-демократических взглядов в условиях жестких цензурных ограничений, проводили свободную репертуарную политику. Этот аспект исторического анализа еще раз подтверждает взаимосвязь негосударственного книгоиздания с запросами книгопотребителя и может свидетельствовать об известном интеллектуальном плюрализме книжного рынка пореформенной России. Однако, несмотря на широкий охват книжного рынка конца XIX — начала XX вв., полностью преодолеть интеллектуальный барьер между различными представителями общества в этот период не удалось.

В советское время перед государственным книгоизданием также стояла задача создания культурного равенства нации путем выпуска массовых изданий с той лишь разницей, что идеологическая доминанта диктовала издательскую политику, направленную на формирование коммунистического мировоззрения, пропаганду социалистического строя, воспитание советского человека. С первых шагов существования советского книжного дела государственный сектор комплексно решает проблему формирования массовой книжной культуры, подверстывая под свои задачи образование, пропаганду книги и чтения, культуру библиографического знания, в то время как негосударственный сектор вынужден действовать разрозненно, локально в рамках выделенного сегмента книжного рынка, ориентированного на узкий и дробный спрос. Два направления издательской деятельности развивались в условиях диалектических противоречий между идеологической доктриной и законами книжного рынка, который, как справедливо, на наш взгляд, считал A.A. Говоров, существует всегда, «если есть товарное производство и отношения денежного обмена, в какие идеологические тоги они бы ни рядились"285.

В условиях социалистического книжного рынка, на первом этапе его строительства в период 1917—1929 гг., были задействованы как идеологические, так и экономические рычаги, сменившиеся в 1930;е г. централизованной системой организации книгоиздания. За это время были преодолены последствия идейно-идеологического размежевания общества, вызванные революционной перестройкой общественной жизни, шел процесс формирования государственного представления о массовой книге и ее организующей роли в деле. строительства коммунистического общества и коммунистического просвещения, был сформирован тип советского читателя. Издательский репертуар, при наличии некоторой непропорциональности тематических разделов, адекватно отражавший государственную политику, несмотря на то, что характеризовался диктатом издательского предложения над книгопотреблением, в основном соответствовал интересам книгопотребителей. Низкий уровень образования основной массы населения, большая часть которой овладела грамотой только при советской власти и мировоззренческие приоритеты, оправдывали установившееся равновесие. В целом принцип идеологической чистоты и государственной целесообразности находил адекватное отражение в издательском репертуаре вплоть до периода.

90с.

Говоров A.A. Книгораспространение в условиях рынка (К вопросу о концепции книгораспространения в Российской Федерации) // Букинистическая торговля и история книги: межвед. сб. науч. трудов. М., 1995. Вып. 4. С. 16—32. оттепели", когда начинают проявляться диспропорции между показателями роста объемов книгоиздания и падением уровня и темпов товарооборота в стране. Отрасль работала по схемам, принятым еще в 1930;е годы, которые при наличии новых социокультурных тенденций в книгопотреблении, безнадежно устарели, а предпринимаемые попытки реформирования носили поверхностный характер и должного эффекта не имели.

Начиная с середины 1970;х г. и до середины 1980;х г., на фоне постоянно растущего образовательного потенциала и смены культурных ориентиров, диспропорции между книгопроизводством и книгопотреблением усиливаются. Результаты проведенных инвентаризаций и эксперимент с не лимитированным изданием сочинений A.C. Пушкина показали, что на одном полюсе сосредоточены огромные запасы нереализованных изданий, а на другом — огромный неудовлетворенный спрос. При постоянном дефиците полиграфических и бумажных ресурсов проводимая партией и прави гельством издательская политика привела к нарастанию кризисной ситуации. Эффективность книгоиздания как важной составляющей. идеологического воздействия на общественное сознание стремительно падала.

Точкой отсчета нового этапа развития книгоиздания является апрельский пленум 1985 г., провозгласивший курс на перестройку и гласность. Отрасль не сразу адекватно отреагировала на демократические инициативы и не проявила гибкости в издательской политике. Самым показательным в последующие два года являлось не только снижение эффективности действия механизма хозрасчета, но и мировоззренческая перестройка кадрового состава управленцев в отрасли. Это привело к принятию ряда непоследовательных решений, отрасль начала терять управляемость. На этом фоне дальнейшие события развивались в очень сжатые сроки и достаточно стремительно.

Непродолжительный по времени период 1987—1995 гг. можно поделить на стадии, связанные с появлением и развитием новой издательской системы. Первая стадия охватывает 1987—1990 г., когда зарождаются основы негосударственной книгоиздательской системы, ориентированной, на запросы массового книгопотребителя. Книжный дефицит предшествующих лет породил универсальные запросы, предъявляемые в огромных масштабах на книжном рынке, где впервые за долгие годы размываются границы между читателем «серьезной» и «несерьезной» литературы. Слабый еще во всех отношениях негосударственный сектор был не в состоянии удовлетворить запросы массового книгопотребителя и составить конкуренцию государственным издательствам, продолжающим наращивать объемы выпуска, как по количеству названий, так и по тиражам. На этом этапе государство, ослабив идеологический прессинг, включает экономические рычаги управления рынком. Эффективность принятых мер оказалась очень низкой из-за того, что хозрасчет, самофинансирование и самоокупаемость при наличии централизованной системы управления отраслью оказались несовместимы.

Вторая стадия приходится на 1991—1993 г., в течение которого статус негосударственного книгоиздания закрепляется законодательно. На этом этапе. сложилась многоукладная система, обеспечившая ликвидацию диспропорций между объемом произведенной печатной продукции и спросом, как за счет переизданий, так и за счет расширения номенклатуры названий. Этот период ознаменовался созданием издательского репертуара для массового потребителя и формированием массовой книжной культуры. Индикатором издательской политики может служить чтение, которое реализует свое истинное назначение — «быть коммуникативным посредником, технологией интеллектуального развития и способом обретения культуры»" .

Дальнейшее развитие рыночных отношений привело к разрушению внутрии межотраслевых связей, падению тиражей и последовавшему за этим ослаблению позиций государственного книгоиздания. Удержать контроль над ситуацией государственные структуры пытались двояким образом — путем участия в создававшихся акционерных обществах и параллельно посредством Цит. по: Гречихин A.A. Социология и психология чтения. М.: Изд-во МГУП, 2007. С. 40. принятия экстренных мер в виде Федеральной программы книгоиздания на 1993;1995 г., которая так и не была реализована в полном объеме. Это означает, что государство не выполнило взятых обязательств по обеспечению населения социально-значимой литературой. Укрепить пошатнувшиеся позиции государство пытается в старых традициях, наложив запрет на приватизацию полиграфической базы. Результаты оказались не менее традиционны — от приня гых мер пострадал в первую очередь потребитель, для ко горого цена на книги из-за высокой стоимости полиграфии стала недоступна.

В 1993 г. в США сосюялась конференция Национального научного фонда, в ходе которой определились направления глобальной информатизации общества. Российское государство не осталось в стороне от мировых тенденций. Перспектива развития компьютерных технологий и новые возможности, открывавшиеся в связи с электронными средствами массовой коммуникации, обусловили перенос государственных интересов в инновационную сферу информационной деятельности. По некоторым данным, помещенным в не очень надежном источнике .— нете, уже в 1999 г. через Интернет было продано книг на 33 млн. долларов, в последующие годы объемы реализации стали на порядок выше. Негосударственное направление в книгоиздании заняло ключевые позиции и в дальнейшем развивалось по законам рыночной экономики, издержками которой можно считать слабую поддержку со стороны государства.

Мы склонны считать, что 1994 годом открывается третья стадия становления негосударственного книгоиздания, и завершилась она быстро — в 1995 году. Этот небольшой отрезок времени оказался достаточным для осознания, что негосударственное книгоиздание становится главным системообразующим звеном в сложившихся условиях, развивается поступательно как в организационно-экономическом, так и в репертуарно-тематическом плане, что падение тиражей не реанимировало уже забывшееся понятие книжного дефицита и. являлось не столь важным индикатором, как обретенная свобода выбора.

Проведенный книговедческий анализ развития негосударственного книгоиздания взаимодействия в историческом разрезе позволяет сделать ряд обобщений: на протяжении многовекового исторического развития книгоиздания в России можно выделить 4 этапа: этап государственного книгоиздания (середина ХУ1 — конец ХУШ вв.) — этап негосударственного книгоиздания (конец ХУШ — начало XX вв.) — этап государственного книгоиздания (1917;1987г.) — этап негосударственного книгоиздания, начавшийся в 1987 году и продолжающийся до настоящего времени. Цикличность смены организационных форм собственности подтверждает принципы преемственности и традиционализма в организации книгоиздания в нашей стране. Принцип цикличности прослеживается и в книгопотреблении, реализуясь в переходе от персонифицированного удовлетворения интересов индивидуальных заказчиков в рукописной традиции к удовлетворению общественных потребностей в печатной тиражной книге и вновь, на современном этапе — к персонифицированным запросам электронных изданийна каждом этапе механизм государственного регулирования системы книжного дела осуществлялся посредством законодательства, цензурной политики, экономических рычагов в разных вариантах их конфигурацииидея создания той или иной модели книгоиздательской системы исходила от властных институтов, периодически инициировавших на законодательной основе негосударственное книгоиздание и допускавших частника к столь важному инструменту воздействия на общественное сознание как книгана всех этапах исторического развития, когда оба направления развивались параллельно, между ними возникало разграничение функций. При этом функции государственного книгоиздания — обеспечить идейноидеологическую поддержку государственной политики, выполнялись в полной мере, а функции удовлетворения общественных потребностей, возложенные на негосударственный сектор, за всю историю, по объективным причинам, ни разу не были выполнены до конца, хотя уровень социальной ответственности негосударственного книгоиздания повышался по мере возрастания доверия со стороны государстваособенностью перестроечного этапа в конце XX столетия является системность преобразования книгоиздания на рыночной основе, выражающаяся в последовательном введении элементов негосударственного книгоиздания в действующую структуру. На первой стадии применялась кооперативно-издательская, арендная форма, создавались совместные предприятия, что привело к разукрупнению государственных издательств. На второй стадии происходит законодательное оформление многоукладной системы книгоиздания. На третьей стадии в результате пошагового внедрения демократических принципов книгоиздания в ткань действующей системы, негосударственное книгоиздание занимает ключевые позиции и становится ведущей составляющей системы книгоиздания в странерост объемов книгоиздания имел следствием расширение репертуарных потребностей общества, независимо от доктрины книгоиздания, эффективность которой определялась степенью их удовлетворения. на всех стадиях иерее тройки наблюдается изменение структуры издательского репертуара, вызванного разрушением официальных приоритетов в чтении. Структура издательского репертуара негосударственного сектора обеспечивала свободу интеллектуального выбора;

На первой стадии тенденция сокращения числа узкопрофильных и малотиражных изданий, которые являлись малоприбыльными, свойс! венна как государственным, так и зарождающимся негосударственным издательствам. Вместе с тем, и тому, и другому направлению присуще издание репринтов и переизданий классики, не требующих больших интеллектуальных и материальных затрат. Оптимальные пропорции достигались при сосуществовании двух направлений в книгоиздании — государственного и негосударственного;

На второй стадии на книжном рынке достигается равновесие в плане совпадения реальных и ожидаемых запросов кнпгопотребителей. В то же время наблюдается изменение структуры чтения, которое становится более прагматическим, нацеленным на усвоение новых реалий общественной жизни.

На третьей стадии негосударственные издательства, с одной стороны монополизируют часть книжного рынка, с другой стороны расширяют жанрово-тематическое и типологическое содержание издательского репертуара, включая узкопрофильные и малотиражные издания. Но в отличие от государственного сектора образца 1980;х г., издательский репертуар зависит от потребностей массового читателя. В этой стадии развития книжного рынка происходит переход от количественной модели к качественной, и падение тиражей отражает реальную потребность в книге, а не сформированную под воздействием государственной издательской политики.. Негативным проявлением происходивших перемен в сфере книгопотребления можно считать снижение уровня читательской активности и падение интереса к чтению, что отразилось на снижении уровня грамотности молодого поколения, не приобщенного к работе с книгой. В корректировке сложившейся ситуации в равной степени заинтересованы как государственный, так и негосударственный сектор книгоиздания. Функции государства — пропаганда чтения и удовлетворения потребностей общества в социально-значимой литературе, обеспечении законодательных основ, поддержании стабильности на книжном рынке, формировании культуры потребления книги. Функции негосударственного сектора заключаются не только в экспансии на книжном рынке, но и в повышении социальной ответственности бизнеса и активизации участия в пропаганде книги и чтения.

Перспективы развития книгоиздания в современных условиях информационной коммуникации предполагают нарастание тенденций персонифицированного подхода к книгопотребителю, как со стороны издателей, так и со стороны книготорговцев. Новые технологии печати по требованию, хотя еще не обрели в нашей стране широких масштабов, но за ними будущее. Современный индивидуальный подход к книгопотребителюэто не только удобство и комфорт, но и работа интеллекта человека, делающего выборку из большого массива информации. В свою очередь, современная коммуникативная система предполагает углубление знаний, а не только овладение навыками компьютерного пользователя у специалистов, занимающихся подготовкой баз данных. Механистический подход может погубить новое начинание, привести к банкротству не только материальному, но и духовному.

Прогноз относительно книжной торговли также сопряжен с современными компьютерными технологиями и средствами мобильной связи. В настоящее время очевидна недостаточность информационных услуг на книжном рынке, единой централизованной, или хотя бы систематической работы с персональным покупателем через современные коммуникационные средства связи. Покупатель книги при широком разнообразии репертуара остро нуждается в информационной поддержке. В свою очередь, он является источником информации о духовных потребностях, знание которых крайне необходимо как государству, так и бизнесу.