Единоверие в середине XVIII — начале XX вв.: общероссийский контекст и региональная специфика

Единоверие — форма присоединения старообрядцев к официальной церкви, при которой они сохраняли богослужение по старым книгам и обрядам, но подчинялись епархиальному начальству господствующей церкви. Первая попытка легального получения старообрядцами священства из официальной церкви относится к 1735 г. 1 С середины 50-х гг. XVIII в. начинаются поиски компромисса между властью и старообрядцами, что привело впоследствии к официальному учреждению единоверия при Павле I в 1800 г. на правилах, сформулированных митрополитом Московским Платоном (Левшиным).

Актуальность исследования истории единоверия определяется, в частности, усилением интереса общества к проблемам толерантности и поиска компромиссов в конфессиональных отношениях, что является непростой задачей. Нельзя не отметить, что на сегодняшний день некоторые старообрядческие общины по всей стране приняли или собираются принять единоверие, рассматривая его как возможность воссоединиться с «Вселенским Православием» и сохранить «обряды отцов». В таких условиях появляется повышенный интерес к истории единоверия. На сегодняшний день тема единоверия не только не.

Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев. Новосибирск, 1974. С. 67−77. у.

О современных единоверческих приходах см.: Список современных единоверческих приходов. URL: http://www.hierarchy.religare.ru/h-orthod-staroob-edinover.html (дата обращения к ресурсу: 08.04.2013) — Сайт единоверческого храма Архангела Михаила с. Михайловская слобода Московской области. URL: http://www.edinoverie.com/ (дата обращения к ресурсу: 08.04.2013) — Панкин A.C. Современное состояние единоверия в Екатеринбургской епархии // Уральский исторический вестник. № 17, 2007. С. 88−92- Его же. Современные единоверческие приходы Екатеринбургской епархии //Шаг в историческую науку. Вып. 8. Екатеринбург, 2008. С. 186−189. утратила своей актуальности и продолжает активно обсуждаться, но и, вероятно, обрела свое второе дыхание. Тем не менее, в современной историографии единоверия зачастую используются подходы и концепции, восходящие к единоверческой историографии начала XX в., в частности, к трудам С. Шлеева. Необходимо отметить, что на сегодняшний день ощущается нехватка обобщающих исследований, представляющих целостную концепцию истории единоверия.

Существование единоверия представляется нам важным фактором, влиявшим на жизнь достаточно большого количества старообрядцев, подданных Российской империи, в конце XVIII — начале XX вв. Важное значение единоверие имело в жизни регионов с высокой долей старообрядческого населения (в частности, Урало-Сибирского региона и др.) Изменение конфессионального ландшафта приводило к формированию различных вариаций единоверия на местах, в значительной мере отличавшихся от официально установленных правил. Однако далеко не все варианты единоверия учтены или недостаточно описаны в существующей литературе.

Исследование единоверия невозможно без понимания проблем взаимоотношения между государством и старообрядчеством, официальной церковью и старообрядчеством, а также между государством и официальной церковью.

Объектом исследования является единоверие как религиозный и социокультурный феномен в Российской империи в середине XVIII — начале XX в.

Предмет исследования — становление и развитие единоверия в России в указанный период.

Хронологические рамки работы и периодизация истории единоверия.

В качестве нижней границы определены 1750-е гг., поскольку в это время формируются предпосылки возникновения единоверия и первые «системные» попытки поиска компромисса между государством и старообрядцами, приведшие к законодательному оформлению единоверия в 1800 г. Однако для того, чтобы проследить процесс формирования этих предпосылок, необходимо сделать экскурс в более ранний период. Верхней хронологической границей в работе взят 1905 г. В связи с изданием манифеста «Об укреплении начал веротерпимости» единоверие лишилось законодательной поддержки государства, потеряло преимущественное положение в сравнении со старообрядчеством, что привело к новому этапу его развития. Историю единоверия можно разделить на несколько периодов, а те в свою очередь на ряд этапов:

I. 1750-е — конец 1820-х гг.

1. 1750-е — 1800 г. — первые попытки диалога староверов и государства, изменение отношения правительства к старообрядчеству, формирование предпосылок создания единоверия, поиски компромисса, первый опыт принятия единоверия в Стародубье, распространение единоверия по территории Российской империи, принятие «Пунктов о единоверии» митрополита Платона.

2. 1800 — конец 1820-х гг. — развитие единоверия после официального учреждения в условиях в целом либерального отношения властей к староверию.

II. конец 1820-х — конец 1850-х гг. — «Единоверцы поневоле» -преимущественно насильственное обращение старообрядцев в единоверие. Единоверие как метод борьбы со старообрядчеством. Распространение единоверия по всей стране.

III. конец 1850-х- 1905 г.

1. конец 1850-х -1870-е гг. — Прекращение насильственного обращения староверов, единоверие в условиях смягчения государственной политики по отношению к старообрядчеству.

2. 1880 — 1905 гг. — Кризис единоверия, попытки поиска путей выхода из него. Манифест 17 апреля 1905 г. и изменение ситуации в сфере религиозных отношений.

Дальнейшая история единоверия выходит за рамки данного исследования, но необходимо отметить, что в период 1905 — 1918 гг. единоверие развивалось в условиях свободы вероисповедания. В это время отмечается консолидация элиты единоверческих общин и встраивание единоверия в реформационный процесс, начавшийся в официальной церкви, что привело к учреждению единоверческого епископата на Поместном соборе РПЦ 1918 г. Затем единоверие как часть официальной церкви подвергалось преследованиям со стороны советской власти и фактически прекратило свое существование к середине XX в. С 1990;х гг. наблюдается возрождение единоверческих приходов в России.

Географические рамки исследования охватывают территории Российской империи, где распространялось единоверие: урало-сибирские губернии (Пермскую, Вятскую, Оренбургскую, Область войска Уральского, Тобольскую, Томскую, Иркутскую), западные и юго-западные территории империи (Псковскую губернию, Прибалтику, Черниговскую губернию и др.), губернии Центра (Московскую, Ярославскую, Тверскую и др.), Поволжье (Костромскую, Нижегородскую, Казанскую, Саратовскую, Самарскую), Юг России (Новороссию, Донское и Терское казачьи войска).

Степень изученности.

Историография единоверия достаточно специфична и тесно связана с историографией старообрядчества. В историографии единоверия можно выделить два этапа:

1. дореволюционный;

2. советский и современный.

Достаточно трудно однозначно разделить разные направления дореволюционной историографии единоверия (синодальное, правительственное, либеральное, народническое). Указанные направления в некоторых моментах оказывали друг на друга заметное влияние, поэтому в представленном историографическом обзоре преобладает хронологический принцип изложения материала.

Дореволюционная историография единоверия.

В синодальной историографии осмысление истории единоверия началось примерно через полвека после его официального учреждения в 1800 г. Ранний этап существования единоверия до официального его учреждения представлен в труде Макария (Булгакова), епископа Винницкого. Автор дает детальную биографию о. Сергия Иргизского (Юршева), одного из борцов за принятие единоверия среди старообрядцев Иргиза. Естественно, Макарий положительно оценивает деятельность митрополита Платона.

Косвенно затрагивал проблемы единоверия архимандрит Палладий (Пьянков). В его работе4 помимо подробного обзора пермского старообрядчества (что дает известное представление о том, на какую почву внедрялось единоверие) находится ценный материал по функционированию «противораскольнической» миссии на Урале, есть сведения о препятствиях, с которыми она сталкивалась. Автор предлагает объяснение причин слабого влияния церкви на старообрядцев Урала.

Бывший чиновник министерства внутренних дел по борьбе с расколом П. И. Мельников (Андрей Печерский) в своем труде «Очерки поповщины» (первое издание в 1864 г.) отмечает, что «неуспех единоверия был сознаваем всеми, и больше чем кому другому был он известен старообрядцам». Главную причину «неуспеха» единоверия он видит в том, что единоверцы не получили своего архиерея и были оставлены «под властью православного епархиального начальства"5. Автор подробно описывает историю искания старообрядцами архиерейства в XVIII в., одним из последствий которого стало принятие единоверия частью староверов. Большое значение для понимания истории.

Макарий (Булгаков), епископ Винницкий. История русского раскола, известного под именем «старообрядства». СПБ., 1855.

4 А.П. (Архимандрит Палладий). Обозрение Пермского раскола, так называемого «старообрядства». СПб., 1863.

5 Мельников П. И. (Андрей Печерский) Очерки поповщины // Мельников П. И. Собрание сочинений в 8 томах. М, 1976. Т. 7. С. 355−356. единоверия имеют очерки сочинения Мельникова, посвященные московским и уральским староверам.

Н.И. Попов в 1866 г. писал о том, что в единоверие перешла «более осмысленная и образованная часть» старообрядцев. Попов придает большое значение обращению Иргизских монастырей. В то же время он отмечает, что большая часть староверов не приняла единоверие и вследствие ужесточения государственной политики испытывала нужду в священниках, что привело к появлению Белокриницкой иерархии6.

Локальные сюжеты истории единоверия рассматриваются в труде священника Н. Варушкина7, посвященном процессу становления единоверия в Нижнетагильском заводе и его окрестностях. К числу достоинств работы можно отнести подробный фактологический материал и статистические данные. История распространения единоверия в Прибалтике нашла отражение в работе Н. Копьева8.

Первая обобщающая работа, посвященная непосредственно единоверию, вышла в 1867 г. Ее автором был Михаил Симеоновский9, подписавшийся как «М. С-кий"10. Автором впервые была предпринята попытка написания истории.

6 Попов Н. И. Сборник для истории старообрядчества, издаваемый Н. Поповым. Т. 2. М., 1866. С. 229−272. Белокриницкая (Австрийская, Буковинская) иерархия была основана бывшим боснийским митрополитом Амвросием, перешедшим в старообрядчество в 1846 г. Эта новая иерархия быстро распространилась по территории Российской империи, создав серьезную конкуренцию единоверию.

7 Варушкин Н. О единоверии в Нижнетагильском заводе и его округе. 1866. Ч. 1. № 1. С. 3−36- Ч. 2. № 7. С. 167−218- Ч. 3. № 9. С. 48−79- № 11. С. 169−204- 1867. Ч. 1. № 4. С. 3²- № 6. С. 272 311. о.

Копъев Н. Очерк истории единоверия в Прибалтийских губерниях // Православное обозрение. 1867. № 12. С. 388−394.

9 С[имеоновс]кий М[ихаш]. Исторический очерк единоверия. СПб., 1867.

10 Сокращением «М. С-кий» подписался Михаил Симеоновский, студент Духовной академии. См.: Письма духовных и светских лиц к митрополиту Московскому Филарету (с 1812 по 1867 гг.), изданные с биографическими сведениями и пояснительными примечаниями А. Н. Львовым. СПб., 1900. С. 351−353. единоверия в масштабах всей страны. Симеоновским была предложена периодизация единоверия (до и после 1800 г.), на сегодняшний день устаревшая, но используемая в некоторых работах современных исследователей. Основное достоинство труда — довольно обширная фактологическая база. Тем не менее, данная работа имеет ряд значительных пробелов, неточностей и ошибок, что отмечалось уже современниками автора, в частности Н.И. Ивановским" .

К начальному периоду истории единоверия обращался в общих чертах.

12 знаменитый апологет единоверия, священник Т. А. Верховский .

Позиция либерального народника В. В. Андреева в отношении единоверия во многом схожа с позицией П. И. Мельникова (Печерского). Андреев полагает, что единоверие в первой половине XIX века, несмотря на существенную государственную поддержку, не сумело добиться серьезных результатов и не может стать важным орудием в борьбе со старообрядчеством.

С 1880-х гг. начинают выходить работы, посвященные развитию единоверия или в разной степени затрагивающие этот вопрос, применительно к различным регионам и местностям: Центральной России14, Поволжье15, Пермской губернии16,.

11 Ивановский Н. И. История единоверия (Рецензия на Исторический очерк единоверия М. С-го. Издано иждивением протоиерея Никольской единоверческой церкви Т. А. Верховского. СПб.,.

1867)//Православное Обозрение. 1867. С. 178−198.

Верховский Т. А. Искание глаголемыми старообрядцами в XVIII веке законного архиерейства. СПб., 1868.

13 Андреев В. В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк В. В. Андреева. СПб., 1870.

14 Мизеров А., свящ. Единоверие в г. Романо-Борисоглебске (краткие исторические сведения) // Ярославские епархиальные ведомости. 1883. № 20. С. 153−160- № 27. С. 209−213- Марков С. Сухинические единоверцы. М., 1885.

1э Соколов Н. С. Раскол в Саратовском крае. Опыт исследования по неизданным материалам. Саратов, 1888.

16 Вруцевич М. С. Раскол в Пермской губернии // Отечественные записки. 1883. № 6. С. 155−188- № 7. С. 33−100.

10 17.

Уральском и Донском казачьих войсках и др. Заметным историографическим, и в большей мере источниковым, фактом является деятельность профессора Н. И. Субботина — автора многочисленных работ по истории старообрядчества и единоверия18 и главного редактора журнала «Братское слово». Консервативные взгляды Н. И. Субботина на раскол и единоверие во многом стали определяющими для православно-единоверческой церковной общественности. Увеличение числа публикаций, касающихся единоверия, в значительной мере связано с усилением интереса богословской и исторической науки к проблемам раскола и соответственно единоверия. Также определенную роль играл фактор усиливавшегося кризиса единоверия и желание властей поддержать ослабевающее явление.

Другой синодальный автор К. Н. Плотников характеризовал единоверие как «условное единение раскольников с православною церковью"19. По его мнению, правила единоверия были самым выдающимся действием по отношению к старообрядцам. Здесь же автор приводит точку зрения большинства староверов, которые оценивали правила «неблагоприятно для церкви» (т.е. не желали присоединяться к церкви. — А.П.). Признавая, что единоверие не решило проблему старообрядчества радикально, Плотников отмечает несомненную «положительную» роль единоверия в борьбе со старообрядческим движением.

Единоверию посвящен один из параграфов монографии П. С. Смирнова.

17 Витевский В. Н. Раскол в Уральском войске и отношение к нему духовной и военногражданской власти в конце XVIII и в XIX вв. Казань, 1878- Уральская благословенная церковь (Эпизод из истории единоверия в России) // Руководство для сельских пастырей. 1882. Т. 3. № 36. С. 1−21- № 37. С. 29−41- Чернавский Н. Оренбургская епархия в прошлом ее и настоящем. Вып. 1. Оренбург, 1900; Лысогорский Н. В. Единоверие на Дону в XVIII—XIX вв. (по.

1883 г.). Сергиев Посад, 1915.

См., например: Субботин Н. И. В память об Алексее Ивановиче Хлудове. М., 1882- Его же. Аркадий архиепископ Пермский и Петрозаводский и некоторые его сочинения против раскола. Вып. 1−3. М., 1890, 1893, 1894. публикации в журнале «Братское слово» и др.

19 Плотников К. Н. История русского раскола, известного под именем старообрядчества. СПб., 1894. С. 199.

История русского раскола старообрядства". Он рассматривает вопросы борьбы внутри единоверия, между его различными направлениями, начавшими формироваться в 1860-е — 1870-е гг. Связано это было с движением, организованным единоверческим священником Иваном Верховским (Верховский выдвинул проект создания «всестарообрядчества» и предлагал уничтожить правила митрополита Платона и само понятие «единоверия»). Смирнов говорит о наибольшем влиянии на единоверие событий, произошедших в николаевский период, что, по мнению автора, во многом определяло его развитие во второй половине XIX в.

В конце XIX — начале XX выходит ряд работ, связанных со столетним юбилеем единоверия21. В основном, они кратко излагают историю единоверия от учреждения до 1900 г., затрагивая различные аспекты (правительственная политика, отношение к единоверию старообрядцев и др.).

Упоминает о единоверии либеральный народник A.C. Пругавин в целом ряде.

22 работ посвященных истории старообрядчества, не останавливаясь специально на фактах и событиях из истории единоверия. В частности, он обращает внимание на то, что единоверцы, числящиеся в официальной церкви, считались неполноценными православными. Пругавин отмечает, что единоверие не достигло цели своего существования, а «раскол» не смотря ни на что растет и крепнет.

Материалы по статистике единоверия из обер-прокурорских отчетов.

20 Смирнов П. С. История русского раскола старообрядства. Изд. 2-е. Спб., 1895. С. 258−272.

21 Медведев Д. Краткий очерк единоверия к столетию со времени его учреждения. Оренбург, 1900; Чельцов М. П. Единоверие за время столетнего существования его в русской церкви. 27 октября 1800 г. — 27 октября 1900 г. (Очерки из истории единоверия). СПб., 1900; Субботин Н. И. О единоверии (по поводу его столетнего юбилея). М., 1901.

22 Пругавин А. С. Старообрядчество во второй половине XIX века. Очерки из новейшей истории раскола. М., 1904. С. 30−59- Его же. Раскол-сектантство. Материалы для изучения религиозно-бытовых движений русского народа, собранные A.C. Пругавиным. Вып. 1. Библиография старообрядчества и его разветвлений. М., 1887. С. 282−292. приводит Е. Е. Лебедев. Он отчетливо понимает, что единоверие не достигло целей, предполагавшихся его основателями. Причины он видит, прежде всего, в «неправильном» отношении к единоверию со стороны официальной церкви и государства.

В работе B.C. Маркова24 дана характеристика некоторых «противораскольнических деятелей» второй половины XIX в.: Н. И. Субботина, К. П. Победоносцева, архимандрита Павла Прусского, игумена Филарета, Е. А. Антонова, иеромонаха Пафнутия. Во второй части указанной работы содержится анализ места единоверия в правительственной политике относительно раскола в последней четверти XIX в.: деятели единоверия активно участвовали в борьбе со старообрядчеством, однако единоверие, по мнению автора, даже через 80 лет после официального учреждения плохо вписывалось в систему противодействия расколу из-за неприятия в среде самих православных. Опираясь на взгляды Н. И. Субботина, Марков также определяет содержание «правильного понятия о единоверии».

В 1900;е — 1910;е гг. вновь возрастает интерес исследователей, принадлежащих к официальной церкви, к ранней (в основном, конца XVIII в.).

9 S истории единоверия, что нашло отражение в работах В. И. Жмакина, В.

26 27 28.

Нечаева, Н. В. Лысогорского и В. З. Белоликова, а также в публикациях y-y.

Лебедев Е. Е. Единоверие в противодействии русскому обрядовому расколу. Очерк по истории и статистике единоверия с обзором существующих о нем мнений и приложениями. Новгород, 1904.

24 Марков B.C. К истории раскола-старообрядчества второй половины XIX в. Переписка проф.

Н.И. Субботина, преимущественно неизданная, как материал для истории раскола и отношений к нему правительства (1864−1904). М., 1914.

2э Жмакин В. И. Начало единоверия (1780−1796) // Христианское чтение. 1900. № 12. С. 9 791 004- Его же. Эпизод из истории единоверия // Христианское чтение. 1903. № 10. С. 438¹⁸⁵. Нечаев В. Платон митрополит Московский в его отношениях к единоверию. Казань, 1903.

Лысогорский Н. В. Московский митрополит Платон Левшин как противораскольнический деятель. Ростов-на-Дону, 1905. екатеринбургских авторов29.

Монография единоверческого протоиерея Симеона Шлеева (впоследствии священномученика Симона, епископа Охтенского) «Единоверие в своем внутреннем развитии» — единственный обобщающий труд по теме нашего исследования30, воспринятый, однако, православной научной общественностью начала XX в. буквально «в штыки», прежде всего, с политической точки зрения. С. Шлеева обвиняли в «раскольничестве» (надо сказать, необоснованно. — А.П.) Е. Лебедев, Н. В. Лысогорский, М. М. Богословский, П. С. Смирнов, В. З. Белоликов. Автор комплексно рассматривает историю единоверия с XVIII в. по начало XX в. во всероссийском масштабе. Несмотря на заглавие книги, содержание ее.

Белоликов В. З. Яков Стефанов Беляев (Старообрядческий (впоследствии единоверец) писатель второй половины XVIII в.). Киев, 1914; Его же. Инок Никодим Стародубский. (Его жизнь и литературная деятельность). Киев, 1915; Его же. К вопросу о единоверии. Киев, 1917.

Краткий очерк возникновения и распространения единоверия в пределах Екатеринбургской епархии // Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 1902. С. 578−612- К истории православного старообрядчества (единоверия) в Екатеринбургском уезде // Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1902. № 6. С. 281−287- № 7. С. 321−328- № 8. С. 369−376- № 10−11. С. 478¹⁸⁴- № 14. С. 581−592- № 22. С. 877−8844 № 23. С. 917−927- № 24. С. 948−953- 1903. № 7. С. 215−218- № 8−9. С. 249−257- № 10. С. 288−2964 № 11. С. 318−323- № 12. С. 355−361- № 13. С. 396−408- № 14. С. 428−433- 1904. № 1−2. С. 24−32- № 3. С. 63−73- № 4. С. 117−122- 1905. № 3. С. 55−634 № 22. С. 754−759- № 23. С. 797−801- № 24. С. 829−835- 1906. № 1. С. 13−18- № 2. С. 48−52- № 3. С. 97−1064 № 4. С. 144−151- № 5. С. 170−176- № 6−7. С. 213−221- № 8. С. 248−253- № 9. С. 273−280- № 11. С. 345−357- № 12. С. 397¹⁰⁵- № 15. С. 497−507- № 16. С. 535−543- № 17. С. 562−569- № 18. С. 593−601- № 19. С. 620−627- № 20. С. 650−657- № 21. С. 691−700- № 22. С. 738−746- № 23. С. 767−774- № 24. С. 801−808- 1907. № 1. С. 12−19- 1908. № 9. С. 149−157- № 43. С. 728−734- № 45. С. 763−769- № 47. С. 789−798.

30 Шлеев С. И., свящ. Единоверие в своем внутреннем развитии (в разъяснение его малораспространенное&tradeсреди старообрядцев). СПб., 1910. Периздана в 2005 г.: Шлеев С. И., свящ. Единоверие в своем внутреннем развитии (в разъяснение его малораспространенное&tradeсреди старообрядцев) // Путь на Голгофу. Т. 2. Духовное наследие священномученика Симона, епископа Охтенского. М., 2005. С. 105−508. Здесь и далее ссылки даются на современное переиздание. повествует, в основном, не о внутренней жизни единоверия, а о его взаимоотношениях со светскими и духовными властями. Наряду с достоинствами в книге есть и ряд недостатков, ей присуща определенная поверхностность, событийность. История единоверия рассмотрена сквозь призму борьбы единоверцев, в которой и сам автор в начале XX в. принимал деятельное участие, за свои права, в то время как многие «низовые» (уровня региона и прихода) моменты оставлены в стороне, практически обойден вниманием период николаевских репрессий.

Сегодня авторитет о. Симеона переносится и на его монографию, являющуюся не только историческим трудом, положившим начало одному из современных направлений историографии единоверия, но и своеобразным полемическим трактатом, апологией «православного старообрядчества» — важным элементом самоидентификации современных единоверцев. Через всю работу красной нитью проходит мысль о необходимости единоверческого епископа. В отсутствии последнего о. Симеон и видит одну из главных причин неудач единоверия.

В начале XX в. появляется и старообрядческая историография единоверия. В исторических трудах сторонников «древлего благочестия» проводилась последовательная критика, староверы считали единоверие ловушкой, подчеркивали роль жестких мер, использовавшихся при его насаждении и промежуточное положение единоверцев (ни старообрядцы, ни новообрядцы)31. Помимо общих работ старообрядческие историографы описывали и локальные сюжеты. Так, например, в «Очерках уральского старообрядчества» А. Кузнецова рассмотрена история насаждения единоверия в Черноисточинском заводе32.

31 Мельников Ф. Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви // Семейские — староверы Забайкалья. URL: http://www.semeyskie.ru/biblmelnkiss.html (дата обращения к ресурсу: 10.04.2013).

Кузнецов А. Очерки уральского старообрядчества // Уральский старообрядец. 1915. № 11. С. 16−30- № 12. С. 21−31- 1916. № 1−2. С. 11−18- № 3. 9−15- № 4−5. С. 6−9- № 8. С. 10−16- № 9−10. С. 5−11.

На дореволюционном этапе историографии единоверия были достигнуты определенные успехи. Были намечены основные направления исследований: ранняя история единоверия (до 1800 г.), распространение единоверия в николаевский период, анализ законодательства, отношение церкви, государства и старообрядцев к единоверию. Зачастую в исследованиях содержится анализ современного авторам положения единоверия и мысли по улучшению этого положения. В ходе данного этапа был накоплен определенный фактический материал. Историография данного периода не лишена некоторых недостатков, к которым относятся: значительное конфессиональное влияние (большинство авторов принадлежали к официальной церкви (хотя бы формально) или единоверию) — значительные лакуны в истории регионального единоверия и в истории единоверия конца 20-х гг. XIX — начала XX вв. и др.

Советская и современная историография единоверия.

Работы советского периода зачастую носят пропагандистский, антимонархический, антирелигиозный и антицерковный характер. Попытки властей и официальной церкви обратить старообрядцев в православие или единоверие интерпретируются крайне негативно. Советские авторы используют историю единоверия, особенно в период правления Николая I, в качестве доказательства реакционности политики самодержавия.

Н.И. Никольский пишет о неприятии старообрядцами единоверия, которое рассматривалось как последнее средство в деле искания архиерейства, автор сообщает об альтернативных попытках поиска иерархии. Особое внимание в описании единоверия уделяется периоду правления Николая I. Единоверие оценивается как один из инструментов самодержавия, использовавшийся для.

33 угнетения староверов .

В.Ф. Миловидов в своем обзоре «Старообрядчество в прошлом и настоящем"34 характеризует единоверие как компромисс старообрядческой.

33 Никольский Н. М. История русской церкви. М., 1931. С. 208−226. иМшювидов В. Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем. М., 1969. С. 45. буржуазной верхушки с самодержавием для получения существенных привилегий. Он разделяет старообрядцев на богатую верхушку и рядовое большинство. Если верхушка предпочла компромисс с государством и господствующей церковью, то среди рядовых староверов в XIX в. наблюдается тенденция перехода в более радикальные толки и секты. Миловидов считает единоверие неэффективной формой наступления самодержавия на старообрядчество. Автор останавливается лишь на самых общих аспектах истории единоверия, но не рассматривает предмет нашего исследования подробно.

В поздней советской и современной историографии единоверия основное внимание уделено региональным проблемам. Первая в истории попытка поиска компромисса между старообрядчеством и государством, исходившая от уральских.

35 староверов в 1735 г., описана в труде H.H. Покровского. В другой работе H.H.

Покровский и Н. Д. Зольникова характеризуют единоверие как «псевдокомпромиссный инструмент борьбы» со старообрядчеством, называя его «наихудшим вариантом легализации старообрядчества" — упоминая при этом, что в отдаленных районах страны единоверие весьма часто использовалось староверами лишь как прикрытие от преследований.

К биографиям ярких деятелей единоверия, о. Павла Прусского и Константина Голубева, значительную часть своей жизни проживших на территориях нынешней.

Польши, обращается польский исследователь Е. Иванец .

3 5.

Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев. Новосибирск, 1974.

Покровский H.H., Зольникова Н. Д. Староверы-часовенные на востоке России в XVIII—XX вв. М., 2002. С. 142−182. от.

Iwaniec Е. Wydawnictwa staroobrzedowcow na terenie Polski i ich staroruskie tradycje // Zeszyty naukowe universitetu Lodzkiego. Seria I. Nauki humanistyczno-spoleczne. ZI09. Lodz, 1976; Его же. Z dziejow staroobrzhedowcow na ziemlach Polskih XVII-XX w. Warszawa. 1977; Его же. Droga Konstantyna Golubowa od starowierstwa do prawostawia: karty z dziejow duchowosci rosyjskiej w drugiej polowie XIX wieku. Bialystok, 2001.

События, связанные с отношением единоверцев и официальных властей на то.

Урале и причины неудачи единоверия проанализированы В. И. Байдиным. Он указывает на то, что хотя староверы имели потребность официального признания старообрядчества и юридического оформления отношений с самодержавным государством, единоверие их не устроило, что явилось причиной нескольких попыток оформить эти отношения по-другому (самые крупные из них в 1818 и 1827 гг. завершились отказами правительства и требованиями перейти в единоверие). Причиной упорного сопротивления единоверию было, в том числе, его неприятие со стороны верхушки старообрядчества, которая в случае объединения с господствующей церковью (т.е. союза со «слугами антихриста», «никонианами») могла лишиться контроля над старообрядческими общинами. Большинство староверов предпочитало вариант получения официального статуса от государства, нежели вхождение в структуру церкви, как предполагали правила единоверия.

Краткий обзор истории единоверия представлен в энциклопедической статье A.C. Ряжева39, кандидатская диссертация которого затрагивает историю внедрения и развития единоверия в одном из самых важных центров старообрядчества второй половины XVIII — первой половины XIX в. — Иргизских монастырях40. События, связанные с обращением здешних обителей в единоверие, оказали значительное влияние не только на поволжских старообрядцев, но и на.

Байдин В. И. Старообрядчество Урала и самодержавие (кон. XVIII — сер. XIX вв.). Дис.. канд. ист. наук. Свердловск, 1983; Его же. О социальной природе волнений старообрядцев на Нижнетагильских заводах в 1840 г. // Проблемы истории России [Вып.1]: От традиционного к индустриальному обществу. Сб. науч. тр. — Екатеринбург: «Волот», 1996. С. 69−76- Его же. Эволюция социально-культурного и бытового облика верхушки уральской буржуазии в конце XVIII — начале XX вв. (На примере семьи екатеринбургских купцов Казанцевых) // Уральский сборник. История. Культура. Религия. Екатеринбург, 1997. [Вып. 1]- Его же. У власти. Купцы-старообрядцы и общество старообрядцев Сибирского края // Родина. № 8, 2003. С. 118−120 и др.

39 Ряжев A.C. Единоверие // Отечественная история до 1861 г. в 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 124−126.

40 Ряжев A.C. Иргизские старообрядческие общины во второй половине XVIII — первой половине XIX вв.: автореферат дис. канд. истор. наук. М., 1995. беглопоповцев всей России, которые лишились «исправляемых» на Иргизе беглых священников. В другом исследовании A.C. Ряжева41 проводится мысль о том, что единоверие — закономерный итог развития политики «просвещенного абсолютизма», включавшей в себя принципы прагматизма и веротерпимости, в отношении староверов. Оно представляло, прежде всего, интересы государства, в меньшей степени, — определенных кругов старообрядчества и было совсем не нужно церкви, которой для сохранения своих позиций приходилось на ходу подстраиваться под курс государственной политики.

Взгляд большинства староверов на единоверие нашел отражение в статье из словаря, выпущенном авторами, принадлежащими к современной Русской православной старообрядческой церкви С. Г. Вургафтом и И.А. Ушаковым42. Единоверие воспринимается как ловушка для старообрядцев. В статье дана краткая, не лишенная значительных лакун, история единоверия как до, так и после революции. Единоверие рассматривается как совершенно ненужное и нежизнеспособное образование, которое практически развалилось после объявления веротерпимости манифестом 17 октября 1905 г. Современное единоверие авторы считают еще менее жизнеспособным явлением, чем единоверие до революции.

В 1997 г. был опубликован перевод фундаментального труда И. К. Смолича, изданного на немецком языке в 1964 г. В главе, посвященной отношению официальной церкви и старообрядчества, автор дает краткий обзор истории единоверия, где прослеживаются основные тенденции развития данного явления43.

Неоднозначность единоверия в «философском плане» обозначена в книге.

41 Его же. «Просвещенный абсолютизм» и старообрядцы: вторая половина XVIII — начало XIX в. Тольятти, 2006.

42 Вургафт С. Г., Ушаков И. А. Единоверие // Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. М., 1996. С. 94−101.

43 Смолич И. К История русской церкви 1700−1917. М., 1997. Ч. 2. С. 135−145.

М.О. Шахова44. Автор сообщает, что «проповедники единоверия полностью сводили проблему раскола к различиям в обряде, не касаясь ни мистической, ни мировоззренческой проблематики».

В книге С. С. Агеева и В.П. Микитюка45, посвященной истории уральского старообрядчества, на первое место среди причин принятия единоверия верхушкой уральской беглопоповщины авторы ставят факторы «оскудения» священства и государственного давления на старообрядцев.

A.B. Мангилева в работе, посвященной духовенству официальной церкви на Урале в первой половине XIX в., также затрагивает вопросы взаимоотношений священнослужителей со старообрядцами и единоверцами. Она отмечает наличие вражды между православными священниками и единоверческими, что связано с переводом старообрядцев из православных приходов в единоверческие. Автор также приходит к выводу, что насильственно присоединенные к единоверию старообрядцы не обеспечивали должного дохода единоверческому духовенству. В то же время появление единоверия в некоторой степени снизило остроту кадровой проблемы. «Излишки» кадров отправлялись служить в единоверческие приходы46.

Статья O.JI. Кутьева «Единоверие в Пермских вотчинах Строгановых (30−50-е гг. XIX в.)"47 — также об уральском единоверии. Автор в общих чертах рассказывает об истории развития единоверия на локальных территориях в годы николаевских репрессий и не придает большого значения распространению единоверия даже в эпоху его наивысшего «расцвета».

44 Шахов М. О. Философские аспекты староверия. М., 1998.

45 Агеев С. С., Микитюк В. П. Рязановы — купцы екатеринбургские. Екатеринбург, 1998. С. 33−34.

46 Мангилева A.B. Духовное сословие на Урале в первой половине XIX в. (на примере Пермской епархии). Екатеринбург, 1998. С. 129−144.

47 Кутьев О. Л. Единоверие в Пермских вотчинах Строгановых (30−50-е гг. XIX в.)// Мир старообрядчества. Вып. 4. Живые традиции: Результаты и перспективы комплексных исследований. Материалы международной научной конференции. М., 1998. С. 275−282.

В книге «Екатеринбург. Главы городского самоуправления (1723−2003)"48, преимущественно в очерках В. И. Байдина, сообщается о роли единоверия в политической сфере: единоверцам, в отличие от староверов, оказывалась помощь властей, что в некоторых случаях предопределяло исход выборов в органы местного самоуправления.

В работах С.А. Белобородова49 в непосредственной связи с событиями всероссийского масштаба исследуются процессы «угасания» беглопоповщины на Урале, которые сопровождались распространением единоверия: указывается, какие беглые попы стали единоверческими священниками, приводятся особенности приема единоверческих священников, которых старообрядцы часто подвергали, что, впрочем, отмечал еще В.И. Байдин50, «исправе», как прежде беглых попов.

Л.Н.Суслова51 в своих работах, посвященных истории тобольского старообрядчества и единоверия, также рассматривают региональную специфику.

48 Екатеринбург. Главы городского самоуправления (1723−2003). Исторические очерки, изд. 2-е. доп. Екатеринбург, 2008.

49Белобородое С. А. Последние священники уральских беглопоповцев (1820-е — 1830-е гг.) // Россия и мир: панорама исторического развития. Екатеринбург, 2008. С. 604−611- Его же. Религиозно-организационная структура старообрядчества горнозаводского Урала во второй четверти XIX — начале XX в (на примере согласия беглопоповцев / часовенных). Дис.. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2012; Его же. «И вскоре раскол здесь необычайно усилился» (к истории старообрядчества Красноуфимского уезда) // Вестник Екатеринбургской Православной Духовной семинарии. 2012. № 2 (4). С. 86−110.

50 См.: Байдин В. И. К вопросу о старообрядческом иконописании на горнозаводском Урале // Древнерусская традиция в культуре Урала. Материалы научно-практической конференции (28— 30 апреля 1992 г.). Челябинск, 1992. С. 18−41.

51 Суслова Л. Н. Источники формирования и образовательный уровень единоверческого духовенства Тобольской епархии (вторая половина XIX — начало XX вв.) // Русские старожилы. Материалы Ш-го Сибирского симпозиума «Культурное наследие народов Западной Сибири» (11−13 декабря 2000 г., Тобольск). — ТобольскОмск, 2000. С. 210−212. Ее же. Старообрядчество и власть в Тобольской губернии в конце XVIII — начале XX в.: Дис.. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2002 и др. здешнего единоверия.

В трудах И. В. Починской рассмотрена история создания единоверческой типографии, а также отдельные сюжеты, связанные с распространением.

52 единоверия на Вятке и в Поволжье .

История единоверия затрагивается также в диссертации и монографии A.A. Наумлюка53, где она помещается в контекст взаимоотношений государства и старообрядчества в Поволжье.

Тендерному аспекту старообрядчества и единоверия посвящена монография И. Пярт. В ходе исследования автором было выяснено, что мужчины-старообрядцы легче соглашались на принятие единоверия, чем старообрядки. Объясняется это более традиционными, «охранительными» настроениями ревнительниц старины, а также тем, что в беспоповских согласиях (в частности, в федосеевском) женщина чувствовала себя более свободной и у нее было больше возможностей для самореализации (в понимании староверов)54.

История бывшего екатеринбургского Свято-Троицкого единоверческого.

52 Починская И. В. Из истории организации единоверческой типографии в Москве// Уральский сборник. Культура. Религия. Екатеринбург, 2001. Вып. 4. С. 143−151- Ее же. Из истории старообрядчества Вятского края. Федосеевцы (вторая половина XVIII — начало XX вв.) // Очерки по истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. Екатеринбург, 2001. URL: http://www.eunnet.net/books/oldb3/chapter2/text.html (дата обращения к ресурсу: 08.04.2013) — Ее же. Епископ Неофит и вятское старообрядчество в 30−40-е гг. XIX в. // Проблемы истории России. Вып. 5. Екатеринбург, 2003; Ее же. Из истории старообрядчества с. Старая Тушка Малмыжского уезда Вятской губернии // Культура Российской провинции. Сборник науных статей. Екатеринбург, 2005; Ее же. Исторические сочинения о противостоянии старообрядцев и власти из собрания ЛАИ УрГУ // Уральский сборник. История. Культура. Религия. Вып. 7. 4.2. Екатеринбург, 2009.

33 Наумлюк A.A. Государственная конфессиональная политика по отношению к старообрядчеству в Саратово-Самарском Поволжье во второй половине XVIII — начале XX вв. Дис. канд. ист. наук. Саратов, 2009; Его же. Центр старообрядчества на Иргизе: появление, деятельность, взаимоотношения с властью. Саратов, 2009.

34 Paert I. Old Believers, religious dissent and gender in Russia, 1760−1850. Manchester, 2003. храма (ныне кафедральный собор РПЦ) рассмотрена в труде свящ. И. Катаева, Л. Д. Рязановой и A.A. Кузьмина55.

Е.М. Юхименко в работе, посвященной истории Рогожского кладбища в Москве также касается истории внедрения единоверия в древней столице56.

В связи с возрождением единоверия в современной России возрождается и единоверческая историография. Работы данного направления пишутся самими единоверцами и связаны с поисками ими конфессионального самоопределения.

В частности, в 2004 г. увидел свет сборник «Православное единоверие в России», где были намечены перспективные направления исследований единоверия, в частности, история единоверческих монастырей и история.

57 единоверческого архиерейства. В 2005 г. вышла двухтомная работа, посвященная единоверческому протоиерею Симеону Шлееву (впоследствии первому единоверческому епископу, священномученику Симону). В первом томе представлена биография о. Симеона в контексте истории единоверия и общей истории России, во втором томе переизданы его важнейшие труды58. В 2008 г. в «Православной энциклопедии» была опубликована большая статья «Единоверие», написанная единоверческими священниками И. Миролюбовым и Е. Саранчой59. В 2009 г. была издана обобщающая работа «Краткий очерк истории единоверия"60. Труды, написанные историками-единоверцами, продолжают историографическую.

55 Катаев И., свящ., Рязанова Л. Д., Кузьмин A.A. Свято-Троицкий кафедральный собор. Екатеринбург, 2004.

56 Юхименко Е. М. Старообрядческий центр за Рогожской заставою. М., 2005. С. 2SM-5.

57 Православное единоверие в России. СПб., 2004.

Путь на Голгофу: в 2 т. М.: Изд-во ПСТГУ, 2005. Т. 1.: Зимина Н. П. Жизнеописание священномученика Симона, епископа Охтенского. — 442 е.- Т. 2: Духовное наследие священномученика Симона, епископа Охтенского / Сост., ред., коммент., справ-библиогр материалы Зиминой Н. П. — 592 с.

39 Саранча Е., Миролюбов И. Единоверие // Православная энциклопедия. Т. XVIII. М., 2008. С. 42−50.

60 Саранча Е., Миролюбов И., Зимина Н. П. Краткий очерк истории единоверия. М., 2009. традицию, заложенную о. Симеоном Шлеевым. Наследие о. Симеона далеко не всегда осмысляется критически. Некоторые современные работы по истории единоверия схожи с его монографией по структуре и содержаниюсуждения о. Симеона зачастую кочуют из одного исследования в другое (например, старец XVII в. Иван Неронов — первый единоверец). Некоторые современные единоверческие историки пытаются сгладить наиболее острые углы в истории единоверия (порой превосходя в этом деле о. Симеона), которые сейчас невыгодно афишировать в связи с курсом РПЦ на сближение со старообрядчеством (например, репрессии времен Николая I).

Изучая историографию, нельзя обойти стороной диссертационные исследования, посвященные непосредственно единоверию и появившиеся в относительно недавнем времени.

В 2008 г. увидела свет диссертация P.A. Майорова, тесно связанная с темой нашего исследования61. Основное внимание уделено здесь личности незаурядного деятеля единоверия о. Иоанна Верховского, однако автор касается также концептуальных и общеисторических сюжетов, связанных с историей единоверия. Вряд ли можно согласиться с отношением автора к единоверию как к части старообрядчества. Единоверие, в его официальном варианте, всегда было и остается частью официальной церкви, входит в ее структуру. Единоверие не являлось и не является даже, по выражению автора, «внутренней оппозицией» в РПЦ. Спорна также типология направлений единоверия (соединенческое, миссионерское, насильственно присоединенное). Направления единоверия на самом деле оформляются во второй половине XIX в. На наш взгляд, можно выделить 3 направления. Главой радикального направления был о. Иоанн Верховский (это «соединенческое» направление по P.A. Майорову). Вместо второго («миссионерского») направления было бы целесообразней выделить 2 течения: консервативное (господствовавшее на протяжении всего XIX в., его.

61 Майоров P.A. Единоверие и лидер его соединенческого направления второй половины XIX в. священник Иоанн Верховский. Автореферат дис. канд. ист. наук. М., 2008. представителями были митрополиты Платон (Левшин), Филарет (Дроздов), о. Павел Прусский, Н. И. Субботин и др.) и реформистское (о. Симеон Шлеев). Представители «насильственно присоединенного» направления были единоверцами только «на бумаге», а фактически оставались старообрядцами, поэтому в отношении их, на наш взгляд, уместнее было бы использовать понятие «неискренние» («фиктивные») единоверцы, и не выделять эту группу в отдельное направление.

P.A. Майоров, в целом, соглашается с цифрой в 660 приходов к 1917 г.,.

62 фигурирующей в интернете. Однако по официальным данным, в 1896 г. насчитывалось 256 приходов. Сомнительно, что за 20 лет (да еще и в эпоху кризиса единоверия) эта цифра не могла увеличиться почти в 2,5 раза.

К достоинствам работы можно отнести глубокое исследование жизни и духовного наследия о. Иоанна, которое, несомненно, поможет лучше понять историю единоверия второй половины XIX в., а также обзор развития единоверия не только в России, но и за рубежом (в Турции и Румынии).

В 2011 г. материалы диссертации O.A. Павловой, защищенной в 2007 г., были изданы в совместной монографии с Р.В. Кауркиным64. Данное исследование охватывает весь дореволюционный период существования единоверия. В работе есть ряд концептуальных неточностей. Представляется не совсем целесообразно брать нижней хронологической рамкой 1702 г., а точнее — указ о разрешении иностранцам исповедовать свою веру (акт, не имеющий никакого отношения ни к старообрядчеству, ни к единоверию) и др. Весьма спорна периодизация изучаемого явления: 1. XVII в. — 1784- 2. 1784−1800- 3. 1800−1918. В XVII веке не.

62 Ранее существовавшие единоверческие монастыри, иноческие общины и приходы. URL: http://www.hierarchy.religare.ru/h-orthod-staroob-edinstar.html (дата обращения к ресурсу: 08.04.2013). о.

Павлова O.A. Единоверие в контексте правительственной и церковной политики России в XVIII в. — начале XX в.: автореф. дис. канд. ист. наук. Нижний Новгород, 2007.

64 Кауркин Р. В., Павлова O.A. Единоверие в России (от зарождения идеи до начала XX века). СПб. Алетейя, 2011. могло быть даже предпосылок единоверия. Разделение XVIII в. на 2 этапа не совсем обосновано, т.к. и до 1784 г. и после намечались первые шаги сближения староверов с государством. Значение и сложность этих двух этапов (даже вместе взятых) не сопоставима с третьим, рассматривая который как одно целое, авторы не учитывают изменений, произошедших в период с начала XIX — по начало XX в.

Характеризуя единоверие начала XIX в., Р. В. Кауркин и O.A. Павлова говорят о том, что «отсутствие самостоятельной иерархии. привело к тому, что большая часть старообрядцев считала единоверие ловушкой». Безусловно, отсутствие единоверческой иерархии сыграло важную роль в неприятии единоверия старообрядцами. Однако главной причиной, по нашему мнению, явилась связь единоверия с «никонианами», с официальной церковью.

Вызывает сомнения тезис авторов о том, что «единоверие. явилось единственно возможным компромиссным вариантом решения полуторавекового противостояния между старообрядчеством, государством и Церковью"65. Наряду с единоверием митрополита Платона всегда имели место другие варианты компромисса (с конца XVIII по начало XX в.), исходившие, как правило, из единоверческой или старообрядческой среды. Авторы считают, что «с обретением епископа единоверие стало составной, неотделимой частью РПЦ». Данный тезис можно оспорить, основываясь на том, что единоверие было объявлено (и действительно являлось) частью РПЦ с самого начала своего существования.

Помимо концептуальных неточностей, необходимо отметить недостаточно подробную характеристику единоверия (особенно в период после 1800 г.), данную слишком обще. Мало внимания уделено региональным аспектам развития единоверия и его вариативности на местах. Кроме того, необходимо отметить, что работа основана во многом на трудах С. Шлеева и М. Симеоновского. Таким образом, работа, имеющая значение как первая с начала XX в. попытка написать обобщающую историю единоверия, не лишена существенных недостатков, и оставляет немало «белых пятен», заполнить которые предстоит новым.

65Кауркин Р.В., Павлова O.A. Единоверие в России. С. 147. поколениям исследователей.

Диссертация Д. С. Ермаковой, посвященная единоверию в Зауралье была защищена в 2011 г. 66 Автор подробно излагает региональную историю единоверия, вписывая ее в контекст правительственных мер в отношении старообрядчества и единоверия, дополняя работу J1.H. Сусловой. К недостаткам работы можно отнести отсутствие критики автором статистических источников, вследствие чего Д. С. Ермаковой были сделаны не вполне обоснованные выводы о численности единоверцев в стране.

Однако до сих пор остается значительный круг вопросов и проблем, недостаточно освещенный в литературе. Прежде всего, отсутствует исследование в масштабах всей страны, где были бы на обширном материале показаны основные тенденции и региональные особенности развития единоверия. Мало внимания в работах уделено рассмотрению единоверия как явления сложного и многофакторного, в развитии которого важную роль играли экономический, политический, социокультурный аспекты.

Источниковая база исследования.

Документальные источники:

Законодательство:

— «Полное собрание законов Российской империи» (ПСЗ), «Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Св. Синода».

67 68.

СППЧРГ, «Пункты митрополита Платона» 1800 г. (Созданные на основе прошения московских старообрядцев, «Пункты» стали основополагающим документом для существования единоверия в Российской империи) позволяют.

66 Ермакова Д. С. Единоверческая церковь в Зауралье: XIX — первая треть XX века.: Дис.. канд. ист. наук. Тюмень, 2011.

67 Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Св. Синода. СПб.,.

1860. го.

Пункты митрополита Платона опубликованы в книге Ответ единоверца старообрядцу на его возражения. Спб., 1857. С. 117−128 отчасти проследить официальную политику светских и духовных властей в отношении раскола и единоверия. Однако значительная часть законодательства носила закрытый характер, не все распоряжения, указы и законы публиковались.

— Для дополнения официального законодательства были использованы неопубликованные императорские указы, распоряжения министерств (в особенности, МВД) и Синода69.

Делопроизводственная документация: документы из Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного архива Свердловской области (ГАСО), Государственного архива Пермского края (ГАПК), Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), а также опубликованные источники:

— распоряжения министерства внутренних дел, содержащиеся в работе Н.

Варадинова, дают богатый фактический материал о состоянии раскола и единоверия в различных частях страны, сведения об обращениях в единоверие и т. п. В труде Варадинова, приводится обширный обзор распоряжений в отношении старообрядчества, также повлиявших на становление и развитие единоверияопределенное внимание в работе уделено обращению Иргизских монастырей в единоверие;

— дела об организации и деятельности Секретных совещательных комитетов71. Такие комитеты играли важную роль в распространении единоверия. Они координировали действия духовных и светских властей, именно в их делопроизводстве нашло отражение «тайное» законодательство, решения о передаче старообрядческих молитвенных зданий единоверцам, частные случаи обращения и т. п.;

69 См., например: РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 190 и др.

70 Варадинов Н. История министерства внутренних дел. История распоряжений по расколу. СПб., 1863. Кн. 8. доп.

71 См., например: РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 42¹⁶- ГАПК. Ф. 675. Оп. 1. Д. и др.

— отчеты миссионеров и благочинных позволяют выявить особенности процесса обращения старообрядцев в единоверие на местах;

— клировые ведомости единоверческих церквей73 использованы для исследования внутренней жизни единоверческих приходов, их территориального размещения, материального положения священников, выявления количества прихожан и т. п.;

— судебно-следственные дела об обращении в единоверие и уклонении в.

74 раскол являются ценным и сложным по составу источниковым комплексом, включающим законодательство, статистику и другие сведения. В них содержатся материалы по локальной истории единоверия, позволяющие рассмотреть обстоятельства изменения конфессиональной принадлежности как общин (или их частей), так и отдельных их представителей;

— делопроизводство по вопросам управления единоверческими приходами и строительства новых церквей позволяет проследить механизмы формирования и функционирования единоверческих приходов75;

— материалы миссионерских съездов и съездов «православных старообрядцев (единоверцев)» второго десятилетия XX столетия использованы для ретроспективной реконструкции воззрений интеллектуальной элиты единоверческих обществ предшествующего времени76.

— альтернативные варианты компромисса между старообрядчеством и властями, проекты реформы единоверия представителей различных его.

72 См.: ГАСО. Ф. 6. Оп. 4. Д. 55, 65, 68, 85, 107, 115.

73 См.: ГАСО. Ф. 6. Оп. 4. Д. 53, 71, 94 и др.

74 См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 5. Д. 17 948- Оп. 28. Отд. 2. Стол 1. Д. 197- Ф. 815. Оп. 15. Д. 81- ГАПК. Ф. 36. Оп. 2. Д. 29- Ф. 65. Оп. 2. Д. 823- Оп. 4. Д. 148, 181 и др.

75 См.: ГАПК. Ф. 39. Оп. 1. Д. 82- Оп. 4. Д. 12- Ф. 65. Оп. 2. Д. 863- Оп. 4. Д. 145, 153, 157- Ф. 280. Д. 677 и др.

76 Первый Всероссийский единоверческий съезд. СПб., 1912; Второй Всероссийский съезд православных старообрядцев (единоверцев) в Н.-Новгороде 23−28 июля 1917 года. Пг., 1917. направлений11.

Статистические материалы:

— синодальная статистика (опубликованная и неопубликованная) ;

— земская статистика, содержащаяся, в основном, в губернских адрес-календарях79;

Привлекая к исследованию статистические материалы, необходимо помнить о недостоверности дореволюционной статистики в отношении старообрядчества и единоверия. Вопрос о ее достоверности и репрезентативности живо обсуждался еще в дореволюционной литературе80. Современные исследователи также.

81 отмечают ее весьма относительную точность. Лишь с 1836 г. обер-прокурором Синода ежегодно предоставлялись сведения о количестве обратившихся к православию или единоверию старообрядцев. Однако эти цифры нельзя абсолютизировать, поскольку такие обращения зачастую были фиктивными и не приводили к действительной смене веры. Даже вопрос о количестве единоверческих приходов в России представляет собой сложную исследовательскую проблему (см. главу 3).

Повествовательные источники:

— Опубликованные в периодических изданиях второй половины XIX — начала.

77 См., например: РГИА. Ф. 797. Оп. 28. Отд. 2. Стол 1. Д. 86а, 866- ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 4 и др.

Лебедев Е. Е. Единоверие в противодействии русскому обрядовому расколу. Очерк по истории и статистике единоверия с обзором существующих о нем мнений и приложениями. Новгород, 1904. С. 23−25 (осн. текст) и С. 027−028 (приложения) — РГИА. Ф. 797. Оп. 3. Д. 12 701- Оп. 8. Д. 24 189.

79 См., например: Адрес-календарь Пермской губернии. Пермь. 1897 и др.

См., например: Ивановский Н. И. О численности раскольников // Православный собеседник. 1867, № 8. С. 257−302- Пругавин A.C. Старообрядчество во второй половине XIX века. Очерки из новейшей истории раскола. М., 1904. С. 7−18.

81 См., например: Боровик Ю. В. Старообрядчество Урала и Зауралья на переломе эпох (19 051 927). Дис. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2003. С. 32−36.

XX в. сведения о переходе из старообрядчества в единоверие и православие82,.

83 факты открытия новых единоверческих приходов и т. п. Здесь можно почерпнуть сведения по персоналиям, количеству присоединившихся к единоверию, условиям перехода в него и др. Эпистолярные источники. Переписка лиц, оказывавших значительное од влияние на развитие единоверия: митрополита Филарета (Дроздова), Н.И.

85 86.

Субботина, архиепископа Аркадия (Федорова), Г. Ф. Казанцева, И.Т.

О’у.

См., например: Коробкин И., свящ. Из пастырской деятельности священника харьковской Троицкой единоверческой церкви // Духовнаяя беседа. 1876. Т. 1. С. 729−733, 751−758, Т. 2. С. 21−23- Сказание о совращении в мнимое старообрядчество Федора Степанов Боровик Ю. В. Старообрядчество Урала и Зауралья на переломе эпох (1905;1927). Дис. канд. ист. наук. Екатеринбург, 2003. ича Батракова и обращении его в православие. Казань, 1878- Кролишковской единоверческой церкви священника Василия Семенова Дарендова повествование о том, как жил и что видел, будучи беспоповцем Федосеева согласия, и как Божиим милосердием приведен к соединению со святою соборною апостольскою церковью // Братское слово. 1883. № 7. С. 324 344- № 8. С. 394−411- Иеромонаха Прокопия воспоминание о переходе о. Павла из раскола в православие и о своем присоединении к церкви // Братское слово. 1884. № 1. С. 5−31 и др. от.

См., например: Освящение единоверческой церкви в г. Сызрани // Странник. 1860. Т. 2. № 4. Отд. 4. С. 113- Освящение единоверческой церкви Св. Николая на Рогожском кладбище // Душеполезное чтение. (Известия и заметки). 1867. Т. 1. № 1. С. 44−45.Освящение Ковенской единоверческой церкви // Литовские епархиальные ведомости. 1871. Неоф. отд. № 24. С. 11 141 115- Борисович В., свящ. Успехи единоверия между раскольниками Режицкого уезда // Полоцкие епархиальные ведомости. 1878. № 7. С. 246−247 и др. од.

Мнения, отзывы и письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского, по разным вопросам за 1821−1867 гг. (Собранные и снабженные пояснительными примечаниями Л. Бродским). М., 1905; Письма Филарета, митрополита Московского и Коломенского, к высочайшим особам и разным другим лицам. Тверь, 1888 и др. ос.

Марков B.C. К истории раскола-старообрядчества второй половины XIX в. Переписка проф. Н. И. Субботина, преимущественно неизданная, как материал для истории раскола и отношений к нему правительства (1864−1904). М., 1914. о с.

Письмо Преосвященнейшего Аркадия Архиепископа Пермского к Санкт-Петербургскому Митрополиту Никанору// Екатеринбургские епархиальные ведомости, 1888. № 12. Неоф. отд. С. 278−287 и др.

87 ЯЯ.

Верховского и др., а также мнение по вопросам единоверия И. С. Аксакова, документы, отражающие дебаты о развитии единоверия, в частности, о единоверческом епископе.

— Полемические источники, созданные представителями обеих сторон. а) произведения, написанные в поддержку официальной церкви и единоверия. В них содержатся и сведения об аргументации староверов (приводящиеся для того, чтобы их опровергать)89. б) написанные старообрядцами полемические антиединоверческие сочинения, существующие как в рукописной традиции, так и в гектографированные, из собраний Отдела рукописей Библиотеки Академии наук (ОР БАН)90, Отдела рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ)91, Древлехранилища Лаборатории археографических исследований Уральского федерального университета («Книга, правый путь показующая»;

92 93 антиединоверческие произведения И. И. Зыкова и Д.В. Батова). В этих источниках содержатся сведения об отношении староверов к единоверию.

Повествования участников и свидетелей событий: «Летопись Ветковской церкви» Я. С. Беляева из Древлехранилища ИРЛИ94- сочинения о разорении.

87 РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 466, 856, 857 и др.

88 Аксаков И. С. О расколе и об единоверческой церкви в Ярославской губернии // Полное собрание сочинений: В 7 томах. М. — СПб., 1886−1887. Т. 7. С. 848−864.

89 См. например: Ответ единоверца старообрядцу на его возражения. Спб., 1857- многочисленные публикации в журнале «Братское слово» и др.

90 ОР БАН. Белокр. 100, 107, 109- Дружинин. 48, 49, 80, 524, 570, 571, 634, 1040, 1043, 1044, 1045, 1047, 1052, 1054, 1055, 1056, 1065, 1079, 1080, 1089.

91 ОР РНБ. ОСРК. O.I. 372, 373- Q.I. 742, 1093, 1094- Тит. 288, 673, 2102.

92 ЛАИ УрФУ. XII.180p/4389- V.lp./536.

93 ЛАИ УрФУ. V.52p./1004. V.46p./826. XVI.9p./5366.

94 ИРЛИ. Древлехранилище. I. 114. 387.

Иргизских монастырей, опубликованные И.В. Починской95 и Ю.Д. Рыковым96. Эти свидетельства очевидцев отражают события локальной истории единоверия, существенно дополняя другие источники.

Цель и задачи исследования

.

Целью работы является исследование истории становления и развития единоверия в России в середине XVIII — начале XX вв.

Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

— выявление предпосылок возникновения единоверия;

— анализ политики духовных и светских властей по отношению к единоверию;

— анализ различных вариаций и региональных особенностей единоверия;

— характеристика точки зрения старообрядцев и официальной церкви на изучаемое явление;

— оценка масштабов распространения единоверия;

— изучение роли личностей в истории единоверия.

Методология исследования основана на принципах современной исторической науки: историзме, научности, объективности. В работе, наряду с общенаучными методами, используются такие методы исторического исследования как историко-генетический (последовательное раскрытие свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе ее исторического движения), историко-сравнительный (выделение сущности изучаемых явлений по сходству и различию, а также сравнение в пространстве и времени), историко.

95 ЛАИ УрФУ Х1У.63р/685. Л. 150—154об. Опубликовано: Починская И. В. Исторические сочинения о противостоянии старообрядцев и власти из собрания ЛАИ УрГУ // Уральский сборник. История. Культура. Религия. Вып. 7. 4.2. Екатеринбург, 2009. С. 190−191.

96 Рыков Ю. Д. Новонайденная повесть о разорении Иргизского Средне-Никольского монастыря в 1837 г.// Старообрядчество в России (ХУП-ХХ вв.)/ Отв. ред. Е. М. Юхименко. М., 1999. С.301−313. системный метод (позволяет устанавливать не только казуальную и причинно-следственную обусловленность, но и функциональные связи между историческими процессами и событиями), ретроспективный метод97.

Работа базируется на принципах историзма (исторические явления или деятельность людей должны рассматриваться в контексте своего времени, нельзя их оценивать, как современные нам) с использованием антропологического подхода (изучение человека как социального, культурного типаважную роль играют взаимоотношения человек-общество и человек-человек), методов структурного анализа (события являются отражением совокупности глубинных изменений в обществе), а также локальной истории: описание и анализ реально существовавших социальных организаций локального уровня, не исключающее создание коллективных портретов и биографий конкретных личностей98.

В ходе исследования использовались методы источниковедческого анализа и синтеза. Работа с источниками была построена на принципах их внешней и внутренней критики. Использовались также археографические приемы работы с документами, методы кодикологии, текстологии, позволяющие понять исторические условия возникновения источника и установить обстоятельства его создания, решать проблемы авторства источника и его функционирования в культуре.

В работе использован проблемно-хронологический принцип изложения материала.

Научная новизна исследования состоит в следующем. В ходе работы было введено в научный оборот значительное количество новых источников. Был проведен комплексный анализ причин и предпосылок возникновения единоверия. К важным результатам следует отнести и создание новой периодизации.

97 Ковальченко ИД. Методы исторического исследования. М., 1987. С. 138−194- Мазур Л. Н. Методы исторического исследования. Екатеринбург, 2010. С. 432−488.

98 Репина Л. 77. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 2009. С. 305−316- Кром М. М. Историческая антропология. Пособие к лекционному курсу. СПб., 2000. единоверия. Впервые в отечественной историографии на обширном источниковом (в значительной части неопубликованном) и историографическом материале были исследованы особенности появления и развития единоверия в различных регионах России, а также путем сравнительного анализа выявлены вариации единоверия на местах, отличавшиеся, как оказалось, значительным разнообразием. В ходе исследования были выделены основные направления единоверия. На основе данных, полученных в ходе исследования, была предпринята попытка создания новой концепции истории единоверия.

Практическая значимость работы. Материалы диссертации и выводы могут быть использованы при написании работ по истории единоверия, старообрядчества и конфессиональной политики в Российской империи, а также в преподавании общих и специальных курсов по отечественной истории.

Апробация результатов исследования. Материалы диссертации прошли апробацию на различных конференциях, опубликованы в сборниках статей и научных журналах, в т. ч. 3 статьи опубликованы в ведущих рецензируемых научных журналах, определенных ВАК. Разработка ряда проблем диссертационного исследования осуществлялась при поддержке грантов: государственный контракт № 02.740.11.0348 на выполнение НИР «Социокультурные и институционально-политические механизмы исторической динамики переходных периодов», шифр «2009;1.1−301−072−017» (2009 — 2011 гг.) — РГНФ-Урал «Идентичность русского и мансийского населения Урала: история и современность» № 11−11−66 009а/У (2011;2012) — РГНФ «Эволюция религиозного ландшафта Урала в конце Х1Х-ХХ вв.: историко-культурный атлас» № 11−01−317а (2011;2013 гг.) — грант по программе поддержки молодых ученых УрФУ «Единоверие в России и на Урале (конец 1820-х — 1870-е гг.)». № 1.2.1.5./59 (2012 г.). Всего по теме диссертации опубликовано 16 работ общим объемом 6,15 п.л.

Структура работы. Данная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений.

Заключение

.

Анализ истории единоверия в России в середине XVIII — начале XX вв., проведенный с учетом региональных особенностей, показал большое количество вариаций, не описанных ни в дореволюционной, ни в современной исследовательской литературе, во многом базирующейся на трудах апологетов единоверия начала XX в. Сложность изучаемого явления состоит еще и том, что оно не только принимало различные формы на местах, но и существенно менялось с течением времени.

Становление и начальный этап существования (1750-е — 1820-е гг.) явились во многом определяющими для дальнейшего развития единоверия. Инициатива сближения исходила от государственной власти и отдельных представителей старообрядчества при минимальном участии официальной церкви. Идея единоверия изначально не устроила большую часть староверов, поскольку оно не учитывало их интересов по достижению компромисса с властями в виде создания легальной автономной религиозной организации. Часть старообрядцев, стоявшая на умеренных позициях (прежде всего, поповцы) стремилась получить определенные гарантии спокойного существования, максимально сохранив за собой религиозную автономию. По сути, вариант легализации беглопоповщины и включения староверов в государственную структуру, de facto оформившийся на территории Урала и Западной Сибири в виде «Общества старообрядцев Сибирского края», мог бы устроить и государство, стремившееся превратить староверов в политически лояльную группу населения и эффективно использовать экономический потенциал старообрядчества, и самих старообрядцев, если бы не ряд обстоятельств.

Государство, ведя диалог со староверами, вынуждено было учитывать интересы церкви, которая, естественно, не могла допустить законодательного признания беглопоповщины. Легализация староверов, по мнению Синода, могла произойти только посредством включения их в церковную структуру. С самого начала существования единоверия оно рассматривалось иерархами официальной церкви лишь как средство борьбы со старообрядчеством, еще один миссионерский инструмент.

В то же время идею легализации поддерживали отнюдь не все староверы. Еще меньше им импонировало единоверие, в котором они справедливо видели угрозу своей религиозной самобытности. Правила митрополита Платона (Левшина) изначально не могли удовлетворить старообрядцев. После утверждения их императором Павлом I 27 октября 1800 г. реально существовало две возможности: «Пункты» могли стать отправной точкой для продолжения переговоров со староверами с целью выработки более удобных и эффективных условий соглашения, либо оказаться тупиковым вариантом развития событий, не устраивающим старообрядцев, что и произошло из-за позиции, занятой государством и официальной церковью.

В первой половине XIX в. в единоверии произошли важнейшие изменения. Его существование было обусловлено действием двух факторов: во-первых, консервацией, т. е. незыблемостью платоновских правил, отсутствием гибкостиво-вторых, преимущественно насильственным характером насаждения единоверия, проявившимся с конца 1820-х гг. В правление Николая I единоверие уже открыто стало инструментом борьбы со старообрядчеством и оказалось неразрывно связано с жестокими гонениями и репрессиями. Вследствие подобных мер изменилось и положение изучаемой конфессии. С одной стороны, она оказалась дискредитирована в глазах староверов, а с другой, широкое распространение получил феномен фиктивного единоверия («единоверия поневоле»), служившего «маской» для прикрытия истинных религиозных воззрений старообрядцев и защитой от притеснений властей, как было, например, в Малоросии, Ярославской губернии, на Урале и т. д. Единоверие в первой половине XIX в. лишь частично достигло целей, для которых оно было учреждено. Оно обеспечило формальное присоединение части староверов к официальной церкви (однако не в том количестве, в каком ожидалось властями), но вторая цель (единоверие — ступень для перехода в православие) оказалась полностью проваленной. Тем не менее, стоит отметить значительный рост количества приходов с конца 1820-х (не более 30) до конца 1850-х гг. (178). Более половины приходов находилось на территории Большого Урала, 70 приходов — в Пермской губернии. Единоверие отличалось значительной вариативностью на местах: к подобным вариациям можно отнести ряд альтернатив официальному единоверию, таких как предложенные уральскими старообрядцами и единоверцами в 1818—1864 гг., причем проект 1837 г., получивший название «единоверие на особых условиях» (широкая автономия части приходов с элементами, схожими с беглоповской организацией староверов), был осуществлен на практикена рубеже 1850-х — 1860-х гг. в области Уральского казачьего войска появились так называемые «благословенные церкви» (подчинялись епархиальному архиерею не напрямую, а через наказного атамана, обладали широкой автономией) и др.

Новый этап в развитии единоверия начался на рубеже 1850-х — 1860-х гг. Этот период характеризуется сворачиванием массовых репрессий в отношении старообрядцев и сокращением государственной поддержки единоверия, что привело к массовому уходу в раскол «неискренних» единоверцев. В то же время важные изменения произошли в верхушке единоверческих обществ, представители которых с 1860-х гг. стали бороться за права и улучшение положения единоверцев. Это выразилось в создании в 1864 г. проекта учреждения единоверческого епископата, отвергнутого властями. Не последнюю роль в этом процессе играли екатеринбуржцы. В среде единоверцев начались поиски конфессиональной идентичности (часть стала осознавать себя в качестве особой религиозно-культурной группы, обладающей общими интересами), усложнявшиеся «пограничным» положением единоверия между официальным православием и старообрядчеством. Поискам идентичности и консолидации единоверцев способствовало появление лидеров, которые личным примером, а также многочисленными полемическими и миссионерскими трудами доказывали возможность и необходимость принятия единоверия.

Последняя треть XIX — начало XX вв. ознаменовались непростым переплетением различных процессов, происходивших в единоверии. Оно постепенно входило в состояние кризиса, в полной мере проявившегося с начала 1880-х гг. Причины его видятся в следующем: непопулярность изучаемого явления среди широких слоев старообрядческого населения и отказ правительства от реформирования единоверия. В то же время государство и церковь старались поддержать ослабевающее явление идеологически и материально: строились новые и ремонтировались старые единоверческие храмы, велась пропаганда в периодической печати. Однако эти меры были недостаточны для того, чтобы сохранить «массовое» единоверие. Единоверческие верхи и идеологи начали поиски путей выхода из кризиса. Наиболее ярко это проявилось в формировании различных направлений единоверия. Вплоть до начала XX в. определяющей была консервативная традиция, заложенная митрополитами Платоном (Левшиным) и Филаретом (Дроздовым) и продолженная Павлом Прусским и Н. И. Субботиным.

В 1860-е гг. появилось направление, которое можно определить как «радикальное» (к нему принадлежали о. Иоанн Верховский и до середины 1860-х гг. — екатеринбургский купец Г. Ф. Казанцев), сошедшее на нет к 1890-м гг. Его целью было создание «всестарообрядческой иерархии», в которую должны были войти староверы-поповцы и единоверцы, при этом И. Т. Верховский предлагал уничтожить правила митрополита Платона и само понятие «единоверия».

На рубеже Х1Х-ХХ вв. в связи с несостоятельностью консервативного курса, начало набирать силу новое направление — реформистское, возглавляемое священником Симеоном Шлеевым. Его сторонники добивались введения единоверческого епископата. Рост влияния данного направления способствовал развитию самосознания части единоверцев и их консолидации.

Правила митрополита Платона к началу XX в. изменились незначительно. Запоздалые и минимальные меры государства и церкви в отношении единоверия не могли улучшить положение, в то время как старообрядчество, получая новые уступки от правительства (закон 1883 г. и манифест о веротерпимости 1905 г.), усиливалось. После манифеста о веротерпимости 1905 г. сложилась парадоксальная ситуация. Староверам была дарована свобода совести, и они впервые оказались юридически в более выгодном положении, чем единоверцы, находившиеся под жестким контролем Синода. При резком сокращении численности «православных старообрядцев», оставшиеся были вынуждены консолидироваться и бороться как с доминирующей в церкви консервативной позицией, чтобы отстаивать свои права, так и с усилившимся старообрядчеством, чтобы попытаться не растерять остатки паствы. С 1906 г. единоверцы-реформисты во многом оказались в русле изменений, назревавших в синодальной церкви.

Стоит отметить, что количество единоверческих приходов, несмотря на кризис, увеличилось. Синодальная статистика называет цифру в 256−278 приходов на конец XIX в., однако ее данные неточны. Количество единоверцев также не подлежит точному подсчету. Всего официально насчитывалось более 230 тыс. единоверцев. Однако не учитывалось число единоверцев, возвратившихся в староверие и остающихся в приходах не только формально, но и фактически. Показательным является и тот факт, что во время Всероссийской переписи 1897 г. единоверцев и православных считали вместе.

В начале XX вв. произошел значимый для единоверия перелом: из преимущественно массового явления оно окончательно становится своеобразной «элитарной», относительно консолидированной религией, имеющей сравнительно небольшое число последователей: преданных сторонников идеи единства православия при разности обрядов, поклонников «отеческой старины», консерваторов по политическим убеждениям. Среди единоверцев выдвигаются на первый план интеллектуалы: ученые, мыслители, священники.

Выходя за рамки исследования, отметим, что после 1905 г. начался очередной этап развития единоверия, в ходе которого единоверческим элитам удалось добиться создания единоверческого епископата в 1918 г., однако развитие единоверия было прервано революционными событиями, Гражданской войной и установлением атеистической советской власти.