Эволюция разума человека как эпистемологическая проблема

Обоснование темы и ее актуальность. В основе воспроизводства современной культуры-цивилизации лежит «технологическое» отношение человека к бытию, описанное философами XX века в концепциях «постава» и «под-ручности сущего» (М.Хайдеггера) — «фаустовской культуры» (О.Шпенглера) — цивилизации «трюков» (Гр.Бейтсона). «Технологическое» отношение к миру в познании осуществляется путем аналитического «разъятия на части» объекта познания, которое, если используется безо всякого ограничения, приводит к его разрушению в реальности1.

Культура не могла бы существовать, если бы «технологическое» отношение к миру, выражаемое идеями обладания и использования, не было уравновешено другим — «бытийным» отношением". В сфере познания бытийное отношение к миру описано Д. Т. Судзуки, который называет его синтетическим, целостным, интегративным3. По сути, оно является коэволюционным — опирающимся на идею совместного развития человека и среды его обитания: природной и социальной. «Технологическое» отношение человека к бытию не видит объект познания как органическую часть целого, поэтому познаваемый мир фрагментирован. В результате познание идет по пути частного приспособления окружающей природной и культурной реальности к частным проблемам человека, а не путем их действительного системного решения. Совершенствующиеся технологии призваны компенсировать проблемы, но не устранить их корни. Новые технологии требуют притока новых силовых ресурсов — природных (источники энергии) и социальных (деньги, рабочая сила) и вовлекают социум в новый виток интенсификации усилий, направленных на выживание и сохране.

1 Примером могут служить последствия реализации Манхэттенского проекта, а также экологические проблемы современной цивилизации. (См.: Ларионов В. В. Предисловие к русскому изданию. // Гровс JI. Теперь об этом можно рассказать. Манхэттенский проект. — М.: Атом-издат, 1964.-С.4−13.).

2 Фромм Э. Иметь или быть? / Пер. с англ. — 2-е изд., доп. — М.: Прогресс, 1990.

3 Судзуки Д. Т. Лекции по Дзэн-буддизму. / Пер. с англ. М. А. Мамоновой, С. А. Иванова. — М&bdquo- 1990.-С. 14 ние баланса. Хотя сегодня уже очевидно, что решение проблем (экономических, политических, межкультурных и т. д.) не может лежать в том же «технологическом» русле, в котором они возникли. Действительное решение требует глобального пересмотра бытийных стратегий как общества, так и отдельного человека.

Пересмотр бытийных стратегий (философских, политических, религиозных и т. д.), в частности, лежит в русле эпистемологии и подразумевает рефлексию способов мышления, порождающих человеческую деятельность и соответствующую ей реальность. Он является, в первую очередь, рефлексией способов познания и структуры знания как шаблона воспроизводства мира человека.

В повседневной реальности и в области науки априори каждый человек уже находится в неком смысловом экзистенциальном отношении к бытию, которое служит абстрактным контекстом и процессуальной целью его деятельности, а также задает интенциональный контекст научным изысканиям. Задача эпистемологии состоит в том, чтобы описать инструменты осознания экзистенциального отношения человеческого разума к бытию, чтобы благодаря этому человек мог выстраивать знание осознанно с самого начала — четкого уразумения цели познавательного процесса. Человек изначально должен стремиться понимать, к какому качественному состоянию он собирается прийти не только в рамках узкой предметной области, но и на уровне социальной жизни сообщества, а также в своей собственной жизни. Под «отношением к бытию» здесь понимается не внешняя «идеологическая» составляющая целей и ценностей различных ученых, определяемая особенностями культуры и истории их жизни — ведь ученые, несмотря на различие личных целей и ценностей, в естественных науках выражают поразительное согласие относительно «теоретических истин"4. «Отношение к бытию» предполагает осознание тех глубоких абстрактные форм разумности, которые не принадлежат к конкретной культуре, научному знанию или религии. Но именно они, вне зависимости.

4 Это показал Л.Лаудан. См: Лаудан Л. Наука и ценности (главы из книги «Laudan L. Science and Vulues. Berkeley-Los-Angeles-London, 1984) // Современная философия науки. Хрестоматия. — М&bdquo- 1994. — С.295−343 от культурно-исторической принадлежности, позволяют человеку быть толерантным к идейной и, в целом, жизненной позиции других людей, а также быть гибким, высокоадаптивным и ответственным человеческим существом. Эти трансцендентальные формы разумности позволяют человеку, достаточно далеко прошедшему, например, по пути наук о природе, понимать другого, идущего по пути гуманитарных исследований. Иллюстрациями к данному тезису могут служить следующие факты из истории науки: выбор Н. Бора под влиянием психологической литературы «принципа комплементарное&trade-» для описания отношений между частицей и волной в микромиредальнейшее влияние его идей на психоанализ К. Г. Юнга и трансперсональную психологию С. Грофа5- а также распространение идей синергетики И. Пригожина на цикл наук о человеке. Трансцендентальные формы разумности проявляются в современном познании в качестве междисциплинарных методологий: системного подхода, кибернетической парадигмы, синергетики. Они позволяют описывать реальность в том ее качестве, которое является ключевым для актуального восприятия человека: становления, позволяющего человеку проявлять свою индивидуальность путем свободного разумного выбора.

Разум как способность к означиванию выбора, с точки зрения М. Мерло-Понти и Гр. Бейтсона, укоренен в теле. Тело, таким образом, может быть рассмотрено как форма индивидуации разума — той «части» индивида, которая является основой его хронотопа — уникальной онтологической позиции, откуда проистекает его «не-алиби» в бытии (бытийное основание ответственности у М.М.Бахтина). Именно поэтому исследовать системообразующую функцию индивидуального мышления в познании необходимо в связи с индивидуально-телесным аспектом разума, что является важной темой современной эпистемологии. Очевидно, что проблема состоит в понимании условий, при которых возможно осознанное отношение познающего индивида к становящемуся бытию. Задача эпистемологии — сформировать такое понимание индивидуального разума, которое естественным образом обеспечит индивиду стремление находиться на острие выбора «наилучшего из возможного». Оно позволит проявить специфику индивидуального разума в его акту.

5 Каира Ф. Уроки мудрости. Разговоры с замечательными людьми. — М. Киев- 1996 — С.113−114 альном использовании: действовать в конкретной уникальной бытийной ситуации — и в сфере науки, и в познании мира повседневности. Это интенсивное осознавание, не опирающееся на готовую схему, М. К. Мамардашвили называл подлинным мышлением, порождающим новое знание, в отличие от известного каждому человеку «повторения» — логических операций в заданных смысловых рамках. Задачу исследования структуры этого не до конца выразимого знания впервые поставил М. Полани, назвав его по отношению к конкретно-содержательному «фокальному» аспекту знания «периферийным». Именно оно, в соответствии с идеей данной работы, составляет контекст экзистенциального выбора человека и, в конечном счете, влияет на жизнь индивида и сообщества. Этим определяется актуальность эпистемологического исследования телесного аспекта познания и разума человека.

Характер проблемы и степень ее теоретической разработанности. Современный взгляд на разум (сознание) как сложный многоуровневый социальный и индивидуальный феномен восходит к немецкой трансцендентально-критической философии, раскрывающей взаимосвязь надындивидуальной и личностной его форм (И.Кант, Г. Гегель). Диалектико-материалистическая традиция связывает развитие разума с социальной трудовой деятельностью человека. Феноменологическая традиция рассматривает сознание в его непосредственной явленности познающему «я». Гарантией достоверности познания служит интерсубъективность — общность между субъектами, условие их взаимо- -действия и познания мира. С учетом этой, определяющей для философии, идеи социальной природы сознания, в работе сформулирована проблема эволюции разума человека как проблема эволюции индивидуализированной познавательной способности, принадлежащей конкретному эмпирическому индивиду. Именно индивидуализированный разум обеспечивает познание универсума в потоке бытия-становления «здесь-и-сейчас» и принимает участие в актуальном конструировании интерсубъективной реальности, исходя из целей и интересов конкретного индивида.

Современное видение феномена разума включает его коммуникативное, языковое, деятельностное, телесное, экзистенциальное, когнитивное понимание. Для описания разума как индивидуального феномена привлекаются идеи различных философских направлений, отражающих несводимое к социальной природе индивидуальное измерение бытия человека. Среди этих направлений:

• экзистенциальная философия (М. Хайдеггер, Ж.-П. Сартр) 6, которая на место трансцендентального субъекта классической философии поставила экзи-стирующего, живого человека;

• кибернетическая эпистемология (Гр. Бейтсон), рассматривающая в качестве единицы эволюции разума как «системной мудрости природы» единство «индивид + среда обитания»;

• философия аутопоэзиса (У. Матурана, Ф. Варела), выводящая на первый план проблему сосуществования аутопоэтических индивидов в актуальном процессе познания-созидания реальности;

• радикальный конструктивизм (П. Вацлавик, Э. фон Глазерсфельд, Г. Рот, X. фон Ферстер)7, отходящий от традиционной гносеологической субъект-объектной модели познания и рассматривающий реальность как актуально конструируемый, принципиально незавершенный, процессуальный результат реализации познавательной активности индивида;

• феноменология восприятия (М. Мерло-Понти), рассматривающая тело и телесность как общезначимые основания мышления субъекта, реализующиеся в акте индивидуального осознания и означивания воспринятых явлений 8.

В области исследовательского интереса к проблеме эволюции структуры знания индивидуализированного разума и его взаимосвязи со становящейся.

6 За рамками исследования остались созвучные теме идеи С. Кьеркегора (неспособности логически понять экзистенциюмышления-страстиабсолютного выбора), идеи К. Ясперса (пограничных ситуаций, «человека как свободы»), идеи М. Бубера (сосуществования «51» и «Ты" — диалогауникальности партнеров в диалоге) и идеи М. М. Бахтина (диалога и полилога сознанийответственности как «не-алиби» человека в бытии).

7 И многие другие авторы конструктивистского направления, среди которых: К. Лоренц, Н. Луман, Г. Фолльмер, П. Бергер, Т. Лукман.

8 Речь идет о восприятии тела-Leib как «моего тела», сформулированной Э. Гуссерлем. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Ч. 3 // Гуссерль Э. Избранные работы. М., 2005. С. 448. реальностью в современной философии условно можно выделить три основные темы, определяющие контекст данного диссертационного исследования:

1) Знание как системообразующий элемент становящейся реальности. Обозначив «знание» в качестве системообразующего элемента реальности, необходимо заметить, что все перечисленные выше философские направления сосредотачивают внимание на конкретном индивиде — носителе экзистенции и ау-топоэтическом элементе природной и социальной систем. Эпистемология, стремившаяся избавиться от субъекта познания во всех его проявлениях и рассматривать «объективную структуру знания», в рамках конструктивизма обнаруживает тенденцию к «воскрешению субъекта». Но, если философия поздних М. Фуко и Ж. Дерриды9 определяет вторичный дискурсивный характер такой субъектности, являющейся функцией текста как некой целостности, то конструктивизм обнаруживает на месте абстрактной позиции «субъекта познания» конкретного эмпирического индивида в качестве «атома жизни» (С.А.Цоколов). Познавательный импульс, в первую очередь, инициирован задачей выживания и адаптации, поэтому индивид является «атомом познавательной деятельности». И эта позиция не может быть элиминирована из структуры знания без ущерба для понимания его устройства с точки зрения конструктивистских идей. Индивид включен в познавательное коммуникативное интерсубъективное взаимодействие, процессуальным результатом которого является становящаяся реальность.

Агентами становящегося бытия являются индивид («бытие как проект» экзистенциализма) и, благодаря интерсубъективной коммуникации, сообщество индивидов (как «кибернетическая система» Гр. Бейтсона). Осмысление и означивание реальности рассматривается как ключевой принцип ее развития, поэтому философия развивается не как онтология или гносеология классического типа, но как философия коммуникации в деятельности и языке10.

9 На это указывает: Можейко М. А. Воскрешение субъекта.// История философии: Энциклопедия. — Мн., 2002. — С. 199−200.

10 Имеются ввиду идеи: диалога укорененных в бытии ответственных сознании (Бубер М. Я и Ты. // «Квинтэссенция» Под ред. В. И. Мудрагея. — М., 1992. М. М. Бахтин. Проблемы твор

2) Формирование воспринимаемой реальности в акте познания. Это положение является центральным для радикального конструктивизма п, отталкивающегося от идеи аутопоэтической (самопродуцируемой) замкнутости познающего живого организма. Эпистемологическая «методология без онтологии» радикального конструктивизма как «нетрадиционного направления эпистемологии» (Э. фон Глазерсфельд) опирается на представление о знании как результате активного конструирования. Субъект познания конструирует знание в целях выживания и адаптации путем целесообразной организации опыта, а не открытия «вечных» онтологических оснований реальности. Потому что почества Достоевского (1929). — Киев, 1994. Лотман Ю. М. Асимметрия и диалог // Лотман Ю. М. Селшосфера. — СПб., 2000., Мамардашвили М. К. Как я понимаю философию. — М., 1992., Батищев Г. С. Найти и обрести себя. Особенности культуры глубинного.общения. // Вопр. Философии, № 3. — 1995., Библер B.C. Or наукоучения — к логике культуры (Два философских введения в двадцать первый век). — Москва, 1991.) — интерсубъективности и коммуникации (Гуссерль Э. Пятая картезианская медитация // От Я к Другому: Сб. пер. по проблемам интерсубъективиости, коммуникации, диалога. — Минск, 1997., Ясперс К. Смысл и назначение истории. — М., 1991, Апель К.-О. Трансформация философии. — М., 2001., Хабер-мас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. — СПб., 2000.) — взаимодействия создающих сбалансированное экологичное сосуществование участников познания-конструирования реальности (Бейтсоп Гр. Экология разума. Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии. — М., 2000., Матурана У., Варела Ф. Древо познания. — М., 2001).

11 О конструктивизме, который представляет собой не строгую доктрину, а, скорее, объединение исследований, см. работы: Цоколов С. А. Дискурс радикального конструктивизма. Традиции современного скептицизма в современной философии и теории познания. Мюнхен, 2000; Кезин А. В. Натуралистические подходы в эпистемологии XX в. М., 2006; Князева Е. Н. Синергетика на волне эпистемологического конструктивизма // Синергетика. Труды семинара. Т.8. М., 2006; Режабек Е. А. Радикальный конструктивизм: критический взгляд // Вопросы философии. 2006. № 8- Побережный А. А. Идеи радикального конструктивизма в контексте современной духовной культуры. Автореф. дисс. на соиск. ст. д.ф.н. М., 2007; Данько С. В. Парадоксальность субъективной парадигмы в теории познания. Автореф. дисс. на соиск. ст. к.ф.н. М., 2003. следнее, с одной стороны, бесполезно — для целей адаптации, с другой, невозможно — в силу утверждаемой семантической самореферентности сознания. Несмотря на «антионтологическую» установку, в критических работах о радикальном конструктивизме присутствует анализ «метафизических» утверждений П. Вацлавика, Г. Рота, Э. фон Глазерсфельда Неизбежность их появления предопределена самой структурой любого теоретического знания, опирающегося на «парадигмальные» в рамках конкретной теории идеи, а не противоречивостью программных идей исследователей-конструктивистов. В диссертационном исследовании предпринята попытка некоторого развития методологии конструктивизма. Смысл попытки заключается в формализации эпистемологических условий трансцендирования индивидом границ теоретического мышления. Результатом трансцендирования является вступление индивида в область осознаваемого, но не концептуализируемого актуального взаимодействия, происходящего на уровне становящегося бытия множества взаимодействующих индивидов. Предлагаемая в данной работе конструктивистская методология описывает допредикативное 13 осознание «телесных состояний» как основание экзистенциального выбора индивида и смысловой контекст любой дискурсивной практики.

Говоря о роли конструирования в процессе познания, необходимо заметить, что «радикализм» радикального конструктивизма порождает в современ.

12 Цоколов С. А. Дискурс радикального конструктивизма. Традиции современного скептицизма в современной философии и теории познания. Мюнхен, 2000. С. 7−8.

13 «Допредикативное» — понятие феноменологии восприятия М. Мерло-Понти, обозначающее дорефлексивный «первоначальный опыт человека», где в «наивном контакте» встречаются тело, место, прошлый опыт человека. Допредикативный опыт происходит «здесь-и-сейчас» и задает на уровне непосредственного экзистенциального переживания «ситуацию», «точку зрения», в рамках которой уже формируются «смыслы» и «значения», конституирующие «реальный мир в его специфичности». Тузова Т. М. Мерло-Понти М. // История философии: Энциклопедия. Минск, 2002. С. 613. Допредикативный — опыт, не имеющий логической формы, неорганизованный, не определяющий в сфере сознания функциональных отношении н качеств предметов. ной литературе критику, а именно — критику идеи отсутствия границы между конструируемым опытом субъекта познания и объективной реальностью. Критический взгляд на радикальный конструктивизм отражен в работах Н. Гребена, Р. Нюзе, Г. Фоллмера14, Г. Хакена, Е.А.Режабека15, В. А. Лекторского, Б. И. Пружинина, А. М. Улановского, Н. М. Смирновой 16 и др.

3) Феноменология телесного знания. Тело, телесность как неразрывно связанная с «я» индивида предметность, встраивающая человека в «материальный мир» и актуальное бытие, в XX в. становится предметом философской и теоретико-психологической рефлексии (в том числе, в работах отечественных авторов: Д. В. Михеля, В. А. Подороги, Л. П. Киященко, В. Ю. Баскакова, Д. А. Бесковой, Л. Киселевой).

Феноменология (Э.Гуссерль, М. Мерло-Понти) рассматривает телесность.

1 7 как источник смысла, основу знания о мире. У Э. Гуссерля тело осмыслено в двух модусах: как «тело в мире других» (Коегрег) и как «мое тело» (Leib). Телесность и кинестеза обладают первичной рефлексивностью, основой переживания и восприятия, а действия тела являются, по замечанию О. Н. Шпараги, выражением интенциональности18. М. Мерло-Понти19 развивает концепцию тела-Leib, которое служит источником смыслов для «моего сознания», допредикативным.

14 См. обзор зарубежной критики: Кезин А. В. Радикальный конструктивизм: познание «в пещере». // Вестник Московского университета. Сер.7. Философия № 4, 2004, С.3−24. ь Режабек Е. А. Радикальный конструктивизм: критический взгляд // Вопросы философии.

2006, № 8.

16 Конструктивизм в эпистемологии и науках о человеке (материалы «круглого стола»). Участники: Лекторский В. А., Петренко В. Ф., Пружин’ин Б.И., Князева Е. Н., Розов М. А. // Вопросы философии. 2008, № 3, С. 3−36.

17 См.: Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология, ч.З. // Э. Гуссерль, Избранные работы. — М., 2005. — С. 448.

18 Шпарага О. Н. Другой в интерсубъективном мире. Проблематизация Другого в Пятой картезианской медитации Гуссерля), — процитировано: 20.04.2008: httpV/vyvvw.ehu-intemational.org/topos/publications/verst/shparatia.hlm.

19 Мерло-Понти М. Феноменология восприятия — СПб, 1999. — С.302. местом, откуда происходит означивание опыта. Проблемой телесности знания занимается также постпозитивистская философия неявного личностного знания (М.Полани), которая несет в себе тенденцию выстраивания методологического моста между телесностью как выражением индивидуальности (уникальности) человека и эпистемологией. Это позволяет показать, что какая-то часть разума — его познавательная способность — присутствует исключительно в актуальном настоящем взаимодействующих индивидов, но за пределами речи. И она служит контекстом для любых проявлений дискурсивного смысла. «Молчаливое знание» передается от учителя к ученику, объединяет ученых в «научные сообщества» на уровне совпадения их пониманий ключевых проблем, частично выражающегося на интуитивном уровне как телесно-укорененная согласованность. Таким образом, признание телесности разума приводит к иному пониманию субъекта познания: как конкретно-исторического, уникального индивида — противоположности абсолютного субъекта познания классической философии.

Вне прямой исторической преемственности подобные идеи о порядке, присущем универсуму в его актуальном бытии и скрытом от. линейно мыслящего причинно-следственными связями интеллекта, развивает К. Г. Юнг (в философии психоанализа) 20.

В рамках «лазерной парадигмы» познания аналогичную идею высказывает физик Д. Бом 21. В. И. Аршинов, М. Лайтман, Я.И.Свирский22 выдвигают идею трансцендентального параметра порядка на материале современной философии науки и философии каббалы. Р. Пенроуз на основании анализа феномена сознания и возникновения qualia в связи с проблемой искусственного интеллекта, приходит к утверждению идеи невычислимости хотя бы «некоторых мысли.

20 Юнг К. Г. Синхронистичность. — М., 1997. — С.262−303.

21 David Bohm. Unfolding Meaning. A Weekend of Dialogue with David Bohm 1985 by David Bohm and Emissary Foundation International/ Превод М.Немцова. 1992. — http://www.koob.ru/universe/ — процитировано: 15.04.2008.

22 Аршинов В. И. Сфирот познания. // В. И. Аршинов, М. Лайтман, Я. И. Свирский. — М&bdquo- 2007.

— С.112 тельных процессов"". Идея «свернутого порядка», которую можно обнаружить в любой эзотерической философской системе (даосизм, буддизм, дзен-буддизм, суфизм, православный исихазм, толтекское знание, каббала), получает в XX веке резонанс при исследовании микромира (Ф.Капра), что выражает интерес науки к становящемуся бытию. Представляется символичным, что Н. Бор выбрал термин «комплементарность» для описания отношения между волной и частицей под влиянием психологической литературы. Исследователь же измененных состояний сознания С. Гроф, в свою очередь, использовал его вслед за Н. Бором, описывая два основных модуса сознания: «ньютоно-картезианский» и «трансперсональный — континуальный"24. В связи с анализом телесного допредикативного аспекта знания — скрытого уровня порядка, в работе используется методологический принцип дополнительности двух модусов разума: знаково-цифрового и континуально-телесного — аналогового (см. об этом: глава 1- § 1.3).

Проявлением осознания недискурсивной упорядоченности известной человеку реальности является признание довербальных, неречевых аспектов мышления, делающих эту упорядоченность доступной индивиду. Заметим, что идея невыраженного в слове мышления подвергается критике в классической традиции.

Дж.Уотсоном, И. М. Сеченовым, а также М. Розенталем, П. Юдиной, В.П. Зинчен-ко", Т. Н. Журавель и др. Сторонником идеи совершения мышления преимущест.

27 венно в речи является С. Л. Рубинштейн. Позиция тождества мышления и речи отражает идею коллективного характера сознания и является одной из ключевых для.

Пенроуз Р. Тенп разума. В поисках науки о сознании. — М.-Ижевск, — 2005. — С.48−95. ~ Капра Ф. Уроки мудрости. Разговоры с замечательными людьми. — М., Киев. — С.113 — 114.

25 Розенталь М., Юдина П. статья «Язык». // Краткий философский словарь. М., Гос. изд. полит. лит., 1955.

26 Зинченко В. П. Паука о мышлении. // Психологическая наука и образование. — 2002. — № 1. — С.5−18.

27 Рубинштейн C.JI. Основы общей психологии. // Составит., комментар. А. В. Брушлинский. К.А.Абульханова-Славская. СПб.: «Питер», 2000. (См.: глава XI, «Речь».) понимания социального аспекта разума. Однако исследования в области когнито-логии доказывают значимость невербальной составляющей мышления28.

Критика идей довербального порядка реальности и недискурсивного аспекта мышления основана на философском признании первичности мира материально выраженных форм по отношению к эйдетическому миру. На эту же идею опирается критика попытки радикального конструктивизма обойтись без концептуально выраженной онтологии, критика абсолютизации конструктивистского понимания любых когнитивных феноменов и отказа от идеи восприятия «внешних данных», приводящего к признанию произвольности конструирования. Среди критиков этих «крайностей» радикального конструктивизма: Н. Гребен, Р. Нюзе, Г. Фоллмер29, лл.

Г. Хакен, Е. А. Режабек, В. А. Лекторский, Б. И. Пружинин, А. М. Улановский, Н.М.Смирнова31.

Однако именно радикальный конструктивизм подходит к исследованию актуального мышления «здесь-и-сейчас» в области становящегося бытия, которое для конкретного человека прежде всего является не социальным, а индивидуальным, телесным и материально-выраженным. Радикальный конструктивизм обращается к «психофизическим состояниям познающего субъекта», и в этом его перспективность в качестве «особой методологической программы»,.

Например: в психотерапии — нейро-лингвистическое программирование (Бендлер Р., Грин-дер Дж.), телесно-ориентированная психотехника (В.Баскаков) — в этологии (Бейтсон Гр., К. Лоренц), в психолингвистике (Горелов И.Н., Д. Слобин, Дж. Грин) — в медицине — остеопатия (Э.Стилл, Дж. Литлджоп). Идея признания довербальности определенных когнитивных процессов характерна для Ж. Ж. Пиаже, А. Эйнштейна, С. Кофера, У. Джеймса, Л. С. Выгодского (см. об этом: Слобин Д., Грии Дж. Психолингвистика. — М.: Комкнпга, 2006. — С.167−173.).

29 См. обзор зарубежной критики: Кезин А. В. Радикальный конструктивизм: познание «в пещере». // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. № 4, 2004, С. 3−24.

30 Режабек Е. А. Радикальный конструктивизм: критический взгляд // Вопросы философии. 2006, № 8.

31 Конструктивизм в эпистемологии и науках о человеке (материалы «круглого стола»). Участники: Лекторский В. А., Петренко В. Ф., Пружинин Б. И., Князева Е. Н., Розов М. А. // Вопросы философии. 2008, № 3, С. 3−36. по мнению Б. И. Пружинина Мышление всегда укоренено в телесности индивида — даже в том случае, если индивид, мыслящий «здесь-и-сейчас» находится в интенсивном социальном вербальном взаимодействии. Эта мысль характерна не только для конструктивистской философии. Например, К. А. Зуев,.

Е.Л.Кротков, исследующие рациональное мышление, пишут о том, что мысли и «витальные импульсы» (по сути, «состояния тела») — образуют сплав, рефлексивный анализ которого служит продвижению ratio человека на пути его развития и гармонизации индивидуального и социального бытия. Поэтому, осознавая важность данной темы, в нашей работе мы обращаемся к анализу телесного аспекта разума.

Существенный вклад в развитие проблемного поля эволюции разума человека в XX в. вносят философская антропология, экзистенциализм, радикальный конструктивизм, кибернетическая эпистемология, психоанализ. Они подготовили общее понимание и методологические инструменты для описания человека как индивидуального, телесно-воплощенного существа, которому в непосредственном переживании доступно измерение актуального бытия — подлинная экзистенция. Но именно в философской антропологии и экзистенциализме предметом рефлексии выступает не бытие как таковое, а проблема понимания смысла человеческого бытия — в контексте того, что любая «философия» есть исследование структур человеческого опыта34.

Представляется, что современные эпистемологические поиски направлены на то, чтобы предложить человеку наиболее гибкие модели взаимодействия. Поэтому в.

32 Там же, С.22−23.

33 Зуев К. А., Кротков E.JI. Парадигма мышления и границы рациональности. // Общественные науки. 2001, № 1, С. 113−114.

34 В XX в. развитие философской антропологии опирается на идею многоуровневости человеческого бытия, а также идеи «чувственного порыва», «всежизни», «логики чувств» М. Шелера- «телесности» и «эксцентричности» человеческой природы Г. Плеснерасущностной «недостаточности» и, в связи с этим, открытости и нередуцируемости природы человека А. Гелена (См.: Проблема человека в западной философии: Переводы / Сост. П.С. ГуревичаОбщ. ред. Ю. Н. Попова. — М., 1988.) качестве ключевой позиции «агента познания» рассматривается не абсолютный субъект классической философии, а конкретный человек, который в качестве критеп с рия истинности своего выбора использует не только легитимные правила, но, в первую очередь, свой собственный индивидуальный ответственный разум, включенный в ситуацию становящегося бытия.

Чтобы идея внутренней ответственности индивида — вне нерефлексивного следования «сакральному» тексту социально-легитимных правил — стала действительным инструментом саморегуляции общественного сознания, необходимо признание:

• наличия актуального «скрытого уровня» порядка — по сути, признание того, что мир имеет невыразимый (в языке) аспект наряду с выразимым;

• принципиальной невозможности создания нормативного текста даже очень высокого уровня сложности в качестве инструкции к совершению выбора в актуальном бытии «здесь-и-сейчас»;

• того, что с этим уровнем порядка может иметь дело только конкретный человек, обладающий способностью совершать выбор и нести за него личную ответственность. Это обусловлено наличием у индивида «тела», которое, в отличие от всеобщего «бестелесного» интеллекта, имеет цель — поддержание конкретной уникальной жизни;

• того, что в практике наряду с цифровыми — дискурсивными технологиями в сфере человеческой коммуникации в XX — XXI вв. развиваются опирающиеся на телесный аспект разума гуманитарные (аналоговые) технологии (связанные с управлением индивидуальным и массовым сознанием). Чтобы описать двойственную телесную и понятийно-логическую природу разума, автор исследования формулирует аналогово-цифровую концепцию разума. Термины «аналоговый» и «цифровой» применительно к мышлению и коммуникации заимствованы из технических наук. «Аналоговый» обозначает параметр, непрерывно изменяющийся во времени, «цифровой» обозначает дис.

35 Легитимные правила мышления разрабатывает наука, но они определяются, в том числе, в связи с законами общественной морали, традициями национальной культуры, особенностями социальных институтов для различных групп общества, определяются спецификой профессиональной деятельности и т. д. кретные изменения. Примером аналогового непрерывного параметра в области восприятия может служить самоощущение человеком внутреннего состояния как состояния «здоровья», когда оно колеблется в пределах так называемой нормы. Примером аналоговых понятий в науке могут служить: «электромаг.

1*7 нитное поле" в физике — «ресурсное состояние» в психологии — «хаос» в си.

38 нергетике. Соответственно, существуют параметры, изменяющиеся квантованным, «цифровым» образом: в сфере коммуникации таким примером может служить речь, состоящая из отдельных логически обоснованных суждений, выражающая определенные мысли и чувства.

Аналогово-цифровой подход дает возможность рассматривать эволюцию разума как проблему эпистемологии. Пока индивидуальный, телесный (аналоговый)39 аспект разума не концептуализирован в рамках эпистемологии, его эволюция является частным делом каждой личности и не является идеей, осознаваемой на уровне социального мышления и познания. Концептуализация т. е.

36 Аналоговый аспект присущ и теоретическому знанию. Если понятие выражает собой идею непрерывности, то его логично назвать «аналоговым». Например, понятие «поля».

A. Эйнштейн так описывает непрерывность, фиксируемую в понятии «поля»: «Путем расширения понятия физического объекта можно представить себе также объекты, к которым нельзя применить понятие движения. Эти объекты нельзя мыслить состоящими из частиц, поведение каждой из которых поддается исследованию во времени». См.: Эйнштейн А. Эфир и теория относительности// Собр. научных трудов в 4-х гг. T.l. М., Наука, 1964, С. 686.

37 «Ресурсное состояние — состояние человека в целом, позволяющее ему быть эффективным в достижении результата». См.: Путеводитель по НЛП: Толковый словарь терминов / Сост.

B.В. Морозов. Челябинск, 2001, С. 157.

38 О хаосе как характеристике системы целого, т. е. на уровне ее непрерывности: «Исходная неупорядоченность анализируемых сред определяется Г. Николисом и И. Пригожиным как „хаотическая динамика“, причем в данном случае речь идет о хаотическом поведении не элементов, но всей системы, понятой в качестве целого». См.: Можейко М. А. Синергетика// Новейший философский словарь: 3-е изд., испр. Минск, 1998.

39 Начало исследованию аналоговой коммуникации у животных и людей положила кибернетическая эпистемология Гр. Бейтсона. Аналоговый (применительно к разуму индивида): телесный, уникальный, присущий только этому конкретному индивиду как аутопоэтнческому (самовоспроизводящемуся) целому. лесного аспекта разума, предпринимаемая в диссертационном исследовании, осуществлена в связи с задачей выведения идеи телесного аспекта разума в «светлую», социально-значимую область знания — сферу понятийного интеллекта как системного коммуникативного разума человеческого сообщества.

Исходя из такого понимания основного круга идей работы, сформулированы объект, предмет и цель исследования.

Объект исследования: взаимосвязь понятийно-интеллектуального и телесно-чувственного элементов разума человека.

Предмет исследования: эволюция связи социального (дискурсивного) и индивидуального (допредикативного) уровней знания и выяснение эпистемологической функции телесного аспекта разума индивида.

Цель исследования. Формирование философского представления о разуме индивида как целостности, обладающей способностью онтогенетической эволюции — не только в области становления понятийного интеллекта (основы теоретического мышления), но и в сфере развития телесного аспекта разума, отвечающего за самосозидание человека как живого аутопоэтического существа.

Достижение основной цели работы осуществляется в ходе решения следующих исследовательских задач:

1. Формирование целостной концепции, связывающей в едином методологическом пространстве осознаваемое телесное восприятие и знаково-символическое понятийное описание мира. Концепция позволяет рассматривать разум индивида как его эволюционирующую способность. Развитие разума зависит от понимания индивидом взаимосвязи автаркического 40 (своего внутреннего) и социально-значимого (интерсубъективного) знания.

40 Автаркический (от греч. аитарю]с) — «самостоятельный, независимый, имеющий в самом себе достаточно сил или все необходимое». (См.: Вейсман А. Д. Греческо-русский словарь. -Репринт V-ro изд. 1899 г. Греко-латинского кабинета Шичалина Ю. А. — М., 1991. С. 196, 222, 225.) Автаркия — самоудовлетворение, независимость от всех вещей внешнего мира или других людей (Платон, Аристотель), жизненный идеал киренаиков и стоиков. Мудрецу-стоику «достаточно самого себя». (См: Солодовников С. Ю. статья «Автаркия» // История философии: Энциклопедия. — Мн., 1999).

2. Концептуализация в рамках методологии радикального конструктивизма деятельности разума как включающей телесный, индивидуально-экзистенциальный (континуальный, аналоговый) и понятийный, коммуникативно-социальный (дискретный, цифровой) компоненты.

3. Проблематизация дискурсивного аспекта разума не только как коммуникативного инструмента познания и конструирования интерсубъективной социальной реальности, но и как инструмента самосознания социума, неспособного выразить уникальное аутопоэтическое знание индивида.

4. Феноменологическое описание познавательного акта в контексте экзистенциального выбора и ответственности индивида — как условий эволюции разума.

5. Описание структуры (эйдоса) тела как предела эволюционного развития разума индивида в рамках представления о человеке как микрокосме, включенном в макрокосм универсума.

6. Формирование познавательной позиции индивида — «участника» актуального бытия наряду с феноменом «личности», выражающей в структуре знания индивида о самом себе познавательную позицию социума.

7. Определение области знания, которое описывает абстрактный уровень телесно-чувственного опыта, и определение области проявления этого опыта — в позиции человека как «участника» актуального бытия.

8. Описание нового образа субъекта познания, складывающегося в соответствии с современными эпистемологическими тенденциями.

Методологическая основа исследования. Концептуальной основой для реализации цели и задач исследования выступают идеи радикального конструктивизма: знания как результата активной конструирующей познавательной деятельности субъекта, которая служит для организации опыта, а не для описания онтологической реальностизнания о мире, формируемого субъектом познания в рамках целей выживания и самовоспроизводства (аутопоэзиса) 41. В связи с этими идеями, разум индивида понимается как целостность, имеющая абстрактную направленность — «быть», «существовать», в рамках которой происходит конструирование любых, более конкретных форм знания о мире и о человеке. Методоло Имеется ввиду концепция аутопоэзиса У. Матураны и Ф. Варелы. См.: МатуранаУ., Варела Ф. Древо познания. — М., 2001. гическое значение приобретает выделение телесного аспекта разума индивида, удерживающего познавательную деятельность человека в рамках задачи аутопо-эзиса. Анализ телесного аспекта разума позволяет выделить всеобщие абстрактные формы экзистенции — трансцендентальные чувства, выражающие пределы самосозидания индивида — его аутопоэзиса. Феноменологическое самообнаружение разума основывается на действии его имманентной структуры, открывающейся в историческом процессе.

Одним из оснований работы выступает принцип единства теоретического и исторического, реализующийся как историко-культурная изменчивость структуры знания в рамках идеи бесконечности и безграничности познания. Другое основание — признание принципа единства универсума, реализующееся в раскрытии тем единства континуума сознания-тела, кибернетической связи объективной реальности и структуры знания (эпистемы), а также системообразующей роли интерпретации реальности в восприятии человеком мира. Феноменологическое понимание принципа единства универсума как имманентной данности мира сознанию в качестве интенциональной предметности и кибернетическое его понимание как единства внутренней и внешней информационных систем восприятия организма, связанных по принципу обратной связи, дополняют друг друга. Субъективно-трансцендентальный, основанный на логической интроспекции, и объективно-системный, основанный на достижениях естественных наук (прежде всего, биологии), методологические подходы снимают дихотомию материи и духа, что является ключевым моментом развития человеческого разума как самосознания культуры. Феноменологический анализ восприятия служит в работе методологическим основанием описания индивидуально ориентированной эпистемологии.

Разум признает свою формообразующую деятельность в воспринимаемой «реальности, что отражается в создании методологий, преодолевающих дихотомию субъекта и объекта познания. В науке это находит выражение в методологических идеях: принципе дополнительности Н. Бора, роли «наблюдателя» в образовании неклассической физической картины мира, а также формирующейся в современном познании идее «лазерной парадигмы» (Б.Бом, В. И. Аршинов, Я. Свирский, М. Лайтман). В разделе исследования, посвященного феноменологическому анализу эйдетики тела, используется методология современной когнитологии и психологии43.

Научная новизна исследования. В работе предложен подход к разуму как целостности, имеющей дискретный и континуальный аспекты, который позволяет объединить дискурсивное, понятийное знание-описание реальности и ситуативное (в смысле экзистенциальных ситуаций К. Ясперса), невыразимое, «эзотерическое» знание-переживание актуального момента. Первое сконструировано социумом, второе составляет экзистенциальное основание бытия индивида и определяет уникальность его «внутренней жизни». Этим обусловлена новизна исследования, сформулированная в следующих пунктах:

1. Признавая ориентацию западной эпистемологии XX в. на бессубъектность 44, предлагается развивать иную эпистемологическую модель — в русле понимания субъекта познания как субъекта самовоспроизводящей (аутопоэтической) деятельности. Это деятельность, в которой происходит процесс познания-конструирования реальности45. Данная модель формируется в направлении, от.

42 Лазерная парадигма — нестрогое понятие, используемое для описания современной рациональности Д. Бомом, В. И. Аршиновым, Я.Свирским. М.Лайтманом. См.: В. И. Аршинов, М. Лайтман, Я. И. Свирский. Сфирот познания. — М., 2007 — С.81−86.

43 Конкретно, методология пейролингвистического программирования. См. о нем: Баксан-ский О.Е., Кучер Е. Н. Когнитивные науки: от познания к действию. — М.: КомКнига, 2005. -184 с.

44 Имеется в виду смещение внимания с субъекта (классической парадигмы субъект-объектных отношений в познании) на интенциопальность сознания — в феноменологии (Э. Гуссерль) — на безличный текст — в структурализме (Р. Барт) — на культурно-исторические «эпистемы» (М. Фуко) — на индивидуальность как событие (Ж. Делез).

45 Идея «субъектности» знания принадлежит отечественному деятелыюстному подходу в познании, см.: Батищев Г. С. Единство деятельности и общения // Принципы материалистической диалектики как теории познания. М., Наука, 1984; Леонтьев А. А. Деятельный ум (Деятельность, Знак, Личность). М., 2001; Щедровнцкий Г. П. На досках. М., 2004. личном от возвращения к абсолютному субъекту классической гносеологии, а также «воскрешения субъекта», предпринятого в поздних работах М. Фуко и Ж. Дерриды, как вторичного по отношению к непосредственно переживаемому опыту нарративного единства46. Наряду с текстом как ведущей формой современного познания предлагается рассмотреть телесность человека в качестве относительно нового типа знания. Телесность проявляется в процессе познания как состояние континуума существования-сознания индивида в каждый момент времени «здесь-и-сейчас». Эволюция разума человека как индивида состоит в этом случае в развитии телесного аспекта знания самим индивидом для самого себя, в поиске путем разумного осознания наилучших, с точки зрения аутопоэзиса индивида и его баланса со средой, экзистенциальных состояний. При этом телесный аспект разума индивида — субъекта познания понимается как актуализированный в ситуации «здесь-и-сейчас» источник и предел любого дискурсивного смысла и значения.

2. Определена эпистемологическая функция находящегося за границей языка ненаучного, неточного знания (JI. Витгенштейн)47 в рамках эпистемологии индивида. Неточное знание рассмотрено не как результат когнитивной недостаточности или принципиальной «сокрытости» истины бытия от человеческого сознания, а как эпистемологически релевантный инструмент осознания реальности в позиции восприятия индивида «здесь-и-сейчас». Неточное знание в качестве функции мышления может служить основанием действия, совершаемого индивидом в актуальном бытии («вот-бытии»).

3. В рамках методологии исследования, использующей эпистемологический и феноменологический подходы к разуму, выявлена взаимосвязь понятийного — эксплицитного и телесного — имплицитного аспектов разума. Телесный имплицитный.

46 Примером создания вторичной субъектной позиции внутри текста является работа Р. Барта, которая так и называется: «Ролан Барт о Ролане Барте» (1975).

47 Рассуждения о пользе «нечеткого», «расплывчатого» знания см.: Витгенштейн J1. Философские исследования (Пункт 71.) // Философские работы. Ч. 1. / Пер. с нем. и сост. М. С. Козлова. М., 1994. С. 113. аспект разума (и знания) выражается через континуальный, экзистенциально переживаемый смысл. Этот смысл определяет границы дискретного, дискурсивного проявления внутреннего индивидуального понимания, то есть, в конечном счете, пределы развития объективной структуры знания индивида.

4. Переосмыслено понимание системообразующей для социума функции «письменного текста» как ограничивающего развитие индивидуального разума механизма воспроизводства культуры. (Письменный текст — это «сакральный текст» современности, который программирует восприятие индивида как представителя массы на нерефлексивное принятие выраженной в нем позиции).

5. Предложено объяснение и вариант преодоления дихотомии социального понятийного и индивидуального «эзотерического» знания как принадлежащих различным логическим уровням реальности, соответственно — коммуникативному интерсубъективному уровню реальности социума и экзистенциальному уровню бытия индивида, на котором он, как и на аутопоэтическом уровне, «когнитивно одинок» 48. Преодоление дихотомии происходит благодаря осознанию индивидом тела как сферы экзистенциального выбора, задающего пределы не только аутопоэзиса индивида как атома жизни, но и его коммуникации в качестве социального существа.

Положения, выносимые на защиту. 1. В соответствии с задачей формирования целостной концепции разума, предложена его аналогово-цифровая Komfenifim, сформулированная на основании разработок современной когнитологии49. Она объединяет понятийно.

48 «Согласно фон Фёрстеру, мы не отражаем, а изобретаем, конструируем мир. Поскольку мир есть наше изобретение, то каждый из нас когнитивно одинок. каждый из нас воспринимает и осмысливает мир в меру своих собственных когнитивных возможностей. Каждый конструирует свою реальность». См.: Князева Е. Н. Природа инноваций и некоторые проблемы инновационного управления // Управление: социально-философские проблемы методологии и практики. СПб.: Книжный дом, 2005. С. 98−130.

49 См.: Баксанский О. Е., Кучер Е. Н. Когнитивные науки: от познания к действию. М., Ком-Книга, 2005; Дштс Р. Стратегии гениев. В 3-х тт. (Аристотель. Эйнштейн, Фрейд и др.) / Пер. с англ. М., Незав. фирм. «Класс», 1998; Бенд. нер Р., Гриндер Д. Структура магии. В 2-х интеллектуальный и телесный аспекты разума и обеспечивает релевантный язык описания эволюции разума индивида. Концепция позволяет решать вопрос об отношении «телесного, материального» и «символического» как о взаимосвязи двух абстрактно-логических уровней разума — единой способности человека к осознанию различий. С их помощью человек, будучи живым автономным индивидом и, одновременно, элементом социальной системы, конструирует в восприятии природно-материальный и социальный миры. Термин «разум» фиксирует единство осознания индивидом двух видов феноменов. Первый — феномены, конституируемые опосредованно, при помощи языка, когда восприятие находится в позиции понятийного интеллекта. И второй — переживаемые непосредственно, в качестве осмысливаемых только самим индивидом внутренних, телесных его состояний, когда восприятие находится в позиции актуального бытия «здесь-и-сейчас».

2. В рамках конструктивистского подхода, в соответствии с аналогово-цифровой концепцией разума обосновано представление о континуальном, аналоговом аспекте следующих феноменов — естественного языка, теоретического знания, познания как когнитивной деятельности и коммуникации как инструмента конструирования интерсубъективной реальности. Аналоговый аспект естественного языка проявляется в «континуальных» формах, противоположных по способу передачи смысла «дискретным» логическим формам — то есть, в формах метафоры, мифа, притчи, пословицы и т. д. Аналоговый аспект теоретического знания выражается в понятиях, фиксирующих идею «непрерывности"50. В качестве аналоговых форм познания как когнитивной деятельности определяются экзистенциальный выбор, принятие ответственности, осознание состояния тела как источника формирования дискурсивного смысла. К аналоговым формам коммуникации относятся недискурсивные телесно выратт. Т. 2. Книга о коммуникации и изменениях / Пер. с англ. М., Прайм-Еврознак, 2004; и др. работы авторов.

50 Примеры аналоговых понятий в науке приведены в примечаниях 34−37 на С. 18 данного исследования. женные феномены. В рамках данного подхода любой описываемый сознанием феномен мыслится как результат конструирующей деятельности разума, включающей не только знаково-цифровой, дискретный, но и аналоговый, континуальный компоненты.

3. На основании исследования социально-коммуникативной природы языка сделан вывод о том, что знание, гшеющее дискурсивное знакоео-цифровое выражение, по определению предназначено для «Другого» как представителя множества индивидов, составляющих социум. Поэтому дискурсивная знаково-1{ифровая форма не может выражать предназначенное только «для внутреннего употребления» уникальное аутопоэтическое знание 51, которым обладает каждый индивид. Наука, как и любой язык, социальна в том смысле, что ориентирована на установление законов, имеющих всеобщий характер. Они проявляют свой смысл в сфере коммуникативного аспекта разума, с помощью которого взаимодействует, порождает научное описание реальности и поддерживает свое существование «система целого» — социум. В этом смысле эпистемология понятийного (научного) знания определяется как социально ориентированная и, следовательно, не учитывающая уникальный аспект знания индивида. Данная специфическая ограниченность знания может быть преодолена благодаря развитию телесного (аутопоэтического) аспекта разума индивида.

4. На основании феноменологического анализа взаимосвязи структуры «я» (личности) и «времени» (как структуры сознания) в работе описаны две ключевые позиции, из которых индивид осуществляет познание: «наблюдателя» и «участника» актуального бытия. Первая принадлежит классической субъект-объектной парадигме познания, вторая — неклассическому экзистенциально-феноменологическому подходу и опирается на идею «вот-бытия», Dasein (М. Хайдеггера). «Личность» как фокус социального знания в структуре по.

51 Аутопоэтическое знание индивида — это знание им диапазона своих собственных «внутренних» состояний тела и ума как единого целогооно включает умение регулировал ь свои состояния в целях аутопоэзиса — самовоспроизводства живого организма (термин У. Мату-раны и Ф. Варелы). знающего субъекта (индивида) является выражением экзистенциальной позиции «наблюдателя». Экзистенциальная позиция «участника» в конкретной ситуации позволяет индивиду составлять с процессуальным аспектом бытия единое целое — в сфере внутреннего, уникального понимания ситуации. Это исключает рассмотрение ее в режиме линейного времени «наблюдения». Успешное развитие каждой актуальной ситуации становится условием аутопоэзиса 52, то есть самовоспроизводства индивида. И, следовательно, становится тем, за что он должен принять «ответственность» и по поводу чего он должен осуществить «выбор». Телесный (аналоговый) аспект разума вовлечен в актуальную ситуацию на уровне контекста: вслед за изменением ситуации меняется «состояние тела», выражающее ее экзистенциальный смысл. Понятийный интеллект осуществляет дискурсивное структурирование ситуации: описывает ее и на этой основе формулирует решения, тем самым встраивая индивида в социальное взаимодействие. Позиции «участника» ситуации (события бытия) и «наблюдателя» дополняют друг друга, позволяя индивидуальному разуму осуществлять уникальные выборы и встраивать их в интерсубъективную коммуникацию.

5. В работе сформировано представление о «выборе» и «ответственности» конкретного индивида как об экзистенциальных основаниях познавательного акта. Познающий разум индивида, действуя ответственно, осознанно поддерживает свой аутопоэзис и связанный с ним аутопоэзис природной и культурной сред обитания. Индивид как конкретное лицо ограничен историческими обстоятельствами своей жизни, но экзистенциально свободен в выборе: он всегда может выбрать ответственное отношение к миру как предмету познания. Поэтому экзистетщиалъный выбор рассматривается как важнейшее условие эво.

52 Об аутопоэзисе см.: Матурана У., Варела Ф. Древо познания. М., Прогресс-Традиция, 2001.

53 Например, с точки зрения Д. Т. Судзуки, познание может разрушить реальность и человека, а может сделать человека более гармоничным, более соответствующим в понимании Дзен природе мира. См. об этом: Судзуки Д. Т. Лекции по Дзэн-буддизму. М., Ассоциация молодых ученых, 1990. С. 13−14. тоции индивидуального разума. Он является точкой, в которой индивид имеет возможность осознать себя свободным в любой момент своей жизни. Понимаемая таким образом свобода выбора определяет границы познавательной активности индивида как «атома жизни» и служит отправным пунктом формирования «воспринимаемой реальности».

Экзистенциальный выбор определен в работе как эпистемологическая функция телесно воплощенного разума индивида. Понятийный (всеобщий) разум как способность к формированию теоретических конструкций (схем, технологий) не имеет критерия для совершения между этими конструкциями практического выбора. В случае их логической непротиворечивости для понятийного интеллекта они равнозначны. Напротив, «тело» как проявление живого, осознающего свои состояния, аналогового аспекта разума конститутивно обладает способностью выбора. Потому что тело, в отличие от интеллекта, непосредственно осознает контекстуальную цель — сохранение жизни. Эпистемоло-гически — оно представляет собой «тело выбора». Таким образом, осознание «состояния тела» является эпистемологическим механизмом ответственности как отправного пункта познания-конструирования реальности. 6. В исследовании сформулирована идея эйдоса тела как совокупности оптимальных с точки зрения осуществления аутопоэзиса состояний, осознаваемых индивидом во внутреннем измерении своего восприятия — «вот-бытия» (Dasein). Эйдетические состояния тела (как «моего тела» — Leib, Э. Гуссерля) не могут быть описаны понятийным интеллектом так, чтобы описание послужило полезным знанием для «Другого» («Другого — Я» Э. Гуссерля), так как они недоступны наблюдению с помощью понятийного интеллекта — с общечеловеческой познавательной позиции. Эйдетические состояния тела задают абсолютную границу восприятия индивида — нередуцируемое к тексту осознание индивидуальных пределов телесного состояния в рамках воспроизводства жизни.

Не являясь адекватно выразимой дискурсивно, эйдетика тела индивида имеет объективную, общую для человека структуру, поскольку тело ограничено специфической человеческой морфологией, а также материальностью универсума. Осознание эйдоса тела представляет общее, универсальное положение разума человека, которое, тем не менее, достигается каждым индивидуально, в процессе исследования своих собственных оптимальных состояний. Освоение этих наилучших для жизни состояний позволяет индивиду полнее выразить смысл своего собственного уникального существования: в совершаемых выборах, поступках, текстах. Эволюция разума индивида, с этой точки зрения, не только включает традиционное развитие понятийного интеллекта, но и:

• представляет собой индивидуальный недискурсивный процесс освоения эффективных, с точки зрения аутопоэзиса, состояний тела индивида;

• основана на осознанном использовании индивидом телесного аспекта разума;

• имеет целью закрепление эйдетических состояний тела в качестве базового контекста, способствующего гармонии познавательной деятельности человека.

Достижение стабильности эйдетических состояний тела синхронизирует процесс познания-конструирования реальности с аутопоэзисом индивида, а в масштабах сообщества делает познание созидательным на уровне его эпистемологии (цели и инструментов).

7. В работе обосновано представление о тедесно-осознаваемом трансцендентальном не-дискурсивном уровне порядка живого, познающего мир организма. Это представление является следствием признания эйдоса тела в качестве наилучшего (с точки зрения выживания индивида и сообщества) контекста, в котором может проходить познавательная деятельность индивида. В данном контексте процессы познания и аутопоэзиса синхронизируются в рамках цели самотворения индивида как живого мыслящего существа. Достигая осознания внутренних оптимальных условий аутопоэзиса, тело как материально-выраженное, живое целое синхронизируется с природными процессами «здесь-и-сейчас». Телесный аспект разума как сфера спонтанных, не подготавливаемых понятийным интеллектом изменений и как источник новизны занимает базовую позицию в актуальном познании-конструировании реальности индивида. Понятийный интеллект индивида в этом случае выступает в качестве основного инструмента познания как социального процесса. Спонтанные изменения в восприятии индивида происходят синхронно с изменениями универсума как, в первую очередь, материального, воплощенного целого — природной среды обитания человека. Универсум как кибернетическая система обратных связей, охватывающих множество процессов, явлений, живых существ, выступает актуальным, постоянно обновляющимся и поэтому принципиально неописываемым порядком. Кибернетический порядок определяет состояние телесного аспекта разума индивида, который, в свою очередь, выполняя свою задачу воспроизводства жизни, влияет на этот порядок сам. Стремление живого организма существовать, сохраняя свою автономность, выступает частью этого порядка, проявляющегося, в данном случае, как свобода. Свобода определена как интенциональная основа аутопоэзиса — отсутствие внешних причин, заставляющих индивида стремиться к выражению своей уникальной позиции в бытии на уровне жизни.

8. В рамках концепции телесного аспекта разума предложено в качестве субъекта познания рассматривать эмпирического, живого «конкретного индивида», развивающего как дискурсивную социальную форму знания 54, так и индивидуальный телесный его аспект. Новый образ субъекта познания является результатом анализа современных эпистемологических тенденций. Во-первых — применения к исследованию познания междисциплинарных методологий, рассматривающих сложные саморегулирующиеся системы (кибернетического подхода, теории систем, синергетики 55). Во-вторых — нового понимания разума как не только понятийно-интеллектуального, но и телесного феномена, подготовленного феноменологией, экзистенциализмом, конструктивистским направлением философии, а также конструктивистской по духу методологией современной психологии и организационного консалтинга.

Теоретическая и практическая значимость. Материалы работы могут быть использованы как теоретический фундамент для рассмотрения отдельных проблем эпистемологии, феноменологии, когнитологии. Основные положения работы служат описанию становящейся эпистемологической парадигмы в контексте синтеза классической, социально ориентированной субъект-объектной модели познания и новой неклассической эпистемологии, в которой позицию субъекта познания занимает конкретный индивид как ментально-телесное целое, обладающее ценностным личностным знанием. Предлагаемые в исследовании концептуальные разработки могут способствовать установлению диалога.

54 То есть, законы и инструменты понятийно-логического мышления.

55 По замечанию B.C. Степина, «исследования сложных саморегулирующихся систем особенно активизировались с возникновением кибернетики, теории информации и теории систем». Стетш B.C. Саморазвивающиеся системы и философия синергетики. // Матер, между-народн. конф. «Путь в будущее — наука, глобальные проблемы, мечты и надежды». М., Инст-т прикладн. матем. им. М. В. Келдыша РАН. 26−28 ноября, 2007. между западными и восточными философскими традициями. Прикладное значение представленных идей состоит в возможности построения различных эйдетических моделей эволюции разума человека, а также описания аналоговых технологий, применяемых в психологии, организационном консалтинге и современной медицине.

Результаты работы могут быть использованы для формирования учебных программ по теории познания, философской антропологии и онтологии.

Апробация работы. Материалы диссертации легли в основу лекционных курсов, читавшихся на кафедрах моделирования организационно-управленческой деятельности и социальных коммуникаций (1995;1999, 20 042 005 гг.) Поволжской академии государственной службы, а также на кафедре философии Саратовской государственной академии права им. Д. И. Курского (1993;2005).

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в монографии автора «Эволюция разума человека как эпистемологическая проблема» (2008), а также четырех монографиях, написанных в соавторстве (2002;2007 гг.) — в ряде научных статей и, в том числе, восьми статьях в сборниках, включённых в реестр Высшей аттестационной комиссии Министерства образования и науки Российской Федерации.

Материалы диссертации были представлены на российских научных конференциях, среди которых: Региональная межвузовская конференция «Молодежь и будущее России» (Саратов, 1997) — Зимний методологический семинар «Конфликты в условиях становления гражданского общества» (Свердловск, 2000) — IV Торчиновские чтения: религиоведение и востоковедение. (Санкт-Петербург, 2007). Международные конференции: Третья международная конференция «Нелинейная динамика открытых систем в гуманитарных и общественных науках» (Саратов, 2002) — Международная конференция «XXI век: на пути к единому человечеству» (Москва, 2003) — IV Российский философский конгресс «Философия и будущее цивилизации» (Москва, 2005) — Международная научная конференция «Современная онтология II: Бытие как центральная проблема онтологии» (Санкт-Петербург, 2007) — IV международная научная конференция: «Философия ценностей: религия, право, мораль в современной России» (Курган, 2008) — Международная научная конференция «Современная онтология III: Категория взаимодействия» (Санкт-Петербург, 2008).

Диссертация прошла обсуждение и была рекомендована к защите на заседании кафедры философии Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации» от 26.06.2008 (протокол № 10) и принята к защите на заседании диссертационного совета Д-502.006.07 Федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации» от 2.07.2008 (протокол № 7).

Структура работы. Структура работа отражает цель и логику решения исследовательских задач. Диссертация состоит из введения, четырех глав, включающих пятнадцать параграфов, и заключения.

ВЫВОДЫ ЧЕТВЕРТОЙ ГЛАВЫ. Глава посвящена конкретизации роли, которую выполняет аналоговое допредикативное знание в процессе становления бытия и эволюции разума человека. В современном познании для эволюции разума необходимо осознание и концептуализация аналогового телесного аспекта знания, поскольку знание (с точки зрения радикального конструктивизма, кибернетической эпистемологии и феноменологии восприятия) не только описывает реальность, но и конструирует ее социальный и материально-физический образ при помощи дискурса, смысловые границы которого определены состоянием тела индивида (как члена сообщества).

Для развития осознания состояния тела как источника ключевых смыслов, в рамках которых происходит самоорганизация предметной реальности, представляется необходимым ввести в феноменологию восприятия понятие «разума», подобное, по методологической роли, творящему мир древнегреческому Нусу и объединяющее дискурсивный (коммуникативно-социальный) и допредикативный (телесно-индивидуальный) свои аспекты. Парадигмальное единство научных идей — «прозрения материи» И. Пригожина, «синхронистич-ности», «плеромы» и «креатуры» К. Г. Юнга, «нелокальности» Н. Бора, «ненарушимой целостности вселенной» и «срытого уровня порядка» Д. Бома — заключается в признании трансцендентного уровня порядка универсума, который, с нашей точки зрения, имеет отражение в аналоговом порядке разума, трансцендентном языку. Эти концепции описывают невыразимую актуальную упорядоченность универсума как основание многочисленных знаково-цифровых ее порядков, являющихся ограниченными конструкциями познающего социального разума человека, сформированными в целях строительства реальности, пригодной для жизни рода.

Трансцендентальный аналоговый порядок разума отражен в структуре эйдоса тела — совокупности базовых состояний, чьи смысловые границы создают условия аутопоэзиса — жизни индивида. Осуществляемый на основании свободы выбор экзистенциального состояния тела как основания познавательной деятельности, в ходе которой формируется реальность, имеет объективные пределы, в которых может существовать эта конкретная индивидуальная жизнь. Эта актуальная индивидуальность требует, чтобы пределы были найдены и осознаны индивидом изнутри — как телесные состояния, несущие смысл, понятный телу только на практике, и обеспечивающие данной индивидуальности аутопоэзис. Совокупность этих состояний составляет аналоговый порядок, поддерживающий жизнь тела.

Осознание совокупности состояний тела индивидом является условием эволюции его разума, переходящего от автоматического следования социально навязанному порядку экзистенциалов — телесных состояний (среди которых забота, вина, долг, страх, злость, отчаяние) к осознанному выбору таких состояний, которые тело осознает как лучшие для себя (свобода, игра, красота, присутствие, понимание, осознание, доверие и т. д.).

Осознанный выбор состояний позволяет проявиться эйдосу тела в реальности индивидуализированного разума: он задает смысловые границы, в рамках которых аутопоэзис индивида происходит наиболее эффективно. Достижение разумом индивида эйдетического состояния означает, одновременно, развитие его телесного осознания до возможного предела, положенного его материальной физической природой, что является абсолютной границей телесно-воплощенного разума и условием истинного познания. Социальное взаимодействие индивидов, чье осознание достигло эйдетического состояния, ключевым смыслом которого является свобода, является самоорганизущимся процессом, синхронизированным с системой материально-воплощенного универсума (космоса, природы). Следовательно, такая социальная организация не является ориентированной на сакральный Текст и не регулируется письменным законом: инструментом регулирования взаимодействий является спонтанное осознание индивидами актуального бытия в горизонте абстрактной цели — индивидуальной жизни.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В культурном прошлом человека, перешагнувшего мифологическое время, опора на индивидуальность в процессе познания была всегда: история идей, ставших парадигматическими для целых эпох, связана с историей личностей, их сформулировавших: от философии Платона до синергетики И.Пригожина. Но при этом, индивидуальный телесный аспект разума в греко-европейском познании не играл, в отличие от восточной практической философии (буддизма, даосизма, суфизма), заметной роли. Для западной культуры знание всегда было связано с языком: понятие «логос» выступает как символ рационалистической культуры Запада. «Западное» знание отчуждено от личности (и от тела) в качестве «системы» умозаключений (особым образом организованного языка, рассматриваемого в отрыве от актуального носителя и конкретной ситуации — события бытия). В отличие от западного, знание в восточной философии и культуре неотделимо от своего носителя — мудреца, Просветленного, Будды и, в качестве правильного телесного состояния266, наработанного в течение многолетней практики ментально-телесных упражнений, имеет дискурсивно невыразимый характер. Оно служит контекстом, задающим смысл любым возможным умозаключениям, любым возможным «позитивным» знаниям о мире, которые можно рассматривать как осмысленные только в контексте событий бытия, в которые включен их автор — мыслящий индивид. Кроме того, телесный аспект разума или, попросту говоря, тело (а не текст письменной инструкции как принято в западном повседневном мышлении), является критерием выборов индивида. Поскольку аутопоэзис осуществляет именно тело, индивид проявляет свою монадологичность, свою автономию только тогда, когда отвечает, гарантирует правильность принятого решения, совершенного выбора своей жизнью (уровень свободного мышле.

266 Телесное состояние — понятие, разрабатываетмое нами в русле феноменологии восприятия, аналогичное понятиям: состояние духа-разума в Дзэн (Долин А.А., Попов Г. В. Кэмпо — традиция воинских искусств. — М., 1990. — С.217) и состояние слияния с Дао как истинной природой человека (Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. — Новосибирск, 1989. — С.46). ния индивида), а не ссылается на инструкции и нормы (уровень мышления социума, в котором индивид — зависимый элемент).

Восточная философия и культура рассматривают разум как понятийно-телесный феномен: для иллюстрации приведем восточную пословицу, произносимую как совет в трудных для понимания и принятия решения ситуациях: «Подумай своим животом». Разум не может быть редуцирован к «теории», поскольку подлинный смысл «теория» (насколько этот термин применим, например, к даосским текстам) получает только при правильном понимании — состоянии тела, позволяющем этот смысл уловить. Смысл в этом случае необходимо рассматривать как додискурсивное, внеязыковое ментально-физическое состояние индивида, имеющее определенную направленность. Формы мышления «теория», «система знания», «философская (научная) концепция» — являются феноменами рационалистического западного мышления, чья социально-коммуникативную сущность установлена в данном диссертационном исследовании: с их помощью через конкретную личность мыслит социум. Они также предполагают для понимания определенное телесное состояние, но его пределы ограничены не задачей индивидуального аутопоэзиса, а целями самовоспроизводства рода и воплощены в текстах правил, законов, норм и т. д., на которые ориентируется по-западному мыслящий индивид при принятии решения.

В работе сделан вывод о том, что теоретическое понятийно-интеллектуальное познание является абстрактно-логическим уровнем мышления рода, осуществляющегося как внутрисистемная коммуникация, с помощью которой происходит его аутопоэзис. Теоретическое познание накапливает ментальные культурные коды, которые при их разворачивании в практической деятельности, превращаются в технологии взаимодействия человека и природы, человека и социума. Теоретическое познание, благодаря интерсубъективной коммуникации, производит, с одной стороны, мыслящего в определенной парадигме массового субъекта, с другой стороны, определенным образом осмысленную и устроенную реальность, в которой этой субъект действует.

Матрицей знания в теоретическом познании является текстсубъектом познания — род, социумрезультатом познания — реальность техногенной цивилизации, от которой индивид одновременно ощущает зависимость и отчуждение как базовые экзистенциальные состояния (поскольку конкретный индивид с его «внутренними», «духовными» качествами не имеет признаваемой научным сообществом смысловой позиции внутри теоретического познания).

Однако научное и философское познание XX и XXI вв., стремясь описать становящуюся реальность и задаваясь вопросами о механизмах ее происхождения, создает методологии, ставящие результат исследования в зависимость от позиции «субъекта познания» и включающие «неопределенность» как важный смысловой элемент понимания и описания мира: через понятия «хаоса», «нелинейности», «непредсказуемости» и т. д. С точки зрения структуры знания, это означает признание «эпистемологического хаоса» в качестве отправной точки познания как реализации экзистенциальной свободы выбора человека. В конкретном случае, конечно, ситуация выглядит не совсем так: познающий субъект всегда включен в мыслительную традицию, но, все-таки, при этом, он осознает возможность сделать свой собственный уникальный выбор, и понимает (в XXI веке) культурно-историческую относительность традиции, отталкиваясь от которой, выбирает. Однако, по мнению автора работы, абсолютным пределом выбора является методологический «эпистемологический хаос» как телесное осознание внетеоретической природы мира, в котором человек проявляет себя как телесно-воплощенную индивидуальность, обладающую возможностью жить и умереть. Поэтому концептуальной парой к понятию эпистемологического хаоса является действующий в нем конкретный, эмпирический индивид, который в качестве живого существа, осознающего смерть, обладает необходимостью постановки абстрактной цели (жить) и возможностью совершить соответствующий выбор. На абстрактно-логическом уровне индивида конкретный человек осознает себя как разум, укорененный в живом (и смертном) теле. Поэтому определенность методологии познания является результатом смыслового выбора индивида, решающего задачу выживания (свою и своего сообщества) и фундаментом формирующейся на основании этого выбора реальности.

Таким образом, параллельно с признанием (радикальным конструктивизмом, кибернетической эпистемологией, философией психоанализа) относительности любой дискурсивно выраженной онтологии (или, шире, интерпретации реальности), гарантом стабильности воспроизведения аутопоэзиса индивида и реальности, которую он идентифицирует как свою, является сам конкретный живой индивид. Можно сказать, что индивид берет на себя функции онтологии — его ответственный, телесно-укорененный разум служит основанием и пределом всех возможных смыслов, способов поведения, суждений, интеракций между человеком и миром, при этом гарантом успешности становящейся на этой основе экзистенции человека является его собственная жизнь.

Обобщим некоторые выводы работы:

1. Современное познание постепенно совершает эпистемологический поворот от опоры на «текст» (религиозный, научный, юридический) — как устанавливающий пределы реальности онтологический гарант ее целостности — к опоре на конкретного «индивида» как абстрактно-логической позиции в бытии, в которой только и имеет место выбор, а также ответственность за него в актуальном становлении событий бытия. Только конкретный живой эмпирический индивид обладает полнотой «знания» ситуации, распределенным между его «интеллектом» и «телом», которое позволяет ему поддерживать динамическое равновесие его реальности. За эту реальность он несет ответственность, совершая спонтанные поступки как ответы на ситуативный вызов становящегося бытия. Формируется новый образ человека — не как родового существа, создающего теоретико-практические технологии (гуманитарные в том числе) самовоспроизводства социума, а как индивида, чья жизненная и познавательная активность практически совпадают и чей познавательный процесс, в первую очередь, осознанно служит его собственному аутопоэзису. Метафорой к первому, традиционному образу «социально-мыслящего» человека может служить Моисей, получающий на горе Синай скрижали для своего Народа. Метафорой ко второму — становящемуся в современной эпистемологии образу человека — JTao-Цзы, спешащий на белом буйволе покинуть пределы и правителя Поднебесной: стремящийся найти свой собственный путь свободы выбора вне догматических правил теоретических — «письменных» учений.

2. Суть поворота — в переходе от социально ориентированной к индивидуально ориентированной эпистемологии. Речь идет не о смене, а о дополнении первой эпистемологии — второй (осознанием индивидуальной ответственности, ориентацией на себя при принятии решения и т. д.). Эпистемология индивида включает в себя как элемент дискурсивную неопределенность. Она основана на понимании, что разум имеет телесный невыразимый аспект, который, одновременно, обладает специфической определенностью, принципиально невыразимой на уровне социального коммуникативного знания. Каждый человек осознает собственное телесное состояние как свое «вот-бытие» (Dasein) и не может транслировать его другому. Определенность этого состояния, по отношению к «жизни» и «смерти» как двум базовым экзистенциалам, между которыми находится весь спектр доступных человеку смыслов, задает направление всей — понятийно-интеллектуальной и практической деятельности человека. Вот почему важно для современного познания обратить целенаправленное внимание на телесные состояния как смысловой контекст интеллектуальной деятельности человека.

3. Эволюция разума, с признанием его телесного аспекта, связанного с необходимостью совершать выбор в актуальном событии бытия «здесь-и-сейчас», должна быть рассмотрена не только как эволюция идей или интеллектуальных стратегий, а как эволюция телесного аспекта разума индивида: осознаваемых состояний тела. Живое, обладающее способностью выбора, тело человека, с этой точки зрения, может быть трактовано как возможность индивидуализированного разума эволюционировать до доступных ему в материальном мире пределов. Эволюция может быть осуществлена путем практического осознания совокупности наилучших для аутопоэзиса состояний. Это так, поскольку, как показано в работе, состояние тела является контекстом выборов, которые только может совершить разум, и смыслов, которые интеллект выражает в понятиях (связь «ощущения и слова» см.: § 3.3). Индивидуальный разум, достигший «эйдоса тела» — осознания совокупности невыразимых смыслов, гармоничных, с точки зрения аутопоэзиса, телесных состояний — получает возможность использовать понятийный интеллект (ставить цели, вступать в интерсубъективное взаимодействие, мыслить теоретически) наилучшим для себя и для становящейся интерсубъективной реальности образом. Развитие разума как осознание эйдоса тела находится в сфере феноменологии индивидуального восприятия и является индивидуальным выбором человека, продиктованным предельным осознанием абстрактной цели аутопоэзиса — жизни.

4. В работе развивается, в связи с идеей телесности разума, идея невыразимого — трансцендентального параметра порядка становящейся реальности и, следовательно, утверждается невербальный характер смысла. На языке постмодернистского дискурса это есть признание реальности трансцендентального означаемого (внетекстуального онтологического гаранта осмысленности текста), в качестве которого выступает телесный аспект разума человека и материальная, связанная с ним, природа воплощенной — объективной реальности. Языковая игра, признаваемая в постмодернизме единственным источником означивания, наоборот, фундирована, с точки зрения кибернетической коммуникатив.

9СП ной эпистемологии, в телесности и материальности мира^' как двух формах осознания разумом мира: индивидуальной субъективной (Dasein, доступный только индивиду) и множественной объективной (мир «реальных» объектов, которые можно «пощупать» и как-то «назвать»).

5. В связи с признанием телесности разума, в нашей работе отчасти ставится под сомнение программное утверждение радикального конструктивизма и когни-тологии (например, нейролингвистического программирования): «Реальность — это ее описание». Действительно, в рамках социально ориентированной эпистемологии — то есть знания, которое признано в качестве такового социумом — реальным считается то, о чем наличествует соответствующий интерсубъективный договор (например, о существовании «ангелов» или, скажем, «элементарных частиц»). Однако за рамками этого договорного знания, которое, в частности, используется в качестве основы для предметно-практической деятельности и служит, таким образом, формированию реальности, лежит телесное знание, опирающееся на абстрактную структуру — предел развития индивидуального разума — эйдос тела (набор осмысленных состояний, обеспечивающих аутопоэзис). Неточность утверждения «реальность — это ее описание» состоит в его незавершенности: необходимое к нему до.

267 Материальность мира рассматривается здесь не как понятие естественных наук или философии материализма, а как обнаруживаемая восприятием человека на уровне его тела феноменальная природа мира, который можно «трогать», «вдыхать», «видеть», «слышать», «есть», «пить» и т. д. — использовать как ресурс для поддержания жизни. полнение — «но не любое, а такое, которое строится на хотя бы частичном осознании эйдоса тела — только тогда становление реальности возможно». Нужно говорить, не об истинном или ложном описании реальности, а о степени надежности становящейся реальности как функции совокупности телесных состояний ее участников-авторов описания. Это дополнение отвечает на частый упрек в солипсизме и релятивизме в адрес радикального конструктивизма. Объективный критерий существования реальности за границами «моего сознания», в условиях признания равенства интерпретаций и отсутствия онтологий, все-таки существует, но он обладает неклассическими свойствами — его нельзя обнаружить вне ситуации становления актуального бытия конкретного индивида. Классическое познание исследует уже ставшую реальность в ее данном состоянии, используя «готовые» критерии, в частности, статистически получаемое представление о «норме» (например, в медицине, для определения «здоровья» и «болезни" — в формальной логике, исследующей законы реально функционирующего, социально легитимного мышления). Неклассический «объективный» критерий проявляет себя косвенно. Если предлагаемое описание выводит тела взаимодействующих субъектов за рамки состояний, обеспечивающих аутопоэзис, индивиды и реальность погибают. Следовательно, сознание должно признать — хотя описание мира целиком произведено самим сознанием, за его пределами существует объективность, контролирующая индивида с помощью феномена смерти (индивид понимает это «телом» — телесный аспект разума осознает смерть как угрозу собственной жизни). Отсюда следует: индивид не может придумать какое угодно фантастическое описание реальности, оно должно удовлетворять нуждам аутопоэзиса (в этом состоит объективность). Поэтому мир, конечно, является произведением сознания (другой мир восприятию недоступен), но таким, которое сам индивид может использовать для поддержания собственной жизни. У разных индивидов (сообществ, культур) разные, но, безусловно, подходящие им, дискурсивные «истины», и одна общая задача — телесное выживание. Кроме того, реальность развивается, если развивается разум, ее производящий: жизнь может проходить с разной степенью интенсивности и наполненности смыслом, в зависимости от выбора индивида: эволюция разума в направлении эйдоса тела приведет к эволюции реальности и ее описания. В условиях онтологического равенства абстрактно рассматриваемых теоретических описаний реальности, доказательством несомненного объективного существования мира для сознания является его собственный опыт выживания, диктующий отказ от одних и предпочтение других описаний, и осуществляемый индивидом в актуальности событий бытия.

С поправкой на то, что «равенство» описаний реальности существует только в области теории, конструктивистский «релятивизм» обретает иной смысл — при «равенстве» теоретических конструкций критерием истинности описания становится практика. И даже удачное использование конкретного описания в конкретной ситуации не является логическим основанием его эффективности для будущих ситуаций. То, что описание «сработало», не делает его более «объективным», чем другие описания, которые тоже, возможно, «сработают» при их использовании. Радикальный конструктивизм готовит эпистемологическую почву для того, чтобы абстрактно понимаемая «объективность» могла быть дополнена, а, в некоторых случаях, заменена «точностью», приемлемостью описания в данной конкретной ситуации. Ведь уникальная ситуация всегда может потребовать изменения системы вербальных утверждений — теоретической конструкции — в целях поддержания жизни индивида и сообщества. В этом смысле не все описания реальности равны, но обнаружить это логически невозможно (если логика описаний безупречна). Однако в практике становления актуального бытия конкретный индивид стремится выбрать наиболее эффективные из них. Телесно-практический критерий выбора описаний («тело выбирает») осуществляется в измерении актуального бытия — «здесь-и-сейчас» конкретного человека. Дискурсивный же критерий истинности описания, таким образом, отнесен в будущее — выбранное описание можно считать верным post factum, если оно помогло осуществить акт аутопоэзиса. Но его нельзя механически употребить еще раз, надеясь, что оно абсолютно верно: так как бытие — это гераклитовский поток, источником которого служит, в частности, сам индивид, погруженный в коммуникацию с множеством других индивидов, процессов и явлений мира.

6. Поскольку для телесного аспекта разума индивида реальность является потоком становления — эпистемологическим хаосом, в который индивид вносит определенность при помощи своих эйдетических состояний, устремленных к абстрактно цели — жизни, трансцендентальный порядок составляет основание аутопоэзиса. То есть, порядок имманентен телесному аспекту разума индивида. Он вполне объективен (так как тело может существовать только при определенных условиях), но индивиду его еще нужно актуализировать — проявить, создать в своем собственном внутреннем понимании. Словесная интерпретация порядка имеет второстепенное значение, что создает повод для развития релятивизма теоретических концепций, однако, не отменяет объективного характера «успешности либо нет» аутопоэзиса на основании различных теорий, которые играют роль частных онтологий для отдельных индивидов и их сообществ, в том числе, научных. 7. Осознание эйдоса тела (образно говоря, «абсолютная онтология» реальности индивида) составляет предел эволюции разума индивида как автономного существа — атома жизни. Осознание находится «по ту сторону» вербальной коммуникации и теоретического мышления. Это означает возможность существования множества абстрактно равнозначных описаний этого феномена, чей смысл не исчерпывается словами. (Но не для конкретных людей и сообществ, всегда предпочитающих «свое» описание, за поддержание которого они несут ответственность). Однако, множественность описаний реальности, свойственная современной эпохе, которую можно охарактеризовать как эпоху становления «эпистемологии индивида», не может помешать развитию новой интерсубъективной реальности, целостной, хотя и не укладывающейся в единый Священный Текст (совокупность законов современного общества). Люди, одинаково понимающие смысл чего-либо в качестве невыразимого параметра порядка, имеют телесные состояния, которые «приходят в резонанс» друг с другом. Если они не держатся за свои идеи больше, чем за свою жизнь и жизнь своих соплеменников, они всегда смогут понять друг друга и договориться, чтобы построить подлинную реальность, свободную от догматических ограничений понятийного интеллекта — на основании толерантности и доверия друг к другу.

Основное направление дальнейших исследований автора данной работы определяется тем, что:

1. Наука (нейрофизиология, когнитология, феноменология восприятия) принимает факт «укорененности» разума в теле, но вопрос о том, что эта укорененность дает разуму, еще только находится в стадии постановки. Эпистемологические условия для его формулирования уже готовы. Они формируются в связи с развитием философских и когнитологических идей телесности разума (1). Радикальный конструктивизмпризнает атомарный характер жизни и ее аутопоэтическую сущность, ее самоорганизующийся характер (2). Кибернетическая эпистемология рассматривает разум как систему обратных связей, которыми связаны индивиды в экосистеме природы, где понятийный интеллект играет роль подсистемы (3). Постмодернистская философия представляет множественное бытие как состоящее из возникающих и растворяющихся в потоке становления «сингулярностей» и отрицает на этой основе возможность создания генерального описания, поскольку описание «центрирует» процесс однородного становления, следовательно, искажает его природу (4). Все эти подходы прямо или косвенно показывают: разум (порядок универсума) выходит за пределы текста, тело является его другим аспектом.

3. Эволюция аналогового телесного аспекта разума — осознанного восприятия реальности — становится возможна в результате практического освоения эйдоса тела, внутреннего осознания условий «моей» индивидуации как условий эффективности аутопоэзиса. Осознание онтологического характера индивидуации приводит в ситуации выбора к отказу от нерефлексивной опоры на дискурсивное знание, воплощенное в тексте, и признанию тотальной ответственности индивида («моей» ответственности) как основания процесса становления-конструирования реальности.

4. Новая эпистемологическая фигура, вырисовывающаяся в современном познании — индивид как живой, эмпирический субъект, ответственно действующий на основании свободного выбора в потоке становящегося бытия.