«Сутра о Нирване». Толкование японского буддийского мастера Нитирэна

Сутра о Великой Нирване1″, или «Махапаринирвана-сутра», не становилась предметом полномасштабного исследования ни для одного российского буддолога.

Вот что пишет о ней А. Н. Игнатович: «Великая (так переводится с санскрита слово „маха“) Сутра об Освобождении», большая сутра, содержащая описание перехода Будды в паринирвану и многие положения его учения. Существует две санскритские версии этой сутры: 1-я принадлежит школе сарвастивадиш^ и является переводом палийского текста- 2-я была написана на санскрите и много раз переводилась на китайский язык (впервые в 423 г. Дхармаракшей). Иногда ее называют «Сутрой о рае». Полностью отличается от палийского аналога «Махапариниббана-сутты». Санскритский оригинал не сохранился. Существует легенда, что он находился в одном из храмов Паталипутры — столицы империи Ашоки, который хотя и жил до исторического становления ' Махаяны, строил государственную политику уже по ее (а не современной ему Хинаяны) принципам (что доказывает тайную передачу Махаяны по линии преемственности, идущей напрямую от Будды • Шакъямуни, а не от Нагарджуны, который считается историческим родоначальником Махаяны). Согласно традиции, в сутре запечатлена последняя проповедь Будды Шакъямуни в этой земной жизни, в которой утверждается, что Будда в Теле Дхармы вечен и что каждое живое существо, даже самое греховное,.

Нирвана — на санкскр. буквально означает угасание. Это такое состояние полного покоя и блаженства, когда вся скверна и страсти человека полностью исчезают благодаря совершенствованию души и внутреннему созерцанию на основе правильного разума. Тех, кто достиг такого состояния, называют Буддами.. > 3 изначально обладает «природой» будды и поэтому может стать буддой. Идеологи школы Тяныпай и ее преемниц в Японии называли эту проповедь Шакьямуни «подтверждающей», поскольку Будда подтвердил в ней сокровенные истины, открытые в Лотосовой сутре" [28].

Из научных исследователей Сутры можно выделить Адама Пергамента, сделавшего в апреле 2001 года доклад на Конференции Американской Академии Религии в Сент-Пауле, озаглавленный «Махаянская Махапаринирвана-сутра: доктринальное развитие в китайском буддизме Ляньской династии». Отметим также доктора Дан Люстхауза2, который пытается проследить путь «Махапаринирвана-сутры» в Китай в своей работе «Критическое [исследование] буддизма и возвращение к истокам». По его мнению, Сутра эта, как и «Аватамсака-сутра», пришла в Китай не напрямую из Индии, а из Центральной Азии. Само по себе это утверждение не является открытием: об этом упоминают сами китайские переводчики. Однако доктор Люстхауз находит, что центрально-азиатская версия Сутры оказала влияние не только на появившуюся позднее китайскую, но и на более поздние санскритские версии. Он заключает, что именно это стало причиной различных по существу переводов Сутры на китайский, породивших споры об иччхантиках3.

Фундаментальная значимость этой Сутры неоднократно подчеркивалась такими древними мастерами, как Тяньтай (Чжи И, VI век, Китай) и Нитирэн (XIII век, Япония). А также большой.

2 С мыслями Люстхауза меня любезно ознакомил Е. Торчинов: они были поведаны ему Люстхаузом в личном письме.

Зне имеющий никаких добродетелей и корней веры человек, который грубо нарушает заповеди и клевещет на Дхарму. Очень сложное понятие, которое подробно обсуждается только в «Махапаринирвана-сутре интерес представляет работа Ашвагоши «Махаяна-шратхотпада-шастра» («Трактат о пробуждении веры в Великую Колесницу), переведенный Е. А. Торчиновым.

Такую малоизученность «Махапаринирвана-сутры» в современной будцологии можно объяснить огромным объемом не только ее физического, но и теоретического «тела».

Конечно, это не самый большой буддийский текст. Стоит упомянуть хотя бы Сутру о Величии Цветка, или Аватамсака-сутру, которая также практически не изучалась в отечественной будцологии. Вообще тексты Махаяны еще ждут своих переводчиков на русский язык. Говорим не о расплодившихся переводах дзэн-буддийских и тибетских источников и комментариев к ним (при всем нашем уважении к тибетской традиции и традиции дзэн), но об оригинальных текстах с китайского или санскрита, подобных переводам Г. М. Бонгарда-Левина, и принадлежащих4 Будде Шакьямуни.

На данный момент, фундаментальными переводами и, вместе 1 с тем, исследованиями (и постольку — поскольку переводамикоторые фундаментальны постольку, поскольку их комментаторский аппарат оказывается исследованиями) являются, на наш взгляд, «Алмазная сутра», донесенная до русскоязычного читателя ' несколькими переводчиками, и «Сутра о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы», переведенная сначала частично — Л. Н. Меньшиковым, и — совсем недавно, три года назад — полностью, А. Н. Игнатовичем. Причем, перевод Игнатовича является наиболее фундаментальным переводом, а вместе с комментаторским аппаратом и словаремэнциклопедией буддизма, каких не было еще за всю историю отечественной будцологии.

4 По крайней мере, как на то указывает общепризнанная буддийская традиция.

Такая ситуация малоизученности «Махапаринирвана-сутры», с одной стороны, и основательнейшим образом возделанного поля Лотосовой сутры — с другой, — дает автору диссертации особые возможности для творческого подхода. Ибо «Лотосовая сутра», согласно традиции школ, ее исповедующих, является основой «Сутры о Великой Нирване». Потому автор диссертации берет ее за основу в своем изучении идей «Махапаринирвана-сутры» .

Дхармаракша (385−433) приблизительно в 416−423 гг. перевел «Махапаринирвана-сутру» на классический китайский язык (санскритского оригинала Сутры не сохранилось, за исключением фрагментарных страниц, которые хранятся в Японии, Англии и России). Начать хотя бы с драматичности и скорее даже трагичности судьбы самого Дхармаракши.

В предисловии к Сутре Косё Ямамото пишет, что Дхармаракша родился в семье брахмана в Центральной Индии. У него был очень ясный ум. Сначала он изучал буддизм традиции Тхеравада. Но позже познакомился с буддизмом Махаяны, прочитав махаянский вариант Сутры о Нирване (существует две версии Сутры — тхеравадинская и махаянская, причем последняя по своему объему раз в пять превосходит первую). Когда Дхармаракше было двадцать лет, он отправился в Кашмир. Но там были только тхеравадинские монастыри, которые он, после прочтения махаянской сутры, решил оставить, поняв, что Тхеравада — это действительно Хинаяна (Малая Колесница) по сравнению с Махаяной (Большой Колесницей). Дхармаракша пересек горы Каракорум и пришел в Китайский Туркестан. Из Кучи он путешествовал до Шаншаня, оттуда — до Дунхуана5, где прожил много лет. В 412 году Дхармаракша прибыл в государство.

5 Известный пещерный монастырский комплекс.

Хокурё (это его название в, японской транслитерации), которым правил Мосон, под чьим покровительством он и перевел с санскрита на китайский язык 19 книг, одной из которых и была «Махапаринирвана-сутра». Однако драма заключалась в том, что у Дхармаракши на руках был неполный текст Сутры. Чтобы завершить гигантскую работу по ее переводу, он возвратился в Индию, и как раз тогда умерла его мать. Дхармаракша пробыл 6 Индии больше года. В Хотане ему удалось раздобыть недостающую часть Сутры, и он вернулся в Китай, к тому же императору, и за 10 лет завершил перевод. Однако император соседнего государства Вэй хотел, чтобы Дхармаракша своим переводом прославил именно его страну. Император, которому подчинялось Хокурё, испугавшись реалистичности планов соседа, вероломно послал Дхармаракшу обратно в Индию, а за нимсвоих людей, которые убили монаха-переводчика. Таким образом последняя часть Сутры была утрачена, ибо Дхармаракша всегда носил ее тяжелые свитки с собой.

Цель работы состоит в том, чтобы, исходя из семантического изучения «Махапаринирвана-сутры», анализа изложенного в ней буддийского мировоззрения и основанной на нем буддийской практики, как прошлого, так и в наши дни, раскрыть концептуальное содержание, выделить существенное ядро и основные идеи учения о Великой Нирване, а также его роль и значение в японском буддизме XIII века и в современности, когда направление «Лотосовой Сутры» (как источника и первоосновы «Махапаринирвана-сутры») перестало восприниматься как нечто Ф 7 специфически японское и нашло немало последователей во всем мире и — особенно много монахов в бывшем СССР6.

Достижение данной цели включает в себя решение следующих задач: дать анализ основ буддийского мировоззрения, опираясь на исследование его доктринальных истоков в махаянском направлениипоказать, какое влияние оказало учение «Махапаринирвана-сутры» на складывание мировоззрения учителей школы «Лотосовой Сутры" — на основе текстологического, религиоведческого и культурологического анализа, а также сравнения с «Лотосовой Сутрой» и, эпизодически, другими учениями Будды Шакьямуни, -вскрыть внутреннюю структуру текстов «Махапаринирвана-сутры», сделав их объектом концептуального осмыслениявыявить специфику «Махапаринирвана-сутры» в общебудцийском контексте. дать перевод на русский язык ключевых для данной темы глав Сутры.

В.Е. Еремеев в своей «Истории буддизма» пишет, что в «Сутре великой конечной нирваны» («Махапаринирвана-сутра») рассказывается, как Будда совершал медитацию перед уходом их этого мира. Вначале он прошел четыре рупа дхьяны7, конкретное наименование которых в тексте не указывается. Затем, пройдя о четыре арупа самапатти, вошел в пятое состояние -" невозникновение постижения-восприятия" (санджня-ведана.

6 Имеются в виду молодые ученики достопочтенного Дзюнсэя Тэрасавы (Япония, орден «Ниппондзан Мёходзи», см. подробнее в Словаре) в России, Украине и Казахстане, появившиеся в 1992;2002 гг.

7 рупа дхьяна — простое сосредоточение сознания в Мире форм. ниродха). После этого Будда спустился до первой арупа дхьяны9, а затем вновь стал подниматься по ступеням медитации. Пройдя четвертую рупа дхьяну, он испустил дух. После ухода из нашего мира Будда достиг конечной (пари) нирваны. В некотором смысле все четыре арупа самапатти и следующая ниродха самапатти 10 являются нирваническими. Но если говорить о конечной нирване, то ей должен соответствовать более высокий уровень, который в некоторых школах называли «медитацией на дхармичности''» (дхармадхатусамапатти).

Это рассуждение призвано показать, что сам уход в нирвану.

12 является медитациеи, то есть размышлением, или исследованием. Говоря обобщающе, диссертация (что переводится с латинского как «рассуждение, исследование») о Великой Нирване, — это не просто абстрактное, отвлеченное рассуждение, но непосредственное переживание той самой (на том доступном обычному человеку, каким является автор, уровне) медитации, в какую погрузился Будда Шакьямуни.

Приведем еще одну цитату из Будона Ринчендуба: «Согласно хинаянистам, вечером (Будда) подчинил Мару Чувственного Желания (Дэвапутра-мару). На рассвете силой сосредоточенного транса, называемого подобный молнии. Он победил Демона Нравственного осквернения (Клеша-мару). Когда Мара попросил Будду уйти в нирвану, Владыка сказал, что Он не может уйти, пока не осуществит блага четырех видов сторонников. Таким образом, некоторые говорят, что Он победил Мару Смерти (Мритью-адхзипати-мару). Некоторые придерживаются того.

I арупа самапатти — гораздо более глубокое сосредоточение сознания в Мире без форм.

9арупа дхьяна — простое сосредоточение сознания в Мире без форм.

10 ниродха самапатти — глубокое сосредоточение на невозникновении.

II См. разъяснение понятия дхарма в словаре.

12 То есть реализацией стратегии управления интуитивным постижением истины. мнения, что Он подчинил Мару, властвующего над пятью группами элементов [Скандха-мару] в то время, когда Он практиковал аскетизм (то есть когда обрел Просветление — Ф.Ш.). Другие утверждают, что Он победил Мару Смерти и того, кто властвует над группами элементов, после достижения нирваны. Теперь (мы знаем, что) в бамбуковой роще Он соблюдал летний пост и в то же время показал, как следует придерживаться суровых и строгих обрядов. После того, будучи упрашиваем Марой, Он пресек силу времени жизни и овладел силами жизни. Ясно, что посредством этого Он победил Владыку Смерти и Мару, властвующего над группами элементов соответственно. (.) Будучи исполнен сострадания к тем, кто должен быть обращенным, Он произнес благословение, (через которое Он явил свое господство над силами жизни). Для того, чтобы показать, что Он имеет власть над смертью, Он отверг (силу времени жизни). И для того, чтобы продемонстрировать власть над группами элементов, Он овладел жизненными силами. Это должно быть принято фактически.

Согласно махаянистам, (Будда) победил четырех Map одновременно, так как говорится: «Разве не достиг Просветления и тем самым не победил Четырех Map?» [16].

Приведенная цитата показывает, насколько для самого Будды медитация перед уходом в нирвану была не отвлеченным размышлением, а самым настоящим испытанием всего его Просветленного Существа. Будучи Просветленным, Оно не переставало подвергаться испытаниям — таков характер Истинного Просветления!

Логично, что и автор писал диссертацию не как отвлеченное научное исследование, а как переживание (пускай и на своем уровне) того, что испытывал Будда, когда вступал в Великую.

Нирвану13. В процессе работы над Махапиринирвана-сутрой было предпринято — благодаря духовному Учителю нашей сангхи, достопочтенному Дзюнсэю Тэрасаве14 — полуторамесячное пешее паломничество по индийской глубинке, повторившее последний путь Будды, который он, вместе со своими учениками, проделал к тому месту, где произнес «Махапаринирвана-сутру» и вступил в Махапаринирвану.

Такое паломничество15 — за последние пару столетий уж точно! — еще никто из европейцев не совершал и не описывал (Из не-европейцев описал китайский монах Сюань Цзан.).

Вообще автор сомневается в необходимости собирания всего, что было кем-либо сказано о «Махапаринирвана-сутре» или о нирване в целом. Истинное размышление не заботится о том, будет ли оно оригинально или повторит случайно чью-либо мысль. Будда в «Лотосовой сутре» во 2-й главе говорит: все, что он проповедует, уже проповедовали до него предыдущие Будды. Важно точно вспомнить. А ведь и Платон говорил: познание есть на самом деле воспоминание.

Фактом своего появления на свет данное исследование знаменует научную новизну, поскольку никто еще не брался за рассмотрение всего «теоретического тела» «Махапаринирвана- «сутры» , — хотя мы не можем не признать, а также будем использовать в качестве опорных ориентиров тот мастерский и многолетний труд по переводу с санскрита на русский значительного ряда фрагментов этой сутры, который был.

13 И это — не просто слова. При поступлении в аспирантуру Института Востоковедения, приняв решение исследовать именно эту Сутру, автор диссертации едва не лишился жизни, и какое-то времядействительно пребывал в том промежуточном состоянии сознания, которое приближает обычных людей к Великой Нирване, где всегда пребывает Будда. м См. сноску 1, а также — в Словаре. осуществлен академиком Г. М.Бонгардом-Левиным самостоятельно и с сотрудниками. Однако все же никто не переводил на русский язык — пусть не с языка оригинала — в таком объеме ее главы (хотя тут еще останется много работы: прежде всего — конечно, полный перевод Сутры с китайского языка, а это можно назвать почти языком оригинала. Поскольку целостного санскритского варианта Сутры не сохранилосьавтор диссертации использовал перевод на английский, выполненный японцем Косе Ямамото, последователем школы Чистой Земли, что неизбежно накладывает печать этой школы и на сам перевод, мешая объективному восприятию текста. Поэтому очень важен перевод, независимый от каких-либо подобных школ, и тем более помещенный в контекст научных трудов многостороннего историко-лингвистического, этно-политического и социально-культурного комментария (См. литературу в библиографическом / списке под номерами 1−3, 18, 24−28, 38,40).

Новым окажется и то, что автор диссертации рассмотрит «Махапаринирвана-сутру» с точки зрения практики и своего личного опыта буддийского монаха (См. публикации диссертанта в библиографическом списке под номерами 52−54), который вместе с тем — в русле живой традиции — школы Лотосовой сутры, ветвь которой впервые привилась совсем недавно на русскоязычной почве16.

Научная новизна будет заключаться, поэтому, и в том, чтобы впервые проследить развитие этой живой традиции, «дерево» которой произросло в Японии, — в историческом российском контексте. *.

15 См. Шведовский Ф. В. Индия — Непал. По стопам Будды (записки русского буддийского монаха) // Азия и Африка сегодня, Изд.- во «Наука» РАН, М., N4, 8,12/98- N6/99, N3, 5/2000.

14 Говорим так, чтобы включить сразу и украинский, и среднеазиатский, а не только российский ареал.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Автор остановился лишь на некоторых, по нашему мнениюнаиболее значимых моментах «Сутры о Великой Нирване». Конечно же, она ждет более масштабного исследования. С другой стороны, исследование это может стать бесконечным, ибо Нирвана, по определению Будды, подобна великому океану, в нее впадают все реки, большие и малые, чистые и грязные. асур, — всего 10 классов, однако наиболее ценным, с точки зрения выявления стратегии управления интуитивным постижением истины (см. стр. 86 — 89 данной диссертации), на наш взгляд, является в этой главе указание средств, с помощью которых достигается просветление. Здесь, по крайней мере, указаны качественное своеобразие ступеней управления этим процессом (см. Будона Ринчендуба).

160 См. пункт 8 в Двенадцати внутренне присущих и внешних причинах.

Если решиться пойти в таком исследовании до конца, ничего не останется, как стать этим океаном и реализовать Нирвану в своей жизни. Но это уже находится за пределами собственно научного исследования и принадлежит практике буддизма. Если продолжить сравнение с реками и океаном, до тех пор, пока река не впала в океан, она является чем-то специфическим, отдельным от всего остального. Научное исследование — это исследование такой реки, одной из многих, впадающих в и, собственно — образующих океан. В конце концов, океан — это те же реки, но теперь лишившиеся каждая своих берегов и индивидуальных отличий, ради рождения великой бесконечности, безбрежности океана. И эту безбрежность уже невозможно исследовать теми же методами, какими мы подходили к реке. Хотя методы эти нам, безусловно, пригодятся для того, чтобы, следуя течению реки, дойти до океана.

С уверенностью можно утверждать, что Махапаринирвана-сутра является продолжением и подтверждением Лотосовой сутры, которая как раз и сравнивается с таким океаном. Темы, намеченные в «Лотосовой сутре» лишь вскользь и с энциклопедической краткостью, в «Сутре о Великой Нирване» развиты с эпической широтой. Такова проблема иччхантика, которой в «Сутре о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы» явно посвящены лишь небольшая глава 12 «Девадатга» и то место из главы 14 «Спокойные и радостные деяния, где очень сжато говорится о бодхисаттве-махасаттве, у которого «в грядущий век конца, когда Дхарма придет к почти полному исчезновению (.) пробудятся мысли о великом сострадании к людям, которые не являются бодхисаттвами».

161 Опять-таки вызывается ассоциация с двенадцатью внутренне присущими и внешними причинами.

Если бы не временная последовательность, можно было бы подумать, что это «Лотосовая сутра» является резюме, заключением к «Махапаринирвана-сутре». Но временная последовательность не случайна. Изучив труды китайского мастера Тяньтая и японского мастера Нитирэна, а также, с их помощьюболее глубоко изучив тексты «Лотосовой сутры» и «Махапаринирвана-стуры», мы пришли к выводу, что, несмотря на «количественное превосходство» (и по страницам, и по ступеням развернутости тем), «Сутра о Великой Нирване» качественно «вытекает» из «Сутры о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы» .

Более того, именно в сжатости формулировок заключается преимущество Лотосовой сутры не только как энциклопедии, но и как руководства для практики. Будучи последовательно развита Нитирэном, эта сжатость «Лотосовой сутры» воплощается им в предельно краткой формуле «Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё». Зная такую субординацию этих двух сутр, автор вооружился произнесением этого сакрального имени как главным орудием понимания «Махапаринирвана-сутры», переведя те из ее глав, которые, с точки зрения такой практики, выражают основные ее идеи.

Наиболее кратко автору удалось как коснуться в теоретической части, так и проиллюстрировать в переводе концепцию «анатмана», с особой специфичностью выстроенную в «Махапаринирвана-сутре». Возможно, именно этот момент может быть развит в дальнейших исследованиях.

На наш взгляд, нам удалось показать существование в.

Махапаринирвана-сутре" детально разработанных координат адресации учения с типом групп и фазами состояния развития учеников. Нам представляется удачной находка дополнения представлений, разработанных в отечественной философии.

153 относительно особенностей процесса управления процессом интуитивного постижения истины формулировкой качественных этапов этого процесса так, как это было открыто в древности.

В конечном счете, возвращаясь к тому, с чего мы начали введение к данной диссертации, логический дискурс, когда мы подступаемся к буддийскому учению, себя исчерпывает, уступая место интуитивному единению субъекта и объекта научного исследования, и тогда уже более уместным для выражения этого единства оказывается художественное, поэтическое, а не научное творчество. Потому, вслед за теоретической частью мы предпочли просто перевести главы «Сутры о Великой Нирване», являющейся,-ко всему прочему, величайшим памятником китайской литературы.

В заключительной части диссертации не изменим этой традиции — уступать источнику — и процитируем русского буддолога Е. Обермиллера, который характеризует Нирвану так: «Следовательно, различия по существу между Сансарой и Нирваной нетпоэтому переход в Нирвану не есть прекращение бытия как такового или уничтожение, он заключается только в перемене точки зрения на мир, который должен мыслиться как единое вечно покоящееся начало, причем личность, достигающая Нирваны, должна осознать свою идентичность с единым целым.

Прекращение всякой дифференциации отдельных элементов бытия (.) и следует рассматривать как достижение Нирваны. Харибхадра говорит: «То, в чем всякая дифференциация прекращается, — есть Нирвана, то же есть и Абсолют». После всего этого делается понятным определение Нирваны согласно учению Прасангиков. Это есть состояние полного погружения, при котором совершенно отсутствует представление самостоятельность реальности какого-либо отдельного объекта или элемента.

Теперь возникает вопрос, каким образом, при такой точке зрения на Сансару и Нирвану, все же представляется различие между ними и как мыслятся причины феноменального бытия. Ответ на этот вопрос мы находим в Уттаратантра, где процесс феноменального бытия представляется следующим образом. Мир живых существ, как известно, считается не имеющим начала. В соответствии с этим являются безначальными и омрачающие силы, прежде всего «омрачающий поток незнания» (.).

При каждом новом перерождении эивого существа эти омрачающие силы заложены в нем с самого начала. Они сперва находятся в дремлющем состоянии (.). Затем, благодаря силе-незнания получается полное устремление (.) сознания живого существа на отдельные объекты и представление этих объектов как имеющих самостоятельную реальность. В связи с тем, что некоторые объекты кажутся привлекательными, другиеотталкивающими, а третьи воспринимаются в ложном виде, возникают вожделение, ненависть и неведение, то есть три корня зла. Эти последние влекут за собой соответствующие «действия» (карма), а карма, как известно, обусловливает дальнейшие перерождения.

Если же избавиться от представления реальности отдельных объектов, последние перестанут казаться привлекательными и т. д., следовательно не будет ни страстей, ни сопряженных с ними действий, т. е. фактически обусловливающих дальнейшее существование в Сансаре. Это и будет равносильно достижению Нирваны".

В завершение заключения, автором представляется обоснованным следующее утверждение: основная задача создания.

Махапаринирвана-сутры" (развитие средств защиты Дхармы от искажений) решалась в двух направлениях. Во-первых (и это внешний аспект), разъяснение от лица Учителя на примерах, отраженных в нескольких главах, как в целях эффективного распространения Дхармы следует применять, говоря языком современности, «дифференцированый подход» к ученикам. Во-вторых (и это внутренний аспект), сформулированные в главе «Кашьяпа» рубежи алгоритма внутреннего управления освоением Дхармы. Поэтому можно предположить, что основное ядро «Махапаринирвана-сутры» составляют главы, обеспечивающие решение основной задачи — создание приемов и средств, служащих развитию инфраструктуры защиты Учения.

Остается добавить только, что русские буддологиФ.И.Щербатской, О. О. Розенберг, Е. Е. Обермиллер и др. начала XX века опирались в основном на тибетские источники. А в конце XX века появились такие буддологи, ученые, как А. Н. Игнатович, Е. А. Торчинов, Л. Н. Меньшиков, Т. П. Григорьева и другие, которые стали больше значения придавать китайскому и японскому буддизму. Это связано не только с движением научной мысли самой по себе, но и с проповеднической деятельностью буддийских мастеров. Именно в конце XX века в России появился буддийский монах из Японии Дзюнсэй Тэрасава-сёнин, сыгравший свою роль в побуждении к исследованиям дальневосточных сутр и трактатов.

То же самое, что Обермиллер черпал в тибетских источниках, гораздо раньше них было в VI веке ясно выражено в трактате китайского мастера Тяньтая «Мохэ чжигуань» (Великое Прекращение Неведения и Постижение Сути).

Перевод этого трактата, равно как и полный перевод «Махапаринирвана-сутры», должны стать следующим важнейшим.

156 этапом в развитии российской будцологии, после перевода «Лотосовой сутры» покойным А. Н. Игнатовичем, памяти которого и посвящает автор этот свой отнюдь не фундаментальный труд. Эта диссертация является скорее чем-то вроде побуждения к более глубокому исследованию буддизма.

Наму-Мё-Хо-Рэн-Гэ-Кё!