Официальная идеология и пропагандистские кампании в Османской империи в эпоху правления султана Абдул Хамида II

Султан Абдул Хамид II, пришедший к власти в 1876 году вместе с еще достаточно обширными ьладенилмн унаследовал и внешнеполитические проблемы, и внутреннюю нестабильность Османской империи. Именно они стали главным фактором окончательного оформления официальной государственной доктрины «Панисламизма» пришедшего на смену «Осмапизму». Новые идеологические ориентиры существенно изменили механизмы функционирования власти, политические практики, формы и методы пропаганды внутри и вне империи. Сложное переплетение, как исламских ценностей, местной теоретической традиции, так и влияние европейских ценностей и институтов, привнесенных реформами Танзимата, показывает многогранность имперской доктрины дома Османов. Султан претендовал на признание неограниченной власти халифата не только в пределах Османской империи, но и стремился к главенству в мусульманском мире в целом'. Изучение процессов становления модели национального государства, трудностей формирования национальной идентичности, особенностей национального сознания невозможно без рассмотрения имперских структур, институтов власти и имперской идеологии.

Официальная идеология в континентальных империях представляет собой систему идей и взглядов по вопросам связанным с принципами строительства государства и механизмами функционирования власти. Она охватывает большой круг разнообразных проблем и позволяет формулировать различные аспекты легитимизации власти. Идеологические конструкции и имперская культура становятся важнейшими инструментами стабилизации имперской власти в период кризисов. Поэтому изучение официальной идеологии в империях вообще и идеологической деятельности османского государства в эпоху султана Абдул Хамида II в частности представляет научный интерес и актуальность. Панисламистская идеология в Османской империи обоснована в теоретическом отношении, оформлена хТигкдне М. Siyasi Ideoioji Oiarak islamcihgm Dogu? u. Istanbul, 1991. S. 227. политически и организационно и ею проникнута общественная жизнь. Изучение доктрины абдулхамидовского панисламизма имеет определенное значение для исследования идеологической ситуации в других империях и весьма актуально для компаративного анализа наднациональных идеологий (панславизм, пантюркизм, панисламизм, пангерманизм и д.р.).

Включение стран Ближнего и Среднего Востока в мировую систему капитализма не могло проходить безболезненно: становление капиталистических отношений в этом регионе шло с большим трудом. Помимо прочих обстоятельств, развитие капитализма тормозилось господством традиционного исламского мировоззрения, религиозных догм. Религиозное сознание оказывало обратное воздействие на ход исторического процесса, нередко придавая ему циклическую замкнутость. Разорвать ее было невозможно без коренного преобразования традиционного религиозного мировоззрения и сопутствующих ему социальных нормативов и иерархических принципов. Движений, подобных европейской Реформации, на мусульманском Востоке не было до конца XIX века, и лишь в 70-х. гг. идеи мусульманской Реформации получили оформление в доктрине Джамал ад-Дина аль-Афгани — панисламизме. Это учение было в значительной мере подготовлено и обусловлено длительным и постепенным процессом европеизации (как положительными, так и ее отрицательными последствиями), результаты которого стали вполне очевидными на мусульманском Востоке уже во второй половине XIX века. В этот период религия стала одной из форм, в которую облекалась национальная реакция на колониальное порабощение. Наиболее последовательное выражение «антиколониалистские» взгляды получили в идеологии панисламизма. Для мусульманских народов средством самозащиты стал ислам, который получил о новое толкование" .

2 См. напр. Deringil S. The Well-Protecled Domains. London-New-York, 2004. P. 17−18- Hiilagii M. Pan-islamizm Osmanlilann Son Umudu. izmir, 2006. S. 13- Ortayli 1 imparatorlugun En Uzun Yiizyih. Istanbul, 2006. S. 176.

Говоря о панисламизме нельзя не упомянуть одного из главных теоретиков этого религиозно-политического движения Джамал ад-Дина аль-Афгани. Аль-Афгапи пытался совместить в своем учении принципы традиционного ислама с некоторыми современными европейскими идеями, что оказалось неприемлемым для османской религиозной верхушки, было воспринято ею поначалу как ересь. Особенно возмутительным, с точки зрения османских улемов, было то, что мусульманский богослов посмел обсуждать пророчество Мухаммеда и интерпретировать его в философских терминах. В 1892 г. аль-Афгани вновь появился в Турции по приглашению Абдул Хамида II. Он был уже широко известен как идеолог мусульманского возрождения, автор работы «Отповедь материалистам-безбожникам» («Ар-Раад аля-ад-Дахрий-ин»), направленной против европейского экспансионизма и материализма, которые он связывал воедино. Аль-Афгани понадобился султану как признанный в мусульманском мире идеолог панисламизма, человек, обладавший большим религиозным авторитетом" .

Существуют, по крайней мере, два аспекта в исследовании империи, касающихся их долговечности и изменчивости, которые заслуживают внимательного исследования: стабилизация и легитимизация имперской власти. Когда Османская империя переживала «революционное время», то есть вступила в эпоху кризиса, перед ней встала проблема стабилизации имперской власти. Одним из решений этой проблемы стала разработка наднациональной панисламистской идеологии, направленная на то, чтобы противостоять сепаратистским настроениям и националистической агитации многонациональной империи. Анализ панисламистской доктрины обнаруживает высокий уровень динамизма и гибкости султана и имперской элиты. Идеи, символы, мифы, ритуалы часто были придуманы и пере-интерпретированны с целью приспособится к меняющимся обстоятельствам и вызовам эпохи. Многочисленная научная литература, устанавливая.

3Фадеева ИЛ. Официальные доктрины в идеологии Османской империи (Османизм — Панисламизм). XIX — начало XX в. М., 1985. С. 164. параметры имперской власти, делает упор на исключительную роль принуждения, уделяя гораздо меньшее внимание альтернативным методам поддержания и функционирования монархических режимов. Сказанное определяет значимость и научную актуальность данного исследования.

Степень научной разработки проблемы. Литературу по теме исследования можно разделить на работы общего характера и работы, посвященные анализу отдельных проблем и сюжетов Османской истории.

Говоря о работах общего характера, отдельно следует отметить давнюю традицию изучения Османской империи в России. Немалое место среди публикаций российских авторов за последние два столетия занимают работы по истории общественной мысли в султанской Турции. Несомненный интерес представляют исследования Ю. А. Петросяна, положившего начало научному изучению идеологии османских реформаторов и политической публицистики XIX — начала XX в4. Преобразованиям эпохи танзиматских реформ и их инициаторам, а также развитию имперской идеологии в XIX-начале XX посвятили свои изыскания И.Е. Фадеева3, Н.А. Дулина6, И.Л. Фадеева7. Результаты своих изысканий, относительно особенностей формирования турецкой нации и складывания национального самосознания о турок изложил в своей монографии Д. Е. Еремеев. Рассмотрению.

4Петросян Ю.А. «Новые Османы» и борьба за конституцию 1876 г. в Турции. М., 1958; он же. Турецкая публицистика эпохи реформ в Османской империи (конец XVIII — начало XX в.). М, 1985; он же. Мусульманское духовенство и реформы в Османской империи в XIX в.// Народы Азии и Африки. 1983. № 2. С. 106−110- он же. Турецкие реформаторы XIX в. и освободительная борьба нетурецких народов Османской империи // Историко-филологический журнал. 1986. № 2- он же. Османская империя: могущество н гибель. Исторические очерки М., 1990; а также в соавторстве с И. Е. Фадеевой (Петросян): О периодизации «эпохи реформ» в Османской империи // Turcologica. Л., 1986. С. 219−224- Османская империя. Реформы и реформаторы. М., 1993.

5Фадеева И.Е. Мидхат-паша, жизнь и деятельность. М., 1977.

6'Дулина Н. А. Танзимат и Мустафа Решид-паша. М., 1984.

1 Фадеева И. Л. Османская империя и англо-турецкие отношения в середине XIX в. М., 1982; она же. Официальные доктрины в идеологии Османской империи (ОсмаппзмПанисламизм). XIXначало XX в. М., 1985.

8 Еремеев Д. Е. Этногенез турок (происхождение и основные этапы этнической истории). М., 1971, а также монография в соавторстве с М. С. Мейером: История Турции в средние века и новое время. М., 1992. религиозно-философской концепции Д. аль-Афгани и оценки его учения посвящено исследование М.Т. Степаняиц9. Для всех этих работ характерно глубокое знание изучаемых вопросов, основанное на внимательном изучении турецких источников.

В турецкой историографии к числу общих работ по истории Османской империи, освещающих особенности имперской власти следует отнести монографии Энвера Зиии Карала10 и Халила Иналджика11. Осмыслению процесса развития османского общества и государства посвящены работы.

1 9 j о американских исследователей Б. Льюиса ~ и Р. Дэвисона, а также известного турецкого историка К. Карпата14.

В работах турецких ученых — Шерифа Мардина15, Ыиязи Беркеша16,.

Тарика Зафера Тунайя, были поставлены вопросы влияния процесса модернизации на османское общество.

В Западной османистике также отмечается появление новых исследователей, плодотворно работающих над вопросами, связанными с пробуждением национального самосознания: Д. Кушнсра18 и Р. Шамберса19 и 20.

Д. Кватаерта .

9Степанят{ М. Т. Мусульманские концепции в философии и политике (XIX-XX вв.). М&bdquo- 1982. l0Karal E.Z. Tanzimattan Once Garpbla§ ma Hareketi // Tanzimat. Istanbul, 1940.

11 InalcikH. Tanzimat ve Bulgar Meselesi. Ankara, 1943; а также: An Economic and Social History of the Ottoman Empire, 1300−1914. Ed. by II. Inalcik, D. Quataert. Cambridge, 1994. u Lewis B. The Emergence of the Modern Turkey. London, New York, Toronto. 1961.

13Davison R. Reform in the Ottoman Empire. 1856−1876. Princeton, 1963; он же: Osmanli — Turk Tarihi (1774−1923). Istanbul, 2004. i4Karpat K. The Transformation of the Ottoman State, 1789−1908 // International Journal of Middle East Studies. London, 1972. Vol. 3. №. 3. P. 243−281.

XbMardin§. The Genesis of Young Ottoman Thought: A Study in the Modernization of Turkish Political Ideas. Princeton, 1962.

6Berkes N. The Development of Secularization in Turkey. Montreal, 1964. xlTimaya T.Z. Turkiye’nin Siyasi Hayatinda Batililasma Hareketi. istanbul, 1960. l8Kushner D. The Rise of Turkish Nationalism, 1876−1908. London, 1977.

19Chambers R. The Education of a 19th Century Ottoman Alim, Ahmed Cevdet Pasa// International Journal of Middle East Studies. 1973. Vol. IV. Part 4. P. 440−464.

20Ouataert D. The Ottoman Empire, 1700−1922. Cambridge, 2000.

Анализ литературы, посвященный исследованию панисламизма, показывает, что в ней всегда существовали споры о происхождении и характере этого движения21. Безусловно, одними из причин этих споров были трудности перевода с восточных языков и применение различных методов исследования. Много исследователей внутренней политики на Ближнем Востоке не обращались к источникам. Но, несмотря на все это, исследователи раскрыли в своих работах теоретический фон этого религиозно-политического движения, хотя многие факты были исследованы некритично. Кроме того, каждый специалист подходил к исследованию этого движения, зачастую только исходя из своего видения этой проблемы, а нередко находится под влиянием политических взглядов и идей своего времени.

В отношении характера идеологии панисламизма исследователи довольно ясно показывали, что его окончательной целью была реализация идей ислама, исламского единства при центральном руководстве лидера исламского мира и мусульманского сообщества-халифа". Все это, базировалось на религиозном, а не на расовом или национальном фундаменте и доказывало тем самым, что движение не является националистическим.

Такие исследователи как К. Беккер и С. Хюгрондже отмечали, что панисламистская идея или тенденция отчасти является враждебной исламу, а султан Абдул Хамид II впервые решил использовать ее лишь в политических.

См. о различных взглядах на эту проблему в историографии конца XIX — первой половины XX вв.: Behdjet W.B. Pan-Islamism // Nineteenth Century. LXI. 1907. 860−872- Browne E.G. Pan-Islamism// Lectures on the History of the Nineteenth Century/ Ed. F.A. Kirkpatrick. Cambridge, 1902. P. 306−330- Charmes G. La situation de la Turquie 11 Revue des deux mondes. T. XLVII. 1881. P. 72If, and T. XLIX. 1882. P. 833fKohn H. History of Nationalism in the East. New York, 1929; StoddardL. New World of Islam. New York, 1921; VamberyA. Pan-Islamism//Nineteenth Century. 1906. Vol. LX. P. 547−558- Bury W. Pan-Islam. London, 1919; Chirol V. Pan-Islamism // Proceedings of Central Asian Society. 1906. Vol. 14- Lee D.W. The Origins of Pan-Islamism// American Historical Review. 1942. Vol. XLVII. P. 278.

21Nallino C.A. Notes on the Nature of the «Caliphate» // General and on the Alleged «Ottoman Caliphate». Rome, 1919. целях". Многие исследователи, соглашаются с этим мнением, утверждая, что целью султана было укрепление своей власти через влияние на исламский мир посредством титула халифа24.

Одной из последних попыток поднять престиж османского халифата в годы правления Абдул Хамида II была инициатива султана в строительстве Хиджазской железной дороги, которая должна была обеспечить более легкий и скорый доступ паломникам к святыням Мекки и Медины. В конце XIX в., как и на протяжении нескольких предыдущих столетий, основным связующим звеном между османской администрацией и жителями Хиджаза были подарки и пожертвования султана-халифа религиозным деятелям, шейхам племен и населению священных городов. Организация и проведение хаджа стоили ежегодно по цивильному листу 150 тыс. лир (около 3,5 млн. фр.). Одни подарки бедуинам оценивались суммой свыше 60 тыс. лир. Железная дорога до Хиджаза уменьшила бы вполовину эти расходы. Разумеется, столь грандиозное строительство могло усугубить финансовые долги Османской империи, но, по предварительным расчетам, дорога должна была окупиться, а кроме того, прославить Абдул Хамида И.

На сегодняшний день исследование пропагандистской кампании проводившейся в связи со строительством железной дороги Хиджаз и анализ самого строительства железнодорожной линии имеет за рубежом довольно большую историографию. На основе архивных материалов написано много исследований опубликованных в Турции. ОднихМ из первых по этой теме была опубликована статья одного из инженеров этой железнодорожной линии Недрета Нури~ в «Журнале общества османских инженеров и.

УХ.

Becker С.Н. Panislamismus // Vom Werden und Wesen der islamischen Welt:

Islamstudicn. Leipzig, 1924;1932. Hb. II. S. 231−251- Hurgronje C.S. Les confreries rcligicuses, la Mecque, et le Panislamisme // Revue de l’histoire des religions. 1901. T. XLIV. P. 271.

4 Cm.: ArnoldT.W. The Caliphate. Oxford, P. 173−174- Chirol V. Pan-Islamism// Proceedings of Central Asian Society. Nov. 14. 1906; он же: Downfall of the Ottoman Khilafat // Journal of the Central Asian Society. 1924. Vol. XI. P. 231- on же: The Downfall of The Khali fate // Foreign Affairs. 1924. Vol. 1. №. 3.

2SNedret Nuri. Hicaz Demiryolu Hatirati // Osmanli Miihendis ve Mimar Cemiyycti.

Mecmuasi. Nisan 1326. № 7. архитекторов" представляющая собой как воспоминания непосредственного участника событий, так и одно из первых исследований этой темы в турецкой историографии. В 1948 г. были опубликованы две статьи —это написанная в основном по одному источнику «Записке о железной дороге Хиджаз» (Hicaz Demiiyolu Layihasi) статья Османа Эркина" и статья Сайта Тойдемира", не представившего в своем исследовании каких либо архивных материалов. 8.

Следующими по времени были опубликованы статьи Ибрахима Артука" и Джеврие Артука29 посвященные наградам Железной дороги Хиджаз вручавшихся за взнос пожертвований на строительство и за помощь в сборе средств на строительство. Особым наградам железной дороги Хиджаз.

30 31 посвящены статьи И. Четинялчина и А. Баламира' .

Хулуси Явузом" в книге «Османы и Исламизм» был написан раздел посвященный месту в экономической и политической истории Османской империи строительства железнодорожной линии связавшей отдаленные регионы империи с центром. В научно-популярном журнале «Тюльпан» была.

33 опубликована статья Ибрахима Нумана носящая общий характер. Мурат Озюксель34 на основе материалов немецких архивов написал исследование, посвященное истории строительства железнодорожной линии. Отдельный интерес представляет статья Атиллы Батура35 посвященная анализу Osman Erkin. Demiryolu Tarihipesinden: Hicaz Demiryolu// Demiryollar Dcrgisi. 1948. С. XXII. №.269.

21Toydemir Sait. Hicaz Demiryolu In§ aati Tarihinden// Demiryollar Dcrgisi. 1948. C. XXII. № 275−278.

Ibrahim Artuk. Hicaz Demiryolunun Yapilmasi vc bu iMiinasebetle Basilan Madalyalar// Istanbul Arkeoloji Miizeleri Yilligi. Istanbul, 1964. № 11−12. Cevriye Artuk. Hicaz Demiryolu Madalyalan // VII. Turk Tarih Kongresi Bildileri (Ankara. 25−29 Eyliil 1970). II. Ankara, 1973.

30Qetinyalqin / Liyakat Madalyasi // VIII. Turk Tarih Kongresi Kongrcya Sunulan Bildiriler, (11−15 Ekim 1976), III Ankara, 1983.

31 Balamir A.L. Hicaz Demiryolu Madalyasi // Demiryolcu. 1993. Cilt. 5. №. 8.

32Yavuz H. Osmanhlar ve Islamiyet. istanbul, 1991.

33Numan 1. Hamidiye Hicaz Demiryolu // Lale. Aralik 1990. №. 7.

MOzyiikseI M. Osmanli Demiryolu i§ letmeciliginde Bir Devlet Giri§ imi: Hicaz Demiryolu // iktisad Dcrgisi. iMart 1989. №.292, Nisan-Mayis 1989. № 293−294.

25BaturA. Hicaz Demir Yollarimn Aqiili^ina Ahmet Rifat Pa§ a'mn Du§ urdugii Tarihler// Akademik Ara§ tirmalar Dergisi. Kasim 2005 — Ocak 2006. №. 27. литературных произведений Ахмета Рифата написанных к торжественному открытию железнодорожной линии.

В англоязычной историографии одними из первых исследований посвященных строительству железной дороги Хиджаз являются статья Ф. Маунселла в «Географическом журнале» и раздел в монографии Агнуса Гамильтона «Проблемы Ближнего Востока». Финансированию строительства железной дороги посвящена статья американского исследователя, профессора истории университета Виргинии Вильяма Оушенвальда. Довольно крупным исследованием, посвященном истории железной дороги Хиджаз является вышедшая немного позднее монография того же исследователя39 написанная на основе богатых материалов английских и французских архивов. Автор привлекает в своем исследовании «широкий круг источников и историографии. В монографии рассматривается история железной дороги от возникновения самой идеи строительства. железной дороги, проведения кампаний по сбору пожертвований и участия в этих кампаниях мусульман, как в самой Османской империи, так и за ееч пределами, строительства линии и ее эксплуатации.

Личности немецкого инженера Августа Мейснера — проектировщика и главного архитектора железной дороги Хиджаз и его деятельности на поприще строительства этой железнодорожной линии, а так же его биографии посвящен раздел в сборнике «Османская Палестина» написанный Вальтером Пиком40.

Особняком стоит монография американского историка Я. Ландау41 «Железная дорога Хиджаз и мусульманское паломничество: история.

36Maunsell F.R. The Hejaz Railway // The Geographical Journal. 1908. Vol. 32. No. 6.

37Hamilton A. Problems of the Middle East. London, 1909.

38Ochsenwald W. The Financing of the Hijaz Railroad// Die Welt des Islams. 1973. Vol. 14. Issue Va.

39Ochsenwald W. The Hijaz Railway. Charlottessville, 1989.

A0Pick IV.P. Meissner Pasha and the construction of railways in Palestine and neighboring countries / Ottoman Palestine 1800−1914. ed. G.G. Gilbar. Leiden, 1990.

Landau J.M. The Hejaz Railway and the Muslim Pilgrimage, A case of Ottoman Political Propaganda. Detroit, 1971. османской политической пропаганды", в основе этой книги лежит перевод с арабского языка, не опубликованной рукописи Мухаммеда Арифа, хранящейся в библиотеке Стамбульского университета и посвященного истории железной дороги Хиджаз. Автором монографии сделан лишь перевод на английский язык, приведен полностью оригинальный арабский текст и написано краткое введение и поэтому, эту монографию вряд ли можно считать самостоятельным исследованием.

Статья, написанная в соавторстве Г. Блэйком и Р. Кингом посвящена истории железной дороги Хиджаза и планам ее восстановления, поскольку во время Первой мировой войны и последующих конфликтов она была частично разрушена.

Интерес представляет раздел посвященный истории строительства Железной дороги Хиджаз в монографии ливанской исследовательницы, профессора истории американского университета в Бейруте Ширин, Хайраллах43 «Железные дороги на Ближнем Востоке». Автор анализирует историю этого пропагандистского проекта, проведения кампаний по сбору, пожертвований в мусульманской прессе, количество собранных средств и основных жертвователей. Особое внимание уделяется в этой работе идее разработки проекта строительства линии и участия в нем как османских, так и иностранных архитекторов и инженеров.

Р. Тоуррет, автор книги по истории подвижного состава линии Хиджаз привел данные эксплуатации и статистики доходов железной дороги44. Одним из современных исследований является статья Дж. Ыиколсона’ь, в которой кратко рассматривается история железной дороги Хиджаза, особое внимание в этой статье уделено истории железнодорожной линии в период Первой мировой войны.

Blake G, KingR. The Hicaz Railway and The Pilgrimage to Mecca// Asian Affairs. 1972. Vol. 59. No. 3.

43Khairallah S. Railways in the Middle East 1856−1948. Beirut, 1991.

44Tourret R. Hedjaz Railway. Abingdon, Tourret Publishing, 1989.

45Nicholson J. The Hejaz Railway // Asian Affairs. 2006. Vol. 37. No. 3.

К гегемонистским притязаниям султана в мусульманском мире многие современники иногда европейцы относились иронически, описывая попытки султана поднять свой престиж среди мусульман с изрядной долей юмора, но, тем не менее, они аккуратно фиксировали в своих донесениях любые шаги абдулхамидовской дипломатии в этом направлении, как к примеру, российский посол А. И. Нелидов. Так, он сообщал об отплытии в июле 1889 г. в Тихий океан броненосного фрегата «Эртугрул» с целью демонстрации военной силы. Показным предлогом этого плавания, как писал российский дипломат, была «выставлена посылка ордена Имтиаза императору японскому, один из высших сановников коего посетил в прошедшем году турецкую столицу и передал падишаху высшие япопские ордена. Но настоящая-причина, вызвавшая посылку «Эртугрула», есть желание султана показать турецкий флаг в Красном и Арабском морях, а равно и на островах Индийского океана, где находится значительное мусульманское население. Вследствие того фрегату предписано прежде всего остановиться на некоторое время в Адене. Затем «Эртугрул» будет останавливаться в различных портах и на островах Индийского океана с целью, как кажется, поднять мусульманский дух и преданность халифу в местных населениях, которые стараниями Англии последовательно отвлекаются от духовного подчинения султану"46. Путешествие турецкого фрегата закончилось неожиданно. У берегов Японии он потерпел крушение, и уцелевших моряков на японских судах доставили в Стамбул. Тогда же были посланы подарки султану от японского императора и пожертвования японцев в пользу семей пострадавших.

Первым по времени исследованиям посвященным путешествию «Эртугрула» была статья X. Хусни «Трагедия Эртугрула и Зии» вышедшая в.

1910 году в «Морском журнале» и книга Сулемана Нутки опубликованная в.

1911 году в Стамбуле. Эти исследования анализируют цели похода военного корабля в Японию, подготовке корабля и команды к путешествию,.

46Федорова И. Л. Указ. соч. С. 158. трудностях многомесячного морского перехода. Эта две работы по характеру.

47 изложения материала являются описательными .

В 40 — 70 гг. XX в. в «Журнале командования военно-морских сил» была опубликована целая серия статей исследователей, а также высших чинов турецкого военно-морского флота о походе «Эртугрула». Авторы статей, в отличие от первых работ о «Эртугруле» активно использовали для написания своих исследований материалы Турецкого морского архива, османскую и зарубежную прессу, документы Морского министерства Османской империи48.

Следующим по времени стала вышедшая в 1949 году монография Н. Инала посвященная истории османского военно-морского флота во время правления султана Абдул Хамида II. Один из разделов исследования посвящен путешествию «Эртугрула"49.

X. Шехсувароглу в своей работе «Статьи по морской истории» и А. Буюктугрул в своей «Османской военно-морской истории и республиканском флоте» также посвятили разделы своего исследования путешествию «Эртугрула», в работах даются общие выводы об установлении политических контактов с Японией50.

Э. Мютерджимлер и X. Ильгаз, в своих монографиях посвященных специально «Эртугрулу» и установлению дипломатических отношений с Японией. Авторы этих двух монографий активно используют архивные материалы, османскую и японскую прессу, доклады Морского министерства и официальные документы51.

41Htisnu Н. Ertugrul ve Ziya’i Feci I I Donanma Dergisi. istanbul, 1326- Nulki S. Ertugrul Firkateyni Faciasi. istanbul, 1327.

48KarapmarErtugrul $ehitlerine Dikilen Son Abide// Dz. К. K. Dergisi. Ankara, 1940; Gerede H. Miibarek Ertugrul $ehitlerimiz ve Muhte§ em Amtlari// Dz. К. K. Dergisi. istanbul, 1956. Ek Nr. 413- Qoker F. Ertugrul ve Refah Facialari ve $ehitlerimiz// Dz. К. K. Dergisi. Ankara, 1972. Ek. 78. Sayi. 2.

A9lnal N. II. Abdiilahamid Devrinde Osmanh Bahriyesi. istanbul, 1949.

50 $ehsuvaroglu H. Deniz Tarihimize ait Makaleler. istanbul, 1965; Biiyiiktugrul A. Osmanh Deniz Harp Tarihi ve Cumhuriyet Donanmasi. istanbul, 1983.

54lgciz II. Ertugrul Firkateyni. istanbul, 1990; Miitercimler E. Ertugrul Faciasi ve 21 Yiizyila Dogru Turk Japon ili§ kisi. istanbul, 1993.

Завязавшиеся благодаря визиту «Эртугрула» контакты с Японией Абдул Хамид II в своей внешней политике решил использовать для дальнейшего развития своей капитальной идеи — укрепления мусульманского союза.

Предметом исследования является многосторонняя политика Абдул Хамида II с ее сложными, подчас противоречивыми комбинациями и менявшейся ориентацией к одному лишь идеологическому направлению (панисламизму), которое, безусловно, доминировало в общественной жизни Порты в годы правления Абдул Хамида П.

Объектом исследования в данной работе является имперская идеология и пропагандистские кампании в поздней Османской империи.

Цели и задачи исследования состоят в том, что на основе богатого источниковедческого материала исследовать официальную идеологию Османской империи в годы правления султана Абдул Хамида II, общественно-политическую ситуацию в Османской империи, влияние государственной власти и отдельных государственных институтов на османское общество, а так же влияние на мусульман идей исламского единства воплощенных на практике проведением пропагандистских кампаний. Это предполагает решение следующих задач:

— охарактеризовать исторический фон, на котором разворачивалось становление государственной доктрины Панисламизма пришедшей на смену Османизму;

— проанализировать эволюцию массового сознания населения, вызванную осуществлением на практике пропагандистских кампаний в Османской империи;

— проследить изменения в характере представлений в глазах мусульман власти османского султана-халифа, выявить отношение османской интеллектуальной элиты к нововведениям власти;

— определить особенности процессов становления самосознания у мусульманских народов Османской империи;

— раскрыть причины и следствия негативного отношения и восприятия преобразований, проводившихся в рамках доктрины панисламизма частью османского общества и интеллектуалами;

— рассмотреть сложный процесс начала противоборства традиционного имперского и возникшего национального самосознания в пределах Османской империиисследовать основные государственные пропагандистские кампании в рамках государственной доктрины Панисламизмаизучить трансформацию влияния символов власти на османское общество.

Хронологические рамки исследования:

Хронологические рамки работы охватывают так называемый период «зюлюма» с 1878 по 1909 гг., то есть время правления султана Абдул Хамида II. в Османской империи. Именно в это время происходит окончательное оформление официальной доктрины панисламизма, что самым непосредственным образом сказывается на развитии Османского общества, а также всего исламского мира. Параллельно в это время происходит окончательное включение империи в мировую экономическую систему, что самым непосредственным образом сказывается на начавшемся процессе развития национального самосознания.

Методологические основы диссертационного исследования:

Имперская идеология и культура рассматриваются в данной работе и как теория, и как практика. Под теорией мы понимаем набор идей, ценностей, символов, которые определяют власть правителя и правящих элит над населением. Практика это визуализация власти, пропагандистские и манипулятивные действия, которые правитель и правящие элиты производят в имперском пространстве с целью максимализировать собственную власть.

При работе над диссертацией автор руководствовался принципом историзма, рассматривая процессы и явления в их причинно-следственной, временной связи. Применение проблемно-хронологического метода позволило компоновать материал в хронологической последовательности, в то же время выделять наиболее важные закономерности и тенденции. Важным методологическим инструментом стал комплексный системно-сравнительный (компаративный) анализ образов и представлений в их функциональной значимости на основе понятийно-категориального аппарата, разработанного как в зарубежной, так и в отечественной литературе, но истории, социологии, психологии, политологии. При исследовании проблемы отражения имперской идеи в массовом сознании были использованы методы социальной психологии. Теоретические принципы, на которых базируется данная работа, можно обозначить как историческая феноменология. Методология интерпретации, инструментарий исторической феноменологии, даёт возможность увидеть границы своего понимания и сосредоточиться на открытии «феноменов» чужого сознания.

Источниковая база исследования. Диссертационная работа основывается на широком круге источников. В качестве источников исследования абдулхамидовского панисламизма, пропагандистских кампаний, проводившихся в рамках этой доктрины и символов, а также государственных церемоний, имперской культуры османских султанов нами использовались архивные материалы. Источники по диссертационному исследованию мы сочли возможным разделить на несколько групп. К первой группе следует отнести непосредственно материалы архивов. В работе использованы материалы архива премьер-министра г. Стамбул, а именно фонд канцелярии великого визиря (садразама) — (Babiali Evrak Odasi), фонд особых распоряжений — (.trade-Hnsusi). Кроме того, нами использованы фонды архива дворца Йылдыз — журнал прошений (Yildiz Marnzat Defteri), фонды архива Морского музея {Deniz Miizesi TDA) г. Стамбул.

Богатый источниковый материал проливающий свет на проведение пропагандистских кампаний, в частности информацию о подготовке к открытию школы «A§ iret Mektebi Нйтауип», учебном процессе, учениках" *, предметах школьной программы, распоряжений относительно кадров с? преподавателей и руководства, ежегодных докладах об учебном процессе султану54 и министрам содержится в архивных фондах архива премьер-министра.

В архиве премьер-министра сосредоточены материалы о подготовке к сбору средств на строительство Хиджазской железной дорогиработе комиссий по сбору средств, контролю финансовых средств в вилайетах33 и выдаче специальных удостоверений56, а также сведения о средствах внесенных отдельными жертвователями57 и выданных им памятных медалей.

Хиджазской железной дороги. Об архитекторе железной дороги Августе Мейснере, строительных работах, подвижном составе линии, строительных материалах и о комиссиях занимавшихся контролем за строительством подробную информацию содержат следукющие фонды: фонд канцелярии великого визиря (садразама), фонд различных рапортов, фонд архива дворца Йылдыз — журнал прошений, фонд основной документации Дворца 'Йылдыз. Материалы и информация о нападениях местных кочевых бедуинских племен на железную дорогу и ее строителей, а также о причиненном i2Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi (BOA) Mutencvvi Maruzat Evraki (Y. MTV) (Фонд различных рапортов). №. 165/90, 35- №. 114/80.

53Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра), irade Hususi (ill) (Фонд особых распоряжений). №. 127.

Ba^bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра), irade Maliye (1M) (Фонд финансов). №.2.11.1310.

55Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра). Фонд канцелярии великого визиря (садразама) — Babiali Evrak Odasi (BEO). №. 112 710, № 143 255- Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив прехмьер-министра). Фонд архива дворца Йылдыз — журнал прошений Yildiz Maruzat Defteri. (Y. MAR). №. 8828- Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра). Sadaret Resmi Maruzat Evraki (Фонд официальных представлений в Везират) (YA. Res). №. 107/109- Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра). Sadaret Hususi Maruzat Evraki (Y.A. Hus). (Фонд особых рапортов в Везират). №. 453/32. i6Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA), (архив премьер-министра). Mutenevvi Maruzat Evraki (Y. MTV). (Фонд различных рапортов). №. 203/83.

57Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi (BOA). Yildiz Esas Evraki (YEE) (Фонд основной документации Дворца Йылдыз). № 140/66, S. 65, 85, 91, 125.

58Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA). Hicaz Demiryolu Madalyasi Defteri. (Журнал выдачи памятных медалей Хиджазской железной дороги) №. 1418, S. 54. государстве ущербе материалы находятся в фонде канцелярии великого визиря (садразама)59.

Фонд совета Морского Ведомства (§ iira-yi Bahriye) и Фонд официальной переписки (Mektiibn) архива Морского музея (Турецкий морской ахив) (Deniz Mtizesi (D.M.) или Turkiye Deniz Arsivi (TDA)) и фонд министерства внутренних дел (irade Dahiliye) архива премьер-министра {ВщЪакапНк Osmanli Ar§ ivi (BOA)) содержат материалы, касающиеся подготовки и осуществлении морского похода с дружественным визитом в Японию османского фрегата «Эртугрул». В этих фондах также содержится иформация об экипаже фрегата и его капитане60.

Информация о политической деятельности панисламистов, посылке эмиссаров в отдаленные страны ислама, распространению религиозной литературы и отпечатанных экземпляров Корана и помощи мусульманским общинам в разных регионах мира так же сохранилась в фондах архива премьер-министра: фонд особых распоряжений, фонд особых рапортов в Везират61.

Часть архивных материалов, проливающих свет на образовательную политику государственной власти и реформах в сфере государственного образования представлена в архивных фондах библиотеки Стамбульского университета62.

Отдельно следует выделить такой источник для исследования первых годов правления султана Абдул Хамида II как первая Османская.

59Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра). Фонд канцелярии великого визиря (садразама) — Babiali Evrak Odasi (BEO). № 263 267, №. 264 085, №. 261 659, №. 260 424, №. 261 022, №. 263 212.

60Deniz Miizesi (D.M.) или Turkiye Deniz Ar§ ivi (TDA). (архив Морского музея). § iira-yi Bahriye. (Фонд совета Морского Ведомства). Def. №. 342/15b-16-a, 17аDcf. №. 253/206- Def. №. 341/laDef. №. 331/2b- (Фонд официальной переписки) Mektubu. Def. Nr. 606/25- Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра), irade Dahiliye. (фонд министерства внутренних дел). 1306. №. 88 816.

6!Ba§ bakanlik Osmanli Ar§ ivi (BOA), irade Hususi (iH) (Фонд особых распоряжений). № 41- № 88- Ba§ bakanhk Osmanli Ar§ ivi (BOA) (архив премьер-министра). Sadaret Hususi Maruzat Evraki (Y.A. Hus). (Фонд особых рапортов в Везират). № 235/77. lef. 3- 253/140.

62lstanbul Universitesi Kutiiphanesi. TY. №. 9514. конституция, провозглашенная в 1876 году. Первая в истории Турции конституция стала важным политическим документом государства. В конституции были провозглашены принципы личной свободы и равенства всех подданных империи независимо от вероисповедания, безопасности собственности и неприкосновенности жилища, пропорционального взимания налогов, запрещения барщины, конфискаций и штрафов.

Конституция провозгласила свободу печати и обязательное начальное образование. Было установлено, что в стране будет действовать двухпалатный парламент — сенат, члены которого пожизненно назначаются султаном, и палата депутатов, избираемая мужским населением. В конституции были определены права и обязанности министров и чиновников Османской империи, а также принцип гласности и независимости судов. Важной чертой первой турецкой конституции было объявление Османской империи единым целым, которое ни под каким предлогом не подлежит расчленению. Очевидно, что этот пункт прямо был направлен против освободительной борьбы нетурецких народов.

Конституция 1876 г. весьма мало ограничила власть султана, но сам факт торжественного провозглашения буржуазных свобод и установления парламентского режима был, бесспорно, важным прогрессивным явлением в истории страны, в которой безраздельно царил крайне реакционный султанский режим. Однако новый конституционный режим не имел прочной социальной опоры, творцы первой турецкой конституции добились ее провозглашения, используя благоприятно сложившиеся для них политические факторы, не опираясь в своей борьбе с реакцией на широкие слои населения64.

63Ubicini A. La Constitution Ottomane. Paris, 1877- The Ottoman Constitution, Promulgated the 7th Zilbridje, 1293 (11/23 December, 1876)// The American Journal of International Law. 1908. Vol. 2. No. 4. Supplement: Official Documents.

64The Ottoman Constitution, Promulgated the 7th Zilbridje, 1293 (11/23 December, 1876) // The American Journal of International Law. 1908. Vol. 2. No. 4. Supplement: Official Documents.

К группе опубликованных источников следует отнести проект исламского единства Аль-Афгани, представленный в письме, отправленном из Лондона в 1892 г. Абдул Хамиду И65.

Важным источником для нашего исследования также являются опубликованные и переведенные на современный турецкий язык Мехмедом Ходжаоглу записки и официальные распоряжения султана Абдул Хамида И66.

Отдельной группой источников использованной в нашем исследовании является османская пресса. Реформы Танзимата затронули различные стороны культурной жизни страны, в это время активно развивается издательское дело, появляется большое количество государственных и частных периодических изданий и газет освещавших различные стороны государственной и общественной жизни. В диссертационном исследовании использованы материалы следующих османских газет: «Basiret» (Прозорливость) издававшаяся с 1869 года основателем и редактором которой был Басиретчи Али Эфенди, получивший разрешение па издательскую деятельность в 1867 году67. Газета «Тегсйтап-i Hakikat» (Толкователь истины) одна из самых важных газет периода правления султана Абдул Хамида ТТ. Начала издаватся с 1878 года в Стамбуле. Этой газетой освещались и организовывались кампании сбора средств для помощи семьям моряков потерпевшего кораблекрушение фрегата «Эртугрул», а позднее кампания по сбору средств на строительство Хиджазской железной дороги68. Газета «ikdam» (Настойчивость), или правильнее «ikdaam" — ежедневная газета, основана в 1894 г. Владельцем и первым редактором.

65Landau J.M. Al-Afgani's Pan-Islamic Project// Islamic Culture. 1952. №. 37. Идеи исламского единства первоначально высказаны Аль-Афгани в письмах адресованных султану датированных 1876−1877 гг. Перевод текста этих писем представлен в монографии американской исследовательницы Никки Кедди. Keddie N.R. Sayyid Jamal ad-Din «al-Afgani», A Political Biography. London, 1972.

Hocaoglu M. II. Abdulhamid Han’m Muhtiralari. istanbul, 1998.

67"Basiret". Sayi 1896. 15 § aban 1293- «Basiret». Sayi 1902. 19 § aban 1293/8 Eylii!

68"Tercuman-i Hakikat". No. 4217. газеты был Ахмед Джевдет (Оран). Газета освещала официальные мероприятия и пропагандистские кампании правительства 69. Газета «Sabah» (Утро) издававшаяся с 1875 по 1923 гг. Владельцем и основателем газеты был Шемседдин Сами. Нами также использованы материалы газеты «Ceride-i Bahriye» (Морская газета) издававшаяся Морским минис терством с 25 июня 1889 г., которая освещала путешествие фрегата «Эртугрул» в Японию71. Газета «Malumat» (Знания) ежедневная общественно-политическая газета, выходившая в конце XIX — начале XX в. 72. Кроме того, нами для исследования путешествия фрегата «Эртугрула» в Японию были использованы материалы таких японских газет как «Japan Daily Mail», «The Japan Gazette» и «Japan Daily Herald» издававшихся на английском языке .

Помимо вышеназванных архивных материалов, опубликованных документов и прессы в качестве источников для исследования государственной идеологии, символов власти, пропагандистских кампаний в работе использованы воспоминания османских интеллектуалов Ахмета.

ПЛ. 7 л.

Митхата, Ахмеда Саиба. Автор также счел необходимым, обратится к мемуарам султана Абдул Хамида II, написанных им после детронизации76.

69"ikdam". 15 Haziran 1900; «ikdam». 27 Haziran 1900; «ikdam». 29 Haziran 1900; «Ikdam». 23 Tcmmuz 1900; «ikdam». 30 Agustos 1900; «ikdam». 21 Haziran 1908.

70"Sabah Gazetesi". 16 Cumade’l-ula 1307. n 1 #.

Ceride-i Bahriye". 31 Te§ rin-i Evvel 1305- «Ceride-i Bahriye». 25 $ubat 1305- «Ceride-i Bahriye». 2 Mart 1305- «Ceride-i Bahriye». 13 Te§ rin-i Sani 1306- «Ceride-i Bahriye». 16 Haziran 1306.

72"Malumat". 29 Te§ rin-i Evvel 1900; «MalQmat». 8 Mart 1901; «Malumat». 14 Mart.

1901.

73"Japan Daily Mail". 20 September 1890- «Japan Daily Mail». 23 September 1890- «Japan Daily Mail». 24 September 1890- «Japan Daily Mail». 25 September 1890- «The Japan Gazette». 19 September 1890- «The Japan Gazette». 22 September 1890- «The Japan Gazette». 3 October 1890- «The Japan Gazette». 15 October 1890- «Japan Daily Herald». 19 September 1890.

Ахмет Митхат Эфенди (1844−1912) османский интеллектуал и писатель, его творческое наследие насчитывает около 200 произведений. За свою активную и плодотворную писательскую деятельность был прозван современниками «Пишущей машинкой мощностью в сто лошадииых сил». Основатель и редактор газеты «Terciiman-i Hakikat». Преподавал историю в высших учебных заведениях Стамбула. По политическим взглядам был близок к правительственным кругам. В своих произведениях выступает с позиции защиты идей Панисламизма: Утверждал, чго стремление мусульманских народов основать обширное и могущественное государство не преследует.

Интересная информация, касающаяся внешней и внутренней политики Османской империи и деятельности имперской администрации в исследуемый период, находится в воспоминаниях личного секретаря султана Тахсин Паши77.

Воспоминания дочери султана Айше Османоглу, касаются придворной жизни султанского дворца Йылдыз, взглядов на различные события в.

78 государственной и общественной жизни Османской империи .

Кроме того, определенный интерес для исследования символов власти и официальных государственных церемоний, а также их проведения в Османской империи в годы правления султана Абдул Хамида II каких-либо агрессивных и разрушительных целей, а продиктовано желанием огради п> страны ислама от участи уже порабощенных Западом исламских государств. В работе нами использовано его произведение «Верховные реформы», которое является важным источником по Османской истории второй половины XIX века. Ahmed Mithat. Uss-i inkilap. С. 1−2. Istanbul, 2005.

— 1С.

Ax мет Саиб Эфенди (1859−1920). Родился в Российской империи на Кавказе. Получил образование в России, окончил императорское военное училище. Позднее на службе в Османской армии, был адъютантом комиссара Египта Ахмет Мухтар Паши. Выйдя в отставку, занялся писательской деятельностью, однако его произведения во время правления султана Абдул Хамида II не были допущены цензурой к печати. Он является автором 13 произведений носящих исторический характер. После революции 1908 года он возвращается в Стамбул и работает преподавателем русского языка в Стамбульском университете. По политическим взглядам был близок к младотуркам. В работе нами использовано его произведение «Абдул Хамид II и первые годы его султаната». AhmedSaib. Sultan II. Abdiilhamid ve saltanatinin ilk yillari. istanbul, 2006.

76Abdiilhamid. Siyasi Hatiratim. istanbul, 1984.

77Тахсин Паша (г. рожд. неизв.-1910), родился в Стамбуле. Работал в отделе официальной переписки Морского министерства. Позднее стал первым секретарем султанского дворца, личным секретарем султана. После прихода к власти младотурок был смещен со всех должностей. В своих воспоминаниях о султане выступает с поддержкой деятельности султана, проводимой на благо Османской империи. В ошибках султанской политики, он, прежде всего, обвиняет султанское окружение. В работе нами использовано его единственное произведение «Абдул Хамид II и воспоминания дворца Йылдыз». Tahsin Ра$а. Abdtilhamit ve Yildiz Ilatiralari. istanbul, 1931.

78Айше Османоглу (Айше Султан) (1887−1960), дочь султана Абдул Хамида II (1842−1918) и его четвертой жены Мющфики Кадынэфснди (1867−1961). Получила европейское образование, после ликвидации султаната и халифата и установления Турецкой республики и изгнания из государства представителей дома Османов с 1924 по 1952 годы проживала во Франции. В конце жизни, она получила разрешение, вернутся па родину, где и написала воспоминания о своем отце султане Абдул Хамиде II и о ближайших родственниках. Osmanoglu A. Babam Sultan Abdiilhamid. (Hatiralarim). istanbul, 2008. представляют мемуары и воспоминания современников А. Сайта, Сермета Мухтара Алуса80, Сайта Паши81, Д. Арсевена82, Мэри Милз Патрик83.

Научная новизна и значимость исследования:

Практическая ценность и научная новизна диссертации определяется, прежде всего, тем, что на основе комплексного системно-сравнительного (компаративного) подхода удалось выявить те факторы, которые обеспечивали существование и влияние на общество имперских и исламских принципов, поддерживавших стабильность имперской власти и государственных институтов. Вместе с тем в работе рассматриваются общие причины роста поддержки духовной власти османского султана среди мусульман различных регионов мира. Все это позволяет иначе подойти к осмыслению государственных идейных исканий в Османской империи, неоднократно трансформировавшихся на протяжении XIX —начала XX веков.

Научная новизна состоит в исследовании проблемы персонификации имперской идеи в лице правителя-султана. Имперская идея рассматривается в трех направлениях: концепция правления (власти), закрепленная в этнических или религиозных системахсвязь со старыми традициями и мифамиполитический язык, выраженный в символах и письменных текстах. В работе впервые показано, что в Османской империи концепция власти не была статичной, она претерпевала изменения в соответствии с личными предпочтениями правителя или в ответ на внутренний кризис или внешнюю угрозу. Связь между светскими и божественными атрибутами правителя и отношениям между властью и церемониальными ритуалами поддерживались в хрупком балансе. Долгое время в Османской империи шла эволюция к большей акцентации светского элемента, а при Абдул Хамиде II наблюдается.

19Sait/i. Saray Hatiralari: Sultan Abdulhamid’in Hayati. Istanbul, 1994.

80Alus Sermet Muhtar. Istanbul Kazan Ben Keptpe. Istanbul, 1995.

8iSaitPa?a. Hatirat//Turkliik. С. VI. 1939.

•seven C. Sanat ve Siyaset Hatiralarim. Istanbul, 1993.

83Patrick M. Under five Sultans. London-New York, 1930. отход к ранним религиозным мифам, в частности к идее халифата. История официальной идеологии в Османской империи иллюстрирует процесс, который молено назвать совокупным синкретизмом, то есть периодическое «пере-изобретение» (восстановление) мифов происхождения и миссий султанской власти.

На базе широкого круга источников анализируется процесс как имперская идеология — панисламистская доктрина привела к созданию нового набора принципов осуществления абсолютной власти. Османская империя при Абдул Хамиде II в обозначении своих контуров и определении власти основывалась на более ранних традициях: религиозной традициисултан — халиф всех мусульман и светской традиции — падишах, византийский имперский культ.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Доктрина панисламизма как официальная идеология Османской империи при Абдул Хамиде II стала важным инструментом в стабилизации султанского режима и легитимизации имперской власти.

2. Идеологическая система Османской империи унаследовала синкретическую концепцию правления, содержащую элементы религиозной традиции королевской персидской традиции (падишахство) и ритуал византийского имперского культа.

3. Имперские символы и ритуалы, символические представления Османской монархии («сценарии власти», по выражению Ричарда Уортмана) являясь ключевым элементом визуализации власти, все больше и больше стали подчеркивать не только османский, по исламский характер институтов власти.

4. Имперская идеология и практика при Абдул Хамиде II отмечены возвращением религиозного фактора: возрождение идеи халифата и концепции исламской солидарности.

5. В период правления Абдул Хамида II «сценарий власти» из светского и космополитического образа империи превратился в национально-религиозный миф.

6. Концепция правления султана поддерживалась и трансформировалась динамическим сочетанием духовных и светских элементов.

7. Идея экстра-территориальности духовной власти стала важнейшим компонентом официальной идеологии панисламизма.

8. Официальные пропагандистские проекты (Имперская школа для племен, путешествие фрегата «Эртугрул» и Железная дорога Хиджаз) послужили важнейшими факторами распространения имперских ценностей в обществе и стабилизации имперской власти.

9. Панисламизм и пропагандистские кампании продемонстрировали высокую степень динамизма и гибкости султанской власти и ее способность адаптироваться к вызовам эпохи.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что собранные материалы и предложенные выводы могут быть использованы при разработке курсов лекций по истории нового времени стран Запада, истории Востока в новое время, по компаративной истории Запада и Востока, при разработке специальных курсов и семинаров по истории Османской империи, пропагандистских кампаний и религиозно-политических движений на Востоке.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы и приложения.

Заключение

.

В нашем исследовании сделана попытка рассмотреть один из самых сложных и противоречивых периодов Османской истории. Конец XIXначало XX вв. стал временем заката Османской империи, и такая фигура как султан Абдул Хамид II, который в отечественной историографии однозначно представлен как тиран и деспот исследован нами исходя из данных источников. Время, па которое пришелся период правления Абдул Хамида II, оказалось наиболее сложным периодом существования Османской империи. Государство, особенно после русско-турецкой войны и решений Берлинского конгресса находилось перед угрозой распада и потери независимости. Конечно, нельзя рассматривать деятельность султана только в черно-белых тонах. Армянская трагедия, насильственное переселение племен, подавление либерализма во всех его проявлениях, так же пришлись на время правления султана Абдул Хамида II.

Султан в глазах современников, как в Османской империи, так и за се пределами был противоречивой фигурой, для одних он был мудрым правителем, защитником мусульман и основ исламской религии, для других «кровавым» деспотом и параноиком, отличавшимся чрезвычайной жестокостью и одновременно трусостью, для третьих хитрым политиком, умевшим как никто лучше играть на соперничестве великих держав.

Именно на его правление пришлась как потеря империей европейских владений, так и фактически полная потеря контроля над Египтом, Тунисом и Кипром. Как нам видится, здесь было уже не до либерализма в управлении государством. Как и российский император Александр III, султан Абдул Хамид II мог опираться, очевидно, только на консерватизм. Однако абсолютно нелогично идентифицировать абдулхамидовский консерватизм с деспотизмом. Султан сделал попытку либерализации государства, приняв Конституцию 1876 года, но очевидно он сразу почувствовал, что эта конституция приведет к потере власти для него самого и краху империи.

Весь XIX век для Османской империи был веком опытов с политическими ценностями. Реформы Танзимата содержавшие в своей сути европеизацию, затронули почти все стороны османской действительности, привнесли много положительного для империи. Но позднее эти же реформы ясно дали понять, что этот политический курс приведет к постепенному краху империи. Существование Османской империи как суверенного государства было лишь вопросом времени и зависело от желания великих держав.

Султану и его окружению стало понятно, что опора на европейские ценности не станет спасением. Именно поэтому возникает концепция панисламизма, стержнем которой было исламское единство. Прежняя доктрина Османизма уже изжила себя, поскольку она подразумевала лишь либерализацию системы управления государством. А идея исламского единства понятная для всех мусульман и воплощенная через пропагандистские кампании оказалась действенным оружием в руках султана для противостояния европейским государствам.

Отечественная историография при анализе панисламизма в основном ограничилась общими оценками этой доктрины. Пропагандистские кампании, проводимые в рамках политики панисламизма в Османской империи, остались так и не исследованными, хотя представляют несомненный интерес для исследователей. Панисламизм как явление в политике Османской империи являл собой не только теорию нашедшую отражение в трудах Аль-афгани, Намыка Кемаля, но и практику, которая не всегда повторяла собой теорию. Султан Абдул Хамид II оказался именно практиком, а не теоретиком панисламизма, именно поэтому абдулхамидовский панисламизм сильно отличается от «чистого» панисламизма теоретиков этого движения.

Султан и его окружение, обладая соотвествующими организационными и финансовыми ресурсами и опираясь на мусульман сочувствующих идее исламского единства, смогли разработать и претворить в жизнь несколько пропагандистских проектов, и самым большим из них было строительство железной дороги Хиджаза. Этот проект по значимости для империи можно сравнить со строительством Транссибирской магистрали Российской империей. Идея связать отдаленные регионы империи железнодорожной линией, благодаря которой облегчалался Хадж для мусульманских паломников, решалась проблема с транспортировкой вооруженных сил и продовольствия, открывались новые рабочие места для специалистов, строились поселки, росли и благоустраивались города, является уникальной. Ведь к тому времени как мы указывали выше, империя находилась на гране банкротства, а великими державами представлялась лишь как «больной человек Европы».

Другим важным моментом деятельности султана были реформы в сфере образования, одной из которых является создание имперской школы для племен. В это же время в Стамбуле открываются и другие средние национальные учебные заведения, существует и развивает свою деятельность основанный американцами в 60 гг. XIX столетия Роберт Колледж, первое высшее заведение империи, созданное по европейским стандартам. В учебных заведениях империи преподаются иностранные языки, отныне настоящего османского интеллектуала и даже просто образованного человека сложно представить без знания французского.

Цеью кампании по созданию имперской школы было создание имперской элиты, не турецкой по происхождению.

В идеологии панисламизма султан рассчитывал найти средство восстановить основательно пошатнувшийся престиж Османской империи и упрочить собственную власть в государстве. Абдулхамидовский панисламизм — официальная государственная идеология османской империи — кардинально отличался от панисламистских идей Намыка Кемаля, Д. Аль-Афгани, которые истолковывали его скорее в культурном и философском аспектах, нежели как средство политического давления и возвышения личной власти халифа. В поле зрения султана были главным образом политические, а не религиозные проблемы. Халифат был средством укрепить власть и авторитет султана, он воскрешал надежду на силу мусульманского единства. Неслучайно Абдул Хамид II и его окружение затратило столько усилий на обоснование права османских султанов на халифат, т. е. на главенство в мусульманском мире. Религиозная форма и апелляция к исламу должны были способствовать консолидации распадавшейся империи. На основе этих притязаний и развернулась официальная абдулхамидовская идеология панисламизма.

Выступить единым фронтом против западного мира мусульманские народы не могли и в силу своей разобщенности, и вследствие общего низкого социально-экономического и культурного уровня развития. Панисламистская пропаганда оказалась малоэффективным средством против материальной мощи европейских государств, стремившихся к господству в странах Востока.

В целом же панисламистская идеология в Османской империи в начале XX в. себя изживала. Она находила все меньше сторонников среди арабов и других мусульманских народов. Панисламистские притязания султана Абдул Хамида II на звание халифа и лидерство в мусульманском мире столкнулись с внешними и внутренними препятствиями.

Действия англичан в Аравии, оккупация Египта, интриги на Среднем Востоке наносили прямой ущерб престижу султана-халифа. Другое препятствие для панисламистской политики султана Абдул Хамида II заключалось в том, что в Египте, Судане, Йемене и других странах крепли и развивались тенденции к национальной независимости, а руководители национально религиозных движений в этих странах не признавали законность османского халифата и опровергали притязания султана на лидерство в мусульманском мире.

Мы можем отметить, что доктрина панисламизма при Абдул Хамиде II стала важным инструментом стабилизации общественно-политической ситуации в империи. Идеология султанской власти синкретизировала элементы персидской традиции падишахства и византийский имперский культ. Символы имперской власти направленные на визуализацию имперской власти стали подчеркивать в годы правления султана Абдул Хамида II исламский характер институтов власти. В политику султанской власти возвращается религиозный фактор, идеи халифата и исламского единства становятся популярными как в Османской империи, так и в остальном исламском мире. Власть султана включала в себя сочетание духовных исламских и светских европейских элементов. Панисламизм с его идеей экстра-территориальности, стал важным инструментарием в распространении духовной власти султана на исламский мир, а пропагандиские кампании как имперские, так и общеисламские являются ярким тому показателем. Панисламизм и пропагандистские кампании, проводившиеся в рамках этой доктрины, показали достаточную динамичность и гибкость султанской власти, которая смогла адаптироватся к вызовам эпохи и сохранить целостность империи.

Наднациональные идеологии уходят в прошлое и им на смену приходят идеологии странового национализма, в данном случае идеи турецкого национализма.