Формирование и эволюция религиозного течения духоборцев в России во второй половине XVIII — начале XX вв.: традиционализм и модернизационные аспекты

Историография и источники проблемы.

Актуальность темы

исследования обусловлена потребностью объективного изучения истории взаимоотношений государственной власти и Русской православной церкви с оппозиционными официальной православной религии русскими религиозными течениями, в частности, духоборцами. Духоборчество как религиозно-общественное течение представляет собой попытку утверждения нравственных принципов в жизни людей, гуманного отношения к человеку. Эти постулаты духоборцы считали главными в христианской религии, которую они исповедовали.

Русская православная церковь периодически сталкивалась с разного рода отступничеством от тех или иных догматов православия, а во второй половине XVII в. она претерпела раскол в связи с распространением старообрядчества, роль которого заключалась в «создании новых конфессиональных ценностей, обеспечении возникновения особого типа религиозности». 1 Духоборчество имело иную природу. Оно отвергало «внешнюю церковь» и христианское богослужение, а в начале XIX в. отказалось, фактически, и от Священного Писания. Очень важны и социальные аспекты учения этого течения, настаивавшего на равенстве «сынов Божиих».

В конце XIX — начале XX вв. сформировавшиеся гуманистические идеи духоборчества — пацифизм, религиозное и нравственное самосовершенствование как средство преобразования общества — привлекли внимание Л. Н. Толстого. Он считал, что в духоборчестве проявилось истинное стремление христианской жизни, что последователи течения «с новой силой и сознательностью» обращались к христианским верованиям, к испол.

Керов В.В. «Се человек и дело его.»: Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства. — М., 2004. — С. 572. нению закона Христа о непротивления злу насилием.' Л. Н. Толстой называл течение духоборцев «примером новой праведной жизни» и писал, что никто из его современников не служил делу мира «действительнее и си ль-нее этих людей». «Великий писатель сыграл активную роль в процессе переселения сторонников течения из России на Кипр и в Канаду. Само участие писателя в судьбе духоборчества вызвало большой общественный резонанс и способствовало известности духоборчества на мировом уровне.

Немаловажным аспектом изучения истории духоборчества является рассмотрение миграционных процессов. Последователи течения подвергались принудительному переселению в соответствии с решениями российской власти. Тем самым они способствовали расселению русских народов на присоединяемых к России сопредельных территориях.

Духоборцы в России были относительно малочисленными, однако в формировании этого течения, как и других, проявились важные тенденции, развивавшиеся в российском обществе в период модернизации. Выявление влияния этих тенденций на вероучение и социально-религиозную практику духоборцев позволило бы уточнить некоторые аспекты цивилизационного развития нашего общества.

Уважение интересов меньшинств и свобода совести являются основополагающими понятиями гражданского общества, процесс построения которого протекает в настоящее время в России. Необходимо учитывать историю взаимоотношений российского общества и российского государства с конфессиональными меньшинствами.

Диссертационное исследование призвано осветить эти проблемы комплексно с учетом изменения исторических условий жизни духоборцев.

Хронологические рамки исследования охватывают период со второй половины XVIII в. по 1914 г., когда в процессе исторического развития ду.

1 Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений. — М., 1956. — Т. 39 // «Собрание классики» Библиагеки Мошкова (иЬ.ги/Классика) // httpУ/az.lПD.ru/t/tols1ojJcwr]l^.

2 Там же. хоборчества оформлялись и развивались основные положения вероучения, представления об обществе, власти и человеке, труде и собственности, эволюционировало отношение к семье и браку, формировалась система образования. В обозначенный период представители духоборческой общины преодолевали гонения со стороны власти и Русской православной церкви, терпели целый ряд принудительных переселений, но продолжали исповедовать свои взгляды.

Нижняя хронологическая граница определяется второй половиной XVIII в., то есть временем возникновения духоборческого течения и оформления основ его вероучения.

Верхняя хронологическая граница связана с процессом депортации духоборчества в Канаду в конце XIX — начале XX вв., размежеванием течения на относительно самостоятельные направления, вызванного концептуальными разногласиями по вопросу принятия земли в частную собственность, а также революционными событиями 1917 г. и последующими социальными, политическими, экономическими изменениями, трансформировавшими общественное сознание не только адептов духоборчества, но и всего российского общества.

Территориальные рамки исследования обусловлены ареалом проживания духоборцев. Они охватывают территорию Российского государства в пределах границ второй половины XVIII — начала XX вв. с учетом традиционно сложившихся центров распространения духоборчества. Это Тамбовская, Воронежская, Екатеринославская, Орловская и др. губернии, Кавказ. В диссертации освещено вынужденное переселение духоборцев внутри России, а также депортация части представителей течения в Канаду.

Данное исследование не ограничивается только обозначенными хронологическими и территориальными рамками, так как нельзя обойтись без экскурсов в более ранние или поздние хронологические периоды и вне указанных географических границ при изучении духоборчества как религиозно-общественного течения России.

Актуальность темы

исследования определяется и степенью научной разработанности проблемы.

В историографии духоборчества можно выделить три периода:

— Середина XIX — 1917;е гг.;

— 1917;конец 1980;х гг.;

— Начало 1990;х гг. — по настоящее время.

Границы названных периодов условны, но весьма точно отражают последовательность накопления фактического материала, изменение принципов его анализа и теоретического осмысления, различия в оценках.

Первый этап характеризуется зарождением историографии русского религиозного сектантства, изданием первых работ официальных представителей Русской православной церкви, появлением первых научно обоснованных трудов, авторы которых пытались на основе привлечения источников объяснить причины, сущность, последствия сектантства, дать оценку взглядам противоборствующих сторон.

В историографии и источниковедении XIX в. мы не находим письменных работ, авторами которых являются собственно духоборцы, излагающие основные аспекты вероучения течения. Это связано со спецификой духоборческого мировоззрения, выражавшегося в отрицательном отношении к образованию.

Период середины XIX — начала XX вв. в отечественной историографии характеризуется, в основном, отрицанием концепции сектантства, в целом, и духоборчества, в частности, и официально-охранительным направлением. Светских и церковных авторов, примыкавших к официально-охранительному направлению, объединяла идея обличения антигосударственной и антихристианской направленности духоборчества. А беспристрастные публикации, хоть в небольшой мере не отвечающие официальной, синодальной позиции, до «Высочайшего Манифеста о веротерпимости» 1905 г. запрещались. Соответственно, историографии данного этапа в большей степени присуще негативное отношение исследователей к указанному религиозно-общественному течению и отождествление его со старообрядчеством. В трудах этого периода последователи духоборчества называются «раскольниками», а старообрядцев — сектантами.

Тем не менее, в отечественной историографии во второй половине XIX в. появляются первые исследования, направленные на рассмотрение собственно истории, специфики вероучения, хозяйственной этики духоборчества.

Одним из первых исследований истории духоборчества являлся труд О. М. Новицкого «О духоборцах» (1832), студента Киевской Духовной Академии, который видел в возникновении духоборчества влияние западноевропейского квакерства, однако не обосновал своего мнения с опорой на исторические факты. Но став профессором этой же Академии через пятьдесят лет, сам О. М. Новицкий сознался, что дал в первом издании совсем неверные сведения. Тем не менее, в то время книга эта служила единственным источником для знакомства с духоборцами и под ее влиянием духоборцы были зачислены в категорию особенно вредных сект рядом с хлыстами и скопцами.1.

Первые фундаментальные труды этого периода, имеющие большое значение для современного исследователя, представлены вышедшими в середине XIX в. в свет книгами епископа Винницкого и ректора Петербургской Духовной академии Макария, впоследствии митрополита Московского, «История русского раскола старообрядства» (1854) и «История Русской Церкви» (1848 — 1855), направленные на обличение «раскола». В своих работах автор рассматривает истоки и причины «раскола» («семена и зародыши»), к которым относит религиозные разномыслия XV в., опио сывает историю «раскола». Причинами распространения «раскола», к ко.

1 О духоборцах. Сочинение студента Киевской Духовной Академии. — Киев. 1832- О. М. Новицкий. Духоборцы. — Киев, 1882. Макарий (Булгаков), Митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви: в 9 т.-М., 1994;1996. — Т. VI. — С. 214. торому автор относит и сектантство, по мнению митрополита, являются: упадок просвещения и распространение невежества не только в народе, но и в духовенстве, распространение искаженных религиозных книг и отсутствие компетентных людей, знающих греческий язык и способных разобраться в сложившейся ситуации.1.

Работы митрополита Макария имеют большое значение для исследования истории духоборчества, поскольку в них максимально полно для соответствующей эпохи отражены анализ причин формирования религиозно-общественных течений, оппозиционных Русской православной церкви, содержание догматики, специфика взаимодействия с государственной властью и церковным аппаратом.

Разработкой обозначенной проблемы среди светских и духовных авторов в указанный период занимались Ф. В. Ливанов, И. Н. Харламов, Н. Варадинов.2.

Названным исследователям в своих работах удалось представить богатый материал, характеризующий особенности российского законодательства XIX в. и социально-правовое положение сектантства, в том числе и духоборчества.

Ф.В. Ливанов своим трудом «Раскольники и острожники» преследовал цель разоблачения «раскола» и сектантства. В своей книге он видел оружие в борьбе с «заблуждениями» их последователей. В труде Ф. Ливанова освещена история духоборчества от возникновения течения до 1840-х гг. При всей предвзятости отношения Ф. В. Ливанова к духоборчеству, сама работа имеет значение для исследования в связи с тем, что содержит.

1 Макарий (Булгаков), Митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. — С. 312.

Ливанов Ф. В. Раскольники и острожники. Очерки и рассказы. — СПб. — М., 1872. — Т. 1. СПб. — М., 1872. — Т. 2- Варадинов Н. В. История Министерства внутренних дел. — СПб., 1863. — Восьмая дополнительная книга: История распоряжений по расколуХарламов И. Н. Духоборцы // Русская мысль. — 1884. — № 11 — 12. важные этнографические материалы, отражающие различные стороны бытовой жизни представителей течения.

Богатый материал, характеризующий особенности российского законодательства XIX в. и социально-правовое положение старообрядчества и сектантства, в том числе и духоборчества, содержится в исследовании Н. В. Варадинова «История Министерства внутренних дел». Несмотря на то, что сам Варадинов, будучи чиновником особых поручений при Министре внутренних дел, относился к религиозным течениям, оппозиционным официальному православию, отрицательно, его труд, благодаря обилию документальных сведений и архивных данных, является чрезвычайно ценным для изучения истории духоборчества.

Представителям официальной историографии противостояли народнические авторы И. Юзов (И.И. Каблиц)1 и И. Н. Харламов. Идеализируя русское крестьянство, авторы-народники стремились отыскать в нем антиправительственный дух, указывали на роль последователей старообрядчества и сектантства в изменении к лучшему существующего строя общественной жизни.

И. Юзов сформулировал мысль о социально-политических, а отнюдь не религиозно-обрядовых факторах возникновения русского сектантства и в том числе духоборчества.

И.Н. Харламов дал развернутую характеристику первым руководителям духоборчества Силуану Колесникову (1750 — 1775), Иллариону По-бирохину (1775 — 1785) и Савелию Капустину (1790 — 1818/1820), затронул проблему взаимоотношения с властями, объяснил особенности мировоззрения той социальной среды, в которой возникло течение. Исследование И. Н. Харламова ограничивается 1805 г., но, тем не менее, содержит некоторые этнографические сведения, необходимые для описания семейно-бытовых традиций течения.

1 Юзов И. И. Русские диссиденты. Староверы и духовные христиане. — СПб.,.

Немаловажной особенностью работ И. Юзова и И. Н. Харламова дискуссия о проявлении в вероучении и социальной практике течения духоборцев религиозного рационализма. С точки зрения И. Юзова, религиозный рационализм в духоборчестве проявился в высоком уровне развития нравственности у последователей течения, в стремлении организовать свою жизнь на общинных началах, на глубоком уважении к личности и вытекающей из этого идеи равенства людей.1 И. Н. Харламов, напротив, утверждал, что наличие «общинноустроительных попыток» не является основанием для причисления духоборчества к рационалистическому направлению." В противовес И. Юзову он называет течение мистическим и ссылается на ключевой концепт вероучения духоборцев, по которому человек объявляется «обоготворенной личностью», и следующим за ним положением о социальном равенстве людей. Однако постулаты вероучения и социальная практика, по мнению Харламова, часто противоречат друг другу. Так, например, в учение о человеке как носителе божественной сущности проникает мысль о греховности природы человека. Расхождение между вероучением и реальной жизнью подтверждает и социальное развитие духоборческой общины: идея социального равенства подменяется образованием внутриконфессиональной иерархии, а хозяйственное развитие общины сопровождается экономическим расслоением.

Стремление к идеализации духоборчества проявляется в работах A.C. Пругавина. Тем не менее, особого внимания заслуживает собранный им богатый фактический материал, который намного шире характеризовал состояние сектантства, чем материалы правительственных чиновников, не говоря уже о представителях официальной церкви.'.

Существенными исследованиями в области экономической деятельности духоборцев и хозяйственного освоения ими районов Закавказья яв.

1 Юзов И. И. Русские диссиденты. — С. 125−128.

2 Харламов И. Н. Духоборцы // Русская мысль. — 1884. -№ 11. — С. 142−144.

3 Пругавин A.C. Раскол и сектантство в русской народной жизни. — М., 1905. ляются работы Х. А. Вермишева «Экономический быт государственных крестьян в Ахалцихском и Ахалкалакском уездах Тифлисской губернии», H.A. Абелова «Экономический быт государственных крестьян Елисавет-польского уезда Елисаветпольской губернии», В. П. Бочкарева «Карсская область», A.M. Аргутинского-Долгорукова «Борчалинский уезд Тифлисской губернии в экономическом и коммерческом отношениях». 1.

Описания локального развития Закавказского региона второй половины XIX в. обладают большой исторической ценностью в отношении изучения принципов ведения хозяйства духоборцами.

Важным моментом в историографии духоборчества данного периода следует обозначить полемику между православным миссионерством, наиболее ярким представителем которого являлся В. М. Скворцов, и сторонниками JT.H. Толстого — В. Ольховским, JI.A. Сулержицким, П. А. Дементьевым, П. И. Бирюковым, В.Г. и А. Г. Чертковыми, О. М. Бодянским и др.

Чиновник обер-прокурора, известный миссионер, православный публицист, редактор «Миссионерского обозрения» В. М. Скворцов в публикациях «О переселенческом движении в Америку среди закавказских «духоборов — постников», «Духоборы в Америке и граф Л.Ы. Толстой», «Еще раз о духоборцах в Канаде» высказывает официальную позицию по отношению к духоборчеству, дает ему отрицательную оценку как соци Вермишев Х. А. Экономический быт государственных крестьян в Ахалцихском и Ахалкалакском уездах Тифлисской губернии // Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края. — Тифлис, 1886. — Т. 3. Абе-лов H.A. Экономический быт государственных крестьян Елисаветпольского уезда Елисаветпольской губернии // Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края.- Тифлис, 1887. — Т. 7. Бочкарев В. П. Карсская область // Район Тифлисско-Карсско-Эриванской железной дороги в экономическом и коммерческом отношениях. — Тифлис, 1897- Аргутинский-Долгоруков A.M. Борчалинский уезд Тифлисской губернии в экономическом и коммерческом отношениях // Район Тифлисско-Карсско-Эриванской железной дороги в экономическом и коммерческом отношениях. — Тифлис, 1897. ально-религиозному течению и обвиняет его адептов в анархизме, а связь с JT.H. Толстым расценивает как пропаганду «толстовско-анархического лжеучения». 1 Негативное отношение к духоборчеству, пронизывающее все работы В. М. Скворцова, не мешает современному исследователю увидеть в них содержание социальных идей, особенности вероучения, перипетии депортации в Канаду и сложности, возникшие в процессе адаптации переселенцев к новому этнокультурному окружению, в другое государство.

Опубликованные на рубеже XIX — XX вв. в периодической печати статьи и мемуары сторонников философии JI.H. Толстого и одновременно участников переселения духоборчества в Канаду JT.A. Сулержицкого, П. А. Дементьева (Тверского), П. И. Бирюкова, В.Г. и А. К. Чертковых, О.М. Бо-дянского и др. направлены в защиту духоборчества. Они содержат обширные сведения о трудностях переселения и процессе адаптации духоборцев в Канаде, передают особенности отношения к ним J1.H. Толстого.2.

В связи с тем, что работы названных авторов отражают полемику по религиозным вопросам, выражают мнение официального политического курса в отношении духоборчества, документально фиксируют события из истории течения и передают колорит своей эпохи, они могут быть также отнесены к категории источников по истории религиозно-общественных течений.

Заметный вклад в изучение темы религиозной жизни русского общества внес П. Н. Милюков, который к причинам «раскола» относит «нацио.

1 Скворцов В. О переселенческом движении в Америку среди закавказских «духоборов — постников» // Миссионерское обозрение. — Март, 1899. — С. 318- Скворцов В. М. Духоборы в Америке и граф Л. Н. Толстой // Миссионерское обозрение. — СПб., 1900. — 2-ое издание журнала. — С. 3−11- Скворцов В. М. Еще раз о духоборцах в Канаде // Миссионерское обозрение. — СПб. — Январь 1901 г. — Год б. — С. 147.

2 Сулержицкий Л. А. В Америку с духоборами (из записной книжки). — М., 1905; Дементьев (Тверской) П. А. Новые главы духоборческой эпопеи. — СПб., 1901; Бирюков П. И. Духоборцы. Сборник статей, воспоминаний и других документов. С приложением духоборческих псалмов. — М., 1908. нализацию" русской церкви и формализм русского благочестия, оценивает «раскол» как чисто религиозное явление, лишенное социального протеста. 1 Как указывает П. Н. Милюков, влияние протестантизма в XVI — XVII в. на появление сектантства в России было слабым, и объясняет этот факт пониженным интересом русских к реформационным процессам Европы, низким уровнем просвещения общества, неразвитостью книгопечатного дела в России в этот период. С его точки зрения, причины появления и распространения сектантства имеют, скорее всего, субъективный характер: сектантство является «естественной стадией развития народной веры», «признается самобытным и национальным продуктом», а процесс религиозного развития представляет собой естественный переход от крайних беспоповских старообрядческих течений в сектантство путем «постепенной спири-туализации религии,. перехода религии обряда в религию души».

Концентрируя свое внимание на психологических аспектах «раскола» и русского религиозного сектантства, П. Н. Милюков рассматривает духовность и стремление к саморазвитию как из важнейшие стороны мировоззрения адептов данных течений, что является основанием для воссоздания в исследовании тех мотивов, которыми они руководствовались в религиозно-обрядовой, социально-бытовой, экономической и познавательной деятельности.

В этот же период в отечественной историографии продолжается работа по исследованию социально-правового положения старообрядчества и сектантства (А. Введенский, В.И. Ясевич-Бородаевская), что было обусловлено либерализацией политики российских властей в отношении названных течений и соответствующими изменениями российского законодательства.2.

1 Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. — М., 1994. — Т. II. — Ч. 1. — С. 102−112, 82−94. л.

Введенский А. И. Действующие законоположения касательно старообрядцев и сектантов: 1) Высоч. указы, манифесты, постановления. 2) Распоряжения М-ва внутрен.

Сборник действующих законоположений в отношении старообрядцев и сектантов, составленный доктором богословия А. Введенским, затрагивает период правления Николая II. Здесь представлены высочайшие указы, манифесты, постановления, распоряжения Министерства внутренних дел, распоряжения Министерства народного просвещения, определения св. Синода и др.

Историко-бытовые очерки и обзор законодательства по старообрядчеству и сектантству в его последовательном развитии" В.И. Ясевич-Бородаевской представляют собой ценный источник по истории религиозных течений, в том числе и духоборческого, в России в XIX — начале XX в.в. В нем собраны разнообразные материалы, затрагивающие социальное и правовое положение преследуемых религиозных течений христианства. Здесь на основе документов характеризуется их уклад жизни, традиции и обычаи. Ценность работы заключается в том, что автор книги пользовалась не только архивными источниками, но в течение 25 лет тесно общалась с так называемыми «раскольниками», исследуя их быт и взгляды. Книга свободна от штампов господствующей Церкви, более того, автор симпатизирует многим религиозным группам, показывая их историческое и культурное значение. В.И. Ясевич-Бородаевская рассматривала возникновение сектантства в России как результат внутреннего развития народного духа, когда на смену отжившей религиозной идеологии приходят новые формы духовного творчества. Особое место в работе отведено анализу религиозного мировоззрения и нравственных убеждений Льва Толстого.

В этот же период В. Г. Богораз (псевдонимы Н. А. Тан, В. Г. Тан) пишет для русской прессы серию этнографических очерков о жизни общидел. 3) Распоряжения М-ва нар. просвещения. 4) Определения св. Синода. 5) Ст. Уго-лов. уложения. 6) Ст. Общ. положения о крестьянах. 7) Прил. — Одесса, 1912; Ясевич-Бородаевская В. И. Борьба за веру: Историко-бытовые очерки и обзор законодательства по старообрядчеству и сектантству в его последовательном развитии. С приложением статей закона и высочайших указов. — Спб., 1912. ны духоборов в Канаде, казавшихся многим выражением идеала «крестьянского социализма». В 1904 г. эти очерки выходят отдельной книгой «Русские в Канаде». 1.

Таким образом, в историографии XIX в. — 1917 г. были заложены основы изучения мировоззрения, социально-правового положения, хозяйственной деятельности и быта духоборчествасформировались различные точки зрения на факторы возникновения этого течения, его характер.

Советский период историографии сектантства детерминирован фор-мационным подходом к анализу исторических событий и марксистско-ленинскими принципами понимания истории. Взгляды историков привлекали экономические аспекты развития Русской православной церкви, религиозно-общественных течений, оппозиционных официальному православию. Именно рассмотрение экономических аспектов развития Русской православной церкви и религиозно-общественных течений значимо в характеристике представлений их последователей о труде, собственности, моральных принципах трудовой этики. Отличительными чертами всех исторических исследований советской историографии является формирование двух противоположных оценок в действиях Российского государства по отношению к духоборчеству. Согласно первой из них, действия государства в пореформенный период по отношению к инакомыслящим трактовались как прогрессивные, согласно второй — действия оппозиционных православию течений рассматривались как антимонархические и оказывающие пассивное сопротивление царскому режиму.

Важную роль в исследовании истории сектантства играют работы В.Д. Бонч-Бруевича «Волнения в войсках и военные тюрьмы», «Раскол и сектантство в России», «Сектантство и старообрядчество в первой половине XIX в.», излагающие основные тенденции развития старообрядчества и.

1 Тан В. Г. Русские в Канаде //Русские ведомости. — 1903. —№ 335. духовного христианства", в том числе духоборчества.1 В названных работах автор проводит анализ причин появления старообрядчества и сектантства, дает сравнительную характеристику их сущности, указывает, что идеологической основой появления сектантства стало беспоповское направление старообрядчества, раскрывает специфику распространения, социального состава, догматики различных согласий старообрядчества и русского сектантства.

Ключевой чертой исследований В.Д. Бонч-Бруевича является трактовка сущности духоборчества через призму классовой борьбы, а подход к изложению их истории определяется ленинской постановкой вопроса о крестьянстве как союзнике в революционной борьбе.

Среди работ советского периода следует выделить «Историю русской церкви» Н. М. Никольского, в которой исследователь уделяет особое внимание истории сектантства, в том числе и духоборчества.2 Русское сектантство, в том числе духоборчество, он трактовал как социально-религиозный феномен, сформированный ростом торгового капитала.3.

Весомый вклад в изучение истории духоборчества в советский период внес А. И. Клибанов, который в работах «История религиозного сектантства в России» и «Народная социальная утопия в России» определяет названное движение «религиозной формой общественного протеста против господствующей церкви и санкционируемого ею строя феодального клас.

1 Бонч-Бруевич В. Д. Волнения в войсках и военные тюрьмы. — Петроград, 1918; Бонч-Бруевич В. Д. Духоборцы в канадских прериях.- Петроград, 1918. — Ч. I.- Бонч-Бруевич В. Д. Раскол и сектантство в России //Бонч-Бруевич В. Д. Избр. соч.: в 3 г.- М., 1959.-Т. 3.

2 Никольский Н. М. История русской церкви. — М., 1985.

3 Корзун М. С. Русская православная церковь на службе эксплуатторских классов, X век — 1917 год. — Минск, 1984. сового господства", рассматривает его появление как свидетельство «пробуждения общественной мысли крестьянства» в XVII — XVIII вв.1.

При изучении духоборческого течения А. И. Клибанов сконцентрировал внимание на характеристике религиозно-реформационного направления в русском сектантстве, развивавшегося в среде крепостного крестьянства, и указывал на глобальные изменения в духовной культуре, оценивая его как движение от мировоззрения средних веков к мироощущению нового времени. Идейную основу такого движения автор видел в утверждении суверенности человека и понимании его как личности.

А.И. Клибанов дал комплексный анализ предпосылок и причин появления сектантства, привел типологию религиозных сект, выявил регионы распространения, социальный состав и численность, а также основы вероучения, социально-экономической деятельности, характер взаимоотношений с государственной властью и православной церковью.

Опираясь на широкую источниковую базу, исследователь изложил историю формирования духоборчества, проанализировал основные аспекты его социально-экономической деятельности, причины социальных конфликтов среди духоборцев, подробно остановился на принципах взаимоотношений с российским правительством, обзорно описал степень влияния Л. Н. Толстого на формирование вероучения духоборцев и назвал причины депортации духоборцев в Канаду.

В общем, в трудах Н. М. Никольского и А. И. Клибанова развивается точка зрения исследований второй половины’XIX в., согласно которой духоборчество рассматривается как течение рационалистического направления, основой^ религиозной идеологии которого является критика учения церкви о Троице и Христе, выработка начал гуманистической мысли — «утверждения человека, равенства народов и вер», попытка перевести ре.

1 Клибанов А. И. История религиозного сектантства в России. — М., 1965. — С. 3556. лигиозные понятия на язык человеческих понятий и чувств, на язык человеческой морали.1.

В ряду исследований советского периода, посвященных истории духоборчества, следует назвать и работы JI. J1. Меликсет-Бека, И. А. Малаховой, П. Г. Рындзюнского, З. И. Поракишвили, JL Немира. Проблематика их исследований концентрируется вокруг подробного описания особенностей вероучения, религиозной деятельности, хозяйственной этики, культуры, у отношения к войне и миру духоборческиЗх общин." .

Рассмотрение истории духоборцев в советский период было продолжено и представителями Русской православной церкви. Так, Совет Высших богословских курсов в 1926 гг. утвердил ученую степень кандидата богословия, священника М. И. Смирнова за диссертацию «Духоборцы: очерк секты и разбор ее вероучения». 3.

История течения духоборцев исследовалась и в эмигрантской среде, в частности H.A. Бердяевым. В своей работе «Духовное христианство и сектантство в России» H.A. Бердяев рассматривал характерные черты и роль в истории России духовного христианства как рационалистического.

1 Никольский Н. М. История русской церкви. — С. 306−307- Клибанов А. И. Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. — М., 1973. — С. 44, 68.

2 Меликсет-Бек JI.JI. Из истории духоборов в Грузии // Труды Тбил. гос. ун-та. -1963. — Т. 78- Малахова И. А. Духовные христиане. — М., 1970; Малахова И. А. Роль исторической памяти в сохранении этнорелигиозной общности // Информационный бюллетень № 1 (10). — М., 1991. — С. 23 — 28- Малахова И. А. Сто лет вне войны // Наука и религия. — 2000. -№ 6. — С. 37−41- Рындзюнский П. Г. Антицерковное движение в Тамбовском крае в 60-х гг. XV1I1 в. // Вопросы истории религии и атеизма — М., 1954. — 'Г. II.- Поракишвили 3. И. Духоборы в Грузии. — Тбилиси, 1970; Немира JI. Отчего сталась плакун-трава? //Наука и религия. — 1988. -№№ 2,4,5.

3 Мазырин А., Сухова Н. Ю. Научно-богословская аттестация в период гонений 1920;1930;Х гг. и присвоение ученой степени доктора богословия Митрополиту Сергию (Старгородскому) // Вестник ПСТГУ. — Серия II: История. История Русской Православной Церкви. — 2009. — Вып. II: 3(32). — С. 105. направления в сектантстве.1 С его точки зрения, духовное христианствотечение жизненное и «более народное, чем культурное». Это определенные слои русского общества, почувствовавшие невозможность дальше жить в неправде и безбожности мирской жизни. К последнему типу людей принадлежит JI.H. Толстой. Общим началом в сектантстве, по мнению H.A. Бердяева, является нравственное совершенствование, исполнение божественного закона. Духовное христианство, в том числе и духоборчество, — это религиозное движение, в котором «сошлись религиозные искания в низах русской жизни с религиозными исканиями в ее вершине, в JLH. Толстом». 2.

В постсоветской историографии количество исследований истории духоборчества ограничено.

Отдельные аспекты религиозной идеологии и деятельности, а также специфика социального статуса и взаимоотношений духоборцев с местным населением, их культурно-бытовые особенности развития, черты психоло.

1 Бердяев H.A. Духовное христианство и сектантство в России // Николай Бердяев. Собрание сочинений: в 3 т.- Париж, 1989. — Т. 3: Типы религиозной мысли в России. — С. 441 -462.

2 Бердяев H.A. Духовное христианство и сектантство. — С. 457. гии и поведения в Закавказье рассматривается в работах И. В. Долженко, С. А. Иниковой, О. Н. Прокопец, Д.И. Исмаил-Заде, И. А. Малаховой.1.

Значимым в современной историографии исследованием истории духоборчества является коллективный труд сотрудников Института этнологии и этнографии РАН (Институт этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН) «Русские старожилы в Закавказье: молокане и духоборцы», представляющий собой исследование, находящееся на рубеже этнологии и экологии человека, поскольку в нем содержится анализ традиционных систем жизнеобеспечения этнических коллективов в природных и социально-культурных условиях их обитания, описывается влияние сложившихся этноэкологических взаимосвязей на здоровье людей и естественное воспроизводство этнических групп, а также рассматривается этнокультурная специфика использования этносами природной силы и особенности их воздействия на эту среду.2.

В книге И. Я. Семенова «История закавказских молокан и духоборцев», рассчитанной на широкий круг читателей, дается краткий историче.

1 Долженко И. В. История переселений и основание русских селений в Закавказье // Русские старожилы в Закавказье: молокане и духоборцы. — М., 1995; Иникова С. А. Взаимоотношения и хозяйственно-бытовые контакты кавказских духоборцев с местным населением // Духоборцы и молокане в Закавказье. — М., 1992; она же. С обеих сторон — любовь, слово — закон // Родина. — 1996. — № 3- она же. Секты духоборцев и молокан: из прошлого в будущее // Миссионерское обозрение. — 1999. — № 5- она же. Роль «толстовства» и толстовцев в движении кавказских духоборцев 1890-х гг. // Толстовский сборник — 2000: Мат-лы XXVI междунар. Толстовских чг. — Тула, 2000. — Ч. 2- Прокопец О. Н. Культура духоборов и молокан как новое художественное явление в Тульском крае. — Гула, 2000; Исмаил-Заде Д.И. Административно-правовой статус русских переселенцев (раскольников и сектантов) в Закавказье // Русские старожилы в Закавказье: молокане и духоборцы. — М., 1995; См. также: Малахова И. А. Роль исторической памяти в сохранении этнорелигиозной общности // Информационный бюллетень / Центр социологических исследований АОН при ЦК КПСС. — М., 1991. — № 1 (10) — Малахова И. А. Сто лет вне войны // Наука и религия.-2000.-№ 6.

2 Русские старожилы в Закавказье: молокане и духоборцы. — М., 1995. ский обзор зарождения и распространения молоканского и духоборческого вероисповеданий. Излагаются их основные догматы. Рассказывается о тяжелой участи, выпавшей на долю сторонников этих религиозных течений, «мечтающих создать такую религию, которая помогла бы им уйти от мира насилия и рабства, возродить „божию правду“ и построить счастливое общество равноправных людей». 1.

А. Беженцева в работе «Страна Духобория» в публицистическом стиле освещает особенности исторического развития течения, но необоснованно называет учение духоборчества христианско-протестантским.2 Исследование А. Беженцевой обладает значимостью для раскрытия проблемы эволюции течения в связи с представленным в нем этнографическим и фольклорным материалом современного духоборчества.

Т.Н. Абрамовой, Никитиной Н. Е. продолжается этнографическое изучение современных духоборцев.

Отдельные упоминания истории духоборчества, а именно некоторые сведения о семейном и общественном быте, религиозных верованиях, на.

1 Семенов И. Я. История закавказских молока и духоборцев. — Ереван. 2001. Беженцева А. Страна Духобория. — Тбилиси, 2007. о.

Абрамова Т. Н. Религиозные верования и обряды духоборов (по материалам экспедиции РОМК в Целинский район Ростовской области, август 1990 г.) // Известия Ростовского областного музея краеведения. — Ростов-на-Дону, 1997. — Вып. 7- она же. «Животная книга духоборцев» и проблемы народного христианства // Христианство и христианская культура в степном Предкавказье и на Северном Кавказе: Сб. науч. ст. -Ростов-на-Дону, 2000; она же. Бытовая культура донских духоборов (по материалам исюрико-бытовых экспедиций Ростовского областного музея краеведения в Целинский район Ростовской области) // Известия Ростовского областного музея краеведения. -Ростов-на-Дону, 2004. — Вып. 11- Никитина С. Е. О заговорах в культуре духоборцев и молокан (на материале полевых исследований) // Заговорный текст: Генезис и структура. -М., 2005. родной этике, содержатся в монографии Института этнологии и антропологии РАН «Народы и культуры». 1.

В западной историографии за редким исключением2 исследуется лишь канадское духоборчество.

Шведский дипломат, второй секретарь посольства Швеции в Литве Хедвиг Лом в научном докладе «Духоборы в Грузии» поднимает проблему существования современной духоборческой общины в Грузии. С этой целью характеризует основные причины существующей ситуации, историю духоборческой общины в Грузии и социально-экономический обзор региона Самцхе-Джавахети и Ниноцминдского района, в частности.4 Работа X. Лом важна для воспроизведения социально-экономического положения духоборцев, оставшихся в России после депортации основной массы последователей течения в Канаду.

Документально оформленные заявления об отношении Русской православной церкви к духоборчеству в современной исторической литературе отсутствуют, но отдельные сведения по существу этого вопроса содержатся в существующих научно-публицистических статьях. Так, например, Н. В. Сомин в статье «Духоборы» и С. А. Иникова в публикации «Проблемы этноконфессиональных групп духоборцев и молокан» указывают, что веротерпимость — основной принцип взаимоотношений между Русской православной церковью и духоборцами.5.

1 Народы и культуры / отв. ред. серии Тишков В. А., Симченко Ю. Б. — М., 1997.

2 Лом X. Духоборы в Грузии: Исследование Вопроса Земельной Собственности и Межэтнических Отношений в районе Ниноцминда. — Flensburg, 2006.

3 Holl S. Terror in the Name of God. — Toronto, 1964; Woodcock G., Avacumovic I. The Doukhobors. — Toronto, N.Y., 1968; Tarasoff K. Plakun Trava: The Doukhobors. — Grand Forks, 1982; etc.

4 Хэдвиг Лом. Духоборы в Грузии: Исследование Вопроса Земельной Собственности и Межэтнических Отношений в районе Ниноцминда. — Flensburg Germany, 2006.

5 Сомин H.B. Духоборы // Христианский социализм как русская идея. Патриотические ресурсы России // chri-soc.narod.ru/duhoborИникова С. А. Проблемы э’пюкон.

Подводя итог анализу историографии духоборчества, нужно отметить, что основные направления исследований концентрируются вокруг отдельных тенденций развития течения (изучения духовной и материальной культуры, специфики их вероучения, полемики по религиозным вопросам с государством и Русской православной церковью, взаимоотношений с представителями иноэтнических и инокультурных социальных групп, особенностей экономического развития и т. п.). Уделено также внимание к истории течения в отдельных регионах. В исследованиях освещаются исторический, социологический, философский и религиоведческий аспекты.

Рассмотрение историографии проблемы свидетельствует и об углублении теоретического уровня исследований, расширении их источниковой базы, территориальных рамок и проблематики.

Однако анализ степени изученности проблемы свидетельствует о необходимости исследования вопроса эволюции вероучения духоборчества и выявления модернистских аспектов в социальной практике течения.

Таким образом, проблема изучения духоборчества как религиозно-общественного течения второй половины XVIII — начала XX вв. достаточно актуальна в научном, практическом отношении в связи со значимостью явления для российской истории религии и культуры.

Актуальность обозначенной проблемы определяет цель исследования, которая заключается в выявлении особенностей эволюции вероучения и выяснении модернизационных аспектов в духоборчестве как религиозно-общественном течении в России во второй половине XVIII — начале XX вв.

В связи с поставленной целью определены следующие задачи:

— охарактеризовать исторические причины и идейные предпосылки возникновения духоборчествафессиональных групп духоборцев и молокан // Фактор этноконфессиональной самобытности в постсоветском обществе. — М., 1998. — С. 84−104.

— уточнить особенности социально-правового положения духоборцев в России во второй половине XVIII — начале XX вв.;

— раскрыть специфику учения духоборцев о человеке и обществе;

— проследить эволюцию представлений духоборцев о Русской православной церкви и государстве;

— выявить отношение к труду и собственности в вероучении и практической деятельности духоборцев;

— выявить особенности отношения духоборцев к семье и браку;

— раскрыть проблему просвещения и школьного образования в духоборческой среде.

Актуальность проблемы, цели и задачи исследования обусловливают объект и предмет исследования.

Объектом исследования является духоборчество как религиозно-общественное течение России во второй половине XVIII — начале XX вв.

Предмет исследования — эволюция вероучения и модернизационные аспекты в религиозной и социальной практике духоборчества.

Источннкоеая база исследования определяется спецификой избранной темы.

Многоплановость темы предопределила использование широкого круга различных источников, которые представлены двумя группамиопубликованными материалами (нормативно-законодательными, делопроизводственными, статистическими материалами, документами публицистического характера, эпистолярным наследием и мемуарной литературой) и документами архивного хранения.

Нормативно-законодательные источники представлены актами, регулировавшими социально-правовой статус духоборцев, регламентировавшими их религиозные и общественные права, а также раскрывавшими цели и принципы конфессиональной политики правительства.

Законодательные акты в данном исследовании цитируются по изданиям «Полного собрания законов Российской империи» (1649 — 1825, 1825 — 1881, 1881 — 1913)', «Сборника правительственных сведений о раскольниках», «Собрания постановлений по части раскола», составленных В. Кельсиевым", а также «Актов, относящихся к истории раскола в XVIII в.». 3.

Одним из недостатков «Полного собрания законов Российской империи» является то обстоятельство, что его составители точно не определили понятия «закон», поэтому включили в него ряд документов, имеющих прецедентный характер.4 Для исследования, напротив, такая особенность является ценнейшим свойством собрания. Так, императорский указ 21 июня 1803 г., данный на имя тамбовского губернатора Палицына, не только затрагивал права местных духоборов, но и содержал наставления всем губернским начальствам о том, как поступать с «раскольниками», и фактически являлся первым публичным письменным источником, в котором была выражена официальная позиция в отношении конфессии.3.

В связи с тем, что действия в отношении старообрядцев и сектантов имели секретный характер, особенно во второй четверти XIX в., большинство распоряжений правительства было тайным. Поэтому соответствующие законы и подзаконные акты не были включены в «Полное собрание.

1 Полное собрание законов Российской империи // Электронный фонд Российской национальной библиотеки // htip://www.nlr.ru/e-res/lawr/search.php а.

Сборник правительственных сведений о раскольниках, составленный В. Кель-сиевым. — Лондон, 1862. — Вып. 1−4- Собрание постановлений по части раскола. — Лондон, 1863.

3Акты, относящиеся к истории раскола в XVIII в. // Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете. — М., 1889.-Кн. 2.

4 Ремнев А. В. Проблема «указа и закона» в пореформенной России // Вспомогательные исторические дисциплины-М. — Л., 1987. — Т. XVIII. — С. 175−189.

5 ПСЗ (I). Т. XXVII. № 20 629 законов Российской империи". В. И. Кельсиев, революционер, эмигрант, сотрудник Вольной русской типографии в Лондоне, объединил все секретные распоряжения МВД, переданные ему А. И. Герценом, в одну книгу «Собрание постановлений по части раскола», которую он издал в 1863 г. 1 В общей сложности в «Собрании» оказалось 755 законодательных актов (с 3 февраля 1730 г. по 1 марта 1881 г.), из них 554 (73%) были изданы в периоды правления Александра I и Николая I.

Эти сведения, по замыслу В. И. Кельсиева, должны были пробудить общественный интерес к староверам и сектантам, притесняемым государством, и мобилизовать самих «раскольников» на борьбу с крепостничеством и царским режимом. Изучение актов, вошедших и не вошедших в свод действовавшего законодательства, позволяет определить декларативную часть политики, а, следовательно, реконструировать стратегию и тактику конфессиональной политики верховной власти.

Эффективность реализации правительственного курса во многом зависела от позиции местных чиновников, степени их квалификации, личных и ведомственных интересов. Поэтому для определения фактического положения старообрядцев и сектантов необходимо тщательное изучение делопроизводственных документов местных органов власти. Указанная группа источников представлена неопубликованными материалами, извлечёнными из архивных фондов (РГАДА Ф.1431 Дела местных судебных учреждений о старообрядцах и сектантах, Ф.7 Госархив. Разряд VII, Ф. 18 Духовное ведомствоГАРФ Ф.109 III Отделение Его Императорского Величества Канцелярии II Экспедиция 1826 — 1880 гг., Ф. 543 Коллекция рукописей Царскосельского дворца).

Делопроизводственные документы, состоящие из дел, сформированных по тематическому или хронологическому принципу, позволяют проследить механизм реализации политического курса на различных стадиях: от предложения, выдвинутого министерством, до окончательного решения.

1 Собрание постановлений по части раскола. — Лондон, 1863.

Чиновники, заинтересованные в благоприятном восприятии высшим начальством результатов их управленческой деятельности, старались «приукрасить» реальное положение дел. Случаи явного искажения сведений, заведомой фальсификации становятся видны, когда в нашем распоряжении находятся донесения местных чиновников всех уровней, начиная с низшего. Самое выгодное положение дел, разумеется, представлено в ежегодных отчётах высших государственных ведомств. При этом данные источники остаются наиболее ценными для исследователя, поскольку позволяют понять мотивы принятия того или иного решения центральными властями, руководствовавшимися отчётами и донесениями с мест.

Важной составляющей данной группы источников является деловая переписка, которая содержит богатые сведения о деятельности сектантов и о борьбе с «расколом» чиновников и духовенства: об обнаружении «раскольнических сект», об отсутствии у исповеди и святого причастия, о крещениях и погребениях по обрядам сектантов и т. д. Источники данного вида позволяет воссоздать реальную ситуацию на местах (РГАДЛ Ф.1431 Дела местных судебных учреждений о старообрядцах и сектантахГАРФ Ф.826 Джунковский В. Ф., Ф.1463 Коллекция отдельных документов личного происхождения).

Значимой группой источников являются «Военно-статистические обозрения Российской империи» 69 губерний и областей Империи, составленные (в 1837 — 1854 гг.) штаби обер-офицерами Генерального Штаба, а потом напеченные при Департаменте этого Штаба.1 Эти обозрения включают в себя: военно-топографические описанияразнообразные сведения о природных условиях, путях сообщения, числе жителей, размещении и движении населения, обычаях, состоянии сельского хозяйства, промыслов, ремесел, промышленности и торговли (с перечнем фабрик, заводов, торговых заведений) — характеристика уездных городовописания духовных,.

1 Военно-статистическое обозрение Российской империи — СПб., 1850. — Т. XIII. — Ч. II: Воронежская губернияТ. XIII. — Ч. I: Тамбовская губерния. — СПб., 1851. учебных, благотворительных учреждений, исторических достопримечательностей.

Ценность названных статистических материалов заключается в том, что отражая сведения о вероисповедании жителей российских губерний, они позволяют установить долю старообрядцев и сектантов относительно общей численности населения региона.

Богатый статистический и фактический материал о духоборческом крестьянском хозяйстве в Закавказье в последней четверти XIX в. содержится в «Материалах для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края». 1 Эта группа источников связана с особой государственной политикой, ставившей своей целью подробное изучение Закавказского региона, его населения и экономического потенциала. Здесь приведена характеристика природно-климатических условий региона, подробно описаны виды хозяйственной деятельности местного населения, представлен полный перечень русских поселений в Закавказье с указанием численности населения в них и принадлежности местного населения к вероисповеданиям. Главным достоинством «Материалов» является определение составителями значимости русских сектантов в хозяйственном освоении края.

Наиболее обширной группой источников являются документы публицистического характера, опубликованные отдельными монографиями, статьями в периодических изданиях («Русские ведомости», «Ежемесячный журнал литературы, науки и общественной жизни», «Миссионер

1 Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края. — Тифлис, 1886. — Т. 3. Тифлис, 1887. — Т. 7. ское обозрение", «Русская мысль», «Искра"1) или содержащиеся в архивных фондах (ГАРФ. Ф.543 Коллекция рукописей Царскосельского дворцаРГАЛИ Ф. Ф.122 Горбунова-Посадова И.И., Ф.194 Елагина Н. В., Ф.321 Мельникова-Печерского П.И., Ф.552 Чертковых В. Г. и А.К.- НИОР РГБ, Ф.648 Клибанова А. И., Ф.369 Бонч-Бруевича В.Д.).

К источникам данной группы относятся работы Л. Н. Толстого и его последователей — участников переселения духоборцев в Канаду (П.И. Бирюкова, В.Г. и А. К. Чертковых, О. Бодянского и др.).

Особенностью данного вида источников является отражение общественной полемики авторов проправительственного и просектантского направлений по религиозным и социальным вопросам.

Наконец, одним из самых содержательных видов источников данной группы является религиозная литература, представленная вероучитель-ными произведениями духоборцев. К ним относятся «Записка, поданная духоборцами Екатеринославской губернии в 1791 году губернатору.

О 1.

Каховскому"*" и «Животная книга духоборцев» .

Записка, поданная духоборцами Екатеринославской губернии в 1791 году губернатору Каховскому" была впервые опубликована в 1871 г. Чтениях в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете.

1 Особое место среди источников данной группы занимает современный англорусский духоборческий журнал «Искра» — официальное издание Союза Духовных Общин Христа (название современного духоборческого объединения переселенцев в Канаде), в котором содержится важная информация о духовной, культурной, социальной жизни как современного духоборчества, так и материалы по истории течения, в частности, обширные сведения о внутренней жизни духоборческих общин, семейно-брачных отношениях, системе воспитания детей, традициях, взаимодействии с представителями других конфессий и государством.

2 Записка, поданная духоборцами Екатеринославской губернии в 1791 году губернатору Каховскому // ЧИОДР. — М., 1871. — Кн. 2.

3 Бонч-Бруевич В. Д. Животная книга духоборцев. — СПб., 1909.

С.А. Иникова оспаривает объективность информации, изложенной в «Записке», считая, что в ней представлено «учение русских франкмасонов». 1 Однако сопоставление данного документа с более поздним источником духоборческого вероучения — «Животной книгой духоборцев», а именно вопросов о происхождении человека и общества, отношения к духовной и светской властям, труду, браку и т. д., позволяет использовать «Записку» в качестве письменного памятника, фиксирующего первое письменное изложение сущности духоборческой веры.

Животная книга духоборцев" - это совокупность духоборческих псалмов, хранившихся в устной традиции. Это первая и единственная такого объема письменная фиксация сакральных текстов духоборов. Характерной особенностью «Животной книги» является то, что она была составлена специалистом в области русского сектантства, а не представителем духоборческой традиции.

Владимир Бонч-Бруевич (и его жена Вера Величкина), прибыв 1899 г. в Канаду, поселился в селе Михайловка близ Йорктона и «был занят духовной стороной: с помощью Амелеши Каныгина и других почетных стау ричков посещал села» и записывал «Животную книгу духоборцев"*». Наряду с псалмами, это были также «заговоры от порчи, присухи, колдунов и всевозможных болезней». Записи с поездками по местам расселения проводились им до тех пор, пока новые тексты перестали попадаться. Всего он записал более 1000 псалмов и других текстов. Псалмы отпечатал книгой, а заговоры, как сообщали сами духоборы, чтобы «не показывать темноту духоборцев, выбросил, как ненужный хлам». 3.

Как утверждает в предисловии к «Животной книге» В.Д. Бонч-Бруевич, о составлении сборника его попросили сами духоборцы, выве.

1 Иникова С. А. Духоборцы // Православная энциклопедия. — М., 2008. — Т. XVI.

С. 365.

2 Сулержицкий Л. А. В Америку с духоборами (из записной книжки). — М., 1905. -С. 125−126.

Рыбин С. Ф. Труд и мирная жизнь. — Сан-Франциско, 1952. — С. 38. зенные им и единомышленниками в Канаду, для оставшихся в России единоверцев.

Будучи изданной в России в 1909 г., книга не получила распространения в общине в Канаде. Неграмотные и малограмотные общинники пользовалась устным воспроизведением текстов. Наряду с псалмами и стихами статус сакральных текстов здесь имели также и вышеназванные письма вождя духоборов Канады Петра Веригина.

Сборник фиксирует характерную особенность духоборчества: в свод священных текстов включены ответы на вопросы представителей духовных и светских властей, причем фиксируются имена российских императоров и др., соответствующие времени создания текстов.

Большое значение для выявления особенностей формирования духоборческого мировоззрения имеет сопоставление текстов Животной книги духоборцев с текстами Библии и духовными произведениями других религиозно-общественных течений, которое проводилось В.Д. Бонч-Бруевичем бессистемно. Другие виды источниковедческого и текстологического анализа составителем сборника не применялись.

Это издание по сей день является в среде духоборцев огромной ценностью и символом идентификации.

Следует отметить, что религиозные тексты как источники появились значительно раньше, чем были предприняты первые целенаправленные попытки историков, философов, религиоведов создать научную концепцию истории духоборцев. Они представляли собой изложение основ вероучения, воззрений последователей течения и их расхождений с Русской православной церковью, описания собственного, как правило, идеализированного, исторического развития.

Особое место среди источников занимают мемуары Л.А. Сулержи-цого «В Америку с духоборами (из записной книжки)» и В. Д. Бонч.

Бруевича «Духоборцы в канадских прериях». 1 Названные работы воспроизводят хронологию событий переселения духоборцев в Канаду и адаптации к государству с иной этноконфессиональной культурой.

Одним из недостатков источников данного типа является пристрастная позиция автора по отношению к переселяющимся духоборцам. Однако данные работ J1.A. Сулержицкого и В.Д. Бонч-Бруевича служат объективному осмыслению процессов, происходящих в духоборческой общине на рубеже XIX — начала XX вв., а также способствуют лучшему пониманию эволюционных процессов, происходивших в течении в названный период.

Интересным и познавательным для изучения проблемы проживания духоборцев в Канаде 1980;х гг. среди источников данной группы является труд A.A. Родионова «СССР — Канада. Записки последнего советского поела». «Очерк A.A. Родионова отражает особенности религиозных, семейно-бытовых традиций духоборчества, синтезировавших как черты русской, так и канадской культуры.

Эпистолярное наследие представлено перепиской JI.H. Толстого и духоборческого лидера П. В. Веригина, письмами П. В. Веригина к духоборцам, к последователям толстовского учения Н. Т. Изюмченко, И. М. Трегубову, Императрице Александре Федоровне Романовой, а также воспоминаниями, мемуарами и дневниками участников духоборческого переселения в Канаду.

Переписка JI.H. Толстого с П. В. Веригиным 1895 — 1910 гг. — один из самых содержательных источников, отражающих взаимодействие духоборческого руководителя и великого русского писателя. Шестнадцать писем JI.H. Толстого впервые были напечатаны в 90-томном Полном собрании сочинений (т. 68 — 80), но в 1995 г. переизданы с включением двадцати.

1 Сулержицкий JI.A. В Америку с духоборами (из записной книжки). — М., 1905; Бонч-Бруевич В. Д. Духоборцы в канадских прериях. — Пг, 1918.

2 Родионов А. А. СССР — Канада. Записки последнего советского посла. — М.,.

2007. двух писем П. В. Веригииа отдельным изданием. 1 Содержание переписки затрагивает проблемы насилия в обществе, собственности, церкви, вегетарианства.

Логическим дополнением к переписке духоборческого лидера и великого русского писателя являются письма П. В. Веригина к духоборцам и последователям Л. Н. Толстого, опубликованные в 1901 г. В.Д. Бонч-Бруевичем в «Материалах к истории и изучению русского сектантства. Эти письма являются явным свидетельством воздействия взглядов Л. Н. Толстого на духоборческое движение.

Оба документа интересны тем, что ярко характеризуют самобытную личность Петра Васильевича и дают ясное понятие о его образе мысли, его духовном мире, демонстрируют, с одной стороны, эволюцию мировоззрения, а с другой — противоречивость в отношении к некоторым вопросам социально-религиозной жизни духоборчества, в частности проблемам собственности и просвещения.

В письма Л. Н. Толстого, в свою очередь, проникает оценка духоборческого руководителя как человека серьезного, образованного, с незаурядным умом. Характерно, что одному из своих корреспондентов Н. Н. Иванову в письме от 9 декабря 1894 г. Л. Н. Толстой так отзывался о Веригине: «Сосланный Веригин. оживил дух застывших в своих верованиях и опустившихся по жизни единоверцев, вызвал в них истинную христианскую жизнь.». 2.

Таким образом, источниковая база представлена разнообразным комплексом документов и материалов, системное использование которых позволяет раскрыть специфику мировоззрения духоборчества как религиозно-общественного течения России второй половины XVIII.

1 Лев Николаевич Толстой и Петр Васильевич Веригин. Переписка 1895 — 1910 годов.-СПб., 1995.

2 Толстой Л. Н. Поли. собр. соч.: в 90 т. — М., 1955. — Т. 67. — С. 279. начала XX вв., выявить эволюционистские тенденции во взглядах духоборцев на человека и общество, государство и Русскую православную церковьв отношении к труду и собственностив представлениях о семье и бракев системе образования в среде названного религиозно-общественного теченияа также определить модернистские аспекты в социальной практике духоборчества.

Теоретико-методическая основа исследования. Автор опирался на принципы историзма, объективности, системности, а также историко-антропологический, цивилизационный и междисциплинарный исследовательский подходы.

В качестве общенаучных методов в исследовании применяются логический и исторический.

В качестве специальных исторических в исследовании используются метод источниковедческого анализа, герменевтический, историко-сравнителъный, историко-генетический методы.

Примененные методы позволяют решить поставленные задачи.

Научная новизна исследования заключается в том, что в работе впервые предпринимается попытка решения проблемы и эволюции духоборчества как религиозно-общественного течения России во второй половине XVIII — начале XX вв., выражавшейся в новой трактовке религиозных постулатов, взглядов на государство, общество и человека. Впервые выясняются модернизационные аспекты в социальной практике духоборчества.

В работе уточнен сложный комплекс идейных политических, социальных, экономических, психологических предпосылок, а также исторических причин возникновения духоборчества, обусловивших, в свою очередь, социально-правовое положение духоборцев в России во второй половине XVIII — начале XX вв.

Соответственно, новизной обладают и выводы диссертации.

В работе впервые привлечены в научный оборот многочисленные архивные документы, а также извлечения из массы источников: законодательных и подзаконных актов, статистических материалов, публицистических сочинений.

Практическая значимость исследования обусловливается тем, что изучение процессов, происходивших в духоборчестве во второй половине XVIII — начале XX вв., истории взаимоотношений течения с государством и Русской православной церковью, поможет более глубоко раскрыть суть генезиса русского религиозного сектантства, его роли в интеграционных политических, социально-экономических, демографических аспектах в условиях миграции на окраины российских территорий, а также эффективно выстраивать межконфессиональные и церковно-государственные отношения. Уважение интересов меньшинств и свобода совести являются основополагающими понятиями гражданского общества, процесс построения которого протекает в настоящее время в России. Необходимо учитывать исторические ошибки прошлого и использовать на практике достижения предшественников.

Результаты диссертационного исследования могут быть использованы также в разработке как специальных учебных курсов по истории религии, культуры и, так и, в целом, российского общества для чтения в высшей школе.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации апробированы на заседаниях кафедры истории ИПГЖ МГУ им. М. В. Ломоносова. Промежуточные результаты исследования изложены в научных докладах на всероссийских научных конференциях «Культура. Творчество. Личность» (Екатеринбург, 2001) и «Уральские Бирюковские чтения» (Челябинск, 2005). Результаты исследования диссертации опубликованы в сборниках научных трудов, а также в журнале «Известия Алтайского государственного университета», входящем в перечень ВАК ведущих периодических изданий. Публикации прошли научное рецензирование и удовлетворяют соответствующим критериям.

Структура диссертации определена целями и задачами исследования и состоит из введения, четырех глав, заключения, приложений, списка источников и литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Формирование мировоззрения духоборчества как религиозно-общественного течения второй половины XVIII — начала XX вв. представляло собой длительный исторический процесс. Специфической чертой мировосприятия представителей данного течения стало сочетание сложных жизненных принципов: христианской религиозности, с одной стороны, и отрицательного отношения к Русской православной церкви — с другой.

Духоборчество — самобытное явление в русской религиозной жизни, причинами возникновения которого является сложный и многогранный комплекс факторов, а именно:

— социально-экономических, выражавшихся в распространении крепостнических порядков, развитии системы помещичьего землевладения и одновременном сокращении землевладельческих привилегий государственных крестьян, представляющих, в основном, социальный состав течения;

— социально-конфессиональных, проявившихся в оформлении идеологии старообрядчества и проникновении западноевропейских рефор-мационных идей на русскую почву с XVI в., что облегчало возможность отступничества от догматов Русской православной церкви;

— социально-психологических, обнаружившихся в поисках новых нравственных ориентиров представителями крестьянского общества XVIIXIX вв.;

— социально-политических: в контексте государственной политики в отношении духоборчеству проявлялись противоположные тенденции, то есть преследования уступали место практическому подходу, что было обусловлено интересами Российского государства на национальных окраинах, общественным и экономическим развитием.

России, а также духовными исканиями самих представителей течения. Позиция Русской православной церкви в отношении к духоборцам носила открыто непримиримый характер

При мировоззренческом сходстве религиозных идей с протестантизмом и старообрядчеством духоборчество являлось самостоятельным религиозным течением, оппозиционным официальной церкви, так имело с первыми существенные вероисповедные и культовые различия.

Доминирующей чертой жизнеспособности духоборческого течения является существование тенденций, связанных с эволюцией вероучения, трансформацией взглядов на государство, общество, человека и модернизацией хозяйственной деятельности, формированием семейно-брачных отношений на новой, ценностной основе, а также с развитием воззрений на проблему просвещения и образования.

В течение второй половины XVIII — начала XX вв. духоборцы выработали и развили вероучение, в котором переплетались эсхатологические, пространственно-временные, гуманистические аспекты.

В соответствии с выработанной эсхатологической концепцией, духоборцы отказались от мистической идеи существования рая и ада в загробном мире и создали учение, согласно которому и «рай», и «ад» сосуществуют в этом земном мире в душах людей.

Исторический процесс, по духоборческому вероучению, имеет линейную, «векторную» направленность от сотворения мира к созиданию в этом, земном мире, «Царства Божия».

В контекст мирового развития христианства духоборцы включили собственную историю, аллегорически связывая свое происхождение с библейскими отроками Ананием, Азарием и Мисаилом, пострадавшими, как и они, духоборцы, за свою религиозную веру. Проповедуя создание «царства Божия» как «царства истины, любви и справедливости» в этом, земном мире, духоборцы объявили себя «особо избранными».

Распространяя идею присутствия в каждом человеке «частицы Божества» и объявив ведущим принципом жизнедеятельности принцип «братолюбия», адепты течения логично возвели гуманизм, филантропию и пацифизм в ранг ключевых добродетелей.

Взгляды на сущность государства в мировоззрении духоборчества также подверглись трансформации.

Под влиянием своего лидера П. В. Веригина, а также великого писателя и философа Л. Н. Толстого духоборцы последовательно развивали свои представления о государственной власти. В конце XIX — начале XX вв. они отказались от характерного для второй половины XVIII — 80-х гг. XIX вв. понимания государственной власти как богоустановленной и выполняющей Божественную миссию регулирования отношений между людьми праведными и неправедными. В соответствии с новыми для их вероучения принципами гуманизма, филантропии и пацифизма представители течения объявили государственные институты аппаратом насилия, отказались от выполнения государственных повинностей, что стало причиной массовых репрессий духоборцев со стороны властей и их депортации в Закавказье, Якутию, а позднее — в Канаду.

Эволюция мировоззрения духоборцев определялась организационным расколом течения в конце XIX в., обусловленного, в свою очередь, экономической дифференциацией. Предотвратить падение религиозности и сохранить духовную целостность общины удалось П. В. Вериги ну, обратившему внимание своих одноверцев к идеям своих предков, а затем к учению Л. Н. Толстого.

Система социальных связей духоборцев со священнослужителями Русской православной церкви, по-прежнему, оставалась неизменной и регламентировалась системой воззрений, согласно которым последние признавались представителями рода Каина, «зараженными» «сребролюбием и идолопоклонством».

Основными формами религиозной и социально-экономической организации духоборчества являлись частновладельческие хозяйства и общины. Община являлась формой объединения одноверцев, организации их жизнедеятельности, выполняла религиозно-экономические функции, консолидировала финансовые накопления. В рамках общины как религиозной организации протекали основные процессы духовной жизни: совершались обряды жизненного цикла, осуществлялось воспитание детей и т. п. Экономическая функция общины обеспечивала управление собственностью и хозяйственную деятельность одноверцев, а также влияла на взаимодействие духоборцев с другими этноконфессиональными группами населения.

Духоборцы, в силу своей малочисленности, в отличие от старообрядцев, не создали крупных промышленных предприятий, а их роль в российской экономике была невелика. Но представители течения пытались создать специфическую хозяйственную культуру, основанную на общинных началах и принципах высокой морали — взаимопомощи, взаимоответственности, добросовестности, дисциплинированности.

Эффективная хозяйственная деятельность духоборчества была обусловлена объективными и субъективными причинами. Стремление государственной власти, с одной стороны, локализовать течения, а с другой — выгодно их использовать в интересах государственной экспансионистской политики, обусловили социально-экономическую активность духоборчества. В новых природно-климатических, этнических, конфессиональных обстоятельствах духоборцы вынуждены были концентрировать свои усилия на выживании и на трудовой деятельности.

Ведущими конфессионально-этическими факторами в области трудовой этики, способствовавшими экономическому росту духоборческих общин, стало отношение к труду как добродетели и формы христианского подвижничества, а также религиозный принцип «братолюбия». В духоборческой среде отсутствовал культ богатства, что проявлялось в экономической поддержке как одноверцев, так и представителей других вероисповеданий.

Важным условием высокой производительности духоборческой экономики явилась модернизация духоборческих хозяйств, основными факторами которой послужили: специализация сельского хозяйств, развитие подсобного многопрофильного производства, применение рациональных методов хозяйствования, оснащение производства современной техникой, использование наемного труда.

В вероучении и социальной практике духоборцев подверглось модификации и отношение к категории собственности, взгляды на которую, последовательно попадая под влияние естественного течения жизни, менялись в сторону позитивных. Однако это привело духоборчество сначала к экономической дифференциации хозяйств, а затем и к идейным разногласиям.

Восприятие духоборцами жизни и смерти отражалось через систему обрядов семейного цикла, обусловленных представлениями о месте человека в этом мире и его души после смерти тела в загробном мире. Семейный быт духоборцев отличала патриархальность нравов, глубокая религиозность, приверженность моральным принципам. В связи с особенностями своих религиозных представлений последователи духоборчества скептически относились к семейно-брачным, родильно-крестильным и похоронным обрядам, совершаемым православной церковью.

В духоборческой среде создание семьи происходило на принципиально иной ценностной основе. Брак являлся естественным союзом, в центре которого была взаимная любовь, нравственное чувство, а принцип «братолюбия» распространялся на отношения между супругами и родителями и детьми.

Для обрядов похоронного цикла духоборцев типично отсутствие траура по умершим, обусловленное верой в «вечную жизнь» и эсхатологическими и анимистическими представлениями, в соответствии с которыми явление смерти рассматривалось как переход к новому бытию.

Отрицательное отношение духоборцев к просвещению и образованию во второй половине XVIII — начале XIX вв. объяснялось отказом от священных текстов и отсутствии конфессиональных потребностей в образовании, а также невысоким уровнем образования той социальной среды, в которой возникло духоборчество. Библии противопоставлялось «внутреннее откровение» и принцип «буква убивает, а дух животворит». Духоборцы объявили «букву» вне закона.

Изменение отношения духоборцев к просвещению произошло в начале XX в., после их депортации в Канаду, и определялось развитием исторического процесса и спецификой социальной среды с иными социально-бытовыми, экономическими и лингвистическими национальными условиями, в которых оказались депортированные духоборцы и в которых они пытались сохранить самобытность своей этнорелигиозной культуры и передать ее молодому поколению.

Таким образом, эволюция вероучения и социальной практики духоборчества позволяет говорить о наличии модернизационных тенденций в течении, которые нашли выражение в ряде аспектов. Прежде всего, это отразилось в гуманистической ориентации вероучения духоборцев. Это стало фактором изменения духовной жизни духоборчества, а именно ее рационализма и относительной секуляризации, проявившейся в снижении роли Русской православной церкви в сознании представителей течения. Важной чертой сложившегося мировоззрения духоборчества стала обновленная сотериология как осознанная ответственность личности за личное спасение и спасение мира. В хозяйственной практике модернизационные аспекты обнаруживались в изменении отношения к труду и собственности, новых чертах хозяйственной культуры. Труд в сознании духоборчества фиксировался в качестве религиозного и нравственного понятия: тот, кто упорно трудится, вырастает в глазах Бога. Сочетание общинного и частновладельческого хозяйства и постепенное признание значимости и выгодности второго свидетельствовали о зарождении такого качества личности, как хозяйственный индивидуализм.

В семейно-бытовой сфере духоборчества новая форма сознания нашла выражение в изменении традиционного отношения к женщине, браку, воспитанию детей и похоронно-обрядовой этике.

В области образования модернизационные аспекты проявлялись в постепенном признании его значимости, хотя сам процесс просвещения развивался в духоборческой среде с большим трудом.

В соответствии с выявленными модернизационными аспектами в вероучении и социальной практике духоборчества можно предположить, что в течении во второй половине XVIII — начале XX вв. наряду с традиционными нормами фрагментарно проявлялось стремление к усвоению новых норм общественной жизни. Однако этот процесс характеризовался медленными темпами, что было обусловлено социальным составом течения, представленного крестьянством, а также объективными условиями российской действительности исследуемого хронологического периода.

В целом, на протяжении второй половины XVIII — начала XX вв. духоборчество благодаря эволюции вероучения в области взглядов на человека, общество и государство, изменению взглядов на собственность сформировало обновленную ценностно-институциональную систему. Эта система, наряду с другими факторами, обеспечила модернизацию хозяйственной этики и хозяйственной культуры и как ее следствие — успешное экономическое развитие общин духоборцев. Это, а также последовательная реализация в социальной практике конфессионально-этических принципов гуманизма и пацифизма, привели к тому, что духоборческое сообщество оказалось жизнеспособным, несмотря на гонения со стороны государства и Русской православной церкви, и выдержало испытание временем. Модернизационные аспекты духоборческого сообщества обеспечили его жизнеспособность вплоть до XXI в.

Структурообразующими факторами мировоззрения современного духоборчества являются, с одной стороны — религиозность и традиционализм, а с другой — адаптация к изменяющимся социально-политическим и духовным условиям окружающей среды.

Это подтверждено сохранением характерных для духоборчества форм богослужения и сопровождающих его предметов религиозного культа, устного и музыкального фольклора, спецификой семейно-бытового уклада. Изменение социально-экономических условий и иноэтническое окружение, тесные контакты с местным населением в сфере жизнедеятельности, особенно в Канаде, становятся основой для освоения новых достижений цивилизации.

С распадом СССР духоборы Грузии вновь начали мигрировать, как организованно, так и стихийно, в Россию и Канаду.1 Очень незначительное количество духоборов остается в настоящее время в Грузии. Они компактно проживают в Джавахетии (села Гореловка, Ждановка, Спасовка, г. Ни-ноцминда — в прошлом Богдановка, и др.). Согласно последним данным, в Джавахетии их осталось от 700 до 800 человек.

В Гореловке остаются «святые могилки» проповедников, на поклон к которым приезжают духоборы со всего мира. Также особо почитается пещера, где 29 июня 1895 г. духоборы сожгли оружие в знак протеста против зла и насилия.

С конца 1980;х гг. духоборы, приехавшие из Грузии, начали селиться в Тульской, Белгородской, Брянской, Орловской, Ростовской областях, частично в рамках российской государственной программы возвращения соотечественников.

В 1989 г. группа жителей с. Гореловка переехала из Грузии и поселилась на тульской земле, в деревне Архангельское Чернского района.

1 http:// ru. ¦wi kipedi a. org / wiki/Духоборы.

В 1998 году другая группа поселенцев из с. Гореловка, около 200 чел., прибыла в посёлок Мирный в Клетнянском районе Брянской области. Однако большинство работоспособного населения вынуждено было покинуть посёлок в связи с непредоставлением жилья.

В июне 1991 г. в пос. Целина Ростовской области (с середины 1920;х гг. важного для духоборов центра: при передаче Карсской области Турции именно сюда были переселены ее русские жители) состоялся съезд духоборов, на котором создано «Религиозное объединение Духовных Борцов Христа — Духоборцев СССР», переименованное после распада СССР в «Религиозное объединение Духоборцев России».

С 2007 г. духоборы начали осваивать Тамбовскую область. Первые 109 человек были расселены в селе Малый Снежеток Первомайского района.

Современное название духоборческого объединения в России — «Религиозное объединение Духовных Борцов Христа — Духоборцев в России», председатель объединения — Кинякин Алексей Михайлович.

В Канаде сегодня духоборцы составляют органическую часть многонационального канадского народа, и ныне живущее третье и четвертое поколение потомков духоборцев ощущает себя канадцами, при этом не оставляя усилий и деятельности по сохранению своей культурной идентичности и идейно-социальных взглядов.

В настоящее время старшее поколение канадских духоборцев озабочено тем, чтобы сохранить и передать следующим поколениям, не утратить основы своей уникальной этнической культуры, языка, традиций и в течение следующего XXI столетия всячески поддерживать их. Немногие из современной духоборческой молодежи знают хорошо русский. Этому способствуют и межэтнические браки, теперь широко распространенные среди духоборцев. С целью сохранения русского языка и культуры некоторые семьи в Кастлгаре и Гранд-Форксе (Британская Колумбия), где проживает большинство духоборцев, отправляют своих детей в русские классы, которые функционируют там с 1975 года в рамках Федеральной муль-тикультурной программы. Некоторые представители духоборческой молодежи, при поддержке общества «Родина», отправляются в Россию, чтобы получить образование в российских университетах. Наиболее радикальные представители современных духоборцев все еще призывают вернуться назад в Россию, обеспокоенные утратой национальных традиций в Канаде.1.

В современной Канаде духоборцы в силу своих пацифистских взглядов занимают весьма активную общественно-политическую позицию, полагая, что современный человек не может быть аполитичным, выступая за прекращение всякого насилия и войны в мире, неучастие Канады в каких бы то ни было военных блоках, в которые ее стремятся вовлечь страны, в военном отношении занимающие более агрессивную позицию. Они всячески поддерживают канадскую концепцию политического мультикультура-лизма и сохранения мира.

Современное название духоборческого объединения в Канаде -«Союз Духовных Общин Христа», председатель объединения — Джон Ве-ригин.

В целом, в настоящее время для духоборчества присуща тенденция снижения уровня религиозности, что объяснятся развитием религиозной свободы, понижением уровня теоретического богословского мышления, отсутствием кадров, сложностью современной жизни.

1 Аносова И. А. Канада — вторая Родина Духоборцев: философия любви как путь культурной интеграции // БиблиаюкаЯкова Кратова//Шр://кго1оулп (Ь/11Ъ5ео'()1а/ат/яои1″)1т.