Миссионерская политика российского правительства в Среднем Поволжье в XVIII веке: историко-политический анализ

Религиозный фактор играет все возрастающую роль в культурно-исторической и политической эволюции современного общества. Он вторгается в дискурсы о путях преодоления глобального цивилизационного кризиса. Показательно, что наиболее ярким выражением полицивилизационной парадигмы стала версия о «столкновении цивилизаций» — прежде всего христианской и исламской, предложенная С. Хантингтоном. Современные конфликты, зачастую возгорающиеся на религиозной почве, диктуют необходимость совершенствования механизмов регулирования конфессиональных отношений.

Взаимодействуя с иными системами культуры, вторгаясь в политическую жизнь, конфессиональный фактор проявляется в стремлении различных политических сил и структур использовать религию в качестве рычага для достижения определенных идейно-политических целей. Даже для «мультикультурных» стран современной Европы совмещение этноконфессионально — общинной и общественно — государственной идентичности представляет серьезную проблему1. Исторические формы взаимодействия этносов и культур в поликонфессиональных и многонациональных государствах обретают функции моделей, соотнесение с которыми способствует оптимизации вариантов выхода из современных коллизий. Подобной страной является Россия где, несмотря на политическую традицию культурной унификации, противоречивость векторов правительственного курса представлены поиски приемлемого варианта отношений между властью и этническими сообществами. Одним из многонациональных регионов страны исторически является Поволжье и Приуралье, в том числе Республики Татарстан.

1 См. Гордон A.B. Современный цивилизованный процесс: между мультикультуризмом и фундаментализмом // Россия и современный мир, 2004. № 4. — С. 19.

Условием адекватной оценки современного состояния отношений РТ с центром, взаимоотношений мусульманской и христианской конфессий, перспектив их развития служит анализ исторического опыта, ретроспективы отношений властей с исламским миром России. Достаточно сослаться на пример прямых и отдаленных последствий деятельности Новокрещенской конторысвоеобразного министерства по крещению нерусских народов. Контора оставила драматический след на страницах истории и «скрижалях» сознания народов края, в архетипе религиозной идентичности нерусских этносов региона. Объективный анализ этого неудачного миссионерского эксперимента предостерегает от иллюзии простых решений, в том числе от попыток превращения православия в официальную государственную религию.

Таким образом, историко — политическое изучение миссионерской политики Российской империи востребовано в контексте нынешних политических реалий. Мобилизуя фактор исторического опыта, он способствует оптимизации государственноконфессиональных и этнополитических отношений в современной России.

Глобальное измерение проблемы иллюстрирует конфликт вокруг Ирака. Претендуя на мировую гегемонию и доминирование, мировой политический «тяжеловес» США навязывают свои политические принципы мусульманской стране. Подоплекой «карательных операций» выступают не только политические, но и конфессиональные мотивы. Возрождение ислама сопровождается ренессансом ислама в бытовой, обрядовой сферах и ростом интереса к принципам организации мусульманского социума. Ныне ислам доминирует в общественной организации значительной части мусульманского мира.

Возрождение ислама как религиозной и политической силы наблюдается во многих ареалах мира, в некоторых регионах России. Это относится и к Татарстану. Развитие отношений федерального центра с республиканскими властями в период 1990;2000;х гг. претерпело метаморфозы. Ссылаясь на имперские рецидивы политики Москвы, некоторые партии Республики Татарстан усматривают в национальной и региональной политике России проявление национальной дискриминации и даже ущемление прав граждан Татарстана.

Соотношение централизации и регионального самоуправления — одно из центральных измерений эволюции отечественной государственности. Исторические модели региональной политики были различными. Так, при Иване Грозном возникла модель централизованного государства с развитым местным самоуправлением. Однако поскольку ни система управления «сверху» (воеводы, приказы), ни местное самоуправление (губа, земское право) не были отлажены до нужной степени, в отношениях центра с регионами «постопричной» России накапливались противоречия. Смута XVII в. явилась, по мнению С. Ф. Платонова, восстанием регионов против потерявшего легитимность центра. Она стала стимулом пересмотра региональной политики при первых Романовых. Становление имперской России ознаменовало собой складывание новой парадигмы отношений с регионами. Алгоритмы национальной и региональной политики не потеряли значения и сегодня.

Объектом исследования является эволюция государственного конфессионального курса в XVIII веке. Предмет исследования миссионерская политика Российской империи в Среднем Поволжье. Диссертант акцентирует внимание на анализе результативности миссионерской политики, а также на формах сопротивления, таких, как движение отпадения от христианства.

Цель диссертации — проанализировать историко — политические аспекты миссионерской политики Российской империи в Среднем Поволжье и ее место в системе мусульмане — христианских отношений в регионе в XVIII.

Для реализации поставленной цели предполагается решить следующие задачи: определить тенденции и основные этапы историкополитического изучения истории миссионерства в краерассмотреть факторы формирования региональной политики Российской империи в контексте ее влияния на этнополитические отношения в краепроанализировать специфику и последствия православного миссионерства в период существования Новокрещенской конторывыявить факторы и тенденции в движении отпадения крещеных татар от православиявыявить соотношение функциональной миссии монастырей и их ресурсно-материального обеспечения.

Выбор территориальных рамок обусловлен ролью Поволжья в формировании либерального вектора конфессиональной политики России, исторически сложившейся социокультурной общностью, которую представляет собой народы края. На протяжении веков, несмотря на неоднозначность государственной политики, этносы различных языковых групп и конфессий, включая немцев-католиков и лютеран (с 1764 г.), поляков-католиков (с конца XVIII в.), евреев-иудеев (с периода разделов Польши в конце XVIII в.), взаимодействовали. Стихийно, помимо регламентирующих предписаний и преднамеренных политических акций, здесь складывались своеобразные формы контактов представителей различных конфессий. Сказывалось влияние волжского водного и транспортного пути. Волга, по выражению А. Кюстина -«естественная магистраль империи и столбовая дорога ее навигации. К Волге тяготеет вся обширная система каналов, составляющая предмет законной гордости русских и источник процветания страны"3. Для правительства регион служил «отправной точкой» распространения новых государственноконфессиональных веяний на другие регионы с сопоставимым этническим многообразием.

2 Платонов С. Ф. Борис Годунов. — М., 1999.

3 Кюстин А. Николаевская Россия. — Смоленск, 2003. — С. 432.

Хронологические рамки исследования охватывают период XVIII веканачало XIX вв., отразивший противоречивые черты эволюции государственно-конфессиональных отношений в крае. Этническое сознание народов испытывало воздействие миссионерского курса правительства независимо от перепадов в степени его интенсивности. Превращение ислама в религию, вокруг которой консолидируются тюрко-татары, помимо прочего связано с принудительными методами крещения. В XIX в. в их среде возникли предпосылки для формирования идеологии национального движения, первым этапом которого можно считать татарское религиозное реформаторство. Параллельно формируется либеральный курс в конфессиональной политике правительства.

Степень научной разработки проблемы.

Литературу по теме целесообразно разделить на три периода: дореволюционный (XVIII в. — начало XIX в.), советский и постсоветский. Каждому периоду присущ специфичекский методологический арсенал, историографические приоритеты. Так, в рамках первого периода в литературе по истории православной церкви фокус внимания исследователей концентрировался на миссионерской деятельности, отношений православной церкви и государства к инаковерующим. Аккумулировался массив конкретно-исторических материалов по православному миссионерству, артикулировались исследовательские позиции — преимущественно констатирующие и описательные. Авторы, зачастую сами причастные к миссионерской деятельности, фиксировали внимание на трудностях, вплотную подошли к проблеме результативности политики крещения язычников и мусульман в сопоставительном ракурсе.

Особое место занимают труды С. М. Соловьева и В. О. Ключевского. Религиозная политика Российского государства, история православной церкви, ее миссионерская деятельность в среде нерусских народов России, конфессиональные отношения наиболее полно представлены в многотомной истории С. М. Соловьева, ф В. О. Ключевский не посвящал специальных трудов миссионерской политике Российского государства, но его меткие характеристики императоров проливают свет на субъективные особенности государственной политики4. В ряду очерков и исследований об императорах XVIII века — «История царствования Петра Великого» Г. Устрялова, где рассмотрена церковная реформа, а также работа B.C. Белявского «Золушка на троне России», автор которой показал меры правительства против раскола в русской церкви и нюансы миссионерского дела5. Однотомный курс лекций по русской истории С. Ф. Платонова содержит важные оценки деятельности Петра I, Елизаветы Петровны, Екатерины II .

Заслуживает внимания точка зрения С. Ф. Платонова о том, что архиерейский дом и монастыри являлись не только опорными точками для ^ дальнейшей русской колонизации края, но и центрами христианизации мусульман и язычников7.

В очерке истории по русской церкви Б. В. Титлинов проанализировал меры, предпринимавшиеся правительством для поддержки миссионерского дела. Автор особенно отметил, что русская православная церковь и государство в XVIII в. преследовали задачу обращения в христианство инородцев, л населяющих восточные окраины России 8.

4 Соловьев С. М. Сочинения: в 18 кн. История России с древнейших времен. — М., 19 901 995. — Кн. V-XV.- Ключевский В. О. Тетрадь с афоризмами. — М., 2001; Ключевский В. О. Неопубликованные произведения. — М., 1983; Ключевский В. О. Исторические портреты. -М., 1991.

5 Устрялов Н. Г. История царствования Петра Великого: в 6 т. — СПб., 1859−1863- Белявский B.C. Золушка на троне России // На российском престоле. -М, 1993.

6 Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. — СПб., 1910.

7 Платонов С. Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве в XVIXVII вв.

СПб., 1899. g.

Титлинов Б. В. Правительство императрицы Анны Иоанновны в его отношениях к делам православной церкви. -Вильна, 1905.

Пионером научного исследования статуса инородцев в Поволжье в XVIII веке был С. Ф. Ташкин. В фундаментальном труде он обобщает результаты миссионерской деятельности среди иноверцев-мусульман. Ученый резюмирует, что плодом миссионерской работы стали около полумиллиона христиан. Однако многие были христианами лишь по имени, и только малая часть их превратилась в истинных последователей учения Христа. Одновременно Ташкин констатирует дискриминацию по отношению к инородцам, не принявшим крещение. Гонения обретали и «материальный» характер9.

В этот период преобладали труды позитивистской направленности. Они содержали интерпретацию законоположений по отношению к мусульманской конфессии. Это работы H.A. Фирсова, Н.П. Загоскина10 по истории колонизации и христианизации Поволжья и Приуралья. Истории правительственной политики Русского государства и деятельности церкви по распространению православия среди народов бывшего Казанского ханства во второй половине XVI — первой половине XIX в.в., посвящены работы А. Ф. Можаровского, П. Луппова, И. Износкова, Н. Одигитриевского, В. И. Семевского и др. Указанные авторы квалифицировали миссионерскую политику правительства в XIX в. как просветительскую. Отдельные фрагменты подобных изданий содержат сведения о Новокрещенской конторе. Приложения к подобным изданиям содержат документы о крещении иноверцев. В описаниях крещеных татар внимание обращено на особенности их христианизации, религиозные обряды11.

9 Ташкин С. Ф. Краткий обзор положения инородцев в 18 веке, в период до 1767 года // Инородцы Приволжско — Приурального края и Сибири: по материалам Екатерининской законодательной комиссии. — Казань, 1922.

10 Фирсов H.A. Инородческое население прежнего Казанского царства в новой России до 1762 года и колонизация Закамских земель в это время. — Казань, 1869- Загоскин Н. П. Казанский край в Смутное время: исторические очерки, — Казань, 1891.

11 Баженов Н. К. Казанская история: В 3 чч. — Казань, 1847. — 4.2- Луппов П. Христианство у вотяков со времени первых исторических известий о них до XIX века 2-е изд. — Вятка, 1901; Износков И. А. Об образовании инородцев и о миссии в Казанской епархии: ист. очерк — М., 1909; Одигитриевский Н. Крещеные татары Казанской губернии: этногр. очерк. — М., 1895- Семевский В. И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II, 1901. -Т.2.

А. Можаровский изучил организационную сторону деятельности Новокрещенской конторы, роль отдельных ее руководителей — в частности, Димитрия Сеченова — на этапе массового крещения иноверцев12. К указанной группе примыкают труды других миссионеров, преподавателей и студентов высших духовных заведений — Е. А. Малова, П. Знаменского, Н. И. Ильминского и др. 13 Эти работы посвящены изучению миссионерской деятельности среди иноверческих народов России.

Наиболее развернуто позиция христианских просветителей по отношению к «просвещаемым» народам представлена в работах Е. А. Малова, который выявил причины отступнического движения, исследовал последствия крещения для этнической идентификации на примере крещеных татар. Будучи миссионером по призванию, Е. А. Малов был квалифицированным ученым. Масштабное статистическое обследование крещеных татар позволило ему поделить крещеных татар на три категории: старокрещеных, новокрещеных и отступников14. Большой фактический материал по «отступническому движению» крещеных татар от православия содержится в публикациях миссионеров Н. И. Ильминского, М. Машанова, директора народных училищ Казанской губернии И. Износкова, профессора Казанской духовной академии Г. С. Саблукова. Популярный стиль изложения истории христианизации народов Поволжья и Приуралья сочетается в них с анализом специфики быта и.

12 Можаровский А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских иноверцев с 1552 по 1867 годы. — М, 1880.

13 Малов Е. А. О Новокрещенской Конторе. — Казань, 1878. Малов Е. А. О татарских мечетях в России. — Казань, 1883- Малов Е. А. Моисеево законодательство по учению библии и по учению Корана. — Казань, 1889- Малов Е. А. История мусульманства в России, курсовое сочинение студента Казанской духовной академии. Рукопись, 1862- Знаменский П. Духовные школы в России до реформы 1808 г. — Казань, 1881- Ильминский Н. И. Сведения о крещено-татарских школах за 1870 год в Казанском учебном округе. — Казань, 1871. н Малов Е. А. Статистические сведения о крещеных татарах Казанской и некоторых других иепархий, в волжском бассейне. — Казань, 1866- Малов Е. А. Отпадение крещеных татар от православия // Миссионерство среди мухаммедан и крещеных татар. — Казань, 1892. нравов крещеных татар, типизацией форм и методов христианизации15. Труды представителей Казанской духовной академии и семинарии, готовивших миссионеров, представлены, естественно, дореволюционными авторамипрофессорами и преподавателями академии16. Подготовка духовенства из крещеных иноверцев, просветительская деятельность православной церкви получили отражение в работах, посвященных истории учреждений религиозного образования, деталям функционирования системы религиозного образования новокрещеных в XVIII в.

Немало писем, статей и книг по проблемам теории образования, богослужения, использования в целях миссионерства «инородческих» языков.

1 п написал Н.Ильминский. Николай Иванович является фигурой знаковой и концептуальной": труды дореволюционных авторов, посвященные.

Ильминскому, отражают взаимосвязь государственной религиозной политики с.

18 анализом политры конфессиональных отношений. Фигура миссионера Ильминского представляется ключевой для истории христианского просветительства: сторонниками «системы Ильминского» были чувашский.

15 Ильминский Н. И. Казанская центральная крещено-татарская школа / Материалы для истории христианского просвещения крещеных татар. — Казань, 1887- Машанов М. А. Заметки о религиозно-нравственном состоянии крещеных татар Казанской губернии Мамадышского уезда. — Казань, 1875- Машанов М. А. Современное состояние татар-мухамедан и их отношение к другим инородцам. — Казань, 1910; Износков И. А. Об образовании инородцев и о миссии в Казанской епархии: ист. очерк — М., 1909; Саблуков Г. С. Сведения о Коране, законоположительной книге мохамеданского вероучения. — Казань, -СПб., 1884.

16 Харлампович К. В. Казанские новокрещенские школы: К истории христианизации инородцев Казанской епархии в XVIII в. — Казань, 1905; Благовещенский А. История старой Казанской духовной академии. 1797−1818 гг. — Казань, 1875- Можаровский А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских иноверцев с 1552 по 1867 годы. — М., 1880- Износков И. А. Об образовании инородцев и о миссии в Казанской епархии: ист. очеркМ., 1909.

17 Письма Ильминского к Победоносцеву. — Казань, 1898- Письма Н. И. Ильминского к крещеным татарам. Издание редакции Православного Собеседника. — Казань, 1896- Ильминский Н. И. Казанская центральная крещено-татарская школа / материалы для истории христианского просвещения крещеных татар. — Казань, 1887.

1 Никольский Н. В. Распространение христианства среди нижнегородских чуваш до 1764 г. -Пг., 1915. Знаменский П. В. Духовные школы в России до реформы 1808 г. Казань, 1881. педагог ИЛ. Яковлев и попечитель Казанского учебного округа П. Д. Шестаков и др.

Огромный материал по истории миссионерства аккумулирован в трудах профессора Казанской духовной академии П.В. Знаменского19. Доскональное знание предмета исследования позволило ему создать содержательный и компетентный очерк по истории православного миссионерства среди иноверцев.

И.М. Покровский изучил работу Уложенной комиссии, принявшей в итоге деятельности рекомендации по сохранению привилегированного положения православия и ограничению деятельности других конфессий. В своем труде «Казанский Архиерейский дом, его средства и штаты» автор детально рассмотрел епархиальное управление в церкви, материальные интересы архиерейских домов и их просветительную деятельность20. Труды представителей правящего сословия XVIII в., например, В. Н. Татищеваодного из идеологов миссионерской политики государства и ее «практика» заслуживают внимания как иллюстрация внутренних установок носителей и проповедников идеологии миссионерства и ее организаторов21. Критическую позицию по отношению к миссионерству занимали К. П. Прокопьев, С. К. Русова.

ЛЛ и др. В подобных работах представлена попытка объяснить причины приверженности татар-мусульман исламу. Священник Г. Богословский показал административные изменения в Казанской епархии в XVIII в., материальное состояние приходского духовенства Казанской епархии23.

19 Знаменский П. В. Руководство к русской церковной истории. Изд. 5 — Казань, 1888. Труд переиздан в 2000 г. под названием «История русской церкви».

20 Покровский И. М. Казанский Архиерейский дом, его средства и штаты, преимущественно до 1764 года // Церковно-археологическое, историческое и экономическое исследование. -Казань, 1906.

21 Татищев В. Н. Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ. Чтения ОИДР. — М., 1887.

22 Прокопьев К. П. Школьное просвещение инородцев Поволжья в XIX в. до введения просветительной системы НИ. Ильминского. — Казань, 1905; Русова С. К. К национализации школы у вотяков, якутов, татар //Русская школа. 1907. № 12.

23 Богословский Г. Краткий исторический очерк Казанской Епархии с приложением биографических сведений о Казанских архипастырях. — Казань, 1893.

В советский период проблемы внешнего и внутреннего миссионерства русской православной церкви, ее роль в распространении и закреплении христианства в среде нерусских народов России не осталась за пределами внимания исследователей. Однако в обстановке гипертрофированной политизации и «ненавязчивого» торжества идеологических догм акценты в оценках и методах изучения сместились в направлении схематизации. История религий и конфессиональных отношений, по известным политико-идеологическим соображениям, занимала второстепенное значение. Исторические коллизии отношений приверженцев ислама и православия, историко-политический контекст христианизации нерусских народов России, в том числе народов Среднего Поволжья, вписывались в доминанты концепта атеизма. Одновременно в первые годы советской власти печатаются труды Н. В. Никольского, М. Г. Худякова, Г. С. Губайдуллина и других исследователей, воплощавших в своем творчестве начала объективности и сбалансированного анализа24. В выходивших из-под их пера сочинениях правительственная политика по христианизации нерусских народов, а также колонизация восточных окраин зачастую подвергалась нелицеприятной критике.

Однако в целом в период социалистического эксперимента конфессиональные отношения не удостаивались профессионально-скрупулезного анализа. Религия обрела функции клейма — синонима темноты и невежества, тормоз общественного прогресса. Представители духовенства, независимо от характера деятельности и конфессиональной принадлежности, априори рассматривались как синоним классового врага. Подобные обезличенные и трафаретные вердикты определяли содержание, структуру и «дозировку» религиозной тематики исторических исследований. Примером.

24 Никольский Н. В. Распространение христианства среди нижнегородских чуваш до 1764 г. -Пг., 1915; Худяков М. Г. Очерки по истории Казанского ханства. Репринтное воспроизведение издания 1923 г. — Казань, 1990; Губайдуллин Г. С. Из прошлого татар. -Казань, 1925; Губайдуллин Г. С. Участие татар в Пугачевщине. — Казань, 1925. служат работы Л. Климовича и Е. Ф. Грекулова, сводившие роль мусульманского духовенства в нравственном воспитании народа к нулю или отрицательной величине25. Л. Климович уверял, что тезис о преследовании русским самодержавием ислама как религии является ложным и инициируется мусульманским духовенством.

Конфессиональная политика Российской империи в отношении языческих народов стала предметом изучения А. Н. Григорьева. Автор позиционирует себя в контексте прогрессивной миссии христианства по отношению к л/ дописьменным культурам коренных этносов региона. В. Д. Димитриев отметил педалирование миссионерских акцентов по отношению к народам Среднего Поволжья, наблюдавшееся в первой половине XVIII столетия. Он объясняет миссионерский крен правительственной политики как реакцию на активизацию деятельности мусульманских миссионеров27. Экономическое развитие края в XVIII в. в контексте специфики становления капитализма в татарском обществе проанализировал X. X. Хасанов. Его книга послужила отправной точкой и источником рефлексии многих историко-политических.

28 трудов .

К постсоветскому периоду изучения относятся публикации современных авторов — как зарубежных, так и отечественных. Новейшие исследования обозначили угол зрения. Налицо актуализация проблем эволюции государственной политики по отношению к исламу, бывшего на протяжении более двух столетий «второсортной» религией даже в России, несмотря на корректировку «мусульманской» политики под влиянием внешних и внутренних конфессиональных факторов. В последние годы на свет появились.

25 Климович Л. И. Ислам в царской России. Очерки. — М., 1936; Грекулов Е. Ф. Православная инквизиция в России. — М., 1964.

26 Григорьев А. Н. Христианизация нерусских народностей, как один из методов национально — колониальной политики царизма в Татарии // Материалы по истории Татарии. — Казань, 1948.

27 Димитриев В. Д. История Чувашии XVIII в. — Чебоксары, 1959.

28 Хасанов Х. Х. Формирование татарской буржуазной нации. — Казань, 1977. труды по истории миссионерской деятельности православной церкви в целом ряде российских регионов. Этот период связан с постепенным освобождением от догматических постулатов в изучении ислама и православия в России.

Программное" значение для осмысления миссионерской политики Российской империи имеют фундаментальные монографии Е. В. Анисимова и.

Н.И. Павленко. Из изучаемых историками конфессий явным приоритетом у российских исследователей пользуется ислам. В последнее время были опубликованы специальные исследования по исламу и исламоведению, анализирующие специфику исторической миссии ислама. И. К. Смолич в своем труде характеризует особенности православного миссионерства русской церкви синодального периода30. В фокусе его внимания эволюция просветительской деятельности русской православной церкви среди инородцев, в том числе среди татар-мусульман. Христианизацию народов Среднего Поволжья в XVIXVIII вв. в аспекте организации и управления новокрещенским делом рассмотрел ученый из Чувашской Республики Д. М. Макаров. Представляют интерес статистические параметры крещения иноверческих народов31.

Исламо-христианские отношения в Поволжье XVIII столетия до последнего времени оставались малоизученными. Во многом это объясняется идеологизацией приоритетов историко-политических трудов советской эпохи. Наблюдалась попытка закамуфлировать «линии напряжения» и эпизоды обострения отношений между исламским сообществом и православием как идеологической эмблемой, квинтэссенцией имперской идеи дореволюционного периода.

29 Анисимов Е. В. Путники, прошедшие нас // Безвременье и временщики: Воспоминания об «эпохе дворцовых переворотов» (1720−1760-е годы). — Л., 1991; ПавленкоН.И. Екатерина Великая (жизнь замечательных людей). — Вып. 779, 2-е изд., испр. М., 2000; Павленко Н. И. Петр I (жизнь замечательных людей). — Вып. 1050/850, М., 2003.

30 Смолич И. К. История Русской церкви. 1700−1917: в 2 чч. — М., 1996;1997.

31 Макаров Д. М. Самодержавие и христианизация народов Среднего Поволжья (XVI — XVIII вв. — Чебоксары, 2000.

Автор специальных трудов по теме Ф. Г. Ислаев изучил эволюцию религиозной политики государства, разнообразные методы крещения татар и других народов, активное сопротивление «иноверческого» населения духовному насилию, деятельность православных миссионеров Новокрещенской конторы, работу Оренбургского духовного собрания. Он полагает, что насильственная христианизация оставила глубокую незаживающую рану в самосознании народов Поволжья 32.

Исламский бум отразился на приоритетах современных российских исследователей. В последние годы опубликованы специальные исследования по исламоведению, специфике исторической миссии ислама. Так, объектом изучения Ф. М. Султанова предстает противодействие татар политике христианизации, национально-религиозным и социально-экономическим аспектам дискриминации (XVI — XIX вв.). Важнейшим элементом национального самосознания татар, — полагает историк, — явилась эволюция соотношения национального и религиозного сознания33.

Расширилась тематика исследований по истории и современному состоянию российского ислама. Признанный исламовед A.B. Малашенко в исторических сюжетах труда, посвященного христианизации мусульман, сводит смену акцентов к последствиям политики Ивана Грозного и казанского епископа Луки Канашевича34. В одном из разделов своей обобщающей работы Г. Б. Фаизов анализирует метаморфозы статуса ислама после 1552 г. и превращение его в гонимую религию35. Данную проблему изучают П. П. Литвинов, Ю.В., Ю.Г.

32 Ислаев Ф. Г. Православные миссионеры в Поволжье. — Казань, 1999; Ислаев Ф. Г. Ислам и православие в Поволжье XVIII столетия: от конфронтации к терпимости. — Казань, 2001.

33 Султанов Ф. М. Ислам и татарское национальное движение в российском и мировом мусульманском контексте: история и современность. — Казань, 1999.

34 Малашенко A.B. Исламское возрождение в современной России. — М, 1998.

35 Фаизов Г. Б. Государственно-исламские отношения в Поволжье и Приуралье. — Уфа, 1995.

Мизуны и другие авторы, выявляющие подоплеку политики дискриминации по признаку веры, а также противостояния религиозной дискриминации36.

Сущность, характер и направленность религиозной политики Российского государства, ее региональные особенности, включая их преломление применительно к Поволжью и Приуралыо, специфику этой политики по.

37 отношению к конкретным этническим группам рассматривает А. Каменский. Фахрутдинов Р. Г., Алишев С. Х., Митрохин JT.H., Ермолаев И. П., Грачев.

C.B. обратились к аспектам миссионерской политики Российского государства, связанным с колонизацией края. Перу P.A. Шайхиева, С. Ф. Фаизова, Д. Ж. Валеева, В. Г. Садура, А. Н. Юзеева принадлежат работы, посвященные мусульманскому духовенству в общественно-политической жизни России и отношения мусульманского духовенства с властью39. Для характеристики государственно — конфессиональных отношений в Поволжье привлекались труды современных исламоведов. Так, Хуршид Ахмад раскрыл.

40 основные принципы и сущность исламской религии .

36 Литвинов П. П. Антитатарская политика царизма в Средней Азии и Казахстана // Материалы по истории татарского народа. — Казань, 1995; Мизун Ю. В., Мизун Ю. Г. Тайны земли русской // Ислам и Россия, -М., 2004.

37 Каменский А. Российская империя в XVIII веке: традиции и модернизация. -М., 1999.

38 Фахрутдинов Р. Г. История татарского народа и Татарстана. — Казань, 1995; Алишев С. Х. Исторические судьбы народов Среднего Поволжья XVIначало XIX в. — М., 1990; Алишев С. Х. Тернистый путь борьбы за свободу: социальная и национально-освободительная борьба татарского народа. II половина XVIXIX вв. — Казань, 1999; Алишев С. Х. Татары Среднего Поволжья в Пугачевском восстании. — Казань, 1973; Митрохин Л. Н. Религия и мы // Квинтэссенция: философский альманах. — М., 1990; Митрохин Л. Н. Христианство: Словарь. — М., 1990; Ермолаев И. П. Среднее Поволжье во второй половине XVI — XVII вв. (управление Казанским краем). — Казань, 1982; Грачев C.B. Христианизация язычников Среднего Поволжья в середине XVI — начале XX вв. // Христианизация пародов Среднего Поволжья и ее историческое значение. — Йошкар-Ола, 2000.

39 Шайхиев P.A. Роль мусульманского духовенства в жизни татарского общества в XVIIXIX вв. // Духовенство и политическая жизнь на Ближнем и Среднем Востоке. — M 1985; Фаизов С. Ф. Ислам в Поволжье. VIII — XX вв.: очерк истории. — М., 1999; Валеев Д. Ж. Национальный суверенитет и национальное возрождение. — Уфа, 1994; Садур В. Г. Мусульмане в СССР: история и современность // На пути к свободе совести. — М., 1989; Юзеев А. Н. Некоторые вопросы ислама в трудах А. Курсави и Ш. Марджани // Исламо-христианское пограничье: итоги и перспективы изучения. — Казань, 1994.

А0 Хуршид Ахмад. Ислам: основные принципы и сущность. — Казань, 1998.

Исламо-христианские этнокультурные процессы в контексте их обусловленности региональной политикой правительства освещены в трудах С. М. Михайловой, О. Н. Коршуновой, В. М. Викторина и др.41.

Установлению взаимосвязи между курсом на христианизацию и социально-демографическими процессами, происходившими в Поволжье, исследованию тенденций изменения численности народов Поволжья в рассматриваемый период посвятил свою работу В.М. Кабузан42. Анализу актуальных проблем этнического и демографического развития татар, в том числе формирование татар-крящен посвящены работы политолога Д. М. Исхакова, вовлекающего в научный оборот новые источники и результаты историко-политических исследований43. Тенденции и этапы эволюции ислама в России явились объектом изучения P.A. Набиева, специализирующего на изучении истории и современного состояния конфессиональных отношений в крае и РТ.44.

Миссионерская политика царизма, проблемы христианизации народов Поволжья и Приуралья получили отражение в статьях, монографиях, очерках и коллективных обобщающих трудах по истории автономных республик и областей45. В сборнике документов и материалов по истории Мордовской.

41 Михайлова С. М., Коршунова О. Н. Культура мусульманских народов России в контексте исторического взаимодействия цивилизаций // Ислам и христианство в диалоге культур на рубеже тысячелетий: материалы межд. научн.-практ. конф. — Казань, 2000; Михайлова С. М., Коршунова О. Н. Взаимовлияния в сфере искусства // Традиции взаимовлияния культур народов Поволжья. — Казань, 1997; Коршунова О. Н. Взаимодействие культур народов Поволжья и Приуралья в Новое время: исторический аспект. — Чебоксары, 2000; Викторин В. М. Исламо-христианское взаимодействие внутри этносов России (этнокультурный и политический аспекты) // Религия, национальное согласие и возрождение России. — М., 1993.

42 Кабузан В. М. Государственные крестьяне в XVIII — 50-х гг. XIX в.: Численный состав и размещение. — М. 1988. — Ч. I.- Кабузан В. М. Изменения в размещении населения России в XVIII — первой половине XIX веков. — М., 1971.

43 Исхаков Д. М.

Введение

в историческую демографию Волго-Уральских татар. — Казань: Фонд М. Султан-Галиева, 1993; Исхаков Д. М. Феномен татарского джадидизма: введение к социокультурному осмыслению. — Казань, 1997; Исхаков Д. М. От нации «мусульманской» -к нации татарской // Татарстан, 1995, № 9−10.

44 Набиев P.A. Ислам и государство: Культурно-историческая эволюция мусульманской религии на Европейском Востоке. — Казань, 2002.

45 Очерки по истории Башкирской АССР: в 2 тт. — Уфа, 1956. Материалы по истории Башкирской АССР / Сост. А. П. Чулошников. ИИЯЛ БФ АН СССР. — Т.2. Док. № 1.

АССР имеется значительное количество документов, отражающих христианизацию татар-мусульман, деятельность Новокрещенской конторы, видных миссионеров, протест мордвы против духовного насилия, в том числе в XVIII в 46.

В трудах по истории Татарской АССР миссионерская политика рассматривалась в контексте национальной политики большевиков, а христианизация — квалифицировалась сквозь призму классовых интересов. Однако в трудах, созданных в первые десятилетия советской власти, были приведены статистические данные о количестве крещеных47.

Значение историографических источников имеют описания епархий, монастырей и церквей XVIII — XIX вв. Ценные материалы по крещению иноверцев, укреплению христианства и развитию инородцев в духе православия, истории монастырей и монастырской политики XVIII в. представлены в трудах A.M. Елдашева, И. Покровского, А. Рощектаева и др.48.

Не обошли вниманием различные аспекты рассматриваемой проблемы и зарубежные авторы. В различных ракурсах и объемных пропорциях проблемы методов и результатов миссионерской политики имперского центра освещены в трудах многих авторов, изучавших соотношение конфессиональных, унификаторских акцентов центрального правительства к инаковерующим и миссионерскую деятельность православной церкви на разных этапах ее истории. рукопись) — Материалы по истории Башкортостана. — Уфа, 2002. — Т.6- Очерки истории Марийской АССР в 2 тт. — Йошкар-Ола, 1968; Сборник Русского Исторического общества, 1998. — Т. CXV.

46 Документы и материалы по истории Мордовской АССР: в 2 тт. — Саранск, 1940.

47 Материалы по истории Татарии. Отв. ред. Климов Н. М. — Вып.1. — Казань, 1948; Очерки казанской истории, — Казань, 1890- История Казани, кн. I / Гл. ред. Я. А. Абдуллин и др., -Казань, 1988.

48 Елдашев A.M. Монастыри Казанского края: очерки истории. — Казань, 2004; Покровский И. Казанский Архиерейский дом, его средства и штаты, преимущественно до 1764 года // Церковно-археологическое, историческое и экономическое исследование. — Казань, 1906; Рощектаев А. История Свято-успенского монастыря, что на Зилантовой горе города Казани., — Казань, 2004.

А. Беннигсен посвятил свою работу положению мусульман в СССР. Период 1738—1755 гг. он назвал наиболее трагическим для казанских татар49. По мнению Н. Тальберга, массовое крещение иноверческого населения в XVIII в. преподносилось как крупный успех миссионерского дела в Казанском крае50.

Историю исламо-христианских отношений, веротерпимости и миссионерской практике в период 1552—1917 гг. обзорно охарактеризовал Дж. Хоскинг51. Английский историк Р. П. Бартлетг в своем труде определил национальную политику Екатерины II, как систематическую заботу о народонаселении52.

Американские авторы Дэвид МакКензи и Майкл Каррен в своем учебнике по русской истории отразили проблемы религиозной политики Российского государства, миссионерскую деятельность православной церкви на разных этапах ее развития53. Анри Труайа, автор серии «Русские биографии» дал характеристики российских императоров, которые помогают высветить личностный аспект христианизации на региональном уровне54.

Биография Петра Великого, принадлежащая перу английского историка М. Раеффа, написана на документальной основе. Используя доступные источники, автор раскрывает многие аспекты многогранной деятельности царя-реформатора, в том числе и миссионерскую55. Интерес представляет работа С. Уитгакер, которая содержит обращение к мусульманской политике первого российского императора56.

49 Беннигсен А. Мусульмане в СССР.- Париж, 1983.

50 Тальберг Н. История русской церкви // Holy Trinity Monastery, Jordanville. N. Y, 1959.

51 Джеффри Хоскинг. Россия: народ и империя (1552−1917). — Смоленск: Русич, 2001.

52 Bartlett R.P. Human capital. The Settlement of Foreigners in Russia 1762−1804. Cambridge, 1979.

53 MacKenzie D. & Curran M.W. A History of Russia, the Soviet Union and Beyond. Fourth Edition. Belmont, 1993.

54 Анри Труайа. Петр Великий / Перевод с франц. М., 2004.

55 Raeff М., ed., Peter the Great Changes Russia, 2nd ed. (Lexington, Mass., TorontoLondon, 1972).

56 Whittaker C.H. The Reforming Tsar: The Redifinition of Autocratic Duty in Eighteenth-Century Russia, Slavic Review, Spring, 1992.

В книге «Россия — многонациональная империя. Возникновение. История. Распад.» профессор А. Каппелер исследовал основные тенденции национальной политики в России в XVI — XX вв.57.

В докторских диссертациях С. Х. Алишева, H.H. Петрухинцева, А. Б. Каменского, Ю. А. Сорокина, Е. А. Вишленковой различные аспекты взаимоотношений государства и церкви сочетаются с аргументированными и документированными генерализациями по проблеме религиозной политики58.

Фундаментальным трудом по религиозной политике Российского государства в Волго-Урапьском регионе в XVIII в. является докторская диссертация Ф.Г. Ислаева59. Исследователь показал связь религиозной политики с внутренней политикой Российского государства, выявил факторы эволюции и проиллюстрировал механизм ее осуществления в Волго-Уральском регионе. Этот механизм включал такие составляющие, как управление и исполнение законов и правительственных предписаний в духовно-религиозной сфере, методы принуждения и стимулирования православизации язычников и магометан, защита и переселение новообращеных, духовное образование новокрещеных. Ф. Г. Ислаев уточнил важные аспекты функционирования Новокрещенской конторы, определил факторы и социокультурное значение перехода Российского государства к религиозной толерантности, роль в этом процессе Екатерины II и таких сюжетов истории либерализации конфессиональных отношений, как закрытие Новокрещенской конторы, работа.

Каппелер А. Россия — многонациональная империя. Возникновение. История. Распад. -М., 1996.

Алишев С. Х. Среднее Поволжье в XVI — первой половине XIX вв. (о прогрессивном характере совместной жизни народов) / дисс. д.-ра ист. н. — М., 1989; Петрухинцев H.H. Царствование Анны Иоанновны: проблемы формирования внутриполитического курса: дис.. д-ра ист. наук. — М., 2001, Каменский А. Б. Реформы в России XVIII века: опыт целостного анализа: дис.. д-ра ист. наук. — М., 1998, Сорокин Ю. А. Российский абсолютизм в последней трети XVIII в.: дис.. д-ра ист. наук. — Омск, 1999; 1998; Е. А. Вишленкова. Религиозная политика в России (первая четверть XIX века): дис.. д-ра ист. н. — Казань, 1998.

59 Ислаев Ф. Г. Религиозная политика Российского государства и ее реализация в Волго-Уральском регионе (XVIII в.): дис.. д-ра ист. наук. — Казань, 2005. мусульманских депутатов в Уложенной комиссии, создание Оренбургского духовного собрания.

Докторская диссертация О. Н. Коршуновой помимо анализа социополитических и культурных процессов взаимодействия этнических общностей Поволжья и Приуралья в XVIII — XIX вв. затрагивает различные аспекты христианизации мусульман60.

В диссертациях Д. Ш. Муфтахутдиновой и Н. К. Гарипова рассмотрена эволюция религиозной политики по отношению к мусульманам во второй половине XVI в. — XX вв.61 В диссертационном исследовании З. С. Минуллина л исследованы татарские частные акты XVII — первой половины XIX в.

М.М. Кульшарипов в своей диссертации обратился к анализу миссионерской политики Российского государства в Башкирии в 1775—1800 гг. В русле исследовательских традиций своей эпохи он клеймил исламскую религию как глубоко реакционную силу в истории народов края63. Актуальные проблемы культуры крещеных татар, процесс их христианизации, начиная с 1552 г., затронуты в диссертационном исследовании Ю.Г. Мухаметшина64.

В кандидатской диссертации A.B. Журавского проанализирована история и деятельность Казанской духовной академии — крупнейшего центра подготовки профессиональных миссионеров. Использованный в работе материал,.

60 Коршунова О. Н. Процессы социокультурного взаимодействия этнических общностей Поволжья и Приуралья в XVIII — XIX вв. как проблема историко-политического изучения: дис. .д-ра ист. наук. — Казань, 2002.

61 Муфтахутдинова Д. Ш. Эволюция политики Российского государства по отношению к мусульманам Поволжья и Приуралья (вторая половина XVI — начало XX вв.): дис.. канд. ист. наук. — Казань, 1999; Гарипов Н. К. Политика российского государства в этноконфессиональной сфере в конце XVIII — начале XX вв.: дис.. канд. ист. наук. -Казань, 2002.

62 Минуллин З. С. Источниковедческая характеристика татарских частных актов XVIIпервой половины XIX в.: дис.. канд. ист. наук. — Казань, 1988.

63 Кульшарипов М. М. Политика царизма в Башкирии (1775−1800): дис.. канд. ист. наук. -М., 1971.

64 Мухаметшин Ю. Г. Материальная культура татар-крящен Татарской АССР в конце XIXначале XX вв.: автореф. дис.. канд. ист. наук. — Казань, 1974. характеристика крупных миссионеров того времени и выводы полезны для изучения миссионерской деятельности русской церкви XVIII в.65.

Подводя итоги историографического обзора, можно сделать вывод, что миссионерская политика Российского государства в различных регионах, в том числе в Поволжье и Приуралье, интересовала историков нескольких поколений. Однако объем проделанной исследовательской работы не освобождает от необходимости углубленного системного изучения государственно-конфессиональных отношений на региональном уровне в контексте миссионерского курса Российской империи. В условиях актуализации проблем религиозного возрождения, взаимоотношений религиозных институтов с государством число и тематический диапазон специальных исторических изысканий по истории миссионерства в Поволжье представляются недостаточными как с позиций социокультурных замеров, так и в контексте историко-политических исследований. Историографический анализ позволяет заключить, что история конфессиональных отношений в Поволжье нуждается в объективном и всестороннем изучении. Попыткой выполнить задачу является данное исследование.

Источники исследования.

Диссертация написана на основе широкого круга опубликованных и неопубликованных источников, которые можно поделить на следующие группы:

1. Материалы делопроизводства центральных и местных органов государственной власти и церковного управления, представленные в архивах.

2. Законодательные акты и распоряжения центральных светской и духовной властей.

3. Документы личного происхождения: письма, сочинения видных государственных деятелей.

65 Журавский A.B. Казанская духовная академия на переломе эпох (1884−1921 гг.): дис.канд. ист. наук/ Ин-т рос. истории РАН. — М., 1999.

4. Информация энциклопедических словарей.

5. Материалы периодической печати.

Первую группу источников составили документы в архивах. Они обнаружены в фондах Национального архива Республики Татарстан (НАРТ). Это Фонд Губернатора и Татарской Ратуши, где собраны материалы, позволяющие углубить представления об отношениях христиан и крещеных татар, проследить попытки уклонения от христианской религии крещеных татар. В делах Фонда канцелярии казанского губернатора сосредоточены материалы, свидетельствующие о попытках блокировать, нейтрализовать движение отходничества из православия, о привилегиях предоставляемых властями за согласие креститься в XVIII — XIX в.в., о результатах и политических последствиях сопротивления насильственному крещению, об итогах поездок казанского губернатора по уездам во время подавления выступлений против насильственного крещения.

В Фонде казанской духовной консистории хранятся материалы об уклонении от христианской религии, о неисполнении христианских обрядов крещеными татарами, что показывает силу влияния магометанского вероисповедания. Личностные аспекты истории миссионерства отражают личные фонды виднейших миссионеров, например, фонда Н. И. Ильминского, где собраны рекомендации Ильминского обер-прокурору Святейшего Синода К. П. Победоносцеву и генерал-губернатору Туркестанского края Остроумову по вопросам отношения государства к мусульманам России.

Изучение трудов миссионеров Н. Ильминского, Е. Малова, П. Знаменского, А. Можаровского, П. Ерусланова, С. Чичериной и др. дает возможность проследить контуры реализации политики по отношению к конфессиям, в частности, к мусульманам.

Ко второй группе источников относятся законодательные акты и распоряжения центральной светской и духовной власти. В систематизированной форме они сведены в собрание законов Российской империи. В своде законов содержится богатый материал, отражающий эволюцию политической культуры российского государства. Исследовательский интерес представляет и «Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи», выпущенное тремя сериями с 1869 г. по 1915 г. В нем сосредоточены указы и повеления императоровпостановления, распоряжения, разъяснения Синода, касающиеся миссионерской деятельности православной церкви.

Документы Синода составили многотомное издание под названием «Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего Синода», которое было подготовлено и издано в Санкт-Петербурге в 1868—1915 гг. В сборнике собраны материалы о деятельности Синода, архиереев, православных миссионеров в XVIII веке, находятся ценные сведения по религиозной политике, истории православной церкви, по истории исламо-христианских взаимоотношений.

В реализации миссионерской политики государства XVIII в. активную роль играл Сенат. Документы Сената с 1711 по 1716 гг. опубликованы в шеститомном издании Императорской Академии наук «Доклады и приговоры, состоявшиеся в Правительствующем Сенате в царствовании Петра Великого». Здесь собраны документы, характеризующие процесс крещения служилых татар.

К этой же группе источников относятся документы, содержащиеся в многотомном сборнике «Письма и бумаги императора Петра Великого» с 1887 по 1977 гг., а также «Собрание манифестов и указов Екатерины II» 1762−1763 гг., изданное при Сенате в 1764 г. и записки императрицы Екатерины II, изданные в Санкт-Петербурге в 1907 г.

Третью группу источников составляют документы личного происхождения: письма, сочинения видных государственных деятелей и материалы ученых Академии наук. В письмах Н. И. Ильминского к Победоносцеву затрагиваются деликатные аспекты просветительской деятельности православной церкви среди иноверцев, создания муфтията для устранения межрелигиозных конфликтов и силы магометанской аристократии и интеллигенции66. В письмах Н. И. Ильминского к крещеным татарам мы находим много наставлений, поднимающих существенные вопросы об устройстве христианской жизни и просвещения среди крещеных татар67.

В письме муфтия Р. Фахретдина говорится о существовании во второй половине XVIII века информационной сети Оренбургского магометанского собрания, активно функционировавшей в форме переписки религиозного центра со всеми мусульманскими регионами68. Заслуживают внимания сочинения И. Т. Посошкова, в которых представлено отношение российской власти к проблемам христианизации иноверцев, важной задачей Посошков считал распространение православной грамотности между иноверческих народов через обучение их детей69.

В определенных географических рамках проблема была освещена в книгах ученых Академии наук, изучавших народы края — И. Г. Георги и И. И. Лепехина,.

70 ТХ запечатлевших страницы «эпопеи» христианизации народов региона. ИЛ. Георги посвятил вторую часть своего описания татарским народам, поделился наблюдениями о религиозном состоянии татар, мусульманских школах и духовенстве. И. И. Лепехин уделил внимание взаимоотношениям крещеных и некрещеных в Поволжье.

66 Письма Н. И. Ильминского к обер-прокурору святейшего синода К. П. Победоносцеву.

Казань, 1899.

67 Письма Н. И. Ильминского к крещеным татарам. Издание редакции Православного Собеседника. — Казань, 1896.

68 Письмо муфтия Ризауддина Фахретдина в защиту архива Собрания от 11 января 1925 г.: Р. Фахретдин. Открытое письмо Исполнительному комитету Уфимской губернии, молодым людям из татар и всем руководящим товарищам. // Идел. 1991. № 8−9.

69 Сочинения И. Т. Посошкова. — М., 1842.

70 Георги И. Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов. -Ч. 2. — СПб., 1799- Лепехин И. И. Дневные записи доктора и Академии наук адъютанта Ивана Лепехина по разным провинциям Российского государства. — 4.1. — СПб., 1795.

V1.

В четвертую группу источников входят энциклопедические словари. Информация, содержащаяся в словарях, обнаруживает контуры отношений двух мировых религий, их историю. Сравнивая две религии, можно прийти к выводу о противоречиях и различиях концептуального толка между ними.

Обращение к материалам периодической печати восполняет недостаток данных о политическом контексте отношений между христианами и мусульманами. Автор использовал публикации и материалы газет «Волжский вестник», «Казанские Губернаторские ведомости», «Родина», «Казанские известия», «Православные вести», а также журналов: «Православный собеседник», «Свободные мысли», «Заволжский муравей», «Social Sciences: Quarterly Review» и др.

Своеобразную группу источников составляют материалы востоковедных изданий. Так, исследование Ташкина С. Ф. является одновременно научной рефлексией и источником. Автор не только представил обзор положения инородцев, но и показал пагубные последствия крещения под эгидой экономической и, отчасти, правовой протекции в отношении крещеных. В работе миссионера Е. А. Малова представлены статистические сведения о крещеных татарах Поволжья, благодаря которым можно определить реальное состояние религиозности населения и выявить основные тенденции ее развития.

Всестороннее изучение и сопоставление различных источников дает возможность реконструировать наиболее значимые страницы миссионерской политики Российского государства в Среднем Поволжье.

Методологическая основа и методы исследования.

В предлагаемом исследовании реализуются различные методы исторического познания: сравнительно-исторический, метод исторической.

71 Словарь Брокгауза и Ефрона: Энцикл. словарь. — СПб, 1896- Христианство: Энцикл. словарь. — М., 1995; Ислам: Энцикл. словарь. — М., 1991, Ислам на территории бывшей Российской империи: Энцикл. Словарь. — Вып. 2. -М., 1999 и др. ретроспекции, культурно-исторический в сочетании с методами социального познания и структурно-системным методом. Особое значение имеет источниковый анализ — критический разбор источников с целью получения более объективной картины динамически протяженных процессов, на изучение которых направлено внимание диссертанта. Содержание и характер исследовательских задач обусловили пропорциональную представленность и удельный вес каждого из названых методов.

Научная новизна исследования определяется как постановкой проблемы, так и полученными результатами. В работе впервые предпринимается попытка комплексного изучения тенденций и факторов развития государственноконфессиональных отношений в Поволжье XVIII — начале XIX в.в. Определены этапы, исследованы особенности православного и мусульманского миссионерства, а также результаты их деятельности. Проблема реформаторских тенденций в исламе и эволюция его отношения к христианству рассмотрена сквозь призму эволюции правительственной политики. Акцентируется внимание на аспектах проблемы, которые не стали объектом специального научного анализа или освещались обзорно. Значительная часть документальных источников, находящихся в архивных хранилищах, вводится в научный оборот впервые.

Практическая значимость.

Полученные автором научные результаты могут быть использованы в научной разработке проблем истории религиозных отношений в Татарстане и в республиках Поволжья, а также в процессе преподавания курсов по истории России и Татарстана. Выводы и наблюдения автора могут представлять интерес в процессе осуществления задач государственного управления на региональном уровне, при организации краеведческих музеев.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Миссионерская политика Российского правительства в XVIII столетии по отношению к неправославным вероисповеданиям в Среднем Поволжье представляет собой интерес с точки зрения историческо-политической науки. Обращение в православие и удержание в нем иноверческих народов данного региона составляло основу этой политики. В истории миссионерской политики Российского государства и реализации ее в Поволжье отчетливо выделяются два периода: 1555−1600-е гг. и 1696−1760-е гг. Анализ позволяет заключить, что тема не изучалась в историко-политической литературе в разные периоды в различном режиме и идеологическом ключе.

Православие имело статус государственной религии, на протяжении всего дореволюционного периода сохраняя за собой исключительное право на' миссионерскую деятельность. Политика насильственной христианизации и у. воинствующего миссионерства предопределила основную установку православной церкви к исламу: бороться с ним как с враждебной религией. Легализация ислама не повлияла на конфронтационный характер религиозных* отношений в Среднем Поволжье. Укрепление православия (открытие монастырей, церквей, духовных учебных заведений и др.) выполняло функцию обеспечения религиозных потребностей христиан, и одновременно противостояния исламу.

В процессе формирования миссионерской политики Российского правительства и ее осуществления в XVIII в. в Поволжье определяется три взаимосвязанных этапа. Первый — этап подготовки массовой христианизации (1701−1740 гг.) — второй — этап массовой христианизации (1741−1761 гг.) — третийэтап веротерпимости (1762- конец XVIII в.).

Исследователи не без оснований отмечают, что в 1701—1740 гг. религиозную политику Петра I и Анны Иоанновны характеризовала одна черта.

— ужесточение миссионерской православной политики по отношению к иноверцам в Поволжье. Однако миссионерскую политику Петра Великого с одной стороны и Анны Иоанновпы с другой отличают существенные особенности. Во времена правления Петра I светская власть действует более активно в проведении миссионерской политики в Поволжье, прежде всего в христианизации мусульман. Произошел постепенный переход к политике принуждения и поощрения к принятию православия и удержания иноверцев в новой вере. В этот период просвещение было излюбленным «коньком» верховной власти. Открывались новокрещенские школы, где давалось преимущественно религиозное образование. Правительство видело в просветительных мерах орудие усиления миссионерства и склонения к нему иноверцев.

Миссионерская политика правительства Анны Иоанновны была менее' радикальна и более разносторонняя. Усилиями ее организаторов закладывались предпосылки для осуществления массовой христианизации-иноверцев. В целях удержания новокрещеных в православной вере создается Новокрещенская контора в Казани, под контроль властей были взяты вопросырасселения и раздельного проживания крешеных и не крещеных, переложения на некрещеных подушной подати, подготовки церковнослужителей из иноверцев. В целом все эти нововведения повысили результативность миссионерской деятельности.

Неоднозначные последствия имела переселенческая политика, нацеленная на закреплении в позиции православия иноверческих народов Поволжья. Особым объектом переселенческой политики выступало татарское население, упорствовавшее в вере отцов. Параллельно и одновременно происходило многоплановое взаимодействие пестрых и, казалось, несовместимых бытовых, хозяйственных укладов и образов жизни. Их вольными и невольными носителями оказывались новые и старые поселенцы, волею государственной власти оказавшиеся в пределах одного населенного пункта. В то же время новокрещеные переселенцы подпитывали подспудные предпосылки возвращения ранее крещеных татар в ислам.

Этап массовой христианизации продолжался двадцать лет. Это был пик насильственной христианизации нерусских народностей. За указанный период исполнители миссионерской политики смогли добиться почти полного крещения язычников и большое количество мусульман.

Такой результат не был случайностью. Правительственная миссионерская политика, направленная на массовую христианизацию иноверцев, носила вполне комплексный характер. Для ее реализации привлекались экономические, финансовые, социальные, организационные, административные и законодательные рычаги воздействия и ресурсы. Предпринимались меры по переселению и защите новокрещеных и иноверцев, а также велась подготовка в новокрещенских школах священнослужителей из новообращенных иноверцев, которая сыграла важную роль в обеспечении достигнутых результатов миссионерской деятельности среди нерусского населения в Поволжье;

В вопросах крещения иноверцев интересы российского правительства и церкви совпадали и они работали в сообща. Государство взяло на себя полное обеспечение материальной и административной стороны миссионерской деятельности, оставив в ведении Новокрещенской конторы проповедь христианского учения, сам процесс принятия нерусскими народами православной веры, а также наблюдение за тем, чтобы новокрещеные соблюдали ее обряды и не притеснялись некрещеными и местными властями.

На этапе массовой христианизации обозначились характерные черты миссионерской политики государства в Поволжье. Ее основными составляющими были принятие и исполнение законов, касающихся духовно-религиозной сферы, меры по переселению новообращенных, система принуждения и поощрения к принятию православия, духовное образование новокрещеных.

В миссионерской политике произошли коренные изменения по отношению к мусульманской религии. После длительного периода пребывания в качестве гонимой религии ислам получил официальное признание и статус терпимой конфессии. В рассматриваемый период произошли такие важные события как, закрытие Новокрещенской конторы, работа мусульманских депутатов в Уложенной комиссии, создание Оренбургского духовного собрания и прекращение силового, административного и экономического насилия со стороны властей по отношению к иноверию.

Особое значение имело учреждение Духовного управления мусульман Внутренней России (ДУМЕС), которое было объективно необходимо как для мусульман, признававших лишь религиозную власть, так и для самодержавия, которое на протяжении столетий безуспешно пыталось контролировать мусульманское сообщество России и управлять им. Следовательно, создание Духовного собрания стало результатом многовековой борьбы мусульман за свои права. Этот орган для части просветителей стал символом, способным объединить не только мусульман Поволжья, по и Российской империи.

Историки единодушны в суждении о деятельности ДУМЕСа. Мусульмане в течение продолжительного времени испытывали притеснения со стороны Российского правительства, поэтому создание Духовного собрания в XVIII в. они оценили как позитивное изменение внутренней политики в стране. В системе Российского законодательства ислам приобрел юридический статус. Однако сам процесс христианизации, выраженный в новых ненасильственных формах, был продолжен.

В 1797 г. открылась Казанская Духовная Академия, которая занималась подготовкой кадров для осуществления миссионерской деятельности среди местного населения. Отличительной особенностью Казанской Духовной Академии было наличие миссионерского отделения, на котором преподавались инородческие языки, этнография, вероучение инородцев и миссионерская педагогика.

Важную роль в распространении и укреплении христианства играли монастыри. Анализ документов и редких исследований этого сюжета показывает, что они были средоточием духовного образования, способствовали умственному развитию как русского русского, так инородческого населения, их воспитанию в духе православия. В монастырях преимущественно и совершалось крещение инородцев.

Однако XVIII столетие было весьма тяжелым временем для Русской церкви. Петровские реформы открыли новый этап в отношениях государства и монастырей. Светская империя покушалась на все стороны церковной жизни. Церковные власти и учреждения, духовные лица и подвластное им население должны были служить государству. Пришедшие из Европы «антиклериальпые» идеи Просвещения достигли своего апогея к началу царствования Екатерины II. В государственном аппарате созрела идея полной конфискации всех церковных земель — в первую очередь монастырских: так называемой секуляризации, которая нанесла сильнейший удар по всем монастырям России.

Духовное и экономическое насилие со стороны властей по отношению к иноверию и иноверцам вызывало сопротивление населения Поволжья, принимавшее различные формы. Наиболее мощным проявлением протеста было восстание 1755 г. под руководством Батырши и Крестьянская война 17 731 775 гг. под предводительством Пугачева. Участниками этих движений двигало, прежде всего, возмущение насильственными методами крещения и неравноправным социально-экономическое положением. В условиях активно ведущейся миссионерской политики в отношении мусульман важной задачей последних было упрочение и достижение особого статуса ислама. Это было естественной реакцией иноверческого населения на миссионерскую политику государства. Подобные волнения были одной из причин, побудившей царское правительство смягчить конфессиональную политику.

Переход Екатерины II к политике религиозной терпимости явился необходимостью, продиктованной государственными интересами. В процессе становления цивилизованных межконфессиопальных отношений неоценимую роль сыграла Уложенная комиссия. В ходе ее работы определилась акцентуализация позиций по важным вопросам религиозной и миссионерской политики Российского государства. Предложения депутатов были направлены на достижение свободы вероисповедания, снятия ограничений в экономической и правовой областях, предоставления некоторой автономии в вопросах судопроизводства, легализацию ислама и мусульманского духовенства в законодательном порядке, урегулирования отношений с крещеными татарами. Предложения депутатов от татармусульман отражали внутренние потребности общества.

Все это свидетельствовало о незыблемости позиций ислама в татарском обществе, несмотря на притеснения, в том числе религиозного характера, со стороны властей. Татарские депутаты заложили основы нового отношения к исламу как религии, исповедующей значительной частью населения Российской империи. Общество в лице его светской и духовной элиты осознало, что вопросы свободы вероисповедания, веротерпимости, дифференциации социально-правового статуса крещеных и некрещеных, православных и мусульман принадлежат к числу принципиальных и государственно-значимых.

В целом миссионерская политика государства в Среднем Поволжье в XVIII в. испытывала периоды колебаний правительственного курса от нетерпимости в сторону толерантности, уважительного отношения ко всем конфессиям.

В современной литературе справедливо указывается, что в Поволжье на протяжении веков сосуществовали две мировые религии, народы различных языковых групп. Их взаимодействие, омраченное проявлениями государственного и религиозного насилия, является отличительной чертой богатой и сложной истории поволжских народов. Анализ подтверждает этот методологический тезис.

Ислам выступал как целостное мировоззрение, как своеобразная «клетчатка» культурно-идейной общности и единого образа жизни татар-мусульман, формировавшего их этническое сознание. При отсутствии политической самостоятельности и наличии социальной, религиозной и национальной дискриминации, ислам играл консолидирующую роль. Он обрел конфессиональную исключительность, в силу которой татарское население само проявляло инициативу по защите своей веры от притеснения властей. Трагические обстоятельства в условиях постоянного гонения, притеснения в экономической и правовой областях сделали ислам поистине народной религией. В этом причины ревностной религиозности мусульман и огромного влияния ислама на духовную и материальную культуру татар.

Отношение представителей ислама к православию носило конкретно-исторический характер, складываясь из многих компонентов. Воспринимая православие как субъект политической власти, ислам противостоял ему и боролся за сохранение своего правового статуса. Позиция ислама по отношению к православному, прежде всего русскому населению, зависело, помимо прочего, от отношения властен к мусульманам. Это же можно сказать и о позиции православия в отношении к исламу как религии. Православие, будучи государственной религией, опасалось перерастания ислама в политическую силу и усматривало в нем потенциального соперника.