Диплом, курсовая, контрольная работа
Помощь в написании студенческих работ

Изучение клинико-лабораторных показателей при экспериментальном легочном мелиоидозе

Диссертация: Изучение клинико-лабораторных показателей при экспериментальном легочном мелиоидозе
ДиссертацияПомощь в написанииУзнать стоимостьмоей работы

Аэрогенный механизм передачи мелиоидозной инфекции играет такую же роль, как и заражение через кожу. Интерес исследователей к проблеме легочных форм мелиоидоза объясняется не только тяжестью течения заболевания, значительно худшим прогнозом исхода, чем при других клинических формах, но и тем, что такие больные представляют значительную эпидемическую опасность, так как выделяют возбудитель… Читать ещё >

Содержание

  • Глава 1. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ
    • 1. 1. Значение клинико-лабораторных показателей при инфекционной патологии
    • 1. 2. Лабораторная диагностика мелиоидоза
    • 1. 3. Патогенез мелиоидоза
  • СОБСТВЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
  • Глава 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
    • 2. 1. Штаммы возбудителя мелиоидоза, питательные среды, лабораторные животные, диагностические препараты
    • 2. 2. Аэрогенное заражение лабораторных животных
    • 2. 3. Методы определения гематологических и биохимических показателей крови экспериментально зараженных животных
    • 2. 4. Статистическая обработка результатов
  • Глава 3. ХАРАКТЕРИСТИКА ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ МОДЕЛЕЙ МЕЛИОИДОЗА
    • 3. 1. Характеристика клинических форм экспериментального легочного мелиоидоза
    • 3. 2. Изучение распространения B. pseudomallei при легочном мелиоидозе у экспериментальных животных
    • 3. 3. Патоморфология органов морских свинок при аэрогенном заражении типичным и атипичным штаммами B. pseudomalle
  • Глава 4. ИЗУЧЕНИЕ ГЕМАТОЛОГИЧЕСКИХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОМ ЛЕГОЧНОМ МЕЛИОИДОЗЕ
  • Глава 5. БИОХИМИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ СОСТОЯНИЯ ГОМЕОСТАЗА МАКРООРГАНИЗМА ПРИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОМ МЕЛИОИДОЗЕ
    • 5. 1. Динамика биохимических показателей крови морских свинок при аэрогенном заражении типичным и атипичным штаммами B. pseudomalle
    • 5. 2. Изменения параметров газового состава и К1ЦС крови экспериментальных животных при аэрогенном заражении типичным и атипичным штаммами возбудителя мелиоидоза
    • 5. 3. Алгоритм патологических сдвигов гомеостаза по клинико-лабораторным показателям при различных формах мелиоидоза и тактика их практического применения

Изучение клинико-лабораторных показателей при экспериментальном легочном мелиоидозе (реферат, курсовая, диплом, контрольная)

Вопросы санитарной охраны территории и обеспечения эпидемического благополучия включают в себя меры, направленные на раннее распознавание, лечение и профилактику инфекционных заболеваний, в том числе экзотических для Российской Федерации, таких как мелиоидоз. В настоящее время спорадические случаи среди людей и эпизоотии мелиоидоза постоянно регистрируются в пограничных странах [61- 63- 74]. Мелиоидоз уже не является региональной проблемой эндемичных территорий и зарегистрирован далеко за их пределами [9- 63- 64- 84].

Мелиоидоз занимает особое место в номенклатуре инфекционных заболеваний в силу своей способности вызывать у людей и животных тяжелое заболевание, характеризующееся септицемией с множественными некротическими поражениями внутренних органов, трудно поддающееся антибактериальной терапии [9- 73- 102- 138- 142- 146- 166- 182- 187- 190- 191].

Среди многообразия клинических проявлений мелиоидоза легочные формы этого заболевания занимают особое место, поскольку характеризуются, как правило, острым началом, быстрым развитием патологических, явлений и высокой смертностью. Кроме этого, больные легочной формой мелиоидоза представляют эпидемическую опасность, так как выделяют инфект в окружающую среду [60- 61- 155- 156- 164- 176- 188].

Легочная форма мелиоидоза встречается с такой же частотой, как и другие формы болезни, а заражение происходит воздушно-капельным путем [61- 114- 154- 155- 156- 193]. Однако исследователями подчеркивается, что независимо от путей заражения легочная патология при мелиоидозе является одним из ведущих клинических признаков [143- 177].

Есть основания считать, что легочная ткань имеет повышенную чувствительность к возбудителю мелиоидоза, а в совокупности с тем, что входными воротами для инфекта является весь дыхательный тракт, а не отдельные его участки, понятна та легкость, с которой происходит аэрогенное заражение людей и животных в природных и экспериментальных условиях [18- 143- 160- 177].

Существует классификация отдельных регионов, в которых встречается мелиоидоз [9- 151- 153]. Это, в первую очередь, страны Юго-Восточной Азии, где имеются эндемичные очаги естественного происхождения и постоянно регистрируется заболеваемость мелиоидоза среди людей и животных на высоком уровне. Вторую группу составляют страны, где имеются собственные природные очаги с меньшей активностью, возникшие позднее в результате заноса возбудителя из районов первой группы. Это Австралия, Иран, Турция, Африка и Южная Америка. Третья группа странСША, Франция, где регистрируются случаи заболевания людей и животных после их пребывания в эндемичных районах. Четвертая группа — страны, где зарегистрированы отдельные случаи заболевания мелиоидозом (Великобритания, Дания, Нидерланды и др.).

На территории Российской Федерации мелиоидоз не регистрировался, однако постоянно расширяющиеся торгово-экономические связи с эндемичными по данному заболеванию странами создают предпосылки для появления в нашей стране этой опасной инфекции.

Исходя из изложенного, следует сделать заключение о том, что аэрогенное заражение играет существенную роль в эпидемиологии и эпизоотологии мелиоидоза в эндемичных регионах. Достаточно реальна возможность появления больных людей или животных с легочной формой мелиоидоза на территории России. В естественных условиях чаще всего не представляется возможным проследить способ заражения, для изучения особенностей механизма развития мелиоидоза при различных способах инфицирования используется метод экспериментального моделирования, позволяющий воспроизвести заболевание, изучить его на различных стадиях развития и в дальнейшем экстраполировать полученные результаты на человека.

При мелиоидозе в патологический процесс вовлекаются различные системы организма: дыхательная, мочеполовая, желудочно-кишечный тракт, опорно-двигательный аппарат, система кровообращения и т. д. [53- 72- 73- 141- 145- 147- 156]. Есть основания считать, что клинико-лабораторные исследования мелиоидоза могут иметь не только диагностическое, но и прогностическое значение при проведении лечебных мероприятий и их коррекции в зависимости от тяжести инфекционного процесса.

Лабораторные показатели позволяют также выявить осложнения, к которым приводит неправильно выбранная тактика лечения. Учитывая широкую вариабельность мелиоидоза по клиническим формам, устойчивость возбудителя к широкому набору антибактериальных препаратов, представляется целесообразным изучение биохимических процессов, происходящих в макроорганизме при мелиоидозной инфекции, и динамики клинико-лабораторных показателей.

С учетом вышеизложенного, а также принимая во внимание отсутствие научно обоснованных схем клинической лабораторной диагностики, лечения и специфической профилактики, которые должны базироваться на знании механизмов развития мелиоидоза, представляется актуальным проведение научных исследований, которые позволят выработать меры защитного характера.

Таким образом, учитывая немногочисленный фактический материал по клинико-лабораторным данным, нами было проведено изучение изменений в динамике гематологических и биохимических параметров крови при различных клинических вариантах экспериментального мелиоидоза.

Цель работы — выявить изменения клинико-лабораторных показателей крови при экспериментальном легочном мелиоидозе, вызванном штаммами с различной вирулентностью.

Задачи исследования.

1. Осуществить моделирование легочного мелиоидоза с различным клиническим течением.

2. Провести гематологические исследования при экспериментальном легочном мелиоидозе.

3. Провести изучение биохимических показателей крови экспериментальных животных с различной клинической формой легочного мелиоидоза.

4. Провести сравнительный анализ клинико-лабораторных показателей крови инфицированных животных при экспериментальном легочном мелиоидозе с патоморфологическими данными.

5. Разработать алгоритм патологических сдвигов клинико-лабораторных показателей при легочном мелиоидозе.

Научная новизна.

Впервые проведен развернутый анализ крови экспериментальных животных, больных мелиоидозом с различным клиническим течением. Установлено, что при экспериментальной острой форме мелиоидоза наблюдались эритроцитопения, высокий лейкоцитоз с угнетением клеток иммунного ответа лимфоцитов, моноцитов и базофилов. При легком течении легочного мелиоидоза гематологические показатели находились в пределах физиологических значений.

Впервые изучены биохимические изменения крови в динамике у экспериментальных животных при легочной форме мелиоидоза. При остром процессе отмечены значительные изменения белкового, азотистого, углеводного обменов и активности ферментов: аспартатаминотрансферазы, аланинаминотрансферазы, лактатдегидрогеназы, щелочной фосфатазы и холинэстеразы, увеличение билирубина и тимоловой пробы, наблюдался значительный сдвиг электролитного обмена. При легком течении легочного мелиоидоза биохимические показатели варьировали в пределах референтных величин.

У животных, зараженных аэрогенно штаммом B. pseudomallei 100 в дозе 5×10~ж.м.кл./мл и антигенным вариантом B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, фиксировались изменения со стороны газового состава и кислотно-щелочного равновесия крови, что свидетельствовало о возникновении у больных животных респираторного и метаболического ацидоза. У экспериментальных животных, зараженных атипичным штаммом B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8~) АД=1,5хЮ2 ж.м.кл./мл, показатели газового состава и кислотно-щелочного равновесия изменялись незначительно.

Впервые проведен сравнительный анализ полученных клинико-лабораторных показателей с патоморфологическими данными при различных формах аэрогенного мелиоидоза, который показал соответствие нарушений гомеостаза организма с патоморфологическими изменениями.

Впервые разработан алгоритм патологических сдвигов на основании клинико-лабораторных показателей при различных формах легочного мелиоидоза. При обследовании больного мелиоидозом рекомендуется назначать клинико-лабораторные исследования на следующие диагностическизначимые параметры: общий анализ крови, газовый состав, кислотно-щелочное состояние, электролиты крови, концентрацию общего белка, креатинина, мочевины, билирубина, исследование осадочных проб, активность следующих ферментов: аспартатаминотрансферазы, аланинаминотрансферазы, щелочной фосфатазы, холинэстеразы, лактатдегидрогеназы (ACT, AJIT, ЩФ, ХЭ, ЛДГ). Применение предлагаемого алгоритма эффективно для оценки тяжести течения, прогноза исхода инфекционного процесса и коррекции патогенетической терапии.

Практическая значимость.

Разработанный алгоритм патологических сдвигов на основании клинико-лабораторных показателей при различных формах легочного мелиоидоза может быть использован в специализированных лабораториях и в клиниках для установления клинического диагноза мелиоидоза, тяжести течения заболевания, мониторинга лечения и прогноза исхода заболевания наряду с бактериологическими и иммунологическими методами.

Результаты, полученные в ходе выполнения диссертационной работы, используются в Волгоградском научно-исследовательском противочумном институте при изучении экспериментального мелиоидоза с различной формой и тяжестью течения.

Материалы диссертации включены в лекционный материал, предназначенный для врачей, биологов и лаборантов учреждений санитарно-эпидемиологического профиля и клинических диагностических лабораторий при проведении первичной специализации и курсов усовершенствования по вопросам, специфической индикации, лабораторной диагностики особо опасных заболеваний, санитарной охраны территории и противодействия биотерроризму при ФГУЗ «Волгоградский научно-исследовательский противочумный институт» Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.

На основании полученных данных составлены «Методические рекомендации по клинико-лабораторной диагностике мелиоидоза». (Утверждены директором Волгоградского научно-исследовательского • противочумного института, протокол заседания Ученого совета № 9 от 21.12.2005 г.).

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Гематологические исследования при экспериментальном легочном мелиоидозе с различными клиническими вариантами позволяют определить состояние кроветворной системы макроорганизма.

2. Изменение биохимических показателей макроорганизма свидетельствует о степени тяжести поражения и нарушения функциональной деятельности отдельных органов и систем.

3. Степень гематологических и биохимических изменений соответствует тяжести патоморфологических проявлений в органах инфицированных животных. Применение предлагаемого алгоритма патологических сдвигов при клинико-лабораторном обследовании эффективно для оценки тяжести течения, прогноза исхода инфекционного процесса и коррекции патогенетической терапии при мелиоидозе.

Публикация и апробация работы.

По теме диссертации опубликовано 7 научных работ. Результаты исследований доложены на научно-практических конференциях Волгоградского научно-исследовательского противочумного института (Волгоград, 3 — 5 октября 2005 г., 10 — 11 октября 2006 г.), VI Межгосударственной научно-практической конференции государств-участников СНГ (Волгоград, 13−14 сентября 2005 г.), научно-практической конференции «Состояние здоровья населения Волгоградской области и современные медицинские технологии его коррекции» (Волгоград, 2005 г.), VII Межгосударственной научно-практической конференции государств-участников СНГ (Оболенск, 3−5 октября 2006 г.).

Объем и структура работы.

Работа изложена на 132 страницах компьютерного текста, иллюстрирована 3 рисунками, 9 таблицами. Диссертация состоит из введения, обзора литературы, 4 глав собственных исследований, заключения, выводов. Список использованной литературы включает 132 работы отечественных и 68 работ иностранных авторов.

ВЫВОДЫ.

1. Экспериментальные модели легочного мелиоидоза, полученные при аэрогенном заражении животных типичными и атипичными штаммами и различными дозами мелиоидозных микробов, характеризуются специфическими различиями в клиническом течении инфекции и рядом гематологических и биохимических показателей. При заражении типичным штаммом B. pseudomallei 100 АД=5Х 10″ ж.м.кл./мл развивалась острая форма легочного мелиоидоза, которая приводила к 100%-ной гибели животных, а у морских свинок, инфицированных штаммом B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в зависимости от дозы заражения, наблюдали как острое течение мелиоидоза, так и легкое течение инфекции, которое заканчивалось выздоровлением 60 — 70% особей.

2. У животных, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5×10~ ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в концентрации 1,5×104 ж.м.кл./мл, на 3-й сутки в легких обнаруживалась острая, гнойная бронхопневмония с геморрагическим компонентом и выраженной интоксикацией. У животных, зараженных B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8″) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл, отмечалась картина бронхопневмонии на 9-е сутки, с менее выраженными показателями интоксикации.

3. Острая форма мелиоидоза сопровождалась эритроцитопенией, высоким лейкоцитозом с угнетением клеток иммунного ответа (лимфоцитов, моноцитов и базофилов). При легком течении легочного мелиоидоза динамика изменения гематологических показателей находилась в пределах физиологических значений.

4. Легочный мелиоидоз у зараженных животных B. pseudomallei 100 АД=5хЮ2 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в концентрации 1,5×104 ж.м.кл./мл приводил к выраженным нарушениям со стороны белкового, азотистого и углеводного обменов, активности ферментов (ACT, АЛТ, ЛДГ, а-амилаза, ЩФ, ХЭ), билирубина, тимоловой пробы и электролитов (К+,.

NA+, Mg+, Fe2+). При легкой форме легочного мелиоидоза биохимические показатели варьировали в пределах физиологических величин.

5. Исследования крови экспериментальных животных при острой форме легочного мелиоидоза, зараженных типичным и атипичным штаммами в большой концентрации, показали нарушения со стороны газового состава крови и КЩС, которые приводили к метаболическому ацидозу. У больных животных, зараженных атипичным штаммом в низкой концентрации, показатели газового состава и КЩС изменялись незначительно.

6. При сравнительном анализе полученных клинико-лабораторных показателей наблюдалась взаимосвязь с патоморфологическими данными различных клинических вариантов легочного мелиоидоза. Увеличение количества лейкоцитов при острой форме легочного мелиоидоза сопровождалось образованием сливных очагов гнойной бронхопневмонии, выраженные биохимические нарушения сочетались с образованием гранулем и участков некроза в паренхиме печени. При легком течении легочного мелиоидоза незначительные гематологические и биохимические изменения сопровождались отсутствием специфических мелиоидозных гранулем и некроза в паренхиме печени, а в легких преобладали продуктивные процессы над деструктивными.

7. Разработанный алгоритм патологических сдвигов на основании клинико-лабораторного обследования позволяет проводить скрининг и мониторирование состояния больного мелиоидозом. Применение предлагаемого алгоритма эффективно для оценки тяжести течения, прогноза исхода инфекционного процесса и коррекции патогенетической терапии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Аэрогенный механизм передачи мелиоидозной инфекции играет такую же роль, как и заражение через кожу [175]. Интерес исследователей к проблеме легочных форм мелиоидоза объясняется не только тяжестью течения заболевания, значительно худшим прогнозом исхода, чем при других клинических формах, но и тем, что такие больные представляют значительную эпидемическую опасность, так как выделяют возбудитель в окружающую среду [135]. Мелиоидоз является проблемой не только для эндемичных регионов, но и для любой страны, в том числе России, имеющей экономические и другие связи со странами, где эта инфекция постоянно присутствует. Поэтому разработка средств диагностики, защиты, профилактики и лечения должна базироваться на знании особенностей механизма возникновения и развития заболевания. Эти вопросы в определенной мере решены для инфекции, вызванной типичными по антигенному составу штаммами возбудителя мелиоидоза.

Больные пневмониями, вызванными иными этиологическими факторами, в наши дни составляют значительный процент, так как заболеваемость остается высокой и имеет место тенденция к увеличению летальности от пневмонии. В течении воспалительных процессов в легких, вызываемых различными микробами, есть общие черты, но весьма важны те отличительные особенности, которые характерны для определенных возбудителей. В литературе описаны изменения клинико-лабораторных показателей при пневмониях, но эти описания носят ограниченный характер без детализации при различных формах и тяжести течения [58- 87- 105- 115]. Относительно легочной формы мелиоидоза нам не удалось найти данных по динамическому изучению течения данной инфекции.

Целью настоящей работы явилось выявление изменений клинико-лабораторных показателей крови макр о организма при экспериментальном легочном мелиоидозе, вызванном штаммами с различной вирулентностью.

Изучение распространения возбудителя в организме зараженных животных показало существенные различия в динамике этого процесса при использовании различных штаммов.

Диссеминация клеток вирулентного штамма B. pseudomallei 100 АД=5×10″ ж.м.кл./мл и атипичного штамма B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл имела сходные закономерности: локализация возбудителя в месте внедрения инфекта — легких, трахее, далее — в регионарных лимфоузлах, развитие бактериемии, задержка микроба в органах системы мононуклеарных фагоцитов, интенсивное размножение возбудителя в органах с максимальной концентрацией перед гибелью животных. В небольшой дозе штамма 100−16−1 (Аг8″) 1,5×102 ж.м.кл./мл закономерность распространения была иной. В этом случае отмечены значительно более низкая инвазивность возбудителя, преимущественная его локализация в месте внедрения и регионарных лимфоузлах, со слабо выраженной бактериемией. При переходе острой формы инфекции в легкое течение процесс ограничивался только легкими, что подтверждалось патоморфологическими исследованиями.

Сравнительное изучение патоморфогенеза мелиоидозной инфекции, вызванной полноценным и дефектными по Аг8 штаммами, показало значительные отличия в морфологических проявлениях инфекции. Так, при аэрогенном заражении животных полноценным штаммом развивалась острая легочная форма мелиоидоза. На 2-е сутки после заражения отмечено формирование в легких очагов воспаления, а в последующие днигенерализация инфекции, появление в печени и селезенке метастатических очагов некроза, сильная обсемененность внутренних органов специфической микрофлорой. Специфическим морфологическим субстратом мелиоидозной инфекции являлись преимущественно экссудативного характера гранулемы в печени и селезенке с выраженными дегенеративными изменениями и частичным распадом в составляющих их клетках. В легочной ткани патология характеризовалась обширными воспалительными очагами, где преобладали процессы альтерации, экссудации, некроза и деструкции. Резко выраженная гипоплазия (у некоторых животных аплазия) лимфоидной ткани в селезенке свидетельствовала о подавлении иммунных процессов и неспособности организма сопротивляться инфекции.

Патоморфологическая картина у животных, зараженных дефектным по Аг8 штаммом B. pseudomallei, была иной. Отличия заключались в отсутствии специфических гранулем в печени и селезенке, в легких преобладали продуктивные процессы над деструктивными и были направлены на отграничение и рассасывание очаговморфологические изменения в селезенке отражали достаточную напряженность иммунных процессов и иллюстрировали способность организма бороться с инфекцией.

Наряду с морфологическими и физиологическими сторонами патогенеза большое значение придается биохимическим и гематологическим аспектам инфекционного процесса, а симптомокомплекс многих заболеваний в ряде случаев объясняют преимущественно с биохимических позиций.

Экспериментальных животных первой группы заражали 24-часовой культурой В. peseudomallei 100 аэрогенно дозой 5×10″ ж.м.кл./мл и штаммом 100−1б-1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл. Динамику биохимических и гематологических показателей крови оценивали на 1, 2, 3, 5, 7, 10, 13/15-е сутки после заражения.

Вторую группу морских свинок заражали культурой В. pseudomallei 100−16−1 (Аг8″) аэрогенно дозой 1,5×10″ ж.м.кл./мл. Наблюдение за этой группой велось на 1, 2, 3, 5, 7, 13/15, 20, 35-е сутки.

При заражении морских свинок аэрозолем клеток B. pseudomallei 100.

1 4.

АД=5хЮ" ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×10 ж.млсл./мл отмечена тенденция к снижению количества эритроцитов с первых дней до.

12 конца срока наблюдения (от 3,8±0,17 до 3,3±0,22×10 при N=4,3±0,13xl012)(p<0,05). Эритроцитопения, возможно, обусловлена выбросом в кровь макроорганизма токсинов в начале инфекционного процесса, нарушением эритроцитопоэза, разрушением клеток эритроцитов и возникновением печеночной и почечной недостаточности, то есть нарушением процесса утилизации. В то же время у морских свинок,.

Г) зараженных штаммом B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8″) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл, динамика изменения количества эритроцитов колебалась в пределах физиологически значимых величин (4,0±0,22 — 4,2±-0,18хЮ12 при N=4,3±0,13xl012).

Изучение особенностей лейкоцитарной картины крови морских свинок, инфицированных B. pseudomallei 100 АД=5×102 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, дало ценную информацию о ходе течения клинических проявлений в разные сроки. Количество лейкоцитов крови у экспериментальных животных увеличивалось уже начиная со 2-го дня после заражения и к 13 суткам достигало высоких величин (19,2±-0,31хЮ9, при N=9,8±0,54xl09)(p<0,05), что отражало степень остроты воспалительного процесса. При этом повышенные значения лейкоцитов в первые дни наблюдались за счет суммарного увеличения лимфоцитов и палочкоядерных нейтрофилов. Изменялась также морфология нейтрофилов: возникали клетки с дегрануляцией и вакуолизацией.

У морских свинок, зараженных B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8″) в низких дозах, изменение количества лейкоцитов в крови было незначительным и находилось в пределах физиологических показателей (от 8,8±0,07 до 9,3±-0,22хЮ9 npnN=9,8±0,54xl09).

Количество лимфоцитов увеличивалось в первые дни после заражения независимо от вида штамма микроорганизма, что, вероятно, связано с включением иммунных резервов макроорганизма на введение инфекта. У морских свинок, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5хЮ" ж.м.кл./мл, концентрация лимфоцитов снижалась на 10-е сутки (до 32,7±1,09% при N=44,8±0,68%)(p<0,05), а у животных, зараженных B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл., количество лимфоцитов держалось на высоком уровне до 13-го дня наблюдения (76,0±2,87% при N=44,8±0,68%)(p<0,05). Клеточный ответ лимфоцитами, по всей вероятности, связан со специфическим узнаванием клетками иммунной системы антигенов, расположенных на поверхности клеток, так как именно за специфичность иммунитета отвечают лимфоциты.

В динамике показателей сегментоядерных нейтрофилов наблюдалось повышение их числа на 3-й сутки (от 44,±0,94% до 63,7±0,98% при N=36,8±0,59%)(p<0,05), которое держалось на сравнительно высоком уровне до конца наблюдения у животных, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5><102 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1 (Аг8″) в дозе 1,5*104ж.м.кл./мл.

Штамм B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8~) в дозе 1,5*102 ж.м.кл./мл, наоборот, приводил к снижению концентрации сегментоядерных нейтрофилов на 3-й день (от 11,0±3,68% до 7,0±2,05% при N=36,8±0,59%)(p<0,05), и этот показатель приходил в пределы физиологических значений после 15-го дня.

Количество базофильных лейкоцитов при заражении вирулентным и атипичным штаммами в высоких концентрациях снижалось (0,33±0,27% при N=0,8±0,15%)(p<0,05), что, вероятно, связано с развитием патологиив иммунной системе, тогда как у морских свинок, зараженных атипичным штаммом в низких концентрациях, уровень базофилов колебался в физиологических пределах (от 0,7±0,27% до 1,0±0,00% при N=0,8±0,15%), что дало основание для предположения о том, что штамм B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в низких аспирационных дозах не подавляет лейкопоэз.

Установлено угнетение продукции моноцитов и эозинофилов при экспериментальном мелиоидозе, вызванном заражением различными штаммами.

Причину снижения продукции моноцитов (от 6,0±0,47% до 2,3±0,27% при N=8,8±0,49%) (р<0,05), вероятно, можно объяснить воздействием агрессивных компонентов возбудителя B.pseudomallei. При заражении B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8~) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл организм морских свинок после краткого периода угнетения восстанавливал свои основные функции, и, по всей вероятности, с 10-го дня начинался синтез моноцитов (от.

9,3±0,54% до 18,5±0,35% при N=8,8±0,49%)(p<0,05), то есть организм вновь активизировал свои защитные функции. Таким образом, клетками лейкоцитов — лимфоцитами, моноцитами и базофилами осуществлялась защита макроорганизма с помощью клеточного иммунитета.

Диагностический аспект клинической биохимии образует неразрывное целое с клиническими проявлениями. Все виды обмена веществ в макроорганизме взаимосвязаны друг с другом. Однако при конкретных нозологических формах на первый план выступает картина нарушения определенного обмена веществ, поэтому изучение этих процессов позволяет понять механизмы развития болезни.

Определение биохимических параметров крови морских свинок, зараженных аэрогенно вирулентным штаммом B. pseudomallei 100 АД=5×102 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8~) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, показало значительный сдвиг белкового обмена. Регистрировалось снижение концентрации белка на 1-е сутки (39,7±0,58г/л при N=45,6±l, 83r/tf)(p<0,05), а с 3-го дня наблюдения после введения инфекта отмечалось его повышение (от 55,5±2,11 г/л до 61,9±0,62 г/л при Ы=45,6±1,83г/л)(р<0,05), что соответствовало острой фазе инфекционного процесса. Гиперпротеинемия сохранялась с 3-го по 7-й день заболевания, затем концентрация белка снижалась.

Нарушение белкового обмена следует рассматривать как защитную реакцию организма на внедрение инфекта, а потери белка после 7-го дня болезни — как следствие возникновения некротических процессов в паренхиме печени и других органах. Следовательно, имели место нарушения метаболических процессов в организме и дисбаланс коллоидно-осмотического давления плазмы.

После заражения морских свинок штаммом B. pseudomallei 100−16−1(Аг 8″) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл концентрация белка в крови оставалась стабильной. Незначительное повышение происходило на 5 — 7-е сутки (49,7±0,58г/л при N=45,6=Ы, 83г/л)(р<0,05) как адаптационная реакция макроорганизма на введение инфекта, не имеющего одного из основных факторов патогенности.

При заражении штаммом B. pseudomallei 100 АД=5*102 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл происходило резкое нарушение азотистого обмена в макроорганизме, прежде всего, таких основных показателей, как креатинин и мочевина. Показатели креатинина превышали норму уже на 2-е сутки, достигали максимума на 5-е сутки (158,5±5,28 мкмоль/л при N=67,8±6,59 мкмоль/л)(р<0,05) и держались на высоких уровнях до конца наблюдения. Резкое увеличение концентрации креатинина можно рассматривать как ранний показатель развивающейся недостаточности функции почек. Устойчивое повышение уровня креатинина в крови одновременно с возрастанием концентрации мочевины (от 4,7±0,21 до 10,97±0,71 ммоль/л при N=2,9±0,52 ммоль/л)(р<0,05) указывало на нарушение реабсорбционной функции почек, развитие патологических процессов в паренхиме почек.

Инфицирование морских свинок B. pseudomallei 100 АД=5×102 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл приводило к увеличению концентрации мочевины в крови, что подтверждало клинический синдром интоксикации — уремию. Являясь осмотически активным веществом, мочевина во многом обусловливает нарушение обменных процессов на клеточном уровне, ухудшая функционирование жизненно важных органов и систем, прежде всего сердечно-сосудистой. Мочевина как конечный продукт метаболизма белков экскретируется почками, поэтому повышение ее концентрации имеет место при остром нефрите, канальцевом некрозе и обтурации мочевых путей [73- 98- 117- 121]. Результаты патоморфологических исследований подтверждали наличие патологических процессов в этих органах.

У морских свинок, инфицированных B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл, концентрация креатинина и мочевины оставалась в пределах физиологических показателей. Клинически инфекционный процесс протекал в легкой форме. В это же время бактериемию определяли у единичных животных на 5 и 9 сутки.

В сыворотке крови животных, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5*102 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, отмечено значительное нарушение углеводного обмена: на 2 — 3-й сутки после заражения содержание сахара повышалось более чем в 3 раза и держалось на этом уровне до 10-го дня (от 8,0±0,68 до 17,7±0,34 ммоль/л при N=4,9±0,52 ммоль/л)(р<0,05). В то же время у морских свинок, зараженных B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл, концентрация глюкозы в крови оставалась в пределах вариации нормальных физиологических показателей (от 4,0±0,05 до 4,7±0,03 ммоль/л при N=4,9±0,52 ммоль/л).

Инфицирование морских свинок B. pseudomallei 100 АД=5хЮ2 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл приводило к значительному изменению активности ферментов, участвующих в различных биохимических процессах организма. У таких ферментов, ' как аспартатаминотрансфераза, аланинаминотрансфераза, лактатдегидрогеназа, участвующих в обмене аминокислот и углеводов, энзимная активность повышалась на 2−3-и сутки после инфицирования и держалась весь период наблюдения (ACT: от 0,33±0,02 до 1,69±0,16 мккат/л при N=0,26±0,07 мккат/л (р<0,05), АЛТ: от 0,37±0,01 до 1,09±0,29 мккат/л при N=0,22±0,03 мккат/л (р<0,05), ЛДГ: от 92,8±3,53 до 675,7±44,0 Ед/л при N=75,4±l, 82 Ед/л)(р<0,05). Поскольку эти ферменты содержатся в печени, то увеличение их количества в крови свидетельствовало о некротическом поражении ткани этого органа. В наших опытах коэффициент Де Ритиса (соотношение АсТ/АлТ) составил ^ 1, что подтверждало высокую степень поражения печени при заражении морских свинок B. pseudomallei 100 и штаммом 100−16−1(Аг8″) в больших дозах. Следует отметить, что культуру мелиоидозного микроба выделяли из печени и селезенки уже на 3-й день заболевания. При патоморфологическом исследовании отмечено поражение паренхимы печени с образованием гнойных абсцессов. Резкое повышение концентрации ЛДГ подтверждало указанные выше результаты наблюдений.

Повышение параметров активности холинэстеразы и щелочной фосфатазы, начиная со 2-го дня, у животных первой группы (ХЭ: от 48,1 ±2,72 до 77,1±3,49 мккат/л при N=31,4±l, 79 мккат/л (р<0,05), ЩФ: от 103,3±7,56 до 298,4±27,95 Ед/л при N=50,5±3,83 Ед/л)(р<0,05) также указывало на поражение паренхимы печени и объясняло возникновение уремии. Так как ХЭ синтезируется в печени, контроль за ее активностью следует рассматривать как важный лабораторно-диагностический тест, отражающий функциональное состояние печени на различных стадиях инфекционного процесса. В частности, снижение активности ХЭ в терминальной фазе заболевания отражало глубокое поражение гепатоцитов и, как следствие, тяжесть течения инфекционного процесса. Повышение активности ЩФ шло одновременно с ХЭ и указывало на развитие холестаза, то есть закупорку внутрипеченочных желчных протоков и возникновение застойных процессов. В группе экспериментальных животных, инфицированных B. pseudomallei sy.

100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5*10″ ж.м.кл/мл, изменения параметров активности ХЭ и ЩФ не наблюдали.

Тяжелое нарушение функциональной деятельности печени у морских свинок, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5*10″ ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8~) в дозе 1,5*104 ж.м.кл./мл, подтверждали два других биохимических теста — тимоловая проба и содержание билирубина в крови. Показатели ТП достоверно превышали норму на 5-е сутки инфекции (от 3,6±0,31 до 11,3±0,43 ед. при N=l, 6±0,48 ед.) (р<0,05) и постоянно повышались в течение всего срока наблюдения (15 сут), что отражало степень тяжести органического поражения клеток печени. Повышение содержания билирубина отмечено на 2-е сутки, а максимальные показатели — на 5-е сутки (от 6,6±0,31 до 15,0±0,45 мкмоль/л при N=2,9±l, 08 мкмоль/л) (р<0,05), что связано с развитием деструктивно-дистрофических изменений паренхимы печени, инфильтрацией в строме и распадом эритроцитов. Застой билирубина способствовал резкому снижению метаболических процессов в пораженных гепатоцитах, которые теряли способность нормально выполнять различные биохимические и физиологические функции.

В группе животных, зараженных B. pseudomallei 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×102 ж.м.кл./мл, изменения активности ферментов были незначительными. Из печеночных проб лишь концентрация билирубина менялась в сторону повышения с максимальными показателями с 3 по 7-е сутки (от 4,7±0,12 до.

5,0±0,19 мкмоль/л при N=2,9±l, 08 мкмоль/л) (р<0,05). В последующие сроки i уровень билирубина держался незначительно выше физиологических показателей. Аналогичные изменения отмечены pi в показателях ТП, что является благоприятным прогнозом исхода инфекционного процесса.

Фермент поджелудочной железы а-амилаза незначительно меняла свою активность в сторону повышения и носила временный характер (4,1±0,23 мккат/л при N=2,7±0,35 мккат/л) (р<0,05). У морских свинок, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5хЮ ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8~) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, на 5-е сутки происходило угнетение ее активности (от 2,1±0,26 до 1,2±0,14 при N=2,7±0,35 мккат/л)(р<0,05), что связано с функциональной недостаточностью поджелудочной железы под воздействием интоксикации.

В организме морских свинок, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5хЮ~ ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, наблюдался значительный сдвиг электролитного обмена. Среди микроэлементов особого внимания заслуживали изменения содержания ионов калия и натрия, имеющие диагностическое значение. Концентрация ионов калия в сыворотке крови морских свинок значительно повышалась уже на 2-е сутки (от 8,0±0,37 до 13,7±1,11 ммоль/л при №=3,3±0,12 ммоль/л) (р<0,05). Острая гиперкалиемия, которая является угрожающей для макроорганизма, наступала, вероятно, как результат анафилактического инфекционного шока, а снижение экскреции К+ почками следовало рассматривать как начальный этап развития почечной недостаточности.

Уровень содержания ионов натрия в сыворотке крови морских свинок, зараженных вирулентным штаммом, повышался незначительно (140,0±0,21 ммоль/л при N=132,6±0,78 ммоль/л) (р<0,05) и связан с задержкой обмена ионов Na+ через почки в связи с нарушением их функции.

Концентрация ионов Mg в сыворотке крови морских свинок повышалась со 2-го дня заболевания (от 2,90±0,17 до 4,30±0,10 ммоль/л при N=l, 5±0,06 ммоль/л) (р<0,05) с положительной динамикой, что приводило к нарушению функции дыхательного центра и сердечной проводимости.

Увеличение ионов Fe связано с началом распада эритроцитов на 2 — 3-й сутки (от 12,2±2,15 до 27,6±2,31 мкмоль/л при N=6,1 ±0,21 мкмоль/л) (р<0,05), а также снижением утилизирующей функции печени и выделительной системы организма.

В организме морских свинок, зараженных штаммом B. pseudomallei 100.

•у.

16−1(Аг8″) в концентрации 1,5×10″ ж.м.кл./мл, динамические изменения электролитного состава варьировали в пределах физиологических показателей.

Газовый состав крови играет важную роль в оценке состояния организма. При аэрогенном заражении морских свинок прослеживалась динамика развития инфекционного процесса по таким гемодинамическим показателям, как определение ионов водорода (рН), парциальное давление углекислого газа (рС02), парциальное давление кислорода (р02), концентрация гемоглобина в крови (tHb), насыщение кислородом артериальной крови (s02) и кислотно-щелочной состав (КЩС).

У животных, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5хЮ2 ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1 (Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, уже на первые сутки появились изменения со стороны газового состава крови: увеличилось парциальное давление со стороны С02 (pC02) 55,9±4,2 mmHg (N= 48,3 ± 0,71) (р<0,05). Произошло соответственно снижение парциального давления 02 (69,7±0,30 при N=88,9±0,70) (р<0,05). Вследствие этих процессов происходило снижение общего гемоглобина, который является мерой потенциальной емкости кислородоносителя и определяет способность артериальной крови к транспорту О2, что приводило к развитию тканевой гипоксии. Низкая концентрация Нв приводила к снижению насыщения кислородом артериальной крови s02 (87,6 ± 1,1, N= 98,5 ± 0,84) (р<0,05).

В крови у экспериментальных животных снизилась артериальная концентрация общего 02 (ct 02). Низкие уровни (ct 02) обусловливали риск снижения доставки кислорода к тканям. Это состояние усугублялось снижением оксигенирования молекулы Нв (СЬ Нв 74,0 ± 1,10, N= 94,4 ± 1,68) (р<0,05), что связано с поражением легочной ткани, приводящим к нарушению поступления 02 и увеличению нефизиологичных фракций метгемоглобина и карбгемоглобина (MetHB и СОНв). Снижение общего Нв приводило к увеличению содержания в крови фракции СО Нв (0,64±0,22, N= 0,44±0,10))(р<0,05) и Met Нв (0,7±0,17, N= 0,4±-0,09)(р<0,05), которые, в свою очередь, приводили к уменьшению переносчиков 02 в крови. В ходе продолжающегося инфекционного процесса снижался уровень КЩС, что приводило к сдвигу рН крови в кислую сторону. По нашим данным наблюдалось снижение рН (7,0±0,02, N=7,l±0,09) с увеличением рС02 (55,9±4,1, N= 48,3±0,71) (р<0,05) и снижение показателей стандартного избытка оснований (SBE), что свидетельствовало о возникновении метаболического и респираторного ацидоза у больных животных. Развитие респираторного ацидоза подтверждают показатели уровня сНС03 (15,1 ± 1,32, N= 19,8 ± 1,50) (р<0,05).

У больных животных, зараженных штаммом B. pseudomallei 100−16−1 (Аг8″) в дозе 1,5×10″ ж.м.кл./мл, показатели дыхательного гомеостаза изменялись незначительно. Парциальное давление С02 находилось в пределах физиологических отклонений (50,5 ± 0,82, N = 48,3 ± 0,71), как и парциальное давление 02 (86,7 ± 2,33, N =88,9 ± 0,70). Концентрация общего Нв снижалась незначительно, фракции его также находились в пределах физиологических показателей (СОНв: 0,51±0,02, N=0,44±0,10%), (МеШв: 0,50±0,18, N=0,4±0,09%). Исходя из данных клинико-лабораторных показателей, у этой группы экспериментальных животных не было большого нарушения со стороны гомеостаза и дисбаланса со стороны системы насыщения органов и тканей 02 и транспорта С02 из них.

В результате полученных данных у экспериментальных животных, зараженных B. pseudomallei 100 АД=5хЮ ж.м.кл./мл и штаммом 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл, наблюдалось тяжелое поражение системы дыхательного гомеостаза с проявлениями респираторного и метаболического ацидоза. У второй группы животных, зараженных B. pseudomallei 100−16−1(Аг8~) в дозе 1,5×10 ж.м.кл./мл, были фиксированы лишь незначительные клинико-лабораторные изменения, которые не приводили к тяжелым клиническим последствиям.

Таким образом, в результате проведенных исследований установлено, что при аэрогенном заражении экспериментальных животных штаммами B. pseudomallei 100 АД=5хЮ2 ж.м.кл./мл и 100−16−1(Аг8″) в дозе 1,5×104 ж.м.кл./мл в макроорганизме происходили существенные необратимые сдвиги белкового, азотистого и углеводного обменов, нарушения ферментативной активности, печеночных проб, электролитного обмена, газового состава крови и КЩС, которые приводили к патологическим изменениям в органах дыхания, сердечно-сосудистой, выделительной системах, что может быть использовано при определении тактики лечебных мероприятий, в частности включение в схему лечения метода гемодиализа с целью освобождения из инфицированного организма продуктов деградации и токсинов.

Показать весь текст

Список литературы

  1. , В.В. Исследование антигенного состава возбудителей сапа и мелиоидоза / В. В. Алексеев, И. Н. Бондарев // Проблемы особо опасных инфекций. 1977. — Вып. 6(58). — С.70 — 72.
  2. , В.В. Использование полимеразной цепной реакции для обнаружения возбудителей сапа и мелиоидоза при экспериментальной инфекции / В. В. Алтухова, В. А. Антонов, Г. А. Ткаченко и др. // Мол., генет., микробиол., вирусол. 2007. — № 3. — С.22 — 27.
  3. , В.А. Первичная характеристика плазмид возбудителя мелиоидоза: автореф. дис.. канд. мед. наук / В. А. Антонов. Саратов, 1995.-22 с.
  4. , Ю.В. Иммунологические аспекты диагностики скрытых форм мелиоидоза / Ю. В. Антонов // Профилактика природноочаговых инфекций: тез. докл. Всесоюз. науч.-практ. конф. Ставрополь, 1983. -С. 333−334.
  5. Безопасность работы с микроорганизмами I—II групп опасности: санитарные правила. СП 1.2.011 // Госсанэпиднадзор России. М., 1994.-151 с.
  6. , В.Д. Псевдомонады и псевдомонозы / В. Д. Беляков, JI.A. Ряпис, В. И. Илюхин. М.: Медицина, 1990. — 224 с.
  7. , И.Н. Систематика бактерий (с основами геносистематики) / И. Н. Блохина, Г. Ф. Леванова, А. С. Антонов. Н. Новгород: изд-во Нижегор. ун-та, 1992. — 171 с.
  8. , JI.B. Значение автоаналитического анализа крови в клинической практике / JI.B. Бойдун, А. В. Логинов // Гематология и трансфузиология. -1996,-№ 2.-С. 36−41.
  9. , В.М. Факторы патогенности бактерий и их роль в развитии инфекционного процесса / В. М. Бондаренко // Микробиология. 1999. -№ 5.-С. 34−39.
  10. , И.В. Патоморфология и патогенез экспериментального мелиоидоза. Сообщение 2: Интратрахеальное заражение морских свинок / И. В. Борисов // Вопр. противоэпидем. защиты населения. М., 1966.-Вып. 9.-С. 307−316.
  11. , О.И. Способ объективной оценки активности люминесцирующих иммуноглобулинов / О. И. Быкова, В. В. Алексеев //Актуальные вопр. иммунодиагн. ООИ: тез. Всесоюз. науч.-практ. конф. Ставрополь, 1996. — Вып. 1. — С.45 — 47.
  12. Выявление общих и видовых псевдомонад, имеющих клиническое значение с целью разработки средств их лабораторной диагностики: отчет о НИР (заключит.)/ Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т- рук. А. Е. Замарин. Волгоград, 1990. — 45 с.
  13. , К.Г. Влияние первичного распределения микробного аэрозоля в дыхательной системе на величину инфицирующей дозы: обзор лит. / К. Г. Гапочко, В. И. Огарков // Журн. Микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 1973. — № 9. — С. 3 — 6.
  14. , A.JI. Полимеразная цепная реакция в диагностике и контроле лечения инфекционных заболеваний / A.JI. Гинцбург, Ю. М. Романова // Клинич. лаб. диагностика. 1998. — № 2. — С.35 — 39.
  15. , JI.A. Анализы крови и мочи / Л. А. Данилова. СПб.: Самин-Мед. Книга, 2000. — 128 с.
  16. , И.И. Полисахаридный компонент слизи Pseudomonas pseudomallei / И. И. Денисов // Журн. микробиол. эпидемиол. и иммунобиол. 1985. — № 11. — С. 23 — 26.
  17. Дифференциальная диагностика инфекционных болезней/ А. Н. Казанцев и др. М.: ООО «Медицинское информационное агенство», 1999. -482 с.
  18. , В.В. Лабораторная диагностика нарушений водно-электролитного обмена и функционального состояния почек / В. В. Долгов, В. Л. Эмануэль, А. П. Ройтман. СПб., 2002. — 96с.
  19. , B.C. Образование и персистенция морфологических вариантов возбудителя мелиоидоза в организме экспериментальных животных / B.C. Замараев // Теоретическая и прикладная инфекционная иммунология: тез. докл. I Всесоюз. конф. М., 1982. — С. 89.
  20. Заразные болезни человека: справочник / под ред. Н. Д. Ющука, Д. Я. Венгерова. М.: Медицина, 1997. — 342 с.
  21. , О.В. Сравнительная оценка способов выделения ДНК для идентификации возбудителей сапа и мелиоидоза с помощью ПЦР / О. В. Зинченко, В. А. Антонов, Г. А. Ткаченко и др. // Микробиология. -2008.-№ 1.-С. 55−60.
  22. , Т.М. Синдромы неотложных состояний и методы интенсивной терапии: Руководство по инфекционным болезням / Т.М. Зубик- под ред. проф. Ю. В. Лобзина. СПб.: Фолиант, 2000. — С. 830 — 861.
  23. , Т.М. Исследования при проведении интенсивной терапии инфекционных больных / Т. М. Зубик // Методы функциональной диагностики у инфекционных больных / под ред. проф. Ю. В. Лобзина. -СПб.: ВМедА, 2000. С. 87 — 121.
  24. , Л.Ф. Очерки по лабораторной диагностике опасных инфекций / Л. Ф. Зыкин, А. Т. Яковлев. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1993. — 112 с.
  25. , О.А. Патология внутренних органов при геморрагической лихорадке с почечным синдромом: автореф. дис.. канд. мед. наук / О. А. Игнатьева. Саратов, 1999. — 24 с.
  26. Идентификация возбудителей чумы, сапа и мелиоидоза иммуноферментным методом / А. Т. Яковлев, Л. Ф. Зыкин В.Н. Метлини др. // Диагностика и профилактика чумы, холеры, сапа и мелиоидоза. Волгоград, 1983. — С. 86 — 87.
  27. Изучение криптических плазмид возбудителя мелиоидоза: отчет о НИР (заключит.) / Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т- рук.
  28. B.C. Замараев. Волгоград, 1993. — 86 с. — ГР.01.9.10 13 827.
  29. , В.И. Антигенная структура и серология псевдомонад/ В. И. Илюхин // Микробиология. 1986. — № 5. — С. 88−93.
  30. , В.И. Иммунология мелиоидоза: дис.. д-ра. мед. наук / В. И. Илюхин — Волгоград: Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т, 1982.-229 с.
  31. Иммуноглобулиновые препараты на основе клеток стафилококка для диагностики чумы, холеры, сапа и мелиоидоза: отчет о НИР (заключит.)/
  32. Волгогр. науч.- исслед. противочум. ин-т- рук. B.C. Рыбкин. — Волгоград, 1984.-37 с.
  33. Инструкция по применению унифицированных, клинических, лабораторных методов исследования / Минздрав СССР. М., 1986.
  34. Инструкция по режиму работы с аэрозолями особо опасных и других бактериальных инфекций / Л. М. Марчук, Л. В. Самойлова, А. С. Васенин и др. Саратов, 1977. — 24 с.
  35. Инструкция о противоэпидемическом режиме работы с материалом, зараженным или подозрительным на зараженность возбудителями инфекционных заболеваний I II группы. — Саратов, 1979. — 94 с.
  36. , А.П. Справочник по инфекционным болезням / А. П. Казанцев, B.C. Матковский. 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Медицина, 1 985 320 с.
  37. , B.C. Справочник по клинико-биохимической лабораторной диагностике / B.C. Камышников. Минск.: Беларусь, 2000.-463 с.
  38. , К.С. Ускоренный метод идентификации и дифференциации возбудителей сапа и мелиоидоза / К. С. Карпузиди, М. Ф. Акулова,
  39. A.К. Адамов // Диагностика особо опасных инфекций. — Ростов, 1968. -С. 37−41.
  40. , В.И. Электронно-микроскопическое исследование взаимодействия возбудителя мелиоидоза с клетками макроорганизма /
  41. B.И. Каплиев, С. В. Замараев, В. В. Алексеева, С. Ф. Попов // Природно-очаговые особо опасные инфекции на юге России, их профилактика и лабораторная диагностика: сб. науч. тр. Астрахань, 2001. — С. 224 -225.
  42. , В.И. Определение локализации антигенов возбудителя мелиоидоза на ультраструктурном уровне с помощью моноклональных антител / В.PI. Каплиев, Н. Н. Пивень, Н. П. Храпова // Микробиология. ' 1992. -Т.54, № 1. — С.85 — 89.
  43. , Т.Ю. Патогенетическое действие возбудителя мелиоидоза на макроорганизм как проявление адаптации к новой экологической среде обитания / Т. Ю. Кивокурцева // Поволжский экологический вестник. Волгоград, 2002. — Вып. 9. — С. 228 — 231.
  44. Клинико-лабораторная диагностика инфекционных болезней: руководство для врачей / под ред. Ю. В. Лобзина. СПб.: Фолиант, 2001.- 384 с.
  45. Клиническая оценка результатов лабораторных исследований: справочник / под ред. Г. И. Назаренко. М., 1997. — 318 с.
  46. , В.Г. Справочник по клинической химии / В. Г. Колб, B.C. Камышников. Минск: Беларусь, 1982. -365 с.
  47. , И.Ф. Биохимические исследования в клинике / И. Ф. Колгаров, Б. Ф. Коровкин, В. В. Меньшиков. Элиста: АПП Джангар, 1999. — 250 с.
  48. , Е.Б. Внебольничная пневмония / Е. Б. Королева,
  49. Л.Б. Постникова. Н. Новгород: изд-во Нижегор. гос. мед. акад., 2004. — 92 с.
  50. , А.И. Медицинская микробиология, иммунология и вирусология / А. И. Коротяев, С. А. Бабичев. СПб.: Спец. лит., 1998. -592 с.
  51. , А.Е. Мелиоидоз: руководство по инфекционным болезням / под ред. В. И. Покровского, К. М. Лобан. М.: Медицина, 1986. — С. 435 -439.
  52. , А.Е. Сап: руководство по инфекц. болезням / под ред. В. И. Покровского, К. М. Лобан. М.: Медицина, 1986. — С. 431 — 435.
  53. Лабораторная диагностика, лечение и профилактика мелиоидоза: метод, реком. / В. И. Илюхин, Н. П. Агеева, В. А. Антонов и др. Волгоград, 1993.-61 с.
  54. , Г. М. Заносы мелиоидоза и эпидемиологический надзор за его распространением / Г. М. Ларионов // Журн. микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 1987. — № 3. — С. 93 — 97.
  55. , Г. М. Экология возбудителя мелиоидоза: дис.. д-ра мед. наук / Г. М. Ларионов. Волгоград: Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т, 1989.-350 с.
  56. , В.М. Медицинские лабораторные анализы / В. М. Лифшиц, В. И. Сидельникова. М.: Триада-Х, 2003. — 312 с.
  57. , А.И. Ранняя диагностика сапа и мелиоидоза и прогнозирование их исхода: автореф. дис.. канд. мед. наук / А. И. Лобанов. Саратов, 1992.- 17 с.
  58. , В.Дж. Клиническая биохимия: пер. с англ./ В.Дж. Маршал. -СПб., 2000.-368 с.
  59. Медицинская лабораторная диагностика. Программы и алгоритмы: справочник / под ред. А. И. Карпищенко. СПб., 2001. — 544 с.
  60. , В.В. Клиническая лабораторная диагностика: справочник для врачей / В. В Медведев, Ю. З. Волчек. СПб.: Гиппократ, 1995. — 208 с.
  61. Медицинские лабораторные технологии: справочник / под ред. А. И. Карпищенко. СПб.: Интермедика, 1999. — 655 с.
  62. Мелиоидоз / под. ред. Д. Т. Ширяева. М.: Медицина, 1975. — 112 с.
  63. Мелиоидоз: сб. науч. тр. / под ред. Н. Г. Тихонова. Волгоград: Ниж.-Волж. кн. изд-во, 1995. — 224 с.
  64. , Б.И. К вопросу о выделении возбудителя сапа от монгольской лошади на Улан-Удэнском мясокомбинате /
  65. Б.И. Мельников, Н. Н Пивень, А. Т. Яковлев и др. // Вопр. противоэпидем. защиты населения. — М., 1987. Вып.ЗЗ. — С.49 — 54.
  66. , Г. А. Курс патогистологической техники / Г. А. Меркулов, -Л.: Медицина, 1969. 423 с.
  67. Методические рекомендации по экспериментальному моделированию легочных форм сапа и мелиоидоза / В. В. Алексеев, В. Я. Курилов, С. Т. Савченко и др. Волгоград, 1992. — 8 с.
  68. , Г. М. Генетика и биохимия вирулентности возбудителей / Г. М. Напалкова, Л. Ф. Зыкин, Ю. А. Голосеев, В. В. Маналков // Особо опасные инфекции: материалы конф. Волгоград, 1992.-С. 165.
  69. Основы техники безопасности в микробиологических и вирусологических лабораториях / С. Г. Дроздов, Н. С. Гарин,
  70. Л.С. Джиндоян, В. М. Тарасенко. М.: Медицина, 1987. — 226 с.
  71. , Н.Н. Антигенный анализ возбудителей мелиоидоза и сапа в аспектах идентификации, диагностики и патогенности: автореф. дис.. д-ра мед. наук / Н. Н. Пивень. Волгоград, 1997. — 23 с.
  72. , Н.Н. Адекватный выбор антигенов при серодиагностике экспериментального мелиоидоза / Н. Н. Пивень, В. И. Илюхин, А. Е. Замарин и др. // Микробиология. 2007. — № 2. — С. 49−53.
  73. , Н.Г. Экзопротеазы возбудителя мелиоидоза: выделение, очистка, физикохимические и иммунобиологические свойства: автореф. дис.. канд. биол. наук / Н. Г. Плеханова. Саратов, 1994. — 20 с.
  74. , Г. Г. Диагностика, профилактика и биологические свойства возбудителей / Г. Г. Подзолкова, В. Г. Пушкарь, В. И. Ефременко и др. // Особо опасные инфекции: сб. тр. Волгоград, 1990. — Вып. 4. — С. 246 -249.
  75. Поиски мелиоидозной инфекции в СССР и усовершенствование методов лабораторной диагностики этого заболевания: отчет о НИР (заключит.)/ Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т- рук. В. И. Илюхин. Волгоград, 1980. — 40с. — ГР 78 058 960.
  76. , В.И. Руководство по инфекционным болезням / В. И. Покровский, К. М. Лобан. М.: Медицина, 1986. — С. 431 — 4 35.
  77. , В.И. Медицинская микробиология / В. И. Покровский, 4
  78. O.K. Поздеев. M.: Медицина, ГЭРТАР. 2000. — 520 с.
  79. , Н.Н. Диагностический справочник пульмонолога / Н. Н. Подушкина. М.: ACT, 2007. — С. 295 — 351.
  80. , С.Ф. Особенности паразитирования возбудителя мелиоидоза в клетках хозяина / С. Ф. Попов, В. Я. Курилов, Б. И. Мельников // Журн. микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 1991.— № 10.-С. 12−14.
  81. , С.Ф. Взаимодействие возбудителя мелиоидоза с макроорганизмом на начальных этапах инфекции. Электронно-цитохимическое исследование: автореф. дис.. канд. мед. наук / С. Ф. Попов. Саратов, 1992.-22 с.
  82. , С.Ф. Взаимодействие возбудителя мелиоидоза с альвеолярными макрофагами хозяина / С. Ф. Попов, В. Я. Курилов, М. П. Лагутин // Микробиология. 1992. — Вып.54, № 4. — С. 3 — 7.
  83. Применение радиоиммунологического анализа для диагностики мелиоидоза: отчет о НИР (заключит.) / Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т- рук. В. Д. Манолов. Волгоград, 1991. — 33с. — ГР 1 890 007 563.
  84. Разработка ДНК-зондов для диагностики патогенных псевдомонад и бацилл: отчет о НИР (заключит.)/ Волгогр. науч.-исслед. противочум. инт- рук. B.C. Замараев. Волгоград, 1994. — 79 с. — ГР.01.9.10 13 828.
  85. Реброва, О. Ю. Статистический анализ медицинских данных. Применение пакета прикладных программ STATISTIC, А / О. Ю. Реброва М.: Медиа Сфера, 2006. — 312 с.
  86. Руководство к лабораторным занятиям по общей и клинической биохимии / под ред. А. И. Карпищенко. СПб., 1998. — 136 с.
  87. Руководство по клинической лабораторной диагностике / под ред. В. В. Меньшикова. -М.: Медицина, 1987. 576 с.
  88. Руководство по биологической безопасности в лабораторных условиях: пер. с англ. / ВОЗ. М.: Медицина, 1985. — 128 с.
  89. ЮО.Ряпис, Л.А. К методу выделения возбудителя мелиоидоза / Л. А. Ряпис, Д. Т. Ширяев // Журн. микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 1974. — № 1. — С. 139.
  90. Сап: сб. науч. тр./ под ред. Н. Г. Тихонова. Волгоград: Ниж.-Волж. кн. изд-во, 1995.-128 с.
  91. , В.В. Получение моноклональных антител к антигенам возбудителей сапа и мелиоидоза / В. В. Свиридов, Н. П. Храпова,
  92. А.В. Липницкий, И. В. Новицкая // Актуальные вопр. теорет. и прикладной инфекцион. иммунологии: механизмыпротивоинфекционного иммунитета: тез. докл. II Всесоюз. конф. -Саратов, 1987.-С. 97.
  93. , А.В. Особенности клиники и диагностики ротавирусной инфекции у взрослых: автореф. дис.. канд. мед. наук / А. В. Семена. -СПб., 1999.-25 с.
  94. , В.П. Пневмония / В. П. Сильвестров, П. И. Федотов. М.: Медицина, 1987. — 248 с.
  95. , В.В. Бактерии рода Pseudomonas / В. В. Смирнов, Е. А. Киприанова. — Киев: Наукова думка, 1990. 262 с.
  96. , И.В. Возбудители бактериальных инфекций человека/ И. В. Смирнов // Клиническая микробиология и антимикробная химиотерапия. 2000. — Т.2, № 2. — 243 с.
  97. Специфическая индикация патогенных биологических агентов: практическое руководство / под ред. К. Г. Анищенко. М.: ЗАО МП «Гигиена», 2006. — 288с.
  98. Способ моделирования лёгочного мелиоидоза / В. В. Алексеев, Н. Г. Тихонов, Т. Н. Вязьмина, Н. Г. Плеханова и др.: Пат. № 21 575 538 на изобретение. 10 октября 2000 г.
  99. Справочник по дифференциальной диагностике инфекционных болезней / под ред. А. Ф. Фролова и др. Киев, 1987. — 288 с.
  100. Справочник по лабораторным методам исследования / под ред.
  101. Л.А. Даниловой. СПб.: Питер, 2003. — 736 с.
  102. ПЗ.Тиц, Н. У. Энциклопедия клинических лабораторных тестов: пер. с англ. / Н. У. Тиц / под ред. В. В. Меньшикова. М.: Лабинформ, 1997. -906 с.
  103. Тропические болезни / под ред. Е. П. Шуваловой. М.: Медицина, 1978.-592 с.
  104. , Д.И. Пульмонология: современные аспекты диагностики и лечения / Д. И. Трухан, И. А. Викторова. Ростов н/Д.: Феникс, 2007. -224 с.
  105. Ускоренные методы диагностики инфекционных болезней: сб. науч. тр. -Кишинев: Штиинца, 1987. 106 с.
  106. , Л.Н. К патоморфологии и гистохимии острого мелиоидоза / Л. Н. Ферстер // Вопр. противоэпидем. защиты населения. М., 1974. -Вып.24. — С. 476 — 483.
  107. , Ю.П. Клинико-лабораторная диагностика инфекционных болезней / Ю. П. Финогеев, Ю. В. Лобзин, Ю. А. Винакмен и др.- СПб.: Фолиант, 2001.-384 с.
  108. , Р. Очерки по патологической биохимии: пер. с нем. / Р. Хашен, Д. Шейх. М.: Медицина, 1981.-253 с.
  109. Хемилюминисцентный иммуноанализ для лабораторной диагностики чумы, сибирской язвы, сапа и мелиоидоза: отчет о НИР (заключит.)/ Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т- рук. А. В. Липницкий,
  110. А.А. Коваленко. Волгоград, 1991. — 40 с. -ГР 01. 90. 810.
  111. , Н.П. Перспективы расширения перечня моноклональных средств для обнаружения и идентификации возбудителей сапа и мелиоидоза / Н. П. Храпова, Е. В. Прохватилова, Н. Г. Тихонов и др. //
  112. Актуальные проблемы разраб. мед. средств и методов сохранения и восстановления боеспособности JIC ВС. СПб., 1994. — С.134 — 135.
  113. , Н.П. Иммунофлюоресцентный анализ возбудителей сапа и мелиоидоза с помощью моноклональных антител / Н. П. Храпова, Н. Г. Тихонов, В. В. Свиридов и др. // Современные направл. созд. мед. диагностикумов. М., 1990. — С. 48.
  114. , А.Я. Клиническая биохимия / А. Я. Цыганенко, В. И. Жуков, В. В. Мясоедов, И. В. Завгородний. М.: Триада-Х, 2002. — 504 с.
  115. , Д.Т. Методы обнаружения возбудителя мелиоидоза в объектах внешней среды и другом материале / Д. Т. Ширяев, JI.A. Ряпис, М. П. Черкасова // Журн. микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. 1976. — № 4. — С. 91 — 95.
  116. , Е.П. Инфекционные болезни / Е. П. Шувалова. М.: Медицина, 1990.-560 с.
  117. , Д. Дифференциальная диагностика инфекционных болезней: пер. с англ. / Д. Шлоссберг, И. А. Шульман М.- СПб.: Бином: Невский Диалект, 1999.-318 с.
  118. , О.И. Общеклинические анализы в практике врача/ О. И. Юрковский, A.M. Грицюк. М., 1997. — 123 с.
  119. , Н.Д. Инфекционные болезни / Н. Д. Юшук, Д. Я. Венгеров. — М.: Медицина, 2003. 544 с.
  120. , А.Т. Иммуноферментный анализ в микробиологии/ А. Т. Яковлев, Л. Ф. Зыкин, B.C. Рыбкин. — Саратов. Изд-во Сарат ун-та, 1990.- 112 с.
  121. , А.Т. Иммуноферментный анализ в лабораторной диагностике бактериальных особо опасных инфекций: дис.. д-ра мед. наук / А. Т. Яковлев. Волгоград: Волгогр. науч.-исслед. противочум. ин-т, 1992.-246 с.
  122. A new quantitative Fluorimetric assay for phagocytosis of bacteria / B. Vray, J. Hoebeck, M. Saint Guillin et al. // Scand. J. Immunol. — 1980. — V. 11, № 2.-P. 147−153.
  123. Abramson H. Aerosols. II. The role of partikle size in inhalation therapy by athemization and by pinicillin dust / H. Abramson // Dis. Chest. 1950. -V. 18.-№ 5.-P. 435.
  124. Antonov V. A. Molecular-genetic approaches to diagnosis and intraspecific typing of causative agents of glanders and melioidosis / V.A. Antonov, V.I. Iliukhin // Mol. Gen. Mikrobiol. Virusol. 2005. — № 2. — P. 3 — 9.
  125. Antonov V.A. Use of PCR for identification of Burkholderia mallei / V.A. Antonov, G.A. Tkachenko, V.V. Altukhova et al. // Mol. Gen. Mikrobiol. Virusol. 2004. — № 1. — P. 12 — 17.
  126. MO.Ashdown L.R. An improved screening technique for isolation of Pseudomonas pseudomallei from clinical speciemens / L.R. Ashdown // Pathology. 1979. — V. 11, № 2. — P. 293 — 297.
  127. Ashdown L.R. Enzyme linked immunosorbent assay for the diagnosis of clinical and subclinical melioidosis / L.A. Ashdown, R. Jhonson, J. Kochler et al. // J. Infect. Dis. — 1989. — V. 16, № 2. — P. 253 — 260.
  128. Atkins T. Characterisation of an acapsular mutant of Burkholderia pseudomallei identified by signature tagged mutagenesis / T. Atkins, R. Prior, K. Mack et al. // J. Med. Microbiol. 2002. — V. 51. — P. 539 — 547.
  129. Bachet R. La melioidose pulmonaire / R. Bachet // Ann. Radiol. 1985. -V. 28, № 5.-P. 387−390.
  130. Biegeleisen J.Z. A case of human melioidosis: clinical, epidemiological and laboratory findings / J.Z. Biegeleisen, R. Mosquera, W.B. Cherry // Amer. J. Trop. Med. 1964. — № 13. — P. 89 — 99.
  131. Bremmelgaard A. Melioidose / A. Bremmelgaard, N. Hoiby // Ugeskr. Laeg — 1980. V. 143,№ l.-P. 30−31.
  132. Brett P.J. Pathogenesis of and immunity to melioidosis / P.J. Brett, D.E. Woods // Acta Trop. 2000. — V. 74. — P. 201 — 210.
  133. Brygoo E.R. Un cas de melioidose pulmonaire / E.R. Brygoo,
  134. P. Taurequiberry // Bull. Soc. Pathol. Exot. 1952. — V. 45, № 1. — P. 62 -69.
  135. Cieri M.V. Correlation between an in vitro invasion assay and murine model о Burkholderia cepacia lung infection / M.V. Cieri, N. Mayer-Hamblett, A. Griffith, J.L. Burns // Infect. Immun. 2002. — V. 70, № 3. — P. 1081 — 1086.
  136. Chambon L. Constitution antigenique de M. pseudomallei. I. Caracteurs morphologiques, culturaux, biochimiques et variations de type immunologique / L. Chambon, J. Fournier // Ann / Inst. Pasteur. 1956. -V. 91, № 3.-P. 355−382.
  137. А. С. Indirect hemagglutination assay in patients with melioidosis in northern Australia / A.C. Cheng, M. O' Brien et. al. // Am. J. Trop. Med. Hyg.- 2006. V. 74, № 2. — P. 330 — 334.
  138. Cheng A.C. Extreme weather events and environmental contamination are associated with case-clusters of melioidosis in the Northern Territori of Australia / A.C. Cheng, S.P. Jacups et al. // int. J. Epidemiol. 2006. — V. 35, № 2.-P. 323−329.
  139. Cheng A.S. Prospective evaluation of a rapid immunochromogenic cassette test for the diagnosis of melioidosis in northeast Thailand / A.S. Cheng, S J. Peacock et al. // Trans. R. Soc. Trop. Med. Hyg. 2006. — V.100, № 1. -P. 64 — 67.
  140. Currie B.J. Melioidosis: an important cause of pneumonia in residents of and travelers returned from endemic regions / B.J. Currie // Eur. Respir. J. -2003.- V. 22, № 3. P. 542 — 550.
  141. Dance D.A. Melioidosis as an emerging global problem / D.A. Dance // Acta Trop. 2000. — V. 74, № 2. — P. 115 — 119.
  142. Dance D.A. Melioidosis / D.A. Dance // Rev. Med. Microbiol. 1990. -P. 143- 150.
  143. Dance D.A. Melioidosis / D.A. Dance // Curr Opin Infect Dis. 2002. -V. 15, № 2.-P. 127- 132.
  144. Dannenberg A.M. Melioidosis: pathogenesis and immunity in mice and hamsters. II. Studies with avirulent strains of Malleomyces pseudomallei / A.M. Dannenberg, E.M. Scott // Amer. J. Pathol. 1958. — V. 34, № 6. -P. 1099- 1121.
  145. Dhinsiri T. Workshop on Melioidosis / T. Dhinsiri, S. Puapazoj, V. Susaengrat // Acta Trop. 1988. — № 14. — P. 54 — 70.
  146. Enzyme linked immunosorbent assay for the diagnosis of clinical and subclinical melioidosis / L.A. Ashdown, R. Jhonson, J. Kochler et al. // J. Infect. Dis. — 1989. — V. 16, № 2. — P. 253 — 260.
  147. Everett E. Pulmonary melioidosis. Oservations in thirty — nine cases / E. Everett, R. Nelson // Amer. Rev. Resp. Dis. 1975. — V. 112, № 3. — P. 331 -340.
  148. Flazer C.G. Interpretation of clinical chemistry laboratory data / C.G. Flazer. -Oxford, 1981.- 315 p.
  149. Flazer C.G. Interpreting Laboratory results / C.G. Flazer, Y. Fogerty // Brit. Med. J. 1989. -№ 298. — P. 1659- 1660.
  150. Flemma R.J. Pulmonary melioidosis: a diagnostic dilemma and increasing threat / R.J. Flemma, F.C. Di Vincenti, L.N. Dotin et al. // Ann. Thorac. Surg. 1969. — V.7, № 6. — P. 491 — 499.
  151. Fournier J. La melioidose inaladie d’actualize et le bacilli de Whitmore (.Malleomyces pseudomallei) / J. Fournier, L. Chambon. Paris, 1958. -106 p.
  152. Fritz D.L. Mouse model of sublethal and lethal intraperitoneal glanders {Burkholderia pseudomallei) / D.L. Fritz, P. Vogel, D.R. Brown et al. // Acta Trop. 2000. — V. 37, № 6. — P. 626 — 636.
  153. Gaard R. W. R. Melioidosis in Far North Qweensland. A clinical and epidemiological review of twenty cases / R.W. Gaard R, F.A. Khafagi, M.C. Bridgen, L.R. Ashdown // Amer. J. Trop. Med. Hyg. 1984. — V. 33, № 3. — P. 467−473.
  154. Gilardi G. L. Pseudomonas species in clinical microbiology / G.L. Gilardi // The Mout Sinai J. Medicine. 1976. — V. 43, № 6. — P. 710 — 726.
  155. Greenwald K.A. Acute systemic melioidosis. Autopsy findings in four patients / K.A. Greenwald, G. Nash, F.D. Foley // Amer. J. Clin. Pathol. -1969. V. 52, № 2. — P. 188 — 198.
  156. Heckly R.J. Toxins of Pseudomonas pseudomallei. II. Characterizations / R.J. Heckly, C. Nigg // J. Bacteriol. 1958. — V.76. — P. 424 — 436.
  157. Heckly R.J. Differentiation of exotoxin and other biologically active substances in Pseudomonas pseudomallei filtrates / R.J. Heckly // J. Bacteriol. 1964. -V. 88. — P. 1730 — 1736.
  158. Howe C. The Pseudomallei group: a review / C. Howe, A. Samppath, M. Spotnitz // J. Infect. Dis. 1971. — V. 124, № 6. — P. 598 — 606.
  159. Jansen A. Pulmonary melioidosis associated with bronchiolitis obliterans organizing pneumonia / A. Jansen, R.M. Hagen, W. Schmidt et al. // J. Infect. 2005. — V. 50, № 1. — P. 68 — 71.
  160. Kanai K. Review: Pseudomonas pseudomallei and melioidosis with special reference to the status in Thailand / K. Kanai, S. Dejsirilert // Japan. J. Med. Sci. Biol. 1988. -№ 41. -P.123 — 157.
  161. Lee Ning. Pseudomonas pseudomallei infection from drowning: the first reported case in Taiwan / Lee Ning, Wu Jue Lan, Lee Cheng — Huei, Tsai Wen — Cherng // J. Clin. Microbiol. — 1985. — V. 22, № 3. — P. 352 — 354.
  162. Leelarasamee A. Melioidosis: Review and update / A. Leelarasamee, S. Bovornkitty // Rev. Infect. Dis. 1989. — V. 11, № 3. — P. 413 — 425.
  163. Li Li. Pseudomonas pseudomallei and melioidosis in China / Li Li, He You // Chin. Med. J. 1992. — V. 105, № 7. — P. 775 — 779.
  164. Mackowiak P.A. Septicemic melioidosis. Occurrence following acute influenza A six years after exposure in Vietnam / P.A. Mackowiak, J.W. Smith // Amer. Med. Assoc. 1978. — V. 240, № 8. — P. 764 — 766.
  165. Marque E. Melioidosis a forme septicemique suraique / E. Marque, J. Raynal // Bull. Soc. Med. Chir. Indochine. 1935. — V. 13. — P. 1259 -1263.
  166. Miller W.R. Experimental chemotherapy in glanders and melioidosis / W.R. Miller, L. Pannel, M.S. Ingalls // Amer. J. Hyg. 1948. — V. 47. — P. 205−213.
  167. Miyagy K. Melioidosis / K. Miyagy, A. Saito // Nippon Rinsho. 2003. -V. 61, Suppl 2.-P. 428−433.
  168. Nestorescu N. Indentificarea prin immunofluorescenta a localizarii procesului infections in melioidoza experimentala / N. Nestorescu, I. Strati, A.L. Popescu // Rev. sanit. milit. 1965. — V. 61. — P. 285 — 287.
  169. Nigg C. Toxin produced by Malleomyces pseudomallei / C. Nigg, R.J. Heclcly, M. Colling // Proc. Soc. Exp. Biol. Med. 1955. — V. 89, № 1. -P. 17−20.
  170. Nigg C. Serologic studies on subclinical melioidosis / C. Nigg // J. Immunol. -1963. V. 91, № 1. -P.18 — 28.
  171. Novak R. T. Development and evaluation of a real-time PCR assay targeting the type III secretion system of Burkholderia pseudomallei / R.T. Novak, M.B. Glass et. al. // J. Clin. Microbiol. 2006. — V. 44, № 1. — P. 85 — 90.
  172. O’Brien G.R. Disseminated melioidosis in two cats / G.R. O’Brien, M.B. Krockenberger, P. Martin // J. Feline Med. Surg. 2003. — V. 5, № 2. -P.83 — 89.
  173. Perret J.L. Pulmonary melioidosis / J.L. Perret, D. Vidal, F. Thibault // Rev. Pneumol. Clin. 1998. — P. 6365 — 6372.
  174. Piggot J.A. Human melioidosis. A histopatholgic study of acute and choronic melioidosis / J.A. Piggot, L. Hochholzer // Arch. Pathol. 1970. — V. 90, № 2. — P. 101 — 111.
  175. Propost A. Isolement au Tchad (Afrique centrale) de deux souches de Malleomyces pseudomallei / A. Propost, M. Vigier // Ann. Inst. Pasteur. — 1960.-V. 98, № 3.-P. 461 -463.4
  176. Rogul M. Nukleic acid similarities among Pseudomonas pseudomallei, Pseudomonas multivorans and Actinobacillus mallei / M. Rogul, J.J. Brendle, D.K. Haapala et al //J. Bacteriol. 1970. — V.101, № 3. — P. 827 — 835.
  177. Stanton A.T. Melioidosis. Studies from the Institute for medical Research, Federated Malaya States / A.T. Stanton, W. Fletcher // Bull. London, 1932. -№ 21.
  178. Tan A.L. Cose fatality of melioidosis patiwnts in Singapore / A.L. Tan, K.T. Gob // World Melioidosis Congress: Perth, W.Anstralia. 2001. — P. 14.
  179. Thin R.N.T. Melioidosis antibodies in Commonwealth soldiers / R.N.T. Thin // Lancet. 1976. — V. l, № 7949. — P. 32 — 33.
  180. Tkachenlco G. A. Identification of the causative agents of glanders and melioidosis by polymerase chain reaction / G.A. Tkachenko, V.A. Antonov, V.S. Zamaraev, V.I. Iliukhin // Mol. Gen. Microbiol. Virusol. 2003. -№ 3. — P. 18−22.
  181. White N. J. Clinical features of melioidosis / N.J. White // World. Melioidosis Congress. Perth, W. Australia. — 2001. — P. 16.
  182. White N.J. Melioidosis / N.J. White // Lancet. 2003. — V. 361. — P.1715 -1722.
  183. Woods D.E. The use of animal infection models to study the pathogenesis of melioidosis and glanders / L.E. Woods // Trends. Microbiol. — 2002. V. 10, № 11.-P. 483−485.
Заполнить форму текущей работой

На отлично!