Референциальный аспект художественного перевода: на материале англоязычной и русскоязычной художественной литературы

Предметом диссертационного исследования является референциаль-ный аспект в художественном переводе. Объектом исследования предстает художественный перевод, в котором и наблюдаются различные типы референции. При этом рассматривается весь семантико-прагматический аспект художественного перевода на материале авторской и неавторской англоязычной и русскоязычной художественной литературы.

Изучение референции, т. е. того, как понятийное содержание, с которым, по законам семантического строения данного языка, устойчиво соотносится данная единица выражения, было предметом исследования многих лингвистов.

Анализ исследований в области референции показывает, что лингвистическая наука накопила достаточно большое количество фактов, касающихся этой проблемы. Тем не менее, в этой области осталось еще много невыясненного, трактовка части раскрытых фактов иногда противоречит другим. Язык человека, понятийный аппарат и сами приемы и методы изучения развиваются, расширяются — изменяются. Таким образом, референция требует дальнейшего изучения и систематизации найденных и описанных фактов.

Основная цель работы сводится к характеристике соотношения адекватности и эквивалентности в художественном переводе с учетом рефе-ренциального аспекта.

Для достижения поставленной цели требуется решение следующих задач:

1) изучить основные проблемы референции в современной науке;

2) уточнить понятие адекватности при переводе, учитывая референ-циальный аспект;

3) определить роль референциального аспекта при переводе с одного языка на другой;

4) охарактеризовать эквивалентные и вариантные соответствия перевода художественного текста с точки зрения референции;

5) описать переводческие приемы, используемые при переводе художественного текста;

6) рассмотреть коммуникативные каналы художественного текста как приемы взаимодействия автора с читателем под углом межкультурной коммуникации;

7) определить семантико-прагматические особенности речевого взаимодействия персонажей художественного текста;

8) рассмотреть взаимосвязь авторской интенции и идейного содержания произведения;

9) описать влияние референциального фактора на художественный перевод.

Современные представления о функциях языка неразрывно связаны с углубленным изучением структуры коммуникативного акта как базового понятия теории коммуникации. Принципиальная схема коммуникативного акта, как известно, была предложена одним из создателей кибернетики Клодом Шенноном из США в работе «Математическая теория связи» (1948). Отечественным лингвистам широко известна оригинальная интерпретация P.O. Якобсона (Якобсон I960, 1975), согласно которой, основные коммуникативные компоненты можно отразить в схеме следующим образом:

Референция (контекст).

Сообщение адресат адресант г— -Контакт 1.

Код.

Таким образом, основная (коммуникативная) функция языка (речи) состоит в осуществлении референции, т. е. в сообщении определенной информации через декодирование сигналов. Сообщение должно быть адекватно воспринято теми, кому оно предназначается. Во избежание коммуникативных неудач необходимо учитывать семантико-прагматический, а не только формально-языковой аспект коммуникации. Семантико-прагматический аспект изучения дискурса, коммуникативных актов, простых высказываний берет начало в середине XX века, возникает под влиянием логико-философских теорий речевых актов (Дж. Остина, Дж. Р. Сёр-ла, 3. Вендлера и др.)? а также прагматических теорий значения П. Грайса и прагматических теорий референции JL Линского, Дж. Р. Сёрла, П. Ф. Стросона и др. С тех пор вопросы регулятивной функции языка, проблемы коммуникации и межличностных отношений участников общения, вер-бальность/невербальность коммуникативных средств, проблемы дихотомии язык — речь, предложение — высказывание и мн. др. являются объектом постоянного изучения лингвистов различных школ и направлений.

В последнее время исследования лингвистов проводятся в рамках антропоцентрической парадигмы. Поэтому любой объект и предмет для изучения так или иначе рассматривается с точки зрения раскрытия человеческого фактора в кодировании и декодировании определенных сигналов, поступающих от разного типа адресатов к разному типу реципиентов.

В этой связи особое место занимает исследование лингвистической семантики, которым занимаются многие известные ученые (А. Вежбицка, Е. В. Падучева, Н. Д. Арутюнова и мн. др.). Познавательная функция языка предусматривает семантический анализ как языковых, так и неязыковых средств коммуникации.

Исследуя различные аспекты лингвистической семантики, Н. П. Анисимова (Анисимова 1998а) останавливается на разных подходах к определению семантических концепций, наиболее привлекательной из которых ей представляется концепция «Единой семантики» Франсуа Растье, т.к. являет собой попытку «преодоления барьеров семиотической природы благодаря использованию дифференциальной парадигмы и герменевтического подхода в интерпретации языкового материала» (Анисимова 1998а: 18).

Отправной точкой в построении любой лингвистической концепции является понятие знака и соответствующие подходы к пониманию его значения. В связи с этим Н. П. Анисимова (Анисимова 1998а:21) отмечает три концептуальные парадигмы знаковых систем в западной лингвистической традиции:

• референциальная модель, берущая начало в логике Аристотеля, определяет значение как ментальное представление (концепт);

• инференциальная модель (истоки в античной риторике и августианской традиции) определяет значение как интенциональный акт разума, устанавливающий отношения между двумя знаками или объектами;

• дифференциальная модель, происходящая из софизма и далее развитая синонимистами эпохи Просвещения, а затем структуралистами, определяет значение как результат категоризации.

Таким образом, единая семантика (концепция Ф. Растье) предполагает синтез вышеперечисленных парадигм, при этом в рамки дифференциальной семантики включаются инференция и референция.

Однако в рамках данного исследования рассматривается только референциальная модель на материале лингвистического и паралингвисти-ческого компонентов.

В современном языкознании семантико-прагматические исследования нацелены прежде всего на их применение на практике. Исследователи прикладного языкознания предпринимают в последнее время ряд принципиальных шагов для изучения высокотехнологичных коммуникативных процессов, в том числе мультимедийных информационных средств, которые привлекают к себе внимание прежде всего своими компрессионно-компенсаторными возможностями на вербальном и невербальном уровнях. Однако исследование художественного текста представляет собой вовсе не работу со статическим материалом. Именно художественный стиль наиболее полно отражает особенности общенародного языка с присущими ему определенными тенденциями и признаками, нелитературными вкраплениями, помноженными на самобытность культуры, эпохи и эмоциональное восприятие самого автора произведения. Поэтому лингвистическая референция рассматривается с учетом влияния на нее невербальных факторов в художественном дискурсе.

Сложная структура означаемого вербальных и невербальных средств передачи информации требует более детального их изучения. И если языковой компонент коммуникации уже в течение длительного времени является предметом изучения в лингвистике, то паралингвистические компоненты еще слишком слабо изучены, хотя для них как для семиотических систем так же, как и для вербальных, свойственны соотнесенность с рефе-ренциальной ситуацией, референтами, действительностью, а также денотативная наполненность, сигнификация и коннотация.

Таким образом, исследование актов референции сопряжено с необходимостью определения означаемого не только для вербальных средств выражения, но и для невербальных. В случае с вербальными знаками отношение означаемого и означающего базируется преимущественно на условном характере связи между ними. Для невербальных знаков характерна не условность, а чаще похожесть изображающего на изображаемое (особенно в случае с иконическими знаками). Что касается звуковой семиотики, то ее можно подразделить на речевую, а, значит, вербальную и фоновую, т. е. такую, в которую входят шумы, шорохи, плач, кашель и т. д.

Однако любой знак в какой-то мере является условным и в какой-то — иконическим, с преобладанием того или иного фактора. Вербальные знаковые системы, как известно, обладают жесткой структурой в отличие от невербальных систем, в которых доминирующее положение занимает логика внешнего мира, логика внутрисистемных образований, а сама структура не может быть жесткой, в силу сильной зависимости от психофизиологических особенностей каждого индивидуума.

Для языковых систем с преимущественно условными знаками наряду с логикой внешнего мира большое значение имеет логика операций с компонентами системы, поэтому естественные языки обладают развитой морфологией и синтаксисом. Поэтому лингвистическая референция имеет существенное отличие от нелингвистической. Языковая, или лингвистическая референция возникает на базе вербальной структуры, начиная с уровня наименьших единиц языка (фонем, лексем, семантем, синтаксем и т. д.) и заканчивая уровнем предложения/высказывания, текста/дискурса.

Исследованию лингвистической референции посвящено немало работ зарубежных и отечественных ученых. Систематизацией и анализом собранных сведений в этой области занимались Н. Д. Арутюнова 1975, 1998; Дж. Браун, Дж. Юл 1983; П. Коул 1982; У. О. Куайн 1982; Дж. Лайонз 1978; Е. В. Падучева 1985, 1996; И. П. Сусов 1980 и мн. др. Почти каждый из исследователей прежде всего обращает внимание на терминологическое соответствие используемых для описания референции слов (таких, как денотат, сигнификат, референт и т. д.), а затем характеризует общую семантическую концепцию, в рамки которой должно укладываться каждое последующее исследование, дополняя предыдущее. Одной из первых вариантов референциальной теории семантики, по словам Е. В. Падучевой, (Падучева 1985:14), является теория истины А. Тарского, применимая лишь к формализованным языкам, что сужает сферу применения этой теории. Однако постепенный отход от исследования логически выстроенных конструкций к рассмотрению референции высказываний привел ученых к новому объекту исследования — «живой речи» (Почепцов 1987; Анисимова 1996; Пойманова 1997 и др.).

В случае с художественным дискурсом мы имеем целое переплетение вербального и невербального компонентов, предстающими в образах, овеществленных знаковой оболочкой.

Чтение художественной литературы и понимание ее подчас невозможно без комментария, в особенности, он просто необходим для иностранных читателей. Для классической литературы он нужен чаще всего, поскольку она прошла испытание временем и, следовательно, язык ее устарел. В случае с современной мы можем наблюдать наличие субкодаязыка ограниченной части общества и других особенностей в произведении, допущенных автором. В этой связи референция возможна лишь при наличии комментария (или описания, дескрипции). Устаревшие слова могут быть заменены на синонимы только в случае с архаизмами, историзмы же выходят из обихода вместе с уходом из жизни тех референтов, денотатов, благодаря которым они существовали. Итак, в связи с изменениями жизни и культуры людей изменяется и их мировосприятие, поэтому расчет на адекватную реакцию читателя и вместе с ней на правильную трактовку композиционно-идейной стороны произведения может быть необоснованным и нереализованным.

Таким образом, разрыв между культурами, их конфликт возможен не только в виде столкновения родной и чужой культур, но и внутри своей, родной культуры, когда изменения в жизни общества достигают такого уровня, что следующие поколения уже не помнят, не знают, не понимают культуры и мироощущения своих предков.

Еще в 1959 году, журнал «Вопросы литературы» опубликовал письмо филолога Юрия Федосюка, поставившего вопрос о том, что сотни выражений, встречающихся в сочинениях русских классиков и отражающих бытовые особенности дореволюционной России, становятся для все более широкого круга современных читателей «камнем преткновения» — либо непонятными вовсе, либо понимаемыми превратно". «Мне, знакомому лишь с метрической системой, — писал он, — неясно, богат или беден помещик, владеющий двумястами десятин земли, сильно ли пьян купец, выпивший &bdquo-полштофа» водки, щедр ли чиновник, дающий на чай &bdquo-синенькую", &bdquo-красненькую" или &bdquo-семитку" «(Федосюк 1959). Написанное им пособие на эту тему было издано только в 1998 году его сыном М. Ю. Федо-сюком, профессором факультета иностранных языков МГУ, под названием: «Что непонятно у классиков, или Энциклопедия русского быта XIX века» .

Исследование процессов формирования различных типов референции при восприятии информации художественного дискурса напрямую не связано с проблемой коммуникативного воздействия, к которому можно отнести «разговор автора со своим читателем». Субъектноцентрическому подходу исследования этой области языкознания посвящено немало работ (У.Хараш 1983; Добрович 1987 и др.). Та же автоцентрическая концепция лежит в основе исследования особенностей реализации личности в тексте, при которой необходимым является вопрос о типологии языковых личностей, в основе которых лежат коммуникативно ориентированные признаки (Сусов 1989), на соотношение прагматикона, лексикона и тезауруса при порождении текста (Караулов 1987), на доминирующие типы понимания текстов (Богин 1986), на индивидуальный стиль общения (Маствилискер 1981), на речевые портреты, реконструируемые на основе данных формально-семиотического, когнитивно-интерпретируемого и социально-интерактивного уровней (Пушкин 1990), а также на психопатологическое поведение в коммуникации (Olsen 1979).

Сложившаяся в западной лингвистике так называемая имманентность постепенно преодолевалась через расширение модели языковой компетенции и включение ее в процессы языковой активности (Хомский 1962), гипотеза вершинного перформатива (Sadock 1974), через построение речеак-товой теории (Austin 1962, 1963; Searle 1969, 1975, 1976; Cohen 1974; Wunderlich 1974, 1976; Почепцов 1975; Hindelang 1983) и через поиск новых референтов в конверсационной теории в опоре на разработку модели вербальной деятельности (Wunderlich 1976; Habermas 1976; Pask 1976; Rehbein 1977; Henne 1975,1979; Schwitalla 1983; Михайлов 1986). Сюда можно отнести и процесс разных способов сегментации коммуникации (Rehbein 1979), и классификацию действий управления диалогом (Schwitala 1979). Более фундаментальное описание получила категория отношения в коммуникативном процессе, что обусловлено аксиоматической моделью Карла Бюлера, которая послужила основой будущего инте-гративного подхода, воплощаемого в лингвистической прагматике. «Физика и психология сталкиваются в лингвистике, как и в любой другой культурно-исторической дисциплине, и не было бы никакого выхода, если бы между физическим и психическим лежала пропасть, а исследователь языка старался бы обнаружить между ними точку соприскосновения.» (Бюлер 1993:11).

В ходе исследований ученых в рамках социо-психолингвистического феномена были выявлены стилевые особенности коммуникации (Sager 1981), что повлияло на само развитие прагмалингвистики в целом. Также неоднократно предпринимаются попытки создания комплексной теории с учетом различий понимания говорящим и слушающим в рамках структуры определенной социальной ситуации (Cicourel 1975; Beyer 1977). Поиск единиц секвенции коммуникативных событий, включающих акты, ходы, обмены, фазы и интеракции проводились многими учеными (Edmonson.

1981; Schank 1981, 1983). Неоднократно предпринимались попытки найти интегрирующие начала коммуникации в стратегиях (Т. Ван Дейк 1983, 1989; Rosengren 1983), а также в прикладных моделях общения (Койт, Ыйм 1988). Выявление иллокутивных составляющих в речевом плане описывают только формально-прагматические секвенции в диалоге (Schleker 1983).

Однако при текстоцентрическом подходе к изучению коммуникации ощущается его некоторая однобокость, не позволяющая построить целостную модель коммуникативного процесса. Особое место в изучении человеческого общения занимает целый ряд нейролингвистических методик, появившихся в последнее время и использующих знаковые структуры в решении своих задач, например, генеративная модель порождения высказывания при снятии симптоматики консультируемого. Также к построению модели коммуникативного процесса, в котором происходит знаковое опредмечивание интегральной индивидуальности в речевом дискурсе, побуждают практические требования проведения психотерапевтической, консультационной и диагностико-аналитической работы в различных сферах человеческой деятельности. Выделение в прагмалингвистике собственного концептуального аппарата, ориентированного на коммуникативный процесс в знаковом взаимодействии предполагает, что теоретические концепты лингвистической прагматики имеют своих референтов в социальной, когнитивной, психологической, этнической сферах. Поэтому построение чисто прагмалингвистической феноменологии вряд ли сумеет преодолеть имманентность в лингвистике. Интегративная парадигма в современной науке предполагает обращение внимания на сам процесс опосредования содержания бессознательного «семантического вакуума» (Налимов, Дрогалина 1995) в генеративном процессе. Этот процесс совершается через когнитивные коды, которые в свою очередь опосредуются через глубинные структуры языкового сознания, через процесс опредмечивания картины мира и совершения речевых действий, которые по своей сути прагматичны. Данный закон аналогий (телеологичность процесса, опосредующего отношения между разными уровнями) представляет разные качества интенциональности сознания, назначение которого и состоит в процессе самоактуализации.

Накопленный опыт прагмалингвистики, включающий этапы построения теории речевых актов и разработки конверсационого анализа, а также вычленение релевантных переменных модели общения, указывает на тот факт, что только интердисциплинарность позволяет преодолеть нарушение одного из основных принципов организации универсума — принципа опосредования. Сознание человека опосредуется через знаковые структуры, что, с одной стороны, породило в прагматике языка проблему языковой личности, а, с другой, — позволило преодолеть главный недостаток структурного языкознания — отрицание первичности коммуникативной реальности и подмену его исходного референта теоретической областью построений, на что еще в свое время указывал Л. В. Щерба (Щерба 1974).

Коммуникативно-прагматический подход в языкознании предлагает триаду для исследования, во главе которой стоит прагматика, стимулирующая процесс активизации семантической сферы и обусловливающая формально-синтаксический способ расчленения или опредмечивания ин-тенциональной составляющей сознания. Как показывает анализ существующих прагмалингвистических моделей, главным их недостатком является высокая степень дискретности «схватывания» таких существенных качеств коммуникации, как целостность и дискурсивная континуальность.

Поэтому в данном диссертационном исследовании делается упор на сочетании коммуникатороцентрического и текстоцентрического подходов, позволяющих произвести более целостную концептуализацию пространства лингвистической прагматики в полученных схемах, а также установить возможную границу в области восприятия вербальных и невербальных составляющих художественного дискурса. При этом коммуникация рассматривается как сфера, где происходит процесс опосредования или перевода энерго-информационной природы сознания (автора) в дискретные величины языкового воплощения.

Как показал анализ состояния исследованности референциального аспекта перевода художественных текстов с прагмалингвистической точки зрения, концептуализация изучаемого феномена не проводилась под углом зрения, отраженным в данной работе и связанным с рассмотрением референции не только лингвистического, но и паралингвистического компонента в переводе.

Таким образом, изучение актов референции вербальных и невербальных компонентов перевода представляет собой обширное поле деятельности для исследователя. Выделение различных компонентов художественного дискурса и анализ их взаимосвязи на фоне целостности текста является актуальной проблемой прикладного языкознания, получившей на современном этапе развития человечества новое осмысление в рамках не только литературоведения, но и лингвистики.

Актуальность работы обусловлена необходимостью поиска ответов на существующие вопросы в области адекватной передачи и восприятия переводных текстов художественной литературы в современном мире. В работе используется интегральный анализ художественного дискурса и выявляются основные черты новой семиотической системы, в основу которой положены наблюдения за трансформацией смысла в условиях лингвистической референции под влиянием различных факторов передачи оригинального текста, его восприятия и перевода автором-переводчиком. Исследование актуально для таких дисциплин, как общая семиотика, теория референции, прагмалингвистика, этнопсихолингвистика, теория перевода, межкультурная коммуникация.

Научная новизна исследования заключается в оригинальности синкретизма референциального фактора в случаях перевода художественного текста, а также в междисциплинарности подхода к изучению актов референции, что позволило посмотреть не проблему перевода в целом и в частности (авторская и неавторская англои русскоязычная художественная литература) и получить интересные результаты наблюдений и исследования, что позволит в дальнейшем преодолеть искусственный разрыв между рядом научных дисциплин (лингвистикой, литературоведением и др.).

Специфика художественного дискурса (текста) предполагает многогранный подход к его изучению, поэтому в данном исследовании особое внимание уделяется как теории речевых актов, организации письменной и устной речи с точки зрения лингвистики, так и с учетом социои психолингвистических факторов языковой личности. В данном исследовании при анализе художественного перевода затрагиваются проблемы межкультурной компетенции как с точки зрения вербального, так и невербального компонентов и предлагается несколько схем, в основу которых положен аспект передачи и восприятия пресуппозицональной информации с учетом исторических особенностей, связанных как со временем написания, так и со временем описания.

Научная и практическая значимость полученных результатов состоит в возможности их использования в прикладных сферах, где необходимо проведение лингвистической экспертизы (для идентификации языковой личности), при обучении иностранным языкам и обучении навыкам.

PR-технологий (Public Relations, Spin Doctor и др.), а также при изучении средств анализа дискурса и референциальных особенностей перевода художественного текста.

При проведении идентификации личности через порождаемые индивидуумом тексты (в юридической психологии, в психодиагностике, а также в литературоведении при работе над текстами и анализе творчества писателя) результаты исследования используются при формализации знаковых построений.

Исследование опирается на анализ различных семиотических систем, а также дискурса как коммуникатороцентрической единицы и текста как концептуальной единицы теоретического конструирования лингвистики.

В диссертации используются различные методы исследования. Теоретико-эмпирический метод исследования использовался как для наблюдения и сравнения разных типов коммуникаций на различном их уровне, а также для интегрального анализа вербальных и невербальных средств выражения смыслов. Путем абстрагирования, анализа и синтеза, индуктивно-дедуктивного методов познания, путем моделирования создавался исследовательский материал, позволивший прийти к выводу об использовании в процессе подготовки и восприятия художественного дискурса принципиально новой семиотической системы, в основу которой входят вербальный и невербальный компоненты, формирующиеся на базе уже известных моделей. Теоретико-гипотетический подход использовался как при моделировании перцепции образного, метафорического компонента художественной литературы с учетом вербальной и невербальной составляющей в непосредственной зависимости от авторской установки, так и при моделировании интерпретации смысла предложения через элементарные пропозиции, парафразирование. Путем эксперимента, проведенного на базе обучения иностранному языку (с использованием возможностей опроса), были определены особенности возникновения референции при переводе художественных текстов у студентов первых курсов и выявлены ее основные типы.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Художественная литература представляет собой особый срез культурного развития как всего человечества в целом, так и определенного народа, и конкретно взятого человека (например, автора произведения). Для исследования этого среза используется лингвоцентрический, текстоцен-трический, коммуникатороцентрический и антропоцентрический подходы. Данные подходы позволяют интерпретировать объектно-ориентированные компоненты, составляющие часть среды (действительность вне произведения, эпоха, исторический процесс), и субъектно-ориентированные компоненты, представляющие языковую личность автора произведения во всех его ипостасях и действительность созданного им произведения. Оба компонента представляют неотъемлемую часть общереференциального понимания окружающего мира. В связи с этим формируется двуплановое восприятие мира — объективно-субъективное, составляющими которого являются вербальные и невербальные факторы выражения, составляющие в совокупности сложный механизм, схематически отраженный в исследовании. Данные подходы осуществляются совместно с когнитивным анализом текста.

2. При формировании понимания реципиентом того или иного дискурса художественного произведения вербальные и невербальные средства выражения образной картины создаваемого автором мира (при помощи прежде всего пресуппозиции адресата) проходят процесс идентификации на нескольких уровнях, в ходе которого структура и семантика текста образуют одну целостную часть сложного механизма понимания, а другая содержится в сознании, подсознании (памяти) индивида. При этом осуществляется поэтапный синтез смыслового содержания текста на базе перцептивного анализа, в результате чего происходит идентификация и удерживание в кратковременной памяти символов (знаков) вербального и невербального характера.

3. Процесс референциального восприятия не является простым отражением референциальной действительности. Он предусматривает пространственно-временной фактор, выраженный как конкретно-историческим фоном, общественно-практическим опытом, так и непосредственными интересами участников (автора и читателя) особого типа коммуникации. Сам процесс референции носит ярко выраженный социально-культурный и этнопсихологический характер. Поэтому референция носит не только лингвистический, но и паравербальный характер.

4. Любое понимание дискурса, и, в частности, художественного, связано с процессом адаптации реципиента к смысловым и языковым единицам на всех уровнях (концептам, фонемам, морфемам, лексемам, семантемам, синтаксемам и т. д.). Поэтому особое значение при передаче и восприятии текста переводчиком имеет проблема межкультурной коммуникативной компетенции, что обычно не учитывается исследователями вербальной идентификации смыслов.

5. В качестве семиотических систем, используемых при формировании текста художественного перевода, выступают вербальные и невербальные средства, поэтому природа креолизированного текста художественной литературы является гетерогенной и позволяет не только рассмотреть его составляющие, но и выявить переменную данной составляющей.

Материал исследования составляют оригинальные англои русскоязычные тексты художественной литературы, как авторской так и фольклора.

Основные положения диссертации отражены в 4 опубликованных работах. Структурно диссертация состоит из 3 глав, введения, заключения и библиографического списка.

ВЫВОДЫ.

Основным фактором любой речевой деятельности является отображение действительности в сознании как автора, так и читателя (слушателя). В процессе общения и познания проявляется одна из сторон обратной связи — это привлечение внимания, вызов интереса, формирование взглядов, абстрактное мышление, живое созерцание и прочее. Широкий спектр средств художественной выразительности письменной речи представляет возможность решения проблемы максимального приближения авторской информации к референциальной ситуации, что приводит к получению ожидаемой реакции у адресата. Особое значение в связи с вышесказанным имеет знание автором вербальных характеристик самого адресанта, что отражается и на самой информации, структурно подразделяющейся на основную, т. е. являющуюся предметом сообщения, и дополнительную, связанную с восприятием адресата.

Итак, основная информация связана прежде всего с предметно-логическим содержанием сообщения, а дополнительная — с актом особой коммуникации и рассчитана не только на интеллектуальное, но и на эмоциональное воздействие на адресата (особенности подачи/восприятия информации). На основании этого взаимодействия формируется определенный тип референции, складывающийся на базе референциальной ситуации.

Национально-культурное своеобразие лексики может проявляться не только в наличии специфических для определенной культуры слов, понятий, но и в отсутствии слов для формального выражения значений, имеющихся в других языках. Это так называемые пробелы, или «белые пятна на семантической карте мира» (Степанов 1965:120). Такие пробелы называют еще лакунами (лат. lacuna — углубление, впадина, полость). Причины их возникновения различны и обусловлены прежде всего историей развития той или иной культуры, этноса, а сами они служат возникновению нерефе-ренциальных высказываний (когда референция отсутствует). Обнаружить лакуны можно при простом сопоставлении языков. Так, например, в английском языке содержание: юрист, адвокат может иметь несколько планов выражения в английском языке: lawyer — юрист, адвокатattorney — уполномоченный, поверенныйbarrister — адвокат, имеющий право выступать в высших судахsolicitor — стряпчий (консультирует клиентов, в том числе организации и фирмыподготавливает дела для барристераимеет право выступать в низших судах) — counsel — юрисконсультcounsellor — советникadvocate — адвокат высшего ранга (Великобритания 1978).

Различие в культурах сказывается и на различии коннотативной семантики в словах, высказываниях при, казалось бы, совпадении их по денотату, т. е. с одинаковой предметной соотнесенностью. Это связано прежде всего со сложившимися в определенном этносе ассоциациями, эмоционально-экспрессивными и оценочными оттенками. Например, названия некоторых известных представителей флоры и фауны, явлений объективной действительности (природы, окружающей среды, солнца, неба и т. д.) по-разному воспринимается у разных народов. Например, если у некоторых народов (венгров, русских и др.) болото ассоциируется с тлением, рутиной, гнилостью, то в финском языке болото является хранителем, местом сохранения чего-то хорошего. Возникающую при этом референцию можно назвать этнически-ассоциативной, поскольку соотнесение высказывания с действительностью зависит от месторасположения участников коммуникации, их принадлежности к тому или иному этнокультурному пространственному ареалу.

Таким образом, при переводе текста с одного языка на другой, передаче и восприятии художественного дискурса необходимо учитывать межкультурную коммуникативную компетенцию реципиентов, складывающуюся из исторически определенной этнической картины мира, которая реализуется на вербальном и невербальном уровнях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Перевод художественного дискурса представляет собой феноменологический процесс знакового обмена, поддерживающий определенный особый мир, который составляет социальную реальность. Функциональная система коммуникации, возникающей между автором текста-оригинала и автором перевода задает исходные позиции, связанные с организацией социума. Каждый коммуникативный акт представляет собой часть метаком-муникации и ведет к определенному результату, который состоит в ассоциативности или диссоциативности в обществе, адаптивности или неадаптивности членов социума, а также в собственном воспроизводстве. В качестве синтетических конструктов реальных процессов развертывания коммуникации выступают экспрессивная, эвристическая, координативная и регулятивная макроинтенции, задающие соответсвенно афилятивные, диалоги-интервью, интерпретационные и инструментальные образцы диалогических дискурсов. Для осуществления макроинтенции используются различные типы семиотических систем, имеющие вербальные и невербальные средства коммуникации.

Залогом успешности осуществляемой коммуникации является языковая личность, знаковое поведение которой может иметь определенные семиотические черты, опредмечивающиеся на экспонентном уровне как активность или созерцательность, голословность или аргументированность, а на субстанциональном уровне — как конкретность, абстрактность и на интенциональном уровне как конфликтность или кооперативность, дирек-тивность (монологичность) или интегративность (диалогичность), центрированность или децентрированность, буквальность или юмористичность. Именно языковая личность обладает знаниями различных семиотических систем и претворяет их в различных типах коммуникативного действия. От интенциональной установки языковой личности зависит процесс коммуникации и его результаты. Языковая личность, обладая паралингвисти-ческими индивидуальными способностями, так или иначе оказывает влияние на ход коммуникации. Существенным аспектом любой коммуникации является наблюдаемый диалогизм сознания языковой личности, предполагающий сбалансированность установки, проявляющейся в пропорциональном соотношении волевого и импульсивного в человеческой активности. Дисбаланс пропорционального соотношения волевого и импульсивного аспекта в сознании языковой личности ведет к деструктивности взаимодействия таких коммуникантов в рамках самой коммуникации.

Таким образом, лингвистическая прагматика в свою предметную сферу включает человека и его сознание, которое опосредуется знаковой деятельностью. Социои психолингвистические аспекты, связанные с переводом художественного дискурса выражаются в соотнесенности континуальной части сознания (бессознательная сфера) и знаковом способе ее опосредования (дискретная часть сознания представляется в формальнологических структурах). Такая постановка вопроса позволяет понять глубинные источники коммуникативной активности человека, особенности его реализаций в социуме. Формализуя тем самым эволюционность сознания, различные ступени его существования понимаются как «психические генотипы» (термин см. Налимов, Дрогалина 1995).

Знаковые конструкции выступают тем инструментальным средством опредмечивания энерго-информационной сущности сознания человека, а особенности манипулирования с дискретными знаковыми величинами показывают уровень эволюционной ступени сознания человека. Между психологическими и языковыми чертами личности существует многозначное соответствие, так называемый телеологический тип связи (Мерлин 1986:31).

Высказывание в художественном дискурсе представляет монадный принцип организации универсума, проходящий посредством как эгоцентрической (я-презентация), так и интерперсональной («я-ты» отношение) модальности, связанный и нацеленный на читателя. Предметный аспект высказывания, а также его интенциональный аспект обусловливают выбор коммуникантами (авторами текстов) определенных знаковых систем (а внутри семиотической системы — средств).

Соотнесенность художественного текста с действительностью, как уже отмечалось, не является однолинейным. Процесс идентификации информации происходит на нескольких уровнях, по нескольким каналам. На современном этапе письменный текст представляет собой структуру формы (композиции и языка) и содержания (темы и собственно содержания) текста, где регламентируются основные компоненты текста в рамках определенного жанра. При отступлении автора текста от кодифицированного языка, возникают спонтанные ошибки, связанные с неправильным употреблением слов, словоформ и нарушением синтаксических и стилистических норм языка, что приводит к искажению смысла, неправильной или некорректной идентификации знака и денотата.

Например, возникает ложная референция при неправильном употреблении служебных слов (особенно отыменных предлогов за счет, в силу, благодаря и др.) без учета их значения в контексте:

Двусмысленность высказывания возникла в результате употребления многозначного слова собраться (можно подумать, что спортсмену надо было собрать свои вещи и покинуть стадион). Заменить неудачное слово можно на сосредоточиться.

Проблемы идентификации вербальных знаков и референта (денотата) возникают при смешении разных по значению слов, в результате чего появляются ложные ассоциации и формируется ложная референция. Так происходит при смешении паронимов: статичный — статическийстилевой — стилистическийэкономичный — экономическийэффектный — эффективный и др.

При неправильном подборе слов часто нарушается их семантическая и лексическая сочетаемость, т. к. далеко не все слова (в любом языке) обладают способностью сочетаться с любым другим словом. Нарушение закона семантической сочетаемости слова также ведет к появлению ложной референции или к полному ее отсутствию (нулевая референция). Причиной этого является нарушение границ денотативной сочетаемости слов, определяемой семантикой слов, их коннотативной характеристикой, грамматическими свойствами. Неоправданное употребление того или иного слова, сочетания слов приводит к потере идентификационного аспекта референции.

Таким образом, референциальный аспект при переводе связан прежде всего с правильной идентификацией знака и денотата (референта).