Государственная политика в сфере религии на территории Кузбасса в 1920-1929 гг

Актуальность. Россия исторически является страной многонациональной и многоконфессиональной, с глубокими религиозными традициями. Последние определили многие особенности менталитета и специфику поведения верующих тех или иных конфессий. Влияние религии так велико, что порой просматривается в мировоззрении и поступках людей, сознательно не относящих себя к числу верующих.

Возрождение религиозности в современном российском обществе требует более пристального внимания к изучению особенностей ее проявления и содержания в целом в истории страны. Советский период в этом отношении представляет особый интерес, так как на всем его протяжении борьба с религией была одним из ведущих направлений в процессе формирования нового советского типа человека. На основании того, насколько сохранилось в советском обществе религиозное мировосприятие, можно судить о возрождении религиозности, причем речь скорее должна идти не о возрождении, а о формировании нового религиозного мировоззрения у современных верующих.

Оживление деятельности религиозных организаций и рост числа верующих на территории Российской Федерации являются следствием установления в обществе демократических свобод. Вместе с тем сложность конфессиональной мозаики современной России и проблемы в сфере межконфессионального взаимодействия обращают внимание исследователей к необходимости учета накопленного в этой сфере исторического опыта.

Таким образом, существует необходимость воссоздания полной картины исторического развития, анализа религиозности населения России и обращения к накопленному опыту с целью его использования для разрешения современных проблем в сфере межконфессиональных коммуникаций (политизация отдельных религиозных организаций, повышение их конфликтности и т. д.). Интерес к особенностям государственной политики в сфере религии на уровне всей страны и ее отдельных регионов в целом не является случайным и отвечает современным потребностям общества. Актуальность региональных исследований государственной конфессиональной политики определяется вместе с тем необходимостью выявления специфики ее содержания и особенностей проведения в современных условиях.

Историография. Интерес к определению государственной религиозной политики в обществе в советский период во многом носил конъюнктурный характер и не был лишен тенденциозности. Это, несомненно, определило рост интереса к ней среди российских исследователей в 1990;е гг. По сути, именно в это время в России данная проблема получила широкое осмысление в трудах отечественных историков, социологов, политологов. Вместе с тем по настоящее время отсутствуют работы обобщающего характера, исследователи в ходе анализа государственной религиозной политики редко выходят за пределы одной конфессии, отдавая предпочтение рассмотрению в основном взаимодействиям государства и РПЦ.

Анализируя историографию проблемы диссертационного исследования, можно выделить несколько основных этапов ее изучения:

1920;1930;е гг. — публикация работ ярко выраженного антирелигиозного, упрощенно агитационного характера, направленных на раскрытие пагубной роли религии в жизни общества в целом и советского общества в частности;

1940;1950;е гг. — снижение интереса к религиозной проблематике в связи с изменением социально-политического заказа со стороны власти;

1960;конец 1980;х гг.- возрождение интереса к истории религии и церкви, начало систематической разработки религиозной тематикиконец 1980;х — по настоящее время — отход от монополии коммунистической идеологии и утверждение методологического плюрализма, открытие недоступных ранее для исследователей источниковобращение историков к проблеме комплексного анализа государственной религиозной политики, включая период 1920;1930;х гг.

Первый этап развития историографии проблемы отмечен значительным числом публикаций антирелигиозного, антицерковного характера. В силу того, что основным заказчиком работ по раскрытию роли религии и церкви в жизни общества являлась коммунистическая партия, это определило характер и содержание исследований данного периода.

После событий октября 1917 г. основной задачей большевиков была необходимость удержания власти. А так как по сложившейся традиции РПЦ рассматривалась в качестве силы, поддерживающей монархию и, следовательно, старый режим, то именно РПЦ стала мишенью для партии большевиков среди всех остальных религиозных организаций1.

Объективно оценивая сложившуюся на рубеже 1920;х гг. ситуацию, можно констатировать, что опасения новой власти по поводу дестабилизирующей роли православной церкви были небезосновательными. Но, ставя на РПЦ клеймо контрреволюционной, выступающей за реставрацию монархии и поддерживающей буржуазные интересы антисоветской организации, власть, а вслед за ней и исследователи переносили эти характеристики на самих православных верующих.

На протяжении всего указанного периода, 1920;х-1930;х гг., РПЦ и православные верующие рассматривались с точки зрения их антисоветской роли, как чуждые и даже враждебные советскому обществу элементы, которые необходимо беспощадно искоренять. Эту тенденцию не смогло.

Венедиктов Д. Попы: провокаторы, тюремщики, погромщики. — М.: Атеист, 1930; Горев М. Церковные богатства и голод в России.— М.: Госиздат, 1922; Кандидов Б. П. Вредительство, интервенция и церковь. М.: «Безбожник», 1931; Кандидов Б. П. Японская интервенция в Сибири и церковь. М.: Огиз, 1932; Кандидов Б. П. Церковь и шпионаж. М.: ОГИЗ, 1937; Против религии. M.-JT.: Госиздат, 1929. изменить и провозглашенное по отношению к советской власти в 1927 г. признание и лояльность со стороны РПЦ.

В начале 1920;х гг. можно констатировать появление в некоторых работах попытки обосновать возможность обновленческому движению занять определенное место в рамках советского общества. Такая позиция представлена, в частности, в исследовании А. И. Введенского, вышедшем в свет в 1923 г. 1 Во второй половине 1920;х гг. к уже сформировавшейся тематике исследований антицерковной направленности, добавились исследования на тему сектантства. К началу 1930;х гг. эта тематика стала ведущей в рамках антирелигиозной программы советских исследователей2.

Значительный массив работ указанного периода охватывает вопросы антирелигиозной пропаганды и агитации, что отвечало потребностям строящегося социалистического общества. В этих публикациях разрабатывались первые рекомендации по постановке и организации антирелигиозной работы среди разных групп населения (беспартийной молодежи и комсомольцев, рабочих, крестьян и т. д.) .

Промежуточные итоги антирелигиозной работы в стране подводились в сборниках статей, выпускаемых к круглым датам, связанным с историей советского государства и деятельности союза воинствующих безбожников4. Несомненная ценность работ подобного характера заключается в том, что одновременно с вопросами, касающимися искоренения религиозности из мировоззрения и духовной жизни населения страны, в них содержится.

1 Введенский А. И. Церковь и государство (Очерк взаимоотношений церкви и государства в России 1918; 1922). — М.: Красный пролетарий, 1923. л.

Церковники — сектанты — враги социализма. Сб. ст. — Иваново: Государственное издательство Ивановской области, 1938; Дягилев Д. В, Церковники и сектанты на службе контрреволюции. — Челябинск: Челябгиз, 1939.

Сутулов JL Комсомол в борьбе с религией. — М.: молодая гвардия, 1929.

4 Воинствующее безбожие в СССР за 15 лет 1917; 1932 гг. Сбор. ст. — М.: ОГИЗ, Государственное антирелигиозное издательство, 1932; Олещук Ф. Н. Десять лет Союза воинствующих безбожников СССР. — М.: ГАИЗ, 1936. информация по состоянию самой религиозности населения, способах ее проявления, степени интенсивности и т. д.

Не были оставлены исследователями без внимания и религиозность детей. В частности, к десятилетию октябрьской революции Институт методов школьной работы провел массовое обследование области идеологии советских школьников, анализируя в первую очередь политические взгляды и настроения советских детей 1920;х гг. В 1930;е гг. эта работа была продолжена уже в русле исследования собственно состояния религиозности в детской среде. В связи с этим представляется возможным отметить работу С. М. Ривеса. Целью автора было исследование религиозного настроения советских детей на основании проведенных социологических анкет, тестов и непосредственно живых диспутов по религиозным вопросам в детской среде1. В результате проведенного исследования, С. М. Ривес констатировал «расколотость» детской среды на два враждебных друг другу течения из-за сохранения разных классовых установок.

Среди региональных исследований указанного периода можно выделить и отдельные работы, посвященные анализу состояние антирелигиозной работы в Сибири.

Основной целью исследований 1920;х-1930;х гг. было раскрытие антисоветской сущности религии, ее несовместимости с коммунистическими ценностями. Работы указанного периода в первую очередь адресовались обычным советским гражданам, поэтому язык их написания в значительной степени упрощен, стилевое выражение приближено к тезисности (часто использовались тезисы — лозунги, короткие и понятные большинству), содержание максимально приведено к проблемам современного общества, а сами работы наполнены большим количеством иллюстративного материала,.

1 Ривес С. М. Религиозность и антирелигиозность в детской среде. — М.: Работник просвещения, 1930.

2 Варваров И., Железных А. Авангард безбожников Сибири. — Новосибирск: Сибкрайиздат, 1929. Абросенко К. П. Религия на службе контрреволюции в Сибири. — Иркутск: 1938.

Щ' подтверждающего позицию автора. К сожалению, реальная значимость религии и церкви в жизни советского общества практически не нашла отражение на страницах работ 1920;х-1930;х гг. Беспристрастное исследование государственной религиозной политики на данном этапе было абсолютно не возможно в связи с ярко выраженной идеологической позицией самих исследователей. Как представляется, советские исследователи религии выступали в качестве заинтересованных и предвзятых участников в сфере взаимодействия религии и общества, религии и государства. Исследователь религии в указанный период — это в первую очередь ярый ^ безбожник, последовательный сторонник антирелигиозной пропаганды и агитации.

Но работы 1920; 1930;х гг. представляют несомненный интерес с точки зрения содержащегося в них фактического материала. Несмотря на свою односторонность, они позволяют значительно расширить источниковую базу современных исследований, частично дают представление о значимости религии в обществе, показывают те проблемы в сфере религии, которые были актуальны в рамках указанного периода.

В 1940;е-1950;е гг. исследования роли религии в жизни советского общества и государственной религиозной политики были за редким исключением практически прекращены. Можно указать лишь несколько работ, продолжающих проблематику предшествующего периода1. Начало Ф Великой отечественной войны поставило перед страной, обществом и властью иные проблемы, нежели искоренение религиозности среди населения. В это неимоверно сложное для всего государства время в первую очередь необходимо было сплочение общества перед лицом новой, вполне конкретной угрозы. Поэтому изучение религии с позиции борьбы с религиозностью было приостановлено. В свою очередь, определенная.

1 Лебедев А. Ф. Великая Октябрьская социалистическая революция и церковь. — Сталинград: Обл. кн-во, 1940. Олещук Ф. Н. Борьба церкви против народа. — М.: Воениздат, 1941. либерализация отношений между государством и религиозными организациями в годы войны послужила толчком к временному спаду атеистической пропаганды, и, соответственно, приостановлению связанных с ней исследовательских программ.

Проблема исследования религиозности населения и проводимой государством политики по отношению к конфессиональным организациям вновь была поднята лишь в конце 1950;х — начале 1960;х гг. Первым шагом возвращения интереса к религиозной проблематике стало постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах его улучшения», принятое в 1954 г. Немаловажную роль сыграл и XXII съезд партии в 1960 г., на котором была принята программа построения коммунистического общества в течение ближайших 20 лет, что предполагало искоренение религиозности из сознания советского народа в эти же сжатые сроки. Данные документы и определили тематику новых исследований: усовершенствование научно-атеистической пропаганды, изучение современных религиозных организаций и причин сохранения в советском обществе религиозных «пережитков».

Вновь перед властью встала проблема изживания религии из повседневной жизни советского общества. Но, несмотря на сохранение тенденции заидеологизированности и ангажированности, на данном этапе происходит расширение тематики исследований, углубляются теоретические представления об особенностях феномена религии. Объектом изучения и анализа становится само религиозное сознание и его специфика1. Можно отметить публикацию в начале 1970;ых гг. ряда работ.

1 Андрианов Н. П., Лопаткин Р. А., Павлюк В. В. Особенности современного религиозного сознания. — М.: Мысль, 1966. Некоторые особенности религиозного сознания современных верующих и основные виды атеистической пропаганды/Ученые записки, Выпуск 75. Серия общественных наук. — Горький: Волго-вятское книжное изд-во, 1969.

Борункова Ю. Ф., посвященных этой проблематике1. С позиции философии, психологии, социологии подвергается анализу феномен религиозности и во многочисленных диссертационных работах.

Пристальное внимание уделяется и конкретно-социологическому исследованию проявления религиозности. В рамках данных исследований в 1960;е гг. кафедра теории и истории атеизма МГУ провела ряд научных экспедиций в Оренбургскую, Орловскую области и Краснодарский край с целью исследования состояния религиозности населения, изучения специфики религиозно-бытовых форм пережитков, причин сохранения их в рамках советского общества. Результаты этих экспедиций были представлены в сборнике статей, вышедшем в свет в 1969 г.

В этот период возрастает интерес к истории религиозных организаций, представленных на территории Советского Союза. Выходят работы, посвященные церкви, отдельным сектам и деноминациям, 3 но в них практически не затрагивается интересующий нас период времени, которому в лучшем случае уделяется лишь несколько страниц, а иногда даже строчек.

К 50-летию Октябрьской социалистической революции приурочен был выход в свет сборника статей «По этапам развития атеизма в СССР», в котором основное внимание уделялось выявлению «закономерностей атеистического движения» в стране4. В предисловии к сборнику.

1 Борунков Ю. Ф. Структура религиозного сознания. — М.: Мысль, 1971; Борунков Ю. Ф. Особенности религиозного сознания. — М.: Знание, 1972.

Конкретно-социологическое изучение состояния религиозности и опыта атеистического воспитания/ Под ред. проф. И. Д. Панцкава. — М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1969.

3 Беленький М. С. Иудаизм. М.: 1966. Клибанов А. И. История религиозного сектантства в России (60-е годы XIX века — 1917 г.). — М.: 1965;Клибанов А. И. Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. — М.: 1973; Клибанов А. И. Религиозное сектантство и современность (социологические и исторические очерки). — М.: Наука, 1969; Москаленко А. Т. Пятидесятники. — М.: 1966; Титов В. Е. Православие.— М.: Политиздат, 1967; Федоренко Ф. И. Секты, их вера и дела. — М.: 1965. А.

По этапам развития атеизма в СССР. — Л.: Изд-во «Наука», 1967. констатировалось, что уже на втором этапе развития атеизма («этапе строительства и победы социализма в СССР») были ликвидированы глубокие источники религиозных предрассудков, а сам СССР превращен в страну «массового атеизма». Таким образом, акцент делался на предпосылках утверждения в стране ситуации массового атеизма, религиозность населения продолжала рассматриваться с позиции чуждости данного феномена советскому строю, в первую очередь в качестве религиозных пережитков.

В 1970;е гг. выходит ряд работ Кобецкого В. Д., в которых автор с позиции марксистско-ленинской методологии подвергает осмыслению феномен религиозности1. Исследования Кобецкого В. Д. отличаются последовательностью рассмотрения ее динамики, начиная с 1920;х годов. Это само по себе редкое явление для указанного периода историографии, так как в это время уже появляется тенденция умолчания и отход от религиозной проблематики 1920;х- 1930;х годов.

Изучением динамики религиозности занимались и региональные исследователи. В частности, данные по 1920;м гг. представлены в работах И. Д. Эйнгорна и Ю. Г. Марченко, но они не отличаются от официально принятых в советской историографии цифр, а в отдельных случаях даже репрезентируется тезис о более низкой религиозности населения Сибири по сравнению с европейской частью страны. В исследовании Ульянова JL Н. обращалось внимание на зависимость уровня религиозности населения от характера и содержания труда.3.

1 Кобецкий В. Д. Исследование динамики религиозности населения СССР// Атеизм, религия и современность. — JL: 1973; Кобецкий В. Д. Социологическое изучение религиозности и атеизма. — JI.: Изд-во Ленингр. Ун-та, 1978.

Эйнгорн И. Д. Религиозные организации против массового колхозного движения в Западной Сибири// Вопросы истории Сибири. Вып. 3. — Томск, 1967; Марченко Ю. Г. Очерки истории культурного развития рабочих Сибири. — Новосибирск, 1977.

3 Ульянов Jl. Н. Основные тенденции изменения характера религиозности православных верующих в условиях социализма. Автореф. На соиск. уч. ст. кан. философ, наук. — М.: 1970.

Интерес к вопросу государственно-церковных отношений в 1960;е -1970;е гг. был не столь значительным, по сравнению с отмеченными проблемами анализа феномена религиозности и атеистического воспитания общества. Тем не менее, представляется возможным отметить ряд работ, посвященных данной тематике в указанный период1.

В 1980;е гг. по-прежнему среди исследователей сохраняется интерес к анализу положения и роли в обществе РПЦ. Вместе с тем, появляются работы, касающиеся положения в стране иных конфессий, кроме православной. Не меньшее внимание в советской историографии было уделено проблемам атеистического строительства и развития свободы совести в СССР.3 Констатируется необходимость учета роли религии в жизни общества с целью более полного исследования «как всеобщей истории, так и истории СССР», при этом сохраняется тенденция раскрытия в первую очередь негативной роли религии в истории отечества и других стран мира4.

На региональном уровне проблемами определения роли религии в жизни населения Сибири, в том числе в 1920;е гг., а также становления и развития атеизма занимались И. Д. Энгорн, И. М. Шильдяшов. В работах данных исследователей поднимаются вопросы социальной роли религиозных организаций на территории Сибири, роль духовенства представлена.

1 Валентинов А. Советское законодательство о культах. — М.: Знание, 1960; Гольст Г. Р. Религия и закон. — М.: Юридическая литература, 1975; Персиц М. М. Отделение церкви от государства и школы от церкви в СССР (1917 — 1919). — М.: Изд-во АН СССР, 1958.

2Варичев Е. С. Православная церковь. История и социальная сущность. М.: Советская Россия, 1982; Гордиенко Н. С. Эволюция русского православия (20−80-е годы XX столетия). — М.: Знание, 1984; Гордиенко Н. С. Современное русское православие. — JL: Лениздат, 1987; Розенбаум Ю. А. Советское государство и церковь. — М.: Наука, 1985.

1 Атеизм и духовный мир советского человека. М.: Знание, 1983; Атеизм в СССР: Становление и развитие. — М.: Мысль, 1986; Воронцов Г. В. Массовый атеизм: становление и развитие. — JL: Лениздат, 1983; Кириченко М. Г. Свобода совести в СССР. — М.: Юридическая литература, 1985.

4 Клочков В. В. Закон и религия: (От государственной религии в России к свободе совести в СССР). — М.: Политиздат, 1982. исключительно с позиции его контрреволюционной деятельности, выделяются, кроме общих, специфические особенности проявления религиозности и определения значимости религии в жизни общества. Пристальное внимание в исследованиях уделяется проблеме выявления основных этапов и содержания процесса распространения атеизма и формирования атеистического мировоззрения у населения Сибири. Устанавливается зависимость между социально-экономическими преобразованиями и изживанием в обществе религиозных представлений.

В целом для данного периода отечественной историографии характерно сохранение идеологической ангажированности к анализу роли религии в жизни общества, что послужило причиной одностороннего освещения данной проблемы. Одновременно нельзя не отметить расширение проблематики исследований, касающихся роли религиозных организаций, введение в научный оборот дополнительных источников, например, в виде собранного в ходе экспедиций этнографического материала, а также обращение к региональным исследованиям. К концу 1980;х гг. партийно-классовый подход к раскрытию содержания и условий проведения государственной политики в сфере религии исчерпал себя, вместе с тем исследователями был сформулирован ряд проблем, требующих новых подходов и переосмысления уже накопленного материала по истории религии и церкви в советском обществе.

Новая тенденция в отечественной историографии наблюдается на рубеже 1980;90-х гг. Впервые исследователи пытаются осмыслить положительную роль религиозных организаций и религии в жизни общества, в том числе и советского. Более широкий доступ исследователей к источникам позволяет по-новому осветить уже известные страницы истории религии в советском обществе и оценить государственную политику по отношению к религиозным организациям. Появляется возможность знакомства с опытом зарубежных исследователей по данной проблематике.

Выходят в свет работы, ранее запрещенные советской цензурой в силу идеологических и политических соображений.

Необходимо отметить, что в первую очередь указанные изменения коснулись переосмысления места и роли в обществе РПЦ, что было приурочено к празднованию 1000-летия крещения Руси. Выходят в свет монографии и сборники, по-новому раскрывающие историю РПЦ и православия в России1. Вместе с тем повышается интерес и к истории других религиозных организаций, функционирующих на территории страны2.

Особое место среди исследований по истории религии и религиозных организаций занимает коллективная монография «Русское православие: вехи истории"3. Впервые в рамках одной работы советскими исследователями была совершена попытка рассмотреть всю историю РПЦ, включая и советский период. На широком конкретно-историческом материале показана история церкви как социально-экономического и политического института. В работе особо отмечается, что наибольшие затруднения были связаны с освещением послереволюционной историей церкви, что и определило поисковый характер главы, рассматривающей советский период истории РПЦ.

Тем не менее, на данном этапе развития интересующая нас проблема не нашла своего оформленного выражения. Политика государства в советский период по-прежнему анализировалась в контексте исследования взаимодействия государства с отдельно взятыми конфессиями, несмотря на резкий рост интереса в научной среде к проблемам религии и религиозных организаций. Представляется, что подобное исследование на данном этапе было бы преждевременным, так как на первое место выступала.

1 Русская православная церковь. 988 — 1988. Очерки истории. — М.: Изд-во Московской патриархии, 1988. т.2- Русское зарубежье в год тысячелетия крещения Руси. — М.: Столица, 1991.

2 На пути к свободе совести. — М.: Прогресс, 1989.

3 Русское православие: вехи истории/Науч. ред. А. И. Клибанов. — М.: Политиздат, 1989. необходимость, с одной стороны, переосмысления уже известной истории с позиции новых методологических подходов, а, с другой стороны, интерпретации новых исторических фактов, ставших доступными для исследователей. В связи с этим наблюдается значительное расширение проблематики исторических изысканий в области религии и религиозных организаций. Но данные работы зачастую носят либо публицистический характер, либо представляют собой конкретно-историческое исследование взаимодействия отдельно взятых конфессий с государством.

Так, в первой половине 1990;х гг. особый интерес исследователей наблюдается к проблемам государственно-церковных отношений, в основном сводимых к взаимодействию РПЦ и советского государства. В работе В. А. Алексеева1 представлена одна из первых попыток подобного анализа, при этом автор особо оговаривал, что в центре внимания исследования находятся в первую очередь взаимоотношения государства с.

РПЦ, так как именно они накладывали отпечаток на всю «церковную политику» государство в целом. Анализ государственно-церковных отношений через призму деятельности центральных органов власти представлен в работе М. И. Одинцова. Проблемам взаимодействия церкви и государства были посвящены исследования Ю. А. Бабинова, 1.

О. Ю. Васильевой, А. Н. Кашеварова .

Среди работ второй половины 1990;х гг. особое место занимают исследования М. В. Шкаровского4, построенные на анализе широкого круга.

1 Алексеев В. А. Иллюзии и догмы. — М.: Политиздат, 1991.

•Л.

Одинцов М. И. Государство и церковь в России. XX век. — М.: Луч, 1994.

3 Бабинов Ю. А. Государственно — церковные отношения в СССР: история и современность. — Симферополь: Таврия, 1991; Васильева О. Ю. Русская Православная Церковь в 1927 — 1943 гг.// Вопросы истории. 1994. № 4- Васильева О. Ю. Русская Православная Церковь и советская власть 1917 -1927 гг.// Вопросы истории. 1993. № 8- Кашеваров А. Н. Государство и церковь: Из истории взаимоотношений Советской власти и Русской православной церкви. 1917; 1945гг. — СПб.: СПб. ГТУ, 1995.

Шкаровский М. В. Петербургская епархия в годы гонений и утрат. 19 171 945 гг. — СПб.: 1995. Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при источников и подкрепленные аналитическими размышлениями автора, касающимися пересмотра сложившегося в начале 1990;х гг. стереотипа по поводу линии государственно-церковных отношений. В своих исследованиях относительно 1920;х — 1930;х гг. автор обосновывает точку зрения о неоднозначном отношении советского государства к РПЦ, в связи с чем выделяет периоды натиска и «оттепели» в отношении советского государства к РПЦ.

Обращение внимания к определению роли личности в истории послужило исходным пунктом для подробного изучения деятельности церковных иерархов. При этом можно отметить ряд исследований, касающихся анализа роли патриарха Тихона во внутрицерковных процессах и вопросах взаимодействия церкви и власти, церкви и общества1.

На протяжении указанного периода издаются работы, освещающие историю отдельных конфессий и деноминаций с позиции новых методологических подходов. Однако все вышеперечисленные исследования не выходят за пределы анализа положения в советском обществе одной конфессии или деноминации.

В целом для данного этапа отечественной историографии характерна глубокая разработка отдельных проблем истории религии и религиозных организаций с позиции современных методологических подходов, обращение к вопросам государственно-церковного взаимодействия, определение роли личности в истории, развитие региональных исследований.

В отдельный историографический блок представляется возможным выделить труды по интересующей проблематике, вышедшие за рубежом и.

Сталине и Хрущеве. (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939 -1964 годах). — М.: Крутицкое Патриаршее Подворье, 2000.

1 Вострышев М. И. Божий избранник: Крестный путь святителя Тихона, патриарха Московского и всея России.— М.: Современник, 1991; Вострышев М. И. Святитель Тихон: Крестный путь патриарха Московского и всея России. — М.: Соратник, 1994; Вострышев М. И. Патриарх Тихон. — М.: Молодая гвардия, 1995. переизданные в России в 1990;е гг., а также исследования отечественных авторов, ранее запрещенные для печати и распространения на территории СССР. В своих работах зарубежные исследователи в первую очередь касались истории РПЦ в советском государстве1 и показывали картину гонений власти на церковь и верующих, однако отсутствие доступа к источникам, находящимся на территории СССР, накладывали определенные ограничения на подобного рода исследования. Открытие «железного занавеса» позволило не только отечественным исследователям познакомиться с зарубежным опытом, но и зарубежным исследователям приступить к более глубокому изучению истории религиозных организаций на территории Советского Союза в связи с получением доступа к источникам2. Особое место на этом фоне занимают работы Д. В. Поспеловского3, написанные на широком круге как отечественных, так и зарубежных источников и иллюстрирующие все перипетии истории РПЦ в советский период, вплоть до начала 1990;х гг.

На рубеже 1980;х-90-х гг. переиздается ряд философских, социологический и историософских работ, посвященных теоретическим аспектам анализа феномена религиозности и раскрытию специфики русского православия, как ведущей и во многом определяющей религиозное сознание россиян конфессии.

В конце 1990;х гг. накопленный опыт региональных и общероссийских исследований по отдельным аспектам истории религии и религиозных организаций в советский период времени позволил приступить к обобщенному анализу государственной политики в целом во всей религиозной сфере. В связи с этим необходимо отметить основополагающее.

1 Регельсон JI. Трагедия Русской церкви. 1917;1945. — Париж: YMCA-PRESS, 1977 (Переизд.: М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996).

2Мосс В. Православная Церковь на перепутье (1917;1999)/Пер. с англ., редактор пер. Т. А. Сенина. — СПб.: «Алетейя», 2001.

3 Поспеловский Д. В. Русская православная церковь в XX веке. — М.: Республика, 1995. конкретно-историческое исследование этой области, проведенное М. Ю. Крапивиным1. Автор на основании изучения широкого комплекса источников воссоздал картину влияния религиозного фактора на социально-политическую жизнь советского общества и обоснованно доказывал его роль во внутренней и внешней политике государства, в развитии социально-политических процессов, воздействие на мировосприятие и поведение отдельных представителей и целых социальных групп советского общества.

Появляются работы, содержащие анализ взаимодействия не только государства и религиозных организаций, но и межконфессиональные взаимодействия на территории России. Ряд исследований, базирующихся на ранее недоступных источниках, посвящен изучению религиозности населения Сибири и ее преодоления в 1920;30-е гг3.

Необходимо отметить рост интереса к данной тематике на региональном уровне. Открытие ранее недоступных источников позволило по-новому взглянуть на проблему религиозности населения и проводимую в связи с этим религиозную политику государства на территории Сибири. В работах И. С. Кузнецова воссоздана картина религиозных предпочтений сибирского крестьянства.4.

Исследователем Т. Н. Коголь раскрыт характер и сущность взаимодействия советского государства и РПЦ на территории Западной.

1 Крапивин М. Ю. Религиозный фактор В социально — политической жизни советского общества (октябрь 1917;го — конец 1920;х годов). Дис. на соискание степени д. и. н. — СПб., 1999. История религий в России: Учебник/под общ. Ред. Н. А. Трофимчука. — М.: Изд-во РАГС, 2001.

3 Бакаев Ю. Н. Власть и религия. История отношений (1917;1941).— Хабаровск: Издательство Хабаровского государственного технического университета, 2002.

4 Кузнецов И. С. Религия и общественное сознание сибирского крестьянства в 1920;е годы// Социально культурное развитие Сибири: Бахрушинские чтения, 1991; Межвуз. сб. науч. тр./ Под ред JL М. Горюшкина. -Новосибирск: Новосибирский ун-т, 1991.

Сибири в первое десятилетие советской власти1. Особое внимание уделено церковно-государственным отношением, но при этом за рамками исследования были оставлены мероприятия власти по отношению к самим верующим, которые составляют основу любой религиозной организации.

Проблеме взаимоотношений партийных и советских органов власти с православной церковью в 1920;1929 гг. посвящена работа Н. А. Неживых, основанная на материалах Западной Сибири. В данной работе указывается на полное соответствие деятельности местных органов власти с негласными предписаниями директивных органов относительно РПЦ. Как видно, автор строит свои выводы на основании взаимодействия государства также лишь с одной конфессией. Диссертационное исследование А. В. Подтяжкина раскрывает роль РПЦ в Кузбассе в конце XX века.3.

Комплексный анализ поликонфессиональной политики государства представлен в исследованиях А. В. Горбатова4 (на территории Кемеровской области, JI. И. Сосковец5 (на территории Западной Сибири). Процессы этноконфессионального взаимодействия на территории Кемеровской области представлены в работе В. В. Шиллера.6.

1 Коголь Т. Н. Русская Православная Церковь и государство. 1917;1927 гг. (На материалах Западной Сибири). Автореферат дис. на соискание степени к.и.н. — Томск, 1996.

Неживых Н. А. Взаимоотношения партийных и советских органов с Православной Церковью в 1920;1929 гг. (На материалах Западной Сибири). Омск — 1998.

3 Подтяжкин А. В. русская Православная Церковь в Кузбассе в 1988;2000 гг. Автореферат на соискание ученой степени к.и.н. — Кемерово, 2002.

4 Горбатов А. В. Церковно-государственные взаимоотношения в Кемеровской области (1934;1969 гг.). Автореферат на соискание ученой степени к.и.н. — Кемерово — 1996.

5 Сосковец JI. И. Религиозные организации Западной Сибири в 1940;1960;е годы. Автореферат на соискание ученой степени д.и.н. — Томск, 2004.

6 Шиллер В. В. Этноконфессиональное взаимодействие в Кемеровской области в конце XIX—XX вв. (источники и методы изучения). Автореферат на соискание ученой степени к.и.н. — Кемерово. 2004.

Вместе с тем анализ государственной религиозной политики по отношению к верующим на территории Кузбасса в 1920;х гг. не был темой специального исследования.

Объект исследования — религиозные и общественно-политические организации и органы государственной власти на территории Кузбасса в 1920;1929 гг.

Предмет исследования — взаимодействие властных структур и общественно-политических организаций с религиозными организациями и верующими.

Цель и задачи исследования

Цель диссертационной работыраскрыть содержание, условия и специфику проведения государственной политики в сфере религии на территории Кузбасса в 1920;1929 гг.

К задачам исследования относятся следующие: 1. реконструировать динамику религиозного состава населения Кузбасса- 2. раскрыть содержание и выявить специфику административной политики власти по искоренению религиозности в Кузбассе- 3. проанализировать государственную религиозную политику в сфере идеологии в Кузбассе.

Территориальные рамки исследования. Географически данное исследование охватывает территорию Кузбасса, под которой подразумевается территория современной Кемеровской области. В 1920;е гг. начался бурный процесс промышленного освоения данного региона, что отразилось на демографической ситуации, в частности, привело к росту миграции и определило сложный конфессиональный и национальный состав населения региона. В интересующий нас период в соответствии с административно-территориальным делением Кузбасс с 1920 г. по 1925 г. находился в составе Томской губернии. В связи с переходом на окружную систему районирования в 1925 г. территория Кузбасса была отнесена к Сибирскому краю.

I Хронологические рамки исследования охватывают период с 1920 по.

1929 г. Нижняя граница определяется временем восстановления на территории Сибири, в том числе и Кузбасса, советской власти и началом проведения политики искоренения в регионе религиозности, а также приведением сферы религии в соответствие с общегосударственными тенденциями. Верхняя граница соотнесена с поворотным моментом в истории взаимоотношения религиозных организаций и государства и соответствующим изменением их роли и места, в связи с новым законодательством о религиозных объединениях, изданным в 1929 г.

Методологической базой исследования выступают принципы историзма, объективности и системности. Это позволило раскрыть содержание, условия и специфику государственной политики в сфере религии комплексно, в контексте конкретно-исторической обстановки и во взаимосвязи с общегосударственными тенденциями.

С целью анализа направлений изменения и развития религиозного фактора на территории Кузбасса были использованы проблемно-хронологический и сравнительно-исторический методы познания. Посредством первого осуществлялось выявление особенностей государственной религиозной политики на территории Кузбасса в разные годы и построение периодизации на основе осмысленного эмпирического материала. Сравнительно-исторический метод позволил определить общее и | особенное в динамике религиозности на территории Кузбасса в 1920;е гг. и проводимой здесь административной и идеологической политики в сфере религии.

Источниковая база исследования. В ходе достижения поставленной цели исследования были использован ряд как опубликованных, так и неопубликованных источников. Весь комплекс источников диссертационного исследования можно подразделить на отдельные группы.

Законодательные акты, директивные постановления, инструкции и циркуляры, регулирующие деятельность религиозных организаций, определяющие права и обязанности верующих и служителей культа и устанавливающих границы их политической, социальной и экономической активности. Данная группа источников значима для определения линии политики официальной власти по отношению к религиозной сфере жизни общества. Сложность работы с указанными источниками определяется необходимостью их сопоставления с негласными предписаниями директивных органов власти.

Данный комплекс документов нашел отражение в сборниках законодательных и других нормативных актов советского государства1.

В 1990;е гг. публикуются ранее засекреченные документы из фондов Политбюро ЦК РКП (б), ЦК РКП (б), его Секретариата, Агитпропа, СНК, ВЧКГПУОГПУ, становятся доступными документы из личных фондов2. Эти источники позволяют проследить характер и масштабы гонений на деятелей религиозной сферы и рядовых верующих.

Интерес к региональным исследованиям определил подборку документов в сборники по определенным регионам3.

Важную группу источников составляют источники церковного характера. К ним относятся постановления, определения, протоколы заседаний и программы съездов религиозных организаций, ходатайства, постановления собраний религиозных общин, церковная периодика и т. д. Регистрационные листы и списки религиозных общин позволяют проследить.

1 Декреты Советской власти. — Т. 1. — М.: 1957; О религии и церкви. Сборник высказываний классиков марксизма-ленинизма, документов КПСС и Советского государства. — М.: Политиздат, 1977.

2 Политбюро и церковь. 1922;1925 гг. / Сост. И комментарии Н. Н. Покровского и С. Г. Петрова: В 2 т. Т. 1. — М.: Новосибирск: РОССПЭН -«Сибирский хронограф», 1997; Политбюро и церковь. 1922;1925 гг. / Сост. И комментарии Н. Н. Покровского и С. Г. Петрова: В 2 т. Т.2. — М.: Новосибирск: РОССПЭН-«Сибирский хронограф», 1998.

3Религия и власть на Дальнем Востоке России: Сборник документов Государственного архива Хабаровского края. — Хабаровск: Частная коллекция, 2001; Документы по истории церквей и религиозных объединений в Алтайском крае. — Барнаул: Управление архивного дела администрации Алтайского края, 1999. тенденции изменения конфессионального состава населения региона. Данные документы позволяют раскрыть во многом сам процесс реализации государственной религиозной политики непосредственно по отношению к отдельным религиозным организациямопределить условия ее проведения и ответную реакцию религиозных организаций на проводимую политику. Вместе с тем, данная группа источников несвободна от недостатков, так как зачастую отражает официальную, отретушированную позицию религиозных организаций по поводу проводимой властями государственной религиозной политики. Отдельный блок опубликованных источников касается освещения истории церковно-государственных отношений с позиции РПЦ1.

Наиболее широкую группу источников представляют делопроизводственные материалы государственных учреждений и общественных организаций. В них нашли отражение условия и особенности проведения государственной религиозной политики на местах. Показана деятельность общественных организаций по антирелигиозной пропаганде и агитации. Отдельные аспекты религиозности населения прослеживаются в сборниках, отражающих работу Союза Безбожников в Сибири, в частности, представлены данные о состоянии религиозности в детской среде на территории Кузбасса. Кроме того, данная группа документов содержит различные обзоры и сведения, касающиеся состояния РПЦ и сектантских течений по отдельным регионам Сибири. Интересный комплекс источников представляют информационно-политические сводки, отражающие, в том числе, и религиозные настроения и представления жителей Кузбасса. Определенные сложности при анализе данной группы источников связаны с их тенденциозностью.

1 Акты Святейшего Тихона, Патриарха Московского и всея России, позднейшие документы и переписка о каноническом преемстве Высшей церковной власти: 1917;1943 гг./ Сост. М. Е. Губин. — М.: Православный Свято-Тихоновский Богословский ин-т, 1994.

2 Антирелигиозный фронт и задачи Союза Безбожников Сибири. -Новосибирск: 1929.

Самостоятельную группу источников составляют статистические, касающиеся определения численного состава населения региона, конфессиональной принадлежности, отражающие тенденции движения населения в указанный период времени1.

В исследовании используется обращение к периодической печати как историческому источнику, позволяющему проследить роль и значимость религиозного фактора в повседневной жизни населения Кузбасса. Данная группа источников позволяет проследить отдельные аспекты идеологической политики власти.

В ходе работы над диссертацией были просмотрены в общей сложности 22 фонда в 6 областных и центральных архивах РФ (ГАРФ, РЦХИДНИ, ГАКО, ГАНО, ГАТО, ЦДНИТО).

К сожалению, необходимо констатировать фрагментарность источников за период 1920;х гг. Так не были обнаружены источники, освещающие количественный состав верующих РПЦ на территории Кузбасса за интересующий период. На официальный запрос Томское епархиальное Управление сообщило об отсутствии в архиве Томской епархии документов за 1920;40 -е гг. (официальный ответ от 16.02.2002, № 23-Р). Не был обнаружен данный комплекс источников и в Государственном архиве Томской области. И это лишь один частный пример.

Тем не менее, на основании имеющегося эмпирического материала представляется возможным решить поставленные цель и задачи диссертационного исследования.

Научная новизна исследования заключается в том, что в рамках данной работы впервые на основании анализа разнообразных местных источников проанализирована административная и идеологическая государственная религиозная политика в Кузбассе в 1920;1929 гг. Раскрыты.

1 Ведомость о составе населения Томской губернии по вероисповеданиям за 1911 г.- Кузбасс. Результаты переписи городского населения 1931 г. -Новосибирск: Статсектор Запсибкрайплана, 1931; Предварительные итоги демографической переписи 1926 г. в Сибирском крае. — Новосибирск: 1927. специфические черты проявления религиозности и ее динамика, выделены особенности формирования в регионе атеистического мировоззрения, предложена периодизация динамики публикаций в местной прессе на религиозную тематику.

Практическая значимость диссертации определяется возможностью использования ее основных положений с целью всестороннего исследования государственной религиозной политики в Кузбассе в 1920;1929 гг. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы также в процессе преподавания, при подготовке разделов обобщающих работ и лекционных курсов, посвященных проблемам государственной политики в сфере религии на территории Кузбасса.

Структура работы.

Цель и задачи исследования

определили его структуру: диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы и приложения.

Заключение

.

Проведенное диссертационное исследование позволяет сделать следующие теоретические выводы.

Сложность религиозного комплекса определяется составом его компонентов. Лишь одновременный учет основных его составляющих: религиозного сознания, религиозной деятельности и религиозных организаций — позволяет раскрыть значимость проводимой государством политики по отношению к религии.

Анализ государственной религиозной политики не будет полностью объективным без учета специфики субъектов данного взаимодействия, в качестве которых выступают не только религиозные организации, но и сами верующие. Это обращает исследовательский интерес к раскрытию феномена религиозности в целом и его специфических черт при обращении к конкретно-историческому материалу.

Несмотря на всю консервативность сферы ментальности и как ее составляющей — религиозности населения, можно констатировать определенные изменения в ней, подготовленные всем ходом исторического развития духовной сферы жизни российского общества и многократно усиленные потрясениями революционных и послереволюционных лет. Это приводит к постепенному росту и закреплению среди населения России таких черт, как индивидуализм, самосознание, рационализм, прагматизм. В свою очередь традиционное для русской религиозности двоеверие породило своеобразную попытку на уровне менталитета закрепить две абсолютно разные системы религиозности традиционную конфессиональную и внешне психологически и формально с ней совпадающую советскую идеологию.

Одновременно резкое изменение социально-политической и экономической ситуации в рамках нового советского государства совпало и ускорило эволюцию религиозного сознания. Это стало причиной изменения конфессиональной ситуации во всей стране, включая территорию Кузбасса.

На смену традиционному доминированию православной конфессии пришло многообразие религиозных течений и направлений.

К началу 1920;х гг. в Кузбассе проживали представители большинства религиозных вероисповеданий России: православные, католики, лютеране, протестанты, магометане, иудеи, старообрядцы, баптисты, евангельские христиане, адвентисты 7-дня. Вместе с тем, динамика развития данных религиозных организаций не является общей для всех и зависит от их внутреннего состояния (единства или раскола) и политической конъюнктуры. С высокой долей достоверности можно судить лишь о росте численного состава на территории Кузбасса евангельских христиан и баптистов. При этом необходимо учитывать, что ни религиозные свободы, ни притеснения со стороны власти по отношению к православной конфессии не пошатнули ее лидирующего положения среди других вероисповеданий на территории Кузбасса.

В результате к концу 1920;х гг. по сравнению с их началом конфессиональная ситуация изменилась в первую очередь количественно, но никак не качественно. Большинство предпочтений верующих по-прежнему оставалось на стороне традиционного православия, об этом же факте свидетельствуют массовые переходы во второй половине 1920;х гг. обновленческих общин к сторонникам и последователям патриарха Тихона.

Проанализировав религиозные представления населения Кузбасса, можно констатировать, что, несмотря на активные старания как местной, так и центральной власти искоренить религиозное мировоззрение, в 1920;е гг. это не удалось. В подавляющем большинстве верующие смогли преодолеть внутреннюю отчужденность от власти и во второй половине 1920;х гг. признать ее легитимность не только политическую, но и духовную. Религиозное сознание адаптировалось к социально-политическим реалиям и сохранило при этом свою жизнеспособность. Это создавало ситуацию возможного диалога между властными структурами и религиозными организациями, частично используемую на уровне местной власти, вместе с тем, оставленную не реализованной и уничтоженную к концу указанного периода.

Исследование численности и половозрастного состава верующих Кузбасса позволяет выделить основные черты динамики их развития. Для начала исследуемого периода в религиозных общинах численно преобладало мужское население, что объясняется доминирующей ролью мужчины в традиционном обществе и во всех его сферах, включая религиозную. Необходимость регистрации и конкуренция между религиозными общинами за передачу им в аренду культовых зданий насущной потребностью сделало увеличение численности религиозных общин, что послужило исходным моментом для включения всех верующих в регистрационные списки. В результате к середине 1920;х гг. численная доля в них мужчин и женщин примерно одинакова. Изменение политической конъюнктуры и начало систематических массовых преследований за принадлежность к тому или иному вероисповеданию, послужило причиной оттока из числа религиозных организаций мужского населения. Таким образом, на примере динамики только половозрастного состава религиозных организаций можно проследить взаимосвязь религиозного фактора с остальными сферами жизни общества.

На основании проведенного анализа можно сделать вывод, что на протяжении 1920;х гг. произошло значительное изменение состава верующих. Резко, хотя и не полностью, сократилось количество верующей молодежи (в основном, за счет жителей городов и мужчин). В городах практически не осталось открыто исповедующих тот или иной религиозный культ среди рабочих и служащих. На селе принадлежность к религиозным общинам и группам становилась причиной причисления к категории «зажиточных» или «кулаков». В 1920;е гг. были сформированы и в основном заработали механизмы по искоренению религиозного мировоззрения среди населения страны. Государство в качестве инструментов проведения религиозной политики широко использовало сферу идеологии и административного давления. Окончательной целью провозглашалось полное искоренение религиозности населения.

На протяжении данного периода можно выделить несколько этапов в развитии антирелигиозного движения в Кузбассе: 1920;1924 гг. — кампания по изъятию церковных ценностей и внедрение в повседневный быт кузбассовцев новой «красной» обрядности- 1925;1926 гг. — спад интенсивности антирелигиозной работы, переведение ее в русло пропаганды- 1927;1929 гг.- постепенное усиление антирелигиозной работы в связи с укреплением на местах Союза Безбожников и последующая активизация борьбы с религией в целом и сектантством в частности.

Одним из методов формирования нужного власти общественного мнения на территории Кузбасса использовалась пресса. В публикациях на религиозную тематику раскрывался негативный образ священнослужителей, с позиции критики преподносилась внутрицерковная жизнь, осуждалась и разоблачалась религиозность населения, сектантское движение, превозносилась антирелигиозная научно-атеистическая публицистика, раскрывалась антирелигиозная агитационно-пропагандистская работа в Кузбассе. И хотя в середине 1920;х гг. публикации в прессе не отличались особой жесткостью формулировок и были даже малочисленные случаи установления если непродуктивного диалога, то, по крайней мере, нейтральных отношений, в целом пресса вносила негативный заряд в формировании отношения населения к религии, что соответствовало коренным планам власти.

Вместе с тем, активная организация работы по «обезбоживанию» населения Кузбасса встречала стойкое сопротивление религиозного сознания. На протяжении всего указанного периода практически все социальные слои населения Кузбасса в большей или меньшей степени демонстрировали принадлежность к тому или иному религиозному культу. Несмотря на многочисленные и разнообразные мероприятия власти, нацеленные на искоренение религиозного сознания, последнее сохраняло свою жизнеспособность. Одним из новых явлений на уровне ментальности выступила расколотость общественного и индивидуального сознания верующих на две части. Создавалась ситуация, при которой духовно принятая религиозность, одновременно воспринималась верующими в качестве чего-то чуждого и даже опасного, так как влекла за собой отчуждение от советского общества. Таким образом, государственная религиозная политика проводилась властью в условиях эволюции религиозного сознания, что не было учтено и использовано в целях урегулирования государственно-религиозных отношений.

Однако личности как целостному образованию сложно существовать в рамках осознаваемого внутреннего противоречия и конфликта. Происходит поиск его разрешения, и, как вариант, на основе индивидуального и общественного сознания возникают две противоположные, но, тем не менее, тесно взаимосвязанные ментальные системы: религиозная и «советская».