Насилие в политическом дискурсе фундаменталистских движений в современном арабском мире

Актуальность исследования. Одна из серьезных проблем, касающихся насилия, заключается в том, что оно вмещает в себя целый ряд составных элементов, связанных как с самим существованием человека, так и с историей государства и культуры. Насилие возникло одновременно с появлением человечества, став частью становления индивидуума, сообщества, государства, культуры и цивилизации. Отсюда — его инстинктивные проявления в поведении подростка, различные формы насилия в семье, его запечатленность в традициях, в нормах воспитания, в «священных» текстах, в экстремистских идеологиях, радикальных движениях, тоталитарных режимах и т. п.

Насилие как демонстрация силы тесно связано с природно-инстинктивным существованием человека, как социальное явление — с возникновением человеческих сообществ, как политический феномен — со становлением и эволюцией государства, а как идея или даже философия — с развитием человеческой мысли и поиском возможных альтернатив. Вследствие этого составные элементы и различные аспекты насилия переплетаются и взаимодействуют между собой в жизни наций и государств, накладывая отпечаток на их реальную историю с ее внутренними и внешними проблемами.

Если внимательно и непредвзято взглянуть на насилие как социальный феномен, обнаружится, что обычно ему сопутствует закрытость общества, слабости закона, отсутствие свобод. Неслучайно возникли теории и философские концепции «рационального насилия», возводившие его в ранг образца политической практики, идеального воплощения свободы.

Такая искаженная трактовка рационалистической идеи есть не что иное, как оборотная сторона закрытости общества, отражение диспропорции между правящим режимом и обществом, отсутствия гражданских свобод. з.

Иными словами, идея «рационального насилия» возникает и оформляется в качестве одного из примеров концептуального и практического противодействия состоянию закрытости, недостатка свобод и слабости закона. В подобной ситуации насилие превращается в методическую идею и практический способ, приобретающий позитивную нравственную и юридическую оценку. Такова, например, идея «революционного насилия» и тому подобные варианты, доминирующие в разного рода экстремистских, радикалистских и революционных идеологиях.

Однако исторический опыт показывает, что противодействие государственному насилию, являющемуся элементом эволюции правящего режима, с помощью революционного насилия, диктуемое идеологическими постулатами, чаще всего приводит к возникновению системы насилия, противоречащей самой функции государственной власти, т. е. к результату, прямо противоположному тому, который провозглашался данной идеологией.

Это противоречие можно наблюдать не только в рамках национального государства, но и в мировом масштабе. Такова, например, глобализация с ее разнообразными порождениями. Насилие и контрнасилие органично присущи глобализации, которой свойственно преобладание идеи гегемонии как средства и как конечной цели. Глобализация устремлена к тому, чтобы выработать «рациональную» формулу разделения труда и интересов, выстроить «новый мировой порядок». Но это есть не что иное, как попытка возродить, пусть в несколько облагороженном виде, сущность и традиции отношений «центр — периферия». Это противоречивый исторический процесс, который заключает в себе разнообразные вероятия, но на данном этапе он все еще пребывает в контексте преобладания частичных (не всеобщих) интересов.

Все это указывает на сложный характер феномена насилия. Если глобализация — объективный процесс, являющийся естественным результатом эволюции мировой истории, развития государства, нации, политической системы, философских идей, идеологии и культуры, то организованное насилие, возведенное в ранг духовно-нравственного кредо и политической идеи, представляет собой очевидную угрозу. С одной стороны, оно отражает сохраняющиеся традиции рационализма, а с другой — воспроизводит их, увязывая их с религиозными верованиями. Вследствие этого оно наиболее пагубно воздействует на сознание, разрушает разум и подрывает нравственное чувство, становясь кульминацией одной из самых крайних и иррациональных форм сознания и политической практики.

Прямо или косвенно идея насилия порождает тоталитарные механизмы особого рода — что наглядно прослеживается на примере радикальных религиозно-политических фундаменталистских движений. Отсюда вытекает необходимость исследования данного феномена и его перспектив, уделяя внимание его историческому контексту, предпосылкам появления, методам действия и причинам влияния.

Вместе с тем, хотя за феноменом насилия стоят серьезные экономические, социальные, политические и культурные предпосылки, они не обязательно порождают насилие в любом государстве или сообществе государств. Тем не менее, они могут стать плодородной почвой для распространения насилия, едва к этому возникнут внутренние или внешние побудительные мотивы. Чаще всего решающими факторами ориентации общественного и политического сознания в направлении насилия являются культура и идеология.

Если взглянуть на ситуацию, имеющую место в современном арабском мире, мы увидим, что феномен насилия проявился здесь начиная со второй половины двадцатого века в силу комплекса экономических, социальных, политических и культурных (традиционно-религиозных) 5 предпосылок. Негативные социально-экономические факторы сыграли важную роль в том, что насилие стало распространенным явлением в современном арабском мире, превратившись в одно из наиболее заметных способов протеста против неблагоприятного положения массы населения.

Всем этим предопределяется актуальность исследования. В своей работе мы проследили, какие факторы стимулируют насилие, пропагандируемое и применяемое исламскими фундаменталистскими движениями, что помогает им придавать насилию легитимный характер, превращать его в важнейшее средство достижения своих целей и даже возводить его в ранг священных ценностей, отождествляя его с понятием джихада. Кроме того, актуальность исследования определяется необходимостью изучить инструменты воздействия фундаменталистских движений на общественное сознание. Это важно для того, чтобы понять природу и механизм фундаменталистского насилия, то есть исследовать насилие как социальных феномен, используемый исламскими фундаменталистскими движениями в политических целях, а также как политический феномен, который может быть использован в социальных целях в современном арабском мире.

Степень научной разработанности темы исследования. Методы и уровни исследования феномена насилия были весьма разнообразными. Это предопределялось сложностью, комплексностью данного явления, которое привлекало и продолжает привлекать внимание представителей самых разных научных дисциплин — таких, как философия, социология, психология, история, политология и др. Кроме того, этой темой интересовались представители разнообразных творческих профессий: писатели, поэты, драматурги, кинематографисты и т. д.

Поскольку проблематика насилия тесно связана с властью, государством и обществом, постольку к этому феномену проявляют наибольший интерес политология, социология вообще и социальная философия в частности.

Этой проблематике уделялось значительное внимание различными философскими школами. Они исследовали различные аспекты насилия: политические, социальные и личностные. Если философия в целом уделяла главное внимание методологическим параметрам анализа проблемы насилия, в особенности его политических и социальных аспектов, то эти же аспекты представили главный интерес для современной политологии и социологии.

Появилось много специализированных исследований, посвященных проблематике насилия, таковы, например, работы Чарльза Риверы и Кеннета Свитцера, Эдварда Мюллера, Ван ден Хагга, Мидларски, Нилссон Р. Голдстон Б., Шварц М. Если этим трудам присущ идейно-теоретический характер, то в большинстве прикладных исследований на европейских языках данный феномен рассматривается так, как он воплощается на европейском и американском Западе, особенно в Германии и Италии. R. Anders Nilsson. Political Violence in Post-Conflict Societies: Remarginalisation, remobilisers and relationships, New York, Hardback (Routledge), December, 2010; Brian Goldstone. Violence and the Profane: Islamism, Liberal Democracy, and the Limits of Secular Discipline, Anthropological Quarterly, 2007; Amartya Sen. Identity And Violence: The Illusion Of Destiny, Penguin Group (UK), 2006; Marcy E. Schwartz. Violence and Ethics, Austin: U of Texas, The Johns Hopkins University Press, 2003; Bruce B. Lawrence. Shattering the Myth: Islam beyond Violence, Princeton, Princeton University Press, 2000; Manus I. Midlarsky. Rulers and Ruled: Patterned Inequality and the Onset of Mass Political Violence, American Political Science Review, vol., 82, no 2, 1988. Edward N. Muller: Income Inequality, Regime Repressiveness and Political Violence, American Sociological Review, vol., 50, no. 1, February 1985; Charles Rivera and Kenneth Switzer: Violence, New Jersey, Hayden Book Company, 1976; Ernest Van Den Hagg: Political Violence and Civil Disobedience, New York, Harper Torch Book, 1972.

В то же время увеличивается количество работ, посвященных понятию и сущности фундаментализма (например, работы Почты Ю. М.)1, предпосылкам возникновения, религиознополитического экстремизма и фундаментализма (например, работы Мирского Г. Семеновой, О.А. л.

Антоун Р. Веинберг JL Педахзур А.), исламского фундаментализма (например, работы Милтон Эдварде Б. Кац С. Зейдан Д.)4, особенностям фундаменталистского насилия и террора и его перспективам (например, работы Аль-Джанаби М.М., Ланды Р.Г.)5.

1 Почта Ю. М. Фундаментализм — угроза илн спасение? В //кн. Социальное: истоки, структурные профили, современные вызовы. -М. РОССПЭН. 2009. (в соавт. с Мальковской И.А.).

2 Мирский, Г. Исламский фундаментализм, сунниты и шииты // Мировая экономика и междунар. отношения. — М., 2008. — № 9- Семенова, О. А. Исламский фундаментализм как течение политической мысли: генезис, идеи, этапы и тенденции развития // Вестн. моек. Ун-та. Сер. 12, Полит, науки. — М., 2007. — № 1- Алексеев, И. Собирание расколотой уммы: фундаментализм как реинтерпретация исламской истории // Ab imperio. — Казань, 2004. -№ 3.

3 Richard Т. Antoun: Understanding fundamentalism: Christian, Islamic, and Jewish movements, Middle East Quarterly, New York, 2008; Ralph W. Hood Jr., Peter C. Hill, W. Paul Williamson. The Psychology of Religious Fundamentalism, Guilford Press, 2005; Fundamentalism and the Limits of Modern Rationalism, Princeton University Press, 2004; Leonard Weinberg, Ami Pedahzur. Religious Fundamentalism and Political Extremism, London. Publisher: Frank Cass, 2004; Gerrie Ter James J. Busuttil Haar. The Freedom to Do God’s Will: Religious Fundamentalism and Social Change, Routledge, 2002.

4 Beverly Milton-Edwards. Islamic Fundamentalism since 1945, New York, Publication Year, Publisher Routledge, 2004; Samuel M. Katz. Jihad: Islamic Fundamentalist Terrorism, Lerner, 2004; Beverly Milton-Edwards, Roxanne L. Euben. Enemy in the Mirror: Islamic David Zeidan. The Resurgence of Religion: A Comparative Study of Selected Themes in Christian and Islamic Fundamentalist Discourses, Brill, 2003;Barry M. Rubin: Islamic fundamentalism in Egyptian politics, International Journal of Middle East, New York, 2002.

5. Аль-Джанаби М. М. Ирак и будущее. — Багдад, 2009 (на арабск. яз.) — Аль-Джанаби М. М. Безумие священного террора. Фундаментализм без фундамента. — Багдад, 2006 (на арабск. яз.) — Ланда, Р. Г. Политическая культура и насилие в мире ислама // Ближний Восток и современность. — М., 2004. — Вып. 23- Ланда, Р. Г. Истоки и тенденции развития исламского терроризма // Ближний Восток и современность. — М., 2003. — Вып. 17.

Тем не менее, появление «феномена исламизма» привело к громадному росту числа исследований, касающихся насилия — правда, сосредоточивших внимание лишь на «исламском терроризме"1.

В других работах главное внимание уделяется глобальным параметрам терроризмаздесь исследуются аспекты терроризма как явления, сопряженного с международными отношениями2.

Появилось также много кандидатских и докторских диссертаций, в которых затрагиваются различные аспекты насилия. Большинство из них посвящено насилию в семье, в гражданских отношениях, в преступном мире и т. д. Что касается диссертаций, касающихся проблем социального и политического насилия, то их темы весьма различны: это и исследование феномена насилия исходя из критериев исторического развития, и на социально-классовом уровне, и в общемировом масштабе (политика и глобализация), и в контексте военных конфликтов, и т. п. .

John Horgan, Kurt Braddock: Terrorism Studies, New York, Imprint: Routledge, 2010; Stephen Vertigans. The Sociology of Terrorism: Peoples, Places and Processes, New York, Imprint: Routledge, 2010; Javier Argomaniz. The EU and Counter-Terrorism: Politics, Polity and Policies after 9/11, New York, Hardback (Routledge), 2010;Barry Cooper: New Political Religions, Or, an Analysis of Modern Terrorism, University of Missouri Press, 2004; Don J. Feeney. Creating Cultural Motifs against Terrorism: Empowering Acceptance of Our Uniqueness, Praeger, 2003;.Другов А. Ю. Вопросы генезиса и динамики исламского экстремизма и терроризма на примере Индонезии.-М., 2003; Глущенко, Ю. Н. Исламский фактор во внешней политике США: трагедия 11 сентября как бумеранг «холодной войны» // Проблемы внешней и оборонной политики России. — М., 2002; Коровиков А. В. Исламский экстремизм в арабских странах.-М., Наука, 1999.

2. Степанова, Е. Исламский терроризм сегодняшнего дня: глобальный и локально-региональный уровни // Индекс безопасности = Security ind. М. и др., 2007. — Т. 13, № 1- Мелвин, Н.Дж. Ислам, конфликты и терроризм // Ежегодник СИПРИ = Sipri yearbook: Вооружение, разоружение и междунар. безопасность. — М., 2007; Медведко Л. И. Международный терроризм — составляющая антиглобалистского движения. М. Крафт +, 2003; Мирский, Г. И. Международный терроризм, исламизм и палестинская проблема: -М., 2003. Кривохижа, В. И. Современный мир и международный терроризм в условиях глобализации // Дипломатический ежегодник. — М., 2003.

3. Мочалин Николай Дмитриевич. Эскалация террористического насилия в мире в эпоху глобализации: истоки, факторы, тенденции: Дис.. канд. полит, наук: 23.00.04 Москва, 2006; Мельников Владимир Юрьевич. Военное насилие в региональныхи локальных конфликтах современности: Дис.. канд. полит, наук: 23.00.02: Москва, 2005; Ахтаев Абдула Мовлыдыевич. Культурная легитимация политического насилия в процессах 9.

Однако в большинстве этих работ насилие не рассматривается как комплексный феномен и не выработаны конкретные, четкие критерии анализа этого явления, его параметров и следствий. Кроме того, данный феномен не исследуется в его развитии и взаимодействии — как вообще, так и, в частности, в том, что касается его специфики у исламских фундаменталистских движений в современном арабском государстве. Между тем следует определить концептуальные и практические критерии подхода к феномену насилия, от которых зависит методика исследования.

Цель и задачи исследования

Цель настоящего диссертационного исследования заключается в том, чтобы исследовать механизм использования идеи насилия в дискурсе и общественно-политической практике исламских фундаменталистских движений в современном арабском государстве. Достижение данной цели связано с решением следующих научно-практических задач:

— показать, как определялось насилие различными философскими и общественно-политическими школами и направлениями;

— вскрыть взаимосвязь между фундаменталистской идеологией и идеей насилияисследовать и проанализировать предпосылки приятия фундаменталистского насилия общественным сознанием в современном арабском государствеглобализации: Дис.. канд. социол. наук: 22.00.06: Ростов н/Д, 2004; Шевченко Оксана Вадимовна. Феномен насилия в международно-политических конфликтах современности: Дис.. канд. полит, наук: 23.00.04: Москва, 2004; Ибрагимов Радий Назибович. Проблема социального насилия как фактор исторического процесса: Дис.. д-ра филос. наук: 09.00.11: Абакан, 2003; Сытых Елена Львовна. Роль и значение насилия в культуре: Дис. канд. культурологических наук: 24.00.01: Челябинск, 2003.

— провести сравнительное полевое исследование взаимозависимости между фундаменталистским насилием и социально-политической действительностью в современном арабском государстве;

— дать прогноз относительно перспектив фундаменталистского насилия.

Объектом диссертационного исследования выступает идея насилия и пути ее использования исламскими фундаменталистскими движениями в современном арабском государстве.

Предметом диссертационного исследования служит прежде всего идеология и социально-политическая практика фундаменталистских движений вообще и организации «Аль-Каида» в качестве примера — в частности.

Методология диссертационного исследования. Ввиду комплексного характера феномена насилия и взаимопереплетенности его параметров и проявлений, особенно в том, что касается его религиозно-политического использования исламскими фундаменталистскими движениями, в диссертации был использован ряд научных методов, важнейшие из которых можно свести к следующему:

— исторический метод использовался при рассмотрении исторической эволюции феномена насилия и при анализе наиболее крупных трудов, в которых обосновывалась и интерпретировалась идея насилия. В особенности это относится к первой и третьей главам диссертации;

— аналитический метод. Этот метод использовался в нескольких разделах диссертации, особенно в ходе анализа информации, касающейся феномена насилия и количества насильственных актов, а также данных о фундаменталистских движениях и о социально-экономическом и политическом положении современных арабских стран, в частности во второй и третьей главах диссертации;

— сравнительный метод был использован при сопоставлении примеров, исследованных в диссертации, виднейших идейных школ, обращавшихся к феномену насилия, а также при сравнении информации о насильственных актах со статистическими данными, полученными в ходе исследования;

— статистический метод был применен в ходе статистического обследования, проведенного в семи арабских государствах (Сирия, Иордания, Палестина, Ирак, Йемен, Египет и Алжир) и охватившего 1400 респондентов. Данный метод использован в третьей главе.

Кроме того, автором были использованы классические труды философов, политологов и социологов, затрагивающие проблематику насилия. Использованы и произведения идеологов фундаменталистских движений — таких, как Хасан аль-Банна, Сейид Кутб, аль-Мавдуди и др.

Положения, выносимые на защиту:

1. Отсутствие рациональной и демократической системы политической интеграции общественно-политических слоев является одной из коренных причин нарастания политико-мировоззренческого радикализма вообще и политического экстремизма в частности.

2. Отсутствие мирной политической жизни в современном арабском мире и отдельных его государствах привело к возникновению насилия как феномена, параметры которого не сводятся лишь к политике, но затрагивают также социальные и иные аспекты.

3. Активизация использования насилия путем его легитимации современными фундаменталистскими движениями тесно связана с нарастанием и углублением кризиса политической системы и ее.

12 легитимности в современных арабских государствах. Следовательно, вероятно нарастание насилия на разных уровнях и с разной степенью интенсивности в каждом отдельном арабском государстве, причем его формы и масштабы зависят от того климата и тех причин, которые выводят его на передний план.

4. Существует корреляция между нарастанием социально-экономического и политического кризиса и готовностью различных общественных слоев к приятию идеи насилия в том виде, в котором его пропагандируют и применяют фундаменталистские движения.

5. Насилие стало неотъемлемой частью идеологии и методики современных исламских фундаменталистских движений.

6. Сохранение или снижение эффективности насилия у современных фундаменталистских движений в значительной степени будут зависеть от того, удастся ли создать рациональную и легитимную альтернативу существующему государству, его политической системе и общественным отношениям.

Научная новизна диссертационного исследования проявляется в следующем: насилие подвергнуто исследованию как комплексный феномен, затрагивающий не только политику, но и социальные, культурные и религиозные аспектынасилие исследовано как социальный феномен, который может использоваться в религиозно-политических целях. В диссертации не только изучены его различные проявления, но и определены стимулирующие его причины и пути использования насилия исламскими фундаменталистскими движениями в современном арабском государствепоказано, как идея насилия превращается у исламских фундаменталистских движений в цель и метод их теоретической и практической деятельности, используется для воздействия на общественное сознание в современном арабском государствевскрыт характер взаимозависимости между распространением исламских фундаменталистских движений и нарастанием насилия, с одной стороны, и неудовлетворительной общественно-политической и экономической ситуацией — с другой, показано, как именно насилие превращается в неотъемлемую органичную идею и средство в идеологии и практике современных исламских фундаменталистских движенийвыводы, сделанные автором, подкреплены исследованием корреляции между тремя основными показателями: распространенность исламских фундаменталистских движений, нарастание социального и политического насилия и бытовое, социальное и политическое положение в стране. Для этого использованы официальные доклады ООН, соответствующие статистические данные, касающиеся арабского мира, а также опрос 1400 респондентов в семи арабских государствах (Ирак, Сирия, v>

Палестина, Иордания, Йемен, Египет и Алжир) — показано, что рациональная и легитимная альтернатива государству, политической системе и общественным отношениям в современном арабском мире обеспечит снижение действенности насилия в его фундаменталистской трактовке.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она вносит вклад в научное исследование и анализ феномена насилия, в частности у фундаменталистских движений, а также в том, что она затрагивает различные аспекты насилия, изучаемые политологией, сравнительной политологией и политической социологией.

Практическое значение исследования заключается в том, что содержащиеся в нем выводы могут быть использованы для изучения проблематики насилия, особенно его практического применения современными политическими движениями, в первую очередь религиозно-политическими группировками в арабском мире. Кроме того, диссертация может быть использована при преподавании курсов таких научных дисциплин, как политическая социология, сравнительная политология и вайоленсологи я. Материалы диссертации можно использовать при подготовке специализированных лекций о политической жизни и проблемах арабского мира, а также по конфликтологии. Кроме того, содержащиеся в ней выводы могут оказаться полезными при выработке практических рекомендаций по преодолению насилия как феномена.

Апробация диссертационной работы. Некоторые положения и выводы диссертационного исследования нашли отражение в научных публикациях автора. Диссертация обсуждена на заседании кафедры сравнительной политологии факультета гуманитарных и социальных наук Российского университета дружбы народов 23 марта 2010 г.

Структура работы определяется постовленными задачами и целями и исследования и включает в себя введение, три главы, заключение и библиографию.

Заключение

.

Один из парадоксов современной политической истории состоит в том, что одновременно с возрастанием необходимости в рациональном подходе к построению правового государства, гражданского общества и открытой культуры нарастает насилие с его различными формами, уровнями и проявлениями. Иначе говоря, процесс глобализации сосуществует с процессом нагнетания насилия. Данная взаимосвязь не является неизбежнойтем не менее, она отражает повсеместное воздействие крупных глобальных трансформаций на традиционную структуру общества, на остатки того, что в философии называют «гневной душой» в политическом поведении государств, то есть все то, внешние признаки чего мы наблюдаем в дихотомии «центр — периферия».

Если раньше социальная и политическая борьба ограничивалась рамками национального государства, а следовательно определялась характером его внутренних кризисов, то двадцатый век расширил эти рамки, вовлекая всех в борьбу на разных уровнях и в различных формах. Вследствие этого насилие как одно из проявлений политической борьбы приобрело самые разнообразные формы на локальном, региональном и общемировом уровнях. Одним из радикальных и впечатляющих проявлений насилия стал терроризм, также получивший распространение как в локальном, так и в региональном и всемирном масштабах.

Все это позволяет говорить о существовании взаимосвязи между внутренними и внешними, локальными и региональными, региональными и глобальными проявлениями насилия. В процессе эволюции феномена насилия с его разнообразными формами и уровнями данная взаимосвязь приобрела характер политической аксиомы. Однако, как известно, аксиоматичность в политике не противоречит сложности явления, затрудненности определения природы его воздействия. Будучи очевидным повсеместным феноменом, насилие не существует изолированно от конкретных личностей, сообществ, традиций и культур.

Эта общая идея была положена в основу нашего исследования, логики анализа социологии насилия вообще и феномена насилия у фундаменталистских исламских движений в современных арабских государствах в частности.

Анализ и сравнение крупных философских школ, обращавшихся к феномену насилия — таких, как анархизм, марксизм и фрейдизм, свидетельствуют о том, что каждая из них стремилась по-своему понять и истолковать данный феномен. Однако все они представляли свое частичное видение проблемы в качестве всеобъемлющего или, по крайней мереб, отвергали прочие аспекты данного явления. В этом заключается недостаток и противоречие концептуальных подходов к исследованию феномена насилия как в методологическом, так и в практическом отношении.

Ввиду сложности феномена насилия и множественности его форм и проявлений к нему нельзя подходить, классифицировать его исходя из какого-то одного критерия. Критериев классификации может быть много — в зависимости от того, под каким углом зрения исследователь подходит к тому или иному феномену, а также от количества и качества участников, от их целей и мотивов. Это в полной мере относится к исследованию феномена насилия у современных исламских фундаменталистских движений. В связи с этим необходимо подвергнуть анализу сам исламский фундаментализм, выявить, каким образом он сформулировал и усвоил идею насилия и как это повлияло на его политическую и социальную активность. Иначе говоря, нужно проанализировать и исследовать радикалистское «религиозное видение» и то, каким образом оно воздействовало на ситуацию.

В ходе работы на диссертацией мы пришли к выводу о том, что крупнейшей «колыбелью» насилия стало религиозно-фундаменталистское видение, в основе которого лежит социальное неприятие, культурное отторжение, тотальный разрыв с несогласными. Таким образом, возникновение феномена насилия в арабском мире связано в первую очередь с религиозно-культурными факторами. Соединение религиозно-мировоззренческого фанатизма с идейным и культурным застоем, задействование его через выдвижение лозунгов «священной борьбы» (религиозной и политической) оказали решающее влияние на усиление насильственных тенденций. Такая ситуация постоянно подпитывается той культурой, тем менталитетом, который не приемлет разнообразия и плюрализма, не признает за «другим» права на собственное мнение и даже на существование, а оптимальным средством достижения целей считает силу и насилие.

Хотя насилие как ментальный феномен может проявляться во всех сферах общественной деятельности людей, его особенность у радикальных исламистских движений заключается в появлении специфического идейно-политического, социального и культурного сплава. Исламский фундаментализм может проявляться в интеллектуально-умозрительных формах и носить индивидуальный характер, оставаясь далеким от политики. Однако в арабском обществе в настоящее время преобладающим является именно общественно-политический, организационный фундаментализм. Это объясняется сочетанием старых культурных традиций и структурного кризиса современного арабского государства. Отражается это и в том обстоятельстве, что фундаментализм представляет собой течение, черты которого еще окончательно не сформировались. Иначе говоря, он пока не стал идейно-практическим направлением, обладающим четко выраженными признаками. Тем не менее, в нем присутствуют зачатки внутренней интеграции. Отсюда — «экспериментальный» характер поведения фундаменталистских движений, включая то, что касается «интеграции» насильственных методов на теоретическом и практическом уровнях. Это сложный феномен, многие черты которого можно увидеть на примере организации «Аль-Каида», который подробно рассмотрен в нашей диссертации. «Аль-Каида» соединяет психологию масс с менталитетом экстремизма. Неслучайно религиозно-политический дискурс фундаменталистских движений, и в частности «Аль-Каиды», является наиболее действенным. Этот парадокс связан с тем, как успешно она осуществляет названное сочетание в мятущемся и противоречивом мире, где еще не сформировалось (по крайне мере, в арабских странах) видение того, как соотносятся религиозное и светское, национальное и исламское.

Данный вывод, в свою очередь, предопределил необходимость анализа информационного дискурса «Аль-Каиды», позволяющего вскрыть механизм побуждения к насилию как к «законному праву»" и оптимальному средству достижения намеченных целей. В нашем исследовании показано, как «Аль-Каида» использует исламские религиозные и языковые традиции, ставя их на службу своим целям. Это позволяет ей влиять на индивидуумов, привлекать их на свою сторону. Для этого «Аль-Каида» акцентирует внимание на негативных социальных, политических и культурных явлениях, подкрепляя это цитатами из Корана и хадисов, благодаря чему ей удается воздействовать на чувства множества мусульман, недовольных, в первую очередь, своими политическими режимами, а во вторую — теми международными силами, которые поддерживали или поддерживают эти режимы. В то же время этот дискурс сосредоточивается на идее «единства чаяний и действий" — он сочетает простоту, непосредственность, неоднократные указания на очевидные факты с твердой уверенностью в том, что цели, якобы сформулированные в Коране, будут рано или поздно достигнуты.

Вместе с тем надо отметить, что прямое и косвенное влияние фундаменталистских движений, их способность доходить до умов и сердец представителей различных общественных слоев, в том числе побуждая их к восприятию идеи насилия, суть не что иное, как оборотная сторона всеобъемлющего упадка, переживаемого современным арабским государством, а также упадка исламского фундаментализма как такового. В тупике оказались как светский национальный радикализм, так и традиционалистские режимы, обнаружившие полную неспособность изыскать разумную и приемлемую для большинства модель модернизации и всестороннего развития.

Состояние тотального упадка и структурного кризиса государства стало крупнейшей предпосылкой социально-политического кризиса и ухудшения экономического положения населения. Именно с этим в первую очередь связано сохранение феномена насилия. Этот феномен представляет собой объективное и четкое отражение того структурного кризиса, который поразил общество, государство и культуру.

Что касается причин, побуждающих фундаменталистские движения к «легализации» насилия и помогающих им привлекать на свою сторону аудиторию, то они были выявлены и подтверждены путем исследования взаимозависимости между распространенностью насилия и усилением радикальных течений исламского фундаментализма, с одной стороны, и такими показателями, как уровни социально-экономического развития, национальная интеграция и материальное положение населения современных арабских государств — с другой.

Были выведены коэффициенты корреляции путем статистического обследования 1400 произвольных выборок в семи арабских странах — Сирии, Ираке, Иордании, Палестине, Йемене, Египте и Алжире, по 200 в каждой стране. Важнейшие результаты этого обследования сводятся к следующему: одна из коренных причин усиления фундаменталистского экстремизма в различных его формах (политического, религиозного, социального и идеологического) в современных арабских государствах заключается в отсутствии рациональной и демократической системы политической интеграции общества, т. е. того, что можно назвать естественной и мирной политической жизнью. Результатом этого является люмпенизация многих социальных слоев, а вследствие этого — возникновение опасных общественно-политических явлений, наиболее заметным из которых является феномен насилия с его различными формами и уровнями, в особенности насилия социального и политического;

— осознавая значение отсутствия внутренней национальной интеграции, кризиса политической системы, нелегитимности правящих в современных арабских государствах режимов, неудовлетворительного материального положения населения, исламские фундаменталистские движения сумели использовать все эти обстоятельства для усиления своего влияния, упрочения своих позиций в обществе, особенно среди бедных и средних слоев;

— главным стимулом возникновения феномена насилия в современном арабском государстве являются экономические причины и социальные факторы. Это подтверждается тем, что показатели насилия коррелируют с показателями социально-экономического развития и распределения национального богатства. Так, экономический регресс ведет к опасному размежеванию в обществе, а это размежевание, в свою очередь, приводит к возникновению феномена насилия в социальном поле;

— существует тесная зависимость между усугублением социально-экономического и политического кризиса и приятием различными общественными слоями идеи насилия в ее фундаменталистской трактовке. Как показало статистическое обследование, число насильственных актов в государствах, где существует плохая политическая и социальная ситуация (например, в Ираке, Алжире и Йемене), значительно превышает их количество в тех странах, где положение лучше и стабильнее (в частности, в Иордании и Сирии);

— насилие используется для достижения быстрых результатов и осуществления конкретных целей, выдвигаемых исламскими фундаменталистскими движениями, способствует расширению их влияния на массы, особенно когда его легитимность подкрепляется религиозными текстами и ведется речь о праве граждан на защиту от «прогнивших» режимов и поддерживающих их внешних врагов. Благодаря этому насилие органично вошло в идеологию и практику современных исламских фундаменталистских движений;

— сохранение или уменьшение действенности насилия у современных фундаменталистских движений в значительной степени будет зависеть от того, удастся ли выстроить рациональную и легитимную альтернативу существующему государству, политической системе и общественным отношениям. Если такая альтернатива не будет воплощена в жизнь, то негативные социальные, политические и экономические факторы будут действовать в направлении разрушения общественного и индивидуального сознания, а следовательно будут использоваться приверженцами религиозного радикализма как наиболее близкого к настроениям массрелигиозно-политический (исламистский) фундаментализм представляет собой часть общих радикалистских традиций. Чтобы отделить его от его религиозных корней, необходимо рационально разрешить проблему соотношения модернизации и традиций. Это единственный путь к тому, чтобы заложить основы устойчивого развития и стабильности, а следовательно устранить предпосылки к воспроизводству традиционализма. В этом случае политические фундаменталистские движения смогут легально действовать в рамках политической системы. Они придут к признанию социальных параметров политической идеи, а значит и к признанию принципа мирной передачи власти. В этом заключается непременное условие преодоления традиций политического насилия, а следовательно снижения его прямого или косвенного влияния на активизацию насилия социального.