Производство в надзорной инстанции в уголовном процессе: Проблемы и перспективы

Актуальность темы

исследования.

С 1 января 2003 г. вступила в действие глава 48 УПК РФ, регламентирующая порядок пересмотра вступивших в законную силу приговора, определения, заключения и постановления суда.1 В новом законодательстве в надзорное производство внесены существенные коррективы.

Закон ограничил прокурора в праве возбуждения надзорного производства, уравняв, таким образом, его процессуальные полномочия с правами иных участников процесса. Наряду с этим, значительно расширен круг лиц, наделенных такими правомочиями, за счет предоставления права возбуждения надзорного производства (помимо тех должностных лиц суда, которые этим правом обладали ранее) каждому судье суда надзорной инстанции.2.

Законодатель определил и разграничил компетенцию судьи и руководителя суда на этапе рассмотрения надзорного ходатайства. В законе нормативно обозначены требования, предъявляемые к надзорным жалобам и представлениям. В качестве обязательного условия при осуществлении производства в надзорной инстанции установлена недопустимость поворота к худшему. Ограничено право субъекта обжалования на повторное обращение с надзорным ходатайством в суд надзорной инстанции.

Актуальность темы

настоящего исследования предопределена уже самим фактом изменения уголовно-процессуального законодательства, что, в свою очередь, предполагает и необходимость теоретического осмысления.

1 Далее все названные решения именуются как «судебные решения». Отсутствие указания на возможность пересмотра заключения о признаках преступления — пробел в законе, который подлежит восполнению законодателем.

2 Термин «судья суда надзорной инстанции» использован законодателем в ч.5 ст. 408 УПК РФ и включает в себя судей областных и приравненных к ним судов и судей Верховного Суда РФ. принципиально новых положений, применяемых судами в стадии надзорного производства.

Однако в большей степени актуальность темы диссертации видится в необходимости комплексного исследования надзорного производства как процессуального института, с тем, чтобы выявить его роль, место, назначение, а главное — перспективы сохранения в уголовном процессе Российской Федерации, в связи с известными правовыми позициями Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека относительно характера данного института.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступают правоотношения, возникающие между субъектами надзорного производства в стадии пересмотра судебного решения, вступившего в законную силу.

Предметом исследования являются конституционные, международные и уголовно-процессуальные нормы, регулирующие право граждан на пересмотр окончательного судебного решения по уголовному делу и процедуру пересмотра такого решения.

Цель и задачи диссертационного исследования.

Настоящее диссертационное исследование предпринято с тем, чтобы на основе изучения и анализа теоретических положений, процессуальных норм и правоприменительной практики, в пределах избранного предмета исследования, выявить достижения и просчеты законодателя и предложить свое видение проблемы дальнейшего совершенствования стадии надзорного производства.

В соответствии с указанной целью были поставлены и решались следующие задачи:

1) ретроспективный анализ теоретических исследований основ характера и процессуальной природы института надзорного производства;

2) теоретическое обоснование несоответствия действующего порядка пересмотра судебного решения вступившего в законную силу, правовой природе надзорного производства;

3) исследование надзорного производства с точки зрения соответствия этой стадии процесса общепризнанным принципам и нормам международного права, разработка рекомендаций по адаптации производство в надзорной инстанции с нормами международного права;

4) разработка предложений по совершенствованию законодательного регулирования отдельных этапов и процедур судопроизводства в надзорной инстанции в соответствии с концепцией, предлагаемой автором.

Методология исследования. Методологическую основу составили диалектический метод научного познания, а также историко-правовой, логический, сравнительно-правовой и другие частные методы научноисследовательской работы.

Степень разработанности темы.

В юридической литературе, главным образом, советского периода, надзорное производство исследовано достаточно обстоятельно и всесторонне. В разное время названная тема нашла свое отражение в работах: В. Б. Алексеева, Л. Б. Алексеевой, В. П. Божьева, В. И. Баскова, С. М. Богуславской, М. М. Гродзинского, А .Я. Груна, В. И. Каминской, П. А. Лупинской, Е. Г. Мартынчика, В. П. Маслова, Е. Б. Мизулиной, И. Д. Перлова, В. А. Познанского, Н. Н. Полянского, Р. Д. Рахунова, А. Л. Ривлина, А. П. Рыжакова, М. С. Строговича, О. П. Темушкина, А. Л. Цыпкина, Н. Н. Шанявского, В. И. Шинда, М. А. Чельцова, Е. М. Чехарина, М. Л. Якуба и многих других.

Высоко оценивая труды указанных авторов, которые составляют теоретическую основу настоящего исследования, следует отметить, что некоторые проблемы надзорного производства, обозначенные в науке ранее, до настоящего времени не разрешены и остаются дискуссионными.

К их числу можно отнести вопросы: о правовой природе, назначении и системе стадии надзорного производства, о моменте возбуждения надзорного производства и об основаниях отмены или изменения судебного решения, о недопустимости поворота к худшему и о процессуальном положении судьидокладчика президиума суда, о процедуре рассмотрения дела в президиуме суда и о сроках пересмотра судебного решения, вступившего в силу закона, и многие другие.

Теоретическую основу диссертационного исследования составили монографии, диссертации, научные статьи, научно-практические комментарии Уголовно-процессуального кодекса РФ, учебники и учебные пособия, курсы лекций по вопросам, касающимся предмета исследования.

Нормативная база исследования включает в себя Конституцию РФ, Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, Международный пакт о гражданских и политических правах, решения Конституционного Суда РФ и Европейского Суда по правам человека, Федеральные конституционные законы «О судебной системе Российской Федерации» и «О Военных судах Российской Федерации», Уголовно-процессуальные кодексы РСФСР и РФ, Арбитражный и Гражданский процессуальные кодексы РФ, Устав уголовного судопроизводства Российской империи.

Эмпирическую основу диссертации составляют обзоры судебной практики, статистические данные и постановления Президиума Верховного Суда РФ по конкретным делам. Автором изучена и проанализирована надзорная практика Президиума Верховного Суда РФ за 2003;2004г.г.

Диссертантом в исследовательской работе был использован также опыт работы в качестве судьи-докладчика Президиума Верховного Суда РФ. Им изучено более 600 уголовных дел, в том числе 130 дел лично доложено на заседании Президиума.

Достоверность результатов исследования обеспечивается методологией, достаточной теоретической и правовой базой исследования, а также объемом эмпирического материала.

О научной новизне и теоретической значимости исследования говорит тот факт, что настоящая диссертация представляет собой одну из первых научных работ по изучению современного надзорного производства, причем, впервые на основе судебной практики Президиума Верховного Суда РФ.

Диссертантом выдвинута и обоснована идея о необходимости внесения в надзорное производство изменений концептуального характера: а) разграничение предмета производства в кассационной и надзорной инстанцияхб) ограничение срока, в течение которого может быть пересмотрено судебное решение в порядке надзора.

В диссертации даются авторские определения стадии надзорного производства, предмета судебного разбирательства в надзорной инстанции, определение круга лиц, наделенных правом обжалования судебного решения, вступившего в законную силу, предлагаются пути совершенствования процедуры производства в президиуме суда и регламентации процессуального положения судьи-докладчика.

Практическая значимость работы состоит в формулировании диссертантом конкретных предложений по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства путем внесения изменений и дополнений во все статьи главы 48 УПК РФ и дополнении ее новыми статьями.

Реализация предложения об изменении судебной практики в части рассмотрения повторных надзорных ходатайств путем включения его в соответствующее постановление Пленума Верховного Суда РФ, т. е. еще до внесения необходимых изменений в закон, позволит снять ограничения на реализацию конституционного права гражданина на судебную защиту.

Результаты проведенного исследования могут быть использованы законодателем при разработке законов, касающихся вопросов надзорного производства, студентами, аспирантами и преподавателями высших учебных заведений при изучении и преподавании курса уголовно-процессуального права.

Апробация и внедрение результатов исследования.

Основные положения диссертационного исследования нашли свое отражение в пяти опубликованных научных статьях, указанных в автореферате.

Разработанный автором проект федерального закона о внесении изменений и дополнений в УПК РФ, принят Верховным Судом РФ для изучения и вынесения на рассмотрение Пленума Верховного Суда РФ.

Некоторые результаты исследования были использованы Верховным Судом Российской Федерации и Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека при подготовке для Европейского Суда Меморандума относительно характера современного надзорного производства, а также при проведении занятий с судьями на курсах повышения квалификации при Российской академии правосудия.

Положения диссертации, выносимые на защиту.

1. Приоритетное направление в совершенствовании надзорного производства заключается в переориентировании задач и назначения надзорного производства от проверки законности, обоснованности и справедливости вступившего в законную силу судебного решения, обусловленных фактическим тождеством задач кассационного и надзорного производства, к исправлению судебной ошибки путем проверки законности судебного решения.

2. Признание законодателем права на обжалование судебного решения, вступившего в законную силу, отождествление форм и методов деятельности кассационной и надзорной инстанций предполагают необходимость установления конкретного срока, в течение которого соответствующий субъект обжалования вправе обратиться в надзорную инстанцию с надзорным ходатайством.

3. Адаптация процедуры надзорного производства с общепризнанными принципами и нормами международного права предполагает необходимость установления «разумных» предельных сроков, в течение которых вступившее в законную силу судебное решение может быть пересмотрено, причем как в сторону улучшения, так и в сторону ухудшения положения осужденного.

4. Участники процесса и иные лица, чьи законные права и интересы затрагивает судебное решение, вправе ставить вопрос о его пересмотре в порядке надзора лишь в том случае, если ранее они использовали иные эффективные средства правовой защиты, в частности, обжаловали данное решение в апелляционном и кассационном порядке.

5. В соответствии с действующим законом судебное решение мирового судьи и судебные решения районных судов — основного звена судебной системы могут многократно являться предметом рассмотрения судьи либо суда надзорной инстанции. Вряд ли в данном случае можно вести речь о «разумных сроках» пересмотра окончательного судебного решения, применительно к критериям, выработанным в международном праве. Исключение руководителей судов из числа субъектов рассмотрения надзорных ходатайств, ограничение числа надзорных инстанций в зависимости от категории преступления, упростят чрезвычайно усложненную законодателем процедуру производства в надзорной инстанции, и приблизит ее к европейским стандартам отправления правосудия.

6. Судья-докладчик, не являющийся членом президиума суда, должен быть наделен правом голоса при принятии решения по делу, которое им изучено и доложено на заседании президиума. В противном случае, судья — носитель судебной власти оказывается фактически отстраненным от участия в отправлении правосудия.

7. Законодатель, предусмотрев в законе порядок возбуждения надзорного производства путем вынесения соответствующего постановления компетентным лицом, оставил за пределами надзорного производства уголовно-процессуальную деятельность, связанную с рассмотрением жалобы или представления, с истребованием дела и его изучением, принятием процессуального решения об оставлении надзорного ходатайства без удовлетворения. Надзорное производство может и должно считаться автоматически" возбужденным с момента поступления на рассмотрение судьи надзорного ходатайства, отвечающего требованиям закона.

Заключение

.

Результаты настоящего исследования позволяют сформулировать некоторые выводы и рекомендации, которые, в известной степени, будут способствовать дальнейшему совершенствованию процедуры производства в надзорной инстанции в уголовном процессе, в первую очередь, с точки зрения ее приведения в соответствие с положениями Конституции РФ и общепризнанными принципами и нормами международного права.

Прежде всего, следует отметить, что результаты исследования с большой долей уверенности позволяют говорить о перспективности надзорного производства в российском уголовном процессе, как с точки зрения его эффективности в качестве внутригосударственного дополнительного средства исправления судебной ошибки, так и с точки зрения соответствия в целом сущности и природы данного процессуального института, Конституции РФ и общепризнанным принципам и нормам международного права.

Теоретической основой пересмотра вступившего в законную силу судебного решения является научная теория презумпции истинности такого решения, т. е. приговор или иной акт судебной власти, вынесенные в порядке уголовного судопроизводства, признаются истинными (с точки зрения юридической или судебной истины) до тех пор, пока они в установленном законом порядке не пересмотрены в целях устранения судебной ошибки и не отменены либо не изменены.

В свою очередь, правовой основой теории презумпции истинности вступившего в законную силу судебного решения, а, стало быть, и правовой основой пересмотра такого решения, являются: п. 2 ст.4 Протокола № 7 (в редакции Протокола № 11) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, допускающий пересмотр окончательного судебного решенияб) ст. 126 Конституции РФ и решения Конституционного Суда РФ по проверке отдельных положений, регламентирующих производство в надзорной инстанции, в которых сформулирована конституционно-правовая позиция относительно природы и характера надзорного производства, как средства правовой защиты, а также федеральные конституционные законы «О судебной системе в Российской Федерации» и «О военных судах Российской Федерации».

Современное надзорное производство представляет собой не исключительную, не экстраординарную, а вполне традиционную стадию уголовного процесса, имеющую присущие только ей предмет и субъектов, задачи, порядок и формы деятельности, что и выделяет этот порядок судопроизводства в качестве самостоятельной стадии процесса от производства в суде первой, апелляционной или кассационной инстанции, либо от производства по уголовному делу, возобновленному ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств.

Деятельность должностных лиц (судей и руководителей судов), наделенных правом рассмотрения надзорных ходатайств и правом возбуждения процедуры пересмотра судебного решения, вступившего в законную силу, равно как и само право обжалования такого решения, регламентированы уголовно-процессуальным законом и уже по этой причине, названную деятельность неправомерно рассматривать как исключительную. В этой связи, совершенно непонятна логика законодателя, который с одной стороны наделил участников процесса и иных лиц, чьи интересы затрагиваются судебным решением, правом обжалования судебного решения, вступившего в законную силу и уравнял их процессуальные права с правами участников кассационного производства, а с другой, не предусмотрел разумные процессуальные сроки, в течение которых это право может быть реализовано на данной стадии судопроизводства.

Равенство процессуальных прав участников уголовного судопроизводства в надзорном производстве предполагает необходимость обеспечения законодателем и равных возможностей для обжалования судебного решения в порядке надзора с тем, чтобы исключить какие-либо преимущества для одного субъекта обжалования, по сравнению с другим. Достижение указанной цели возможно путем нормативного регулирования сроков обжалования судебного решения, вступившего в законную силу. В этом случае каждый участник уголовного судопроизводства, чьи законные права и интересы непосредственно затрагиваются судебным решением, будут вправе, например, в месячный срок, обжаловать указанное решение. В этой связи производство в надзорной инстанции следует рассматривать не только как самостоятельную, но и как «обязательную» стадию уголовного судопроизводства. Реализация данного положения на практике позволит частично отреагировать на «претензии» Европейского Суда относительно недоступности надзорного производства для гражданина, а именно: уравнять процессуальные возможности всех субъектов обжалования и упорядочить процедуру надзорного производства, а также конкретизировать момент исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Очевидно, что в этой ситуации понятия «вступившее в законную силу судебное решение» и «окончательное судебное решение» не будут совпадать по объему и в законе следует предусмотреть критерии их разграничения.

Как известно, недоступность надзорного производства Европейский Суд усматривает в том, что процедура пересмотра дела в суде надзорной инстанции возбуждается не самим гражданином, а соответствующим должностным лицом, т. е. в зависимости от его дискреционных полномочий.

Представляется, что правовая позиция Европейского Суда, сформулированная применительно к прежней процедуре надзорного производства, вряд ли применима к современному порядку пересмотра судебных решений. Надзорное ходатайство, поступившее в суд надзорной инстанции, подлежит рассмотрению в рамках соответствующей судебной процедуры. Однако это отнюдь не означает, что любые, пусть даже явно необоснованные надзорные жалоба или представление, поступившие в суд надзорной инстанции, должны непременно влечь за собой пересмотр судебного решения, имеющего силу закона. Законодатель совершенно правильно, исходя из принципа правовой безопасности и правовой стабильности, разграничил процедуру предварительного рассмотрения надзорного ходатайства соответствующими должностными лицами от процедуры их рассмотрения судом надзорной инстанции, обусловив передачу надзорной жалобы или представления в суд надзорной инстанции в зависимости от усмотрения субъекта их рассмотрения. Такой порядок возбуждения надзорного производства в известной мере воспроизводит процедуру предварительного рассмотрения жалобы в Европейском Суде по правам человека, где, как известно, далеко не каждая жалоба о нарушении прав человека и основных свобод, влечет за собой безусловное ее рассмотрение по существу.

Одним из основополагающих, доктринальных положений судопроизводства в надзорной инстанции был и остается принцип «отсутствия каких-либо временных ограничений на пересмотр судебного решения в сторону улучшения положения осужденного». Думается, что признание Россией общепризнанных принципов и норм международного права, юрисдикции Европейского Суда по вопросам применения и толкования Конвенции, неизбежно повлечет и переосмысления названной доктрины. Европейское право в принципе признает возможность пересмотра окончательного судебного решения, принятого в рамках национальной правовой системы, но в разумные сроки, поскольку в противном случае проявляется неуважение к принципу «неопровержимости судебных решений». Установление законодателем, например, годичного предельного срока для обжалования судебного решения в порядке надзора, причем, как в сторону улучшения, так и в сторону ухудшения положения осужденного (в Конвенции, как известно, речь идет о пересмотре судебного решение, которым лицо не только осуждено, но и оправдано), могло бы рассматриваться в качестве установления разумного баланса между: недопустимостью повторного осуждения, необходимостью пересмотра судебного решения в случае существенного нарушения закона в предыдущем судебном разбирательстве и неопровержимостью судебного решения.

Сохранение законодателем в новом уголовно-процессуальном законе одних и тех же оснований к отмене или изменению судебного решения в кассационной и надзорной инстанции, привело, как констатировал Конституционный Суд РФ, к искажению правовой природы надзорного производства и обусловленных ею критериев допустимости пересмотра и отмены окончательных приговоров. Столь категоричная позиция позволяет предположить, что пересмотр, вступивших в законную силу судебных решений, сегодня осуществляется, в том числе и по основаниям, не согласующимися с положениями Конституции РФ и нормами международного права, допускающими такой пересмотр лишь в случае существенного нарушения закона в предыдущем судебном разбирательстве. Очевидно, что далеко не все надзорные основания, предусмотренные в законе, согласуются с названным требованием. Тем не менее, законодатель до сих пор никак не отреагировал на конституционно-правовую позицию Конституционного Суда РФ, вследствие чего некоторые судебные решения могут быть оспорены в вышестоящей надзорной инстанции либо Европейском Суде по правам человека по мотиву несоответствия надзорных оснований положениям Конвенции.

Анализ судебной практики пересмотра судебных решений в порядке надзора и положений главы 48 УПК РФ позволяет констатировать, что регламентация законодателем процедуры производства в надзорной инстанции далека от совершенства и явно нуждается в соответствующем корректировании. В первую очередь речь идет о процедуре возбуждения надзорного производства вообще, и о моменте возбуждения производства, в частности. Нормативное урегулирование законодателем процедуры принятия процессуального решения судьей или руководителем суда о возбуждении надзорного производства позволяет предположить, что до принятия такого решения надзорное производство еще не возбуждено. В этом случае процессуальная деятельность соответствующего субъекта рассмотрения надзорного ходатайства, связанная с изучением жалобы или представления, принятием решения об истребовании дела и об отказе в удовлетворении надзорного ходатайства, остается за пределами надзорного производства, что явно неправильно. Представляется, что в стадии надзорного производства, равно как и в стадии кассационного производства, поступление в суд надзорной инстанции надзорного ходатайства, отвечающего требованиям закона, должно влечь за собой безусловное возбуждение надзорного производства, о чем следует прямо указать в законе. В случае принятия решения об отказе в удовлетворении жалобы или представления, надзорное производство подлежит прекращению. В том случае, когда принимается решение о пересмотре судебного решения, субъект рассмотрения надзорного ходатайства принимает решение о передаче жалобы или представления на рассмотрение суда надзорной инстанции, а не о возбуждении надзорного производства.

Наделив судью и руководителя суда правом возбуждения надзорного производства, законодатель не конкретизировал эту деятельность в законе. В частности, в законе не предусмотрены основания для передачи надзорного ходатайства на рассмотрение суда надзорной инстанции и пределы прав судьи или руководителя суда при рассмотрении жалобы или представления, вследствие чего в судебной практике имеет место правовая неопределенность. В одних случаях надзорное производство возбуждается исключительно по доводам, изложенным в надзорном ходатайстве, а в других, имеет место ревизионное начало и субъект рассмотрения жалобы или представления решение о возбуждении надзорного производства принимает по результатам изучения дела в полном объеме, т. е. и в той части, в которой судебное решение не было обжаловано. Представляется, что надзорные основания, которые устанавливаются и признаются в качестве таковых судом надзорной инстанции, в равной мере могут и должны устанавливаться и признаваться судьей, рассматривающим надзорное ходатайство. В противном случае вопрос о пересмотре судебного решения, вступившего в законную силу, может инициироваться на основании ни чем не обоснованных сомнений у судьи относительно его законности и обоснованности. Что касается пределов прав судьи, рассматривающего надзорную жалобу или представление, то они могут быть ограничены законодателем путем установления исчерпывающего перечня нарушений материального и процессуального права, которые влекут безусловное возбуждение надзорного производства.

Законодатель предпринял в целом правильную попытку ограничить круг лиц, имеющих право обжалования судебного решения в порядке надзора, но конструкция ст. 402 УПК РФ, как показала практика, оказалась весьма неудачной и вследствие этого отдельные категории лиц были ограничены в доступе к правосудию и в реализации своего конституционного права на обжалование судебного решения в вышестоящий суд. В данном случае имеются в виду гражданские истцы, экстрадируемые, лица, в отношении которых установлен особый порядок производства по уголовному делу, лица, в отношении которых дело прекращено и другие. Очевидно, что попытка законодателя привести в законе исчерпывающий перечень участников процесса — субъектов обжалования, оказалась не совсем удачной. Более правильным было бы указать в законе о том, что правом обжалования судебного решения в порядке надзора наделены «участники уголовного судопроизводства, а также иные лица, чьи законные права и интересы затрагиваются судебным решением».

Неудачно законодателем установлен запрет на повторное обращение с надзорной жалобой или представлением в суд, ранее оставивший их без удовлетворения. Поскольку в законе понятия «судья суда надзорной инстанции» и «суд надзорной инстанции» рассматриваются в некоторых случаях как равнозначные (например, в ч.1 ст. 406 УПК), что вряд ли можно признать правильным, судебная практика признает отказ судьи в удовлетворении надзорного ходатайства таким судебным решением, которое препятствует повторному обращению с жалобой или представлением в эту же надзорную инстанцию. Совершенно очевидно, что в ч.1 ст. 412 УПК речь идет совсем о другом. В частности, в законе имеется ввиду отказ суда надзорной инстанции, а не судьи. В этой связи следует признать, что сложившаяся судебная практика ограничивает конституционное право гражданина на судебную защиту. Ограничение пределов прав суда надзорной инстанции законом, допускающим пересмотр дела только по доводам надзорного ходатайства, с нашей точки зрения не исключает, а предполагает возможность обращения в тот же суд надзорной инстанции, ранее принявший решение по существу первичной жалобы или представления, с повторным надзорным ходатайством по иным надзорным основаниям, которые не были предметом проверки суда надзорной инстанции. С этой точки зрения конструкция ч.1 ст. 412 УПК РФ небезупречна. По смыслу данной статьи повторное обращение в суд надзорной инстанции исключено в случае, если надзорное ходатайство оставлено без удовлетворения. А если жалоба или представление были удовлетворены или удовлетворены частично? Представляется, что в арбитражном процессе вопрос об ограничении права на повторное обращение в тот же суд надзорной инстанции разрешен более удачно. Повторное обращение, в соответствии с ч.9 ст. 299 АПК РФ, того же лица по тем же основаниям с заявлением или представлением о пересмотре судебного акта в порядке надзора не допускается.

Идея законодателя расширить круг лиц, наделенных правом рассмотрения надзорных ходатайств за счет предоставления таких прав судьям суда надзорной инстанции, равно как и идея ограничения права прокурора на возбуждение надзорного производства с тем, чтобы уровнять его процессуальные возможности с другими участниками процесса, могут рассматриваться как позитивные новеллы в уголовном судопроизводстве. Что же касается регламентации в законе процессуальных полномочий руководителей судов в надзорном производстве, то она не может быть признана продуктивной по целому ряду соображений. Например, совершенно непонятно решение законодателя в части наделения руководителей судов правом единоличной отмены постановления судьи.

Во-первых, такое решение влечет за собой чрезмерное усложнение процедуры надзорного производства за счет увеличения «надзорных инстанций» с двух (судья областного и равного ему суда и судья Верховного Суда РФ) до четырех (плюс председатели этих судов и заместители Председателя Верховного Суда РФ).

Во-вторых, отмена предыдущего постановления судьи не вызывается необходимостью, поскольку само по себе оно не препятствует принятию решения о возбуждении надзорного производства по другому надзорному представлению. В гражданском процессе, например, руководитель суда решение о возбуждении надзорного производства принимает без отмены постановления судьи.

В-третьих, реализация руководителями судов своей компетенции в надзорном производстве сопряжена с ограничением права гражданина на судебную защиту, поскольку отказ руководителя отменить постановление судьи, согласно сложившейся судебной практике, означает исчерпание возможностей по пересмотру судебного решения, т.к. надзорные ходатайства в этом случае к рассмотрению не принимаются.

В-четвертых, руководители судов лично надзорных ходатайства и материалы дела, как правило, не изучают, перепоручая эту работу либо судьям, тогда как этап рассмотрения надзорного ходатайства судьей уже завершен, либо консультантам суда, т. е. лицам вообще не наделенным полномочиями по отправлению правосудия.

И, в-пятых, принятие руководителем суда решения о возбуждении надзорного производства предполагает формирование у него определенной точки зрения относительно законности и обоснованности проверяемого судебного решения, что не может не отразиться на его объективности и беспристрастности при рассмотрении дела в суде надзорной инстанции. Обращаясь в очередной раз к арбитражному процессу, хочется отметить, что законодатель при пересмотре решений арбитражных судов в порядке надзора совершенно обоснованно разграничил в законе деятельность, связанную с возбуждением надзорного производства и деятельность, связанную с рассмотрением дела в суде надзорной инстанции.

Обобщая результаты исследования, можно констатировать, что имплементация общепризнанных принципов и норм международного права в стадию надзорного производства, приведение этой процедуры в соответствии с положениями Конституции РФ, дальнейшее совершенствование отдельных этапов и процедур производства в надзорной инстанции, в т. ч. и путем реализации выводов и предложений, содержащихся в настоящем исследовании, позволит надзорному производству занять достойное место в правовой системе Российской Федерации.